Аннотация: Бойнёра на первый взгляд прекрасное, процветающее государство. Все революции проходили гладко, а население было счастливым. Однако то ли по недосмотру, то ли по чьей-то злой воле, но всё меняется из-за одной вредной королевской дочки.
И вот, головы летят с плеч, устраиваются кровавые бойни. Население напугано и судачит лишь о новых запретах и опальных членах королевской семьи. На Юг, считай, вообще не смотрят. Так будет ли кто-то готов к неожиданным гостям?
Структура осталась прежней, хотя по размеру каждый персонаж почти что обзавелся собственной главой. Надеюсь, некоторые моменты прояснятся и вы не разочаруетесь)
Бродяга
Девушка прижалась всем телом к шершавой стене амбара. Осталось найти конюшню и лошадью Карли будет обеспечена.
Она выдохнула белый пар, немного удивившись. Раньше таких холодных ночей не бывало, однако, если верить её последнему работодателю, то природа гневается на них за то, что они допустили распространение веры в Единого бога. Бродяга тогда отмахнулась - открылись новой религии лишь Центральные земли. Остальные, пускай и негласно, всё ещё верны своим.
Но приход столь ранней зимы был необъясним. Обычно в ноябре на Востоке шли тёплые дожди, а никак не снег.
Наконец в доме потушили все мелкие дешевые лампы на магическом масле, и Карли могла начинать своё движение.
Осторожно ступая по мокрым листьям и подмёрзшей грязи, она добралась до дверей конюшни. Заглядывать и проверять есть ли там хоть один конь представлялось невозможным - луна освещала не так уж и много.
Ещё раз глубоко вздохнув, Бродяга открыла дверь чуточку дрожащей рукой. Ей редко приходилось красть, а уж лошадей... Отец всегда утверждал, что за конокрадство следует рубить человеку всё, чем он касался чужого скакуна.
В стойлах оказались жеребята и один конь. Карли подивилась отсутствию матери рядом с малышами, но разбираться в каждой непонятной ситуации - это становиться человеком без дел. И без головы.
Жеребец не стал упираться - судя по всему она ему понравилась, а морковка окончательно убедило скакуна следовать за Карли. Он был немного худ и сер. На стройных ногах красовались грязно-белые яблоки, как тот снег во дворе, на гравии.
Но девушка слишком быстро обрадовалась. Конь упёрся сразу же возле ограды. Судя по всему чуточку погулять он был не прочь, а вот уходить - дудки. Пару раз он попытался куснуть руки Карли, но та лишь упрямо тащила его за уздечку вперед.
"Почему коня не раздели?" - в который раз смутилась она. Ей начинало казаться, что она делает нечто совсем неправильное. Не конокрадство, а что-то во много раз хуже.
Но деваться некуда - она не видела, куда её везли и идти пешком через лес было бы наихудшей идеей в ее жизни. Да и вполне могла стать последней.
Конь поддался только после получаса тихих уговоров. Но как только она увела его в лес, а дом ещё не скрылся из виду, на крыльцо вышла женщина со свечой.
"Неужели почуяла, что имущество крадут?" - запаниковала Карли, на краешке сознания удивляясь, почему хозяйка или кто там ещё мог быть взяла столь старомодный источник света.
Аккуратно, но со стонами забравшись на коня, девушка почувствовала себя уверенней. Благодаря маленькому, но излишне светлому полукругу от свечи, хозяйка не могла разглядеть лес при всём своём желании. А шум листвы заглушил бы даже крик. То что так сильно дул ветер, периодически ужасающе подвывая, Карли совершенно не удивило - на Востоке стихия могла разгуляться. В отличие от Севера городов здесь было чуть, а вот простора... Лес, в чащу которого девушка повела коня, представлял собой ровную землю, приукрашенную множеством деревьев. Бродяга помнила слова отца, что Восток - это сплошная равнина, облаченная в песок и камушки.
Но ехать на коне в лес всё равно было жутковато. А вдруг будут выпирающие корни, которых конь не заметит? Они же упадут вместе и Карли обязательно свернет себе шею.
"Крайне непредусмотрительно и крайне по-дурацки", - с грустью отметила девушка.
Из-за её страхов, Бродяга решила остановиться на первой попавшейся полянке.
Она прилегла на траву, с неудовольствием отметив, что завтра ей будет очень худо. Да и букашек девушка не жаловала. Некоторых так вообще боялась. Тем паче конь, которого Бродяга аккуратно привязала к причудливому стволу каштана, мог уйти глубже в лес или обратно к своему дому, если бы перегрыз уздечку.
Но излишне бурный день брал своё. Девушка постепенно засыпала, вперемешку размышляя о коне и отце. Искал ли родитель её? Радовался ли? Зачем он так с ней поступил? Никто бы уже не дал ей ответа. Но своих решений Кали не меняла. Она не будет горевать ни по нему, ни по своей старой жизни. Разве что безумное желание увидеть племянника рвало душу на куски.
Ещё был страх. Вдруг Питер, старший брат, не примет её? Или он уже умер? Быть может, он калека? Или овдовел?
Но дороги назад редко бывают счастливыми, если вообще они есть.
У Карли они отсутствовали как данность. Для Центра она убийца, шлюха и недостойная. Для Севера - девушка без рода и племени. И лишь Запад и Юг могли стать для неё домом. Но первый теперь полностью принадлежит фанатикам Единого бога, в второй так и остался во власти маргиналов и страшных сумасшедших изобретателей.
В добавок, чтобы получить постоянный надел, надо работать или воровать, что для девушки весьма проблематично.
Тогда остаётся самый худший вариант - выйти замуж и нарожать наследников. Именно он заставлял её покрываться холодным потом по ночам. Выбрав такую дорогу, Бродяга должна будет наслаждаться зловонным дыханьем какого-нибудь землевладельца, мыть ему ноги и терпеть его пузо. Каждый вечер по началу ублажать своего властителя и молить Богов, чтобы он не наделал бастардов, которые нынче так не пристойны. А потом он умрёт, а бедная Карли станет вдовой и будет обязана либо выйти замуж снова, либо одеться до самой своей смерти в чёрное, которое так ей не идет. Ещё надо учитывать, что девушку без рода, фактически сиротку, женой возьмёт лишь человек низкого происхождения, обязательно с запятнанной репутацией и плохой работой. Либо простой крестьянин, плохо знающий бойнёрский. Но никак не купец или мэр. Она бесприданница и козырять ей не чем.
Пожалуй, Бродяге было более всех жаль о старых порядках. Когда женщина была Матерью, когда женщину надо было оберегать и удовлетворять. Когда ей поклонялись, а не унижали. Когда её завоевывали, а не чёрство брали. Но, увы, чтобы менять традиции целого королевства надо быть королевой.
А женой государя может стать лишь девушка мало того знатных кровей, так и с огромной папочкиной армией за плечиками. Иначе правителю будет невыгодно женить сыночка или даже самого себя.
Бастард
Роторф некогда имел прекрасную приличную репутацию целых три века подряд. В период правления Домокта всё в корне изменилось: люди, недовольные новым королём, бежали на Север и Восток, чтобы сохранить хоть что-то от прошлого. Ясное дело, что дворянам уезжать не было смысла, так что земли наполнились всем, кто приговорён к плахе или тюрьме.
И если Лейфель не открывал свои ворота беженцам, то Роторфу претило поддаваться властителям. Неприступная крепость вечно отличалась строптивостью нрава своих лордов-мэров. Ни один Вишаль, член одного из самых древних родов Бойнёры, не присягал королю, но всегда принимал людей из других земель.
Нынешний Гарольд Вишаль ни в коем разе не отличался от своих родственников и предков. Прямой и честный человек с огромной силой в руках, он выглядел гигантом по сравнению со всеми другими лордами и графами Севера. Даже герцог, прозванный Великаном, навряд ли победил Вишаля в честном бою. Но вассал с сюзереном не дрался, так что честь у всех была не запятнана. Да и существовала проблема, что герцог Севера жил почему-то в Центральных землях, тогда как лорды-мэры Роторфа оставались со своими людьми.
Поговаривали, будто король только и мечтает заполучить голову хоть кого-нибудь из Вишалей. Но, увы, а может и к лучшему, город-крепость взять было практически невозможно. Одна из стен примыкала в плотную к отрыву, на котором был построен хитроумный порт. Звёздное море же спокойствием не отличалось никогда, а в Бойнёре корабли, способные покорить любую стихию, делали только в Роторфе. Таким образом, город и род Вишалей обеспечивались полной защитой.
Правда, в этом просвечивались и крупные минусы - вздумай Атания напасть на королевство, победить её будет практически невозможно, несмотря на то, что жители ненадежных соседей не отличались боевыми способностями. Чужой материк окружали самые неспокойные моря и океан. Следовательно, атаны могли победить банально измором прибрежных частей материка.
Однако, соседи не спешили объявлять войну, мирно закупая предметы быта и оружие. Хотя и сказывали, что это лишь отвлекающие маневры хитрых нелюдей. Дескать, даже в технологиях они ушли так далеко, как ни одному пророку не снилось. Ведь если они не были войнами, то почему тот же Роторф, когда был столицей Бойнёры, не покорил их? Летописи умалчивали о чём-то подобном, но людская молва породила множество сказок и легенд о походах доблестных рыцарей на проклятых магов. Последним, практически во всех версиях, обязательно помогали древние существа огромной силы - демоны.
Лимбу последнее всегда казалось исключительно выдумкой - все знают, что демоны живут под землей и никогда оттуда не выходят на поверхность. Вроде как им вредно солнце. Так что беспокоиться о внезапном нападении сразу двух несомненно могущественных сил не стоило. Потому бастард и решился поехать и осесть в Роторфе.
Подъехав к единственным воротам Роторфа, путники заподозрили неладное. С виду город будто жил обычной для себя жизнью, но осколки и щепки вокруг створок указывали на беду. Да и над главной башней, которая высилась за стенами, развевался флаг с рысью в прыжке. А на Севере на гербах никогда не было животных. Только люди Востока украшали знамя своими питомцами.
Но что делали варвары так далеко от своих пустынь и равнин?
Лимб прислушался - не идёт ли в крепости бой. Судя по звукам, оттуда уже собирались уходить.
- Так, нам теперь надо аккуратно повернуть, поняла? - шёпотом оповестил подругу бастард.
Юноша тронул поводья, и конь после секундной задержки осознал, чего от него хотят. Довольно медленно они поскакали по направлению к реке. Вдоль воды всегда строились деревни и прочие поселения.
Но к вечеру они уже заблудились, несмотря на то, что старались придерживаться русла реки. На Севере, конечно, города строились рядом, но чтобы прибыть куда-то надо знать, где что находится.
Лимб принял решение заночевать возле зарослей папоротников. В них можно было укрыться от чужих взглядов, а лопухи по близости обещали довольно мягкую для полевой постель. У них ещё был запас еды, потому можно было пока не волноваться. Но бастард уже невесело размышлял о том, когда они смогут купить что-либо ещё.
Он молча рубил ножом толстые стебли лопухов и набирал веточки лапника. Рутти же трясло, видимо, ей слишком мног ов детстве рассказывали страшилок про варваров. Лимб в них никогда не верил, считая, что люди, верующие в иных богов мало чем отличаются от северян.
- Как думаешь, рысь чья была? - Рутти до невозможного надоело сидеть в тишине, пытаясь самой справиться с липким страхом.
- Кого-то с востока. Я не изучал геральдику, если ты помнишь. - бастард принялся устраиваться среди упавшей листвы, чтобы начать сооружать постели.
- А жаль. Но ты же жил при отце? Он же лорд какой-то? - девушка придвинулась поближе к нему, с благодарностью приняв лежбище. Она достала сыр и принялась за нарезку хлеба, зорко следя за лошадью. Лимб достаточно долго не отвечал, сосредоточенно пережевывая пищу.
- Нет, не жил. Он умер, когда мне было пять лет, но мама никогда не говорила, будто он меня видел или навещал. Брат бывшего лорда Шелмая. - Лимб попытался притвориться спящим, чтобы уйти от столь неприятной для него темы. Рутти не стала развивать тему и убрала припасы обратно в сумки.
Отец... Бастард видел, как его учитель любит своих дочек, да и примеры простых крестьян. Но Лимб был незаконнорожденным ребенком. Видимо, его мать Роика Бьюкела не интересовала и он появился из-за пьяни.
Единственный человек, которого он любил помимо матери, был, пожалуй, его учитель, Руст Личи. В жизни Лимба он заменял отца, направлял и учил. И именно поэтому бастард игнорировал знаки внимания со стороны Амаджи с Рутти. Сестёр не берут в жёны.
Изгнанница
Алеор стала более скрытной после посещения членом Сумеречной стражи таверны, в которой она работала. Однако любопытство присуще любой женщине, так и девушка поинтересовалась у Охи, зачем воины патрулируют Центральные земли.
Бывшая принцесса и монахиня более всего на свете боялась услышать, что стражи ищут старшую дочь короля. Тогда бы ей лучше всего сдаться, потому как воином она не была. И если она смогла приспособиться к жизни обычного человека после трёх лет истерик и рыданий, то к роли спасительницы самой себя от бравых солдат и стражей она даже притрагиваться не хотела.
- Известное дело. Не отсюда что ли? - проворчал оторванный от работы гном, - Им новобранцы нужны.
- Но они же обычно не отправляются дальше селений вокруг Дворца. - удивилась Алеор.
- Там они ищут пленников. Воров, убийц, клятвопреступников. Ты никогда не думала, откуда эти жестокие люди берутся? Нет? Чтобы выполнять кровавые списки, нужны циники или отчаявшиеся. Вот и гуляют по всему материку в своих браслетах подчинения. А теперь не мешай, я работаю, чего и тебе желаю. - Охи снова принялся за свою книгу учёта, а Алеор вернулась на кухню.
Итак, они гуляют не за ней. Более того, её и не ищут. Будь оно обратно, то вряд ли гном об этом не знал, а другие войска на поиски не посылают.
Но Алеор не отпускали мысли о пленниках. Зачем они им? Зачем вообще эти кровавые списки?
"Ты уже не дочь короля, не забывай", - напомнила она себе перед сном.
Однако наутро Охи ругался всеми плохими словами, которые знал. Которые не знал - спрашивал у других.
- Что случилось-то? Чего разошёлся? - вопросила самая старая работница гостиного двора.
- Да к нам, нет, ты представь себе! В мою таверну! Эти коварные дряни собрались сваливать найденных пленников и новобранцев! - закричал он на полстроения. Алеор же прислушалась, - Видите ли, с собой неудобно таскать! Почему ко мне?! Они расисты что ли?! Да, я гном, и я горжусь этим! Нечего думать, что моя таверна похожа на тюремные копи!
Далее шли описания того, что он хочет с ними сделать, а это слабо интересовало девушку. Вернувшись к приготовлению свинины, Алеор старалась не думать о возможности поспрашивать новеньких Сумеречной стражи. В конце концов, они на девку внимания ведь не обратят, верно?
Вечером четверо запаянных в железо с ног до головы "великана" привели дюжину юношей в оковах. Опальная принцесса ещё никогда в жизни не видела так много стражей одновременно и близко. Они мрачно переглядывались, периодически дотрагиваясь до магических браслетов, словно ожидая приказаний.
Всякий кто проигнорирует или попытается сбежать, будет убит. Об этом Алеор слышала достаточно часто в своей прошлой жизни. Отец придумал подобный способ удержать в своей власти войско бессердечных, как их ещё называли. Им не нужны были сумасшедшие войны, потому и набирали в основном обреченных на смерть или отсечение конечностей.
"Это, наверное, пленники", - предположила Алеор, разглядывая немытых мужчин. Однако оказалось, что это сборная солянка, а оковы - это чтобы не убежали. "Кто же будет бежать от Сумеречной стражи? Разве что сумасшедший."
На кухне случилась целая череда истерик - никто не хотел обслуживать табун голодных мужиков, которых определили в подвал. Охи разорялся про то, за что же он им тогда платит, раз они работать не хотят.
"Почему они так бояться новобранцев?" - удивилась Алеор, предлагая свою кандидатуру. Гном посмотрел на неё странным взглядом, в котором ясно читалась жалость, но спорить не стал. Зато девушка тут же стала любимицей всего персонала таверны.
Взяв поднос с разномастными похлёбками (какие вчерашние, какие утренние, в какие кто-то плюнул), она направилась в подвальные помещения, где и находились будущие стражи.
Под таверной было прохладно, после многочисленных жарких дней зайти сюда показалось раем. Камень отдавал свой холод с радостью и страстью, но в то же время подвал напомнил Алеор склеп. Она пускай и была аристократкой по происхождению, но Зарлаты не были древним родом. Фактически дворянами их сделал её дед, когда поступил на службу к тогдашнему королю. А потом совершил переворот Домокт, возведя на трон себя. Потому, в отличие от многих родовитых дочек, она была освобождена от воскресных посещений могил предков.
Алеор старалась отогнать от себя ощущение, будто она в каком мавзолее и решила пристальнее оглядеться. Всё было выточено из камня, что при расе её работодателя не удивительно.
К её вящему удивлению, внизу освещение было ничуть не хуже, чем в главном зале. Новобранцев присоединяли к железной решетчатой полке, на которую обычно водружали бочки с напитками.
- Нас всё-таки решили обслужить? - усмехнулся юноша, стоящий ближе всего к девушке. Та посчитала, что подобную фразу можно использовать для знакомства.
- Разумеется, будущие Сумеречные стражи, основа основ безопасности королевства. - весело заключила она.
- Ну конечно. Что они делают? Бегают по Центральным землям и воруют парней, насилуют женщин? Это безопасность?! Я хотел стать Жареным воином, но меня нашли эти вербовщики! - возмутился юнец с русыми волосами и чёрными глазами.
- Не знала, что кто-то вообще хочет служить стражем.
- Никто не хочет, - подтвердил её первый собеседник, его лицо словно нарочно пытались всё больше заострить - подбородок, нос, так ещё и шрам на щеке напоминал об углах, - но если ты не имеешь особенной работы, но значишься в списках о здоровье, то не миновать тебе службы.
- А что за списки о здоровье? - Алеор чувствовала себя до неприличного глупо: кто из них провёл большую часть жизни во Дворце?
- Если ты полностью здоров, то деревенский или главный городской лекарь записывает тебя на свиток, который потом отдают Сумеречным или Речным стражам. - оповестил мужчина, сильно выделяющийся на фоне остальных юнцов. Ему было около тридцати лет и, казалось, жаждал разговоров более еды. Он отставил свою порцию и явно был настроен на долгую беседу, тогда как остальные тут же набросились на похлёбку.
- А откуда вы знаете? - не зная куда деть пустой поднос, Алеор завела руки за спину, удерживая посудину за жёсткие края.
- Я был знахарем. Знаешь же какая у нас конкуренция? Магия против технологий. Их медицина против наших обычаев. Вот один такой ублюдок и записал меня. - мягко улыбнулся мужчина, что контрастировало с его словами. Словно он шутил через силу.
"А что бы ты сама делала, будучи в такой ситуации?" - устыдилась Алеор, не в состоянии прекратить допрос.
- А где вы жили?
- Ты всегда говоришь в начале предложений "а"? - знахарь рассмеялся, откинув голову назад. Алеор хватило-таки такта не показывать того, что её впечатлил его шрам на шее.
- Только когда чем-то интересуюсь. - но ушки всё равно заалели.
- Я так и понял. Роберт. - первым вспомнил приличия мужчина.
- Алеор. - постаралась улыбнуться девушка, хотя его молчание на вопрос её насторожило.
- Имя королевской дочки? - усмехнулся знахарь, чем заставил выронить поднос.
- Нет. В честь бабушки. - торопливо добавила Алеор, костеря себя на чём свет стоит, ведь следующую фразу было легко предугадать. Она наклонилась за подносом, но встать не успела.
- Так и Алеор Зарлат была названа в честь своей бабушки.
Вор
Малик проснулся со стоном, стараясь вспомнить хотя бы урывками что привело его в такое ужасающее состояние. Руки болели, словно все старые шрамы вскрылись разом, в спину словно всадили кол, шея даже не поворачивается, а ног он не чувствовал.
Но лучше было бы умереть сразу, потому как когда он открыл глаза, то увидел совсем рядом шипы. Подумать только, наклони юноша голову чуть вперед, так его очи стали бы украшениями милых заострённых палочек.
- Проснулся? Не двигайся, моя дорогая. - зазвучал скрипучий голос, принадлежавший встреченному вчера старику. Он, похоже, так и не определился с родом своего пленника.
- Не хочу быть банальным, но какого черта вам от меня надо? - дерзко спросил Малик. Если бы этот старый мешок с костями хотел его убить, то он лежал уже хладным трупом.
- Сообразительный. Найдёшь мой череп, может быть даже пощажу, шлюха. - глубокомысленно изрек старец.
- Чего? - только и хватило юношу.
- Череп. Мой череп. Одна из ваших, негодяйка, спёрла мою черепушку. Без неё я слишком слаб. - огрызнулся, судя по всему, настоящий лич.
В Бойнёре жили разные существа. Никто даже и не пытался подсчитать количество рас и национальностей - одних кочевников пришлось бы ловить по тридцать раз.
Встречались и заведомо мёртвые - вампиры, личи, утопленницы, и никогда никем не рождённые - духи-без-прошлого, западные феи и многие другие. Однако, можно было увидеть не настолько однозначных существ - оборотни, банши, восточные ведьмы. С одной стороны они были давно уже неживые, но кровь-то оставалась, потребность чем-то питаться, дышать. Хотя без некоторых частей тела они совершенно спокойно обходились.
Роды убийц нелюдей обычно назывались как и сами существа. Так, Малика вырастила семья Баньши, а Эрглас Баньши даже был лордом-мэром небольшого городка. Никому не нужных сирот или просто не нужных детей обычно подкидывали именно таким людям. Чуточку знатным, чуточку убийцам. Своеобразное замаливание грехов.
- Как я вам найду череп, если вы меня чуть костей не лишили?! - с негодованием ответил вопросом Малик.
- Пресвятые грешники! Что же за народ необразованный пошёл? - рассердился лич, щёлкая пальцами. Как раздался звук, вор шумно упал на грязный заиндевевший пол.
Боль практически прекратилась - только кололо где-то в районе вен на правой руке, к чему, впрочем, вор привык. Плоть всегда помнит, где прерывалась.
- Спасибо. - вежливо прошипел юноша, переворачиваясь на спину. Пока вставать он не собирался. Лежать - не самое приятное занятие в глухих склепах, а в своём местонахождении Малик уже не сомневался, но вставать себе дороже - кто знает, что скрывает темнота?
На светящемся лице лича отобразилось подобие снисходительной улыбки. Он парил в нескольких сантиметрах над утоптанной землёй, что служила полом.
- Вы всегда приглашаете своих гостей на свою могилу? - холодно поинтересовался вор.
- Она не моя. Неужто не знаешь, что личам не... Ах ты, шлюха... Умная, значит? - старец, рассвирепев, взмахнул рукой и вора оплели корни какого-то растения. Никогда нельзя быть неуверенным в расе своего нанимателя, а вот последнему лучше не раскрывать своих секретов, ведь именно от этого варьируются детали сделок. С оборотнями они заключаются на крови, и обе стороны обязаны либо умереть, либо выполнить все условия. А вот с феями даже не обсуждается награда - работник в праве затребовать любую. Так что полезно не раскрывать все карты - врать в конце концов не запрещено.
- Умный. - хрипло поправил Малик. С личами надо быть по мере возможности наглым. Им скучно, и дерзкий собеседник - находка.
- Да какая мне разница, - лич снова щёлкнул пальцами. Однако теперь в его глазах появилось нечто вроде интереса. - Мне нужен мой череп. Ты его мне достанешь.
- А как ты узнал, что я вор? - Малик медленно потрогал свою шею, которую ветви обвили туже, не сводя глаз с лича. Неизвестно, что ещё придёт в эту мёртвую голову. Без черепушки, к тому же.
Теперь, правда, юноша понял, что ему не понравилось в том старике - всё его тело было хоть чем-то, но покрыто. Признак нежити. Только они бояться показать полностью своё истинное обличие. К примеру, у этого экземпляра на лице была зачарованная маска, а не нормальная кожа.
"Как можно быть таким слепцом?" - вопросил про себя богов Малик.
- Так же как и ты о том, что я - нежить. Мой череп у некой куртизанки Деллы. Найди её в городе Ночей и принеси мне мою любимую кость. А я помогу тебе. - снисходительный взгляд на прощание и лича на месте не оказалось.
- Прекрасно. - выдал в темноту Малик, осторожно поднимаясь на четвереньки.
Бродяга
- Как же мне тебя назвать? - спросила Карли у своего нового друга.
Конь не ушёл никуда за ночёвку и теперь меланхолично пощипывал травку в поле, не обращая ни малейшего внимания на новую хозяйку. Впрочем, Карли всегда нравилось рассуждать вслух и редко кто это понимал.
- Ты красивый, как у благородных. Шарль? - она озадаченно посмотрела на то, как конь среагировал. Животное лишь задумчиво справило свою нужду. - Видимо, не нравится. Яблочко? Нет, это для кобылы. Ветер - банальщина, так каждого третьего зовут.
В муках творчества Карли начала перебирать его тёмно-серую гриву.
- Какой ты весь однотонный. Скукота, как в зале валялся. Может, тебя назвать Пеплом? Пафосно и обыденно одновременно, а? - девушка понаблюдала за конем - тот, судя по всему, был не против. - Нам в город бы, Пепел. Пора заканчивать с трапезой.
Пепел, возможно, и был против, но навыки не заешь травой. Животинка оказалось очень тренированной, к радости Карли. Хотя этот приятный факт омрачался возникающими вопросами - а что если он был куплен для калеки? Или чтобы его оплатить хозяев пришлось просидеть на воде и хлебе целую весну?
Единственное, чем утешала себя Карли, так это то, что если брать во внимание всех жеребят, находившемся в той конюшне, то ей конь раз в сто нужнее.
Карли решила не возвращаться в город Свободы. Ей от рождения не была чужда суеверность. Стало быть, раз её так жёстко выкинули из города, значит, ей пора менять жизнь.
Для начала она решила посетить город, про который ей столько рассказывал глава одной из библиотек Свободы. Тайаршам никогда не был рынком, своего рода хранилище, он привлекал своей архитектурой и знаниями, которые в нём можно было почерпнуть чуть ли не из воздуха.
Его построили "на костях", возле одного из самых огромных мавзолеев материка. Возможно, именно поэтому город сразу заполонили личи и некроманты. А они, как всем известно, большие любители старины и предметов древности. Вот так и появились музеи, галереи и библиотеки.
Правда, в городе почти невозможно жить - комната в доме стоит периодически больше, чем целая усадьба на Севере. Но вокруг него достаточно полукочевых поселений, так что на ночлег можно отправляться туда.
Распланировав поездку, Карли отважно сжала бока Пепла и отправилась к своей маленькой мечте - стать чуточку умней.