Аннотация: Каждый человек имеет право на достойное погребение (Из Декларации Погребальных прав человека)
1. Яма, вырытая другому.
Последнее желание умирающего - закон.
Из декларации погребальных прав человека.
Весеннее кладбище. Пронизывающий ветер, новая зелень, на плитах кое-где - подгнившие цветы, У только что поставленной поминальной доски толпятся люди. Они окружают уже немолодого человека в траурном костюме. - Примите еще раз наши соболезнования, Тэцуро-сан... - Как жаль, как жаль, - всхлипывает кто-то, - вы были такой прекрасной парой... - Если что-то будет нужно, звоните сразу, не стесняйтесь... - Не могу поверить, что Наэко больше нет... Какой ужас...
В конце концов толпа разреживается, последние участники церемонии расходятся с кладбища. Уезжают от ворот сияющие-черные лимузины. На скамейке, недалеко от засыпанной могилы, сидит темноволосый человек лет сорока, довольно хмурый, одетый в длинное коричневое пальто. Время от времени человек поправляет сползающие на нос очки. Он вспоминает.
Двое детишек возятся в песочнице. - Наэко-тян, а давай строить крепость! - А зачем нам крепость? - А мы сделаем толстые-толстые стены, засядем внутри, и никто не сможет к нам попасть. - Даже моя мама? - сомневается Наэко. - Даже твоя мама. И мы сможем сидеть здесь до самой ночи. Потому что никто не заставит нас идти домой... - Давай! Ой... а если мы здесь спрячемся надолго, и про нас забудут? И вообще никто-никто к нам не придет?
- Айтару-сан! Мужчина оборачивается и видит девочку лет девяти. Она одета в аккуратную сейлор-фуку, но ее черные волосы в полном беспорядке. На руках и на лице - широкие, неприятные кровоподтеки. - Ты ее знал? - Дакко-тян, сколько раз тебе говорили - не гуляй здесь, когда похороны. - А я и не гуляла, - заявляет девочка. - Эта тетенька пожаловалась Юкихито. Он сказал, будет ждать в конторе. - Ну, пойдем, - поднимается Айтару. - Когда она успела, только похоронили... - Ты давно здесь сидишь, - фыркает девочка.- Ты знал ее, да? - Мы играли вместе, когда были маленькие... Девочка вприпрыжку бежит по тропинке; потом забирается на одну из плит и начинает прыгать. - Дакко-тян! Не прыгай на могилах! Это как минимум невежливо! На Айтару оборачиваются старушки, ухаживающие за могилой неподалеку. - Иди сюда. Дай руку. - Меня не видно, что я прыгаю, - смеется девочка. - А кричать на кладбище точно невежливо! На тебя все смо-отрят! - Пусть смотрят, - Айтару берет ее за руку. Он идет быстрыми шагами, наклонив голову и сам будто наклонившись вперед. - А во что вы играли? Он пожимает плечами: - Я не помню...
\\\\
Контора "Funeral rights" в большом офисном здании в центре города. Она выглядит весьма унылой. Серые стены; на одной - черная доска с написанной золотом "Декларацией погребальных прав", рядом - часы из дорогого и тяжелого дерева, которые давно остановились. В кресле - забытый потрепанный мишка. На столе - фотография молодого светловолосого человека с открытым лицом, сидящего на траве у реки. Этот же молодой человек сейчас оседлал стул и в ожидании Айтару просматривает папку с документами. На его белой рубашке слева большое кровавое пятно, но ему это, по всей видимости, не мешает. Он поднимает глаза и улыбается, увидев Айтару. - Давно не виделись, - бурчит тот, запуская девочку в контору. - Извините, Айтару-сан. Не мог раньше, никак. Дакко-тян хорошо себя вела? - Избаловал ребенка вконец. По чужим могилам скачет - как это называется? Вот однажды кто-нибудь рассердится, и как схватит тебя за ногу, - с нарочито страшным лицом Айтару тянется к ребенку, делая вид, что хочет ухватить. Девочка с визгом убегает за стул Юкихито. - Не пугайте ребенка. - А никто и не пугался! - девочка показывает язык. Потом с деловым видом идет к столу, вытаскивает из ящика несколько листов бумаги, и, вскарабкавшись на стул, начинает их складывать. - Всякий раз дивлюсь, как у нее это получается, - вполголоса говорит Айтару. - Сам не знаю. Дети, у них... все не так... - Это у вас с Айтару-сан все не так, - парирует девочка, не поднимая головы. - Вот. Полюбуйся, твое воспитание. Молодой человек не отвечает. Он поводит плечами; ему холодно. Айтару проходит к батарее отопления и выкручивает регулятор на полную мощность. - Айтару-сан, - тихо говорит Юкихито. - Ну что вы опять... Айтару молча бьет кулаком по батарее. Возвращается к столу. - Что там у вас? - Вот, - Юкихито протягивает ему папку с написанным на ней именем. Сейчас это "Тэцуро Наэко". - Умерла в больнице от пневмонии. Перед смертью очень просила мужа, чтоб он позвал своего брата - если не проститься с ней, то хотя бы на похороны. Но тот даже звонить не стал. - Ясно, - Айтару открывает папку. - Повестку уже послали? Вместо ответа Дакко берет только что сделанного ею журавлика, подходит к окну и отправляет его в форточку. После чего отряхивает руки и чинно, этакой "маленькой женщиной" садится на краешек стула. Часы на стене вздрагивают, скрежещут и начинают идти, отмеряя мгновения громкими неприятными щелчками. - Знаешь, - после паузы говорит Айтару. - Я иногда думаю - не слишком ли это все? Ну, не позвал он брата на похороны... Мало ли. В горе был, не подумал... Юкихито острым подбородком указывает на "Декларацию" на стене. - Мертвые наказывают смертью. А что мы еще можем сделать, Айтару-сан? Айтару замолкает. В конторе становится очень тихо, только девочка негромко напевает песенку.
- Лишь ради дня желанного, поверь, Когда придешь ты, возвратясь домой...-
- Дакко-тян, - просит Юкихито.- Эту не надо... Ребенок обиженно поджимает губы.
\\\
- Тэцуро-сан... Могу я вам быть чем-нибудь полезной? Молодая служанка инстинктивно говорит шепотом. Кланяется глубже, чем обычно. В ее глазах жалость. - Нет, спасибо большое... Я очень устал. Идите домой, наработались сегодня. Он проходит к себе в спальню, где стоит двуспальная кровать - их с Наэко. Бросает пиджак на спинку стула и падает на спину поперек кровати. Закрывает глаза. Пронзительная, навязчивая трель звонка. Еще одна. Еще. Тэцуро поднимается, нехотя, тяжело шагает к телефону. - Слушаю... - Каору, это я. Как ты там? - Все хорошо, - утомленно говорит Тэцуро. - Насколько может быть. - Я просто хотела спросить: может, мне приехать? Тебе сейчас нужен кто-то рядом.. Мне сейчас нужно поспать. Подумав, он все же говорит: - Хорошо. Приезжай. Только постарайся не привлекать к себе внимания. Закончив разговор, Тэцуро собирается вернуться в кровать. Но вдруг замечает сидящего на подоконнике бумажного журавлика. Не понимая, берет его двумя пальцами и видит, что на бумажном крыле напечатано его имя. Тэцуро разворачивает бумагу машинально, почти против своей воли. Там написано следуюещее:
"Уважаемый г-н Тэцуро, Сим доводим до Вашего сведения, что Вами был нарушен пункт 6-й Декларации погребальных прав человека в отношении Вашей покойной жены, г-жи Тэцуро Наэко. Извещаем Вас, что Ваша жена сделала заявление post-mortem в Комиссию по погребальным правам, дабы взыскать с Вас компенсацию за указанное нарушение. Если компенсация не будет произведена в течение семи календарных дней, начиная с настоящего момента, к Вам будут применены дисциплинарные меры в соответствии со ст. 25, п. 3 Кодекса мертвых. По возникшим вопросам просим Вас обращаться к адвокату покойной Тэцуро Наэко по телефону..." - Что за чушь! - Тэцуро отбрасывает бумагу на пол, как если бы она вдруг загорелась в его руках. - Кому это в голову пришло? Замирает на миг. - Ах ты... Ах ты с-с... Кидается на телефон, жмет на кнопки так, будто хочет его проткнуть насквозь. На другом конце провода бодрое: - Алло? И, через паузу, нерешительное: - Брат?
\\\
- Я не пойму, - качает головой Айтару. - Кто в наше время умирает от пневмонии? Юкихито пожимает плечами. Он стоит у окна конторы, глядя вниз. Он часами может любоваться одним и тем же видом. Видимо, смерть научила его терпению. - В ее деле так написано, - говорит юноша. - Тебя так долго не было, - Айтару поднимается, проходит через кабинет и останавливается за спиной Юкихито. Забывшись, кладет ему руку на плечо. От его прикосновения юноша бледнеет, странно серебрится, колеблется, как неисправное изображение в телевизоре. Но терпит, сомкнув губы. Айтару замечает это и отдергивает руку: - Черт! Черт, черт, прости... Он проводит ладонью по воздуху, вдоль спины юноши, теперь уже не притрагиваясь. - Все хорошо, - говорит Юки. - Правда...
Я все время забываю, что живое тепло причиняет тебе боль... Юки, мальчик мой... Я не могу обнять тебя, не могу согреть... Я упустил тебя, не защитил один раз - и ничего теперь не могу. Живые почти никогда не понимают: одного раза хватает.
После молчания юноша решается: - Вам к живым людям надо прикасаться. Айтару вытягивает из кармана очки, нацепляет на нос. - Заметь, она попросила позвать не своего брата, а мужнина, - он возвращается к бюро и садится за компьютер. - Что-то там наверняка нечисто. - Я люблю вас, Айтару-сан. Но... сами видите. Вы же не сможете так - до конца жизни... - Ты уже заводил этот разговор, - цедит Айтару. - Не надо больше. - Вы заслуживаете нормальную семью, - юноша чертит по стеклу пальцем. - Живых детей. Айтару поднимает голову от компьютера: - И как ты себе это представляешь? "Извини, дорогая, мне позвонил мой покойный коллега, опять похороненные жалуются на плохое обслуживание, так что я одной ногой на кладбище - и домой..." Юкихито смеется. Потом улыбка пропадает: - Но почему же... - Потому, что контору я бросать не намерен. В любом случае.
\\\
В опустевшем доме Тэцуро кричит в трубку: - Вот что, братец. Ты меня ненавидишь - это дело твое. Но ее память ты, сволочь, мог бы уважить! - О чем ты, Каору ? - замешательство на том конце провода. - Чью память? - Сволочь. Я пришел с похорон, а тут... - Каору. Подожди. Какие похороны? Как... - По-твоему... - Каору осекается. - Ты что, не знаешь? Молчание. - Ты не знаешь? ... Наэко умерла. - Как? - короткий вздох. - Отчего? - Догадайся! - Тэцуро с размаху кидает телефон об стол. Взгляд его снова падает на прилетевшую "повестку". Он рвет бумагу в мелкие клочки, засыпая ими все вокруг, избывая свое бешенство.
\\\
В конторе было бы уютно, если бы не царящий здесь постоянно мерзкий холод. Сейчас включен верхний свет, чуть гудит компьютер. - Г-м, центральный офис "Мацубара Ойл"... А муж ее - не бедный человек, оказывается. Неплохо... - Он не позвонил, - говорит Юкихито. Он забрался с ногами в кресло и издевается над плюшевым мишкой. - Такие не звонят, пока не припечет. Какая настоящая причина смерти? - Наэко-сан мне этого не сказала. Айтару вздыхает: - Опять... - Живые говорят с живыми. Мертвые - с мертвыми. Но даже они не говорят всего... - Эти ваши отговорки... - адвокат вновь погружается в работу. - А брат его, смотри-ка, дело совсем другое... Он читает с экрана: - Тэцуро Рю, рок-музыкант, член группы "Сумасшедшие панды"... Ничего себе! Этот здорово оторвался от семьи... Типичный случай, кажется. Старший брат занимается делом, младший - ерундой. Что ведет к здоровой обоюдной зависти и не менее здоровой братской ненависти... - Айтару-сан, - Юкихито поворачивает мишку мордочкой к адвокату. Пуговичные глаза смотрят с вопросом. - Почему вы так не любите этот мир? Под долгим взглядом Айтару Юки сажает медведя так, чтоб прикрыть пятно на рубашке. - Извини, малыш, - говорит наконец адвокат. - Это вы меня извините... Я такой дурак. Я же думал... Я думал, смогу показать вам, каким он бывает прекрасным... А сам... Так вас подвел. Юноша утыкается подбородком в медведя и замолкает. Айтару отводит глаза. Он вроде бы смотрит на экран, но ничего не видит.
Он расхаживает по квартире - из комнаты в комнату, не в силах успокоиться. Квартира аккуратная - даже слишком аккуратная для холостяцкой, - небедно обставленная. Везде горит свет. Айтару сжимает в руке телефон. За окнами темень, на часах заполночь. Айтару в очередной раз набирает номер. Жизнерадостный голос отвечает: - Добрый день! Вы позвонили Шиничи Юкихито. К сожалению, сейчас я не могу вам ответить... Айтару со злостью жмет на кнопку. - Придушу поганца... Он бросает телефон на стол и уходит в кухню. Возится, наливая себе чай. Это уже далеко не первая чашка. Телефон вдруг начинает звонить; но это не та мелодия, которую ждет Айтару. Он встает в дверном проеме с чашкой чая, глядя на подскакивающий на столе мобильник. Потом аккуратно ставит чашку на стол и берет трубку. Незнакомый женский голос: - Танабе Айтару-сан? Инспектор полиции Накано Мидори. Прошу прощения, что беспокою вас в такой час, мне, право же, очень неудобно. Но дело в том, что нам, кажется, нужна ваша помощь... Айтару молчит. - Видите ли... Произошло несчастье. Убит человек. Мы нашли при нем только удостоверение личности и мобильный телефон. Удостоверение на имя Шиничи Юкихито. Ваш номер в списке "трех частых вызвов". И вы сейчас звонили ему... Скажите пожалуйста, вы хорошо знали этого человека? - Я, - говорит Айтару. - Знал. Хорошо. - В таком случае, не могли бы вы приехать на опознание? Поверьте, мне действительно очень неудобно...
\\\
Тэцуро обедает в полутемном ресторанчике с симпатичной женщиной лет тридцати. На ней легкое пальто накинутое поверх белого халата. - Вчера были похороны, а сегодня ты уже отправился работать. Тебе не кажется, что это немного слишком, Каору? - Или ты спишь со мной, или я плачу тебе за консультации, - бурчит он. У женщины расширяются глаза: - Я не верю, что ты сказал это. - Извини. - Он тянется за ее рукой, прижимает ладонь к своему лбу. - Это все последние дни... - Ты очень плохо выглядишь, - женщина прикладывает пальцы к его запястью, щупает пульс. - И ты нервничаешь. - Это из-за дурацкой шутки. Кому придет в голову шутить на похоронах? Женщина смотрит на него с тревогой: - О чем ты? - А-а, забудь... Да еще этот придурок, мой... брат. - Он так и не приехал, - осторожно говорит женщина. - Вот именно! - озлобляется Тэцуро.
Он ждет, пока женщина выйдет из ресторана, а сам сидит еще минут пятнадцать, и только потом выходит сам. - Тэцуро Каору-сан? Он оборачивается. - Простите? - Меня зовут Танабэ Айтару. Я поверенный Вашей покойной жены. Айтару с поклоном протягивает ему визитку черного цвета. Тэцуро отшатывается. - Вы ведь уже получили повестку, не правда ли? - Что вам нужно от меня? - Отчего-то я так и думал, что вы не перезвоните. Должен, однако, вам напомнить, что на полюбовное соглашение с покойной Тэцуро-сан у вас осталось всего шесть дней. - Да что это за игра! - взвизгивает Тэцуро. Потом берет себя в руки. Говорит, тщательно произнося каждое слово. - Послушайте, э-э... Танабе-сан. Наэко мертва и похоронена, и я сомневаюсь, чтоб она могла нанять себе адвоката! - В случае Тэцуро-сан адвокат post-mortem не нанимается, а предоставляется Комиссией по погребальным правам. Впрочем, это не важно... Тэцуро вздыхает: - Я ничего не имею против сумасшедших, пока они тихие. Но если вы продолжите мне угрожать, я вызову полицию. - Не хотелось бы вас пугать, - размеренно говорит Айтару, - но угроза действительно существует. Если претензии покойной не будут удовлетворены в течение шести дней, ваше дело будет передано в менее благоволящие инстанции... - Все! С меня хватит бреда. Тэцуро с силой отталкивает Айтару и почти бежит к своей машине. - Да, Тэцуро-сан! Ваш брат здесь совершенно не причем.
\\\
Вечером Тэцуро отпускает шофера и идет к своему дому пешком по длинной аллее. Но он устал и на полдороге вынужден присесть на скамейку. Вокруг ни души. Он сидит, прикрыв глаза ладонью, прислушиваясь к редким вечерним звукам. В воздухе разливаются запахи весны - далекий, южный аромат ветра и запах свежих цветов. - Лишь ради дня желанного, поверь, Когда придешь ты, Возвратясь домой... - М-м? - Тэцуро открывает глаза и видит Садако, которая прыгает по оставленным на асфальте "классикам", пинает камешек и напевает: ...Я остаюсь еще на свете жить, Не забывай об этом никогда... - Еще не поздно играть? - спрашивает он. - Тебя разве не ждут дома? Девочка перестает прыгать и подходит к Тэцуро. - Откуда ты? Ты здесь живешь? Садако качает головой: - Глупый! Как же я могу здесь жить, когда я умерла? - Что за глупости, - бормочет Тэцуро. Он приглядывается и видит безобразные синяки на ее коже. - Эй! Кто это тебя так? Девочка морщит носик: - Мне уже не больно. У Наэко-сан были красивые похороны, мне понравились. Когда меня хоронили, никто не приезжал на черной машине. И цветов было меньше. Тэцуро встает. Ему не по себе. Он идет дальше по аллее, чувствуя, как девочка смотрит ему в спину. - Почему ты не сделал так, как она просила? - доносится до него детский голос. - Почему не позвал Рю-куна? Тэцуро резко разворачивается; но позади никого нет.
\\\
Очень прямой Айтару шагает по коридору морга. За ним семенит инспектор Накано - молодая, но очень усталая женщина в плаще, который ей велик. - Все началось с банальной домашней сцены... Отец бил ребенка, соседи в конце концов нам позвонили. А потом... Вы говорите, Шиничи-сан был социальным работником? Тогда все логично. Как показали свидетели, он пытался защитить девочку. И получил ножом в сердце. Что за мир... - Что с ребенком? - резко спрашивает Айтару. - У нее множественные травмы... Врачи борются за нее, но... прогноз плохой, скажу вам честно. Последний звонок на мобильном Шиничи-сан - с ее телефона. Видимо, девочка пыталась позвать на помощь. Прошу прощения... вы знали эту семью? - Да, - ровно говорит Айтару. - Мы с Шиничи-сан пытались добиться, чтобы отца лишили родительских прав. К сожалению, суд нас не послушал. Инспектор замолкает.
\\\
В эту ночь Тэцуро спит один. Вернее - не спит. Он ворочается в постели; встает, идет в рабочий кабинет и смотрит почту в компьютере; пытается перебирать бумаги, но скоро забывает об этом занятии и начинает бродить по опустевшему дому в поисках сигареты.
В больнице Тэцуро сидит у постели жены. Медсестры время от времени заходят в палату, возятся с приборами и капельницами; они привыкли к Тэцуро и уже не замечают его. Он всматривается в лицо Наэко. Она выглядит так, будто уже умерла. И ее забыли похоронить... Мумия на постели открывает глаза. Пальцы мумии трогают его руку. - Каору... - шелестит Наэко. - Каору... Пожалуйста... Позвони Рю-куну... Я хочу его видеть... - Так тебе не хватило Рю-куна, - говорит он. - Тебе нужно еще... Наэко в таком состоянии, что уже не слышит его. Или не придает значения его словам. - Пожалуйста... Позвони ему. Пусть придет... - Наэко, не надо разговаривать, - просит он. - Отдыхай. Обессилев, она закрывает глаза.
\\\
Тэцуро сидит в конторе. Видно, что ему здесь нехорошо и неудобно; он ерзает и не прикасается к поставленной перед ним чашке чая. Айтару пьет кофе. - Я очень рад, что вы нашли время встретиться, Тэцуро-сан, - оглядывается на часы, которые громко, почти вызывающе тикают. - Поверьте, это в ваших интересах... - Я нанял частного детектива, - обрывает его Тэцуро. - Ах вот как? - удивления Айтару не выказывает. - Он сообщил мне, что в детстве вы жили рядом с семьей моей жены. Вы дружили. - И теперь вы думаете, что я маньяк, сохранивший любовь к ней с детского сада? - ухмыляется Айтару. - Нет, все не так, Тэцуро сан. Но она в самом деле была моим лучшим другом в пять лет. Тэцуро молчит, смотрит в чашку с остывающим чаем, будто надеясь прочесть там предсказание. - В Праздник девочек она была в кимоно с узором из хризантем, с подкрашенными бровями. Лучше любой О-Хими-сама. Простите меня, я отвлекся. Каору по-прежнему смотрит в чашку. - Но как, объясните мне, как я могу оправдаться перед... перед мертвой? Ведь уже поздно! Ничего не вернуть. - Это в самом деле очень сложно. Именно поэтому просьбам умирающих и обряду их погребения придается такое значение. Чтобы избежать неувязок в посмертии. - Если вы ее адвокат, Танабэ-сан, значит, она сказала вам, как это можно исправить! - Она не скажет, - говорит девочка, вдруг возникшая посреди комнаты. - Мертвые не говорят с живыми. Если это обычные мертвые. - От... откуда она здесь? - заикается Тэцуро. - Это... ваш ребенок? Девочка выжидающе смотрит на Айтару. - Мой, - говорит тот. - Дакко-тян, ты прекрасно знаешь, что тебе не разрешается играть здесь, когда я встречаюсь с клиентами. - Это вы нанесли ей такие травмы? Я обращусь в полицию! Вы ответите по закону! - Здесь другой закон, - тихо отвечает Айтару. Девочка вскарабкивается к нему на колени, втискивает мордочку в его плечо. Айтару обнимает ее, рассеянно гладит по растрепанным волосам. - Наэко-сан сейчас очень грустная, - говорит она, оторвавшись от адвоката. - А когда эти часы опять остановятся, она будет мертвая. И тогда будет поздно. - Она права.У мертвых другая логика, - говорит Айтару. - Наказание с того света непредсказуемо и необъяснимо. Вам лучше исправить ошибку, пока ваша покойная супруга еще не спустилась окончательно в царство мертвых. - Да что ж мне ее, раскопать и второй раз похоронить?! - срывается Тэцуро. Садако громко хохочет. - Вам следует подумать, зачем она звала вашего брата? Что между ними было? Может быть, она хотела его о чем-то попросить? Тэцуро вскакивает: - Это возмутительно! Вы влезаете в чужую личную жизнь! - Тэцуро-сан, - говорит ему в спину Айтару. - Осталось всего четыре дня...
\\\
- Как я и думал, это была не пневмония, а СПИД, - говорит Айтару. - Но в ее истории болезни - ничего похожего. Хорошо, Садако у нее спросила... - Ага, - говорит девочка. Она танцует с куклой посреди конторы, кружится, так что школьная юбка взлетает и опадает. - СПИД. Так Наэко-сан сказала. А чего это такое? - Этого тебе знать не надо. Юкихито тепло улыбается: - Видите, Айтару-сан. Вы справляетесь все лучше. Скоро я стану вам не нужен. - Что это еще - не нужен? Дакко-тян! У меня голова от тебя кружится. Лучше бы игрушки убрала. И откуда у тебя их столько? - Девочки из школы приносят на могилу, - объясняет Юкихито. - М-м... У тебя хорошие подружки. - Хорошие! - фыркает девочка и послушно лезет под стол за медведем. - А когда я была живая, никто со мной не играл! - Этот Тэцуро... Мне его жаль.
\\\
Праздник ханами. Импровизированная эстрада в парке под цветущей сакурой. На эстраде - человек, одетый щеголевато и необычно: красная кожаная куртка, рваные джинсы, темные очки с фиолетовыми стеклами. Волосы его собраны в не очень аккуратный хвост. Он поет:
- Лишь ради дня желанного, поверь, Когда придешь ты, возвратясь домой...-
- Мне нравится твой брат, Каору, - говорит нарядная Наэко. Она во все глаза смотрит на эстраду. - От него будто пахнет дальними ветрами... - В основном от него пахнет травой, - поджимает губы Тэцуро. - Сумасшедшая панда, одним словом. - Каору... Почему ты так плохо умеешь радоваться? Почему ты так плохо умеешь жить?
\\\
Ночью Тэцуро просыпается от кошмара, вскакивает, путаясь в простынях. Диким взглядом смотрит в темноту, не узнавая комнаты. Он ночует не у себя дома - в гораздо более скромной квартирке. Рядом с ним - женщина, с которой он обедал. - Каору... что... Обнимает его: - Тише. Тише, это сон... - Я все для нее сделал, - глухо говорит Тэцуро. -. Она разваливалась у меня на глазах, разрушалась... А я оставался с ней до последнего. Хотя и все знал. Всегда все знал. Женщина молчит. - Разве я не выполнил свой долг? Разве ей есть, за что на меня злиться? Ты знаешь, что это такое - когда человек разрушается у тебя на глазах? - Каору, - говорит женщина. - Я знаю. - Да, верно, - он поднимается, наливает себе воды. - У тебя жар, - мягко укоряет женщина. - Ты совсем себя довел, Каору. Давай я запишу тебя на консультацию? - Забудь, - бормочет он. - Все это нервное. - Ты уверен? - она смотрит на него так, будто хочет что-то сказать, но в конце концов не решается. Его взгляд становится жестким: - Уверен.
\\\
Городской парк. Весна, солнце перемешано с ветром; кто-то еще в куртке, кто-то уже в майке. Айтару сидит на скамейке с ноутбуком, бросив пальто рядом. - Экран отсвечивает, - морщится он. - Все равно здесь лучше, чем в конторе, - говорит Юкихито. - Вам надо дышать воздухом, Айтару-сан. Будете сидеть там все время - станете совсем таким, как мы... Он стоит, склонившись, за спиной Айтару. Время от времени его взгляд уходит вдаль, с ностальгией пролистывает страницы чужой жизни: бегущие по дороге дети, парочка, которая остановилась посреди тропинки, чтоб поцеловаться, усевшиеся кружком работники какой-то фирмы. - Посмотри только на этого Тэцуро. Первый в своем выпуске, один из первых в университете, вовремя женился, вовремя сделал карьеру... Все так правильно. И тут такое... унижение. Как он только сумел скрыть это от прессы... А появись брат на похоронах - еще как бы все заговорили. - Айтару-сан. Не забывайте, кого вы защищаете. - Я не забываю. ...Конечно, любовницы в этой схеме быть не должно.Значит, Араши Мицуко... Из тебя выходит хороший частный детектив, Юкихито, когда ты не артачишься... - Просто иногда нам в самом деле больше видно, - говорит юноша без улыбки. - Тридцать три года, врач "Скорой помощи". Странный выбор... Такие, как он, обычно просто ходят в чайные дома. Для завершения портрета, так сказать. - Шиничи-сан! - доносится до них вдруг. Девчушка-подросток слегка готического вида бежит к ним со всех ног. - Шиничи-сан! Ой, как я рада вас видеть! А нам сказали, что вас убили! Ой, как я рада! Тормозит, стеснительно зыркает на Айтару. - Здравствуй, Ри-тян, - мягко улыбается Юкихито. Он стоит за спиной Айтару, и девчушка не видит пятна на его рубашке.- Давно не виделись, правда. - Ой, а я все хотела вам спасибо сказать, - тараторит Ри-тян. - Вы тогда все правильно говорили, новые родители, они такие классные! Внезапно она замирает. Несколько нерешительных шагов назад. - Ну... Я пойду... Меня ждут, Шиничи-сан... Он кланяется. Девочка отступает, пятясь; потом разворачивается и быстро уходит - почти убегает. - Она... - Завтра, - говорит Юкихито. Он зябко втягивает голову в плечи. Прихватывает у горла воротник рубашки. - Или... уже сегодня. Можно, я пойду, Айтару-сан? - Подожди, - адвокат складывает ноутбук, поднимается. - Я с тобой. Хоть проводишь меня до конторы. Они выходят из парка, Идут, постепенно углубляясь в узкие, не слишком оживленные улочки. - Юки-тян, - говорит Айтару. - Она видела тебя потому, что скоро умрет. А не наоборот. - Я знаю. Зачем вы мне это говорите? - Затем, что ты расстроен. На переходе через улицу красный свет, но дорога пуста. Айтару собирается перейти, но Юкихито хватает его за рукав: - Стойте. - Так никого же... - начинает адвокат. В это мгновение из-за угла вырываются несколько мотоциклов и на дикой скорости проносятся по улице. Айтару оглядывается на Юкихито. Тот баюкает руку и морщится.
\\\ Женщина в белом халате идет, опустив голову, по коридору больницы. Вздыхает, остановившись перед дверью. Медлит некоторое время, потом заходит. - Как же так получилось, Араши-сенсей ? - профессионально-мягкий голос. - Я не знаю... Это было... года три назад. К нам поступил пациент со СПИДом, я взяла пробирку с его кровью, хотела отдать на анализ... И она... она лопнула у меня в руках. - Араши-сенсей, ради Бога! Вы же врач, почему вы не обратились к нам сразу? Вы прекрасно знаете инструкцию... - Я... сперва было некогда - очень занятое дежурство. Потом я подумала, что подожду... А потом... У меня ведь не было симптомов. Никаких. - Нет, в самом деле... - Я знаю. - Мицуко поднимает глаза и смотрит прямо.- Я боялась. Вздох: - Как оказалось, не зря...
\\\
Тэцуро возвращается домой с работы. Услышав, как он кашляет, служанка торопится приготовить ему чаю. - Подхватили вы грипп, Тэцуро-сан... Кажется, идет эпидемия. Уже пол-города болеет... Тэцуро выпивает чай и смотрит на часы. - Почему они так громко тикают? Служанка смотрит странно. Потом спохватывается: - Да это у вас голова разболелась от гриппа! Вот и кажется, что громко...
"Тэцуро-сан. Осталось всего четыре дня..."
"Почему ты не сделал так, как она просила? Почему не позвал Рю-куна?"
" Вам следует подумать, зачем она звала вашего брата? Что между ними было? Может быть, она хотела его о чем-то попросить?
В гостиной темно. Тэцуро не включает свет, он проходит к алтарю Наэко и зажигает свечу, Перебирает положенные на алтарь цветы. Он смотрит в глаза фотографии, почти ожившие от отблесков неровного света.
Зачем ты звала его, Наэко? - Тэцуро-сан... Ваш брат вас спрашивает. - Легок на помине... - Тэцуро машинально берет трубку. - Каору? - Что тебе нужно? - У тебя какой-то больной голос. Слушай, я не хочу ссориться. - Рю, мы ссорились в детстве. Детство прошло. - Это... Ты... один сейчас, брат. Прошу, забудем старое. Я бы хотел приехать. Каору смотрит на часы. Щелк. Щелк. Щелк.. "Если компенсация не будет произведена в течение семи календарных дней..." Он молча вертит головой. - Тебе нечего здесь делать. Или ты считаешь, что только твоей свечки и не хватает на ее алтаре? - Черт, Каору. Ты не устал еще делить? Ты и ее труп делить будешь? - Ты мог бы не делать ее трупом, - Тэцуро с размаху бросает трубку. На фотографию Наэко падает тень. Кто-то стоит у Тэцуро за спиной. Он медленно поворачивается. - Ты всегда любил ее, да, Каору? Не переставал любить... Несмотря на нас... несмотря на все... - Я ее ненавидел, - говорит Тэцуро. - Что ты здесь делаешь? Лучше нам пока здесь не встречаться.. - Я должна сказать тебе кое-что, - говорит Мицуко. - Каору, я ... у меня... Ей не хватает сил выговорить. Она опускается на пол и тихо плачет.
\\\
Тэцуро стоит посреди офиса. На нем марлевая маска. - Возможно, я буду болен некоторое время, - говорит он подчиненным. - Постараюсь вернуться через неделю. Но в любом случае, досье "Арима" должно быть готово до конца месяца. Поэтому я хотел бы на время передать свои полномочия господину... Когда Тэцуро выходит из офиса, секретарь в приемной говорит ему: - Тэцуро-сан, к вам пришел адвокат. Ему не было назначено, но он сказал, что подождет в коридоре... Тэцуро выходит, не слушая ее. Айтару ждет в кресле для посетителей, разглядывая сухие цветы в напольной вазе. Увидев Тэцуро, он поднимается. - Я должен был повидать вас. У вас еще есть время, Тэцуро-сан. Я не оставляю надежды все уладить мирным путем. Возможно, вы уже догадались, чего ваша покойная жена хотела от вашего брата. Возможно, вы знаете... - Я сейчас позову охрану, - сипло и сухо говорит Тэцуро. И идет мимо по коридору, не обращая больше внимания на Айтару. - У него есть два дня, - говорит юноша в белой рубашке. Он стоит у автомата, выдающего шоколад и кофе. - Он может одуматься. Хотя я боюсь... Он такой... - Черный внутри, - помогает ему девочка в сэйлор-фуку. - Хочу шоколадку. - Этот автомат сломан, Дакко-тян, - ласково говорит юноша. - Давай в следующий раз. Айтару вздыхает.
\\\
Автомобиль Тэцуро везет его к дому. Тэцуро пытается смотреть в окно, но не может: глаза слезятся. - Останови, - просит он вдруг шофера. Тот послушно останавливает. - Пойди покури. - Тэцуро-сама, - гудит шофер, - давайте я вас домой довезу. А то лучше - к доктору... Вместо ответа Тэцуро дает ему сигарету из дорогой пачки. Оставшись в одиночестве, он на минуту закрывает глаза руками.Снаружи часы на правительственном здании начинают бить. Тэцуро морщится. Переждав, он вытаскивает из кармана мобильник. Набирает номер. - Это... Каору? Что, брат? Я слушаю...
"Она будет мертвая. И тогда будет поздно".
"У мертвых другая логика..."
Тэцуро открывает рот. Ты знаешь, что это такое - когда человек разваливается, разрушается живьем? Может быть, ты узнаешь. Может быть ты почувствуешь.- - Я слушаю... С короткой кривой улыбкой Тэцуро захлопывает телефон и кладет обратно в карман. Стучит в окно: - Поехали...
\\\
Беспощадно светлый больничный коридор. Пустая стойка ночной сестры. В конце коридора, у окна, стискивая руки, стоит Мицуко. По коридору к ней быстро шагает человек в блестящей черной куртке. Хвост черных волос беспокойно мотается при ходьбе. - Сэнсей? Я Тэцуро Рю, брат Каору. Я только прилетел... Что с ним? Мицуко медленно поднимает на него глаза. Он выглядит потрясающе здоровым... - Это началось с обычного гриппа, - говорит она голосом, лишенным эмоций. - Но болезнь очень быстро прогрессировала. Это очень странно. Я впервые вижу такое. Чтобы инфекция... развивалась так быстро... - Инфекция? - Вам лучше поговорить с его лечащим врачом. Я не его врач. Рю вздергивает брови. Она резко отворачивается к окну. Там темно. Глядя на свое отражение в стекле, она повторяет: - Я не его врач...
\\\
Ночь. В конторе зажжена только небольшая настольная лампа. Вещает маленький портативный телевизор, поставленный на стол: - Тэцуро Каору, финансовый директор центрального отделения "Мацубаро Ойл" скончался сегодня в больнице "Саппоро Идай" от осложнений, вызванных гриппом. Это первый летальный случай гриппа в нынешнем году. Врачи предупреждают о начавшейся эпидемии... Айтару заснул в кресле; очки съехали ему на кончик носа. Часы у него над головой перестали идти. - ... возможно, что пик эпидемии придется на начало следующего месяца... Юкихито появляется в бюро, останавливается над креслом. Выключает телевизор, снимает с Айтару очки, кладет на стол. Сейчас он в другой одежде - в тех же футболке и джинсах, что на фотографии.
Только так ты можешь чувствовать меня. Только так, во сне, на грани, за которую ты все время пытаешься заступить. Я приду к тебе, и ты не обожжешь меня, и не отшатнешься от моего холода, и от меня не будет разить могилой...
Юкихито опускается на колени возле кресла. Думаете, мертвым уже не бывает тоскливо? - Юки, - бормочет адвокат и открывает глаза. Беспомощно улыбается: - Малыш... - Домой спать вы теперь вообще не ходите? Айтару вглядывается в него, в обстановку вокруг, которая стала расплывчатой, странно светящейся. - Ты опять снишься... - Я делаю, что могу. - У тебя руки ледяные, - Айтару сгребает его в объятия, вжимает в себя, отогревает его пальцы своим дыханием.
Думаете, мертвым уже не бывает больно? Может быть. Если это обычные мертвые.