Аннотация: Небольшая история, повествующая о том, почему Истинные Гладиаторы и Дуалисты не носят бижутерию и не используют блант, чтобы станить.
Случилось это давно, очень много веков назад, но уже после того, как гладиатор впервые обрёл дуалы и стёр с лица земли коварное зло. Искусные гномьи мастера и ученые пытались разгадать секреты могущества двух мечей и способности кинжальщиков обманывать зрение. Много лет сидели они в глубоких подземных шахтах, клопоча над формулами и расчётами, проводя различные эксперементы, в том числе и над живыми существами. И делалось всё с единственной целью - разгадать тайну древних умений и наделить свои низкорослые тела теми невероятными способностями гладиатора и кинжальщика. Много светлых умов билось над этой нелёгкой задачей, и в итоге, после невероятного объёма проделанной работы, им удалось совершить невозможное - впервые гном смог управлять воздушными потоками при помощи двух мечей, а также становиться невидимым для людского, эльфийского, гномьего и иного взора. Но так как маленькое тельце гнома не могло справляться с такой задачей, ему было необходима постоянная подпитка извне. И спустя ещё несколько десятилетий в глубочайших недрах земли, где пылает изначальный вечный огонь, было выковано легендарное Кольцо, в которое вложили частицу своей души величайшие мастера-ювелиры в истории этого мира; а духи ушёдших предков, испокон веков витавшие в лабиринтах подгорных тоннелей, вселили в него частицу навеки утраченного магического искусства северного народа. Кольцо давало своему хозяину всё - и возможность управлять воздушными потоками с помощью сдуаленных мечей, и кромсать ними всё что угодно, и самое главное - возможность исчезать в любой момент. Берёгся сей невероятной силы артефакт глубоко в гномьих апартаментах, охранялся он круглосуточно и очень тщательно, а об его существовании знали лишь единицы. Народу лишь то, что там хранится новый вид оружия - необходимая мера предосторожности на случай, если зло с кинжалом в руках вновь вырвется на свободу. Но это была ложь, и лишь немногочисленные члены Совета Старейшин знали истинное предназначение этого Кольца.
Но не всё шло так гладко, как они задумали. По миру уже давно ходили слухи о существовании некой секты воинов чёрного кинжала, целью существования которой было возвращение их лорда Сквиза из глубин забвенья. Никто не верил в правдивость этих слухов, никто не знал, на что они способны, и никто из гномов, работавших в шахтах, не представлял, что те мерзкие существа - крысы, - которые рыскали практически повсюду, на самом деле были ушами и глазами коварных кинжальщиков. Это случилось безмолвной тёмной ночью, в миг, когда бледный лик полной луны скрылся за чёрной пеленою грозовых туч. Никто так и не заметил бесшумно крадущихся в полумраке убийц, убивающих в спину полусонных стражников одного за другим, и не поднял всеобщую тревогу. Всё стало известно лишь наутро, когда обнаружились десяток бездыханных тел и самое главное - пропажа кольца. Гномы обыскали каждый дом, каждый угол, каждый куст за городскими стенами в радиусе десяти миль. Но всё было напрасно. Кольцо на тот момент находилось уже на другом конце континента, и главарь секты чёрного кинжала, стоя не постаменте, привселюдно одевал Кольцо на свой тонкий безымянный палец. Блики солнца, отражающегося от красного золота, слепили узкие глаза кинжальщиков, чья жизнь проходила большей частью в тёмное время суток. Под восторженные вопли и аплодисменты главарь медленно натянул кольцо, отложил в сторону свой чёрный кинжал и взял в руки заранее заготовленные мечи. Он думал, что теперь он сможет запросто, одним взмахом лезвий разрушать дома и стены, рвать людей на части, и убегать от заметивших его врагов ещё быстрее, гонимый попутным ветром. Но что-то было не так. Тяжёлые клинки тянули к земле его слабое тело. Тощие мышцы, не привыкшие подымать вещи, тяжелее ложки и кинжала, дрожали в напряжении, едва-едва удерживая увесистые мечи над землёй. Приложив все свои усилия, он размахнулся и сделал выпад в сторону старой полузасохшей ивы в надежде, что та с треском разлетится на мелкие щепки. Но ничего подобного не произошло. И сам он не чувствовал ничего нового. В нём не было никакой силы, никакой уверенности, исходящей от Кольца. Бросив непосильную ношу на пыльную землю, он зажмурился, пытаясь исчезнуть, раствориться в воздухе, как делали это гномы, первыми испытывавшие действие Кольца на себе. Но ничего сверхъестественного по-прежнему не происходило. На лице кинжальщика вспыхнула ярость. Он даже представить не мог, что всё то ожидание завершения работы, все усилия, затраченные на подготовку такой сложной кражи - всё это напрасно. Он не мог понять, что произошло не так, ведь он с самого начала и до конца следил за процессом создания этого Кольца, видел, как оно обретало свою идеальную форму в руках искусных ювелиров, видел, как гномы, одевшие Кольцо, с дуалами в руках одним взмахом рук пробивали пласты горной породы, находя за ними золотые жилы, как рубили леса за считанные минуты, как исчезали на глазах у всей своей общины. Что же случилось, почему сейчас это Кольцо, ярко сверкающее на его пальце, не проявляет своей магической сущности? Его бедному разуму, не обладающему должными знаниями, не дано было понять смысла древних рун, отчеканенных на внешней и внутренней стороне кольца. Чего гномам было не занимать, так это расчётливости. Они предусмотрели, что в один ужасный день их творение может попасть в руки воплощению зла с кинжалом в руках, и поэтому наложили на Кольцо простенькое, но действенное заклинание рунной магии, которое распознавало, держала ли рука хозяина кинжал. Если это было так, действие Кольца прекращалось. В таких руках оно становилось не полезнее блестящей безделушки, которыми так напрочь забиты прилавки столичного рынка. Главарь шайки чёрного кинжала, естественно, об этом не знал, и гонимый гневом, резким движением сорвал с пальца сияющее колечко, и что было силы бросил его в сторону широкой реки. Водная гладь всколыхнулась, принимая в себя этот бесценный подарок, а злой кинжальщик безмолвно убрался в свои покои.
Прошло ещё несколько десятилетий. Кинжальщиков с каждым годом становилось всё больше, и теперь в каждой таверне и постоялом дворе можно было встретить человека в чёрной рясе и капюшоне, за поясом которого вместо длинного меча был пристёгнут короткий зазубренный кинжал. Таких людей все остерегались и в душе даже боялись. Ибо занимались они самым страшным, чем можно было тогда только представить - убийствами на заказ. И каждый, кто случайно или намеренно перешёл дорогу какому-то богатому и влиятельному человеку, в своих кошмарных снах видел, как острый кинжал, пронзая насквозь железную кольчугу, вонзается в его спину, видел его остриё, вылезающее из живота, и потоки своей горячей крови, вытекающей из смертельной раны...
На берегу той самой реки поселилась пара молодожёнов, которая чтила традиции истинных гладиаторов. Через время у них родились девочка и два мальчика. Дочку назвали Ривелл, в честь того, что рождена она была прямо на берегу реки, а сынишек - Деаглад и Смеаглад. Отец возлагал на них большие надежды и с самого детства воспитывал их, как настоящий гладиаторов, со всей полагающей им строгостью, учил их доброте и справедливости, и древнему искусству владения двумя мечами. Он верил, что когда-нибудь они вырастут, и станут сильными и благородными воинами, отправятся в путешествие и совершат множество подвигов во имя добра, как сделал это когда-то давно легендарный гладиатор Даниэль Дефо.
Шли годы, дети росли и крепчали, набирались силы и мужества. Время текло неторопливо в этом спокойном, забытом другими людьми месте. Семья питалась за счёт ухода за огородом и ловли рыбы. Каждый день, с восходом солнца, шли братья гладиаторы по роскошному зелёному полю навстречу широкой реки, спускали на воду свою единственную лодку, брали в руку удочки и рыбачили в ней до наступления полудня. Так было и в тот ясный весенний день. Всё шло замечательно, клёв был просто бешенный, а рыба просто кишела в чистой прозрачной воде.
- Спорим, - весело сказал Деаглад, пожёвывая стебель камыша, - я смогу поймать вооон того карася зубами?
- Снова ты за своё. - Проворчал в ответ его брат. - Тебе мало вчерашней попытки? Мало того, что наглотался воды да нацеплял водорослей волосами, так ещё и рыбу всю разогнал.
- Сегодня я это точно сделаю! Вот увидишь!
- Да верю я тебе, верю. Не надо. Распугаешь опять всю рыбёшку, что мы тогда делать будем?
- Ну, хватит тебе! Взгляни на наш сегодняшний улов - здесь больше чем достаточно! Смотри и завидуй, ты так никогда не сможешь.
И не ожидая ответа, Деаглад прыгнул в воду. Он ритмично грёб руками, с каждым разом приближаясь к заветному карасю. Смеагладу, наблюдавшему за ним сверху, казалось, что его цель уже совсем близка. Так оно и было на самом деле, как вдруг ныряльщик перестал грести. Его жертва уплыла, а он вынырнул, глубоко вдохнул и вновь окунулся под воду, ибо заметил на тёмном дне нечто блестящее. Затаив дыхание, гладиатор погрузился на самое дно, зачерпнул горсть скользкого ила, и весь окутанный водорослями, рванул на поверхность. Выбравшись на берег, Деаглад промыл грязь в своей руки и обнаружил в ней маленькое золотое колечко, которое так ярко и завораживающе переливалось на свете утреннего солнца.
- Что там у тебя, брат? - Окликнул его Смеаглад из лодки.
- Н-н-ничего - ответил ему Деаглад, отворачиваясь, и даже дураку было понятно, что это не так.
Лодка немедленно направилась к берегу. Стоявший на береге гладиатор так увлечённо любовался своей новой находкой, что и не заметил, как сзади к нему подобрался брат и заглянул через плечо.
- Отдай-ка его мне, мой милый братик. - Произнёс Смеаглад.
- С какой стати? - Ответил Деаглад, пряча колечко в ладони.
- Вчера я смог совершить тройное звуковое рассечение. Это очень большое достижение в искусстве владения двумя мечами, и я хочу его в подарочек.
- Я уже поздравлял тебя много раз и дарил подарок. Это же я оставлю себе.
Смеаглад вернулся к лодкн, нашёл в ней старый ржавый топор, которым они разделывали большую рыбу, и взяв, его в руки, направился обратно. Вкладывая в него всю свою силу гладиатора, он нанёс удар родному брату по затылку так, что тут упал наземь оглушённым. Сильные руки тут же сплелись на беззащитной шее. И как бы он не вырывался, как бы ни пытался спастись, старший брат был сильнее, он не отпускал, он продолжал давить. До последнего момента они смотрели друг другу в глаза, и совершая последний свой последний вздох, он не разжал ладони и не выронил Кольца. Это сделал впоследствии за него сам Смеаглад.
И одев Кольцо на свой мозолистый палец, он почувствовал невиданный доселе прилив сил и энергии; он осознал, что отныне он в совершенстве владеет дуалами, он может совершать то, чего до него не удавалось совершить почти никому. В один миг он превратился в дуалиста, высшего гладиатора, чьё призвание было служить на страже добра и порядка. Но Смеаглад не собирался следовать древним предписаниям. Вместе с мастерством он обрёл способность становиться невидимым, и пользовался нею везде, где только мог. Так он однажды подсмотрел, как его сестра Ривелл, находясь наедине с самой собой, взяла в руки кухонный нож, и подобно кинжальщику, пыталась проткнуть ним мешок с песком; после чего он немедленно донёс об этом отцу и с ехидной ухмылкой наблюдал за тем, как тот избивал свою дочь ремнём в качестве наказания за подобную провинность - попытки повторять приёмы врагов для гладиатора считались страшным грехом и жестоко карались. Смеаглад использовал свою новую способность, где только можно было кому-то нагадить, и всегда в результате его действий кто-то страдал и мучился; и наблюдать за этим было самым большим удовольствием для Смеаглада. А однажды он пробрался в таверну, и стал свидетелем боя гладиатора и кинжальщика. Силы были почти равны, но перевес на себя взял всё гладиатор. Он загнал своего врага в угол, и уже собирался лишить его жизни последним взмахом дуал, но Смеаглад не дал ему это сделать. Подкравшись сзади, он оглушил его сильным ударом топора по затылку, так же, как и некогда оглушил своего мёртвого брата. Гладиатор пошатнулся, не понимая, что с ним происходит, и кто на него напал - ещё секунду назад сзади никого не было! Кинжальщик воспользовался секундным замешательством, и тут же вонзил своё ядовитое жало в шею оглушенному противнику. Могучее тело, содрогаясь в конвульсиях, рухнуло наземь. А Смеаглад с неизменной ухмылкой наблюдал за содеянным.
Не ушло происходящее от всевидящего взора секты чёрного кинжала, которая, затаившись, всё ещё продолжала своё существование. Посовещавшись, они решили проверить, как будет действовать это Кольцо, попади оно в руки другого гладиатора, и пробравшись ночью в спальню Смеаглада, осторожно стянули его из пальца. Сделано это было настолько мастерски, что тот даже не шевельнулся во сне. На следующее утро, когда Смеаглад проснулся и обнаружил пропажу своей прелести, он направился в место, где впервые нашёл своё любимое колечко - в к прозрачным водам родной реки, которые много лет хранили в себе столь могущественную силу, и в которых в тот же день и нашёл он свою смерть.
Но кинжальщикам он был уже не интересен. Не мешкая, они подбросили Кольцо другому, ещё более сильному и могущественному гладиатору, чьи мечи познали кровь не одного наёмного убийцы. Результат превзошёл все прогнозы и ожидания. На следующий день новый владелец Кольца отбросил свои роскошные дуалы, и с безумным взглядом оглушал топором сзади всех, кто попадался у него на пути. Никто, даже городская стража, не мог его остановить. И даже когда, проснувшись на следующий день, он не обнаружил, ставшего за столько короткий срок родным, колечка, он не выронил топора и больше никогда не прикасался к своим старым клинкам.
Следующий носитель оказался ещё буйнее, чем предыдущие два. Как только он почувствовал прилив новой силы, он тут же схватил дуалы, но не дуалы-мечи, а дуалы, состоящие из топора и кузнечного молота, и тут же бросился в толпу невинных людей, оглушая их налево и направо. Кровавые брызги и куски человеческой плоти летели во все стороны, но ему было мало. Красный цвет лишь стимулировал его на новые и новые убийства, топор и молот находили новых и новых жертв, и в итоге по рыночной площади потекли бурлящие реки венозной и артериальной крови.
Такое стало происходить всё чаще и чаще. Десятки молодых и старых гладиаторов, доселе прославившихся, как порядочные истинные глады, сходили с ума, становясь безжалостными убийцами с топорами в руках. Невиновные люди погибали сотнями от рук взбесившихся гладиаторов. Хаос и смерть воцарились по всему континенту. Гладиаторов начали обходить стороной, а на кинщальщиков наоборот взирали с благоговением - те не преминули убить на глазах наивной толпы парочку сумашедших гладов, чтобы поднять свою репутацию среди людей. На тот момент только им было под силу справиться со взбесившимся рыцарем в прочных тяжёлых доспехах, разрушающего всё и вся на своём пути.
...И узрела ГладГод со своих небесных чертогов, какой кошмар творится на земле людской; и поняла она, что честь гладиаторов может быть навеки испорчена коварным планом злых носителей кинжалов; и решила она, что так больше продолжаться не должно. Грянул оглушительный гром посреди ясного дня, и в единый миг покрылось ясное небо чёрными грозовыми тучами, посреди которых образовался просвет, из которого показалась светящаяся лестница. И предстал пред глазами простых смертных сверкающий силуэт богини гладиаторов, спекающийся им навстречу, и излучающий яркий свет - такой ласковый и прекрасный для глаз мирных жителей, и такой ужасный, обжигающий зрачки и рассудок - для кинжальщиков и гладиаторов, взявших в руки вместо дуал топоры. И взмахнула она своими громадными мечами, на лезвиях которых искрились голубые молнии, отправляя на землю волну, несущую за собой смерть. Но смерть эта была не для всех живых, а лишь для тех, благодаря кому свершились эти страшные массовые убийства. Кинжальщики пытались бежать, скрыться, но ничто их не спасало от божественного звукового рассечения; каждый, кто хоть раз в жизни взял в руки запретный кинжал, умирал в тот миг в страшных мученьях. И промолвила она тихим, спокойным, полным скорби и горести голосом, который услышали все, кто мог ещё слышать:
- Глупцы! Как могли вы поддаться искушению? Как могли вы испортить свою душу настолько, что променяли свои любимые дуалы на ржавые тупые топоры? А вы, считающие себя честным народом, как можете вы быть настолько слепы, что позволили одурачить себя подлым носителям кинжалов; как можете вы взирать на убийц ваших детей с надеждой и восхищением? Жалкие ничтожества! Отныне, сыновья мои и дочери, ставшие на путь гладиатора, взявшие дуалы в руки и поклявшиеся до смерти бороться со злом и несправедливостью, вы не должны больше прикасаться к топорам, молотам, а также кольцам, серьгам и другим магическим. Вы уже увидели, как плохо эти воздействует на ваш рассудок, и какое зло способны они причинить. Мы, гладиаторы, - воплощение мужества, мы должны сражаться, держа в руках только мечи, и не надеяться на помощь магических безделушек. Взяв в руки топор и оглушив ним врага сзади, вы опускаетесь до уровня своих врагов. Знайте, вы - не они, вы должны сражаться лицом к лицу. Запомните мои слова, иначе подобная участь... - Она обвела взглядом мертвые тела врагов и предателей. - Настигнет каждого.
Весь мир застыл глядя на явление древней богини всех гладов и дуалистов. Впервые, спустя столько веков молитв и ожиданий, она вновь явила свой лик простым смертным. И этот день будет во всех подробностях записан в историю многими летописцами. Кольцо само снялось с ещё теплого пальца своего последнего хозяина, полетело вверх, навстречу богине, и та одним ударом своих священных дуал разбила его на множество мелких частичек, которые улетели, подхваченные сильным порывом ветра. И было в её ударе нечто такое, чего никогда не надо постичь земным гладиаторам и даже дуалистам, нечто божественное и неповторимое, частица мастерства первого гладиатора, которая навсегда останется в тайне, и разгадать которую не смогут даже все светлейшие умы этого мира, собранные вместе.
ГладГод развернулась, и не прощаясь - негоже богине соблюдать бессмысленные обычаи смертных, - пошла обратно в распахнутые небесные врата. И когда до них оставался единый шаг, она оглянулась, и добавила:
- И ещё. Позаботьтесь о гномах. Ибо всё началось именно с них...
Все гномы от мала до велика упали на колени, моля о пощаде и снисхождении. Но их жалкие крики не было услышаны богиней. Она возвратилась в своё небесное пристанище. Свет, исходящий с небес, погас, небо расчистилось, и уже через минуту не было ни малейшего признака того, что только что здесь было явление богини. В страхе перед страшной карой, истинные гладиаторы собрали все топоры и молоты, которые только смогли найти в своих поселениях, и переплавили их в новые дуалы. Бижутерия также была расплавлена и уничтожена в тот же день.
Вот так описывает история те древние события, которые объясняют, почему все современные гладиаторы, считающие себя истинными, отрекаются от оглушающих атак с использованием блантов и ношения бижутерии, а также почему они так сильно ненавидят гномов.