Поисково-разведывательная группа звездолета "Стрела-5" готовилась совершить свою самую безрассудную вылазку. Трое астронавтов, отобранные командиром из числа добровольцев, уходили на встречу с планетой, которая не должна была существовать...
* * *
Обычная астрофизическая экспедиция. Штатный полет для уточнения данных, полученных от телеметрических исследований части спиралевидной галактики в области созвездия Стрельца. Сравнение навигационных карт, прокладка новых маршрутов.
Два с половиной года вдали от дома. Небольшой звездолет с экипажем в двадцать два человека. Половина экипажа - астрологическая группа (или, проще, пилоты), вторая - чисто научные работники, собранные "с миру по нитке". Разных специализаций и направлений.
"Две футбольные команды, - шутил командир. - Только матч провести негде".
Матч престижа "Пилоты - Наука" оставили до возвращения на Землю. Ограничились гонками на велотренажерах.
Напичканный научной аппаратурой звездолет никак не мог похвастаться обилием и вместимостью помещений, а теснота на палубах к концу экспедиции стала просто невыносимой. Трюмы переполнились "геологическими образцами", каюты - "сувенирами на память", хотя и то и другое можно смело назвать единым словом - "хлам".
За два года блужданий по отдаленной галактике "Стрела-5" набрала тонны космического мусора, который на Земле поделят между собой научные лаборатории. Разберут до атома и сложат воедино, выведут или опровергнут теории мироздания, и, может быть, вновь откроют забытый закон... Но от этого "мусор" не перестанет быть просто "мусором", даже если он "космический".
Срок экспедиции истекал. Оставалось полгода на возвращение. Звездолет стремительно набирал скорость перехода.
- Знаешь, почему я люблю взлет?
Немолодой уже, за сорок лет, Юрий Зальдман оторвался от пульта управления. Опытному пилоту не требовалось много времени, чтобы проследить правильность выполнения команд бортовой системой. Это даже не работа, а так... развлечение.
- Почему?
В кабине управления находился еще один член экипажа. Виктор Дебунок. Примерно того же возраста, но из другой команды. Химик. А находился он здесь отчасти потому, что за время экспедиции сдружился с Юркой, отчасти из-за собственного увлечения созерцанием звезд на главном экране, а отчасти из-за отсутствия работы по своему направлению. К сожалению, полет за тридевять земель не принес в копилку химии ни новых элементов, ни соединений.
- Потому что планы никогда не нарушаются. Это тебе не посадка с ее бесконечными маневрами. Здесь все прямолинейно, как... полет стрелы. Только вверх.
- Или вниз.
- Обижаешь. Стреле положено только вверх.
- А если развернуть на сто восемьдесят?
- Все равно вверх. Теория Эйнштейна. Учиться надо. У космоса только верх.
- Мне тоже нравится взлет... Потому что летим к дому... А на посадке - от него. Согласись, не привычно все-таки всеми силами отталкиваться от того, к чему стремишься?
- Интересная теория... - Юрка задумался.
Действительно: так уж устроен полет. Половина времени - разгон, потом поворот "оверкиль" и торможение... Да, на второй половине пути звездолет всеми силами отталкивается от того, куда летит.
- Юрик! Живо прерви заложенную и выходи на 245-3820-15.
- Куда?! - когда все приборы показывают значения, отмеченные в картах жирным красным маркером, трудно воспринять любые другие команды.
- Не засни при взлете, - засмеялись динамики. - Звезду на двух часах видишь? Вот туда.
- Что-то они там навертели... - пилот переложил курс. - Вить, сбегай к своим, узнай, какого...
* * *
Эта планета, согласно теории, не могла существовать. Звезда - тоже. По крайней мере, в нынешнем виде. Но существовали. Звезда, в которую будто вдохнули вторую жизнь, не дав ей погаснуть естественным образом, и планета, единственная и абсолютно круглая, как футбольный мяч.
Более чем странная ситуация.
Шли пятые сутки орбитальных исследований...
Покрытая разноцветными заплатами округлых форм, поверхность планеты не имела никакого, даже слабовыраженного, рельефа. Все прилизано и затерто. Даже стыки между заплатами идеально подогнаны. Основа поверхности - смеси мономолекулярных полиматериалов. Подобное может существовать в природе, но вероятность слишком мала...
Искусственная планета?
Зачем? С какой целью?
Никакой активности. Ни малейшего движения. Будто брошенный командой корабль-призрак. Или, наоборот, маяк?
- Есть такое положение в шахматах: "Цугцванг". Это когда ты должен сделать ход, но любой из них ведет к поражению. Представляешь, обычная житейская ситуация: не торопись, подумай, подожди, что покажут события. Но время торопит - делай ход, делай... Сейчас должен ты... Вот так и наш капитан с этой планетой. Он должен сделать ход, но все они - плохие, - наставительно поучал собравшихся в столовой Зальдман.
Он вообще любил это заведение. Лениво развалиться в удобном мягком кресле, не спеша, будто нехотя, потягивать чай из старомодного стакана с подстаканником.
Глоток... Горячая жидкость плавно потекла по пищеводу в желудок. Приятная сонливая нега растекается по всему телу. Еще глоток..., процесс повторяется. Округлый животик и припухлое личико розовеют. Чаепитие Юрка может продолжать часами. Было б только с кем. Сейчас было. Его с упоением слушало несколько человек.
- Вот и с этой самой планетой... Искусственная - факт, как искусственная и звезда, вокруг которой она вращается. Но кому потребовалось создавать целую систему вместо того, чтобы преспокойно обосноваться где-нибудь поблизости... Тем более создать и не жить...
- Может, живут. Под оболочкой.
- Конечно, этакие добровольные затворники. Сами себя отгородили от внешнего мира и ушли в созерцание... Допустим, чай пьют... - пилот посмотрел на дымящийся паром стакан и сделал осторожный глоток. Хорошо. - Или в шахматы играют... А наш капитан сейчас дилемму решает: "садиться - не садиться". Сядет неизвестно куда - корабль потеряет, уйдет восвояси - планету.
- Если так бояться - можно оставить до следующей экспедиции.
- Ага. Как я понимаю нашего командира, он давно уже понял, что следующая экспедиция может и не найти эту систему. Ведь чем отличается искусственно созданный корабль от естественно созданной старушки-Земли? Тем, что "Стрелу" можно запросто куда-нибудь переместить...
- Как же ты собираешься переместить целую звезду?
- А как ее создали? Теоретически-то возможно, а на практике? Это тебе не стакан чая выпить... Так и переместят.
- Есть и другие теории...
- Про место возможного прохода в иное измерение? Что звезда подпитывается энергией из другой реальности? Перестаньте пичкать нас своими пятыми-шестыми-седьмыми измерениями. У вас, у ученых, все так. Как только реальность хоть чуть-чуть выходит за рамки созданных теорий - так сразу появляются новые измерения, неотвратимость событий, или еще какая белиберда. Почему нормально не сказать - пока не знаем... Смотрите на мир проще - и он откроется.
- Просто не получается.
- Потому что не знаете ничего. А я думаю, это - могила первопроходцев. Тихий такой склеп... И вечный огонь. Красиво... - Юрка полюбовался чаем и с наслаждением сделал еще один глоток. - Высадиться туда будет осквернением духа павших... - Зальдман сделал картинный жест, смахнув рукой невидимую слезу, и вздохнул.
- Упоительно! Господа, вы наглядно можете видеть действие странного напитка под названием "чай". И ответить для себя на вопрос: может ли он разжижать мозги...
- Вам решать. Лично я за то, чтобы оставить эту планету в покое. Раз уж она сама не хочет идти на контакт. Своя рубашка ближе к телу.
- И ты не хотел бы побродить по ее поверхности? Потрогать ее своими руками?
- Нет. Такие романтические прогулки с радостью оставлю для любителей кофе.
Кто бы ни создал эту удивительную систему - он обладал воистину безграничными возможностями и технологиями. Манило неизведанное. Манило и пугало. Экипаж поделился на два лагеря. На "за" и "против". "Против" было меньшинство. "За" колебалось. Выбор оставался за командиром.
"Внимание, экипажу корабля, - голос капитана разлетелся по всем закоулкам "Стрелы". - Формируется группа для высадки. Добровольцев прошу записаться..."
...Он решительно вошел в каюту. Капитан, скрючившись над листом старомодной бумаги, что-то записывал. Оторвавшись от своего занятия, поднял глаза на вошедшего. Большего удивления и смятения в них не могло быть.
- Зальдман?!
* * *
Мягко расцепились страховочные зажимы, и небольшая капсула, будто обрадовавшись неожиданной свободе, юрко нырнула в сторону планеты. Корабль-матка, казавшийся таким огромным вначале, очень скоро потерял свои величественные очертания и превратился в маленькую, неприметную звездочку. Зато планета стала огромной, заполнив собой почти все иллюминаторы. Не сбавляя скорости, капсула вошла в атмосферу...
Зальдман шел по крутой баллистической траектории. Все время отжимая нос капсулы вниз. Корпус накалился. Говорят, раньше при такой посадке можно было запросто сгореть вместе с аппаратом. Теперь - терпимо. Только небольшой дымок указывал, как нелегко приходится внешней обшивке.
Поверхность приближалась с ужасающей быстротой.
Но тормозить пока рановато.
Лоб второго пилота, Мишки Богатикова, покрылся испариной. ТАК, на пределе, он не садился еще никогда.
Зазвенела тревога. Перегрев нижней части. Михаил потянулся к ручкам управления тормозными двигателями. Юрий мягко отстранил.
- Не торопись, остынет...
- Авария...
- Не авария, просто предупреждение. Спокойно.
Зальдман сбросил звуковой сигнал, но смотреть на мигающее перед самым носом табло было все равно невыносимо.
- А ты и не смотри, - посоветовал Юрка. - Вон, Витька сидит и рылом не ведет. Главное, когда на тебе скафандр - не бздеть...
- Эй ты, лучший пилот всей вселенной, - нахмурился химик. - Ты сам-то, надеюсь, на тот свет не собираешься?
- Что ты Витя! Я еще поживу...
- А то смотри, нам может быть не по пути.
- Ребята, нервничать надо было в звездолете, когда подписывались на эту прогулку, а теперь поздно... Вот теперь пора... Сейчас тормознем... - пилот переложил реверс на двигатели. - И остынем маленько.
Тряхнуло. Мощная волна торможения за секунды осадила ее скорость вчетверо, переведя капсулу в обычный планирующий полет. Теперь они уже не просто "падали", а "падали со смыслом". В выбранную точку. На небольшой перешеек в стыке серо-красной и серо-синей заплат.
Табло перегрева нехотя погасло. В наушниках прокатился вздох облегчения. Зальдман осмотрел напарников. Кто? Наверное, все-таки Мишка. Молодой, не обстрелянный...
Только перед самой поверхностью пилот вновь применил тягу. Капсула задрожала и полностью погасила скорость. Из брюха выдвинулись посадочные стойки. Удар. Все. Сели.
- Дорогая команда, поздравляю вас с прибытием на место парковки, - сообщил Юрий. - Добро пожаловать, или вход воспрещен. Как говорится, осмотритесь, и ничего не трогайте руками.
Отсюда планета казалась даже еще более гладкой, чем с орбиты. Ни выбоин, ни шероховатостей. Одно необозримое поле, будто залитое свежим бетоном. Не планета, а сплошная посадочная площадка. На сколько хватало глаз.
- Стрела, кто там на связи? Я капсула, сел нормально.
- Юрка! - тотчас раздалось в наушниках. - Ну ты даешь! Мы уж думали - гробанешься. Я таких посадок отродясь не видывал...
- Зальдман, - это уже голос командира. - Еще один такой выпендреж - и считай, что наша встреча была ошибкой.
- Как же, жди... - протянул про себя Юрий.
- Что ты там сказал?!
- Говорю, здесь вполне приличная атмосфера, - пилот чертыхнулся на неотключенную радиосвязь. - Можно гулять и так. Но я бы не рискнул снимать скафандры.
- Вот, вот. Риски оставишь на потом. Не забывай, что это уже не военный флот, а сугубо мирная экспедиция.
- Что там у вас?
- Ничего. Ни во время спуска, ни сейчас. Никакого движения.
- Хорошо проверили?
- Задействовано все. Пройдитесь по планете, только далеко не отходите. Один из пилотов должен постоянно находиться в кабине.
- Добро.
Юрий выключил двигатель и откинул колпак.
- Можем выбираться. Мишка, ты пока здесь.
Странное ощущение. Вроде стоишь на твердом, и в то же самое время ноги будто утопают в мягкой траве.
Пилот посмотрел вниз. Поверхность под ногами немного прогнулась. Попробовал сделать шаг. Ничего. Не мешает. Даже помогает отчасти. Но идешь, словно по краю батута.
Вылез Дебунок. Его тоже сразу заинтересовало покрытие планеты. Встав на колени, он попробовал поковыряться ножом. Не получилось. В ход пошел геологический молоток с плазменной резкой. Эффект тот же.
- Странно... - разочарованно произнес химик. - Оно мягкое и одновременно сверхпрочное... Что это за материал?
- Мягкотелая прочноватость, биологию знать надо.
- Я - химик, а не биолог.
- Тогда мето-боно-вау-суплясинол!
- Так и назовем. Длинно и витиевато. Только добавим: "по Зальдману Ю.И.". Пусть поищут первоисточник, - Виктор засмеялся. - Остается взять пробу.
Астронавты осмотрелись. Действительно, удивительный материал. Даже сопла капсулы, работавшие при посадке на полную мощность, не смогли оставить на нем ни малейшего следа.
- Идем к заплатке. Может, там...
Поверхность красноватой заплатки мало чем отличалась от основной серой массы. Может быть только, она не была такой упругой. Но между ней и основой имелся зазор. Достаточный, чтобы прошло лезвие ножа.
Виктор попробовал. Надавил всеми силами... и услышал смех. Зальдман. Искренне и весело.
- Что такое?
- Ну почему, как наука, так обязательно длинный, тощий и слабосильный? Твои худые руки даже через скафандр видно.
- А почему, как не пилот, то жирный и тупой?
- Потому что кушать надо как следует. Этому в армии в первую голову учат. Сначала поешь, а уж потом...
- А потом кровь приливает к самому главному органу пилота - желудку. Таким потоком, что голове ничего не остается.
- Ой, обиделся... - Юрка отстранил химика. - Дай я попробую. А то у тебя кровь так к рукам хлынет, что сознание потеряешь. Нельзя свой организм ложкой крови морить.
Пилот вставил свой нож. Боевой тесак. От мощного нажима покрытие несколько деформировалось, но устояло. Юрка попробовал в раскачку...
Что-то треснуло. Под ногами образовалась длинная узкая воронка.
Зальдман понял, что падает...
Как-то сбоку услышал свой собственный спокойный голос.
"Всем быть в капсуле. Ждать два часа. Не вернусь - взлетайте..." - и потерял сознание.
* * *
Он лежал на полу. Без скафандра. В огромной и светлой комнате. Обрамленные колоннами стены уходили метров на десять вверх и там смыкались в виде купола. Преобладал матово-серый цвет. На одной из стен нечто вроде лепнины. Стрелы и звезды. Надпись на непонятном языке вязью.
Пилот попробовал перевернуться. Хотя и лежал он прямо на твердом полу, но жестко не было. Пол пружинил. Как кушетка у врачей на приеме. Чувства будто бы отключились. Ничего. Ни холода, ни тепла, ни света, ни тени. Как в вате.
- Добро пожаловать в Город.
Юрий повернул голову навстречу голосу.
Перед ним стоял невысокий и довольно щуплый на вид человек в заглаженном латексном комбинезоне. Бледноватое лицо, еле просматривающиеся через рукава нитевидные руки и ноги, широкие глаза и довольно высокий, несколько визгливый голос. От этого визга у пилота вдруг начала сильно болеть голова.
Незнакомец уловил движение.
- Это скоро пройдет. Вы подверглись непосредственному вживлению знания языка. После операции первые минуты это довольно неприятно.
- Кто... Вы... - еле выговорил пилот, тоже срываясь на визг.
- Болезненные ощущения в области гортани длятся несколько дольше. Это зависит от эластичности мышц и их способности к воспроизведению звуков более высокой частоты.
- Кто... Вы... - теперь у Юрия болела вся голова. От шеи до макушки. Тяжелая боль отдавала набатом во все тело.
- Мы - жители Города. Те, кого вы так хотели увидеть.
- Я никого не желал видеть.
- Не лгите. Я уже ознакомился с вашей картой. И скажу прямо - она мне не понравилась. Обычно мы не принимаем у себя гостей, но это - особый случай... Теперь вы уже никак не можете помешать нам. Кроме того, в любом случае, в течение двух часов вы обязаны покинуть планету. Вы же не желаете смерти своим товарищам?
Угроза. Зальдман огляделся. Огромная зала и только два человека в середине. Больше - ни души. Стоящий напротив - худосочный дистрофик, кожа на костях. До него не более трех метров. Один бросок...
- Попробуйте.
Человек слабо улыбнулся. Шершавая кожа на лице на мгновенье разгладилась. Широкие глаза метнули огонь.
Пилот прыгнул. Его поймала невидимая стена. Колодец, который все сжимался и сжимался и... жег. Грудную клетку перехватило жестким прессом, сопротивляться этому сил не хватило...
Юрий застонал. Человек спокойно смотрел на его муки.
- Это... несколько неприятно, не правда ли?
- Только отчасти... - еле смог выдавить из себя бывший десантник.
Колодец пропал также неожиданно, как и появился. Юрий вновь оказался на теплом, мягком, но неуютном полу. Человек не спеша приблизился.
- Мы знаем, что вы прошли спецподготовку в так называемых армейских частях быстрого реагирования. Мы также знаем, почему при утверждении исследовательской группы ваш командир назначил именно вас ее руководителем. Мы знаем, что хотя у вас отобрано все оружие, вы потенциально смертельно опасны и без него. И все-таки мы не желаем вам зла. Но вы слишком импульсивны...
В руках у человека появилось нечто похожее на брелок или монетку. Он с силой бросил предмет вверх и внимательно проследил за его полетом. Тот упал в нескольких шагах. Человек поднял предмет и подошел к пилоту.
- Я даю вам второй шанс и те же два часа. Вас ведь очень интересовала наша планета? Два часа экскурсии в обмен на обещание ни во что не вмешиваться... Вас это устраивает?
- Да, - сквозь зубы процедил Юрий.
- Тогда возьмите это.
Человек протянул брелок-монету Зальдману. Юрий взял. Их пальцы соприкоснулись. Неприятно. Руки у человека были сухие, тонкие и холодные. Как у мертвого.
- Вам следует в обязательном порядке вернуться сюда через два часа. Я доставлю вас к вашей посадочной капсуле. Через три часа ваш звездолет должен покинуть пределы нашей системы. И повторяю: что бы вы ни увидели, вы не должны ни во что вмешиваться.
- Кто вы?
- Лично я? Начальник охраны Города... Но у вас осталось только час пятьдесят девять минут... Вперед, десантник...
На лице у человека вновь разгладилась кожа. Наверное, улыбался. Мягким движением руки он указал на открытую дверь. За ней виднелась улица...
Юрий шел по широкому, метров в триста, проспекту. Тот же свет, та же температура и то же отсутствие движения воздуха. Будто продолжаешь находиться в комнате. Никакой разницы.
Небо сверху... Нет, не небо. Огромный купол, накрывающий весь Город или всю планету. Где-то там его товарищи. Они будут ждать. Не улетят без него. У разведчиков, даже гражданских, так не положено...
Огромные, похожие на коробки, дома. Нигде не отблеска. Все серо-матовое. Все хорошо освещено, но неестественным, мертвым светом. Нигде ни одного солнечного зайчика.
Несуществующий Город.
Город, предназначенный для существования, а не жизни.
Внезапно его обогнали человек пять. Такие же, как Начальник охраны. Тощие доходяги в серых латексных комбинезонах. Только несущиеся в припрыжку. Визгливые голоса уже не причинили такой сильной боли, как первая услышанная фраза.
- Это нельзя так оставить.
- Идем.
- Хватит, натерпелись.
Пилот проводил группу взглядом. Она направлялась к выделявшемуся среди других зданию. Не обычная коробка. Построено в старомодном колонном стиле с тремя высокими башнями сверху.
Юрий покрутил головой. Нет. Зданий, подобных этому, больше не было. Единственное. И к нему стекались топы народа. Даже пришлось остановиться, чтобы пропустить... Откуда только взялись!
- А-а-а! - крик сверху.
Пилот побледнел. Прямо на него падал человек. Беспомощно болтая руками и пытаясь схватиться за воздух. Около мостовой человека подбросило, и он, мягко перевернувшись, встал на ноги. Глаза его горели.
- Вы видели? - заорал он на Юрия. - Так не должно быть! Я должен был разбиться! Это - обман...
- С нами, с нами... - ревели рядом. - Если не хотите обмана...
Толпа разрасталась. Зальдман протиснулся ближе к входу в здание с башнями. Какие-то трое, стоя на лестнице, кричали все те же лозунги. Тысячи голосов вторили им. Казалось, это единый порыв, но, прислушавшись, Юрий понял: каждый кричит свое и все - разное. Толпу объединяла простая жажда разрушения. Всего. Они просто рушили свой Город.
Вот кто-то бросился к дверям здания. Закрыто. На помощь пришел еще один и еще... Вот уже сотни две, подобно муравьям, атаковали ненавистные запоры.
Дверь подалась. Толпа с победным ревом ворвалась внутрь. На пороге осталось лежать несколько раздавленных в общей суматохе тел.
Десантник бросился к ним. Один еще шевелился. Осторожно, стараясь не повредить тщедушное тело, Юрий поднял его на руки.
Лазарет... Нужен лазарет.
- Как больно! - стонал истерзанный человек.
- Брось его! - крикнули пробегавшие мимо. - Он герой, он погиб за правду!
- Где лазарет?
- Брось его...
- Как больно... - последний раз простонал человечек и обмяк.
Юрий аккуратно положил безжизненное тело рядом с лестницей.
В здание продолжали сочиться люди. Они шли, не разбирая дороги, прямо по телам своих соотечественников.
- Бей! Нам не нужна ложь! Правды...
Огромные машины внутри. Люди бесились, пытаясь разломать все и вся на своем пути. Слабые кулаки били по панелям, и только горестные вздохи указывали, что ощутимого урона зданию нанести пока не удавалось.
Но вот в руках у одного появился длинный металлический прут. От удара корпус машины треснул. Еще удар - и из машины полетели искры. Попавший под напряжение человек выронил прут и упал.
- Ура!
- Это жизнь!
Уже подхватили палку и вновь ударили. Сноп искр, что-то взорвалось. В проходе осталось около двадцати неподвижных тел. Но другие уже ползли наверх прямо по этой чудовищной лестнице...
Юрий схватил в охапку первого попавшегося.
- Что у вас происходит?
- Правда! Жизнь!!! - истерично заорал тот.
- Вы же перебьете сами себя.
- Нет лжи! Сметем все!
- Очнись, что вы делаете! - пилот с силой затряс почти невесомое тело.
- Ложь, охрана. Это не наш.
- Не наш, не наш... - подхватила толпа, ринувшись на Зальдмана.
Глупо. Бывший десантник с легкостью расшвырял первую волну нападавших. Но их слишком много. Тысячи.
Пришлось отступать. Пилот споткнулся об одно из тел. Упал. Сверху налетели несколько человек. Не имея представления о рукопашном бое, они просто рвали, пинали, тянули за волосы... Кое-как, на четвереньках, Юрию удалось выползти из здания и уже там, на улице, скинуть с себя особо буйных.
К счастью, к нему потеряли интерес. Пилот поднялся. Люди на улице прибывали. Приготовился к защите. Но защищаться не потребовалось.
- Ты герой! Ты победил!
- Ты настоящий! - скандировали вновь прибывшие.
Никто больше не обращал внимания на гороподобного громилу в разодранном костюме астронавигатора. Юрию также стала безразлична толпа, против движения которой он двигался...
* * *
- Понравилась экскурсия? - поинтересовался Начальник охраны.
- Что у вас происходит?
- Ничего. Ровным счетом. Просто гидра пожирает сама себя.
- Это похоже на коллективное безумие.
- Неужели так заметно?!
- Что у вас здесь творится?
- Закат... - протянул Начальник. - Вы видите нацию, которая сумела пройти свой путь развития до конца... Нацию, которая все знает и все умеет. Которая очень устала и просто хочет отдохнуть...
"Закон всеобщего единства" - так мы назвали свой последний постулат. Не скажу, чтобы он был легко применимым, но он существовал и объединял достижения во многих науках. Вершина. Все остальное - только снизу. И это далось не легко.
Тогда мы поняли, что можем позволить себе остановиться.
И появился Город. Город нашей мечты. Где все сделано для нас. Где самые совершенные машины предугадывали все наши желания. Все стерильно. Нет болезней. Побеждена смерть. Человек обречен жить, не имея никаких проблем. Только РАЗУМ. Только то, что возвышает нас над остальным миром.
Такое нельзя сделать для всех. Мы отгородились. Со временем мы стали полностью зависимы от наших машин и от этого Города, но даже не заметили этого. Машины диктовали нам свою волю и машины не выпускали нас из золотой клетки. Мы тоже были нужны нашим машинам - они служили нам, и это было их главное и единственное предназначение.
Нам это нравилось.
Нам нравится это и сейчас. Просто... просто мы не понимаем этого.
Отсутствие развития...
Некуда развиваться, если не начинать все сначала.
Стихийные бунты. Они долгое время носили локальный характер и подавлялись щадящими методами.
Но нация стареет...
Медленно подбиралась слепота. За грузом знаний мы уже не видели, не осознавали себя такими, какие есть на самом деле. Волна за волной все чаще накатывалась мысль о высшем предназначении. И уже никто не задумывался над тем, насколько хрупкими нас создала природа...