Когда встретила Артемия, я была совсем юной, наивной, даже глуповатой девчонкой. Ну как - встретила. Узрела его на льду во время раскатки перед игрой. Хоккеем увлекалась вся семья ну... кроме кота. Хоккей - семейное хобби. Хотя посещать Ледовый мы начали недавно, раньше операции и длительный послеоперационный период не позволяли этого делать. По той же причине я слабо интересовалась личностью Панарина. Хотя что-то, несомненно, о нём слышала. Раскатку любила, потому что хоккеисты СКА ведут себя на ней более свободно, открыто и расслабленно. Наблюдение за взрослыми, сильными, умными мужчинами доставляло истинное удовольствие и не только в эстетическом плане, но и в плане настроения. Во время раскатки хоккеисты СКА часто дурачились, заставляя меня искренно улыбаться и иногда тихонько посмеиваться.
Ледовый дворец - особое место для меня. Место, где я забываю о том, что не похожа на других людей. Где я не просто девочка-инвалид с косящими на неё прохожими, а обычная болельщица, каких тысячи. Раньше, когда я была младше, мечтала стать частью большого коллектива. Каплей в огромном океане, листком на дереве, винтиком в огромной машине. Казалось, что тогда смогу стать по- настоящему счастливой. Только пройдя через трудные испытания и став старше, я поняла, чтобы быть счастливой надо найти личный путь, стать кем-то. Кем-то важным, нужным, а не винтиком в машине. Но вернёмся к Артемию. Если бы не мама я бы наверняка не так быстро заметила этого молодого хоккеиста. Но то что я бы его заметила - не сомневаюсь, слишком молодой человек выделялся среди других игроков СКА и не за того что он был новичком, а из-за его живости, легкости и открытости, проявлявшийся и в интервью, и на раскатке и когда проходил по коридору Ледового дворца.
Это сейчас Артемий Панарин - один из любимых хоккеистов, а тогда он для меня был ещё один новичок не более того. Шла очередная игра регулярного чемпионата, просто очередная одна игра, ещё одна команда, и да её СКА должен обыграть - ведь здесь столько болельщиков, верящие в ребят в красно-синей форме. Началась раскатка, на губах невольно появилась улыбка. Вообще я не люблю улыбаться и от души улыбалась редко. Правда под фальшивой улыбкой, я часто приклеивала на лицо, я прятала страх, боль, отчаянье, печаль. Но Ледовый дворец был наполнен особой волшебной энергетикой и здесь я почти всегда показываю эмоции открыто. И также открыто и по-настоящему я сияла улыбкой тем, кого встречала в этих стенах. И в этот раз было также. Я дарила свою улыбку всем игрокам СКА, не особо рассчитывая, что они обратят на это внимание, но в глубине душе надеялась.
Хоккеисты разминались, перекидывали друг другу шайбу, забивали и промахивались. В-общем раскатка шла, как обычно. Кинув, мимолетный косой взгляд на Артемия Панарина и снова рассредоточила взгляд, наблюдая за всеми хоккеистами любимой команды сразу. Отметила, что у новичка приятная внешность и только, и не собиралась заострять на нём внимание про крайне мере так было до того момента, как мама попросила меня об этом.
-Настя, посмотри на этого парня, у которого семьдесят второй номер. - неожиданно шепнула мне на ухо мама.
-Я его уже видела! - просто отмахнулась я от маминой просьбы.
-Всё же посмотри ещё раз! - настояла она на своём.
Посмотрела. Невысокий и не сильно мускулистый, по сравнению с товарищами по команде. Чистое юное лицо семнадцатилетнего мальчишки, яркие, живые чисто-голубые глаза. Каштановые кудряшки видны из-под синего шлема. Форма Армейцев с Невы ему удивительно шла, а также он был левшой. Левши - это большая редкость, а в хоккее их вообще единицы. Кроме того, что он левша, ничего удивительного я не видела. Раскатка не могла дать мне о нём представление, как о хоккеисте. Поэтому я была очень удивлена, услышав мамину просьбу. Ведь моя мама никогда раньше не привлекала моё внимание к новичкам, а здесь... Я перевела взгляд на маму, глядевшую пристально на меня.
-Видела? - лучезарно улыбнулась мама.
-Да. - кивнула я слегка озадаченно.
-Запомни его. Он далеко пойдёт. - убежденно произнесла она.
-Откуда в тебе такая уверенность? - изумилась я.
-Я не знаю. Я просто это чувствую! - ответила мама серьёзно.
Я была в легком шоке. Ведь с такой железной уверенностью говорила мама лишь обо мне и о моем старшем брате Дмитрии. Естественно, мамуля верила в наш успех. Несмотря на то, что у меня физические проблемы. Она была уверена, что я найду своё место в жизни. Но чем же её поразил этот парень, что мама с такой убежденностью говорила о незнакомце? Поэтому, я решила за ним понаблюдать, чтобы понять, что же такое моя мудрая и проницательная мама углядела в этом парне, чего не заметила я. Прошло несколько минут. Вдруг Артемий оказался близко и, подняв голову, и быстро одарил меня открытой мальчишеской улыбкой. Я слабо улыбнулась! Не может быть! Руки с силой сжали подлокотники кресла, и я почувствовала в них небывалую силу. Тело неосознанно напрягалось, желая встать! Ещё немного, ещё чуть-чуть. Зрительный контакт был разорван Артемием и в тело врезался поясной ремень. Руки и ноги расслабились, и я обмякла в коляске на несколько секунд. Что это было?
Глядя в глаза Артемия, почувствовала силу и тепло в области сердца. И когда я попыталась встать, у меня с губ чуть не сорвалось слово 'Братик.' Странное ощущение, но чем-то знакомое. Такую же теплоту я ощутила, когда познакомилась с любимой подругой Яной. Братик, почему на ум пришло именно это слово? Ведь Артемий внешне совсем не похож на Димку. Тряхнув головой, с усилием заставила не думать обо всех странностях и сосредоточилась на том, что происходит вокруг. Внимательно огляделась и убедившись, что никто не заметил моего нелогичного порыва и странной реакции на новичка. Я, едва заметно, облегченно выдохнула и вновь перевела взгляд на лёд. Но каждый раз, когда в поле зрения попадал Артемий, я чувствовала в груди теплоту и нежность, раньше я ощущала лишь в отношении мамы, Яны и Димки, а теперь и по отношению к Артемию Панарину. И это было так необычно и странно. И в этом мне придётся ещё разобраться, но позже.
Эту игру СКА выиграл. Ушла я из Ледового довольной и задумчивой. И это не укрылось от родителей - в машине они поинтересовались, что со мной. Отмахнулась от них, сказав, что это просто усталость. Я ушла в себя, пробуя разобраться во всех странностях вечера. Я анализировала всё, что произошло со мной вечером, но не смогла найти ответ на один единственный вопрос. Что это было? Родители начали обсуждать игру и игроков команды СКА. Когда разговор родителей дошёл до фамилии Панарин, прислушалась к их разговору и дождавшись паузы в их диалоге, спросила у папы по поводу Артемия и попросила рассказать его о новичке всё, что он о нем знает. Оказалось, что молодого хоккеиста воспитывали бабушка с дедушкой. Родители парня развелись, когда он был маленьким и у Артемия есть младшая сестра, кажется моего возраста и её тоже зовут Настя. Более того у Артемия и у Димы разница в месяц.
Так уж получилось, что мама у нас братом одна, отцы разные Дима рос без отца. С бабушкой и дедушкой. Когда папа рассказал всё о новом игроке СКА, мама сразу же поинтересовалась, не напоминает ли мне эта история кое-что... Мне история очень даже кое-что напоминала, но на вопрос мамы я лишь рассеянно кивнула, бросив на неё косой взгляд. И ещё крепче задумалась запоздало, поблагодарив папу за информацию. Я что на подсознательном уровне выделила человека с похожей судьбой, что и у моего брата? Что вообще происходит? Откуда теплота, нежность, сила? То, что я не влюбилась - это дело ясное. При влюблённости немного другие симптомы. Ощущение такое будто я встретила близкого друга, которого давно не видела. Но ведь мы никогда до сегодняшнего дня не встречались! Тогда что это было? Эх... Вопросы, вопросы, вопросы, а ответов нет.
Я стукнула кулачком по подлокотнику коляски и глубоко вздохнула. Так Настя - давай по порядку. Ты не влюбилась? Нет, совершенно точно нет. Ты можешь сказать с уверенностью, что он тебе симпатичен? Да - точно да. Ты можешь что-то сделать с этой ситуацией? Нет, к тому же ты ещё не уверена, что твои чувства проявятся вновь. Тебе эта симпатия мешает? Нет, пока нет. Что ты можешь делать? Лишь наблюдать, анализировать и не паниковать. Да ты пока не понимаешь, для чего этот парень появился в твоей судьбе. Но точно не для чего-то плохого. Вдох - выдох. Просто расслабься, ты всё равно не контролируешь ситуацию. Я почувствовала, как с плеч спало напряжение и позволила себе слабую улыбку и сразу же включилась в обсуждение сегодняшнего матча, благо родители его ещё не закончили.
Так и пошло. Мы ездили на хоккей, когда была такая возможность. Иногда все вместе, втроем, а иногда я ездила то с папой, то с мамой. Команда то выигрывала, то проигрывала. Всё шло своим чередом. Моя нежная привязанность крепла, врастая корнями в душу, но не превращалась при этом во влюбленность. Наверное, первая установка, что я вижу в Артемии человека, который мог бы стать мне при определённых обстоятельствах другом, до сих пор работала. Если бы я была знаменитой писательницей, то тогда мы могли бы дружить, а так это вряд ли. Отчасти, наверное, установка работала потому, что я уже была влюблена и не в хоккеиста, а в обычного мальчишку-геймера. На тот момент образ этого мальчишки не мог затмить ни один хоккеист - даже Артемий Панарин. К несчастью для той четырнадцатилетней девочки, какой я была тогда чувства остались без ответа.
Правда не буду лукавить, не особо надеялась на взаимность. И привязанность к Артемию помогла легче перенести боль и разочарование. Мы с родителями почти всегда оказывались в Ледовой одними из первых. Нам с мамой всегда нравилось наблюдать, как огромный Ледовый заполняется людьми. Есть в этом что-то особенное, чарующее, волшебное. И так уж получилось довольно часто, что в первые десять минут раскатки игроки команды СКА видели одну единственную колясочницу, то есть меня. И они к этому быстро привыкли. Несколько хоккеистов даже начали здороваться стуком клюшки или краги по стеклу, улыбались и подмигивали, особо веселые бросали шайбы в мою сторону, и они со звонким щелчком отлетали от стекла прямо перед моим лицом. Я кивала, улыбалась и иногда в знак приветствия поднимала руку. Среди таких игроков был и Артемий Панарин. Он, почти всегда проезжая мимо улыбался и легким стуком краги по стеклу приветствовал меня, а я кивала, и улыбка становилась шире. Редко он стучал клюшкой и всегда улыбался. Уж не знаю, чем я так нравилась хоккеистам, но за несколько лет походов на хоккей у меня скопилась небольшая коллекция из шайб. Шайбы были тренировочные и победные, подписанные и нет. Одну из тренировочных шайб перекинул мне Артемий. Все эти шайбы я бережно храню и не собираюсь никому раздавать.
Несколько раз я видела его вне льда. В коридорах Ледового дворца. Несколько раз он пробегал по коридору в костюме. Хоккеист в такие дни не играл, возможно из-за травмы, возможно по каким-то другим причинам. Он на бегу бросал бодрое: - Привет! И я вежливо, быстро и немного смущенно произносила: -Здравствуйте! И Артемий уносился дальше по коридору. Иногда он просто в перерыве неспешно шёл куда-то по коридору. Улыбался и кивал или иногда здоровался вслух. Я тоже кивала и улыбалась, и тоже иногда здоровалась. Однажды, когда хоккеист вот так проходил по коридору. Мама попросила его со мной сфотографироваться, и он к нашей радости согласился. Эта фотография долгое время стояла у меня на аватарке в Вконтакте.
Когда мне исполнилось шестнадцать лет, СКА выиграл кубок Гагарина. Команда буквально вырвала право на финал у соперника. Финал, на мой взгляд, получился скучным. Хотя игры я естественно смотрела, кое-как делая домашние задания и получая тройки. Родители закрыли на них глаза, к тому же за ближайшее время я исправила плохие оценки на хорошие. И вот церемония закрытия хоккейного сезона в Питере. Торжественная, яркая, веселая, без излишней помпезности и шика. Яркий, четкий, быстрый ряд картинок проносится перед моим взором, и я останавливаюсь на одном конкретном моменте, а именно на том, когда команда покидала лёд. Артемий последним уезжал со льда. И я, глядя на его фигуру воспоминала нашу первую 'встречу' и это воспоминание заставило меня улыбнуться. Неожиданно сердце сжалось и ко мне пришло смутное осознание. Это последний раз, когда вижу его на льду так близко. Откуда пришло знание, до сих пор не знаю. Но то, что хоккеист куда-то уезжает понимала!
В груди болезненно сжалось сердце. Мысленно взмолилась: -Тема! Тема, обернись! Господи, пусть он обернётся! Прошу! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Мы с родителями только между собой называли Артемия кратким именем, и я называла Панарина уменьшительно-ласкательно лишь мысленно. Всё тело напряглось. Горло сдавило спазмом. Сердце колотилось в груди, будто стараясь пробить грудную клетку. А я продолжала горячо молиться. И хоккеист обернулся, подъехал и улыбаясь фирменной солнечной улыбкой попрощался со всеми сидящими у льда стуком краги по стеклу. Вначале он поймал мой пристальный взгляд, подъехал, стуком прощаясь со мной, и я улыбнулась ему, потом Артемий простился со всеми остальными и быстро покинул лёд. А через несколько дней в хоккейной группе СКА выложили видеообращение, Артемий поведал, что уезжает за границу играть за Чикаго.
Моя интуиция оказалась права. Стало грустно, но понимала, что так будет лучше. Ведь Артемию нужно расти, развиваться и учиться! НХЛ ему поможет, мы с всей семьей горячо в это верили. Я думала, что та встреча на льду в честь закрытия сезона последняя, но ошиблась. Судьба сделала мне щедрый подарок. Мы с родителями поехали на акцию 'Белый цветок.' На неё мама на всякий случай захватила сборник 'Творчество без ограничений.' В этом сборнике были напечатаны моя фотография, два коротких рассказа и несколько моих стихов. К моей радости, на акции присутствовал Артемий. До того, как сама акция началась, мы с Артемием сумели кратко поговорить. Мама нас с ним сфотографировала, а я вручила хоккеисту сборник на память обо мне. Потом, когда все собрались, мы стали делать белые цветы, потом была общая фотография. А потом мы вышли на улицу и стали раздавать цветы.
Акция 'Белый цветок' была создана для помощи онко-больным детям и все собранные деньги пойдут на помощь им же. Благо этот день, первое июня, был на удивление солнечным и ясным, особенно для Питера. Мы раздавали цветы. Прошло кое-то время, и почувствовала, что боль в ногах. Я терпела, сколько могла, но в итоге попросилась домой, хотя очень хотела остаться. Мы втроём подошли к Артемию попрощаться. Мама рассказывала хоккеисту что-то про Питер, а тот внимательно её слушал. Я мамину речь не слушала, глядя на Панарина, стараясь как можно чётче запомнить лицо парня понимая, что его не увижу, возможно, вблизи много - много лет.
Вдруг мама попросила парня обнять меня, и он согласился. И в тот же миг осторожно обнял меня за плечи, а я на миг замешкалась, но потом обняла его, тоже аккуратно. Несколько секунд и мы отпустили друг друга. Я была счастлива. Хоккеист исполнил давнюю мечту, о ней конечно не знал. Зато знала мама и, она же знала, что сама я не попрошу Артемия об её исполнении. Объятия Артемия были для меня голубой мечтой и, когда она исполнилась, мне большего было и не нужно. Я всегда буду дорожить этим моментом. В эту минуту я была безмерно благодарна маме. Мы окончательно попрощались со всеми и через несколько минут уже оказались в метро. У Артемия всё получится - неважно в какой команде он будет играть - СКА, Чикаго или в какой-нибудь другой. У Артемия Панарина всё будет хорошо, и он всё сможет. А если он всё сможет, значит, и я тоже добьюсь успеха. Я верю в это! Полная радости и уверенности улыбка тронула губы, и эскалатор поехал вниз...