Стихи 2017г
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
ОБО ВСЕМ
Зачем такое сильное ничто
гнездится рядом - в дне почти что каждом?
Как ни плюсуй, безрадостен итог
и обернется он нулем однажды.
Зачем мне это хитренькое все,
что так подобострастно всеохватно?
Любое "нет" от правды не спасет.
Любое "да" тебя обложит ватой,
и ни пошевелиться, ни вздохнуть.
В набухшей от весенних половодий,
ты в ней потом легко пойдешь ко дну,
хотя сейчас тепло и мягко вроде.
Огонь, земля, и воздух, и вода -
такие преходящие стихии.
Зачем мне это глупое всегда,
когда с ним рядом бродит вечный киллер?
И остается только "может быть" -
жизнь соткана из хрупких упований.
Макнув перо в чернильницу судьбы,
так просто объяснить весь мир словами.
ХОЛОДНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
Слабый ветер и тонкая дробь
надоевшей унылой капели -
это вьюги про белую скорбь
до весны рассказать не успели.
Скоро город отправится вплавь.
Столб фонарный застыл, словно цапля.
Нам опять не хватает тепла.
Полнят чашу холодные капли.
Будет пить их одну за другой
длиннохвостое чудище - ветер:
захворал, хороводясь с пургой,
и постель ему белая светит.
Я забыла, как ветки шуршат,
будто не было ласковых листьев,
и привычно рисует душа
серый город невидимой кистью.
СВОЕЙ РЕКОЙ
Плывешь - мгновенья жизни для -
спешишь: скорей-скорей.
Ты не живучей мотыля
для мудрых пескарей.
В твоих глазах живет тоска
ветров, степей, коней.
Вот берег голого песка,
вот - спутанных корней.
Река взрезает материк
заржавленным ножом.
И чей-то смех, и чей-то крик
вползает в тишь ужом.
И пролистаешь ты дворы -
страницы книги книг -
еще с младенческой поры
ловя последний миг.
Дымы горящих очагов
ветрами унесет,
и ты не знаешь ничего,
и бог не знает все.
КАЧНУЛСЯ ГОРОД
Качнулся город домиками-ульями,
сон приземлился, выпустив шасси.
Промилле счастья приняла пилюлями,
на дозу грусти не хватило сил.
Знакомый сеттер метил местность маркером,
одной ногой прижавшись к бересте.
Автомобили покидали паркинги,
и каждый телом лаковым блестел.
На берег моря улететь могли бы мы -
на небе рыхлый самолетный след.
Там пахнет мир серебряными рыбами,
а не рассветным дымом сигарет.
И перестав прикидываться взрослыми,
пойти, забыв таблетки-пузырьки,
туда, где лодка взмахивает веслами
и лижут берег чудищ языки.
Где тишина полна песчаных шорохов
и греет солнце панцири камней.
Но для тоски осталось мало пороха -
по городу, дарованному мне.
СНАЧАЛА
С какого-то времени
жизнь начинается снова.
То мимо ущелий,
то мимо чарус и болот
шел поезд - на небе
маршрут его был нарисован.
Опущен шлагбаум
и дальше состав не пойдет.
Ты встретишь его на платформе -
с навесом дощатым,
вдали от вокзала
и тусклых фонарных свечей.
И ветер холодный хлестнет
напоследок нещадно.
И жизнь уведет тебя,
звякая связкой ключей.
С тревогой подумаешь:
только бы не подкачала,
легко ли шагается
в старых, как мир, башмаках?
С какого-то времени
будешь стоять у начала
и хлебную корку
в молочную реку макать.
И что тебе небо
кисельных оттенков лиловых...
Щебенка и глина,
заборчик, увитый вьюнком,
и стрелочник ходит по шпалам
совсем не стрелком.
А жизнь впереди.
И вздохнешь.
Приосанишься снова.
ИЗ ДАВНЕЙ ПОЕЗДКИ
Года три ей, забавная очень,
я ее понимаю едва.
Обрезая подол темной ночи,
мчится поезд, порвав провода.
Спит дитя, обнимая ножищу
золотого большого отца.
Завтра будет в вагоне жарища,
и не видно дороге конца.
Как мне нравится эта девчонка:
шепелява, мудра и горда.
В изголовье трепещет "вечерка",
пузырится в бутылках вода.
Днем повесить могла топорище,
выйдя в тамбур - убила бы им.
Стихло все, ветер в щелку не свищет,
и не скоро развеется дым.
Мост над гладью широкого плеса.
Я из А - еду в B - через С.
Лишь крутились бы эти колеса
и малышка была при отце.
ФОНТАН
Запылили апрельское облако,
подметая шершавый бетон.
Я лучи выплетаю из воздуха
и вяжу золотое манто.
Месяц выплыл безжизненным призраком -
только спряталось солнце за дом -
в тонком шарфе капризного лирика
и с невидимым черным зонтом.
Скоро лето на стартовой линии
даст команду в эфир: от винта!
Восхитит опереньем павлиньим и
гибкой шеей знакомый фонтан.
РАСЦВЕТАЮТ
Расцветают адонисы,
чтобы мир рассказать,
и дрожа сверху донизу,
закрывают глаза.
Покидая подвальчики,
выбегают во двор
малыши-одуванчики -
на большой разговор.
И звенят колокольчики
на поляне лесной,
мир когда-то закончится
и для них тишиной.
Будут солнцем гонимые
окунаться во тьму.
Родились не для имени,
не для суетных мук -
на холме незабудками,
стайкой лилий в пруду -
и качаются - будто мы -
у небес на виду.
В ЧАС, КОГДА ВЫКЛЮЧАЕТСЯ СВЕТ
В час, когда выключается свет,
и выходят кроты без опаски,
соревнуемся мы в мастерстве
выбирать темно-серые краски
для теней и речной синевы,
для ветвей и дорожной пыли,
а еще для несчастной любви,
если сами мы разлюбили.
Ночь, навек разлюбившая день,
мы с тобою чуть-чуть похожи.
Нам для грусти довольно дождей
и погашенных окон - тоже.
Бьют часы - хромоногий палач.
Осыпается тихо вечность.
Небо словно дырявый плащ -
бог накинул его на плечи.
Много дней недостроенный храм
отсыревшую месит глину.
В сером сумраке башенный кран
держит гордо прямую спину.
Мир не стар, и не слаб, и не ветх
разрушителям на потребу.
В час, когда выключается свет,
бог латает сердца и небо.
ЗОНТ
Какой удобный зонтик - полусферой,
цвет у него хороший - темно-серый.
И принт приятный - тучи, облака.
Вдруг показалась нежная рука
и притянула, придержала зонт
за краешек - туманный горизонт.
ОДНА НОЧЬ И ОДИН ДЕНЬ
Парад дерев - таинственных знакомых.
Светило в тучах - жертвенным огнем.
Как хорошо, зарывшись в сумрак дома,
забыть о прошлом, не грустить о нем.
"Забыть нельзя, вернуться невозможно" -
какая песня льется в тишине...
Все то, что просто, кажется мне сложным,
все то, что сложно, так понятно мне.
Пусть за окном то лужи, то пылища,
и все - тоска, ты все-таки вставай,
ведь новый день тебе готовит пищу,
а ночь уже дала тебе слова.
*****
Долгим гулом придется звенеть