- Я доверяю овинному, и у меня нет причин ему не верить, и хоть мне до сих пор не понятно, как они нас распознают, но им достаточно и секунды нашего присутствия рядом, чтобы определиться, кто есть кто.
- Не учи ученого! - вспыльчиво отозвался Петэрмо, и, чуть поостыв, добавил: - Знаю, все верно, только вот что-то тут не складывается... Какая у него стихия?
- А вот этого я не поняла. Только почуяла магию земли, но от кого она исходила - не знаю.
- Все интереснее и интереснее. Данные по "стихийникам" мною собираются уже давно, - продолжил он, наконец-то присаживаясь в кресло, - ведь все магвторы - это одно большое "сарафанное" радио. Оно даже в городе, где домовых практически нет, работает. Даже если "стихийник" не применяет свою магию, они же его насквозь видят, а мне потом докладывают. Так ваш отдел и набирал.
- И кто же Вам Диму с Леной нашел? - заинтересовалась я.
Маг понял, что сболтнул лишнего, но идти на попятную было уже поздно.
- Есть у меня один информатор, - замялся он, а я вопросительно изогнула бровь, давая понять, что так просто от меня не избавиться, - Редкий, правда, но уж очень шустрый... Саламандра. Только вот пламени открытого в городах становится все меньше и меньше. Если в доме нет газа, свечи не зажигают и не курят, то и шанс не велик к такому человеку подобраться. Однако, ей их удалось-таки обнаружить, а о том, о ком ты говоришь, я ни разу ничего не слышал.
- А в магическом огне саламандра может появляться? - спросила я, как только в лекции начальника появилась пауза.
- Нет, только в обычном. Саламандра сама владеет огненной стихией, так что магический огонь - это "чужая территория" для ящерицы.
- Значит, наш неизвестный владеет еще и магией огня. Не факт, что это его стихия, но в таком случае, он должен был тратить на огонь очень много энергии.
- Или он прибыл совсем недавно, готовил в своем сарае на электрической плитке и пользовался "лампочкой Ильича". Ты проводов, ведущих к этой полуразвалившейся ферме, не заметила? - поинтересовался Петэрмо.
- Нет, - помотала я головой, - как-то не обратила внимания, да и не показатель это. Даже я могу сделать так, что никто ничего не заметит... Если, конечно, не красть электричество в особо крупных размерах.
- Какие таланты прозябают в нашей "конторе"! - наигранно засокрушался начальник.
Не могу сказать, что покраснела, но от наличия таких "талантов" мне стало немного стыдно. Пусть даже я этого не делала, но съеденная в деревенском доме снедь почему-то встала немым укором.
- Да, кстати, Петр Григорьевич, - вспомнила я, - а как Вы объяснили моим коллегам то, что "магвторы" называют меня Госпожой?
- Сказал, что это из-за двух противоположных стихий, - отмахнулся Петэрмо.
"Ловко выкрутился", - подумала я.
- У Вас уже есть какой-нибудь план действий? - с надеждой спросила я.
- Похоже, что отдуваться будем мы вдвоем, - сказал шеф, - Ведь если брать еще кого-нибудь из отдела, а старик не окажется обладателем сил двух противоположных стихий, то объяснять им, почему их напарники называют мага Господином, будет сложно.
Вдвоем... Я думала лишь о том, как объяснить Есению то, что ему придется отпустить меня одну.
"Вот уже вижу, как он украдкой пробирается за нами на место на старой служебной "Ниве".
Ладно то, что у него "прав" нет, так ведь с него станется для конспирации поехать полями или вообще раньше добраться на место. "Маячок" на него прицепить, что ли? Нет, это будет уже слишком. Врать тоже рискованно: уличит - обидится на всю оставшуюся жизнь, да и не получится у меня. Что же делать?"
Остаток рабочего дня прошел в перечитывании старых отчетов с моей стороны и составлении гениального плана по захвату противника со стороны начальства.
Дома, как ни странно, Сеня ничего не спрашивал о моем разговоре с Петэрмо, а я и рада была не распространяться на эту тему.
Утром я явилась в назначенный час в указанное место. Маг ждал меня на своем автомобиле. Служебную "Ниву" оставили у места встречи, чтобы не ехать "целой колонной", как выразился шеф. Дорога до фермы заняла гораздо меньше времени, чем в прошлый раз. Транспорт решено было оставить подальше от места назначения, чтобы не спугнуть "клиента".
- Ну что, показывай, где тут прячутся жуткие и страшные маги, - обратился ко мне Петэрмо.
Я была немного озадачена таким настроением начальства, но каждый волен по-своему избавляться от нервного напряжения. Что ж, играть так играть...
- Обратите внимание на данное произведение архитектуры времен советского застоя, - начала я, вживаясь в роль экскурсовода, - оно олицетворяет целую эпоху в развитии животноводческого хозяйства.
- Что-то настроение у тебя слишком приподнятое, Инна, - посерьезнел шеф.
- Заразилась, - пожала плечами я.
- Ты вылечивайся побыстрее, - посоветовал начальник, - у нас дела серьезные, так что веди.
Ничего не поделаешь, слово шефа - закон. По крайней мере, в таких важных делах как это. Надо сказать, что я начинала уже серьезно побаиваться с учетом того, что даже Петэрмо так разволновался, а ведь он - живая легенда. Кто я по сравнению с ним? Девчонка-недоучка.
Пока я копалась в себе и занижала и так не слишком высокую самооценку, мы успели подойти к бывшей ферме. Приближались к ней с противоположной от входа стороны. Там тоже была дверь, но открыть ее, не привлекая внимания, оказалось невозможно. Тратить силы на наведение невидимости и кучу других блокировок и пологов за исключением боевых и защитных было просто расточительно, а посему мы двинулись к входу, вдоль стены, пригибаясь так, чтобы нас не было видно из окон.
Вспоминая потом эти перебежки и представляя их со стороны, я думала о том, что так могли бы играть дети в "Зарницу", а не взрослые маги, выслеживающие серьезного противника.
Ничего нового с момента нашего последнего посещения этих живописных развалин не произошло. Те же чудом удерживаемые от обрушения крыша и стены, те же следы на полу, тот же столб.
- Вот отсюда он и выходил в прошлый раз, - заявила я, тыча пальцем в столб со стороны главного входа.
Петэрмо, не тратя время даром, стал что-то исследовать. У меня даже возникло подозрение, что он принюхивается. Хотя, возможно, так оно и было. Целых пять минут я пыталась определить по его лицу, что он делает, потом бросила попытки. Лишь некоторое время спустя "живая легенда" повернулась ко мне и произнесла:
- Виртуоз! В первый раз такое вижу. Он тут такое наткал и магией этого мира укрепил, что мне полгода распутывать надо.
Я приуныла. Столько у нас не было. Я портал открывала в этот мир, приходя каждый раз на работу, потихоньку копируя кусочки мозаики. Тут речь шла о чьей-то жизни, насколько я поняла из реплики того старого колдуна.
- А если не распутывать, а так выломать? - уточнила я.
- Тогда пять минут, куча пыли и обломков, а еще грохот, слышимый в радиусе километра, - прикинул Петэрмо.
- Может, остановимся на последнем варианте? - нервно переминаясь с ноги на ногу, спросила я.
- Придется, - вздохнул маг, - другого выхода у нас нет. Хотелось бы, конечно, все сделать тихо, но это не по нашим силам, да и время поджимает.
- А если он внутри? - засомневалась я, - что тогда?
- Тогда тем более надо ломать. Фактор внезапности сыграет нам на руку. Напротив открывшегося входа не стой. Я бы на месте того, кто внутри, после такого шоу первым делом бросил в проход пару камней, или "воздушный кулак". В общем, у кого на что фантазии хватает. Следом я пущу "обзорное" заклинание. Он нас не увидит, а мы узнаем, что там внутри творится.
Мне оставалось лишь кивнуть, затолкать дрожь поглубже внутрь (трясущимися руками много не наколдуешь), закатать рукава и встать подальше от намечающегося "поля боя".
- Это далеко, - отметил Петэрмо, - Я поставлю обратную защитную сферу вокруг столба. Но как только рванет - готовься: ее и пробить можно, так что повесь что-нибудь на себя, не помешает.
Не знаю как Петэрмо, а меня мое планирование будущего еще никогда до добра не доводило. И ведь было ощущение того, что мы лезем в крысоловку, но авторитет "живой легенды" сыграл свою роль.
Заранее оговоренные места были заняты. Маг наложил заклинание, после чего кинул внутрь сферы что-то, напоминающее грецкий орех. Несколько секунд ничего не происходило, но потом пространство внутри сферы словно потекло к полу, а затем взорвалось. Защита Петэрмо выдержала, хоть и пошла рябью.
Нервы натянулись до предела. Шеф послал в дымку "обзорное" заклинание. Думать о том, что мы могли задеть взрывом кого-нибудь внутри, не хотелось. Пусть даже это был бы тот старик, за которым мы пришли. Даже вражеские ошметки тела по стенам меня не вдохновляли. Смотреть на Петэрмо, уставившегося отсутствующим взором куда-то сквозь открывшийся (как я надеялась, потому что дым стоял непроглядный) портал, было жутко, да и нервы от вынужденного бездействия начинали сдавать. Я периодически резко оглядывалась, не желая пропустить тот момент, когда маг подаст знак, при этом чувствуя себя неуютно от того, что мою спину никто не прикрывает.
Риск в таком деле - неотъемлемая его часть. Порой принимаешь решение за доли секунды, опаздываешь на мгновение, а за последствия этих действий платишь всю жизнь. В таких случаях полагаешься лишь на везение, а оно - штука непредсказуемая, как вся теория вероятностей. Если есть лишь один шанс из миллиона, то никто не знает, выпадет он или нет. Когда речь идет о соотношении пятьдесят на пятьдесят, то атмосфера, мягко говоря, накаляется, по крайней мере, в нашем тогдашнем случае.
Поиск мага никакой опасности не выявил, и мы приготовились шагнуть в открытый проход. Петэрмо снял обратную сферу, и тут нам в спину ударило с такой силой, что не будь на нас личной защиты, собирали бы каждого по всему сараю... в общую емкость... На мгновение у меня потемнело в глазах, а когда я смогла ориентироваться в пространстве и обернулась назад, то увидела, как уже знакомый мне старик занес руку со сгустком пламени в ней. От страха я вложила в свой удар почти всю имеющуюся у меня силу, причем не только стихийную. Часть воды пошла на тушение пламени, а часть полетела в противника ледяной иглой. Нестихийный удар должен был смять мага, но тот лишь чуть-чуть пошатнулся. Я исчерпала почти весь свой резерв, Петэрмо лежал шагах в пяти от меня и не шевелился, а старик, казалось, был полон сил. Пару ударов мой щит еще бы выдержал, а что потом? Перед лицом возникали невеселые картины.
Мне показалось, что над головой нашего противника возникла большая чугунная сковородка, быстро опустившаяся на седую голову. Даже поле защитное ему не помогло.
"Откуда такое чудо появилось? Или это меня саму по голове во время падения хорошо приложило, вот и мерещится всякое?" - рассуждала я про себя, с трудом поднимаясь на ноги и подходя к шефу.
Он дышал, но явно был без сознания. Для приведения Петэрмо в чувство у меня ушло совсем немного сил и времени. Обернувшись в сторону поверженного противника я увидела незнакомую мне женщину, спешащую в нашу сторону. Вид у нее менялся с обеспокоенного на возмущенный и рассерженный. Я уже было начала вставать в боевую стойку, но шеф за мной произнес почти заискивающе: "Настенька, а ты..."
Договорить ему не дали. Хлесткая пощечина заставила Петэрмо замолчать. Я стала потихоньку отходить в сторону "прилегшего" старика. Если уж шеф назвал женщину "Настенька" и на пощечину сдачи не дал, то мешать разговору не стоит. Свои люди - сочтутся, а вот за другим магом присмотреть не помешает. Вдруг он очнется?
Ретировалась я почти спиной назад. Обернувшись через пару шагов, заметила около распростертого тела Есения, возившегося с магом. Части мозаики постепенно начали складываться в одну картину. Позади слышалось:
- Мало того, что сам, старый дурак, полез неизвестно куда, без поддержки, так еще и ребенка с собой потащил! - бушевала Настенька, - А если бы я не подоспела, чтобы ты сейчас делал?!
Ответа либо не было, либо он был настолько тих, что я его не расслышала.
Сеня выпрямился. У его ног лежал крепко связанный неизвестно откуда взявшейся веревкой маг.
"Неужели мой ненаглядный ее с собой специально прихватил?"
Овинный поднял на меня взгляд. Ничего хорошего в нем не читалось. Да, я не взяла его с собой, даже в известность не поставила, но это МОЯ работа.
- Ты могла умереть, даже не попрощавшись со мной, - голос его был холоден, - Я знаю, что такое субординация, но мне от этого не легче. Неужели не было возможности взять меня с собой?
- Это было опасно! - возразила я.
- Да, - хмыкнул он, кивая в сторону пленного, - я вижу. Но позволь мне решать, как и за что умирать. Неужели ты откажешь мне в такой малости?
Мне стало стыдно. Желание уберечь вылилось в то, что я отказала ему возможности выбора. Фактически я поставила его в положение ребенка, или, того хуже, бесправного подчиненного.
- Прости, - тихо проговорила я.
Тем временем разнос моего начальника шел полным ходом. Как оказалось, Настенька была женой Петэрмо, по совместительству являвшаяся еще и домовихой. Последнее объясняло наличие грозного оружия - сковородки. Надо заметить, что пользовалась она им виртуозно. Интересно, как долго и на ком она отрабатывала навыки?
- Да если бы не Сенечка, тебя бы уже в живых не было! - продолжала жена шефа, уперев руки в бока и переходя на все большую и большую громкость.
"Интересно, а когда это она с моим ненаглядным успела познакомиться до уровня "Сенечка"?".
От дальнейшего выяснения отношений нас отвлек стон связанного мага. Не буду рассказывать, как мы его тащили до машины, вспомню только несколько фраз:
"Костлявый, а тяжелый", - Сеня.
"Это ему пакостность натуры веса добавляет", - я.
"Куда же вы меня ногами вперед?!" - чуть ли не единственное цензурное высказывание пленного.
"Еще раз вякнешь - будет именно туда, куда ногами вперед несут", - Петэрмо.
"У меня еще и скалка в арсенале имеется", - Анастасия после очередного взбрыкивания мага.
Первый осмотр лаборатории прошел без нашего с Сеней участия. Мы конвоировали пленного в магический аналог КПЗ. Сдали с рук на руки охране по обвинению в "нелегальных магических исследованиях". На словах же предупредили сотрудников: "Дедуля не в себе и порой несет всякую чушь". Потрепанный вид последнего, его грязная одежда и нездоровый блеск в глазах лишь дополнили картину.
Мы с Есением успели попасть в лабораторию уже после некоторой "подчистки" Петэрмо и Анастасией. Оказалось, что там содержалось порядка сорока пленных магвторов различных видов. Условия их содержания были чудовищными. Многие из них теряли рассудок.
Из записей, изъятых моим начальником, стало понятно, откуда взялся тот домовой, за счет которого поддерживал силы оборотень. Подобный вариант паразитизма ранее нигде не встречался. Связка "домовой-оборотень" была выведена в этих же стенах. О домовихе, которую мы встретили в подвале дома, записи были весьма краткие. Она была лишь одной из подопытных в исследованиях, позволяющих не только овинным превращаться в животных, но также и другим магвторам "домашнего обихода". Прочитав последнюю фразу, ставящую овинных, домовых и банных в один ряд с кастрюлями и вениками, Сеня чуть ли не зашипел.
Допросом мага-подпольщика (в прямом смысле этого слова, поскольку лаборатория располагалась под землей), Петэрмо занялся сам. Этих отчетов я не видела. Начальник ссылался на особую секретность документов, но мне показалось, что дело было не только и не столько в этом. По обрывкам из журналов исследований, которые все-таки попали к нам в отдел, я смогла понять, что остальная их часть была не для слабонервных. Думаю, что Петэрмо не только вытянул все из этого садиста, но еще и часть опытов опробовал на их авторе. Но это так и осталось для меня лишь предположением.
В свою очередь я заинтересовалась магической тюрьмой и способом удержания там преступников. Насколько я поняла, ничего похожего на андамин, подавляющий способности стихийников, на Земле не было. Все оказалось просто: есть заклинание, позволяющее отслеживать возникновение магии в определенном пространстве. Оно соединено с еще одним, бьющим по источнику электрическим разрядом. Желание колдовать пропадает сразу.
Есений дулся на меня около недели. Вину пришлось искупать совместными походами в кино, кафе, музеи и прочие увеселительные заведения. Попытки "налечь" на учебу с моей стороны пресекались Сеней на корню. То есть месть с ответной чрезмерной опекой и заботой о моем здоровье удалась.
Если овинный всячески "пытался уберечь" меня от стрессов, перегрузок и тому подобного, то Петэрмо взялся за мое обучение "ведения боя на передовой". Я в начале поступления в "контору" жаловалась на издевательства со стороны учителей? Это были часы отдохновения по сравнению с тем, что выдавали мне сейчас! Местный мед. пункт девяносто процентов времени обслуживал только меня. Домой я приползала. Правда, теперь Сеня провожал меня до работы и обратно, садясь за руль служебной "Нивы", а я успевала немного отдохнуть за время поездки.
Сдача предметов экстерном в университете немного замедлилась, но я, как обычно, была "впереди планеты всей". Мне оставалось рассчитаться за третий год и защитить диплом. Проблем с этим не было. Меня волновало другое: когда Петэрмо расскажет мне о портале? Он говорил о том, что я должна отработать в отделе, помочь ему с магвторами. В последнее время меня не брали на задания, а по большей части гоняли с преподавателями.
После встречи с магом-экспериментатором в моей работе появилось много бумаги и рутинной работы с магвторами. Я стала чем-то вроде судьи в их спорах. Мое решение принимали безоговорочно. Раньше этим занимался Петэрмо, а сейчас он все радостно свалил на меня. Я понимала его. Для решения такого рода вопросов необходимо было читать мысли спорщиков.
Надо отметить, что логика и ход мыслей на подсознательном уровне у них слишком сильно отличалась от человеческой. Я читала до этого мысли людей Земли, и полагала, что все разумные существа думают схоже. Оказалось, что это очень сильное заблуждение. Когда-то Есений рассказывал мне, что у его народа нет имен. Помню, что я тогда очень удивилась, и не могла понять, как можно так общаться. Теперь все встало на свои места. Смесь интуиции, жестов, а в некоторых случаях и зачатков телепатии, сводила на нет необходимость наличия имен.
Подобная практика открыла для меня новый тип мышления: если думать образами, а не проговаривать слова, то мысли текут быстрее, хотя осмысливать доказательства теорем высшей математики становится невозможно. Вести запись таких мыслей еще труднее. Вот как, скажите на милость, описать за секунду эмоции, пронесшиеся в памяти истца? Перепалка с ответчиком продолжается, их права на вмешательство в то или иное дело вполне понятны, но ведь надо же еще и отчет составить для Петэрмо, а не только вынести свое решение. Это как доказать теорему о том, что если в треугольниках стороны соответственно равны, то треугольники одинаковы. Кому-то нужно доказательство, а у меня в голове возникает треугольная фигура из конструктора, скрепленная по краям болтами. Никак ты эту конструкцию не изменишь, даже если болты закручены не сильно. Представить картинку - доля секунды, а расписать то, что при этом ощущаешь - минут пять, и все это льется непрерывным потоком!
Пришлось приобрести кольцо, с россыпью не слишком крупных бриллиантов, которые стали на время перезаписываемыми дисками, сохранявшими все, что я осознавала в момент заседания. Потом я это преобразовывала в слова, а информация с носителя удалялась, и вот эта волокита выводила меня из себя. Мало того, что мне приходилось заниматься не слишком интересным и приятным делом, так еще и украшения стали у меня стойко ассоциироваться с работой. Если для кого-то бриллианты - лучшие друзья девушки, то для меня они - скорее коллеги.
***
Сдача предметов и изучение всякого рода технологий вошла в прежнее русло после того, как за пару месяцев тренировок из меня сделали хоть и не "машину для убийства", но существо, способное выживать в экстремальных ситуациях и не впадать в ступор при появлении опасностей. По меркам "конторы" до спецназа я, конечно, не дотягивала, но с имперской службой безопасности, скорее всего, могла бы потягаться.
В институте меня уговаривали остаться и продолжить свое обучение в аспирантуре. Я отнекивалась, напоминая, что уже "нагрела" себе местечко в "конторе". Зав. кафедрой мрачнел и говорил что-то о том, как там все не просто и что в науке мне откроются куда более заманчивые горизонты, чем там, куда я собираюсь.
Все экзамены были сданы. Я защитила диплом и получила на руки официальное подтверждение отличной учебы, увитое по краям золотым тиснением. Еще один шаг на пути домой. Короткий путь к отцу стал слишком длинным, но это не было поводом для меня отказаться от первоначальной цели.