Около восьми часов вечера я вышел от друга. Вечерний город напоминал мне Пхеньян. Он выглядел так же пусто и безжизненно. Панельные высотки окружали меня со всех сторон, от этого на улице было темнее чем обычно в это время. Не смотря на то, что я никогда не был в Пхеньяне, я уверен, что там царит непередаваемая атмосфера пустоты и безжизненности. Атмосфера, которую я почувствовал, просто смотря на фотографии этого далекого города. Единственным внятным источником света в бетонном ущелье был супермаркет, у которого толпилась молодежь. Раньше я думал, почему они собираются именно там? И я уверен не только за тем, чтобы купить себе немного бодрящих напитков. Хотя, несомненно, это тоже одна из причин. Эти группки по пять шесть человек, словно пещерные люди стягиваются к огню, подальше от надвигающейся тьмы. Там они могут весело, что то обсуждать, смеяться, играть и косо поглядывать на одиночек, которые торопятся по своим делам и не смотрят на них, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания. Одиночек как не странно на улицах почти не было, помимо себя мне попалось на встречу лишь пара человек. С которыми я оценивающе переглядывался. Это словно игра в лотерею никогда не знаешь, кто идет тебе на встречу. Нужно быть готовым ко всему. Но одиночкам, по сути, нет друг до друга дела, каждый хочет поскорее попасть туда куда спешит. Чаще мне встречались пары, небольшие компании по три четыре человека. Тут все интересней. Скажу сразу у меня не ничем особым не примечательная внешность и в глаза встречным прохожим я стараюсь тоже не смотреть, потому что у них там нет ничего интересного, да и лишний раз провоцировать кого то на вербальный жест в мою сторону мне не охота. А такие случаи имели место быть. Парочки обычно непроизвольно прижимаются друг к другу, и бывает, говорят, что то чтобы отвлечь от меня свое внимание. Нет ну а что? У них внезапно рождается повод для разговора при наших обоюдных взглядах друг на друга? Наверное, через минуту они уже забудут, о чем они говорили. Я постараюсь забыть их лица уже через десять секунд. Мне не приносят никакого удовольствия подобные моменты. Иногда меня все таки цепляют как бы я не старался смотреть в другую сторону, один раз встретился взглядом и все контакт произошел, теперь я на крючке, рыбаки крутят свои катушки. Словно золотая рыбка я нужен чтобы исполнить какое ни будь желание. Мне интересно эти просьбы у них сознательны или это просто запрограммированная реакция на нашу встречу. Один раз дети попросили меня купить им сигарет. Электронных, правда. Но вы что именно меня ждали? Там еще человек пять мимо вас прошло на расстоянии вытянутой руки. Нет я который идет за десять метров от них точно брошу все и пойду куда то в другую сторону чтобы купить им сигарет. О школьницы или студентки весело переглянулись и что то сказали про мои волосы и стрижку. Нет, я не лысый и не волосатый сверх меры и мои волосы плеч не касаются. Просто их идет трое, а я один. Иду, не слишком далеко и не слишком близко насколько позволяет дорога, но видимо я как то задел их. Главное я уже прошел супермаркет. Хотя, по сути, там я никому не интересен. Но вдруг у них хорошее настроение? О, снова школьницы или студентки. Опять что то про мои волосы. Ну, вот и все больше впереди ни кого не видно. Вот этот перекресток действительно заставляет думать, что сейчас я где то в Пхеньяне. Три направления, очерченные панельными коробками, словно три потока чьи глади, сливаются с горизонтом в лучах заходящего солнца. Мне надо прямо. Остановка уже близко. Сегодня там только пара человек. С противоположной стороны дороги на меня смотрят несколько таких же, как я. Вечер воскресного дня. Перед самым начало рабочей недели. На улицах только подростки, сбившиеся в стайки. Вот одна идет позади меня. Но тут мне все равно. Здесь не их территория.
Молодой человек добавьте на проезд.
Вот о чем я забыл. О разных алкашах, которые разве что только умереть бесплатно могут, а за все остальное должны справедливо платить, только, к сожалению, не всегда из своего кармана. Не горю особым желанием как то помогать подобным людям, после того как встретив какую ту женщину которая отчаянно просила о помощи. Я при этом совершил головокружительный полет от спасителя до человека, который хочет ее убить, а и надо то было только показать ей дорогу, мне как раз было по пути. О том, что она была пьяна, я догадался только когда подошел к ней. Благородство и великодушие. Хотя скорее наивность и беспомощность. Что привлекает разный мусор. Иначе как я становлюсь героем подобных ситуаций. Хотя знаете, бывают и другие случаи. Один раз ко мне подошла старушка. Ну, скорее женщина преклонных лет, может пятидесяти пяти. И попросила у меня немного денег на лапшу. Свою просьбу она объяснила тем, что ей задерживают пенсию. Чтобы убедиться, в том, что меня не обманывают я пошел с ней и купил ей самую дорогую лапшу. Она начала благодарить меня, на что я только отмахнулся, не скажу что в тот момент не испытывал чувство некой гордости. От которого, наверное, со стороны выглядел как раздутый индюк. Только потом до меня дошло, что я мог бы купить ей, чего ни будь и посущественней какой то лапши.
Тот алкаш уже, наверное, пятый раз рассказывал мне свою историю о том, что у него замерзли руки (на улице была середина апреля, и где он мог их отморозить разве что не в реке я не знаю) и ему надо было проехать всего лишь одну остановку, которую он мог бы уже проползти пока рассказывал мне о своих проблемах. Может, ему надо было просто выговориться? Нет, правда не хватало, чтобы он заплакал и начал рассказывать о своих беспомощных детях, жене наркоманке и прикованном отце инвалиде. К чему я вообще. Может ему надоест, и он отойдет уже? В итоге с моего согласия он сел в троллейбус и я за него не заплатил. Он вышел на следующей остановке, как и говорил.
В троллейбусе поначалу было пусто, но с каждой новой остановкой запах перегара становился сильнее, под крышей салона уже собирались ядовитые облака, воздух становился плотнее. Троллейбус заполнялся, места в конце салона становилось все меньше. Видимо по дороге водитель останавливался у ближайших кабаков, чтобы набрать пассажиров. Немые как рыбы они жались к стенам и смотрели в окна пустыми глазами, как остановки сменялась одна за другой, и конца этому не было.
Изрядно одурев, я, наконец, то доехал до дома. Шанс встретить кого либо пятьдесят на пятьдесят. Особенно я не хотел никого встретить в своем подъезде. Спокойно я иду домой. Вечером в Пхеньяне никого не встретишь. Редкие свободные минуты люди проводят сидя у себя дома. По возможности как можно меньше выходя на улицу. Бесцельно слоняющийся человек поздно вечером, обязательно вызовет подозрение. Откуда я столько знаю про Пхеньян. Наверное, образ моих мыслей в последнее время стал походить на государство, где все под контролем правящей партии и любое влияние из вне, жестоко карается и преследуется как что то вредное отравляющая сознание и здоровье. Слишком много свободы вредно, для необразованного человека. Он сразу начинает наслаждаться запретными дарами жизни, пока не поймет, что за все надо платить. После нас хоть потоп. Как скажите только единственное что после вас останется кучка пепла если повезет. Слишком много свободы вредно для моих соседей. Все должно постигаться в меру, и для каждого эта мера должна быть своя, по возможностям. Нет, мы хотим страдать и чтобы страдали другие, как страдали мы. Страдают наши дети, потому что мы слишком обесценили свободу своей жизни. Но эти страдания станут образом их жизни, потому что они не увидят ничего другого. Страдаю ли я от себя? Нет, я страдаю от своих соседей. И мне жаль, что я не могу запустить ядерные снаряды по всем вражеским позициям. Мне повезло, и я никого не встретил. Хоть раз за этот вечер мне повезло. Нет, я уже проиграл, когда поселился здесь. Хотя у меня не было выбора.
Несмотря на что дома никого не было, на кухне кто то кричал. Уже неплохо. Проклятые стены, могли бы быть еще тоньше были бы из воздуха.
Утром надо было идти в больницу, я обещал проведать своего дядю. Его избили, когда он пошел ночью, черт его знает зачем, но, так или иначе, он виноват. Ночь время, когда страхи выползают на улицу и обретают свою форму. Страх обретает форму свободы, в неокрепшем сознании. Чувство безнаказанности и свободы опьяняет молодого человека, чья жизнь прошла под четким руководством мешка с дерьмом, на котором, по какой то причине было написано 'отец'. Да этот мир жесток, особенно когда его населяют такие ублюдки. Им ничего не стоит снять с тебя часы, отобрать телефон и заботливо положить нательный крест в карман твоей куртки, чтобы он не потерялся. Предварительно отцепив от него золотую цепь. Мне даже комментировать это не охота.
Здравствуй дядя как твои дела?
О ты пришел. Я рад. Ты не знаешь, кто ни будь еще собирался прийти сегодня.
Нет, не знаю.
Вот видишь, как все может обернуться. Брошен и забыт.
Я не стал отвечать на это.
У меня к тебе есть просьба ты не мог бы сходить до меня. И забрать одну коробку. Но сделать это нужно сейчас, пока дома никого нет.
Да, но у меня работа.
Это очень важно. Если бы я мог я бы не просил тебя. Но ты единственный кто пришел ко мне, значит, я могу тебе верить. Для меня ты сейчас самый важный человек в мире. Прошу не лишай меня этого.
А что в коробке.
Ты будешь удивлен. Неси ее к себе и спрячь. Вот ключ от квартиры. Можешь не возвращать, у меня есть еще один. Теперь ты полноправный ее жилец. Под ламинатом в самом углу большой комнаты. На ламинате стоит кресло. Пожалуйста, сделай это как можно быстрее.
Дядя крепко пожал мою руку. Для меня этот жест ничего не значит. Нужно было покончить со всем и быстрее.
В коридоре я встретил своего старого приятеля. Признаться, я был удивлен увидеть его здесь.
Тебя перевели в эту больницу? спросил я.
Нет, я сбежал.
Нет. Как ты сбежал в этот раз?
Я взял заложника.
И где он?
Мне пришлось отпустить его у больницы. Он мог бы поднять тут панику.
А. Ну я пойду.
Будь осторожен. Возможно, он прищурил свой взгляд, мы скоро с тобой увидимся.
Он был неплохой малый, когда у него не сносило крышу время от времени. Ему казалось, что он агент тайной организации не подконтрольной никому. В планах у него было добраться до президента и предупредить о готовящемся заговоре против государства. Когда единственное государство, которое он мог спасти, было в его голове. Он, как и многие ставят превыше себя какую то абстрактную благую идею. Этим очень легко манипулировать. Достаточно сказать, ты важен и незаменим. Хотя секунду...
Просто покончу с этим и больше постараюсь, не иметь с дядей дел.
Пока я был в больнице прошел небольшой дождь. Мне нравится такая погода, особенно если мой путь лежит через парк или места где преобладают деревья. Еще лучше, когда природа гармонирует с городом. Будь это просто несколько тополей посаженных рядом с домом или на обочине вдоль дороги. Мне нравится, когда я иду под их свежими умытыми дождем кронами, а небо еще не полностью очистилось от туч. Странно, но у меня это вызывают какой то наплыв ностальгии по детству. Точнее даже по тому чего не было, но как бы я хотел, что бы было.
До дяди я шел не торопясь, с работы я отпросился, поэтому спешить было некуда, и я просто гулял. Все хорошее, когда-нибудь, кончается. Когда я покончу со всем, остаток дня буду дома. В этом не было ничего плохого, но эта прогулка вызвала у меня слишком много положительных эмоций. Теперь неизвестно когда еще получится так спокойно насладиться окружающим миром.
Дом дяди встретил меня закрытой дверью в подъезд. У меня не было от нее ключей. Придется ждать, когда ее откроют. Предупредить об этом заранее он не мог. Я шел к нему впервые и даже не знал, кто сейчас с ним живет. Скользкие и гладкие, словно змеи, женщины менялись у него как перчатки. Так что я уже давно перестал запоминать имена всех его пассий. Дверь открыла, какая то женщина и я, наконец, то попал в подъезд. У меня всегда вызывали недоверие люди, которые сами не могут попасть в подъезд. У некоторых хватало наглости представляться сантехниками, или почтальонами. Их единственные трубы были горлом, а посылки бутылками. О бутылки я один раз запнулся на лестничной клетке и разбил пару штук.
Квартира дяди оказалась на пятом этаже прямо как и моя, на этом сходства наших жилищ заканчивалось. Он старался окружить себя деньгами, и у него это получалось, вся его квартира была воплощением его страсти. Дверь одной из комнат открылась и от туда мне выползла навстречу его сожительница. Одного ее взгляда хватило, чтобы понять, что я ошибся квартирой и навсегда забыл этот адрес. Она была элегантна своими плавными движениями, словно гадюка в воде она незаметно оказалась передо мной. Люди не должны так передвигаться, если не намазаны маслом и не катятся с горки.
Вы кто такой?
Она была достаточно красива, вполне в стиле моего дяди.
Здравствуйте. Черт ее здесь не должно было быть. Дядя не хотел что бы о моем визите кто то знал.
Мой дядя просил меня принести ему теплых вещей в больницу и сказал, что вы их уже приготовили. Не придумав ничего более умного, выдал я.
А вот что да конечно сейчас. Позвольте я совсем об этом забыла.
Странно, но она и вправду пошла, собирать дяде вещи, будто он ее об этом и вправду просил. Мы сейчас оба блефуем.
Вы могли бы позвонить в домофон, а не стоять у подъезда.
Я не знал что вы дома. Я думал прийти и забрать вещи. Она пытается поймать меня на лжи.
Как он? С ним все хорошо? Я думала прийти и проведать его, но он сказал, что это не нужно.
Да с ним все хорошо. Надо придумать, как от нее избавиться. Похоже это та комната.
Хотя я не обязан не перед кем отчитываться и то, что она здесь не мои проблемы. Кого здесь не должно быть так это меня. Я подошел к креслу и начал отодвигать его. Дядя не обманул меня, под креслом была легко вынимаемая ламината. Под ней лежала небольшая коробка, в полу было даже специально пробита небольшая полость, чтобы коробка могла спокойно прикрываться ламинатом.
Это моя вещь я оставил ее здесь. И дальше мне было не охота нечего ей объяснять.
Ее глаза слегка блеснули, когда она увидела коробку. Но мое объяснение заставило кобру раскрыть свой капюшон, а яд с ее пасти готов был залить меня с головой.
А вот как. Я и не знала, что тут могут храниться такие секреты. Ее шипение меняло свой характер. Она уже не хотела меня есть. Конечно, зачем ей это когда коробку можно получить и более простым способом.
Может чаю? Предложила она, и ее лицо превратилось в улыбку чеширского кота. Эти трюки на меня не сработают. Единственное чего я хотел это прийти домой и, посматривая в окно вспоминать чудесное начало дня.
Нет спасибо. Я положил коробку и вещи для дяди в один пакет, который она даже не принесла, пришлось брать все самому, и пошел к выходу.
Но постойте вы точно ничего не хотите? Ее поза, с которой она это сказала, предлагала мне на выбор товар не самой первой свежести, хотя бы, потому что им пользовался мой дядя. Проверься на ВИЧ женщина.
Нет. Мне нужно идти. И не ожидая ее ответа, я открыл дверь и вышел на лестничную клетку.
Дорога до дома заняла у меня немного времени. Мне не хотелось не о чем думать. Войдя в подъезд, я учуял эту тошнотворную вонь. Смесь вареный рыбы, старости и трухлявого дерева. Так пахнут только соседи, живущие подо мной. Первые люди в моем списке 'Забытые эволюцией'. Ноги начинали тяжелеть. Это страх? Нет, мне просто не нужны лишние проблемы. Очередной поток негатива. Я знаю, они мне ничего не сделают, но один взгляд на них способен вызвать у меня стойкий рвоту. Запах разносился на весь подъезд при том, что я жил на пятом этаже, а они на четвертом. Что нужно делать, чтобы от человека так несло? Гнить заживо, не забывая выпивать по сто грамм каждый час в течение жизни. Я полз наверх через разбросанные шприцы и окурки, это был только первый этаж из пяти. Каждый шаг давался мне как два. Нет хватит этого нытья. Я встречаю своих врагов с презрением в глазах и чувством своего превосходства. Так было всегда, и от этого мне часто приходилось получать плевки в лицо. Наконец добравшись до четвертого этажа, я никого не встретил. Они стояли, курили на пролет выше. Не хватало, чтобы я плюнул им в лица пока проходил наверх. Они ничего не сказали мне. Шанс получать срок, за нанесение побоев который я им безвозмездно предоставил в свое время, держал псов на коротком поводке. Открывая дверь к себе, я на конец то выдохнул. Похоже, мой день теперь окончательно испорчен.
Ну и ладно. Надеюсь, что хоть высплюсь в свой не запланированный выходной. Пакет с вещами я поставил к себе в комнату, а сам пошел во вторую, как можно дальше от места обиталище моих соседей. Для надежности открыл окно, чтобы слышать звуки улицы, а не истории из жизни приматов, хотя они даже не приматы. Если бы бог играл в кости, создавая новые виды, то.... Нет, так получился утконос. Тут он скорее просто болел острой диареей. Мне понравилось это сравнение, пускай и мерзкое, (но в каком мире я живу, чтобы не придумать такое?) и под шум листвы за окном я быстро погрузился в сон.
Мне снилось, что я принимаю парад в Пхеньяне. Люди не прекращая аплодируют мне, а я приветствую их с трибуны, стараюсь ответить каждому. Вот прошла военная техника, за ней на лошадях идет кавалерия, каждый всадник ведёт за собой пленного. Аплодисменты перерастают в бурные овации, когда я спускаюсь с трибун, чтобы пожать руки рабочим, как их много. И у всех нет лиц. Потом я снова стою на трибуне и приветствую марш рабочих и крестьян, которые машут мне разноцветными флажками, и нет конца этому потоку. Все моя ненависть к людям исчезла, меня никто не беспокоит. Мне не нужно не к кому обращаться за помощью, знакомиться потому что у меня есть все, что мне нужно. Но меня начинают давить и мне приходиться бежать. Я бегу по большой площади к светящейся вышке. От нее меня отделяет озеро. Мои враги не терпят вольнодумия и им нужно больше. Я отдал им почти все, чтобы жить в покое. Просто отстаньте от меня, мне не нужны ваши игры. Еще чуть-чуть и я запущу эту вышку, и она сотрет всех нас с лица земли. Только так вы успокоитесь. И когда я почти добежал меня поймали. Я открыл глаза, и первое что почувствовал холод металла опершегося о мой лоб и чью-то руку на моем рте.
Не звука, дернешься, и твои мозги будут на подушке.
Я моргнул. Тут мне стало страшно. Потому что меня сейчас могут убить за просто так. Чертово неведение, моя жизнь зависит от того что взбредет в голову этому идиоту.
Я нашел, сказал второй грабитель и вошел в комнату. У него в руках была дядина коробка.
Проверь. Сказал первый.
Грабитель открыл коробку и перевернул. Там ничего не было.
Они переглянулись и тот, что держал пистолет у моего лба, сказал.
Сейчас я дам тебе слово. И единственно, что ты должен сказать, куда делось то что лежало в этой коробке. Я моргнул.
Я не знаю...И получил удар рукоятью пистолета по лицу. Чертов дядя, во что ты меня в путал?
Я, правда, не знаю, что там должно быть...я ее даже не открывал...
Мне зажали рот и приставили пистолет ко лбу, грабитель взвел курок. Похоже все.
Ясно это был отвлекающий маневр, нужно ...и тут грабитель упал на меня, через секунду упал тот, что держал коробку. В комнату вошел мой знакомый. В руках у него был пистолет.
Вот ты и вступил в игру, я рад, что теперь мы будем работать вместе.
Что за бред тут происходит? Кто? Какая к черту игра? Почему меня пришли убивать из за какой то коробки? Во что вы меня впутали?
Мы с тобой об этом уже много раз говорили. Ты знаешь столько же, сколько и я. Нам нужно покинуть город. Отдел... тут мой знакомый уперся об стену и задрал голову к потолку.
У тебя приступ?
Нет, все нормально. Мне нужно...о подожди секунду.
Назло у меня не было ничего, что могло бы ему помочь.
Ух. Все. Все нормально. Пошли.
О каком отделе ты говорил?
Мы вышли из подъезда и сели в машину стоящую прямо напротив входа.
Тебе вообще можно водить?
Это не Южная Америка...тут он снова задрал голову вверх и начал закатывать глаза...и не горы Тибета, на выдохе закончил он и нажал на газ, а я закрыл лицо руками, потому что мы выехали за бардюр.
Твой дядя оказался хитрее и повел их по ложному следу. Он предупредил меня, что за тобой будет хвост.
Ты можешь...Нет я от него ничего не добьюсь, нужно вспомнить то что знает он и каким то образом знаю я.
Как мы вообще познакомились. Я работал санитаром в больнице для душевнобольных. Мне это нравилось. Нет я не чувствовал себя там как дома, но определённо тогда среди больных мне было спокойнее чем сейчас. Многие из них были и не такие уж и психи, просто уставшие от всего, они находились там как в санатории. Бесплатно ели, спали, кто то получал удовольствие от таблеток. Встречались и настоящие больные, которые выглядели словно цветы в горшках, не могли ничего сами, но забот от них почти не было только не забывай поливать. Были и особо буйные, но после пары уколов, их можно было укладывать штабелями. Убийцы, дети миллионеров которые, не хотели попасть в тюрьму, борцы с системой, уклонисты от армии. Я могу долго перечислять. Иногда кто-то срывался посреди ночи, и вся палата превращалась в детский сад. Виновные получали по заслугам, помогающие навести порядок поощрения. Ничего особого, но все таки не смотря ни на что там был режим, который требовалось соблюдать, те, у кого было все более менее в порядке с головой могли получать небольшие поблажки. Лично я не особо любил привязывать людей к койкам, конечно не когда этого требовал дежурный врач. В другое время я поручал это кому ни будь из принудительно лечащихся, обычно это были заключенные, которые по той или иной причине отбывали свой срок в больнице. Один из них рассказал мне о психе, который сбежал, пару лет назад. В больнице он вел себя тихо и тоже помогал персоналу, и добился того что некоторые санитары доверяли ему дежурить за них. Стоит ли говорить, что это была их ошибка? И насколько я узнал последняя в жизни. Одной весенней ночью, когда он подменял санитара, в больнице пропало электричество. Когда его включили, нашли только мертвых санитаров. Почти все палаты были пустые. После той ночи половина персонала уволилась, многие сбежавшие были найдены мёртвыми, кого то отправили в тюрьму самого виновного в массовом побеге так и не нашли. И как сказал мой рассказчик, для большего драматизма притушивший свет лампы, сегодня тот самые день и сбросил лампу на пол, отчего та погасла. По правде говоря, я думал что это конец, но внезапно я услышал звуки борьбы. Когда я включил фонарик, моего рассказчика добивал лампой мой знакомый. До этого момента я не замечал его среди общей массы больных. Обычно он бубнил, что то невнятное, когда я проходил мимо него, еще иногда у него случались припадки, больше никаких хлопот он не доставлял. Мы привязали виновного к койке.
Ты должен быть осторожен. Проклятые предатели. Ищут и убирают потенциальных борцов за свободу. Я пытался тебя предупредить об опасности, но ты меня не слушал.
Ага, хорошо. Спасибо.
Я сообщу своему куратору о тебе. Не могу ничего обещать, меня самого завербовали недавно, но сейчас нам нужны люди, так что я уверен, что ты пройдешь конкурс без особых проблем.
Что готовится очередной заговор против государства?
От этой фразы глаза моего знакомого округлились до размеров моего фонарика.
Что тебе об этом известно?
Немного. Шпионы из за границы ведут усиленную пропаганду по всем информационным фронтам, затуманивая разум населения, правительство ведет отчаянную борьбу зажатое со всех сторон врагами. Только далекий Пхеньян солидарен с нами в борьбе за справедливость, но он сам окружен врагами.
После этих слов я чувствовал себя настоящей свиньей, нельзя подыгрывать больным, но тут я не удержался, чего до сих пор стыжусь.
Мой знакомый молча кивнул и протянул мне руку.
Я думаю что, понимая то в какой опасности, мы находимся, ты вступишь в наши ряды в самое ближайшее время.
Да, хорошо, ложись спать.
Будь осторожен с ним, сказал мне на последок знакомый, указывая на связанного. Тот под действием снотворного уже спал.
Через несколько дней мой знакомый сказал, что должен сообщить в штаб обо мне. Той же ночью он сбежал. Хорошо, что это было не в мою смену. Его нашли рядом с больницей. От судорог он извивался как червь. Спустя какое то время я уволился. За несколько дней до этого он мне сказал:
Будь осторожен.
В общем, сейчас у меня нет особых вариантов, я уже встрял по уши. Хорошо что за нами нет никакой погони.
Так куда мы едем?
В условное место.
По радио заиграла Wish you were here. Признаться, я был приятно удивлен.
Шоу бизнес в Южной Корее, с помощью контрактных обязательств, превращает человека в куклу, исполняющую любые желания своего владельца. Представьте, что в день смерти ваших родителей (на секунду там этот день считается святым) вас заставляют ехать развлекать, главу какой ни будь транснациональной корпорации и его друзей. В прейскурант входит все, что может предложить человеческое тело. Дорога только одна, это бизнес. Вот она цена популярности. В итоге она не каждому по карманам. Кто-то пытается уйти, но заслужить это право он может только через суд. Правда есть еще и другие варианты ухода. Стараются выбрать так, чтобы не было больно, но куда уж еще? Нет, это не удивительные истории из мира шоу бизнеса. Перед тем как наглотаться таблеток одна актриса оставила полный список имен своих клиентов, среди которых, было множество представителей Южно Корейской элиты. Она обещала, что за нее отомстят, или это сделает она сама прямо с того света. Естественно этого не произошло и те, кто пользовались ей, уверен, продолжают спокойно жить дальше. Не было массовых митингов или демонстраций. Она просто сломалась, ничего страшного. Не выдержала темпа. Ну и что? Человек делает то на что подписался. Но на что она рассчитывала в своей записке? Кто будет мстить? За что? Почему меня корежит как от судорог, от людской наивности. Вся их жизнь была в погоне за кроликом, а в один прекрасный или не очень момент они внезапно узнают, что все это время были просто вещью, и начинают просить о помощи. Единственное что им поможет это машина времени. Но готов поспорить, что многие бы не стали ничего менять. Хотел бы я, что бы мне было их жалко.
Мы приехали, к какому то прибрежному кафе. Не дожидаясь, когда машина окончательно остановиться, я выскочил из салона и упал на землю.
Вот здесь мы получим дальнейшие указания.
От кого?
Напрямую из штаба. Твой дядя уже, наверное, покинул город. Нам тоже необходимо это сделать.
Покинул? Зря он не дождался, пока я одену ему эту коробку на уши.
Да план был рискованный, особенно для тебя, но так ты сразу втянешься в общее дело.
Что вам еще от меня нужно?
Мы узнаем это там, ответил мне знакомый, указывая пальцем на кафе.
Может оттуда, я позвоню, кому ни будь и расскажу о том, что со мной произошло.
В кафе было полно народу. Сегодня что выходной? Люди гуляли как в последний раз. Бутылки со спиртным и табачный дым гуляли по всему заведению от одного столика к другому. Улыбчивые девушки официантки, разносили заказы как ужаленные только успевая отбиваться от настойчивых клиентов. Мне стало не по себе сразу, как только я вошел внутрь. Лишь бы не привлекать внимания. Позвонить, а потом бежать отсюда. По какому поводу такая гулянка в начале рабочей недели? Я, стараясь не смотреть по сторонам, иду за знакомым. Мы остановились у барной стойки, с трудом протиснувшись между клиентами. Мой знакомый, что то сказал бармену, от чего тот чуть не выронил бутылку из своих рук. В ответ бармен подозвал его к себе и что-то прошептал. Дальше мы прошли на второй этаж. Там народу почти не было. Вообще мы будто бы спустились в подвал. Единственный свет это тускло святящаяся лампочка, висящая над каждым столиком. Мы шли, куда-то в конец зала. Ни девушек официанток, ни музыки. Здесь не было ничего. Наконец то мы сели за столик.
Мне нужно позвонить тут есть телефон? Спросил я.
Не знаю. Я кое-что забыл, подожди меня секунду. Ответил мне знакомый и сразу пошел туда от, куда мы пришли.
Через два столика от меня сидели, какие то странные люди. Их лица скрывал поднятый выше ушей ворот плаща и широкополосные шляпы. Тот, кто сидел лицом ко мне, заметив, что я на них смотрю, что то прошептал сидящему перед ним соседу. Тот повернулся и единственное что я увидел на его лице, прорезающую тьму улыбку и два таких же белоснежно ярких глаза. Из темноты окружающей их столик появилось еще несколько человек. Все что я мог разглядеть на их лицах это неестественно яркие глаза и улыбку. В этот момент и так абсолютна тишина, превратилась в вакуум. Тут я испытал страх стремящийся к ужасу. Неужели у меня разыгралось воображение? Сглотнув, я решил бежать отсюда. Пошло оно все. Сразу иду в полицию.
Тут прямо из темноты, ко мне за столик подсела любовница моего дяди.
Я приятно удивлена, видеть вас здесь. Сказала она и затянулась сигаретой.
Я тоже. От страха я весь взмок, еще эта женщина взялась, откуда не возьмись. Те странные парни снова уставились в свои карты.
Она мило улыбнулась. Наверное, мило.
Что вы здесь делаете? спросил я. Хотя какое мне дело.
О я просто пришла сюда со знакомыми. И тут увидела вас. Думаю, вам будет интересно узнать. Я была сегодня в больнице, и он попросил еще вещей. Вы ведь понимаете о чем я?
Нет.
Она прошептала мне на ухо.
Просто отдайте мне ту вещь, которая вам не принадлежит и с вашим дядей все будет в порядке.
Теперь эта стерва меня и вправду вывела из себя, я схватил стоящую на столе пепельницу и со всего размаха ударил ей по голове. После схватил стул.
Что вам от меня нужно идиоты? Даже не думайте ко мне подходить!
Незнакомцы в шляпах даже не шелохнулись. Только тот, кто сидел ко мне лицом равнодушно посмотрел на меня и стряхнул пепел со своей сигары.
С тобой все в порядке? Что тут произошло?
Я повернул голову направо, это был мой знакомый.
Куда ты ходил? Меня...Нет все было слишком странно. Что я вообще здесь делаю?
Нам надо идти, явка провалена. Они могли подослать еще, кого ни будь.
А они? Я, все еще продолжал держать стул, направляя его на игроков в карты.
Кто? Пошли.
Я безвольно опустил стул, и мы пошли вниз. Пот тек с меня словно я стоял под душем. Такое со мной было только в армии. Когда на распределительном пункте мы получали форму. Это было около полуночи, казалось, что жара уже должна была спасть, но я чувствовал, что таю словно снег. Спешка. Все спешили, никто не хотел быть последним. Я чувствовал, что не успеваю сделать все как надо. Когда сказали чтобы все вышли из раздевалки, я только успел надеть берцы. Главный принцип не поддаваться панике я уже не выполнил, свернув все то барахло, которое мне выдали я старался догнать остальных. На ходу поправляя ремень и рассовывая не вдетые шнурки по карманам. Нас привели, в какую ту комнату. Вошел, какой то старик и мы садились и вставали около минуты, пока, наконец, то он не услышал 'вакуум' термин которым можно описать всю мою службу. Нам выдали бумаги для заполнения. Почти час ночи, а я сижу, заполняю свои персональные данные, чтобы мне сделали банковскую карточку. Времени нет. В пять утра мы должны встать, чтобы отправиться в часть. Пот каплей упал на лист бумаги. Я отер свой лоб. Упало еще несколько небольших капель. Все мое тело было словно губка, которую стоило только слегка сжать и из нее польется вода как их под крана. Наконец нас расположили в зале, в котором мы до этого просидели целый день. Сомневаюсь, что кто-то из нас хотел спать в ту ночь. Еще около получаса тридцать человек сновало туда-сюда. Одни говорили по телефону, потому что это, наверное, был последний раз, в этом году начиная с этого дня, когда они могли это нормально сделать. Другие располагались на ночь. Мы были последние, кто приехал, и на нас не хватило кроватей. Многие легли на пол. Более менее удобно расположившись, сам я, наконец, то получил возможность доделать все, что не успел. В глазах моих соседей читалась непередаваемая тоска, вот и все, бежать некуда. Приговоренные к смерти пленные наверняка испытывали такое же одиночество. Наши тела были еще живы, но разум уже погасил свет. Но в то же время друг для друга мы были самыми близкими людьми, потому что, как никто в тот момент понимали, что чувствует другой. Я смотрел в окно, которое было передо мной, короткая ночь подходила к концу. Наступал день длиною в год. Перед тем как задремать я услышал в своей голове необычайно красивую мелодию, которую никогда не смогу повторить.
Прощайте лошади. Прощайте лошади. Мы продирались через танцующих людей к выходу. Я вспомнил о телефоне и посмотрел в сторону барной стойки. Бармен о чем то разговаривал с клиентом. Он заметил меня, и его клиент повернул голову в мою сторону. Нет, нужно уходить. Мне начало казаться, что люди смотрят на меня, они заметили, что со мной, что то не так. Я стал чувствовать себя уязвимым. Скорее бы уже выйти отсюда на свежий воздух. Кто то тянет ко мне свою руку, я стараюсь обогнуть ее и сбиваю официантку она роняет поднос с пивом и чипсами на головы клиентов, те начинают возмущаться. С первых слов ясно, что они в ярости. Их женщины начинают кричать им, дергая их за рукава 'Вон он смотрите'. Я просто иду к выходу, главное не смотреть на них, главное не смотреть. Но я чувствую, что за мной уже идут. Прибавляю ходу. Сзади начинается ссора. Мне не охота поворачиваться и смотреть, главное, что им нет теперь дела до меня. Я вышел.
Наконец то свежий воздух. Ветер с моря привел меня в чувство. Надышавшись, я сел в машину и задел коленями бардачок он открылся и из него вместе с какими то бумагами выпал пистолет моего знакомого. Я взял его. Это был мой шанс перехватить инициативу в свои руки.
Так, а сейчас мы едим в полицию и я все им объясняю. Ты понял?
Мне не пришлось бы угрожать ему пистолетом, если бы я сам умел водить машину.
Подожди, подожди. Зачем? Нам нельзя в полицию.
Мне плевать, что тебе туда нельзя. Из за вас я по уши, в каком то дерьме.
Полиция наверняка с ними заодно и уже ищет нас, отступление было не согласовано с властями. К тому же твой дядя может быть и не там. Так что это очень опасно.
Да пошел он к черту. Как они нас там могут искать?
По номеру машины.
До меня дошло.
Чья это машина?
Я не знаю, она стояла у твоего подъезда.
Но у кого ты взял ключи?
Они были в машине, ты разве не видел?
Мы угнали, чью ту машину. Не исключено что она принадлежала тем грабителям. Но возможно и кому то из моих соседей. Мне захотелось разрядить обойму сначала в него, а потом пустить контрольный себе в голову. Но потом я выдохнул. Что если я попытаюсь доказать что я был взят в заложники? Мой приятель сбежал из психушки и с него все равно нечего будет взять, так что это может сработать. Те грабители в моей квартире были его подельниками. И убиты они из его пистолета, который я сейчас держу в руках. Осознав это, я чуть не выкинул его в окно, но остановился и вместо этого аккуратно протер рукоять и положил пистолет назад в бардачок. Им еще нужно будет доказать что я из него стрелял.
Куда мы едим?
Подальше из города, ситуация требует нарушить всех правила. Придется ехать напрямую в штаб организации. Доступ туда имеют только высшее командование и агенты, заслужившие доверие лично Генерала. Но то, что у нас есть слишком ценно, чтобы передавать через посредников, в таверне была засада. Кто знает может выходы из города уже перекрыты.
Я слушал его не переставая удивляться его фантазии, что если он захочет остановить машину и, угрожая пистолетом, отведет меня в лес? А там...Я снова достал пистолет и проверил обойму, там было три патрона.
Мой куратор сейчас единственный кто может провести нас в штаб. И единственный кому мы можем верить. Иначе говоря судьба страны зависит от того сможем ли мы сейчас попасть в штаб.
Сейчас моя жизнь была похожа на сошедший с рельс поезд. Все случилось так внезапно, что я даже ничего не понял. Не было белой горячки, наркотического опьянения, помутнения рассудка, но я уже на обочине. Меня не обманули, не ограбили, не изнасиловали и не оставили инвалидом, но со мной произошло что то страшное. Меня окружили и теперь думают, что со мной делать. Связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту я лежу у ног своих врагов, а они думают, как меня пытать. Сколько это будет продолжаться? Когда я им уже надоем и меня отпустят?
Я думаю, твой дядя справиться. Он сильный человек и верный слуга своего государства. Хотя я слышал, что они ужасно пытают пленных агентов. Заставляя их перейти на их сторону, они промывают им мозги, убеждая, что на самом деле враги, не они, а коррумпированное правительство. Если агент сопротивляется, то его могут держать, как собаку на поводке для забавы ослабляя его, чтобы тот думал что может сбежать.
Забавно тоже самое можно сейчас сказать и обо мне.
Мы покинули город.
Все конец. Я дошел до предела. Мне не о чем больше рассказывать фразы обрываются на полуслове. Образы сплелись в кучу и превратились в огромное чудовище, до которого я боюсь дотронуться. Что то пытается прорваться сформироваться в мысль, но я словно выжатый до последней капли лимон. Пускай все происходящее проносится мимо. Мне не впервой выключать свет в своей голове. Когда придет время я вернусь к оценке происходящего. И наверное ненадолго. Я никогда не хотел стать писателем или как то по другому проявить себя в искусстве, потому что все свои начинания я забрасывал. Причем забрасывал на том моменте, когда доходил до половины. Я оглядывал свое творения и говорил себе 'Все самое сложное позади, осталась малость' и удовлетворенный своей работой ложился спать. На следующее утро, сделанное мною казалось мне каким то инородным, будто и не моих рук. Попытки продолжить приводили лишь к краткосрочным периодам работы, после которых я забрасывал все окончательно. Наверное, мне не хватало терпения. Или я недостаточно болел своими творениями. Если дело шло, нужно было сидеть пока не потеряешь сознание от истощения, щелкая зубами и пуская пену изо рта. А не как я. Не нужно никакого плана, лишь потребности организма которые необходимо удовлетворять время от времени, что бы не слечь. Снова заиграла 'Прощайте лошади'. Дорога шла по холмам, у подножия которых стелился небольшой туман, уже вечерело, воздух становился прохладнее. На небе начинали появляться первые звезды. Дорога напоминала мне случайно упавшую ленту. Я вспомнил про дороги Тибета. Мы мчимся по горам, не сбавляя скорости, лихо, заходя в повороты. Где там, на вершинах гор живут те, кто постиг секрет жизни и смерти, они смотрят на нас и говорят что мы безумцы. Мы свободней, чем они.
Подержи пока руль, сказал мне знакомый и передал руль. Который он предварительно вырвал, отчего машина потеряла возможность управляться.
Что ты делаешь!!!ААААААААА, кричал я сжав ненужный руль в своих руках пока летел в бездонную пропасть, образованную этими великолепными холмами.
Когда я пришел в себя, то понял что нахожусь в машине. Похоже, я просто задремал. Почему мы остановились? Пистолет по прежнему был у меня. Я посмотрел на водительское сидение, оно было пустое. Дверь была открыта. Куда он делся?
Я вышел из машины. Мы стояли на какой то обочине. На горизонте виднелись огни ближайшего города. Сколько мы ехали? От нас до ближайшего города километров двести. Ближайший город. Как же его. Он даже вроде больше моего. Неважно. Куда пропал мой знакомый?
Я обошел машину и нашел его. Он лежал прямо у нее, похоже, припадок уже прошел, но он все еще подергивался. Остаточные судороги подумал я. Главное что жив. Было уже темно. И довольно прохладно должен заметить. Главное чтобы в машине работала печка. Знакомый уже оправился и сидел, прислонившись спиной к машине. О чем он думал? Бедняга. Что творится в твоей голове?
Несколько минут мы молча смотрели, куда-то вдаль. Мимо нас проехала машина. Знакомый спросил меня.
Что это?
Где? Я подумал, что он про машину, которая остановилась чуть поодаль от нас. Высунув голову, я увидел, что к нам кто то идет.
Наверное, это была падающая звезда.
Черт это еще кто?
Знакомый встал и тут же присел, дернув и меня вниз.
Будь наготове. Они могли вести нас из самого города. Сказал он мне.
Так успокойся, я буду говорить. Просто стой рядом. Ответил я. Не слишком ли много я на себя взял?
Эй у вас все в порядке? крикнул незнакомец, заметив наши головы торчащие над машиной.
Да. Спасибо.
Сломалась машина?
Почему он продолжает идти к нам? Машина, стоящая на обочине и два незнакомца на безлюдной дороге посреди ночи его не смущают? Будь у меня лопата, я бы в шутку кинул ее ему.
Да...То есть нет, моему другу стало плохо и нам пришлось остановиться.
Незнакомец подошел к нам и протянул руку.
Да здравствуйте, бросил я и быстро пожал руку. Все нормально. Мы скоро поедем. Спасибо что побеспокоились.
Вы едите в город да?
Какой он настырный.
Ну да. Я посмотрел на знакомого. Он рылся в машине, наверное, искал пистолет.
Ну, я мог бы вас подбросить.
Нет, я сказал, что моему другу было плохо, сейчас он оправится, и мы поедем дальше. С машиной все в порядке, не хотелось бы бросать ее здесь.
Да я понял. Так что вы ребята... хотели бы посидеть пока у меня в машине. Мы могли бы выпить, а то прохладно. Может и еще что...
Мы еще не подъехали к городу, но его дух уже витает в воздухе. Или может так сказалось влияние ночи? Вот они странник перед тобой стоят ворота. Пройди через них, ты получишь все до чего можешь дотянуться, прежде чем поймешь, что находишься на дне мусорной ямы из таких же наивных, кто все еще, на что то надеется. А может, так и не поймешь, потому что больше никогда не очнешься.
Возможно, сейчас нам бы пригодилась помощь. Наш бак почти на нуле. Прошептал мне знакомый.
Не ты ли говорил, что нельзя никому доверять?
Я не доверяю ему, но возможно сейчас это наш шанс не застрять тут посреди дороги. Что мы вообще тут забыли. Ах да.
Но погоди, ты не боишься слежки...
Слежка... О чем ты? Ты принимал сегодня лекарства?
Ха, ха шутка про таблетки от человека, который вчера пускал слюни на свою смирительную рубашку.
Незнакомец удивленно смотрел на нас. Наверное, он уже начал о чем то догадываться.
Пройдемте к вам. Я очень благодарен вам за то, что вы решили подвезти нас. Не обращайте внимания на слова моего друга. Он работает со мной. У бедняги случаются приступы мании преследования. Работа почти довела его. Две горячие точки. Скандальный репортаж, после которого была раскрыта коррупционная сеть, в которой были замешаны первые лица государства. Все это слегка подорвало его здоровье.
О так вы работаете в прессе? Живо поинтересовался незнакомец.
Нет. Телевидение возможно вы видели меня. Я веду аналитическую программу ближе к полуночи. Мой друг извини за то что я говорю за тебя, сказал он обратившись ко мне, занимает должность заместителя главного редактора в его обязанности входит следить чтобы до наших зрителей доходила только нужная информация.
А ха ха. Интересная у вас работа парни.
Меня уже раздражает его веселость. Он все еще надеется на свою дольку счастья.
Вы не против, если я включу радио? Сказал незнакомец.
Нет. Может, мы услышим, кого ни будь из своих коллег. Ответил мой знакомый.
...И что вы думаете насчет этой встречи?
Вы слышали истории про то, что здесь пропадают люди? По правде я был напуган, когда увидел машину на обочине в это время суток. Выпейте если хотите. Все таки, сейчас прохладно. Он протянул моему знакомому термос.
...Без сомнения этот саммит на фоне последних заявлений наших иностранных партнеров, должен...
Политика пресса это так интересно, но как вы считаете, они специально не упоминают о пропаже людей?
Вы боитесь за свою жизнь? Смею вас уверить, эта информации пока не достоверна.
Подождите, вы не верите в орудующего здесь маньяка? Последняя фраза незнакомца поставила все на свои места.
...Президент будет находиться в нашем городе, на протяжении всего саммита...
Все из за этого саммита. Вся полиция в городе поставлена на уши. Может, заедем ко мне на дачу? А то сейчас уже темно, а тут пара километров.
Мой знакомый уже собирался испить кофе из термоса, как резко кинул стакан на пол.
Предатели, чертовы предатели. Я все понял.
Отлично этот парень собирался...тут было подключился я.
На кого ты работаешь? Ты преследовал нас с самого начала?
Вообще то он...
О чем вы? Незнакомец побледнел.
Пока мой друг не разрисовал твоими мозгами лобовое стекло, скажи мне на кого ты работаешь?
Незнакомец только бросил несколько как бы непонимающих взглядов. Он старался делать вид что искренне ничего не понимает.
Мне стоит еще раз повторить? Держи руки на руле и не делай резких движений, нервы у моего друга не к черту.
Знакомый начал рыться в салоне, на всякий случай я все таки приставил пистолет к спинке незнакомца.
Что вы делаете, прекратите. Я сообщу о вас в полицию.
О а это у нас что? Спросил знакомый и вытащил из под сиденья нож для разделки туш.
Вы убьете меня?
Скажи мне для чего тебе такой нож в бардачке машине? Разве не проще было бы нас усыпить? Или вы не гнушаетесь ни какими методами? Грязные предатели. Ты собирался пытать нас прямо здесь?
Ч...Что? Незнакомец занервничал. Он у меня там давно лежал. Пожалуйста, не убивайте меня. Я высажу вас, где вы захотите.
Конечно. Именно это ты и сделаешь. Если не хочешь чтобы твое лицо оказалось в списке врагов государства, после того как все узнают правду.
Незнакомец окончательно опешил. Он явно хотел, что то сказать. Но понимал, что эту игру он заведомо проиграет.
Ситуация накалилась до предела. Я верил, что передо мною сидит маньяк. Знакомый верил, что незнакомец вражеский агент, который хочет нас убрать. А парень думал, что с ним в машине сидят журналист и ветеран горячих точек. Нависло молчание, никто не хотел раскалываться и открывать свою истинную личность.
Так что мы так и будем молчать пока не приедем в город? Сказал знакомый.
Патруль...сказал незнакомец.
И вправду впереди стоял полицейский патруль. Наши лица превратились в кожаные маски, которые неумело пытались спрятать охвативший нас страх.
Полицейский затормозил нас.
Они явно ждали нас. Теперь все кончено подумал я.
Полицейский представился и попросил у незнакомца документы.
Везете ли вы, что ни будь запрещенное? Спросил полицейский и начал внимательно рассматривать нас.
Нет.
Нас можно было брать только за наши лица. В каждом полицейском участке должны висеть наши фотографии, с пометкой их разыскивает сумасшедший дом. Неужели я стал чувствовать себя сумасшедшим? Если шизофреник признал в тебе своего, значит вы не так уж и далеки друг от друга. Такую шутку я услышал еще, когда учился. Кто бы мог подумать сейчас мне не смешно. Полицейский особенно внимательно смотрел на моего знакомого. Здесь можно выбрать любой цвет, и он будет черным. Проиграть невозможно.
Все в порядке, сказал полицейский, и отдал незнакомцу документы. Будьте осторожны на дороге, и не берите попутчиков, в этих местах орудует маньяк.
Я испытал неподдельное чувство облегчения.
Так давай медленно. Не газуй резко. Советовал знакомый.
Когда мы отъехали от патруля, все вернулось на свои места.
Где я могу вас высадить? Спросил незнакомец, когда мы были уже в городе.
Высади прямо здесь. И помни, мы знаем кто ты. Вы ничего не сможете против нас.
Последнюю фразу незнакомец уже не слышал. Как только мы вышли он, стирая покрышки, круто развернулся и скрылся за переулком. Мы остались одни, без денег, ночью в чужом городе, но по крайне мере у нас осталась наша честь и достоинство, к тому же мы живы. Неплохо.
Что произойдет дальше, снова какой-нибудь вымученный переход, чтобы связать нас нынешних с нами будущими? Сейчас было бы неплохо отдохнуть.
Что может, найдем ночлег? Да и я голоден.
Мы чуть все не провалили ты понимаешь?
Нет, честно я ничего не понимаю уже день.
Всю дорогу ты только ныл. И сейчас, когда мы близко к тому чтобы рассказать людям правду, ты снова даешь по тормозам? Как? Как ты можешь так поступать?
У меня просто не было сил ему отвечать.
Привержен ли ты цели так как думаешь?
Я не думаю. Ответил я.
Тогда зачем ты все это делал? Для чего ты прошел весь этот путь?
Я задумался. И вправду для чего? Сейчас что момент, когда герой должен все осознать и набраться решимости для финального рывка? Нет, хотя, похоже. Только здесь и сейчас нет, не героев не злодеев. Есть лишь те, у кого есть власть и те, у кого ее нет. Последние считают, что имеют право назваться добром и вершить справедливость. Откуда они это берут? Добро, зло. Чушь. Все борцы с драконами превращаются в драконов, и не важно были ли они плохими или хорошими, у каждого своя, правда которую они будут отстаивать. Всегда найдется тот, кому она не по нраву. А еще у меня есть пистолет. Значит сейчас власть у меня. И герой получается мой знакомый, который должен будет противопоставить мне тоталитарному государству, себя борца за правду. Тогда я злодей? Кто я?
Слушай, я понимаю тебя, но...
Знакомый стоял спиной ко мне и тихо плакал, я понял это по его дергающимся от всхлипов плечам.
Правда, мне стало неловко от этого. Я, наверное, должен чувствовать себя виноватым, в том что он плачет. Наверное потому что я был с ним не до конца честен все это время и игра зашла слишком далеко. Я подошел к нему и взял его за плечо, он попытался сбросить мою руку. Прямо как ребенок.
Прости. Я обманывал тебя все это время.
Обманывал? Зачем ты это говоришь? Как я не понимаю...
Я должен был остановить все это, пока мы были в городе. Нам нужно было сразу пойти в полицию и все им рассказать. Теперь у нас наверняка будет большие проблемы. Все слишком далеко зашло.