Каббала, интерлюдия первая:
Над черной столицей застыла зима. Пялилось вниз с холодным равнодушием морозное солнце, хмурились своды небесные, раздували ледяными ветрами рвущуюся из недр земных копоть плавилен и печей. Мелкие снежинки срывались осторожно с бесцветных небес, кружились изредка по воле ветров, опускались на камни Престола. Открытая виста, венчавшая обитель императоров Клиге, упиралась в бездонную пропасть столицы, но в самом центре спящего сада, в наивысшей точке окрест, любой чувствовал себя наедине с небом. А, впрочем, мало, кто бывал в этом месте, да и вовсе знал о нем.
На изящной кованой скамье, в самом центре сада, под сенью белесых ветвей, сидела молодая женщина, читала старинный фолиант. Красивые тонкие пальцы с безупречным маникюром поглаживали драгоценный металл, укреплявший переплет, переворачивали пожелтевшие от времени страницы. Черное платье из шерсти лам согревало гибкий стан, соболиная шубка, небрежно наброшенная на плечи, защищала от ветра. А тот, озорной и вольный, стряхивал иногда морозный саван ветвей, да развевал роскошные, необычайно длинные волосы гостьи спящего сада - и меркли на фоне их чистые снега.
Абсолютная, непорочная, безжизненная белизна.
Холодный взгляд пристально изучал гостью летнего сада. Нечеловеческие глаза - узкие вертикальные зрачки, необычайно прозрачная радужка. Но пуще всего - глаза были разными: один - голубой, как небо в горах, другой - лиловый, точно энкорская сирень, какой никогда не увидишь в землях Акариона. Тонкие черные брови разлетались, как крылья ворона, да смыкались почти на переносице мелкой, но заметной морщинкой.
Седовласая красавица захлопнула книгу, подняла голову, точно глядя вдаль, и стало возможным заметить, что глаза ее закрывала непроницаемая повязка. Посидев мгновение, поглаживая пальцем потертый переплет, она улыбнулась, едва заметно, тусклому зимнему солнцу, вздохнула, едва заметно повернула голову.
- Ты так и будешь там стоять? - тронул природную тишину тихий голос.
Загадка, как ее услышали. Отделилась от колонны материальная тень, сделала шаг на свет - женщина. Совсем другая - высокая, смуглая, мелкие жесткие локоны цвета безлунной ночи спадают на плечи, лишь надо лбом, сверкает в лучах солнца седая прядь. Разноцветные глаза смотрят пристально и спокойно, смягчая резковатые черты лица. Одета лишь в черное - длинный, почти до земли, кафтан из грубого сукна совершенно без отделки. Полы и рукава у бедер и плеч перехвачены кожаными ремнями. Кованые сапоги не издают ни звука, соприкасаясь с черным мрамором, устилающим дорожки в саду.
- Здравствуй, Фрэнки, - поприветствовала седовласая гостью.
- Здравствуй, Кагеро, - после недолгой паузы, отозвалась та.
Брюнетка с разноцветными глазами стояла, пристально глядя на черную повязку Кагеро, а та словно не замечала этого взгляда, все так же любуясь сквозь непроницаемую черную материю чахлым солнцем в плену облаков. Наконец, та, кого назвали Фрэнки, сделала еще пару шагов, смахнула снег со скамьи и опустилась рядом.
- Я получила твое известие, - начала она.
Кагеро лишь кивнула в ответ, вынимая из толстой книги запечатанный конверт и передавая своей собеседнице. Та приняла, открыла, заглянула вовнутрь.
- Это оно?
- Да.
Согласный кивок, точно обладательница разноцветных глаз согласилась с какими-то не озвученными доводами собеседницы. Конверт исчез под черным сукном кафтана.
- Есть основания полагать, что это - не единичный случай?
Кагеро кивнула.
- Да. Карпатиус еще не закончил, но к другим выводам придет едва ли...
Черноволосая молчала, ожидая продолжения.
- Это дженоиды, - закончила Кагеро.
Опасная искорка вспыхнула в разноцветных глазах. Кулаки черноволосой сжались так, что скрипнули перчатки, но на лице не отразилось истинных чувств - она владела собой.
- Ему можно верить? - голос Фрэнки не изменился, и верилось в это с великим трудом.
- Можно, - Кагеро подтвердила собственные слова осторожным кивком, - игемон и я все проверили. Так что Скорупко можно вычеркивать из списка подозреваемых: им такое не по зубам. Это не магия, Фрэнки, не проклятие и не болезнь. Это - технология, и семи пядей во лбу быть не надо, чтобы понять, откуда у змеи ноги...
- Я своими руками закопала их.
Кагеро едва заметно пожала плечами.
- Видать, недостаточно глубоко копала...
Темноволосая обожгла собеседницу взглядом, та ответила обезоруживающей улыбкой. Минуту, над зимним очарованием сада висела тишина, разрушаемая лишь редкими посвистами ветра под куполом неба.
- Что говорит императрица? - нарушила молчание темноволосая; ее голос не выражал никаких чувств.
- Да ничего... пока Я информирую ее, но тебя позвать - моя инициатива, - Кагеро вздохнула, - это все равно необходимо, у меня с людьми туго, массовые операции на больших территориях - не мой профиль. Шива изображает мыслителя, но что бы он там ни придумывал, Первому Отделу при любых раскладах понадобятся штурмовые отряды. Выбор, как ты понимаешь, очевиден, и я хочу, чтобы ты знала, с кем столкнутся твои люди.
- Ты считаешь, это может повториться?
Кагеро задумалась на мгновение.
- Фрэнки, если откровенно, то случившееся два месяца назад в Двиновьем Граде мне видится несчастным случаем, - она поймала взгляд собеседницы, - да-да, не спланированная акция, не диверсия и не террористический акт. Случайность. Ну, всякое бывает. Оружие дало осечку, маленькая Люсиль лишилась жизни раньше срока. Повод напрячься. Люди Шивы перетрясли все грязное белье - ну, в этом-то они большие специалисты! - и выяснили, что сапожник убиенный папочкой упырицы нашей быть ну никак не мог. Биографию ему, по всему видно, опытные шпики писали - канцелярщиной разит на повал. Сейчас Руперт, свет очей наших, перетрясает приюты Священной Розы по всей стране: пытается выяснить, откуда ребенок взялся, и кем папочка ее был.
Фрэнки кивнула. Кагеро продолжала:
- Атари связался с Шивой и поделился нашими запасами вкусностей. Бедняга Руперт сейчас подошвы рвет, копает по всей стране - агентура на ушах стоит. Но ежели мы заимеем еще пару-тройку таких же очаровательных деток, то силушек у тайной полиции в достатке может и не сыскаться. А для чего еще существуют твои Тени? М?
- Я все поняла, - Фрэнки вздохнула и откинулась на спинку скамьи, - я сейчас же отправлю приказы командирам на местах. Санкция императрицы?
- Не беспокойся, Венценосная возражать уж точно не станет. Так что, коли надо кого убрать по-тихому - можешь не стесняться: Престол платит. Естественно, я информацией не обижу. Как видишь, тут у нас маленький конец света намечается, так что неплохо бы напрячься и отменить празднество по случаю всеобщих похорон.
Фрэнки кивнула. Кагеро вздохнула и поднялась.
- Проводишь меня? Хочу тебе своего питомца показать...
Они покинули сад, погрузившись в лабиринт холодных коридоров, пронизывающих весь Престол. Высокие мрачные стены, тусклое, дрожащее освещение факелов, массивные гобелены на стенах. В холодном воздухе чувствовалось замогильное дыхание вечности.
- Перед штурмом Двиновьего Града, - начала Кагеро, - я завербовала паренька, мечника-самоучку из степей, которого вывез покойный Канариос, - Фрэнки удивленно взвесила бровь, седовласая поймала этот взгляд, - эй, полегче, Фрэнки! Я из ума еще не выжила, знаю, что говорю. Помнишь Ишивари Аспекса? - точно меняя тему, спросила она.
Темноволосая едва заметно кивнула.
- Вот и славно, - Кагеро, удовлетворенная знаниями Фрэнки, продолжала, - а историю его жизни знаешь? - хитрая улыбка, - Вижу, что нет. Так вот до шестнадцати лет он был никем: спал на голой земле, да просил милостыню, потому как еще в детстве перенес полиомиелит и едва мог ходить. В свободное время, мастерил игрушки для детей - механические такие, из веревочек, кусочков дерева, тряпок и прочего мусора. Но не сие занимательно! - кривая усмешка пробежала по губам Кагеро, - Однажды, попалась ему книга - какой-то философский трактат. Ну, зачем таким людям книги? Очаг подтопить, а этот - неееет, не так прост оказался. И сам - сам, безо всякой помощи! - по книжке этой грамоте обучился. И кем он стал, помнишь?
Фрэнки кивнула; Кагеро криво усмехнулась самой себе.
- Изобретатель черного гранулированного пороха. Маховика. Водяного колеса. Рессоры. Плавильной печи. Очистной системы для канализаций. Поворотного и понтонного мостов, нарезного ствола, колесцового замка, печатного станка. Он за тридцать неполных лет тысячи изобретений создал - механизмы, сплавы, химические соединения. Математик, физик, химик, астроном - все в одном. Простой безродный, сам грамоте обучившийся, мудрецов по всему миру в угол утыкал. Они там теории крутили, речи заумные толкали, да только пользы - чуть, а он брал одно, другое, соединял вместе, и все начинало работать! Будто видел саму суть вещей, будто понимал нечто, чего другим не дано...
Взяли минутную паузу - навстречу шли две служанки; завидев леди, посторонились, склоняя головы, пропустил дворянок.
- К чему ты клонишь? - прямо спросила Фрэнки, когда служанки оказались далеко позади.
- К тому, свет очей моих, что в этом мире на свет порою гении вылупляются. Люди - смертные - такими талантами наделенные, что мы с нашими знаниями тихо горечь запиваем. Ведь мы-то, и по сей день не можем Ишивари Аспекса объяснить. Вот как он думал? Как видел этот мир? А что, если существуют и другие?
Они вышли под массивный навес с колоннадой, опоясывавший внутренний двор-колодец. Кружили в воздухе мелкие снежинки, крепчал морозец, хмурилось небо. Меж безразличными серыми стенами, сверкала и звенела оружейная сталь.
Вдоль колонн стояли садораты, наблюдая за поединком. По каменной площади, увенчанной парой героических скульптур, скользили двое. Один - знакомый Фрэнки садорат, первый сотник из Стальных Кулаков, Матеус Касидор. Второго она не знала.
Высокий, крепко сложенный паренек с длинными, стянутыми на затылке русыми волосами. Очень молод, но физически невероятно крепок - чувствовалось, что парень привык к огромным физическим нагрузкам. Двигался он, как хищный зверь, делая неожиданные подсады, крестя мечом, выписывая умопомрачительные финты на грани возможного. Юнец вполне успешно теснил бывалого садората, что само по себе говорило о многом.
- Это он?
- Догадливая, - поддела Кагеро собеседницу.
- И сколько ему? - пропуская укол, поинтересовалась Фрэнки.
- Летом исполнится шестнадцать, - седовласая поймала недоуменный взгляд собеседницы и улыбнулась уголками рта, - это то, о чем я тебе толкую: он - гений. Гений меча. Два месяца назад, он едва мог противостоять Матеусу, а сегодня сотник и пары минут выстоять не в силах. Волчонок впитывает знания с невероятной скоростью, самосовершенствуется запредельными темпами. Складывается впечатление, будто он знает все школы фехтования на свете, и лишь освежает знания, вставая в спарринг с мастерами меча. Ему всего пятнадцать, но он уже способен противостоять мечникам самого высокого уровня. Если прогресс продолжится в том же темпе, однажды он станет богом меча.
Парень тем временем провел успешную атаку и разоружил садората. Собравшиеся вокруг воины разочарованно загудели. Касидор сплюнул с досады, подхватил клинок. Оба вернулись в боевые стойки: чувствовалось, что Касидор устал. Примечательно, что к его противнику это не относилось. Фрэнки вдруг усмехнулась.
- А что ты хочешь от меня?
- А ты как думаешь? - хитрая улыбка на губах Кагеро не сулила ничего хорошего, - Встань с ним!
- Он мне не соперник, - отозвалась Фрэнки скептически.
- Именно, - улыбка на губах Кагеро стала шире, - ты его на части порвешь, что мне и нужно. Сегодня он тренируется с тремя садоратами разом, но все равно сбавил темп. Он быстро учится, но считает, что достиг всего и теперь, когда легко может одолеть Касидора, достойного противника ему не найти. Но мы-то знаем, что есть те, кто в стократ опаснее упырей или садоратов...
Фрэнки обернулась, окинула седовласую критическим взглядом разноцветных очей. Усмехнулась криво. Снова посмотрела на сражающихся - парень в очередной раз успешно атаковал и Касидор оказался на земле. Пожав плечами, темноволосая шагнула на свет.
...Скупые аплодисменты вырвали Скача из состояния боевой эйфории. Обернулся - к ним приближалась высокая женщина, облаченная в черное мужское платье - да что за мода на этом странном севере? Чуть позади, маячила среди колонн знакомая фигура Госпожи Кагеро - именно она аплодировала его успехам. По толпе садоратов пробежал тихий шепот, Скач снова перевел взгляд на приближающуюся женщину и внимательно присмотрелся: убийца. Такое скрывать бесполезно, эта темноволосая дама с седой прядью над самым лбом и разноцветными глазами привыкла убивать быстро и предельно жестоко. Под ложечкой неприятно засосало - молодой мечник инстинктивно чувствовал исходящую от этой женщины опасность: в ней было что-то тайное, запредельное, что парень встречал лишь у Госпожи и ее свиты.
- Ты стареешь, Матеус? - поинтересовалась черная гостья.
- Лишь вы по-прежнему молоды и прекрасны, - склоняясь в почтительном поклоне, отозвался Касидор; Скач понял, что перед ним высокая шишка, - слава вечной Империи, Госпожа!
Гостья кинула, приблизилась, остановилась в нескольких шагах от Скача. Тишина.
- Твоя Госпожа возлагает на тебя большие надежды, - голос женщины звучал холодно, - она считает тебя достойным и просит оценить ее выбор. Скажи, юный воин, ты действительно считаешь, что победа над ветераном дает тебе право называться Мастером Меча?
Скач принял дуэль взглядом. Странные глаза - не только примечательной расцветкой, но и узкими зрачками, напоминающими очи садоратов. Но, нет - другие, с слишком чистой радужкой, какой не бывает у айшу или акарионцев. Кто же... Внезапная догадка, быстрый взгляд чуть в бок - так и есть: ушные раковины заметно заострены, вытянуты, расположены чуть дальше, чем обычно. В глазах молодого мечника вспыхнул недобрый огонь.
- Да, волчонок, - приближаясь, подтвердила его догадку Кагеро, - она чистокровная моркайн. Знакомься: княгиня Франсуаз Ашкари Каледор, Приор, глава Третьего Отдела, первый клинок Империи.
Зрачки Скача предательски расширились - последние слова произвели на парня неизгладимое впечатление. Кагеро усмехнулась, довольная эффектом, обошла площадь по кругу, прижалась спиною к одной из статуй. Снова улыбнулась.
- Если ты не понял, тебя вызывают, волчонок.
Секундная тишина, кривая усмешка на лице Скача. Франсуаз непроницаемо спокойна - она очень опасна. Смертельно опасна: так смотрят лишь те, кто убивает, не задумываясь о совершаемом действе, для них сеять смерть - удел жизненный. И тем интереснее намечался поединок.
- При всем уважении, моя Госпожа, - вмешался Касидор, склоняясь в учтивом поклоне, - вы не можете допустить этой дуэли...
- Отчего же?
- Княгиня... - Касидор бросил косой взгляд в сторону Франсуаз, - слишком сильный противник...
- Матеус, - оборвала первого сотника Кагеро, - он не твой ученик, а мой воин. И если я приказываю ему биться с княгиней, он будет с ней биться.
- Но... Госпожа! Он не готов!
- А он сам так не считает, - скучным голосом парировала Кагеро.
Кисидор открыл, было, рот, чтобы еще чего возразить, но Франсуаз оборвала его - холодно и бесстрастно:
- Еще одно слово, и я вызову тебя, Касидор.
Тот захлопнул челюсть, поклонился и отступил, бросив на прощание что-то вроде "держись парень". Скач перевел взор на свою неожиданную противницу. Что за шутки? У нее даже меча нет! Парень слышал о нечеловеческих рефлексах моркайн, но разве можно выходить с голыми руками против опытного мечника, рассчитывая лишь на них? Или... меч у нее все же есть и это - часть ее техники боя?
- Волчонок, - голос Кагеро прервал размышления; прозвучавшая в нем насмешка опустилась в душу скверным осадком, - ждешь особого приглашения? Вперед, давай!
Они остались одни - глаза в глаза. Весь мир отступил, растворился, потерял значение. Кто-то из садоратов кричал что-то ободряющее, Касидор качал головой, Кагеро ухмылялась, зима напоминала о себе редкими снежинками, затягивалось в преддверии бури небо, но Скач не обращал внимания на все это - к чему? В целом мире остались лишь он, его меч и Враг. Неведомый, страшный.
Какое странное чувство... Как тогда, на пороге оскверненного храма - ощущение чего-то неисповедимо важного, чего-то запредельного, пьянящей опасности и Битвы - главной, последней, самой-самой. Той, которую нельзя завершить прежним - даже пережив, ты уже никогда не будешь таким, как раньше.
Она стояла и смотрела на него своими разноцветными глазами - темноволосая женщина в мужском одеянии. Какое спокойствие... Точно смотрит в огонь, будто мысли ее - далеко. Ни слова не говоря, ни единым мускулом не выражая даже тени напряжения. Какое спокойствие и... уверенность. Самоуверенность, доходящая до вызова: в прозрачной бездне разноцветных глаз крылось даже не презрение - констатация факта совершенного бессилия Скача. И еще - это ощущение. Непонятное, труднообъяснимое, где-то на грани с реальностью - ощущение чего-то огромного, потустороннего, страшного. Когда-то он ощутил это в спутниках Кагеро - Иваре и Дани, сейчас ощущал в княгине... и не мог объяснить. Потусторонняя опасность, нечеловеческая сила иного существа, и дело не в том, что Франсуаз - моркайн. Она - другая, чужая, в ней меньше от людей, чем в убитых рукой Скача упырях: он знал это совершенно точно...
Мгновенный рывок, клинок выскользнул из ножен сам собой, чиркнул в воздухе, но не достиг цели - быстрый скрут и... удар. Скача швырнуло в сторону, он кувыркнулся через себя и вскочил, опасаясь контратаки - но моркайн по-прежнему стояла и смотрела на него с непроницаемым спокойствием, не делая даже шага навстречу.
Что это было? Проклятье! Скач мог поклясться: она не ударила его, даже рук не подняла, но в какой-то момент меч точно натолкнулся на нематериальную преграду, словно завяз в каком-то киселе, а потом нечто с силой оттолкнуло и мечника. Скач судорожно анализировал ситуацию, но не мог понять. Решил атаковать и проверить.
Простой отножной в последней четверти перешел в резкий финт, клинок рванулся к груди противницы, снова скрут и неведомая сила толкнула мечника в спину. Он не удержался на ногах, но успел перейти в кувырок и тут же оказался на ногах.
Точно теряя к нему интерес, Франсуаз повернулась к Кагеро.
- Это и есть твой питомец? Он не имеет даже общего представления о бесконтактном бое.
- Эй, ну зачем так строго? - отозвалась с усмешкой Кагеро, - Из всех присутствующих, только мы с тобою знаем, что это такое! Ладно, попробуй без фокусов - просто в контакте...
Скач не стал ждать особого приглашения - снова атаковал отножным с попыткой сбива плечом, но напоролся на локоть моркайн. Княгиня резко обернулась и двумя короткими, но сокрушительными ударами в грудь отбросила противника прочь.
В этот раз парень поднялся уже с трудом. Сколько же в ней силы? Она женщина, но ударам любой кулачный боец позавидует! Снова встал в стойку - нужно принять к сведению. Резкий выпад с мгновенным смещением инерции в сторону и засечным справа, но моркайн успевает чуть отстраниться, обвить меч рукой за обух, легким нажимом увести в сторону и вниз, и снова ударить - пальцами в грудь.
Перед глазами вспыхнули и тут же погасли, сменившись тьмою, черные звезды. Скач рухнул навзничь, едва не потеряв меч. Попытался вздохнуть, закашлялся, чувствуя на губах медный привкус крови. Ребра? Да нет, все целы... Что же так плохо тогда?
Поднялся тяжело. Очень. Мутило сильно и навязчиво, но парень понимал, что это быстро пройдет. А она ловкая, эта княгиня, очень ловкая. Ну, тварь, мы еще посмотрим, кто кого...
Внутри закипала ненависть - тупая, лютая, забивающая все прочие чувства. Гнев кипел и клекотал, переворачивая само существо вверх тормашками. Мир вдруг стал резче, четче, зубы скрипнули так, что, казалось, сейчас раскрошатся и выпадут, тело пронзила мелкая дрожь. Хрипы в груди погасли, организм налился, сжался весь, точно готовясь к удару. А проклятая моркайн смотрела ему прямо в глаза не выражая никаких чувств. Повернулась вновь к седовласой Госпоже и проговорила, спокойно и бесчувственно:
- Ты теряешь вкус, Кагеро.
Та криво усмехнулась в ответ.
- Эй, волчонок, - бросила она с плохо скрываемой насмешкой, - твою хозяйку только что уели. Сделай же что-нибудь, не разбивай раньше времени мое любящее сердце!
Он атаковал быстро и яростно, больше напоминая не воина, а стихию. Меч засверкал в тусклых лучах зимнего солнца изгибами хамона, заиграл в руках, точно сам жаждал крови. Резкий и четкий, изящный и смертоносный финт обогнул моркайн, но не достиг цели - неуловимым движением Франсуаз ушла с линии удара. Оборот, вертикальный финт из отножного, попытка укола и сразу переброс обуха в левую руку. Вперед, попытка достать цубой - тщетно. Она успевает исчезнуть с линии удара за мгновение до, кажется, ее невозможно поразить.
Да кто ты такая? Быстрая, как тень - движется неуловимо, точно выпадая из зоны обзора, ловя слепое пятно; будто рубишь не человека, а его тень, как обманку, перекидыша, гонишься, словно собака, за собственным хвостом. Быстрая... Неуловимая, нематериальная, как призрак, как... как...
Чудовище.
Финт, попытка сбива, отножной, оборот, засечный, попытка сбива, финт... Она не пытается атаковать, просто уходит от каждого удара с вызывающей легкостью. Скач не замечает, как движутся ее ноги, она не поднимает рук, только мельтешит перед глазами ее чуть размытая, слегка неясная фигура, а он продолжает погоню за тенью. Выход из финта, вертикальный сверху, она исчезает и...
Меч ударился о камни, высекая искру. Скач замер, тяжело дыша и глядя вниз, на свой клинок - на обухе меча стояла моркайн. Мечник поднял взгляд - выражение ее лица не изменилось. Как странно... Он не чувствовал ее веса, но не мог поднять клинок - упор на левую ногу, давящую в обух почти у острия. Проклятье! Да что ты такое?!
Моркайн прыгнула. Просто взлетела так, что Скач даже не ощутил толчка от меча. Высоко, слишком высоко. Перевернулась в воздухе, опустилась мягко на камни - подкованные металлом подошвы не издали ни звука - присела, балансируя руками. Скач сработал мгновенно, рванулся назад и ударил горизонтальным из глубокого подсада. Ему было плевать, убьет он ее или нет - он жаждал крови. Но металл ударился о металл.
От основания ладони Франсуаз, меж пальцев и вверх тянулся в локоть длиной, узкий клинок. Чуть загнутый, как коготь, в сторону заточки и лишенный рукояти - лезвие упиралось в небольшое, палец шириной, рикассо и... все. Удар меча пришелся в ладонь, на самое основание. Скач отбросил острие своего клинка, отпрянул на полшага и снова атаковал, делая финт. Моркайн свильнула в сторону, тут же застывая где-то сзади-сбоку. Резкая боль под ребрами сбила Скача с ритма - ухватившись за бок, мечник ощутил жаркое прикосновение крови.
Когда она успела? Узкий, но глубокий порез - парень даже не уловил, как был атакован. Обернулся резко, принимая боевую стойку - моркайн стояла напротив, держа в согнутой в локте руке свое необычное оружие.
Они сошлись, Скач атаковал из подсада, стремясь реализовать преимущество в длине оружия, но Франсуаз предугадала его движение и свильнула, тут же рассекая дублет и рубаху на спине противника. Резкая боль обожгла мечника, он не стушевался, атаковал взад, горизонтальным, промахнулся и попытался войти в сложный финт, но раньше его резанули по груди, бедру и сбили с ног.
- Ну как тебе наша гостья? - услышал он Кагеро сквозь стук собственного сердца, - Знаешь, ее называют Богиней Чистых Клинков - говорят, она наносит удары так быстро, что лезвия даже не мараются в крови...
Богиня... Да ладно... Проклятье, как же раны болят - точно каленым железом жгут, и кровь не останавливается... Это не обычные клинки. Кто ты такая, Франсуаз Каледор? Не богиня же, в самом деле...
Он встал. С трудом, пересиливая боль. Он не мог проиграть - в своем главном, решающем бою: не имел права. Поднял взгляд, сжал зубами боль, выдохнул несколько раз резко, возвращая себя в ритм схватки. Посмотрел пристально на свою противницу - она все так же стояла, глядя на него с равнодушным спокойствием, вращая между пальцами своим клинком.
Что за?..
Скач не увидел, как это произошло - вот, сверкающее тело клинка делает оборот и между указательным, средним и безымянным пальцами оказывается уже два меча. Она продолжает жонглировать сверкающей сталью, и после очередного оборота, количество клинков вновь увеличивается. Еще один оборот - и в вытянутой руке, перпендикулярно прямым пальцам, зажаты небрежно четыре слегка изогнутых клинка. Как? Откуда? Не из воздуха же...
Она напала; точно нематериальная тень, оказавшись в одну секунду рядом. Скач попытался сделать отрыв телом, но четыре лезвия настигли его, располосовав дублет и выпустив кровь. Парень отпрыгнул, сменил руку, ударил засечным, тут же срываясь в финт, и его порезали на спине и плече. Он попытался контрактовать вертикальным снизу, но меч полоснул пустоту, а правое бедро пронзила резкая боль. Скач вцепился в прошедший насквозь клинок, рывком вырывая проклятую сталь из собственной ноги. Не успел закончить резкое армейское ругательство - моркайн была уже рядом. Он ударил отножным, попытался сделать финт - без толку, подвела раненая нога, подкосившись в последний момент; хотел глухо блокировать мечом, металл ударился о металл и он увидел Франсуаз - совсем рядом. Восемь клинков в двух руках, как хищные когти вцепились в меч. Она пнула, швырнув Скача через половину площади, он упал, уже не чувствуя собственного тела. Неужели... конец?
Он едва сумел подняться - тело переполняла боль, растекаясь от ран кипящим огнем. Скач плохо видел, навязчивый шум в голове путал мысли, мешал осознавать ситуацию. Совершенно автоматически сплюнул кровь и, пересиливая себя, поднял меч, принимая боевую стойку. Она прыгнула, вознеслась над черной площадью, как ангел тьмы, вспыхнула черной звездой, сверкая клинками в скрещенных на груди руках. На мгновение, мир застыл, утонул, затопленный невероятным ощущением потусторонней мощи, захлестнувшей Скача, будто волна прибоя... Франсуаз взмахнула руками, два клинка ударили под ключицы, сорвали мечника с места, гвоздя к подножию венчавшей площадь статуи, как арбалетные болты. С глухим ударом, из ослабевших пальцев выпал меч. Моркайн опустилась на камни площади, все так же бесчувственно глядя на поверженного противника нечеловеческими разноцветными глазами.
- Слабак! - сухо констатировала она.
Скач слышал ее, но уже не видел. Осатанелая боль разрывала на части существо мечника, и, стоило лишь исчезнуть пронзившим плоть клинкам, как парень повалился вперед, в спасительное беспамятство. Упал не на камни, подхваченный Касидором и кем-то из садоратов, пытаясь понять меж тем, куда же исчезли пригвоздившие к камню лезвия. Его перевернули, опустили осторожно на холодный камень, кто-то звал лекаря. А Скач смотрел ничего невидящими глазами в мрачное зимнее небо и вслушивался в эхо голоса моркайн.
Слабак, слабак... Нет, он не мог проиграть. Только не так! Она уничтожила его - быстро, просто, играючи. Как кошка с мышкой. Неужели он проиграет вот так? Так просто? Женщине? Нет! Не так! Только не так!
Безудержное бешенство и попытка подняться - тщетно. Кто-то из садоратов грубо требует не дергаться - Скач чувствует, как зажимают кусками материи его раны. Проклятье... Он проиграл...
- Что она такое? - прохрипел он, ни к кому особенно не обращаясь.
- Черный Апостол, - отозвался кто-то, но Скач, как ни старался, не смог узнать голоса; сказанное словосочетание показалось знакомым, слышанным ранее, но...
Франсуаз подошла к Кагеро, продолжая крутить один из своих клинков. Внезапно, тот застыл меж пальцами и... рассыпался в пыль, растаявшую в воздухе, как дым. Фрэнки вздохнула и принялась надевать перчатки.
- Ну что, как тебе юноша? - поинтересовалась Кагеро.
Они вновь углубились в лабиринты коридоров крупнейшего замка на свете, оставляя окончательно впавшего в беспамятство Скача на попечение садоратов.
- Перспективен, - пожала плечами Франсуаз, - почему ты не остановила бой?
- Потому что он должен был прочувствовать, - Кагеро неприятно ухмыльнулась, - каково это, когда противник для тебя неуязвим. Пусть на шкуре своей познает и места своего не забывает. Хочет и дальше танцевать на публику - пускай. В следующий раз башки лишится.
- Он простой смертный, - глухо отозвалась Франсуаз, - глупо выставлять его против меня. Это было не смешно, Кагеро - я могла убить его прежде, чем он обнажил бы меч. Мы это знаем. Тогда для чего все это?
- Ну-ну, - хитрая улыбка сменила гнусную ухмылку, - ты ведь согласна, что для простого смертного он бесподобен?
Фрэнки пожала плечами.
- Возможно, - согласилась она после недолгой паузы, - так сражаться в пятнадцать лет - определенно талант. Но я не представляю, как он может стать чем-то большим, чем просто боец - я не чувствую в нем огня искаженных Сфирот или Белого Света наших врагов. Он смертный и этим сказано все.
- Да, Фрэнки, смертный, - отозвалась Кагеро, - но сегодня его лицом в камень уронили: наступление на грабли действительности состоялось, и теперь он знает, какие силы могут противостоять ему в этом мире. Он столкнулся с тем, кто на ином уровне стоит, в другом мире живет, а значит, ему есть, куда расти. Уж поверь, кто-кто, а наш волчонок сделает правильные выводы. И однажды, когда он сможет противостоять таким, как ты, и даже таким, как я, он сделает то, что не под силу ни тебе, ни мне...
Франсуаз резко остановилась. Подняла медленно взгляд и впилась глазами в черную повязку на лице Кагеро, а та расхохоталась своим жутким бесшумным смехом. Моркайн покачала головой, вздохнула и, делая новый шаг, бросила через плечо:
- Ты - чокнутая...
|