Мне не о чем теперь просить; нет, я не всем доволен.
Мне некого теперь прощать, - их всех простит всевышний.
А коли нет его, прощенье не играет роли:
Обиды облетят, как лепестки японской вишни.
... Их были сотни: просьб сердечных, истовых воззваний.
Но кто внимал им? Сколько раз я оставался брошен
Наедине с нуждой в толпе бездушных изваяний...
Нет. Ворошить не стану я оставленное в прошлом.
И мало было тех, чьего прощенья мне хотелось,
А тех, кто подарил его бесплатно, вовсе нет.
Со временем все позабылось, стерлось, претерпелось.
Но вас мне не простить, пройди хоть десять тысяч лет!
... Мне не с кем больше говорить. Слова пожухли, тлея.
И цели, коих мог достичь, от средств неотличимы,
А потому забыты. Гаснут грезы, что лелеял.
Я ясно вижу следствие, но не нахожу причины.
И если смысл слов всего лишь тускл, но не утерян,
То цели и мечты я самолично уничтожил
Лишь для того, чтоб их поля мог сызнова засеять
Пшеницей устремлений и воображенья рожью.
Отныне мне не нужно ни поддержки, ни подачек,
Ни чьих-либо советов или добрых побуждений.
От теплоты отвык и не был никогда удачлив.
Я благодарен вам, что не был балован с рожденья.
Нет, я не ухожу, - дороги вдруг замкнулись
В огромный бесконечный круг. Его не разомкнуть.
Все, кто ушёл навеки, неминуемо вернулись.
Не правда ли, смешно: я здесь стою, таков мой путь.