Аннотация: Кем она была? Какой она стала? Жизнь ломала ее, но она стала сильнее жизни. Сильнее своей судьбы. Цена победы оказалась слишком велика. Ведь для нее все потеряло смысл. Кроме одного...
Не раз предавшая.
Неровный стук каблуков громким эхом отражался от стен огромной залы. Встрепанная молодая девушка с покрасневшими глазами, в измятом платье спешила, чуть ли не падая, бежала, боясь не успеть.
-Госпожа, госпожа! Покушение на короля, началась война! Спасайтесь!- и всхлипнула, не сдержав эмоций.
Женщина в шикарно обставленном кабинете грациозно обернулась. Хищно усмехнувшись, она незаметным движением выхватила из складок платья тонкий стилет. Глаза верной служанки удивленно расширились. Тело медленно и нелепо осело на пол.
Вытащив оружие из глазницы, она не спеша протерла лезвие. Женщине не хотелось оставлять здесь любимый стилет. И ей не впервой было предавать.
***
Мариша уныло брела по дороге. Она не знала зачем. Лишь инстинкт самосохранения гнал ее вперед. На девочке была лишь длинная рубаха, порванная и грязная. Одну руку она баюкала, скорее по привычке, потому что ожог давно зажил, оставив неровные следы. Вокруг был темный лес, а впереди пустынный полузаброшенный тракт. Взглянув на девочку, можно было уверенно сказать, что жить ей осталось недолго: худая до костей, с растертыми в кровь босыми ногами и впавшими тусклыми глазами она была больше похожа на истощенный труп. Как она до сих пор оставалась жива, было загадкой. Но, видимо, сомнительная удача решила окончательно отвернуться от ребенка. С деревьев бесшумно спрыгнули несколько мужчин. О роде их деятельности можно было легко догадаться: разбойники. Чего им нужно было от малолетней еле идущей девчонки?
-Ах, какая красавица сегодня бредет по Старому Южному тракту! Вы случайно не королевских кровей, леди?- с издевкой спросил один, глаз которого был закрыт повязкой.
Остальные довольно загоготали.
Видимо, силы окончательно оставили Маришу. Она молча села на землю и удивленно, будто бы впервые, оглянулась по сторонам. Взгляд ее задержался на окруживших ее мужчинах. Тень эмоций промелькнула на окаменевшем лице, после чего в ее глазах потемнело, мир покачнулся и пропал. "Наконец-то"- облегченно подумала Мариша.
***
-Эй, Мотылек, лети скорей сюда, к огонечку!
Девочка лет десяти на вид, скоро вытерев руки не особо чистой тряпкой, с улыбкой побежала к костру. Мариша уже пять месяца жила среди разбойников и была местной стряпухой. Мотыльком ее прозвали за ожог на руке и любили подтрунивать на эту тему, пытаясь вызнать, откуда он у нее. Девочка лишь молча улыбалась, но ничего никому не рассказывала. Хотя в глазах ее в такие моменты плескалась боль.
Разбойники достали ее почти с того света. Видимо, жаль им стало Маришу, слишком уж жалко она выглядела. Тем более у главаря шайки не так давно от лихорадки скончалась дочка, примерно ровесница Мотылька и Шрам, "отец" банды, взял над ней опеку.
Мариша редко разговаривала, больше слушая. Иногда впадала в необъяснимую прострацию. Разбойники относились к этому довольно спокойно: все они прожили трудную, полную лишений жизнь, а то и просто были бывшими каторжниками.
Она была единственным ребенком среди кучки матерых мужчин и нескольких потрепанных женщин, поэтому все к ней относились с некоторой нежностью.
Шрам подошел к костру и потрепал Маришу за волосы.
-Дочка, что же ты самая последняя пришла? Сама готовишь-готовишь, а будто неродная.
Да, шайка считалась семьей и ее в эту семью приняли.
-Дядя Шрам, нужно было Анке и Фосе помочь, они котлы терли.
Анка была женщиной главаря и матерью умершей девочки, а Фося переходила с рук на руки.
Шрам обвел взглядом расположившихся у огня "братьев".
-Завтра съезжаем.
После чего гомон заглушил тихую песню, которую напевала Мариша.
О переезде разговоры шли давно, но никто не думал, что это все же случится. На Старом Южном Тракте шайка разбойничала уже года три, но дела шли не очень. По дороге купцы практически никогда не ездили, а одинокие спутники много дохода не приносили.
Никто из разбойников не попытался возмутиться, слово Шрама было законом.
***
Переезд тяжело сказался на Марише. В основном они шли по лесам, боясь выходить на открытые места. Главарь вечерами с осторожностью разворачивал старую пожелтевшую карту, местами порванную, и продумывал дальнейший путь.
Вчера от укуса ядовитой змеи умерла Тася, самая молодая, после Мотылька. Мариша с ужасом вспоминала, как несчастная женщина корчилась на земле, дико вытаращив красные глаза и хрипя что-то нечленораздельное. Как Шрам, подойдя уже к мертвой, несильно пнул ее тело и приказал идти дальше. Времени хоронить Тасю у них не было- продовольствие заканчивалось и недалеко был большой город, чего больше всего опасался разбойник.
А еще несколько дней назад Шрам фривольно заигрывал с Тасей, после утащив ее миловаться в свою самодельную палатку. Поэтому такое отношение к телу женщины повергло Маришу в шок. Увидев ее реакцию, Шрам попытался все объяснить девочке.
-Мотылек, мы вместе- это да. В случае надобности мы встанем друг за друга горой.- и это было правдой. Дисциплина в шайке была железная.- Но когда кто-то из нас умирает, он уже не в нашей семье. Просто кусок мяса. Так зачем его жалеть? Иначе не выжить.
Услышав "не выжить" Мариша сразу успокоилась. Она очень хотела жить.
***
Они прибыли на новое место, хорошее место. Торговый путь, где часто ходили обозы, где жизнь стала бы лучше. Мариша верила в это. Ребенок всегда наивно верит тому, что говорят взрослые. Они искали тракт больше месяца. Сегодня устроили праздник, решили по традиции воздать честь новому дому. Конечно, "дом"-это громкое слово. Хорошо закрытая со всех сторон поляна в глубине леса. Палатки из ткани, которые впоследствии превратятся в сделанные на скорую руку хижины.
Разбойники достали неприкосновенный запас- мутные бутыли с самогоном.
Началась разгульная пьянка, где Фося попеременно сидела то на коленях одного, то другого мужчины.
Мариша, спрятавшись от чужих глаз, маленьким ножичком, который подарил ей Шрам, выцарапывала на коре низкого деревца узоры. Тихонечко, себе под нос, девочка пела. Это стало ее привычкой. Собственный голос успокаивал, давая иллюзию защиты от мира. Нескладная песня, без рифмы и слога. Всегда одна и та же, изо дня в день.
Спи, дитя,
Не тронут тебя лунные волки
Только завоют под окном.
Спи, дитя,
Не ищи чужих подвигов
Для тебя они- пустота.
Спи, дитя,
Ночь тебя сохранит,
А день напоит медом.
Спи, дитя,
Время не знает пощады
Не пощадит и тебя.
Спи, дитя,
Круг вновь замкнется,
Впереди ждет новая тропа.
Спи, дитя.
-Все поешь, Мариша?- с улыбкой сказала подошедшая женщина.
Анка с нежностью смотрела на девочку. В той среде, в которой приходилось жить Анке, было не до сантиментов и любви. Последняя ее надежда, ее звездочка, умерла год назад. Обожаемая дочка, в которой Анка не чаяла души. Женщина почти зачахла после ее смерти. Но внезапно, будто ниоткуда, появилась Мариша. Тихая, спокойная, улыбчивая девочка и Анка переложила всю свою материнскую любовь на нее.
Мотылек промолчала, даже не повернувшись к Анке. Она уже поняла, что слабость среди лихих людей не ценится, а слезы, как она считала, были именно слабостью. Ей не хотелось, чтобы женщина увидела влажные дорожки на ее щеках.
Анка еще немного постояла около девочки, переминаясь с ноги на ногу и, тяжело вздохнув, ушла.
Пьянка шла своим чередом, некоторые мужчины уже плохо держались на ногах.
Все-таки Шрам расслабился, поверил в безопасность выбранного места, а для людей, не дружащих с законом, такая ошибка непростительна.
Из-за густых кустов тихо вышли вооруженные люди. Они окружили всю поляну. Около десятка. Семья Шрама состояла из дюжины мужчин, но сейчас они все были пьяны, поэтому перевес был не на их стороне.
Незнакомцы напали быстро и стремительно. Не все разбойники успели схватиться за оружие, хотя оно было при них даже во сне. Медленная реакция тоже не шла на пользу. Завязался бой.
Когда зазвенело оружие, закричали женщины и раздались первые стоны, Мариша испуганно припала к земле. Ей хотелось убежать, как можно дальше отсюда, но она будто приросла взглядом к кровавой бойне, не в силах пошевелиться. Это было настолько мерзко и как-то... просто. Вот живой человек- а вот мертвый, с пустыми помутневшими глазами, смотрящими в никуда. Неприятный запах уже достиг ноздрей девочки: человек неистово, по-звериному кричал, зажимая рукой живот, из которого вываливались кишки, которые смердели невыносимо. Кровь, ужас, страх, крики- все смешалось.
Двое сцепившихся мужчин оказались слишком близко к девочке, но вот один, коротко вскрикнув, упал совсем рядом, голова безвольно мотнувшись, повернулась к Марише. Кажется, это был Костолом. Слипшиеся от крови волосы, темные пятна на одежде, открытый рот, с вывалившемся языком и смерть в полуприкрытых глазах- Маришино сознания с какой-то страшной отчетливостью фиксировало мелкие детали. Это стало последней каплей. Девочка вскочила и побежала, быстро, как только могла. Глухие рыдания пробивались сквозь стиснутые зубы и сбивали дыхание.
Мариша не знала, сколько она бежала, а потом бездумно брела. Силы оставили ее. Она упала и заплакала уже не сдерживая ни слез, ни криков. Она так и заснула- в лесу, в темноте, всхлипывая через раз.
Нашел ее Шрам. Она не убежала далеко. Прихрамывая, он остановился у забывшейся тяжелым сном девочке. Кряхтя, поднял ее на руки и понес обратно.
***
Люди, напавшие на шайку Шрама, тоже оказались разбойниками и пришли отвоевывать свою территорию. Но им не повезло- даже пьяные, люди Шрама оказались лучшими бойцами. Теперь "семья" Мариши- полноправные хозяева на этом участке тракта. Победа далась им не легко- четверо погибли, остальные были ранены. Анка с Фосей особенно серьезно. Не пострадала одна Мариша. Девочка вдруг поняла, насколько она беззащитна. Характером Мариша обладала достаточно сильным, несмотря на возраст и однажды, спустя несколько дней после трагического происшествия, она подошла к Шраму.
-Дядя Шрам, я хочу уметь драться.- уверенно сказала она и серьезно посмотрела в глаза мужчине.
Шрам задумчиво побарабанил пальцами по наспех сколоченному столу. Он не хотел, чтобы его приемная дочь стала разбойницей, но в их среде она должна была уметь защищать себя. А лучшей доли он ей предложить не мог.
-Хорошо, Мариша.
Анка все же умерла, ей не смогли помочь. Мариша проплакала всю ночь, только наутро ее глаза просохли. Пусть казалось, что она относилась к женщине с прохладой, но она успела полюбить ее. Мариша в то утро дала себе слово больше никогда не привязываться к людям. Слишком больно, когда они уходят.
***
Дни потекли своим чередом.
Разбойники постепенно богатели, а Мариша училась обращению с холодным оружием. В их "семье" был бывший наемный убийца Сай, именно он стал ее учителем. Если редкие уроки Шрама представляли собой бой на палках, то Сай учил тонкостям своего ремесла. Начиная от ядов, заканчивая метанием кинжалов и правильному завязыванию узлов на удавках. Мариша поглощала знания как губка. Гибкая и юркая от природы, она все схватывала на лету. А Сай старался передать свой опыт в полном объеме.
Конечно, все было не так просто. И долго проходящие синяки по всему телу, и зверски болящие мышцы и пухнущая голова от теорий, который ей вдалбливал в голову Сай. Тело болело почти всегда, тренировки были каждый день, за редким исключением. Еще Шрам почему-то решил, что она должна разбираться в арифметике и знать грамоту. А если она отказывалась от тщательного вырисовывания буковок или чтения по слогам, была нещадно бита. Так что прятаться она научилась не хуже, чем вращать в руках два клинка.