Глава 1. Начало пути.

Глава 2. Сплетения судьбы.

  Очередная попытка воскрешения провалилась. Тёмный яд не хотел покидать тела, в котором провёл так много времени, а искра сознания Лавифонта грозила ускользнуть в небытие. Солнце ушло из зенита, и отчаяние начало понемногу досаждать демону.
  - Не понимаю, - прошептал он сам себе в задумчивости. - Как создавать соратников? Откуда я должен понять, что мне нужно сделать?
  'Сила передаётся через клятву верности, которую они приносят. Она связывает души и открывает канал силы', - внезапно раздался голос его богини в его голове.
  - И какая сила перейдёт в него?
  'Отголосок твоей. Но для этого нужно оживить его останки. Ты же уже осознал, что это не стоит потраченных усилий'.
  - Но он нужен мне.
  'Смирись. Он сделал свой выбор, когда напал на тебя'.
  - Но ведь он сделал его и до этого, когда всё же принёс мне клятву верности, - усмехнулся он, достал прикреплённую на поясе книгу и раскрыл перед собой. - Ну а ты? Тоже скажешь мне, что это невозможно?
  Внезапно страницы будто подхватил ветер. Они остановились практически в самом конце, и чернила проявились блеклыми очертаниями символов. Юноша тут же прильнул к ним, ожидая ответа на свой вопрос.
  'Она стояла передо мной, жаждущая силы, отдающая себя в мою власть во имя не только собственного выживания, но и ради возвышения над своими сородичами. Столь примитивно. Клятва верности уже связала нас, и я мог бы превратить её в простую марионетку, что владеет лишь частью моей силы, не более. Но я понимал, что привяжу её к себе, а мне не нужна была её раболепная покорность. Мне нужно было её сотрудничество. Когда-то я уже дал шанс одному юному варвару проявить себя, стоило попробовать и сейчас.
  Я дал ей перерождение в демоническом пламени, позволил стать чем-то большим. Позволил измениться по-своему, приобрести свою собственную силу. Я дал ей много, чтобы получить ещё больше'.
  Шейрату оторвался от книги. Демонический огонь. Перерождение. Новое тело. Совсем как то, что пережил он, становясь демоном. Это могло сработать.
  'У тебя нет такой силы', - безапелляционно заявил голос богини.
  - А почему у него есть? - усмехнулся он, глядя на свои пальцы. - Неужели он был больше достоин этого?
  Он верил, что в его руках может возникнуть демоническое пламя, повинуясь его желаниям. 'Я сделал эту силу своей'. У него был шанс подстроить свои способности под то, что было ему нужно. Но внезапно головная боль заявила о себе сильнее.
  'Он обладал ей с самого начала. И он предал нас. Думаешь, разумно было бы позволить кому-то ещё обрести такие же способности?'
  Она сдерживает его?
  - Но ведь нас связывает клятва, моя богиня, - прошипел Шейрату. - Моя жизнь принадлежит вам. Так позвольте же мне исполнить свой долг так, как я считаю нужным. Создать идеальных соратников.
  Несколько мгновений ничего не менялось, но затем боль отступила, вместо неё жар прилил к ладоням, на пальцах стали загораться искры. Чёрное пламя с синими языками, подвластное демону, вспыхнуло в его руках, ошарашив, но затем заставив триумфально рассмеяться. Рывком он метнул сгусток в тело Лавиофнта, и мертвеца объяли голубые язычки, шипя и поглощая его плоть под хохот демона.

  - Стоп! - скомандовал Эстуан, опытный охотник и командир отряда, которому поручили нагнать беглого демона, укравшего ценный артефакт. В этой части леса росло не так много кустарников, и деревья стояли не так плотно друг к другу, эльфы были слишком открыты для дальних атак, настолько же, насколько и демон, стоящий вдалеке. Он даже не пытался спрятаться, будто выманивал их. Пойти навстречу этой твари будет самоубийством.
  Эстуан не собирался играть в игры. Он сам сделал первый выстрел в цель, метясь в плечо врага. Демон ответил стрелой разрушения, поглотившей стрелу и расщепившей её на лету. Но эта атака была лишь сигналом для его соратников. 18 эльфов распределились за ближайшими укрытиями и приступили к давно отработанной тактике. Опытный колдун Ромал бросил несколько рунических камней вокруг себя, командира и нескольких товарищей, что оставались на месте - двух друидов и жреца, ещё два охотника прятались за деревьями чуть поодаль. При необходимости он поднимет непроницаемый для магии купол. Друиды тем временем заставили траву удлинниться, словно пытаясь спрятать за её стеблями передвижения товарищей, из земли поклёвывались густые кустарники, сеть корней становилась плотнее, чтобы так же закрыть собратьев живым щитом от возможных атак. Шесть воинов с оставшимися двумя колдунами и четырьмя жрецами осторожно продвигались вперёд с двух сторон, зажимая демона в тиски. Вместо самозащиты Шейрату ответил стелящимся по земле потоком разрушения, разъедающим растения, будто кислота. Эльфы сумели укрыться под щитами колдунов и деревьями. Друиды содрогнулись от боли, но всё же продолжили продвигать корни вперёд, к своей жертве. Почувствовав это, Шейрату отступил на пару шагов, бросая стрелы разрушения во врагов, словно подогревая их внимание к себе. Эстуан наблюдал за ним, как он мечется по небольшому пятачку земли, как огненные глаза перепрыгивают по всем членам его отряда. Он видел их всех, тех, кто пытался скрытно подобраться к нему, но ничего не предпринимал в их адрес, подпуская всё ближе. Опытный охотник всё больше ощущал, что теряет самообладание. Они в чём-то ошиблись, но в чём?
  - Не понимаю, - прошептал за его спиной Ромал. - Что-то приближается.
  Эстуан с сомнением посмотрел на него и увидел на его лице растерянность, заставившую командира похолодеть. Впервые за их долгие годы совместной службы он видел своего соратника таким.
  Корни соприкоснулись с чем-то в слепой зоне зрения природы, на мгновение ошарашив друидов.
  - Что-то в земле! - испуганно воскликнул один из них. Ромал успел поднять щит в границах, очерченных камнями. Среди гипертрофированных стеблей травы просочилось нечто, светящееся ярко-фиолетовыми огоньками в сумерках. Наступающие эльфы не успели отстраниться, что-то, похожее на корни, увенчанные острыми шипами, впилось в их ноги, опутывая, словно змеи. Жертвы не успели ничего предпринять, жрец в группе Эстуана воскликнул от боли, ощущая парализующую агонию своих собратьев. Те же симптомы, что и от тёмного яда, как это возможно?
  Один колдун всё же успел отгородиться антимагическим щитом, но демон поспешил направить в него поток силы разрушения, парализуя все его дальнейшие действия.
  Ромал, словно завороженный, смотрел на одно из корневищ, обхвативших спрятавшегося за деревом охотника. Казалось, оно пульсирует чем-то, похожим на жилы, светящиеся фиолетовой энергией, будто они были живыми. Ни один демон ещё не призывал ничего подобного. И всё же эта энергия была ему знакома, он использовал в своих заклинаниях точно такую же.
  Эстуан выпустил одну за другой несколько стрел во врага, пытаясь отвлечь его от попавшего в западню колдуна, и Шейрату пришлось отступить и прервать поток разрушения. Спасённый соратник поспешил к своим собратьям.
  Свечение в жилах корней погасло, тела эльфов обмякли и упали на землю. Между демоном и эльфийским отрядом возникло мощное магическое возмущение, будто выталкивая через пространство нечто. Всполохи энергии очертили силуэт бесформенного чудовища, отдалённо напоминающего эльфа, через чьё тело проросли угловатые ветви, будто шипы. В его глазницах горел фиолетовый огонь, он же струился в жилах.
  'Все порождения тёмных богов являются лишь оболочками, наполненными силой. В момент призыва они связываются со своим призывателем, подчинены его воле и желаниям и существуют, пока жив он. Я видел, как эльфы терпели поражение от своих собратьев, и с их смертью погибали отродья, пришедшие на их зов.
  В конце концов, и соратники демонов, и соратники посланников - всего лишь марионетки, стоящие в иерархии чуть выше, чем обычные миньоны. Их полное подчинение диктуется бесконечной жаждой силы, коей у них так мало, которую может дать лишь повелитель, будто кость своему питомцу.
  Все они несовершенны Физически они привязаны к другому источнику силы, до перерождения они не могут её восполнить. Находятся между двумя мирами. Лишь переродившись, они возвысятся в иерархии. Станут не только сосудом для силы, но и её источником'.
  Этот фрагмент книги Шейрату прочитал сразу после воскрешения Лавифонта, пытаясь хоть как-то оценить последствия своих экспериментов. Его соратник определённо был совершеннее обычных отродий. Он мог обращаться к колдовской энергии, как и при жизни, но в то же время перенял часть силы, которую в него влил Шейрату при неправильных попытках воскрешения. Допущенные ошибки принесли неожиданно приятные плоды. Он мог бы назвать Лавифонта совершенным прислужником. Ведь воскрешённый из мёртвых соратник раболепно подчинялся своему господину, беспрекословно выполнял его приказания, пусть и действовал самостоятельно. И сейчас у него был шанс проявить себя.
  Эстуан не медлил и стал расстреливать стоящего перед ним врага, целясь туда, где должно быть сердце. Стрелы застревали в теле, будто впиваясь в древесину. Ромал воззвал к энергии в теле Лавифонта, чувствуя, что она может быть ему подвластна, что он сможет контролировать движения этого чудовища. Он не сразу заметил, что его колдовские камни приподнялись из травы в воздух. Шейрату видел через сознание соратника, как тот раскрывает матрицу заклинания, а затем разрушает её изнутри, заставляя зачарованные предметы с треском лопнуть. Защитный купол пал, и тут же Лавифонт выбросил руку вперёд. Спасённый ранее колдун успел среагировать и выставил перед потоком энергии барьер, а Ромал стал уменьшать мощь входящего потока. Как ни странно, ему это удалось, пусть монстр и пытался сопротивляться. Друиды запустили новый поток корней, и их сеть стала ползти по Лавифонту, они попыталась ухватить в ловушку и Шейрату, но тот поспешил сменить позицию и несколькими ловкими движениями взобрался на ближайшее дерево.
  Жрец заметил движение сбоку от себя. Поражённый ранее охотник резко дернулся, затем явно зашевелился, пытаясь подняться с земли. Эльф бросился на помощь выжившему собрату, но, лишь подбежав и коснувшись тела, осознал, что не чувствует в нём энергии жизни. Резким рывком мертвец бросился на него и повалил на землю, вдавив руками шею. Эстуан выпустил в напавшего стрелу, прямо в сердце, но это не возымело должного эффекта.
  Оболочки, наполненные силой, выполняющие волю призывателя. О да, это работало и с телами, которые Шейрату наполнял энергией жизни. Один за другим мертвецы поднялись на ноги, заклинатели лишились возможности применять магию и шли в бой с голыми руками, а воины и охотники подобрали своё оружие и нацелились на тех, кого при жизни считали союзниками.
  Корни сковали Лавифонта, пытаясь вжать его в землю, поток силы прекратился, но колдун не мог опустить щит, потому что теперь ему пришлось встретить атаку подбежавших воинов. Мечи ударили в магическую преграду и увязли в ней, но упорно продолжали приближаться к отклонившемуся мужчине. Стебли травы перехватили мертвецов, пытаясь сдержать их на месте, следом за ними в ход шли корни. Эстуан выхватил свой меч, подбежал к трупу, схватившему жреца, и перерезал врагу шею. Словно только заметив его, бывший соратник злобно оскалился, будто и не замечая вытекающей из раны крови. Командир попытался оттолкнуть эту тварь прочь, но та резко прыгнула на него и повалила на землю, но не успела схватить за горло, потому что он перехватил её руки.
  Лавифонт гневно зарычал, друиды ощутили новое движение между корнями и попытались предотвратить его, уплотняя сеть, но их враг оказался быстрее и настойчивее, прорвав их сопротивление. Они попытались отстраниться, но вырвавшиеся из земли корневища были быстрее. Одного друида пронзило насквозь, второй успел схватить его, похожее на когтистую лапу, и оттягивал от себя с помощью своей силы.
  Ромал скрылся за щитом, другого колдуна пронзило шипом насквозь, свечение в жилах между корнями бешено запульсировало, загоралось в теле Лавионта. Колдун посмотрел на командира и друида, ещё сражающихся за свою жизнь, на павших собратьев, что приближались с оружием. Быстро начертив в воздухе руну и прочитав заклинание, он перенёсся прочь, с трудом осознавая, что битва проиграна. Стрела, которая должна была увязнуть в его барьере, просвистела мимо друида, отвлекая его внимание. Он успел лишь бросить взгляд на восставшего соратника-охотника слева от себя, когда тот выстрелил ему в шею.
  Сопротивление прекратилось, что ошарашило последнего оставшегося в битве эльфа, мертвец отстранился, и командира тут же перехватили корни, словно жгуты, и прижали к земле, от чего он видел лишь небо сквозь резные кроны деревьев. Энергетическая вспышка взрывом разорвала сеть, сдерживавшую Лавифонта, следом они убьют и его. Но почему же так долго?
  Мягкие шаги отзывались шелестом травы. В поле зрения охотника оказался преследуемый ими демон, на его изуродованном лице играла самодовольная усмешка.
  - Итак, командир, кажется у меня назрело к Вам несколько вопросов относительно планов клана, - проворковал Шейрату. - Подозреваю, что у Вас может быть хотя бы часть интересующей меня информации.
  - Я ничего не скажу тебе, тварь, - прошипел решительно командир. Демон опустился ниже, а его огненные глаза полностью завладели вниманием пленённого охотника.
  - Говорить не обязательно, просто так было бы менее болезненно, - усмехнулся Шейрату, достал клинок и отрезал воротничок одеяния охотника. в который были вшиты зачарованные камни, не позволяющие контролировать сознание. Тут же у Эстуана возникло странное ощущение чужого присутствия в голове, сопровождающееся мигренью, против его воли стали возникать воспоминания о последнем сборе в штабе клана, о заданиях, которые раздавали ему и командирам ещё трёх отрядов. Преследование демона: поймать, пленить, доставить в клан. Бывший друид, один из лучших учеников, может быть особо опасен, потому нельзя терять бдительности.
  Значит, его настиг только первый отряд из четырёх. Последний немного задержится - ему предстоит отклониться и заглянуть на родину Шейрату, к его родителям. Их решили мобилизовать? Интересное решение.
  Демон оторвался от своей жертвы и подошёл к коленопреклонённому соратнику, смиренно ожидающему его в стороне.
  - Прекрасная работа, Лавифонт. Довольно неплохо для первого раза, - отметил с улыбкой Шейрату.
  - Благодарю Вас, Господин, - монотонно ответил тот. Его голос изменился и стал хрипящим, словно шелест осенних листьев.
  - Теперь мне хотелось бы знать, насколько далеко можно переместиться с помощью магической вспышки.
  - Зависит от энергетических каналов. Но, если Вы дадите мне время, я могу проложить свой. Лишь укажите направление.
  - Нам нужно покинуть эльфийские леса, чтобы друиды не сумели разнюхать наши следы. Если сумеешь замести их и для колдунов, будет ещё лучше.
  - Как пожелаете, Господин, - покорно ответил Лавифонт и приступил к использованию своей силы, хоть внешне это никак не проявлялось.
  - Тебя всё равно найдут! - плюнул угрозу Эстуан, не оставляя слабых попыток вырваться из своих слишком уж прочных оков.
  - Боюсь, что нет, - усмехнулся Шейрату и развёл руки в сторону. Охотник на время завороженно замер, наблюдая, как деревья в его поле зрения чернеют и иссыхают. Весь приток окружающей энергии жизни Шейрату направил в Лавифонта, от чего свечение в его жилах усилилось. - Думаю, тебе пригодится энергия. Можешь испить это ничтожество, всё равно от него больше нет никакой пользы.
  - Как прикажете, - этот монотонный шелест был его приговором. Эстуан брыкнулся вновь ещё несколько раз, интенсивнее чем раньше, пока несколько шипов не впились в его тело, впрыскивая тёмный яд и даруя мучительную агонию.
  Шейрату отвернулся от них, удовлетворённо улыбаясь. Теперь эти преследователи не будут мешать ему, словно назойливые мухи. А также станут весьма полезными инструментами для его дальнейших исследований собственной силы. Впрочем, и без них было достаточно дел. В этих враждебных краях можно было пустить корни, стоило лишь найти, в какую почву получится благодатно посадить семя.
  Шейрату двинулся вперёд, улавливая искры сознания живых существ поблизости. Как когда-то он говорил с природой, теперь он обращался к разумам живых существ в поисках того, что сможет использовать в своих целях.

  В одном из королевств людей под названием Аратон правил король Канус. Он всегда был добр к людям, возможно даже слишком, заботился о них, проводил слушания, пытался помочь каждому. Мало кто мог разглядеть в его поступках слабую волю. Решения короля всегда были мудрыми, потому что он опирался на благополучие народа и мнение своих советников. Сильная армия, состоящая из обученных воинов, преимущественно выходцев из крестьянских семей, поддерживала власть всеми силами и оберегала свою родину от вторжений соседей. Довольно маленькая территория Аратона позволяла сохранять порядок во всех его частях. От одной границы королевства до другой можно было добраться за пару недель.
  Преимущественно люди жили в деревнях, единственным крупным городом была столица Киенфаль. Там же располагался великолепный замок короля из серого камня, архитектура была в готическом стиле, высокие шпили тянулись вверх, стремясь достать до неба, а тысячи узких окон испещряли башни. Массивная стена ограждала замок от города, в ней имелся чёрный вход в виде двухметровых кованых ворот, а главный перекрывали большие дубовые врата, открывающие восхитительную террасу и вход в главный округлый зал, хорошо освещённый несколькими высокими окнами. Помещение было двухъярусным, на втором этаже были балконы советников, где те могли записывать разговоры короля, делиться своими изречениями, если считали нужным. Оно было довольно вместительно, но, когда сюда приходили жители на аудиенцию, места всё равно не хватало. Каждый желал поделиться своими проблемами. Напротив входа располагался трон, не слишком вычурный, напоминавший скорее благородный антикварный стул, соединённый с полом, выполнен он был из затемнённого золота, что придавало ему богатый вид и статус сидящему. Небольшой постамент равнял короля по росту с его гостями, так что те могли свободно говорить о своих делах.
  Очередная аудиенция закончилась, один из стражников у дверей зазвонил в колокол. Люди поклонились королю, большинство из них так и не успело рассказать о своих переживаниях и проблемах, но они знали, что эти двери будут открыты для них и завтра в это же самое время. Не было паники, неразберихи, суеты, они спокойно покидали зал, тем самым ещё раз оказывая почтение своему правителю. Сидящий на троне Канус устало вздохнул, когда вышел последний человек.
  Он был уже слишком стар, силы покидали его с каждым днём. Седина посеребрила его волосы и бороду, окончательно загасив когда-то яркий каштановый цвет. Морщины испещрили лицо, напоминая о пережитых когда-то бурных эмоциях. Сейчас им на смену пришла усталость. Его богатое одеяние и венец уже не украшали его, не придавали статус, они делали его немощным, отягощали. Но, тем не менее, в глазах подданных он оставался королём. Ему давно уже стоило покинуть трон и уйти на покой, доживать последние года своей жизни. Но он понимал, что ещё не пришло время. Хотя, дело было не в его неготовности, а в его сыне.
  Принцу Мелдару было уже двадцать семь лет, он давно уже успел похоронить мать, обзавестись женой и дочерью. Но в нём Канус ещё не видел короля, не видел того, кто продолжит такую же верную службу народу. Может быть, дело было в воспитании, а может в складе характера - сколько бы стареющий правитель не искал ответ, истина ускользала от него, а то, что он видел, оставалось неизменным - его сын ненавидел людей каждой частичкой своей души. Он с презрением относился к крестьянам, не посещал аудиенций, не понимал, как править, помогая при этом каждому жителю. Он мог в одно мгновение повергнуть в небытие все труды своего предшественника и обратить королевство в оплот тирании. А затем погибнуть от рук восставшего народа. Нет, от такой участи Канус как король и отец должен был его уберечь. Но как? Эти мысли терзали его и без того ослабевший разум, не давая ему покоя. Но Мелдар не замечал, не шёл ему навстречу, продолжая гнуть своё. Казалось, он презирает всех тех, кто был умнее его. Воспитанный на сказках матери, он так мечтал вернуть былое, то, чему следовало остаться в прошлом.
  По этой причине каждый день после аудиенции с подданными на короля нападала тоска. Он обессилено закрывал лицо иссохшими руками и пытался отогнать назойливые мысли. К нему спустился один из верных советников, который видел эту картину каждый день и глубоко сопереживал своему правителю. И вот в очередной раз он не выдержал и мягко положил руку на плечо старца. Он был уже не молод, его глаза светились мудростью, высокая фигура в камзоле отражала стать, а тёмные волосы были собраны в хвост. Лицо было идеально выбрито, открывая мужественные скулы, острый подбородок, тонкие губы и прямой нос.
  - Вас что-то беспокоит? - спросил он с заботой и участием, мягко, стараясь не показаться грубым. Канус в ответ тяжело вздохнул.
  - Лорд Этвальд, если бы моё беспокойство можно было бы унять, - прошептал он устало. - Вы сами понимаете его причину. Мой сын. Я уже стар, скоро я сойду с этого трона прямиком в могилу. И моё королевство достанется ему. Он должен был стать королём намного раньше, давно должен был взять на себя все мои обязанности. Но он ещё не готов к этому. Я вижу, что он неспособен слушать, а ведь это так важно для правителя.
  Советник с пониманием кивнул.
  - Вы не думали поискать другого преемника? Госпожа Лилиан, кажется, ведёт себя более благоразумно, - осторожно предположил он.
  - Как можно, Этвальд? Вековые традиции говорят о том, что власть должна переходить только в руки мужчин. Народ не примет таких перемен.
  - Думаю, вы правы, - ненадолго задумавшись, предположил собеседник. - Тогда может Вам стоит отправить его в народ? Пусть он посмотрит, как идут дела в королевстве, благодаря чему оно процветает. Может, ему удастся понять, что власть правителя опирается на людей, их труд и благожелательность?
  Король нахмурился и посмотрел на своего старого друга с некоторой обречённстью во взгляде.
  - Не думаю, что это поможет, - сказал он. - Вы сами-то верите в это? Мой сын бредит империей. Для него люди - ничто. Лишь пешки на шахматной доске.
  - Может, стоит хотя бы попробовать? Думаете, он не сумеет понять? Вдруг мы просто не даём ему возможности увидеть?
  Канус обречённо опустил глаза в пол.
  - Что ж, я всегда доверял Вам, лорд Этвальд, доверюсь и в этот раз, - сказал он твёрдо, хотя в его голосе слышались едва различимые нотки сомнения.

  - Лорд Этвальд! - резко окликнул его голос позади. Усмехнувшись, мужчина развернулся, встретившись лицом к лицу с будущим наследником короны.
  - Принц Мелдар, моё почтение, - отвесил он учтивый поклон.
  - Опять налили мёда в уши моего отца и нашептали про меня гадости? - принц был резок в ответ, но его более взрослый собеседник предпочёл не отвечать грубостью на грубость.
  - Нет, мы всего лишь обсудили дальнейшее развитие королевства. И Вашу судьбу.
  - Вот как? - усмехнулся тот. - И что же Вы уже сделали, чтобы оградить меня от короны? Не повезло, что моя мать родила наследника, а не наследницу?
  - Если бы я вынашивал подобные планы, меня бы очень порадовало то, что Вы произвели на свет дочь.
  Мелдар побагровел от ярости, казалось, он сейчас взорвётся. Улыбка Этвальда превратилась в жеманную, он явно наслаждался столь болезненным уколом.
  - И какую же судьбу Вы мне предопределили? Как пожелали избавиться от меня? - прошипел принц, скрестив руки и сдерживаясь из последних сил.
  - Мы решили дать Вам ещё один шанс, принц Мелдар, - беззаботный тон собеседника только накалял обстановку. - Король размышляет над новым законопроектом, по которому он получит право назвать наследника. Тем самым он может передать власть не только своему кровному родственнику. Сейчас его обуревают сомнения в том, сможете ли Вы, принц Мелдар, достойно принять его власть. Он желает посмотреть, как Вы будете вести себя со своими подопечными, с теми, кто является кровью и плотью Вашего королевства. Он хочет отправить Вас в народ.
  Теперь принц явно побледнел и лишился дара речи, он попросту не мог найти слов, чтобы достойно ответить что-либо.
  - На Вашем месте я бы уделил внимание близким перед этим заданием, - победив в этой встрече, Этвальд решил добить своего соперника. - Я знаю о Вашей привязанности к дочери, но не стоило бы развеять скуку супруги? Пока этого не сделал кто-то другой.
  Как ни странно, нового приступа ярости не последовало, тот лишь повёл бровью, словно в недоумении.
  - Спасибо за ценный совет и информацию, Лорд Этвальд, - абсолютно спокойным и холодным тоном сказал Мелдар. - Обязательно приму это во внимание.
  После чего принц удалился, словно вырвавшись из тисков. Его собеседник смотрел ему вслед, оценивая последствия этого разговора.
  Принц Мелдар, шарахающийся от теней, ожидающий опасности от всего вокруг. После смерти его матери он даже стал заставлять своего личного слугу пробовать свою пищу, лишь бы проверить, не отравлена ли она. Да, он был чертовски неудобен. Благо, что удалось убедить короля в шизофрении наследника и замять факт нескольких неудачных покушений. Теперь дело было только за временем. Ещё немного, и Канус окончательно осознает, что его сын не способен встать во главе государства и назначит другого наследника. Тогда стоит ещё раз настоять на кандидатуре супруги принца Лилиан. Всё же она прекрасна, мила и так хороша, когда к ней проявляешь нежность, по которой она столь истосковалась в этом чудовищном браке.
  Лорд Этвальд усмехнулся своим мыслям, вкушая их и грядущие перспективы. У Мелдара не было ни единого шанса победить. Скоро империя Араторн растворится в истории, и со временем от неё не останется даже воспоминаний, как и от всех представителей этого рода.

  Мелдар лежал в кровати, обнимая свою дочь. Он слушал, как она засыпает, её ровное дыхание, и это успокаивало его, хоть немного подавляло волнение. Он чувствовал, что находится на грани проигрыша. Ещё немного - и его устранят, точно так же, как деда и мать. А потом примутся за Изи. Он прижал дочь к себе покрепче, будто съёживаясь, как делают животные, когда пытаются защитить своего детёныша.
  'Папа, а ты надолго уезжаешь?' - прозвучал в его голове её сонный голос. За ним последовали его напряжённые слова.
  'Не знаю, Изи, как получится. Ты, главное, помни всё, чему я тебя учил. И не верь никому во дворце'.
  'Но папа...'
  'Не спорь. Они все захотят настроить тебя против меня. Ты же не хочешь этого?'
  Она повернулась к нему, её большие блестящие от слёз глаза горели в свете свечи. Что-то внутри него дрогнуло.
  'Нет, папочка не хочу, - она повернулась к нему, прижалась к груди и начала плакать. - Ты же не бросишь меня, ведь так? Ты же не оставишь меня?'
  Его тонкая ночная рубашка стала влажной, но он был твёрд, он должен был оставаться твёрдым ради неё.
  'Не брошу, Изи. Но ты должна постараться для этого. Никому не верь, здесь нет друзей. Мы с тобой остались одни в этом мире, и никто вокруг не желает нам добра'.
  Она промолчала, лишь, всхлипывая, уткнулась ему в грудь. Сумерки обволакивали их, постепенно нарастая. Комната погружалась в темноту, свеча таяла, словно стремясь угаснуть. И пока руки Мелдара прижимали к себе маленькое хрупкое тело дочери, тревога в нём нарастала.
  Он уже успел однажды всё потерять. Два года назад он похоронил своего единственного сына. Мальчику было всего восемь лет. Нелепая случайность - играя, он забежал в лес, неловко оступился и упал с обрыва. Лучшие врачи пытались вылечить его, но ничего не получилось. В тот день Мелдара не было рядом, а нянечка его сына ненадолго отвлеклась. Принц знал, что это было убийство, но даже лучшие констебли, обследовавшие место гибели его единственного наследника вдоль и поперёк, твердили, что это был лишь несчастный случай.
  Нет, это не было случайностью. Мелдар растил мальчика как своего преемника, пропитывал своими взглядами и внушал истины, которые были необходимы, чтобы сохранить Араторн. И в один момент он лишился своего единственного прямого наследника, так просто и так быстро. У него было ещё две дочери, близняшки четырёх лет, а так же ребёнок, которого его жена ещё носила в утробе. Но на них у него уже не было надежды. Он словно чувствовал, что уже не успеет их вырастить. У него осталось слишком мало времени.
  И вот он снова должен уехать, бросить Изи совсем одну среди затаившихся в тенях врагов. Его девочку, последнюю, кому он смог донести те истины, что ему передала его мать. Что он мог сделать? Он был абсолютно бессилен, он не сможет защитить её в случае опасности. Он даже не был уверен в том, что сам сможет спастись.

  У него всё же был шанс извлечь пользу из этой поездки. Мелдар мог завоевать расположение людей, пытаясь разрешить некоторые их насущные проблемы, мог накормить их обещаниями, которые впоследствии продавил бы через отца. Однако то, что он представлял себе поначалу, совершенно не соотносилось с действительностью. Рассказы о проблемах местного населения лились не от людей, жаждущих поделиться наболевшим, а из уст местных глав, всегда встречающих принца и направляющих по заранее определённому маршруту. К моменту прибытия высокопоставленной персоны общие собрания жителей уже были проведены, вопросы обобщены, самые животрепещущие собраны в одно прошение и предоставлены главе для вручения принцу. Правда, неизвестно, действительно ли часть звеньев этой цепи не была упущена.
  И, конечно же, внешнее благополучие. Главы поселений демонстрировали принцу, как хорошо живётся населению при их работе на этой должности, оставались лишь нерешёнными те вопросы, которые им не под силу разрешить без участия королевской казны. За всё это путешествие Мелдару это порядком поднадоело. Если поначалу он пытался проявить участие, то со временем проявлял всё меньше интереса к сладостным речам. Он уже решил для себя, что, когда займёт место короля, проведёт массовую проверку и чистку, и уже примерно представлял, сколько человек полетит со своих мест. Но пока на детальные проверки времени не было. Следовало максимально быстро вернуться домой, чтобы ничего не успело случиться за время его отсутствия. Чтобы его цели не оказались окончательно похоронены.
  Хотя сейчас стоило беспокоиться, чтобы похороненным оказался не он. С каждым днём поведение его спутников всё больше настораживало, особенно капитана Лествира, возглавляющего выделенный в охрану отряд из 6 королевских стражей. Полноватый мужчина с пышными аккуратно стрижеными усами не переставал выступать представителем принца и его самопровозглашённой правой рукой, опекая так, будто тот был недееспособен. Мелдар был не против, всё же настрой участвовать в местных спектаклях со временем окончательно пропал, а потому молча следовал в центре делегации, пока проходили официальные встречи с главами поселений.
  Перед сном в гостиницах он баррикадировал двери и все потайные ходы, которые так любезно показывали его спутникам владельцы, гарантируя, что охрана принца сумеет максимально быстро проникнуть в его комнату в случае возникновения опасности, также искал те, о которых могли и умолчать. Скоро его действия, казавшиеся несколько бессмысленными, дали результат - его чуткий сон нарушили осторожные попытки проникнуть в его комнату. И он точно знал, что этот некто не собирался проверять его удобство и благополучие.
  Принц уже слишком давно научился заботиться о себе самостоятельно, с тех пор как скончался его первый слуга, Бьорвен. Мелдар помнил, как плакал над телом старика, который служил ещё его матери, который был действительно верен их семье и принял смерть, предначертанную юноше. Именно Бьорвен научил его выживать в этом клубке змей, замечать потайные ходы, давать пробовать еду своим слугам, самостоятельно одеваться, проверять одежду, не принимать подарков и осторожно передвигаться по коридорам, всматриваясь в тени. Принц превратился в затворника, но остался жив. Оставалось следовать своим же правилам, и он сумеет дожить до момента, когда корону Араторна водрузят на его голову.
  Их путешествие скоро подойдёт к концу, осталась всего пара-тройка деревень по их маршруту - и они отправятся домой. Лествир становился всё мрачнее, что-то шло не по плану, и это было видно слишком отчётливо. Мелдар усмехался про себя, наблюдая за ним, но понимал, что дальше всё может пойти для него гораздо хуже. В отчаянии вояки перейдут к более решительным мерам.
  - Темнеет, - словно подтверждая его мысли, отметил Лествир. - Мы не успеем добраться до Филании. Мой принц, проще будет разбить лагерь по дороге.
  Вдали от людей, где-то в лесу. Чтобы потом обставить всё будто нападение разбойников. Коварный план, и придуман довольно неплохо. Жаль, старому вояке не приходит в голову, что для таких случаев у Мелдара припасён кинжал в сапоге, а сон достаточно чувствительный, чтобы его не застали врасплох.
  - Вам виднее, командир, - кивнул Мелдар.
  - Боуни, найди нам местечко, - Лествир притормозил своего коня, и вся процессия остановилась, названный мужчина слез на землю и отправился осматривать лес в поисках подходящего места для привала. - Не переживайте, оформим Вам палатку по высшему разряду.
  - Не стоит. Я предпочту сам обустроить себе место для сна.
  - Ну, к чему же Вас так утруждать...
  - Я непонятно выразился? - ледяной тон Мелдара оборвал все протесты командира. Тот лишь гневно вздохнул и принял приказ. Принц спешился и отцепил от сбруи закреплённую на ней сумку, чтобы перевесить себе на плечо. Все его вещи всегда были при нём и в поле зрения. Боуни вернулся и повёл весь отряд известным лишь ему маршрутом. Принц был готов к удару в любой момент и прикидывал варианты отступления, направляясь следом за воинами глубже в лес. Сейчас они решатся, они зажали его в кольцо, затем кто-то выхватит оружие и прикончит его. Но нет, они вышли на небольшую опушку, где вполне можно было расположиться на ночлег всем отрядом. Мелдар выбрал себе место в стороне у высокого дерева. Он лежал и смотрел на мужчин вокруг него, готовящихся ко сну. Сегодня всё решится.

  Он спал беспокойно. Ему снилась его малышка Изи, убегающая от него со смехом по цветущему лугу. Он бежал за ней и смеялся в ответ, но в его разум всё равно неумолимо проникала тревога. Странные силуэты подкрадывались к ним с разных сторон. А впереди был лес, тёмный и пугающий. В нём преследователи наберут силу и уничтожат их обоих раньше, чем он успеет предпринять что-то, чтобы их остановить. Его они растерзают первым. А над ней будут глумиться. Снова и снова, неделю, месяц год. Они заставят её привыкнуть к этому, превратят в свою послушную рабыню, заставив навсегда забыть о том, кто она и кем является. И он был совершенно бессилен их остановить.
  - Опереди их, - прошелестел голос незнакомца, будто шепчущего эти слова ему на ухо. - Ускользни от них.
  Он сделал рывок вперёд, и клинки в руках преследователей не успели его настичь. Он нагнал немного растерявшуюся Изи, подхватил её на руки и устремился дальше, без оглядки. Он слышал преследователей, их быстрые шаги, ему с его драгоценной ношей не удастся далеко убежать от них.
  - Спрячься от них, - вновь подсказал некто. Одним скачком Мелдар провалился вниз, в тёплую темноту, которую внезапно пронзили огненные глаза.
  - А теперь проснись! - властно велел голос. Вздрогнув, принц очнулся от этого странного сна. Стемнело, и его спутники посапывали вокруг с разной степенью громкости. Единственный часовой бросил на него взгляд, но быстро потерял интерес и снова стал оглядывать округу. Всё было нормально... Нет, они притворяются. Они все лежат чуть ближе к нему, подкрадываются, чтобы застать врасплох. Или ему просто кажется? Нет! Он абсолютно уверен, что они задумали разделаться с ним. Они так внимательно смотрели на него в этом походе, бросали настороженные взгляды и выжидали момента, когда смогут осуществить свои планы. Но он не позволит этим задумкам свершиться.
  Мелдар вскочил на ноги и побежал прочь, вглубь леса, слыша, как сидящий на посту воин пытается его окликнуть. Принц застал их врасплох, теперь пусть попробуют его догнать. В темноте невозможно было разогнаться и найти дорогу куда-то. Дорогу? У него не было пути, и он лишь двигался в неопределённом направлении.
  'Прячься,' - прошелестел голос, и принц послушно прильнул к земле. Позади слышались грузные шаги и крики, отряд распределялся по лесу, но лишь один из них прибежал именно сюда. Осторожно приподняв голову, Мелдар заметил в редких, пробивающихся через кроны деревьев лунных лучах, своего слугу.
  'Он вооружён. Он хочет убить тебя,' - подсказал голос его благодетеля. Но слуга ведь был безоружен? Хотя нет, как принц мог не заметить клинок в его руке?
  'Опереди его,' - ещё более властно и даже несколько алчно велел голос, заставляя кровь в голове Мелдара стучать ещё сильнее. Он сгруппировался, достал из сапога кинжал и крепко сжал в руке. Его цель двинулась вперёд, с опаской. Пропустив его ещё на пару шагов, Мелдар резко рванулся к нему, одним броском, словно дикий зверь из засады, вонзил лезвие своей жертве в шею по самую рукоять. Слуга захрипел, пытаясь ухватить принца, но тот оттолкнул тело прочь.
  - Принц Мелдар! - раздалось со стороны. Боец из отряда спешил к нему. Ну уж нет, Мелдар рванул прочь, чтобы его не успели нагнать. Он бежал дальше, не зная пути, и голос его добродетеля молчал. Он слышал шаги со всех сторон. Они приближались, они вновь зажимали его в кольцо.
  Внезапно прямо перед ним из темноты в свет луны вынырнул один из его спутников. Без раздумий принц кинулся на него, словно в приступе безумия, пока его враг был дезориентирован и не успел выставить свой меч. Кинжал Мелдара впился в незащищённый участок его шеи, а затем снова и снова.
  - Принц Мелдар! Что Вы делаете? - прозвучал пропитанный ужасом голос за его спиной. Он оторвался от убитого им воина и попятился назад, отступая от приближающихся к нему предателей. Они подходили со всех сторон, окружили его. Но почему они до сих пор не убили его? И почему молчит его добродетель?
  И тогда он понял, что совершил роковую ошибку. Они держались поодаль, выставив оружие для самозащиты, боялись его, будто дикого зверя. Он был им в их глазах, поражённый до глубины души неизлечимой болезнью. Это победа для Этвальда, козырь в его руках. Безумец не может быть королём, он должен сидеть в темнице до скончания своих дней. Он проиграл, и у него нет выхода.
  'Ещё есть, - прошептал тот же голос, и теперь в нём отчётливо была слышна насмешка. - Ведь лишь они знают, что здесь произошло. Мы можем лишить их этих знаний'.
  Из глаз Мелдара сорвались слёзы. Теперь и он верил в то, что действительно сошёл с ума, что годы, проведённые в окружении врагов, окончательно лишили его рассудка. Если бы можно было исправить всё так просто, отмотать назад то, что случилось, предотвратить этот внезапный приступ сводящего с ума отчаяния. Он бы согласился. Он бы конечно же согласился, если бы это было возможно.
  Внезапно, словно по его просьбе, из земли вырвалось нечто, похожее на узловатые плети со странными светящимися фиолетовыми прожилками и шипами на концах, похожими на кинжалы. Нечто опутало врагов Мелдара, парализовав их на месте, свечение усилилось и запульсировало, направляясь в землю. Агония отразилась на лицах бойцов, пусть они не издавали ни звука. Мелдар наблюдал за этим с неприкрытым ужасом, и его улыбка скривилась.
  В тенях под самыми кронами загорелись два огонька. Принц завороженно наблюдал, как тень соскользнула с ветви дерева. Шейрату вышел перед ним, будто специально попав в свет луны, чтобы показать в нём себя.
  'Столько лет ты вынашиваешь план мести тем, кто пытается устранить тебя. Ты не должен позволить им победить, не так ли?' - раздался голос добродетеля у него в голове. Губы монстра не двигались, что уже вселяло безумный страх, но принц взял себя в руки.
  - Живой демон... неужели? - только и сумел он выдавить из себя. Тот усмехнулся в ответ.
  'Ты стоишь на грани. Ты рискуешь сорваться. И потерять свою дочь'.
  Напряжение принца нарастало. Он чувствовал себя обнажённым, совершенно беззащитным перед этим монстром. Тот читал человека перед ним, словно открытую книгу. Что он мог сделать, что противопоставить?
  'Не стоит бояться меня, Мелдар. Я хочу предложить тебе помощь. Ты и сам осознаёшь, что она тебе необходима'.
  - И что же это за помощь?
  'Я дам тебе определённые способности, чтобы ты занял своё место и создал армию'.
  - Зачем мне армия? - насторожился Мелдар. - Или она нужна тебе?
  'Нужна мне, бесспорно, - хитро улыбнулся демон. - Пусть и на короткий срок. Всё остальное время она будет находится в твоих руках. Ты создашь своё собственное войско, с которым не сравнится ни одно другое. Это поможет тебе восстановить то, о чём ты так страстно мечтаешь. Империю Араторн'.
  Глаза Мелдара загорелись, хотя в них всё ещё можно было увидеть сомнение.
  - А я стану... таким же? - спросил он с некоторым отвращением. Демон рассмеялся.
  Воистину, это был удачный расклад с самого начала. Силовая линия, проложенная Лавифонтом, привела их в людские леса. Шейрату сразу ощутил разницу, его сила друида значительно ослабла, и местные растения неохотно поддавались ему. А это означало, что его подопечный выиграл для него достаточно много времени. Даже если эльфы возьмут его след, пробраться на территорию людей будет проблематично. По старому договору между двумя этими расами закрепилось соглашение о невмешательстве, в связи с чем их проникновение на территорию друг друга будет караться смертью и угрожать войной их народам.
  Первые несколько дней Шейрату потратил на изучение книги, подкармливая её своей кровью. Неизвестный демон рассказывал о своих путях изучения силы, о потоках, пронизывающих всё мироздание и о том, как можно использовать их в своих целях. Одним из таких открытий стала передача силы не только живым существам, но и заключение её в какие-либо сосуды, одним из которых оказался клинок, принадлежащий демону. Пропитанный силой тьмы, он имел свои способности, ограниченные его создателем. Тёмный яд был разновидностью магии, заключённой в клинке, он поглощал жизненную силу жертвы и перенаправлял её владельцу. Шейрату осознал, как создаётся оружие, как определяются его способности, и всё же задавался вопросом, можно ли создать оружие, способное передавать силу не только владельцам. Можно ли распространять силу на соратников через оружие. Он экспериментировал с тёмным клинком, иногда находясь на грани его полного разрушения, и всё же сумел добиться некоторых результатов. Оставалось лишь применить их по назначению. Тогда он начал искать цель для своих замыслов, прощупывал сознание находящихся неподалёку людей, и внезапно наткнулся на то, что его заинтересовало.
  'И ещё кое-что, Лествир, - мрачно и часто вспоминал мужчина свой разговор со статным человеком в дорогом одеянии. - Будьте осторожны с принцем. Он болен, ему на каждом шагу мерещатся враги. Надеюсь, это путешествие не вызовет у него обострения'.
  Лествир смотрел на Мелдара, следующего в его процессии, и всё чаще думал, что опасения лорда Этвальда не напрасны. И демон тоже решил присмотреться к принцу, погрузился в его сознание, изучил его потаённые страхи, понимая, что это именно та цель, которая подойдёт ему для следующего эксперимента.
  И сейчас пора воплотить его в жизнь. Он вытянул руку в сторону растерянного мужчины, тот вздрогнул, когда перед ним стало собираться тёмное облако. Оно удлинилось, соединилось с землёй, стало плотнее, и растаяло, оставив после себя посох в руке существа.
  'Это оружие будет давать тебе силу и нисколько не повлияет на твою внешность. Я понимаю, как важно королю людей оставаться похожим на человека'.
  Мужчина воодушевился, отбросив все сомнения. Его назвали не принцем а королём, явно понимая, для чего ему необходима эта убийственная мощь. Его пальцы с вожделением потянулись к восхитительному оружию. Жезл был соткан из корней, переплетающихся, будто змеи, на наконечнике пульсировал багровый камень, древесина обратилась в металл, тёмными полосами обволакивая его, торчащими вверх остриём, похожим на спасительный кинжал из его сапога.
  'Но прежде ты должен будешь поклясться мне в вечной верности. Это свяжет нас с тобой нерушимыми узами силы. Согласись, плата ничтожна по сравнению с тем, что ты получишь'.
  Мелдар с опаской взглянул на существо и прижал к себе руку.
  - И что же я должен буду делать? - спросил он с еле скрываемым животным страхом. - Неужели только лишь собрать людей?
  'Не просто людей. Ты сотворишь из них идеальных бойцов. Ты должен сделать всё, чтобы они шли по твоему велению куда угодно, без страха и сомнений. Ты способен на это, Мелдар? Именно это отличает короля от обычного человека'.
  Принц задумался, взвешивая оба варианта. Сгинуть в тени, отдать власть Этвальду, который вместе со своими предками выплел эту сеть давным давно? Или же вступить на трон под личиной короля, будучи послушником демона? Не скрывал ли тот своих мотивов? Действительно ли плата столь мизерна по сравнению с выгодой? На мгновение он вспомнил улыбающуюся Изи. Она достойна была только самого лучшего, только самого прекрасного будущего. Он не позволит им отнять это, он построит, возродит былую империю для неё.
  - Я клянусь тебе в вечной верности, существо, - сказал он с предвкушением этого прекрасного будущего, упал на колени и поклонился монстру.
  'Меня зовут Шейрату, - сказал тот, с интересом наблюдая за ним, также оценивая своего нового приспешника. - Твои способности будут заключаться во владении силой огня и тьмы. Ты сможешь даровать сколько угодно и кому угодно, но никто из подопечных никогда не будет сильнее тебя'.
  Он протянул принцу посох. Тот с трепетом взял его в руки. Мелдар чувствовал, как по его рукам разливается мощь, как он становится сильнее с каждой минутой. Камень пульсировал словно в такт его сердцу, этот посох был частью него.
  Но как объяснить подобное оружие в руках человека? Он перевёл взгляд на Шейрату и заметил, что тот опять ехидно улыбается.
  'Может, эти воины погибли не зря? Может, они погибли в битве с демоном, ступившим на эту землю? Загнанным сюда эльфами, что также переступили границы человеческих земель без ведома ваших войск?'
  - Но, господин... - замешкался Мелдар, не зная, что именно его смущает в этом плане. - Мне никто не поверит.
  Хищная улыбка оголила клыки демона.
  'О, не беспокойся. Я обеспечу тебе свидетелей. И зрелище для них'.
  Магическое возмущение замерцало за его спиной, а через несколько секунд оно исторгло из себя чудовище, подобное демону, но куда более устрашающее.
  'Тебе нужно будет лишь выжить, используя доступные тебе умения', - с насмешкой прошептал Шейрату.

  Ромария Ангур всю свою жизнь прожила в Филании, цветущей провинции виноделов. Её дом когда-то стоял на окраине, но сейчас, с приездом новых семей, оказался практически в центре. Провинция стремительно расширялась, основное ремесло - винодельни - открывались одна за другой. Сын Ромарии Даррен дослужился в местном совете до главы поселения и должен был в ближайшее время принимать в их доме делегацию самого принца Мелдара Аствальдского. Хоть и сам он втайне симпатизировал лорду Ридену, так много сделавшему для развития их региона. Потому, когда стемнело, а принц со своей свитой так и не появился, он не испытал никакого беспокойства. Даже некоторое облегчение - будет ещё какое-то время залатать дыры в их безупречной репутации.
  После душевного разговора за чашкой чая они разошлись по своим комнатам, готовясь ко сну. Однако, через несколько часов она проснулась. Ромария не знала, что именно разбудило её в ту ночь. Словно завороженная она подошла к окну, вглядываясь в темноту. Чистое ночное небо, слабо освещённое полумесяцем, острые чёрные зубья деревьев, стремящихся к нему. Там ничего не было. Это должно было принести ей успокоение, но внезапно кроны озарились вспышками, мерцая то оранжевым, то фиолетовым светом.
  Он вырвалась в коридор в ночном платье и побежала к двери в комнату сына, но внезапно остановилась. Она вспомнила, что её разбудило. Голос, который велел ей проснуться. Это было воззвание, и оно было обращено только к ней.
  Она набросила на плечи вязаный платок и побежала в лес настолько быстро, насколько позволяли её старые ноги.
  - Ромария, что это? - внезапно присоединился к ней Горвен, один из её многочисленных соседей, заставив вскрикнуть от столь внезапного появления. Дыхание сбилось, и темп бега замедлился.
  - Я не знаю, - прошептала она, пытаясь перебороть отдышку, а вспышки становились всё интенсивнее.
  Стоило ли говорить ему, что к ней воззвал сам Свет, чтобы она поднялась с кровати и пошла в сторону огней? Он наверняка посчитает, что старуха выжила из ума. Если только сам не ощущал то же самое. Она хотела было спросить его о причинах, по которым он очутился здесь в столь поздний час, как вдруг перед ними появился человек. Его одеяние было порвано в нескольких местах, в руках был посох, пульсирующий багровым свечением. Он явно бежал от чего-то, и нечто не заставило себя долго ждать. Из глубины леса в него выстрелил поток фиолетового свечения, разорвавшего в клочья стволы деревьев на своём пути. Но незнакомец ответил огненным потоком, сдержавшим потрескивающую энергию, а затем и вовсе усилил импульс, и огонь сгустком пробился дальше, ближе к неведомомому источнику силы. Поток прекратился, позволив мужчине отступить. Тогда он и заметил наблюдателей.
  - Что вы здесь делаете? - воскликнул он. - Бегите!
  Они опешили, но затем заметили возникшие в воздухе позади мужчины искры.
  - Осторожно! - предупредил Горвен незнакомца. Тот успел развернуться, когда магический всплеск породил из себя чудовище, похожее на человека, через которого начало прорастать дерево. Нечто замахнулось на незнакомца, но слишком поздно, потому что сгусток огня уже сорвался с его пальцев прямо в незащищённую грудь монстра. Тварь силой взрыва отбросило прочь, повалив на землю. Она утробно зарычала, но с ней взревел и мужчина. Посох в его руке загорелся алым, а в другой затрещал огненный ком, всё больше нарастая. Пока чудовище поднималось на ноги, мужчина атаковал его. Монстр не успел защититься, и взрывом пламени его отбросило в деревья, взрывной волной Горвена и Ромарию повалило на землю, а незнакомец удержался, припав на колено и вцепившись в свой посох. Нечто издало визг, языки пламени объяли его, перекидываясь на ближайшие деревья. Магические искры снова появились в воздухе, а затем существо пропало, огонь затухал и тлел в ночи багровыми искрами, обещая тоже скоро исчезнуть.
  У селян были вопросы, но мужчина устало выдохнул, покачнулся в сторону и упал, посох выскользнул из его рук, утопая в траве, освещая её слабой багровой пульсацией. Ромария подскочила ближе к нему и заметила, что грудь мужчины слабо вздымается.
  - Он ещё жив, - успокоила она стоящего рядом Горвена. - Давай отнесём его к нам. У нас есть место, пока принц Мелдар не явился. Разместим его в комнате для свиты.
  Буркнув что-то в знак согласия, Горвен согласился и, кряхтя, поднял тело их спасителя на руки. Ромария же с опаской наклонилась за посохом, но, едва прикоснувшись, вскрикнула, потому что он обжёг её, будто она дотронулась до раскалённого добела железа.
  - Что случилось? - встревоженно остановился её спутник.
  - Ничего, всё в порядке, - заверила она и стянула с плечей платок, которым аккуратно обернула рукоять оружия, чтобы взять его. На мгновение она замерла перед лесом. А что, если незнакомец не убил чудовище? Если оно лишь отступило, чтобы зализать раны? И, помогая ему, они навлекут беду на Филанию?
  - Ромария? - вновь окликнул её Горвен, отвлекая от размышлений.
  - Иду, иду, - она поторопилась следом. Глядя в спину своему спутнику, она продолжила думать. Незнакомец доказал, что может дать чудовищу отпор, а, значит, им необходимо привести его в чувство, дать восстановить силы, чтобы он завершил начатое.
  Лишь когда они прибыли к дому Ромарии, когда зажгли огонь в лампах, они обомлели, осознав, что потрёпанное одеяние носит отличительные знаки королевской семьи. Перед ними был принц Мелдар собственной персоной.

  Мелдар проснулся от слепящего солнца. Где он? Вокруг было стандартное убранство для зажиточных семей богатых провинций, явно не его домашние покои. Неужели это всё было лишь сном? Он просто видел кошмар между очередными переездами по этим проклятым деревням. Он приподнялся на локтях и обомлел, когда увидел у стены свой посох. Так ему не приснилось, всё это было наяву? И он действительно принёс клятву демону...
  Он вскочил с кровати, быстро влез в своё одеяние, схватил оружие и поспешил на выход. Однако, стоило ему спуститься с лестницы, как путь ко входной двери перегородила улыбающаяся пожилая женщина.
  - Ваше Высочество! - воскликнула Ромария. - Наконец-то Вы очнулись!
  - Кто Вы? - тут же ощетинился он.
  - Мы с соседом нашли Вас в лесу прошлой ночью.
  Ну конечно же, двое селян, которых он встретил в битве с другим прислужником демона.
  - Вы всё видели? - осторожно уточнил он. - Видели это чудовище, с которым я бился?
  - Да, принц Мелдар, мы видели всё! - заламывая локти, закивала она. - Скажите, Вы одолели эту тварь?
  - Боюсь, не до конца, - вздохнул он. - Я должен вернуться к отцу. Если он выделит несколько отрядов бойцов, у нас может получиться. Но я боюсь, что мне никто не поверит.
  - Почему же? Вы ведь можете показать им своё оружие и на что Вы способны.
  - В том то и дело, - обречённо усмехнулся он. - Злые языки сразу же начнут наговаривать на меня, обвинять в предательстве. Я ведь завладел им практически случайно, когда мои воины сумели ранить демона, и он выронил это оружие. Его прислужник перебил всех моих людей, и лишь мне удалось спастись, благодаря силе, сокрытой в этом посохе.
  - Я верю Вам, - закивала женщина. - Ведь я видела это своими глазами.
  - Тогда будет лучше, если Вы отправитесь к моему отцу вместе со мной, и как можно скорее.
  - Разумеется. Мы добудем самых быстрых лошадей!
  - Скорее, от нас с Вами зависит судьба всего поселения!
  И, действительно, Ромария выполнила своё обещание. Тря дня пути до столицы они преодолели за пять с половиной, часто прерываясь на отдых, чтобы восстановить силы лошадей и пожилой женщины. Хоть Ромария и была настроена на скорейший визит к королю во имя спасения всей Филании, принц настаивал на отдыхе, и порой она могла согласиться, что в противном случае не пережила бы подобный спешный путь по проселочным дорогам. И вот теперь пришло время исполнить свою роль.
  Они прибыли в столицу как раз в разгар аудиенции короля с народом. Толпы жителей окрестных деревень преграждали дорогу к главному входу, потому Мелдар направил коня другим путём, и уже через несколько минут они стояли у кованых ворот, через которые во внутренний двор поставляли свежие продукты к королевскому столу. На страже стояло всего два бойца, опешивших, когда перед ними внезапно остановился и с диким ржанием встал на дыбы пегий конь, а потому не сразу узнали сидящего на нём верхом человека.
  - Я - принц Мелдар! Мне нужно срочно переговорить с отцом! - объявил незваный гость. Стражи переглянулись, не зная, что им предпринять. Мужчина соскочил с коня и вцепился руками в решётку.
  - Что Вы стоите? - гневно прошипел он. - Откройте ворота и немедленно сообщите ему!
  Словно только очнувшись, они повиновались. Один припустил в замок, второй же отворил вход для наследника престола. Мелдар поспешил к лошади Ромарии, ведя её под удила внутрь. Старушка же онемела от шока, пересекая порог, о чём никогда и не смела мечтать. Её примут в качестве важной персоны, содействующей самому принцу, да ещё и на личной аудиенции короля. На миг она пожалела, что не надела платье получше, но затем всё же вспомнила, по какому поводу она здесь: спасать родную провинцию от беды, а не выступать на светских раутах.
  Вдвоём они мчались вперёд по коридорам к тронному залу. Мелдар тащил её за собой под руку, и она молилась про себя, чтобы у неё не заплелись ноги. Но им пришлось внезапно остановиться, когда путь им перегородил статный мужчина, за его спиной уже виднелись нужные двери.
  - Принц Мелдар, Вы вернулись! - с лёгким оттенком наигранной радости отметил он, осматривая визитёров.
  - Пропустите меня к отцу! - жёстко велел Мелдар и рванулся вперёд, но Этвальд вновь встал перед ним.
  - Король занят на аудиенции. А Вы... что с Вами случилось? - с беспокойством осмотрел его тот. - И где Ваши сопровождающие?
  - Я не собираюсь распыляться на Вас, лорд, - прорычал Мелдар. - Люди в опасности и нам необходимо сию же минуту принять меры!
  - Я уже сказал, что король занят. При необходимости мы можем решить все проблемы без него...
  Одним рывком принц отодвинул лорда прочь, а затем выставил свой посох в сторону нужной ему двери.
  Аудиенция проводилась в стандартном размеренном темпе, когда боковая дверь с грохотом распахнулась, исторгая из себя пламя. Раздались крики, толпа отпрянула назад, но огонь исчез так же быстро, как и появился. Следом возникла фигура принца, размашистыми шагами приближающегося к трону, за ним спешил встревоженный Этвальд, подозвавший охранников, ранее отскочивших от разорванной в щепки двери. Ромария неуверенно заглянула внутрь, на огромную толпу, выглядящую устрашающе с этого ракурса, и не решилась выйти в зал.
  - Отец, в наших землях орудует отродье демонов! Нужно срочно направить туда войска! - кричал на ходу принц.
  Толпа дрогнула, по ней пробежались панически вздохи.
  - Что? - приподнялся со своего трона Канус, его лицо отражало ужас.
  - Простите, Ваше Величество, я не смог его остановить, - защебетал Этвальд. - Принц не в себе. Стража, уведите его!
  Следующие за ним мужчины двинулись к принцу, но он поспешил отпрянуть.
  - Стойте, дайте ему сказать, - задержал их Канус.
  - Оно убило моих воинов! Они доблестно сражались, но смогли лишь ранить его, лишив части силы! - настаивал наследник престола со взглядом безумца.
  - Но где доказательства? - скривился Этвальд.
  - Вот! - выпятил посох Мелдар. - Оно лишилось оружия, когда билось с моими воинами, но осталось достаточно сильно. Я использовал этот посох против него и победил тварь её же оружием. Но во благо народа и всего королевства, я должен вернуться туда, чтобы закончить начатое! Канус молчал, но в его глазах загорелись искры гордости своим сыном. Наконец-то он услышал то, что хотел - в сознании его наследника народ занял место первее, чем королевство.
  - Мой король! - взмолился Этвальд, отвлекая внимание на себя, подойдя к трону вплотную. - Посмотрите, он же безумен. Вы поверите в эти фокусы?
  - Но это правда! - решилась вставить Ромария. - Я видела как принц сражался с чудовищем с помощью этого посоха!
  - Кто Вы? - с сомнением посмотрел на неё Канус.
  Рефлекторно она нервно поправила кофту и выбившуюся из-за уха прядь волос.
  - Я - Ромария Ангур, жительница Филании. Мой сын - глава поселения.
  - И что же Вы видели?
  - Я... мм, я проснулась и увидела вспышки в лесу, фиолетовые и оранжевые. Я побежала туда вместе с соседом, Горвеном. Он сейчас занят на плантации, мы не успели его разыскать...
  - Так что именно Вы видели? - надавил Мелдар, заставив её ненадолго осечься.
  - Как принц бился с чудовищем. Столь страшным, что мне не забыть его до конца дней. Оно было словно человек и дерево. Светилось фиолетовым светом, исторгало из себя неведомую магию. Принц бил в ответ огнём из посоха. Он потратил все свои силы, чтобы победить, но тварь отступила. Исчезла в искрах.
  - Это же звучит как безумие! Безумный спектакль... - возмутился Этвальд, но осёкся, когда принц вновь схватился за свой посох. Огонь затрещал в его руках, а затем потоком устремился к потолку, разрастаясь во все стороны, словно алый цветок.
  - Спектакль, лорд? - проревел принц. - Это похоже на спектакль?
  Люди отпрянули назад в страхе, как и сам Этвальд, который оступился и припал к ногам короля.
  - Демоническая порча внутри этой вещи, - прошипел он в ужасе, повернувшись к своему правителю как к единственному спасению. - Её необходимо уничтожить. Взгляните на него, мой повелитель, ведь он одержим дурным влиянием!
  - Если это так, лорд Этвальд, - усмехнулся Мелдар, прервав огонь. - То вам придётся признать, что я действительно сражался с отродьем демона. Отец! К чему ты слушаешь этого клеветника? Неужели веришь ему больше, чем родному сыну? Неужели не дашь мне людей, чтобы я очистил этот лес во имя спасения наших подданных?
  Канус метал оценивающий и немного отчаянный взгляд между своим советником и сыном, иногда улавливал взгляды из толпы, с нетерпением ожидающие его слов, но всё не мог прийти к правильному решению. Глаза Этвальда умоляли его, были пропитаны отчаянием перед тем кошмаром, что может случиться, если король ошибётся. И холодный пристальный взгляд сына, пронзающий насквозь, укоряющий его в его бесконечном бессилии.
  - Эта вещь должна быть уничтожена, - изрёк он, наконец. - Демонической ереси не место среди нас.
  - Я уничтожу её лишь тогда, когда очищу этот лес, - надавил Мелдар.
  - Хорошо, - кивнул король, сдавшись под этим напором. - Я дам тебе три отряда и не менее десятка паладинов. Этого будет достаточно?
  - Надеюсь, - улыбнулся Мелдар, радуясь победе, вкушая этот полный разочарования взгляд Этвальда.

  Гонцы отправились в Собор Света и казармы. Оба здания находились в пределах городской крепости, в связи с чем сбор состоится в течение часа, его небольшая армия будет готова к походу. Но, пока у него было время, он пробежал по веренице коридоров в сторону королевских покоев. По расписанию Изи, сейчас она должна заниматься естествознанием в кабинете с видом на небольшой внутренний сад. Принц бесцеремонно ворвался туда и прервал урок, хотя девочка, судя по выражению её лица, крайне скучала. Увидев отца, она расцвела и, вскрикнув что-то нечленораздельное, бросилась к нему, чтобы упасть в его объятия.
  - Ваше Высочество, - припал на колено её наставник.
  - Не будете против, если я ненадолго украду свою дочь? - спросил тот в ответ.
  - Разумеется, - улыбнулся он, провожая их взглядом, когда они пошли в сад.
  - Ты всё же вернулся, папочка! Мне так тебя не хватало! - восторженно попискивала девочка, ведомая им за руку.
  - Как же я мог не вернуться, моё солнце?
  - Но добрый дядя сказал, что ты можешь остаться там. Что тебе там будет лучше, чем здесь.
  Мелдар настороженно замер, оценивая её слова.
  - А зачем ты общалась с ним? Я же велел тебе не доверять никому и не слушать их слова, - с подозрением спросил он, осторожно оглядываясь по сторонам.
  - Мама сказала, что он друг, - прошептала девочка, и тогда Мелдар обратил внимание, что её голос затих и дрожит. Он повернулся к дочери и увидел слёзы в её глазах.
  - Изи, - он присел перед ней и схватил её за плечи, чтобы она не могла отвернуться. - Малышка, как же мне может быть где-то хорошо без тебя?
  - Мама тоже говорит, что это будет лучше для тебя. Быть далеко от нас...
  - Потому что так больше нравится именно ей, - он всеми силами старался подавить закипающую в груди ярость и улыбаться дочери.
  - Но мне не нравится! - сжала кулаки девочка и топнула ногой. - Я хочу, чтобы мы все были вместе!
  - Так и будет, обязательно, - заверил отец. - Изи, для меня нет никого важнее тебя. Ну?
  Она мешкалась перед его призывно раскрытыми объятиями, но затем всё же упала в них и успокоилась через некоторое время. Они говорили обо всём и ни о чём, пока в дверь сада учтиво не постучался один из слуг.
  - Ваше Высочество, всё готово к отправлению, - сообщил гость, на что Мелдар кивнул и вновь был оставлен наедине с дочерью.
  - Ты уходишь, папа? - встревожилась Изи.
  - Да, мне нужно закончить одно дело.
  - Но ты же обещал! - она вновь начала плакать. - Ты же сказал, что будешь рядом!
  - Не переживай, малышка, я буду рядом, - улыбнулся он и поцеловал её в лоб. - Никто из всех, кого видит Свет, не остановит меня, когда я буду возвращаться к тебе. Лишь потерпи немного и помни, чему я тебя учил: не доверяй никому в этом замке. Особенно другу мамы.
  Она проглотила всхлип и кивнула, провожая его взглядом блестящих от слёз глаз, обрамлённых распухшими и покрасневшими веками. Он улыбнулся ей напоследок и вышел в коридор, где его ожидал посох. Весёлость исчезла с его лица, он взял в руку жезл, чувствуя, как сила импульсом проходит сквозь него. 'Твои способности будут заключаться во владении силой огня и тьмы'. Он уже опробовал первые, пришло время вторых. Он вспомнил, как Шейрату наблюдал за их сражением с Лавифонтом, подсказывая, что именно и каким образом король может использовать, какие заклинания призвать себе на помощь в сражении. Затем монстр внезапно замер, как вкопанный, прекращая бой.
  'Теперь опробуем тьму. Ощути её присутствие вокруг себя. Почувствуй, что ты можешь ею управлять. Подчини её себе'.
  Он долго пытался, снова и снова, пока, наконец, у него не получилось. Он чувствовал, как перемещается эта вязкая сила, совершенно не похожая на пламя, эфмерная и едва ощутимая. Его учитель всегда говорил ему, что тьмы не существует, тьма - лишь отсутствие света. Но Мелдар знал, что это не так, что суеверия простого народа об обитающих во мраке монстрах не напрасны. Ему самому тени не раз помогали в жизни, показывая, где за следующим поворотом может скрываться опасность. Он привык верить им, а потому без сомнения окунулся в познание этих способностей, перемещаясь по теням, ощущая всё вокруг себя, всё дальше и дальше, желая оказаться рядом с Изи, посмотреть, как она, всё ли с ней хорошо, но не дотянулся. Сейчас он не сможет остаться, чтобы защитить её. Он будет далеко, он снова бросит её одну. С ней ведь может случиться то же самое, что и с его сыном. Или хуже. Но он мог создать себе соратника, подарить силу, чтобы тот уберёг дочь. Но кто был достоин? Кругом лишь враги, никому нельзя доверять, только самому себе... И в этот момент он ощутил, как что-то отделилось от него. Он чувствовал, что может обращаться к другому преломлению зрения, видеть самого себя с другой стороны. Удивлённый, он огляделся и поражённо замер, когда его взгляд упал на стену. Теперь у него было две тени. Он нервно усмехнулся, сделал несколько шагов вперёд и несколько назад, и если одна из них двигалась за ним следом, то вторая была статична. Ждала его приказаний.
  - Береги её, - прошептал он, но не получил отклика. Это было лишь бездушное создание из его силы, не больше, но оно также порождало в нём множество вопросов. Он остановился посреди коридоров, прикидывая открывшиеся перед ним возможности. Усилием воли он исторг из себя ещё несколько порождений и направил их в разные стороны замка.
  - Я буду рядом, - прошептал он и хищно усмехнулся, стирая капли пота со лба.

  Лорд Этвальд сидел в своём кабинете и напряжённо смотрел в никуда. Ему оставалось лишь ждать, когда задуманный им в этой партии ход будет сделан.
  В день возвращения принца, после этой позорной аудиенции, он послал личного слугу за своим лучшим исполнителем, велев ему ждать распоряжений. Затем вернулся домой и долго думал, какие действия он может предпринять, как предотвратить узурпирование трона чудовищем и безумцем. Как доказать окружающим, что он вовсе не герой, а обманщик, и, вероятно, убийца, если сейчас будет целая армия свидетелей его триумфа?
  Внезапно его осенило. Если у принца будет армия свидетелей. Но ведь в походе с ними может что-то случиться? И Мелдар не сможет доказать, что он лично никого не убивал, скрывая следы своей позорной связи с демонами. Завороженный этой идеей, он выхватил из ящика стола перо и лист бумаги и начал оживлённо писать.
  'Ты проникнешь в свиту принца и приподнесёшь им наш подарок. На него он не произведёт впечатления, но все остальные должны остаться в восторге. Затем исчезнешь, будто тебя и не было, пока всё не уляжется'.
  Он ошарашено оглянулся из-за странного тревожного ощущения, что кто-то заглядывает ему за плечо, но никого не было, лишь колыхающиеся в свете свечей тени.
  'Угощение возьмёшь у Калена, он выберет подходящее и принесёт на место. Найдёшь его по условному знаку, во время отдыха на природе'.
  Сейчас ему предстояло лишь ждать новостей. Минуты, часы, дни тянулись безумно медленно. И всё же, когда в его кабинет ворвался слуга Донатан, Этвальд вздрогнул от неожиданности.
  - Лорд Этвальд, за Вами послали из королевского дворца! - тревожно передал он послание. Лорд тут же встрепенулся, сорвался с места и помчался в свои покои, чтобы накинуть на себя чуть более приличные вещи для королевского двора.
  - Быстро седлайте лошадей! - прокричал он слуге вслед.
  - Уже делается, милорд! - ответил тот.
  В спешке он добрался до дворца, куда его пустили вместе с королевским гонцом. Оставив юношу в дверях, он размашистыми шагами побежал наверх по лестничным пролётам, точно зная, куда именно ему нужно идти. Он остановился у покоев жены принца, из которых не доносилось ни единого звука и, подавляя иррациональный страх, отрывисто постучал. В ответ на это за дверью сначала неуверенно, а потом набирая силу, раздался детский плач.
  - Ну кого ж могло принести столь невовремя! - раздались причитания и грузные шаги повитухи к двери, следом, открыв её, показалась и сама пышная зрелая женщина.
  - Вам чего? - с недоумением спросила она.
  - Я посылала за ним, Мариан. Это хороший друг нашей семьи, - слабо произнесла роженица, вглядывающая из-за ширмы. Её измученное лицо светилось счастьем при виде гостя. - Прошу, впустите его и оставьте нас наедине.
  Служанка повела бровью, но всё же повиновалась. Лорд просочился внутрь, волнуясь, словно мальчишка. Обогнув ширму, он увидел миловидную девушку, покрытую испариной, в простой ночной рубахе, лежащую под покрывалом, а рядом с ней новорождённого младенца, который постепенно успокаивался, пока она покачивала его люльку ещё нетвёрдой рукой. Он прильнул к кровати, словно не устояв на ногах, и впился в её губы поцелуем.
  - Как ты? - прошептал он, поглаживая её волосы.
  - Всё хорошо, - улыбнулась она. - Всё прошло нормально. Он абсолютно здоров.
  Он немного отдалился, чтобы видеть её глаза, на его лице отражалось радостное удивление.
  - Это мальчик? - прошептал он, словно сомневаясь в услышанном.
  - Да, Арвин, это твой мальчик, - счастливо кивнула она. Поддавшись новому приступу радости Этвальд стал покрывать её лицо и руки поцелуями, пока она тихо хихикала от удовольствия.
  Отличная новость. В ней всё было прекрасно от начала до конца. Его сын встанет во главе королевства. Его сын станет наследником престола. У его сына будут привилегированные права на трон. И теперь даже пособник демона не сможет помешать исполнению его планов.
  - Мы устроим грандиозное празднество в честь его рождения, - прошептал он. - Я пришлю самое лучшее вино ко двору. Приглашу самых знатных гостей. Мы с тобой будем праздновать, словно король и королева, больше не прячась. Я обещаю.
  В углу комнаты у комода скрывалась тень, словно молчаливый наблюдатель.

  Сам Мелдар тем временем был на полпути в Филанию, но его тени улавливали разговоры и действия и передавали ему всё, что могло бы его заинтересовать. Он будто переносился в другое место мыслями, хоть и мог упускать то, что видели в этот момент другие его миньоны. Его руки дрогнули, когда он увидел сцену в покоях наследника престола, но он всё же не должен был подавать вида, что его что-то выбило из колеи. Иногда ему чрезвычайно не хватало больших возможностей, чем роль простого наблюдателя. Он прекрасно знал, что за ними движется слуга Этвальда с припасённым в глубоком внутреннем кармане ядом, который он передаст одному из членов его отряда. Он даже знал, кому именно тот должен передать склянку - этому жизнерадостному мужчине, который присоединился к их походу одним из последних. Судя по письмам лорда, передача должна состояться в ближайшее время, а яд будет подсыпан в походную пищу. Но как это предотвратить? Он не мог вмешаться, когда слуга доставал яд, когда исполнитель жёг письма с туманными указаниями Этвальда, должен был не высказывать ему своего недоверия, ведь для этого у него не было никаких оснований, если он должен был не подавать вида об осведомлённости в планах заговорщиков. Он не мог допустить победы своего оппонента. Потому он не спускал глаз, если можно было так выразиться применительно к его тени, со слуги. И чем больше сгущались сумерки, тем ближе был долгожданный момент, описанный в письме лорда как 'отдых на природе'.
  - Может, следует устроить привал? - проявил инициативу Мелдар. Командир их отряда, зрелый мужчина с проступающей на щеках щетиной на второй день путешествия, оценил закатное небо, развернул карту, спрятанную у него в походной сумке у лошадиного седла, и громко хмыкнул.
  - Думаю, Вы правы, милорд. До ближайшего поселения ещё далеко, - оценил он, остановил поднятой рукой всю их крупную делегацию и громко объявил. - Привал!
  Бойцы послушно спешились, паладины зажгли в своих руках сгустки света, освещая близлежащий лес. Там у деревьев люди привязывали лошадей, искали подходящее место для сна. Мелдар медленно двигался между остальными, делая вид, что выбирает, куда бы приложить свою походную постель. Но он наблюдал, как слуга Этвальда замешкался, увидев вдалеке движущиеся огоньки, затем сам спешился и двинулся в лес. Там он выбрал одно из деревьев, повязал на нижнюю ветвь белую ленту и прикопал у корней небольшую склянку с порошком. 'Бесцветный безвкусный яд, который убьёт свою жертву через несколько часов' - бормотал слуга на своём тайном складе, когда выбирал этот яд. Выбор действительно был хорош.
  - Ох, - судорожно вдохнул Мелдар, хватаясь за живот. - Что-то мне нехорошо.
  - Стряпня Рогарда сказывается, я сам страдаю от того же, - улыбнулся ему сидящий рядом мужчина, исполнитель Этвальда. - Это у Вас с непривычки. Не переживайте, через несколько часов уляжется.
  - У меня с собой своя еда, - усмехнулся Мелдар. - Похоже испортилась.
  - Тогда Вам несказанно повезло, потому что я договорился, что завтра готовить буду я. У меня отлично получаются две вещи - готовка и война.
  - Хорошо бы, чтобы Ваша уверенность была оправдана...
  - Ридли, милорд.
  - Очень приятно, Ридли.
  - Раз такое дело, то для Вас я приготовлю своё коронное блюдо - суп из дичи. Но для начала отправлюсь за её добычей, - он встал на ноги и закинул на плечо свой арбалет.
  - Умоляю, потерпите немного, пока я не вернусь. Не хотелось бы, чтобы Вы или кто-то другой застали меня за столь нелицеприятным действом, - сбросив походную постель и посох к ближайшему дереву, Мелдар в спешке припустил в сторону леса.
  - Ваше Высочество, куда Вы? - раздавались ему вслед недоумённые крики солдат.
  - Не беспокойтесь, мне всего лишь нужно уединение. Ох! - придерживая живот, продолжал он убегать вдаль. Связь с тенями пропала, но он успел проследить, что слуга Этвальда ушёл прочь. Он помнил, чувствовал, где была тень, но теперь это ощущение пропало, и он двигался лишь вспоминая, куда же его тянуло. Белая лента горела в темноте, призывно маня к себе. Увидев её, он ощутил облегчение и вновь прибавил шаг. Припав к корням дерева, он довольно быстро откопал спрятаную там склянку, достал свой платок и пересыпал содержимое, затем спрятал этот свёрток обратно и перешёл к бурдюку. Промыв склянку, он налил в неё обычной воды и спрятал туда же, куда и раньше, осторожно прикопав землёй.
  - Посмотрим на твоё мастерство готовки, Ридли, - усмехнулся он и двинулся обратно в лагерь.

  Наутро Мелдара разбудили первые шорохи бойцов. Он потёр глаза, прислонился к дереву и наблюдал за тем, как просыпаются его спутники. Дисциплина в его армии явно хромала, потому что делали они это слишком уж неспешно. Вставали, потягивались, лениво разминались, затем, так же как и он, прислонялись к деревьям и чего-то ожидали. Краем глаза принц наблюдал за своим новым знакомым, лениво сопящим. Над ним с веток свисало несколько крупных кроликов, подготовленных к грядущему смертельному пиршеству. Интересно, они уже напичканы ядом, или доза будет добавлена только в готовый продукт? Крупный мужчина подошёл к Ридли и несколько раз ткнул его ногой.
  - Ну давай, гений, вставай, - ворчливо приговаривал он. - Жрать охота.
  - Отвали, Рогард, - фыркнул спящий и попытался отмахнуться от него.
  - Понятно. Значит готовить снова буду я.
  - А, нет, нет! - мгновенно сорвался с места едва разлепивший глаза Ридли. - Я! Я буду, да! Ведь я обещал принцу.
  Его глаза уловили наблюдающего за ним Мелдара, и он расплылся в улыбке, на что принц ответил ему тем же. Дальше стоило усыпить внимание, принц ходил кругами, убивал время, пока готовилась еда, вливался в чьи-то разговоры и даже находил их интересными. Слушал о том, что действительно беспокоило солдат: затруднения в продвижении по службе, ведь наверху сидят лишь состоятельные и знатные вельможи, почему-то называющиеся офицерами, порой ничего не смыслящие в военном деле, всего лишь купившие себе свой статус; о малых дотациях военным, которых едва хватало на то, чтобы их семьи выживали во время их очередного похода; об изношенном обмундировании, порой довольно плохого качества, поступающего из дальней приграничной провинции Дотео - вероятно, у местного главы заговор с правителем соседнего королевства Зинварг об ослаблении Араторна. Мелдар в ответ мог бы многое сказать о заговорах против Араторна, уж в этой сфере он был очень хорошо осведомлён - в заговоре были все королевства, власть в которых переняли зажиточные и влиятельные лорды, сумевшие себе купить доверие своего народа деньгами, но, получив её, более не заботящиеся о внутреннем благополучии этих земель. Им необходимо уничтожить Араторн, уничтожить род Аствальдских, чтобы исключить любую вероятность того, что власть может ускользнуть из их рук. Они старательно вычищали сторонников империи в течении долгих лет, отсекали друг от друга, сживали со света или навязывали иной взгляд на мир. И вот почти никого не осталось. Пришло время финального хода.
  Густой суп разливался по железным мискам, все поочерёдно получали свою порцию. Мелдар стоял в середине очереди, не пользуясь своим статусом и отвергая предложения пропустить его вперёд. Здесь он был с ними наравне, пусть думают именно так. Когда подошёл его черёд, Ридли расплылся в улыбке.
  - О, проголодались, принц! Я сейчас оформлю Вам самую сытную порцию!
  - Не стоит, - мягко улыбнулся Мелдар. - Мой желудок ещё не совсем оправился, потому я уступлю тем, кто поголоднее.
  - Как скажете, милорд, - аккуратно плеснул ему поварёжку Ридли.
  Для трапезы все распределялись по своим вещмешкам, прислонялись к деревьям, разговаривали, просто смотрели куда-то вдаль. Мелдар сидел в одиночестве и наблюдал за происходящим, стараясь выглядеть непринуждённым. Он не мог ничего упустить. Он не мог нигде просчитаться. И всё же маленькая тень сомнения закрадывалась в его голову. Ридли мог захватить свой яд, если не совсем доверял Этвальду. Он может быть даже не столь смертоносным. Среди этих бойцов могут оказаться другие предатели, которые завершат начатое, когда другие ослабнут. Просто и быстро. Интуитивно принц потянулся к посоху и сжал рукоять. Ему нужно успокоиться. Он тщательно следил за исполнителем. Или нет? Был ли у обманщика шанс подстраховаться в те моменты, когда внимание принца переключалось на что-то важнее?
  - Ну, как Вам? - заставил его вздрогнуть подошедший Ридли. Незваный гость присел рядом
  - Диковинно, - улыбнулся Мелдар и отпил ещё немного.
  - У Вас нет походной ложки? - смутился тот.
  - Есть, это просто своеобразный ритуал. А почему Вы не едите?
  - Я успел наесться в процессе готовки, - увильнул Ридли, но в его глазах мелькали едва уловимые искры триумфа, когда он наблюдал, как принц поглощает еду.
  - В жизни не ел ничего подобного, - отметил Мелдар.
  - Вероятно, больше и не попробуете, - хищно улыбнулся тот, и ответом ему была не менее ледяная улыбка.
  Когда трапеза была закончена, отряд снова собрался в путь. Через несколько часов они добрались до Филании, где их встретил представительный мужчина.
  - Добрый день. Меня зовут Даррен Финс, я - глава местного поселения, - учтиво поклонился он. - Позвольте познакомить Вас с нашей провинцией.
  - К сожалению, с главной проблемой я уже знаком, - улыбнулся Мелдар. - Чуть позже. Сейчас я со своими спутниками должен отправиться в ваш лес.
  - Но... зачем? - замешкался Даррен.
  - Хорошо, что Вы ещё не знаете. Будьте добры, проследите за лошадьми.
  Он спешился, и его спутники повторили за ним. Без лишних объяснений они отправились в лес. Краем глаза он наблюдал за Ридли, и замечал, как уверенная улыбка на лице того сменяется неврозом. И это внушало Мелдару ощущение триумфа.

  Лес становился гуще, их отряд растягивался, прочёсывая округу. Через некоторое время возглас одного из паладинов известил всех о какой-то находке, и все они собрались в одном месте. При свете дня на фоне живой зелени очень ярко выделялось чёрное пятно обугленных кустов и деревьев, опалённой земли, местами развороченной по результатам прошедшей здесь битвы.
  - Отлично, - оценил Мелдар и хищно усмехнулся. - Мы напали на его след.
  Всё меньше недоверия было в глазах его спутников, всё больше сомнения и страха в том, что они не воспринимали его слова всерьёз. Они двинулись вперёд, вглубь леса, по едва заметным следам сражений в поисках логова монстра, на которое по легенде наткнулся Мелдар со своей делегацией.
  'Мы заметили вспышки вдалеке и пошли на них, думая, что кто-то угодил в беду. Но это была ловушка', - описывал он произошедшее командирам, и теперь они видели вживую 'подтверждение' его слов. На самом же деле всё было немного иначе. Он помнил, как пытался сражаться с подручным демона. Поначалу мужчине показалось, что это всего лишь шутка, но его повелитель действительно натравил на него это чудовище. Если бы не ежедневные тренировки, больше похожие на странную самодеятельность, нежели на искусство владения мечом, точнее - заменявшей его длинной палкой, он бы точно умер от первого же удара. И особой издёвкой выглядело то, что демон постоянно подсказывал принцу, что именно нужно делать. Но затем мужчина понял смысл всего этого представления - он не только получил свидетелей своей славной битвы с чудовищем, но и научился управлять своей силой.
  Возвращение принца в эти леса также было предусмотрено планом демона, но всё же он не раскрывал деталей, что именно будет ждать их всех. По опыту предыдущего урока, Мелдар оглядывался по сторонам с неподдельной осторожностью.
  - Капитан! - окликнул их боец, шедший чуть в стороне. - Взгляните на это!
  Принц поспешил с тремя статными военными к находке - висящей на холщовой верёвке плетёной кукле в форме человека, грудина которой была обильно смазана какой-то тёмной жидкостью.
  - Что это такое? - спросил один из его спутников, задев вещицу мечом и заставив вращаться.
  - Смазана кровью. Может, ловушка? - предположил другой.
  - Она бы уже сработала, - констатировал Мелдар и решительно сорвал куклу с ветви, внимательно оглядывая. - Но она слишком примитивна для демонического творения. Будто её сделал...
  - Человек, - мрачно заключил последний командир с сомнением глядя на принца. Мелдар не стал никак комментировать это, лишь двинулся вперёд, держа наготове своё оружие. Остальные двигались за ним и стали замечать всё чаще висящие в тени деревьев куклы, развешенные на уровне человеческого роста.
  - Думаете, я убил своих людей, раздобыл демоническое оружие, а затем несколько дней занимался плетением и развешиванием этих кукол, командир? - между делом спросил принц, всматриваясь вперёд.
  - Если бы я сомневался в Ваших словах, я бы не отправился сюда, Ваше Высочество, - с едва уловимой нотой смущения ответил тот.
  - Как Ваше имя?
  - Гельфант, милорд.
  - Хорошо, Гельфант. Вам не кажется, что мы приближаемся к чему-то? Этих пугал становится всё больше.
  - За столь короткое время такое, конечно под силу одному человеку. Но всё же я бы подумал, что это - дело рук группы лиц. Неужели среди людей есть почитатели чудовища, напавшего на Вас?
  - Это открытие весьма неприятно, но похоже, что так оно и есть, - он внезапно остановился, остальные люди, глядя на него, тоже прекратили продвижение. - Взгляните туда. Кажется, мы нашли его логово.
  Словно поглощая окружающий свет, впереди виднелась поросль кустарников, их мёртвые ветви выстраивали частокол, переплетаясь друг с другом, образуя нечто, похожее на гнездо.
  - Вы слышите это? - прошептал один из бойцов, заставив прислушаться остальных. Действительно, спереди доносились низкие звуки напевов, будто несколько человек возносили молитвы какой-то древней запретной силе.
  - Целый культ прямо у нас под носом, - поразился Мелдар, но внезапно заметил, что перед ними набирают силу мерцающие искры, потому взревел. - Готовьсь!
  Через мгновение во вспышке пред ними, преграждая им путь к логову, возникло чудовище - объятый фиолетовым свечением, пронзённый древесными прутьями человек, который выбросил в их сторону руку и испустил из себя магический поток. Бойцы бросились в сторону, а Мелдар контратаковал потоком пламени в ответ.
  - Предатель, - прошипело чудовище жутким низким басом. Мелдар заметил, что искры вокруг не исчезли, а потому усилил напор, заставив пламя подойти чуть ближе к твари и взорваться, но та лишь закрылась рукой от взрывной волны и отступила на несколько шагов.
  - Мы умерли из-за тебя.
  Краем глаза Гельфант заметил, что с другой стороны кустарника, пригибаясь под густым сплетением веток, ускользают силуэты. Культисты пытались сбежать.
  - Двое, за мной! - рявкнул он и осторожно кинулся следом за беглецами. Помешкавшись мгновение, ближайшие бойцы последовали за ним.
  Вспышки породили ещё несколько фигур. Теперь вместо одного монстра было четверо. Один из них заметил возникшее преследование за подручными культа и выстрелил в спину последнему вспышкой. Со вскриком мужчина упал в траву. К нему поспешил один из паладинов, остальные вышли вперёд, создавая перед собой купол света, рассчитанный на то, чтобы сдержать атаки чудовищ. В их лапах уже замерцала энергия, чтобы испустить новые магические атаки. Люди сгруппировались, прячась за барьерами. Мелдар тоже успел скрылся под щитом, когда лучи впились в их защиту. Потрескивающая гудящая энергия вдавливала их назад, и мужчины ощущали, как ноги отъезжают от напора этой жуткой силы. Одна из групп с ужасом наблюдала несколько мгновений за тем, как в стене света растёт брешь, а затем поток в полную силу прорвался, ударив в молодого паладина, остальные успели отскочить. Похожая участь постигла все группы, одну за другой, кроме принца. Краем глаза Мелдар видел, что его спутники терпят поражение, а потому пытался всеми силами отвлечь внимание врагов на себя. Направленный им поток пламени превратился в ревущую огненную стену, и он сам ревел вместе с ней, из последних сил сдерживая в своих руках эту мощь. Он понимал, что долго не продержится. а потому одним рывком усилил поток, послав во врагов направленный взрыв, волной от которого отбросило всех участников битвы. Мелдар отлетел достаточно далеко, не встретив препятствий на своём пути. Воины тут же в страхе поспешили к нему.
  - Принц Мелдар! Ваше Высочество! Что нам делать? - восклицали они. - Наше оружие бесполезно против этих тварей.
  Тяжело дыша, он метал мутный взгляд на их лица, пока сквозь ворох тревожных мыслей к нему не снизошло решение.
  - Да, это так, - пробормотал он, поднимаясь с помощью пары воинов на ноги. - И моих сил тоже недостаточно. Но я могу дать способности вам.
  Некоторые из них в ужасе отшатнулись, некторые посмотрели с большим интересом. Вся палитра страхов, сомнений и алчности раскинулась перед ним на их лицах.
  - Кто готов пойти со мной, преклоните колени, выставите своё оружие, и я наделю его силой. И поторопитесь, времени на размышления почти не осталось.
  Опомнившиеся от взрыва твари поднялись на ноги и уже медленным шагом приближались к столпившейся группе людей. Это мотивировало лучше любых слов. Единицы в ужасе припустили прочь. Несколько паладинов и лучников встали на пути тварей, готовые отражать их атаки и всеми силами задерживать. Перед Мелдаром на коленях стояло два десятка человек, преподнося ему свои клинки, будто в дар. От этого зрелища его губы тронула усмешка, он триумфально поднял посох вверх.
  - Вытерпите боль, и она воздастся вам силой, способной уничтожить этих чудовищ! - воскликнул он, и из его посоха полились потоки силы, словно яркие огненные нити. Оружие в руках людей, казалось, раскалилось добела, кто-то закричал, некоторые интуитивно отбросили мечи, разрывая нити энергии, но большинство старалось вынести эту боль стойко, с выдержкой воинов.
  Свет истончался под направленным потоком энергии четырёх монстров, паладины сдерживали его как могли, объединяя оставшиеся у них силы. Но внезапно в стороны высыпали фигуры, выставив мечи в сторону врагов, они испустили в них потоки пламени. Твари взвизгнули от внезапности этого нападения и ушли в защиту, скрывая себя под энергетическими щитами, но воины не отступали, продолжая давить противника огнём. Одно из существ взревело и взмахнуло руками, его барьер взорвался, отбрасывая всех прочь. Пока бойцы приходили в себя, Мелдар, скрывшийся за огненным щитом, заметил, как в потрескивающих искрах двое существ исчезли.
  - Нет, - прошептал он ошарашено, а затем яростно взревел. - Нет!
  Он выбросил сгусток огня в одного из оставшихся монстров, но пламя прошло сквозь растаявший в них силуэт. В бешенстве принц рванул вперёд, выпустив пламя в пол за собой, сделав это несколько неосознанно в приступе животной ярости. Он ускорился, будто сам обратился в снаряд, и пролетел в в нескольких сантиметрах над землёй в последнего своего врага, уже мерцающего искрами. Мужчина выбил тварь в сторону, прервав телепортацию, по инерции впечатал собой в дерево, пронзив грудь остриём своего посоха. Существо завизжало в агонии и тут же схватило Мелдара за шею, приподнимая над землёй.
  - Предатель, - прорычало оно. - Это ты виноват в нашей смерти.
  Носки Мелдара оторвались от земли, он выронил посох, пытаясь вырваться, но хватка чудовища была неожиданно сильна. Со спины принца полетели сгустки и стрелы, чудом не задевая его. Они попадали в тварь, впивались в её тело и поджигали мертвецки бледную кожу и проросшие через неё ветви. Светящаяся фиолетовым кровь вытекала из его ран, но всё это не делало существо ни на каплю слабее. Словно насмехаясь над попытками людей спасти своего предводителя, монстр перехватил его шею одной рукой, а вторую направил в сторону нападающих, создав за спиной Мелдара защитное поле.
  - Ты слаб. Ты не можешь ничего сделать, - монотонно прошипело оно, подавляя все его попытки вырваться. - Он ошибся.
  Внезапно сбоку от них раздался воинственный клич. Со спины монстра, из-за дерева выскочил Гельфант. Его атака была внезапной, и тварь не успела как-то защититься. Лезвие массивного меча впилось ему в шею, проникая, пусть и неохотно, но неотвратимо, глубже в грудь. Что-то внутри отвратительно хрустнуло, жилы чудовища стали светиться гораздо ярче.
  - Поздно, - прохрипела тварь. - Он будет повсюду.
  Хлопком энергия взорвалась, разрывая тело чудовища на куски. Мелдара вновь отбросило прочь, осколки древесины впились в его тело, но основная сила выброса энергии пришлась не в него. Едва поднявшись на ноги, принц тут же метнулся к своему спасителю.
  - Гельфант! Гельфант! Быстрее, помогите ему!
  Паладины уже спешили на помощь. Принц отстранился, передавая едва живого мужчину им в руки. Фиолетовые подпалины тлели искрами, кожу изуродовали ожоги, и всё же грудь едва заметно вздымалась от дыхания, что внушало надежду.
  Оторвавшись от своего спасителя, Мелдар осмотрел место битвы. Он потерял около десятка человек и добился уничтожения только одной твари. Но сколько их ещё может скрываться в этих лесах?
  - Что с культистами? - бросил он вопрос одному из спутников Гельфанта, как только тот подошёл ближе, чтобы проверить состояние командира. Юноша посмотрел в глаза принца с растерянностью и шоком.
  - Они... они... убили себя, - прошептал он так, будто сам не поверил в свои слова. - Когда мы окружили тех, кого смогли догнать, они зарезали себя...
  - Вот как? - повёл бровью Мелдар.
  - Один из них, умирая, сказал, что лес возродит их... И смеялся...
  Юноша содрогнулся, и принц положил ему руку на плечо в знак поддержки.
  - Спасибо. Эти сведения будут очень важны, - кивнул он и повернулся к остальным своим воинам. - Мы должны вернуться домой и сообщить о случившемся. Кажется, всё намного хуже, чем я думал.

  Его дочь плакала, и это разрывало его душу. Мелдар в облике тени наблюдал, как Изи, свернувшись калачиком на кровати, рыдала навзрыд, и не мог ничего предпринять. Он даже не знал, чем были вызваны её слёзы. Он не мог подойти к ней, приобнять, поговорить. Что могло произойти?
  Он перенёсся в зрение другой тени, следившей за его женой, здесь же был его фантом, преследующий Этвальда. Что ж, принц не будет удивлён, если выяснит, что именно они чем-то обидели его драгоценную дочурку.
  - Ты всё сделала правильно, - заверял разбитую женщину лорд. - Это должно было случиться уже давно. Если бы Мелдар её так не избаловал...
  Да что она могла такого сделать? Почему никто не хотел это обсудить?!
  - Теперь она ненавидит меня, - тихо прошептала она.
  - Она поймёт, Лилиан. Со временем она осознает, что ты беспокоилась о её будущем. Ведь в противном случае она рискует и вовсе никогда не выйти замуж. Всё же она уже достаточно взрослая...
  Мелдар обомлел и выпал из восприятия своих миньонов в реальность. Да, к его дочери часто сватались различные вельможи и 'властители' других земель, но она всегда отвергала их предложения, и он никогда не шёл против её воли. Иногда даже споря с королём, который очень рассчитывал на выгодный политический брак. 'Араторн слаб', - причина, которая всегда толкала Кануса на рассмотрение подобных предложений, как Мелдар ни капли не сомневался, исходивших от лорда Этвальда. Но нет. Араторн был слаб. Но скоро наступит эра его возрождения.
  Но сейчас нужно было поторопиться, предотвратить возможную беду. Он пришпорил коня и словно безумный помчался вперёд.
  - Не останавливайтесь, нам надо спешить! - прокричал он своим спутникам. - От нас зависят жизни людей!
  - Но мы загоним лошадей, принц! Быстрее нельзя! - воззвали к нему они, но он не слушал. Он должен был поторопиться...
  К вечеру его конь выбился из сил, и ему пришлось признать, что им придётся остановиться и отдохнуть. Он сидел в стороне и смотрел в темноту, сжимая свой посох, наблюдая глазами теней происходящее, и ощущал своё полное бессилие.
  - Не переживайте, принц Мелдар. Пока у нас есть силы, ещё не всё потеряно, - заверил его один из бойцов, вооружённый арбалетом и узким одноручным мечом. Принц мрачно взглянул на юнца, осмотрев его с головы до ног. Длинные прямые волосы отдавали медным блеском в отблесках костра, на узком лице едва начали расти усы и борода, а колючие серые глаза, казалось, пронзали взглядом насквозь. Обычный воин, но взгляд наследника престола задержался на ладонях незнакомца, покрытых багровыми ожогами.
  - Ты удержал меч? - поинтересовался он.
  - Да, Ваше Высочество, - юноша учтиво поклонился, а затем вынул клинок и резко провёл им по воздуху, создав в сумерках яркую огненную дугу.
  - Отлично, - улыбнулся Мелдар. - Как твоё имя?
  - Изиро Бейло, милорд, - снова поклонился он.
  - И каково тебе владеть такой силой, Изиро?
  - Это немного пугает, Ваше Высочество, но я стараюсь помнить, что она необходима мне для защиты нашего королевства. Это лишь оружие в наших руках, подобно мечам и лукам.
  - Только за него, вероятно, придётся заплатить, - мрачно отметил Мелдар и отвёл взгляд в сторону леса.
  - Но это - жертва, которую мы принесли. Без этой силы нам не выстоять против этих тварей. Да, мы не смогли ничего им противопоставить в этот раз, но я чувствую, как много возможностей скрывается в ней. Вы научите нас использовать её?
  - Я и сам не умею, - улыбнулся принц. - Всё, что я делал, я делал интуитивно, пытаясь применить силу для самозащиты. Боюсь, что её ещё необходимо изучать и изучать. И у нас на это совершенно нет времени. Демоническая зараза распространяется всё дальше, а королевские устои пошатываются под напором внутренних заговоров.
  - Я передал Вам слова моего отца, - улыбнулся Изиро. - 'Пока ты борешься, ещё не всё потеряно'. И он боролся до самой своей смерти, пока три года назад не пал.
  - Подожди, кажется я вспомнил. Твоя фамилия показалась мне знакомой. Твой отец - Грендал Бейло, герой битвы при Анкархейме? - уточнил принц. - Я читал, что он единолично остался на мосту, сдерживая силы королевства Ронгдо, позволив союзникам отступить и перегруппироваться.
  - Я польщён, что Вы знаете об этом. О подвигах рядовых солдат.
  - Правитель должен знать о героях своего народа.
  - Именно так. В этой битве мой отец и получил своё звание. Посмертно, - на мгновение Изиро мрачно замолчал, но затем добавил. - Но Анкархейм достался Ронгдо. Без какой-либо войны, в мирное время. Так что битва моего отца всё же была проиграна.
  - Пока ты борешься, ещё не всё потеряно, - ответил Мелдар и улыбнулся юноше, глядя прямо в глаза. На мгновение тот замешкался, думая, что принц насмехается над ним, но затем понял, и на его губах появилась тень улыбки. Его отец будет отомщён, когда принц станет королём. И эта идея была Изиро по вкусу. Он припал на колено перед наследником престола, как делал когда-то, присягая своему правителю.

  Мелдару не спалось. Он смотрел в звёздное небо, зигзагами изрезанное кронами деревьев, и страдал от мысли, что он ещё слишком далеко. Он слышал всхлипы дочери и ничем не мог ей помочь. Он зажмурился, ощущая, как они лишь нарастают, будто обвиняя его в бездействии. Его рука сжала сильнее посох, лишь подчёркивая его полное бессилие.
  Но внезапно всё изменилось. Он ощутил, как его вес сместился на ноги, а вокруг стало теплее. Ошарашенно открыв глаза, он огляделся и понял, что находится не в лесу, а в спальне своей дочери. Изи продолжала всхлипывать и лежала к нему спиной. Шаги Мелдара утопали в ковре, и он бесшумно, словно призрак, приблизился к дочери, медленно положил посох на землю и внезапно одним быстрым рывком вернулся обратно в лес. Он приподнялся на локтях, словно проснувшись от странного кошмара. С сомнением осмотревшись, он бросил взгляд на посох в своих руках. Что это было? Он был уверен, что оказался в комнате дочери, это было не просто видение из глаз его тени, он переместился туда.
  Он снова схватил посох, вновь зажмурился и обратился к тени при юной принцессе. Он хотел переместиться туда вновь, безумно жаждал этого, но не получалось. Он продолжал сжимать посох всё крепче и крепче, на мгновение испугавшись, что сломает его, а затем вновь ощутил этот странный рывок и смену обстановки.
  Он открыл глаза и вновь увидел комнату дочери, от чего не сдержал радостный смешок. Он оказался здесь, он был здесь! Ему удалось! Всхлипы резким рывком прекратились, Изи развернулась в его сторону и замерла, глядя прямо на него. Кем он был в её глазах? Призраком? Тенью? Кем-то другим?
  - Папа? - прошептала она, словно не веря увиденному, а затем расплылась в улыбке. - Ты вернулся?
  - Да, моя дорогая, - он раскрыл свои объятия, и она с радостным смехом упала в них. Он кружил её на руках, слушая её звонкий смех, и при этом сжимал посох в руке настолько сильно, насколько не желал, чтобы это всё растворилось, обращаясь в проблески ночного неба между чёрными кронами деревьев.
  - Папочка, мне плохо без тебя, - призналась она, когда они присели на кровать и просмеялись.
  - Что случилось, золотце моё? Ты плакала? - он поправлял её локоны и заметил блеск в глазах, от чего в одно мгновение нахмурился и стал суровым.
  Изи насупилась и опустила голову, словно пытаясь спрятаться от этого строгого взгляда.
  - Мама говорит, что мне пора замуж, - призналась она грустно. - Что я уже вполне взрослая. Она говорит, что девочки младше меня уже становятся леди. И что это мой долг, как члена нашего рода. Что она сама была такой, когда выходила за тебя замуж.
  - Неправда, она была чуть младше, - усмехнулся Мелдар. - А она не сказала тебе, принесло ли ей это счастье?
  Изи опять всхлипнула, а потому Мелдар переместился на пол, присев на колено, и взял её за руку.
  - Я хочу, чтобы ты была счастлива. Счастливее, чем мы. Твоя мама была не готова к этому браку, потому осталась несчастна. Я хочу, чтобы ты была готова. Чтобы ты не жалела о произошедшем, как сожалеет она. Как сожалею я. Ведь, буду честным, мы не счастливы друг с другом. Мы лишь выполняем свой долг наследников короны и представителей своего рода.
  - Я видела в книжках картинки, - нерешительно прошептала она. - Влюблённых, которые целуются. Они счастливы...
  - Я хочу, чтобы и ты нашла того, кого сможешь полюбить...
  - ...Как мама и её друг? Я случайно видела, как они тоже целуются.
  - И это делает её вдвойне несчастной, ведь она вынуждена быть со мной, желая быть с ним. Обманывать меня. Обманывать всех вокруг. Она как загнанный собаками кролик, помнишь эту сказку?
  - Да, помню, - содрогнулась она.
  - Что случилось с мамой кролика? - прошептал он, а огоньки безумия плясали в его глазах.
  - Она увела собак прочь и не вернулась за малышом. Она погибла, спасая его.
  - Да, - губы Мелдара на мгновение тронула улыбка. - Если бы она не пришла, малыш бы погиб...
  - Но ведь с мамой всё будет хорошо? - теперь Изи уже была напугана происходящим, от чего принцу пришлось отвлечься от своих мыслей.
  - Конечно, ведь мы не кролики, - улыбнулся он, а затем бросился щекотать её. - Но, как и они должны спать. Особенно если мы - маленькие хорошенькие девочки.
  Она смеялась и брыкалась, но его ловкая рука увиливала от её тонких слабеньких ручек. Он уложил её в кровать и рассказывал различные истории, не несущие никакого смысла и иногда больше напоминающие какую-то чепуху. Он не хотел уходить отсюда и в какой-то момент просто провалился в сон, и его рука наконец-то разжала рукоять посоха.

  На следующий день Мелдар заявил своим собратьям, что согласен чуть сбавить темп поездки. Из-за быстрой дороги паладины не могли полноценно вылечить раненых, в том числе и Гельфанта, спасшего принцу жизнь, чьи раны были особенно сложны. Фиолетовые подпалины продолжали искрить, не позволяя уменьшить зону поражения, въедались в рану подобно яду. Рядовые паладины не имели понятия, как нейтрализовать подобную магию, и возможно ли это вообще. Хотя, вероятно, сказывалась усталость. Коней можно было сменить в ближайших провинциях, но сменить лекарей было невозможно. Путь растянулся, и это было несколько на руку Мелдару.
  Обеденный привал. Сославшись на усталость, принц отошёл в сторону чтобы прилечь, попросил час на восстановление сил, что его спутники восприняли с одобрением и последовали его примеру. Времени вполне должно было хватить. Мелдар сжал посох и перенёсся в поместье Этвальда. Он знал, что у него достаточно времени, ведь его главный враг гостил у его жены.
  Для начала принц решил проверить, на что именно он способен. Взяв со стола перо, он отпустил свой посох и перенёсся обратно в тело. Писчей принадлежности в руке не было, что не могло не разочаровать. Вернувшись обратно, он нашёл перо на полу, примерно там же, где до этого стоял. Вернув его на место, он вынул из кармана золотую монету и положил её на стол, но ещё убирая руку, заметил, что она потемнела, стала похожей на тень от округлого предмета, а затем и вовсе исчезла. Значит, фантомы могли только взаимодействовать с окружающим их миром, но не могли ничего принести или забрать с собой. Что ж, это будет чуть сложнее.
  Несколько минут принц потратил на обыск кабинета, и в ящике стола внезапно обнаружил блокнот Этвальда, где тот пробовал себя в поэзии, и местами у него это получалось весьма даже недурно. Отметив про себя, что дворянину лучше было бы пойти по пути призвания, а не переходить дорогу наследнику престола, Мелдар сел за стол, достал бумагу и перо и начал тренироваться в имитации почерка лорда. Спустя полчаса он отметил, что получилось уже вполне себе похоже, а потому пора было приступать к задуманному. Дополнительной сложностью была и любовь Этвальда к витееватым изъяснениям в письмах своим исполнителям, потому принцу пришлось переписать послание несколько раз, пока не получилось нечто более-менее понятное и достаточно туманное в то же время.
  'Змей затаился в своём логове под розовым кустом. Я годами охотился на него и близок к своей цели, как никогда. Я подложил ему приманку, она уже в одной из его нор, но забыл подсластить, от чего он может на неё не клюнуть, и все мои старания будут впустую. Каллен оставит для тебя нужный ингредиент в Рифовом парке вместе с моей благодарностью. Прошу, исправь мою оплошность, и мы наконец-то изведём змея. Тебе нужно лишь успеть настичь на рассвете его кормильца'.
  Следом шёл рисунок примерного лабиринта переходов в замке с обозначением нужного места, словно карта сокровищ. Перечитав ещё раз, принц убедился, что вышло достаточно размыто и понятно для тех, кто знает, о чём идёт речь. Затем он взял стопку исписанных листов, на которых тренировался, и бросил их в камин. Он не успел удостовериться, доступна ли ему его сила, когда он находится в этом облике, а потому сейчас его план повис на волоске. Но искры в его руках возникли, и, пусть и слабое, пламя податливо соскользнуло с его рук на испорченную бумагу. Теперь его задача была гораздо серьёзнее - спрятать конечный вариант там, где его никто не сможет найти, и где он сам с лёгкостью его достанет.
  Он вспомнил, как ощущал тьму вокруг себя по ночам, как его фантомы перемещались по замку и особняку Этвальда, используя тени в мрачных помещениях. Может, и его воплощение сможет так же? Как до этого перемещался в свою копию, Мелдар перешёл в подвалы, где хранилось вино в одно мгновение, но обнаружил, что лишился своего письма. Выргуавшись, он вернулся обратно.
  - Принц Мелдар, нам пора в путь, - мутно раздался в его голове голос бойца. Там, где лежало тело будущего правителя, закончился привал, и его спутники начали собираться в путь. Мужчина заметался в этом просторном богатом помещении, наполненном различными стеллажами с книгами и висящими на стенах картинами. Он не хотел оставлять письмо в особняке, но, видимо, придётся, а потому поспешил свернуть его и спрятать за один из шкафов, после чего бросил посох, погрузившись на мгновение в муть. Когда она рассеялась, он увидел перед собой растерянное лицо Изиро.
  - Ваше Высочество, с Вами всё в порядке? - спросил юноша.
  - Относительно, - пробормотал Мелдар. - А что произошло?
  - У Вас... не было лица, - заговорщически прошептал тот, всё ещё не отойдя от шока перед увиденным. - Его словно поглотила тень.
  Мелдар приподнялся на локтях, а затем оторвал руку от зажатого в ней посоха, словно обжегшись.
  - Так вот откуда эти кошмары, - прошептал он и болезненно прикрыл ладонью лоб. - Этот посох пытается сломить меня.
  Изиро бросил настороженный взгляд на демоническое оружие, а затем снова на принца.
  - Может, тогда лучше...
  - Избавиться от него? - усмехнулся Мелдар. - Это - наш единственный шанс спастись.
  - ... разделить это бремя с кем-то, - закончил свою фразу юноша с каким-то странным нравоучительным выражением на лице.
  - Это моя ноша, Изиро. Вам хорошо спится?
  - Как обычно.
  - Значит Вам повезло. Но не переживайте, я справлюсь с этим. На мне лежит слишком большая ответственность, чтобы меня было так легко сломить.
  - Тогда мы в надёжных руках, - улыбнулся юноша.
  - Но, чтобы не создавать лишних слухов, прошу Вас сохранить это в тайне, - не отрывая напряжённого взгляда от него, сказал Мелдар.
  - Разумеется, мой повелитель, - поклонился ему Изиро.

  Вечерний перерыв был самым многообещающим. Быстро поев, принц сообщил своим спутникам, что пошёл спать, и расположился поодаль от остальных. Он разложил свою постель и закутался в одеяло, надеясь, что в окружающих сумерках никто не заметит перемен в его внешности. Путь должен был продлиться ещё пару дней, а светский раут для особо приближённых гостей по случаю рождения наследника Мелдара должен был состояться уже завтра. Этвальд уговорил короля провести это мероприятие до возвращения сына, чтобы заодно официально назначить брак Изи с будущим королём соседнего королевства Борнгард Рихардом Эвереном. Принц в своё время успел немного пообщаться с этим персонажем и находил его крайне отвратительным, потому даже не предлагал своей малышке подобный вариант. Чтобы не было лишних помех, они решили поспешить с официальным приёмом. Ничего, это нисколько не портило планы принца.
  Первым делом он оказался в предместьях города, в хлеву у невысоких домов, наполненном грязью и вонью. Поморщившись от неприязни, он всё же неаккуратно прошёлся взад-вперёд, марая обувь своего фантома, затем проскользнул на задний двор, найдя там подходящую рубаху и мантию. Припав к земле, он сгрёб пыль и смазал ей лицо и руки, немного похлопал по одежде, придавая ей ещё более поношенный вид, замотал тряпками посох, чтобы он был похож на простую нищенскую палку. Закончив с маскировкой он двинулся дальше, прихрамывая.
  Предместья он выбрал неспроста - каждый знал, что здесь ошивается самый сброд, который не пускают за городские стены. А местная таверна была главной точкой концентрации сомнительных личностей, и именно туда лежал путь принца.
  Жар и алкогольные пары обволокли его как только он открыл дверь, крики и смех, казалось, поглотили все прочие звуки. Он вошёл внутрь, не забывая хромать на свою палку, прошёл глубже к стойке и сел на крайний стул.
  - Чего тебе? - рявкнул на него трактирщик густым басом, от чего тот даже вздрогнул.
  - Ничего, - ответил он, заговорщически наклонившись. - Я по делу. Особому делу.
  - Тогда тебе туда, дядя, - кивнул тот за спину собеседнику. Обернувшись, Мелдар увидел группу вульгарно одетых женщин.
  - Я не о том, - рассмеялся он, а затем помрачнел, глядя в столешницу. - У меня есть жена. Только эта тварь выгнала меня. Сказала, что я хромой бесполезный кусок мяса!
  Он повысил голос и в приступе ярости ударил кулаком по столешнице, заставив вздрогнуть и затихнуть на мгновение всех окружающих.
  - Сука, - злобно рыкнув, продолжил свой слёзный рассказ Мелдар. - А ведь я заработал всё, что у нас было. Наш дом, скотина, шмотки, которые она и мои дети носят - всё вот этими руками добыто.
  Его голос надломился, ещё немного, и у него получилось бы выдавить из себя немного слёз. Трактирщик понимающе достал большую кружку пива и подал ему.
  - Это поможет, дядя, - с пониманием сказал он. - Не боись, всё образуется. Остынет твоя баба и сама за тобой прибежит.
  - Не прибежит, - мрачно усмехнулся Мелдар и отпил на редкость отвратительного пойла. - Эта тварь сразу завела в дом своего хахаля. Он вышвырнул меня, словно безродного пса. Без еды, без дома, без копья в кармане.
  - А вот это уже плохо, дядя, - нахмурился трактирщик.
  - Потому что я не смогу расплатиться?
  - Именно.
  Мелдар пододвинулся ближе и призывно поманил его пальцем, на что собеседник с осторожностью повиновался.
  - Потому я здесь. Эта тварь знает, что я годами прятал своё золото в доме. Потому они меня и выгнали. Но она не знает, где именно. И своими куриными мозгами никогда не додумается, сколько его на самом деле. Если она выбросила меня за малую его часть, то знай обо всём - убила бы, - он ехидно рассмеялся.
  - И сколько ж там золотишка? - с явным недоверием спросил трактирщик, облокотившись на стойку.
  - Хватило бы на плохонький дом в стенах города. Но я, дурак, решил подкопить, чтоб детишкам хорошо жилось.
  - И не боишься говорить об этом здесь?
  - У меня ничего нет, - хищно улыбнулся Мелдар. - Но я бы с радостью проучил эту суку. За такое и накопленным поделиться не грех. Не подскажешь, нет ли здесь ребят, готовых помочь?
  Его собеседник повёл бровью, а затем указал на дальний стол, откуда раздавался самый громкий гогот от компании из четырёх мужчин.
  - Но если не заплатишь за выпивку, я свяжусь с теми, кто найдёт тебя и вытрясет всё, что осталось, - предупредил трактирщик. Мелдар благодарно кивнул и, прихрамывая, двинулся к указанной группе.

  Каллен и Мария Броунк жили в предместьях Киенфаль, недалеко от городских ворот. Благодаря своей приличной должности в городе Каллен уже давным давно мог бы взять относительно дешёвый дом в стенах города, но каждый год откладывал покупку, потому что хотел приобрести что-то получше. Благо деньги продолжали прибывать, а Мария не задавала лишних вопросов, за какие дела её муж столько получает на должности простого слуги у богатого человека. У него были свои секреты, и она предпочитала в них не вмешиваться, как и он, ожидая повышения комфортности их и так не особо наполненной заботами жизни. Их дети уже были достаточно взрослыми, чтобы помогать с делами по дому, и недостаточно, чтобы из этого дома уехать. Переезд семьи в хороший дом в черте города гарантировал бы им куда более благополучное будущее чем в этом захолустье.
  Всё своё золото подальше от чужих глаз Каллен прятал в подпол и строго настрого запретил всем членам семьи даже заикаться об этом. Ни одна живая душа не могла об этом знать. Но всё же в последнее время он ощущал себя не в своей тарелке. Будто кто-то подглядывал за ним из темноты, он постоянно чувствовал на себе чужой взгляд, но никогда не видел таинственных наблюдателей.
  В эту ночь он засыпал с чувством необъяснимой тревоги, пытаясь не тешить разыгравшееся воображение. Никто не может наблюдать за ним из той тени за стулом, это просто невозможно. И, несмотря на то, что ночь была относительно спокойной, окружающие звуки жизни предместий были не громче обычных, он всё же постоянно вздрагивал от каждого шороха. В какой-то момент ему показалось, что кто-то скребётся в окно. Он встал с постели и двинулся на звуки. Половицы поскрипывали под его ногами, муть в глазах застилала зрение, и ему пришлось их протереть, но всё равно что-то было не так. Ему казалось, что скрипов гораздо больше, будто дом понемногу ходил ходуном. Каллен насторожился и стал красться, стараясь издавать как можно меньше шума. Ему казалось, что он слышит перешёптывания, но слов разобрать не получалось. Неужели в его дом кто-то забрался? Осторожно вильнув в коридор, он взял дрожащими руками швабру, надеясь застать воров врасплох. Он подошёл к дверному проёму, отойдя чуть назад, чтобы разглядеть притаившихся чужаков, но глаза слезились, будто воздух въедался в них, превращая тени вокруг в бесформенные пятна. Он сделал шаг внутрь, и мгновенно на него обрушилось нечто массивное, погружая в темноту.
  Мелдару повезло, что его новый знакомый не замешкался и ударил ровно в ту секунду, когда он скомандовал, даже толком не увидев цель. Принц быстро метнулся к обмякшему телу и подхватил его, чтобы аккуратно уложить на пол. Затем жестами он велел своим спутникам двигаться в кухню, а сам ушёл в спальню. Мария спала, отвернувшись в противоположную сторону. Прокравшись, он достиг комода, где лежала аккуратно свёрнутая одежда, нашёл нужный ему форменный камзол слуги и стал рыться во внутренних карманах. С довольной улыбкой он достал тяжёлый ключ, явно не предназначенный ни для чего в этом доме. С этим он собирался вернуться к своим спутникам, но сам услышал шорохи, зрением теней уловил движение за своей спиной.
  - Каллен? - пробубнила Мария, не нащупав рукой спящего поблизости мужа. Она приподнялась на локтях, чтобы развернуться в сторону входа в комнату. Если она это это сделает, она увидит незнакомца в своём доме, а, может, и заметит тело мужа в коридоре. Ситуация требовала незамедлительного решения, потому Мелдар скользнул в сапог за спрятанным в нём кинжалом, вскочил на кровать и успел вонзить лезвие в тело несориентировавшейся женщины до того, как она сообразила, что происходит. Её рот открылся в крике, но за мгновение до того, как из него вырвался звук, принц закрыл его рукой, вдавливая голову Марии в подушку, а затем сделал ещё несколько ударов клинком ей в грудь, пока не увидел, как застекленели её глаза в лунном свете.
  - Что ты делаешь? - раздался голос, отвлекая принца. Он развернулся к двери и увидел там одного из своих спутников.
  - Тише-тише, - шикнул он, а затем безумно улыбнулся. - Я не смог сдержаться.
  - Мы ничего не нашли, - мрачно сказал мужчина, скрестив руки. - Если это всё - цирк, чтобы грохнуть свою потаскуху, ты мы грохнем тебя тоже.
  - Спокойно, - Мелдар выбрался с кровати, не забывая прихрамывать и кряхтеть от притворной боли. - Если бы я плохо прятал своё добро, его бы уже давно не осталось.
  Он прошёл в небольшую кухню, где обосновались остальные разбойники, выжидающе глядя на принца.
  - Ты сказал, что должно быть кольцо в полу, - заявил один из них. - Но тут нет никакого кольца.
  - Естественно, - усмехнулся принц, проходя в угол комнаты к печи. - Для всех вокруг его не должно быть.
  Он достал кинжал, погрузил его в широкую щель между стеной и полом и извлёк оттуда искомое плоское кольцо, явно приплюснутое вручную. Очевидно, Каллен очень хорошо подошёл к хранению своих накоплений. Вытянув цепь, принц приоткрыл крышку, состоящую из неравных по длине досок, что делало её неотличимой от пола. Грабители наблюдали за происходящим, словно на их глазах происходило чудо.
  - У кого из вас ноги поздоровее? Помогите инвалиду, - подозвал он их рукой. Пара его ошарашенных спутников подошла ближе и посмотрела в отверстие, оценив предстоящую работу, затем перегруппировалась и начала вытягивать из подпола крупный мешок. Мелдар же отошёл назад, к телу бездыханного Каллена, несколько мгновений посмотрел на него, прикидывая свои дальнейшие действия. Слуга может очнуться раньше, чем нужно, донести своему хозяину о пропаже доверенного ему ключа. К сожалению, судьба злодейски сделала его пешкой в этой игре, и сейчас от неё нужно было избавиться. С силой замахнувшись, принц обрушил на голову мужчины свой посох и удовлетворился, когда услышал при этом нелицеприятный глухой хруст.
  - Что это было? - вошли через пару мгновений его новые знакомые, волоча за собой мешок.
  - Скотина ворошится в хлеву, - сказал Мелдар с удовлетворённой улыбкой. - Но наш друг ещё спит. Давайте поскорей с этим покончим, пока он не проснулся.
  Грабители выволокли мешок, помогли неуклюжему наводчику выбраться из дома, и, наконец, решили поближе рассмотреть добычу - да, маленькие мешочки, которыми был наполнен большой, красноречиво звенели, но этот звон всегда был слишком обманчив. Один из спутников Мелдара достал кошель, размотал завязку и расплылся в удовлетворённой улыбке, демонстрируя золотой блеск монет в лунном свете.
  - А ты не соврал, старик, - прошипел другой мужчина. - Но за этот беспредел мы возьмём гораздо больше.
  - Как пожелаете, - улыбнулся принц, подошёл ближе и выудил из добычи два небольших мешочка. - Остальное можете оставить себе. Я получил всё, что хотел.
  - Но если попробуешь приписать нас к этому... - угрожающе приблизился к нему собеседник, тыча в грудь пальцем.
  - А мы разве знакомы? Я впервые вас вижу, - усмехнулся Мелдар, развернулся и отправился прочь. Тихий ехидный смех ему вслед обозначал, что разбойники остались удовлетворены услышанным. На мгновение он посмотрел на небо. Упитанный полумесяц ярко светил на северо-западе, и оставшегося времени до рассвета вполне должно было хватить на всё, что он задумал.

  Второй фантом Мелдара вновь возник в спящем особняке Этвальда. Он извлёк заготовленное ранее письмо, остановился, задумавшись на мгновение, а затем всё же пошёл по веренице коридоров в одну из комнат, предназначенную под покои жены лорда. Сегодня хозяин дома решил не ночевать с супругой, оставшись помогать королю с подготовкой празднества. Женщина лежала в этой огромной кровати в полном одиночестве, вжавшись в подушку, чем даже вызывала у принца некоторую жалость. Жёны двух кровных врагов были лишь пешками в данной игре, пусть жена принца имела куда большее значение и даже совершала какие-то действия. Любой поступок леди Этвальд не изменит ничего в течении этих глобальных событий, если только она не решит совершить покушение на своего мужа.
  Принц подошёл к заготовленному вечернему наряду, богатому и пышному, почти королевскому. На мгновение он подумал, а как может воспринять леди Этвальд зрелище того, как её муж исполняет обещание, данное Лилиан, проводя весь вечер с ней, а не со своей законной супругой. Может, лорд посвящал её в свои планы, может, они в сговоре, и она помогает ему? Он бросил на неё озлобленный взгляд, сопоставляя в голове свои догадки и планы. Да, так будет лучше, пусть она, наконец, сыграет свою роль. Мелдар бесшумно подошёл к ночному столику, заинтересованный резными шкатулками в стороне. Где-то должен быть ключ. Жаль, принц не наблюдал за всем домом разом. Хотя, это не было столь критично. Он приподнял самый крупный сундук и слегка встряхнул его, оценив шум. Внутри было что-то крупное, лежащее в меньшем пространстве, чем казалось на первый взгляд. Похоже, украшение на мягкой подушке. И, судя по сложности замка, довольно дорогое. Он усмехнулся и вышел прочь со шкатулкой, понимая, что планы немного усложнились. Утрамбовав свёрнутое письмо в щель у крышки сундучка, принц приступил к побегу из особняка.
  Подождав, когда патрули пойдут коридор, он метнулся к одному из окон, выходящему на сад с резными фигурами и статуями, распахнул его и выбросил как можно дальше свою ношу. Сундук полетел, медленно вращаясь, и скрылся в зарослях, издав громкие шорохи. Снизу могла стоять охрана и тут же среагировать на шум, кто-то мог даже заметить летящий предмет. И Мелдару это было на руку. Принц закрыл окно и крепче сжал посох, а в следующее мгновение оказался примерно в точке падения своей ноши. Действительно, вдалеке слышались грузные шаги приближающихся стражников, потому стоило поторопиться. Создав в руке небольшую искру, он осмотрел окружающие его заросли и увидел застрявший изломанных ветвях искомый предмет. Оценив, что кусок пергамента не выскочил из щели, Мелдар снова сорвался прочь. Он скользил между кустами и бежал как можно мягче, чтобы издавать меньше шума, а затем затаился под одним из кустов шарообразной формы, находящйся неподалёку от внешней ограды из крупных песчаниковых кирпичей. В темноте незваному гостю тяжело будет проникнуть на другую сторону незамеченным. Но у Мелдара были свои преимущества перед обычными грабителями. Он бросил сундук на другую сторону и в тот же момент перенёсся в точку падения. Успев его перехватить, принц рванул прочь, на другую сторону улицы, и скрылся между домов, чтобы стражники засомневались, что они вообще что-то видели, и тени и шорохи не были лишь следствием переутомления.
  По дороге к следующему своему пункту назначения он старательно высматривал места вне зоны видимости жилых домов, чтобы не попасть в поле зрения случайных свидетелей, которым плохо спится по ночам. Ему приглянулся небольшой отвод к каналу, где можно было выйти к сточным водам. Принц предпочёл бы никогда не повторить подобного опыта, но сейчас это место было для него идеальным. Он прекрасно понимал, что где-то у этих зловонных потоков вполне могут ночевать бездомные, что уже перестали воспринимать эти запахи как нечто отвратительное. Но Мелдару было уже всё равно, стоило ускориться, чтобы план не вышел из-под контроля. Предусмотрительно заткнув письмо за пояс со спины и вставив лезвие на наконечнике посоха в замочную скважину, он испустил в сундук вспышку пламени. Опасаясь, что фантомы гораздо слабее него самого, он вложил в этот заряд слишком много силы, от чего направленным взрывом замок разорвало, и крышка распахнулась с грохотом, которому вторило эхо, отражающееся от воды и узких коридоров. Принц наклонился, изучая добытую с таким трудом добычу. Даже в тусклом лунном свете, едва пробивающемся сюда, ожерелье сияло россыпью чистых крупных камней. Как он и рассчитывал, эта вещь была стоящей. Идеально подходящей.
  Разорванный сундук отправился на дно канала, а фантом двинулся туда, где до этого исчез первый - между нескольких домов, совсем рядом со складом, принадлежащим Этвальду. Отсюда открывался прекрасный вид на это строение, на пару стражников, которые предпочитали поболтать друг с другом вместо обхода. Действительно, кому придёт в голову забираться на чайный склад?
  В пустом ящике с соломой были припрятаны мешочки с золотом и ключ, в один из них принц добавил письмо и ожерелье, с собой же взял только ключ. Осторожно подкравшись к складу, принц втиснул его в одну из щелей, а затем снова слился с тенями и перенёсся внутрь заставленного ящиками помещения. Мрак был пропитан ароматами трав, что великолепно скрывало возможные запахи химии из потайного помещения. Вот то самое место, тот самый ящик, который принц отодвинул как можно тише, та самая дверь, куда слуга спускался за ядом, который должен был убить спутников Мелдара. Наследник престола злодейски усмехнулся, предвкушая исполнение задуманного и жалея, что не может злорадно расхохотаться из-за необходимости соблюдать тишину.

  Риго Веймар, примеривший на себя немало имён за свою жизнь, вернулся со своего задания раньше остальных. Вероятно, стоило сообщить заказчику, что что-то пошло не так. Поначалу Риго, в этот раз взявший себе имя 'Ридли', даже обрадовался такой удаче.
  Он знал, что основная цель заказчика - принц, иногда выполнял поручения по устранению этого юнца, но всегда безрезультатно. Поначалу мальчишку оберегали параноики, которых с огромным трудом удалось вычистить, но сам он заразился теми же страхами, что и его слуги и сумасшедшая мать, в результате чего стал гораздо опаснее.
  Потому план был прост и в то же время чрезвычайно тонок - уничтожить нежеланного наследника престола через подковёрные интриги, убийство всей его свиты и каким-то образом вменение вины самому принцу.
  И тут совершенно внезапно Мелдар оступился. Ранее всегда подготовленный к любой атаке со стороны, в этот раз он сам пошёл в ловушку, в расставленную для его спутников сеть. В тот момент радость ослепила Риго, но сейчас он начал думать, что в чём-то просчитался. Ведь именно в этот чрезвычайно удачный момент заготовленный заказчиком яд не сработал.
  Конечно всё могло быть гораздо проще - чего-то не учёл сам заказчик. Может, в кипящей воде отрава становится абсолютно безвредной. Если так, стоило оговорить это в письме. Хотя, демон побери, там было написано что отравлено должно быть именно 'угощение', значит, кто-то должен был предположить, что еда как минимум будет горячей. А он, как исполнитель, в любом случае сделал всё правильно. И пусть заказчик только попробует ему не заплатить.
  Эти мысли обуревали Риго перед сном. Бесконечное волнение мешало ему заснуть, и полночи он ворочался в бессоннице, иногда открывая глаза и задумчиво глядя в потолок. А ещё воспоминания о тех чудовищных тварях, что явились из леса. Когда они только появились, он сумел уличить момент для побега, за ним кинулось бежать с поля боя в приступе трусости ещё несколько человек. И всё же изгнать из головы эти жуткие облики людей, через чьи тела проросли ветви, а под мертвенно бледной кожей с синими кровяными подтёками пролегали сети светящихся фиолетовых жил, не удавалось. Иногда, проникая в его сны, они заставляли его с криком просыпаться в холодном поту. Но в этот раз его разбудило нечто иное. Спросонья он мог поклясться, что кто-то растолкал его.
  Вырвавшись из объятий пустой темноты, он услышал монотонный стук в его входную дверь, будто незваный гость терпеливо стучал, ожидая, когда это наконец разбудит жильца квартиры. За окном ещё было темно, кто мог явиться к нему в такое время? Натянув на себя штаны, Риго достал свой нож и подошёл ближе к двери.
  - Кто там? - рыкнул он. Ответом ему был стук, типичный условный знак, который оставляли ему посланники его главного заказчика, а потом шум быстро удаляющихся в сторону лестницы шагов. Странно. Хотя, не более, чем обычно. Исполнители предпочитали не пересекаться друг с другом, так было лучше для каждого из них. В особенности, когда дела были настолько серьёзны. Риго вернулся в квартиру и зажёг свечу, после чего аккуратно открыл дверь. Никого. Лишь небольшой кожаный кошель на полу. Он поднял его вернулся в своё жилище, сел за стол, отставив свечу в сторону, и деловито развязал мешочек. Хорошо, что в этот момент он сидел, потому что увиденное шокировало его. Золота в этот раз было чуть меньше, чем обычно, но вот колье... Достав его и оценив блеск в свете свечи он понял, что эта вещь баснословно дорогая. Заложив его, он сумеет расплатиться с долгами пьяницы-отца и выкупить семейный дом, наконец-то съехать из этого клоповника с сумасбродной старухой в роли хозяйки. Хотя... стоила ли эта развалюха того? На такие деньги можно купить жилище в гораздо более приятном месте, побогаче и ближе к морю, ведь ему всегда так нравился шум волн...
  Отбросив мечты в сторону, он достал пергамент и начал вникать в очередной витиеватый текст. В этот раз подчерк заказчика казался ему более дёрганым, рваным, будто тот писал его в спешке. Но, исходя из текста, можно было понять волнение автора. Змей под розовым кустом - змей и роза на королевском гербе Араторна. Риго предстояло поучаствовать в устранении короля.

  Арвин Этвальд лежал в тёплой мягкой постели, вдыхал окружающий лёгкий аромат эфирного ландышевого масла. Массивные шторы погружали спальню в полумрак, но он явственно ощущал, что проспал аж до середины дня. Гостевая комната в светлых тонах с золотым обрамлением выглядела дорого, почти как его личные покои дома, но всё же ни то ни другое не шло ни в какое сравнение с королевскими спальнями, а также спальнями наследников престола. Эту ночь он провёл в одной из них, аккуратно пробравшись к Лилиан. Безумно прекрасно и романтично, пусть она продолжает верить в чистоту и искренность их отношений.
  Он приподнялся на локтях, огляделся по сторонам и усмехнулся. Он был в самом сердце королевского дворца, приближённым короля, тем, кого тот слушает и кому доверяет больше, чем собственному сыну. Он имел влияние на королеву, развив в ней настолько мощную девичью влюблённость, что без него она становилась абсолютно несчастной и беспомощной. Его сын - наследник престола Араторна, которого он воспитает как должно, ведь безумный принц отправится за решётку, как только вернётся домой, если будет достаточно глуп, чтобы вернуться. Фамилию Этвальдов знали в других королевствах, он лично был знаком с самыми влиятельными и состоятельными людьми соседних земель. И это при том, что его прадед, Джайл Окарадо, был преступником, политическим заключённым при императоре Анруге Аствальдском. Его семья пережила нищету и гонения, но бабушка сумела выжить, начала новую жизнь под новым именем, и даже сумела неплохо в ней устроиться. Именно от неё дальнейшие поколения переняли основную житейскую мудрость - в этой жизни нужно думать только о себе. И теперь Арвин стоял на пороге венца всех их стараний. Он будет свидетелем окончательного уничтожения Араторна и возглавит самую влиятельную семью среди всех людских королевств. Этвальды будут теми, кому будет принадлежать всё. Освободителями от гнёта остатков императорской семьи.
  Он оделся и отправился осматривать дворец, чтобы убедиться, что всё готово к празднеству. Декорации были на высшем уровне, кухня работала без продыха, сегодня здесь трудились и повара из особняка Этвальда в качестве дружеской помощи королевской семье. Некоторое время он провёл с Канусом, а затем решился заглянуть к Изи. На его стук никто не открывал, потому, с некоторым беспокойством, он толкнул дверь и ощутил прилив раздражения. Девчонка валялась в постели в простецком платье с растрёпанными волосами, будто совершенно никуда не собиралась, лишь смотрела в потолок от безделья. Взяв себя в руки, Этвальд вернул на лицо будничную улыбку.
  - Принцесса Изабелла, позвольте спросить, почему Вы не готовитесь к торжеству? - спросил он, подходя ближе. Она бросила на него мрачный взгляд и фыркнула.
  - Для меня это не торжество, - дерзко заявила она.
  - Вот как? - повёл он бровью, борясь с желанием дать ей звонкую пощёчину. - Появление брата для Вас не торжество? Не хотите разделить счастье с Вашей семьёй?
  Изи присела на кровати, сверля его глазами, и на мгновение в этом взгляде лорд узнал Мелдара, от чего сдерживать ярость стало ещё сложнее.
  - А Вы тоже будете разделять эту радость с моей семьёй? - провокационно спросила она, на мгновение загнав его в ступор.
  - Я буду радоваться за вас и желать вам всего самого лучшего, - туманно ответил он, размышляя, может ли она что-то знать про его отношения с Лилиан. И кому может об этом сболтнуть. Мелдар больше не имел значения, но вот если она решится рассказать деду о своих подозрениях, будет чуть сложнее свести это к обычным детским фантазиям. Вероятно, стоило протянуть нить доверия, потому он смягчился и подошёл ближе под её напряжённым взглядом, присел на край кровати.
  - Пойми, Изи, всё, что происходит - это нормально. В жизни всё стремительно меняется, к ней нужно приспосабливаться, с ней нужно мириться. Даже королевские особы не могут всю жизнь жить так, как им хотелось бы. Порой необходимо делать то, что нужно, что ты должна сделать во благо общества. И сейчас твоя задача - не опорочить честь своей фамилии, не посрамить её перед знатными людьми из других королевств. От этого может зависеть судьба всех нас.
  - Значит, мне проще и вовсе не приходить, - скрестив руки, фыркнула она.
  - Проще. Но ведь не лучше. Это тоже может сойти за оскорбление. Ты должна быть сильной, выйти перед ними и проявить всю свою воспитанность и манеры, даже если ты этого не хочешь. Можешь посмотреть на меня. Я тоже много чего не хотел делать в этой жизни, а так же вынужден был отказаться от тех вещей, что страстно желал. Хотя, может, у меня это не до конца получилось... Не важно, суть в другом - не всё в жизни потакает нашим желаниям. Но иногда то, что кажется нам рутиной и раздражающими обязанностями, может обернуться неожиданной пользой. Я тоже когда-то женился не по любви. Я должен был сделать это ради своей семьи. Я смог выделиться среди интеллигенции, меня заметил твой дедушка... а потом я встретил женщину, которую полюбил больше всего на свете, - он смотрел в пол и тепло улыбался, понимая, что она ловит каждое его слово и эмоции, отражающиеся на лице. - Да, я поддался эмоциям, и я понимаю, что нас с ней разделяют многие обстоятельства... но, как говорится, сердцу не прикажешь. И мы просто живём, понимая, что изменить что-то не в силах, лишь наслаждаемся тем, что у нас есть. Может, и тебе нужно найти что-то, что будет делать твою жизнь не столь невыносимой? От чего ты будешь ощущать счастье...
  Он перевёл взгляд на неё и с удовлетворением отметил для себя, что зерно упало в благодатную почву. Она смотрела на него с растерянностью, не зная, что предпринять. Явно поверив в его слова. Прекрасно.
  - Подумай, - мягко попросил он, - и, пожалуйста, начни готовиться к вечеру.
  С этими словами он встал и вышел прочь из комнаты. Сегодня определённо отличный день, его победа близка как никогда, и её сладостный вкус уже чётко ощущался на губах.
  Однако в скором времени это ощущение испарилось без остатка. После обеда лорд отправился в своё поместье, чтобы забрать на приём семью, и сразу насторожился, когда увидел во внутреннем дворе полицейский экипаж. Как только его карета остановилась, он побежал в дом со всех ног и в холле застал заплаканную жену и встревоженных детей в стороне от констеблей, расспрашивающих прислугу и стражу.
  - Что случилось? - метнулся он к жене.
  Пришлось вытерпеть несколько минут всхлипов и вздохов, потому что слова у леди Этвальд не складывались. Одна её рука конвульсивно махала веером, а вторая шарила по шее.
  - Украли, - еле выдавила она из себя, - украли!
  - Ожерелье? - несколько мгновений ему потребовалось, чтобы сообразить. - Как? Когда? Куда смотрела стража?!
  Последние слова он проревел и повернулся в сторону прислуги, от чего многие из них притихли и посмотрели на него с испугом.
  - Мы это и выясняем, милорд, прошу Вас, наберитесь терпения и успокойте жену, - подошёл к нему один из констеблей.
  - Простите, немного вышел из себя, - отступил он в ответ, понимая, что должен сохранить лицо перед представителями закона. - Я должен отправиться со своей семьёй на приём к королю. И именно в этот день из моего дома пропадает фамильная реликвия жены, которая передавалась в её семье из поколения в поколение. У меня, как у любого влиятельного и богатого человека, есть враги, но я думал, что хотя бы в собственном доме нахожусь в безопасности.
  - Не переживайте, лорд Этвальд, расследование уже идёт полным ходом. Мы обязательно найдём похитителей.
  - Хотелось бы верить, - хмыкнул он, думая о том, что эта кража была какой-то слишком уж своевременной. Именно в день столь значительного празднества, когда готовились самые лучшие наряды и самые богатые украшения. Когда пропажу заметят сразу же, практически в тот же день. Почему не раньше? Судя по всему, произошло это ночью, этой ночью. Странно и нелепо. Зачем?
  - Джули, любимая, успокойся, прошу, - попросил он жену. - Давай возьмём другое ожерелье. Например то, что я дарил тебе после нашей поездки в Проссан.
  - Но приём... королевский... - всхлипнула она и снова зашлась в рыданиях, спрятавшись в платок.
  - Разве это имеет значение? Ведь главным его украшением будешь ты, - улыбнулся он и приподнял её подбородок. - Давай, вытри слёзы, выпей воды, и мы пойдём наверх, поищем его.
  Опыт соблазнения королевы не прошёл даром. Поначалу леди Этвальд опешила от столь непривычных для неё обращений с его стороны, но затем мягко улыбнулась, кивнула и стала вытирать слёзы. Они поднялись наверх, нашли нужное ожерелье, но оно совершенно не подходило к этому платью. Дабы жена не расстроилась окончательно, лорд сумел договориться с полицейскими, чтобы нескольких девушек-служанок выдали его жене - сменить одежду и туалеты. Но на этом заботы Этвальда не кончились. Стоило ему отойти в сторону и прислониться к перилам лестницы, как со спины раздался пусть и знакомый, но всё равно слишком внезапный тактичный кашель, заставивший его вздрогнуть.
  - Прошу прощения Лорд Этвальд, не уделите мне минуту Вашего времени? Необходима Ваша подпись, - протянул ему бумагу управляющий Боннас.
  - Что это? - нахмурился лорд, пробегая глазами по тексту.
  - Бумага о денежной компенсации семье нашего работника, Каллена Броунка.
  '...в связи с кончиной...' Лорд похолодел, осознавая полученную информацию.
  - Ты же помнишь, что у него были дополнительные обязанности? - просверлил он глазами управляющего. - Ты забрал из его дома наши вещи?
  то знает, что могла себе надумать жена Броунка. Может, решит шантажировать работодателя своего покойного мужа, ставя заоблачную цену за оставленный их семье на хранение ключ. Этвальд, конечно, не сомневался в компетенции Боннаса и в даре его убеждения, но что-то подсказывало ему, порождая всё больше тревоги, что и в этот раз что-то пошло не так.
  - Я сумел лишь взять его форму, милорд, пока констебли осматривали место преступления. Обыскал все карманы, швы, прощупал подклад, но ничего не нашёл. Чуть позже, когда полиция закончит осмотр дома, можно будет попробовать поискать ключ.
  - Подожди, - ещё больше напрягся Этвальд, понимая, что понемногу начинает паниковать. - Что значит 'место преступления'?
  - Каллена и его жену Марию зарезали прошлой ночью. Полиция считает, что это были грабители.
  Лорд ощутил, как подкосились колени, отступил на шаг назад и упёрся в перила. Грабители... Кража... Этой ночью... Именно этой ночью случились столь мрачные и загадочные события среди его окружения, близкого и далёкого, не важно. Главное - что вокруг него что-то происходило. Именно в эту ночь, когда на следующий вечер должен быть сделан решающий ход в этой партии. И вкус его победы внезапно начал меняться, таять, набирая горечь неизбежного поражения. Но что мог предпринять его враг, на что пойти, как воплотить в жизнь свой замысел? Как связаны ожерелье и ключ от его склада?.. И тут Арвин всё понял. Но как? Разве принц мог вмешаться?
  - Боннас, твой друг уже вернулся? Тот, что должен был отправиться на прогулку с Мелдаром, - тихо уточнил он. - Мне нужно знать, как у него всё прошло.
  - Ну, он пока не выходил на связь, - смутился управляющий. - Но я могу наведаться к нему и выяснить всё.
  - Хорошо. Я пока отправлюсь на приём к королю. Доложишь мне, как только выяснишь. Не теряя ни минуты, я предупрежу охрану, чтобы тебя пропустили. И пошли кого-нибудь проверить склад. Если что-нибудь пропало, пусть возьмут антидот. И, ради Света, поторопись!
  - Разумеется, милорд, - откланялся Боннас и ушёл прочь.
  Этвальд же отошёл в сторону и задумался. К этому моменту принц вполне мог вернуться. Одинокий, озлобленный, ощетинившийся зверь, способный на что угодно ради собственного спасения. Как выяснилось, даже на убийство. И, если это действительно он, то для того, чтобы сохранить своё положение, чтобы перехватить власть, он должен будет пойти на ещё одно. Ведь единственной преградой для Мелдара остаётся король. Пока Канус не изменил наследника престола, потому что всё ещё сохранял эту странную веру в своего взбалмошного сына, его внезапная смерть передаст власть по прямой родословной линии - к Мелдару. Так что сейчас Этвальду предстояло сделать всё, чтобы король пережил этот вечер.

  Первые гости уже прибыли и разбились по группам, что-то обсуждающим между собой. Непринуждённая музыка разносилась по залу, свечи даровали тёплый свет, слуги разносили закуски и бокалы с вином всем желающим. Собравшихся было уже около трёх десятков, каждого встречала Лилиан, словно демонстрируя, что не утратила ни грамма сил и красоты после родов. На многих это действительно производило неизгладимое впечатление, они восхищались ей и бросали завистливые взгляды на фигуру. Хорошо, что за столько лет светских раутов она научилась сдерживать волнение, но в этот раз почему-то переживала гораздо сильнее, чем обычно. Может потому, что это впервые было празднество, которому она действительно была рада? От того и так боялась, что что-то пойдёт совершенно не так, как должно. И первым пугающим знаком было то, что Арвин задерживался, что ему было не свойственно.
  - Господа и дамы! - появился глашатай перед дверьми следующего зала. - Король готов явить вам будущего наследника короны! Прошу последовать за мной!
  Шёпот стал оживлённее, и люди с нетерпением двинулись вперёд. Двери за спиной мужчины открылись, погружая всех в уютную тишину и полумрак. Богатое убранство меркло в тенях, а единственная зажжённая люстра освещала люльку со спящим младенцем. Малыш ворочался, но крепко спал, подходящие к нему люди внимательно взирали на будущего престолонаследника и выходили довольными. Слуги учтиво провожали их в следующий зал, где уже расположились столы для пиршества в форме буквы 'П', сюда же перекочевали музыканты, но с уже более оживлёнными мелодиями.
  Понимая, что стоять в холле не пристало для супруги принца, Лилиан перешла в зал и заняла своё место, следующее за пустующим по правую руку от представительного стула для короля. Рядом с ней должен был бы сидеть Мелдар, если бы он успел вернуться. Отчасти она желала, чтобы этого не случилось, чтобы он сгинул в этих лесах. Если раньше она просто чувствовала его холодную отрешённость, то с тех пор, как он завладел демонической силой, он начал пугать её, даже сама мысль о нём в его отсутствие пробирала её до дрожи. Иногда ей казалось, что она чувствует на себе его взгляд, когда она оставалась одна в покоях с младенцем. Потому слова Анвера вселили в неё надежду на избавление от этого кошмара, а в его присутствии, в его объятиях, она чувствовала себя гораздо спокойнее.
  Анвер обещал ей, что они будут вместе в этот вечер. Но сейчас она сидела среди пустующего ряда стульев в абсолютном одиночестве и чувствовала себя не в своей тарелке. Все люди, что собрались здесь, были обмануты ею. Если хоть один из них узнает, что она родила сына не от Мелдара?
  Но внезапно её мысли переключились на удивление и растерянность. В зал, скромно улыбаясь, вошла Изи. Светлые локоны были аккуратно вплетены в причёску, где поблёскивали в свете свечей алмазные булавки, серьги и ожерелье подчёркивали тонкую шею, а кремовое платье идеально сидело на её молодой фигуре. Своей красотой она могла затмить мать. Она делала реверансы, улыбалась комплиментам, кланялась знатным особам и медленно держала свой путь к Лилиан. Та ахнула от восхищения. Её малышка вела себя как леди, как она того и хотела.
  - Изи, - прошептала она, на несколько секунд потеряв голос. - Ты... такая красивая.
  - Спасибо, мама, - та одарила её сияющей улыбкой, на мгновение снова напомнив всё ту же озорную девчонку.
  - Но ты же не хотела... - не знала, как подобрать слова Лилиан, припоминая утренние капризы дочери.
  - Этот вечер ведь очень важен для нашей семьи, - сказала Изи и поёжилась в кресле. - Хотя всё это меня безумно пугает. Я... не знаю, как объяснить...
  - Словно сама не своя. Есть одно универсальное средство, - усмехнулась Лилиан и подозвала одного из слуг, несущего поднос с бокалами, два из которых она ухватила, когда тот подошёл ближе, и протянула один дочери.
  - Папа говорил, что приличные девочки такого не пьют, - та с опаской посмотрела на бордовую жидкость, но приняла его.
  - Пьют, но немного. Всего бокал, чтобы оставаться в здравом уме, - улыбнулась Лилиан, и дочь улыбнулась ей в ответ. - Только малыми глотками, чтобы почувствовать его вкус.
  Изи попробовала немного, затем ещё и ещё, учащая глотки.
  - Вкусно, - прокомментировала она, когда опустошила фужер. - А ещё можно?
  - Кто-то должен был остаться в здравом уме в этот вечер? - с упрёком сказала Лилиан, медленно смакуя своё вино. - Лучше поторопи своих сестёр.
  - Они с няней Хепбер, она сама их приведёт, - надув губы, неохотно ответила Изи.
  Лилиан хотела было вспыхнуть и зарычать на свою капризную дочь, но тут в дверях показался лорд Этвальд, со своим семейством, отбив у неё все прочие мысли. Он пришёл, он наконец-то пришёл! Значит, она зря беспокоилась. И, похоже, её мысли отобразились на лице радостной улыбкой.
  - А я всё знаю, - ехидно прозвучал голос из-за плеча. Она с ужасом вздрогнула и посмотрела на ухмыляющуюся дочь. Изи подвинулась ближе и понизила голос. - Но я не осуждаю тебя, мам. Я понимаю: ты любишь его, а он любит тебя, но вы не можете быть вместе, потому что у вас уже есть семьи и имена в обществе. Я никому не расскажу.
  - Даже папе? - удивилась её словам Лилиан.
  - Папе я уже рассказала, - виновато призналась Изи. - Но мне было страшно. Он был далеко, а твой друг ему не нравится...
  - Ему никто не нравится, - гневно бросила мать.
  - Но папа, мне кажется, тоже всё понимает. И я поняла, когда мы сегодня говорили с твоим другом. Может быть, он действительно не такой плохой.
  - Вы говорили с Анвером? - удивилась Лилиан.
  - Он приходил ко мне утром и убедил меня, что я должна пойти на этот вечер. Чтобы у нашей семьи всё было хорошо.
  Так вот в чём дело. Лилиан обняла дочь, ощущая, как тревоги в её душе окончательно рассеиваются уступая место удивительной лёгкости, в которой всё же было место нотке тоски. Ведь как было бы прекрасно, если бы всё было немного по-другому. Если бы два мужчины в её жизни просто поменялись бы местами. Ведь Анвер мог бы быть прекрасным отцом и королём.
  - Так можно мне ещё один бокал? - осторожно уточнила Изи, разрушив всю магию момента.
  - Хорошо, но только один, - закатила глаза она и позволила дочери подозвать официанта.

  Спустя несколько минут к приёму наконец-то присоединился король. Глашатай вышел в центр зала, прервав разговоры, объявил правителя. Весь зал встал и, за исключением некоторых гостей из других королевств - равных ему по статусу властителей других земель или излишне влиятельных богачей - поклонился Канусу, пока тот шёл к своему месту, опираясь на золочёный посох с навершием в виде герба.
  - Король Канус Аствальдский объявляет, что его внук, сын принца Мелдара Аствальдского и Лилиан Аствальдской, урождённой Ронденгард, в день святого Энбуриана Храбрейшего будет представлен перед ликом Света и наречён его именем.
  Едва занявшие свои места гости вновь встали и зааплодировали, после чего торжество, наконец-то, перешло в пиршество. Зал наполнился громкими беседами и звоном бокалов, периодически заглушющими музыку, пусть артисты и старались изо всех сил. Наевшись, многие поднялись из-за своих мест и отправились гулять по залу. У кого-то даже ещё остались силы для танцев. Лилиан не могла оторвать колкого взгляда от вальсирующей четы Этвальдов, пока её дочери под шумок делили друг с другом ухваченный с подноса бокал вина и посмеивались над сидящим недалеко от деда мужчиной, что едва помещался в своём кресле, а пуговицы его дорогого одеяния грозили от напряжения отскочить со скоростью стрел во все стороны. Несмотря на это, толстяк продолжал упорно поглощать один за другим куски дичи, и девочки спорили о том, сколько он по итогу сможет съесть, и может ли человек лопнуть.
  Сам король же тем временем общался с сидящей между ним и объектом внимания дочерей зрелой женщиной в дорогом одеянии, отороченном мехами, увешанной различными украшениями. Они говорили будто украдкой, и, в этом излишне шаловливом настроении, Изи могла бы предположить, что у этих стариков тоже пылает страстный тайный роман. От этих мыслей её бросило в жар, а щёки налились румянцем. Хотелось кружиться в танце и хохотать во весь голос. Она перевела оценивающий взгляд на вино, осознав, что это именно то, о чём предупреждала мать - если пить слишком много, можно лишиться здравого ума. Потому стоило больше не пить в этот вечер... Ну, если только последний бокальчик. В середине танца пара Этвальдов почему-то остановилась, а затем леди поспешила покинуть зал, судя по жестам, ей явно нездоровилось. Немного помедлив, лорд осмотрелся по сторонам, уловил взгляды наблюдающих за ним королевских особ и двинулся в их сторону. Анвер зашёл с обратной стороны столов и приблизился к принцессам с матерью.
  - Госпожа Лилиан, принцессы, - поклонился он. - Чудесный вечер, и вы все - самое прекрасное, что в нём есть.
  Независимо от возрастов, женщины захихикали. Его взгляд задержался на Изи, внимательно наблюдающей за ним, он подмигнул ей и одобрительно кивнул.
  - Разрешите пригласить вашу матушку на танец? - спросил он у девочек. Те снова захихикали и наперебой высказывали своё одобрение. Лилиан смутилась, покраснев, но всё же вложила свою руку в его и пошла за ним в скопление танцующих фигур. Дочери облокотились на стол, наблюдая за этой парой. Изи смотрела за их прикосновениями, взглядами, и предавалась мечтаниям.
  Недавно она выпросила у няни одну из книг, которые та читала взахлёб. Отец не хотел бы, чтобы она тратила своё время на нечто подобное, столь низкосортную литературу, где даже слог немного резал глаза после возвышенной поэзии и эпических проз, которые ей преподавали. В этих книгах всё было просто, но этим оно и завораживало. Постепенно Изи менялась с няней всё большим количеством книг, погружаясь в удивительный мир бульварных любовных романов о простолюдинах, знати, военных, колдунах. Иногда она практически забывала дышать во время чтения, когда главным героям всё же удавалось найти друг друга, и их любовь воплощалась в реальность, так просто и живо, но в то же время удивительно волшебно.
  Она фантазировала, исподтишка осматривая находящихся в зале мужчин. Один из них должен был стать её будущим мужем. Статный, высокий, зрелый мужчина, держащийся несколько холодно, но дома выпускающий всё накопленное наружу, окружая любовью свою избранницу. Который несмотря на все внешние невзгоды находит утешение в её заботливых объятиях. Для такого мужа она готова была стать такой женой. И романы подсказывали ей, что подобные отношения могут вырасти и от обычного брака по расчёту. Она видела это и сейчас, на примере своей матери, просто их паре повезло чуть меньше, и они встретились слишком поздно. Но ведь ей может и повезти.

  Во время танца Анвер заметил свою жену, немного бледную, осторожно прокравшуюся на своё место. Она настороженно смотрела на супруга в компании королевской особы, иногда морщилась от недомогания и поглаживала живот. Но всё же она понимала, что её муж не может просто прекратить танцевать, дабы не нанести оскорбление представительнице правящего рода, потому лишь молча наблюдала за их движениями.
  - Моей супруге нездоровится. Я должен буду уйти к ней после этого танца, - сказал он Лилиан, на лице той тут же отразилось беспокойство и понимание.
  - Разумеется, - кивнула она. - Что с ней?
  - Говорит, что боли в животе. Будем надеяться, что ничего серьёзного.
  Она кивнула отвела в сторону печальный взгляд. Несмотря ни на что, она снова оставалась одна. В полном одиночестве там, где так много других людей.
  - Эй, - шепнул ей Анвер, вернув внимание себе. - Я обязательно вернусь к тебе, любовь моя. Обещаю.
  Он тепло улыбался ей, и она ответила тем же, видя, как горят искры в его глазах. Она подождёт его столько, сколько потребуется. Но с окончанием этой песни они разошлись, и непонятное чувство тоски захлестнуло её. Будто она отпускала его навсегда. Но ведь он вернётся? Немного растерянная от собственных мыслей, она вернулась на своё место.
  Этвальд же быстрым шагом преодолел расстояние до собственного стула и присел к супруге, которая вновь закрыла рот рукой и содрогнулась.
  - Не полегчало? - поинтересовался он с тревогой.
  - Нет, - она отрицательно мотнула головой, говоря явно с трудом. - Я, наверное лучше... поеду домой...
  Несколько мгновений он сомневался, глядя на неё, но затем всё же принял решение.
  - Да, ты права, лучше отлежаться. Это не последний королевский приём в нашей жизни.
  Несмотря на недомогание, она постаралась улыбнуться ему, что получилось несколько вымученно.
  - Кажется, сегодня всё идёт против нас, - усмехнулась она. - Или только меня.
  - Не говори глупостей. Пойдём, я провожу тебя к экипажу. Только скажу королю.
  Она осторожно приподнялась, и Этвальд вскочил с места, держа её под руку. Вместе они преодолели путь до Кануса, всё ещё поддерживающего беседу с той же женщиной. Кашлянув, лорд привлёк к себе внимание.
  - Простите, мой повелитель, - поклонился он. - Моей жене нездоровится. К сожалению, она вынуждена покинуть торжество. Разрешите отвезти Джулианну домой и вернуться.
  - Разумеется, лорд Этвальд, - улыбнулся Канус. - Как добропорядочный муж, Вы можете остаться дома и поддержать супругу.
  Этот странный холод в глазах. Этвальд впервые видел его в свой адрес. Обычно он замечал его во взгляде своего правителя лишь несколько раз - когда тот сам собирался принять жёсткое решение, когда хотел наказать кого-то. Но чем верный советник мог провиниться перед своим правителем?
  - Спасибо, Ваше Величество, - вновь поклонился он и повёл свою жену к карете. Они передвигались неспешно, осторожно, загрузились в свой экипаж. Лорд велел кучеру вести аккуратнее, и они медленно двинулись прочь.
  - Ты же вернёшься туда? - спросила Джули, внезапно нарушив тишину.
  - Думаю, да, ведь это мой долг, - честно признался он. Она лишь кивнула и отвела взгляд в окно. Он думал, что нужно сказать хоть что-то, чтобы разрядить повисшую напряжённую тишину, но внезапно резким рывком их экипаж остановился. Снаружи послышались мутные крики, среди которых легко можно было различить 'Лорд Этвальд!', от чего Арвен уже не мог не выглянуть в окно ради интереса. Наперерез их карете выскочил мужчина в униформе его слуг, несущий в руках походную сумку.
  - Джули, - попросил он, успокаивающе вытянув в её сторону руку, - подожди немного, пожалуйста.
  Не слушая, что она ему на это ответит, он вынырнул из кареты.
  - Лорд Этвальд! - восторженно улыбнулся мужчина, запыхаясь. - Как славно, что я застал Вас в пути! Я выполнил поручение сира Боннаса, но не дождался его в особняке и решил выйти в сторону замка.
  - Боннас не вернулся? - подозрительно сощурился лорд.
  - Нет, милорд.
  - Хорошо. Не важно. Что со складом? - вернув себе строгий тон, перевёл тему Этвальд. Слуга немного растерялся, но быстро сориентировался и затараторил.
  - Я провёл полную инвентаризацию и обнаружил пропажу нескольких флаконов рвотной настойки. Как было поручено, взял антидот и в срочном порядке отправился к Вам, но не застал в поместье, вспомнил про приём и отправился во дворец...
  - Ну, это мне уже известно, - мрачно оборвал его лорд. - То есть, ты хочешь сказать, что пропала только рвотная настойка? Никаких сильных ядов? Сколько было похищено?
  - Абсолютно уверен, только рвотная. Всего 3 флакона, сир.
  Нет, это выглядело несерьёзно, это совершенно не укладывалось у него в голове. Имея перед собой такой спектр сильнодействующих ядов, некто похитил слабые настои, вызывающие временное недомогание, словно хотел совершить всего лишь детскую пакость. Только ради этого некто убил двух человек и оставил сиротами троих детей. Может, конечно, грабитель не столь хорош в берларийском наречии, и не разобрался с надписями на этикетках под полочками? Нет, всё это всё равно звучало безумно глупо. Ведь даже если смешать все три флакона, не выйдет чего-то смертельного.
  - Сколько антидотов ты взял? - уточнил Этвальд, всё ещё не в силах собрать головоломку воедино.
  - Один, - смутился слуга. Лорд нахмурился, несколько мгновений подумал, решая, как поступит дальше.
  - Хорошо, - наконец, изрёк он. - Ты отправишься в поместье. Дашь антидот под видом лекарства моей жене через полчаса.
  - Но если миледи нездоровится...
  - Она должна думать, что ты искал лекарство в доме, а не имел его при себе, - рявкнул Этвальд. - Это не вызовет у неё подозрений. Я надеюсь, ты не ошибся в подсчётах ядов, иначе тебе не сносить головы.
  Слуга вздрогнул от ужаса, но понимающе кивнул.
  - Отлично, - прошипел напряжённый Этвальд и залез обратно в экипаж. Леди прижимала кружевной платок ко рту, прислонилась к окошку, глядя мутным взглядом наружу. Стоило её утешить. - Тише, Джули, продержись ещё немного. Мы уже почти дома.
  Она лишь булькнула что-то в ответ, не в силах оторвать платка ото рта.

  Суета на кухне набрала новые обороты, готовясь к подаче горячего. Привезённое Лордом Этвальдом в подарок вино стремительно убывало, осталась последняя бочка, которую уже приготовили к розливу. Пришлось послать поварёнка в королевские погреба, чтобы достали ещё партию напитков из запасов.
  Тем временем большинство гостей наелось и начало прогуливаться по залу. Даже король решил пройтись со своей собеседницей вдоль стены, демонстрируя ей висящие там гобелены. Слуги сновали вокруг с закусками и бокалами на подносах. Лилиан продолжала сидеть на месте и тоскливо есть салат, в то время как её дочери с задорным хихиканием носились по залу. Изи танцевала с мужчинами, меняя их каждый танец. Её белоснежная улыбка ослепляла их, красота завораживала, а искры в глазах пленяли. Она делала всё, чтобы её будущий муж был очарован ею, пусть и не знала, кто именно будет к ней свататься.
  - Лилиан, - она вздрогнула, услышав этот мягкий голос и подняла испуганный взгляд на Кануса. Он тепло улыбался, но в его глазах отражался упрёк. Он присел рядом с ней и несколько мгновений молчал.
  - Что бы не случилось, не стоит давать этим людям повод загрызть тебя, - вздохнув, начал он. - Эти стены видели многое, но надёжно скрывали от чужих глаз. Потому выставлять напоказ что-то, порочащее тебя, неразумно.
  - Вы правы, Ваше Высочество, простите, - прошептала она, виновато опустив голову.
  - Лучше удели внимание детям. Малышкам весело, но они ведут себя несколько неподобающе для членов королевской семьи. А Изи пора бы уже представить её будущему супругу.
  - Разумеется, - она встала со стула, поклонилась ему, и отправилась за дочерью, кружащейся в вальсе с очередным франтом. Лилиан подождала в стороне окончания танца, после чего подозвала свою дочь. По дороге к матери та деловито подхватила с подноса стакан с вином, чем вызвала у матери вспышку гнева. Леди, пришедшая на этот званый пир, испарилась, теперь здесь снова была взбалмошная девчонка, совершенно не осознающая последствий своих действий, к тому же явно покачивающаяся от выпитого.
  - А не многовато ли ты уже выпила? - мрачно спросила она, отбирая у неё вино.
  - Эй! - возмутилась Изи. - Отдай! Я уже взрослая и сама решу, пить мне или не пить!
  Лилиан раздражённо выдохнула, ловя на себе взгляды окружающих, привлечённых громким тоном её дочери, затем схватила её под локоть и увела за угол. Бокал по пути она поставила на край стола, и спустя несколько минут он уже исчез оттуда, подхваченный хихикающими малышками. Но пока королеве было не до них, нужно было привести старшую дочь в подобающий вид.
  - Только посмотри на себя, - заворчала она, поправляя выбившиеся из её причёски пряди, разглаживая топорщащиеся складки. - Разве так должны выглядеть и вести себя леди? Ты должна быть статной, вызывать восхищение и уважение.
  - А чем я по-твоему плоха? - упёрла руки в бока Изи и покачнулась.
  - Может, ты и выглядишь как леди, - прошипела Лилиан. - Но ведёшь себя как малолетняя девчонка, которой ударило в голову вино. Стоило только выпить пару бокалов - и ты уже пошла по рукам, а ведь твой дедушка всеми силами пытается произвести впечатление на семью твоего будущего мужа.
  Изи хотела было выплеснуть оскорбительных колкостей в адрес матери, но осеклась. Значит, те люди, что сидят по левую руку от короля - родственники её будущего мужа? Та самая полумёртвая женщина, столь слабо реагирующая на происходящее, что постоянно кажется сонной, и едва влезающий в кресло увалень, что вызывает отвращение с первого взгляда. И это на их фоне Изи выглядела и вела себя как-то не так?
  - Ну, вот, молодец, успокойся и возьми себя в руки, - нежно взяла её за плечи Лилиан и улыбнулась. - Покажи дедушке, какая ты умница, и представь нашу семью в лучшем свете. Ты же можешь это?
  Изи выдавила из себя улыбку и кивнула. Вместе они вернулись в зал, нашли глазами Кануса в компании этой несуразной пары, и подошли к ним ближе.
  - О, а вот и она, моя внучка Изабелла Аствальдская, - отметил с улыбкой король. Губы женщины слегка дёрнулись, видимо не сумев выдавить приветливых жестов, стоящий за ней мужчина же как-то странно усмехнулся, осматривая девушку с ног до головы. Перебарывая отвращение, Изи улыбнулась и сделала реверанс. - Представляю тебе королеву Ноаргринда Эделию Римфер и её сына, наследника престола Ноаргринда, принца Маорла Римфера.
  Изи передёрнуло, но она пыталась всеми силами сохранять приветливое выражение лица, пусть и губы кривились от чудовищной неправильности происходящего. Вокруг было столько мужчин, столько королевств, столько наследников престола. Почему же ей достался самый омерзительный из них? Неужели дед настолько ненавидит её? За что? Неужели всё это лишь для того, чтобы получить какие-то политические преференции? Ради этого Канус способен позволить кому-то превратить собственную внучку в безмолвный инструмент для продолжения чужого рода?
  - Прекрасно, - прокомментировала женщина. - Думаю, мы пришли к согласию.
  - Тогда за это стоит выпить, - улыбнулся Канус и подозвал официанта. Все собравшиеся разобрали бокалы, Изи помешкалась, но, увидев одобрительный взгляд матери, приняла напиток. - За процветание наших королевств и счастье в браке наших детей!
  Она не хотела за это пить, она чувствовала тошноту, как горит лицо потому что из глаз пытались вырваться слёзы отчаяния. Четверо взрослых опустошили бокалы до дна за несколько глотков, она же смотрела в чарующую багровую жидкость и чувствовала, как кружится голова от внезапно набравшего силу шума и окружающих запахов. Здесь было так душно, так тяжело дышать. Может быть потому, что ей хотелось упасть на колени и разрыдаться от разочарования? Всё должно было быть не так. Её супруг уж точно не должен быть таким: свинообразным, уродливым, с губами, блестящими от плохо вытертого жира, с этим странным взглядом, в котором она в силу юности и неопытности не могла разглядеть сквозящей похоти. Она представила, что, как и в книгах, эти руки будут трогать её, эти пальцы - касаться её лица и волос, губы - дарить ей поцелуи, а огромное заплывшее жиром тело - прижиматься к ней в ночи. Невыносимо...
  - Простите, - с лёгким надломом произнесла она. - Что-то мне нехорошо. Кажется, я выпила слишком много вина сегодня. Разрешите, я удалюсь в свои покои?
  Ей удалось выдавить из себя улыбку под их обеспокоенными взглядами. Лилиан извинилась, взяла её за плечи и отвела в сторону.
  - Что случилось? - спросила она с тревогой, в которой всё же сквозили привычные ноты упрёка. Неужели она догадалась?
  - Ты была права, мамочка, - попыталась улыбнуться она, но в глазах предательски заблестели слёзы. - И вправду нельзя пить больше бокала.
  - Я отведу тебя к лекарю.
  - Не стоит, я просто полежу в своей кровати, и всё пройдёт.
  Несколько мгновений её мать взвешивала все за и против, а затем всё же сдалась.
  - Хорошо, полежи немного, но возвращайся, как полегчает. Всё же впереди ещё десерт. Ты же хочешь десерт?
  Она всегда проверяла дочь одним и тем же способом: если при слове 'десерт' или прочих других перспективных радостях жизни у Изи мигом проходят все болезни, и она может даже радостно прыгать и бегать с криками, значит она просто не хочет что-то делать в данный момент. Но сейчас всё было как при худшем варианте: её девочка отреагировала на сказанное слабой усмешкой, нисколько не впечатлившись этими словами, словно в действительности была больна.
  - Давай, я провожу тебя? - обеспокоенно сказала Лилиан и поднялась на ноги, взяв дочь за руку. Та не сопротивлялась и последовала за матерью, продолжая сдерживать рвущиеся наружу стенания, изо всех сил делая вид, что с ней всё нормально, это лишь небольшое недомогание. Лилиан стоило бы гордиться своей дочерью, сегодня она вела себя совсем как взрослая. Совсем как она сама во времена своей молодости, когда тоже страдала от унизительного безразличия мужа.
  - Спасибо, мама, - кивнула Изи, когда они подошли к двери её комнаты. Она мягко отняла руку у матери, на что та ощутила какой-то болезненный укол совести.
  - Может, тебе помочь раздеться? - спросила Лилиан.
  - Нет, не нужно, - ответила та, вынимая из волос шпильки. - Ты должна быть с гостями.
  Женщина хотела возразить, сказать, что должна быть здесь, со своей дочерью, но не смогла, лишь кивнула и ушла, закрыв за собой дверь. На мгновение она задумчиво остановилась, виня себя в бездействии. Всё же стоило заглянуть к отцу Радрону, паладину при дворце, чтобы он осмотрел её дочь и убедился, что это лишь опьянение, ничего более серьёзного.
  Изи содрогнулась от бесшумных рыданий и упала на колени. Меланхоличные движения пальцев, достающих из волос заколки, стали резкими, она вырывала их и отбрасывала в стены в приступе ярости и боли. Рычащие всхлипы набирали силу по истечении времени. Рывками она разрывала корсет, пытаясь выбраться, но сумела лишь немного его ослабить и выползла из платья, после чего забралась под одеяла и начала рыдать. Где же папа, когда он так нужен? Он всегда умел утешить её, всегда мог унять тревоги. Но за то время, что его не было дома, она успела испытать столько боли и разочарования. Он должен был вернуться, как и обещал ей. Должен был спасти её...

  Примерно в это же время делегация Мелдара ждала, пока опустится навесной мост в город. Уставшие от долгого пути, заросшие и грязные бойцы были измотаны, но в то же время рады, что этот путь наконец-то завершился. Та же мысль грела душу Мелдара. Сегодня всё будет окончено.
  С другой стороны в сторону замка верхом на своём личном коне выехал лорд Этвальд, наконец успокоив жену и дав ей антидот. Он подстёгивал поводья и торопился как мог, но всё равно боялся, что не успел, что что-то безнадёжно упустил.
  Однако, охрана дворца наотрез отказалась впускать его внутрь, несмотря на богатое одеяние и регалии, что у него были. Даже просьбы позвать кого-то игнорировались. В отчаянии он топтался на месте, силясь придумать хоть что-то. Но от мыслей отвлёк нарастающий топот нескольких десятков копыт. Большая группа всадников, похожих лишь на чёрные силуэты в вечернем мраке, разделилась на две части, одни свернули в сторону Собора Света, вторые продолжали путь во дворец. Это определённо саботаж, Этвальд растерялся, стоя прямо у них на пути, но ещё больше оторопел когда свет фонарей вырвал лица путников из мрака.
  - Принц Мелдар? Вы вернулись? - прошептал он, осознавая увиденное. Спутники наследника были живы, их было чуть меньше, чем отправлялось в этот поход, но слишком много для людей, которые должны были умереть от отравленной еды. Неужели верный исполнитель, с которым они работали столько лет, предал его?
  - Вы удивлены, лорд Этвальд? - сухо спросил тот явно уставшим голосом. - А что Вы здесь делаете?
  Тем временем в зал подали горячее, но гости завершали свой оживлённый танец. Шум веселья не умолкал, они ели, пили, разговаривали друг с другом. Канус с Эделией, несмотря на возраст, неспешно кружились в вальсе в самом центре зала. Маорл первым приступил к трапезе и склонился над своей тарелкой, жадно поедая свиные рёбра. Внезапно он подавился, замер на мгновение, затем закашлялся, разбрасывая по сторонам пережёванную еду. Те, кто сидел ближе к нему, вскрикнули, кто-то вскочил со своих мест и попытался отстраниться. Эделия рванулась к своему сыну, но на полпути внезапно содрогнулась от спазма. Словно цепная реакция, кашель разошёлся по залу, сопровождаясь судорогами. Гости вцепились в скатерти, стягивая их на себя. Слуги запаниковали, кто-то неуклюже попытался помочь, другие побежали за помощью.
  Этвальд не успел ответить, когда до их ушей донеслись крики из замка. Мелдар побледнел и тут же рванулся к воротам, приказав страже отворить их для всех его спутников. В их числе в замок проник и лорд. Спешившись у самых дверей, принц ворвался в зал. Увидев происходящее, он выронил посох из рук, и оружие с глухим стуком упало на отполированный мраморный пол. Канус припал на колени, его кожа побагровела от непереносимого жара, переполняющего его тело, распространяющегося из желудка. Как же больно, словно кто-то выкручивал его внутренности. Старик скрючился, содрогаясь от приступов кашля и пытался понять, как это могло произойти. Кто мог пойти на это? Кто посмел?
  - Отец, отец! - в ужасе прокричал Мелдар, подхватив его. - Скорее, ему нужна помощь!
  Один из спутников принца метнулся к ним, приложил руки к груди, и их объяло свечение, но состояние старика всё равно ухудшалось. Его губы заалели, тягучие струйки крови, смешанной со слюной, упали в бороду. Глаза вылезли из орбит, и всё вокруг потемнело. Его тело обмякло в руках сына, и он всеми силами молился Свету, чтобы тот оставил его в живых, чтобы сумел помочь ему.
  Десяток паладинов не успевал помочь всем. Маорл в дальнем конце зала зашёлся в конвульсиях, изо рта хлынула кровавая пена, глаза закатились. Стул накренился назад, грузный мужчина упал навзничь и больше не двигался, его мать тоже дрожала под руками юного паладина, но её состояние постепенно улучшалось.
  - Держись, папа, - шептал Мелдар, словно заклинание. - Держись.
  Канус схватил его за ворот коченеющими от спазма пальцами, костяшки которых побелели от напряжения. Сама жизнь в этот момент казалась ему мучением, и всё же он цеплялся за неё. Он встретился глазами с сыном и увидел в них жуткий холод, который испугал его, но изо рта вырывался лишь хрип. Словно он видел хищника, ожидающего, когда его жертва перестанет сопротивляться смерти.
  Этвальд смотрел на происходящее с неприкрытым ужасом. Как это могло произойти? Как Мелдар мог это провернуть? Может, дело в демоническом оружии? Словно завороженный, лорд бросил взгляд на брошенный в холле посох, лежащий совершенно без присмотра. Он осторожно подошёл ближе, и наклонился, чтобы дотронуться до древка, будто сотворённого самой природой.
  - Я бы на Вашем месте этого не делал, - произнёс голос за его спиной, молодой, но удивительно твёрдый. Словно ребёнок, застуканный за шалостью, Этвальд с опаской развернулся к ненужному свидетелю и увидел незнакомого молодого человека, явно прибывшего с делегацией принца. - За силу, заключёную в этом оружии, нужно заплатить свою цену.
  Словно в подтверждение своих слов, юноша продемонстрировал мужчине ожоги на руках.
  - Что там произошло? - осторожно спросил лорд, выпрямившись.
  - Думаю, принц поведает об этом позже. Надеюсь, вы наберётесь терпения и не будете необдуманно прикасаться к чужим вещам. Всё же это - место преступления.
  Этвальд хотел было спросить что-то ещё, но сжал губы. Слишком подозрительно выглядел этот мальчишка. Похоже, Мелдар каким-то образом добился от некоторых своих спутников раболепного поклонения. И, если его не остановить, то появление подобных очарованных юнцов будет только началом.
  Решительной походкой лорд вернулся обратно в зал. Изиро Бейло проводил его подозрительным взглядом, затем снова посмотрел на брошенное в коридоре оружие. Всё же негоже было оставлять его так. Смиренно вздохнув, он присел рядом, словно верный страж, ожидая, когда вернётся настоящий хозяин посоха. Принц был прав, когда опасался внутренних врагов королевства не меньше, чем демонической угрозы, но, судя по всему, даже он не был готов к столь быстрому и решительному удару с их стороны. Чрезвычайно своевременно. Может ли быть, что те и другие силы связаны воедино? Что культ демонических созданий настолько силён, что сумел проникнуть во дворец?

  Канус провалился в темноту, и его пальцы разжали ворот сына, глаза закатились.
  - Ты совсем не стараешься! - прорычал тот на молодого паладина, на лбу которого от напряжения выступили вены и потекли капли пота. - Это твой король, ты обязан спасти его!
  - Я стараюсь... Ваше... Высочество, - прошептал тот через такты дыхания, не ослабляя исходящего из рук света. - Но он... слишком слаб...
  Мелдар огляделся по сторонам, собираясь позвать к себе ещё одного паладина, но затем осознал, что каждый из приведённых им лекарей итак старался изо всех сил, но сказывался изнуряющий путь. Люди умирали, и каждому была нужна помощь. Те, кого удавалось вылечить, откашливались, выплёвывая отравленное содержимое желудков, а затем отползали в сторону, совершенно истощённые, и дышали, словно не веря, что вновь могут это делать. Но их были единицы. Большинство гостей лежало недвижимо, словно кучи брошенных в суматохе вещей, небрежно и бездушно. Скрюченные, словно голодающие бездомные псы, изуродованные посмертными гримасами с окровавленными губами и выпученными в агонии глазами. На мгновение принц замер, а затем метнулся к королевскому столу, бросив тело отца на пол. Наблюдающий со стороны Этвальд повёл бровью, ожидая, что же произойдёт дальше. Ему нужно было подловить принца, когда тот ошибётся. Заметить малейшее несоответствие в поведении, чтобы быть уверенным, что он действительно сможет сразиться с этим чудовищем.
  Но Мелдар застонал, завыл, как раненый зверь, припав у стола. А затем вытянул из-под него одно тело, неестественно маленькое в этом пышном платье, за ним второе, ещё меньше. Этвальд побледнел, понимая, что принц сжимает в своих объятиях двух младших дочерей, стонет от боли и горя, плача в их кружевные платья, словно пытается своими слезами пробудить в них жизнь.
  Из хода, ведущего во внутреннюю часть дворца, в зал ворвался паладин Радрон - статный мужчина в сером камзоле, расшитом серебряной нитью, отличительным знаком сторонников веры Церкви Света, - и тут же опешил от увиденного, но быстро взял себя в руки и рванул к принцу. Мелдар посмотрел с надеждой на его объятые более уверенным свечением руки, чем у его спутников, но тот довольно быстро их убрал, явно помрачнев.
  - Мне очень жаль, Ваше Высочество, - произнёс он виновато, от чего Мелдар скривился было в новом приступе рыданий, но решительно вздохнул и сдержал его.
  - Помогите отцу, - произнёс он обречённо. Радрон кивнул и побежал на подмогу почти выбившемуся из сил паладину, а Мелдар остался горевать над мёртвыми дочерьми. В тех же дверях показалась Лилиан в сопровождении Изи. Женщина явно испытывала слабость, шла с помощью дочери, и только они оказались внизу, ошарашенно отстранилась и опёрлась о стену. Она смотрела на происходящее со страхом и неверием, сначала найдя глазами Этвальда, смиренно стоящего в стороне, а затем заметила Мелдара и его страшную ношу. Она приложила руку ко рту, сдерживая крик боли, ноги подкосились, и она сползла на колени, не в силах принять случившееся за правду. Этого не могло быть, это было невозможно.

  Лучшие констебли королевства приступили к работе уже через полчаса. Всех выживших попросили удалиться в другой зал. Висело мрачное молчание, лишь один мужчина в форме деликатно допрашивал их, выясняя произошедшее. Здесь была и знать, и слуги, равные перед законом и грядущим правосудием. Этвальд напряжённо наблюдал за стоящим в стороне принцем. Мелдар был чернее тучи, скрывался в тени, скрестив руки и смотрел в одну точку перед собой. Его жена продолжала рыдать, сидя на софе и пряча лицо в свой кружевной платок. Изи всеми силами старалась утешить мать и с беспокойством смотрела на отца. Решившись, лорд подошёл ближе к наследнику престола, нарушив его уединение, чем вызвал в свой адрес испепеляющий взгляд.
  - Ужасная трагедия, - тихо произнёс он, стоя рядом и не глядя на принца. - Примите мои соболезнования.
  - В честь чего было это празднество? - с оттенком злобы спросил Мелдар. Эта фраза настолько удивила Этвальда, что он даже бросил полный сомнения взгляд на принца.
  - В честь рождения Вашего сына. Неужели Вас не известили?
  Ловушка. Сколь простая и очевидная ловушка. Принц даже ощутил некоторое разочарование от услышанного, ведь считал своего оппонента настоящим профессионалом в подковёрных интригах. А тут так просто, так прямолинейно...
  - Видимо, гонец не успел нас застать, - скривился он. - Мы очень торопились сообщить королю о грозящей опасности для королевства.
  - Благо, что его жизни теперь ничего не угрожает.
  - Вы и сами знаете, что угроза ещё есть. Пока мой отец не пришёл в себя, тот, кто это сделал, может попытаться совершить повторную попытку его убийства. Или его слабое здоровье даст трещину.
  - Но всё же паладины успели спасти его.
  - Да, это действительно очень удачное стечение обстоятельств, - прошипел Мелдар, посылая лорду испепеляющий взгляд. - Если бы мы не прибыли домой, всё сложилось бы гораздо печальнее, и смертей было бы гораздо больше. А Вы, как я понимаю, тоже были почётным гостем на приёме, так?
  - Да, я был там, - повёл бровью Этвальд.
  - А ваша семья?
  Лорд помрачнел, понимая, какую карту разыгрывает в этой игре его оппонент.
  - У моей жены был тяжёлый день, что, видимо, сказалось на её здоровье. Мне пришлось увезти её домой, а обратно меня уже не пустила охрана.
  - Тоже невероятно удачное стечение обстоятельств, не правда ли?
  Сколь ядовито, сколь колко прозвучала эта фраза.
  - Клянусь Вам, я бы не решился на подобное зверство, - признался Этвальд, приложив руку к груди. - Это - чудовищное преступление, и я надеюсь, что его виновников найдут как можно скорее.
  - Я тоже на это надеюсь, - кивнул Мелдар, и на его лице проскользнуло то, что и искал Этвальд - тень удовлетворённой улыбки.

  Лилиан вошла в покои своего сына. Малыш спал под переменчивым светом луны, которая то выглядывала, то вновь пряталась за облаками. Женщина прокралась к кровати рядом с люлькой и осторожно легла, глядя в окно. Рукой она взялась за край кроватки и ощутила, как тревога и ужас от случившегося сегодня, на мгновение отступили.
  Внезапно дверь открылась, на секунду окатив её светом коридорных свечей, но тут же закрылась, прижатая спиной гостя. Лилиан была бы счастлива, если бы здесь был Этвальд, если бы он поддержал её в этот трудный для неё час, но она сама видела, как он уехал в своё поместье.
  Приглядевшись, она поняла, что это был тот, кого она меньше всего хотела сейчас видеть - её муж. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, её нервы были напряжены до предела, она не знала, что можно ожидать от него в таком состоянии.
  - Как это случилось, Лилиан? Ты помнишь? - тихо спросил он. - Помнишь, как мы с тобой стали абсолютно чужими друг для друга?
  Она молчала в ответ, лишь слёзы предательски сорвались из её глаз.
  - Когда родился Денрик, я был счастливее всех на этом свете, - продолжил он, отведя взгляд чуть в сторону, и его голос надломился от боли. - Мой наследник, моё продолжение. Но они отняли его у меня...
  Его взгляд метнулся обратно на жену, пропитанный яростью и злобой, от чего она ощутила, что не может дышать.
  - Как ты назвала сына? - его тихий тон был пропитан угрозой, и интуитивно она стиснула люльку ещё сильнее.
  - Энби, - с трудом выдавила она из себя.
  - Энби, - прошептал он и улыбнулся, чуть откинувшись в тень, от чего его улыбка показалась ей ещё более хищной. - Было бы прекрасно, если бы он был Энбурианом Этвальдом, но он - Энбуриан Аствальдский. Не важно, от кого он зачат, для всех вокруг я буду его отцом. И для тех, кто убил Денрика тоже. Они отнимут и его, дождутся подходящего момента и устранят. И ты не сможешь его защитить, как не смогла сегодня уберечь Валери и Глорию. Смерть наших девочек на твоей совести, Лилиан, помни об этом.
  С этими словами он вышел из комнаты и направился в свою спальню. Только, вероятно, ему сегодня будет не до сна. Задумчиво посмотрев в окно, он хищно улыбнулся и взял в руки стоящий неподалёку от комода посох. Нужно было закончить начатое, когда появится возможность. Его тени вырвались из его тела и направились к своим целям, чтобы наблюдать и ждать подходящего часа.

  На следующий день королевский совет собрался по настоятельным просьбам Мелдара. Трон короля пустовал, и пришедший на аудиенцию принц не занял его, как предполагали многие, а сел на своё место, ожидая начала мероприятия. Но посох всё же был в его руках, что вызывало опасливые перешёптывания между представителями знати, а в тени, будто ожидая своего часа, стоял сопровождавший его юноша, которого ранее не видел никто из присутствующих. Сидящий по другую сторону трона лорд Этвальд внимательно следил за действиями принца, ставшего инициатором этой встречи.
  Прошло около получаса, а люди продолжали собираться, словно неохотно тянулись на скучные мероприятия, на которые вынуждены ходить по долгу службы, но имеют право задержаться, зная, что без них не начнут. Наблюдающий за происходящим принц багровел, плавно выходил из себя, пока, наконец, не вскочил на ноги.
  - Хватит! - рявкнул он, оборвав все разговоры. - Дело очень серьёзное, а потому мы не можем ждать, когда прибудут все. Если кто-то не пожелал прийти вовремя на королевский совет, значит им тут не место.
  Взгляды смотрящих отличались разнообразием сокрытых в них эмоций. Чьи-то выражали страх и раболепное желание подчиняться, у кого-то явно проявилась заинтересованность, другие высказывали сомнение, а некоторые даже выражали презрение и насмешку над человеком, которого явно считали выскочкой на этом собрании.
  - Это не очередные обсуждения урожаев, распределения средств, возможности или невозможности войны и вариантов её замены на дипломатию, - уверенно продолжил Мелдар. - Это - вопрос нашего выживания. Я узнал о существовании демонического культа, просочившегося с эльфийских земель. Не исключаю, что вчерашнее покушение на нашу семью было совершено кем-то из них, но всё же предлагаю дождаться окончания расследования, чтобы не строить напрасных иллюзий. Эта секта опасна, и она быстро распространяется, углубляясь в наше общество. Кроме того она способна призвать себе на помощь порождения кошмаров, против которых, как показала наша последняя битва, одной лишь силы Света может быть недостаточно.
  - Что же это за чудовища? - со скепсисом произнёс один из присутствующих из дальнего угла.
  - Те, с кем мы столкнулись, были раньше солдатами, оберегавшими меня и павшими в битве с демоном. Он поднял их из мёртвых в качестве подобных себе.
  - Ни одному демону это не под силу. Никому это не под силу! - с возмущением воскликнул другой человек, при этом делая круговые движения руками, как делают ярые сторонники Церкви Света.
  - Почему же Вы не предоставили ни единого доказательства, принц Мелдар? - ещё более издевательски размеренно произнёс предыдущий собеседник. - Учитывая Ваши предыдущие слова в этом зале...
  - Не важно, о чём я говорил раньше, барон Валгерт! - ударил кулаком по столу Мелдар. Он знал, что они припомнят ему резкие высказывания в их адрес и обвинения в коррупции, которые он не смог подтвердить достаточно вескими доводами. - Мы имеем дело с чумой, которая расползается по нашим землям! Скоро она выйдет за пределы королевства и пойдёт ещё дальше. Мы не можем бездействовать лишь потому, что между нами сохранились какие-то разногласия из прошлого! Или я должен был пленить одну из этих тварей и демонстрировать в каждой деревне с триумфом и помпой?
  - Ну, в общем... да, - усмехнулся барон, переглядываясь с сидящими рядом. Те так же спрятали рты в ладонях, не желая показывать принцу столь явного неуважения своим смехом.
  Мелдар повёл бровью и внезапно выпрямился, сменив агрессию на абсолютную холодность.
  - Мой отец чуть не погиб и сейчас не в состоянии управлять своей страной, - сказал он прямо. - Да, он даровал этому совету большие полномочия, но всё же не абсолютные. Сейчас я, как прямой наследник, должен стать его регентом и принять на себя эту ответственность. И, ввиду особых обстоятельств, я собрал вас здесь, чтобы сообщить об этом раньше, чем пройдёт срок для официального объявления. И чтобы выслушать возможные возражения.
  Оппоненты открыли было рот, чтобы начать изливать словесный поток, но Мелдар поспешил добавить.
  - И, как ранее правильно отметил барон Валгерт, лучше не делайте это при отсутствии в ваших руках доказательств моего несоответствия этой должности. Вместе с моим назначением будет издан и мой первый указ о создании особого подразделения войск. Возглавит его мой первый советник, Изиро Бейло.
  Юноша вышел из-за спины правителя, держась стойко среди всего этого общего потока неприятия и возмущения. Собравшиеся явно настолько опешили от слов Мелдара, что не могли найти, что сказать ему в ответ.
  Этвальд продолжал наблюдать со стороны, никак не выдавая своих эмоций, анализируя происходящее и продумывая возможные варианты своих будущих действий. Но большая часть из них упиралась в тупик. Мелдар станет регентом, он слишком давно к этому шёл, частично удовлетворит свою жажду власти, но не остановится перед троном. Барон Валгерт даже может попытаться найти что-нибудь, порочащее наследника, но наверняка, это будут лишь смехотворные потуги. И всё же... радость от хотя бы неполного, но получения желаемого спустя столько лет неудач, вполне может затуманить разум принца. А отсюда можно будет подтолкнуть его в бездну.
  Если только Этвальд поймёт то, что так пугало его в последнее время, от чего он долго не мог заснуть по ночам - как Мелдар мог сделать всё это? Как именно ему удалось всё это провернуть? Неужели дело лишь в этом проклятом посохе? Это демоническое оружие завораживало лорда, и в его сознании поселилась навязчивая мысль - чтобы всё узнать, он должен получить эту вещь. Должен понять, на что именно она способна.

  Ромария резко проснулась. Ей снова показалось, что кто-то зовёт её по имени тихим шёпотом. Неужели это повторяется? Она со страхом поднялась на локтях и огляделась. Пусть в глазах и стояла муть, но массивное пятно в окне, выделяющееся из-за яркого лунного света, точно было ей незнакомым.
  - Ромария, - прошептало оно.
  - Горвен? - спросила она, протирая глаза.
  - Ты должна пойти со мной, - прошептал он и исчез. Она вздрогнула и подбежала к окну, думая, что он сорвался со второго этажа, но увидела, как он спускается, аккуратно цепляясь за выступы на стене.
  - Ты с ума сошёл, Горвен? - улыбнулась она. - Ты же уже не мальчишка. Ты мог сорваться.
  Он замер и посмотрел на неё странным отрешённым взглядом, усмехнулся её словам, но как-то неискренне, затем снова продолжил свой спуск. Ромария замешкалась, затем вернулась в комнату и неуверенно набросила на себя платок. Она спустилась к ожидающему её мужчине и в очередной раз задумалась о том, что он ведёт себя как-то странно. Словно все его мысли были слишком далеко, а тело передвигалось самостоятельно.
  - Ты ведь тоже слышала голос, Ромария? Тогда, при встрече с принцем, - уточнил он, переведя взгляд на неё. Она смогла лишь кивнуть, ощущая, как страх всё больше нарастает. - Тогда идём.
  Он резко развернулся и двинулся прочь. Замешкавшись, женщина неуверенно последовала за ним.
  - Что случилось, Горвен? - осторожно спросила она, пытаясь поспеть за его широкими шагами.
  - Этот разговор не для чужих ушей, - отрезал он, не прекращая движения. И, чем дальше они шли, тем больший ужас охватывал Ромарию, ведь они вышли за пределы Филании и держали путь в сторону леса. Она остановилась, не в силах сделать больше ни единого шага от ужаса, остановился и Горвен, словно почувствовав спиной, что она больше не следует за ним. Он повернулся к ней и посмотрел на неё с каким-то странным удивлением, будто считал всё происходящее абсолютно нормальным.
  - Что происходит? - выдавила из себя Ромария, но голос выдал дрожь, а частое дыхание мешало собраться с силами. От страха её сердце стучало в голове столь громко, что ей показалось, что ещё немного - и она упадёт прямо здесь замертво. Он заговорщически огляделся по сторонам и сделал шаг навстречу ей, но она отступила, прижав руки к груди и глядя на него с ужасом. Кажется, это дало ему понять, что он пугает её своим молчанием, потому он остановился и смиренно вздохнул.
  - Дед рассказывал мне истории, - начал он свой рассказ. - Он был умным человеком, у него хранились старые книги. Я иногда заглядывал в них. Я вспомнил про них на следующий день, после того случая. Там говорится, что раньше люди жили по-другому. Они были дикарями и путешествовали с места на место. И у них были идолы. Они поклонялись духам, населяющим этот мир, и иногда духи давали им свой ответ. Затем люди осели в поселениях, стали верить в Великий Свет и забыли про старые верования. Я думал, что это сказки, но после той ночи...
  Он напряжённо вздохнул, а затем, взбудораженный собственными мыслями, снова рванулся к Ромарии и успел схватить её за плечи, глядя её в глаза, словно безумец.
  - Это были духи, понимаешь? - прошипел он, не замечая, что лишь больше пугает Ромарию. - Они звали нас в ту ночь! Духи, которым раньше поклонялись люди! Духи, которые оберегали людей! Мы поняли всё не так! Я покажу...
  Он отпустил её и снова двинулся в лес, повторяя последнюю фразу, словно безумец. Ромария стояла, как вкопанная, дрожа и тяжело дыша от ужаса. И всё же она осторожно сделала шаг, затем ещё и ещё, следуя за своим соседом. В какой-то момент она поняла, что он ушёл слишком далеко, и что она не может его догнать.
  - Горвен! Горвен! - осторожно позвала она его, но внезапно запнулась о корягу и припала к рядом стоящему дереву. Дыхание сбилось, и она обняла ствол, пытаясь отдышаться. Это безумие, зачем она вообще пошла ночью в этот проклятый лес? Она закрыла глаза, собирая свои силы в кулак, чтобы развернуться и уйти прочь, но внезапно тяжёлая рука упала ей на плечо. Ромария вскрикнула и вздрогнула, повернувшись к незнакомцу, но это вновь оказался завороженный Горвен. Он смотрел на неё, не отводя взгляда, не моргая, словно гипнотизируя.
  - Они уже ждут, - прошептал он, и тогда она заметила, что вокруг них мерцают фиолетовые искры. В ужасе, она попыталась отстраниться и убежать прочь, но сильные руки соседа перехватили её, оставив на месте. Она хотела закричать, но внезапный рывок искажённого пространства поглотил звуки, заставил её закашляться, словно на мгновение она очутилась в безвоздушном пространстве. Горвен отпустил её, и она припала на колени, закашлявшись. Но, подняв голову, она онемела, конвульсивно дёргаясь в кашле, боясь издать хотя бы звук от страха.
  Они действительно уже ждали. Больше десятка чудовищ, светящихся в темноте пульсирующими фиолетовыми жилами, смотрящие на неё своими горящими глазами, неотрывно, словно оценивая каждое её действие.
  - Это они звали нас, Ромария, - вышел вперёд Горвен, и взглянув на него, женщина ощутила ужас, увидев эту странную восторженную улыбку. - Духи леса. Они вселились в тела невинно убитых людей. Защитников принца. Присмотрись к ним.
  Невольно она бросила взгляд на изуродованных людей, ставших чудовищами и заметила, что особо ярко светятся отдельные участки их тел. Горвен подошёл к одному из монстров, положив руку ему на плечо, и тот покорно опустился на колени, вытянув шею.
  - Подойди же, не бойся. Они тебя не тронут, - призывно протянул руку женщине её сосед. Пересилив себя, она встала на ноги, понимая, что иного пути у неё нет. Чтобы выбраться отсюда, придётся подыграть этим безумцам, а потом доложить обо всём королевской страже. Она вложила свою руку в его, и, к приступу её отвращения, он увлёк её за собой к рубцам на шее твари.
  - Чувствуешь? - прошептал он. - Это след от клинка. Этот мужчина был убит до того, как превратился в это существо. Жестоко зарезан.
  Не выдержав, Ромария одёрнула руку и содрогнулась в резком приступе тошноты, припала на колени и справила его в сторону.
  - Мы ведь не видели того, что случилось, - продолжал Горвен. - Мы были лишь свидетелями конечной схватки между Мелдаром и духом. Но мы не знали, что было в начале. Откуда у принца посох? Ты не думала?
  - Он отнял его у демона, когда его воины...
  - Воины? Какие воины? Он сказал нам, что то существо уничтожило его воинов! Но это не так! Этот человек умер от клинка! Пойми, Ромария, принц обманул всех нас! Он принёс этих людей в жертву демонам, чтобы получить своё оружие! Эти духи лишь встали на нашу защиту, но не справились с ним! Он должен был умереть в тот день! Должен был быть убит!
  Она медленно попыталась отползти назад, думая, сможет ли сбежать отсюда, пока её сосед разошёлся в тираде, испуская свой праведный гнев. Осторожно осмотревшись, она нашла брешь, в которую могла бы попытаться сбежать. Сбежать? Неужели она сможет скрыться от этих тварей? Эти безумцы убьют её. По щекам женщины полились слёзы отчаяния, но она решила не сдаваться. Если у неё был шанс выжить, необходимо было использовать его. Но внезапно Горвен замолк и снова обратил на неё всё своё внимание, заставив замереть на месте.
  - Ты не веришь, - прошептал он мрачно. - Всё ещё продолжаешь отрицать очевидное. Она хотела было возразить, но не могла выдавить из себя ни слова от ужаса. Что она может сказать? Как она может убедить его в том, что он не прав, если её лицо слишком явно отражает её истинные чувства?
  Он решительно повернулся к ней, и его взгляд снова был необычно твёрдым, пригвождающим к месту.
  - Ты можешь оставаться слепа, - заключил он с презрением, а вокруг начали мерцать фиолетовые искры. - Можешь пытаться жить по-старому. Но он всё изменит. Как раньше уже не будет. Он идёт к разрушению, и со временем ты это поймёшь. Если мы не сумеем его остановить, то ты увидишь, кто он на самом деле, но будет уже поздно. А пока можешь попытаться забыть о том, что видела. Или сбежать к принцу и рассказать ему обо всём, но это бесполезно. Он не найдёт нас. С каждым днём нас будет всё больше. Скоро мы будем повсюду.
  С внезапным хлопком они все исчезли, заставив Ромарию вновь вздрогнуть. Она ошарашено огляделась по сторонам, но не увидела никого. Сумеречный лес был абсолютно пуст, лишь на ветках покачивались жуткие плетёные куклы.

  Лорд Этвальд прибыл из дворца измотанным, будто после тяжёлой физической работы. Официальным поводом его визита было справиться о самочувствии старого друга - короля Кануса. Под опекой лучших паладинов города он уже очнулся и, пусть и медленно, но восстанавливал свои силы, так что через несколько недель должен был встать на ноги. Но охрана дворца по приказу регента не пускала к нему никого. Отчасти так было даже лучше, ведь это давало определённые гарантии, что король будет жив. Его смерть в этих стенах сразу станет пусть и не прямым, но доказательством вины Мелдара. А уж сотворить из этого должную степень шума, чтобы скинуть безумца с оккупированного трона, Этвальд сумеет.
  Хотя в последнее время он был не настолько уверен в своих силах. Ощущение чьего-то взгляда, преследующего его, усилилось. Мог ли Мелдар следить за всеми через свой посох? Доказать это будет непросто. И, чтобы уничтожить его, нужно будет для начала избавиться от демонического оружия. Но по всему замку сновала охрана, и даже статус лорда не позволял ему как раньше свободно передвигаться по коридорам. Они постоянно задавали ему неудобные вопросы и преграждали путь. Он хотел проникнуть в королевские покои под предлогом проведать здоровье новорожденного, но сомнение на лицах стражи явно дало ему понять, что лучше не настаивать. Он получил заверения на словах, что с Энбурианом всё хорошо, и был вынужден покинуть дворец.
  Нужно было придумать что-то, но, как назло, все варианты в голове не складывались в единую схему действий, которая не несла бы ему столь катастрофических рисков. Он мог потерять всё из-за какой-то мелкой промашки. И особенно портило ситуацию то, что его управляющий, который обычно занимался связями с исполнителями грязной работы, исчез. А снующие поблизости констебли нисколько не вносили покоя в его размышления.
  К сожалению, один из них встретил его дома, от чего он едва сумел сдержать усталый стон.
  - Лорд Этвальд, я - офицер Моргарно. Нам необходимо уточнить некоторые сведения по поводу Вашей прислуги.
  - Вот как? - несколько растерялся он. - Я бы, конечно, направил бы Вас к своему управляющему...
  - Как раз в отношении него. Боннас Воррафел был найден мёртвым в одном из стоков. Судя по всему, его зарезали.
  - Как? Когда? - Этвальд побледнел и покачнулся назад, опёршись о стену за спиной.
  - Несколько дней назад. И здесь есть первая странность. Почему ни его жена, ни Вы, не сообщили о его пропаже в полицию? Всё же это человек, который ведёт Ваши дела, вы не могли не заметить его отсутствия.
  Лорд несколько растерялся. Если он скажет, что дал Боннасу поручение, последует встречный вопрос - какое. А зачем он мог направить своего управляющего в тот район города? Это выглядит подозрительно.
  - Он сообщил, что плохо себя чувствует, и, так как все дела были сделаны, а мы с супругой отправлялись на приём к королю, я позволил ему взять выходной.
  - Но его жена сказала, что в тот день он не вернулся домой. Хотя их дом находится неподалёку от Вашего поместья, в хорошо охраняемом районе. Что он мог делать на улице Эдельвейсов, где было найдено его тело?
  - Почему вы задаёте эти вопросы мне? - раздражённо переспросил Этвальд, нахмурившись. - Откуда мне это знать?
  - Вы не давали ему никаких поручений?
  - Я же сказал Вам, что дал ему выходной!
  - Хорошо, Лорд Этвальд, благодарю Вас за потраченное время, - окинул его подозрительным взглядом констебль и вышел из поместья. Его собеседник же медленным шагом прошёл в зал и упал в кресло, глядя в никуда. Кольцо сжимается, вражеские тиски вокруг его шеи затягиваются. Не важно, как Мелдар сделал это, важно - как смерти его слуг повлияют на дальнейшую игру принца. Что они влекут за собой? Всего лишь несколько пешек. Но какие следы они оставили?
  Внезапное ощущение заставило его вздрогнуть и повернуть голову. Языки пламени в камине колыхались, заставляя тени на стенах плясать. Ему казалось, что вместе с ним в этом зале был ещё кто-то, кто сверлил его затылок взглядом и анализировал каждое его действие, каждое произнесённое слово. Словно ошпаренный, лорд выскочил из кресла и метнулся прочь из особняка, направляясь к своим конюшням. Даже не оседлав жеребца, он вскочил на него и схватил за гриву, направляя вперёд. Кучер, едва успевая, открыл ему ворота, и Этвальд проскакал мимо, направляясь по вечерним городским улицам в Собор Света.
  Он ощущал, как безумие подступает к нему, как отчаяние захлёстывает его из-за полной безвыходности ситуации. И, лишь переступив порог он отделался от этого чувства. Тёплые потоки света, исходящие из десятков источников - огромного витража, изображающего пришествие людей к текущей вере; от ладоней паладинов, благославляющих посетителей одного за другим; от великолепной стеклянной люстры, отражающей все лучи вокруг, казалось, внутри неё самой копится этот живительный свет. Тень за его спиной, едва двинувшись следом, чуть не растаяла, лишившись кисти одной руки, в связи с чем отступила наружу, слившись с силуэтами десятков прихожан на больших серых кирпичах собора.

  В этот раз лорд Этвальд шагал по королевскому замку уверенным и твёрдым шагом. Встречных стражников он сверлил испытующим взглядом, но никто из них не пытался остановить его по дороге в покои правителя. Спасибо королевскому гонцу, идущему перед ним. Канус очнулся и вызвал своего старого друга и советника для обсуждения очень важного вопроса. Да, в письме не было сказано, о чём пойдёт речь, но Этвальд прекрасно понимал, что иной темы и не может быть: Мелдар.
  Войдя в просторную богатую комнату, он на мгновение опешил. В кровати лежал не тот человек, подле которого он находился около десятка лет, а дряхлый осунувшийся старик, смотрящий на него с едва приподнятыми веками и открытым в хриплом дыхании ртом. На мгновение лорд засомневался, получится ли у них отобрать власть у регента, ведь Канус совершенно не был похож на человека, способного принимать взвешенные обдуманные решения, править как подобает королю. Вариант с переворотом и передачей власти совету тоже был слабоват, ведь большая часть влиятельных советников погибла на приёме. Остались лишь их наследники, которые толком ещё не освоились на своих местах и не накопили должного влияния.
  - Мой король, - прошептал лорд, припав на колено в почтительном поклоне. Не стоило так прямо выдавать своего разочарования увиденным.
  - Анвер... мой друг, - прошептал Канус, сумев приподнять руку в его сторону. - Прошу, подойди.
  Этвальд поднялся и исполнил его просьбу, сев в кресло подле кровати, но всё же бросил настороженный взгляд на стоящего рядом паладина
  - Радрон, прошу, оставьте нас, - уловил его взгляд Канус и обратился к своему лекарю.
  - Не стоит. Думаю, семейный целитель итак посвящён во многие Ваши тайны, и ещё одна не будет лишней, - вмешался Этвальд, а затем с беспокойством спросил. - Как Ваше самочувствие?
  - Я уже слишком стар для таких потрясений, - усмехнулся тот. - То, что сделали лекари - настоящее чудо. Я уже думал, что вознесусь в Чертоги Света.
  - Кто мог сотворить такое? - понизил голос лорд. - У меня в голове не укладывается, неужели кто-то мог пойти на столь отчаянный шаг?
  - Я не знаю, - отвёл взгляд в окно Канус. Это несколько разочаровало Этвальда, ведь он надеялся, что король всё же выскажет свои подозрения в адрес сына, но затем тот продолжил. - Тот день... это нечто кошмарное. Столько невинных людей...
  - Для кого-то они не были невинными, - мрачно сказал его собеседник, направляя тему в нужное русло. Взгляд старика вернулся к нему.
  - Я понимаю, Анвер... что ты хочешь сказать. Мой сын пропитан ненавистью... ко всем вокруг, - старик на мгновение отвёл взгляд, вспоминая выражение лица Мелдара на приёме, когда тот наблюдал за мучениями собственного отца. - Но я не могу поверить, что он мог... своих малышек...
  Канус содрогнулся, скривился от рыданий, и Этвальд успокаивающе положил ладонь на его руку, ожидая, когда его повелитель соберётся с силами, отдышится и снова будет в состоянии говорить. Радрон приблизил горящие светом ладони к плечам правителя, и муки того, как и дрожь в теле, ощутимо уменьшились.
  - Я тоже так думаю, но опасаюсь другого, - кивнул гость. - Вдруг мы просто не понимаем масштаб последствий его соприкосновения с этим посохом? Что если это оружие сделало его другим, обратило его душу во тьму? Если с ним в руках он способен был сотворить это, убить такое количество людей?
  Канус промолчал, с ужасом вспоминая тот ледяной взгляд хищника, исходящий из глаз его сына. В какой-то момент он начал понимать, что верит в слова своего советника, что это объясняет всё.
  - Он жаждет власти ещё неистовее, чем прежде, - продолжил Этвальд, понимая, что зерно сомнения попало в благодатную почву. Даже паладин смотрел на него пусть и с ужасом, но пониманием. - И кто знает, что он предпримет, когда добьётся её? Никем не ограниченной власти. Что это проклятое оружие внушит ему делать дальше? Я боюсь, мой король, что мы как никогда близко стоим на пороге войны. Он уже вынес приказ о создании особого подразделения воинов, там он собрал людей, которых уже наделил силой через этот посох. Через полгода он планирует расширить его, открыв набор новобранцев. Здесь, в замке, они примут на себя проклятие, которое осквернит их душу перед Светом. Он создаёт армию, прикрываясь необходимостью уничтожения некоего культа, скрывающегося в наших землях, но кто знает, куда тьма опустит этот молот в его руках?
  - Что мы можем, Анвер? Что я могу? У меня нет сил.
  - Но Вы ещё король, Ваше Величество, - улыбнулся Этвальд. - Мы с Вами неоднократно обсуждали вопрос о расширении полномочий совета, о его праве вето на королевские указы и наделении короля обязанностью согласовывать с ним свои решения. Вы ждали, когда принц вернётся из своего странствия, думая, что он сумеет повзрослеть. Но, давайте будем честными. Он не вернулся. Вместо него прибыл прислужник демонов под личиной Вашего сына, который пытается окунуть наши королевства в тьму и кровь.
  - Но как широкие полномочия совета помогут в решении этой проблемы?
  - Лишат его единоличной власти. Мы сможем сдержать его и найти способ спасти от проклятия. Да, этого будет недостаточно. Главный шаг на этом пути - уничтожить этот осквернённый посох. Он оказывает на принца слишком большое влияние, ведь Мелдар ни на секунду с ним не расстаётся. Он одержим им. Надеюсь, если лишить его этого артефакта, он сумеет со временем оправиться, стать тем же, кем был раньше, а, может, и лучше. Но я не знаю, как это сделать. Не представляю, бывают ли моменты, когда он оставляет оружие где-то поодаль от себя. Опасаюсь, что он даже спит с ним.
  - Я могу попросить кого-то из слуг уличить момент, чтобы забрать посох, - внезапно предложил Радрон.
  Лорд с интересом посмотрел на него. Оставить паладина свидетелем было отличной идеей, хотя изначально он воспринимал третьего человека в комнате лишь как дополнительную защиту от дезинформации в случае, если Мелдар решит-таки закончить начатое на приёме. Но теперь ему в руки угодили исполнители, имеющие доступ к закрытым для него и его людей частям дворца. Ещё и совершенно бесплатно и с большей гарантией результата, ведь на что только не пойдут люди, веруя, что совершают это ради благого дела.
  - Но если посох способен отравлять душу человека при соприкосновении? - спросил он, не сводя глаз с паладина. - Если привлечённые Вами люди по неосторожности тоже попадут под проклятие и будут обречены?
  Было видно, что Радрон замешкался в нерешительности, его глаза метнулись вниз, словно в поисках укрытия, но затем снова вернулись к Этвальду.
  - Я попрошу их не вмешиваться. И в нужный момент сам заберу оружие у принца, - отчеканил лекарь.
  - Вашей силы и чистоты духа хватит?
  - Радрон не подведёт, - вступился за него Канус. - В этом можешь не сомневаться, Анвер. Что же до указа... Он готов?
  - Хранится у меня дома, осталось только подписать и отдать на объявление, - очень сложно было сохранять спокойный, даже несколько вымученный тон, делая вид, что сложившаяся ситуация не радует никого, когда всё внутри рвалось прыгать и скакать от счастья, словно малое дитя. Благо Этвальд давно научился сдерживать свои истинные чувства и играть заданные роли.
  - Хорошо... Я готов подписать его... - поморщился король, приподнимаясь в кровати. - Пошли за ним гонца.
  - Боюсь, гонец не сумеет найти его среди моих документов, Ваше Величество. Я отправлюсь сам. Не переживайте, я вернусь настолько быстро, насколько смогу.
  - Хорошо, Анвер. Я буду ждать, - кивнул Канус, снова переведя взгляд в окно. Этвальд поднялся на ноги, бросил паладину многозначительный взгляд, кивнув, и отправился прочь, перейдя в определённый момент на бег. Чувство чужих глаз, смотрящих на него, не могло заглушить его эйфории, от чего он улыбался во весь рот. Если Мелдар смотрит, пусть смотрит. Пусть осознаёт, что уже проиграл.

  Последние дни офицер Моргарно работал не покладая рук, складывая добытые им элементы мозаики в единое целое. Его расследование началось с найденного трупа на улице Аккоражио. Местный дворник обнаружил в сливной решётке не самый обычный мусор. Сток, протекающий через тихий район гетто, включающий в себя несколько улиц, десятки домов. Это тело изуродованное водой и встречным мусором, могло стать очередным неопознанным трупом, если бы не отличительная черта - с трудом, но сохранившийся вышитый герб на кармашке его потрёпанного одеяния. Сложно было не узнать геральдику Этвальдов - одной из самых богатых семей королевства, имеющих в собственности несколько отраслей производства, а потому большое количество складов в одном из районов города. Подобные знаки отличия обычно носили представители их дома, не члены семьи, а подручные и слуги.
  Но сразу Моргарно приходить в дом лорда не стал. Он прекрасно знал о подковёрных интригах и перипетиях в богатых семьях, и понимал, что узнать что-то там навряд ли получится. Для выяснения обстоятельств гибели слуги нужно было понять о ней самой чуть больше. Взяв ищейку по имени Чалк, офицер отправился на поиски, прочёсывая стоки и улицы над ними, пока пёс не нашёл нечто похожее на след. Большой спуск к каналам на улице Эдельвейсов, где на каменных ступеньках запеклись капли крови. Приглядевшись к мутной воде, офицер заметил в ней блеск, и, ещё спустя некоторое время, окончательно укрепился в мысли, что видит лезвие кухонного ножа. Даже если это - орудие убийства, вода смыла все следы.
  Но внезапно с другой стороны канала послышался хриплый голос, усиливающийся эхом.
  - Унесло твоего друга, можешь не искать.
  Моргарно вздрогнул и отпрянул от воды, вглядываясь в скрюченный силуэт на другой стороне. Тень полностью скрывала незнакомца, судя по всему, одного из местных бродяг. Чалк залился лаем, словно вместе с хозяином был застигнут врасплох. Но как они оба могли не заметить здесь присутствие человека? Хотя, вероятно, на нюх собаки влияла окружающая вонь.
  - Откуда ты знаешь? - Морграно повысил голос, пытаясь перекричать шум воды, прикрыл рукой глаза от слепящего со стороны солнца, но всё равно не мог разглядеть собеседника.
  - Я видел, как его сбросили в канал.
  - Кто сбросил? - похолодел констебль, понимая, что случайно наткнулся на ценного свидетеля или участника убийства.
  - Мужчина, что живёт неподалёку, - некто вырос в размерах, поднявшись на ноги, а затем указал в сторону одного из домов. - Там.
  Моргарно перевёл взгляд, увидев пострёпанное временем и близостью к каналу здание, а затем снова посмотрел на незнакомца, но того уже не было. Ошарашенный внезапным исчезновением нищего, офицер со своим четвероногим спутником перебежал через лестницу на другую сторону канала, но нашёл там лишь брошенное старое тряпьё. Чалк не смог взять след незнакомца, и констеблю осталось лишь размышлять, было ли это наяву или лишь померещилось ему из-за обильных испарений зловонной воды.
  В указанном доме жило несколько мужчин, и Моргарно предусмотрительно не стал являться к ним, а для начала опросил соседей, не слышали ли они в последнее время необычных звуков, не замечали странного поведения соседей. И вот, в квартире одной миловидной старушки с очень плохим зрением, но зато отменным слухом, он нашёл то, что искал. Женщина поведала, что её сосед итак всегда вёл себя странно, ведь скорее всего был бандитом - скрытный, с бегающими по сторонам глазами, но с крупным тренированным телом, что говорило о частых физических нагрузках. Конечно, с таким описанием можно было бы всех жителей гетто записать в преступники, но, осмотрев скромное жилище женщины, он заметил небольшое багровое пятно на полу, и, переведя взгляд на потолок, увидел такие же подтёки - сверху стекала кровь.
  Тут же события того вечера встали на свои места, рисуя в голове следователя картину. Боннас, получив некое поручение от своего хозяина, прибыл в квартиру жильца сверху, где, скорее всего произошла ссора. Если бы убийца планировал устранить гостя в своём жилище, предпринял бы больше действий, чтобы не допустить подобных явных следов преступления. Судя по словам старушки, беседа между мужчинами проходила на повышенных тонах. А затем, похоже, в пылу ссоры один из них нанёс второму несколько ножевых ранений. Но было слишком рано для того, чтобы избавляться от трупа. Преступник дождался, пока стемнеет, собрал свою жуткую ношу и избавился от неё в самом доступном для него месте. Но не учёл, что у него могут быть нежелательные свидетели.
  Спустя несколько часов Моргарно вернулся в этот дом с полицейским нарядом и тюремной повозкой. Как и следовало ожидать, дверь им никто не открыл, потому пришлось её взломать. Типичное холостяцкое жилище пустовало, застать владельца не удалось. Выдав распоряжение объявить Риго Веймара в розыск, следователь приступил к обыску. И его внезапные находки оказались ошеломляющими. Тайник за небольшой доской под подоконником хранил в себе несколько долговых бумаг, среди которых внезапно затесалось подозрительное письмо. Вензельный подчерк, витиеватый слог, а под ним - схема, будто пиратская карта, обозначающая путь к чему-то, видимо, ценному. Так же в мусорном ведре среди прочего хлама валялась какая-то подозрительная склянка, довольно толстая и дорогая на вид, явно не из местных питейных.
  'Змей затаился в своём логове под розовым кустом. Я годами охотился на него и близок к своей цели, как никогда. Я подложил ему приманку, она уже в одной из его нор, но забыл подсластить, от чего он может на неё не клюнуть, и все мои старания будут впустую. Мой друг оставит для тебя нужный ингредиент в Рифовом парке вместе с моей благодарностью. Прошу, исправь мою оплошность, и мы наконец-то изведём змея. Тебе нужно лишь успеть настичь на рассвете его кормильца'. Весь вечер того дня у Моргарно из головы не шло это письмо и сокрытый в нём смысл, пока случайно оброненная фраза коллеги не натолкнула его на нужную мысль. Змей под розовым кустом. Змеи и розы были на гербе королевской семьи. Так он внезапно влился в группу по расследованию отравления на торжественном приёме в замке, совершенно случайно отыскав исполнителя чужого заказа. Но кто был заказчиком? Конечно, ответ казался совершенно очевидным. Именно поэтому в данный момент констебли обыскивали особняк Этвальдов, а сам Моргарно вышел по сигналу патрульного, которого он попросил о предупреждении, когда на пороге будет замечен хозяин поместья. Лорд мчался домой со скоростью молнии, окрылённый счастьем, и увиденные слуги закона явно опустили его на землю.
  - Снова Вы? - рыкнул он в адрес подошедшего к нему Моргарно, а затем начал распаляться от переполняющей его злости, которую он сдерживал слишком долго. - Надеюсь, Вы потрудитесь предъявить мне Ваш ордер, а затем освободите дорогу к моему кабинету. Иначе я донесу жалобу лично королю, и это будет последним днём, когда Вы работаете в полиции, а, может быть, и разгуливаете на свободе! Мне некогда тратить на Вас время, меня ожидает настоящий правитель этого королевства!
  - Да, у меня есть постановление на обыск Вашего дома, - стойко выпрямился перед ним офицер, протягивая две бумаги. В это время со сторон подтянулись несколько констеблей. - А вместе с ним и постановление о вашем аресте, Лорд Этвальд.
  - Что? Почему? - растерянно забегали глаза Анвера по бумагам в его руках, по полицейским, взявшим его под локти, и по стоящему перед ним Моргарно.
  - Вы обвиняетесь в покушении на королевскую семью, а так же массовом убийстве, - объявил твёрдо констебль. - Вас доставят под стражу в темницу Вельзефрайн до окончательного вынесения судом приговора.
  - Вы не имеете права! Вы заплатите за это! - закричал Этвальд, вырываясь из их рук, но они были слишком тверды и неумолимо тащили его к экипажу. Цепи сомкнулись на его запястьях, когда его развернули спиной к Моргарно и толкнули вперёд, от чего он стал лишь ещё больше вырываться и кричать о несправедливости обвинений. Следователь задумчиво смотрел ему вслед. Он не сомневался, что за спиной лорда множество эпизодов, которыми он заслужил эшафот, но всё же что-то здесь не сходилось. Всё было слишком гладко, слишком складно, и в то же время сомнительно. Продолжая размышлять об этом, он присоединился к обыску, разыскивая ещё какие-нибудь следы преступной деятельности лорда, не обращая внимания на рыдающих членов семьи (леди пришлось даже выпить несколько успокоительных настоек от излишнего волнения), на поникших слуг. И всё же это ощущение не покидало его. Он ошибся. Он где-то ошибся.

  Минуты тянулись вязко и долго. Канус с волнением ожидал возвращения лорда Этвальда. Радрон отправился к прислуге, чтобы заручиться их помощью. Король заверил его, что не стоит излишне беспокоиться, и он сможет подождать возвращения паладина. В конце концов, он чувствует себя вполне нормально, а стража у дверей не пропустит внутрь никого, включая Мелдара, под предлогом 'король очень устал и спит'. Беспокоиться было не о чем.

Глава 3. Бесконечное сражение.

Спустя три месяца.

Какая-то чудовищно странная встреча. Вероятно, это очередная ловушка. Бывший лорд Этвальд осматривал собравшихся с сомнением, его пристальный взгляд задерживался на каждом, пытаясь предугадать их мысли. Несколько послов из соседних королевств, судя по всему, были крайне насторожены. Эделия Римфер, правительница Ноаргринда, прибыла лично и периодически бросала на него испепеляющий, полный ненависти взгляд. Мелдар же был абсолютно спокоен, от чего всё это ещё больше напоминало фарс и казалось, что он больше глумится над всеми, чем хочет что-то предложить. На это недвусмысленно намекало то, что Этвальд сидел здесь в качестве его советника наряду с полюбившимся королю несмышлёным юнцом, которого почему-то величали первым магом Араторна. Сбоку стоял подозрительный стол, покрытый плотной тёмной тканью, под ней было скрыто нечто бесформенное и угловатое, несомненно распространяющее отвратительный запах, похожий на смесь тлена и гнилой древесины.

Глава 4. Глубинные связи.

  Прошлой ночью состоятельному дворянину Монтфельду Штаферту плохо спалось в его дорогой комфортной постели. Несмотря на то, что в спальне было тепло, его тело покрывал липкий пот и била крупная дрожь. Словно он не был здесь, а вернулся обратно во времени на несколько лет назад, в тот самый роковой день, следом за которым его жизнь разделилась на 'до' и 'после'.
  Была ранняя осень, известная в их краях своим строптивым нравом. В этот день она отличилась бурей, косой дождь со снегом беспощадно обрушивался на землю с порывами сильного ветра, но это не мешало собравшимся на главной площади людям. Такое зрелище, как прилюдная казнь, мало кто пропускал. Перекрикивая вой ветра, пытаясь спрятаться в полах своей шубы, полицейский секретарь зачитывал приговор, доносившийся до слушателей лишь рывками. И сейчас, сквозь воспоминания, несмотря на то, что находился в первом ряду, Монтфельд не смог бы припомнить большую часть его речи, лишь отдельные несколько строчек.
  - По обвинению... в пособничестве... предательстве... Люцис Штаферт приговаривается к смерти...
  Крики толпы задорно поддержали приговор, и Монтфельд, как завороженный, не мог оторвать взгляда от обвиняемого. Дрожащий то ли от страха, то ли от холода, ведь эта тонкая тюремная роба вряд ли могла защитить от пронизывающего ветра, молодой человек, с которым у него было так много общих черт, выглядел потерянным, сломленным происходящим кошмаром вокруг него. Шаги палача отмеряли последние секунды его жизни. Верёвка тяжёлым грузом легла ему на шею, заставив на мгновение вздрогнуть, будто только сейчас он очнулся от наваждения.
  Глаза братьев встретились на мгновение, но внезапно само время стало вязким. Крупные капли вокруг них замедлялись, повисая в воздухе бесформенными комьями. На губах приговорённого растянулась хищная улыбка, а взгляд пронзал насквозь.
  - Ну, как тебе живётся после этого, братик? - услышал Монтфельд насмешливый шёпот в своей голове. - Совсем не жалко младшего братца? Сколько времени потребовалось, чтобы утопить твоё горе, затушить обиду?
  Несомненно, это был голос Люциса. Всего лишь сон, кошмар, заставивший Монтфельда проснуться в холодном поту. Тени поглощали его комнату целиком, красноречиво говоря о том, что на дворе ещё глубокая ночь. Он снова откинулся на подушку, пытаясь уснуть. В эту ночь он пытался сделать это несколько раз, но каждый заканчивался одинаково - он возвращался в тот промозглый день, видел последние секунды жизни своего брата и слышал его обвинительные речи. К чему бы это?
  Может по той причине, что позже он уже шагал по дворцовым коридорам? Стук каблуков его дорогой обуви утопал в ковре. Плотный плащ тёмного цвета, отороченный мехом подчёркивал его статную осанистую фигуру и развевался от скорости движения. Нет, он не спешил, даже при том, что эту встречу назначил король. Хотя, как можно было назвать этого мальчишку королём? Монтфельд раздражённо фыркнул, но не сбавил шага. Он напоминал ворона, мчащегося по коридорам дворца, каждому караульному стражнику бросал мрачный взгляд. Из-за прошедшей тревожной ночи он выглядел несколько уставшим и нервным, что явно было ему на пользу. Никто не будет задавать лишних вопросов. Его итак побаивались, припоминая его раннюю службу при дворе, это место он получил благодаря своему изощрённому уму и поразительному хладнокровию. Дворцовые слухи наградили его статусом не только советника бывшего короля, но и мастером в деликатном устранении нежелательных личностей. И лишь единицы знали, что эти сплетни были правдой.
  Но с тех пор многое изменилось. После казни брата уважение знатных персон обратилось в неприязнь. Несмотря на то, что причастность Монтфельда к делу Люциса не была доказана, шлейф этой истории продолжал тянуться за ним, лишая его тех привилегий, что он добился с таким трудом. Пусть он и оставался дворянином, для высшего общества он стал изгоем, перестал получать приглашения на светские рауты. Его особняк стал его собственной темницей, безвозвратно меняя его личность в иную, более тёмную сторону.
  И вот теперь его снова призвали служить королю советником, нечто новое спустя долгий период молчания. Чего они ждали? Что он приползёт к ним на коленях и будет молить о прощении? Или гордо разорвёт письмо на глазах у курьера, вероятно, бросив обрывки прямо в лицо совершенно непричастному ко всем этим интригам человеку? Всё это оправдало бы слухи о нём как о совершенно растерявшем человеческий облик безумце, сошедшем с ума от затянувшегося одиночества в одинаковых стенах своего поместья. Вся эта знать, напыщенные глупцы, по своей наивности даже не подозревающие, что он продолжал изучать каждого из них, собирая газетные вырезки, изредка прогуливаясь и подглядывая в окна через телескоп на своём чердаке. Ему было интересно, что же будет дальше. Он видел, как менялись люди вокруг, как и сама ситуация, становясь всё более шаткой. Чего же от него захотели сейчас? И что в обмен на помощь в её стабилизации может предложить ему король?
  'Никакой он не король, лишь мальчишка!' - снова мысленно одёрнул себя Монтфельд.
  Показался нужный ему зал. Стражники по бокам учтиво кивнули и открыли ему проход. Тяжёлые двери со скрипом отворились. В глаза ударил тёплый свет, отчего дворянин поморщился несколько секунд. Перед ним оказалось небольшое, но достаточно просторное помещение, посреди стоял овальный стол, во главе него сидел Игон, остальные места занимали люди разного статуса и рода деятельности. Здесь были представители учёных, ремесленников, торговцев, земледельцев, дворяне и представители среднего класса. Знатных персон высокого ранга практически не было. Увидев гостя, юноша учтиво кивнул, в ответ Монтфельду пришлось поклониться.
  'Сброд, - подумал он про себя. - Что я вообще здесь делаю?'
  Но, тем не менее, он прошёл вперёд и занял свободное место, бросив агрессивные взгляды всем остальным, чтобы они не рассматривали его с таким интересом.
  - Думаю, можно начать, - подвёл итог Игон, когда подошло ещё несколько людей. - Я рад, что Вы собрались здесь. Своё правление я хотел бы охарактеризовать как продолжение политики отца. Реформы, которые он собирался провести, я планирую воплотить в жизнь. И думаю, что каждый из Вас сможет оказать мне в этом посильную помощь.
  Монтфельд с интересом слушал. Он прекрасно знал придворные слухи, можно даже сказать, что коллекционировал. Как только Рейван Менетрит скоропостижно скончался, по узким кругам знати тут же пронёсся слух об отравлении. Кто-то даже намекал на имеющееся медицинское заключение придворного лекаря. Однако вскоре тот опроверг эти слухи, и следствие вынесло на суд общественности результат своей работы - всего лишь несчастный случай. Действительно, ведь подобная репутация была ни к чему наследнику короны.
  'Убийца отца желает закончить его дело? - задумался он, внимательно глядя на юношу. - Может, ты не убивал его, Игон? Никто этого не знает наверняка. И не поверит твоим благородным мотивам'.
  Мысли Монтфельда закручивались по мрачной спирали всё больше и больше, словно погружаясь в тень, пока юный правитель описывал предстоящие реформы армии и будущие осторожные дипломатические шаги, налоговую политику, приоритетные направления для средств из королевской казны. Всё дальше и дальше. Глубже во тьму.
  - Он не заслуживает этой власти.
  Монтфельд резко вздрогнул, отчего поймал несколько удивлённых и презрительных взглядов. Эта мысль была чужой, она не принадлежала ему. Голос брата вернулся, но уже не в обличии сновидения, а пробрался в реальность. Дворянин с опаской огляделся, но никто не проявил подобной реакции. Он единственный, кто слышал это? Неужели он действительно начал сходить с ума?
  Но это явление не повторилось. До самого конца встречи барон сидел, как на иголках, и, как только Игон объявил об окончании заседания, пулей вылетел из зала. Он торопливо шёл вперёд, чуть ли не срываясь на бег. За годы своей одинокой жизни в ненависти и презрении к другим и от других, неужели он перестал отличать реальность от сновидений? Но этот голос действительно был. Будто покойник поднялся из своей могилы на заднем дворе его дома и взывал к своему брату. Чего он хотел, чего ждал?
  - Отмщения, - внезапно совершенно чётко произнёс Люцис. Монтфельд замер на месте, как вкопанный, глядя в сторону тяжёлых занавесей, обрамляющих дворцовые окна. Он ощутил, как задрожали колени.
  - Подойди ближе, - властно предложил голос, и мужчина не нашёл сил ему возразить. Монтфельд осторожно приблизился, протянул руку к плотной пурпурной ткани, за складками которой явно кто-то стоял. Дыхание перехватило от ужаса, он не понимал, как это могло быть возможно. Люцис выжил? Но в тот день Монтфельд видел своими глазами, как люк открылся под ногами юноши, как тело провалилось вниз, безумно рванулось несколько раз, словно пытаясь освободиться. Он слышал этот тошнотворный хруст, видел, как неестественно выгнулась шея брата. Он сам присутствовал при сожжении останков, и ни капли не сомневался, что они принадлежали Люцису. Не было ни единого шанса на обман, ни единой возможности для спасения.
  Ткань провалилась под его напором, обозначая пустоту за собой. Здесь никого не было. В растерянности Монтфельд перевёл взгляд в окно, пытаясь прийти в себя. Что с ним происходит, что всё это значит? Но пустые крыши домов не давали ему ни капли надежды прояснить происходящее с ним.
  - Это всё может стать твоим, - заманчиво прошептал голос Люциса ему на ухо, заставив вздрогнуть и обернуться, но никого поблизости не оказалось. Ужас от осознания собственного безумия лишь нарастал.
  - Мы заслужили это. Пусть они заплатят. Пусть они все заплатят за то, что сделали с нами! - прогремел голос брата, заставив Монтфельда в страхе зажать уши. Звук шёл отовсюду, со всех сторон, будто заполнял собой голову. В ужасе дворянин побежал прочь из замка, желая убедиться, что всё это - лишь продолжение его ночных кошмаров.

  Игон, погружённый в раздумья, снова стоял на том же балконе. Он вспоминал, как часто проводил здесь время отец, думая о дальнейшем развитии королевства. В последнее время тот делал это чаще, видимо замечая, как медленно нарастающие противоречия начинают разрывать их вотчину изнутри.
  Свежий воздух позволял всё упорядочить в голове. Игон думал о предстоящей войне, которую так часто предвещал его отец, по сравнению с которой текущие битвы с соседними королевствами покажутся лишь мелкой грызнёй. Незервинд всегда подвергался нападкам со стороны, всему виной была его история и местоположение. Он, словно пояс, отделял остальные человеческие королевства от диких северных земель, где, по мнению многих купцов и энтузиастов, должны были сохраниться нетронутые богатейшие источники ресурсов, столь необходимых каждому государству, несмотря на все опасности Тёмной долины. Сейчас эти резервы принадлежали Незервинду, и многие считали такой расклад несправедливым. Но самое северное королевство продолжало сохранять свои позиции, и заслуга в этом принадлежала его жителям.
  Местные всегда славились своей сплочённостью и верностью традициям. История их земель насчитывала несколько тысячелетий и была тесно связана с Великой войной, когда всем жителям этого мира пришлось объединить свои силы против порождений Богов Тьмы. Когда пали демоны и их прислужники, пришла очередь и их союзников - варваров. Гонения оттесняли их всё дальше и дальше, прочь с земель, которые впоследствии поделили между собой люди и эльфы. Но здесь на севере им всем пришлось столкнуться с неожиданно суровыми условиями климата. По преданиям, тогда и возникла Тёмная долина - протяжённая местность за Северными горами, отделяющая людские земли от крайних северных ледников, обросшая пугающими легендами. До сих пор странников и купцов охватывал ужас, не позволяющий переступить границы этой земли в поисках ценных ресурсов. Они считали, что в тех землях способны обрести жизнь все возможные и невозможные кошмары.
  В те несколько десятилетий, что варвары и их преследователи бродили по этим краям, внезапно наступил холод и мрак, оттесняя пришельцев прочь, и лишь самые настойчивые и упорные продолжали свои попытки выжить в этих условиях. Это желание и стало тем, что объединило их в первое поселение, со временем разросшееся в королевство. Незервинд стал землёй полукровок, которые бережно хранили память о своих корнях. Со временем людей по крови здесь всё же стало больше, уникальные черты в виде заостренных ушей или выступающих клыков стали практически незаметны, но дух единства оставался и старательно поддерживался как в культуре и религии, так и в политике.
  Отец всегда говорил Игону, что для настоящего правителя важны твёрдая рука и холодные сердце и разум. С самого детства он воспитывал в юноше будущего короля, брал с собой на приёмы и заседания, чтобы мальчик набирался опыта. Единственному сыну Рейвана Менетрита приходилось оправдывать все ожидания своего отца, он отлично осваивал как науки, так и уроки физической подготовки, точно знал, как нужно вести себя в обществе других правителей.
  Но он не представлял, что станет королём настолько быстро. Смерть отца выбила его из колеи, а заключение придворного врача и вовсе внесло постоянную назойливо зудящую тревогу в мысли - отравление. Кто-то убил любимого народом Рейвана Менетрита, и до тех пор, пока расследование не закончится, каждый житель королевства будет подозревать в этом его сына, кроме тех, кто точно знает правду. Эта мысль была для юноши невыносима, чудовищна, вызывала у него вспышки отчаяния, которые так сложно было подавить. Убийца отца, того, кого он боготворил. Невероятная бессмыслица.
  И до тех пор, пока слухи не угаснут, за ним будет тянуться мрачный шлейф, подрывающий доверие многих к новому правителю. Рейван Менетрит был не только его идеалом, для многих жителей королевства он стал кумиром, а войска шли в любой бой с его именем на устах. Игон должен был заслужить их верность и доказать свою непричастность, но как? Кто ему поверит? Ведь эта грязная ложь была так похожа на правду в глазах обывателей. Если не он, то кто?
  Отец всегда учил его искать возможные причины, связи даже там, где их с первого взгляда невозможно увидеть. Задавать нужные вопросы. Смотреть в прошлое. Чуть больше полугода назад Игону уже приходилось играть роль наместника, когда отец отправился на приём в королевство Араторн. Вернувшись, Рейван Менетрит созвал своих советников и поделился с ними опасениями: о новых рекрутах короля Араторна Мелдара Аствальдского - боевых магах, что разят противников пламенем, силой, взятой королём у поверженного его воинами демона, и о страстном желании самого Мелдара изменить с их помощью мир вокруг себя. Дело шло к войне, и к ней необходимо было подготовиться. И, спустя месяц с небольшим после этого совещания, Рейван был убит. Потому, помимо старых советников, Игон призвал ко двору новых людей, с различной репутацией, но ранее показавших себя верными вассалами короны. Подозрение, что вокруг него назрел крупный заговор с целью переворота и ослабления Незервинда крепчало с каждым днём.
  За спиной Игона появилась фигура. Широкоплечий мужчина, скрытый плащом, бесшумно приближался к ничего не подозревающему королю. Тот, погружённый в раздумья, даже не подозревал, что сейчас произойдёт нападение. Незнакомец поднял руку, но внезапно король развернулся прямо к нему, вырвав короткий меч из-за пояса. Немного опешив, незваный гость всё же успел заблокировать выпад мечом, даже не вынимая его из ножен.
  - Ох, кажется, кое-кто оказался готов к неожиданностям! - задорно воскликнул незнакомец. Игон немного растерялся, не веря тому, что узнал этот голос, как и человека, который мгновенно сорвал капюшон после удавшейся шалости. Это оказался юноша, сверстник молодого правителя, крепко сложенный. Сразу виделись следы долгих тренировок, но в то же время казалось, что в его глубоких карих глазах теплится свет, словно пробивается изнутри и окружает обладателя аурой праведности. Хотя его обворожительная и озорная улыбка явно оттеняла его святость. В целом юноши были похожи, словно братья, отличался только цвет глаз, а волосы гостя цвета пшеницы были прямыми. Движения также выдавали в нём военную выправку. Это всё отлично подчёркивал серый камзол, расшитый белой нитью. Подобные одежды носили представители воинов Собора Света в Незервинде.
  - Вайс! Ты неисправим! - опомнившись, воскликнул правитель, с радостью обняв гостя. - О чём ты думаешь? Я ведь мог ранить тебя!
  - Ты действительно веришь, что тебе бы это удалось? - ехидно ответил тот. Игон фыркнул и с радостью продолжил беседу со старым другом.
  - Как ты? Что ты здесь делаешь?
  - Увольнительные, - с благоговением ответил тот, когда король выпустил его из объятий. - На фронте пока затишье, нам дали немного времени на отдых. Потому я примчался к тебе, чтобы сообщить радостные новости. Надеялся, ты будешь не против моего визита.
  - Нет, что ты? - с нетерпением ответил тот. - Что же ты хотел мне сказать?
  Вайс сделал многообещающую паузу, в течение которой буквально раздувался от переполнявшей его гордости.
  - Меня повысили! - радостно выпалил он. - Теперь у меня свой собственный отряд!
  Игон искренне обрадовался за друга и снова заключил его в объятия. Крепкие руки на мгновение перехватили короля так, что стало сложно дышать, и следующие несколько секунд он держался за плечо Вайса, улыбался и жадно ловил ртом воздух.
  - Тебя наконец-то приняли как равного? - он поднял голову и встретил взгляд карих глаз, на мгновение в них промелькнуло лукавство.
  - Как я говорил, слухи обо мне в некоторых кругах армии не лучшие, - он явно помрачнел, казалось, он испытывает друга. - Всем вокруг известно, в каком обществе я находился в, несомненно, лучшие годы своей жизни. Скажи честно, ты не приложил руку к моему повышению?
  Игон усмехнулся, но продолжал поддерживать зрительный контакт, чтобы Вайс не заподозрил его во лжи.
  - У меня нет такого влияния на армию. Да и я не стал бы ставить на роль командира семнадцатилетнего воина света. Я ещё не выжил из ума.
  Вайс притворно надул губы, но театральность была слишком явной, потому через мгновение оба уже хохотали.
  - Да и слухи обо мне в последнее время тоже не лучшие, - Игон обладал уникальным свойством внезапно переключаться на мрачную волну и погружать в неё беседу.
  - Я знаю, - Вайс в одно мгновение стал серьёзным. - Уже на фронте я услышал это. Я соболезную твоей утрате и прекрасно знаю, что люди лгут.
  Игон тяжело вздохнул, опустив глаза.
  - Но им верят другие, - мрачно заключил он, отворачиваясь обратно к городу. - Я знаю, что не ты, Вайс. Ты мне как брат, которого у меня никогда не было. Но только ты понимаешь меня, для них же я - незнакомец. Тень, ступившая на трон после своего отца, погибшего столь внезапно и подозрительно. И все мои решения будут приниматься в штыки.
  Было что-то магическое в этом балконе. Словно здесь было сердце королевства, можно было почувствовать его пульс. Паладин положил руку на плечо друга, и их обоих словно завертел водоворот воспоминаний, погружая в перипетии судьбы, путями которой им удалось пересечься.
  Пять лет назад. Страшная война с королевством Манетор. Незервинд сумел отбить атаку и захватить часть территорий противника. После этого вражеский король пал в огнях народного восстания и дворцовых переворотов. На время устоялся хрупкий мир, можно было зализывать раны до новой войны.
  Первым делом необходимо было показать людям, что их жертвы были принесены не зря. Цена перемирию была колоссальной. Теперь на торжественную церемонию во дворец стекались тысячи людей, чтобы получить из рук правителя награды. Игон наблюдал за всем со стороны, стоя в рядах стражей за спиной родителей. Мероприятие явно носило траурный характер, поток людей напоминал надвигающуюся волну тьмы из чёрных одежд и скорбных лиц. Большинство семей королевства понесли утраты, они принимали ордена героев Незервинда посмертно. Редко встречались те, кто пережил ужасы войны, их лица были пусты, словно эти кошмары преследовали их даже здесь. Всё это пугало юного принца. Как можно было встретить подобный натиск и не дрогнуть? Но королевская чета стояла статно и гордо, приветствуя своих подданных. И казалось, у каждого, кто приближается к ним, зажигается в глазах надежда. Игон поёжился, примеряя себя на место отца, и думал о том, что никогда не станет способным на подобное.
  К правящей чете приблизилась женщина, полностью укутанная в чёрное, словно куколка заморского насекомого. Лишь её лицо, ранее красивое, но опухшее и покрасневшее от рыданий, было открыто. Глаза траурно опущены, наполнены слезами, но никаких эмоций не выражалось. Она казалась столь измученной, что невозможно было определить, сколько же ей лет. Больше внимания юного принца приковал мальчик, которого она вела за руку. Он тоже был одет мрачно, светлые золотистые волосы обрамляли узкое лицо, а большие карие глаза испуганно оглядывались. Он на мгновение напомнил Игону сцену на охоте, оленёнка, загнанного в ловушку королевскими борзыми. Секунда отчаяния во взгляде, прежде чем пасти хищников сомкнулись на его горле. Часто этот момент являлся принцу в кошмарах, и теперь вызвал у него непреодолимое желание хоть как-то помочь юноше. На мгновение их глаза встретились. Игон попытался тепло улыбнуться, хотя губы почему-то слушались его с трудом. Ответом ему был неожиданно твёрдый мрачный взгляд, в котором даже проскользнула злоба. Принц с ужасом отвернулся. Похоже, мальчик посчитал, что он насмехается над ним. Как же неудобно вышло!
  - Вручается орден славы Незервинда Градану Ауриму, сержанту третьей роты королевской армии, посмертно, - объявил глашатай.
  Тем временем пара подошла к королевской чете. Прекрасная даже в траурном одеянии, почти божественная Лизабель Менетрит поклонилась гостям, Рейван Менетрит протянул им орден их мужа и отца. Мать мальчика вышла из забвения, словно только осознала своё горе. Её большие зелёные глаза, полные слёз, смотрели прямо на правителя не только с отчаянием, казалось, она винила его в произошедшем. Он говорил ей что-то, слова утешения, но этот потаённый посыл лишь набирал силу. Её сын выглядел живее, он бросал взгляд, полный восхищения, на двух представителей правящей семьи. Да, такие чувства эта пара вызывала практически у каждого своего гостя. Достойный правитель и его красавица-жена, известная не только внешностью, но и душой.
  Современный Игон грустно улыбнулся, а затем снова окунулся в воспоминания. Прекрасные цветки не заслуживают увядания. Мысленно он перенёсся на полтора года вперёд. Завывала вьюга, людей на аудиенции было всего пара десятков. Раз в месяц король исправно выполнял свой долг и заслушивал просьбы населения, независимо от погоды и событий в королевстве. Игон неспокойно ёрзал на стуле по правую руку от отца. Трон слева, предназначавшийся для супруги правителя, пустовал. Чуть более полугода назад Лизабель скончалась от тяжёлой болезни, за пару месяцев, словно сгорела за столь короткий срок.
  В этот зимний день он снова увидел того же юношу. Принц помнил, как уходил этот мальчик, оглядываясь на королевскую чету, ведомый тенью, призраком. Холодок пробежал по позвоночнику. Сейчас тот сам стал такой же тенью. И почти моментально Игон понял, что случилось.
  Люди рассказывали о бытовых проблемах, выражали соболезнования по поводу смерти Лизабель. Рейван кивал, принимая их жалобы и предложения, едва заметно кривил губы от упоминания жены. Подданные не должны были видеть своего правителя слабым, это поколебало бы их веру в него. Игон внимательно следил за происходящим, запоминая, какие решения примет его отец, оценивая их возможные последствия, даже мельчайшие движения мышц, отражающие эмоции. В том, как он вёл себя, выражалось всё его правление, то, как его будут воспринимать окружающие, из чего будет следовать, станут ли они выполнять его приказания. Рейван был суров, иногда даже излишне, но и ему не чуждо было проявлять милосердие. Мнение народа о нём сложилось как о строгом, но справедливом правителе. И его юному преемнику предстояло усвоить, как нужно вести себя, чтобы добиться подобного уважения у людей.
  Очередь закончилась. Последним остался загадочный мальчик, сын покойного Градана Аурима. Покидавшие зал люди с некоторым удивлением смотрели на него. Игон же отметил, что юноша будто бы повзрослел за прошедшее время не на один год, а на десяток лет. Уверенным шагом юный посетитель вышел перед правителем и припал на колено, преклонив голову в почтении.
  - Достопочтимый король Менетрит, - сказал он твёрдо и чётко, голос явно грубел перед ломкой. - Меня зовут Вайс Аурим. Я пришёл просить Вас принять меня в королевскую армию.
  - Сколько Вам лет, юноша? - сурово спросил нахмурившийся Рейван. Игон видел, как Вайс сжал губы.
  - Почти 14, Ваше Высочество, - ответил он, и голос предательски дрогнул.
  - В армию зачисляют по достижении 16 лет.
  - Я знаю это, Ваше Величество. Каждый распорядитель говорил мне об этом, отклоняя мою просьбу. Но я настоятельно прошу сделать для меня исключение. Уверяю Вас, что не подведу и буду полезен на поле боя!
  Рейван прищурил глаза, похоже, он начинал гневаться.
  - Я помню Вашего отца, Градана Аурима, одного из тех, кому лично вручал орден посмертно. И помню Вашу мать. Я не могу одобрить Вашу просьбу, юноша. И Вам стоило бы подумать о ней. Вы хотите окончательно разбить ей сердце? Подумайте, ведь для неё это станет ударом.
  Мгновение Вайс молчал, сглотнул комок в горле. Игону уже начало казаться, что он отступит.
  - Моя мать умерла, Ваше Величество, - ответил он со скорбью, голос был твёрд, но едва заметно дрожал. - Зима унесла много жизней в этом году.
  Как Игон и предполагал. Похоже, юный Вайс остался совершенно один. Тот вскинул голову, слёзы блестели в его глазах, и затянувшееся молчание правителя по поводу его судьбы терзало душу, подобно раскалённому кинжалу.
  - Прошу Вас! - отчаянно воскликнул он. - Мне уже нечего терять, мне не нужно то, что я имею. Я лишь хочу прожить свою жизнь достойно, как мой отец. Я хочу оправдать то, что они вложили в меня, память о них. Прошу Вас.
  Повисла напряжённая пауза, и Игон метал заинтересованный взгляд то на отца, то на гостя всё чаще. Отправить мальчишку домой, через несколько дней одумается. Если будет сопротивляться, вывести с помощью стражи. Почему же Рейван медлил? Неужели сейчас было время для смягчения? Внезапно правитель усмехнулся, и Игон похолодел. Да, не только для мягкости, но и для обхода устоявшихся правил. Это вызвало у принца вспышку возмущения - почему, чем этот мальчишка отличается от других?
  - Пожалуй, у меня есть подходящий Вам вариант. Как я понимаю, оставить дом и былую жизнь Вы готовы?
  Вайс осознал, что это не отказ, потому ловил каждое слово правителя, нетерпеливо кивнул в ответ. Игон же молчал, чувствуя, как внутри него нарастает напряжение от полного непонимания происходящего.
  - Ваше благородство и чистота помыслов могут пригодиться Вам в дальнейшем обучении. Как Вы смотрите на королевские войска Собора Света?
  Челюсть отпала не только у гостя, но и у Игона. Обучение в соборе начинали с ранних лет, лишь представители знати, отказавшиеся ото всех привилегий. Обычно так избавлялись от потенциальных претендентов на наследство. Также достойные священники местных церквей. Но не пришедшие с улицы люди, пусть даже с военными корнями. Осознав предложение, Вайс упал на оба колена и преклонился, чуть ли не достав лбом пола.
  - Это огромная честь, - с благоговением прошептал он. - Я не достоин.
  Рейван улыбнулся, он явно был доволен своим решением.
  - Где Вы сейчас живёте, юноша? - как бы невзначай поинтересовался он, на что гость явно смутился.
  - Мой дом в Терлсгире.
  - Вы проделали столь долгий путь. И где остановились?
  - Пока где получается... - не слишком удачно уклонился от ответа Вайс.
  - Думаю, до церемонии причастия я могу принять Вас во дворце как гостя, - продолжил шокировать всех правитель. От былой мрачности не осталось и следа. Казалось, что ситуация развлекает его и пробуждает былой оптимизм. Вайс вскинул голову. Ещё немного, и столь лестные слова лишат его чувств.
  - Если у Вас нет веских причин, я не приму возражений, - улыбнулся Рейван. - Игон покажет Вам комнаты для гостей.
  Наследник престола проводит некого простолюдина в покои для высшей знати? Не кто-то из слуг, а именно принц? Игон сверлил глазами отца, думая, что ослышался. Но тот даже не смотрел на него, улыбаясь столь приглянувшемуся ему юноше. Что ж, видимо он видел в этом какой-то смысл, и сын не стал перечить, ещё раз с сомнением взглянув на внезапного гостя. Впервые за всю церемонию юноши встретились глазами. Затем Вайс слабо, но дружелюбно улыбнулся.
  Игон в настоящем вздрогнул и почувствовал, как замёрзли руки, но было ещё терпимо. Да, теперь он понимал решение отца, видел то, что Рейван когда-то сумел заметить. На мгновение он представил свою жизнь без этого человека, как этот лучезарный мальчишка исчезает. Принц всегда чувствовал одиночество. Правитель уделял большинство своего времени делам различной важности, с сыном они виделись по заранее оговорённому расписанию. Охоту мальчик никогда не любил, и ходил на неё исключительно для того, чтобы побыть с отцом. Остальное время он посвящал занятиям, тренировкам, книгам и музыке, которой его учила мать. После её смерти в танцевальном зале стало слишком холодно и пусто для него. Люди проносились по его жизни калейдоскопом, но никто не задерживался, каждого он держал на расстоянии вытянутой руки, особо не сближаясь. Он позволил это только мальчишке, смело и отчаянно решившемуся оспорить многовековые устои и традиции. Вайс стал единственным близким ему человеком в этом огромном враждебном мире. Кроме друг друга у них больше никого не было. С поступлением на службу, тот стал появляться во дворце всё реже, но их встречи всегда были тёплыми, а время летело незаметно. И сейчас в этом мире они остались вдвоём среди чужаков.
  - Я хочу продолжить политику отца, - внезапно твёрдо заявил Игон, нарушив тишину. Вайс опешил, но внимательно прислушивался к его словам. - Усовершенствовать её. Принести своему королевству заслуженное процветание. Но для одних я - убийца отца, взошедший на его трон, а для других - несмышлёный юнец, который ничего не понимает о том, как нужно править. Все они будут препятствовать мне, если я попытаюсь изменить хоть что-то в политике Рейвана. Я должен быть готов переиграть их всех.
  Горечь терзала юного правителя изнутри, и гость это чувствовал. Тени сгущались вокруг его друга, и молодой воин света не мог позволить им поглотить его душу и сознание. Сталь в словах была непривычна для Игона, это скорее был удел его отца, и юноше предстояло пройти ещё долгий путь, чтобы научиться держаться столь же уверенно и стойко под внешними нападками. Как его друг, он мог помочь лишь словами - самым действенным оружием в его руках.
  - Значит тебе нужны те, кто будут мыслить примерно так же. Те, кто может понять, о чём ты говоришь. Да, многим из них нельзя будет доверять ни власти, ни информации, но ведь ты узнаешь это только если дашь им возможность себя проявить. Может, лучше рискнуть?
  Игон задумался на секунду, а затем расцвёл, переводя счастливый взгляд на друга.
  - Это... чудно, но звучит весьма неплохо! С каких пор ты стал таким сообразительным?
  - С тех пор, как возглавляю собственный отряд, - с усмешкой ответил он на подкол короля, после чего они, смеясь, заключили друг друга в объятия. Игону казалось, что счастливее моментов и не может быть, что дальше всё будет только лучше и лучше. У него должно всё получиться.

  Мёрзлая земля неохотно поддавалась, угрожая рано или поздно сломать лопату. Чтобы разбить её, приходилось прикладывать гораздо больше усилий. Не проработав и часа, Монтфельд ощутил, как жжёт грудь от частого дыхания, а тело ломит от усталости, но всё равно продолжал копать. Это был его единственный шанс остановить собственное безумие в зачатке, а потому он продолжал свою нелицеприятную работу в глубине сада на заднем дворе своего поместья, неподалёку от родового склепа. Сегодня он распустил слуг, а высокая изгородь убережёт его от посторонних глаз. Никто не увидит, как низко он пал. Хорошо, что его родители не дожили до этого момента, а жена жила в другом особняке в Ретино. Никто не мог застать его над совершенно богохульным занятием - осквернением могилы его собственного брата.
  Внезапно он почувствовал, как лопата вошла в нечто иное, другой материал, более мягкий и плотный. Он достиг цели, а потому стал расчищать усерднее крышку деревянного ящика от слоя мёрзлой земли над ним, затем одним мощным ударом открыл его и на мгновение остановился, глядя на сокрытую в нём урну. Припав к земле он дрожащей рукой приоткрыл крышку. Внутри покоился прах его брата. Люцис был мёртв, всё остальное - лишь бредни его воспалённого сознания. Губы Монтфельда скривились, а глаза наполнились слезами.
  - Помнишь, что ты сказал в тот день? - твёрдо произнёс голос со стороны склепа, заставив его отпрянуть от могилы и отчаянно зарыдать, глядя в пустые двери мрачной каменной постройки. - Они все пытались убедить тебя, что меня нельзя хоронить как подобает человеку. Но ты был настойчив.
  В тени склепа возник силуэт, вызывая у Монтфельда неподдельный ужас.
  - Ты настаивал, что не будешь отрекаться от брата, несмотря ни на что. Не бросил в трудную минуту овдовевшую Регну, взяв её под своё крыло и сделав своей женой. Всё это ты сделал из чистой благородной скорби?
  Он приближался, ещё мгновение, и он выскользнет из тени, покажется на глаза. Как он может выглядеть, что из себя представлять? Эта мысль вселяла в Монтфельда ужас и заставляла сердце колотиться в груди от страха как бешеное.
  - Или из чувства вины?
  Он сделал шаг на свет. Его тело двигалось несколько дёрганно, вероятно, из-за неестественно выгнутой вбок шеи. Язык вывалился из рта и посинел, глаза потеряли былой цвет и налились кровью лопнувших сосудов, на шее чернел след от верёвки. Он был в той же тюремной робе, в которой Монтфельд видел его в последний раз. Это не могло быть реальностью, нет. С этой мыслью дворянин мотал головой из стороны в сторону и пятился назад.
  - Ты так отчаянно защищал меня после моей смерти. Но допустил её, - говорил мертвец, едва шевеля губами и ворочая непослушным языком, болтающимся из стороны в сторону, но тем не менее каждое его слово брат слышал совершенно отчётливо. Шаг за шагом он приближался, и Монтфельд не находил в себе сил просто развернуться и убежать. Ведь он здесь для того, чтобы понять, почему всё это происходит с ним. Почему брат явился к нему именно сейчас? Почему безумие настигло его не раньше и не позже? Люцис подошёл к нему практически вплотную и внезапно остановился.
  - Ты знаешь, что ты виноват в моей смерти, - произнёс он вкрадчивым шёпотом. - Ты пытался искупить свою вину. Но того, что ты сделал, недостаточно.
  - Чего ты хочешь от меня? - едва слышно выдавил Монтфельд, не сразу сумев заставить горло издать звук.
  - Отмщения, - прошипел Люцис, и на его губах растянулось нечто, похожее на безумную улыбку, совсем как та, какую видел дворянин в своих недавних снах. - Заставь виновных в моей смерти поплатиться. Заставь их страдать. Уничтожь их. Пусть всё, что принадлежит им, исчезнет.
  - Но как? - отчаянно возразил брат. - Все причастные уже давно мертвы.
  - Отнюдь не все! - мертвец угрожающе поднял палец, заставив Монтфельда замолчать. - Дворец ещё стоит. Род Менетритов ещё жив, как и все их самые верные вассалы. Они предали меня суду, они подстроили мою вину! Ты знаешь это! Так сделай то, что должен! Оборви их жалкие жизни! Сверши месть! Даруй мне покой!
  - Но как? Как?! - ощутив внезапный прилив энергии от злости, приподнялся на локтях дворянин. - Я лишился влияния! Я никто! Что я могу сделать?!
  Люцис усмехнулся и неуклюже присел, от чего их глаза оказались на одном уровне.
  - Но твои руки и твоя голова всё ещё при тебе. Ты справишься, и ты сам знаешь как, - со странной нежностью в голосе, выглядящей как насмешка, он коснулся рукой щеки брата, заставив того вздрогнуть. - Ты говорил об этом не раз, ещё когда ходил в советниках у Рейвана. Помнишь? Для того, чтобы добраться до верхушки дерева...
  - ... проще спилить ствол, - осознал его слова Монтфельд, вспомнив свою собственную цитату.
  - Умница, братик, - похлопал его по плечу Люцис, а затем поднялся на ноги. - Так иди же, исполни мою последнюю просьбу.
  Он протянул ему руку, чтобы помочь подняться. Лишь иллюзия, фантазия, бредни воспалённого сознания. Монтфельд рискнул ответить ему, вложив свою ладонь в его. Казалось, что пальцы под сухой, словно бумага, кожей, сделаны из чистого льда. Одним небрежным рывком Люцис поднял его на ноги, от чего его самого немного завернуло в сторону. Странная вспышка заботы заставила Монтфельда коснуться его плечей, чтобы помочь восстановить равновесие, и он был одарен новой тёплой ужасающей улыбкой. Его брат был осязаем и абсолютно реален, что совершенно не вписывалось в картину восприятия мира дворянина. Это было невозможно. Но это происходило с ним наяву, мертвец требовал от него действий, которые он пока не представлял себе, как предпринять. Или представлял?

  Игон никогда не любил общаться с советниками своего отца. Когда он оставался наместником вместо Рейвана, он отмечал для себя, как тут же уплотнялся их круг у юного правителя, а советы становились настойчивее. Они планировали превратить его в пешку ещё тогда, но он прикрывался строгим наказом отца - не принимать никаких важных решений до его возвращения. Многие после этого в кулуарах насмехались над ним и называли совершенно беспомощным. Сейчас они посчитают, что пришло время действовать, и попытаются подавить его окончательно, в связи с чем покажут свои истинные лица, которые им удалось утаить от Рейвана.
  По некоторым советникам Игон уже сделал свои выводы, но человек, с которым он встречался сейчас, всё ещё продолжал метаться в голове юного короля между положительным и отрицательным впечатлением. И недаром, ведь лорд Данкт уже не первый десяток лет служил при дворе Незервинда дипломатом. Этот зрелый мужчина обладал безупречной репутацией, идеально воспитанными манерами, глубокими знаниями в множестве областей, а также обширными связями с влиятельными людьми и значительным состоянием. У него за плечами были годы опыта, практики в убедительном притворстве для достижения собственных целей, а потому Игон не мог отделаться от чувства, что слышит из уст этого человека лишь ложь. Но для этого нужно было быть настолько же дальновидным, способным просчитать всё происходящее на 10 шагов вперёд. Если враги юного короля затаились среди знати, у них много средств и ресурсов для воплощения своих целей. От них можно ожидать чего угодно, а потому он должен просчитать каждую мелочь, взвесить каждый свой шаг. А любое предложение, любое слово лорда Данкта, требовало от него сделать выбор, последствия которого будут иметь высокую цену.
  Отец часто говорил Игону, что лорд Данкт - единственный человек, который больше всех верен королевству.
  - Его сердце принадлежит Незервинду, - сказал как-то Рейван. - Его разум всё ещё пребывает в тех славных временах, когда традиции были важнее всего и шли рука об руку с нашими законами. Он весьма полезен, но и опасен тем, что столь невосприимчив к изменениям.
  Отчасти, юноша это замечал. Хотя, внешний вид лорда нисколько не выдавал в нём безумного старца, одержимого былой эпохой. Как и некоторые его взгляды на текущее положение вещей.
  - В западных королевствах тоже сильная школа паладинов. Позволю себе напомнить Вам, Ваше Величество, что общепризнанным центром наук считается королевство Баелтард, - нравоучительным тоном сказал лорд Данкт.
  - Вы можете судить лишь об университете, в котором обучались сами, - усмехнулся Игон. - И то, только о том времени, когда проходило Ваше обучение.
  - И по уровню жизни, который меня окружал, - невозмутимо ответил на замечание тот с тенью улыбки. - Так или иначе, но в подобных обстоятельствах нельзя допустить беспечности. Тёмный мор уже ослабил десятки королевств. Тысячи взрослых мужчин и женщин погибли, оставив за собой осиротевших детей. Беря их под своё крыло, Араторн распространяет своё влияние всё дальше. Пусть с точки зрения дипломатии, наиболее разумный ход - оказать королю Мелдару Аствальдскому содействие, мы не имеем права допустить этого. Под угрозой встанет не просто наша независимость, а само существование Незервинда как королевства.
  - Вы сумели узнать больше о причинах этой болезни? - уточнил король, старательно игнорируя этот совет. - В какой форме она протекает? Вы говорите о том, что люди гниют изнутри, что в их телах находят инородные предметы при вскрытии, но откуда они берутся? Учёные Баелтарда не сумели найти ответ на этот вопрос?
  Эти слова, звучавшие как вызов, явно смутили дипломата, но он лишь уязвлённо сощурился, глядя на юношу.
  - У них нет ответов. Но ответ есть у короля Мелдара Аствальдского, и он уже давно продемонстрировал его публике.
  - Демоническая порча? - усмехнулся Игон, поднимаясь из своего кресла и прохаживаясь по кабинету. - Та, что не под силу паладинам? Та, против которой он предлагает всем нам лишь одно оружие - испепеление осквернённых с помощью той же демонической порчи?
  - Силы Света было недостаточно.
  - Скорее силы паладинов Мелдара, - король остановился у окна, глядя на свой город, потемневший и блестящий от моросящего дождя.
  - Ваше Величество, прошу отнестись к происходящему серьёзнее, - подошёл ближе Данкт, в его голосе явно звучали нотки тревоги. - Прошу прощения, но то, что Вы говорите, звучит как мальчишеская самоуверенность.
  Игон хмыкнул и повернулся к нему, внимательно всматриваясь в лицо.
  - Так что же Вы предлагаете? - спросил он абсолютно нейтральным тоном, отчего дипломат не смог расшифровать, какие именно эмоции вызывал у юнца своей вызывающей фразой.
  - Король Мелдар твёрдо стоит на ногах, решительно движется к своим целям, пусть и немного резко. Его действия могут вызвать смещение сил среди королевств. Потому, чтобы не упустить возможности, необходимо занять выгодную позицию прямо сейчас. У Мелдара Аствальдского имеется незамужняя дочь. Насколько мне известно, она ни с кем не помолвлена, а потому этот брак может послужить хорошим подспорьем для дальнейшего развития взаимоотношений. Мы сможем диктовать Араторну свои условия.
  Выслушав его, Игон усмехнулся и вернулся обратно к окну.
  - Вы действительно верите в то, что Мелдар Аствальдский позволит брак своей дочери с представителем тех, кого на юге называют грязными полукровками? Участвовать в наших дикарских традициях, когда в день своего восемнадцатилетия будущий правитель выбирает себе жену из молодых девушек его возраста, живущих на его земле.
  - Великий оборот, - улыбнулся лорд. - Когда день обращается ночью, мальчики - мужчинами, девочки - женщинами. Почему эту традицию считают настолько варварской? По мне так она весьма прекрасна и обаятельна, но чужаки не могут оценить всю её красоту. Потому у нас всё так плохо с дипломатией - большинство соседей считает нас застрявшими в прошлом дикарями, которые каким-то чудом всё ещё удерживают эти земли. Хотя я бы применил это понятие к ним, раз они не желают принимать тех, кто хоть в чём-то от них отличается. Вы не представляете себе, каких трудов мне стоит не высказывать им это в лицо.
  - И за это Ваш труд так ценится, лорд Данкт, - кивнул с ледяной улыбкой Игон.
  - Вы хотели услышать моё мнение, Ваше Величество, и я поведал его Вам. Однако, если Вы решительно настроены против, то мы можем и дальше оставаться в стороне, продолжая бесконечную грызню с соседними королевствами, в надежде, что они никогда не станут сильнее нас, не додумаются объединиться с кем-то ещё, чтобы в конце концов сломить наше сопротивление. Либо можем принять необходимое решение, пока не поздно, принять участие в общем разделе влияния, пока ещё можно успеть это сделать. Да, можно действовать не столь радикально, и для начала просто оказать содействие пострадавшим землям. Или тем, кто уже им помогает. Тогда у нас будет возможность диктовать свои условия новому миру. Вы должны понять, что у нас не так много времени, как Вам кажется. Было бы больше, если бы у нас было хоть что-то в противовес силе огненных магов Араторна.
  - Мне нужно обдумать Ваши слова, - хмыкнул и снова отвернулся к окну король.
  - Надеюсь, Вы понимаете, что я предлагаю это не из корыстных целей, не из какого-то злого умысла, а потому, что искренне переживаю за судьбу нашего королевства, - осторожно уточнил дипломат, и внимание юноши снова вернулось к нему. В этих серых глазах он не увидел ничего, абсолютное безразличие ко всему. Мальчишка пропустил всё мимо ушей в приступе бездумной гордыни. Дипломату хотелось взвыть от разочарования, но он лишь сдержанно выдохнул.
  - Прекрасно понимаю, лорд Данкт, Вы можете быть свободны, - кивнул ему Игон, и тот поспешил удалиться, чтобы выпустить пар подальше от посторонних глаз. Король же снова посмотрел в окно и мгновенно помрачнел, обдумывая произошедшее. Он действительно не исключал, что дипломат говорит всё это из искреннего беспокойства за будущее своей родины. И, пусть вес традиций в их обществе был значимым, но не это было тем монументальным столпом, который нельзя сдвинуть в сторону.
  Любое движение в сторону Араторна заставит его сделать выбор, на чьей он будет стороне. На одной чаше весов - набирающее силу королевство с могучей армией, в которую входят не только традиционные силы, но и загадочные огненные маги, от которых уже поспешила отречься церковь Света. На другой стороне все остальные королевства, столь разные в своих целях, но общие в одном - обоюдной ненависти к Араторну, от которого когда-то откололись, так ценящие добытую ценой крови своих людей свободу. Территориально Араторн находился далеко на юге, вблизи эльфийских земель, в то время как Незервинд располагался на севере. Если принять сторону Араторна сейчас, Игон рискует вызвать на себя гнев ближайших соседей, которые смогут заручиться поддержкой куда более близких союзников. И тот самый удар их объединённых сил, от которого его предостерегал лорд Данкт, обрушится на них гораздо раньше.
  Кроме того союзу с Араторном в большей степени мешала личность самого короля Мелдара Аствальдского. Игон успел подчерпнуть о нём много важной информации из различных источников, а также сделать собственные выводы, анализируя действия южного короля. Судя по информации, которую представил лорд Данкт, Мелдар отвергал сватовство к его дочери различных знатных персон, будто презирал идею дипломатического брака. Для его разрастающегося королевства все они были слишком мелкими сошками. И, судя по личным впечатлениям Рейвана, когда тот вернулся из своей поездки в Араторн, отношение к незервиндцам было аналогичным, но вдобавок к нему примешивалось ещё и обыденное поверье, что на северных землях обитают только дикари, которые знают лишь язык войны. Взгляд короля Мелдара красноречиво говорил, что он не видит в короле Незервинда равного. И, чем сильнее становится Араторн, тем очевиднее, что Мелдар примет прошение руки его дочери, только если приползти к нему на коленях, а от Незервинда - не примет вовсе. Пока война только разгоралась на юге, у них ещё было время, чтобы понять, что делать дальше.

  Это вино действительно горчило? Граф Меритель незаметно поморщился от этого странного солоноватого вкуса, будто отдающего металлом вместо обещанного фруктового послевкусия, и поставил бокал обратно на круглый стол, за которым собралось так много знатных особ. Самый цвет местной аристократии, древние рода, от осознания богатств которых кружилась голова. Банкиры и ростовщики, торговцы и деятели культуры, а также просто состоятельные люди, прожигающие наследство, нажитое их предками. Всего в узкий круг этого тайного сообщества входило 14 человек, объединённых не только деньгами, но и схожими интересами. Самые влиятельные личности, грезящие о большем.
  - Кажется, вина Филании потеряли свой вкус, - поморщился зрелый мужчина, сидящий рядом с ним. Граф вздохнул спокойнее, осознавая, что он не единственный, кому так показалось. Он вступил в этот круг совсем недавно, по рекомендации своего друга, чья семья поколениями входила в клуб заговорщиков. Они собирались здесь, обсуждали происходящее в мире, составляли планы, которые иногда даже сбывались. Заговоры против знатных персон, которые по итогу лишались своих титулов, влияния и богатств, сговоры по разделу рынка, вытеснению с него менее влиятельных конкурентов, покупка и доставка нелегальных зарубежных товаров. Сообщество 'Дух свободы', так они себя называли, и им даже приписывали несколько отравлений высокопоставленных персон, в том числе и пары правителей.
  Они давно жили в Незервинде, но столь же давно растеряли его дух. Местные традиции казались им чудовищными пережитками прошлого, варварвскими ритуалами, которым самое место лишь на страницах истории. В их глазах их доблестное королевство безумно далеко отстало в развитии от соседей и каким-то чудом отбивалось от нападок. Точнее совершенно иррационально и дико пыталось не дать более цивилизованным обществам дотянуть себя до их уровня. Члены круга были уверены, что Незервинд обречён. Закостенелые в своих обычаях простолюдины не позволяют самим себе и всем остальным, кто их окружает, жить лучше. В королевстве не было многих вещей, распространённых на юге - безумно красивых тонких тканей, специфических музыкальных инструментов, резной элегантной мебели, фруктов, вин, диковинной дичи. Потому удел дворянина в этих краях был незавиден - у тебя были средства, которые и не снились другим, но тратить их было практически некуда. Торговля с другими государствами развивалась активно, но возились в основном лишь продовольственные товары первой необходимости. Изысканные же появлялись лишь на чёрных рынках. Единственным способом получить что-то подобное легально была военная служба, где разрешалось (в пределах разумного, конечно же) привозить боевые трофеи. Но это были лишь мелочи, отобранные вояками у вояк, не более. Войска Незервинда никогда не отправлялись в долгие походы, лишь ощетинивались, обороняя свои земли, отбивали атаку и замирали в ожидании новой.
  Но знати всё же повезло чуть больше. Пусть короли Незервинда и были пленниками традиций, но глупцами они вырастали довольно редко. Будущим правителям нанимали зарубежных учителей, а некоторые влиятельные и одарённые персоны получали разрешение на обучение в лучших заграничных университетах. И часть из них привозила с собой инновации во многих сферах, но прежде всего - в ведении торговли.
  Такими были основные причины для зарождения вольнодумия, а следом за ним - и этого круга. Единомышленники собирались в группу, чтобы добиваться своих целей по медленному, но необратимому изменению Незервинда, изредка ускоряя события слишком грубыми, но необходимыми шагами. Одним из них считалась смерть Рейвана Менетрита, хотя иногда это звучало столь восторженно и наивно, что граф начинал задумываться, а действительно ли это дело рук именно их соратников. Всё же у их организации редко получалось что-то столь грандиозное. Скорее уж хотелось верить слухам о том, что его жизнь оборвал его собственный сын.
  - Как раньше уже ничего не будет, - подошёл ближе молодой человек с бокалом вина, на его губах играла хищная усмешка. - Вина Филании впитывают в себя окружающую их обстановку, отражают быт людей, создавших их.
  Эта фраза заставила графа похолодеть.
  - Что Вы имеете ввиду, лорд Данкт? - мрачно спросил сосед Мерителя, вглядываясь в бордовую жидкость в своём бокале. - Быт обычных людей не претерпел особых изменений, в их жизни лишь появился демонический культ, но это было чуть больше года назад. А по виду и вкусу, это вино должно было вызревать не менее десятка лет.
  Юноша побагровел, явно недовольный тем, что ему указывают на его незнание.
  - Видимо, нарушены условия хранения, - продолжил мужчина, отставив бокал в сторону. - Может, слуги Вашего отца плохо осмотрели подарки от своих заграничных друзей? Или и вовсе не проверяли их и привезли как есть, после чего Вы подали это вино на наш вечер? Это, конечно неофициальный приём, а потому это не так страшно, Вы всего лишь оскорбили немногочисленых собравшихся здесь. Я только хочу предостеречь Вас, чтобы Вы не подали подобное на каком-то более значимом для Вас банкете.
  Губы молодого лорда превратились в тонкую нить от возмущения, но он лишь развернулся и быстрым шагом ушёл прочь.
  - Да, юный Вильферд пока ещё слишком молод и горяч, и иногда не понимает, о чём говорит, - усмехнулся мужчина своему молчаливому собеседнику, отставляя бокал в сторону. - Совсем как его отец в молодости. Биден, конечно, образумился, его обязывает к этому пост, но своё место как председателя нашего клуба мог бы отдать кому-то более опытному.
  Граф Меритель усмехнулся и тоже убрал странное вино в сторону, не желая больше его пробовать.
  - Ох, простите мне моё невежество, я же не представился, - опомнился мужчина, протягивая ему руку. - Барон Гермунд Эраграт.
  - Граф Лотер Меритель, - ответил собеседник на рукопожатие.
  - Для меня честь познакомиться с Вами, - улыбнулся Гермунд. - В молодости мы с Вашим отцом обучались на параллельных курсах в Биреале. Как он поживает?
  - К сожалению, его здоровье заметно ухудшилось, - помрачнел тот. - Боюсь, что ему необходим более мягкий климат для выздоровления.
  - А как же наша хвалёная Церковь Света?
  - Когда к нам приходит лекарь, состояние здоровья отца улучшается, но через несколько недель хворь начинается вновь. Наши владения находятся в районе Ригмато.
  - О, он славится своими пронизывающими ветрами.
  - Да, зимой они особенно интенсивны. Мы уже привыкли к постоянному холоду, но сейчас он играет со здоровьем отца плохую шутку. Временно пришлось перевести его в нашу резиденцию в Эльбере, но с наступлением холодов и этого может быть недостаточно. Потому единственный выход - отправить его на юг.
  - И Вы здесь потому, что Ваши прошения к королю были проигнорированы?
  - Рейван Менетрит был довольно категоричен. Не исключаю, что Игон может быть другим, хотя вероятность этого крайне мала. Но дело не только в них. Мой отец и сам не желает уезжать. Он говорит о своих корнях, что хотел бы умереть на родной земле, присоединиться к стану предков, и крайне возмущён моим предложением о переезде.
  - Его можно понять, - усмехнулся Гермунд. - Возможно, его пугает то, что на юге он потеряет все привилегии, что он зарабатывал всю свою жизнь с таким трудом. Кто позволит незервиндцам достичь какого-то титула в других землях? Они же упёртые варвары и дикари, сидящие на мешке с золотом. Остервенело отгоняют от него всех, не позволяя пользоваться этим богатством ни себе, ни другим.
  - Я искал здесь человека, который мог бы посодействовать в отправке отца в какое-то лояльное королевство, - признался Лотер с грустью. - Но, даже если бы таковое и нашлось, моим планам внезапно помешал чёрный мор.
  - Границы Незервинда официально ещё не закрыты. Вы вполне можете успеть.
  - Увезти престарелого больного отца туда, где свирепствует демоническая порча, которая щадит только детей? - усмехнулся он. - Не самое разумное решение, Вы не находите?
  - Лишь там, где не правит король Мелдар, - со странной насмешкой звучала эта фраза.
  - Да, там где он правит просто идёт резня без разбора, - скептически ответил граф. - Король Мелдар перекраивает своё королевство под себя, присоединяя к нему ранее отколовшиеся территории. Восстанавливает исконные земли своих предков. Это по-своему похвально и по-своему пугающе. Его методы ужасны. Но нам нечего противопоставить. Когда его войска доберутся и до нас, будет ли нам что ответить? Думаю, сегодня мы собрались именно для того, чтобы обсудить варианты наших действий. Надеюсь на это.
  Граф Меритель мрачно кивнул, не зная, что ещё мог бы добавить. Они сидели в молчании, наблюдая за остальными собравшимися. Знатные персоны общались друг с другом, кто-то крупной громкой компанией, кто-то уединялся и вёл тихие беседы с единственным собеседником, бросая по сторонам тревожные взгляды. Многие пили вино, не обращая внимания на его отвратительный вкус. Наконец, Вильферд Данкт поднялся со своего места в самом центре стола и постучал вилкой о бокал, привлекая к себе внимание собравшихся.
  - Дамы и господа, прошу вашего внимания, - объявил он. - Как вам известно, моя семья вернулась из недавней дипломатической миссии из южных земель. Там мы стали свидетелями ужасающих вещей. Мы видели множество людей, заполонивших церкви Света по всему югу, бессилие паладинов в излечении их хвори. По землям людей идёт чёрный мор, уничтожая мужчин и женщин, стариков. Оставшиеся сиротами дети сбиваются в стаи, встают на пути разбоя или бродяжничают в городах. Многих из них принимает под своё крыло Араторн, направляя в свою академию боевых магов. Там они растят в них безбожников, отвернувшихся от Света, принявших демонический дар. В свете всего этого наши распри с соседями становятся не так важны, но король этого не понимает. Он наивно верит в то, что наши традиции, Совет Стихий и Церковь Света будут гораздо сильнее демонической порчи и следующей за ней смертельной хвори, названной чёрным мором, уничтожающими королевство за королевством. Боюсь, подобная наивность сгубила и их. Наш правитель слеп, и его слепота ведёт всех нас к погибели. Нам выпадает роль единственных спасителей своего королевства.
  - Вы предлагаете устранить ещё одного правителя? - поинтересовался какой-то мужчина в тёмном углу. - Какой от этого прок?
  - Никакого. Правитель ещё юн и вполне внушаем, в отличие от своего закостенелого отца. Главное - убедить его, что присущая нам политика отторжения внешнего влияния в этот раз не сработает. Порождения демона не будут ждать, когда мы будем готовы их принять. Когда назначим им аудиенцию, - гоготнул Вильферд. - А для болезней и вовсе не существует границ и правил. В любом случае мы должны обезопасить себя. Изучить угрозу и причины её зарождения.
  - И как вы хотите это сделать?
  - У нас есть свой инструмент. От вас необходима лишь посильная поддержка. К сожалению, в любом королевстве всегда бывает слишком много ушей, потому я не могу раскрыть вам все карты сразу. Но если вы заинтересованы, то мы будем ждать вас в нашем родовом поместье в Дайзепуре. А пока прошу вас отведать немного заграничных деликатесов. Особенно советую десерт.
  На этом он сел обратно, и как раз по окончании его речи в зал вошли служанки с несколькими подносами, и помещение заполнилось соблазнительными запахами изысканных блюд.
  - Интересно, что же он мог иметь ввиду? - усмехнулся Гермунд. Лотер же продолжал наблюдать за Вильфердом. Юноша общался с гостями, но, судя по всему, увиливал от их вопросов. Но долго наблюдение не продлилось, потому что служанки принесли подносы и двум мужчинам, и теперь граф оценивал представленный набор блюд. Мясо, немного причудливых фруктов и соблазнительный пудинг. Он ограничился жареной рыбой, ведь знал, что океаническая рыба гораздо вкуснее той, что вылавливают в местных водоёмах.
  - Мой лекарь говорит, что пристрастие к сладкому когда-нибудь меня погубит, - усмехнулся его собеседник, погружая ложку в десерт. - Но я всё же никогда не могу удержаться от соблазна.
  Лотер усмехнулся и погрузил ломтик на язык, после чего не смог сдержать удовлетворённого стона. Как же он скучал по этому вкусу! Кажется, ему не удавалось достать подобной рыбы уже несколько лет. А вот энтузиазм Гермунда явно поугас, пока он тщательно прожёвывал содержимое своей ложки.
  - Действительно, довольно специфично, - заключил он, съев ещё несколько ложек. Заинтригованный граф разделался с рыбой и приступил к десерту. Вкус действительно был странным. На мгновение он бросил взгляд на стоящее в стороне вино, и ассоциации всё же выстроились в нужный ряд. За взбитыми сливками и сахаром ощущался этот странный металлический привкус, который был и у вина.

  Уже давно стемнело, но Игон не замечал времени. Он внимательно читал и перечитывал один за другим проекты указов своего отца, иногда делал свои пометки и много хмурился. Он сидел здесь с самого утра, и буквы в голове периодически начинали сливаться и вести свой собственный танец. Слова и витиеватые фразы давались не с первого раза и внушали ещё больше сомнения. Последние проекты Рейвана Менетрита, многим из которых не суждено сбыться. Некоторые решения явно противоречили друг другу, и Игону приходилось часами вчитываться в них, взяв из общей кипы и сравнивая строки.
  Один из таких законопроектов увлёк короля на несколько часов. Закон, изменяющий порядок престолонаследия. Согласно устоявшейся традиции, корона Незервинда переходила первому первенцу короля, вне зависимости от того, был ли он рождён в браке. Такой уклад устоялся из-за различия в брачных обычаях их предков, значительно упрощал вопросы законности брака вне зависимости от религиозных обычаев семьи. Да, в настоящее время по большей части эта традиция потеряла свою актуальность, подавляющее число жителей молились Церкви Света и Великим предкам. Но никогда не возникало вопроса о законодательном порядке отмены этого правила. Почему Рейван внезапно решил его изменить? В какой-то момент Игон подумал. что это было инициативой одного из его ассистентов, но, вглядевшись в почерк и подписи, он отбросил эти сомнения.
  Вероятно, юному королю тоже стоило довериться компетентным специалистам при дворе. От такого обильного потока информации голова совершенно перестала её усваивать. Но он не мог остановиться. Ведь тот указ, который он подпишет, станет первым его актом в статусе правителя Незервинда. Этот шаг должен быть предельно взвешенным, и сделать это следовало как можно быстрее, чтобы не подогревать слухи о своей нерешительности.
  Конечно, многие ждали от него самого важного решения на текущий момент: закроется ли законодательно граница Незервинда для всех - как для иностранных делегаций, так и собственных граждан, в связи с эпидемией чёрного мора? В этом вопросе было несколько путей решения, и каждый из них был со своими положительными и отрицательными моментами, нужно было лишь выбрать меньшую из зол. При полном закрытии границ пострадает торговля, возникнет возмущение среди знати, которая непременно начнёт вставлять ему палки в колёса. Частичное закрытие повлечёт увеличение расходов на усиление пограничных патрулей, может затянуть время въезда в королевство, что так же у некоторых лиц вызовет массу возмущений. Или полное игнорирование, которое принесёт ему славу недальновидного и наивного глупца, а королевству - нагрянувший чёрный мор.
  Не то чтобы его так сильно волновала его репутация, тем более не сильнее такой опасности. Но королю необходимо было сохранять лицо, принимая решения разной степени важности. А Игон был не в том положении, когда можно провести закон на основе одного лишь своего авторитета. В дополнение к столь серьёзному решению следовало сделать нечто смягчающее, дать своим подданным своеобразную компенсацию. Но ни в одном из этих проектов не было ничего подходящего.
  Он отчаянно простонал и откинулся на спинку кресла, запрокинув голову вверх. Стоило на несколько мгновений прикрыть веки, всего пару минут отдохнуть. Он погрузился в темноту с жжением в глазах, голова словно провалилась назад, но затем боль начала отступать. Он сидел в тишине и размеренно дышал, собираясь с силами.
  Белая вспышка ослепила его. Топот копыт и отрывистые вздохи бегущих лошадей просочились в уши. Впереди маячил силуэт, королевский конь. И король, которого юноша не в силах был догнать. Рейван Менетрит повернулся к нему, но в этот раз он не улыбался. Его лицо выражало искреннее страдание и ужас, он выглядел высушенным и бледным, словно после долгой болезни.
  - Игон! - позвал он и протянул в сторону сына руку в мольбе. - Берегись!
  - Отец?! - воскликнул Игон с непониманием и страхом, пусть прекрасно знал, что за этим последует. Тело короля накренилось и устремилось к земле. - Отец!
  Резким рывком он вырвался из этого сна, вздрогнув в кресле. Колено ударилось о крышку стола, заставив его зашипеть от боли, а рука поспешила ухватить накренившуюся чернильницу. Но внезапно его внимание привлёк посторонний звук - дверь в его кабинет хлопнула, явно закрывшись. Здесь кто-то был? Но он же приказал не беспокоить его. Кто-то ослушался его прямого приказа? Образ отца всё ещё не шёл из головы, он прокрался к двери, а рука сама по дороге прихватила лежащий на тумбочке у двери клинок.
  Сначала он приоткрыл узкую щель наружу, всматриваясь в длинный коридор, поглощаемый мраком. Отчётливо слышались быстрые шаги по каменному полу. Выглянув, он заметил удаляющуюся служанку. Может, она успела что-то стащить, пока он позволил себе минутную слабость? Хмыкнув, Игон поспешил ей вслед быстрыми шагами, и она не могла к нему не повернуться.
  - Ваше Величество! - поспешила она поклониться, но глаза явно расширились от удивления при виде клинка в его руке. - Что-то случилось?
  - Ты заходила в мой кабинет? - напрямую спросил он, сверля её взглядом.
  - Нет, я... то есть... - она явно растерялась, вздохнула и посмотрела на него с мольбой. - Да, простите. Я просто ошиблась дверью... Я не хотела Вас потревожить.
  - Покажи свои руки и выверни карманы, - велел он. Она повиновалась, её пальцы явно дрожали, но из кармана выпал лишь завалявшийся там медяк, и она поспешила его подхватить. Всё это время Игон не спускал с неё глаз, и, когда она вновь выпрямилась перед ним, удовлетворённо кивнул. - Как твоё имя?
  - Лурена. Лурена Дивер, - ответила она с явным страхом в голосе, будто пытаясь сжаться в комок перед ним. Он развернулся и быстрым шагом направился прочь.
  - Ваше Величество, прошу Вас! - воскликнула она отчаянно через несколько мгновений и побежала следом за ним. - Умоляю Вас!
  Она схватила его за руку, заставив остановиться, и тут же припала на колени. Он раздражённо повернулся к ней и увидел, что её глаза полны слёз.
  - Пожалуйста! Я не знаю, что на меня нашло... Я будто впала в сон на мгновение. Умоляю, не выгоняйте меня! Эта работа - всё, что у меня есть, чтобы кормить семью!
  Несколько мгновений он наблюдал за её рыданиями, не проявляя совершенно никаких эмоций.
  - Уже поздно. Мне нужно дать одно поручение соглядатаям. Доставишь письмо и можешь идти домой. К семье, - велел он, чуть смягчив тон.
  - Я уволена? - прошептала она сквозь слёзы, глядя на него с мольбой.
  - Ты всего лишь ошиблась дверью, - улыбнулся он краем губ.
  - Спасибо, большое спасибо, Ваше Величество! Спасибо! - она расцвела на глазах, поклонилась ему в ноги. Вместе они вернулись в его кабинет. Она покорно ожидала у двери. Он достал из ящика стола чистый лист бумаги и быстро написал короткий текст: 'Организуйте слежку и представьте мне полную информацию по девушке по имени Лурена Дивер, что работает служанкой в королевском дворце'. Подождав, пока чернила засохнут, он свернул лист бумаги в конверт и запечатал его королевской печатью, после чего с непроницаемой улыбкой вручил его девушке. Со счастливым выражением лица она поспешила выполнять его поручение, оставив его в одиночестве. Он же ещё раз окинул взглядом бумаги на столе. Всё лежало на своих местах, да и по большей части ни один из проектов не представлял особой ценности, как и сделанные им хаотичные пометки. Но, может, кто-то сумеет выудить из всего этого какую-то полезную для себя информацию? Хмыкнув, он открыл ящик и хотел было сгрести в него все бумаги, но внезапно остановился. В его голове созрела идея, элементы мозаики, разрозненно витавшие в его мыслях и не желающие скрепляться друг с другом, разом встали на свои места. Поддавшись порыву, он схватил перо и начал сосредоточенно писать.

  Путь в Дайзепур занял неделю по размытым осенними дождями дорогам. Граф Меритель напряжённо вглядывался в потускневшие хвойные леса, мелькающие за окном, и не переставал размышлять, правильно ли он делает. Золото в ящичке рядом с ним позвякивало, когда карета подпрыгивала на выбоинах, пару раз ему пришлось сдержанно ждать в стороне, наблюдая, как люди из его слуг и охраны сообща пытаются вытянуть его транспорт из особо крупной ямы, скрывающей под тонким слоем дождевой воды толстый пласт вязкой грязи. Его путь затянулся, словно нечто предостерегало его от этого визита.
  И вот он вышел к дверям дорогого особняка, уютно расположившегося у опушки густого хвойного леса, возвышающегося над местными постройками и слишком ярко выделяющегося среди них.
  - Добро пожаловать в Дайзепур, Ваше Сиятельство, - поприветствовал его камердинер с поклоном. - Прошу, следуйте за мной.
  Он проводил гостя по длинным богатым коридорам поместья с множеством заграничных вещей. Граф Меритель с интересом оглядывался на различные произведения искусства, подобранные со вкусом, словно каждая вещь здесь была на своём месте. Слуга за его спиной, несущий шкатулку с золотом, и вовсе был заворожен, словно попал в совершенно иной мир. Учтиво постучав в нужную дверь, камердинер скрылся за ней, докладывая хозяину о визите гостей, и вернулся через несколько мгновений.
  - Прошу Вас, - ещё раз поклонился он, пропуская графа и его спутника в рабочий кабинет лорда Данкта. Тот встретил его, выйдя из-за стола, где до этого явно рассматривал какие-то документы.
  - Добро пожаловать в Дайзепур, граф Меритель, - улыбнулся он, протягивая руку в знак приветствия.
  - Благодарю Вас, лорд Данкт, - сдержанно ответил тот на рукопожатие.
  - Можете называть меня Биденом. Всё же Вы не только мой гость, но и друг со схожими интересами и целями.
  - Спасибо за оказанную честь и тёплый приём, Биден, - вежливо улыбнулся граф. - Тогда и Вы называйте меня Лотером.
  - Прошу, присаживайтесь, - лорд указал на уютный диван в углу и сам проследовал в том же направлении, словно подавая пример своему гостю. - Так что привело Вас в Дайзепур?
  - Я прибыл по приглашению Вашего сына, чтобы помочь ему в его благородных начинаниях, - граф махнул рукой, подзывая слугу, и тот вышел вперёд, демонстративно открыв ларец с золотом.
  - О, наша семья премного благодарна Вам, Лотер. Прошу, поставьте туда, - он указал на изящный столик у двери, не проявив должного интереса к столь щедрому подношению.
  - Вильбен, можете возвращаться к экипажу, - велел граф, и его слуга послушно повиновался. Оставшись наедине со своим собеседником, Лотер напряжённо выдохнул.
  - Не то чтобы мы нуждались в Вашем золоте, Лотер, для нас гораздо важнее Ваша поддержка, факт того, что Вы на нашей стороне и готовы идти до конца, - холодно улыбнулся лорд Данкт, а его глаза сверлили мужчину перед ним насквозь. - Потому мне хотелось бы знать Ваши мотивы, чтобы понимать, действительно ли Вы искренне поддерживаете нас. Вы же понимаете, ввиду специфики нашей деятельности недоверие друг к другу вполне естественно.
  - Да, я понимаю, - кивнул Лотер. - Поначалу, пожалуй, я принимал участие в собраниях круга исключительно из-за скуки, страстного желания чего-то нового. Но затем заболел мой отец, и, что бы мы не предпринимали, его состояние ухудшается из-за местного сурового климата. Мне хотелось бы увезти его куда-то южнее, в лояльное королевство, ещё не прогнувшееся под амбиции Араторна, но внезапно возник чёрный мор. И, если Вам действительно удастся найти от него лекарство, то у меня получится хоть немного облегчить последние часы жизни моего отца.
  - Какая прекрасная и благородная цель. Но Вы же понимаете, что это будет не так быстро?
  - Я прекрасно это осознаю. Но и Вы должны понимать, что времени на ожидание у меня не так много. Если речь идёт о годах, то я не могу так рисковать. Потому мне нужно... Мне необходимо знать, чем именно Вы занимаетесь. Как далеко Вы продвинулись? Могу ли я ждать от Вас того, чего хочу? Именно от этого будет зависеть моя поддержка.
  Биден усмехнулся, поднялся со своего места и подошёл к окну, убрав руки за спину. Лотер напряжённо ждал, не отрывая от него взгляда, когда же он решится нарушить тишину, и с каждой секундой его надежды таяли.
  - Первые демонические отродья в Араторне представляли собой трупы, пронизанные ветвями и магией. Безвольные оболочки, целиком и полностью подвластные своему кукловоду-демону. Несмотря на их мощь, они были довольно быстро истреблены силами королевских отрядов, ценой жертв многих храбрых солдат, - начал своё повествование лорд Данкт со странными насмешливыми нотками в голосе, от чего терпение Лотера грозило лопнуть. - Но они были лишь пробой пера, словно экспериментом о том, как эта сила способна приживаться в человеческих телах. Новым инструментом демона стали живые люди, отчаявшиеся, обираемые своими хозяевами, теряющие ощущение, что живут подобно людям. Они поддались соблазну и приняли демонический дар. Они черпали дарованную им силу, развивали её, но иногда теряли контроль и обращались в чудовищ...
  - Я пришёл к Вам не за этим, - напомнил Лотер с ноткой раздражения.
  - Терпение, мой друг. Я лишь хочу, чтобы Вы осознали суть, - он повернулся к нему, глядя на него словно на несмышлёного мальчишку. - Демоническая порча не способна прижиться в телах детей, а потому большинство сектантов были взрослыми мужчинами и женщинами, стариками. Всеми теми, кого впоследствии так жадно пожирал чёрный мор.
  - Думаете, демонопоклонники и эпидемия как-то связаны? - удивился собеседник.
  - Я присутствовал на показательном вскрытии поверженных отступников, которое устраивал в своё время король Мелдар. А также на подобном мероприятии, но уже жертв эпидемии в Церкви Света в Биреале. Есть некоторые общие черты между этими жертвами. Инородные предметы, вырастающие в их телах, очень похожи по своей структуре. Но в одних они приживаются и прирастают, а в других внезапно массово погибают. Мои слуги продолжают изучать этот вопрос, но их, мягко говоря, не хватает.
  - Но в чём же суть их изысканий? Они выясняют природу болезни, но продвинулись ли в получении лекарства?
  - Могу лишь сказать, что природа заражения человека немаловажна хотя бы для профилактики заболевания. И пока это является главной загадкой для нас. К сожалению, наши силы скромны, а, если король всё же решится закрыть границы, то и связь с иностранными агентами усложнится.
  - Если Вам не особо к месту моё золото, то могу помочь людьми, - неуверенно предложил Лотер.
  - Люди бы нам действительно пригодились, - удовлетворённо улыбнулся Биден. - Но многих ли Вы найдёте желающих среди своих слуг, если объявите им, что они должны добровольно отправиться на борьбу с чёрным мором? Да ещё и не от лица своего благородного короля и королевства, а в составе группы людей из разных королевств. Сообща бороться с теми, кого считают закостенелыми врагами, против гораздо более чудовищной угрозы.
  - Вероятно, я сумею их убедить, - хмыкнул тот.
  - Лучше найти людей действительно надёжных. Или вовсе ничего им не говорить. Потому я предпочитаю наёмников, и здесь Ваше золото будет очень даже к месту.
  - Хорошо, тогда я отправлю ещё. И всё же попробую найти хоть кого-то, кто разделит наше беспокойство, - кивнул Лотер и вскочил на ноги, собираясь покинуть кабинет.
  - Прошу, можете не торопиться. Всё же Вы мой гость и наверняка устали с дороги. Я ведь не похож на человека, который так остро нуждается в средствах? Да, для нашего дела нужны возможности куда большие, чем мои, но всё же время у нас ещё есть. Потому Вы можете потратить пару дней, чтобы немного отдохнуть и насладиться моим гостеприимством.
  - О котором я весьма наслышан, благодарю. Говорят, Ваш шеф-повар готовит лучшие кабаньи рёбра во всех людских королевствах.
  - О, это лишь слухи, - повёл бровью тот с тем же ехидным выражением лица. - На самом деле он может дать фору и эльфам, уж поверьте.
  Они оба рассмеялись, и напряжённая обстановка явно разрядилась.

  Игон ещё раз посмотрел на часы, и его волнение вместе с раздражением начали понемногу заявлять о себе, потому он решил сделать ещё несколько шагов взад-вперёд по кабинету. И ещё несколько. Наконец, двери распахнулись, и в кабинет ворвался в своей привычной манере Монтфельд Штаферд. Встретившись глазами с правителем, он ехидно улыбнулся и отвесил поклон.
  - Простите за опоздание, Ваше Величество. Вы посылали за мной?
  - Разумеется, раз Вас сюда пропустили, - не разделил его ироничного настроя король.
  - Тогда я весь во внимании, - выпрямился Монтфельд, спрятав руки за спину, но на его лице всё равно была тень этой странной улыбки.
  - Я хотел с Вами обсудить один непростой вопрос, - смиренно вздохнул Игон и сел за стол, приглашая жестом своего гостя сесть напротив. - Я изучил Вашу деятельность при дворе моего отца. Насколько я понял, Вы всегда занимались довольно узкими и деликатными вопросами.
  - Да, у меня был богатый послужной список.
  - И большинство задач, которые перед Вами ставили, Вы выполнили безупречно.
  - К чему Вы клоните, Ваше Величество? - снова улыбнулся Монтфельд, хотя его взгляд был обжигающе холоден.
  - Я хочу поделиться с Вами конфиденциальной информацией, которая не должна достичь чужих ушей. И попросить Вас о помощи.
  Барону было чрезвычайно сложно сохранить всё то же расслабленно-насмешливое выражение лица, чтобы его не исказило ненавистью. Этот мальчишка хочет его помощи? Где же он был, когда помощь требовалась роду Штафердов? Когда его брату требовалось всего лишь их милосердие, всего одно слово от упорного как горный баран Рейвана Менетрита?
  - И что же Вам мешает? - в голос всё же закралось шипение.
  - Всё то же - Ваше прошлое, - беззаботно махнул рукой в сторону Игон. - Ваш уход с королевской службы был весьма... демонстративным.
  - А Вы бы поступили иначе, Ваше Величество? - всё же сорвался Монтфельд, вскочил со стула и ударил кулаками о столешницу, заставив юного правителя вздрогнуть и обратить на него опасливый взгляд. - Если бы Вашего брата сделали козлом отпущения? Если бы Ваш род опорочили из-за раздутых обвинений?
  - Его поймали на контрабанде, - мрачно напомнил Игон. - Вы считаете это незначительным обвинением? Или и вовсе будете настаивать на его невиновности?
  - Вот именно, - прошипел собеседник, угрожающе выставив указательный палец вверх. - На контрабанде. Но в ней ли его обвинили? Мой брат должен был сесть в тюрьму, стать лишь небольшим мрачным пятном на репутации рода, которое можно будет со временем очистить. Но из-за внезапного острого дипломатического конфликта с Териианом любая связь с этим королевством стала приравниваться к предательству. А за предательство в нашем королевстве наказание другое - прилюдная казнь. И казнь Люциса должна была стать показательной.
  Он смотрел на Игона в упор, оценивая каждое движение, каждый мускул юноши, и находил в нём то, что так хотел видеть - неопытность и неуверенность в своих действиях. Это воодушевляло.
  - Вы не верите мне, так, Ваше Величество? Считаете Вашего отца непогрешимым и идеальным? О, Вы слишком многого о нём не знаете. И я бы с удовольствием Вам рассказал, но думаю, в скором времени Вы об этом узнаете сами.
  - Зачем же Вы тогда согласились быть моим советником, если настолько сильно презираете меня? - внезапно взгляд Игона стал твёрже, и уже на его губах промелькнула усмешка, выбив Монтфельда из колеи. - Неужели решили доказать светскому обществу, что ещё не до конца лишились рассудка? Не погибли в одиночестве в стенах своего поместья.
  Поражённый противник ошарашенно осел обратно в кресло. Выходит, у испуганного мальчишки тоже есть зубы, и он не стесняется их показывать в самый неожиданный для оппонента момент.
  - Боюсь, это всё равно не избавит Вас от всеобщего презрения, - продолжил Игон. - Потому что Вы ещё не доказали, что способны мыслить здраво. Оторванно от Вашей одержимости братом. Но я верю, что Вы не безумны. По крайней мере не до конца.
  - Хорошо, я заинтригован, - смиренно вздохнул Монтфельд. - Чего же вы хотите? И почему обратились именно ко мне?
  - Потому что Вы показались мне наиболее заинтересованным в этом вопросе. Казнь Вашего брата всё же вызывает у меня много вопросов, как, думаю, и у Вас. Почему именно он? Я думаю, что он был не единственным контрабандистом, связанным с Териианом. Но единственной столь крупной фигурой среди мелких пешек, кто за это был лишён жизни. Я подозреваю, что за этим кроется нечто большее, во что, к сожалению, мой отец не успел меня посвятить.
  - Не думаю, что он вообще собирался, - как-то злобно улыбнулся Монтфельд. - Это бы поколебало в Ваших глазах веру в его светлый образ. Но среди высшего общества за пределами королевского двора ходят разные слухи. Вопрос лишь в том, каким из них можно доверять.
  - И Вы можете сказать мне по этому поводу что-то достоверное?
  - Увы, но мои руки всё это время были связаны. Не могу же я сейчас тратить Ваше время на эти кулуарные сплетни.
  - Разумно. Тогда я развяжу их Вам. Если вам что-то понадобится, просто сообщите мне, и я предоставлю Вам всё возможное.
  - Как пожелаете, Ваше Высочество, - хищно улыбнулся Монтфельд, встал из-за стола, поклонился своему правителю и направился к двери, но однако задержался у выхода.
  - И всё же, - решился добавить он триумфальным тоном. - За этим ведь кроется нечто большее? Я не склонен верить тому, что Вас безумно тянет к восстановлению справедливости или гложет судьба одного несчастного баронского рода. В этих сведениях Вы явно ищете то, что беспокоит именно Вас, и что Вы, увы, не знаете, кому можете доверить. И на ум приходит лишь один вопрос такого масштаба: не слишком ли скоропостижной была смерть Рейвана Менетрита?
  Игон помрачнел, его глаза забегали по сторонам, словно он опасался чужих взглядов и ушей, затаившихся где-то за стенами. Но Монтфельд не стал дожидаться ответа, лишь усмехнулся и вышел прочь из кабинета. Мальчишка в своей золотой клетке. Как бы он ни был умён, как бы не был скрытен, он всё равно погибнет, как только его враги раскусят его. Но если ему всё же удастся переиграть их, то затем барон сам с огромным удовольствием вонзит свой клинок ему в живот и будет с наслаждением наблюдать за тем, как юнец будет медленно и мучительно умирать у него на глазах. О, одна только мысль об этом внушала непередаваемое удовольствие. Но до того момента следовало дожить и проявлять чуть больше осторожности.

  Вечер проходил в расслабленной уютной обстановке. Граф Меритель наслаждался обществом лорда Данкта и его семьи. Биден Данкт был великолепным собеседником, начитанным и всесторонне развитым, способным поддерживать разговоры как о политике, так и об искусстве, рассуждал как об экономике и истории различных государств, так и о бытовой жизни их народов со ссылками на сложившуюся в разных краях культуру. На его фоне Вильферд явно мерк, но у юноши было всё впереди, стоило лишь ему поплотнее налечь на учёбу в Биреале. Кажется, он и сам это осознавал, бросая восхищённые взгляды на отца. Его две сестры и мать держались сдержанно и редко вступали в разговоры, лишь улыбались и украшали собой этот и без того изысканный вечер. И если младшей, Клодди, было ещё около шести лет, то Венлия уже была взрослой, готовой к замужеству девушкой, от чего граф довольно часто ловил на себе её заинтересованный взгляд. После ужина, попрощавшись с женой и детьми, хозяин дома пригласил своего гостя на небольшую прогулку по поместью, от которой тот не мог и не хотел отказываться, пусть его и немного клонило в сон.
  - Ну, как Вам вечер? - поинтересовался лорд.
  - Чудесно, - с восхищением ответил граф. - У Вас прелестная семья.
  - Благодарю Вас, - усмехнулся Биден, а затем внезапно задал каверзный вопрос. - Ну а Вы, Лотер? Неужели слухи не врут, и Вы всё ещё остаётесь завидным женихом среди нашей знати? Не могу поверить, что за столько лет Вам не удалось найти подходящую партию.
  - К сожалению, нет, - улыбнулся тот.
  - Простите, если вмешиваюсь не в своё дело, - поспешил оправдаться лорд.
  - Ничего страшного. Просто пока мне было несколько не до этого. Я пытался перенять дела отца в сложный период. В тот момент, когда случился кризис в отношениях с Териианом, у нас с ними было оформлено слишком много выгодных контрактов. Пришлось в срочном порядке заключать новые сделки, чтобы остаться на плаву.
  - Я помню. Многим тогда не повезло, но угольный король Ригмато так и остался несокрушим.
  - Да, к сожалению, нам это дорого стоило и окончательно подорвало здоровье отца, - помрачнел Лотер.
  - И что же Церковь Света? Незервинд славится силой своих паладинов. Или лекари из круга стихий?
  - Их сила не способна победить его хворь. Боюсь, что предки уже призывают отца к себе.
  - А как часто лекари его навещают?
  - Раз в несколько недель. Но, когда ляжет снег, добраться до нашего поместья будет сложнее.
  - Вы вызываете их из самого Нитерно?
  - Да, обеспечил отца самыми лучшими лекарями в королевстве.
  - Неужели местные Вас чем-то не устраивают?
  - Будь моя воля, я бы приставил к отцу одного из них, но в моих суровых краях у них слишком много работы. Либо холод, либо травмы. В наших церквях и лазаретах редко бывают свободные койки.
  - А Вы сами верите в Свет, Лотер? Ходите ли на службы, возносите ли молитвы?
  - Думаете, это бы что-то изменило? - скептически посмотрел на него граф Меритель. - Будто молитвы придали бы больше сил моему отцу...
  - Понимаю Вас, - невозмутимо улыбнулся Биден. - Я повидал многое на своём веку. Даже та же самая церковь Света удивительным образом отличается в остальных королевствах. Их свет более тёплый, похож на дневной, солнечный, наш же холодный и чистый. И это не изменяет того факта, что они оба - лишь энергия, магия, которой можно обучиться. И, пожалуй, такая же магия, как эльфийский друидизм, варварский шаманизм... или демонические проклятия.
  Лотер вздрогнул и посмотрел на него с опаской, но тот лишь продолжал непроницаемо и беззаботно улыбаться. Затем он всё же задумался над его словами, отбросив взрощенные годами воспитания предубеждения.
  - Да, Вы правы. Всего лишь магия...
  - Потому многие королевства и пали под натиском чёрного мора, - чуть более живо продолжил Биден, словно получив заряд бодрости от согласия своего собеседника. - Они так верили в то, что их сила способна исполнить любое их пожелание, победить всё, против чего они только вздумают её выставить... Но ведь демоны не так глупы, и, если они использовали против нас это оружие, значит рассчитывали, что наша защита не сработает. Что всё будет не так просто. Веками основные силы людей были сосредоточены вокруг паладинов. Наши враги это знают, и рано или поздно один из них должен был придумать что-то, что сделает нас беззащитными... и вот это произошло. И одно за другим человеческие королевства признают своё бессилие в лечении этой болезни. И свет школы Незервинда может быть не исключением, просто наша очередь ещё не пришла.
  - Вы уже нашли выход? - осторожно, но не сумев скрыть явную надежду в голосе, спросил Лотер. Это смутило собеседника.
  - Пока не могу сказать чего-то определённого, - размыто протянул он. - Но кое-какие результаты уже есть. Могу Вас с ними ознакомить.
  - Было бы очень кстати, - оживился граф, и лорд со странной улыбкой пригласил его проследовать за собой по веренице коридоров. Рядом со столовой, где до этого обедали, они наконец остановились у невзрачной двери, явно ведущей на кухню, и Биден учтиво постучал, ожидая, когда кто-нибудь выйдет. Такое поведение хозяина дома несколько смутило гостя, но он промолчал. Вскоре из-за двери выглянул, а затем и предстал перед ними несколько ошарашенный подобным визитом мужчина.
  - Лорд Данкт, чем могу служить? - произнёс он, поклонившись, а его глаза продолжали с опаской бегать по внезапным гостям.
  - Герберт, я хотел бы немного побеседовать с Эдрикой, наедине, - улыбнулся Биден. Слуга в ответ поклонился и поспешил исполнить указание. Спустя несколько мгновений из-за двери вышла женщина в возрасте. Лотер отметил про себя, что люди в таких годах выглядят гораздо хуже и с трудом передвигаются, а она ходила весьма живо.
  - Милорд? - поклонилась она с явным почтением своему хозяину, в её голосе проскальзывали даже нотки восхищения.
  - Прости, что отвлекаю от работы, Эдрика. Хотел справиться о твоём самочувствии. Всё ли хорошо?
  - Лучше не бывает, Ваша Светлость! - с восхищением воскликнула она. - Я словно снова помолодела! Спасибо Вам, Милорд!
  - Не стоит.
  - Как же? Вы вернули мне жизнь! Я снова могу работать! Я не знаю, как я могу отплатить Вам за этот дар!
  - Продолжая печь столь же вкусные пироги для меня и моих гостей, - успокаивающе похлопал он её по плечу. - Не смею больше тебя отвлекать.
  - Хорошо, милорд! - переполненная счастьем женщина попятилась назад, отвешивая своему хозяину поклоны на ходу. - Спасибо, милорд! Я буду стараться!
  Биден проводил её удовлетворённым взглядом.
  - Сколько ей лет? - поинтересовался заинтригованный Лотер, не в силах до конца осмыслить увиденное.
  - Пятьдесят восемь, - ответил тот в своём привычном беззаботном тоне, что явно смутило его гостя.
  - Не может быть, - категорично заявил Лотер.
  - В наших суровых краях редко кто доживает и до пятидесяти, - деловито двинулся куда-то Биден, и графу пришлось последовать за ним. - Эдрика служила моему дому всю свою жизнь, и держалась довольно стойко, пока в сорок семь лет болезнь не пригвоздила её к кровати. Несколько лет она отчаянно боролась со смертью под присмотром паладинов. Они не очень охотно поддерживали в ней жизнь. В конце концов, в Незервинде не принято бояться смерти, она обозначает лишь возвращение в стан предков. Но Эдрика боялась, а потому согласилась попробовать наше лекарство. Результат ошеломляющий. Ещё неделю назад она была прикована к кровати, а теперь она снова на ногах и живёт полной жизнью, как ни в чём не бывало.
  - Это действительно работает? Никаких побочных действий?
  - Мы внимательно наблюдаем за ней. Всё в полном порядке.
  Лотер остановился, пытаясь осмыслить сказанное лордом. Панацея от всех болезней. Неужели это возможно? Лекарство, способное излечить не только его отца, всех людей. Биден остановился и внимательно следил за ним со своей странной таинственной усмешкой.
  - Что это? - решился спросить граф. - Из чего оно?
  - Если бы я распространялся об этом каждому своему гостю, я бы давно лишился преимущества, которое есть у меня сейчас. Согласитесь, имея на руках подобное сокровище, грешно разбрасываться им во все стороны. Нужно тщательно выбирать заинтересованных в нём лиц, иначе оно потеряет свою ценность. Потому Ваш рассказ меня заинтересовал, и я могу поделиться с Вами ценным образцом. Для спасения Вашего достопочтенного отца.
  Лотер посмотрел ему в глаза с опаской, но не увидел в них ничего. Ни искренности, ни подвоха, только непроницаемую любезность, что вызывало лишь больше недоверия. Он так долго искал выход, и внезапно, совершенно случайно, спасение в виде лекарства, которое лечит все болезни, появилось перед ним, стоит только протянуть к нему руку и взять. Разве так бывает?
  - А что говорят паладины на этот счёт? - осторожно уточнил он, на что лорд презрительно фыркнул.
  - Погрязшие в своих предрассудках старики, - развёл он руками. - Столь неистово верующие в свои устои и правила, не замечающие, что мир вокруг них давно изменился. Если бы я довёл до сведения одного из них, что нашёл панацею от всех болезней, он сиюминутно побежал бы в Незервинд, чтобы донести на меня по обвинению в ереси. Но мы всего лишь изучали различные магические направления, черпали из них что-то полезное для себя, и годы нашего труда наконец-то окупились!
  Видя, что вызывает у собеседника лишь нарастающий ужас, он унял эмоции, спрятал руки за спину и подошёл ближе.
  - Пора признать, Лотер, что свет - всего лишь разновидность магии, которой пропитан наш мир. Лишь одно из её воплощений, любезно предоставленное нам в руки некой высшей силой, по праву рождения, слепым жребием или чем-то ещё - не важно! Это лишь магия, не более того. Не живое существо, не высший разум, что определяет хорошие и плохие души и распределяет их в небесные чертоги или вечную тьму. Вера помогает нам лишь следовать правилам общества, не жить подобно животным или дикарям, чья кровь, всё же течёт по нашим венам. Незервинд с его прошлым мог бы быть лучшим среди прочих людских королевств. Точкой сопряжения всех сил, самым могущественным государством, если бы осознавал, что может управлять всеми силами, к коим обратится. Но он предпочёл впитать не мощь своих предков, а их предрассудки, и погряз в них. Нам стали присущи проблемы иных королевств, в том числе и проблема с церковью света - чтобы сохранить свой сан и привилегии, они готовы пожертвовать свободой народа от мракобесия. Они будут внушать нам, что нет ничего сильнее света, что он есть высшая сила, которой мы должны поклоняться, чтобы сохранить свои души в целости. Чтобы мы продолжали так ценить их помощь и способности. И сейчас, когда мор дойдёт до нас, мы расплатимся за это сполна, как только осознаем их полное бессилие. Тогда на сцену выйду я и преподнесу им свой дар и своё видение мира.
  Граф отшатнулся и с трудом оторвал взгляд от ледяных глаз Бидена, сосредоточенно уставился в точку, пытаясь уложить всё в голове.
  - Это безумие, чистой воды безумие, - пробормотал он, искренне жалея, что вообще явился сюда.
  - И всё же Вы не уходите, - усмехнулся Биден, возвращая себе былую невозмутимость. - Вам хочется верить в то, что мои слова правдивы. Но Вам страшно, потому что это противоречит всему, что Вам так долго внушали учителя и общество. Я не настаиваю на своей правоте. Вы можете не принимать мои слова на веру. Я лишь дам вам образец, и Вы сами решите, использовать его или нет.
  Лотер не нашёлся, что возразить. Сомнения всё ещё обуревали его, но он не мог найти подходящих убедительных слов, чтобы отказаться от подобной щедрости. Во многом потому, что действительно хотел бы попробовать хоть что-то. Речь лорда разожгла в нём почти угасшую надежду, а потому, сдавшись, он всё же кивнул, на что хозяин дома удовлетворённо улыбнулся и вновь пригласил его проследовать за собой по веренице коридоров на второй этаж поместья.
  - Только я хотел бы, чтобы Вы учли, Лотер, - не глядя на него, сказал идущий впереди Биден. - Наши отношения построены на взаимном доверии. Потому, если Вы вздумаете представить этот образец паладинам, если вздумаете сыграть против меня и моего великодушия, Вы поплатитесь за это сполна. У меня есть влияние и связи, о которых Вы даже и не могли подумать, потому возмездие настигнет Вас быстро и в самое сердце. Но если будете вести себя по отношению ко мне порядочно и искренне, то я дам Вам возможность поучаствовать в нашем общем деле. Поделюсь гораздо большим, чем дал сейчас. В конце концов, именно Ваш благотворный пример может послужить самым ярким доказательством моей правоты.
  - А если есть какие-то побочные эффекты? - осторожно спросил Лотер, но с каждой секундой становился всё твёрже и увереннее в своих словах. - Те, о которых Вы ещё не успели узнать. Всё же на кону жизнь моего отца.
  - Выбор за Вами. Рискнуть и получить шанс, что это лекарство поставит Вашего отца на ноги, или остаться в стороне и продолжить наблюдать, как он медленно увядает у Вас на глазах. Я дам Вам лишь инструмент, но применять его или нет - решение за Вами. В конце концов именно Вы настаивали на том, что времени у Вас чрезвычайно мало.
  Ещё несколько минут они прогуливались по коридорам в полном молчании.
  - Хотелось бы провести ещё немного времени в Вашей чудесной компании, - сказал, не глядя на собеседника, лорд Данкт, - но мне пора собираться. Через несколько дней король созывает большой совет, на котором мне необходимо будет быть. Подозреваю, будет обсуждаться самый щекотливый вопрос на текущий момент - закрытие границ Незервинда.
  От этих слов Лотер напрягся ещё сильнее. Действительно, времени на принятие какого-то решения у него практически не осталось.
  - Вам не стоит так волноваться, - бросив на него взгляд, улыбнулся ему Биден. - Не думаю, что юный Игон Менетрит решится на какие-то жёсткие меры, его положение для этого пока не слишком устойчиво. А если и решится, то мы всеми силами постараемся его от этого предостеречь. Всё же в полном закрытии границ нет никакого смысла, наши итак скудные торговые связи не должны оборваться.
  - А если всё же решится?
  - Тогда ему придётся оценить последствия столь опрометчивого решения, которые, боюсь, будут ему не по плечу. Но я всё же надеюсь на его благоразумие. Что же касается Вас, могу предложить Вам ещё какое-то время провести у меня в гостях. Всё же путь до Ригмато не близок, особенно после столь мерзкой погоды. Да и Венлия будет рада Вашей компании.
  - Боюсь, мне нужно к отцу, - густо покраснел Лотер, пряча взгляд от собеседника.
  - Разве он не под наблюдением паладинов?
  - Да, но...
  - Хорошо, я понимаю, - рассмеялся лорд. - Простите мне мою навязчивость. Вильферд редко знакомит своих друзей с семьёй, потому девочки зачастую предоставлены самим себе и гувернанткам. Потому, вероятно, её так взволновала эта встреча.
  - Прошу, Вас, Биден. Это же был всего лишь ужин...
  - Это Вам так кажется. А я в силу своей профессии, привык решать несколько задач одновременно. Тем более в рамках встреч с кем-либо. Вы мне кажетесь очень перспективным молодым человеком, потому я был бы рад видеть Вас чаще в этих стенах. Но, если моя дочь Вам совсем не по душе, то я несколько изменю свои планы.
  Очень выгодная сделка, отличная партия. Так бы сказал его отец, оценивая это предложение. Этот визит оказался для графа Мерителя крайне удачным, и всё же где-то в глубине души свербило от ощущения неправильности. Здесь было что-то не так. Все блага разом посыпались на него, не успел он и глазом моргнуть. И бывший военный в нём тщательно призывал к бдительности. Нужно было оставаться настороже. Не позволять этому странному ощущению затуманить его разум. Ведь весь этот день, что он здесь находился, он ощущал абсолютный комфорт и уют, словно был дома, словно хотел оставаться здесь всё дольше и дольше, позабыв про заботы родного Ригмато. Именно это вызывало у него опасения. Столь благожелательное отношение к нему лорда и его семьи, внезапно возникшее лекарство, которое отринет все его заботы об отце, неожиданное предложение выгодного брака, который сделает положение его семьи непоколебимым. Слишком много выгоды из одного единственного дня.
  - Для меня будет честью погостить у Вас немного, Биден, - решился он и кивнул. Было бы глупо бездумно отвергать столь щедрые предложения. Нужно ещё немного времени, чтобы осознать, чего именно хочет добиться от него лорд.
  - Прекрасно, это именно то, что я хотел услышать, - улыбнулся лорд Данкт. - Прошу, чувствуйте себя как дома. Надеюсь, Вы дождётесь моего возвращения, и мы с Вами сможем обсудить последние новости.
  Он заговорщически поднял брови, и, помешкав, Лотер всё же кивнул. Что ж, выйдет чуть дольше двух дней. Но зато он узнает из первых рук о решении, которое вынесет король, и тогда окончательно для себя решит, что нужно будет делать дальше.

  Сумерки сгущались на улице, когда Монтфельд Штаферд решился выйти из своего особняка, сокрытый под тёмным плащом. Он двигался твёрдым уверенным шагом, несмотря на бурю, бушевавшую в его душе, не смотрел по сторонам, лишь уверенно шёл вперёд. Он ловил на себе чужой внимательный взгляд, пристально наблюдающий за ним из тени, за каждым его движением. Но волнение было ни к чему. Об этом уверенно твердил ему голос брата, не покидая его головы.
  Подойдя к собору Света, Монтфельд на мгновение остановился и посмотрел на его шпили, тянущиеся вверх, словно пытающиеся дотянуться до солнца. Они блестели позолоченными бороздками, приобретая алый цвет, создавая ощущение стекающей по крыше крови. Немного помедлив, Монтфельд всё же вошёл внутрь. К вечеру прихожан было мало, паладины принимали лишь особо нуждающихся, остальным же отказывали. В сгущающейся тьме свет не был помощником в трудный час. Как это было символично и понятно дворянину в эту самую минуту.
  Он подошёл к одному из алтарей, в котором гурьбой лежали запечатанные конверты, сбоку стояла ваза с пустыми, предназначенными для пожертвований, и перо с чернилами для тех, кто пожелает заказать молебен. Взяв один из них, Монтфельд вложил внутрь несколько золотых монет - довольно крупную сумму для обычного подношения, запечатал его и вывел на обратной стороне 'Люцис Штаферт. Отпевание', а затем положил его в стопку с остальными.
  Голос брата молчал. Не одобрял его действий, не насмехался над ним. В этом месте дух покойника отступил от него, но вернётся, стоит ему покинуть эти священные стены. На мгновение Монтфельд вспомнил, как раскатами по ним проносились возмущённые крики наместника Лигерула, главного среди местных паладинов, который так упорно настаивал, что не будет отпевать предателя. В других храмах настоятели были не столь принципиальны, потому барон всё же добился своего, но не отказал себе в удовольствии проверить на прочность самолюбие паладина, прислав увеличенную сумму пожертвования за молебен. На следующий день в почте обнаружился конверт с полной суммой, вернувшейся к владельцу. И в этот раз его золото вернётся к нему домой, они ведь прекрасно знают, что никто в здравом уме не подумает заказывать молебны по Люцису кроме его брата, столь упорно защищавшего покойника.
  Отвернувшись от алтаря, он бросил блуждающий задумчивый взгляд вокруг. Всего несколько человек, как он и рассчитывал. На мгновение пробежавшись по ним глазами, он уловил знакомое лицо, столь неосторожно нищий бросил на него взгляд именно в эту секунду, после чего вновь продолжил молиться фреске с лучами света и священными письменами. Улыбка тенью коснулась губ Монтфельда. Он мог поверить во многое, но чтобы нищий пришёл помолиться, бросив своё кормчее место в самый прибыльный час - увы, это было слишком фантастично для его понимания.
  Но ничего, не стоило сразу выдавать свою догадку, ведь у подставного бродяги могли быть сообщники. Потому всё тем же уверенным шагом Монтфельд вышел из собора и отправился дальше.

  Уже вечерело. Игон подошёл к окну, оценивая засыпающий под моросящим дождём город. Деревья чернели, и уже совсем скоро наконец-то ляжет первый снег. Ему всегда нравилась зима, несмотря на холод и короткие дни. Он любил смотреть, как пышные хлопья снега опускаются на город, накрывая его уютным пушистым одеялом. Несколько дней непримиримой борьбы, и, наконец, вся грязь уходила, словно исчезала на глазах, не выдержав сражения со своим настойчивым врагом. Всё вокруг становилось белоснежным и девственно-чистым. Он вздохнул и закрыл глаза, вспоминая этот прекрасный танец снежинок, за которыми он так часто наблюдал со своего балкона. Это была одна из немногих вещей, что успокаивали его.
  Но его медитативное занятие внезапно грубо прервал стук в дверь. Устало вздохнув, он поспешил открыть кабинет своему гостю - статному мужчине в строгом тёмном камзоле и с аккуратно стриженной бородой.
  - Лорд Вайсант, - узнал его правитель.
  - Ваше Величество, - поклонился тот и протянул ему отчёт. - Мои люди исполнили Ваше поручение.
  Тот кивнул и принял свёрнутый пергамент, раскрыл его и бегло ознакомился, пробежав глазами.
  - Это всё? - вернулся он к собеседнику, и в его голосе проскользнуло раздражение. - Всё, что вам удалось выяснить?
  - Прошу прощения, Ваше Величество, но чего Вы ожидали? - немного понизив голос и придвинувшись чуть ближе, спросил тот. - Если бы Вы хотя бы уточнили, какую именно информацию хотели получить...
  - Я рассчитывал хотя бы, что не столь поверхностную.
  - Простите, но моим людям просто нечего было писать. Это обычная девица, каких тысячи в каждом городе нашего королевства. Ничем не примечательная горожанка.
  Игон с сомнением пробежался глазами по пергаменту ещё раз.
  - Значит, ничего подозрительного, - хмыкнул он, а затем добавил после небольшой паузы. - Усильте наблюдение.
  Это явно удивило гостя.
  - Вероятно, это не моё дело, - осторожно решился спросить лорд Вайсант, - но всё же: почему Вас так заинтересовала эта девушка? Мы достаточно пристально следим за всей дворцовой прислугой, и за ней не заметили ничего противозаконного за всю её службу, даже попыток стащить ложку со стола. Она прилежная девушка, которая страстно верит в Свет, ухаживает за своим больным отцом и двумя детьми и работает не покладая рук.
  - А что с её мужем? - удивился Игон, ещё раз пробежавшись глазами, но так и не найдя нужной информации в отчёте.
  - Неизвестно, Ваше Величество. Ушёл из семьи несколько лет назад.
  - И пропал? Без следа?
  - Никто и не искал его, Ваше Величество, - удивление и растерянность лорда с каждой секундой только нарастали.
  - Тогда поищите. И вызовите её в мои покои, а потом можете быть свободны, - пожал плечами правитель и вернулся к бумагам за своим столом, сохраняя абсолютно непроницаемое выражение лица. Его собеседник же на мгновение застыл в смешанных чувствах, а затем всё же поклонился и вышел. Проводив его взглядом, Игон открыл ящик стола и достал оттуда стопку других документов - отчёты о расследовании убийства его отца. Лурена Дивер прислуживала в замке в день смерти Рейвана. У неё был доступ в покои отца, на кухню, она могла принести ему завтрак или обед, в который была подмешана доза яда.
  Он откинулся на спинку своего кресла и задумчиво перелистнул первые страницы дела. За ними куда более толстой стопкой лежали последние материалы, справки, свидетельства. Среди них было повторное обследование тела Рейвана другим врачом, первый осмотр признан ошибочным, следов яда не обнаружено. Множество записей с допросов, снимающих обвинение со всех, кто находился рядом с правителем в тот день. Скоропостижная смерть, несчастный случай - вердикт следствия, на котором официально и закончилось расследование. Может, и ему следовало смириться с таким результатом? В противном случае круг его недоброжелателей значительно расширялся, и сказать однозначно, кому он может полностью доверять, он уже не мог.
  Он отвлёкся от бумаг и посмотрел в окно. Разве это было для него ново? Сколько себя помнил, большую часть своей жизни он был один, и одиночество научило его самостоятельно выживать в этой среде, где за каждым поворотом может маячить смерть. Единственное, что помогало ему всё это время - собственная осторожность, и не следовало ей пренебрегать. Потому, спрятав бумаги в тот же ящик, он вышел из кабинета и отправился в свои покои.

  Раздался стук, вырвав его из размышлений.
  - Войдите, - бросив последний взгляд на зимний пейзаж Незервинда, запечатленный на большом холсте у комода, позволил Игон.
  Дверь приоткрылась, и в ней показалась явно напуганная Лурена.
  - Ваше Величество, позволите? - осторожно спросила она.
  - Конечно, я же сам тебя вызвал, - усмехнулся Игон, повернувшись к ней. Она подошла ближе, неуверенно озираясь по сторонам.
  - Вам что-то нужно? - с каждой секундой её неуверенность всё нарастала.
  - В столь поздний час... - усмехнулся он. - Мне в последнее время плохо спится, а потому хотелось бы немного расслабиться перед сном. Отбросить тревоги, перенаправить энергию...
  - Но чем я могу помочь Вам в этом, Ваше Величество? - он явно смутил её ещё больше.
  Её слова заставили его рассмеяться. Он начал ходить вокруг неё, осматривая с ног до головы. Да, у неё была серая и абсолютно ничем не примечательная внешность обычной простолюдинки, ничего, за что можно было бы зацепиться. Но, если он хотел выбить её из колеи, не стоило отступать на полпути. Он вздохнул и остановился сбоку от неё. Она подняла на него опасливый взгляд, и его улыбка явно напугала её.
  - Раздевайся, - размеренно велел он. Это произошло столь внезапно, что заставило её онеметь и застыть на месте, как вкопанную. - Ну?
  Во второй раз это прозвучало чуть грубее и настойчивее, от чего она вздрогнула. Её руки метнулись к плечам, схватив края ворота, но больше движений она вновь не смогла сделать.
  - Что же не так? - повёл он бровью. - Ты перечишь воле своего правителя?
  - Нет, Ваше Величество, - прошептала она, едва сдерживая слёзы, но предательские всхлипы всё равно вырывались из груди. Дрожащими руками она сняла с себя передник и стала развязывать петли своей формы, но пальцы предательски не слушались.
  - Я помогу, - его тон смягчился, и он зашёл к ней за спину. Узелки стали ослабляться гораздо быстрее, от чего она скривилась в безмолвных рыданиях.
  - Для незамужней девушки большая честь быть замеченной королём, - произнёс он, проведя пальцами по её оголившейся спине, вызвав у неё дрожь. - Шанс выйти перед ним в первых рядах во время Великого оборота. Обратиться из простолюдинки в супругу правителя.
  - Да, Ваше Величество, - прошептала она, едва сумев выдавить это из себя.
  - Тогда почему ты рыдаешь? - он потянул на себя её плечо, заставив развернуться к себе. Встретившись с его ледяным взглядом, она чисто инстинктивно прикрыла грудь руками.
  - Почему я? - немного помолчав, сумела спросить она. - Вы вольны взять любую.
  - А почему не ты? - невозмутимо ответил он вопросом на вопрос.
  - Но я уже стара. У меня двое детей и муж... - возразила она, но быстро осеклась.
  - Мои соглядатаи собрали о тебе всю информацию. У тебя нет мужа, - усмехнулся он. - Если бы он у тебя был, ты бы здесь не оказалась. Тот кто бросил семью, скреплённую клятвой перед алтарём Света, не считается супругом. Когда придёт его время, он предстанет перед судом озарённых предков как предатель, и единственное, что будет ждать его душу - вечные муки во тьме.
  Разве так должна вести себя женщина, которую обманули и оставили в одиночестве много лет назад? Ещё и обременённую двумя детьми и больным отцом? Из её глаз текли слёзы, лицо искажалось в рыданиях, будто она искренне переживала за супруга. Но что мешает ей открыто сказать, что с ним произошло? Что мешает ей воспрепятствовать греховным ухаживаниям короля? Почему она продолжает молчать?
  - А брошенная супруга вольна найти себе нового мужа и равна девицам, - он провёл рукой по её щеке, стирая слёзы, и его прикосновение вновь заставило её вздрогнуть. - Потому не терзай себя.
  Его слова явно не умаляли её страданий, но она упорно продолжала молчать. Он устало вздохнул.
  - Так что убери свои руки и дай мне то, что я могу взять по праву, - твёрдо велел он. - Или тебе есть что сказать?
  Не видя иного выхода, она повиновалась, и он удовлетворённо улыбнулся, но его взгляд продолжал оставаться таким же холодным, каким был с самого начала.
  - Прошу, не надо, - прошептала она с мольбой, но уже явно не верила, что её слова будут услышаны.
  - Почему? - с искренним непониманием спросил он. - Как ты можешь быть до сих пор верна тому, кто много лет назад бросил тебя?
  Она не ответил ему, лишь отвела взгляд.
  - Ты не обязана ничем перед Светом, если он действительно ушёл по своей воле. Это уже его грех, а не твой.
  Снова ничего, лишь молчание.
  - Жди меня в постели, - велел он, кивнув в сторону кровати, сам же отвернулся к окну и принялся расстёгивать свой камзол. Она исполнила его приказание, и теперь до его ушей доносились лишь её тихие всхлипы и неразборчивый шёпот. Он не торопился, снова погрузившись в раздумья, и выражение его лица переменилось на настороженно-сосредоточенное. За ними могли наблюдать, потому он не мог напрямую спросить её о своих подозрениях. Он мог лишь вынудить её сказать ему лишнее.
  Дело абсолютно точно касалось её мужа, и он должен был выяснить, что же с ним произошло, что она и его соглядатаи ему недоговаривают. Это был наиболее очевидный мотив, который заставил бы Лурену стать исполнителем в убийстве его отца. Осталось лишь вынудить её во всём признаться. А потому нужно ещё немного надавить. Истово верующая в Свет и искренне любящая своего мужа девушка не могла пойти на такой грех.
  Всхлипы внезапно оборвались, погрузив комнату в тишину и вырвав Игона из размышлений. Он удивлённо посмотрел на свою гостью. Она сидела на краю кровати, опираясь на руки, её грудь тянулась вверх, голова была запрокинута назад, вены потемнели, и по ним, слишком ярко выделяясь в окружающем сумраке, перемещались фиолетовые искры, стягиваясь к груди. Он осторожно приблизился, интуитивно положив руку на свой клинок, недоумевая, что происходит. Но она на него вовсе не реагировала, что лишь больше его настораживало.
  - Лурена, - позвал он.
  Внезапно перед глазами возникла вспышка, образ истощённого больного отца снова возник перед ним, как и в тот раз, когда он впервые пересёкся с этой женщиной.
  - Берегись! - взревел он жутким замогильным голосом, возвращая сына обратно в реальность. Глаза и рот Лурены загорелись магическим свечением, она завыла и в мгновение ока бросилась на правителя, но инстинкты не подвели его, и он успел поставить руку поперёк её горла. Пальцы вцепились в его плечо и волосы, но он уже выхватил свой клинок из ножен и, недолго думая, вонзил его в сердце новорождённого чудовища. Она взвизгнула и отклонилась назад, из раны вырвался поток обжигающей энергии, но Игон успел увернуться в сторону. Залп угодил в потолок, оставив там большое чёрное пятно и проев каменную кладку на несколько сантиметров, фиолетовые подпалины продолжали тлеть. Тело Лурены безжизненно лежало на кровати, её вены окончательно почернели, свечение в них угасло вместе со своим эпицентром. Лишь тление расползалось по рукояти клинка, торчащего в её груди. Игон с сомнением посмотрел на свою правую руку. От шока он не почувствовал боли, но теперь осознал, что его кисть покрыта кровью, а по пальцам медленно перемещаются фиолетовые искры, въедаясь всё глубже в кожу, от чего боль обрушилась на него внезапной волной, заставив поморщиться и зашипеть. Он сжал кулак, но стало только хуже. Чисто интуитивно он боялся прикасаться к чему-либо, словно мог передать эту инородную магию дальше.
  Он поднялся и подошёл к двери, с трудом переставляя ноги. Голова плыла, по телу распространялся жар от этой жуткой искрящей боли. Он распахнул дверь, врезавшись в неё, вырвался наружу. Нужно пройти всего лишь несколько коридоров, спуститься на один лестничный пролёт, преодолеть ещё небольшое расстояние, и он попадёт к придворному паладину. Собравшись с силами, сфокусировав зрение усилием воли, он двинулся вперёд, опираясь на стену. Послышавшиеся позади шаги лишь заставили его ускориться.
  - Ваше Величество! - обеспокоенно кричал кто-то позади, но звук был слишком мутным, чтобы можно было узнать голос. Потому он не останавливался, словно пытаясь от него убежать, но в его текущем состоянии это было невозможно. Некто догнал его, и правитель бросил на него взгляд, вновь фокусируя зрение, но всё равно видел лишь мутное пятно.
  - Ваше Величество, - прошептал обеспокоенный стражник, с ужасом глядя на него. - Что с Вами? Вам нужна помощь? Я могу позвать господина Льюдеса.
  Тяжело дыша, Игон всё же нашёл в себе силы усмехнуться. Перед ним стоял вооружённый человек, и неизвестно, насколько он верен короне. Дрожащей левой рукой он потянулся к ножнам, и нотка неуверенности вмешалась в общую смесь его странных ощущений. Клинок остался в груди Лурены, король был сейчас совершенно беззащитен.
  - Я сам дойду до него, - твёрдо сказал он.
  - Но Ваше Величество... - попытался возразить мужчина.
  - Передайте моё поручение в канцелярию: я отзываю с фронта Вайса Аурима, он должен срочно предстать передо мной.
  - Но как же Вы...
  - Сейчас же! - рявкнул на него король.
  - Слушаюсь, Ваше Величество, - мгновение помешкав, поспешил прочь стражник. Игон же ещё раз вздохнул, собираясь силами, и совершил новый рывок вперёд, искренне надеясь, что сумеет преодолеть лестницу без особых происшествий, что ему хватит сил, и он не упадёт посреди коридоров, оставленный на произвол судьбы высшими силами.
  Белая вспышка снова ослепила его. Впереди на своём коне скакал отец. Он повернулся к сыну, глядя на него своими побелевшими глазами, неестественно бледная кожа начала приобретать зеленоватый оттенок, щёки впали, словно угрожая провалиться внутрь. Он пугающе улыбнулся почерневшим ртом.
  - Догоняй, Игон! - прокричал он с задором и пришпорил своего коня. Юношу объял леденящий ужас, но ноги продолжали нести его вперёд, словно неподвластные его воле. Придворный паладин Льюдес в своём просторном кабинете, совмещённом с лечебной палатой, скучающе пролистывал очередной бульварный роман своего старого друга и фыркал от излишней прямолинейности сюжетных линий. К сожалению, он обещал одолеть это безвкусное произведение и поделиться своим мнением. Будет что рассказать - детский лепет, который даже его десятилетняя племянница сочтёт слишком наивным, ещё и местами пестрит явным богохульством. Настолько отвратительно, что совершенно нет сил оторваться.
  К сожалению, прервать чтение всё же пришлось. Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался правитель. Поначалу Льюдес совсем не узнал юношу - камзол небрежно расстёгнут и криво висит на оголённой груди, рука в крови со странным фиолетовым блеском, лицо серое, а глаза застекленело смотрят вдаль.
  - Ваше Величество? - поражённо прошептал он, поднимаясь со стула. В это же мгновение внезапный гость упал на пороге его кабинета без сознания.

  Монтфельд прохаживался вдоль стены, любуясь пышностью этого вечера. Сегодня здесь в полном составе собрались прибывшие в столицу советники короля, а также многие представители местной знати. Так как совещание о новых законопроектах было перенесено на неделю по невыясненным причинам, лорд Данкт великодушно устроил этот вечер, чтобы скрасить задержку для своих коллег. Множество заграничных изысканных блюд, бесконечные потоки дорогих вин, дамы, одетые в лучшие наряды. Это всё легко могло вскружить голову, но барон умел не отвлекаться по пустякам. Несмотря на то, что он слишком давно не бывал на светских раутах, он всегда умел держать себя в руках, ведь прекрасно осознавал, что у подобных событий всегда есть своя цель. И сейчас у него была возможность не только поинтересоваться, зачем лорд Данкт устроил это сборище, но и добиться чего-то для себя.
  Со стороны он выглядел как скучающий интеллигент, со снисходительной улыбкой посматривающий на то, как веселятся другие, но сам же подмечал каждое действие всех присутствующих здесь людей. Или не всех, лишь тех, что интересовали его больше всего. Мельком он бросал взгляд на устроителя вечера, тот как всегда был в центре внимания, общался со своими гостями и буквально лучился статью. Многие смотрели на него не просто с уважением, а с подобострастием. В особенности мелькающие мимо слуги.
  Отдельным мрачным пятном выделялся лорд Вайсант, пьющий своё вино и смотрящий на танцующие в центре зала пары невидящим взглядом. Даже при специфике своей профессии и долгом опыте работы, он не мог скрыть обуревающее его волнение и постоянно стучал пальцами о крышку стола, словно ожидая чего-то.
  - Разрешите? - приблизился Монтфельд. Вайсант бросил на него опасливый взгляд, и на какой-то момент барону даже показалось, что в них проскальзывает лёгкое безумие. От чего ему стало вдвойне интересно, что же могло так напугать его старого знакомого.
  - Монтфельд? - явно удивился его визиту лорд. - Не думал встретить Вас здесь.
  - Юный король решил дать многим второй шанс. Весьма великодушно с его стороны, Вы не находите? - улыбнулся тот в ответ. - Потому я пользуюсь возможностью исправить свои ошибки и восстановить былую репутацию.
  От этих слов Вайсант даже не сдержался и усмехнулся.
  - Так Вы позволите? - ещё раз уточнил Монтфельд, указав на свободный стул напротив собеседника, и тот лишь кивнул в ответ. Несколько мгновений они провели в молчании, нужно было дать беспокойному собеседнику привыкнуть к его обществу. Выждав немного, Монтфельд глубоко и с наслаждением вздохнул. - Прекрасный вечер.
  - Да, - буркнул в ответ лорд Вайсант.
  - Вот чего не отнять у рода Данктов - умения устраивать подобные приёмы. Казалось бы, внезапная отмена королевского совета должна была бы вызвать множество возмущений и полный хаос в делах дворянства. Но тут совершенно вовремя пришла на помощь наша дипломатическая элита и напомнила всем, что у них лишь выдался неожиданный отдых от дел. Да ещё и с таким размахом!
  - К чему вы клоните, барон Штаферт? - мрачно спросил лорд, сверля его подозрительным взглядом. Монтфельд встретил его стойко, с присущей ему насмешливостью.
  - Разве я к чему-то клоню, милорд?
  - Не юли, Монтфельд, - предупредил лорд. - Я слишком хорошо тебя знаю.
  - Вот как, мастер? - от этого он улыбнулся лишь шире. - Вы научили меня многому. Но действительно ли успели так хорошо изучить?
  - На это требовалось гораздо меньше усилий, чем тебе кажется. Твоя жажда самоутверждения тебя и сгубила.
  - Боюсь, что не только она. Но мне лестно, что Вы до сих пор не простили мне моего успеха. Зависть тому, что ученик превзошёл учителя - это, пожалуй, лучшая похвала.
  Лорд побагровел, но затем, похоже, всё же нашёл в себе силы взять себя в руки.
  - Зависть? - переспросил он и усмехнулся. - Глупо завидовать тому, кто так бездарно растратил свой потенциал. Ты достиг всего слишком быстро, а потому столь же стремительно всего лишился. Когда гонишь галопом, не успеваешь заметить мелочей, а именно они порой играют решающую роль.
  Он поднял свой бокал и пригубил его, словно насмехаясь над собеседником. Принимая этот вызов, Монтфельд, не проявляя никакой уязвлённости, тоже глотнул вина за этот своеобразный тост. Снова повисла напряжённая пауза.
  - И всё же зачем ты пришёл? - решил спросить напрямую Вайсант. - Снова искать следы заговоров против твоего покойного брата? Или, может, исполняешь поручение своего нового господина?
  - Он наш общий господин, - усмехнулся Монтфельд, продолжая пить своё вино.
  - В таком случае он выбрал себе подходящего исполнителя. Я не знаю никого, кто сможет лучше бросить все силы на поиски того, чего нет на самом деле.
  - Смотря, что именно Вы имеете ввиду.
  - Что Игон Менетрит нашёл в тебе родственную душу. Как ты упорно не верил в виновность своего брата, так и он продолжает искать несуществующих убийц своего отца. И это не идёт на пользу королевству. Он лишь впустую тратит силы и ресурсы. А следовало бы заняться более насущными проблемами.
  - Но ведь бывает, что всё не столь очевидно, как кажется на первый взгляд.
  - Правителю простительно, он ещё слишком молод, но рано или поздно он смирится. А вот с тобой, Монтфельд, всё гораздо сложнее. Не можешь отступить, признать свою неправоту, просто потому, что ты так устроен. Потому шанс, который он тебе дал, увы, тебе не поможет.
  - Жаль, что Вы утратили веру в меня, учитель. Ведь я столькому научился у Вас. Особенно оказываться в нужное время в нужных местах. Предугадывать происходящее. Знать, откуда можно услышать разговоры, которые не должны достичь моих ушей.
  Кровь отхлынула от лица Вайсанта с каждым услышанным словом.
  - Я не поверю в пустые отмашки, что у короля возникли срочные дела. Я прекрасно понимаю, что во дворце что-то случилось, из-за чего и не состоялось собрание. Что-то серьёзное, иначе Ваши руки так не дрожали бы, когда я подошёл к Вам. Вы не были бы столь обеспокоены и не переговаривались бы столь скрытно и напряжённо с другими лордами. И не приставили бы ко мне слежку из самых несуразных шпионов, которых только видывал свет.
  С каждым словом он звучал всё возмущённее, а лицо лорда тем временем становилось менее каменным.
  - Не льсти себе. Мы приставили слежку к каждому новому члену королевского совета. Это стандартная процедура проверки, как ты должен был бы знать. Ввиду того, что я знаком с тобой лично, я продлил проверку и после принятия тебя в совет. А насчёт случившегося во дворце - как приближённый к королю, ты можешь узнать обо всём сам, - кажется, его слова немного сняли напряжение лорда. Как Монтфельд и рассчитывал. К тому же он всё же проговорился - что-то действительно случилось. И, судя по тому, как он быстро расслабился, больше всего его беспокоило не это.
  - Ваша школа тайных исполнителей явно хромает на обе ноги, - продолжил свою презрительную речь с театральным фырканьем барон. - Наблюдатели попадаются на слишком явном наблюдении, выпадают из заданной им роли. Не могут сыграть даже простейших персонажей. Но тогда почему Вы даёте им столь сложные поручения? Возможно, именно Вашей компетенции, Лорд Вайсант, не хватает для подобной должности?
  - Закрой свой поганый рот, - прорычал лорд, не сдержавшись и ударив кулаком по столу, а затем вздохнул и прикрыл глаза рукой. - Ты меня утомил.
  - Не стоит излишне нервничать, мастер. Всё же Вы привлекаете слишком много постороннего внимания, - ядовито улыбнулся Монтфельд, заставив собеседника побагроветь. - Неужели некие проблемы, что так сильно беспокоят Вас, заставляют Вас забыть уроки, что Вы сами преподнесли мне в своё время? Может быть, Вам следует уступить своё место более расторопным коллегам?
  - Например тебе?
  - Вероятно, - поднялся Монтфельд со стула с обворожительной улыбкой. - Время покажет.
  Он поклонился на прощание с помощью воображаемой шляпы, вышел из-за стола и направился к выходу, но внезапно у самой двери путь ему преградила фигура.
  - Лорд Данкт? - немного опешив, учтиво поклонился он. - Приветствую Вас и благодарю за чудесный вечер.
  - Барон Штаферт, наслышан о Вас и рад видеть лично на моём приёме. Но неужели Вы уже уходите? - улыбнулся своей стандартной улыбкой тот.
  - К сожалению, меня ждут неотложные дела...
  - Очень жаль. Мне бы хотелось немного пообщаться с Вами как с новым советником короля. Составить своё мнение о новом коллеге, позволить Вам сформировать своё. Ну и между делом угостить прекрасными заграничными блюдами.
  - Я наслышан о том, что Вы большой гурман, а ваши званые обеды - лучшие во всём королевстве. И всё ещё не забыл предыдущий опыт нашей совместной работы при дворе правителя.
  - Мы слишком мало пересекались. По крайней мере лично. Теперь же нам всем предстоит работать сообща, и мне хотелось бы хотя бы иметь понимание того, каких взглядов Вы придерживаетесь. Как говорят среди дипломатов, пойдём ли мы рука об руку или скрестим зажатые в них мечи.
  Монтфельд подозрительно сощурился. Чисто интуитивно он чувствовал расставленную для него ловушку, но в чём она заключалась? Какую опасность может представлять этот человек? О, барон ни капли не сомневался, что колоссальную. Учитывая то влияние, что лорд и его род накопили за всё время своей службы при дворе.
  - Простите, но я всё же должен покинуть Ваш прекрасный вечер, - учтиво поклонился он. - Уверен, что горько пожалею об этом, когда буду слышать отзывы наших с вами 'коллег'.
  - Позвольте всё же украсть ещё немного Вашего драгоценного времени? - попросил лорд, жестом руки приглашая его отойти в сторону. Монтфельд повёл бровью, чувствуя, как напряжён каждый его нерв. Опасность. Кругом опасность. Куда бы он не ступил. Он ходил по лезвию ножа, когда задирал Вайсанта, сейчас самым лучшим выходом для него было бы просто уйти, как можно быстрее, пока старый седой волк не созвал свою пусть и облезлую, но клыкастую стаю.
  - Если Вы повздорили с кем-то из гостей, уверяю Вас, это не повод столь поспешно покидать это мероприятие, - как бы невзначай отметил лорд. - Сложно было не заметить столь громкую конфронтацию человека, чья профессия заключается в том, чтобы держаться в тени. Похоже лорд Вайсант теряет хватку.
  - Многие сейчас не в своей тарелке, в воздухе висит напряжение, - улыбнулся барон, выдохнув. - Следующий шаг правителя повлияет на жизнь каждого в королевстве, и, увы, вместо каких-то конкретных решений мы вновь получили неопределённость, которая нервирует всех ещё больше. Наши отношения с лордом Вайсантом вышли весьма натянутыми после казни моего брата. Думаю, я выбрал не самое удачное время, чтобы попытаться их наладить, прошу прощения за эту оплошность.
  - Похоже, дела у него идут не лучшим образом, - беззаботным тоном продолжил лорд. - То нападение на короля, то странное происшествие на улице Эмербес...
  - Что? - ошарашенно переспросил Монтфельд. Данкт на мгновение замер и посмотрел на него весьма неопределённым взглядом как человек, явно сболтнувший лишнего.
  - Эта информация не для посторонних ушей, барон, - понизил он голос. - Но раз уж я всё равно проговорился...
  - Мне следовало бы спросить, зачем и почему Вы проговорились, - мрачно оборвал его Монтфельд, и на губах лорда снова появилась тень его привычной усмешки.
  - Думаю, нам обоим бы хотелось узнать гораздо больше, чем просто слухи и обрывки чужих фраз.
  - Неужели, Вашего влияния недостаточно, чтобы выяснить это без помощи какого-то опального барона?
  - Но у какого-то опального барона гораздо больше мотивации в том, чтобы докопаться до истины. Да и отзывы о его умениях гораздо выше, чем у многих других наёмников. Стоит лишь предложить ему достойную оплату за труды. Скажите, Вас всё ещё интересует информация о делах Вашего брата?
  Монтфельд похолодел, будто желудок в его животе сорвался вниз и провалился куда-то в пропасть. Приманка, так открыто положенная в ловушку. Приманка, от которой он не в силах отказаться. Неужели он согласится войти в неё без капли сомнения, стоит лишь кому-то вскользь упомянуть Люциса? И откуда возник такой интерес со стороны лорда Данкта к работе тайной полиции Незервинда? Настолько сильный, что он решил привлечь человека, не связанного в настоящий момент с их работой. Неужели внутри королевства между службами возник конфликт? Но на какой почве? Переворот? Звучало безумно интригующе, но не стоило проявлять излишней заинтересованности. И максимально дистанцироваться, чтобы не зависеть ни от одной из сторон. Просто выудить наибольшее количество информации.
  - Увы, но за все эти годы, думаю, я уже собрал её в достатке, - увильнул он, не упоминая, что все добытые им сведения привели его в тупик.
  - Вы уверены?
  - Абсолютно.
  Услышав столь категоричный ответ лорд скривил губы, словно обиженный ребёнок. Тем временем слуги начали разносить вино и блюда по столам, что не ускользнуло от внимания мужчин.
  - Тогда, выходит, что я остаюсь не в выигрышном положении, - оценил Данкт. - Ведь, если Вас всё же покорит любопытство, Вы можете сами выведать, что же так гложет нашего общего друга, и я останусь ни с чем. Мне придётся придумать, что я ещё могу вам предложить... Может, всё же десерт?
  От нелепости этого шуточного предложения, они оба внезапно рассмеялись. И даже в этом положении ещё можно что-то выиграть.
  - Но я могу помочь Вам по-дружески, - улыбнулся барон, принимая приглашение к столу. - Всё же глупо отказываться от предложений столь влиятельных людей. Особенно если можно будет рассчитывать на их поддержку в будущем.
  Чтобы выдержать ноту, он решил всё же демонстративно попробовать столь расхваленное хозяином вечера блюдо, что сделало удовлетворённую улыбку лорда более явной.
  - Значит, улица Эмербесс? - деловито уточнил Монтфельд. - Череда домов бедноты и черни, прислуживающей в городе знатным господам. Вы уверены, что лорда беспокоит нечто, случившееся именно в этом месте?
  - Абсолютно. Его люди снуют там второй день, практически не скрывая себя.
  - Но там десятки домов. Мне нужно обыскать каждый?
  - Второй дом от тупика, упирающийся в крепостную стену. Туда они вошли, но лишь немногие вышли, потому прошу Вас проявить должную осторожность.
  - А вот это уже интригующе, - Монтфельд пригубил вина, которое до этого казалось ему не самым лучшим из тех, что были представлены на вечерах дипломата, и про себя отметил, что оно было наиболее уместно в сочетании с этим десертом, раскрывало сокрытые где-то в глубине пряные, фруктовые или цветочные нотки - увы, именно здесь вкус его обманывал, не позволяя точно описать ощущения. Осознав, что в попытках разгадать эту загадку, он на некоторое время замолк, он поспешил высказаться. - И это лишь означает, что лорд поторопится замести следы.
  - Потому следует поспешить и Вам. Увы, будет жаль временно лишиться Вашей компании. Если Вам понравился десерт, могу выслать Вам ещё. Ваш адрес ведь не изменился?
  - Не изменился, но всё же не стоит. При моей профессии не следует баловать себя сладким. Но не могу перебороть любопытство - из чего это великолепное блюдо? Я никогда раньше не пробовал ничего подобного и не могу до конца осознать своих ощущений.
  На это лорд лишь рассмеялся.
  - Настоящий фокусник никогда не раскрывает тайну трюка, - улыбнулся он, но Монтфельд успел усмотреть в его глазах искры триумфа. - Иначе волшебство рассеется, и он превратится в обычного шарлатана.
  - Хорошо, тогда я вынужден откланяться, - рассмеялся барон, проглотив ещё две ложки необыкновенного лакомства, чтобы оставить ровно половину на тарелке, и снова попрощался со своим собеседником с помощью невидимой шляпы.
  - Можете рассчитывать на моё покровительство, барон Штаферт, - напоследок заверил его лорд. - И на безмерную благодарность в случае, если найдёте что-то действительно стоящее.
  Ещё раз усмехнувшись, Монтфельд пулей вылетел прочь из зала. Его глаза стреляли по теням в проулке, выцепляя оттуда фигуры, наблюдающие за ним. Он быстро преодолел расстояние до своего экипажа, держа руку на рукоятке потайного клинка наготове, готовый к любым неожиданностям. Но их не было, что даже немного его разочаровало. Похоже, лорд Вайсант действительно не в форме.

  Музыка лилась отовсюду, гармоничная, прекрасная и столь переменчивая. То она становилась волнующей и быстрой, то замедлялась до успокаивающе-убаюкивающей. Снежинки кружились в своём прекрасном танце, покрывая всё вокруг пушистым одеялом. Хотелось дотронуться до них, но руки отказывались слушаться. Несмотря на завивающиеся вихри снега вокруг, ему всё равно было тепло и комфортно. Прекрасный сон, из которого не хотелось возвращаться.
  - Игон, - осторожно позвал его голос старого друга. - Ты слышишь меня?
  Было так хорошо, что не хотелось просыпаться. Как он оказался здесь? Вспышкой в гармонию снежной бури просочилась картина обнажённой женщины, чьё тело было пропитано инородной магией. Демоническая порча. Она уже прокралась в его королевство, она уже здесь. И он, как правитель, обязан был что-то предпринять. Потому он решительно заставил себя приоткрыть веки, казалось, налившиеся свинцом. Приятный полумрак, в котором пробивался откуда-то снизу яркий свет. Ладони юного паладина были объяты светом, холодным и ярким, совсем как утренний воскресный снег.
  - С пробуждением, соня, - улыбнулся Вайс и убрал руки от груди короля.
  - Сколько я проспал? - с хрипом прошептал Игон.
  - О, всего лишь полтора дня, - усмехнулся паладин. - Надеюсь, сны были приятными.
  - Довольно-таки, - Игон поспешил приподняться, чтобы сесть в постели, и тут же ощутил, как потемнело в глазах.
  - У, не стоит так торопиться, - поспешил остановить его старый друг. - Ты ещё не до конца восстановился.
  С сомнением Игон бросил взгляд на свою правую руку - перетянутая свежим бинтом, она ныла от боли, но жжение прошло. Проследив за ним глазами, Вайс в одно мгновение стал серьёзным.
  - Что произошло? - немного понизив голос спросил он, будто знал, что этот разговор не для посторонних ушей. Пусть они и были одни в одной из гостевых комнат дворца, но оба прекрасно знали, что в стенах замка всегда есть те, кто слушает и наблюдает со стороны.
  - Мне нужна твоя помощь, Вайс, - мрачно сказал король, всё ещё не отрывая взгляда от чистых бинтов.
  - Это я понял, когда ко мне прибыл твой гонец, - усмехнулся тот, и губы короля невольно тронула тёплая улыбка.
  - В моём кабинете в столе лежит папка с отчётом о слежке за Луреной Дивер. Мне нужно, чтобы ты выяснил всё, что можно, об этой девушке.
  - Королевские соглядатаи недостаточно расторопны?
  Красноречивый взгляд короля явно указал паладину на неосторожность этого высказывания, от чего он мгновенно растерял былой оптимизм.
  - Но что именно ты хочешь узнать?
  - Всё, что можно. О ней, о её родне, о том, чем она занималась и с кем контактировала в последнее время.
  - И я один должен с этим справиться? - с недоумением усмехнулся Вайс. - Неужели дело столь важное? Что она сделала?
  Не отрывая от него взгляда, Игон поднял перебинтованную руку и слегка пошевелил пальцами, и его старый друг мгновенно помрачнел.
  - Это похоже на то, что описывали шпионы, - тихо произнёс король. - Демоническая порча. В моём королевстве. И я обязан выяснить, как она сюда проникла, и сколько ещё человек может быть ей заражено. Но я не могу заниматься этим открыто, иначе начнётся паника. Так что пока мне придётся делать вид, что ничего страшного не произошло, и надеяться, что ситуация вскоре разрешится. Потому я и обратился к тебе, как к единственному человеку, которому я могу доверять.
  - Безмерно польщён, - усмехнулся Вайс, но его взгляд оставался серьёзным. - Я не подведу тебя и сделаю всё возможное.
  - Я знаю, - тепло улыбнулся Игон и перевёл разговор в будничный тон. - Так как долго, сэйт Вайс, Вы рекомендуете мне придерживаться постельного режима? Всё же меня ждут неотложные дела.
  - Которые следует отложить ещё на пару дней, - тоном суровой сиделки заявил паладин, подскочив на ноги и уперев руки в бока. - И это если восстановление пройдёт нормально.
  - Но у меня нет столько времени! - с усмешкой возмутился король.
  - Если бы ты знал, сколько сил я потратил на то, чтобы привести тебя в порядок, то не ерепенился бы так!
  Не сдержавшись, Игон рассмеялся, но взгляд снова упал на перебинтованную руку, и его смех снова погас.
  - Я смогу снова играть? - с ноткой грусти уточнил он, осознавая, что каждое движение пальцев отзывается болью. Вайс оценивающе посмотрел на него, сменив позу раздражённой няни на образ мыслителя.
  - В лучшем случае через месяц. Зависит от того, как ты будешь придерживаться лечения. Король посмотрел на него с раздражённым недоумением, но промолчал.
  - Что? - наигранно возмутился Вайс. - Я вообще подумывал не слишком утруждать себя понапрасну и просто отрезать тебе кисть, но потом всё же сжалился. А то кому нужен безрукий король? Разве что западнобережным пиратам.
  Игон залился смехом, и его лучший друг после мимолётной паузы присоединился к нему. Было так хорошо, так легко, как в детстве, как в этом чарующем сне, наполненном музыкой, из которого так не хотелось возвращаться. Но впереди были суровые будни, от которых, увы, не удастся убежать. Пока Игон позволил себе ненадолго расслабиться прекрасно понимая, что потом ему придётся навёрстывать упущенное время с удвоенной скоростью и упорством.

  Как бы не хотелось спать после столь бурного вечера, Монтфельд всё же поспешил покинуть своё поместье практически сразу после возвращения. Если его и преследовали какие-то наблюдатели, то они уж точно остались ни с чем. Барон распустил задержавшихся слуг по домам, но в разное время. И мало кто из внешних наблюдателей приглядывался к этой странной полноватой и скрытной бородатой служанке, торопливо семенящей в сторону бедных районов. Выбрав безлюдную тихую улицу, он проскользнул в один из проулков и сбросил мешковатое платье и платок, вернув себе привычный облик. Ещё несколько мгновений он скрывался в тени, прислушиваясь к посторонним шумам, разделяя их на шаги в разных направлениях, но вскоре убедился, что если за ним и была слежка, то они упустили его, потому уверенной походкой продолжил свой путь.
  Ближе к улице Эмербесс пришлось снова слиться с тенями, благо местное освещение было довольно скудным. Несколько тревожно осматривающихся, но пока не заметивших его зевак, точно были не местными, слишком уж напряжёнными были их взгляды. Они явно ждали, когда наступит темнота, когда последние ненужные свидетели разбредутся по домам. Стоило стать одним из таких неприметных горожан, смиренно возвращающихся домой, а потому в дело снова пошло мешковатое платье. Сгорбившись, Монтфельд стал отыгрывать роль старухи, медленным прихрамывающим шагом возвращающейся к себе домой. Благо улица не была тупиковой, и, скрывшись от ленивых взглядов наблюдателей за поворотом, он углубился меж домов к крепостной стене и снова сбросил маскировку у канавы. Нужный дом был совсем рядом, незаметно приблизившись к нему с обратной стороны он с недовольством отметил отсутствие чёрного хода, но зато на втором этаже было призывно открыто окно. Свет не горел, прислонившись к стене он отметил полное отсутствие звуков. Отрывисто вздохнув, он поднялся наверх, поблагодарив себя за ежедневные тренировки, и проник внутрь небольшой комнаты с широкой дешёвой двуспальной кроватью. С виду ничего необычного Он внимательно огляделся по сторонам, не найдя никаких зацепок, и осторожно продвинулся вперёд. Прислонившись к закрытой двери он попытался уловить хоть какие-то звуки, но снова ничего. Подумав, что его дорогая обувь издаёт слишком много шума, он сел на кровать и снял сапоги, погрузив их в сумку к маскировочному платью. Теперь шерстяные чулки делали его крадущиеся шаги абсолютно беззвучными.
  Двери в некоторых домах бывают скрипучими, потому пришлось приложить усилие, чтобы медленно её открыть и заставить петли не издать ни звука. Он просочился в коридор, оценив ещё одну боковую дверь и лестницу перед собой, осторожно подошёл ближе, всматриваясь вниз. Узкая кухня слабо освещалась светом из единственного окна, закрытого тонкими шторами. Но даже в этой полутьме можно было отчётливо различить очертания двух тел, лежащих внизу у двери, ещё один был прислонён к дверному косяку. Отвергая любые сомнения, в груди последнего зияла дыра, светящаяся в темноте странными фиолетовыми искрами, словно тлением. Похоже, остальных постигла та же участь.
  Осторожно наступая на ступеньки, Монтфельд спустился вниз, чтобы осмотреть пострадавших повнимательнее. Убитых оказалось четверо. Разбросанные по этому узкому пространству, словно тряпичные куклы, будто на их пути повстречался некий сказочный великан, что разметал их как пушинки. Все тела были опалены неизвестным видом магии, которая продолжала распространяться, будто въедаясь в их плоть. Барон наклонился к одному трупу и аккуратно осмотрел его. Вооружённый крепкий мужчина с прожжёным горлом, лицо изуродовано расползающимся ожогом. Рука неестественно вывернута, пощупав её, Монтфельд убедился, что кости внутри раздроблены, так же под его нажатиями проседала и сломанная грудина. Повернувшись к стене у лестницы, он увидел на ней следы крови, а чуть ниже - подпалины, очерчивающие линию шеи. Прикинув размеры, барон сумел восстановить последние секунды жизни этого бугая у себя в голове. Похоже, беднягу с силой отбросили туда, а затем, когда он осел на пол, бросили в его сторону магический запал.
  Одетый как обычный горожанин, ничем не примечательный, ничего в его внешнем виде не выдавало определённого рода деятельности. Но под обычной рубахой на плечах виднелись кожаные лямки, образующие за спиной перекрестье, куда обычно крепятся ножны с короткими клинками. Просунув руку под голову и пальцами проведя по позвоночнику, Монтфельд нащупал холодную рукоять клинка. Он усмехнулся, ведь был знаком с подобными маскировочными фишками слишком хорошо. Осторожно приподняв тело, он аккуратно оголил плечо трупа и удовлетворённо улыбнулся, увидев там знакомый символ одной из местных бандитских группировок. Этот человек при жизни был наёмником, а не королевским шпионом. Что ж, стоило всё же проверить остальных. Ещё двое оказались обладателями подобных татуировок, а вот последний, прислонённый ко входу, был не из их числа.
  Монтфельд принялся осторожно осматривать его с ног до головы в поисках хоть каких-то следов, но внезапно его поиски оборвались внезапными звуками. Кто-то шагал по грязи снаружи. Тень промелькнула у окна, заставив его прижаться к трупу. Некто заглянул внутрь и быстро исчез, а затем послышались шорохи в замочной скважине. Ленивые наблюдатели Вайсанта перешли к активным действиям. Понимая, что времени у него слишком мало, Монтфельд поспешил к лестнице, преодолевая ступеньки через одну. Рывком он открыл дверь и залетел в пустую спальню, тут же спрятавшись за дверной косяк. Странный звук, похожий на рык, внезапно раздался из другой комнаты, куда он не заглядывал. Монтфельд затих и с опаской посмотрел в сторону. Дверь спальни предательски была открыта, он мог бы метнуться и закрыть её, но её внезапно залило светом с улицы - незваные гости проникли в дом.
  Барон бесшумно ругнулся, но затем со скрипом открылась дверь со стороны. Размеренные шаги раздались по верхнему этажу и явно тут же привлекли внимание визитёров. Несколько мгновений некто продолжал свой путь, затем свет исчез - похоже самоуверенные гости закрыли дверь, чтобы по-тихому разобраться с ненужным свидетелем. Они явно прибыли сюда подчистить хвосты. А через мгновение темнота снова озарилась вспышками, но в этот раз фиолетовыми. Ещё несколько запалов и мутные крики неспособных спастись мужчин. Монтфельд рискнул выглянуть наружу. У двери были навалены друг на друга три новых трупа. Ещё один вторженец стонал перед стоящим над ним мужчиной, явно хозяином дома, вышедшего к взломщикам в одних хлопковых штанах, словно демонстрирующего, как искры инородной силы перемещаются по его венам, а из тела прорываются наружу деревянные ветви, оставляя за собой на коже тонкие струйки запекшейся крови. Внезапным рывком хозяин дома опустил ногу на шею раненой жертвы, и до ушей барона донёсся тошнотворный хруст.
  Ещё несколько мгновений монстр стоял над своими поверженными врагами, а затем всё тем же размеренным шагом подошёл к заваленной трупами двери. Он наклонился и не особо церемонясь, раскидал их в стороны с такой силой, будто для него взрослые мужчины были не тяжелее мешков с сеном. Их тела врезались в стены под глухой треск ломающихся костей. Освободив пространство, он всего лишь повернул засов, и замок снова послушно щёлкнул. Ещё мгновение постояв у двери, чудовище внезапно метнуло взгляд своих горящих свечением глаз прямо на Монтфельда, словно прекрасно осознавало, что всё это время за ним наблюдали. С ужасом барон спрятался обратно за дверной косяк. Раздались шаги по лестнице. Понимая, что не стоит напрасно уповать на удачу, что монстр мог просто его не заметить, барон поспешил метнуться к окну и выскочить наружу, чудом уцепившись за пару кирпичей, чтобы в панике не упасть и не сломать себе что-нибудь. Но на полпути он заметил странное свечение и, оказавшись на земле, запрокинул голову и посмотрел наверх. Монстр просто наблюдал за ним. Дряхлый старик, что совершенно расходилось с уверенностью его движений. На мгновение Монтфельд опешил от такого диссонанса и замер на месте, не в силах пошевелиться от сковавшего его страха. От этой твари не убежать, ей нужно всего лишь мгновение, чтобы убить его. Но лицо старика лишь скривилось в презрении, после чего он захлопнул окно и явно закрыл его на засов.
  Шокированный произошедшим, Монтфельд медленно двинулся прочь, но с каждым шагом скорость его движения возрастала, пока он не перешёл на бег. Его уже не беспокоила слежка, не беспокоили люди Вайсанта, не беспокоила возможная опасность. Только что он был на волоске от смерти.
  Рассудок внезапно вернулся, словно протрезвление. Резко остановившись, Монтфельд не устоял на ногах и припал к земле, погрузившись руками в уличную грязь. А был ли он на волоске от смерти? Ведь этот монстр мог запросто убить его. Тогда почему он этого не сделал? Потому что барон покинул дом, в который не следовало проникать? Знал ли лорд Данкт о том, куда его посылал и что там найдёт? Маловероятно, но, если допустить такую мысль, то какую цель преследовал? Наёмники и подчинённые Вайсанта явно не знали, что их ждёт, но что-то искали внутри. Что они могли искать такого, что, вероятно, было очень важно и Данкту? Этот поход вызывал бесконечное число вопросов без ответов.
  Отрывисто вздохнув, барон поднялся на ноги, оценив свой внешний вид. Весь в грязи, он явно привлечёт ненужное внимание запоздалых зевак. На него уже бросали недоуменные взгляды, словно на подвыпившего и забредшего не туда богача. Он поспешил пройти вперёд и скрыться в безлюдном проулке, стал судорожно рыться в своей сумке. С лёгким отвращением он погрузил запачканные ноги в свои сапоги и накинул поверх пальто маскировочное платье с платком. Немного покачиваясь в облике престарелой женщины он двинулся в сторону дома, всё ещё пытаясь переварить увиденное.

  Да, это были прекрасные несколько дней, за которые граф Меритель практически забыл обо всех своих тревогах. Он наслаждался окружающей его роскошью и благожелательностью всех жителей поместья Данктов, вечерами часто гулял в обществе Венлии по закрытой оранжерее, поражаясь различным заграничным растениям, многие из которых видел впервые. Здесь трепетно относились к каждому экспонату, слуги ухаживали за ними будто за собственными детьми.
  И всё же всё это иногда казалось ему слишком странным. Слишком неестественным. Крестьяне лорда Данкта боготворили своего господина, говорили о нём с придыханием, словно ставили его гораздо выше короля. Что нужно было сделать для них, чтобы заработать подобную верность? Не просто вынужденное подчинение из-за понимания своего положения, а восхищение и безумную жажду выполнить любое его поручение. Он наблюдал за ними, как они самоотверженно днями и ночами работают по дому, как сутками не разгибаясь ухаживают за растениями в саду. В них было столько энергии... Казалось, что старшие крестьяне выкладывались даже больше молодых, что ни капли не соответствовало их возрасту. И это была не только представленная Биденом кухонная работница Эдрика, подобных ей в этом поместье были десятки. Неужели все они стали удачными экспериментами для нового лекарства лорда?
  А ещё в саду была закрытая часть, огромное деревянное строение, очевидно возведённое здесь совсем недавно, куда ему категорически запрещалось заходить. Круглые сутки из его труб валил дым, а сквозь немногочисленные щели по ночам можно было заметить пробивающийся свет. Странные звуки доносились оттуда, напоминающие гудение, шипение и человеческие стоны. Скорее всего это и была лаборатория лорда Данкта, где он разрабатывал своё чудодейственное лекарство. Но утолить любопытство было невозможно - единственный вход в это здание, расположенный боком и не позволяющий издалека подсмотреть вглубь, тщательно охранялся бесконечно снующими вокруг слугами, вежливо отводящими в сторону заплутавшего гостя. Излишняя настойчивость была ни к чему и привлекла бы слишком много внимания. Потому, после нескольких неудачных попыток, граф решил сдаться и просто наслаждаться местным гостеприимством, позабыв обо всех делах, что ожидали его за пределами Дайзепура.
  К сожалению, в этот день выдалась чудесная погода, Лотер и Венлия обедали на балконе гостевой комнаты, из которого открывался прекрасный вид на сад и застеклённые оранжереи. Девушка была как всегда прекрасна, зачитывала ему вслух свои любимые стихи наизусть и так хорошо застенчиво краснела от его комплиментов. Но визит камердинера разрушил эту чудесную идиллию. Слуга передал сожаления Лорда Данкта о том, что ему придётся задержаться в столице, так как король перенёс заседание на неопределённый срок.
  И внезапно осознание времени обрушилось на графа всей своей массой. Он провёл здесь около недели. Полмесяца. Он не появлялся в своём поместье так долго и совсем не получал оттуда вестей. Что могло случиться за это время? Не мог ли он опоздать? Омрачённый собственными мыслями, он поспешил дать своему слуге поручения о подготовке экипажа и с трудом распрощался с полюбившейся ему девушкой. Она уверяла его, что он напрасно переживает, и в этом её поддерживали и слуги. Словно стремясь вернуть его обратно в этот безвременный рай. И тогда у него ещё больше создалось впечатление, что он здесь не в гостях. Он в клетке, из которой должен вырваться любой ценой. В сладком плену, из которого ему самому не хочется освободиться. Но дела призывали в путь, и потому этим же вечером он пересёк границу Дайзепура, направляясь в Эльбер и молясь всем озарённым светом предкам, что не опоздал.

  Ранним утром Вайс, ещё раз уточнив состояние лучшего друга, отправился исполнять его просьбу. Одетый в серый камзол и вооружённый тяжёлым двуручным мечом с гербом королевства, он привлекал к себе внимание местных, бросающих на него опасливые взгляды. На улице Эмербесс проживали не самые богатые люди, но подобное отношение к себе паладин видел впервые. Восхищение, жажда помощи и целебного прикосновения были для него привычны, неприязнь и отторжение удивили бы его чуть меньше, но страх? Чего могли бояться люди от слуги Света? Пожалуй, на эти вопросы ему могли ответить лишь в местной церкви, куда он первым делом и отправился.
  Прихожан внутри было немного. В родных краях Вайса, в его далёком детстве, когда родители были ещё живы, на утренней службе было не протолкнуться. Люди получали благословение, чтобы правильно начать свой день. Неужели за несколько лет всё так изменилось? Он остановил одного из прислужников, методично зажигающего свечи у молебнов, и попросил аудиенции у настоятеля монастыря, несколько минут подождал, после чего к нему вышел худощавый старец с седой бородкой, облачённый в аналогичный камзол, и пригласил последовать за ним вглубь этого миниатюрного храма. В узенькой каморке, где находились покои настоятеля и его рабочий кабинет, с трудом можно было протолкнуться, но настоятель удивительно юрко метался меж привычно для него расставленных вещей. Одним неловким движением засмотревшийся Вайс чуть не уронил стоящую в стороне вешалку с вечерним облачением, но тут же поспешил её ухватить, густо покраснев от неудобства.
  - Прошу прощения за беспокойство, - виновато буркнул он.
  - Ничего страшного, - отмахнулся старик, опустившись на свою постель и приглашая гостя присесть за письменный стол. - Редко на нашей улице бывают паладины столь высокого сана. Вы прибыли с проверкой?
  - Нет, син, я прибыл по другому поручению. Мне велено выяснить информацию о семье Дивер. Что Вы можете о них рассказать?
  Старик явно помрачнел, отвёл взгляд в сторону.
  - Свет запрещает мне характеризовать прихожан как хороших или плохих. Каждая душа заслуживает спасения, - сказал он с нотой сожаления. - Но я могу сказать, что они не были плохими людьми. Тучи сгустились над ними, предки послали им испытания их воли. Их ни к чему винить, многие в их положении теряют веру в Свет, перестают приходить на службы, пытаются найти поддержку в иных, иногда более тёмных местах.
  Вайс нахмурился и подвинулся поближе, показывая всем своим видом, что внемлет каждому слову.
  - Понимаете, - продолжил с некой надеждой в голосе, будто оправдываясь, настоятель, переведя взгляд прямо на юношу, - Лурена была хорошей девушкой. Вся их семья - она с мужем, дети и отец, регулярно молились Свету. Корван даже не пропускал ни одной службы, несмотря на то, что постепенно его самочувствие ухудшалось. Мы пытались ему помочь, но, увы, годы уже брали своё. Потому, когда сгинул Балгар, их положение стало критическим. Лурена приглашала в дом моего ученика сьена Бонвана, чтобы ухаживать за больным отцом. Но постепенно всё реже. Затем и сама перестала приходить на службу. Вероятно, её упорные молитвы и поставили на ноги её отца. Хотя я в первый раз в жизни видел подобное чудо.
  - Какое? - ещё больше заинтересовался Вайс.
  Настоятель перевёл на него странный отрешённый взгляд, в котором было лёгкое непонимание.
  - Корван исцелился. Полностью. Я бы и сам не поверил, если бы не увидел одним из вечеров, как он возвращается с поля. Я помню, как лечил язвы на его ноге, но они продолжали гноиться, и он передвигался, немного подтягивая ногу за собой. Но в тот день мне навстречу шёл юноша с лицом старика, совершенно уверенным шагом, да ещё и водрузив на плечо полный мешок урожая. Если бы он не поздоровался со мной, я бы не узнал его.
  - Вы спросили его, что с ним произошло?
  - Не сразу. Поначалу я не мог поверить своим глазам, а потому не выдавил ни слова, даже приветствия. Но на следующий день я пришёл к ним в дом, рано утром, пока не началась служба. Он уже был на ногах, улыбался, радовался этой встрече. И во всём благодарил молитвы дочери.
  - И Вы не поверили ему? - подозрительно сощурился Вайс, расшифровывая эту растерянность на лице настоятеля. Тот осёкся, на минуту онемев, но затем решительно вздохнул и продолжил.
  - Нет... не поймите меня неправильно. Я верю в силу Света, он всемогущ, он направляет нас и делает лучше. И я не могу сказать, что бедная Лурена не заслуживала подобного чуда... Но я видел очень много страдающих одиноких матерей, детей, теряющих больных родителей. И в первый раз видел подобное.
  - А Вы спрашивали у неё? Она исповедовалась Вам? Хоть раз?
  - Регулярно, пока сохраняла веру, - отчаянно закрыл глаза настоятель, словно эти слова причиняли ему боль. - Но прошу, не заставляйте меня брать грех на душу. Я не могу сказать Вам, что именно она говорила. Лишь что на её душе был тяжкий груз, который она была не в состоянии выносить. Лишившись мужа, она попала под прицел плохих людей, которые использовали её в своих грязных целях. Опорочили её перед светом. И, увы, она не могла этого выносить. Потому перестала приходить на службы, но всегда обращалась с молитвами, надеясь, что будет прощена. Каждый вечер, если верить её словам. Потому простите, но я до сих пор не могу пережить потрясение от случившегося с ними, мне тяжело говорить о них.
  - Что произошло? - удивился Вайс.
  - Вы не знаете? Разве не потому Вы пришли сюда? Этой ночью их дом сгорел дотла.
  Услышанное поразило юношу. Неужели он всё же опоздал?
  - Тогда мне следует сейчас же отправиться туда.
  - На месте уже работает констебль Болатан. Думаю, он будет рад Вам помочь. И надеюсь, что я смог ответить на Ваши вопросы.
  Юноша поднялся на ноги и повернулся к двери, но на выходе всё же задержался и с неуверенностью повернулся к старцу.
  - Всё же один остался, - мрачно заключил он. - Муж Лурены, Балгар. Вы сказали, что он сгинул, когда заболел её отец. Но по моим данным он давно бросил семью, и от него не было никаких вестей.
  - Побойтесь Света, - прошептал с возмущением настоятель. - Балгар был хорошим супругом и искренне любил семью. Он верил в Свет и служил на благо своей родины. Я знал его и не могу позволить Вам оскорблять его светлую память, какой сан бы Вы не носили. Он пал героем!
  - На войне?
  - Да. Сложил голову как и сотни других наших смелых солдат.
  - А в какой из битв?
  - Терииан, четыре года назад. Его тело так и не вернулось, и мы отпевали пустую урну.
  - Хорошо, спасибо Вам и на этом, - поклонился Вайс и ушёл прочь. Через несколько минут он уже прибыл на пожарище. Кирпичный остов еле держался на обугленном деревянном каркасе, большая часть постройки обрушилась. Полицейские и местные жители смиренно разбирали завалы, но всё же бросили на новоприбывшего несколько подозрительных и опасливых взглядов. Найдя человека с пергаментом в руках, тщательно что-то описывающего, Вайс решил для начала направиться к нему.
  - Добрый день, мне нужен констебль Болатан.
  - Это я, с кем имею честь? - убрал в сторону свои записи мужчина и слегка поклонился нежданному гостю.
  - Сэйт Аурим, послан к Вам по поручению короля. Мне необходимо получить сведения о произошедшем, - из внутреннего кармана камзола Вайс достал сложенные бумаги, чтобы представить их представителю закона. Тот внимательно пробежался по строкам, написанным королём и заверенным королевской печатью, после чего кивнул.
  - Мы бы и сами не прочь их получить, - сказал он, понизив голос. - Вроде как жили тут лишь четыре человека, а вытаскиваем уже седьмой труп, и, судя по внешним признакам, все мужчины. Уже и не скажешь, что именно здесь произошло, а соседи, как назло, твердят, будто ничего не видели. Пожар был глухой ночью, и, дескать, никто не осознал, что соседний дом горит, пока тот не начал обрушаться. Только вот ближайшие дома слегка обуглены, а, значит, всё же жильцы предпринимали попытки к самотушению. А дальше, выходит, смотрели на огонь?
  - Звучит действительно подозрительно, - хмыкнул Вайс. - Разрешите мне помочь?
  - Разумеется, любая помощь нам сейчас пригодится, - заметно оживился офицер и похлопал его по плечу, маскируя вторую фразу, сказанную практически на ухо. - Заодно и пара глаз, чтобы приглядывать, как бы эти молодцы не стащили вещественные доказательства. Если, конечно, что-то сохранилось.
  - Хорошо, я понял, - с тенью улыбки кивнул Вайс и вернулся к своей кобыле. Следовало сменить камзол на нечто более подходящее для подобных работ, благо у него с собой была обычная хлопковая рубаха, в которой он иногда мог отдохнуть от бремени своего сана. Но работа сразу не пошла, в течение часа его не покидало странное тревожное ощущение. Он закрыл глаза, и в его руках замерцал свет. Страх, отчаяние и боль, казалось имели свой источник.
  - Что-то случилось? - уточнил один из полицейских, подойдя ближе, крестьяне же пятились назад, щурясь от искр холодного света, иногда кашляли и хватались за грудь.
  - Кто-то есть... Похоже, выжившие, - ответил паладин, не слишком веря своим словам. Слуги закона, судя по всему, не поверили его словам ещё больше. Но он всё же метнулся туда, куда толкали его ощущения, разгребая обвалившиеся кирпичи. Общими усилиями они наткнулись на дверцу шкафа, проломленную под грудой камней. Дыра потемнела от пыли, пропитавшейся кровью. Вайс решительно дёрнул ручку на себя, и перед глазами ошарашенных людей предстали два скрюченных детских тела. Девочка лет шести закрывала собой своего младшего брата, сжав его в своих бережных объятиях, из раны на её виске сочилась кровь. Повисло скорбное молчание, но затем она поморщилась от слепящего дневного света и неуклюже пошевелилась.
  - Тише, не надо, не торопись, - успокаивающе прошептал Вайс, приблизив объятые светом ладони. - Позволь мне помочь тебе.
  Она посмотрела на него с недоверием и лишь крепче сжала брата. Паладин болезненно поморщился и взял её за руки, стараясь ослабить её объятия, но она начала сопротивляться и смотреть на него со злостью, найдя в себе взявшиеся из ниоткуда силы.
  - Пожалуйста, не надо, - настойчиво усилил он напор. - Прошу, отпусти его.
  Он не мог подобрать нужных слов, чтобы убедить её. И не мог сказать правду как есть. Смелая девочка, так оберегавшая своего брата, до сих пор не поняла, что малыш в её руках уже давно мёртв. Свет не стремился излечить его тело, ведь мог исцелять лишь живых. Обмануть её, заверить, что всё будет хорошо? Но как тогда позже он будет смотреть ей в глаза? Или самому себе перед службой? Нужно было решиться, иначе она не отступит и так и будет озлобленно смотреть на него.
  - Его уже не спасти, - произнёс он чуть тише, понимая, что его голос вот-вот дрогнет. - Он умер. Тише-тише!
  Она задрожала в его руках, попыталась ударить его и остервенело замотала головой из стороны в сторону, при этом не издав ни звука. Ему пришлось перехватить её за виски, и сияние его силы усилилось.
  - Тише, успокойся, - монотонно произнёс он, глядя ей прямо в глаза. - Я позабочусь о тебе. А ты поможешь мне найти тех, кто это сделал.
  Сила света действовала успокаивающе, но даже она не смогла ослабить тех эмоций, что искрой отразились в её взгляде. Смешение боли, отчаяния, страха, злости и надежды. Она поверила ему, безмолвно принимая его обещание, и прекратила сопротивляться.
  - Хорошо, - выдохнул он, поднимая её на руки, и двинулся в сторону констебля. Полицейские смотрели на него с восхищением и явным одобрением, а вот опаска в глазах местных никуда не исчезла. Они наблюдали с тревогой, как паладин уносит прочь чудом выжившую девочку.
  - Я хотел бы осмотреть тела, - осторожно обратился Вайс к Болатану. - Ознакомиться с уликами.
  - Думаю, мы управимся к вечеру и привезём всё в участок. Можете пока отправиться туда. Улица Келтон, дом 75.
  - Благодарю, - кивнул паладин, бросив ещё один взгляд на пожарище, и снова убедился, что уехать отсюда будет лучшим решением.

  Несколько часов Монтфельд наблюдал из собственного поместья за слежкой снаружи. В отличие от своих оппонентов, он держался гораздо непринуждённее и быстро вычислял их из толпы. Пара нищих у входа и снующий вокруг мужчина с тюком каких-то тканей, уже несколько раз обошедший забор поместья со всех сторон. Может, был и кто-то ещё.
  Рука дрогнула, и чай из кружки вылился ему на домашние тапки, заставив отскочить в сторону и фыркнуть. Да уж, кажется, его нервы были на пределе. Монстр в доме на улице Эмербесс их порядком расшатал. От воспоминаний об этом чудовище руки снова задрожали, а потому барон поспешил залпом опустошить кружку и коснуться лба, как от зудящей мигрени. Вероятно, стоило немного развеяться. А, может, даже пошалить.
  Воспалённый внезапной идеей, бросив ещё один взгляд на часы, он поспешил одеться в свой будничный чёрный костюм, так хорошо скрывающий рукояти двух кинжалов, и отправился прочь из поместья. Подойдя к притворным бездомным, он кинул в протянутые руки серебряную монету, после чего весьма довольный отправился прочь. Сегодня он рассчитывал прогуляться пешком по людным улицам, вычислить лица, что не меняются и продолжают следовать тем же путём, что и он.
  Ещё немного петляний по широким площадям - и он нырнул в район Сейварадж, обросший дурной славой практически с момента основания Незервинда. Не слишком далеко от его центральных улиц расположился бордель для зажиточных горожан, куда дворянин и держал путь. Местные узкие улочки угрожали затаившимися в них бандитами, стоит только потерять бдительность и свернуть не туда.
  Однако в этот раз ему повезло ни с кем не повстречаться. Вполне спокойно он добрался до трёхэтажного здания, отбрасывающего тёплый бордовый свет на улицу, красноречиво намекая на направленность этого заведения. На входе стояли и лениво осматривались по сторонам несколько крепко сложенных мордоворотов, явно делающих вид, что они стоят здесь просто так и не имеют никакого отношения к борделю за своими спинами. Они бросили мимолётный взгляд на Монтфельда, оценивая его дорогую одежду и статную походку, после чего вновь потеряли интерес и не помешали ему пройти внутрь.
  Ароматы духов и дыма тут же окутали дворянина, жизнь здесь кипела. Сбежавшие от своих жён состоятельные люди играли в азартные игры, окружённые прекрасными девицами всех возрастов, наряженными в одежды, поражающие неискушённое воображение своей откровенностью. Между игральных столов сновали официантки, постоянно пополняя запасы выпитых напитков, иногда получая заказы на нечто более существенное. Монтфельд уверенным шагом двинулся сразу в бар. Совсем как в старые добрые времена, когда во имя короны от него требовалось решать некоторые щекотливые вопросы.
  - Здравствуй, Бурдрик, - многозначительно улыбнулся он бармену, усаживаясь за стойку.
  - Ваша милость, барон Штаферд, - с некоторым удивлением отвесил ему поклон полный мужчина с густой рыжей бородой и кудрявой шевелюрой, взгляд его карих глаз не отрываясь смотрел на внезапного гостя из прошлого с лёгкой нотой подозрения. - Каким судьбами Вы пожаловали в наше заведение?
  - Хотел проведать старых друзей, - повёл бровью Монтфельд и сложил руки перед собой. - Немного расслабиться. Возможно поиграть.
  - Если Вам угодно, можете занять любое свободное место в зале.
  - Нет, Бурдрик, это совершенно не то, - капризно скривился, увиливая, дворянин. - Мне нужна игра с высокими ставками. Очень высокими.
  На это мужчина нахмурился и опёрся на стойку, сверля гостя глазами.
  - А Ваше положение позволяет Вам делать такие ставки? - уточнил он, немного понизив голос. - Господин Эспайр не любит, когда его беспокоят без веской причины. Если я потревожу его попусту, Вам, как и мне, будет крайне неудобно.
  - О, думаю, эта партия будет ему по душе, - хищно усмехнулся Монтфельд, многозначительно кивая и похлопав по массивному мешочку на поясе, звякнувшему монетами. Бурдрика смутили огоньки безумия в глазах дворянина, но всё же он отдалился, заговорщически окинул взглядом зал, кашлянул и подозвал к себе одну из девушек.
  - Алоиза, наш гость - старый друг господина Эспайра. Предупреди его о визите барона Штаферта.
  - У меня есть маленькая просьба, - с лёгким неудобством вмешался в их разговор Монтфельд. - Мне не хотелось бы лишнего внимания. Вдобавок к тому, что у меня уже есть. Это явно заставило бармена помрачнеть.
  - Тогда проводи барона через комнату ?12, - скорректировал он поручение для девушки, и та послушно кивнула.
  - Благодарю, - улыбнулся Монтфельд и оставил на стойке горсть золотых монет, после чего последовал за вальяжно вышагивающей спутницей. Взяв из ящичка у лестницы нужный ключ под пристальным взглядом ещё одного крепко сложенного бугая, она повела гостя на второй этаж, к нужной двери. Внутри ожидал довольно дешёвый и внешне слишком узкий из-за излишне широкого шкафа у стены номер. И недаром, ведь за стенами шкафа была лестница, ведущая вниз двумя длинными пролётами. Здесь в подвальном помещении, вопреки ожиданиям, был самый богатый номер этого борделя, в котором всегда заседал владелец в компании своих лучших девиц, лучшего вина, деля эту роскошь с друзьями или вкушая в полном одиночестве. В этот раз здесь была задорная компания богатых и авторитетных личностей, имеющих нелегальный доход и крайне скверную репутацию. Монтфельд усмехнулся тому, насколько неизменен преступный мир Незервинда, пробегаясь по знакомым ему лицам.
  - Диглиф! - подойдя ближе, протянул он, раскинув руки в сторону, словно желая заключить хозяина вечера в объятия. Его визит ответной радости не вызвал, несколько ближайших человек отбросили карты, вскочили со стульев и потянулись к клинкам на поясе.
  - Кого я вижу? - сощурился мужчина во главе стола, и, несмотря на его широкую улыбку, взгляд его был явно озлоблен и насторожен. - Неужели это прославленный Монтфельд Штаферт? Я слышал, ты давно сгинул, оставленный всеми и обезумевший в стенах своего особняка.
  - Мне казалось, ты отлично знаешь, что от меня не так-то легко избавиться, - улыбнулся тот и убрал руки за спину, выпрямившись перед собравшимися.
  - Я уже не уверен. Всё же я знал другого Монтфельда Штаферта. Что не стал бы столь безрассудно вламываться на мой вечер и беспокоить своим визитом влиятельных господ, решивших ненадолго передохнуть от дел.
  - Я смущаю кого-то? - усмехнулся он и окинул взглядом мрачных мужчин, многие ответили ему презрительными взглядами.
  - Незваные гости всегда доставляют лишь неудобства. Особенно если их прошлые визиты принесли лишь проблемы.
  Мгновенно Монтфельд переменился в лице, помрачнел, в его голос вмешались нотки едва сдерживаемой ярости.
  - Проблемы?! - прошипел он, бросившись вперёд и ударив кулаками о стол. Теперь люди рядом с ним уже открыто обнажили оружие и не сводили с него глаз, но он словно их не замечал, сверля глазами своего собеседника. - Ты смеешь говорить мне о проблемах? Мне?!
  - Мы послушали тебя, считая, что ты видишь многое наперёд, считая тебя приближённым к правителю, - прошипел в ответ Диглиф. - Мы вложили огромные деньги в нелегальный товар, который твой ненаглядный братец должен был доставить. Но он облажался. И подставил всех нас. И ты тоже. Может быть потому, что всё не так, как тебе казалось? Не ты вертишь носом правителя, поворачивая голову куда нужно, а он вертит тобой, как послушной девицей?
  - Ты совершенно не понимаешь, о чём говоришь, - мрачно и довольно тихо произнёс Монтфельд, но от каждого его слова веяло затаённой угрозой.
  - Это всё дело прошлого, Монтфи, - улыбнулся Диглиф. - Пусть в нём и были мрачные моменты, но всё же ты многое для нас сделал, потому я окажу тебе услугу и выслушаю. Зачем же ты явился сюда сейчас?
  - Всего лишь немного пощекотать нервы за хорошей партией, если позволите.
  Не спуская с него подозрительного взгляда, хозяин вечера всё же указал ему рукой на свободный стул.
  - Если у тебя ещё есть что ставить, - настороженно отметил Диглиф. - Слышал, твои дела идут не лучшим образом.
  - Лишь слухи, - усмехнулся Монтфельд и отвязал от пояса увесистый мешочек с золотом, раскрыл его и небрежно бросил перед собой. Блеск монет в бликах свечей был более чем убедителен, чтобы немного понизить градус напряжения.
  - Тогда потерпи немного, когда мы закончим партию.
  - Разумеется, - кивнул он, удобнее устраиваясь на предложенном месте. Собравшиеся продолжали поглядывать на него с опаской, он же наблюдал за ними лишь мельком, так, чтобы лишний раз не нервировать своим назойливым вниманием.
  Он умел с пользой проводить время, оценивая собравшихся. Карты всегда были отличным инструментом для изучения людей, как они ведут себя выигрывая, проигрывая, ощущая неминуемый крах. Лишь Диглиф был абсолютно невозмутим. Он славился своим везением и был лучшим игроком в Нитерно. Иногда на подпольные турниры съезжались гости из других областей, желающие попытать счастья, но всё равно уезжали без гроша в кармане и с рухнувшими надеждами. Диглиф умел добиваться своего, щёлкал своих противников как орешки. Немногие могли похвастаться тем, что сумели его обыграть, и Монтфельд был одним из этих счастливчиков.
  Оглядываясь вокруг, он понимал, что противники его старого знакомого обмельчали, слишком явно выражая свои эмоции, их можно было прочитать с первого взгляда, и наверняка, это нагоняло тоску на хозяина вечера. Внезапный гость стал многообещающим глотком свежего воздуха. Постепенно новички покинули вечер, оставив круг из самых старых и опытных игроков. Партия закончилась победой Даграна Сатони, держащего в кулаке несколько нелегальных рынков, но это была лишь разминка. Диглиф явно дал ему выиграть, чтобы распалить интерес к игре и заставить рисковать. О, все эти его трюки не менялись годами и были так хорошо знакомы Монтфельду, ведь он играл по схожей схеме.
  - Похоже, настало время большой игры, - объявил Диглиф, жестом руки приглашая присоединиться и внезапного гостя, тот в ответ лишь улыбнулся.
  Большая игра между самыми опытными игроками королевства длилась несколько часов, медленно выбивая участников из круга. Дагран Сатони покинул комнату одним из первых, лишившись не только выигранных денег, но и расставшись с доброй частью собственных. Кто-то балансировал между победами и поражениями, некоторым даже хватало выдержки, чтобы выйти из игры без особых потерь, вовремя остановиться. Теперь они наблюдали со стороны за сражением трёх игроков - Диглифа, Монтфельда и низкорослого крепко сбитого мужчины по имени Рогмар Энвельс. Последнему сегодня удивительным образом шли карты, и два его соперника явно растеряли былую уверенность в своей победе. Пошёл последний этап игры, все карты уже были на руках, пришло время делать ставки. Монтфельд сегодня обыграл многих, а потому его единственный туго набитый золотом кошель пополнился стопками монет, чуть больше было у хозяина вечера, но всё же третий удачливый игрок был в самом выигрышном положении.
  - Ставлю десять тысяч, - объявил Диглиф и подвинул пятую часть своего состояния к центру стола.
  - Пятнадцать тысяч, - ответил явно вошедший во вкус Рогмар, обеспечивая свою ставку.
  - Двадцать, - улыбнулся первый и добавил ещё стопку монет, а затем перевёл взгляд на третьего компаньона. - Неужели останешься в стороне, Монтфи?
  - К чему мелочиться? - улыбнулся тот в ответ. - Мы же всё же играем по-крупному.
  С этими словами он выдвинул всё, что у него было.
  - Идёшь ва-банк? - удивлённо повёл бровью Диглиф.
  - Ни к чему тянуть, время уже позднее, - ехидно ухмыльнулся Монтфельд. - Всё же прошлая ночка у меня вышла весьма непростой.
  - Дела при дворе нового короля утомляют?
  - Не совсем. Скорее я выполнял просьбу одной высокопоставленной персоны на улице Эмербесс.
  Рогмар вздрогнул и посмотрел на него взглядом, полным тревоги.
  - Неужели небожители спустились до простого люда? - усмехнулся Диглиф. - Небось какой-то мелкий дворянин попросил разобраться со строптивой любовницей?
  - Мелковато для меня, не находишь? - презрительно скривился Монтфельд. - Я бы сразу отказался от подобных развлечений. Для решения таких проблем всегда можно пригласить медведей Рогмара. Или кого-то ещё, кто будет действовать чуть деликатнее.
  Он кивнул в сторону третьего игрока, и тот натянуто улыбнулся ему в ответ, хотя напряжение явно росло.
  - Но, к сожалению, бывают люди, которым отказать невозможно, - многозначительный взгляд барона остановился на последнем молчаливом собеседнике. Тот кашлянул, спрятав глаза от оппонента, а затем подвинул большую часть своих денег на центр.
  - Поддерживаю, - буркнул он, не спуская внимательного взгляда с Монтфельда.
  - А я, пожалуй, останусь не у дел. Пасую, - улыбнулся Диглиф, откидываясь в кресле и скрываясь в тени, но его взгляд сверлил обоих игроков. Он догадался, что его старый знакомый ведёт какую-то двойную игру за этой партией, и решил ещё немного понаблюдать, чтобы понять, какую. Это осознавал и барон, только вот не особо рассчитывал делиться своими целями со всеми присутствующими.
  - Мне с моей любовью к порядку не нравится, как одиноко выглядят эти стопки монет, отделённые от своих братьев, - произнёс он, облизнув губы.
  - Любовь к порядку? Ты точно говоришь о себе? - хохотнул Диглиф.
  - Порядку в деньгах, мой друг, - бросил не него вальяжный взгляд Монтфельд, они оба и несколько наблюдавших за ними человек рассмеялись, но третий игрок их веселье не разделил, всё больше мрачнея. - Потому могу предложить сыграть на интерес: любая услуга в обмен на это золото.
  - Думаешь, я позволю тебе обвести меня вокруг пальца? - нахмурился Рогмар. - У меня в подчинении десятки крепких ребят, которые могут выполнить любое моё поручение. И наверняка справятся гораздо лучше тебя.
  - Да, я видел нечто подобное вчера, - усмехнулся Монтфельд, заставив оппонента вздрогнуть и с тревогой посмотреть на него. А затем тот напряжённо вздохнул и подвинул своё золото поближе, вызвав у барона удовлетворённую улыбку.
  - Пришло время открыть карты? - с лёгким коварством произнёс он, после чего медленным движением руки выложил свои на стол. Рогмар внимательно посмотрел на комбинацию противника, словно мысленно взвешивая каждую карту. Затем перевёл взгляд на Монтфельда, и на его губах растянулась улыбка. Он с торжеством выложил свои, празднуя победу в этой партии.
  - Какая жалость, - протянул барон, но печаль в его голосе звучала слишком наигранно. - Вам сегодня невероятно везёт, сэр Энвельс.
  - Что ж, прекрасная партия, господа, - поднялся со своего места Диглиф и потёр руки. - На этом, увы, наш вечер заканчивается. Был очень рад всех вас видеть и с нетерпением жду в следующем месяце.
  Люди начали расходиться. Рогмар собирал своё честно выигранное золото в мешки, и следовало чуть задержаться, чтобы обсудить подробнее, что именно досталось победителю. Благо к барону с натянутой дружелюбной улыбкой приблизился Диглиф, явно рассчитывая вытянуть какую-то информацию.
  - Отличный вечер, - поспешил восхититься Монтфельд, - прям как в старые добрые времена!
  - Спасибо, - чуть искреннее улыбнулся тот. - Признаюсь, я несколько скучал по твоим визитам.
  - О, не стоило.
  - Они всегда были пропитаны ароматом таинственности. Словно загадка, которую непременно хочется разгадать. Признаюсь, я боялся, что их больше никогда не повторится. Но вот ты снова здесь. Старательно плетёшь свои сети. И совершенно не хочешь поболтать по душам со старыми друзьями.
  - А для чего тогда я по-твоему пришёл? - почти искренне удивился Монтфельд. - Честно говоря, я рассчитывал, что мы поговорим втроём, когда все разойдутся. Если, конечно, Рогмар будет не против.
  Они оба обратили взгляды к мгновенно помрачневшему победителю.
  - Мне ваши интриги ни к чему, - буркнул тот, сгребая остатки честно выигранного добра в мешок.
  - Тогда ты зря связался с лордом Вайсантом, - напрямую припёр его к стенке барон, заставив оторопеть. Через мгновение Рогмар побагровел и выхватил из-за пазухи нож, явно готовясь напасть на своего собеседника. Но Диглиф оказался быстрее.
  - Тише, Рогмар, - осуждающе зацокал он языком, наставив на гостя заряженный миниатюрный арбалет. - Не поднимай шума, и тогда твои дела за спинами товарищей останутся лишь между нами.
  - Ты так легко поверишь этому сумасброду? - фыркнул тот. - Этой подколодной змее? Ты же меня знаешь, я с прихвостнями короны не якшаюсь!
  - Думаю, лорд действует не от лица короля. Лишь заметает какие-то свои следы, - усмехнулся Монтфельд. - И, судя по тому, что я видел, дела его гораздо темнее, в сравнении с которыми ваша деятельность покажется детским лепетом. Потому я и пришёл к вам, чтобы разобраться.
  - Так что же ты видел? - явно заинтересовался Диглиф.
  - Пусть Рогмар начнёт. Без его предисловия история явно будет неполной.
  Под напором взглядов двух мужчин, тот всё же сдался и убрал свой нож.
  - Он прижал меня. Одним старым грешком, от которого я до сих пор не отмылся, - туманно пояснил Рогмар с явным недовольством. - Попросил пару крепких ребят, чтобы зачистить следы в одном доме. Бедняцкий район, плёвое дело. Мои парни должны были напасть, растащить всё, что им приглянётся, пока его человек заберёт какую-то важную вещь. Но они не вернулись. Две группы крепких парней, этого было достаточно, чтобы обезвредить при необходимости целый полицейский отряд. Что такого могло случиться в этом проклятом доме?
  - То есть, лорд не предупредил, что может их ждать? - уточнил Монтфельд.
  - Этот недоносок сказал, что там будут всего лишь пара детишек и старикашка, которых при случае можно прирезать. Ничего сложного, его людям просто не стоит марать об это руки.
  - И при этом наверняка неплохо заплатил, чтобы сгладить все твои сомнения? - усмехнулся барон, окончательно выстраивая картину в голове, на что собеседник снова побагровел от злости.
  - Считаешь меня идиотом? - прошипел он.
  - Нет. Я и сам не мог предположить, - размышлял он на ходу, глядя вы точку перед собой. - Хотя, стоило понять по многообещающим фразам лорда Данкта, что это будет нечто выдающееся. И действительно, - он перевёл взгляд на Рогмара, - ни ты, ни я, ни твои ребята не могли даже подумать, что старикашка окажется монстром, судя по всему с демоническими способностями.
  - Что? Брешешь! - фыркнул Рогмар с явным страхом в глазах. Диглиф же с опаской переводил взгляды с одного на другого.
  - Он в одиночку уработал всех твоих ребят прямо на моих глазах. С помощью фиолетового огня, магии, что въедается в тела и даже стены.
  - Ты совсем съехал с катушек, - прошипел Рогмар, приближаясь и тыча в него пальцем.
  - Ты доложишь об этом своему новому хозяину? - деловито уточнил Диглиф, переводя внимание на себя.
  - У меня никогда не было хозяев, - бросил на него испепеляющий взгляд Монтфельд.
  - Я просто хочу понять, почему ты решил рассказать об этом нам, а не королю.
  - Я должен был участвовать в обсуждении новых законопроектов, - выпрямился и скрестил руки тот, словно подчёркивая свой внезапно возросший статус при дворе. - Сюда слетелась вся знать, весь цвет общества, чтобы услышать, что именно решит новый правитель. Но внезапно мероприятие сорвалось. И многоуважаемый лорд Данкт как бы случайно проговорился, что причина тому - внезапное и окутанное тайной происшествие во дворце.
  - Слишком многое знает придворный дипломат, - с сомнением оценил Диглиф. - И слишком уж много говорит 'как бы случайно'.
  - Явно копает под Вайсанта, - уверенно вставил Рогмар.
  - Но всё же почему ты обратился к низам, если вращаешься в таких высоких кругах? - снова вернулся к своему вопросу Диглиф. - Неужели твоего нового влияния не хватает, чтобы распутать этот клубок без помощи старых друзей? Всё же, по слухам, ты снова получил милость короля.
  - Этот мальчишка ни на что не способен, - презрительно фыркнул Монтфельд.
  - И ты решил переметнуться на сторону более влиятельной личности - придворного дипломата. Дать ему то, чего он так хочет. Но при чём тут мы? Что ты задумал, Монтфи? И почему думаешь, что найдёшь здесь то, что тебе поможет?
  - Я хотел предложить тебе интересную и весьма выгодную прогулку. Участие лорда Вайсанта меня действительно заинтересовало. А тебе это должно быть интересно, потому что в его распоряжении находятся весьма неудобные бумаги, само существование которых заставляет тебя скакать перед ним на задних лапках. Исполнять его маленькие неудобные желания, которые могут навредить твоему авторитету в кругу твоих коллег.
  Он перевёл коварный взгляд на Рогмара, и его улыбка не предвещала ничего хорошего. Да, третий был явно лишним, выпавший из разговора мужчина теперь заинтересованно метал взгляды на двух старых друзей, осознавая, что беседа зашла явно не туда.
  - Безумный вздор, - хотел отмахнуться явно помрачневший Диглиф. - Со своими связями я бы давно избавился от подобных документов, если бы они существовали.
  - И если бы знал, где они находятся, - Монтфельд не собирался его так просто отпускать. - Где в поместье лорда Вайсанта тайный архив, в котором он хранит компромат на всех важных персон в его деятельности.
  - Откуда тебе это знать?
  - Но до того я был его лучшим учеником. Тем, кому он мог доверить эту тайну, поделиться сведениями, чтобы я максимально эффективно работал на него. Если быть до конца честным, без лорда Вайсанта не возникла бы наша дружба. Ведь я - один из немногих, кто знал твои маленькие слабости ещё до знакомства. Откуда ты, с кем в родстве, как пришёл к успеху. И какой в действительности ассортимент товаров ты нелегально перевозишь через границы.
  Молниеносным движением хозяин заведения выхватил свой арбалет и наставил его на нежеланного гостя, но тот даже не шелохнулся, а продолжал всё так же издевательски улыбаться.
  - Что он несёт, Диглиф? - ошарашенно прошептал Рогмар.
  - Что Дигги весьма хорош и сам добился своего положения. Пусть и не без помощи со стороны, - продолжил Монтфельд, словно смакуя каждую секунду.
  - Может мне заткнуть тебя навсегда, чтобы не слушать этот вздор? - прошипел Диглиф с раздражением, но в его глазах уже явно читался страх.
  - Ведь ты в своё время тоже был его учеником, - растёкся в улыбке тот. - Только твоя позиция немного ниже. Ты лишь доносишь на тех, с кем работаешь. Выводишь на чистую воду тех, кто начинает играть слишком дерзко. Отдаёшь их на растерзание волкам. Можем спросить у Рогмара, как на подобные тёмные пятна в твоей репутации взглянет ваш общий картель.
  - Что?! - шокированный этими словами Рогмар теперь во все глаза смотрел только на своего криминального партнёра.
  - Кажется, ты не оставил мне выбора, - хищно сузив глаза, недовольно прошипел Диглиф.
  Одним резким рывком он развернул оружие и выпустил стрелу прямо в лоб Рогмару. На лице нежелательного свидетеля разговора так и застыло недоумеваюющее выражение лица.
  - А ведь он мне нравился, - хмыкнул, убирая оружие, хозяин заведения. - Простоватый, прямой, от него всегда знаешь, чего ожидать, как его раскусить. В отличие от тебя.
  - Ты так заплывёшь жиром, - усмехнулся Монтфельд. - Потеряешь вкус и хватку и со временем будешь лишь с наслаждением вспоминать былой азарт. Так что я нужен тебе.
  - Если бы я знал, что ты ходишь под главным шпионом королевства, я бы не позволил тебе перешагнуть этот порог, - глаза Диглифа сверкнули злостью, в голосе добавились рычащие нотки. На незваного гостя нацелился арбалет, в котором его старый знакомый уже ловко успел заменить снаряд.
  - Неужели ты не догадался раньше? - невозмутимо улыбался барон.
  - Я сомневался. Мне казалось, это было лишь удачным стечением обстоятельств - что обеспеченный скучающий барон с хорошей деловой жилкой так удачно влился в нашу компанию.
  - Неужели ты веришь в случайности?
  - Лишь самую малость, чтобы не допускать наивной мысли, что у меня всё под контролем.
  - Тогда не стоит допускать её и сейчас, - улыбнулся Монтфельд и положил ладонь на арбалет, медленно опуская его от своего лица. - Всё же я нужен тебе. Я и никто другой.

  Девочка наконец-то смогла уснуть. Устало вздохнув, Вайс убрал руки, объятые светом, от её головы. Отогнать кошмары малышки было весьма непросто, он потратил на это много времени и сил, но его дела здесь ещё не были закончены. Оставив её под наблюдением пары констеблей, он спустился в подвал, где располагался лазарет. Как и обещал Болатан, трупы уже привезли сюда, сам констебль сосредоточенно наблюдал за очередным вскрытием и поприветствовал паладина кивком.
  - Сейт Аурим, как дела у нашей маленькой героини? - поинтересовался он, когда юноша подошёл поближе.
  - Я приложил немало труда, чтобы помочь ей уснуть без кошмаров, - вздохнул Вайс, бросив мимолётный взгляд на обгоревший труп на столе.
  - То, что она пережила, пренесёт не каждый взрослый, - мрачно кивнул Болатан.
  - Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы она смогла вернуться к нормальной жизни.
  - И всё же она наш единственный свидетель, - с нотой обречённости напомнил собеседник. - Может, она сможет нам что-то рассказать?
  - Завтра мы попробуем спросить у неё, что она видела. А пока нам остаются лишь немые свидетели.
  - Это точно, - отрывисто усмехнулся себе в усы Болатан.
  - Удалось что-нибудь найти?
  - Ну, доктор Мелас пока перешёл к телам, которые сохранились получше. Но я, пожалуй, покажу Вам то, что вызвало у нас гораздо больше вопросов, - он махнул рукой, подзывая его за собой, и они прошли вглубь помещения. - Вот, думаю Вы тоже найдёте в нём много странностей.
  Офицер поднял простыню, закрывающую труп, и Вайс не сдержал удивлённого вздоха. Это тело было изуродовано пожаром больше, чем другие. И оно действительно было очень странным. Заинтересованный, он коснулся пальцами обугленной руки, потрескавшейся от пожара. Она была сухой и тёплой, будто обгоревшая древесина.
  - Ради Света, прошу Вас, наденьте перчатки, - протянул ему их Болатан, брезгливо поморщившись.
  Вайс исполнил его просьбу, не в силах оторвать завороженного взгляда от трупа. Может, это была какая-то кукла, вроде манекена? Но нет, он прощупал руку вдоль и почувствовал, как древесина плавно перетекает в плоть. Его пальцы перешли к разрезанной грудине, грудная клетка уже была вскрыта, открывая взору внутренние органы, испещрённые инородным предметом, напоминающим крупный разросшийся корень, сжимающий их в своей стальной хватке. Наблюдая это воочию, он с ужасом осознавал, что слова Игона находят своё подтверждение. Снова, как и тогда, когда осматривал Лурену Дивер. В их королевстве действительно поселилась демоническая порча.
  - Его необходимо отправить во дворец, - выпрямившись, заключил он.
  - Но... - хотел было возразить Болатан, но дрогнул под твёрдым взглядом паладина.
  - Вам удалось найти ещё что-то? - твёрдо, явно давя на офицера, продолжил выпытывать Вайс. - Вещи, которые сохранились в пожаре, мне нужно их осмотреть.
  - Всё описано и помещено на складе.
  - Тогда нам следует отправиться туда, офицер. Теперь это расследование переходит под мой контроль.
  - Секундочку, - схватил его за руку Болатан и пристально посмотрел в глаза. - Вы прибыли сюда с королевской бумагой. Но она не позволяет Вам здесь командовать.
  - Разве? - повёл бровью Вайс, но затем одумался и выдохнул, понизив голос. - Простите, просто это дело чрезвычайной важности, о котором не следует слишком распространяться. Король поручил мне позаботиться о том, чтобы слухи не расползлись по королевству. Понимаете? Я же могу Вам доверять?
  Смутившись, Болатан кивнул.
  - Этот человек похож на заражённого демонической порчей. Могут быть и другие. И прежде всего мне необходимо вычислить её источник. От того, насколько быстро мы с Вами справимся, зависит судьба всего королевства.
  Серьёзность ситуации явно мобилизовала офицера. Он решительно выпрямился и жестом позвал Вайса за собой. Вместе они поднялись в участок и проследовали на склад к разложенным на нескольких столах предметам. В основном это были останки обгоревшей кухонной утвари.
  - Очень мало вещей уцелело, - оценил констебль. - Не думаю, что мы найдём среди них какие-то зацепки.
  Несколько минут они молча рассматривали совершенно обычные вещи, принимая безвыходность ситуации.
  - Завтра мои ребята ещё раз опросят соседей, - заверил Болатан. - Но, если у нас ничего не получится, мы окажемся в тупике.
  Вайс опустил взгляд, принимая его слова. Ужас от осознания собственного бессилия всё нарастал. Нужно было сделать что-то.
  - Мы можем поехать сегодня? - осторожно уточнил он, внимательно посмотрев на Болатана.
  - Уже почти ночь, люди готовятся ко сну...
  - Значит, они дома. Днём они могут уйти в поля или на работу.
  На мгновение констебль потерял дар речи, а затем ошарашенно кивнул.
  - Точно! Вы правы! - внезапно заторопился он. - Тогда скорее, нельзя терять ни минуты!
  Они поспешили прочь в конюшню, быстро оседлали своих коней и помчались по вечерним улицам, где редкие для позднего вечера путники возвращались домой и шарахались от внезапных всадников. Им вслед летели проклятия, но неуклюже обрывались, когда люди замечали форму полицейского и паладина.
  Ошарашенные лица жильцов улицы Эмербесс быстро менялись на испуганные, когда они открывали двери внезапным вечерним гостям. Болатан тут же брал ситуацию в свои руки и решительно начинал допрос таким тоном, что никто даже не думал возмутиться столь внезапному визиту. Вайс же больше оценивал ситуацию со стороны, краем уха слушал показания людей, сводившиеся примерно к одному - большинство спали и не видели, что происходило. Слишком странно. К тому же они сторонились его, будто их отпугивала его форма. Внезапно он вспомнил, как на развалинах дома местные резко начинали чувствовать себя плохо, когда он зажёг в руках свет. Потому, будто невзначай, он поднял руку и применил свою силу. Тут же поймал на себе обеспокоенные взгляды жильцов. мужчина, что стоял к нему поближе, зашёлся резким кашлем и схватился за грудь.
  - Позвольте, - подошёл он, и отчётливо увидел промелькнувший на лице хозяина дома ужас. - Мне не нравится Ваш кашель. Давайте, я осмотрю Вас, чтобы понять, чем вы можете быть больны.
  - Не надо, - прохрипел мужчина, загибаясь. Он явно скривился от боли, затем забухтел и откашлялся в руку, но второй рукой всё равно пытался помешать лекарю подойти ближе. - Со мной всё в порядке... Уйди...
  Но новый, ещё более сильный приступ, заставил его сползти по стене. Не слушая, Вайс рывком убрал его руку в сторону и приложил свою ладонь к груди мужчины. И он почувствовал то, что заставило его похолодеть - два сердцебиения. А затем сила света позволила ему увидеть и воочию, как тьма разливается по телу этого человека, концентрируясь в груди у самого сердца.
  - Он заражён, - ошарашенно прошептал Вайс. Эта новость ошарашила Болатана, но затем он успел различить звук шагов за своей спиной и вовремя развернулся. Со спины к нему приближалась женщина, её глаза светились в темноте фиолетовым свечением, разливающимся тонкими сосудами по всему остальному телу, что не могла скрыть ночная сорочка. В её руке был зажат какой-то массивный предмет, который она собиралась опустить на голову незваному гостю. Сгруппировавшись, Болатан перехватил её запястья и прижал к стене, она взвыла и запрокинула голову, забилась ногами о доски в попытке вырваться, но стальная хватка констебля сдерживала её.
  Её муж попытался рвануться к ней, но под воздействием силы света едва шевелился. Вайс внимательно наблюдал за ним, пытаясь понять, может ли он ещё помочь этому человеку. Его сила явно пагубно воздействовала на паразита, но тот слишком сильно вживился в организм пациента, цеплялся за него, убивая носителя.
  - Аурим, что мне с ней делать? - с ужасом прокричал Болатан, наблюдая, как свечение в теле женщины наращивает силу, как её ночная сорочка покрывается пятнами крови, а из под кожи проклёвывается нечто угловатое. Необходимо было срочно что-то предпринять. Вены мужчины почернели, он едва дышал, ему явно не хватало сил на сопротивление, потому паладин поспешил оторваться от него и бросился на помощь товарищу. Прикосновение к груди заставило женщину завопить от боли пугающим инородным голосом. Холодный свет в руках Вайса порождал тьму в её венах, заставляя пропитанные магией жилы отмирать.
  Он заметил движение сбоку в последнюю секунду. Оставленный без внимания мужчина сумел подняться на ноги, пусть и немного неуклюже. Чёрные жилы пульсировали фиолетовым свечением, будто его источник работал с перебоями, но всё же подавал необходимую энергию своему носителю. Кажется, Вайс всё же поторопился, решив сбросить его со счетов. Одежда начала деформироваться под вырастающими прямо из тела ветвями. Монстр направил руку в сторону незваных гостей и с диким рёвом выпустил в них поток энергии, тонкий и довольно слабый. Вайс успел призвать купол света, скрывший его и констебля.
  Внезапно магическая атака снаружи прекратилась. Приглядевшись, паладин заметил по ту сторону борьбу двух тёмных силуэтов и поспешил опустить щит. Некий юноша бросился в явно неравную битву с чудовищем. Спустя несколько мгновений борьбы оно победило, перехватив его за горло и подняв над полом, заставив его носки оторваться от земли на несколько сантиметров. Сконцентрировав силу, Вайс послал мощный залп света в спину противника, попав точно в сердце. Взревев от боли, тварь бросила юнца, ошарашенно потянулась к грудине. Мерцание в тёмных жилах окончательно погасло, и тело грузно упало на деревянный пол, не подавая никаких признаков жизни.
  Повернувшись к женщине, Вайс заметил, что и в её теле демоническая сила почти истощилась, потому быстро вернул руку к её сердцу. Медленно, но уверенно она теряла силы. Это позволило ему облегчённо выдохнуть.
  - Помогите мальчишке, - попросил он шокированного всем произошедшим Болатана, и только сейчас заметил, что говорит через одышку. - Я справлюсь.
  Констебль быстро взял себя в руки, кивнул и бросился к их внезапному помощнику. Вайс же продолжил внимательно смотреть на то, как ослабевает свечение в теле женщины. Он хотел оставить её в живых, привезти во дворец и выяснить, можно ли вылечить заражённых.
  - Аурим? - неуверенно позвал его констебль. Повернувшись к нему, Вайс увидел, как он с юношей ошарашенно смотрит в дверной проём. Через мгновение Болатан взял себя в руки, поднялся на ноги и подбежал к двери, рывком закрыв её и быстро задвинув засов.
  - Такие же, - произнёс он, глядя на своего напарника широкими от ужаса глазами. - Заражённые, не меньше десятка.
  Тени замелькали в окнах, отмеченные фиолетовыми огоньками глаз.
  - Окружают дом, - оценил Болатан, подобравшись поближе к паладину, всё ещё занятому ослаблением своей пациентки. Свечение в теле женщины пропало, глаза закатились, она обмякла в руках Вайса, предоставив ему возможность действовать дальше.
  - Нужно уходить, - прошептал он, словно опасаясь, что их подслушивают.
  - Они столпились у выхода, - развел руками констебль.
  - Но пока не начали прорываться внутрь, - отметил Вайс, и они оба настороженно замерли. Действительно, если заражённых много, почему они ничего не предпринимают, а просто стоят снаружи? Ответом им стал пляшущий на стенах тёплый свет и запах дыма.
  - Подожгли, - шокированно прошептал Болатан. - Они поджигают дом!
  - Если попытаемся выйти, они нас атакуют, - рационально заметил Вайс, сжав губы, а затем обратил внимание на ошарашенного мальчишку. - На втором этаже есть окна?
  Тот посмотрел на него с ужасом в глазах, а затем неуверенно кивнул и метнулся к лестнице. Они быстро последовали за ним и замерли у окна на улицу. Сквозь набирающую силу дымовую завесу было плохо видно окружающую обстановку, потому оставалось лишь молиться Свету, что их никто не заметит. Всего в нескольких метрах находился канал со сточными водами.
  - Быстрее, - кивнул Вайс Болатану, и тот без лишних раздумий лихо спрыгнул наружу. Аккуратно спустив ему женщину, паладин подтолкнул замешкавшегося юношу. От дыма резало глаза, в густой пелене начали вырисовываться силуэты. Решительный детектив не медлил и уже спустился в канал. Вайс поспешил последовать за ними, с трудом сдерживая кашель, чтобы не выдать их побег. Ударивший в нос смрад сточных вод нисколько не позволил отойти от отравления угарными газами, но тень скрыла их от светящихся глаз чудовищ. Они бежали, стараясь издавать как можно меньше шума, пока не преодолели несколько кварталов. Выход из стоков привёл их к более зажиточному району Незервинда, располагавшемуся рядом с местным рынком. За одним из домов они решили остановиться и перевести дух.
  - Они сами подожгли дом Диверов, Они сожгли все следы, все улики. - поражённо прошептал Болатан, а затем обратил озабоченный взгляд на мальчишку. - Ну а ты как, малец? В порядке? Было очень смело, пусть и не очень разумно нападать на этого монстра в одиночку.
  - Меня зовут Бенвель, - выдавил тот едва слышным шёпотом. - Он был моим отчимом.
  - Оу, - неудобно осекся констебль. - Извини.
  - Ничего. Она поправится? - похоже, юношу больше беспокоила судьба матери, безвольно висящей на плече констебля.
  - Надеюсь, - не очень обнадёживающе ответил Вайс. - Когда выберемся, постараюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы её вылечить. Сейчас ей удалось уснуть, и она, похоже, успокоилась.
  - Надеюсь, она не обратится в чудовище до тех пор, пока мы не выберемся отсюда, - добавил инспектор.
  - Вы сами-то в порядке? - подошёл к нему Вайс, обследуя его светящимися руками.
  - Нормально, со мной всё нормально, - попытался отмахнуться от него констебль.
  - Да тише ты, - прошипел Вайс, подлечивая ссадины и ушибы напарника, а затем перешёл к юноше. Осматривая его, он заметил множество синяков, но многие из них уже заживали.
  - Это он тебя так? - мрачно и прямо спросил Вайс.
  - Бывало, - неловко признался Бенвель. - Я слишком часто делаю что-то не так. Хотя в последнее время он заметно успокоился. Я даже удивился. Обычно как придёт с работы, так лучше не попадаться ему на глаза. А тут он был таким... странным, словно его и вовсе не волновало то, за что он обычно вешал мне затрещины.
  - А мама?
  - Она тоже изменилась. Они словно стали не от мира сего.
  - Не помнишь, с какого момента?
  - Да, не так давно. У нас тут вообще странные вещи творились. Раньше мы жили как получалось. Если отчиму платили за работу, то терпимо. Если не платили, то мы затягивали пояса и часто голодали. Тогда он становился совсем невыносимым. И вот недавно нам раздали еду. Просто так, какой-то знатный господин решил доставить в наш квартал что-то вроде пожертвований. Там была разная еда и очень странные фрукты. У них был такой необычный вкус... Я хорошо запомнил тот день, а потом заметил, что многие изменились. Они стали похожи на дядюшку Корвана.
  - Корвана Дивера? - настороженно уточнил Вайс, констебль тоже встрепенулся, услышав знакомое имя, и стал ещё внимательнее прислушиваться к разговору. Похоже, им всё же удалось найти ценного свидетеля.
  - Да, - прошептал юноша с дрожью, глядя во все глаза на собеседника. - Любен, мой отчим, никогда не был таким. Потому мне сразу стало не по себе. Он улыбался, а я ждал, когда он снова меня ударит. Он сделал это лишь в ту ночь, когда сгорел дом Диверов.
  - Что тогда произошло? - Вайс ощутил, как горло пересохло от волнения.
  - Я услышал странный шум, - чем дальше говорил Бенвель, тем больше в его голосе нарастал страх. - Была глубокая ночь. Я проснулся и посмотрел в окно. Какие-то люди, вооружённые и похожие на бандитов, взломали дверь дядюшки Корвана. Я побежал к родителям, но их не было в спальне. Они стояли на кухне и смотрели в окно на то, как грабят наших соседей. Когда раздались крики и звуки... такие, будто что-то падает... я не смог больше стоять и смотреть на спины родителей. Я хотел сбегать за помощью, добежать до констебля, сделать хоть что-то! Но только я коснулся ручки двери, Любен схватил меня за плечо и швырнул в стену. Так сильно, что я сразу же отключился. Я проснулся лишь на следующее утро, в своей постели. Мне казалось, что это сон, если бы я не увидел пепелище на месте дома Диверов. С тех пор я пытался быть осторожным и не злить отчима.
  - Тебе ещё повезло, парень, - мрачно отметил Болатан. - У многих, кого мы вытащили из-под обломков того дома, были размозжены кости. Чудовище, сидевшее в доме Диверов, било их с нечеловеческой силой. Не зря Брют удивился, когда осматривал тела, ему сразу показалось, что повреждения слишком серьёзные для падения обломков.
  - А что за господин привёз пожертвования? - сфокусировал внимание Вайс на единственной зацепке в расказе мальчишки. - Не помнишь его имя, титул?
  - Нет, сейт, - скорбно заключил Бенвель. - Я не особо хорошо запоминаю длинные сложные имена, а уж титулы и подавно.
  - Но, может, на повозке были какие-то опознавательные знаки? Или на одежде этого человека? Что-нибудь, похожее на герб.
  Юноша хотел было что-то сказать, но внезапно серьёзно задумался, опустив взгляд.
  - Кажется, помню, что-то было, - неуверенно произнёс он, силясь вспомнить. - Что-то похожее на козу...
  Вайс переглянулся с Болатаном.
  - В Незервинде популярны горные козлы, они красуются на нескольких гербах древних и не очень древних родов, - пожал плечами констебль.
  На мгновение смутившись, Вайс ещё раз сосредоточенно посмотрел на юношу.
  - Если ты увидишь его ещё раз, сможешь узнать?
  - Думаю, да, - достаточно уверенно ответил Бенвель.
  - Тогда нам следует отправиться во дворец, - решительно заключил паладин.
  - Хорошо, - кивнул Болатан, подкинув женщину на плече, чтобы удобнее её разместить и чуть освободить руку и протянуть своему напарнику. - Кстати, меня зовут Деклан.
  - Вайс, - тепло улыбнулся тот и ответил на рукопожатие.

  Первые морозы застали графа Мерителя по пути домой. Холодные ночи скрепили размякшие от дождей дороги, и путь по ним занял чуть меньше времени, что несказанно его радовало, пусть он и чувствовал странную усталость, от которой безумно хотелось спать, но он боролся всеми силами. Ещё пару часов - и он наконец-то будет дома. Солнце клонилось к закату, когда его экипаж пересёк ворота его родового имения. Помимо слуг на пороге его ожидала обеспокоенная сестра, но всё же радостная улыбка озарила её лицо при виде брата.
  - Лотер! - воскликнула она и бросилась к нему, заключив его в объятия, как только он вышел из экипажа.
  - Ирди, - тепло улыбнулся он, обнимая её в ответ, но быстро поспешил отстраниться, чтобы смотреть ей прямо в глаза. - Как отец?
  Радость в одно мгновение сменилась тревогой.
  - Кажется, ему стало хуже, - произнесла она полушёпотом. Её большие зелёные глаза наполнились слезами.
  - А что сьенш Гапрен? - не смог сдержать злости в голосе Лотер.
  Она отрывисто вздохнула через всхлип, но затем всё же продавила ком в горле и продолжила говорить.
  - Они ничего не говорят мне, - пожаловалась она сквозь рыдания. - Говорят с мамой. Она подавлена, будто уже готова отпустить отца к предкам. И все остальные ведут себя так же.
  От этих слов всё внутри него закипело. Он сжал губы, отодвинул сестру в сторону и быстрым шагом направился в дом. По пути между переплетений коридоров поместья ему попалась мать. Она смотрела в окно невидящим взглядом, её лицо было серым от мрачных мыслей, но стоило ей увидеть сына, как в глаза вернулась искра жизни.
  - Лотер, - прошептала она и слабо улыбнулась, словно видя в нём надежду, долгожданное облегчение своих печалей. Он подошёл ближе и стиснул её в объятиях.
  - Ирди сказала, что паладины недостаточно хорошо лечат отца, - понизив голос, сказал он, чуть отдалившись и глядя на неё суровым взглядом.
  - Она не понимает, - грустно усмехнулась мать. - Никто из нас не вечен, и нужно найти в себе силы это принять...
  Не сдержавшись, она разрыдалась, уткнувшись ему в плечо. Мрачно вздохнув, Лотер сжал её крепче, ощущая, как накатывает отчаяние. Неужели он всё-таки опоздал?
  - Как он, совсем плох? - осторожно прошептал он.
  - Уже несколько дней не приходит в себя. Лекари не отходят от него ни на минуту.
  - Я хотел бы увидеть его, - решительно прошептал он, отстраняясь, и это вызвало у неё тревогу, потому он поспешил заверить её. - Не волнуйся. Я буду держать себя в руках на этот раз. Обещаю.
  Она хотела было что-то сказать, но лишь отвела взгляд, кивнула и медленно вернулась обратно, снова смотреть, как суровый северный ветер гуляет по верхушкам вековых сосен. Он же продолжил свой путь, мысли свились в неразборчивый ком. Сдержать гнев, сдержать ужас, сдержать отчаяние. То, из-за чего в прошлый раз он закатил целый скандал своим приглашённым лекарям, упрекая их в бездарности и бездействии.
  'Это - поведение, недостойное графа из рода Мерителей, - строго отчитывала тогда его мать, от чего её иссушенные возрастом губы и вовсе превратились в тонкую нить. - Твой отец не хотел бы видеть тебя таким'. Твой отец не хотел бы... Будто то, что творилось вокруг, как-то совпадало с желаниями Эсталда Мерителя, статного властного мужчины, способного держать в кулаке сотни работников и крестьян, внушать им трепет и уважение одним своим видом. Лотер помнил его таким, вызывающим восхищение своего сына и наследника рода, которое возникло в детстве и не угасло ни на каплю. Но всё изменила жуткая болезнь, иссушившая старшего Мерителя, лишившая его стати и пригнувшая к земле, а затем пригвоздившая к кровати. Лотер помнил каждое мгновение, как менялся его отец, вспоминал с ужасом каждую секунду, как могущественный мужчина становился беспомощным стариком.
  Он поднялся по лестнице и увидел перед собой резную дверь из красного дерева в конце коридора. Покои отца, ставшие в последние годы единственным местом его пребывания. Его темница наедине с неотступающей болезнью. Решимость в его шагах поубавилась. Он боялся войти внутрь, увидеть того, кого боготворил, ещё более немощным и разбитым. Но всё же ему нужно было понять, насколько всё плохо. От волнения грудь сдавило, дыхание сбилось, вызывая сдавленный кашель. Внезапно дверь перед ним открылась, и на него ошарашенно уставился юноша, несущий в руках корзину с желтоватыми тряпками. Его лицо было совершенно незнакомо Лотеру, судя по форме, он был учеником одного из столичных паладинов. На несколько мгновений растерявшийся мальчишка поклонился хозяину дома и поспешил куда шёл, а его заминка привлекла внимание одного из мужчин в комнате, паладин заметил графа и направился к нему. За несколькими ширмами Лотер разглядел лишь смутный силуэт отца и нескольких колдующих над ним паладинов, но отчасти почувствовал облегчение, что пока ему не придётся заходить внутрь.
  - С возвращением, граф Меритель, - поклонился ему зрелый мужчина в паладинском камзоле, кажется, в его взгляде на молодого графа читалось беспокойство. - Как Ваше самочувствие?
  - Что с отцом? - пропустил его вопрос мимо ушей Лотер.
  - К сожалению, его состояние ухудшается. Как бы много сил мы не тратили, болезнь берёт верх. Боюсь, нам следует подготовиться к тому, что скоро он отправится в стан предков, - совершенно спокойным тоном признался тот.
  Невыносимо, раздражающее жжение в груди лишь подпитывало его злость от безвыходности ситуации.
  - Сьенш Гапрен, я правильно Вас понимаю? Вы хотите сказать мне, что больше ничего не можете сделать? - прошипел он.
  - Увы, но каждому из нас отведено определённое время. Ничто не силах изменить предначертанную нам предками судьбу, - несмотря на явную злобу в свой адрес паладин ни на каплю не изменил абсолютно спокойного тона.
  - Потому Вы решили опустить руки? - бросил ему очередной вызов граф. - Убеждаете меня в том, что всё идёт как должно, а сами создаёте иллюзию деятельности, чтобы я не сомневался, что трачу на вас своё золото не зря?
  - Граф Меритель, - устало вздохнув, посмотрел на него Гапрен осуждающим взглядом, - мы сделали всё, что было в наших силах. Я понимаю Вашу боль и разочарование, и не осуждаю Вашу реакцию. Увы, не всем нашим надеждам суждено воплотиться в жизнь, но это не повод сомневаться в силе Света. Ведь там, среди Великих предков, он наконец избавится от терзающей его боли и обретёт покой. Вам нужно лишь принять, что смерть является лишь концом мирской жизни, но переходом в вечность.
  - Избавьте меня от Ваших проповедей. Я уже достаточно их слушал, пока Вы находились здесь, - уже с явной злостью прорычал граф.
  - Как скажете, - разочарованно развёл руками паладин. - Если Вас так беспокоит вопрос денег, мы можем вернуть Вам все Ваши пожертвования. А пока сделаем всё, чтобы облегчить переход Вашего отца к Великим предкам.
  - Не нужно, - решительно отрезал Лотер. - Мы больше не нуждаемся в ваших услугах. Прошу Вас покинуть моё поместье.
  Тот явно опешил от этих слов и несколько мгновений не мог сказать ничего в ответ, бросая неуверенные взгляды по сторонам.
  - Граф Меритель, не стоит принимать подобные решения в пылу эмоций, - попытался он воззвать к голосу разума собеседника. - Подумайте об отце, сила Света облегчает его боль. Неужели Вы в приступе собственной гордыни хотите его мучений?
  - Вы смеете оскорблять меня в моём доме? - поразился подобному нахальству Лотер.
  - Я лишь прошу Вас остыть и взвесить все 'за' и 'против'. Вам следует отдохнуть с дороги, у Вас усталый вид. Завтра мы можем обсудить этот вопрос вновь, и мы согласимся с любым Вашим решением.
  - Оно не изменится, - уверенно заявил граф, выпрямившись. - Этот вопрос вьётся у меня в голове не в первый раз, и я неоднократно обдумывал его. Если Вы признаёте собственное бессилие, то мне нет никакой нужды пользоваться Вашими услугами далее. Вы отняли у меня время на ваши напрасные иллюзии, которое я мог потратить на то, чтобы мой отец встал на ноги. И я не собираюсь тратить его крупицы на Ваши пустые обещания. Я хочу, чтобы Вы и ваши соратники покинули покои моего отца немедленно.
  Паладин хотел было что-то возразить, но встретившись с пронзительно-твёрдым взглядом графа, умолк и смиренно кивнул, после чего вернулся обратно в спальню. Оставшись один, Лотер закрыл глаза и облегчённо вздохнул. Пожалуй, он всё же поддался эмоциям, поторопился с решением. Рука осторожно нащупала флакон во внутреннем кармане камзола. Что ж, пора проверить эффективность других своих вложений.

  Игон смотрел на себя в зеркало в своих покоях, размышляя, как ему скрыть явные признаки своего волнения. Сегодня состоится заседание его советников, где он представит на обсуждение комплекс мер по защите своего королевства от демонической порчи. Потому его так заинтересовало присутствие Вайса с разношёрстной компанией во дворце. Что-то смутно пояснив про какие-то новые зацепки и свидетелей, вскользь представив своего спутника из полиции, паладин попросил пропустить их с юношей в королевские архивы, а сам с женщиной на руках и маленькой девочкой отправился в подвалы, заодно спросив, целы ли до сих пор старинные кандалы. Все объяснения он оставил на потом, и король принял это, стараясь не терзать себя лишними догадками, но они, как назло, настойчиво просачивались в его голову одна за другой. Эти перепуганные селяне явно что-то видели, как и мрачный констебль. Точно ли они никому не разболтают, как только покинут стены замка?
  Женщина на руках констебля. Почему она без сознания? Неужели его друг со своими товарищами встали на пути демонического порождения и вступили с ним в схватку? Погружённый в раздумья, Игон, словно завороженный поднял руку и начал медленно разворачивать бинты, морщась от вспышек боли. С первого взгляда на теле незнакомки не видно следов каких-либо ранений. Оставив два слоя ткани, пропитавшейся розовой заживляющей мазью, он всмотрелся в тёмные следы на повреждённой кисти. Ему казалось, он ещё видит в них мерцающие фиолетовые искры. Такие ранения хорошо заметны, но у незнакомки были совершенно другие - потемневшие вены без следов ожогов. Не снаружи, а изнутри. Она была заражена демонической порчей, это объясняло интерес Вайса к старым оковам. Но чего он хотел? Неужели загорелся идеей излечить её?
  Игон сжал кулак и снова посмотрел на самого себя в зеркале. Шанс, что заражённые демонической порчей могут от неё излечиться был спасительным лучом надежды. Но тогда ему гораздо важнее была другая сторона расследования Вайса - источник порчи. Потому его и заинтересовала просьба пустить констебля и юношу-селянина в королевские архивы. Они ищут следы в корнях королевства, вероятно в знатных родах, укрепившихся в истории Незервинда. Те самые богатейшие жители, часть из которых сегодня встретится с ним на совете.
  В дверь отрывисто постучали, заставив его отвлечься от мыслей и отвернуться от зеркала. В комнату вошёл Вайс, немного отгоняя ощущение тревоги у короля, и тепло, но устало улыбнулся.
  - Вызывали, мой король? - шутливым тоном отвесил ему поклон старый друг. - Если честно, лично я не очень уверен, что Льюдес сможет надолго меня заменить у моей... скажем так, пациентки. Он точно в курсе последних событий?
  - Она заражена, так? - осторожно уточнил Игон, переходя сразу к делу.
  - Да. И я хочу попробовать вылечить её, - скривился Вайс, словно ожидая неприятия со стороны друга.
  - Хорошо, - кивнул Игон, задумчиво коснувшись повреждённой рукой подбородка, заметил болтающиеся бинты и небрежно намотал их на кисть. - Надеюсь, у тебя получится. Это опасная затея, но она того стоит.
  Вайс усмехнулся, немного расслабившись.
  - Как рука? - поинтересовался он.
  Игон бросил раздражённый взгляд на своё ранение и спрятал кисть за спину.
  - Ноет, но я уже почти привык. Доставляет уйму неудобства, что раздражает. Но могло быть и хуже.
  - Неужели тебе придётся делегировать часть обязанностей тем, кто должен их исполнять? - усмехнулся Вайс, пройдя дальше в комнату и плюхнувшись в кресло у книжного шкафа. - И полному дворцу прислуги наконец-то придётся работать? Невыносимая перспектива!
  Игон фыркнул, тоже прошёл дальше в свои покои и упал на кровать, раскинув руки и задумчиво глядя в потолок.
  - Некоторые вещи лучше делать самому, - нахмурился он. - В конце концов, та заражённая, с которой всё началось, тоже была одной из моих служанок.
  - Тогда тебе лучше собрать всех слуг и проверить их, - тон Вайса стал абсолютно серьёзным в одно мгновение. - При использовании силы Света они испытывают недомогание, слабеют, кашляют. Проведи перед ними паладина со свечением в руках - сразу поймёшь, кто заражён, а кто чист.
  - Звучит неплохо. Но их слишком много. Если один из них сумеет ускользнуть в день проверки...
  - Значит проводи её каждое утро. В конце концов у тебя три придворных паладина, а задача в целом не слишком сложна даже для одного. Пусть немного разомнутся.
  - В общем-то это всё не так важно, - отмахнулся Игон. - Даже если тебе удастся вылечить эту женщину, в этом мало смысла, если мы не найдём источник заражения. Вам удалось продвинуться в расследовании?
  - Пока у нас есть лишь смутные следы, - замялся Вайс. - Я бы скорее полагался на Деклана, у него больше опыта в следственной работе. Потому что у меня его совсем нет.
  - Ему и остальным точно можно доверять?
  От удивления Вайс скривился в непонимании и посмотрел на своего лучшего друга, но тот продолжал оценивать безразличным взглядом полог своей кровати.
  - У меня нет причин в них сомневаться, - твёрдо заявил Вайс, поднявшись с кресла и подойдя ближе, чтобы уловить взгляд Игона. И когда тот опустил глаза на него, то, что в них отражалось, ни капли не понравилось паладину. Нечто тёмное, словно затаившаяся угроза.
  - Вы ищете следы ваших зацепок в королевских архивах. Среди томов о знатных и древних родах Незервинда.
  - Да, вероятно они замешаны в этом, - с неохотой признался Вайс.
  - Сильные и влиятельные люди, лицом к лицу с которыми мне предстоит сегодня столкнуться, - мрачно усмехнулся Игон, снова переведя взгляд наверх. - На чьи интересы я сегодня посягну своим решением. Если учитывать, что большинство из них - матёрые волки, долгое время кормившиеся при дворе, которые считают меня никчёмным щенком, то они уж точно попытаются меня разорвать, когда поймут, что я не собираюсь отступать. Сначала будут пытаться мягко переубедить, затем начнут плести заговор...
  - Игон, - позвал его Вайс, прервав эту странную череду мрачных предположений. Тот бросил на него ледяной взгляд, но, заметив в глазах лучшего друга тревогу, поумерил пыл.
  - Прости, я в последнее время слишком много обдумываю негативные варианты, - устало вздохнув, он нахмурился и потёр пальцами переносицу. - Что бы не случилось, я должен быть готов к худшему исходу, выбрать самое правильное решение.
  - Как давно ты расслаблялся? Твой отец часто закатывал шумные пирушки, чтобы задобрить знать.
  - В текущих обстоятельствах это будет как пир во время чумы, - скривил губы король, поясняя ему совершенно очевидные вещи как несмышлёному юнцу. - Тем более если среди гостей действительно может быть разносчик демонической порчи...
  - Тогда просто попробуй поспать, - улыбнулся Вайс. В ответ он получил новый испепеляющий взгляд, что нисколько не поубавило его позитивного настроя. - Всё же какой от тебя толк, если ты от усталости перестанешь здраво мыслить? Да и вид у тебя несколько нездоровый.
  - Ты себя-то в зеркало видел? - усмехнулся Игон, но его тон значительно смягчился. - Как давно ты сам восстанавливал силы?
  - На это нет времени, пока мы ищем следы демонической порчи. Свет поможет мне выстоять, так что я посплю, когда всё закончится.
  - Всё только начинается, Вайс. Мы только начали распутывать этот клубок, потому следует поберечь силы.
  - Я справлюсь, не переживай, - отмахнулся паладин, чем привлёк новый строгий взгляд друга.
  - Мне отдать тебе королевский приказ? - с величавым видом закатил глаза Игон, заставив того рассмеяться.
  - Хитрюга! Это нечестно - разбрасываться чинами, тем более перед военным! - всплеснул он руками.
  - Не выполнишь моё поручение - отстраню от службы, - упорно сохранял Игон ледяной приказной тон, хотя губы уже не могли сдержать улыбку.
  - Да ты точно тиран! - вскинул руки Вайс в притворном приступе гнева. - Значит, мои рекомендации как твоего личного лекаря и лучшего друга ты выполнять не обязан, когда я желаю тебе только добра, а как мне - так королевские приказы? Нечестно!
  Он плюхнулся обратно в кресло, натянув обиженную мину и скрестив руки и ноги. Чтобы понаблюдать за этим зрелищем Игон приподнялся на локтях, но затем усмехнулся и снова откинулся на спину.
  - Ну, чего ты хочешь? - смирился он, заставив Вайса хитро улыбнуться краем рта.
  - Взаимности, - томно, с придыханием сказал он, но быстро сменил тон на будничный и весёлый. - Раз уж мне придётся тратить время на сон, то и ты тоже поспишь.
  - У меня собрание меньше чем через час, - обречённо взвыл в потолок Игон.
  - Не страшно. Я как раз проведаю своих новых друзей, узнаю, что им удалось выяснить. Затем мы встретимся на этом же месте, но расскажу я тебе обо всём лишь завтра.
  - Изверг! - от этих слов король вскинул голову и ошарашенно посмотрел на него, а хитрая улыбка паладина становилась всё более широкой и довольной.
  - Мне есть у кого поучиться, - подмигнул он, поднялся из кресла и вальяжным шагом направился к двери, но там задержался на мгновение, чтобы дать лучшему другу ещё один дельный совет. - И всё же припудри носик перед приёмом. Ни к чему нам слухи о том, что скоро придётся садить на трон нового правителя.
  Не сдержавшись, Игон запустил в него подушкой, но Вайс уже успел с гоготом выскользнуть за дверь.

  Час пролетел незаметно. Вайс напряжённо вздохнул и убрал светящиеся силой руки от своей пациентки. Льюдес заинтересованно наблюдал за ним, стоя рядом.
  - Ей становится только хуже, - отметил он, заставив юношу неприязненно скривиться. - Думаю, излечить её не в наших силах.
  - Проще пойти путём короля Аствальдского? Просто выжечь всю порчу? - с презрением усмехнулся в ответ Вайс.
  - Я этого не говорил, - смутился придворный паладин.
  Вайс обречённо вздохнул и потёр пальцами переносицу. У него определённо не было ни одной идеи как помочь несчастной селянке.
  - Хорошо, - заключил он. - Проследите за ней ещё немного, пожалуйста, мне нужно переговорить с моими товарищами.
  Льюдес неохотно кивнул. Вайс подошёл к двери, чтобы покинуть мрачные казематы, но услышал за ней спешные шаги. Он выскочил наружу и прибавил шаг, чтобы нагнать таинственного наблюдателя, благо в этих узких коридорах был всего один путь, и некуда было спрятаться. Обогнув поворот, он увидел бегущую прочь девочку, дочь Лурены Дивер.
  - Эй, подожди! - окликнул он её. - Стой!
  Как ни странно, она повиновалась и повернулась, виновато глядя на него.
  - Зачем ты спустилась сюда? - добродушно улыбнулся он, подходя ближе. - Здесь же темно и страшно.
  Она опустила глаза и заломила руки, но ничего не ответила.
  - Пойдём лучше отсюда. Посмотрим, чем там занимаются наши друзья, - он протянул ей ладонь, и она, помешкавшись, вложила в неё свою руку.
  Некоторое время они продолжали свой путь в напряжённой тишине, и юноше показалось, что следует хоть немного разрядить обстановку.
  - Казематы - не самое лучшее место для игр, - усмехнулся он. - Если хочешь пошпионить, лучше прокрасться в зал советов, вот где место настоящему шпионажу.

  Ужин был подан. Лотер Меритель присоединился к своей семье, оценивая довольно скромный набор блюд. Да, после роскошных вечеров в особняке Данктов, его поместье в Эльбере казалось скромной лачугой. Еда была гораздо однообразнее и проще, без особых изысков и редких деликатесов. Общество ему составляла лишь сестра, но она явно была подавлена и погружена в собственные мысли. Два места пустовало. Посмотрев на стул напротив себя, Лотер ощутил во рту привкус горечи. Раньше там сидел отец, в те короткие летние дни, что они обычно проводили в этом поместье. Но сейчас было начало осени, скоро похолодает, и это место станет непригодным для его ослабленного болезнью здоровья. Нужно будет вернуться в Ригмато, его холодные громоздкие стены, сдерживающие порывы сурового западного ветра. И перспектива этой долгой поездки немного пугала Лотера, ведь отец может её не перенести.
  Место по левую руку от него тоже было пустым, но перед ним были разложены приборы. Никогда не опаздывающая мать задержалась. Но стоило ли удивляться - тяжёлый груз оправданий от паладинов раздавил её, как и сестру. И пока Лотер думал, остаться с Ирди или сходить за матерью, та сама вошла в столовую. Её взгляд, суровый и строгий, был устремлён на сына.
  - Лотер, можно с тобой поговорить? - спросила она, и её губы снова сжались в тонкую нить от едва сдерживаемого напряжения. Кажется, он сразу догадался, о чём пойдёт речь.
  - Давай поговорим за столом, - спокойно ответил он, указывая ей на свободное место. Она нахмурилась, но повиновалась и села рядом с ним.
  - Сьенш Гапрен распрощался со мной, - начала она напряжённо. - Он сказал, что ты выгнал его и остальных паладинов из покоев отца.
  - Да, это так, - спокойно ответил Лотер, разрезая дичь. - Они признали своё бессилие, и я посчитал, то мы больше не нуждаемся в их услугах.
  - Лотер! - прикрикнула на него она, её глаза расширились от злости и теперь грозили просверлить в нём дыру, но он встретил этот взгляд стойко. Сестра ошарашенно и испуганно смотрела на них обоих, совершенно позабыв о еде.
  На некоторое время повисло напряжённое молчание. Граф был абсолютно спокоен и продолжал методично нарезать еду, в то время как графиня с каждой секундой злилась ещё больше.
  - Будешь снова упрекать меня и говорить, что я веду себя недостойно нашей фамилии? - наконец, он отложил вилку и нож и смотрел строго на мать, а в его тон стали просачиваться едва заметные искры ответной злобы. - Ругать меня за то, что я разуверился в этих шарлатанах?
  - Побойся Света... - хотела было возмутиться она, но он резко оборвал её.
  - Они водили нас за нос больше полугода. Столько времени, и всё впустую! Я мог бы найти других лекарей, испробовать другие методы лечения, если бы они сразу признали своё бессилие. Но как же, это же не подобает лучшим паладинам Нитерно!
  - Что за ребячество, Лотер? - она вскочила на ноги, уперевшись руками в столешницу. - Речь идёт о твоём отце! О единственном способе умалить его страдания, который ты отвергаешь в приступе беспочвенной гордыни! Ты позоришь его фамилию!
  - Сядь, мама! - рявкнул он, от чего она опешила и растерянно повиновалась. Снова повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь звоном приборов о тарелку. Ел только Лотер, графиня молча глотала обиду, по её щекам текли слёзы от горестных мыслей. Смущённая и растерянная Ирди не могла прикоснуться к еде, словно боялась пошевелиться и привлечь к себе какое-то внимание. Чем дольше это продолжалось, тем больше он чувствовал свою вину за этот внезапный эмоциональный срыв. Решительно выдохнув, он потянулся и накрыл ладонью руку матери, нервно теребящей в руках вилку.
  - Прости, - искренне и с мольбой попросил он. - Я не должен был на тебя кричать. Ты здесь не при чём. Но я устал изводить себя мыслями и страхами. Я не доверяю этим людям и наконец-то решился указать им на дверь. Они не сделали то, что должны были сделать.
  - Лишь того, что ты желал от них получить, - тихо ответила она, глядя в точку на столе. - Но не всегда всё складывается так, как нам хочется. На нашу долю выпали испытания, которые мы должны были пройти с достоинством. Но мы не справились... Это ведь моя вина. Она лежит в каждом твоём поступке.
  - Не надо, мама, - попросил он, понимая, что снова близок к тому, чтобы сорваться на злобу в её адрес. Почему она не может понять? Почему она так слепо верит в то, что он поступил неправильно?
  Тоскливо наблюдающая за ними сестра бросила взгляд поверх его плеча и мгновенно изменилась в лице. Шокированная, она похлопала мать по плечу, отвлекая её от мрачных мыслей. Рука матери дёрнулась, на её лице отразилось неверие и лёгкий ужас. Но Лотер не успел обернуться к предмету их общего внимания, когда за его спиной раздался до боли знакомый голос.
  - Простите, я не сильно опоздал?
  Мужчина обернулся и посмотрел на стоящего в дверях отца. Тот был на ногах и выглядел уставшим, измотанным, но всё же улыбался им своей тёплой улыбкой. Как будто эта долгая болезнь была лишь страшным сном. Эсталд Меритель нетвёрдым шагом подошёл к ним и занял своё место за столом.

  Всё было кончено. Его первое сражение на политическом поприще закончилось победой. Игону хотелось безумно хохотать, кричать от радости и бегать кругами, но он держал себя в руках, торопливо возвращаясь в свои покои. Да, впереди его ещё ждёт множество подобных испытаний. Да и сомнения не покидали его - чем он был обязан столь неожиданной поддержке лорда Данкта? Какую игру ведёт придворный дипломат, и как королю не оступиться, принимая в ней участие?
  В комнате было пусто, Вайс ещё не вернулся. В полумраке короля ждал лишь приготовленный ужин, торжественный, под стать событию, как и обещал лорд. Несколько заморских блюд, включая рыбу, бутылка вина с фужером, наполненным наполовину, необычный и чрезвычайно красивый десерт приятного кремового цвета. Игон подошёл ближе к столику. Почему-то его не покидало странное чувство тревоги. Он взял в руки бокал, и внезапно его пронзило очередным видением: лицо его отца, мертвенно-бледное, он задыхается и страшно хрипит.
  Звон стекла вырвал Игона обратно в реальность. Бокал превратился в осколки у ног короля, багровая жидкость медленно растекалась по полированному паркету...
  Прошло ещё несколько часов. Ужин давно остыл. Игон наблюдал за ним из кресла, так и не притронувшись. Будто за подозреваемым, из которого, увы, никаким способом не получиться выбить правду. Мысли вихрем вились в голове, не позволяя сосредоточиться на какой-то одной. Было ли это предчувствие опасности или зачатки безумия?
  Наконец, в покои короля ворвался явно чем-то взбудораженный Вайс.
  - Игон! - воскликнул он, заставив того вскочить с места и с непониманием посмотреть на него. Вздохнув и немного понизив градус беспокойства, паладин начал свой немного торопливый отчёт. - Деклан и Бенвель сумели напасть на след в королевских архивах. Улица Эмербесс получила в качестве помощи несколько возов фруктов и овощей, среди которых был довольно причудливый заморский плод, который раньше никто не видел. Поставка пришла из дома барона Клотти.
  Игон усмехнулся, вызвав у собеседника недоумение.
  - Эгельт Клотти славится тем, что прожил свою долгую жизнь, пожалев даже медяк для нищего. И тем, что в своё время сделал всё, чтобы оставить свою больную тётку без прав на наследство отца даже вопреки завещанию. Он всегда был помешан на деньгах и безумно жаден, а здесь внезапно решил проявить такую щедрость.
  - Мотивы других людей бывают необъяснимы и загадочны для нас, - тепло улыбнулся Вайс. - На закате лет многие люди хотят искупить и замолить грехи. Но, похоже, что это не наш случай.
  - Он может быть лишь пешкой, Вайс, - мрачно усмехнулся Игон. - И пока мы путаемся в следах, порча поглощает моё королевство.
  Тот с неудобством отвёл взгляд и заметил беспорядок в покоях друга.
  - Что произошло?
  - Все мои законопроекты одобрили. Завтра о них объявят во всеуслышание. Я закрыл границы Незервинда, начал новый созыв в армию и увеличил подати для зажиточных граждан.
  - Удивительно, как тебя не разорвали прямо на месте, - поразился лучший друг.
  - Меня поддержал лорд Данкт. Под его влиянием прогнулись и многие другие. Это, - он указал на столик, - заморские блюда от лорда в качестве жеста поддержки. Вайс подошёл ближе, с сомнением осматривая еду и на мгновение дрогнул.
  - Что-то не так, - изрёк он неуверенно.
  - Дегустатор до сих пор жив, - усмехнулся Игон. - Значит она не отравлена. Вайс зажёг свечение в своих руках и провёл ими над ужином несколько раз, неприязненно поморщившись.
  - Не понимаю, - пробубнил он.
  - Если ты говоришь, что Эмербесс заразили с помощью пищи...
  - Или мне показалось. Я будто почувствовал что-то, какую-то энергию, но теперь ничего, - твердо прервал его Вайс. - Да и согласись, что было бы глупо так открыто травить тебя. Он бы стал единственным подозреваемым.
  Игон скривился. Этот неопределённый ответ паладина совершенно не помогал в принятии нужного решения. С одной стороны у него не было ни единого доказательства причастности лорда Данкта к распространению демонической порчи. С другой стороны - смутные подозрения в адрес первого дипломата, которые зрели у короля уже слишком давно. Может, он действительно надумывал из-за личной неприязни к этому изворотливому человеку? Но слова, сказанные лордом на совете, не давали Игону покоя. О том, что сектанты уже проникли в королевство.
  - Мне нужно ехать, Игон, - осторожно отвлёк его от мыслей Вайс. - Деклан хочет немного поразнюхать происходящее в Тигжине.
  Глаза Игона тревожно забегали по сторонам, он судорожно соображал, как должен на это отреагировать. Сейчас, когда кольцо сомнений так плотно сжималось вокруг него, он совершенно не хотел отпускать единственного человека, которому мог довериться целиком и полностью. Словно растерянный ребёнок, а вовсе не король. Поймав себя на этой мысли, он коротко вздохнул и посмотрел на друга с лёгкой усмешкой.
  - Так просто решишь нарушить данное мне обещание?
  - Прости, - обречённо вздохнул паладин, закрывая глаза и понимая, что в последнее время слишком часто и слишком многим даёт обещания.
  - Не извиняйся, - твердо велел Игон, возвращая себе внимание Вайса, и тот смог уловить во взгляде друга искреннюю теплоту. - Это гораздо важнее отдыха. Кроме поздравлений, Данкт также поведал, что в губернии Таншаль были замечены сектанты. Это тоже следует проверить.
  На мгновение опешив, паладин сдержанно кивнул и заключил друга в крепкие объятия.
  - Я знаю, мы справимся с этим, - уверенно прошептал он. - Ты, главное, держись тут.
  Король кивнул и усмехнулся, провожая его взглядом. Как только дверь закрылась, мрачные мысли вернулись к Игону. Ощущение того, что каждая минута на счету, лишь подстёгивало паническое беспокойство. Но были ли у него люди, которым он мог довериться, рассказать о своих опасениях? После отчёта по делу Лурены Дивер, он сомневался, стоит ли доверять собственной тайной полиции. И что же тогда? Неужели ему придётся распутывать этот клубок самостоятельно? Или просто ждать? И действительно ли его переживания имеют под собой почву, или он лишь глубже погружается в собственное безумие от бессилия? Устало вздохнув, он закрыл лицо руками. Возможно, Вайс всё же прав, и ему следует отдохнуть. Закрыв дверь на замок, он упал на кровать и через несколько минут провалился в глубокий сон.

  С телом на плечах путь Диглифа и Монтфельда значительно замедлился. Поначалу бандит шёл молча, не решаясь задать вьющиеся роем в голове вопросы, но в какой-то момент всё же не выдержал и раздражённо скинул окоченевшую руку со своего плеча, заставив спутника прогнуться от внезапного изменения веса взваленной на него ноши.
  - Да что за... - возмутился Монтфельд, поворачиваясь к нему, но осёкся, снова увидев нацеленный на него арбалет.
  - Ты сейчас же мне всё объяснишь, иначе на этом твой путь закончится, - твёрдо сказал Диглиф, заставив того злобно усмехнуться.
  - Сейчас не лучшее время для истерик, Дигги. Да и ты по роду своей деятельности должен хорошо знать, что некоторые знания способны свести в могилу.
  - Ты сейчас не в том положении, чтобы мне угрожать. Так что выкладывай карты на стол, иначе я сделаю то, что следовало сделать гораздо раньше - ещё как только ты переступил порог моего заведения.
  Раздражённо фыркнув, Монтфельд сбросил груз с плеча и выпрямился.
  - Что же ты хочешь знать, мой дорогой друг? - протянул он с сарказмом.
  - Что ты задумал? Зачем пришёл ко мне и зачем вынудил пойти с тобой?
  - Потому что ты был максимально удобным вариантом. Мне пригодилась бы ещё одна пара рук. К тому же у меня на руках была информация для того, чтобы убедить тебя пойти со мной. Наживка, которую ты должен был с удовольствием проглотить. Возможность соскочить с крючка Вайсанта - то, о чём мечтают многие тёмные личности в этом королевстве.
  - И из всех ты выбрал именно меня? Считал, что сможешь обвести меня вокруг пальца?
  - Я давно тебя знаю. Знаю, как тебя заинтересовать. Знаю, чего именно можно от тебя ожидать.
  - Этого ты тоже ждал от меня? - демонстративно ткнул в его сторону арбалетом Диглиф.
  - Разумеется. Всего лишь один из рисков моего мероприятия.
  - И стоило ли оно того? Я хочу знать, что именно ты нашёл в тайнике Вайсанта, и что ты дальше намерен с этим делать.
  - Всего лишь бумаги, которые мне необходимы для того, чтобы сделать следующий ход. Король поручил мне расследовать дело гибели моего брата. Считает её слишком подозрительной, что между ней и смертью его отца есть какая-то связь.
  - Как много чести роду Штафертов, - презрительно фыркнул Диглиф.
  - Всё ведь непросто, Дигги, - ухмылка Монтфельда оголила его клыки, превратившись в оскал. - Вайсант искал человека для передачи сообщений своим агентам в других государствах среди контрабанды. Я решил укрепить своё положение в его глазах, предложил имеющиеся у меня ресурсы. В том числе, моего брата. Столько лет я пытался обелить Люциса, потому что в глубине души знал, что именно из-за меня он попал на эшафот. Я затянул его в эти тёмные дела. Так что, пожалуй, его обвинения не беспочвенны. Потому сейчас он требует от меня отмщения и искупления.
  - Требует? - настороженно переспросил собеседник. - Кто?
  - Люцис, кто ещё? - рассмеялся Монтфельд, словно говорил очевиднейшую вещь. - Явился ко мне и потребовал закончить начатое. Уничтожить тех, кто ещё остался причастен. Из-за кого его убили. И я знаю, что я что-то упустил. Что дело именно в том последнем обозе, в котором мой брат вёз товары и контрабанду в Терииан. Он даже не подозревал, что стал путём передачи сообщений между двумя весьма знатными персонами - лордом Вайсантом и леди Эгиль, что после гибели своего мужа заняла его пост в качестве дипломата. Я не знал содержания сообщений, но теперь они у меня на руках, способны расставить всё по своим местам. Теперь я знаю, почему мой брат должен был умереть - его стараниями до короля дошла не самая благая весть.
  - Какая же?
  - Твоё любопытство погубит тебя, Диглиф.
  - Мы здесь одни, и я держу тебя на прицеле. Так что кончай юлить.
  - Одни ли? - усмехнулся Монтфельд. Его взгляд на мгновение метнулся в сторону, после чего вернулся обратно к собеседнику. Не собираясь покупаться на этот дешёвый трюк, Диглиф не сводил с него глаз, но тревога в груди начала нарастать, когда он услышал странные хлюпающие звуки в каналах позади него. Всего лишь капли стекающей сверху грязи или действительно чьи-то шаги?
  - Теперь Люцис знает всё и помогает мне по мере своих сил, пусть я и привык работать один. Иногда он приходит в самый подходящий момент, - продолжил угрожающим тоном безумный барон.
  - Люцис мёртв! - не желая поддаваться на провокацию, воскликнул Диглиф.
  - О, я тоже так думал, пока он не пришёл ко мне. Сначала в кошмарах, а потом и наяву. Я думал, это видение, безумие, но он был вполне осязаем. Я чувствовал его прикосновения, когда он помогал мне подняться с земли. Несмотря на то, что я сам лично следил за его кремацией, я видел его в теле, ровно таким же, как и в последний раз, когда он отправился в печь. Изуродованный смертью, он явился из тьмы, чтобы я даровал ему покой. Свершил свою месть.
  Диглиф пытался мысленно всё отрицать, но слова дворянина и эти посторонние шумы заставляли его сердце колотиться всё чаще в груди. Звуки были всё громче, словно кто-то неторопливой шаркающей походкой приближался к ним. Всего на секунду он бросил взгляд назад и различил в темноте силуэт человека, перекошенного и бредущего к ним. Монтфельд, неотрывно наблюдавший за ним, дожидавшийся только этого момента, резко метнулся вперёд. Одна его рука увела арбалет в потолок, вторая же вонзила бегло выхваченный из-за пояса кинжал прямо в живот старого друга. Диглиф захрипел, изумлённо глядя на него, а тот лишь усмехнулся и ещё раз резко дёрнул клинок вверх, вспарывая ему брюхо, после чего оттолкнул Диглифа от себя, позволив ему припасть к стене и медленно сползти по ней. Пальцы нащупали верный арбалет, но силы стремительно утекали, не позволяя его поднять.
  - Вечно ты так, Дигги. Слишком нетерпелив. Да и я предупреждал, что любопытство тебя погубит. Теперь мне придётся тащить в твою канаву два тела. А ведь мог и подождать, и я бы спокойно прирезал тебя прямо на месте. Любишь ты всё усложнять.
  Словно списав его со счетов, Монтфельд взял за ноги труп слуги Вайсанта и потянул за собой дальше по коридору. Резко выдохнув, Диглиф возвёл дрожащей рукой свой арбалет в сторону опального барона. Но ему помешал добредший до них силуэт, вышедший в зону видимости, слабо освещаемый лунными лучами, пробивающимися через сток сверху. Покойный Люцис Штаферт приковал к себе внимание преступного главы, заставив ошарашенно опустить руки.
  - Невозможно, - прошептал Диглиф, глядя на изуродованного смертью человека, который медленно приближался к нему.

Месяц спустя.
  В последнее время Монтфельду Штаферту пришлось отказаться от привилегий жизни барона и принять на себя роль собственного слуги. Временно освободив от работы Гюнтера, занимавшегося домашним хозяйством, он взял на себя его обязанности. Пришлось немного изменить распорядок дня и вставать чуть раньше для нанесения грима. Но теперь он был в абсолютной безопасности даже в собственном доме. Показательная отправка пустого экипажа должна была вселить в наблюдателей уверенность, что Монтфельд отправился в Ретино, к своей жене. По дороге будет сделано несколько остановок, что собьёт преследователей со следа, когда отсутствие барона будет обнаружено.
  Вероятно, следовало сразу сообщить королю о найденных уликах, явно указывающих на сговор и подготовку переворота с участием главы тайной полиции. Тогда барон бы находился в относительной безопасности и комфорте во дворце, а против лорда Вайсанта началось бы полноценное расследование. Но Монтфельд не торопился. Ему безумно хотелось разобраться с этим лично.
  Он отправил послание от своего имени в адрес бывшего наставника. Далее оставалось лишь ждать, когда ярость лорда поутихнет, а его попытки устранить бывшего ученика как назойливую муху потерпят полный провал, и ему придётся пойти на уступки. К удивлению барона, это случилось довольно быстро. Одним из вечеров в поместье пришёл конверт с пожертвованиями на отпевание Люциса Штаферта. Это вызвало у него удовлетворённую усмешку, ведь он слишком давно не навещал церковь Света. Условный знак, указанный в письме лорду. Тот ждал встречи.
  Не стоило списывать со счетов возможное желание Вайсанта избавиться от него, когда он будет идти на эту встречу. С помощью подземных каналов Монтфельд подобрался к поместью вплотную, но в этот раз решил зайти через главный ход. Сумерки уже давно окутали Нитерно. На всём своём пути он не встретил никакого сопротивления. Лорд выполнил требование барона, распустив прислугу и охрану. Вайсант встретил его в небольшой оранжерее - назначенном Монтфельдом месте, где, как он точно знал, нет потайных ходов, и откуда можно будет впоследствии скрыться. Он сидел за ажурным столиком в резном кресле, рядом находилось ещё одно.
  - Добрый вечер, - отвесил ему неглубокий поклон гость. - Рад, что Вы меня ждали.
  - Как иначе могло быть после того, как я получил твоё письмо? - совершенно спокойным тоном спросил лорд, бросив на него ленивый взгляд.
  - Похоже, Вам удалось упорядочить свои дела и взять под контроль эмоции, - повёл бровью барон, припоминая их последнюю встречу на приёме лорда Данкта.
  - Ближе к делу, Монтфельд. Ты тратишь моё время. Говори, чего ты хочешь?
  - Я хочу нести возмездие тем, кто повинен в смерти моего брата.
  - И тебе удалось найти хоть кого-то? - усмехнулся лорд, с презрением глядя на него. Тот лишь молча достал из-за пазухи письмо и бросил его в Вайсанта. Развернув лист и бегло пробежавшись по нему глазами, лорд бросил на него мрачный взгляд.
  - А я и не сомневался, что подвальной крысой был именно ты, а не этот идиот Диглиф. Ему эти сведения ни к чему, да и впервые он научился настолько хорошо прятаться.
  - Думаю, Вы понимаете, что остальные документы лежат в более надёжном месте, и нет никакого смысла совершать необдуманных действий. Я был готов к засаде по пути сюда, но её не было. Я нахожусь в некотором смятении.
  - Нет никакого смысла устраивать засаду.
  - Почему же?
  - Это уже ничего не изменит.
  - Интересно, - отметил барон, подошёл ближе и деловито уселся в кресло перед ним, закинув ногу на ногу. - И всё же для начала я хотел бы уточнить, может Вам есть что мне рассказать, раз уж представилась такая возможность. Точнее пока у Вас ещё есть такая возможность.
  - Что именно ты хочешь услышать?
  - Мой брат. На что именно он наткнулся.
  - Ты не понял этого из письма? Я думал, ты умнее.
  - Мне хотелось бы услышать полную версию событий. Почему Вы решили устранить Люциса после его очередной поездки к этой леди Эгиль? Чем так примечателен её сын, которого случайно увидел мой брат?
  - Тем, что он - настоящий король Незервинда. В отличие от того, что сейчас сидит на троне.
  Это было весьма шокирующее заявление, но Монтфельд попытался сохранить непроницаемое выражение лица.
  - Рождённый от иноземки, он имеет не больше прав на трон, чем мы с Вами.
  - Он - первенец Рейвана Менетрита. А ты сам знаешь, что это значит. Согласно нашим традициям, он обладает преимущественным правом на престол. Это Рейван нарушил закон, отказавшись от неё и своего сына.
  - Народ бы не принял их.
  - Народ - лишь послушный скот, который пойдёт туда, куда его направят. Стоит лишь убедить высшую аристократию, которая управляет губерниями. Для народа нет никакого значения, кто именно сидит на престоле в Нитерно. Истинными правителями являются люди, сидящие на местах. Стоит лишь предложить им выгодные условия.
  - Армия никогда не пойдёт за королём-иноземцем. Тем более родом из Терииана, с которым постоянно вспыхивают военные конфликты.
  - Армия тоже расколется. В Незервинде вспыхнет гражданская война, и он наконец-то будет сломлен. С помощью внешнего вмешательства можно будет уничтожить правящий строй и открыть границы.
  - Отдать страну на растерзание?
  - Именно так. Именно к этому мы столько лет и шли, а потому нельзя было позволить твоему брату всё испортить.
  - И в чём же Ваш интерес?
  - В том, что я извлеку из этого свои выгоды. Выйду из тени и заживу спокойно, подальше отсюда. И мой комфорт, как и всей моей семьи, будет обеспечен на долгие годы. Вне зависимости от моего происхождения. Мои дети наконец-то обретут свободу.
  - Звучит безумно, Вам так не кажется?
  - Ты редко бывал за границей, Монтфельд? - усмехнулся лорд. - Не испытывал на себе презрительного отношения из-за своего происхождения? Не проходил через повышенные квоты для проживания на чужой территории? К нам относятся иначе, чем к другим людям. Нас можно отличить с первого взгляда, и это - наше проклятие. Когда я заключал эту сделку, моим условием было то, что я стану равным, освобожусь от всех этих предрассудков.
  - И Вы верите в то, что Вас не обманут?
  - Ставки слишком высоки, мой мальчик. В моих руках то, чего они так давно желали. Я предложил им весьма доступную цену.
  - Невероятно наивно для человека Вашего возраста и опыта. Вас использовали как инструмент, дав туманные обещания. И никто не даст гарантии, что они исполнятся.
  - Но мне хотелось бы верить в то, что всё будет именно так.
  Монтфельд поднялся из кресла и обошёл стол, зайдя лорду за спину.
  - Из-за этой глупой мечты Вы послали на смерть моего брата? Сфабриковали улики? - с нотками злости прошипел он.
  - Она стоила всех жертв.
  - Именно это я и хотел услышать, - улыбнулся Монтфельд и резким движением перерезал старому лорду горло. Кровь хлынула на стол, задев край письма. Барон взял его в руки и снова прочитал несколько строк. В душе нарастало странное гнетущее ощущение. Он свершил свою месть. Но это не принесло ему ни капли удовлетворения, лишь разочарование. Мелочь, всего лишь мелочь, которая стоила Люцису жизни. Он всего лишь увидел то, чего не должен был видеть. Даже не догадывался, что произошло. От этого злость в душе лишь нарастала. Пусть он лично отнял жизнь виновника, она никуда не ушла.
  Ещё несколько мгновений Монтфельд наблюдал, как кровь заливает стол Вайсанта. Теперь можно было отдать бумаги королю. Если удастся выйти из этого поместья. Но это уже не беспокоило барона. Пусть они нападут на него, попытаются зарезать на выходе. Он даже не знал точно, будет ли им сопротивляться. Злость порождала странное опустошение. Ему уже было всё равно, что будет дальше.

  Время тянулось мучительно медленно. Минуты обращались в часы, часы - в дни, дни - в месяца. Игон продолжал ждать вестей от своего друга, запертый в стенах дворца, словно в клетке. Мучительное бессилие лишь способствовало зачаткам безумия, как и непрекращающиеся кошмары с участием в них отца. Он наблюдал, как наступающая зима отвоёвывает свои позиции у осени, за непрекращающейся борьбой снега и грязи, которая должна была скоро закончиться, со дня на день, и напряжённо ждал, когда ему донесут хоть какую-то весть из Тигжина. Единственным, что могло принести недолгие мгновения спокойствия и отрешённости от внешнего мира и хоть немного упорядочить мысли, была музыка.
  Он спускался в танцевальный зал, находящийся в глубине дворца, вдали от посторонних глаз и в полном одиночестве бродил по нему, вспоминая мелодии, которые разливались здесь, эхом отражаясь от стен. На его глазах из теней вырастали силуэты, фрагменты его воспоминаний - единственная танцующая пара его родителей, уверенно кружащая в центре зала под музыку, которую он извлекал из струн арфы, одного из элементов эльфийского наследия их народа. Долгое время он бродил неподалёку от инструмента, рассматривая хорошо начищенные и натянутые слугами струны, не решаясь подойти ближе. Словно его увечье больше не позволяло прикоснуться к ним.
  В задумчивости, он снял бинты и снова осмотрел раненую кисть. Несмотря на постоянное лечение силой света и заживляющими мазями, она не заживала. Словно эти проклятые фиолетовые тлеющие искры продолжали разъедать его кожу, не позволяя ранам затянуться, даруя ему непрекращающуюся ноющую боль, к которой он уже успел привыкнуть. Забинтовав руку обратно, он всё же решился подойти к арфе, пальцами здоровой руки перебрал струны, извлекая из них тонкую чувственную мелодию, ощущая непередаваемое наслаждение от этих звуков. Музыка уносила его куда-то вдаль, оставляя все кошмары последних месяцев позади, лишая его титулов и обязанностей, обнажая в нём человека перед лицом целой вечности, гармоничной и неспешной, в которой все волнения будничной жизни кажутся лишь незначительной рябью. Поддавшись ей, он, словно в забытьи, дотронулся раненой рукой до струн, и тут же одёрнул её, зашипев от резкой боли. Гармония разрушилась, возвращая его к ощущению собственной беспомощности и немощности, словно признавая его недостойным и неполноценным для своих даров. Он посмотрел на бинты, через которые проступила кровь, печально вздохнул, закрыв глаза. Эти проклятые твари отняли у него музыку, единственный шанс погрузиться в безмятежность, соединиться со своим прошлым, почувствовать его успокаивающую лёгкость. Ничего уже не будет так, как раньше. Чтобы восстановить баланс, придётся приложить усилия, свыкнуться с изменениями, которые будут весьма болезненны для всех, продолжить борьбу за то, что по праву принадлежит ему.
  Он прикоснулся к струнам двумя руками и продолжил извлекать из них звуки, не обращая внимания, лишь слегка морщась от боли, не замечая, как они покрываются его кровью, растворяясь в гармоничной мелодии. У всего есть своя цена, и он готов был заплатить.
  Двери тронного зала открылись, отрывая его от любимого занятия и возвращая в реальность. Он мог бы возмутиться внезапному нарушению своего спокойствия от назойливых слуг или паладинов, но увидел долгожданного гостя. К нему спешным шагом направлялся явно встревоженный Вайс. Глаза быстро пробежались по его внешнему виду, и камень упал с души Игона - на первый взгляд с его другом было всё в порядке.
  - Игон! - воскликнул тот, стремительно сокращая расстояние между ними. - Мы должны торопиться! Я не знаю, что этот Клотти может выкинуть. Он пока под присмотром Деклана и пары твоих паладинов. Не думаю, что верёвки смогут его сдержать, если он попробует обратиться эту тварь.
  - Всё настолько плохо? - встал ему навстречу король.
  - Настолько, - мрачно ответил тот. - Мы приехали слишком поздно.
  - Расскажи подробно, - в тон Игона прокрались повелительные нотки.
  - Как только мы въехали, нам сразу не понравилась обстановка. Было слишком пусто, не видно ни души. Мы решили поехать напрямую к барону, нам никто не пытался помешать. По пути я заметил лежащие в снегу тела. Замёрзшие, грязные, со следами разложения - они явно давно погибли. Их просто оставили там, потому что некому было их убрать.
  - Никто не выжил? - вздохнул ошарашенный Игон.
  - Да, как, как и в Таншале. Если там и были сектанты, то теперь они все мертвы. В Тигжине единственным живым оказался барон. Клотти был не особо разговорчив, а потом сам предложил нам привезти его сюда, чтобы он дал признание.
  Игон резко остановился.
  - Серьёзно? - спросил он с нескрываемым раздражением. - Сам? Вы решили привезти его прямо ко мне? Чтобы он убил меня при первой же возможности?
  - Ты считаешь меня идиотом? - упёр руки в бока Вайс с недовольным видом. - Деклан доставит его в казематы, прочность цепей в которых мы проверили на матери Бенвеля. Как только я сочту, что ситуация под контролем, я позову тебя туда. Пока я лишь просто ввёл тебя в курс дела, - его взгляд упал на окровавленные бинты Игона, и он скривился. - Чем ты тут занимаешься?
  Игон посмотрел на свою разбередившуюся рану и поспешил спрятать кисть за спину.
  - Наслаждаюсь жизнью без твоих нравоучений, - нахмурился он. - И ради всего святого, не начинай их.
  - Любишь ты создавать работу другим на пустом месте, - фыркнул Вайс. - Ладно, как только разберусь с Клотти, сразу же займусь тобой. Так что можешь продолжить наслаждаться жизнью, пока есть время.
  Игон хотел сострить в ответ, но промолчал, наблюдая за уходящим паладином.

  Допрос барона Клотти длился недолго, он охотно делился информацией. Путь проникновения демонической порчи в королевство оказался весьма простым. Заражённые фрукты барон получил среди контрабанды. О том, что знатные господа часто закупают дефицитные товары из-за границы на чёрном рынке было известно многим. Среди прочих товаров роскоши демоническая порча проникла в королевство. В отличие от прочих, в Незервинде заражение началось с верхов. Этот вариант граничил с полным бессилием что-то изменить и исправить. Конкретного источника не было, а потому остановить это одним махом было невозможно.
  Потому все усилия были брошены на попытки Вайса вылечить заражённую мать Бенвеля. Многие смотрели на него с надеждой и отчаянием одновременно, понимая, что всё это может быть безнадёжно. Это понимал и он сам, но продолжал.
  Однако, спустя несколько дней всё кардинально изменилось. Столицу Незервинда сковали сильные морозы, зима вступила в свои права. Игон не придал бы этому никакого значения, если бы в его кабинет не ворвался один из его слуг.
  - Мой король, Вы должны срочно это увидеть! - прокричал он и поспешил прочь. Заинтересованный Игон проверил наличие меча на своём поясе и осторожно последовал за ним. Слуга привёл его на балкон, и практически сразу же он заметил некоторую странность - замерших посреди улицы людей. Разных статусов и сословий, они стояли то тут, то там на улицах его города, совершенно неподвижные, словно статуи. Другие прохожие обходили их с недоумением. Это не сулило абсолютно ничего хорошего.
  - Приведите... Принесите одного из них для обследования моим паладинам, - твёрдо велел он ошарашенному слуге. Тот замешкался на мгновение, а потом поспешил выполнить поручение короля. Сам же Игон, потратив ещё несколько минут на осмотр своего королевства, решительным шагом направился к казематам. Но его интересовал не барон Клотти, он миновал камеру бывшего вассала и вошёл в небольшую каморку по соседству. Вайс бросил на него тревожный взгляд и вернулся к лечению.
  - Как она? - спросил король, глядя на его пациентку.
  - Пока не могу сказать. И будет лучше, если меня всё же никто не будет отвлекать, - мрачно сказал паладин, не отрываясь от своего занятия. - Пока меня не было, её болезнь медленно и незаметно, но продолжала прогрессировать. Мне пришлось потратить много усилий, чтобы добиться хотя бы небольшого улучшения, вернуть её к исходному состоянию.
  - Ситуация усложнилась, Вайс, - ответил ледяным тоном Игон. - На наших улицах появились неподвижно застывшие люди.
  Явно заинтересовавшись, тот вскинул голову, посмотрев ему прямо в глаза.
  - Я отправил слуг, чтобы они доставили одного из них к моим придворным паладинам. Ещё немного - и они сообщат мне о том, что произошло. Но, кажется, я уже знаю ответ, - король бросил мрачный взгляд на женщину, прикованную к столу, медленным шагом двинулся ближе. - Я спрашивал у Льюдеса о его впечатлениях от лечения этой женщины. Я изучал твои отчёты и отчёты лекарей о вскрытии Лурены Дивер. У них в груди некий паразит, который изменяет их изнутри, питается ими. Чем дольше он в них находится, тем больше он срастается с их телами. Малые дозы света лишь замедляют его рост. Но если усилить напор, он начинает убивать носителя. Ты не сможешь изменить её состояния, лишь замедлишь обращение. Потратишь время, как я потратил. Понапрасну.
  - Прекрати, или я за себя не ручаюсь и не посмотрю на твой титул, - прорычал Вайс сквозь зубы. - У нас нет иного выхода, нужно продолжать бороться.
  - Ты веришь в это? Веришь в то, что сможешь избавиться от этой заразы? Заставишь паразита бесследно исчезнуть?
  Бросив на него ещё один разражённый взгляд, Вайс вдруг замер, глядя куда-то в сторону.
  - Точно, - пробормотал он. - Надо попробовать.
  - Что именно? - неприязненно скривился Игон.
  - Избавиться от него, - произнёс паладин, глядя на своего друга с вновь зажегшейся в глазах надеждой. - Убрать. Вырезать!
  - Думаешь, это поможет?
  - Это - наш единственный шанс. Нужно попробовать. Можешь позвать кого-то из лекарей?
  - Хорошо, - повёл бровью король с тенью усмешки и развернулся к двери.
  - Игон, - позвал его старый друг, заставив остановиться, - Спасибо.
  Тот лишь кивнул, не оборачиваясь, и вышел прочь.

  Граф Меритель, поплотнее закутавшись в свои тёплые одежды, шёл по немноголюдным улицам богатого квартала Нитерно, только что выбравшись с очередного собрания 'Духа Свободы'. Оно было весьма немногочисленным, в основном прибыли только молодые члены тайного общества, остальные не явились без предупреждения, в том числе барон Гермунт Эраграт, с которым у Лотера завязались довольно тесные дружеские отношения. Собрание вышло крайне скучным ввиду отсутствия интересных собеседников, что, вдобавок к сильной усталости, только подпортило настроение. Жутко клонило в сон, голова была тяжёлой, казалось, что стоит прислониться к фонарному столбу - и он провалится в сон. Не этого он ожидал от своей последней поездки в Нитерно перед долгой зимой, она вышла совершенно бесполезной. Потому он решил хоть немного её скрасить и наведаться в гости к своему приятелю.
  Достигнув нужного дома, он едва сумел дождаться, когда дворецкий позовёт хозяев, пришлось облокотиться о стену. Это гнетущее переутомление начинало его настораживать. Но появившаяся на входе жена барона отогнала эти мысли, заставив задуматься о том, почему её лицо выражает явную тревогу. Он запомнил её как добродушную полноватую женщину средних лет, относящуюся к молодым друзьям своего мужа как к собственным детям, которых суровая северная жизнь у неё отняла. Всегда улыбчивая, разговорчивая и наполняющая комнаты поместья своим звонким смехом, сейчас она словно потускнела и смотрела на Лотера с явным страхом.
  - Кирана? Что-то произошло? - тут же встрепенулся он, отбрасывая усталость.
  - Лотер, ты... Гермунта нет дома, - вздрогнула и рассеянно произнесла она, отводя взгляд в сторону.
  - Давно он ушёл? Мы должны были встретиться.
  - Он не говорил... Тебе лучше уйти...
  Её слова лишь усиливали его подозрения. Он решительно взял её за руку, заставив посмотреть себе прямо в глаза.
  - Кирана, скажи, что случилось? - твёрдо велел он. - Может, я смогу помочь?
  Она всхлипнула и пожала плечами.
  - Я не знаю, Лотер.
  - Что случилось? Где он?
  - Идём, - велела она, пропуская его за собой в дом. Он повиновался, вошёл в уютную прихожую, сбрасывая с себя пальто. В голове крутились версии, одна за другой, каждая последующая была всё мрачнее. Его вычислили и арестовали? Но за что? Вменили вину в каком-то преступлении? Посчитали его опасным? Невозможно. Кто поверит в причастность барона Эраграта к каким-то преступным действиям? У всех, кто с ним знакомился, создавалось лишь положительное впечатление об этом начитанном добродушном полноватом старике. Или, может, на него кто-то напал? Учитывая его весьма безобидный вид, этого нельзя было исключать. Но кто мог напасть на барона? Где он мог оказаться, чтобы столкнуться с бандитами?
  - Вот, - подавленный голос Кираны отвлёк его от мыслей. Лотер взглянул на неё и увидел, что она указывает в окно, на их небольшой внутренний сад. Там виднелась знакомая фигура, сгорбленная и скрюченная, припавшая к земле.
  - Что с ним? - гость неосознанно понизил голос следом за своей собеседницей.
  - Я не знаю, - в её голос закрались нотки отчаяния. - С тех пор, как мы вернулись из поездки к лорду Данкту, он как будто сам не свой. Раньше мы часто сидели у камина, но теперь он очень много времени проводит в саду. Сегодня утром он вышел сюда, и с тех пор не возвращался. Когда я зову его в дом, он как будто меня не слышит, а стоит мне подойти, бросает на меня такой взгляд, что мне становится не по себе. Весь день и сидит так.
  - Позволите мне поговорить с ним? - осторожно спросил он, на что она снова кивнула и спрятала лицо в ладонях. Лотер осторожно приоткрыл дверь и вошёл в сад, хоть это решение и сразу показалось ему необдуманным. Холод тут же набросился на него, словно чувствуя беззащитную жертву. Пальто осталось в прихожей, и графу оставалось лишь скрестить руки и двинуться ближе к своему приятелю.
  - Гермунт? - осторожно позвал он его. Барон приподнял голову, повернулся к нему и встретился с ним глазами. Граф ощутил, как всё внутри холодеет от этого странного взгляда, словно проникающего в душу, которого он ранее никогда не замечал за этим человеком. Губы хозяина дома тронула пугающая усмешка.
  - Лотер, друг мой, - произнёс он хрипловатым голосом. - Рад тебя видеть.
  - Что ты здесь делаешь? - пересилив себя и поёжившись от холода спросил граф, с сомнением оглядывая приятеля. Рука барона, не защищённая даже тонкими перчатками, лежала на земле, кожа практически посинела от холода.
  - Готовлюсь, - коротко ответил тот.
  - К чему?
  - Ко сну.
  - Может, спальня для этого больше подойдёт? - повёл бровью Лотер, ощущая, как от холода начинает тяжелеть голова и усиливаться мигрень.
  - Нет.
  - Почему?
  - Далеко.
  - От чего? - с каждой секундой у графа росло непонимание и неприятие происходящего, тон становился чуть более истеричным.
  - От земли.
  Этот ответ окончательно дезориентировал его, заставив отшатнуться от хозяина дома. Тот словно сразу утратил к нему интерес и повернулся обратно. Все его движения были заторможенными и меланхоличными. Поспешным шагом Лотер вернулся к заплаканной Киране.
  - Он явно не в себе, - заключил граф. - Позовите слуг, пусть помогут мне занести его в комнату.
  - Хорошо, - всхлипнула она и кивнула. - Может, хоть при Вас они послушаются.
  - А Вас не послушали? - насторожился он. - Это ведь Ваш дом.
  Она снова кивнула и скривилась от нового приступа рыданий.
  - Мой... - пробормотала она. - Но я не понимаю. Я просила их завести его, но они отказали. Сказали, что он не хочет. Я грозила им наказанием, взывала к рассудку, но бесполезно. Они ставили его слова выше моих. Потом он обозвал меня, и я не выдержала и ушла. Впервые за весь наш брак произошло что-то подобное. Он назвал меня недоростком и велел убираться из сада. А я всего лишь беспокоилась о нём.
  - Тише, Кирана, - поспешил успокоить её и заключить в своих объятиях Лотер. - Всё будет хорошо.
  Он пытался успокоить её, хотя тревога в душе нарастала от неправильности всего происходящего. В голове крутилась назойливая мысль, слова хозяйки дома, сказанные мимоходом: 'С тех пор, как мы вернулись из поездки к лорду Данкту...' А не зря ли недавно поправившийся Эсталд Меритель отправился со своей своей семьёй с дружеским визитом туда же перед переездом в Ригмато? В последнее время отец вёл себя довольно странно, и тоже часто стал выходить в сад, хотя раньше его не особо привлекало подобное времяпровождение.
  Слуги явились на вызов хозяйки дома, бросали подозрительные взгляды на гостя, но всё же вышли следом за ним в сад.
  - Помогите мне его увести, - велел Лотер и, присев, взял своего приятеля под руку. Гермунт бросил на него безумный взгляд, резко дёрнулся в попытке вырваться из хватки молодого мужчины, но тот был непреклонен. Неохотно слуги обступили хозяина дома со всех сторон.
  - Нет... Не смейте... Не смейте! - бормотание барона резко переросло в истерику. - Не имеете права! Нельзя! Нет!
  С неожиданной силой для полноватого старика он вырывался из рук окруживших его людей. Его безумный взгляд полностью обратился к Лотеру.
  - Ты не можешь! Ты не можешь так со мной поступить! - его крик стал похож на рёв, на шее проступили почерневшие изнутри вены, а в диких глазах, казалось, загорелись искры какого-то нечеловеческого огня. Это заставило мужчину отшатнуться прочь, бросив барона, а его слуги всего лишь отступили назад, будто вовсе не принимали в этом участия. Граф с ужасом посмотрел на Гермунта, но тот, как только его отпустили, тут же успокоился и снова присел к земле, приложив к ней руку. Словно в поисках объяснений Лотер осмотрелся по сторонам, но стоящие в тени люди бросали ему безучастные взгляды, будто на их глазах не происходило совершенно ничего необычного. Вкупе с нарастающей мигренью, он чувствовал, будто сходит с ума.
  - Не переживай, - внезапно нарушил тишину барон. - И успокой Кирану. Скоро придёт и ваше время.
  - Какое время? О чём ты? - выдавил из себя Лотер, ощущая, как страх всё больше пробирает его наряду с холодом.
  - Ты поймёшь, когда оно придёт. Они позовут тебя к себе. Как остальных. Как Эсталда.
  - Что? - услышав имя отца, граф вздрогнул.
  - Я был рад услышать его среди нас.
  О чём он? Ведь с тех пор, как отец выздоровел, он ещё не успел навестить друга своей юности, хотя Лотер часто предлагал ему съездить вместе с ним в Нитерно. Вместо этого отец предпочитал прогулки на террасе и в саду. А потом решил навестить своего спасителя, лорда Данкта... Осознание пронзило его, подобно стреле, заставив выбежать отсюда. Тревога захлёстывала его с головой, бегло накинув на плечи пальто и не сказав ни слова перепуганной хозяйке дома, он бросился прочь, снова ощущая, как чудовищно быстро тает отведённое ему время.

  Уже давно была глубокая ночь, но сон никак не шёл. Игон лежал в своей постели, глядя в потолок. Снова ожидание, невыносимое ожидание. Он чувствовал, что должен что-то предпринять, но не имел права действовать прямо сейчас. Нужно было понять, с чем именно все они имеют дело. Он уже выслушал одного из паладинов, проводивших осмотр доставленного с улицы человека. Демоническая порча, что ни капли не удивило юного короля. Заражённые не переносили сильных морозов, что даже в какой-то степени обнадёживало. Пришедшая с юга зараза не смогла одолеть суровую погоду их родных краёв. Но эти люди были мертвы. Стоило ли воспринимать всё это как провал? Его неудачу, которую он не смог предотвратить? Из-за его бездействия эти люди лишились жизней. Улицы были полны застывшими заживо горожанами, словно статуями. Никого из них уже не спасти, даже если Вайсу удастся это сделать.
  В дверь осторожно постучали, отвлекая его от мыслей.
  - Войдите, - неохотно пригласил он ночного гостя, бросив взгляд на клинок, лежащий на столе рядом с ним. Полоса света расширилась, а затем снова исчезла, послышался звук закрывающейся двери, а следом за ним - усталый вздох, по которому он сразу узнал Вайса.
  - Как прошло? - не поворачиваясь к нему, спросил король, будто не хотел воочию увидеть, как его худшие опасения сбываются.
  - Я ещё не знаю, - ответил тот, прислонившись к двери спиной. - Мы вытащили из неё эту дрянь. Даже целиком, несмотря на то, как оно разрослось в её теле. Я старательно контролировал силу, чтобы оно не успело её убить, а раны медленно заживлялись...
  - Подожди, - повернулся к нему ошарашенный этими словами Игон. - Ты хочешь сказать...
  - Чтобы я сказал, надо дать мне договорить, - тепло улыбнулся Вайс. - Нам с твоим лекарем удалось сохранить ей жизнь. Надеюсь, что надолго. Раны со временем затянутся, пара шрамов может остаться. Но она жива, Игон.
  - Наконец-то хоть какие-то хорошие новости, - оценил король.
  - Конечно, Тибон говорил, что сорняки могут расти и из ошмётков своих корней, когда вырезал их из тела этой несчастной, но будем верить, что этого не случится. Мы старательно поработали, и я не ощутил остаточных следов заражения в её теле.
  - Надежда на чудо в наше время - непозволительная роскошь. Внезапный грохот пронёсся по стенам, за ним откуда-то снизу последовал пугающий, пробирающий до костей нечеловеческий вой. Король и паладин обменялись тревожными взглядами, после чего оба рванули в сторону шума. По пути Игон не забыл прихватить меч со стола.
  - Тебе не стоит идти! - прокричал Вайс на ходу. - Это может быть опасно!
  - Я могу о себе позаботиться! - рявкнул на него тот.
  - Демон побери, Игон! - внезапно лучший друг замер, перехватил его за плечи и прижал к стене. - Если это один из заражённых? Ты не имеешь права рисковать собой! Незервинду нужен правитель, и ты не имеешь права рисковать жизнью так глупо!
  Да что он о себе возомнил? Как он смеет отчитывать его как несмышлёного юнца? В гневе Игон отвёл взгляд в сторону, чтобы не видеть в глазах друга этого упрёка, ведь в глубине души осознавал, что тот прав. Но внезапно на другом конце этого безумно длинного коридора возникла фигура - тёмный силуэт, отдалённо напоминающий человеческий, но странно угловатый, будто в его одежду были вплетены ветви, а по всему телу разливались светящиеся жилы инородной магии. И чудовище, и молодые люди, увидевшие его, замерли, словно ожидая, что же произойдёт дальше. Тварь наклонила голову, рассматривая их, а затем с рёвом метнулась вперёд. Выругавшись, Вайс отпихнул Игона назад и выстрелил в чудовище залпом света, но то лишь отмахнуло атаку, лишь немного замедлившись, продолжило широкими шагами сокращать расстояние между ними. С удивительной настойчивостью паладин продолжил метать в него сгустки света, словно рассчитывая на иной эффект.
  - Уходи, Игон! - прокричал он другу за своей спиной. - Живо!
  - Чтоб оно растерзало тебя?! Ещё чего! - возмутился тот в ответ.
  - С тобой я не смогу полноценно защищаться! - в голосе юноши появилось явное раздражение. Тварь была совсем близко, и он поспешил поднять над собой купол света. Чудовище врезалось в преграду и с шипением пыталось продавить в неё свои когти.
  На мгновение юный правитель замешкался, рассматривая существо. Отдалённо оно напоминало человека, магия разных цветов крупицами переливалась на нём, как и на оставленных им следах. Оно было пропитано водой, его тело, руки и эта свалявшаяся зимняя одежда.
  - Игон!
  Вздрогнув, он всё же повиновался и отступил, юркнув в ближайшую дверь. Просторный фуршетный зал с двумя входами встретил его мрачным мерцанием хрусталя на люстрах. Через мгновение они издали мелодичный звон от сотрясшего стены взрыва в коридоре. Игон метнулся было к двери, но вспышки повторились. Битва была в самом разгаре, и он действительно был помехой, если не знал, что нужно делать. Мысли лихорадочно крутились в голове, пытаясь сопоставить воедино картину, ища зацепки, выход, что можно было предпринять.
  - Игон, - позвал голос из другого конца зала, сбив его.
  Он ошарашенно уставился на тёмный силуэт. Протяжный, заунывный, но всё же до боли знакомый голос его отца. Не во сне, не в бреду или видении - наяву. Игон замер на месте, не в силах пошевелиться, лишь смотрел, как медленно, шаг за шагом, некто из тени приближается. Всего мгновение, ещё чуть-чуть - и он выйдет на лунный свет и явит своё лицо.
  - Тебе не победить, Игон, - продолжил незнакомец. - Твоих сил не хватит. Они уничтожили меня. А тебя сотрут в порошок. Ты ничтожен, ты слаб против их мощи.
  Бледный свет луны выхватил его из мрака, заставив Игона отступить на шаг в ужасе. Это действительно был его отец, изнемождённый, изуродованный мучительной болезненной смертью. Он медленно ковылял к своему сыну, обходя длинный стол. Одетый в то же самое облачение, в котором проходила церемония сожжения его тела.
  - Это невозможно, - прошептал Игон. - Свет забрал твои тело и душу.
  - Но духи вернули меня, дабы указать тебе путь. Тебе нужно найти иной выход. Принять решение, которое необходимо для спасения королевства. Только так ты сможешь сохранить корону. Свою жизнь.
  - Какой выход? - с непониманием и отчаянием спросил юноша.
  - Свет бессилен против этой тьмы. Нам необходимо принять иной путь.
  - Какой? - едва шевеля губами, прошептал Игон.
  - Ответы могут быть сокрыты во тьме, - улыбнулся отец, протягивая ему руку. Он преодолел уже половину раделявшего их расстояния. - Не стоит бояться её.
  Он приближался, шаг за шагом, и его слова всё больше вызывали в душе юноши смятение. Всё, на что они могли надеяться в борьбе с этой заразой - это свет. Но, если его действительно будет недостаточно.
  - Король должен быть сильнее. Король должен мыслить шире. Король должен идти дальше, - повторял Рейван словно мантру. - Король должен быть готов переступить черту.
  - Нет, - прошипел Игон, подняв на него взгляд. - Замолчи. Ты не можешь быть моим отцом.
  - Тебе придётся признать правду, Игон. Она настигнет тебя, - с пугающей улыбкой сказал призрак.
  - Кто ты? - прошептал юноша, понимая, что не хотел бы слышать ответа на этот вопрос. - И как ты смеешь принимать обличие моего отца? Порочить его светлую память?
  - Светлая память? - переспросил тот и расхохотался. - Нельзя опорочить то, чего нет.
  - Замолчи, - прошипел Игон, угрожающе выставив свой меч.
  - Правда будет горькой, сын мой. Обжигающе горькой. Ты совершенно меня не знал.
  - Замолчи! - прокричал король и бросился на морок с оружием, но стоило приблизиться, как он растворился в полумраке пустого зала.

  Подоспевшие с нижних этажей паладины и шаманы влились в битву, что давало надежду на её скорое завершение. Двое мужчин в традиционных костюмах из мехов различных животных и булавами в руках поспешили разбить окна, чтобы в коридор ворвался подвластный им ветер. Выпады монстра явно стали вязкими, что не ускользнуло от Вайса. Если от первой атаки ему едва удалось уйти, то теперь он мог спокойно уклоняться и маневрировать. Что изменилось? Неужели эти твари могут выматываться? Облачко пара вырвалось из его рта, захватив на мгновение его внимание. Уклонившись от очередного магического залпа и снова скрывшись под куполом света, он посмотрел вбок, на большие арочные окна вдоль стены. Ночной холод завладел коридором вперемешку с воющим зимним ветром. Это было возможным решением. Извернувшись, Вайс ушёл в сторону от когтей монстра, замахнулся мечом и вонзил его в ближайшее стекло, ещё одним взмахом уничтожил следующее. Преследующая его тварь взвизгнула, словно порыв ветра обжёг её, но отступать уже было некуда. Неуверенно попятившись, существо подняло свои изуродованные руки, чтобы направить новую атаку во врага, но его движения с каждой секундой замедлялись всё больше. Влага на его теле и одежде заледенела, свечение медленно угасало. Решительным рывком Вайс метнулся вперёд и вонзил клинок в сердце чудовища. Меч шёл туго, практически не прорезая плоть, увязая в ней, но паладин так просто не отступал. Свет перешёл с его рук на лезвие, растапливая мелкие льдинки на меховом одеянии врага. Рывками Вайс пробивал преграду к сердцу твари, словно одержимый. И наградой ему было нарастающее свечение, обозначающее, что он всё ближе и ближе к своей цели.
  Внезапно клинок провалился в грудину, пронзив паразита, поселившегося в теле жителя Незервинда, источник светящихся жил и демонической магии, осквернившей людские королевства, и та вырвалась сплошным вертикальным потоком в ответ. Вайс не успел среагировать, но чужая рука схватила его за ворот и резко оттащила назад. Повернувшись, он увидел взволнованного Льюдеса, осматривающего последствия битвы, и растерянно прошептал ему слова благодарности. Дворцовый паладин же не мог оторваться от поверженного врага.
  - Это он... - прошептал он шокированно.
  - Кто? - удивлённо уточнил Вайс.
  Льюдес вздрогнул, будто очнувшись от наваждения, и посмотрел на лучшего друга короля так, будто только что его увидел.
  - Человек, которого нам принесли с улицы. Я участвовал в его осмотре, - сказал он, всё ещё подавленный осознанием случившегося. - Я могу поклясться, что он был мёртв. Он замёрз насмерть. Я сам поставил этот диагноз.
  Вайс с сомнением посмотрел на тело монстра, подошёл ближе и присел рядом. Он осторожно дотронулся кожи. Наощупь она была твёрдой, напоминала древесину, обжигающую холодом - пропитанную влагой и заледеневшую. Какова вероятность того, что эта тварь не встанет снова?
  - Будем верить, что на этот раз он мёртв окончательно, - заключил Вайс. - Но на всякий случай следует приставить к нему кого-то, кто обезвредит его, если оно снова решит встать на ноги.
  Льюдес кивнул и пошёл куда-то отдавать распоряжения, а юный паладин на время задержался, обдумывая произошедшее. Значит, заражённые умирают, когда замерзают. Точнее в них умирает то, что остаётся от людей. Но стоит им попасть в тепло, они снова оживают, окончательно превращаясь в монстров. Он не сомневался, что в них уже не осталось ничего человеческого, но не мог отделаться от жалости и ужаса. Сколько невинных человек могли превратиться в чудовище, абсолютно не осознавая этого? Эти чувства обращались в ярость. Он решительно поднялся на ноги и отправился в темницы, желая вытянуть из барона Клотти ещё немного информации. Возможно, осознав масштаб трагедии, пленник соизволит сказать им чуть больше. Юный паладин отказывался верить, что из этой ситуации у них нет выхода, что мутацию невозможно остановить.

  Холод пробирал до костей, несмотря на плотные одежды и меховой подклад. Граф Меритель кутался в свою шубу, с трудом шагая по опустевшим ночным улицам. Весьма необычно для Нитерно, в такое время на дорогах зачастую было не протолкнуться, несмотря на морозную погоду. Лотер пытался отогнать тревожные мысли из головы, но они настойчиво продолжали в неё проникать. Всё потому, что они боятся холода. Заражённые демонической порчей. Потому и он, коренной житель этих земель, теперь внезапно стал слишком чувствителен к морозу.
  Где искать спасение? Что делать? Куда идти? Мысли путались, но ноги сами вели его к Собору Света, который круглосуточно принимал всех страждущих и нуждающихся. Шаг, ещё шаг, витражные окна, через которые пробивался тёплый свет, манили его к себе. В груди нарастало жжение, тело наливалось слабостью, словно свинцом. Оставалось лишь несколько метров, но он ощущал, что больше не может идти. Припав на колени, он зашёлся в приступе хриплого кашля, словно пытался выплюнуть своё нутро. Или нечто, чуждое его нутру. Жуткий жар распространялся нитями по телу, словно сжигая его изнутри, но при этом казалось, что кровь стынет в жилах от холода. Он вдруг отчётливо понял, что в стенах собора не найдёт спасения, лишь смерть. То, что растёт внутри него, убьёт его до того, как он переступит порог. Но что тогда делать?
  В его голове отдалённо звучали голоса, раньше они были лишь мутными звуками, но теперь Лотер мог различить отдельные слова. Они звали его к себе, направляли его уйти отсюда как можно дальше. Стать ближе к ним, коснуться земли. Они помогут ему. Хотелось поверить, но он прекрасно понимал, что если решится ступить на этот путь, то окончательно растеряет остатки здравомыслия. Демоническая порча в его теле разрастётся, поработив его.
  На мгновение он вспомнил Гермунта Эраграса. В нём ничего не осталось от того неунывающего старика, с которым граф познакомился пару месяцев назад. Он превращался в нечто иное, и этому уже нельзя было никак помешать. То же самое произойдёт и с отцом Лотера, которого молодой граф сам направил на этот путь, доверившись лорду Данкту, рискнув использовать это лекарство. Он дрожал от боли и ярости, слыша среди мутных фраз разных людей столь знакомый голос своего отца.
  Чувство вины подтолкнуло его сделать ещё один шаг вперёд, но жжение скрутило его спазмом, заставив упасть на каменную мостовую. Нужно было сделать хоть что-то, пока он ещё сохраняет остатки здравомыслия. Но что он мог? Он же всего лишь человек, столкнувшийся с гораздо большей силой. Что может сделать простой граф, не обладающий магией, чтобы ему противостоять?
  Но ведь он граф. И он знает, что происходит. Он знает, кто за всем этим стоит, с кого всё началось. Это и было его оружие, стоило лишь применить его по назначению. Собрав силы в кулак, он решительно отполз в сторону и встал на ноги. Боль отступила, позволив ему облегчённо вздохнуть. Он не сможет войти в Собор Света, туда ему путь закрыт. Но у него ещё есть шанс воспользоваться своим положением и выпросить срочную аудиенцию у короля.

  Прошло несколько часов. Вайс не отрывал взгляда от измученного лица барона Клотти. Они находились в темнице наедине, зрелый мужчина смотрел на него со смесью злости и усталости во взгляде. На его руки, объятые слабым свечением, заходился приступами кашля, стоило только паладину чуть усилить напор.
  - Вы не могли не знать о том, к чему всё это приведёт, - мрачно сказал Вайс, не испытывая ни капли жалости к пленнику.
  - Я лишь делал то, что от меня требовалось, - пробормотал тот в ответ.
  - Кем требовалось? - задал в очередной раз этот вопрос юноша, и ощутил, что едва сдерживает злость.
  - Я исполнял свою роль.
  Снова эта туманная фраза. Одно и то же по кругу.
  - Кто задал тебе эту роль? - голос всё же сорвался на крик. - Кто требовал от тебя заразить своих подданных? Кто дал тебе эти проклятые плоды?
  - Я лишь сделал то, что они хотели.
  - Кто?!
  - Они. Они постоянно шепчут. Я должен вернуться к ним.
  Руки паладина опустились. Это бесполезно. Клотти был лишь марионеткой. Возможно, он действительно не осознавал, кому именно служит. Но где найти источник заражения? Как остановить всё это? Отчаяние понемногу сводило его с ума. Он не привык к столь фатальным поражениям, к ситуациям, из которых нет разумного выхода.
  Внезапно их уединение нарушил встревоженный слуга, вбежавший в темницы.
  - Сейт Вайс! - воскликнул он. - Правитель Игон требует Вас к себе. Это срочно!
  Раздражённо выдохнув, тот развернулся и последовал за гостем, оставив барона Клотти в темноте.
  - Отпустите меня к ним, - донёсся до его ушей слабый шёпот пленника, когда он выходил из темницы.
  Добравшись до кабинета Игона, Вайс с слёгким удивлением посмотрел на ещё одного человека, присутствовавшего на встрече.
  - Отлично, можем начинать наш разговор, - отметил Игон, а затем представил своего гостя. - Вайс, это - граф Меритель. Он хочет поведать нам что-то важное.
  Мужчина несколько смутился, но решительно встал с кресла и начал отмерять кабинет шагами.
  - Я знаю, кто стоит за всем этим, - это заявление вызвало у паладина шок. - Уверен практически абсолютно. Заражение нашего королевства демонической порчей началось с лорда Данкта.
  - Почему именно он? - в отличие от Вайса, Игону каким-то чудом удалось сохранить хладнокровие. - Что именно даёт Вам право обвинять его? У Вас есть неопровержимые доказательства?
  - Я входил в тайное общество местной аристократии, - с некоторой неохотой признался Лотер. - Мы вынашивали планы о расширении нашего влияния, изменении порядков в обществе. Иногда тешили себя мыслями, что можем свергнуть правящую власть.
  Эти слова явно смутили правителя и паладина. Стоило ожидать подобной реакции. Граф продолжил рассказ, словно что-то подталкивало его к этому.
  - На одном из собраний юный граф Данкт угощал нас диковинными трапезами, привезёнными его отцом из поездки в Араторн, в их числе были и вина из Филании. Ещё тогда их привкус показался мне и моему другу странным. Вчера я был у него в гостях. Он был совершенно не похож на себя, отрешённо сидел в саду в лёгкой одежде, припав к земле. И говорил что-то невразумительное. О том, что скоро мы все присоединимся к ним.
  - К кому? - с лёгким нетерпением вмешался Вайс в очередной бессвязный рассказ, опасаясь, что вновь услышит какие-то общие фразы без ответов.
  - К голосам. Они заполняют голову и зовут к себе, - обречённо признался Лотер. Осознав сказанное, Вайс подошёл к нему чуть ближе и зажёг в руках свет. Тут же граф скривился в приступе кашля и охватившего грудь спазма.
  - Вы заражены, - констатировал паладин, прервав пытку.
  - Да, я понял это недавно, когда начал слышать их голоса. Заражённые будто связываются друг с другом, образуя некое единое сознание. Они все зовут меня ближе, к себе, к земле. С каждым днём становится всё труднее сопротивляться, - он вскинул на собеседников взгляд, полный отчаянной надежды. - Прошу Вас, Вы должны мне помочь. Вы должны остановить всё это!
  Игон с Вайсом переглянулись, понимая мысли друг друга. Они хотели бы помочь графу, но не имели понятия, как.
  - Если зараза ещё не сильно укоренилась, - предположил паладин, - мы можем попробовать её извлечь, как с матерью Бенвеля.
  - Правда? - переспросил обнадёженный граф, глядя на него с детским восхищением.
  - Будет больно, сложно и мучительно долго, но это возможно, - заверил его Вайс. - Мы проводили эту операцию всего раз и не знаем точно, одинаково ли она эффективна для всех заражённых. Учитывая, что паразит развивается в них по-разному. Но я сделаю всё, что в моих силах.
  - Спасибо. Спасибо! - тот восторженно схватил его за плечи, словно только что спасённый утопающий.
  - И всё же вернёмся к нашему разговору, - вмешался Игон. - Нет ли вероятности, что в поместье Данктов мы ничего не найдём?
  - Когда я был у них в гостях, меня не пускали в ряд секций, несмотря на то, что я считался почётным гостем. Они явно чем-то занимаются в подвале, оттуда по ночам были слышны странные звуки. Для меня также были закрыты верхние этажи. Я часто слышал, как там кто-то в спешке ходит с завидной регулярностью. Кроме того, в саду имеется странная пристройка, полностью закрытая от внешнего мира. От неё исходит несколько труб, из которых валит дым - там постоянно топят печи. Когда я пытался подойти ближе, меня тактично уводили в сторону слуги. Иногда мне казалось, будто они возникают из ниоткуда, стоит мне сделать лишний шаг.
  - И Вы думаете, что всё это останется к нашему прибытию? - повёл бровью правитель.
  - Самоуверенность лорда Данкта говорит о том, что он не ждёт внезапной проверки.
  - Если Вы утверждаете, что слышите голоса других заражённых, какова вероятность, что они не слышат Вас? Что они до сих пор не знают о Вашем прибытии ко мне?
  Лотер осёкся, не зная, что сказать. Об этом он и не думал. Правитель сверлил его взглядом, ожидая ответа, которого у него не было.
  - Путь до Дайзепура неблизкий, тем более по обледенелым дорогам, - продолжил Игон. - За это время они могут успеть скрыть все свои следы.
  - Прошу прощения, милорд, но больше я ничего не знаю, - с отчаянием признался он. - Прошу Вас, помогите мне.
  Игон повёл бровью и кивнул Вайсу, паладин тут же поспешил вывести гостя прочь, отправляясь в катакомбы дворца. По дороге он крикнул слуге, чтобы тот нашёл ему Тибона - врача, с которым он проводил первую операцию. Правитель же остался сидеть в своём кабинете, обдумывая дальнейшие действия. Злость не позволяла мыслить трезво. Он вспоминал свои встречи с лордом Данктом, притворство, которое постоянно окутывало дипломата. Это был очевидный вариант, которого Игон не замечал. Не было никаких оснований подозревать лорда. Или всё же были? Прокручивая в голове их разговоры, юноша всё чаще ловил себя на мысли, что сам игнорировал тревожные звонки. И теперь необходимо было сделать что-то, чтобы исправить допущенную ошибку.

  В поместье Штафертов тоже было довольно холодно, несмотря на то, что слуги активно топили печи. Монтфельд ходил по коридорам, кутаясь в дублёнку с меховым подкладом, которую обычно надевал, выходя на улицу, и всерьёз задумывался о том, чтобы надеть что-то ещё. Мороз пробирал до костей, хотя некоторые слуги были одеты весьма легко. С ним явно что-то не так. Хотя на данный момент было сложно оценить всё трезво из-за очередной полупустой бутылки в его руках.
  Не меньше тревоги он испытывал и глядя в окно. Там сновали редкие путники, удивлённо оглядываясь на других горожан различного статуса, которые на этом морозе недвижимо замерли на месте, будто статуи. Независимо от дороговизны одежд, они подверглись этому странному недугу, последствия которого барон наблюдал уже несколько дней. Наверняка здесь не обошлось без демонической порчи. И страшно было осознавать, что его симптомы перекликаются с внешними признаками заражения. Когда он ошибся?
  И всё же это уже мало его волновало. Эта бутылка была не первой и отнюдь не последней. Уже несколько дней он пытался заглушить странное чувство опустошения после убийства лорда Вайсанта. Он потратил столько лет на распутывание этого клубка. Этот человек разрушил его жизнь. И даже, когда его не стало, продолжал разрушать.
  Потому внезапное письмо из дворца, принесённое слугой, вселяло странное чувство тревоги и недоумения. Игон просил его прибыть на личную аудиенцию. Зачем и почему именно сейчас? Неужели он думал, что у барона найдётся какое-то объяснение происходящему? Быстро отдав распоряжения, он приготовился к встрече. Пришлось нанести немного грима на лицо, чтобы выглядеть не столь болезненно, а также надушиться парфюмом, хоть это и не особо спасало ситуацию.
  Лишь бы ничего не произошло по пути. Нужно было продержаться всего несколько кварталов в экипаже, кутаясь в пуховое одеяло. Даже сквозь этот тёплый кокон мороз просачивался и кусал кожу, от чего приходилось накрываться с головой. На месте его встретила охрана, в состав которой внезапно вошёл один дворцовый паладин. Приблизившись, они явно поморщились от разящего запаха, исходящего от барона. В руках священнослужителя зажёгся свет, вызывая у гостя странное чувство жжения. Что-то просилось из него наружу - или кашель, или рвота. Он изо всех сил старался держать себя в руках, не позволяя телу подвести себя. После короткой проверки его всё же пустили внутрь.
  Игон уже ждал его, явно встревоженный, одетый в походный костюм вместо презентабельных королевских одежд, что смутило Монтфельда.
  - Барон Штаферт, - кивнул он гостю и немного поморщился от запаха. - У меня есть для Вас важное поручение.
  Он хотел было ответить, но из горла вырвался сухой кашель, заставив правителя сурово посмотреть на него.
  - Более важное, чем моё текущее? - с оттенком дерзости спросил Монтфельд, но его тон скорее выдавал накопившиеся усталость и слабость.
  - А Вам есть, что мне донести по этому поводу? - повёл бровью Игон, не отрывая от него настороженного взгляда.
  - Я значительно продвинулся в расследовании. Лорд Вайсант, глава Вашей тайной полиции, вёл это дело и хранил у себя доказательства причастности высокопоставленных лиц из Терииана к убийству Вашего отца. А также своей, - он протянул правителю папку с бумагами, которую тот с некоторым сомнением принял.
  - Что? В убийстве был замешан лорд Вайсант? Как же это может помочь Терииану получить хоть какое-то преимущество? - задумчиво пробормотал Игон, ознакомился с первым документом и замолк, внимательно вчитываясь в строки сохранённых писем.
  - К сожалению, лично допросить его уже не получится. Он решил не дожидаться суда и умереть. От моего клинка.
  Снова поймав настороженный взгляд, он устало вздохнул и упал в кресло, глядя в точку перед собой. Тем временем король продолжил изучать документы, испытывая всё больший шок и ужас, вчитываясь в строки. 'Вы знаете, что мой сын является истинным наследником трона Незервинда'. Как такое могло быть? Что это за женщина, посмевшая заявить такое? В недоумении Игон пролистал ещё несколько писем переписки лорда Вайсанта с таинственной Леди Л.Э. Но, к сожалению для него, через несколько писем адресат сменился. Теперь она обращалась лично к Рейвану Менетриту, от ненависти в строках до любовных посланий, чем дальше заглядывать в прошлое. Вероятно, это действительно было правдой. Или она внушила себе эту мысль и пыталась убедить в этом всех вокруг.
  - Мой брат пострадал от того, что доставлял эти послания среди контрабанды, - устало добавил Монтфельд. - Они устранили его как ненужного свидетеля, когда он увидел лишнее.
  - Что именно?
  - Её сына.
  - Чьего сына? Вы знакомы с их автором?
  - Думаю, что я догадываюсь, кто это может быть. Леди Леста Эгиль, вдова Лорда Эгиля, долгое время служившего при дворе короля Прасмунта дипломатом. После смерти она заняла место мужа, что позволило ей пользоваться такими рычагами власти для... решения собственных личных проблем.
  - Какова вероятность, что всё это - не плод её больной фантазии?
  - Леди Эгиль славится умом и коварством, что несколько не вяжется с больным рассудком. Думаю, чтобы сметь угрожать Вашему отцу и плести подобные интриги, она должна иметь на руках какие-то доказательства. Например, ответы на письма от Вашего отца.
  Игон вздрогнул и посмотрел прямо на него, в его глазах плясали искры гнева.
  - Это ничего не меняет, - мрачно отрезал он. - Иноземка не имеет никакого права выставлять претендента на трон Незервинда.
  - Если он не освободится, - невозмутимо повёл бровью Монтфельд, на что взгляд правителя стал испепеляющим. - Этого можно добиться с помощью недовольной элиты, которой не очень нравятся Ваши новые законопроекты. Для подогрева их недовольства наш драгоценный начальник тайной полиции долгое время налаживал связь с недовольными личностями в королевстве. Они готовили переворот и последующую гражданскую войну.
  - И Вы убили его, - осуждающе констатировал Игон. - До того, как смогли выяснить, с кем ещё он был в сговоре.
  - Увы, - единственное, что ответил ему барон, пожав плечами.
  Игон раздражённо вздохнул, опустив руки и положив письма на стол. От этих новостей было над чем подумать.
  - Можете арестовать меня, - устало предложил Монтфельд. - Это уже не так важно. Всё же я добился того, что виновный в смерти моего брата понёс наказание.
  Игон смерил его презрительным взглядом, оценивая его внешний вид и состояние.
  - Не сейчас, - мрачно сказал он. - Я вызвал Вас для того, чтобы Вы временно приняли на себя обязанности моего наместника.
  От этой новости барон не смог скрыть своего удивления и оторвался от чарующей его точки на стене.
  - Для чего? Почему именно я?
  - Потому что Вы - один из немногих людей, кому я ещё могу доверять, - с лёгким нажимом ответил Игон, на что Монтфельд не мог не усмехнуться. - Так что Вам лучше привести в порядок тело и рассудок.
  - Для меня большая честь. Разрешите поинтересоваться, с чем это связано? Куда Вы собираетесь отправиться? И на какой срок?
  - Не думаю, что больше месяца. Остальное Вам ни к чему знать. Слуги проводят Вас во временные покои, сможете приступить к исполнению обязанностей уже завтра. Я уже всё подготовил. Вам необходимо будет лишь следить за исполнением моих поручений.
  - Хорошо, - с трудом поднялся с кресла Монтфельд. - Разрешите удалиться?
  - Разумеется.
  Следуя за слугой, он обдумывал, что же могло послужить причиной столь внезапного назначения. На ум приходило только одно - борьба с демонической порчей, иного и не могло быть. На текущий момент ему не хотелось даже фантазировать на тему того, может ли что-то получиться у короля и его приспешников. Как и не было желания радоваться тому, какую честь ему оказал юный правитель. Он разучился доверять всем, кто его окружал, кроме единственного человека - Люциса. Но мог ли мертвец знать ответ на вопрос, как избежать смерти? Эта мысль заставила его усмехнуться, но затем снова вернула чувство отрешённости. Брат не появлялся уже несколько недель, оставил его, когда его душа наконец-то была отомщена. И теперь барон ощущал странное чувство одиночества, лишающее смысла всё дальнейшее существование.

Спустя две недели.
  Графу Мерителю несказанно повезло с погодой. Внезапные заморозки сковали дороги, снег ещё не пошёл, потому ничто не затруднило его продвижения. Наконец, он достиг земель Дайзепура. Операция по удалению демонической заразы из его тела прошла успешно, но времени для реабилитации не было. Он сразу отправился в путь. Грудь продолжала ныть, несмотря на то, что раны были заживлены. Вайс говорил о том, что некоторое время граф ещё будет чувствовать недомогание, Потому он предпочитал дремать. Несмотря на неудобства, он был искренне рад тому, что больше не чувствует так остро холода, не приходится кутаться в одежды, голову не наполняют многочисленные голоса. Наконец, он мог мыслить ясно и здраво. И даже видел пусть и тревожные, но вполне нормальные сны.
  По прибытии к особняку Данктов он проснулся от того, что местный камердинер потеребил его за плечо. Собравшись с силами, молодой граф направился внутрь поместья. Слугу нисколько не удивила просьба позвать его семью. Прошло несколько минут томительного ожидания - и на лестнице послышались торопливые шаги.
  - Лотер! - воскликнула обрадованная сестра, пришедшая первой.
  - Добрый день, - слегка поклонилась пришедшая с ней Венлия, а её щёки залились румянцем, заставив его несколько смутиться.
  - Ирди, всё в порядке? - улыбнулся он, обнимая сестру.
  - Разумеется. Хочу представить тебя...
  - Не стоит, мы с Венлией знакомы, - кивнул он смущённой девушке, которая явно желала более тёплой встречи. К сожалению, сейчас не позволяла обстановка. - Скажи, где родители?
  - В последний раз видела маму в компании леди Данкт в гостиной, а отец общается лично с лордом. Очень интересуется растениями в его оранжерее.
  Услышанное заставило Лотера напрячься. Его отец никогда не интересовался подобными вещами.
  - Я хотел бы поговорить с ним. Возникли некоторые неприятности с... делами, - он бросал косые неуверенные взгляды на Венлию и замерших в тени неподалёку слуг. Могут ли они что-то знать о том, что на самом деле происходит с людьми, посещавшими это поместье? Хотя, их странное поведение, раболепное и безграничное обожание своего хозяина пугали независимо от того, причастны ли они к делам лорда или нет.
  - Конечно, - видимо поняв, что личный разговор не завяжется, Венлия решила проявить участие в их беседе и обратилась к одной из слуг. - Мари, проводи господина к нашим почётным гостям. Та кивнула и повела его за собой. Он тревожно оглядывался по сторонам, словно ожидая нападения, что местные вычислят его, прочитают мысли и подозрения. Пройдя за женщиной по веренице коридоров, он, наконец, вышел в оранжерею. Словно точно зная, где находятся главы семейств Данкт и Меритель, девушка привела его к небольшой беседке, закрытой ветвистыми зарослями от посторонних глаз. Эсталд оживлённо общался с лордом, они посмеивались над чем-то и обсуждали какие-то общие темы, словно были старыми друзьями. Услышав шаги, они ненадолго прекратили беседу, выжидающе глядя на подходящего к ним молодого человека.
  - Лотер? - удивлённо спросил отец. - Что ты здесь делаешь?
  В первое мгновение молодой граф несколько растерялся. Всё выглядело вполне обычно, ничего подозрительного. Его отец вёл себя как совершенно нормальный человек, радующийся жизни. Может, даже слишком. Неужели они успели так крепко подружиться с Биденом Данктом? Хотя, стоило вспомнить, как быстро самого Лотера очаровал хозяин поместья.
  - Хотел переговорить с тобой, - с сомнением сказал он. - Точнее... сообщить. Твой старый друг Гермунт Эраграт. Кажется, ему сильно нездоровится.
  - Ты навещал его? - смутился отец. - Хотя, чему удивляться. Он говорил мне, что вы довольно крепко подружились. Что с ним? Всё настолько плохо?
  Лотер вздрогнул. 'Он говорил мне...' С того момента, как отец вылечился, они не виделись со своим старым приятелем. Но прошло не так много времени, почему же отец настолько быстро поддался заражению? Может, сыграла свою роль его болезнь?
  - Странно, что он ничего не писал мне об этом в своих письмах, - отметил отец. - Так что же?
  - Похоже, у него помутился рассудок, - с тоской пояснил Лотер. - Кирана в ужасе и не знает что делать.
  - Надеюсь, это временно, - мрачно вздохнул Эсталд.
  - Если необходимо, я также приму участие в помощи господину Эраграту, - вмешался лорд Данкт. - Он недавно гостил здесь, произвёл впечатление прекрасного человека, который точно не заслуживает подобной участи.
  - Может, ему поможет Ваше лекарство? - осторожно поинтересовался Лотер. - Всё же оно поставила отца на ноги.
  - Удивительно, - вскинул брови искренне поражённый Эсталд. - Так это Вашими усилиями я больше не прикован к постели?
  - Не только. Это результат труда других людей. Я лишь нахожу средства для воплощения их планов, руковожу дальнейшим распространением лекарства, - наигранно поскромничал лорд, а затем перевёл взгляд на нежданного гостя. - Лотер, надеюсь, Вы прибыли сюда не только для того, чтобы передать эти печальные вести?
  - Я... должен был сообщить их отцу, - смутился он, лихорадочно пытаясь придумать подходящие варианты, но, как назло, ничего не приходило на ум.
  - Вы планируете задержаться у меня в гостях?
  - В общем, не планировал. Разве что ненадолго, на пару дней.
  - Какая жалость. Было бы неплохо, если бы Вы остались погостить подольше. Если, конечно, Вас не ждут неотложные дела.
  - Не ждут, - ответил за него отец. - Разве есть более неотложные дела, чем провести время со своей семьёй и в хорошей компании?
  Вдвоём они не оставили ему никакого выбора. Улыбаясь, словно нашкодившие мальчишки, они оба смотрели на него, ожидая ответа. Лотер сам понимал, что ответ возможен только один. Он всеми силами пытался подавить свои опасения и скрыть обуревающую его нервозность. Лишь бы они оба не догадались, что он сделал.

  Экипаж графа въехал в стойла неподалёку от поместья. Лошади взволнованно фыркали и заметно нервничали. Кучер и его спутник, закутанные в тёплые вещи настолько, что были видны лишь глаза, спустились с передка и приступили к распряганию экипажа. В плотных варежках получалось весьма неумело, после чего один из них тихо выругался.
  - О Свет, Игон, я же показывал тебе, как это делать, - вздохнул с укором Вайс, стоя по другую сторону от лучшего друга. - Если бы за нами кто-то наблюдал, наша тайная вылазка мигом бы провалилась.
  - Благо, что никого нет, - бросив несколько взглядов вокруг, правитель подошёл к экипажу и несколько раз отрывисто постучал в дверь. Раздался глухой звук, и через пару мгновений из кареты вышли несколько потрёпанные люди - три дворцовых паладина в непримечательных одеждах простолюдинов.
  - Итак, господа. Нам нужно отыскать в этом доме свидетельства демонической порчи, - подошёл к ним ближе Вайс и понизил голос. - Граф Меритель подсказал нам несколько мест, куда его не пускали, когда он здесь гостил - верхние этажи, пристройка в саду и подвал. Потому мы разделимся и будем действовать крайне осторожно. Я возьму на себя пристройку, Дьен и Маркус пойдут в подвал, а Литвар и Игон постараются проникнуть на верхние этажи. Соблюдайте осторожность и не попадайтесь никому на глаза. Заражённые плохо реагируют на силу Света, даже если её использовать вблизи них, но есть вероятность, что они могут как-то общаться на расстоянии, потому приберегите свои способности только для крайнего случая. Если найдёте очаг заражения, постарайтесь не вмешиваться и скрыться. К следующей ночи мы должны будем встретиться здесь и вернуться в Нитерно.
  Все напряжённо кивнули, внимая его словам, и двинулись в разные стороны. Однако, Вайс поспешил нагнать Игона и остановил его, тронув за плечо. Литвар тоже задержался, удивлённо посмотрев на них.
  - Ваше Высочество, может, Вам всё же не стоит участвовать? Вы могли бы остаться здесь и посторожить наш экипаж, чтобы не случилось ничего непредвиденного. Чтобы нам было куда отступать.
  - Хватит отговаривать меня, Вайс, - раздражённо рыкнул Игон. - Я уже не раз сказал тебе, что не останусь в стороне на этот раз. Я должен лично убедиться в том, что за всем этим стоит лорд Данкт.
  - Я это понимаю, но мы не можем рисковать Вашей жизнью. Мы итак в меньшинстве. Если что-то случится, мы не можем позволить Вам оказаться в самом пекле. Повторюсь, что на кону стоит судьба нашего королевства. К тому же Литвару будет гораздо проще выполнить своё задание, если он не будет отвлекаться на сохранение Вашей жизни.
  Правитель нахмурился, ища в голове неоспоримые аргументы, но в глубине души прекрасно понимал, что в словах паладина есть доля истины. Игон был недальновиден, как мальчишка, настаивая на своём непосредственном участии в этой операции. Ему необходимо было лично убедиться, что он ещё может что-то решить, что именно здесь находится корень всех зол, избавившись от которого можно мгновенно всё исправить.
  - Хорошо, - мрачно кивнул он. - Я буду ждать у экипажа.
  - Спасибо, Ваше Высочество, - облегчённо вздохнул и улыбнулся ему Вайс. - Для нас действительно важно будет знать, что у нас есть безопасный путь отхода.
  Он двинулся дальше, как и заметно расслабившийся Литвар. Игон проводил их взглядом и, раздражённо фыркнув, двинулся обратно к карете.

  Прошло несколько часов. Вайс наблюдал за перемещением слуг по заснеженному саду, на краю которого находилась та самая странная пристройка. Действительно, из нескольких печных труб валил дым, как и говорил граф Меритель. Это здание усиленно отапливалось и столь же усердно охранялось. Не было и мгновения, чтобы поблизости не оказался хоть один человек, служащий лорду. Все варианты тайного проникновения были обречены на провал.

  Игон скучающе жевал вяленое мясо и размышлял, глядя в обшивку экипажа. Томительное ожидание и полное неведение сводили его с ума. Хотелось выскочить наружу и броситься следом за своими людьми, чтобы воочию убедиться, что здесь происходит что-то неладное, но он сдерживал эти неразумные порывы. Несколько раз он слышал шаги тех, кто входил в конюшню. Вероятно, слуги приходили ухаживать за лошадьми. В этот момент Игон опускался ниже окон, ложась на скамью, и замирал, стараясь ничем не выдать своего присутствия. Постепенно волнение стало ослабевать, превращаясь в скуку, и он лежал на спине, глядя в бархатистую обшивку кареты, гадая, чем же занимаются его товарищи. И узнает ли он, если их постигнет неудача?
  Очередной скрип двери и мягкие шаги он воспринимал вполуха. Всё равно никто его не заметит, только если не будет целенаправленно осматривать карету. На миг он задумался, что походка незнакомца неспешна, слишком неспешна для торопливых и обходительных слуг лорда Данкта.
  - Добрый вечер, Ваше Величество, - произнёс мягкий голос дипломата, заставив его вздрогнуть. - Прошу прощения, что не вышел пообщаться с Вами раньше. Был занят другими делами. Иначе пришёл бы сразу, как только мне доложили о Вашем прибытии.
  Услышанное сковало Игона. Он не знал, что ему делать. Что это могло значить? Неужели их раскрыли? Шаги затихли неподалёку от экипажа. Сомнений почти не осталось. Лорд Данкт знал, что он именно здесь.
  - Прошу Вас, Ваше Величество, разрешите мне провести Вам небольшую экскурсию по моему поместью. Я с радостью отвечу на все вопросы, которые у Вас возникнут.
  Медленно поднявшись, Игон выпрямился, придав лицу бесстрастное выражение, чтобы дипломат не допустил мысли, что застал его врасплох. Тот улыбался, как всегда, с лёгкой снисходительностью, словно старый наставник для своего нерадивого ученика. Неспешно правитель выбрался из экипажа и предстал перед ним.
  - Простите, что нарушил Ваше пребывание инкогнито, но мне безумно хотелось поговорить с Вами, - в словах Данкта слышалось удовлетворение.
  - О чём же?
  - Мне известна цель Вашего визита - вы прибыли сюда в поисках источника порчи. Она будет Вами достигнута, но для начала мне хотелось бы ввести Вас в курс дела. Боюсь, что Вы не понимаете, чем обоснованы мои действия. И я хотел бы убедить Вас в том, что делаю это во благо королевства.
  - Откуда Вам это известно? - голос короля едва заметно дрогнул от страха. Неужели их всё же раскусили, и весь их план раскрыт. Или это изначально была ловушка?
  - У меня свои источники, о которых я поведаю Вам чуть позже. Скоро Вы всё узнаете. Проследуйте за мной. Не переживайте, в моём поместье Вам ничего не угрожает.
  Эта фраза нисколько не успокаивала, потому Игон едва заметно коснулся рукояти меча на своём поясе. Лорд Данкт непринуждённо двинулся в сторону двери, словно приглашая правителя следовать за ним. Немного помедлив, тот повиновался.
  - Мой род служил ни одно поколение при дворе Ваших предков. Мы были знакомы с несколькими правителями Вашей династии. Столетиями наше королевство не вмешивалось в глобальный ход событий, оставаясь в стороне, защищая свою нерушимую позицию. Но всё это будет лишь до того момента, пока не случится то, что пошатнёт устои всего мироздания. И таким событием сейчас становится для всего людского рода чёрный мор. То, что гораздо больше территориальных притязаний и самоосознания наших граждан.
  - Это достаточно веский повод, чтобы позволить демонической порче проникнуть в границы нашего королевства?
  - Вы же понимаете, что это было необратимо? Если не сейчас, то позже порча просочилась бы за наши крепостные стены и унесла бы гораздо больше жизней. Я должен был найти для Рейвана Менетрита способ борьбы с ней. Несколько месяцев я потратил в Араторне на исследование этого феномена. Я открыл для себя, что чёрный мор связан с демонической порчей - он поражает лишь демонопоклонников, поклоняющихся воплощениям этой грязной силы в виде массивных древ, пропитанных магией. Точнее поражает их, если кто-то уничтожит древо.
  Они шли по коридорам, ведущим из пристроек в поместье, и по пути им не попадалось ни одного слуги. Игон оглядывался, пытаясь понять, что именно происходит. Что случилось с его людьми, не сражаются ли они с полчищем затаившихся здесь чудовищ? Но пока всё было тихо.
  - Значит, Мелдар Аствальдский всё же достигает своих целей в борьбе с демонической порчей, - заключил король.
  - Используя против неё другую демоническую порчу, - усмехнулся Биден. - Фактически, она играет ему на руку. Ослабляет его старых врагов, после чего он приходит к ним под знаменем спасителя. Как единственный, кто способен бороться с демонопоклонниками.
  - И Вы решили приоткрыть ему дверь в наше королевство? - нотки злости просочились в голос Игона.
  - Не спешите с выводами, Ваше Высочество. Долгое время мои люди выслеживали демонопоклонников в лесах Араторна, пока не удалось изловить несколько представителей культа. Они страдали разными формами безумия. В основном нищие, не доверяющие своему королю, желающие его свержения. Весьма удобно заразить тех, кто вынашивает подобные мысли, а затем разом их истребить. Вы не находите?
  - Грязный приём.
  - Иногда стоит замарать руки ради чего-то большего. У Вас нет демонического дара, чтобы запугивать своих подданных. А под боком зреют одно за другим общества, вынашивающие некие планы по захвату власти. Или Лотер не поведал Вам, что он был членом одного из таких кружков по интересам?
  Игон вздрогнул. Откуда дипломату всё это известно? Неужели граф предал их? Или во дворце ещё остались шпионы лорда, несмотря на все попытки паладинов выявить заражённых?
  - Вы тоже являетесь членом подобных обществ? - изо всех сил он пытался сдержать твёрдость тона.
  - Отчасти. Сейчас я возложил эту обязанность на своего сына, так как привлекаю слишком много внимания. Вильферд входит в множество подобных кружков, собирая там информацию о заговорщиках и выявляя их личности. А затем передаёт мне информацию, в связи с чем я обладаю полным пониманием масштабов их действий. В данный момент мы переживаем довольно глобальный внутренний кризис, сила которого только нарастает.
  - И что из того? Ещё ни разу они не достигли успеха. Потому что наша власть строилась на принятии правильных решений во имя нашего народа. И мы никогда не использовали страх как оружие.
  - Вы, как и всегда, слишком идеализируете своих предков, - усмехнулся Данкт. - В разное время Незервинд мог прибегнуть к различным методам для достижения своей цели. Думаю, Вы не хуже меня знаете историю нашего королевства.
  Тем временем коридоры оживились, по ним сновали слуги, словно не замечая своего господина в сопровождении правителя. Биден провёл Игона в столовую, где шла оживлённая беседа между представителями семей Данктов и Мерителей. Увидев их, Лотер заметно побледнел. Дипломат лишь кивнул им, словно велев продолжать разговор, не замечая его с гостем, прошёл к большим окнам, открывавшим вид на заснеженную оранжерею. Мрачный Игон следовал за ним, ощущая себя пленником, не имеющим возможности выбраться из расставленных врагом сетей.
  - Несмотря на наши закостенелые устои, наше общество давно расслоилось на тех, кто строго придерживается традиционного уклада, и тех, кто всеми силами стремится его сломать. Пороховая бочка, которая рано или поздно вспыхнет, несмотря на все наши попытки сдержать пламя. Периоды смены власти являются особо шаткими, так как голоса в толпе начинают звучать всё громче. Сейчас, к сожалению, против вас играет слишком много факторов. Но, в этот раз, если Вы проиграете, Незервинд неминуемо перестанет существовать. Араторн медленно поглощает южные земли, одно королевство за другим. Рано или поздно он доберётся и до нас, и к тому моменту нам нужна сильная власть. Потому необходимо вычистить всю заразу, всё инакомыслие подчистую.
  - И для этого Вы решили прибегнуть к демонической порче? - изумился Игон от нелепости этого заявления.
  - Я нашёл в ней некоторые положительные моменты.
  - Неужели? Какие, способные перевесить то, что она превращает людей в неконтролируемых монстров?
  - Позвольте мне продемонстрировать.
  Они вышли на улицу. Лорд Данкт вёл Игона к той самой пристройке на краю сада. Странное чувство страха поселилось в груди юноши, и всё же он продолжал следовать за дипломатом. Это была ловушка, но в ней крылись все интересующие его ответы. Потому следовало рискнуть.

  Сумерки начали опускаться на долину, но снег отчётливо выдавал всё, что находилось на нём, превращая в тёмные силуэты. Вайс, скрывающийся за густым кустарником, медленно крался вперёд. Ему удалось рассчитать идеальную траекторию своего пути, чтобы не попасться никому на глаза. Он собирался добраться до пристройки и уйти за крайний угол, чтобы окончательно спрятаться от вездесущих взглядов слуг. Но внезапно он заметил приближающуюся по тропинке пару, присел, чтобы не попасть в их поле зрения. Однако до него донеслись обрывки их разговоров, и он безошибочно узнал в одном из путников Игона. От этого возникла безумная идея мгновенно выскочить из укрытия. Что за дела? Почему он здесь? С кем он идёт? Неужели он так нелепо попался? Его присутствие ставило под угрозу всю операцию. В очередной раз осудив себя за то, что не отговорил своего упрямого друга от участия в этой вылазке, он крадучись двинулся следом за ними, надеясь, что на тропе не возникнет новых непредвиденных гостей.
  Они шли довольно неспешным шагом, что позволило ему довольно быстро их нагнать. Он смог расслышать, о чём они говорят.
  - Как я уже говорил ранее, - вальяжно повествовал мужчина, - в демонической порче всё же есть свои плюсы. Она превращает своих носителей в инструменты, бездумные пешки в руках того, кто ими управляет. К сожалению, противники Мелдара Аствальдского, получившие этот дар, в мышлении оказались довольно примитивны. Обычные селяне, ограниченные лишь собственным бытом. В иные времена их оружием против него стали бы вилы. Согласитесь, довольно просто уничтожить подобную угрозу?
  - Увы, у меня не было подобного опыта, - с мрачным скепсисом ответил Игон.
  - Они не могут просчитывать наперёд стратегию развития своих способностей. Не могут думать о том, к каким последствиям приведут их действия. Они лишь раболепно поклоняются тому, что считают высшей силой. Им не важно, что их могут легко обнаружить в их лесных укрытиях. Они не переживают по поводу того, скольких людей могут заразить, им важно лишь передать порчу дальше. Как болезнь, не более того.
  - И Вы решили последовать их примеру?
  - Я изучал это явление, задаваясь вопросом, может ли хоть один из них контролировать то, что создаёт. Да, они представляют собой нечто вроде единого сознания, в которое вплетается каждый заражённый. Но, как ни странно, это не приносит никаких результатов, они превращаются в примитивные... - он сделал щелчок пальцами, будто выуживая из разума подходящее слово, - формы жизни, стремящиеся лишь к распространению порчи. В процессе они теряют то, что делает их личностями, остатки человеческого сознания. Подобно пчелиному улью, служат некой матке, а целью их существования становится лишь увеличение собственного количества. Мои наблюдатели делали множество вылазок в гнездовья сектантов, сумели найти несколько деревьев. Мы выловили пару человек для дальнейших опытов. Наблюдали за их развитием и превращением в тех самых чудовищ, с которыми так активно ведёт борьбу Мелдар Аствальдский. Применяли различные вариации магии, известной людям, но так ничего и не добились. Для наших изысканий требовалось нечто большее. Я хотел найти если не лекарство от демонической порчи, то хотя бы способ ею управлять.
  Он открыл дверь пристройки и повернулся к своему гостю, любезно приглашая его пройти внутрь. Игон замешкался, несколько мгновений смотря ему в лицо, стараясь совладать с обуревающими его сомнениями. И тем не менее он шагнул вперёд.
  Затаившийся в кустах паладин нервно дёрнулся, не зная, что ему предпринять: броситься следом за другом в попытке отбить его у врага и полностью выдать всю их операцию, или попытаться как-то проскользнуть следом. Можно было придерживаться первоначально заданного плана - прокрасться в дальнюю часть пристройки и поискать её слабые места для проникновения. Но как тогда помочь Игону?
  Нутро выло от сомнений, металось из стороны в сторону. Стоило обуздать волнение, сделать несколько глубоких вдохов, прочитать про себя один из псалмов. Ещё раз всё взвесить. Все варианты, связанные с тем, чтобы броситься следом за королём, были обречены на провал. На дороге не было видно слуг, что явно давало ему шанс проскользнуть незамеченным, и грех было им не воспользоваться. Вероятно, они все бросились на поимку остальных членов его маленького отряда. От этой мысли неприятно крутило желудок, хотелось немедленно вступить в бой. Но это было неразумно. Сейчас единственным вариантом, в котором он мог помочь всем своим друзьям, для Вайса было придерживаться первоначального плана. Проникнуть в логово сектантов. Этот мужчина, с которым шёл Игон, вещал о демонической порче и экспериментах над ней. Больше не было сомнений - их расследование привело их к источнику заразы. Он где-то здесь. Необходимо найти его и устранить, даже если это будет стоить им жизни.

  - Как Вы понимаете, это далеко не единственная проблема в противостоянии демонопоклонников Мелдару Аствальдскому, - продолжил свой монотонный рассказ Биден Данкт, проводя Игона по узкому тамбуру пристройки. - Вторая заключается как раз в недостатке так называемых 'пчелиных маток' к новому дару короля Араторна. Древа уязвимы к огню. Если оно падёт, будут уничтожены и все связанные с ним последователи.
  Они вошли во внутреннее помещение, и увиденное заставило Игона поражённо ахнуть. У стен располагалось несколько печей, в которых был разожжён огонь. Рядом росли массивные деревья, около десятка. Те, что были ближе ко входу, почернели и выглядели мёртвыми, оставшиеся же шесть переливались магическим свечением в пронизывающих их жилах. У их корней были разведены костры, языки пламени подступали к растениям, местами на коре виднелись подпалины, но, будто старые раны, они уже затягивались новой корой.
  - Поразительно, не правда ли? - лорд Данкт был явно удовлетворён его реакцией, внимательно наблюдал за юношей. - Наши первые эксперименты, к сожалению, привели к печальному исходу, но сейчас мы добились определённых результатов. Свою роль сыграло и наше политическое устройство. Незервинд разбит на губернии, в каждой из которых правит свой сюзерен, подчиняющийся непосредственно королю. Но большую часть времени он - единственный правитель на своей земле, отрезанной от остальных непогодой. В довольно редких случаях к ним прибывает инспекция из столицы, и то, если дать повод, не так ли?
  Насмешка в его голосе заставила Игона бросить на него яростный взгляд, но он сдержался и промолчал.
  - Некоторые обличённые властью рода забывают о своём долге перед королевством, вынашивают различные деструктивные планы по тому, как приумножить своё личное благосостояние, вступают в различные тайные общества, которые мы с Вами обсуждали ранее. Благодаря моему сыну, я получил объекты для моих дальнейших экспериментов. Несколько удалённых губерний, которые не привлекали Вашего внимания, так как всё время присылали весьма положительные отчёты о своей работе.
  - Вы оправдываете это безумие моим неведением? - прошипел злобно правитель.
  - Нет, Вашей вины здесь нет. Так устроено наше общество, и такой уклад сложился задолго до того, как Вы взошли на трон. Это был лишь удобный для меня инструмент. Я изучил, как влияет на древо и подчинённых ему людей огонь и холод. Как вы уже наверняка видели, заражённые имеют слабость к морозу, их тела не приспособлены к тому, чтобы ему сопротивляться. Однако, произошедшее у Вас во дворце позволило понять, что попадая в тепло, они могут вновь быть использованы как инструмент, стоит им только оттаять. Правда в этом случае они абсолютно теряют свою человеческую суть. Процесс трансформации происходит значительно быстрее.
  - Откуда Вам всё это известно? - воскликнул раздражённый Игон. - Откуда Вы знаете то, чего не могли знать?!
  - Я знаю гораздо больше и поделюсь знаниями с Вами, лишь наберитесь терпения. Я хотел обратить Ваше внимание на принцип работы порчи. Стоит отметить, что те люди, которые находятся ближе к земле, меньше подвержены опасности заморозки, так как получают подпитку от древа через его корни. Оно передаёт им энергию. Они могут продолжать работать в полях при минимальных температурах. Вам об этом должны были докладывать Ваши люди, мог рассказать граф Меритель. Данное явление наблюдалось многими. Древа защищают своих подопечных, умирают лишь те, кто оторван от своих корней. Таким образом, они будут способны выполнять свою роль и в суровую Незервиндскую зиму. Также хочу отметить, что мы добились и определённых успехов в огнеупорности.
  Он махнул рукой одному из слуг, который, следуя этому жесту, взял из костра горящую палку и поднёс её к одному из деревьев. Языки пламени скользили по коре, но не поджигали её. Мгновение, ещё мгновение. Казалось, Игон отсчитывал про себя секунды, надеясь, что оно всё же загорится. Ведь это был один из самых очевидных вариантов для уничтожения заразы.
  - Признаю, для достижения этого результата мы потратили много ресурсов, - с нотой печали отметил Данкт, указав на мёртвые деревья. - Но, как видите, результат того стоил. Я проверил на нескольких заражённых, распространяется ли стойкость к огню от источника. И был весьма доволен, когда результат подтвердил ожидания.
  Глаза Игона неотрывно продолжали наблюдать за языками пламени, которые не брали кору. Лёгкий треск, и мелкие угольки затлели на ней, но слишком слабо. Пламя медленно проникало в неё, слишком медленно, чтобы вспыхнуть и уничтожить.
  - Таким образом, мне удалось создать идеальное оружие против армий Мелдара Аствальдского. Когда они прибудут, мы встретим их и дадим достойный отпор. Его огненные маги будут бессильны против наших новых солдат, - увлёк его за собой лорд, направляясь к к двери небольшой кладовой. Не в силах сопротивляться, правитель пошёл за ним, словно завороженный, продолжая смотреть на огонь и молиться внешним силам, чтобы эта проклятая кора загорелась.
  Перед ним оказалась лестница, заканчивающаяся тёмным коридором. Там юноша будто отошёл от наваждения, сбросил руку лорда со своего плеча.
  - Это безумие. Вы потакаете силам, о которых ничего не знаете, - едва шевеля губами, произнёс он.
  - Я знаю слишком много, - снисходительно ответил Биден.
  Они спустились в длинный прямой коридор, явно вырытый здесь недавно. Свод подпирали довольно свежие доски, на них висели, тускло освещая пространство, масляные лампы. Куда на этот раз вёл его Данкт? Судя по всему, в подвалы поместья - ещё одну точку, обозначенную графом Мерителем.
  - Мы долго изучали влияние состава, который используют в нашем королевстве для пропитки дерева, на живые древа, выявляли наиболее оптимальную концентрацию. Мы использовали его в качестве полива, чтобы состав проникал глубже в волокна. Эти растения значительно отличаются от обычных, в них влага циркулирует, оставаясь внутри, что позволило нам пропитать древесину полностью. Увы, три древа не смогли выжить, но оставшиеся адаптировались.

  Подвальные помещения были заполнены химическим запахом, от которого начинала болеть голова. Дьен надвинул на нос шарф, осторожно пробираясь дальше по коридорам. Полуприкрытые двери позволяли увидеть творящееся внутри - несколько десятков слуг в разных комнатах смешивали различные травы в колбах в известной лишь им последовательности. Расходящийся по помещениям дым их совершенно не беспокоил, окна были плотно закрыты и завалены снегом. Словно тень, паладин быстро проскальзывал перед дверными проходами, чтобы его не успели заметить. Впереди был тупик, а в каждой комнате кто-то находился и точно не собирался выходить. За следующим поворотом располагалась ниша, в которой была ещё одна дверь. Аккуратно подойдя к ней, он дёрнул ручку, но та не поддалась. Однако тень вовремя скрыла его от мелькнувшего в коридоре человека. Тот не заметил незваного гостя из-за массивного бутыля, который тащил в руках в дальнюю комнату. Подойдя чуть ближе, Дьен проследил за ним и снова отошёл из зоны видимости. Разместив бутыль, слуга вернулся обратно. Паладин поспешил повторить его путь и просочился в крайнюю комнату, больше напоминавшую некий склад. Здесь на каждой полке располагались подобные бутылки с прозрачной жидкостью. Открыв одну из них, он ощутил запах, окутавший все помещения. Увы, его знаний в алхимии было недостаточно, чтобы распознать этот состав. Мелькнувшая в коридоре тень заставила его укрыться за одним из столов. Затем раздались приближающиеся тяжёлые шаги - кто-то снова нёс такую же тару к остальным.
  Хлопнула дверь. В коридоре послышался мужской голос, размеренно рассказывающий что-то. Когда слуга ушёл, Дьен подкрался поближе, пытаясь уловить слова незнакомца.
  - От чего же в Вас такое отторжение к моим действиям? Неужели неприятие чего-то нового? В конце концов, многие учёные поплатились за свои изыскания своими жизнями.
  - Вы смеете причислять себя к учёным? - фыркнул Игон, заставив Дьена тревожно вздрогнуть.
  - А почему нет? - невозмутимо ответил лорд.
  - Вы не можете контролировать то, что создали.
  Внезапно Данкт остановился, перегородив своему спутнику путь, на его лице играла довольная улыбка.
  - А если я Вам скажу, что могу? - произнёс он, чуть приблизившись к своему оппоненту. - Что я держу ситуацию под полным контролем.
  - Действительно? - язвительно принял его вызов правитель. - То есть замороженные на улицах люди - это лишь одна из форм проявления Вашего контроля?
  - Небольшое упущение, - эта фраза явно задела дипломата, пусть тот и не подавал вида. - Которое я, тем не менее исправил. Я понимаю, что Вам сложно понять, но любая сила требует освоения. Вы не сможете сразу постичь все свои умения. Несмотря на долгие эксперименты, я всё равно сталкивался с неожиданными открытиями. Но каждое из них лишь позволяло мне больше понять о моём даре.
  - Вашем даре?
  - К этому я и веду, Ваше Величество, - Данкт снова развернулся и двинулся к лестнице, ведущей в поместье, и Игону пришлось двинуться за ним. - Да, заражённые зависят от древа, на котором был выращен плод, вкушённый ими. Они напрямую связаны с ним, словно с матерью. Но я смог стать отцом для всех них. Для каждого, кто связан со всеми теми деревьями, что скрыты в моей пристройке.
  - Это образное выражение? - с презрением уточнил Игон. - Вы действительно думаете, что Ваша забота чем-то их обязывает? Что они не разорвут Вас на части в приступе своей первобытной ярости?
  - Кажется, Вы не до конца поняли, - улыбнулся Данкт, открывая дверь и пропуская юношу в поместье.
  Взгляд правителя упал на стоящего в стороне и скучающе наблюдающего за кухней Маркуса. Паладин жевал булку, выглядел беспокойным, но периодически менялся в дице, посылая кому-то тёплые игривые взгляды. Однако, увидев поднимающихся из подвала Данкта и Игона, он заметно побледнел.
  - Так поясните, - устало перевёл взгляд юноша на своего спутника, чтобы тот не успел заметить одного из членов его отряда. Бросив оценивающий взгляд на них, Маркус отступил и скрылся за поворотом.
  - Я получил способность контролировать каждого из них. Всех, кто связан с деревьями. Видеть то, что видят они. Слышать то, что слышат они. Побуждать их делать то, что мне нужно, независимо от их воли, лишь от степени развития паразита в их телах. Именно этим объясняется моя осведомлённость. Так я узнал о происшествиях во дворце.
  - И как же Вам это удалось? - после долгой паузы решился спросить Игон. Всё же подобное не совсем укладывалось у него в голове.
  - Это весьма увлекательная история, - усмехнулся Данкт, но в его голос прокралась странная дрожь, будто от неуверенности. - Вероятно, мой рассказ очернит Ваше впечатление обо мне.
  - Куда уж дальше?
  - К сожалению, стоит признать, что в тот момент я руководствовался не только разумом. Наши изыскания привлекли нежелательное внимание. В какой-то момент мы угодили в ловушку к монстрам, попали к ним в плен. Мы должны были стать такими же безмозглыми чудовищами, как и все демонопоклонники. Они заразили нас этими проклятыми плодами. Всех моих людей. Нас держали в клетках и смотрели на нас, как присуще всем жителям других королевств. С привычным отвращением к полукровкам. Это вселяло в меня бессильную ярость и отчаяние. Несколько недель я не мог думать ни о чём другом, кроме того, что в моей груди развивается эта дрянь, ползёт по моему телу, растёт в моих жилах.
  Они добрались до лестницы и начали подниматься вверх. От рассказа дипломата у Игона стыла кровь в жилах, ноги налились свинцом, будто отказываясь продолжать следовать за ним. И всё же что-то не сходилось.
  - Вы не могли проникнуть во дворец, будучи заражённым, - прошептал он. - Это бы вскрылось, это было бы заметно...
  - Потому что мои мольбы были услышаны, - усмехнулся Биден, в его голос снова вернулась удовлетворённость и уверенность. - Высшие силы послали мне Его, моего спасителя. Он предложил мне сделку. Моя жизнь в обмен на содействие. И я согласился, не мог не согласиться.
  Юноша замер как вкопанный посреди лестницы, ведущей к верхним этажам. Дипломат снова повернулся к нему, в этот раз в его взгляде читалось ехидство.
  - Вы дали клятву демону? - прошептал Игон, не веря в собственные слова.
  - Да, - просто кивнул тот. - Я получил силу, способность управлять заражёнными. Но лишь теми, что будут порождены подчинёнными мне деревьями. Эту роль предстояло сыграть моим бывшим спутникам. Я прибыл из Араторна один, они отправились домой своим путём и достигли финальной стадии трансформации как раз к моему приезду. После этого я начал работу по освоению своих способностей. Для начала я использовал людей из принадлежащих мне земель. Лишь тех, кто был довольно стар, чья жизнь близилась к концу. Как оказалось, в их телах паразит развивается гораздо быстрее. Затем я решил перейти ко второй части плана - подчинить себе тех, кто не заслуживает жизни в нашем королевстве. Всех, кто вынашивает планы по свержению власти, всем, кто перечит воле короля. Вам следует поблагодарить меня за то, что именно так я обеспечил поддержку Ваших законопроектов. Кроме того, одним из эффектов моего дара стало то, что я получал доступ к разуму заражённых, мог понять, какие именно знания они хранят в своих головах. Так, совершенно внезапно, я наткнулся на следы весьма глобального заговора против Вас.
  Один из членов собраний хранил в памяти тайну о том, как передавал поручения о доставке яда, которым в дальнейшем отравили Рейвана Менетрита. Да, Вы не ослышались, это действительно было убийство. Но у меня не было на руках доказательств, и я решил, что следует их найти. Также, понимая, что мои открытые действия привлекут ко мне лишнее внимание и выведут Вас на мои изыскания слишком рано, я решил использовать некоторых Ваших людей. Подтолкнуть Вас в нужном направлении. Я уже знал, что в качестве исполнителя для этого убийства использовалась Лурена Дивер. Стоило лишь заразить её с помощью покорного мне барона Клотти и принудить зайти к Вам в неподходящий момент, чтобы вызвать подозрения на её счёт. Правда на тот момент я не знал, что сильное эмоциональное давление может спровоцировать внезапное превращение. Потому прошу прощения у Вас за тот нелицеприятный инцидент.
  То, что Вам стало известно о демонической порче, было неприятным последствием, в связи с чем следовало отвлечь Вас от неё и тщательно замести следы. На тот момент барон Клотти потерял свою ценность для меня. Заражение целого столичного квартала тоже было необходимой жертвой. Затем я направил Вашу ищейку по нужному следу, что было несложно, учитывая их натянутые взаимоотношения с лордом Вайсантом. Именно благодаря мне Вы знаете о заговоре, который глава Вашей тайной полиции готовил в течение нескольких лет в содружестве с враждебным нам Териианом. Если бы не я, Вы бы были уничтожены, а Незервинд перестал бы существовать.
  - Вы слишком много на себя берёте! - рыкнул на него Игон. - Хранившиеся у лорда Вайсанта бумаги ничего не доказывают. Лишь грязные слухи, не более. Это не является поводом для того, чтобы позволить этой заразе поглотить Незервинд под предлогом его спасения.
  - Вот как? Тогда Вам известно не всё. Слухи подобны лесному пожару и могут выжигать целые города за считанные мгновения. Несколько месяцев назад в кругах тайных обществ уже обсуждалось, что у Рейвана Менетрита есть другой наследник. Рождённый до Вас, от женщины с других земель. Пусть она и иноземка, но по устоявшимся в нашем обществе традициям, которые Вы так защищали передо мной, правитель имеет право выбрать себе любую женщину, и именно его первенец имеет исключительное право на престол. То, что он не взял её в жёны - его преступление против наших традиций. Я был одним из тех, кто старательно скрывал факт существования первого наследника от нашего народа. Помогал Рейвану Менетриту исправить ошибки его молодости. Вы знаете, что король должен быть лучшим среди нас, представлять воплощение наших идеалов. Но в молодости Ваш отец не хотел придерживаться устоявшихся правил. Он пользовался своим положением, встречаясь с различными женщинами до женитьбы. Одной из них стала Леста Миршен, молодая дворянка и гостья нашего двора из Терииана. Весьма обаятельная и столь же настойчивая.
  Я всегда говорил ему, что эти встречи ни к чему хорошему не приведут. Но он не слушал, будто она околдовала его, отмахивался от моих слов. Только впоследствии, когда он встретил Лизабель, он решил избавиться от этой навязчивой девушки. Она всячески стремилась ему помешать и даже убеждала в том, что скоро родит ему ребёнка. Ввиду того, что она была иноземкой, он ей не поверил и прогнал, но всё же поручил Вайсанту приглядывать за ней и принять меры, если её угрозы окажутся правдой. Мы ещё долго не слышали о ней, пока она не стала леди Эгиль, женой дипломата Терииана. Мы не знали, что в какой-то момент глава тайной полиции перешёл на её сторону, скрыв от нас факт беременности и рождения сына. Им оставалось лишь ждать и готовить почву для его восхождения на престол. Никто не потерпел бы иноземцев в качестве правителей Незервинда, даже если один из них - первенец короля. Потому долгое время лорд Вайсант потакал развитию тайных обществ по свержению власти. Тем, кто примет его, несмотря ни на что, лишь бы внести любые изменения в сложившиеся устои.
  Руки Игона опустились. Вся эта ситуация казалась ему до сюрреалистичности неправильной, но, к сожалению, была чистой правдой. Удивительно, всю свою жизнь он прожил, ориентируясь на отца как на идеал. А тот, оказалось, совершил настолько фатальную ошибку, пойдя против многовековых устоев.
  - Теперь Вы понимаете? - повернулся к нему дипломат. Игон и не заметил, как они поднялись на верхние этажи поместья и стояли перед закрытой дверью. - Без меня их планам суждено было свершиться. Я лишил заговор его движущей силы. Без тех, кто поддержит смену власти, им никогда её не получить.
  - Как Вы могли? - прошипел в ярости Игон, вынув меч из ножен. Он был полон решимости уничтожить Данкта прямо здесь. - Это и есть Ваша конечная цель? Превратить всех недовольных моим правлением в монстров? А потом выставить их как армию против другого демонопоклонника?
  - Именно, всё во имя нашей защиты. Ради Незервинда, - невозмутимо ответил тот. - Я пожертвовал ими. Пожертвовал собой. Пожертвовал рядом мятежных губерний и кучкой аристократов-анархистов. Ради того, чтобы спасти нашу землю от Терииана, а затем и от Мелдара Аставальдского. Я сделал выбор между большим и меньшим злом. И Ваше счастье, что я на Вашей стороне. Согласитесь, ради этого можно пойти на любые жертвы?
  - Не соглашусь. Если Вы рассчитываете этим разговором получить моё благословение на столь чудовищные действия, то вынужден Вас разочаровать. Этого никогда не будет. Я не стану поощрять демоническую порчу. Каким я буду после этого королём?
  - Идеальным и полностью покорным мне. Если хотите выжить.
  Не выдержав, Игон метнулся к нему, рассчитывая пронзить его подлое сердце, но, когда он приблизился, дипломат внезапно контратаковал коротким клинком. Затем резким движением он перехватил юношу за плечо и толкнул в сторону двери. Ударившись об неё, правитель влетел внутрь, но удержался на ногах. Он сделал ещё один рывок вперёд, как и его оппонент, но внезапно Данкт поднырнул под его выпад и снова толкнул его в сторону, заставив врезаться в стену. Однако он открылся, и в следующее мгновение Игон опустил бы меч на его голову. Но Биден проявил удивительное для своего возраста проворство, свободная рука быстро нащупала ручку двери, после чего он резко подался назад и захлопнул её перед правителем. Юноша бросился за ним, но, прежде чем рванул дверь на себя, услышал отвратительный щелчок. Замок закрылся.
  - Было бы гораздо проще, - произнёс с той стороны запыхающийся Данкт, - если бы Вы тоже перешли на нашу сторону. Я пытался это подстроить, но что-то пошло не так. Похоже, у Вас надёжный хранитель из стана предков. Или некто иной. Тот, кто подсказывает Вам об опасности, и Вам удаётся избежать её в последний момент. Как это было с Луреной Дивер. Почему вы уклонились? Я долгое время думал над этим, но так и не нашёл ответа. Вероятно, Вас оберегали. Для чего-то большего. Это мы с Вами и узнаем. Прошу Вас, будьте как дома.
  С этими словами он безумно расхохотался. Разъярённый Игон ударил несколько раз по двери, слыша, как удаляется голос и шаги дипломата. Стоило взять себя в руки и осмотреться. Внимание сразу привлекли осколки стекла на полу. Разбитое окно. Мгновенно на ум пришёл паладин, с которым Игон должен был пробраться на верхние этажи этого проклятого поместья.
  - Литвар, - аккуратно, шёпотом позвал его Игон. - Литвар!
  Некоторое время он неподвижно стоял в коридоре, вслушиваясь в звуки, но по ним разносилось лишь завывание ветра из разбитого окна. А затем дальняя дверь в конце коридора медленно отворилась. С долей сомнения Игон двинулся туда. Он уже наделал достаточно шума, чтобы перестать сохранять секретность, и всё же не хотел, чтобы кто-то услышал его шаги. Словно чувствовал непонятную тревогу. Особенно от странных фиолетовых бликов на стенах, исходящих из открытой комнаты.

  Вайсу удалось найти щель у задней стены постройки. Внутри было темно, никого не было видно, потому он тут же поспешил оторвать несколько досок с помощью меча. Ветер шёл с другой стороны, а потому не выдал его действий протяжным воем. Аккуратно пробравшись внутрь, он прокрался вдоль стены, чтобы увидеть происходящее за ней, скрываясь за массивными печами. Несколько деревьев, переливающихся магическим свечением, поразили его. Неужели, это и есть источник заражения? Крупные грозди плодов свисали с их веток, точно такие, как описывал Бенвель. Те самые, что разрастались в паразита в груди его соседей, отчима, который паладин вместе с лекарем извлекал из тела его матери.
  От злости юноша крепче сжал свой меч. Не следовало ей поддаваться. Нужно было решить, что делать дальше. Игона и его спутника уже не было видно. У одной из стен виднелась небольшая пристройка с дверью, явно ведущей в подвал. Похоже, они ушли этим путём. Куда именно, он даже не представлял, а выяснить это было возможно лишь ввязавшись в бой с медленно расхащивающими здесь слугами. Они заботливо поливали деревья и изредка подкладывали к корням горящие палки. Растения не загорались, но пульсация свечения несколько ускорялась. Он заметил, что при этом один из присутствующих слуг морщился, словно испытывал боль. Может, эти деревья передают её своим подопечным? Они связаны? Возможно, здесь крылся выход из ситуации. Если устранить источник заражения, можно будет освободить всех.
  Дверь открылась, из неё вышел то самый статный мужчина, расхаживавший по поместью с Игоном. Теперь он был один. Куда делся правитель? Пришлось снова подавить резкую вспышку ярости, побуждающую юношу броситься на этого мужчину с вопросами, приставив меч к его горлу. Мужчина подошёл ближе к одному из деревьев и приложил к нему руку, закрыв глаза. Внимательно наблюдающий со стороны Вайс увидел, как из-под его век пробивается фиолетовое свечение.

  Игон осторожно обошёл дверь и заглянул в комнату. Свечение пульсировало в крупных овальных зияющих дырах, похожих на зеркала. Их удерживали уродливые багровые корневища, тянущиеся к стенам, переплетающиеся с цепями, свисающими с потолка. Всё это чудовищно не вписывалось в богатую обстановку спальни. По центру был просвет, там в цепях висел некий обнажённый пожилой мужчина, явно не находящийся в сознании. Всё его тело было пронизано чёрными жилами, скапливающимися в груди, за его спиной по стене ползла сетка багровых корней-наростов.
  Следом взгляд юного правителя упал на ковёр в центре комнаты. Там распласталось тело в дорожных одеждах. Неуверенно шагнув внутрь, Игон осознал, что узнаёт его, пусть он и лежал лицом вниз. Литвар, вот почему он так и не отозвался. Бросившись к нему, юноша поспешил обхватить запястье, но так и не нащупал пульс. А затем заметил странную зияющую дыру в воротнике на затылке. Отодвинув его, он заметил на шее широкую рану с прижжёнными краями. Крови не было, но паладин оперделённо был мёртв.
  Дверь за его спиной закрылась, отрезая слабый лунный свет и погружая комнату в полумрак со слепящим свечением от этих непонятных объектов. Глазам снова пришлось привыкнуть, и Игон осознал, что он в комнате не один. Странный силуэт у двери обрёл очертания в пульсирующем свечении. Он медленно приближался к незваному гостю, на его лице застыло всё то же страдающее выражение. Было ли это очередное видение, галлюцинация?
  - Игон, - прохрипел его мёртвый отец. - Теперь ты видишь? Теперь ты понимаешь? Тебе не победить. Свет бессилен против этой тьмы.
  Он повторял те же слова, что говорил ему в зале, когда напал оживший замороженный монстр. Как и в тот раз, в душе Игона росло неприятие, но теперь к нему примешивалось и иное чувство. Бессильная ярость. Он не знал, что ему дальше делать, как противостоять этой чудовищной силе. Как с ней бороться?
  - Свет не поможет нам, - произнёс отец, огибая его со стороны. - Паладины не смогут противостоять тьме в одиночку.
  В голову правителя пробрались тревожные мысли, которые он так упорно отгонял. Что, если их вылазка уже провалилась? Если он единственный остался в живых? Если их всех нашли и убили точно так же, как и Литвара. На мгновение он представил, что на его руках покоится тело не дворцового паладина, а Вайса. Сердце защемило от боли, глаза затуманили слёзы. Но он тут же стиснул зубы и тряхнул головой. Нет, он точно не должен был прекращать борьбу, несмотря ни на что. Даже если Вайс уже погиб, он бы не простил своего друга за эту слабость.
  - Прекрати, - прорычал он сквозь зубы.
  - Наше будущее там, - всё тем же надрывающимся голосом произнёс отец. Он держал путь к неизвестному старику, вытянул в его сторону руку.
  - Ты не мой отец. Не можешь быть моим отцом.
  Мертвец внезапно остановился и повернул к нему голову. На его лице медленно растянулась пугающая улыбка.
  - Ты многого не знал обо мне, Игон, - произнёс он, а затем издал странный лающий звук, повторяющийся чередой, который лишь отдалённо можно было признать смехов.
  - Мой отец мёртв, - твёрдо произнёс Игон, выпрямившись перед видением. - Его не может быть здесь. Кто ты?
  Словно потеряв к нему интерес, Рейван Менетрит развернулся и продолжил своё медленное шествие.
  - Мы живы, пока жива память о нас, - произнёс он и усмехнулся.
  - Прекрати! Не смей осквернять память моего отца!
  Он бросился вперёд, чтобы пронзить это чудовище, принявшее облик Рейвана Менетрита, но внезапно в одно мгновение то развернулось ему навстречу и заблокировало его выпал причудливым клинком. В фоновом магическом свечении его образ таял, приобретая ещё более жуткие черты. На голове появились рога, по плечам рассыпались седые волосы, глаза загорелись ярко-оранжевым огнём. Руки обратились в когтистые лапы, покрытые роговыми наростами, словно чешуёй. Он понял, что столкнулся один на один с настоящим демоном. Тот усмехнулся, а в следующее мгновение резкая вспышка ослепила Игона. Жуткое пламя охватило его, синие языки поползли по одежде и волосам, внушая панику и агонию. Он отпрянул от монстра и упал на пол, катаясь и пытаясь сбить с себя демонический огонь, не слыша, как безумно кричит от боли и ужаса.
  'Прелестное упрямство, - раздался мягкий текучий голос в его голове. - Только оно тебе не поможет. Как и все, кому ты так упорно продолжаешь верить'.
  Игон мог бы ему что-то ответить, но из горла вырывались лишь крики. Жадное пламя не хотело тухнуть, тело охватила дрожь. Бросив на него удовлетворённый взгляд, Шейрату махнул рукой, и оно мгновенно погасло. Правитель не сразу перестал брыкаться, но спустя пару мгновений чуть успокоился и остался лежать на полу, скрючившись и тяжело дыша, пытаясь прийти в себя после случившегося. Казалось, всё тело по-прежнему горело, кожу жгло, а глаза видели лишь размытые силуэты перед собой.
  'Зачем так настойчиво хвататься за жизнь, если ты уже знаешь, что так или иначе в скором времени она оборвётся. Всё старое сгинет в пучине перемен. И если ты хочешь в них вписаться, придётся измениться самому. Отринуть некоторые свои принципы во имя выживания. Иного пути нет'.
  Он поднял руку, и за его спиной раздалось странное мычание, размытые движения, новый источник свечения. Он разрастался, превращаясь в новую пульсирующую дыру. Там, где до этого находился заражённый старик, росло нечто, превышающее в размерах окружающие источники света. Демон подошёл к нему ближе, а затем снова повернул голову в сторону своего неудачливого соперника.
  'Только если со мной', - усмехнулся он и сделал ещё один шаг, растворившись в свечении. В недоумении Игон приподнялся, совладав с болью. Это чудовище попросту исчезло. Собравшись с силами, он встал на ноги, увидел на полу силуэт своего меча и медленно подошёл к нему. Тело плохо слушалось, отзываясь болью, но он всё равно заставил себя наклониться и поднять клинок. Пальцы дрожали, но крепко сжались на рукоятке. Он выпрямился и двинулся к новому неизвестному объекту, осторожно протянул к нему руку. Она прошла сквозь пелену, будто воду, к боли примешивалось странное покалывание и холод. Вытащив кисть обратно, он попытался сфокусировать на ней взгляд, но видел всё слишком размыто. Он не знал точно, что может с ним произойти, если он сделает ещё шаг. Но по ту сторону находились все ответы на интересующие его вопросы.
  'Иного пути нет. Только если со мной', - вспомнились ему слова демона, заставив его усмехнуться.
  - Как пожелаешь, ублюдок, - произнёс он, и шагнул в портал. На мгновение вспышка ослепила его. Покалывание снова отразилось во всём теле, к нему примешивался холод. Мутные силуэты обретали некие знакомые черты. В свете луны его окружали белые стены, расположение которых он знал слишком хорошо. Оглядевшись ещё раз, он с ужасом обнаружил за своей спиной пространственный разрыв - портал, ведущий в поместье лорда Данкта в Дайзепуре. Демон посмел сбежать от него в его же дворец. И как ни старался Игон сфокусировать зрение, он не видел силуэта чудовища на фоне внутреннего сада. В ярости он упал на колени и закричал, ударив кулаками о землю. Внезапное движение тут же привлекло его внимание. Деревья покачнулись, сбрасывая шапки снега, словно нечто пригнуло их к земле. Он ошарашенно огляделся, но всё ещё не мог выцепить взглядом никого постороннего. Безумная мысль прокралась ему в голову. Здесь никого нет, кроме него. Мог ли это сделать он? Сфокусировав взгляд на одном из деревьев, он сделал резкий взмах рукой, и то пошатнулось, словно от пощёчины. Этот странный огонь. Неужели через него демон передал ему часть силы, сам того не зная? Или намеренно? Имело ли это сейчас значение? Нужно было что-то предпринять, и решительным рывком Игон снова метнулся в сторону портала.

  Лорд Данкт отошёл от дерева, окинул взглядом своих слуг, раболепно смотрящих на него, будто ждущих какого-то чуда наяву.
  - Отличная работа, господа, - произнёс он явно удовлетворённым тоном. - Продолжайте. Больше нам ничто не помешает. Скоро король убедится в нашей правоте.
  Нервы Вайса окончательно сдали. Он бросился из своего укрытия и схватил дипломата, приставив к его горлу меч.
  - Как бы не так! - яростно прошипел он. - Говори, где король? Что ты с ним сделал?!
  Дверь подвала открылась, и из неё на подмогу выскочили два паладина - Дьен и Маркус, выставив против собравшихся свои мечи. Их руки сияли светом, от чего слуги отпрянули от них, зашедшись в кашле. Это зрелище однако вызвало у лорда Данкта лишь смех.
  - Надеешься остановить меня? - произнёс он слишком уверенным для пленника тоном. - И что же ты сделаешь для этого?
  Его глаза загорелись фиолетовым светом. Однако ничего не происходило.
  - Сначала сожгу эти деревья дотла, а потом отправлю тебя под стражу для суда.
  - Сожги, и умрут все, кто с ними связан. Те, кого ты так упорно защищаешь и жаждешь вылечить. Ты готов заплатить эту цену?
  Хватка Вайса на мгновение ослабла, но от тут же поспешил сжать пленника ещё сильнее. Лезвие меча прорезало кожу на шее лорда, тонкая струйка крови потекла за воротник.
  - Убьёшь меня - и все чудовища выйдут из под контроля, - продолжил, посмеиваясь, лорд. - Хлынут на улицы Незервинда, начнут заражать всех без разбора. Им будет принадлежать всё наше королевство за считанные месяцы.
  - Замолчи!
  - Я лишь хочу, чтобы ты понимал последствия своего решения.
  Дьен и Маркус заметно занервничали. Фиолетовый огонь в глазах лорда нарастал. Внезапно дверь в пристройку отворилась, на стенах замаячили тени. Подчинённые лордом заражённые направлялись сюда. Вайс бросал тревожные взгляды по сторонам, пытаясь найти какой-то выход из ситуации. Был ли он? И можно ли было обойтись без столь гигантских жертв?

  Ощущения возвращались к нему медленно. Сначала была тянущая, сдавленная боль, распространяющаяся по всему телу. Затем он почувствовал тепло, очагами возникающее в руках, груди и на лице. Он попытался открыть глаза. Вырвавшись из темноты в полумрак, он пытался поморгать, игнорируя вспышки боли. Он не мог различить хоть что-то, мир превратился в сплошные мутные пятна, светлее и темнее.
  - Очнулся, - удовлетворённым шёпотом отметило крупное движущееся пятно, частично излучающее свет. - Как ты?
  - Вайс, - прошептал Игон, с трудом разлепив губы. - Ты жив...
  - Не рад? - с иронией спросил паладин, шевеля светящимися руками над телом правителя.
  - Я боялся, что больше никогда тебя не увижу.
  - Не поверишь, я тоже! Когда я увидел тебя в компании лорда, у меня сердце ушло в пятки. А ещё больше - когда он вернулся без тебя. Я готов был прирезать его на месте, еле сдержался.
  - Я польщён, - слабо усмехнулся Игон.
  - Весело тебе, - мрачно фыркнул Вайс. - О чём ты вообще думал, когда пошёл за ним? Я же ясно дал понять, чтобы ты оставался в экипаже.
  - Он знал, что я там. Он сам пришёл ко мне.
  На мгновение повисла пауза, паладин явно взвешивал сказанное королём и напряжённо думал.
  - Что произошло, Игон? - спросил он осторожно. - О чём он говорил тебе? Сейчас он молчит как рыба и отказывается говорить с кем-то, кроме тебя.
  - Где он?
  - В казематах, под присмотром стражи и паладинов.
  Дрожь пробежала по телу короля. Словно события их неудачной вылазки только сейчас начали выстраиваться в его голове в полную картину.
  - Он пошёл на сделку с демоном, распространял порчу по моему королевству. И впустил демона в мой дворец.
  - Что? - вскочил ошарашенный Вайс.
  - То, что было на верхних этажах... Порталы. Я вошёл следом за ним и оказался здесь. Вернулся, чтобы помочь вам. Последнее, что я помню...
  - Стены пристройки рухнули, костры погасли. Те, кто был заражён демонической порчей, замерли, как замороженные. Но они ещё живы, я проверял. Паразит в их теле сдерживает движения, словно паралич.
  - Это всё из-за деревьев. Что с ними?
  - Замёрзли. Магия по ним ещё течёт, похоже, что они впали в спячку. И вместе с ними замерли все заражённые.
  Игон пошевелился, приподнявшись, присел на кровати.
  - Это отличный шанс устранить заразу, - прошептал он. - Они связаны с деревьями. Уничтожить их - и мы избавимся от демонической порчи.
  - Какой ценой? - с нотой ужаса спросил Вайс, схватив его за плечо, словно пытаясь помешать встать с кровати. - Что случится с теми, кто не понимал, что стал жертвой обмана? Как граф Меритель. Вдруг это убьёт их?
  В этом расплывчатом состоянии Игон не ощутил никаких чувств от этих слов. Ему было всё равно? Если все заражённые умрут следом за деревом, то это будет меньшей из зол.
  - Послушай, - словно прочитал его мысли Вайс. - Дай мне немного времени, прошу. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вылечить их. Ты же знаешь, что это возможно. Я ведь это уже делал. Всего лишь дай мне шанс спасти этих людей. Если кто-то из них виновен, то мы накажем их по закону. Выявим степень вины каждого. Но сейчас поспешное решение будет равно казни.
  Игон отрешённо упал на подушку и смиренно выдохнул, соглашаясь с другом.
  - Сначала приди в себя, - осознав, что король не против, паладин позволил себе улыбнуться. - Наберись сил. Мы со всем справимся. Ты же веришь мне?
  - Конечно, верю, - улыбнулся Игон, положив ладонь на его руку на своём плече. И всё же от обоих не ускользнуло то, что он несколько секунд колебался.