Я потерянный в пустыне, по барханам тут хожу.
Жар здесь адский добивает, уж с трудом я тут дышу.
За стакан воды убил бы, за глоток бы всё отдал.
За источник чистый, свежий душу б дьяволу продал.

Как же хочется мне к людям, но на много миль вперёд
Нет ни города, ни сёл. И ничего тут не спасёт.
И друзья мне не помогут. И родителей нет тут.
Даже Бог молитв не слышит - богословы нагло лгут.

Сил кричать уже мне нету и мозоли на ногах,
Чую я как тело быстро превращается тут в прах.
Сердцу больно, я схожу с ума от грянувшей напасти,
Жаль, что нет у человека над своею смертью власти.

И отчаянье когда поработило мой здесь разум,
Тело в ужасе тряслось, как-будто подцепил заразу,
Я увидел вдалеке прекрасный, девственный оазис!
Лишь бы не мираж, прошу, ведь так он издали прекрасен!

Я представил сразу прелесть, апельсина кислый вкус,
Свежесть вод, прохладу тени, от восторга улыбнусь.
Лечь бы в тени пальм зелёных, попивая свой коктейль,
А потом поспать недолго под чудную птичью трель.

И мне будет сниться море, пляж, шезлонг, мохито вкусный,
А в отеле на обед я буду кушать мясо устриц.
Шоколадная мулатка нежно гладит мою грудь.
Друг меня за эти грёзы ты прости, да обессудь.

Как прости меня за то, что я погнался за мечтой.
Юн я был, наивен, глуп, в мечтах своих я был плейбой.
Чтоб сорить деньгами, сжечь всю жизнь свою лишь для услады,
Так хотел, но был обманут. И свихнулся от досады.

И от губ её вкуснейших я дар речи потерял.
Ей на блюдце рай отдать, я так хотел... Увы, увял.
И остался у корыта одинокий нищий раб
Грёз своих, желаний грязных. Я, признаться, так ослаб...

Как проснулся, потянулся, и вставать я не хочу.
Так болели мои ноги, ибо стёр я их в труху.
Вечно б спать, лежать в тени и не вставать на подвиг ратный,
Нет амбиций, нет желаний, я Обломов многократный.

Всех вокруг боюсь до жути и от слов чужих трясусь
Помощь мне нужна, однако, но её я не дождусь.
Потому признаться стоит, пусть и сложен этот шаг,
Там мираж, а не оазис. Поднимаю белый флаг.

Упаду в песок горячий и молитву прошепчу.
Бог меня тут не услышит, я от боли закричу.
Попрошу тихонько влаги только губы промочить,
А потом дождусь я смерти, жизнь пора мне отпустить.

И прощайте, господа! Плевал всем вам в пустые души.
Так наполнятся хоть чем-то лучшим, чем ваш яд на ужин
Но в одном уверен точно, мне плевать на голос ваш!
Как прекрасен был, однако, тот чудеснейший мираж!

***

Утонуть бы, окунуться мне в фантазии мои,
Ведь без грёз поэт не может, хоть ты ядом напои!
Грёзы для поэта пища, не понять вам всем вовек!
Так живите, вы плебеи! Я ж пошёл искать ночлег...