Федорова Наташа : другие произведения.

Бабочки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда-то давно, страшно признаться, почти четыре месяца назад, обвинил меня один читатель в излишней жестокости и посоветовал писать про бабочек. Дескать, это больше подойдет для девушки. Ну, я обиделась и пообещала, что все таки напишу, но так, что он сам не рад будет. Собиралась писать обычный кровавый хоррор, а получилось как всегда что-то другое. Жанр: фэнтези, драма, хоррор. Жду ваших комментариев, замечаний и советов. Ах да, название моя больная мозолька))))) Бабочки
  Золотая пустыня раскинулась во всем стороны насколько хватало глаз. Ее легкие барханы песков упирались в самый небосвод. Казалось, будто и нет на свете ничего, кроме этой безжизненной пустоши, да ветра, что перебирал песок с едва слышимым шорохом, убаюкивающим все вокруг.
  Измученный путник упрямо брел вперед, едва понимая куда идет, только чувствуя, если остановится - погибнет, погребенный тоннами песка. Черное длинное одеяние нагрелось и с каждым мгновением усиливало страдания мужчины. В одной руке он держал старый, потертый от времени и множества рук посох, другой перебирал обычные деревянные четки. Эти предметы путник получил в братстве монахов, посвятивших свою жизнь служению истинным богам.
  Монах был еще достаточно молод. Гладкое лицо покрывала испарина. Лысая, как положено в ордене, голова обгорела и ярко алела. Вода закончилась еще с утра, монах высосал последние капли как раз перед началом очередного дня перехода. Мужчина чувствовал, что ему не выбраться из этой пустыни и мысленно проклинал свою гордыню, толкнувшую его бросить свою тихую обитель под сенью монастыря в горах и отправиться на поиски святыни, которую никто не видел уже несколько сотен лет. Но он не останавливался и не искал укрытия от обжигающих лучей.
  Прошло чуть больше двух месяцев, как он покинул суровые чертоги монастыря, вырубленного в скале над бушующим морем. Гладкие стены древнего святилища покрывала соль. Прекрасные когда-то статуи истинных богов и святых были обезображены ветрами, нескончаемыми бурями. По великому некогда монастырю бродила всего горстка монахов.
  Путник прожил в нем почти всю свою жизнь. Его родители погибли от страшного пожара, когда ему еще не было и пяти лет. И малыша отдали в приют, откуда он сбежал из-за жестокого обращения. Один из монахов братства нашел его, едва живого от голода и принес в монастырь. С тех пор он не покидал стен обители, ощущая, что не может быть среди людей, предпочитая общение с богами.
  Он исправно исполнял свои обязанности: молился, убирал святилище, занимался садоводством, переводил святые тексты. Он был почти счастлив. Одно беспокоило - миряне. Монастырь поддерживал свое существование за счет пожертвований верующих. Но с каждым годом их становилось все меньше. Люди переставали поклоняться богам, предпочитая веру в самих себя. Они отбрасывали главные основы: послушание и смирение.
  В монастырь перестали приходить новые послушники, пожертвований становилось все меньше, пока они совсем не прекратились.
  Все рушилось, как песчаный замок перед бушующим морем.
   Монах долго корпел над древними свитками в поисках решения, что позволило бы монастырю обрести вторую жизнь. И, наконец, нашел. Смутное упоминание о великой святыне на юге от монастыря, где потоки воды падают с небес.
   Испросив благословение у отца настоятеля, монах отправился в путь за реликвией, способной вернуть веру.
  Но сейчас, под испепеляющим солнцем он едва мог думать о вере. Его пересохшие губы потрескались и причиняли боль, горло отчаянно саднило. Перед глазами плясали черные круги. Он не знал, сколько времени нужно еще пройти к ближайшему населенному пункту или хотя бы источнику воды. Монах не мог поверить, что божества позволят ему так погибнуть: изнывающему от жажды, одинокому, посреди пустыни.
  Он шагал вперед, не поднимая глаз от земли. Тяжелая сумка оттягивала плечи, а посох, который сначала был опорой и поддержкой, теперь только мешал, превратившись в лишнюю ношу.
  Монах сделал шаг, ноги подкосились и он рухнул на землю. Острая боль пронзила его. Мужчина закричал и схватился за поврежденную лодыжку. Под слоем песка путник не увидел острого камня и тот вонзился в плоть, разодрав ее до кости. Корчась от нестерпимой боли, монах кричал так громко, насколько хватало его сил. Он не хотел умирать, но кровь бежала все быстрее, обагряя песок, и ему не удавалось ее остановить.
  Мужчина с трудом перевернулся на спину, не желая погибнуть, не видя неба. Голубая бездна, казалось, пульсировала, золотые лучи жестоко касались его обожженной кожи. Монах судорожно вздохнул и забормотал хриплым голосом слова древней молитвы. Перед тем, как провалится в черную бездну беспамятства, он увидел тысячи ярких порхающих крыльев.
  
  Монах открыл глаза и поморщился от слепящего света. Судорожно вздохнув, провел языком по пересохшему небу. Пробуждение было ужасным. Боль растекалась пульсирующими волнами по телу.
  Особенно беспокоила левая нога. Монаху казалось, что в нее вонзились тысячи ос. Облизав пересохшие губы, едва смог сдержаться от стона. Тут же увидел, как темный силуэт метнулся к нему. Чьи-то цепкие пальцы взяли его за затылок, придерживая голову, и поднесли к губам деревянную чашу с водой.
  Мужчина с наслаждением сделал глоток и зажмурился, ощущая, как прохладная влага растекается по рту. Монах распахнул веки, чтобы взглянуть на своего спасителя и тут же в ужасе дернулся в сторону.
  Странного вида женщина присела поодаль от него, замерев настороженным зверьком. Она была высокая, гораздо выше тех женщин, которых он знал. Выбритый лоб и брови делали ее похожей на изображения древних богинь. Черные волосы спускались почти до пояса. Смуглая кожа была покрыта тонкой вязью татуировок, которые спускались ото лба до шеи и ниже, только под плотной одеждой нельзя было разглядеть все. В нижней губе блестела маленькая капелька серьги. Тонкие руки украшены причудливыми, смутно знакомыми ему узорами.
  Монах в ужасе попятился в угол жесткого лежака и оттуда забормотал молитву. Женщина равнодушно пожала плечами, поставила чашу на стол в пределах его досягаемости и вышла, проговорив что-то на незнакомом языке.
  -Эй, вернитесь. Кто Вы? Где я? - прокричал он, надеясь получить ответы. Но незнакомка даже не обернулась.
  Мужчина, превозмогая боль, приподнялся на руках, оглядывая комнату. Низкий потолок, деревянный пол, черная печь. Утвари было немного, только на одного человека. Больше трав и цветов. В миске на столе, сверкая румяными бочками, лежали ароматные яблоки и сливы. Дом выглядел чисто и очень ухожено. Из распахнутой двери доносился громкий, постоянный, навязчивый гул, что хотелось зажать уши руками.
   Монах почувствовал, что по его израненной ноге что-то движется. Отбросив тонкое покрывало, едва снова не потерял сознание от ужаса. Его правая нога была оплетена тонкой, мягкой нитью и по ней ползали маленькие зеленые гусеницы. Мужчина закричал и принялся сбивать их, раздавив несколько штук. Он схватил чашу с водой, замахнувшись, чтобы раздавить остальных, но был остановлен яростным окриком. Женщина одним быстрым движением пересекла комнату и, резко выбросив правую руку из-за спины, достала длинный тонкий нож. Монах замер, ощущая, как сердце судорожно сжимается в груди. Похоже, что сегодня ему все-таки суждено умереть.
  -Убери это от меня, - прохрипел он, забыв, что она не говорит на его языке, - убери этих тварей от меня!
  Незнакомка что-то недовольно пробормотала, близко склонившись к нему, и, обреченно вздохнув, полоснула себя по ладони. Тут же потекла алая кровь. Женщина взяла несколько гусениц и положила их на рану. Они шустро поползли по ладони, оставляя за собой тончайший белый след. Через несколько мгновений он покрыл всю рану, впитав в себя кровь. Монах понял, что это те же нити, что и на его ноге. Женщина осторожно коснулась их пальцами и сняла с ладони, стараясь не потревожить гусениц. На месте пореза был только едва заметный шрам. Мужчина потрясенно схватил ее, повернув руку к свету, разглядывая гладкую кожу. Осторожно провел по ней пальцами, удивляясь чуду, что сотворили маленькие зеленые гусеницы.
  -Они лечат? Смогут вылечить ногу?
  Женщина с улыбкой отстранилась и наклонилась к ноге странника. Цокнула языком, явно довольная результатом, вновь посадила несколько гусениц на рану, глядя строго на мужчину, словно, статуя богини в монастыре на непутевого прихожанина. Незнакомка осторожно надавила на него, заставляя лечь на место. Напевно произнося непонятные слова, хлопотала вокруг мужчины, поправляя подушку, осторожно смывая влажной губкой пот с его лица. Он прикрыл глаза, расслабившись под приятный голос. Внезапно, он поймал ее пальцы и, приложив их к своей груди, проговорил:
  -Риан. Меня зовут Риан.
  Женщина нахмурила брови, стараясь понять, что он хочет. Но тут ее лицо просияло, и она ответила, не убирая руку от его груди:
  -Риан, - ее пальцы указали на себя, - Идесса.
  Путник довольно кивнул, радуясь любому достигнутому взаимопониманию. Они несколько мгновений разглядывали друг друга. Риан понял, что кажется ей таким же странным, как и она ему. Видимо, здесь все люди выглядят непохожими на него.
  Идесса, резко поднявшись на ноги, довольно улыбнулась и вышла из дома, предоставив монаха самому себе. Он не знал, сколько времени потребуется на излечение гусеницами. Да, в данный момент, ему было все равно. Мужчина был счастлив, что выжил и ему не грозит смертельная опасность. Хотя, копошение на коже слегка пугало, он был благодарен за это спасение.
  Несколько дней словно слились в один поток. Риан спал, ел, читал манускрипт из монастыря, надеясь найти подсказку в поисках реликвии, и снова спал. Силы, потерянные за дни путешествия, постепенно возвращались, нога уже не казалась бессмысленной и болезненной ношей. Только монах не спешил покинуть дом Идессы, ведь если она была приветлива и добра, это не означало, что другие будут так же благодатно настроены к нему. Дни сменяли друг друга, но в дом женщин никто не приходил. Риан не слышал голосов других людей со двора, только пение Идессы, да непонятный шум, что вначале раздражал, а потом и вовсе перестал быть слышимым его привыкшим ушам. Все больше он склонялся к мысли, что кроме этой редкой красавицы рядом больше нет ни души. Только яркие бабочки, да гусеницы снующие вокруг.
  Мужчина смутно понимал, будто в нем что-то поменялось со времени путешествия. Сначала он казался себя летящей стрелой выпущенной в поисках своей цели. Сейчас же замер в неизвестности. Что делать дальше? Идти дальше, продолжая бессмысленные поиски, вернуться в монастырь с позором - ему не сделают ни одного упрека, но он будет чувствовать себя виноватым всю оставшуюся жизнь. Или остаться здесь.
  -Идесса, посмотри, что здесь написано. Это древний текст, я полжизни учился его переводить. Отец-настоятель рассказывал, что это язык богов. Жаль только, что не могу на нем говорить, только читать, - Риан потянул женщину за рукав длинного платья, показывая на манускрипт. Она склонилась над ним, вглядываясь в текст. Монах знал, что Идесса ничего не понимает, но ему было приятно наблюдать, как она внимательно слушает его голос, всматривается в глаза.
  -Святыня была создана богами, как символ их силы. Под ее действием вокруг цветет жизнь. Она может излечивать и даже воскрешать. Представляешь, если я ее найду, монастырь снова будет полон жизни, людей, веры. Все будут приходить, чтобы посмотреть на нее, помолится. Это единственное, что я могу сделать для монастыря, который практически вырастил меня. Ты же понимаешь?
  Риан взглянул на женщину, что задумчиво водила пальцем по завиткам текста. Она была очень напряжена, губы подергивались, будто хотели проговорить что-то, но упрямо молчали. Идесса резко мотнула головой и, не глядя на Риана, выбежала во двор. Мужчина так и не сумел понять, что ее обеспокоило. Он поднялся, стараясь не сильно наступать на раненую ногу, и хромая пошел к выходу.
  Дощатый пол, обласканный солнцем, приятно грел босые ноги. Монах вышел из дома и замер, пораженный открывшимся великолепием. Яркая, зеленая долина окружала маленькую деревянную хибару со всех сторон. Высокая трава доходила почти до середины лодыжек, цеплялась за одежду и пахла так терпко и сладко, что у Риана закружилась голова. Рокочущий звук почти оглушил его, и монаху пришлось зажать уши. Он оглянулся в поисках источника шума и увидел огромный водопад, упирающийся своей верхушкой в сами небеса. Он был недалеко, и мужчине удалось во всех подробностях рассмотреть гору, с которой срывались бушующие потоки воды, разбиваясь об землю. Казалось, что они сотрясают ее до самого основания. По склону гору росли покрученные деревья, цепляясь своими корнями за камни, словно узловатыми пальцами, карабкаясь к самой вершине, к солнцу и безбрежному небу, но обреченными на горькую судьбу так и не достигнуть своей цели. Вокруг монаха, едва не задевая крыльями, бесстрашно порхали сотни, тысячи пестрых мотыльков. Они были разнообразных размеров: от крошечных, едва заметных, до огромных, с размахом крыла в две ладони. Насекомые плясали в воздухе, как невиданные танцовщицы, перекрещивались, сплетались в яркие клубки, касались друг друга. А всего в нескольких метрах бурная зелень будто обрывалась, и золото песков снова захватывало свои территории. Мужчина подошел к самому краю, протягивая руку к пустыне, и ошеломленно отдернул ее назад. По сравнению с приятной прохладой оазиса, за его границей стояла вязкая жара. Но как возможно - здесь царствует жизнь, а там мертвая пустошь.
   Мужчина едва сумел отвести взгляд от этого горького великолепия. Его столь впечатлила эта картина, что он принялся бормотать слова древней молитвы, восхваляя богов и их создания. Смахнув слезы, внезапно выступившие на глазах, обернулся и наткнулся на замершую женщину. Она стояла к нему спиной, обхватив себя руками и сжав тонкими пальцами локти. Идесса бессмысленно вглядывалась в сторону водопада, и Риану на мгновение показалось, что она испрашивает совета у бушующей воды. Он потянулся к ней, желая хотя бы прикосновением узнать, что произошло, что встревожило его добрую хозяйку. Но она, будто почувствовав это робкое движение, резко дернула плечом. Женщина пристально взглянула на монаха, и ему внезапно стало дурно от горечи, что бурлила в ее глазах.
  -Идесса?! - тихо произнес он, надеясь, что звук его голоса вернет ту улыбчивую красавицу, которую он полюбил. Мужчина внезапно пошатнулся от осознания этой простой мысли. Он любит. И не богов или прихожан. А простую женщину, так не похожую на него самого.
  -Идесса, - уже уверенней вымолвил, смакуя каждую букву ее имени. Она ошарашено взглянула на него, не ожидая услышать нотки нежности в его голосе.
  Мужчина провел пальцами по ее щеке, высокой скуле, узком подбородке. Он почувствовал, как женщина затаила дыхание, боясь спугнуть эти легкие, как крылья мотылька касания. Едва ли он мог решиться на что-то подобное, когда был в монастыре, хотя его иногда посещали очень красивые женщины. Но в этом месте было такое, что заставляло делать невообразимые раньше вещи. Риан был с Идессой, целовал ее кожу, губы, уголки глаз. Он больше не казался себе беспомощным. Больная нога внезапно окрепла и держала мужчину стойко, несмотря на внезапно ослабевшую в его руках женщину. Они опустились на траву, смеясь как дети, обнимая друг друга, рассматривая. Риан осторожно потянул за завязки на плечах красавицы, что держали ее платье, но от волнения его пальцы не желали слушаться. Идесса весело фыркнула и сама сбросила одежду, притягивая мужчину к себе.
  
  Монах проснулся от того, что у него онемела рука. Риан повернул голову и с легким изумлением взглянул на Идессу, крепко прижавшуюся к нему, используя его руку, как подушку. Женщина сладко спала, бормоча что-то во сне. Маленький амулет в форме кокона, из которого почти выбралась бабочка, загадочно блестел на ее груди. Монах с любопытством повертел его в руках, удивляясь искусной работе. Он улыбнулся и откинулся на спину. Сумерки постепенно захватывали сонную долину, даже водопад, казалось, стал тише звучать. Солнце опустилось низко к горизонту, окрашивая небо в причудливые тона.
  Мысли лениво ворочались в голове мужчины, плавно перетекали одна в другую.
  Несмотря на женщину рядом, он думал не о ней. А о древней реликвии, что должен был найти. Он понимал всю бессмысленность этой затеи. Ведь не было ни одного достаточно веского доказательства хотя бы ее существования, не говоря уже про место нахождения. Ему было горько осознавать, что все беды были тщетны и возникли из-за его непомерной гордыни. И еще более, что он не хотел идти дальше, только жаждал остаться в этом чудесном месте. Риану казалось, что он предал свой орден. Лучше всего будет скрыться в оазисе с любимой женщиной. Пусть в монастыре считают, что он погиб в своих поисках.
  Мужчина склонился к Идессе, поцеловал ее в висок, надеясь успокоиться. Он с любопытством принялся рассматривать ее татуировки. Они украшали все ее тело, каждый миллиметр обнаженной кожи. Причудливые узоры почти зачаровали его. Риану эти рисунки казались смутно знакомыми, но он не мог понять откуда. Вот эти петли и завитки он уже где-то видел. Внезапное озарение заставило его резко дернуться, и женщина на его руке беспокойно заерзала. Он осторожно придержал Идессу и выскользнул из ее объятий. Он быстро оделся и метнулся в дом. Манускрипт никак не хотел находиться, хотя монах помнил, что бросил его на стол. Он опустился на колени и принялся шарить по полу. Наконец, мужчина заметил его в темном углу, перепутанным белой нитью.
  Риан впился глазами в текст и тихонько застонал. Вот они, эти письмена. Именно они украшали тело его женщины. Монах закрыл глаза, проклиная злой рок. Только он решился бросить поиски и остаться здесь, как его снова что-то подталкивает отправиться дальше. Но он до сих пор не знает, куда нужно идти. А Идесса не скажет ему об этом, даже если захочет.
  -Там где вода, спускается с небес, - прошептал он, пытаясь словами вызвать нужный образ.
  Монах прикрыл глаза, пытаясь представить себе эту картину. Тяжелые, темные тучи обволокли небосвод и из них льются бурные потоки. Риан внезапно понял, что видел похожую картину. Он выскочил из дома, с сожалением взглянул на Идессу и бросился к водопаду.
  Он оказался гораздо дальше, чем монаху показалось сначала. Мужчине пришлось преодолеть значительное расстояние. Ему было сложно двигаться. Что-то будто сдерживало его, тянуло назад. Да и тучи мотыльков, порхающих вокруг, усугубляли проблему. Но, спустя несколько тяжелых минут он вышел к подножью горы.
   Вода с ужасным грохотом обрушивалась с высоты, поднимая клубы брызг, и вблизи, действительно, казалось, что она падает с небес. Риан огляделся в поисках какого-либо знака, указывающего на реликвию. Но вокруг были только вода, да острые камни. И ни одного места, которое бы подошло под тайник.
  Мужчина опустился к кромке озера, вглядываясь в его глубины. Его рука погрузилась в ледяную жидкость. Понимание того, что лучше места под тайник не найти, заставило его снять одежды.
  Монах судорожно вздохнул, прошептал молитву и вошел в воду. Холод пронзил его, словно острая игла. Он сцепил зубы, едва сдерживая проклятья, но, все же, двигаясь глубже. Набрав побольше воздуха в легкие, мужчина нырнул. Первые попытки ничего не дали. Он попросту разглядывал дно в поисках какой-либо странности, но вода искажала привычные глазу предметы и Риан несколько раз хватал то ветку, то водоросли, приняв их за святыню.
  Мужчина продолжал нырять, так и не находя нужной ему вещи. Он переворачивал камни на дне, разгребал ил руками. Почти задыхался, все так же упрямо продолжал поиски. Внезапно, едва заметный блеск чуть дальше от него, привлек монаха. Он, почти не надеясь на удачу, поплыл в то место. Но его словно что-то сжало и тянуло назад, не давая возможности двигаться дальше. В ногу будто впились острые когти, раздирая ее. Озеро обагрилось его кровью. Перед глазами у мужчины заплясали темные круги. Он едва сдерживался, чтобы не наглотаться воды. Теряя сознание от нехватки воздуха, схватил что-то и тут же выплыл, отплевываясь и судорожно вдыхая. Уже выныривая на поверхность, ему почудилось, что со дна донесся протяжный, полный разочарования и ненависти стон. Не мешкая и секунды, он выбрался на сушу, подальше от чудища в глубине. Мужчина разжал ладонь и увидел небольшой, с ладошку камень, блестящий, как радуга. Риан в разочаровании взвыл. Простой камень. Он рисковал своей жизнью из-за простого камня. Мужчина размахнулся, чтобы запустить ненавистным булыжником в водопад, но внезапно замер привлеченный странным светом, который тот испускал. Яркие лучи, казалось, исходили из самого камня и проникали в тело мужчины. На его глазах страшная рваная рана на ноге принялась затягиваться, и через несколько мгновений от нее не осталось даже шрама. Риан вскинул голову к небесам и счастливо рассмеялся.
  -Я нашел, я нашел его.
  Он смеялся, как сумасшедший, крепко сжимая камень в ладонях. Мужчина не заметил, как к водопаду подошла хрупкая фигура женщины. Идесса прижала руки к груди, в мольбе глядя на монаха.
  -Риан, - шептали ее губы. Он подбежал к ней, подхватив ее на руки и закружив вокруг.
  -Идесса, я нашел его, наконец-то. Он все время был здесь.
  Женщина вырвалась из его объятий и попыталась забрать камень. В ее глазах застыла мука и упорство. Она шипела что-то на своем языке, протягивая пальцы к святыне.
  -Что ты делаешь? Я должен, пойми должен. Это теперь принадлежит монастырю, - монах закричал, отстраняясь, и наотмашь ударил женщину по лицу. Идесса вскрикнула и упала на землю, в ужасе глядя на мужчину. Внезапно ее взгляд ожесточился, губы скривила презрительная ухмылка. Женщина поднялась на ноги, рукой разрешая Риану идти.
  -Прости меня, - монах потянулся к красавице, но она лишь презрительно отошла в сторону.
  Мужчина повернулся к ней спиной и сделал шаг прочь от озера. Идесса сжала кулаки и вдруг повернулась к нему спиной, сняв с шеи амулет. Будто мимоходом бросила его в воду и села на огромный валун, ожидая.
  Монах все шел вперед, думая, что ему теперь делать. Сначала нужно вернутся в дом Идессы и собрать свои вещи, затем его ждет еще одно изнуряющее путешествие к монастырю. Риан благодарил богов за милосердие и испытания. Теперь он понял, зачем они нужны были. Так он сильнее понял ценность святыни. Мужчина пообещал себе, едва только вернется в монастырь, он даст обет тьмы, вымаливая прощение за свой грех перед Идессой. Но святыня того стоила. Она даст возможность монастырю стать сильнее, чем когда бы это ни было. Все ради богов, во имя их и славу. Монах так увлекся мыслями, что не заметил, как вокруг все изменилось. Воздух стал плотным, жарким. Зеленая трава начала двигаться, но не под ветром. Что-то другой сгибало ее. Все вокруг звенело от шороха тысячи крыльев.
  Риан замер, оглядываясь и пытаясь понять, откуда идет шум. Обернувшись, он увидел огромное разноцветное облако, что лето к нему со стороны водопада. Мужчина бросился бежать, надеясь успеть ускользнуть за границу оазиса, смутно чувствуя, что там они до него не доберутся, но тут же рухнул на землю. Он обернулся и закричал от ужаса. По ногам ползли сотни гусениц, оставляя за собой нить, что крепко связала его. Мужчина попытался снять ее, да только в кровь разодрал руки. Извиваясь и сыпля проклятиями, он пытался сбросить насекомых. Но их с каждым мгновением становилось все больше. Они поднимались по его груди, рукам, скользили по лицу, связывая, не давая возможности двинуться. Не оставляя шанса на спасение. Задыхаясь, он взглянул на небо и увидел тысячи бабочек порхающих вокруг.
  -Как красиво, - шепнули его губы, прежде чем его полностью погребли насекомые.
  
  
  Идесса медленно шла по следам Риана, размазывая слезы по лицу и кусая губы. В одной руке она сжимала амулет, с которого стекала вода, в другой был острый нож. Женщина руками разогнала бабочек и склонилась над плотным коконом. Провела по нему рукой и всадила нож в середину. Сделав небольшой разрез, она нашла то, что искала. Холодную руку, судорожно сжимающую камень. С трудом вырвав его мертвых пальцев, Идесса так же неспешно пошла обратно к водопаду. Нужно вернуть камень на место
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"