Ослепительно белый диск солнца завис в белесых небесах. Паляшие лучи падали отвесно на плечи, раскаляли латы, гнули к земле, сушили фляжки. Гномы ворчали. Ворчали все - и лучники Митриловой Сотни, и арбалетчики Медной. Сефирот сносил жару молча и безропотно. Не хватало еще показывать слабость перед этим высокомерным эльфом. Не ему, командору хирда, пасовать перед тяготами войны.
- Когда они будут, уважаемый? - не выдержал он ожидания.
- Они будут! - усмехнулся эльф. - Стервятники всегда выходят на слабую цель.
- Что же наемники могли найти в этом богом забытой дыре? - вслух вопросил Сефирот. - Торговли никакой, рудники иссякли, поживиться нечем.
Гном было скептически скривил губы, но на стену поднялся разведчик:
- Наемники замечены в трех лигах.
- Кто?
- Еретики...
Сефирот со свистом втянул воздух и резко повернулся к эльфу:
- А сказать сразу нельзя было?
- Я опасался шпионов, а у Весельчака их достаточно.
"К бою!" отмахал флажками сигнальщик. Воздух над площадью скрипнул тетивами, набрасываемыми на луки, треском натягиваемых арбалетов, щелчками укладываемых в ложа болтов. "Прячься!" взметнулись флажки. Окна домов, их крыши, заборы палисадников, мгновение назад усеянными кожаными доспехами стрелков, опустели. Только раз у кого-то лопнула тетива, тут же раздался стальной звук подзатыльника. Стихло.
- Командир! - тронул Сефирота за плечо разведчик. - Наемники на марше..
- Да знаю что на марше! - отмахнулся гном. - Посмотри лучше, хорошо ли наши залегли?
- Да, мой ...
- Стой! Погоди! - вдруг очнулся Сефирот. - Как на марше? Ты хочешь сказать, в походном строю?!!
- Именно так, мой командир...
- Скажи мне, ушастый, что здесь происходит? - широко развернулся Сефирот к эльфу стоящему позади.
- Засада и ничего более того! - звучно отозвался эльф из-под своего капюшона.- Обычная засада.
Гнома трясло. Ему до колик надоел этот нудный эльф. Его невозмутимость и надменность. Сефирота бесил не столько свернутый набок нос эльфа, сколько его певучая речь, отчего-то напоминающая змеиное шипение. Но гном молчал. В обшлаге рукава таился приказ короля, в котором четко и без обиняков было указано - приказы принца горных эльфов исполнять как приказы Его величества. Многое бы Сефирот отдал, лишь бы узнать цену такого приказа, многое. Он вытащил свиток, эльф ощутимо напрягся - воздух задрожал от магии, еле сдерживаемой письменами по бумаге. Гном издевательски усмехнулся, сорвал печати, развернул свиток и передал его эльфу:
- Читай, ваше магичество, твоя засада - тебе и заклинать, лучше никто не прочтет. Групповая невидимость.
Эльф проглотил оскорбительное "ты" но вековая привычка уже сделала свое дело - он нараспев начал читать заклинание. Призрачное марево всколыхнулось над головами засадных стрелков.
Показались разведчики наемников, несколько всадников сделали круг по площади и скрылись обратно. Скоро и вся колонна втянулась на площадь, стены домов поймали негромкие приказы командиров. Эльф сжал плечо Сефирота - "Командуй!". Но Сефирот чего-то ждал. На него с нетерпением смотрел молодой сигнальщик, его рука подрагивали на тетиве лука. Сефирот медлил и смотрел на площадь. Наемники разбились на ровные квадраты, где-то о брусчатку медно громыхнул котел...
Сефирот кивнул, сигнальщик оттянул к груди тетиву, отпустил... Там, в высоте раскаленных небес оглушительно полыхнуло красным огнем.
Туго хлопнули плечья арбалетов, площадь наполнилась потрескиванием натягиваемых луков. Площадь взорвалась криками боли и ярости, когда воздух зашуршал опереньями стрел. Арбалетные болты стальными жалами вспарывали по два-три тела зараз, размалывая хрупкие кости в алую пыль.
Мгновение спустя на обреченных опустилось облако стрел. Короткие вскрики и всхлипы. Залп! Еще и еще. Хлопки арбалетов, звон болтов, секущих искры о камень. Крики стихли, остался лишь один громкий разноголосый стон, перемежающийся лишь коротким хеканием болтов и стрел о живую еще плоть. Но кто-то еще уцелел и даже успел выпустить три стрелы, одну за другой, прежде чем мгновение спустя он задергался, пропуская сквозь себя арбалетные выстрелы. Захлопали тетивы луков, превращая смельчака в ежа. Но - так и остался стоять. Никто не отдавал приказов - выстрелы прекратились сами собой. А он - стоял.
-- Даже эльфа замочить не могут. Только мучить... - Сефирот ярился.- Резка!
Мгновение спустя лучники выпустили стрелы с широкими, серповидными наконечниками.
- Как зверя, скотину...- злорадно прошептал эльф. - Охотничьими.
Вот одна стрела срезала плечо, другой застрял в шее.
- И этими бездарями я командую?!! - взревел Сефирот.
Рванул у сигнальщика лук, взял стрелу и, почти не целясь, выпустил по одинокому трупу, одиноким перстом возвышающимся над ковром окровавленных тел. Стрела срезала колено. Нечто, густо утыканное стрелами, качнулось и нехотя, с хрустом ломая древки повалилось набок, в кучу тел.
- Зачем? - вкрадчиво спросил из-за спины эльф. - Он был уже мертв, а трупу не нужно такое милосердие
- Оно нужно мне. - бросил Сефирот. - К тому же этот был эльфом.
- Это не эльф! - змеей вскинулся эльф. - Это выродок, да еще и ренегат.
- Так вот оно в чем дело! - протянул Сефирот. - Вот кого вы преследовали, Ваше высочество. Весельчака! Что же он такого натворил, что для него вы выторговали у моего Короля аж две сотни стрелков, да целый батальон наемников под нож заманили. И не кого-нибудь, а Еретиков. Они ведь не на копье брать этот город пришли, а вего лишь привал собирались устроить...
- У тебя есть приказ короля, гноме, надо еще проверить, не остался ли кто в живых..
- Знаешь что, косорылый? - эльф поразился быстроте, с которой мечущий пламя гном вдруг превратился в холодную сталь клинка.- А не пошел бы ты со своей бумажкой...
Гном добавил еще пару слов, и швырнул грамоту в лицо эльфу. Тот замер. Замерли все, вокруг воцарилась тишина. Мертвые уже молчали, а в тишине слова гнома слышали все. Эльф уже стягивал перчатки, когда послышался странный звук, похожий на хрюк придушенного поросенка. Рядом стоял молодой сигнальщик и мелко трясся, зажимая рот. Всхлип, еще. Сефирот хотел дать тому подзатыльник, но не успел - не сдержался сам и усмехнулся. Сигнальщик зло загоготал.
Эльф забыл. Забыл, что в стародавние времена одним из пунктов военного союза подгорного племени и горных эльфов было соглашение о том, что гномы не разбирают трупы, а любой эльф, требующий такого исполнения, теряет власть над вверенными ему войсками.
- Иди сам копайся в трупах! - зло бросил Сефирот. - Да ты иди. Не бойся, после такой плотности обстрела там вряд ли кто в живых остался.
2. Кирикхай
Солнце. Оно такое разное, красное и белое, желтое и оранжевое. Губительно холодное и яркое, без малейшего намека на тепло. Но старики уверяют, что всего три поколения назад оно было неистово жарким и можно было ложиться спать, без опаски утром проснуться в глыбе льда. Кирикхай думал с шаманами о судьбе своего племени. Высокий и молодой, сильный и мудрый, он взял власть силой. Так, как это повелось издревле в племени орков - в смертельном поединке. Суровый климат не располагал к долгим выборам и прочим премудростям. Короткая схватка, мало когда длившаяся более чем пять-десять обменов ударами, заканчивалась смертью одного из претендентов на топор вождя племени. Кирикхай бил вторым, позволив противнику сделать ошибку, и тут же покарал за нее, развалив того надвое одним ударом.
Солнце быстро угасало, а младенцы племени не могли перенести ударов холодов. Беременных женщин берегли и укрывали, как могли, но все чаще и чаще роды заканчивались двойной смертью. Шаманы что-то плели о звездах и каких-то шариках, вращающихся вокруг них, но Кирикхаю эти бредни были неинтересны, ему нужен был результат. Он требовал от них заклинания, заклинания для ухода из этой мерзлой земли. Один из младших шаманов заикнулся было, что уйти вроде бы можно, но необходимо свершить святотатство - омыть какой-то камень из другого мира кровью богов. Уверял даже, что ему виделся во сне стальной дракон, который ему и поведал о камне. Выскочку побили посохами свои старшие коллеги по шаманскому ремеслу и куда-то упрятали. Вождю доложил кто-то из молодых шаманов, отчего тот быстро созвал совет, и дал волю ярости, походя снеся голову старейшему из шаманов, посмевшему сказать, что уйти из мира невозможно.
- Мне плевать! - бушевал вождь, размахивая плещущей во все стороны кровью головой шамана. - Мне плевать, что и как вы будете делать! Надо мне будет пустить под нож половину племени, только чтобы остальное племя выжило - пущу. Богов в тряпки порвать - только найдите мне этих богов и этот чертов камень! Сам пойду их резать! Они нас сюда однажды за что-то сослали, значит, есть и обратный путь!
- Ты! - ткнул он на извлеченного из потаенной ямы шамана. - Ты и будешь главным, раз знаешь, как всех нас спасти!
- Вождь! Он слишком молод! - только и успел произнести один из шаманов, как свистнул топор вождя, отделяя еще одну голову от тела.
- А если не сможешь! - рявкнул вождь на молодого орка. - Я тебя свяжу вот с этим камнем душой, и ты будешь наблюдать, как все твое племя, включая отца, мать, сестер и брата, медленно загнется от холода!
Шаман от бессилия и переживаний медленно повалился на землю.
- За работу! - Бросил вождь, уходя. - Привести этого в порядок и через неделю быть с ритуалом.
Молодой шаман справился за три дня. Обкурившись травами до смерти, он в священном дурмане рассказал все нужные ритуалы и порядок действий в мельчайших подробностях. Вождь не успел прийти обнять и наградить молодого шамана, как тот в страшных корчах ушел в другие, более счастливые и теплые края.
- Вождь! - один из друзей погибшего старательно прятал глаза. - Нужна жертва, чтобы отправить небольшой отряд в Изначальный мир, туда, откуда нас изгнали, найти там камень Душ и омыть его королевской кровью. Парад планет будет через неделю, у нас мало времени, вождь. Решайся...
- Ты дурак? - с еле сдерживаемой яростью переспросил Кирикхай. - Тут нечего решать, шаман. Дела что должно и плюнь на последствия. Если тебе нужно будет сердце моей сестры - забирай его.
Шаман коротко кивнул и ушел.
Вождь постоял над исковерканным телом молодого орка, еще испускающего душные запахи наркотиков, оглянулся назад на похоронную команду, снова посмотрел на тело, покачал головой и, вздохнув, с легкостью поднял почти невесомое тело шамана на руки.
- Мой долг, мне и костер собирать. - мрачно бросил им Кирикхай и пошел прочь.
3. Эния.
В горном королевстве эльфов вот уже несколько столетий царили мир и спокойствие. Небольшой островок благополучия и чистого, незамутненного дымом пожарищ неба на краю безбрежного мира, горящего в огне междоусобиц и войн. Эльфы, населяющие этот благодатный край, наделили его коротким и звучным именем, пришедшим из глубины веков - Эния. Давным-давно, во времена Великой войны с орками на полное истребление, ныне здравствующий Король пробрался в стан орков и, уничтожил его. Цена всего лишь одного заклятья оказалась велика - Король потерял всю свою способность к магии и ослеп. Из вылазки он вернулся с небольшим камнем размером с кулак. От камня веяло такой мощью, что чувствительные к магии эльфы от одного взгляда на него мучались головными болями... Король устроил артефакт в одной из башен дворца и вырвал из плана большую часть своего королевства, оставив лишь несколько проходов. Тогда же Король и дал имя новому миру - Эния и наказал потомкам хранить залог безопасности. Немного времени спустя Король умер. И вот с тех пор покой королевства не возмущали войны, и прочие потрясения... Редко-редко на его территорию проводники водили торговые и посольские караваны. Дружить с Энией, маги и воины которой смогли очистить мир от орков, стремились многие короли и властители. В тепличных условиях эльфы совершенствовали магию и прочие искусства, кои применяли на практике в чужих войнах наемниками. Все было тихо и зажиточно в государстве эльфийском, пусть даже и случился крупный скандал, связанного с рождением и довольно быстрым и тихим изгнанием полукровки по имени Дердемонт...
Идиллия продолжалась ровно до того дня, когда по всей территории королевства раскрылись порталы и оттуда посыпались орки. Нет, эльфийское королевство не было застигнуто врасплох - многие были слушателями Академии магических и боевых искусств, прошедшие множество боев и схваток. Были и те, кто помнили что такое - орки, и тем странней им было наблюдать не сухощавых и бесноватых созданий, а мускулистых и мощных монстров, которых с теми орками, уничтоженными столетия назад роднила лишь внешность. Это были странные орки. Они не визжали, беспорядочно бросаясь в атаку, а с единым кличем "Кирик... Хай!" стройными колоннами брали улицу за улицей. Их рвало в клочья боевыми заклинаниями эльфов, сжигало заживо, замораживало в морозную пыль и разъедало кислотой в вонючие тряпки... Но орков было очень много, даже слишком, они не боялись смерти и перли они волна за волной. В первых их рядах бился особенно высокий и мускулистый орк. Маги мгновенно распознали в нем вождя и тут же сделали свою первую свою ошибку, она же оказалась и роковой. Сразу несколько часовых магов спустили всю мощь охранной магии на него одного. От такой магии невозможно уберечься даже в теории. А этот - ушел. Сказал лишь сначала
- Верую!
А после сокрушительного удара стихиями, проявившимися каким-то пшиком, лишь добавил:
- В себя!
Магия не стекла с него, как было обычно в таких случаях, она отразилась обратно. Кто из магов разлетелся в клочья, кого охватило синим пламенем, некоторые просто исчезли.
Все было кончено через каких-то шесть часов. Подавляющее количество эльфов было или убито, или связано крепкими веревками, некоторые попрятались по домам, но то больше касалось женщин и детей, коих эльфы спасали в первую очередь. На каждого пленника шаманы одевали ошейник, блокирующего любую магию. Сам Король и вся его семья, застигнутые во дворце, были вырезаны подчистую. Кирикхай, залитый с головы до пят эльфийской кровью, ворвался в последний зал и в припадке ярости, вместе с личной гвардией порешил и всю семью, когда оберегая последнего из королевского рода, ему на плечи навалились свои же, успокаивая. Последней оставалась принцесса.
- Ну и уродина! Даром, что богиня! - фыркнул Кирикхай, умывшись и отдохнув после боев, оглядывая на принцессу. - Вот что, принцесса из богинь! Тут скоро парад планет планируется, вот как он только настанет, я тебе жилы отворю, и кровушку твою вон на тот камешек побрызгаю. Да ты не бледней, принцесса, хотя какая ты к черту принцесса - королева, ха-ха-ха. Страшная, конечно, но мы можем и пожениться. Династический брак, так сказать. Ага! Кажется оно так называется... Шучу я, шучу, ты в обморок-то не падай. Ничего личного, королева. Красивое у тебя королевство, ничего не скажешь. Мой народ, конечно, изгадит тут все моментом. Но этой мой народ, принцесса, и ему теперь негде жить. Так уж сложилось, что нам, кого вы столетия назад сослали в самый настоящий ад, пришлось вернуться. Ни у моего народа, ни у меня просто нет выбора. Молчишь? Ну молчи. Помолилась бы своим богам пред смертью - скоро парад планет. Камню все равно, из кого на него хлынет кровь - из молчащей, полной презрения эльфийки или из визжащей дуры. Мне, впрочем, тоже все равно. Хотя если хочешь, мы тебя по голове сначала приложим, чтобы не больно было.
- Охранять! И чтобы и волоска с ее головы не пало! - бросил он, уходя, десятку орков. - Ее кровь - жизнь нашего народа, тех, кто остался в нашем мире. Я слишком дорого заплатил, чтобы добраться сюда. И усильте охрану горных проходов, мало ли какие еще герои могут вернуться. Мне тут иные герои, кроме нас, не нужны вовсе.
4. Кедера.
Трактирщик, вот уже три года подряд получающий сверх обычного дохода от этой ведьмы по три золотых ежедневно, давно мог бы просто уехать в другое, более оживленное место, в какой-нибудь город и построить там шикарную гостиницу. Даже сварливая жена, получив столь немалую прибавку к доходу, вдруг успокоилась, и более не пилила его за "лучшие годы жизни". Что-то его здесь держало. Странные люди все чаще и чаще стали попадаться среди постояльцев. Нищие, вдруг расплачивающиеся полновесным златом-серебром, эльфийки-аристократки, путешествующие по людским землям в одиночку, без привычно внушительного эскорта, наемные убийцы с водянисто-блеклыми глазами, воры с неугомонно верткими пальцами. Чем-то знакомым вдруг запахло в трактире, родом из давно позабытой и поросшей мхом юности, когда он шестнадцатилетним юнцом ушел из дома, забрав с собой найденный в погребе проржавевший меч...
Он хорошо помнил день, когда она появилась. Она вошла еле слышно, обычно скрипучая дверь отворилась беззвучно, а древний колокольчик, подвешенный к притолоке, самым чудесным образом смолчал. Легкой поступью девушки пересекла переполненный зал и села у самой стойки, в углу залы. Вокруг нее сразу же образовалось пустое место. Несколько молодых ухарей нелегкой походкой было подошли к ее столу и даже уселись с самыми обычными для местных забулдыг предложениям. Дальше произошло неожиданное, женщина что-то негромко сказала и потеряла всякий интерес к происходящему, с лениво-скучающим выражением лица продолжая оглядывать залу. Парни некоторое время переваривали услышанное, а потом бухнулись в ноги женщины и навзрыд принялись умолять о пощаде. Все с той же аристократичекой ленцой и негромко, так как это умеют лишь говорить лишь те, у кого привычка принимать повиновение в крови, сказала лишь одно слово. Плач и мольбы отрезало как ножом, а парни рванули к выходу, и с тех пор заделались примерными семьянинами - таверну обходили стороной, а в рот не брали ни капли. Даже по праздникам.
Стройна, высока, волосы цвета воронова крыла, отливающие синевой свободно ниспадают по плечам. Аристократически утонченные черты лица, полные чувственные губи и черные пронзительные глаза. От ее взгляда трактирщику всегда хотелось что-то рассказать о себе, но в голову приходил лишь один единственный бой новобранцев, в котором он получил стрелой пониже спины, и как потом его, как воина побежденной армии выкупали родители. Нечего ему было про себя рассказывать, а она ничего и не требовала, кроме нескольких кружек лучшего эля, комнатки, в которую она никого не пускала, даже прибирающуюся обычно жену, и постоянного своего присутствия в зале. Он все никак не мог уловить момент, как она спускается или поднимается по лестнице. Сколько он не пытался подловить ее, но она всегда существовала всего в двух ипостасях - здесь, в зале, и наверху в комнате - приглушенным голосом из-за двери. Странная и опасная, но ее три золотых ежедневно перевешивали любые опасности и глушило любопытство на корню. К тому же никаких проблем она не доставляла, скорее даже наоборот, стала местной достопримечательностью. Даже староста по субботам приходил в таверну и в обязательном порядке делал ей доклад о происходящем в деревне. Сколько помнил его трактирщик, то так подобострастно тот не разговаривал даже со своим лордом...
Хозяин готов был поклясться, что видел однажды в зале самого Императора, лорда над лордами, когда тот явился под вечер, без охраны, в простом воинском одеянии, без знаков звания и принадлежности каким либо войскам. Но его властный взгляд, осанка и походка заставили многоопытного трактирщика достать монету и сверить профили. Все-таки то был император.
А вот перед кем император способен преклонить колено и целовать пальчики, он старался и не задумываться. Три золотых были выше всяческих тайн. Тем более тех тайн, которые могут убить на месте. Тайная служба императора обычно смертельно щепетильна во всем, что касается личности монарха и его тайных прогулок.
Трактирщик поцокал языком, оторвавшись от размышлений, уже собирался уходить, окинул зал острым взглядом и заметно поперхнулся, узрев на привычном месте не статную женщину с высокомерным выражением лица, кое присуще лишь обладательницам королевских кровей, а самую настоящую дряхлую старуху. Настолько старую и уродливую, что трактирщик долго и яростно тер глаза, шлепал и щипал себя за все места ровно до тех пор, пока старуха не покосилась на него и не подмигнула неожиданно молодым и ясным глазом. Старуха немного покашляла пожевала губами и вывалила на стол замусоленные временем гадальные карты.
Трактирщик уже было привык к странностям, творимым в стенах его заведения и собирался было приходить в себя, как с грохотом распахнулась дверь и на пороге нарисовалась, казалось бы, самая несочетаемая парочка - гном и эльф.
- Эля! Много эля, разрази гром эту развалюху по жалости богов именуемую таверной! - грянул гномий голос.
От возгласа с потолка посыпалась древесная труха, а хозяин шлепнулся мимо табурета. Эльф окинул взглядом помещение таверны, несколько раз остро взглянул на старуху в углу и плавно двинулся следом за гномом.
- Эля лучшего! И много мяса! - снова пробасил гном. - Полуэльфу, раздери его отрыжка, тоже эля и мяса. И побольше, а то жрет как три меня, даром что тощий, как твоя оглобля.
Оказавшийся полуэльфом сложил оружие с одеждой рядом с гномом, который уже завел с кем-то из местных разговор, но садиться он не собирался.
- Погадай мне, матушка! - присел рядом со старухой полуэльф.
- Негоже паладину Эльберет с гадалками якшаться - прошамкала старуха.
- Я не паладин, уважаемая!- ровно произнес полуэльф. - Я всего лишь наемник.
- Тогда плати вперед, наемник,- беззубо ухмыльнулась старуха, - нет-нет, внучок, убери свое золото, оно мне не нужно. Расскажи мне свою историю, только правду, лжи не потерплю. А потом я тебе и погадаю.
5. Дердемонт
Холод. Пронизывающие порывы степного ветра высасывают последние остатки памяти о тепле. Какое солнце, какой огонь, это всего лишь сказка, смутный бред из такого далекого и уже призрачного прошлого. Рваный собачьими клыками плащ не спасает от холода. А идущий во тьме и не старается в него завернуться плотней. Старые раны разом решили напомнить о себе ноющей болью.
Вот жжется шрам поперек груди, оставленный легким эльфийским клинком. ЕЕ брат, такой самодовольный и самоуверенный, с вечным презрением к полукровке, в тот раз слишком рано решил отпраздновать победу и даже поставил ногу на грудь поверженного на землю ублюдка, когда тот взвился свечой и каблуком свернул высокородный нос набок. Визгу было... Но изгнали его все равно за другое.
Он зло ощерил почерневшие от холода губы. Лопнула губа, потекла было кровь, но тут же застыла льдом на обжигающем ветру.
А левую ногу сжимает стальной капкан от гномской стрелы. Чуть не загнулся он на той грязной на обочине, если бы не крестьянин, проезжающей мимо на своей разваливающейся телеге. Хорошо он тому крестьянину отплатил, дочку старшую затащив на сеновал. Она сама пришла, конечно, загадочная и утонченная в ночном полусумраке, но не в этом дело...
Мерзко тянуло по спине шрамами от хлыстов. Горячая ярость, полыхнувшая в сердце, было уже собралась пройтись долгожданным теплом по продрогшему до костей телу, но не хватило сил поддержать ее. Наказание за то, что вступился не за ту, за которую надо было. "Шлюхин лорд" - так его прозвали в том городе. Шлюха выкупила его из тюрьмы и подарила много ночей, полных блаженства и неги, пока уходила красная лихорадка и боль из загноившихся ран, оставленных хлыстами палачей. Все кончилось, когда он напился на ее деньги и, приведя с собой собутыльников, предложил ей подзаработать.
Сколько кислого вина и дешевого эля было влито в глотку, сколько кабацких шлюх перепробовано. Что только он не делал, чтобы позабыть ЕЕ серые раскосые глаза. Любимые, полные печали и грусти глаза названной сестры, эльфийки королевских кровей. Его изгнали не за свернутый набок нос ее царственного брата, не за то, что он был живым напоминанием, что если эльфиек насилуют люди, то дети появляются всегда, а сами матери беззвучно заканчивают земной путь с первым выкриком младенца. Не за то, что он слишком быстро вырос и стал лучшим клинком горного королевства эльфов. Кто-то из магов почувствовал у выродка, не имеющего никаких магических способностей артефакт огромной силы. Личным распоряжением короля провели обыск. Не было никакого артефакта, нашли лишь письмо к принцессе, полное пылких признаний и стихов. Написанное, но не отправленное. Написанное тьму лет назад, оно взорвалось скандалом, разразившимся на сборе королевской семьи, и окончилось решением об изгнании. Ему не надо было оборачиваться, чтобы увидеть ее глаза, в которых недоуменно бился вопрос. Один всего лишь вопрос. У него было слишком много вариантов этого вопроса, чтобы он мог решить, какой из них верный. Он не слышал, как с гулким грохотом за его спиной сдвинулись горные валуны, маскируя проход в укрытое в других планах королевство эльфов. Даже когда он вышел из пещеры, то не почувствовал сработавшего заклинания забвения, стирающего из памяти такой знакомый ранее путь. Он просто бездумно шел по тропе.
А потом он стал наемником по кличке Весельчак. В наемном батальоне не спрашивали настоящих имен, прошлое в нем никого не интересовали и Весельчаку это было на руку. Кого там только не было, в этом батальоне - воры, убийцы, падшие паладины, бастарды и даже несколько дворян. Его ублюдочный меч из легкой стали эльфов уже был известен в узких кругах, а его настоящее имя к тому времени давно поистерлось из памяти людей. Полуэльфы живут меньше, чем эльфы, предела возраста последних неизвестен никому, но намного больше, чем людей.
Сколько городов он брал на копье, сколько деревень разорил. Огонь, пот, кровь, бойня и резня. Батальон Еретиков прославился своей неутомимой жестокостью. Спустя полтора года командира батальона нашли в одном из борделей приколотым его собственным мечом вместе с девицей к дивану.
" - Хотел бы я так подохнуть! - усмехнулся тогда один из наемников. - С девкой на коленях, да бутылкой в руке.
Командиром единогласно выбрали Весельчака.
Под его командованием дисциплина стала крепче, а штурмы - жестче. Один городок сдался просто потому, что узнали о том, кто пойдет на приступ. Сколько сел, деревень, городов было предано огню. Сколькими женщинами он овладел силой - не счесть. Порой он не был уверен, что трепыхавшееся в его жестоких руках тело с бугорками только-только начавших обозначаться девичьих грудей узнало свою первую кровь. Кровь, кровь, кровь...
- Господин! Нет! - кричала девчушка, а он рвал на ней одежду, оставляя красные полосы по белой коже изнеженной горожанки. И жестоким рывком входил сквозь крик и боль. А потом все предавалось огню. Заклинание из его личного арсенала было настолько сокрушительным, что порой батальон еле успевал покинуть горящее селение. А запах гари преследовал наемников неделями.
- Господин! - он чуть не споткнулся о ее взгляд, еще чуть-чуть и в бредовом окоченении, он бы просто на нее наступил.
Он знал ее, девчушку, стоящую перед ним на коленях. Те же огромные испуганные-огромные глазищи без дна, по-детски припухлые, разбитые в кровь губы. Те же пятна синяков по белой коже рук и бедер. Те же рваные остатки одежды на плечах. Та же кровь, стекающая по внутренней стороне бедра. И всюду кровь, повсюду. Он это уже где-то видел. И довольно часто. "Да сколько же в людях кровищи-то?" - сколько он не видел, а все не переставал удивляться этому факту.
Он втянул ноздрями воздух - потянуло дымом. Не мирным дымом харчевни и деревенских печей, а резким запахом войны - так горят дома, плоть и домашняя утварь. Чуткие уши уловили удаленный торжествующий рев и мольбы о пощаде. Совсем близко кто-то гулко топал коваными сапогами о мерзлую землю. Сладкая дрожь предчувствия боя пробежалось по спине.
"Сюда бежит, за девкой, я бы тоже побежал..." - в глазах недобро полыхнуло черным огнем.
- Защити, господин! - Девчушка попыталась встать, но глаза закрылись, и она неловко повалилась вбок.
"Что-то я совсем размяк, раньше ее под слоем снега за сто шагов учуял бы" - подумалось совсем некстати, пока он заворачивал ее в свой дырявый плащ.
- Ах вот ты где, сучка! - радостно взревело рядом.
Взлетел длинный меч, снимая глупую голову с плеч. Взметнулся вверх фонтан крови и тут же опал, тело проковыляло еще два шага и рухнуло. Острая боль пронзила закоченевшее тело от неожиданно резкого и сильного движения.
- Я здесь! - взревел полуэльф и сквозь радостную боль пронзил мечом укрытое ненастьем небо. - Я здесь!
Послышались вокруг голоса. Вьюга усилилась, а у него наконец-то появилась привычная и знакомая цель - убивать. Стервятников не спасли ни факелы, ни сплоченность рядов, ни воинская выучка. Это были наемники, а он прекрасно знал, как они действуют, думают, мыслят. К тому же в темноте ночной степи ему не нужно было ни магических светляков, ни факелов. Как призрак он возникал рядом и дарил смерть. Он успел убить десятерых из них, пока давно не правленый клинок не застрял в чужих ребрах.
- Тревога!- успел выкрикнуть тот, кто уже расставался с жизнью.
"Хорош!" - восхититься полуэльф, выворачивая из чужих пальцев меч. Плохо только, что в налете на деревеньку принимал участие маг. Как он не почувствовал тончайших нитей запутывающего заклинания, он так и не понял, спохватился лишь тогда, когда, убив еще пятерых, очутился чуть ли не посреди захваченной деревушки. Мимо свистнуло лассо, еще одно, которому пришлось отдать клинок. Тупая стрела, прилетевшая из ниоткуда, ударила в висок, мир кувыркнулся и погас.
"О Элберет Гилтониэль!" взмолился он. "Я столько тебя проклинал, не счесть и не упомнить. Молю тебя, дай мне умереть с честью!"
Вдруг в темном сумраке крепко сжатых век он увидел серые глаза. Те самые глаза, которые он столько лет гнал из сердца. И сейчас, туго примотанный руками к стволу дуба, он наконец-то понял, о чем его хотела спросить принцесса, но так и не спросила. Он грустно улыбнулся и открыл глаза.
- Убейте его, мне он не нравится! - Произнес худощавый в мантии мага. - Лучше сейчас...
- Отставить! - отмахнулся коренастый наемник в кожаном доспехе. - Он не маг, а как маг, со связанными руками ничего не сделает...
Три лучника, стоящие поодаль на неспешно ослабили луки. А стоящий же чуть в стороне человек с холодными глазами убийцы и не думал ослаблять тетиву, держа привязанного на прицеле.
- У него взгляд безумца! - возразил маг. - Стреляйте, он хуже мага!
- Саракш! - улыбнулся полуэльф разбитыми в кровавые блины губами.
Хлопнуло по ушам треском разрывающихся в кровавую пыль телами. Под ноги о смерзшуюся землю звякнуло мечом. Слабое движение пальцев - веревки распустили узы и пали к ногам. Нагнулся, с шагом вперед кончиками пальцев подхватил окровавленный меч. Свистнула стрела, отбросив назад к дубу. Закончить падение назад мягким перекатом в сторону, небрежно сбить в сторону следующую стрелу, оглядеться. На месте лучников, предводителя и мага - кровавые кучки тряпья. Оставался опасный с холодными глазами, тянущий из-за пояса короткий меч. "Вор!" оценил полуэльф, и с силой метнул в того меч. Вор попытался отбить тяжело летящий клинок луком. Зря, клинок легко разрезал тело лука и вскрыл грудь вора.
Полуэльф огляделся - вокруг широким полукругом стояло десятка три наемников.
- Смерть! - еле слышно и ласково улыбнулся он.
Услышали все - свистнула пара стрел, пронзая место, где он только что стоял, а размытая тень покинула освещенный круг. Внезапный шквал ветра загасил факелы, повалив их на землю. Он глушил крики и звон мечей. Паника, наемники бились друг с другом, обезумевшие от страха и черной тени, с легкостью ворочающей двумя тяжелыми клинками. То кинжал, то тяжелый топор беззвучно вылетали из воющей темноты и прерывали еще одну жизнь. Лучники вслепую рассыпали вокруг себя колчаны стрел, радостно всаживая еще по три туда, откуда доносился агонизирующий крик.
Наступило утро, и осмелевшие жители вылезли из своих подполов, трусливо выглядывая на тихую улицу. Тела наемников стыли на заиндевевшей земле, очерченные лужами черной крови. Но не это привлекло внимание жителей, нет. Посередине улицы стояла невысокая плотная женщина в черных одеждах и держала на руках тело, утыканное стрелами. Она просто стояла и чего-то ждала.
- Госпожа? - подошел коренастый кузнец. - Староста убит, за старшего пока я. Что прикажете, госпожа?
- Трупы - разграбить и сжечь! - голос женщины оказался впору внешности - резкий, надменный и безжалостно-властный. - Где твой дом, кузнец? Тебе придется заплатить за жизнь и свободу всей деревни.
- У нас нет денег, госпожа... - развел руками кузнец.
- Мне не нужны деньги, кузнец! - пронзительные глаза вспыхнули еле сдерживаемой яростью.- Мне нужно вот это, и живым это мне интересней, нежели труп.
- Столько стрел, госпожа! - изумился кузнец. - Он уже мертв давно.
Раздался еле слышный стон.
- Ты будешь донимать меня своими тупыми вопросами, или же все же проводишь в свой дом, деревенщина?!! - громко рявкнула женщина, тряхнув копной рыже-красных волос.
От неожиданно гулкого и многократного эха резкого выкрика, к небу взметнулись стаи ворон, слетевшихся на бойню. Кузнец втянул голову в плечи и мелко засеменил к своему дому.
- Вот так-то лучше. - Неожиданно тепло улыбнулась рыжая. - А ты сволочь, только попробуй сдохнуть! Тебе пока рано уходить, слышишь, рано! Ты мне еще нужен. Живым...
Спиной к скале, натужно дыша, от наседавших всадников отбивался кряжистый гном. Его секира вздымалась все реже и реже. Черепушки расколотого шлема валялись у ног. Всадники никуда не торопились, они развлекались. Убийственные топоры сменились легкими мечами. Гном с самого начала смирился со смертью, пытаясь лишь продать уходящую жизнь подороже. Один из всадников уже лежал на траве, тихо подвывая -гномья сталь вскрыло брюхо несчастному коню, а заодно и лишила зазевавшегося всадника ноги.
- Ну, конячка, к бою! - Еле слышно шепнули губы.
Каурый беззвучно рванул с места в галоп. Жутко-призрачный, беззвучный галоп. Он даже не обратил внимая на то, что не слышит стука копыт. Только потом он поймет, что худосочные крестьянские лошадки не умеют носить воинов в атаку. Но сейчас ему было не до этого. Он только улыбался, на скаку вытягивая из-за спины меч. Не было мыслей, не было такой привычной злобы или ярости. Лишь покой лесного озера в безветренный день. И ЕЕ улыбающиеся глаза.
- Гилтониэль! - резанул по ушам громовой раскат.
Легкое шуршание клинка по воздуху, прервавшееся коротким вскриком. Сама смерть начала свой завораживающий танец. С жутким скрежетом клинок вскрывает кованые латы, как нож кухарки капустные листья. Освобожденная от плоти кровь бьет во все стороны. Гном ошалело открыл рот и устало осел на землю
-А что было потом? - спросила старуха, чуть подавшись вперед.
- Потом? - легко улыбнулся полуэльф - Порешили мы там всех.
- Там был один раненый. Ты добил его? - глаза чуть прищурились.
- Да, одним налетчиком стало меньше! - сказал полуэльф.
- Я так и знала.
- Стервятник умер,- рассказчик пригубил из кружки, - а на свет появился одноногий менестрель.
- Альварес де Ллой! - изумленно ахнула ведьма.
- Я заплатил, - кротко улыбнулся полуэльф. - теперь гадай мне , матушка..
- Врешь ведь, никакой ты не наемник, самый настоящий паладин. - усмехнулась старуха.- А гадать тебе - мне Элберет за своего воина такое устроит... Не будет тебе гадания, уважаемый. Весельчаку я бы погадала, а Дердемонту - не могу.
Полуэльф изумленно откинулся назад.
... и не хочу,- продолжала старуха, не отрывая пронзительных глаз от полуэльфа. - я тебе снов пришлю, хороших и плохих разом. Тех, которых ты так долго ждешь и даже не представляешь себе, о чем они. Все, ступай.
- Уважаемая! - Взревел подсевший к ним гном.
Старуха сверкнула взглядом осадить наглеца, но тот даже не почесался.
- Ушастый заплатил тебе своей историей, а ты его обманула. Плату!
- Хозяин подтвердит, - кивнула в сторону стойки старуха,- я здесь постоянно и завтра утром тоже буду здесь. Клянусь, если он не увидит ни сна, то я расскажу ему свою историю. Всю, без утаек. Клянусь Элберет и Глоином!
- Ставки приняты - пробасил гном, поднимая вверх руку с кружкой. - Я, Сефирот, свидетельствую.
- Свидетельствую, - отозвался трактирщик, - госпожа будет здесь. И ставки сделаны...
- Я ведь со сном и обмануть могу! - слабо улыбнулся полуэльф.
- Паладин обманет...- усмехнулась гадалка. - Да ты обо мне завтра даже и не вспомнишь.
6. Лекат.
- Жаль, что я с ними разминулся, эх деньком бы пораньше сюда приползти, с Сефиротом поболтать... Кстати, а ты в курсе, что именно он командовал гномами, которые батальон Весельчака расстреляли?
Сидящий напротив женщины человек медленно цедил горячий напиток из принесенных с собой трав.
Он платил какие-то гроши за кипяток, но трактирщик его не гнал, так как тот пришел к Ней, да еще в, отличие ото всех, фамильярно обращался на ты.
- О! Этим утром паладин, как оглашенный вылетел из своей комнаты, волоча за бороду гнома...
- Сефирота?!! - неверяще рассмеялся человек.- За бороду?!! Да быть такого не может, тут ты, Кедера, что-то не то говоришь.
- Промчался, и в упор не разглядел, - произнесла женщина. - Вот ты, Лекат, если бы тебе во сне передали весть, что твоей любимой грозит жертвоприношение, вспомнил бы обо мне, хоть на мгновение?
Смех мгновенно оборвался, некоторое время они сражались взглядами, переполненными ненавистью, воздух звенел от напряжения, трактирщик за стойкой снова почувствовал опасность, но на этот раз какое-то оцепенение не позволило ему снова пасть на колени и уползти прочь. Лекат сдался первым, с силой заставив себя глубоко вздохнуть и примирительно поднять руки вверх.
- Может ты и права, но, дело в том, что он тебя так и не узнал...
Кедера молчала, меряя его взглядом из под пряди волос, спадающей на высокий лоб.
- Когда-то я звал тебя Изменяющей,- улыбнулся Лекат, - ты меняла всех, кто просто проходил рядом с тобой. Одним лишь своим прикосновением ты рвала нити Судеб и они начинали плестись заново. А теперь...
- А теперь! - оживилась она.
- А теперь я не знаю.
- Тогда мы были всего лишь людьми! -грустно улыбнулась она. - Мы могли позволить себе делать много глупостей, рушить, созидать, влюбляться, быть любимыми, ненавидеть и быть ненавистными. А сейчас...
- Сейчас? - заполнил затянувшуюся паузу Лекат.
- А сейчас мы больше слоны в посудной лавке. Слишком громадные и опасные, чтобы жить рядом с людьми.
- Не обижайся. Но знаешь, кого ты мне сейчас напоминаешь? Паучиху.
Глаза округлились от вспыхнувшего гнева, рот превратился в тонкую красную линию поджатых губ. Трактирщик, расслышавший последнее слово, упал за стойку и, виляя из стороны в сторону толстым задом, шустро пополз к секретной двери, пропиленной им как раз для того, чтобы в случае опасности было куда скрыться. Вот сейчас, судя по всему, именно такой случай и назревал.
- Паучиху,- громко продолжал Лекат, - которая сидит в середине своей паутины и поджидает всех тех, кто на нее ступит. Ты думаешь, я не заметил тонких линий твоих заклинаний раскинутых от самых северных гор до южных пустынь? Ты вот уже третий год сидишь в этой таверне на этом самом месте и коллекционируешь людей. Нет, не людей, а их истории, мысли, чувства, переживания и идеи. Теперь ты не Изменяющая, сейчас ты - Наблюдающая. Только сама пока не знаешь, зачем ты это делаешь. Я бы не решился на такое - черпать силу из людских душ. Да что там не решился бы - просто не додумался. Хвалю! Оригинальный способ поиска Силы.
- За паучиху благодарствую! - сверкнула глазами ведьма. - Нет никаких заклинаний, ничего я не плела.
Лекат поперхнулся и изумленно выкатил на нее глаза:
- Ты что, не понимаешь?!! Нам не нужно плести заклятий. Нам достаточно просто пожелать!
- Я ничего не желаю! Мне ничего не нужно!
- Это ты сути своей расскажи, а не мне. Да ты посмотри, Кто за последние три года прошел через двери этого захудалого кабака! Живые легенды! Низвергнутые короли, несчастные принцессы, герои клинка, мастера воровского ремесла. Ты же не жаждешь получить в собеседники обычных остолопов. Тебе нужны немногие, те, которые отмечены печатью неуживчивости и беспокойства. Те, кто меняют этот мир. Ты заманиваешь их сюда в тайной надежде, что кто-нибудь из них изменит и тебя. Только ты не понимаешь одной простой истины - они тебя не смогут изменить! Только тебе под силу изменить себя. Слишком сильна твоя натура, чтобы поддаться на свои собственные уговоры поддаться чьему-либо влиянию...
- Вон! - не выдержала ведьма. - Пшел вон!
Лекат улыбнулся, встал, выложил на стол пять золотых монет и, не торопясь, ушел к себе наверх.
- Твоих орков вынесут из Энии, - улыбнулась себе под нос Кедера, - выкинут так быстро, что ты даже перекинуться не успеешь, любезный мой собрат. Ты хоть и постарше будешь, но простак, ой простак...
7. Штурм
Не зря безвестный маг эльфов бился за право Дердемонта учиться в стенах Академии магических искусств Энии, ох не зря - всего лишь одно заклинание из рук полуэльфа выпорхнуло в небеса, а каждый эльф, гном и человек узнал о вторжении в Энию, о сборе войска и сумме, ждущего каждого по окончании кампании. А в это время одна драконья сущность забалтывала другую...
Сефирот и Дердемонт... гномы, пришедшие в ярость от приказа Подгорного престола о лишении Сефирота всех званий и вышвырнутого из армии стройными хирдами потянулись к месту сбора. Наемники всех мастей с радостным удивлением узнавшие о воскрешении Весельчака хлынули следом. Эльфов, лесных и высоких уговаривать не пришлось - своими тропами они небольшими группами заявлялись к Дердемонту получали необходимые инструкции и тут же уходили в разведку к стене гор, возвышающихся к северу. Кое-кто уверял, что видел темных эльфов подземелий, с жаром что-то выторговывающих у Дердемонта. Находились и умники, что заявляли о присутствии драконов. Их тут же поднимали на смех - драконам было строжайше запрещено участвовать в делах смертных, но нет-нет, да посматривали в небо.
Обычная предпоходная суета - стучали котлы, ржали лошади, гремели кузнецы, бряцало оружие, быстро распределялись роли, шмыгали туда-сюда курьеры и прочий военный люд.
В одно раннее утро над смешанным лагерем людей и гномов поплыл чистый звук горна. Звук манил и звал куда-то, заставлял хвататься а оружие, оглядываться в поисках врага...
- Опять эльфы колдуют! - ворчали догадливы.
- Пусть колдуют, зато бардака поменьше будет! - отвечали им те, что поопытней.
Горн зазвучал на самой высокой ноте и оборвался, как в стене гор с оглушительным треском открылись три огромных портала. Взвыл засасываемый в них воздух, по горам понеслись искры, вспугнув стаи птиц и прочей живности. Десятки бойцов, оставив все лишнее потянулись к порталам ...
На той стороне уже кипел бой - шаманы орков почувствовали возмущение магии и собирались было вывернуть наизнанку порталы, как в дело вступили эльфы, высланные в разведку днями раньше. Эльфов, держащих клинки и не забывающими отвлекать на себя убийственные заклятья шаманов уже прижали почти к самым порталам, когда оттуда сокрушительными кулаками стали выплеснулись гномьи хирды. Первый заслон орков был сметен. Гномы шли прямо, расчищая дорогу, грохотом и незабываемым кличем "Хазад!" выманивая на себя рассеянных по небольшому королевству орков. Наемники небольшими отрядами просачивались ко дворцу.
- Вот это война! - восклицал Сефирот, наблюдая, как связка гном-человек-эльф в несколько мгновений разметала внушительное скопление орков. - Вот это мощь!
Мимо пролетел черный шар тьмы и окутал верхушку одного из домов.
- Темные колдуют! - пояснил Дердемонт. - Верно, там наблюдатели или арбалетчики засели.
Спустя несколько минут шар распался, послышался шум короткой схватки и под ноги им с хрустом рухнуло окровавленое тело орка. В окне показался наемник, что-то показал знаками и скрылся.
- Дом чист! Дальше! - скомандовал кто-то из капитанов.
Колонна двигалась дальше.
- Хорошо они бьются! - резюмировал Сефирот разглядывая возведенную барикаду. - А по легендам - те еще растяпы были... Насколько я помню, их же Король извел?
- Извел! - кивнул Дердемонт. - Да не до конца, видать...
- Мир не любит такого насилия над собой! - покачал головой гном.
- Ты что?!! - вскинулся полуэльф. - Это же орки! Сколько они народу порешили!
- Да знаю я... - отмахнулся гном. - Только любой твари должно быть место в этом мире. Те же бихолдеры водятся именно в тех местах, куда даже нам, гномам не стоит соваться... Так что не скажи, мой друг, не скажи. Вот гляди - давно ли ты видел работающих вместе эльфов, людей и гномов, а? Темные и те отозвались... Вон смотри - рыцари бок о бок с наемниками стоят... Не взыщи, но без этого нашествия орков мы бы перегрызлись уже лет через десять.
- Мы не успеваем! - скрипнул зубами Дердемонт.
- Парад планет. - понятливо кивнул Сефирот. - Ну что ж... Митрил и Молот, ко мне! Хазад!
Из ровного строя вырвался вперед ромб гномов, во главе его мчался Сефирот, с бешеной скоростью расшвыривая орков в стороны.
Они уже вышли к дворцовой площади, но Дердемонт чувствовал, что они не успевают - орки прочно укрепились во дворце, забаррикадировав все двери и окна, завалили все подозрительные ходы, а шаманы заклинаниями обрушили все тайные подходы и тоннели.
А орки, обороняющие площадь вызывали у штурмующих все растущее чувство уважения. Они стояли насмерть, а перед смертью каждый из них становился берсерком и считал своим долгом забрать с собой двух смельчаков, случившихся рядом. Порубленные, лишенные конечностей, подожженные и обмороженные боевой магией, вздернутые на копья они до последнего мгновения жизни тянулись к врагам.
Гномы в основательности своей дошли до того, что каждого орка после смерти еще и лишали головы - так, на всякий случай.
- Дабы вопреки и во избежание!.. - так выражался Сефирот, вздевая палец вверх.
А с каждым шагом к дворцу орки стервенели все больше и больше, уже бросаясь на копья штурмующих, шаманы изрыгали заклятья и горящими факелами врывались в ряды противников, чтобы взорваться в них едкими брызгами, одинаково быстро прожигающими броню и плоть.
- Не пойму я ничего! - ругался Сефирот. - Орки так не воюют, уж скорее люди...
Площадь наконец была взята. Потоки крови от разделанных на части орков текли под ногами, заставляли и так подгибающиеся ноги разъезжаться в стороны.
- Не успеваем, Дер! - крикнул Сефирот полуэльфу. - Парад планет скоро, а мы этот дворец не скоро еще возьмем!
Полуэльф отрешенным взглядом обвел площадь, дворец, потрепанные войска и соскользнув с лошади, бухнулся коленями на брусчатку. Молитвенно сложил руки и затих.
- Нашел время, святоша. Там его девке небойсь уже горло отворяют! - гном раздраженно грохнул секирой о щит. - Нам магия нужна и глушить бы всех кто засел в этом шалаше! Что за...
Воздух сотряс пронзительный крик и стремительная тень промелькнула над отрядами приготовившихся к штурму.
- Дракон! Дракон! - зазвенели ужасом голоса.
Ярко-красный монстр хлопнул крыльями, заканчивая полет и изящно рисуясь, словно дозволяя смертным насладиться своей убийственной красотой, встал на дыбы. Не было сводящего с ума ужаса, обычно сопровождающего дракона, лишь только нобъятное восхищение и обожание красотой того, кто спустился с небес. Небольшая красная драконица, а отчего-то ни у кого не возникло сомнений что это именно она, грациозно повела миндалевидными глазами цвета дубовой коры:
- Полуэльф! Тебе нужно к принцессе.
Она не спрашивала и не утверждала, она просто констатировала сам факт его желания.
- Да, мне нужно к ней! - замешкавшись, ответил Дердемонт.
- Тогда садись! А то передумаю. - Драконица протянула лапу немного в сторону, и Дердемонт, недолго думая, взобрался на спину.
- Начинайте штурм! - бросила она застывшему столбом Сефироту. - А мы сейчас в зал, к артефакту...
- Ты скипетр что я тебе дала, никуда не посеял? - драконица с легкой усмешкой насладилась вытянувшимся лицом полуэльфа. - Держись крепче - сдует.
- Если знать имя дракона, то... - прошептал Дердемонт.
- Ты глуп, полуэльф, если считаешь Кедеру достаточно звучным именем для дракона! - расхохоталась драконица.
Несколько яростных и сильных ударов крыльями и она поднялась в воздух, нескольких ротозеев просто сбило с ног порывами воздуха.
Несколько кругов над площадью, купаясь в восхищенных взглядах оставшихся внизу, потом было заложила крутой вираж для пролета вокруг дворца, но с одной башни вылетела одинокая стрела и чувствительно щелкнула в затянутый пленкой глаз. Вреда никакого, равно как и боли она не причинила, но вот разозлила... Драконица извернулась в крутом пируэте и выпустила струю пламени в одно из окошек башни. Из ближних окон мелкими осколками повылетали стекла и ставни. Башню затянуло дымом. Еще один пролет над дворцом, где на одной из площадок высыпало несколько лучников, посылавших вслед стрелу за стрелой.
Воздух снова пронзил дикий вопль дракона, ощутимый вал ужаса рванул во все стороны, полуэльфа прошиб пот, а стрелки, теряя луки и колчаны, заметались по площадке. Те, у кого не разорвалось сердце, в панике проламывали перила, катились по крыше, срывались вниз и заканчивали полет уже далеко внизу, на камнях...
Драконица отлетела далеко в сторону и, бешено работая крыльями, понеслась ко дворцу. С земли она показалась лишь смазанным ярко-красным росчерком. Уже перед самым ударом она сложила крылья, немного помяв седока, и врезалась в заставленные окна.
8. Последний бой.
Стена взорвалась осколками камней, защитный барьер вспыхнул клубом искр и огня, пропуская в зал тело дракона.
Седока выдрало из под ярко-красного крыла и с металлическим лязгом доспехов по мрамору потащило по полу огромного зала.
Дердемонт открыл глаза и перед самым своим носом увидел окованный сталью сапог. Перевел взгляд вверх и узрел вытянутую клыкасто-зеленоватую физиономию орка.
Не дожидаясь ответа, Дердемонт взвился свечой вверх, метя ногами в приплюснуто-широкий нос. "У принца носик был поболе, и то промахнулся..." - промелькнуло в голове. Послышался отчетливый хруст, орк медленно стал заваливаться набок. Полуэльф подхватил посох, и, вытягивая меч из ножен, огляделся.
Кругом одни орки, одни уродливо-клыкастые рожи. Стены зала сокрыты во тьме, а все вокруг сочится знакомой магией. В центре группа орков ходит кругом, приплясывая и подергиваясь. Некоторые шаманы, увидев полуэльфа закружились во все ускоряющемся танце. Из-за спины к группе орков со свистом протянулся расширяющийся рукав пламени, но бессильно ткнулся в невидимую преграду и рассыпался мелкими змейками. За спиной разочарованно взвыла драконица.
- И то хлеб! - улыбнулся полуэльф, отмечая, что змейки не погасли даром, а бросились на ближайших орков.