Снайка хмуро и сосредоточенно наблюдала, как он возится, пристегивая крылья.
- Чего стоишь? - буркнул Фес. - Надевай сама. Или не полетишь?
- Не перетягивай так ремни, руки затекут, - спокойно сказала она.
Фес пробурчал в ответ что-то неразборчивое, вроде: "сам знаю", но ремни поправлять не стал. Снайка пожала плечами. Ухмыльнулась. Одним рывком вскинула крылья, затянула, и тут же, не расправляя, без проверки, прыгнула за край. У Феса аж сердце оборвалось. Все вышло так быстро и так неожиданно, что он едва не сиганул за ней. Но вовремя опомнился. Не все еще было готово, он не умел так... Просто стоял у самого края и не дыша смотрел, как сложив крылья Снайка несется вниз. В бездну. Ближайший остров остался далеко слева, и Снайка, казалось, уже пролетела ниже него. И ниже... Когда же? С каждым мгновеньем, с каждым ударом сердца Фесу становилось все страшнее. Вот Снайка уже совсем крошечная, словно точка там внизу. Что-то случилось? Почему не раскрывает крылья? Почему падает? Стремительно темнело в глазах. Еще мгновенье, и Фес плюнет на все, прыгнет, даже с не полностью застегнутыми ремнями, как-нибудь... Ведь что-то сломалось? Заклинило? Она...
А она вдруг раскинула руки и... А-ах! Словно птица, подхваченная ветром, взмыла ввысь.
Фес наконец выдохнул. Выругался.
Отошел от края. Очень хотелось сесть, но мешали крылья. Просто наклонился, упершись ладонями в колени, тяжело дыша. Ноги тряслись и подкашивались.
- Вот дура! - процедил сквозь зубы.
Никуда он больше не полетит, пошло оно все...
Уже почти все ремни успел отстегнуть, когда Снайка буквально свалилась ему на голову, чуть не сбив с ног. И встала рядом, легко спружинив о землю. Раскрасневшаяся, довольная, с горящими глазами.
- Ты чего? - спросила удивленно.
- Да иди ты... - буркнул Фес.
- Чего? Испугался? Передумал?
- Передумал.
- Нам же нужно нижний остров посмотреть, а ты..
- Вот и лети.
Фес наконец-то расправился с ремнями, бросил крылья на землю и остановился на этом. Складывать аккуратно не было сил.
Снайка нахмурилась.
- Нас же твой отец просил, - сказала она. - Может быть остров пустой и собирать там нечего.
- Он не просил, он заплатил тебе за это. Лети, отрабатывай!
Снайка поджала губы, покрываясь красными пятнами. Хотела что-то сказать, но не сказала. Резко выдохнула. Развернулась и снова прыгнула за край. Фес зло зашипел и в сердцах, с разворота, пнул крылья. На этот раз он не стал смотреть - падает ли Снайка или сразу раскрывает крылья, лишь миновав нижний край земли. Пусть делает что хочет.
Сел на землю.
Потом встал. Крылья теперь надо надевать заново.
Снайка ждала его внизу. Когда Фес спустился, она уже сняла крылья, сложила их и, со скучающим видом, сидела на большом камне.
Приземляясь, Фес едва не кувырнулся через голову, расшиб коленку, но удержался. Снайка насмешливо фыркнула, но он решил внимание не обращать. Да, летает плохо, но что с того? Он же не птица. Не собирается он всю жизнь быть ныряльщиком, у него другие планы.
Снайка улыбалась.
- Скажи, Фесик, а ведь ты испугался за меня, да?
- Еще чего.
- Испугался, да! Когда я падала. Глупенький... Я ведь хорошо летаю, я умею, в отличии от тебя. Да я летала, когда ты еще под стол пешком ходил!
Фес скрипнул зубами.
Снайка была почти на два года старше, и не упускала случая об этом напомнить. Особенно с тех пор, как Фес вымахал на целую голову выше нее и заметно раздался в плечах. Теперь разница в возрасте перестала быть очевидной, но сдаваться Снайка не собиралась.
- Дура.
- Маленький глупый Фесик! - она засмеялась и вскочила на ноги. - Пошли!
Остров оказался пустым. Совершенно сухим, словно кто-то выпил из него всю жизнь. Несмотря на то, что кругом уже наступила весна, вылезла травка и распустились зеленые листочки, тут было совершенно безжизненно. Снайка тронула сухую веточку красноягодника, и она обломилась, едва не рассыпавшись в пыль.
- Я не понимаю...
А Фес ничего не сказал, только пожал плечами.
Огней они не нашли, да и не искали уже, просто смотрели и пытались понять. Если остров мертв, значит огня нет. Огонь - это кровь земли. Если земля мертва, то крови в ней нет.
- Что произошло? - шептала Снайка тихо-тихо. - Ведь так не может быть...
Конечно, пустые острова им попадались, но чтобы так! Засохшие веточки с набухшими сухими почками. Кусты уже должны были распуститься, дождались весны, показалась трава... и вдруг... Что-то убило здесь все. И убило почти мгновенно. Совсем недавно.
Воронку первым увидел Фес, да так и замер, не сразу решившись подойти к краю. Земля вокруг была разворочена, с одного боку насыпана высоким валом. На дне воронки виднелась металлическая труба, уходящая куда-то в глубину.
Это сделали люди?
Таких воронок на острове нашли еще пять.
* * *
- Верхние, - буркнул Хелек, впрочем, без особой уверенности.
Он сидел за столом насупившись, запустив пятерню в густую рыжую бороду, и говорил скорее со Снайкой, чем с сыном. Фес безразлично глядел в окно.
Снайка нервничала.
- Зачем им это? - тихо спросила она.
Хелек пожал плечами, ничего не ответил.
- На севере видно еще остров, но далеко, я там еще не была. Да и дрейфует он мимо.
- Все равно, стоит посмотреть. Слетаешь?
- Слетаю.
Хелек вздохнул, принялся дергать себя за бороду.
- Не нравится мне это. Значит прав был Зама, скоро нашему делу придет конец. Если уже не пришел.
- Так это не первый пустой остров? - не выдержал Фес.
Хелек глянул на него, словно только сейчас заметив.
- Не первый.
- Откуда ты знаешь?
- Да ходи разговоры... думал - брехня...
- И что теперь будет? - осторожно спросила Снайка.
Хелек буркнул что-то неразборчивое, пожал плечами. Ничего хорошего не будет, это ясно. Без огней как теперь жить?
А Фес даже слегка обрадовался - если острова с огнями пропадут вовсе, то ныряльщики останутся без работы, и они переберутся наконец-то из этой дыры наверх. Он уж точно переберется, будет такой хороший повод. Скорей бы, что ли. Страшно представить, что вся жизнь может пройти здесь, вот так... Далекая Тарфа, куда отец возил продавать огни, казалась чудесным, едва ли не сказочным миром.
* * *
Фес бродил у самого края.
Снайка с утра улетела проверять дальний остров, а его отправили копать огород под картошку. К вечеру накопался так, что болели руки и не разгибалась спина. А после ужина прошел прогуляться, и сам не заметил, как оказался здесь. Вдали темнело неясное пятно острова. Снайка где-то там...
Далеко... сам бы он, пожалуй, не решился лететь туда на одних крыльях. Он не Снайка... Фес вообще летал не особо, на такие расстояния и не замахивался. Зачем? Ныряльщиком он быть не собирался, все говорил, что еще чуть-чуть и улетит наверх, найдет там работу... Еще не знал точно, кем станет и чем займется, но ведь там все лучше, чем здесь! Как иначе? Он все мечтал... только не улетал никак, чего-то ждал... В деревне уже начали над ним хихикать... Ну и пусть!
До Тарфы отец всегда добирался в корзине летучего шара, однажды он взял с собой Феса, только однажды, но тот день навсегда запал в память. Там, в центре, все иначе. Там, Фес сам видел, есть специальные машины для путешествия по островам. Он будет летать на этих машинах! А на крыльях, пусть, вон, Снайка летает...
Для Снайки крылья - вся ее жизнь. Она едва ли не с рождения в небе. Она...
Она сейчас там. Одна.
Главное, чтобы ничего не случилось...
Удобно устроившись на широком выступе, Фес повернулся лицом к бездне. Солнце садилось, окрашивая облака алым и золотым. Над головой, совсем низко, пролетела птица, тревожно вскрикнув. Холодало, Фес слегка поежился. Надо, наверно, идти домой...
А что, если эти верхние там? Там, где сейчас Снайка. Фес никогда не слышал, чтобы верхние нападали на ныряльщиков, но кто знает... сам он никогда их не видел, они живут где-то на недосягаемых поднебесных островах, куда и на летучем шаре не долететь, не то что на крыльях! Некоторые считают, что верхние и не люди совсем. Станут ли люди убивать острова? И что можно от этих людей ждать? Вдруг они решат убить и Снайку?
Глупости.
Он отвернулся от края, хотел было уже встать, уйти, но заметил огонек в расселине. Не глубоко, можно легко дотянуться рукой. Поймать? Вообще-то на своем острове огоньки ловить не принято, этим балуются только дети. Взрослым не запрещается, просто не стоит этого делать без крайней необходимости. Только Снайка ловит, она плевать хотела на все условности. Она живет со старой бабкой, которой уже невероятное количество лет... или даже прабабкой, Фес точно не знал. Кроме бабки у нее никого нет.
Снайка приносит огоньки домой, сажает в маленькую ивовую клеточку, вешает над бабкиной кроватью, и те отдают свое тепло и свою жизненную силу, без этой силы бабке долго не прожить.
Огоньки всегда ловят для того, чтобы помочь больным и старикам. Говорят, верхние используют огни как-то иначе, вроде даже как топливо для своих машин, но Фес не знал наверняка. Да и какая разница?
Поймать и отнести Снайкиной бабке - все польза.
Только клетки под рукой нет, сажать некуда, да и ловить голыми руками...
Впрочем, Снайка и голыми руками ловит, обжигая ладони. Фес видел, какие потом остаются волдыри. Но Снайка только смеется, говорит - подумаешь, дело того стоит. Может быть... Волдыри в обмен на лишние дни, а может и месяцы жизни. Обычно ныряльщики ловят огни в специальных перчатках, у Феса дома есть такие, но до дома далеко. Сбегать?
Почти стемнело уже.
Там, вдалеке, темная громада острова почти не различима на фоне вечернего неба. Там...
И вдруг...
Фес аж губу закусил до крови, когда заметил.
В сумерках, вдалеке, на острове - зажглись огни! Не те дикие, маленькие искорки, дающие островам жизнь, а другие. Холодные.
Там же верхние! Они роют воронки вгрызаясь в плоть островов и пьют огненную кровь. Огни - это свет электрических фонарей их машин.
Там верхние и там Снайка!
Фес сорвался с места.
Много ли времени нужно, чтобы добежать до дома, схватить крылья и назад? Совсем не много! Только кровь стучит в висках.
* * *
На остров Фес свалился в полуобморочном состоянии. Отполз чуть от края, кое-как отстегнул крылья.
Надо найти Снайку, если он не опоздал...
Ноги совсем не держат и предательски закрываются глаза.
Кажется, он все же упал...
- Эй!
Фес очнулся от того, что его хлестали по щекам.
- Эй, проснись!
Дернулся, едва не подпрыгнув на месте. Рядом на корточках сидела Снайка.
- Ты что здесь делаешь? - строго спросила она.
- Я?
- Ну, не я же!
Фес мотнул головой, окончательно приходя в себя.
- Прилетел за тобой...
- Зачем? Ты что, совсем сдурел?
Серые глаза Снайки грозно сверкали из-под нахмуренных бровей.
Стало вдруг как-то неловко, даже стыдно. Ночной полет показался сейчас совершенной глупостью. Зачем полетел? Снайка прекрасно может справиться и без него. Без него даже - куда прекрасней.
- Прости, - тихо сказал он, с трудом поднимаясь на ноги.
Все тело болело, руки ломило. Он не привык так далеко, да и правильно летать не умеет... не смог как надо. На крыльях надо парить, поймав ветер, а не махать ими, как сумасшедшая курица. Фес слишком торопился.
- И что теперь с тобой делать? - спросила Снайка, поджала губы.
Фес сразу не понял.
- А что?
- Я думала, что сейчас полечу домой. А тут ты... - она выразительно фыркнула. - Ты ведь сейчас лететь не сможешь.
Фес хотел было возмутиться, поспорить, сказать что он еще ого-го, что он запросто, но понял, что Снайка права. Еще одного полета сейчас он просто не выдержит, рухнет в бездну.
- Ты лети, а я тут еще погуляю, осмотрюсь.
- Тут верхние, - Снайка стала вдруг ужасно серьезной.
- Ты их видела?
- Да.
- А они тебя?
Передернув плечами, она отвернулась.
- Видели.
- И что?
- Да ничего. Замахали руками, иди, типа, отсюда... я и ушла.
Губы дрогнули.
- Испугалась?
- Вот еще! - она огрызнулась почти зло, встала. Фес тоже встал.
- Снайка, слушай, ты лети, а. Хорошо? Ты прости, я дурак, что сюда приперся. Лети. Я сейчас немного оклемаюсь и тоже полечу.
Она молча покачала головой.
Фес осторожно тронул ее за плечо, и Снайка вдруг подалась вперед, прижимаясь, почти оседая в его руках. Фес удержал, обнял крепко. А Снайка залилась слезами.
- Я так испугалась, - шептала она, вздрагивая всем телом. - Я ведь не знала, что они тут! Я не видела... А он вдруг выскочил на меня из-за кустов! У него лица нет! Голова круглая и такая блестящая, гладкая... лица нет. Они не люди, да?
Не удержавшись, Фес слегка улыбнулся.
- Люди. Они маски специальные носят, отец говорил. Им тут тяжело дышать без этих масок. Ничего страшного.
- Откуда он знает, что люди?
- Знает, - Фес провел ладонью по ее волосам. - Вот когда-нибудь мы с тобой тоже улетим жить на Тарфу, и ты перестанешь их бояться. Там их много.
Снайка вдруг резко дернулась, вырвалась, отскочила.
- Я с тобой ни на какую Тарфу не полечу!
Губы зло поджаты, слезы разом высохли и сверкают глаза.
- Снайка, ты что?
- Ничего!
Отвернулась, широкими шагами зашагала прочь.
* * *
К вечеру пошел дождь. Сначала мелкий, несмелый, потом настоящий ливень.
Они сидели между камней, в кустах красноягодника, прижавшись друг к другу, накрывшись курткой Феса, мокрые с ног до головы и замерзшие.
Огонь разжигать не решились, слишком близко те, пришельцы сверху. Они, вроде, и не враги, не нападают, не делают ничего плохого... им двоим не делают. А вот остров скоро умрет. Снайка сидела сегодня утром на полянке, среди зеленой весенней травы, синих колокольчиков сонника, метелок хохлатки... и кусала губы. Всего этого скоро не будет. И сделать ничего нельзя. Верхних не прогнать.
Самое страшное - не понятно зачем. Почему они поступают так? Высасывают все до капли... Чудовища. Неужели им все равно? Огромные гудящие машины уже присосались к земле, уже качают огонь.
- Как же так... - шептала Снайка. - Так ведь нельзя.
А Фес ничего не говорил, только гладил ее по волосам.
Кроме смерти островов для него было очевидно другое - верхние больше не будут покупать у них огоньки. Что им эти крупицы? Они ведь научились добывать живой огонь сами.
Прежней жизни пришел конец. А что будет дальше?
Сидя вот так, прижавшись друг к другу, о будущем думать не хотелось. Только о настоящем.
А еще очень хотелось есть. У Снайки была с собой еда и вода, но не много, Снайка не собиралась тут задерживаться. А Фес впопыхах не взял ничего. Воды теперь вдоволь, а еды... Ничего, как только дождь закончится, они сразу полетят домой.
* * *
Хелек пробыл на Тарфе на неделю больше обычного, прилетел хмурый и злой. Вся деревушка выбежала его встречать, надеясь узнать новости.
- Вот! - он достал прозрачную коробочку, поднял над головой, показывая всем. - Вот! Видите!
В коробочке сидело три огонька.
- Это верхние продают, - объявил Хелек, - сейчас вдвое дешевле, чем мы. А скоро, говорят, будут продавать совсем за бесценок. Ныряльщики больше никому не нужны.
Волна вздохов и возмущения прокатилась по толпе, но быстро улеглась. Все уже знали, ждали, что так будет, уже давно обсуждали друг с другом, готовились. Нужно было лишь услышать это вот так.
- Собирай вещи, мы улетаем отсюда, - сказал Хелек матери.
Фес сначала обрадовался, ну, как же! Они улетают! Наконец-то оставят эту дыру и переберутся на Тарфу! Или хотя бы куда-то в окрестности. Отец сказал - надо торопиться, уже сейчас мигранты с маленьких островов потянулись в центр, а скоро их будет слишком много, всем места не хватит. Большинство мелких островков нижней полосы живут за счет сбора огней, а если теперь огней не будет... нужно как-то выживать.
- А Снайка ведь полетит с нами? - осторожно спросил Фес.
- С нами? - удивился Хелек, ухмыльнулся так...
- Ну, мы ведь возьмем ее с собой?
Фес сказал, и тут же смутился. Выходило неправильно, глупо как-то, словно он просил взять с собой собачку. Недостойно.
* * *
- Снайка, мне нужно поговорить.
- Говори.
- Нет... не здесь. Выйдем?
Снайка оглянулась на сгорбленную старушку, которая возилась у плиты, и не стала спорить.
Они выли во двор. Фес краснел, бледнел, покрывался потом, постоянно одергивал рубашку и никак не мог начать. Снайка ждала. Она тоже как-то осунулась... может быть, чувствовала его тревогу... или Фесу это только показалось? Показалось, наверное. Как может она...
Но ведь нельзя же так вечно стоять...
- Ну? - не выдержала Снайка.
Он должен обязательно начать с главного, того, за чем пришел. Иначе потом уже не решится, главное потеряется среди ненужных пустых слов.
Фес глубоко вдохнул.
- Выходи за меня замуж! - выпалил на одном дыхании.
- Что?
Он думал, Снайка будет смеяться. Да, думал, она сейчас захохочет, хлопая руками по бокам, весело и беззаботно, словно радуясь детской шутке... Только это не шутка. И Снайка почему-то не смеется. Вместо смеха в ее глазах лишь тревога... и слезы.
Она не верит ему.
- Выходи за меня замуж, - тихо повторяет Фес, голос слегка дрожит.
- Зачем?
- Я люблю тебя... - Фесу кажется, что он оправдывается. - Я не могу без тебя. Я боюсь тебя потерять!
- Ты... - Снайка не верит. - Ты еще ребенок.
Фес дергается, как от удара.
- Я не ребенок! - горячо кричит он. - Я мужчина!
Снайка улыбается так снисходительно, и в то же время... слезы...
- Снайка... - Фес теряется в невысказанных словах. - Пожалуйста... Я люблю тебя. Я боюсь потерять. Я хочу, что бы ты всегда была со мной. Я хочу чтобы ты полетела со мной на Тарфу... я найду работу, у нас будет свой дом... слышишь? Я хочу, чтобы мы всегда были вместе!
Снайка качает головой.
- Я никуда с тобой не полечу, Фес. Я не могу. Да и не хочу. Зачем? Мне хорошо и тут.
Фесу сложно понять, как можно не хотеть. Что делать тут? Тем более, если работы больше нет. Как здесь жить?
- Но там тоже будет хорошо!
- Я не хочу туда, не хочу снова видеть их... Если мы полетим, мы ведь станем такие же как они, без лица... без сердца! Им же на все плевать! Они убивают острова, и им плевать!
- Снайка...
Снайка качает головой снова.
- Я не могу. У меня здесь бабушка, я не могу ее бросить. А там она жить не сможет.
- Сможет! Ей там понравится!
Снайка облизывает губы. Слезы потихоньку высыхают в ее глазах, вместо них остается лишь злость.
- Иди домой, Фес. И улетай отсюда скорей.
* * *
Так вышло, что со Снайкой они не разговаривали еще месяца три. Все лето.
Фес остался.
Что ему это стоило - знает только он сам.
Отец улетел. Да что там, пол деревни улетело, отец за небольшую плату перевез всех желающих на летучем шаре поближе к центру, кого куда. А Фес лететь наотрез отказался. Хелек ругался, пытался даже тащить силой, но потом бросил... сказал, что не маленький, захочет - доберется сам, крылья у него есть. Все.
Целое лето Фес занимался огородом - надо же было что-то делать. Да и на долгую зиму нужны запасы впрок, картошка там, морковка... Теперь обо всем надо заботиться самому. Из друзей и ровесников никого не осталось, теперь в деревне одни старики, те, кому на новом месте нечего искать.
И Снайка.
Снайка избегала его. Злилась. Даже не здоровалась, проходя мимо. Ну и пусть, Фес принял решение и менять его не намерен. Он пойдет до конца. Пусть даже на это потребуется вся жизнь. Не отступит.
Он тоже старательно делал вид, что ему не интересно, и что Снайку он в упор не видит. Пусть знает.
Время шло.
За огнями больше не летали. Фес вообще перестал летать, сложил крылья где-то в сарае и забыл. Даже когда мимо проходили острова. Ему потом рассказали, что было два пустых, выпитых досуха острова, и с десяток живых. Еще один обжитой, с такой же деревней, в которой пока только подумывали перебираться в центр, обсуждали, спорили. Ведь и здесь тоже можно жить, а что будет там - никто не знает.
В начале осени Фес не выдержал.
- Снайка! - он ждал ее у дверей дома.
Она остановилась, хотела было фыркнуть что-то, но промолчала. Замерла напряженно.
- Снайка, скажи, что ты хочешь?
- Я? - она удивилась, насмешливо дернула бровью. Разве это она пристает к нему с вопросами?
Фес сделал несколько шагов, подошел, встал совсем рядом, хотел было дотронуться, но не решился. Он вдруг подумал, что Снайка удивительно повзрослела за это лето, перестала быть девчонкой, стала взрослой красивой девушкой... такой красивой!
- Скажи, Снайка, чего ты хочешь еще? - сказал он. - Я ведь остался. Я хотел улететь, хотел другой жизни... но я остался с тобой! Я люблю тебя! И я без тебя не могу.
Снайка смотрела прямо ему в глаза.
- Ты все равно улетишь, как только добьешься своего. Ты не сможешь...
- Смогу! Я готов на все ради тебя! Ты же видишь!
- Вижу... - тихо-тихо согласилась она.
* * *
- Командир! Мы поймали ее!
- Ее?
- Да, это женщина. Это она портит наше оборудование.
Ее подвели к офицеру, высокому крепкому мужчине средних лет. Даже в наручниках она смотрелась гордо и независимо, стояла, глядя офицеру прямо в глаза, снизу вверх, чуть задрав подбородок, криво усмехаясь. Офицер смотрел на нее.
- Зачем ты это делаешь?
Пол лица офицера закрывала кислородная маска, из-за чего голос становился глухим и каким-то неестественным.