Аннотация: Вторая брачная ночь... Да, такое тоже бывает. Малю-ю-юсенький кусочек из жизни двух людей - Милолики и Нидиня. Уточняю: это действительно кусочек из жизни, у которой есть начало, наверняка где-то имеется конец.
Специально для Юльки. Другим читать категорически разрешается.
Ветерок, шелест, тепло. Осторожное прикосновение к плечу - так могут лишь нежные губы. Еле слышимый шёпот.
- Прости.
Сзади нечто горячее, даже жаркое. Массивное и тяжёлое.
Я открыла глаза. Каким-то образом во сне я умудрилась перевернуться поперёк кровати - наше забранное ажурной решёткой окошко оказалось буквально напротив носа. Протяни руку - и достанешь. Достанешь до чёрных вычурных изогнутых линий металла, до неба, что за ними. Не чёрное - в безлунную ночь я вряд ли рассмотрела бы решётку. Не синее - солнце уже медленно, но неумолимо, словно ледниковый период, приближалось. С той стороны на меня смотрели серые сумерки. Они как дорогой французский сыр плесенью были прорезаны жилкой синевы - ночь ещё хотела насладиться своей властью.
- Прости, я не разобрался.
На плечо легла большая ладонь. Она сильная, способная убить. Она с лёгкостью держит острый меч и не менее, если не более, смертельную кисть, что подписывает приговор, отправляет людей на казнь. Она особо складывает пальцы, её владелец немного напрягается - огненный шар, молния, воздушная волна, ледяное копьё, каменный взрыв и тысячи-тысячи способов убийства. И в то же время эта ладонь может быть тёплой, способно гладить чужое плечо, нежно касаться спины, вызывая ответный жар, желание и страсть.
- Но что я мог подумать? У них на лице был такой испуг, а ты даже со спины вызывала ужас! В руке твой чёрный пояс - он походил на плеть. Не ремень, а хлыст, карающий рабов! Мне тоже бывает страшно!
- Не оправдывайся, - оборвала я. - Эти твои слова я уже раз десять прокрутила в голове и простила.
Я смотрела в окно. Сыр уже начал созревать - синенькие прожилки полностью исчезли, серость посветлела, появились розовые пятна.
- Надо бы сказать Храмашу, что его король хуже, чем идиот. Я сильнее. Я много сильнее. Мне достаточно выпустить из себя сырую магию - собственно, я почти ничего другого не умею. Достаточно отдать себя своей стихии - и тебя нет. Никого нет. Ничего. А ты со своим дурацким заклинаньицем наготове. Либо сразу наноси удар, либо притвориcь овечкой, чтобы сделать всё исподтишка. И молчи о чести! Тебе по рангу требуется периодически о ней забывать.
Вздох. Сладковатое дыхание играет волосками на шее. Глаза блаженно прикрываются... и через силу распахиваются. Смотри в окно! Жди утра!
- Не ожидал услышать ЭТО от тебя. Ты права.
Глаза, подлецы и предатели, вновь желают выкинуть меня из разумной жизни. А небо-то уже целиком розовое.
- Ты не простила. Ну, может, тебя хоть чуточку утешит, что я получил сразу две пощёчины от двух горничных да к тому гневный выговор за плохое обращение с женой.
- Ты ранее не знакомил свою щеку с женской ручкой?
- До встречи с тобой - нет. А тут сразу две. И от кого?! От горничных!
- Оно полезно, особенно от горничных.
Что же ты небо?! Почему так медленно освещаешься? Отчего не ускоряешь, не погоняешь загулявшее солнце? Смертельная и нежная ладонь умеет не только убивать и ласково гладить спину и плечи - она может лечь на живот и высосать через него разум. Как? Ведь разум находится так далеко, в голове.
- Молодцы, девочки, решились. Надо их поблагодарить - хоть они заступились за меня, раз уж муж мозги да память потерял.
- Они уехали из дворца. Ещё вчера ночью.
- Выгнал?!
Я дёрнулась, и ладонь отступила на прежние позиции. Впрочем, она отнюдь не проиграла - утро ещё не наступило.
- Нет. Они сами захотели. У Кланы жених из княжества Златой Волос, наставник бойцов. Поутру они отбывают из Назахона - она давно решила отправиться с ним. А Энгаш... Энгаш любит. И любима одним человеком. Хорошим. Из-за него-то я оставил её, а вовсе не потому, что очень уж расстраивался своей неединственностью для неё. До меня шестеро да после трое, но его она любит сильнее кошки!
- Ты хоть приданым их обеспечил?
В небе появились жёлтые росчерки. Где же? Где же Храмаш?! Он же намекал на раннюю побудку! Или у вельмож рано - это к обеду? Нет. Я вчера проснулась к завтраку, а Нидинь уж давно встал - для него это было обычно. Значит, сейчас рано. Где же Храмаш?! Или он решил проявить такт, войти в положение ненасытных молодожёнов? Почему столь не вовремя?
- Клану - да. А Энгаш нельзя - весь дворец в курсе... Получится, будто я от неё откупаюсь! Чтобы твои глаза её не видели!
Ладонь прошла повторный путь атаки быстрее, нежели в первый раз. Противник не умел пользоваться неудобными защитными укреплениями да со стратегией у него плохо, а вот для ладони в самый раз.
- Ты не прав. Мои глаза её уже видели. Я с ней общалась и говорила. Я всё знаю. Мы обязаны подарить ей подарок на свадьбу. Вместе.
Где утро? Где Храмаш? Где долг и работа? Ведь я так хочу отдаться этим рукам!
Я не злилась на мужа, я простила ошибку. Последнюю. Мне было плохо, так как Нидинь совершил другую ошибку, раньше - за неё не извиняются, но и развивать её не стоит. Я сердилась на себя, ибо оказалась не такой уж дурой, как полагала. Я сумела понять то, из-за чего нельзя поддаваться мужу, нельзя сдаваться на его милость... Я сдалась.
Как-то получилось, что его глаза оказались напротив моих. Он наклонился и поцеловал. Долго. Искренне. Таким был и мой ответ... Окошко взорвалось золотом, дверь - неугомонным стуком. Ах, Храмаш! Отчего столь рано?!