Впереди, насколько хватало глаз, расстилалось снежное поле. Бескрайняя равнина, с идеально ровным снежным настом, на котором не было следов, оставленных животными или человеком. Создавалось впечатление, что этот мир мертв, что в нем нет, и никогда не было ничего живого. Мир зимы, царство вечной стужи в котором нет, и не может быть места человеку.
Небо закрывали жирные, белые облака, настолько большие и громоздкие, что казалось, будто в любой момент они могут рухнуть на землю. На горизонте, снежная равнина сливалась с небом, будто в том месте, наступал конец этому миру - бело-серая, словно грязная, стена, за которую невозможно пробиться.
Мы с Аланом передвигались вперед на лыжах, со скоростью не на много превосходящей черепашью. Если первые полчаса дорогу указывал он, то, теперь лыжню прокладывал уже я. Оказалось, что на лыжах я стою гораздо уверенней своего друга-путешественника. Сказывались зимние школьные занятия по физкультуре. И хоть лыжную подготовку я ненавидел всей душой, однако что-то в голове все же отложилось, тело вспомнило необходимые движения - в общем, полученные навыки, оказались сегодня как нельзя кстати. Алан, по собственному признанию, впервые отправился в мир со столь суровым климатом, а снег и вовсе видел в третий раз в жизни. Он вручил мне приемник, хитро замаскированный под местные часы. Что-то вроде джи-пи-эс навигатора, с поправкой на то, что в этом мире не было спутников. Под действием непонятных механизмов, стрелки на циферблате колебались, указывая нужное направление - потеряться невозможно. Стоило лишь мельком взглянуть на часы и откорректировать направление, в том случае, если немного отклонился от первоначального маршрута.
Температура была самая, что ни на есть зимняя - около двадцати трех-двадцати пяти градусов ниже нуля по Цельсию. После жаркого мира света, и искусственного климата на Станции, первые несколько десятков минут, чувствовал я себя жутко некомфортно, что уж говорить про Алана. Зато, очень скоро притерпелся и даже вошел во вкус.
К счастью, особенности местного климата не стали для нас неприятным сюрпризом. Базы данных Станции содержали в себе полную информацию, не только о политическом устройстве этого мира, но и об особенностях климата. Зима, в этой части планеты, была практически бесконечной, с очень коротким не особо жарким летом. Потому и подготовились мы соответствующе - оба одеты в толстые, но отнюдь не тяжелые тулупы. Они были пошиты совсем, как местные образцы - нам ни в коем случае нельзя было выделяться. Можно было надеть какие-то специальные комбинезоны с подогревом, но Алан очень быстро отказался от этой идеи. Ничего, хотя бы отдаленно похожего на такую одежду, в этом мире, не существовало в помине. Можно было наивно предположить, что мы бы стали законодателями местной моды. Только, вероятней всего, результат оказался бы иным - местные жители моментально бы раскусили, что мы родом не из их мира. А к иномирянам, на этой планете, у которой даже не было названия, а лишь порядковый номер, относились крайне негативно. Обнаруженного инопланетчика практически сразу убивали, предварительно хорошенько помучав... Особенности местного гостеприимства.
Так же, на нас, были надеты толстые штаны. На ногах сапоги, отороченные мехом, теплые меховые рукавицы на руках. На голове шапка ушанка, из меха непонятного зверя, прекрасно защищавшая от холода. Верхнюю часть лица, закрывали широкие толстые очки, с которых периодически приходилось смахивать снег. Нижнюю часть лица я обмотал шарфом. За плечами висел очень большой и тяжелый рюкзак, в котором была масса совершенно необходимых вещей. Вся одежда и предметы экипировки хоть и были изготовлены на Станции, но полностью соответствовали местным образцам. К собственной безопасности подошли очень серьезно, и такие мелочи постарались учесть.
Самым безопасным, было бы вовсе не соваться в этот мир, но, к сожалению, выбора у нас не было, если мы хотели справиться с вампирами. Какое такое средство от кровососов может скрываться среди этих бесконечных снегов, я так и не узнал - Алан не поделился информацией, туманно заявив, что всему свое время.
Тулуп опоясывал широкий пояс, с правой стороны которого была пристегнута кобура с тяжелым пистолетом, а с левой ножны с охотничьим ножом. В многочисленные кармашки на поясе были вложены боеприпасы. На плечо закинута и хитрым образом укреплена громоздкая винтовка, укутанная в шкуры животных. Оружие было необходимой частью экипировки, так как все местные жители с ним не расставались даже во сне. Даже совсем маленькие, пяти-шестилетние дети, уже ходили с ножами. На десятилетие им, как правило, дарили их первый настоящий пистолет.
Алан вовсе не сгущал краски, когда говорил, что мы окажемся в суровом, жестоком и опасном мире. Скорее он даже несколько смягчал реально существующее положение вещей. Здесь, если не можешь постоять за свою жизнь, то очень скоро ее лишишься.
Наше оружие на внешний вид было точной копией местных аналогов, однако содержало в себе и ряд особенностей. Стоило, особым образом, переключить режим стрельбы и обычный пистолет превращался в излучатель. Он стрелял короткими, пробивающими все, лучами света, напоминавший оружие героев из "Звездных войн". Винтовка, кроме того, что стреляла утяжеленными пулями, превращалась в бластер, стреляющий фиолетовыми шариками всесокрушающей плазмы. В прикладе винтовки была спрятана универсальная аптечка на все случаи жизни. Еще одна, точно такая же, лежала у каждого из нас в рюкзаке.
...На Станции пришлось задержаться несколько дольше, чем планировал Алан - на три дня.
Сразу же по прибытию меня отправили в больницу, из которой я вышел совершенно здоровым человеком, к тому же привитым от всех известных видов вирусов. Более того, мне были введены специальные вещества, нано-роботы, которые должны были в дальнейшем побеспокоиться о моей безопасности. В каждом новом мире, именно они, самостоятельно, будут определять местные виды бактерий и вирусов, и вырабатывать соответствующие антитела. Медицинское чудо, которое никто на таковое не считал. Каждое существо, путешествующее более одного раза, непременно делало себе такую прививку. Поэтому Алан изначально и не заставил меня пойти в мед отсек, посчитав, что все необходимые процедуры я и так уже выполнил. Его излишняя самоуверенность, и моя "темность" выходца из закрытого мира, едва не стоили мне жизни.
Пока Алан занимался своими делами, встречался с нужными людьми, то есть практически все время отсутствовал, я сидел в своем номере. Та часть Станции, что я увидел в первый свой визит сюда, оказалась лишь верхушкой айсберга. Станция, как огромный мегаполис - населения в ней было не меньше, чем в Москве. Все постоянно перемещались из мира в мира, но были и те, кто не отказывал себе, между поездками, отдохнуть в местной гостинице, которая занимала добрую часть Станции. Она была разделена на несколько зон, в зависимости от формы жизни. Большая ее часть предназначалась для людей, потому как, именно они, то есть мы, были самой распространенной, разумной формой жизни в галактике. Однако и о других существах тоже позаботились, потому что на Станции все были равны, и никому не отдавалось предпочтения. На некоторых уровнях, полностью была воссоздана фауна планет, с тем чтобы, путешественники, могли скинуть надоевшие им скафандры, и поплавать в воде, дыша полными жабры. Или насладиться повышенной гравитацией, подышать метаном, на искусственно воссозданных болотах. Чем чаще жители планет, схожих по своему строению, будут путешествовать через Станцию, тем выше вероятность того, что в скорости, здесь появится уровень, имитирующий привычную им среду обитания.
Я немного погулял по березовой роще, освежился в кристально чистом озерце, и покушал клубники с куста. Сорванные ягоды, к слову говоря, сразу же выросли вновь - такие же большие, ярко красные. А ведь по вкусу, были совсем неотличимы от настоящей. Было еще несколько специальных зон отдыха для людей - с пустыней, имитирующими горы, тропический пляж, хвойный лес и много чего еще, но в них я уже не пошел. Видно такие зоны были рассчитаны для людей, живших в индустриальных обществах, переполненных гарью, смогом, ядовитыми выбросами, и заполоненными городами-муравейниками. Для них, подобные места, стали бы приятным сюрпризом, диковинной, на которую можно не только смотреть, но и прогуляться, расслабиться. Я же, только что вернулся из вполне себе сельского мира, где подобных красот насмотрелся с лихвой. Да и вообще, всегда равнодушно относился к подобным вещам, поэтому такой способ релаксации мне очень быстро наскучил, и я вернулся к себе в номер.
Хотел, было поиграть в компьютерные игры, но отказался от этой идеи. Если уж дома меня от компьютера можно отогнать только угрозой расстрела, то здесь, с их далеко впереди идущими технологиями испугался, что никакие угрозы не подействуют. Некст-ген, о котором на Земле можно было бы только мечтать.
Вместо этого, решил провести время с пользой, и включил телевизор. Собственно телевизора, как такового не было - при нажатии клавиши на пульте, вместо одной из стен, появилось изображение. Изображение, настолько четкое, будто это была никакая не запись, а окно, сквозь которое открывался вид на разворачивавшиеся события.
Поудобнее расположился на мягком диванчике и принялся щелкать кнопками, переключая каналы и смотрел все подряд. Программы транслировались со всех уголков галактики. Временами было, по меньшей мере, забавно. Иногда очень смешно, как в тот раз, когда я наткнулся на трансляцию спортивных игр, с планеты, население которой составляли гигантские божьи коровки. В правилах я так и не смог разобраться, зато посмеялся от души!
Бесконечные выпуски новостей, реалити-шоу, какие-то фильмы - ничего принципиально отличного от земного телевиденья, а значит оригинального, мне найти так и не удалось. Переводчик исправно переводил иноземную речь, с какой бы планеты не шла трансляция, но мне с каждой минутой становилось все скучней.
Поковырявшись с пультом, который оказался универсальным и подходил для всей техники в номере, я более-менее разобрался с настройками. Сделал сортировку, и компьютер выдал мне список человеческих каналов. Результат показался интересным. Я успел посмотреть несколько программ с десятка планет, населенных людьми. Новый мир, новые обычаи и привычки, иные философские воззрения, другое обустройство жизни, и абсолютно чуждый образ мыслей. Это было действительно интересно, и весьма интригующе. Я много не понимал, но смотрел и старался запомнить. Все же братья по разуму, да и, судя по всему, по крови!
Параллельно изучал пульт и очень скоро обнаружил, что есть масса интересных свойств. Например, некоторые каналы, предоставляли полную реальность - эффект погружения в свои фильмы и передачи, что означало полное присутствие в разворачивавшихся событиях. Руки у меня сразу зачесались. Захотелось эту фишечку попробовать, ощутить на себе, тем более что никаких специальных приспособлений, вроде как вообще не требовалось...
Мой эксперимент по погружению в виртуальную реальность, был прерван самым бесцеремонным образом, ворвавшимся в номер Аланом. По традиции, которая меня не на шутку начала раздражать, он отмахнулся от созревших у меня вопросов. Вместо этого сказал, что впереди нас ждет большая подготовительная работа, и приниматься за нее лучше, как можно скорее.
Все необходимые нам сведения уже оказались загружены в компьютер, поэтому мы взялись за дело.
Процесс обучения захватил собой не только весь вечер, но и значительную часть ночи, по внутреннему времени Станции. Мы изучали уклад жизни, на безымянной планете, ее социальные и политические реалии. Старались охватить максимально возможный объем информации. Учитывая, что известно о планете было не очень много, прочитали мы практически все. Заодно делали пометки в блокнотах, относительно необходимых на планете вещей, которые тут же заказывали через компьютер.
Спать легли поздно, когда от полученной информации начали болеть глаза и раскалываться голова - усталыми, но довольными проделанной работой.
Два последующих дня были как близнецы похожи друг на друга. Большую их часть мы проводили в тире, упражняясь с оружием. Стреляли как обычными, пускай и утяжеленными патронами, так и из лучевого оружия, будто сошедшего со страниц фантастических романов. Оказалось, что я весьма меткий стрелок, потому специально для меня была заказана мощная оптика. На всякий случай, так сказать. Я не был уверен, что смогу выстрелить в человека, даже если мне будет угрожать опасность. Но, на планете, на которую мы собирались отправиться, хватало опасностей и помимо людей...
С помощью местных продвинутых технологий, мне были вживлены в память основы неизвестного мне вида единоборств, и умение боя на ножах. Принцип их получения был аналогичен вживлению переводчика - быстро и безболезненно. И те и другие сведения прочно осели у меня на подкорке. Однако я не стал мастером по мановению волшебной палочки. Это были знания в чистом виде, поэтому, чтобы они лучше закрепились, была необходима практика. Для этого, мы с Аланом, кроме стрельбы, еще и очень много времени спарринговали, чтобы память скорее освоилась с новыми знаниями, и не возникло никаких проблем с их применением. В тайне, я очень надеялся, что эти навыки мне никогда не пригодятся, и, в предстоящем путешествии, никакие опасности нас подстерегать не будут.
На этом не остановились. Таким же образом был вживлен передатчик, и теперь между нами с Аланом был постоянный закрытый канал связи. На площади в километр, мы могли общаться друг с другом, не используя дополнительных приспособлений. Более того, нам вовсе не обязательно было для этого даже открывать рот. Телепатическая связь, безмолвная речь - мы общались друг с другом при помощи мыслей. Для того, чтобы более менее освоиться с новым гаджетом, мы с Аланом целый день общались исключительно ментально. Оказалось, что не так это просто, как казалось на первый взгляд. Мысли вообще штука весьма хитрая. Первые часы, мы с трудом могли понять, что каждый из нас хочет, потому что постоянно пробивались отголоски других мыслей, частицы каких-то внезапно пришедших в голову образов. Настоящая каша, в которой увидеть рациональное зерно было совсем не просто. Лишь после практики, нам удалось сделать такой вид общения более четким и понятным. Для этого приходилось отбрасывать в сторону все посторонние мысли, и сосредотачиваться исключительно на том, что хочешь сказать. Зато, после открытия, как это нужно делать правильно, дальше дело пошло веселей и с каждым разом получаться стало все лучше и лучше.
Значение такого приспособления сложно было переоценить, особенно в мире под порядковым номером ЗХ-1306. Там он действительно был нам необходим, как воздух и, не исключено, вполне мог спасти одному из нас жизнь, если вдруг начнутся какие-то неприятности.
Вообще, чем больше я узнавал об этом мире, тем меньше мне нравилась перспектива, отправляться в него. Да, все эти благородные побуждения спасти мир, Дану были замечательный, но чем дальше, чем больше я узнавал, тем страшнее мне становилось. И мысль сбежать домой, уже не казалась трусостью и предательством Алана, а становилась вполне разумным решением, свободным от эмоций...
Только вот я так не сбежал, не смотря ни на что. Я ведь пообещал помочь, а слово свое нужно сдерживать, и попросту им не разбрасываться.
Единственным, более-менее приятным известием стало то, что сила тяжести на планете, ниже земной. Фактически по силе я буду равен любому их взрослому мужчине. Да еще смогу бегать, прыгать и вообще двигаться гораздо сноровистее, чем обычно. Не супермен, конечно, но уже и не совсем обычный парень.
Вообще мир нас ожидал более чем причудливый. Полных данных о планете не было - в списки Станции она попала чуть больше столетия назад. На ней уже была сформирована своя цивилизация, в том виде, в котором она существует и поныне.
Сначала было не ясно, как на планете со столь суровым климатом, вообще могла зародиться жизнь. Ученые, тщательно скрываясь от местных жителей, провели ряд изысканий, в ходе которых было установлено, что причинной вечной зимы послужила техногенная катастрофа, либо война. Что-то вроде ядерной зимы, только без радиации и прочих неприятных последствий. Потому большую часть планеты, охватывали льды и снега, а на второй царил вполне умеренный, местами жаркий, климат. Там произрастали "легкие планеты", и находилось несколько небольших групп людей. Напоминали они племена дикарей, совсем не давно вышедшие из каменного века. Мы не стали заострять на них внимания, потому что оказаться на теплой половине нам все равно не грозило.
Большая часть людей проживала как раз на замерзшей части суши - несколько крупных городов, со своим собственным управлением, и несколькими десятками, а местами целыми сотнями тысяч, населения. Там уже была настоящая цивилизация, в буквальном смысле, построенная на руинах старой. По сведениям Станции, местные жители, самостоятельно не смогли бы достигнуть того уровня развития, на котором они прибывали ныне. Вероятней всего, они пользовались тем, что каким-то чудом уцелело после Катастрофы, и лишь благодаря этому смогли выжить в таком опасном мире. По наследству от великих, но сгинувших предков, им досталось многое. Добротные здания, инфраструктура, целые заводы и производства, полностью автоматизированные, а так же, транспорт, вооружение и много прочих необходимых для выживания вещей.
Главенствующую роль в управлении занимал класс - энулов. Это были люди, обладающие пси-способности - возможностью менять окружающую реальность, и воздействовать на других людей одним лишь усилием мысли. У нас бы их назвали гипнотизерами, или экстрасенсами, в фэнтезийной литературе магами. Только не было в их способностях ничего таинственного или сказочного. Под воздействием неких процессов, начали развиваться особые участки мозга, практически не развитые у всех обычных людей, но отвечавшие, как-раз-таки, за эти специфические способности. Потенциальных энулов, сразу после рождения, забирали у родителей. Затем особым образом воспитывали и обучали, стараясь максимально развить природой данные способности.
Энулов можно было сравнить со жрецами - они были духовными наставниками, определяющих уклад жизни людей, составляющих законы и правила, а заодно, возложивших на себя обязанности, по разведке и контрразведки. Никаких духовных функций на них возложено не было, просто потому, что в бога, или другое сверхсущество, никто не верил. Никакой религии, никаких догм, ангелов, демонов, души и всех прочих непременных атрибутов - сформировавшееся циничное общество атеистов.
На планете не было единого государства - не было правителя, царя, президента, или императора. Каждый город, это маленькая страна в себе, не подчинявшаяся больше никому. Но, при этом, уклад жизни в каждом городе, был примерно одинаков. По крайней мере, классовость присутствовала везде, и деление людей по сословиям идентично.
Класс рабочих - руданов - выполнял все основные функции по жизнеобеспечению города. Учителя, врачи, инженеры, уборщики и шахтеры. Последние были особенно важны, поэтому обладали рядом привилегий. Местный климат диктовал свои условия, поэтому основным вопросом были добыча топлива и обогрев своих жилищ. Они занимались поисков и разработкой полезный ископаемых, и, прежде всего, местного аналога угля, для поддержания в домах приемлемой температуры для существования. Так же они добывали - людоль, топливо с рядом специфических свойств, используемый для работы их машин. Хотя и для отопления жилищ он тоже вполне подходил.
Общество было полностью ориентировано на выживание. Общие проблемы, общие ресурсы. Без поддержки друг друга, без общей работы, люди давно бы погибли под давлением естественных природных условий. Они и сами это прекрасно понимали, поэтому работали, как проклятые. Самым страшным преступлением было воровство. Лентяев, выгоняли из города - бесполезных людей здесь никто не собирался тащить вперед, на собственном горбу. Не можешь, или не хочешь работать - выживай сам, как хочешь. Это было жестоко, но иначе бы они просто не выжили.
Самыми причудливыми и многочисленными обитателями планеты были не люди, а огромные насекомые - дестриксы, как их именовали на местном жаргоне. Опять же было не совсем ясно, толи это исконные обитатели планеты, толи причудливая мутация, и следующий виток эволюции, началом для которой стала опять же техногенная катастрофа.
Дестриксов насчитывалось несколько видов. Мне удалось найти в архивах Станции пару фотографий, и я даже не знал, как назвать этих созданий - толи животными, толи насекомыми. С одной стороны огромное количество всяческих щупалец и лап, панцирь, напоминающий хитин у насекомых. С другой стороны, обильный волосяной покров, сохранявший тепло. У дестриксов был развитый головной мозг, и по уму они не уступали собакам. Отдельные виды этих существ были приручены. Они давали молоко и мясо, теплый мех, из которого шилась добрая часть местной одежды. Так же, нередко использовались хитин с панцирей, для укрепления брони воинов - у некоторых разновидностей дестриксов панцирь по прочности не устал стали.
Дестриксы жили под снегами, но что они там рыли - туннели, норы, подземные города, ни кто не знал. Местным жителям было не до научных изысканий, а ученым со Станции, да и с других миров вход на ЗХ-1306 был заказан. В обход установленных на Станции правил, о том, что каждая планета обладает суверенитетом, и только их жители могут решать, пускать к себе гостей или нет - на планету нелегально было отправлено несколько экспедиций. Большая их часть никогда не вернулась обратно. После чего планете был присвоен статус закрытой, и ограниченной для посещения. Хотя находились определенные экстремалы, которые все равно добивались разрешения для путешествия на ЗХ-1306. В основном, охотники, которым хотелось устроить экзотическое сафари. С каждым годом, безумцев, решившихся на такое отчаянное путешествие, становилось все меньше - статистика не вернувшихся была удручающе высокой.
Самым уникальным в дестриксах, были процессы, протекавшие в их телах, и особые жидкости, вырабатываемые их организмами. Так в костяном мешке, под позвоночником, располагалось особое вещество - иллириум. Это вещество, обладало одним замечательным свойством - оно увеличивало изначальные пси-спобоности человека. Пользовались им исключительно энулы. На обычных людей, не обладающих изначально развитыми способностями, он действовал, как сильнейший наркотик - разрушал нервную систему и мозг, и, нередко, был губителен даже после первого применения. Потому и было предписано сдавать весь иллириум, за деньги естественно, жрецам. На них он не оказывал такого пагубного воздействия, как на обычных людей - зато многократно увеличивал их способности.
Из-за чрезвычайно полезных свойств этих существ, за ними был непрекращающийся сезон охоты. Охотников на дестриксов называли - дейры. В их ряды принимались только самые здоровые, взрослые мужчины, ловкие, смелые и прекрасно обученные. Их работа, вне стен города, была связана с постоянным риском. Как им удавалось выслеживать прячущихся под снегами насекомых, я так и не понял, но со своими обязанностями они справлялись, и приносили высокую пользу обществу. Также они сопровождали караваны купцов из одного города в другой, они отражали нападения дестриксов, или шаек бандитов - путешествия в этом мире были занятием крайне рискованным.
Дейры, помимо своих основных обязанностей, так же занимались поддержанием правопорядка. Они не только усмиряли перепивших смутьянов и ловили преступников, но и защищали весь город. Во-первых, от внешней угрозы. Не редко, случались вооруженные столкновения с жителями других городов. Как правило, это была война за ресурсы, и рабочую силу. Во-вторых, иногда дестриксы вырывали коридоры под город и нападали на человеческие поселения. Зачем они это делали, и какие механизмы заставляли насекомых нападать на людей, было непонятно. Один из ученых-теоретиков выдвинул остроумную идею - будто дестриксы мстили за своих павших товарищей. Другие считали, что это естественный процесс, когда один вид пытается уничтожить другой и стать доминирующим на планете. Это заложено на уровне рефлексов. Наверняка, можно было бы выдвинуть еще кучу теорий, к примеру, о некоем коллективном разуме дестриксов, однако сделать это было некому. Мир практически не изучался, в силу его агрессивности к чужакам. Вообще было странно, найти даже эти две теории, в архивах Станции.
Дейры пользовались всеобщим уважением и были самыми почитаемыми людьми, после энулов. Охотники и защитники - хранители мира, одним словом. Каждый мальчишка в детстве мечтал пополнить их ряды, и стать профессиональным воином.
Тяжелые жизненные условия, суровый климат, многочисленные опасности сделали население планеты чрезвычайно агрессивным. Именно поэтому каждого ребенка, с самого раннего детства, обучали выживать и владеть оружием. Начиная от самого простого - ножей, и заканчивая громоздкими, но чрезвычайно мощными, винтовками. В этом мире, умение обращаться с оружием было залогом выживания.
Вполне закономерно, что правящая верхушка, делившая часть властных полномочий с энулами, набиралась из самых богатых и умелых воинов, что в этом мире значило практически одно и тоже. Если ты не сможешь хорошо воевать, значит, у тебя будет мало добычи. Если же ты прожил достаточно долго, чтобы сколотить состояние, значит ты очень умелый охотник, человек с богатым жизненным опытом, к тому же умный и хитрый, раз выжил - тебе самое место в совете, занимающимся поддержанием жизнедеятельности всего города.
В связи с этим, совершенно фантастическим казалось то, что в этом мире жил некий ученый, который смог изобрести лекарство от вампиризма. Окружающая действительность не располагала к научным открытиям, тем более такого масштаба. Однако Алан был в этом уверен. Он горячо заверил меня, что, если мы сможем заполучить это средство, то больше никакая опасность Дане и ее родному миру угрожать не будет.
Единственным, что было известно об изобретателе, было его имя - Дерек Дартер и город проживания - Дайм. Мы не знали, где находится его дом, не знали, какое место занимает в местной клановой иерархии. У нас не было ничего, кроме железной уверенности Алана в том, что нам нужен этот человек.
Я никак не мог понять одной простой вещи: даже если здесь было разработано это средство, то, как о нем стало известно за пределами этого мира? Промучившись с этим вопросом, я обратился за разъяснениями к Алану. Все оказалось просто, и в тоже время сложно. Оказалось, что у всего в мире, есть особое излучение или поле. Что-то вроде ауры, или души, только при этом распространяемое и на неодушевленные предметы. Совокупность таких излучений, формируют единое поле планеты, благодаря которому можно получить редкую информацию, которую не всегда достанешь иными способами. Агенты Света, одним из которых является и мой друг Алан, следят за каждым миром не только через своих агентов, но и посредствам специальных технических средств. Они считывают уровень этих полей, и если появляется что-то выбивающееся из привычной картины, принимаются изучать это явление. На место направляются агенты, с целью установить причину аномалии. Так произошло и в этот раз. Несмотря на все сопутствующие сложности Свету, удалось внедрить агента - видно чрезвычайно их заинтересовала местная информация. Внедрили очень удачно - агент стал помощником интересующего всех ученого. От него-то и появилась информация о чудо средстве.
Дальше уже было дело техники. Информация передавалась по цепочке, пока не дошла до одного малолетнего авантюриста, по имени Алан Шор...
На ЗХ-1306 мы перенеслись рано утром. Мы решили перестраховаться, и открыли дверь приблизительно в двадцати километрах от города. Радейры, постоянно патрулировали окрестности Дайна, и если бы стали свидетелями нашего с Аланом прибытия в этот мир, то на всей миссии можно было ставить точку. Вероятность же встретить охотников на таком значительном расстоянии от города, была крайне низка.
В пути мы были уже чуть больше двух часов. Будь мы на Земле, у меня уже не осталось бы сил ни на что - на лыжах ходить не очень удобно, плюс тяжелый груз за спином отбирал значительные запасы сил. Но на ЗХ-1306 была более слабая гравитация, и только поэтому мы все еще двигались вперед, а не валялись пластом на земле. Я, впервые минуты пребывания в этом мире, ощутил небывалую легкость во всем теле - будто тяжелый груз, давящий на меня всю жизнь, вдруг упал с плеч. Да так все, в сущности, и обстояло.
Устроить небольшой перевал мы с Аланом решили лишь в том случае, если силы совсем нас оставят. Для разговоров нам теперь вовсе не обязательно останавливаться.
Я поймал нужный темп и прокладывал путь вперед уверенно и быстро.
"Стой!" - раздался голос Алана у меня в голове. Не раздумывая, я затормозил, но по инерции проехал еще несколько метров.
Алан остановился рядом со мной. За время пути он наловчился управляться с лыжами, и уже не казался таким неумехой, как в начале пути. Одно то, что он не врезался в меня, а смог объехать, говорило о многом.
"Что случилось?"
"Ты видишь это?" - при мысленной речи не возможно было уловить интонации. Зато, как мне показалось, я стал улавливать отголоски эмоций моего друга. Сейчас он был чем-то чрезвычайно взволнован.
"Что?" - в свою очередь спросил я. На первый взгляд, вокруг ничего не изменилось. Что же привлекло его внимание?
"Посмотри вперед и правее, - сказал Алан и добавил, - на два часа".
Я вглядывался в ровное полотно снега впереди, и ничто не привлекало моего внимания. Та же самая картина, что мы имели возможность созерцать в последние несколько часов. Сплошное белое однообразие.
Видно Алан заразился у меня мнительностью, и опасности стали мерещиться ему на каждом шагу.
Я хотел предложить ему продолжить наше путешествие, как снег, приблизительно в сотне метров от нас, слегка вспучился. Будто по его ровной поверхности в одном месте пробежала короткая волна.
"Доставай винтовку. Быстро!" - мысленно крикнул я.
Наши винтовки, в несколько слоев, были обмотаны шкурами - чтобы оружие не промерзло. К тому же в стволах были специальные затычки, предотвращающие попадание снега внутрь. Для того чтобы распутать винтовку и изготовиться к стрельбе, требовалось десяток секунд, не меньше.
Жаль, что этого времени у меня не было.
Я потянулся рукой к пистолету.
Как Алан в движении смог заметить движения на снегу я не понимал - толи какая-то сверх развитая внимательность, как у Шерлока Холмса, толи предчувствие, толи ему просто повезло - но это оказалось, как нельзя кстати. Чем бы ни было это явление, ожидать от него чего-то хорошего не стоило. Не в том месте мы находились, где могут происходить светлые чудеса. Благодаря Алану у нас появилось несколько секунд, которые вполне могли оказаться драгоценными, на подготовку.
Снег, в том месте, где бегали волны, вдруг резко взорвался двухметровым фонтаном, и на снежный наст приземлился дестрикс. Больше всего он походил на самую обыкновенную муху с кухни, только без крыльев и величиной с лошадь. Туловище все покрыто белым, местами свалявшимся мехом. Свободным от волосяного покрова оставались лишь голова, и черные лапы по краям туловища. Пасть, была полна клыков - хищное насекомое, не иначе.
Дестрикс увидел нас с Аланом, заверещал и кинулся в нашу сторону. Гибкие, черные лапы насекомого, легко скользили по снежному насту. При этом дестрикс практически не проваливался под снег, будто водомерка, скользившая по глади воды.
Хорошо, что лыжи отстегивались одним движением руки. Я снял их, скинул рюкзак и начал отходить в сторону - расстояние между Аланом и мной увеличивалось. Это была домашняя заготовка. При нападении дестрикса, нельзя было кучковаться в одном месте, чтобы он не смел первым же натиском обоих. Таким способом мы прикрывали друг друга, и если бы один угодил в неприятности, то второй непременно поспешил бы на помощь.
Расстояние сокращалось с пугающей скоростью. Мех по бокам существа зашевелился, и из-под него появились еще две конечности. Не руки, и не лапы - они больше всего походили на два острых копья, выраставших прямо из тела. На вид они были костяными и прочными, имели крайне неприятный, какой-то гнилостный, оттенок.
Как бы это странно не прозвучало, но мне совсем не было страшно. Наоборот я чувствовал себя приятно возбужденным - видимо во мне проснулся инстинкт охотника. Эмоции будто застыли, а потом вообще исчезли. Мозг хладнокровно просчитывал мои действия, прикидывая варианты дальнейшего развития событий. Я видел перед собой смертельно опасное, мчащееся на меня существо, а во мне лишь разгорался азарт. Я был уверен, что смогу с ним справится.
Мне, наконец-то, удалось справиться с застежкой на кобуре, и я выхватил пистолет. Снял с предохранителя и тут же выстрелил - до дестрикса оставался жалкий десяток метров, и нужно было очень постараться, чтобы промахнуться мимо столь объемной мишени. Я попал в туловище, но никакого видимого вреда существу не причинил. Вслепую не правильно переключил режим огня, поэтому выстрелил обычной пулей, а не излучателем, как хотел. Не зря Алан убеждал меня, что в тире нужно проводить еще больше времени, чтобы привыкнуть к оружию и уметь с ним управляться даже с завязанными глазами.
Я успел выстрелить еще один раз, когда дестрикс прыгнул на меня. Между нами были несколько жалких метров. Мое сердце предательски сжалось от страха...
Существо летело как брошенный из катапульты снаряд - быстро и точно в меня. Он двигался, будто в замедленной съемке. С каждой секундой его ужасная морда становилась все ближе, пасть раскрывалась все шире - зубы шли в два ряда, как у акул. Если бы он угодил в меня, то мне бы сразу пришел конец. Дестрикс пронзил бы меня своими костяными отростками, и завершил дело ужасными клыками. Но я успел отпрыгнуть в сторону - тело, благодаря тренировкам в секции и компьютерным играм, среагировало само. Пониженная гравитация и как результат - три метра в свободном полете, с приземлением лицом в сугроб. Неприятно, но и не смертельно - всяко лучше, чем стать кормом для местной мухи переростка!
Краям глаза увидел, как дестрикс, подняв вверх тучу снега, рухнул в то, место, где мгновение назад стоял я.
Еще в полете мне вроде как удалось перевести пистолет в режим лучевой стрельбы.
В снег я провалился практически по пояс, но не позволил себе ни секунды передышки. Едва только приземлился, как, один раз, неуклюже, перекатился в сторону, и припал на одно колено, повернувшись в сторону дестрикса.
Насекомое не двигалось. Перед ним встала неразрешимая проблема, - какую из двух жертв выбрать для нападения. Дестрикс никак не мог решить: продолжить преследование юркой добычи, или же напасть на ее медлительного спутника, возившегося сейчас с какой-то непонятной штукой, от которой явно веяло угрозой.
Я держал пистолет, как учили, двумя руками. Так и целиться было удобнее, и отдача практически не чувствовалась.
Дестрикс решил выбраться новую мишень для атаки. Она выглядела медлительнее, к тому же опасности от нее исходило больше - следовало как можно скорее ее нейтрализовать. Но прыгнуть вперед тварь не успела.
Стрелял я наверняка, целя в голову. Желтоватые лучи легко прошили природную броню дестрикса. На белый снег выплеснулась зеленая кровь. Дестрикс заверещал еще пронзительнее и повернулся ко мне, явно готовясь перейти в атаку. Я выстрелил еще два раза, один раз угадив точно в глаз (от этого попадания тварь пришла в неистовство) и второй раз в грудь. Не плохо так, для первого раза отстрелялся.
Дестриксу было больно, так, как не было еще никогда в жизни. Он, хоть чувствовал исходившую от нас опасность, все равно не ожидал от пищи такого отпора. Его крохотный мозг пытался найти выход из сложившейся ситуации. Все его инстинкты велели бежать от добычи, которая, только на первый взгляд, показалась легкой.
Дестрикс собрался, нырнуть под снег и вернуться в колонию, зализывать раны, когда сгусток плазмы угодил в голову.
Существо повалилось на снег, да так и осталось лежать без движения.
Я перевел дух и убрал пистолет обратно в кобуру.
"Как я его"! - радостно закричал Алан в голове.
"Не ты, а винтовка, - небрежно поправил я. - В следующий раз постарайся достать оружие поскорее, хорошо?"
"Я просто в завязках запутался" - смущенно пробормотал Алан.
Я подошел и посмотрел на поверженного противника. Заряд плазмы фактически уничтожил левую часть головы дестрикса. Зрелище было, мало аппетитное.
"Нужно что-то делать", - сказал, подойдя, и встав, справа от меня, Алан.
"Что и зачем?"
"Во-первых, нужно замаскировать следы ран, - принялся перечислять мой спутник. - Здесь при первом взгляде становится понятно, что стреляли не пулями - лучевое оружие они еще изобрести не успели. Не дай Свет, кто найдет эту тушку! И вот отсюда вытекает, во-вторых - нужно извлечь из него иллириум. Он, в конце концов, самая ценная валюта в этом мире, и может сослужить добрую службу нашей легенде. Если кто-то узнает, что мы дестрикса завалили, а иллириум забрать не потрудились, то на нас с тобой можно будет ставить крест!"
"Ты прав" - невольно признал я.
Алан сбросил свой рюкзак на снег и тяжело вздохнул:
"Поганая нам с тобой предстоит работа!"
Возразить на это было нечего.
"Как ты планируешь все это провернуть?" - спросил я.
"Ну, я изучал материалы, и примерно представлю, где в этом жуке должна содержаться энергия. Поэтому это я беру на себя. А вот раны придется расширять тебе"
"Как мне это сделать?" - спросил я, внутренне передернувшись.
"Берешь винтовку, - терпеливо начал объяснять Алан. - Приставляешь к ране и пару раз стреляешь. На первый взгляд будет похоже, что это действительно огнестрельные раны, а вскрытие и экспертизу никто проводить не станет".
Алан вынул из ножен свой кинжал и нажал кнопку, скрытую в рукояти. Лезвие окутало голубое сияние, бросившее зыбкий отсвет на снег. Я тихонько прыснул в кулак - джедай!
Алан обошел жука, и скрылся из моего поля зрения, за мертвой тушей.
Я аккуратно достал из-за плеча винтовку. Несмотря на внушительные размеры, винтовка была очень легкой - для ее изготовления были использованы легкие металлы и пластик. Я вполне нормально, особо не напрягаясь, мог держать ее на вытянутых руках. Размотал шкуры и аккуратно положил их на рюкзак. Вынул из дула затычку.
Дестрикс, даже будучи мертвым, внушал опасения одним своим видом. Мерзкий и опасный - к нему подходить было боязно.
"Алан".
"Ну?" - нехотя откликнулся мой напарник.
"Как дела?"
"Ой, не мешай мне!"
"Алан", - не отставал, я от него. Старался оттянуть как можно дольше неприятный момент начала процедуры.
"Ну что тебе еще?" - раздраженно откликнулся Алан.
"Не боишься, что я в тебя попаду, когда стрелять буду?"
Алан призадумался:
"Да нет, не попадешь. Смотри, какая туша! Ее пулей, даже утяжеленной, на вылет не пробьешь".
"А вдруг?" - не сдавался я.
Ответа так и не последовало. Раз сразу ничего не сказал, значит уже ничего и не скажет.
Ну и ладно! - недовольно подумал я. Можно подумать! Я ему, видите ли, в этой мухе-переростке ковыряться мешаю! Большое дело. Сам справлюсь, без поддержки.
Световой пистолет оставлял после себя на удивление ровные, узкие раны. Найти их получилось лишь по следам крови, уже успевшей начать замерзать на морозе.
Вплотную прислонять винтовку не стал - боялся испачкаться. Да и винтовка могла потрохами засориться, чисти ее потом. Отошел на пару метров от лежащей без движения туши. Промахнуться можно было, если очень сильно захотеть. А я этого вовсе не хотел, наоборот тщательно прицелился и выстрелил. Потом еще раз, что бы уж наверняка! Рана стала значительно больше, и зеленая кровь выплеснулась на снег.
"Ты жив?" - раздался голос Алана у меня в голове.
"Конечно, а почему ты спрашиваешь?" - удивился я.
"Кто знает, куда ты стрельнул!"
"Да иди ты!" - огрызнулся я.
Дальше я действовал по наработанной схеме. Было все совсем не так, как я себе представлял - не так противно, да и крови не очень много. Самая отвратительная работа досталась Алану. Вот он точно весь изгваздается! Да и ковыряться ему придется обычным ножом внутри (фу!) дестрикса. Стоило только представить такое зрелище, как сразу подкатывала тошнота.
Все раны я обработал нормально. Не подкопаешься. Пару раз еще просто так в труп, не прицельно, стрельнул, увеличивая количество ран. А вот, когда дело уже подходило к концу, возникла серьезная проблема. У дестрикса фактически отсутствовала половины головы. Плазма ее просто уничтожила, и как такое можно было прикрыть выстрелом из винтовки, я представлял себе весьма смутно. По правде говоря, вообще не представлял. На всякий случай, отвернувшись, выстрелил в оставшуюся часть головы. Стараясь не смотреть на дело рук своих - слишком уж было отвратительное зрелище - решил обратиться к напарнику.
"Алан, ты занят?"
"Ты сам как думаешь? - язвительно откликнулся мой друг. - Тем, как же ты меня уже достал. Что там у тебя случилось?"
"Да проблемка маленькая возникла. Боюсь, без твоей помощи справится не смогу!"
"Подожди, я минут через пять уже закончу и подойду к тебе" - недовольно пробурчал Алан.
Пришлось ждать, стоя на месте и переминаясь с ноги на ногу.
Алан управился гораздо скорее, обозначенного им самим срока. От пояса и выше он весь был перемазан зеленой кровью дестрикса. В руке он нес что-то непонятное, по размерам схожее с небольшой подушкой. Только это что-то было костяным, все испещренное наростами и маленькими шипами.
Друг остановился возле меня и критически посмотрел на остатки головы дестрикса.
"Ты не помнишь, у них тут гранаты еще не изобрели?"
"Нет, не помню"
"А жаль. Слушай, как ты думаешь, велики ли шансы, что кто-то наткнется на этот труп? А потом еще будет выяснять, кто это сделал, да как?"
"Даже и не знаю. Все может быть".
"Ну и пускай. Даже если мертвого дестрикса свяжут с нами, мы всегда можем сказать, что у одного из нас съехала крыша, и он стрелял в жука, пока не закончились боеприпасы".
"Может и прокатить, - согласился я. - Ну и у кого из нас крыша отъехала?"
"У тебя, - Алан у меня в голове рассмеялся. - Точно у тебя. Потому что я вырезал этот долбаный мешок, а для этого нужна холодная голова".
"Знаешь, достаточно обидно прозвучало! Особенно учитывая, что большую часть работы, пока ты возился с винтовкой, я взял на себя".
"Извини. Не обижайся. Это просто не удачная шутка! А так ты действительно повел себя настоящим молодцом".
Его похвала, на которую я, по сути, напросился, все равно оказалась очень приятной.
Алан пристегнул мешок с иллириумом к своему рюкзаку - по его краям, были, специально для этих целей, оборудованы держатели. Затем нагнулся, снял рукавицы и набрал полные пригоршни снега. Начал с упором втирать снег в тулуп, в надежде соскрести с себя кровь. К нашему с ним общему удивлению, кровь дестрикса оказалось гораздо удобнее вычищать, нежели человеческую. Несколько минут работы и никаких следов не осталось - куда уж там "Тайду?! Лишь местами можно было разглядеть маленькие зеленоватые пятнышки, но Алан махнул на них рукой.
За время этой остановки мы успели съесть по шоколадке и попить обжигающе горячего чая.
Алан оглядел себя с головы до ног, взвалил на плечо рюкзак и мысленно обратился ко мне:
"Пойдем?"
Глава 18. Дейры.
Солнце пробилось сквозь облака. Яркий, практически белый кругляш - много больше земного солнца. Снег заиграл миллионом бликов, и равнина перед нами приобрела вид торжественный и величавый.
Продвигались вперед, не снижая темпа. Начали гудеть мышцы рук, ног и живота, наконец-то начала подкатывать усталость. Алану было несколько проще - он-то катился уже по проложенной лыжне. Никаких перерывов мы себе больше позволить не могли, если хотели оказаться в городе до наступления ночи. Отдыхал я лишь в моменты, когда удавалось съехать со склона.
Солнце уже начало катится к горизонту, а мы все пробивались и пробивались вперед, собрав в кулак остатки сил и мужества.
Пару раз, вдалеке мы видели шевеления снега, но в этот раз дестриксы нас, проигнорировали.
Сначала мне показалось, что непонятное "жуу" раздается только у меня в голове. Однако в следующую секунду меня окрикнул Алан:
"Алан, стой. Нас кто-то догоняет"
Спрятаться в поле было негде, как бы нам того не хотелось. Закапаться в сугроб мы не успевали, да и не смогли бы сделать этого незаметно - перелопаченный снег, и лыжные следы, выдавали нас с головой. Мы с Аланом скинули рюкзаки в сугробы и изготовили винтовки к стрельбе.
Пару минут назад мы осторожно съехали на лыжах с невысокого холма. Как раз оттуда раздавался звук, привлекший наше внимание. Если для меня спуск прошел без приключений, то Алан, приблизительно на середине, все-таки упал и остаток пути катился вниз кубарем. Сейчас же мы могли наблюдать, как через вершину холма переваливает, что-то необычное. Металлический цилиндр, размерами с пассажирский автобус, весь в каких-то клепках и утолщениях неясного назначения. Солнце отбросило блик от корпуса, и мы смогли увидеть, что он весь покрыт заплатами, и вмятинами - ни в одном бою успел побывать. Передвигался он на шести широких колесах, почти полностью увязших в снегу. Сверху механизм украшала чадящая дымом, изогнутая на конце труба.
Как не сложно догадаться, это был местный аналог автомобиля. Танк или внедорожник - так сразу и не поймешь. Для внедорожника слишком большой, для танка не хватало внушительной пушки и гусениц.
Это чудо технической мысли неуклюже перевалило вершину холма. На удивление устойчивым оказался механизм. Он не перевернулся, а вполне бодро, скатился с холма, увязав в снегу едва ли не по борта.
Никакой агрессии, по отношению к нам, пока никто не проявлял. По корпусу были расположены несколько бойниц, но никто не потрудился их открыть, и взять нас на мушку. Толи не видели в нас угрозы, толи просто хотели помочь. Так или иначе, но я помнил изученные на Станции материалы, и не собирался слепо доверять первому впечатление. Поэтому, я снял винтовку с предохранителя и был готов в любой момент открыть огонь.
Еще пару десятков секунд и автомобиль остановился возле нас с Аланом, обдав нас приличной порцией снега из-под колес. Двигатель гулко урчал, но даже сквозь этот звук, мы услышали скрежет. Открылся люк, и наружу высунулась голова, в точно такой же, как и у нас, шапке.
- Здоров, ребята, - приветливо крикнул нам мужик. Мы вяло помахали в ответ ручками. У мужика была густая черная борода, которая быстро начала покрываться инеем. На улице, начинало становиться все холодней.
- Давайте, идемте к нам, - махнул рукой этот мужик. - Солнце уже скоро сядет, и вы тогда или от холода окочуритесь, или вас дестриксы схрумкают.
Алан убрал закрывающий рот шарф и крикнул:
- Думаю, мы до темноты успеем добраться до города!
- Не-а, не успеете - вы не в том направлении идете! - расхохотался мужик.
Мы с Аланом удивленно переглянулись. Вот вам и удивительная техника со Станции! Сбой произошел толи от местных условий, каких-нибудь неизвестных видов излучения, например. Или во время краткосрочной схватки с дестриксом, снег все же нашел лазейку и проник внутрь прибора. Либо, этот компас, был изначально как-то неверно настроен.
Тот вариант, что незнакомец просто старается нас обмануть, я откинул сразу же, как несостоятельный. Если бы они хотели нас убить, то просто раздавили колесами. По крайней мере, постарались бы, но не факт, что у них бы это вышло - обычной пулей бронированный корпус, мы бы, конечно, пробить не смогли, а вот плазма с такой задачей справилась бы запросто.
Внутри транспортного средства их наверняка несколько человек. Настоящих воинов, сильных, профессионалов - они бы скрутили нас сразу же, если бы захотели, непонятно зачем взять в плен.
Эти мысли очень быстро промелькнули в моей голове, и я поверил незнакомцу. Похоже, мы действительно сбились с пути.
Я едва заметно кивнул Алану.
- Спасибо, дружище! - крикнул Ал. - Мы сейчас подойдем!
- Давайте, быстрей! И так из-за вас время зря теряем!
Схватив пожитки, мы поспешили к вездеходу.
"Тем, постарайся снять пистолет с предохранителя, - обратился ко мне Алан. - Что-то не очень доверяю я благим намерениям этих суровых воинов".
Отвечать я ему ничего не стал, но перед бортом машины на миг замешкался, успев, как мне показалось незаметно, передвинуть предохранитель.
Лыжи и палки мы сноровисто сняли и пристегнули к рюкзакам - не зря на Станции тренировались, в том числе, и этому.
На корпусе вездехода имелись металлические скобы, по которым, как по лестнице, можно было залезть вверх, на крышу. Алан пошел первым.
Я порадовался, что наши варежки такие толстые - иначе руки об эти скобы обморозили бы в миг.
Алан взобрался наверх и протянул руку, помогая мне вскарабкаться на крышу. Он подмигнул мне и нырнул в открытый люк. Я замер, прислушиваясь. Снял варежку и положил ладонь на рукоять пистолета, готовясь в любой момент прийти на помощь другу. Вроде никаких звуков борьбы пока слышно не было.
"Вроде все нормально. Давай, спускайся"
Я скинул рюкзак в люк, потом спрыгнул и сам.
Внутри оказалось сумрачно и довольно тесно. Темноту немного разгоняла пара тусклых лампочек. Вдоль стен стояли лавки, на которых развалилось пять человек, среди которых затесался Алан. Четверо мужиков были похожи как братья - все высокие, с густыми бородами и неопределенным, из-за тулупов, телосложением. Они пристально изучали меня, но без угрозы, скорее даже приветливо.
- Эй, подвинься! - я шарахнулся в сторону. Оказывается за моей спиной, стоял еще один мужик, тот самый, что пригласил нас с Аланом внутрь.
Мужчина подпрыгнул и захлопнул люк, закрыв, так же, и задвижку. Довольно крякнул и сел на лавку возле правой стены.
Едва только люк закрылся, как машина, рывком поехала вперед. От резкого толчка я едва не упал носом вниз. Чтобы избежать повторения этого неприятного инцидента, я сел на лавку рядом с Аланом.
Двигатель у внедорожника, располагался сзади и был прикрыт дополнительно перегородкой, отгораживающей его от пассажира. Облегчения это не приносило - от ужасного грохота почти сразу заложило уши.
В пассажирском отсеке, довольно неприятно пахло машинной смазкой, порохом и какой-то тухлятиной. Я даже немного пожалел, что не взял на складе Станции фильтры для носа, блокирующие почти все неприятные для человеческого обоняния запахи. Другие пассажиры ни малейшего неудовольствия не выказывали - уже успели привыкнуть.
"Хватит молчать, представься!"
- Здравствуйте, - неуверенно сказал я. Тут же в голове всплыли справочные материалы - в дейры слабаков не пускали. Пришлось добавлять в голос металла и говорить более спокойно и уверенно. - Меня зовут Артос.
Имена мы подбирали себе из местных аналогов, но чтобы были созвучны нашим собственным. Мне мое отчаянно не нравилось. Вроде и походило на имя одного из знаменитых мушкетеров, но, в тоже время, было в нем что-то рыкающее - словно и не человеческое имя, а собачья кличка.
Мужчины протягивали ладони, которые я пожимал, и представлялись. Я даже не стал пытаться запомнить их имена - знал, что бессмысленно. У меня была прекрасная память на лица - достаточно было увидеть человека, чтобы, почти сразу вспомнить, где и при каких обстоятельствах мы имели счастье познакомиться - но, в тоже время, просто ужасная память на имена. Если с кем-то из них буду регулярно общаться, что вряд ли, то наверняка смогу запомнить. А вот так, сейчас с первого раза, можно было даже не пытаться.
Я снял рюкзак с колен и спрятал его под лавку - заметил, что остальные пассажиры уже давно поступили точно так же.
"Молодец, все правильно делаешь", - одобрил Алан.
"Стараюсь. А чего ты иллириум в руках держишь?"
"Так положено, - туманно ответил Алан. - Его хранят в специально отведенном месте, рядом с двигателем. Если приглядишься, то увидишь ручку шкафа. Я отказался от их предложения, вот и приходиться в руках держать - неприлично бросать его себе под ноги. Ты же у себя дома деньгами просто так не разбрасываешься?"
Казалось бы, учились мы с ним по одним и тем же материалам, но подобные мелкие детали от меня почему-то ускользнули.
"Они не обидятся, что ты решил иллириум у себя оставить? Это же получается, что ты им не доверяешь!"
"Нет, не обиделись и не обидятся, наоборот, зауважали. Здесь такие порядки, добычу, тем более такую ценную, стоит беречь, как зеницу ока. Странно, что ты сам этого не знаешь".
Не странно, а стыдно!
В следующий раз буду внимательней.
Внедорожник неожиданно вильнул в сторону, и я со всего размаха приложился головой о металлическую стенку. В голове раздался звон, как от колокола, а в глазах потемнело. Я посидел пару минут, не шевелясь и ничего не говоря - ждал, пока не приду в себя.
- Эй, парень, ты в порядке? - потряс меня за плечо один из мужиков. Его, из-за резкого маневра, вообще сбросило на пол.
- Да, спасибо, все хорошо, - вяло откликнулся я.
"Его зовут Джером. Помоги ему подняться", - в приказном тоне сказал Алан.
- Джером, давай руку, я тебе встать помогу, - сказал я.
Мужчина по имени Джером белозубо улыбнулся, и схватился за предложенную руку. Легко вскочил на ноги. Благодарственно кивнул мне головой.
- Слушай, ты, когда головой треснулся, такой звон раздался! - восторженно произнес Алан. - Я уж подумал, что сотрясение мозга тебе точно обеспечено!
- Не чему там сотрясаться, - парировал я.
Мужики дружно заржали над моей шуткой. Что ж, контакт налажен.
Алан вытащил из сумки термос. Я с благодарностью принял предложенную мне кружку с ароматным чаем.
- Будете? - предложил Ал мужикам.
- Нет, - отмахнулся Джером. - Мы эту сладкую водичку пьем только дома, да и то в редких случаях - она же почти и не греет. У нас тут свое пойло припасено!
С этими словами он достал из-за пазухи объемную, ни как не меньше литра, флягу, и пустил ее по кругу. Мужики, довольно улыбались, и по очереди к ней прикладывались. Судя по долетевшему до меня запаху, во фляжке было что-то вроде спирта.
- Ну, ребята, рассказывайте, наконец, откуда вы, кто, куда путь держите? - Попросил самый взрослый из них. После принятия пойла, вид он имел самый благодушный, а его огромный нос, сначала порозовел, а потом стал красным, словно помидор.
Вопрос был вполне ожидаемый и длинный, развернутый ответ на него, был заготовлен еще на Станции. По разработанной нами легенде, мы с Аланом родом из порта Карман. Нам по пятнадцать лет и мы проходим последние испытания для присвоения нам статуса охотников. Мы должны были самостоятельно добраться в город Дайм и вернуться обратно. Так же нам предстоит встретиться в городе с одним человеком и кое-что у него купить - именно эта покупка станет подтверждением удачной сдачи экзамена.
Подобное испытание было достаточно типичным для этого мира. Несколько экстремальным - молодежь обычно сдавала экзамены под присмотром старших товарищей - люди здесь очень ценным материалом, особенно будущие воины. Во многих городах от такого испытания отказались, посчитав излишне опасным, но далеко не везде.
Наша легенда была принята без вопросов. Дейры лишь головами согласно качали, в такт нашим словам.
- И что же это за человек? - заинтересовался обладатель красного носа. Не исключено, что он не только дейр, но и работает на энулов. Наше появление выбивалось из привычного ритма местной жизни. Это было происшествие, о котором он будет обязан доложить, поэтому и старается получить о нас, как можно больше информации.
Алан проигнорировал его вопрос и продолжил рассказывать дальше. В этом мире в порядке вещей, было иметь секреты. Считалось дурным тоном лезть в чужие дела и продолжать расспросы, если собеседник не хочет отвечать. У нас была заготовлена еще одна полуправда, на тот случай, если не получится отвертеться от ответа.
Других вопросов больше не последовало. Не исключено, что никаких ответов красноносный и не ждал, а просто хотел увидеть нашу реакцию. Алан повел себя вполне в традициях этого мира, и мужчина сразу же расслабился и утратил к нему малейший интерес.
Охотники, не без интереса, внимали рассказу моего друга, а он разливался соловьем. Наконец рассказ был закончен тем, как мы с ним попали в страшную вьюгу, а потом наткнулись на дестрикса.
- Понятно, - протянул Джером. - Считайте, что дестрикс спас ваши жизни.
- Почему?
- Мы случайно наткнулись на его тело и увидели лыжные следы, ведущие в противоположную нашему городу сторону. Вот и решили проверить, кто бы это мог быть. Заодно убедиться, что неведомые путники не заблудились.
- Здорово, что вы проявили бдительность, - сказал Алан.
- А как иначе? Это же наша работа, - пожал плечами Джером.
- Нам, правда, одно не ясно, - вступил, молчавший до этого мужчина. Он сидел в самом дальнем углу, и его прикрывала тень, поэтому полностью его рассмотреть не представлялось возможным. Я увидел лишь, что его нос сломан минимум два раза, да обратил внимание на густые, бровью с проседью. - Как вы так дестрикса подстрелили, что у него от головы почти ничего и не осталось.
- Ну, это я сорвался, - потупился Алан. - Дестрикс уже свалился, а я все продолжал в него стрелять и ни как не мог заставить себя остановиться.
Он все же отошел от придуманной им же самим версии. Видно посчитал, что я могу растеряться, и решил все взвалить на собственные плечи.
- Понятно. А стреляли разрывными?
- Ага, утяжеленными.
- Не плохо вас снарядили! - крякнул обладатель густых бровей.
Алан лишь улыбнулся в ответ, подтверждая истинность слов радейра.
Открылась металлическая дверь, ведущая в кабину водителя:
- Подъезжаем! - крикнул он радостно.
Глава 19. Дайм.
В бронетранспортере обнаружились маленькие смотровые окна, прикрытые броней. Металлический щиток, как задвижку, можно было легко отодвинуть в сторону и сколько душе угодно любоваться пейзажем. Прочное стекло тоже, в случае необходимости, можно было удалить, и стрелять практически во всех направлениях, отбиваясь от врагов. Стекло было мутноватое, но при свете дня, вполне можно было обозревать местность.
Дорога делала поворот, спускаясь с холма.
С этой точки город Дайм был виден, как на ладони. Первым, что сразу же бросалось в глаза, были несколько огромных труб, выпускавших в небо снопы черного дыма, закрывавшие закатное небо. Местное производство и заводы - достаточно мрачное зрелище. И лишь потом взгляд обнаруживал высокую, никак не меньше трех метров, бетонную стену, припорошенную снегом, окружавшую город. Даже с такого значительного расстояния, несложно было понять, что стена это чрезвычайно прочная, возводившаяся на века, и просто так, с наскока, ее не разрушить.
Солнце золотисто-огненным полукругом застыло на горизонте. Оно освещало город и снежную долину, заставляло изгибаться мягкие тени, придавая грубым строениям более приятный облик.
Из-за стены виднелись крыши домов, так же обильно запорошенные снегом.
Бронетранспортер обогнул еще один холм, скрывший за собой город.