За что, опальное дитя,
Они твои забрали крылья?
Быть может, ими ты, шутя,
Чужую боль развеял пылью,

Иль дал надежду, с высоты,
Мольбу сердец услышав чистых,
Беду ль отвел от красоты,
Людей в своих поступках истых,

А, может, ты наоборот,
Презренье с подлостью сплетая,
Всем говорил:"Любовь не в счет.
У слишком честных доля злая."

И вслед принявшим твою ложь
Смеялся, ненависть скрывая,
Злонравья своего слепую дрожь
Впускал в их судьбы, все пути ломая.

Добром ли, злом себя лишил
Небес бездонно-чистой дали,
Был праведник ты иль грешил?
Ответить смог бы сам едва ли...

Все было проще и страшней:
Ты был ни ангелом, ни бесом.
В столетиях слова ни жестче, ни нежней
Не обладали для крылатых большим весом.

Но ты решился думать сам,
Хотел узнать всего и всех секреты,
И бы наказан. Видимо и  там
Боятся тех, кто получил  ответы.