Аннотация: Сегодня я встретила одного старого знакомого. Не знаю, первую ли мою любовь, но наверно любовь очень сильную, раз еще до сих пор помню.
Мне тогда было лет пятнадцать, и, помню, я была жутко влюблена в него.
Он жил в соседнем доме, и из своих окон я могла видеть его подъезд (окна их квартиры, к сожалению, выходили на другую сторону).
Да, я тогда училась в девятом классе.
А он был уже кандидатом наук, потому что рано защитился.
Работал он в каком-то институте Гофмана, если правильно выражаюсь.
И решал он какую-то теорему Ферма. Это я точно запомнила, потому что теорема та, как говорили, абсолютно неразрешима. И только он один в мире мог дерзнуть "ухватить зацепку доказательства" - так и писали в газетах, не помните?
А я еще помню, как первый раз я его увидела из своего окна, когда утром собиралась в школу. Он крутился на турнике, как волчок, и я спросила у мамы: "Смотри вон там какой-то нахал так вертится, что сейчас сломает штангу (ну это я всегда путаю турник и штангу)".
А мама мне объяснила, что это некий Константинович Александрович, и вовсе он не нахал, а очень серьезный ученый, о котором даже в "Очевидном-невероятном" рассказывают; почти что гений, разве только фамилия его не Эйнштейн, а Карболкин.
Конечно, я была потом просто в восторге, когда узнала, что он еще и не женат.
И вот каждое утро, помню, я старалась увидеть этого Костю, хотя, по-моему он не каждый день на этом самом турнике крутился. У творческих людей вообще не бывает режима - сегодня он в пять утра проснулся, а завтра может спать хоть до обеда.
А однажды, когда у папы застряла машина (там в моем бывшем дворе до сих пор есть такая не зарытая канава, в которой все машины застревают), этот Костя, проходив мимо, подошел и подтолкнул.
О, я была тогда без ума от счастья, и мне казалось, что вот теперь...
Ладно, чего вспоминать давно прошедшее, тем более, как понимаете, это была несчастная любовь.
Так вот - сегодня.
Может быть я обозналась?
Нет!
Зашла я сегодня к моей тете на чаепитие. Она начальник отдела кадров в одном министерстве.
И случись же такое, что пока мы пили чай, пришел этот Костя Карболкин - устраиваться сторожем.
Тот же адрес, и все прочее - то же, что и у настоящего Кости Карболкина.
Оказывается, он разведен и платит алименты.
Это не так плохо. Это отлично, что разведен!
Вот только постарел он уж очень некстати.
Но все-таки, выпал же мне случай сейчас с ним познакомится.
А меня он, понятное дело, и узнать не мог бы - помнил ли он, про бывшую соседку по двору?
И, конечно, я не выдержала.
"Скажите, - говорю, - а не про вас ли писали тогда в газетах, что вы почти решили теорему Ферма? И еще вам за какое-то открытие Государственную премию присудили? А еще вы альпинизмом увлекались... И на турнике крутились...".
Я почувствовала, как краска хлынула мне в лицо.
А он, усмехнувшись, ответил:
"Да, верно. Почти доказал теорему... А мое открытие - это приложения теории групп Галуа. Только дали мне не Госпремию, а Премию Ленинского комсомола. Хотя я теперь этим давно не занимаюсь. Институт наш расформировали. Иногда, конечно, публикую пару статеек в год. Но кому это надо? Это так, хобби. А про альпинизм, вы наверно в моем интервью в журнале "Природа" могли прочесть. Или это скорее Джон Брукс, недавний Нобелевский лауреат, в своих воспоминаниях написал, как мы вместе когда-то по горам лазали. Ну а насчет турника, - засмеялся он, - извините, живот уже не позволяет крутиться... Ах, да! Вы же спросили про теорему Ферма. Ее доказал Уайлс, в 94-м году".
Я хотела было рассказать ему про мою старую любовь и даже остановила его, когда он, обрадованный новым трудоустройством, повернулся чтобы уйти.
Но потом почему-то передумала и лишь сказала: "Прощайте".
И наверно правильно сделала.