Аннотация: "Пункт отправления" - это рассказ, слегка претендующий на некоторую-то историчность. По крайней мере, вполне узнаваемые декорации. А в центре событий оказываются люди, обладающие одной общей чертой.
Пункт отправления
***
Путешествия развивают ум, если, конечно, он у вас есть. Гилберт Честертон
Девушка, поежившись от холода, уткнулась носиком в пушистую шаль. Здесь, почти на тридцатиметровой высоте, даже от слабого ветерка пробирало до мозга костей. Морозный воздух рыболовными крючками впивался в щеки.
- Красиво-то как! - то ли восторженно прошептал, то ли просипел от холода молодой человек, стоящий за спиной у девушки, - А ты еще не хотела сюда подниматься.
- Холодно-то как, Митенька, - чуть слышно ответила барышня, прикрывая ротик кроличьей муфтой, - Может быть, уже пойдем? ...
- Ну, потерпи еще чуток, совсем чуточку, - молодой человек обнял свою спутницу за плечи, - Когда еще такая возможность-то будет?
Юноша уже и сам порядком продрог, но он всеми силами пытался это скрыть. Хотя голос заметно подрагивал, а длинные тонкие пальцы покрылись хорошо различимой в полумраке синевой.
Он - высокий и худой, в куцеватом пальтишке и нелепой фуражке. Она - почти на две головы ниже, пухленькая, в тяжелом суконном платье фасона "смесь французского с нижегородским". Колодезный журавль и неваляшка.
- Мы с тобой тут как два ворона, - задумчиво произнес молодой человек, поставив свой подбородок девушке на макушку.
- Почему это вороны мы?
Молодой человек чуть отпрянул назад.
- А это место матросы называют "вороньим гнездом".
- Вернее, даже не так. Не два ворона. А ворон и его мааааааленький вороненок.
Снова схватив девушку за плечи юноша крепко прижал ее к себе. От неожиданности та даже пискнула.
- Ай, пусти, дурак, раздавишь, - девушка попыталась вырваться из цепких объятий.
- Нетушки, ты мой вороненок и я тебя никуда не отпущу, никому не отдам, - "ворон" поцеловал девушку в щечку, но хватку, тем не менее, ослабил, - ты теперь моя, ты теперь Михайлова.
Девушка вывернулась в объятиях своего кавалера и прижалась к его груди.
- Митенька, миленький мой, самый-самый любимый, - теперь уже ее руки легли на плечи любимого, - Мне так хорошо с тобой, я с тобой хоть куда. Хоть на край света.
- В точку! - усмехнулся молодой человек, - На край света. Скоро наша жизнь изменится. Я буду все для тебя делать, мы обязательно разбогатеем. У нас будет большой дом с телефоном, свой автомобиль с шофером.
- Так уж и с шофером? - недоверчиво спросила молодая жена.
Молодой человек снова усмехнулся.
- Конечно. Америка - страна возможностей. Люди с головой тут вмиг состояние делают. А голова-то у меня в полном порядке,
- Митя молодцевато щелкнул пальцем по козырьку фуражки.
- Ах, даже не верится, что мы так далеко от дома, - еле слышно проговорила девушка, повернув голову в сторону горизонта, - а как там маменька?
В отблесках далекого горизонта было видно, как на глазах девушки начали наворачиваться слезы.
- Так, - молодой человек попытался взять инициативу в свои руки, - Маменька при папеньке, да с сестрами и братьями. У них же все хорошо. Ты ж сама это прекрасно понимаешь. Чего ты? Катенька, не грусти. Все будет просто замечательно.
Катенька тихонька всхлипнула.
- А может надо было по-человечески попрощаться? - девушка украдкой смахнула слезинку, которая уже вот-вот готова была скатиться по розоватой щеке.
- Мы же оставили им записку! - искренне удивился Митя, - Ты думаешь, что они бы тебя отпустили так легко? Нет уж. Но ты не переживай, мы к ним обязательно приедем через несколько лет. Приедем, все такие при параде, с детишками нашими. Здорово же будет.
Порыв холодного ветра заставил девушку снова уткнуться личиком в пальто своего спутника.
- Правда-правда? - еле слышно спросила она.
- Правда-правда, - также тихо ответил юноша, - Так все и будет. Скоро нас будут называть мистер и миссис Майклсон.
- Как-как? - девушка искренне не поняла сказанного, - Почему так?
Митя тихонечко оттолкнул от себя Катеньку, склонился и губами прикоснулся к ее голове.
- Новую жизнь начинаем! - с какими-то непонятными философскими нотками в голосе ответил молодой человек, - У нас все должно быть новое - и работа, и дом, и язык. Ну и фамилия тоже.
Внезапно ветер стих. И теперь можно было расслышать чьи-то голоса и смех, доносившиеся откуда-то снизу. А скрип металлических конструкций только подчеркивал нереальность атмосферы и самого места.
- Понимаешь, так просто принято в Америке, - продолжал Митя,
- Все, кто приезжает, берут себе новые фамилии. Вот ты пока сейчас Катерина Михайлова, а уже в Нью-Йорке станешь Кэтрин Майклсон. А после Нью-Йорка, как только оформим все бумаги, поедем на юг. Денег нам на первое время хватит, а там мы свое дело начнем. Идеи-то у меня есть....
- Красиво-то как...- девушка словно и не слышала слов распыляющегося Мити, в этот момент она задумчиво отвернулось к океану, вглядываясь куда-то вдаль.
Океан казался ей бесконечным. Еле различимая полоска, где холодное небо соприкасалось с изрезанным бурунами полотном воды, завораживало. И вместе с чем пугало. Девушка до сих пор не могла понять, почему она согласилась на такую авантюру, почему решилась бросить привычный образ жизни, зачем она плывет в страну, про которую только слышала. Да и то, только обрывками. Ради чего все это?
Дернув головой девушка, прогоняя внезапно появившийся морок - конечно же, ради любимого! Вот он, рядышком стоит. Ведь они теперь вместе навсегда.
А Митя тем временем все говорил, говорил и говорил про ту прекрасную жизнь, которая у них скоро настанет.
- Ой, - внезапно спохватился молодой человек, - Скоро уже вахтенный матрос вернется. Надо уже спускаться. Пойдем.
- А можно я еще раз в бинокль посмотрю? - чуть ли не взмолилась Катенька.
- Ну, если только не долго, - Митя снял с крючка висевший рядом бинокль и передал его своей молодой жене.
Девушка склонилась над краем "вороньего гнезда", принимая прибор из рук Мити. В ту же секунду холодный корпус бинокля обжег ее и без того озябшие руки. Не в силах побороть это неприятное чувство Катенька разжала пальцы.
Бинокль полетел вниз.
С палубы послышались дребезги и чьи-то эмоциональные ругательства на непонятном языке.
- Бежим, - Митя резко схватил Катеньку за руку и потащил к лестнице, уходящей куда-то вглубь по стволу мачты.
- Мы бинокль разбили, - девушка была напугана, ее голос задрожал, - Что теперь будет?
- А что будет? Что будет! Ничего не будет. И без бинокля как-нибудь, - криво усмехнулся Михайлов, - Это же "Титаник"...
***
Я не люблю чувствовать себя как дома, когда я за границей. Джордж Бернард Шоу
Взбешенный Циглер пулей влетел в кают-компанию. Влетел - в буквальном смысле этого слова. После короткого забега по коридору высокий металлический порожек едва не стал для представителя германской деловой элиты финишной лентой.
Только каким-то чудом Циглеру удалось устоять на ногах.
- Господа, сколько это можно терпеть? - лицо Циглера было пунцовым.
Столь стремительное появление сразу же привлекло внимание собравшихся.
- В чем дело, любезный? - спросил мужчина в старомодном черном сюртуке.
В кают-компании было человек десять. Все мужчины. И вид каждого из присутствующих явно говорил о принадлежности к высшему обществу.
- И вы еще спрашиваете, в чем дело? - возмущался Циглер, - В чем дело? В этой скотине!
- А, - понимающе закачал головой мужчина в сюртуке, - Конечно, это проблема, но, милейший, потерпите еще немного. Мы уже практически прибыли. Скоро все забудется, и вы будете вспоминать путешествие как дурной сон.
- Надоело уже терпеть все эти выходки, - устало ответил Циглер, плюхаясь в роскошное обитое бархатом кресло, - Это какой-то нескончаемый кошмар. Все мы заплатили немалые деньги, а нас посадили в клетку с этим варваром.
- Мы все устали от выходок нашего неугомонного попутчика, - спокойно заговорил мужчина за клавесином, который еще минуту назад наигрывал какую-то незамысловатую мелодию, - Но знаете, я это все воспринимаю как своеобразное приключение. Порой любопытно понаблюдать за подобными людьми.
- Вам, может быть, и любопытно, а вот мне нет! - тут же ответил кто-то из присутствующих, - Дикий сын дикого народа.
Послышалось чей-то тяжелый вздох.
- Возможно, вы в чем-то правы, но я бы назвал поведение нашего попутчика всего лишь эксцентричным, - мужчина за клавесином был так же спокоен, - У всех у нас свои слабости. Не стоит тратить свои нервы, нужно ко всему относиться спокойнее. Лучше уж думать о делах. Тем более, господа, с ними точно недостатка в ближайшие дни не будет.
А тем временем за иллюминаторами потянулись белоснежные облака. Это еще три дня назад подобное зрелище вызывало восторг, но теперь подобная картина навивала на всех только скуку. Всем уже надоело любоваться однотипными морскими пейзажами, хоть они и представали в несколько ином ракурсе.
Да и сама кают-компания, несмотря на весь ее лоск и великолепие, многих пассажиров уже изрядно раздражала. Вся обстановка каюты была подобрана со вкусом - изящная мебель, светлые стены, кажущиеся невесомыми портьеры. Но даже от этого очень быстро устаешь, если постоянно видишь только это на протяжении нескольких дней.
- И кто вообще решил пустить сюда этого дикаря? - то ли сама себя спросил, то ли задал риторический вопрос Циглер, - Таким не место с цивилизованными людьми. Сейчас он орал возле дверей моей каюты какую-то песню. А когда я его попросил успокоиться, он начал орать еще сильней.
- Странно, - задумчиво произнес кто-то, - А почему капитан так и не смог усмирить этого буйного русского? Посадил бы его под замок до самого прибытия.
Мужчина за клавесином усмехнулся.
- А вы не помните, когда он не смог открыть дверь своей каюты, что он сделал? Так я напомню, он ее выбил. Один раз плечом надавил. Или вы хотели бы, чтобы он все тут разнес?
Русский пассажир сразу же после отправления стал сплошной головной болью для всех остальных. Его буйный нрав вкупе с тотальным пьянством не давали никому покоя и днем, и ночью.
Порой создавалась впечатление, что на судне присутствует сразу несколько одинаковых пассажиров из двенадцатой каюты. Настолько много было этого русского.
- Сдать бы его большевикам, - зло проскрипел зубами из своего кресла Циглер.
- Это было бы слишком жестоко даже для него, - тут же парировал важного вида старик с седой бородой, сидящий в дальнем углу каюты, - Большевики нам не друзья, и точно ими не станут. Это вы сами должны прекрасно понимать. Мне очень неприятен этот человек, но большевизм мне неприятен еще сильней. Господину Михайлову даже можно позавидовать в том, что он во время революции вовремя сумел уехать из России, прихватив все свои богатства. А еще хотел бы сказать, господа...
Старик не успел договорить.
Хлопнула входная дверь. Да с такой силой, что от удара об стену она жалостно заскрипела петлями.
На пороге стоял высокий широкоплечий мужчина. Характерный красный загар и помятый вид явственно говорили о том, что последние несколько дней мужчина провел в цепких объятиях Бахуса, которому без устали делал свои подношения. Две бутылки шампанского, зажатые в одной руке, только подчеркивали это.
- Гоооооспода, - громогласно объявил пришелец, пошатываясь в дверном проеме, - Позвольте вас всех поприветствовать, гооооооспода...
- Михайлов, - послышался вздох сожаления.
Бедолагу Циглера передернуло от подобного появления. И не его одного.
- Что ж, предлагаю выпить за успешное окончание нашего путешествия, - мужчина нетвердой походкой направился к ближайшему дивану.
Бесцеремонно отодвинув сидящего молодого человека, Михайлов плюхнулся на диван и тут же начал открывать бутылку шампанского.
Послышался характерный хлопок. Брызгами шампанского обдало сидящего рядом молодого человека, который тут же вскочил и энергично начал себя отряхивать.
- Хе-хе, - усмехнулся Михайлов, глядя на последствия открывания бутылки, - До свадьбы заживет. Так у нас в России принято говорить.
- Вы сейчас не в России, хочу заметить, - зло прошипел Циглер, - Да и когда вы в этой России будете-то теперь?
- Но-но, - тут же отрезал беспокойный пассажир, прикладываясь к бутылке, - Ты Россию-то не тронь! Не твоего ума дело!..
Подавившись газами Михайлов громко рыгнул.
- Гоооооспода, кому шампанского?
Желающих не было.
Обведя мутным взглядом собравшихся Михайлов негромко выругался по-русски.
- Не хотите - как хотите, - изрек он, - Мне же больше достанется.
Сделав еще один глоток господин Михайлов с деловитым видом достал из кармана дорогой золотой портсигар.
- Вы что? Ни в коем случае!- тут же встрепенулся мужчина за клавесином, - Это запрещено!
- А плевать я хотел на эти запреты! - хохотнул в ответ русский, - Мне, знаете ли, лень идти до курительной комнаты. Тем более, мы уже почти долетели. Вахтенный мне сказал, что Лейх...Лейк...Как там его? Лейкхерст совсем близко..ик..
С самодовольной миной Михайлов демонстративно начал щелкать извлеченной из кармана зажигалкой.
...Кашалотообразная туша "Гинденбурга" стремительно приближалась к земле. Языки пламени уже успели перекинуться на другие баллоны с водородом. Еще несколько секунд и дирижабль практически плашмя упал на летное поле. Раздался оглушительный взрыв.
Вечернее небо над Лейкхерстом озарилось ярко-багровым маревом.
***
Чудеса авиапутешествий: завтрак в Варшаве, обед в Варшаве, ужин в Нью-Йорке, багаж в Буэнос-Айресе. Янина Ипохорская
В столь ранний час пассажиров во "Внуково-7" было совсем мало. Кто-то пытался досмотреть остатки последнего сна, расположившись в кресле, кто-то с видом зомби изучал информационное табло, кто-то настойчиво тыкался в кнопки кофейного автомата.
Всеобщее оцепенение на несколько секунд было развеяно громкой связью.
- Уважаемые пассажиры, заканчивается посадка на рейс "Внуково-7", Москва - "Шеридан", Марс, - сообщил приятный мягкий женский голос.
- Да, знаю я, знаю, - зло пробурчал себе под нос спешащий мужчина в черном пальто.
Мужчина был вынужден ускорить и без того свой быстрый шаг.
Стук его каблуков гулким эхом отзывался по залу, поднимаясь вверх и затухая где-то под куполом.
Пассажир явно опаздывал, но при этом безошибочно определял нужное для себя направления. А заблудиться в хитросплетениях коридоров и залов было проще простого. Было понятно, что мужчина достаточно часто тут бывает.
Взглянув на старомодные наручные часы мужчина снова что-то недовольное пробурчал себе под нос.
С быстрого шага мужчина был вынужден перейти на бег.
Командировочный - так обычно называют таких людей. Из вещей только легкая наплечная сумка. Скорее всего, этот человек летел на Марс на день-два. Быстренько решить вопросы и отбыть обратно.
Пробежав огромный светлый зал мужчина, убедившись в номере терминала, юркнул в один из коридоров. Еще метров тридцать по прямой, поворот направо, еще метров двадцать по прямой, лестница в один пролет. Опаздывающий пассажир оказался на небольшой застекленной площадке. За огромными панорамными окнами открывалось пестрящее сигнальными лампочками летное поле. Двери напротив настойчиво приглашали в "кишку", ведущую прямо на борт челнока.
Теперь можно и выдохнуть спокойно. Успел.
Еще десять метров по "кишке" и мужчина уже стоял возле миловидной стюардессы, облаченной в обтягивающую темно-синюю униформу.
"Где они таких красоток берут?" - тут же пронеслось в голове у мужчины.
- Здравствуйте, мы рады, что вы выбрали компанию "Аэрофлот". Ваш билет, пожалуйста, - лучезарно улыбнулась девушка.
"А какую я еще должен был выбрать, если вы, по сути дела, монополисты?" - зло подумал пассажир, протягивая стюардессе маленький пластиковый треугольник.
Девушка провела по треугольнику считывающим устройством, после чего еще раз улыбнулась.