Fumiko Totori : другие произведения.

*для себя* "Сердце куклы"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Выложила для себя что бы почитать в телефоне!!! Просто меня часто посещает бессонница и поэтому я люблю читать или сидеть в инете ночью... но у меня теперь наночь забирают комп и поэтому приходится сидеть в телефоне!

    Автор этого рассказа

  
  Алиса Эльфман
  Сердце куклы.
  Окаянная кукла - 1.
  
  Аннотация.
  
   Вы верите в сказки?.. Что ж, в таком случае я вынуждена вас разочаровать. На самом деле, все обстоит совершенно иначе. Прекрасный принц может оказаться кровожадным вампиром... А отдать сердце бессмертному - значит подписать себе приговор. Ведь в реальной жизни Дети Ночи не влюбляются в людей - они только играют с ними, пьют их кровь... убивают.
   Я верила в любовь, верила в сказку. И поплатилась за это собственным сердцем. Я жила по правилам чужого мира, по правилам тех, кто не знает слова "человечность"... Теперь я начинаю свою игру - игру с красивым названием "вендетта". Мой убийца узнает, как мстят забытые игрушки вампиров.
  Пролог
  
  Парень и девушка сидели в машине.
  - С тобой все в порядке? - встревожено спросила она, заглядывая ему в глаза.
  Он лишь напряженно кивнул и нажал на педаль газа. Машина легко тронулась и вот уже через секунду они несутся по ночным улицам города.
  - Просто в последнее время, - вновь заговорила она, - Ты изменился... Я чувствую, что тебя что-то беспокоит... - девушка нервно накручивала на палец один из своих безупречных локонов золотистого цвета.
  Парень снова ничего не ответил. Внезапно он крутанул руль вправо. Девушка вскрикнула от неожиданности.
  Он затормозил, так же резко, как и поворачивал. Девушка попыталась понять, где они находятся, вглядываясь сквозь тонированные стекла автомобиля.
  Парень вышел из машины и молча, открыл перед ней дверь.
  Девушка аккуратно ступила на землю. Каблуки ее туфель негромко цокнули, соприкоснувшись с твердым асфальтом.
  Она огляделась вокруг. Справа и слева от них были стены домов. Спереди тоже. Они заехали в один из тесных тупиков, множество которых прячется на внешне благополучных и красивых улицах.
  - Зачем мы здесь? - ее голос прозвучал слишком громко в неестественном безмолвии. Она почувствовала, как ком встал в горле, мешая дышать. Почему так тихо? Ведь всего в паре метров проходит оживленная дорога, движение на которой не замедляется даже ночью. Она не знала ответа, и от этого тревога только усилилась.
  Она снова огляделась вокруг, но теперь скорее, как загнанный зверь - в поисках выхода. С трех сторон ее окружал холодный камень. Путь назад, которым они приехали, перегораживала машина. В нелепой надежде она взглянула наверх.
  Серое небо само походило на гранит. Казалось, что над тобой крыша, а не километры свободного пространства. Залезть на крышу домов тоже не представлялось возможным. Ни пожарных лестниц, ни мусорных баков - здесь не было ничего, что дало бы ей шанс выбраться.
  "Ловушка", - подумала она, продолжая отчаянно искать выход", - "Склеп".
  Тем временем, парень молча наблюдал за ее паникой, ничего не предпринимая. Ее взгляд метнулся к нему. Ну, конечно! В глазах зажглась надежда. Зачем же она столько напридумывала? Ведь здесь, совсем рядом ее любимый. Он сможет защитить ее от всех опасностей. С ним ей нечего бояться.
  Она радостно кинулась к нему, желая, чтобы он обнял, утешил... Но что-то в глазах парня заставило ее отшатнуться.
  Теперь это были глаза хищника, а не ее любимого, того, кому она так слепо верила. Его глаза покраснели, а рот приоткрылся, обнажая длинные и острые клыки.
  Она хотела закричать, но не могла издать ни звука. Хотела бежать, но ноги не слушались. Его глаза такие страшные и голодные притягивали ее, покоряли волю, забирали власть над телом.
  "Неужели это конец?" - испуганно подумала она, - "Нет! Он же обещал! Он клялся, что не тронет меня!"
   Ее глаза наполнились слезами, когда девушка почувствовала прохладное дыхание, защекотавшее шею.
  "Этого не может быть", - стучало у нее в голове. Она до последнего верила, что это неправда. Что вот сейчас любимый остановится, обнимет ее, и весело смеясь, скажет: "Это была шутка! Неужели ты поверила, что я правда могу сделать тебе больно? Ну, не хмурься же. Я ведь так люблю, когда ты улыбаешься!".
  И она, конечно, улыбнется, а потом в шутку ударит его и назовет сумасшедшим. А он ласково коснется своими губами ее губ, заставляя замолчать таким нежным способом. И она забудет все свои страхи и тревоги, останется только теплота и любовь к нему...
   Она действительно любила. Даже, когда его зубы сомкнулись у нее на шее, и девушка тихо сползла вниз, на холодный и равнодушный камень...
   Глава 1. Сломанный крест.
  
  Девушка с длинными светлыми волосами, таинственно мерцающими в свете клубных софитов, неспешно потягивала очередной коктейль. Внешне ее бледное лицо казалось спокойным и невозмутимым, но тонкие пальцы, выстукивающие по поверхности барной стойки совсем не в такт музыке, выдавали раздражение.
   - Еще один, - бросила она бармену, когда бокал с красноватой пузыристой жидкостью опустел. Молодой человек удивленно покачал головой, но без возражений приготовил еще один коктейль. Эта девушка определенно была странной. Она пришла сюда с самого открытия и тут же принялась поглощать один коктейль за другим. Оставалось около часа до закрытия клуба, но девушка, казалось, совсем не была пьяна. Само по себе это не показалось бы подозрительным, такие посетители, устойчивые к воздействию алкоголя попадались, время от времени. Но за всю ночь эта загадочная блондинка не отходила от бара, даже не отлучалась на пару минут в "дамскую комнату", что должно было быть неизбежным, после такого количества выпивки.
  "Зачем она вообще пришла сюда?" - подумал бармен, - "Напиться можно и в другом месте, тем более цены здесь совсем не маленькие. На танцпол и не выходила... Кого-то ждет?"
  Тут девушка метнула в него злобный взгляд, словно услышав мысли о себе. По спине у молодого бармена пробежали мурашки. На секунду ему показалось, что ее глаза сверкнули ярко-красным. "Почудилось", - попытался он успокоить себя, - Наверно, это был всего лишь отблеск софитов"...
   Тем временем девушка уже успела отвести глаза. Она вытащила из сумочки сотовый и, взглянув на светящийся экран, раздраженно цокнула языком. Грациозно соскочив с высокого барного стула, она бросила на стойку крупную купюру. Бармен нервно сглотнул. Он не видел, откуда девушка ее достала. Схожие чувства парень испытывал в цирке, когда фокусник из "ниоткуда" вытаскивал платки и монетки. Но вряд ли эта миниатюрная блондинка была иллюзионистом. А если и была, зачем ей демонстрировать свой талант прислуге в ночном клубе?
   - Сдачу оставь себе, - сказала она. Но, скорее всего, это не было проявлением щедрости. Вероятней, девушка просто торопилась и не желала ждать, пока ей отсчитают нужную сумму.
   Мысли бармена были полны тревоги и подозрений, но как только миниатюрная фигурка странной посетительницы исчезла из виду, он уже не мог вспомнить, что так обеспокоило его. Все воспоминания о светловолосой девушке со сверкающими глазами покинули его разум, точно так же, как сама она секундами ранее покинула этот клуб. Бесследно и навсегда.
  
   ***
   Долл (а именно так звали ту странную посетительницу) быстрыми шагами шла по все еще темным предрассветным улицам. Сегодня явно был не ее день. Сначала охранник ("шкаф" по два метра, стоявший на входе в клуб) не желал пропускать, подвергая сомнению ее возраст. Правда, одного пристального взгляда хватило для того, чтобы "шкаф" обмяк, застыл и перестал препятствовать ее прохождению в клуб. Его состоянием тут же воспользовалась толпа подростков, тершаяся неподалеку, в надежде все-таки попасть в закрытый мир гламура.
   Грубость охранника мог оправдать тот факт, что Долл действительно не исполнилось даже восемнадцати. Но девушка считала, что несколько месяцев оставшихся до долгожданного дня рождения, вряд ли что-то изменят в ней. А точнее не изменят вовсе. И не только месяцы. Она знала, что и годы и десятилетия и, возможно, века не смогут состарить ее ни на мгновение. Долл навсегда останется миниатюрной (пять футов, три дюйма - совсем не большой рост) девушкой, которая скорее напоминает фарфоровую куклу с серебристо-белыми локонами и огромными глазами, чем живого человека.
   Но охранник не был настоящей проблемой. В конце концов, Долл не в первый раз пытались не пустить в клуб. И всегда это заканчивалось ее победой. Но вот тот бармен... Обычно люди не слишком внимательны, не замечают ее странностей. Но в этот раз, паренек за барной стойкой оказался чересчур подозрительным. Долл не читала чужие мысли, но у людей обычно все написано на лице. Нужно лишь уметь читать эту грамоту: прищур глаз, изгиб бровей, морщинка на лбу - все это может раскрыть душу человека. Большинство может научиться умению "читать" лица, но такие, как Долл обладают сверхобостренной интуицией, граничащей с паранормальными способностями. Именно благодаря ней, они видят то, что незаметно остальным. И Долл поняла, что вызвала чересчур пристальное внимание со стороны того парня. Возможно, ей не стоило вести себя столь легкомысленно - среди людей нужно хотя бы притворяться человеком... Но у Долл была некая черта характера, которая не давала ей делать две вещи: следовать общепринятым правилам и признавать свою неправоту. Возможно, это была гордость, возможно - нечто иное. Но именно из-за этого она часто попадало в неприятности. Хотя, с другой стороны, благодаря той же самой черте, Долл и выкручивалась из них.
   Правда и с этой проблемой девушка справилась довольно легко и почти тем же способом, что и с охранником. Одного пристального взгляда хватило для того, чтобы бармен напрочь забыл о том, что когда-то видел ее. Но ей и вправду следовало быть осторожней. Все же нельзя отследить всех не в меру любопытных людей. "В следующий раз буду лучше маскироваться", - пообещала себе девушка, - "Меня не особо волнуют людские домыслы - в конце концов, они редко оказываются правильными - главное, чтобы слухи не привели ко мне других. До сих пор мне удавалось их избегать, но никакая удача не может продолжаться бесконечно...". О том, что может случиться, когда (если) она натолкнется на себе подобных, Долл не хотелось думать. Из всех других, по-настоящему ее волновал только один, но... Остальные тоже могут оказаться опасными.
   Ей нужно быть осторожной. Пока. Она будет тихонько отсиживаться в тени и набираться сил. Неизвестно, сколько на это потребуется времени. Но Долл готова ждать. И тогда этот гад, тот, кто решился предать ее и ее чувства, получит, наконец, по заслугам! Долл не привыкла оставаться в проигрыше, в конце концов, она одержит победу в этой игре. Раньше ей всегда удавалось опережать своих противников, хотя бы на шаг. Но когда появился ОН, девушка как будто ослепла. Сейчас она поражалась тому, какой дурой была тогда и как сама этого не замечала. А он, наверно, смеялся над Долл, за ее спиной...
  Но не стоит сейчас вспоминать горькое прошлое. Глупо злиться на тьму, в которой скрылся настоящий враг. Нужно приберечь запал для личной встречи. А пока... Нужно придумать, где раздобыть поесть. Может ей все же стоило заказать тот коктейль? Особый напиток для таких, как она, которого нет в меню. Такие как она... Долл старалась не использовать это горькое слово, слово которое сломало ее жизнь.
  Вампир. Да, вот кем была эта хрупкая и прекрасная девушка. Прекрасна, как бледные и нежные аристократы прошлого. "Чахоточная красота". Почти прозрачная, белая кожа, темные тени под огромными глазами, хрупкая фигура. Все это, а еще ее светлые локоны делали Долл похожей на ангела. Она была бы небесным созданием. Если бы не была монстром. И сейчас ей была необходима кровь.
  Долл задумалась. "Может, стоило заказать Blood Tears?". Blood Tears - "кровавые слезы" - особый коктейль, которого не было в меню ни одного клуба. Однако в некоторых заведениях его можно было заказать. Напиток представлял собой микс из донорской крови и различных витаминов. Такая смесь была способна поддержать жизнь и ясность ума у голодного вампира, хотя и уступала вкусу свежей крови.
  И только бессмертные знали о "Blood Tears" и могли заказать его.
  Но, по мнению Долл, произнести два коротких слова перед барной стойкой, все равно, что прилюдно признаться в вампиризме. В одном городе не могут одновременно находиться больше пары сот вампиров, иначе они очень скоро выдадут себя. И каждый из вурдалаков был отлично знаком с остальными. Если кто-то из них увидит Долл пьющую вампирский коктейль, ее личность, несомненно, привлечет внимание. А именно этого она желала избежать. Поэтому в клубах она заказывала только человеческие "Мохито" или "Пина Коладу". И свою жизнь девушке приходилось поддерживать охотой.
  В некоторых книгах о вампирах, ей подобные питались кровью зверей. Ха. Сразу видно, что автор видел "детей ночи" только в кино. Животная кровь могла лишь немного отсрочить конец. Но для того, чтобы выжить была необходима именно людская кровь. Это был не вопрос силы. Простой выбор: жить или умирать. Долл выбирала первое. Смерть могла быть выходом, хотя и не очень легким. Но пока у нее есть цель. А когда ОН получит по заслугам... Что ж, тогда ее вряд ли что-то будет удерживать в этом мире.
  ... Внезапно нечто заставило Долл остановиться. Сладковатый запах... Щекочет ноздри... Не кровь... Но похоже... Знакомо...
  Она поняла, что это значит. Смерть. Приторный, вызывающий тошноту аромат. Девушка прикрыла глаза. Знания проникали в ее разум вместе с воздухом, пропитанным смертью. "Суицид", - отрешенно подумала она. Но крови не было - это Долл бы почувствовала и с более далекого расстояния. Тело самоубийцы, находилось на третьем этаже дома, возле которого сейчас стояла вампиресса. "Интересно. Человек не резал себе вены, не пускал пулю в висок. Тогда... Что? Таблетки? Веревка на шее? Газ?". Она вдохнула поглубже. Нет. Точно не последнее. Смесь любопытства и голода искушали ее. Обычно Долл была осторожна... Она и сейчас будет. Девушка напряженно прислушалась. Нет, сейчас рядом никого не было. До рассвета оставалось не более часа. Самое тихое время.
  Забраться на третий этаж оказалось совсем не сложно. Только запах стал почти что нестерпимым. У девушки сильно закружилась голова, и она чуть было не соскользнула с оконного карниза. Несмотря на холодную осеннюю погоду, створки рамы были открыты. Долл задержала дыхание, чтобы сохранить ясность ума. Но сладостный аромат все равно проникал в нос, пьянил и сбивал с толку.
  Долл спрыгнула с подоконника и бесшумно прошла через комнату. Здесь не было никого и ничего. Долл решилась сделать маленький вдох. Зря. Здесь дух смерти был настолько концентрированным, что девушка почти потеряла сознанье. Но, несмотря на свою убийственную концентрацию, запах был прекрасным и чарующим. По-крайней мере для вампира. Людям вообще не дано, так тонко ощущать признаки чужой гибели.
  Соблазнительный дух повел Долл в сторону кухни. Она легонько толкнула дверь, и та со скрипом отворилась.
  На полу, лицом вниз кто-то лежал. Судя по длинным светло-русым волосам, это была девушка. Долл не торопилась прикасаться к телу и пока осторожно оглядывала небольшое помещение. Но ей не удалось обнаружить, ни упаковок из-под таблеток, ни обрывков веревки. Настороженный взгляд метнулся к плите. Она уж точно не могла являться причиной смерти. Во-первых, запах газа Долл бы учуяла еще на улице, а во-вторых, печь была электрической.
  Наконец, она опасливо приблизилась к трупу и присела на корточки. Застыв на секунду, она все же решила прикоснуться к телу. Девушка умерла не больше, чем двадцать-тридцать минут назад. Но тело оказалось по-настоящему ледяным. Возможно, это было из-за того, что окно на кухне было открыто настежь, точно так же, как и в комнате.
  Долл стала переворачивать труп, чтобы посмотреть на лицо. Это была совсем молоденькая девушка, почти ребенок. Скорее всего, года на четыре младше самой Долл. Но вовсе не возраст привлек ее внимание. Застыв в ужасе, она смотрела на шею девушки. Она выглядела так, будто ее погрыз хищный зверь. Но Долл прекрасно знала, что это было отнюдь не животное. Вампир. И девушка на полу вовсе не была самоубийцей, она была жертвой. Теперь ясно, почему Долл не чувствовала запаха крови. Тело было опустошено. Сложно убить так, чтобы не пролить ни капли красной жидкости (Именно поэтому Долл подумала о суициде). Сложно, но только для человека.
  Разумеется, Долл знала, что вампиры убивают людей. Не всегда, обычно они пьют немного, а потом заставляют жертву забыть о себе. Но случается по-всякому. Иногда смерть происходит случайно - если вампир не смог во время остановиться. В иных людей убивают специально. Долл было жаль девочку, но не смерть не ужасала ее.
  Вампиры всегда "убирают" за собой. Маскируют следы укусов, избавляются от тел. В общем делают что угодно, но только не оставляют как есть. Люди не должны знать о существовании их вида. Догадки некоторых - это одно, но факты в виде трупа с перегрызенным горлом - совсем-совсем другое.
  Этот убийца даже не собирался скрывать, кто это сделал. И практически лишил других возможности это сделать. Такие грубые раны на шее не замаскируешь ударом ножа. А версию с нападением животного (например, бешеной собаки) исключает то, что ни в теле девочки, ни на полу, абсолютно нет крови. Единственный выход - избавиться от тела. Так, чтобы его не нашли. Сжечь, закопать на окраине, выбросить в озеро. Мысли Долл лихорадочно работали. А что если... Да, нет. Это глупо. Нельзя быть таким параноиком. Но все-таки, в порядке бреда... Нормальный вампир никогда не стал бы так неаккуратно убивать. Насколько ей было известно, вампиры не могли сойти с ума, это минуло их, как и все остальные болезни...
  Но, что если это не было неосторожностью. Если это хитро спланированная ловушка. Для... нее? Или для другого вампира? Открытые окна... соблазнительный запах смерти - все это должно было привлечь Долл или ей подобного...
  Ладно. Нужно прийти в себя. Об этом можно подумать позже. Какие бы цели не преследовал убийца, от тела нужно избавиться. Но как? До реки далеко... Пожар? Неплохой вариант, но огонь могут обнаружить раньше, чем он достаточно изуродует тело...
  Тут Долл заметила, что слева от трупа девочки что-то металлически блеснуло. Она на коленях подползла поближе. Цепочка. Серебряная. А на ней... В сплющенной, искореженной форме девушка с трудом узнала крестик.
  Перед тем, как убить, вампир доказал своей жертве, что мифы о серебре и крестах - ложь.
  Глава 2. Возвращение прошлого.
  
  Антон рассеяно крутил в пальцах ручку. Опять новая школа. Хотя правильней будет сказать очередная. И опять они бегут по настоянию Флай. "Не бегут. Преследуют", - поправил себя парень. Видения его сестры редко бывают отчетливы. Обычно это даже не картинки, просто мысли или отдельные фразы. Вот и в этот раз Флай назвала город и номер школы. Причины не известны. Просто так нужно. Они уже были здесь полгода назад. Тогда "шестое чувство" Флай вынудило их уйти. А теперь - вернуться.
  Возможно, это случилось, потому что ему не удалось довести дело до конца в прошлый раз. Монстр ушел, жертва пропала. Он даже не знал, выжила ли та девушка. Но хотел, чтобы выжила. "В конце концов, мы делаем это ради людей. Конечно, я хочу, чтобы они оставались живы", - внушил он себе. Но та хрупкая девушка... Когда она лежала на асфальте, ее золотистые волосы напоминали нимб... Она сама была похожа на ангела, упавшего с неба. Тогда он сразу не успел проверить, в порядке ли она. А вернулся, израненный и уставший после сражения с кровопийцей - ее уже не было.
  И когда Флай сообщила о том, что нужно снова ехать в этот город, он обрел надежду встретиться со своим златовласым "ангелом".
  В классе его посадили на одну из последних парт. Антон знал, что его соседку зовут Лера, но сегодня она не пришла. Флай отказалась вместе с ним играть роль школьницы, сославшись на возраст. "Хочешь соответствовать своим годам - иди на кладбище" - огрызнулся Антон. Ему уже надоело, что Флай ведет себя с ним, как с маленьким. Да, она, конечно, старше, но и он не младенец. И вообще, они - команда, и должны быть на равных.
   Но спорить с Флай - занятие безнадежное. Так что ему приходилось сидеть в душном классе, в то время, как его драгоценная сестренка занималась делом.
  От грустных мыслей Антона отвлекло колебания воздуха - кто-то присел рядом. Странно. Обычно к нему сложно подойти незаметно.
  Он повернул голову и не поверил своим глазам.
  Это была она - его "ангел". Антон узнал ее, несмотря на белоснежную кожу и волосы, напоминавшие теперь скорее серебро, чем золото.
  "Нет! Неужели... Но я проверил - она не должна была превратиться!" - мелькали в голове парня разрозненные мысли. Но быстрый взгляд на ее правое запястье развеял последние сомнения.
  - Кеназ, - чуть слышно прошептал он название руны, которая была меткой всех каинитов.
  Девушка подняла на Антона испуганный взгляд. Услышала? Возможно... С вампирами вообще нужно быть начеку. Никогда точно не знаешь, на что они окажутся способны.
  Ее глаза... Антон не знал, какими они были раньше. Но сейчас в них были сталь и лед, и черные озера зрачков покоряли, заставляя забыть себя и весь мир и...
  Нельзя смотреть вампиру в глаза! Парень с трудом отвел взгляд, устремив его в пустую тетрадь. Она такая сильная! Даже ему с трудом удалось освободиться от ментального контроля. Слишком сильная для вампира, которому не более полугода. А она никак не может быть старше, ведь когда Антон видел девушку в прошлый раз, она еще оставалась человеком...
  Антону с трудом, но удалось постепенно отойти от шока. Ладно. Это ничего не значит. В конце-концов он с Флай убирает только убийц. А эта девушка... Нет, она не может быть... Но, Боже, как это могло случиться? Почему именно она? "Но, с другой стороны, почему это собственно так меня волнует?" - удивился Антон собственным мыслям, - "Она - вампир. И значит, может интересовать меня только с одной точки зрения..."
  Лера. Так ее зовут. "Нет, все-таки мне безумно ее жаль", - подумал парень, но почувствовав к себе чересчур пристальное внимание со стороны вампирессы тут же оборвал себя. Она не поднимала глаз, ее веки были прикрыты - И видит Бог, она выглядела такой умиротворенной, словно ангел - но, тем не менее, она пристально следила за Антоном. "Вампирам не нужны глаза, чтобы видеть".
  Теперь они оба внимательно наблюдают друг за другом...
  
   ***
  
  - Долли, идешь на испанский? - голос Тани весело звенел на весь школьный коридор.
  - Эй, я же тысячу раз просила не называть меня так! - сжав в руках черную тетрадь с серебряным узором, вампиресса бросила на одноклассницу злобный взгляд, - Это овечья кличка!
  Таня в ответ заразительно захохотала, да так, что все стали на них оборачиваться. Да, отсутствие стеснительности и отличные голосовые связки - были главными и, к сожалению, единственными достоинствами этой девушки.
  - Ладно, Лерусик, не дуйся.
  Долл взвыла в отчаянии, испытав непреодолимое желание постучать головой об стену. Причем не своей головой. Ну почему, после превращения в вампира, единственным человеком, который не боялся ее, стала Таня Бэрбери? Раньше она была лишь одной из многих девчонок, которые бегали за Долл и с открытым ртом ловили каждое ее слово, каждый жест... Но теперь, когда все остальные разбежались, Таня с гордостью перевела себя в статус лучшей подруги. И разорвать эту "дружбу" могла лишь смерть одной из сторон...
  Ладно, глубокий вздох и... Нет, ну правда, в другой ситуации Долл бы сдержалась, но сейчас она была голодна и полна нехороших предчувствий по отношению к новенькому... И не ее вина, в том что Бэрбери напрашивается на скандал. Девушка посмотрела на Таню и, собрав все свои вампирские силы, рявкнула.
  - Меня зовут Долл! Сколько раз можно повторять, не Долли, не Лера и тем более не Лерусик! - одноклассница открыла уже рот для возражений, но вампиресса не дала ей этого сделать, - И все другие слова, имена, клички и сокращения тоже попадает под запрет. Еще раз услышу что-нибудь подобное, и твоя голова будет украшать кабинет мистера Джефри! - этой фразой она намекнула на известную всей школе голову лося - которого ученики наградили прозвищем Мартин - висевшую на стене в кабинете директора.
  Любой другой, а точнее любой нормальный человек уже умер бы от остановки сердца. Нет, серьезно. Когда на тебя кричит вампир - это очень страшно, даже если ты не знаешь об его (или в данном случае - ее) истинной сущности... Но нашей Тане все было, как с гуся вода. То есть вместо того, чтобы начать извиняться, жутко при этом заикаясь от пережитого стресса, она разразилась новой порцией своего "бронебойного" смеха и во всеуслышание заявила.
  - Знаешь, ты такая милая, когда злишься?
  Милая!? Вы когда-нибудь слышали, чтобы разъяренную вампирессу кто-нибудь назвал милой!? Пугающей, ужасной, ну на худой конец сексуальной (хотя, на последнее способен только конченый мазохист!). Но не милой.
  "Какая жалость, что я не могу покончить жизнь самоубийством" - с тоской подумала вампирочка, - "А то, сделала бы это сию же секунду, не задумываясь".
  Нет, еще два урока и обед в присутствие Тани, ей не выдержать. И Долл решил действовать полностью противоположным методом.
  Если пять минут назад она попыталась использовать вампирские силы, то в этот раз приложила все свое обаяние (тоже надо сказать немаленькое) по отношению к мисс Липучке Бэрбери. Главное не переборщить, а то если Таня полезет к ней с поцелуями... Этого Долл точно не пережить!
  - Танюша-солнышко, - промурлыкала она, сопроводив это своей самой ласковой улыбкой (той, когда клыки не видно), - У меня что-то так ужасно разболелась голова. Ты не могла бы...
  Долл не успела даже закончить фразу, а "Танюша-солнышко" уже затараторила, сияя, как маленькая лампочка, питаемая АЭС средней мощности...
  - Конечно, Лерочка, - услышав "запретное" слово Долл скрипнула зубами, но сдержалась от исполнения своей угрозы, - Какие проблемы, мы же подруги! А может я...
  - Нет! - рявкнула вампиресса, и тут же заставила себя прикусить язык, - Конечно же, мы подруги, огромное тебе спасибо, я пойду, а то очень плохо себя чувствую, - выдала она на одном дыхании и, развернувшись, практически побежала к выходу из школы, не дав Тане времени опомниться.
  Выйдя на улицу, Долл тут же выругалась и полезла в сумочку за черными очками. Дневной свет не убивало ее, да солнце не частый гость в "городе из стекла и бетона"... Однако оно все равно причиняет не слишком приятные ощущения.
  "Пожалуй, я не так уж сильно соврала о головной боли - подумала девушка, поморщившись, - Да, еще плюс этот отвратительный запах дыма... Просто удивительно, что никто не почувствовал его!" Порой она забывала о том, что уже не человек и чувствами обладает более обостренными, чем люди. Естественно, обычные смертные не могли учуять "ароматы" пожарища, которые самой Долл казались жуткой уликой, доказывающей ее вину.
  ... В конце концов, она придумала, как избавиться от останков жертвы неизвестного вампира - сожгла их вместе с ближайшей автозаправкой, к счастью не работающей так рано утром... Ну, что же, Долл всегда предпочитала радикальные методы решения проблем. Ее план вполне удался - ко времени приезда пожарных, от тела не осталось практически ничего.
  Но, не смотря на это, вампиресса сегодня была вся на нервах. И этот странный парень... новенький, кажется. Неужели он знает, кто она? Или у нее просто развивается паранойя? "Нет. Это ничего не доказывает, - попыталась успокоить себя Долл, - Возможно, он просто знает название моей руны. Но не знает, кто носит эту метку. Возможно..."
  Но тревога по-прежнему не отпускало ее, сжимая сердце стальными когтями. ...А еще она так голодна. До вечера - времени, когда можно будет подкрепиться - еще долго. А охотиться днем слишком опасно. Ей не стоит рисковать, особенно теперь. Вероятно, незамаскированные остатки "трапезы" оставил очень голодный или просто неопытный вампир... Скорее всего, это единичный случай, который не повторится в ближайшее время. Но, если нет... Тогда жить Долл останутся считанный часы, ведь старшие вампиры устроят зачистку при возникновении риска быть открытыми. А ей совсем не хочется умирать... во второй раз. Превращение в вампира - по сути - смерть. И переживать такой опыт снова, но на этот раз без возвращения в этот мир... Ни за что. Она сделает все, чтобы остаться незамеченной, потому что это значит остаться живой. Более-менее.
  Решено. С этого дня Долл затаится, станет просто тенью в огромном городе. И никому не будет до нее дела. Но... "Нет! - вдруг яростно пронеслось в ее голове, - Я буду хитра и осторожна, но стать "серой мышкой", которая никому не нужна... Ни за что! Я всегда была в центре внимания. Там и останусь".
  Вампиресса гордо вскинула голову, стараясь не обращать внимания на жгучую боль в глазах, и не спеша отправилась в сторону своего дома, грациозно покачивая бедрами.
  Вот уже год, с тех пор, как на шестнадцатилетие отец подарил свое любимой дочурке собственную квартиру в центре Чикаго, Долл жила самостоятельно. Раньше, до жутких событий полугодичной давности, комнаты ее дома всегда были набиты друзьями, подругами и просто знакомыми. Вечеринки почти каждый день, каждый день новый парень... И Долл нравилась такая жизнь, жизнь в которой она была настоящей королевой. От обычных красивых блондинок ее отличал на редкость глубокий ум, который она правда использовала не для учебы, а для манипулирования людьми. Но все изменилось, сломалось в один момент, когда в ее жизни нежданно-негаданно возник ОН. Алекс появился, как знакомый приятеля ее подруги... или что-то вроде того. Парень был не просто красив, но мистически притягателен, что-то приковывало к нему взгляд, заставляло сердце колотиться быстрее, запечатывало в глубинах души его гипнотический взгляд... Тогда девушке наивно считала это любовью. Теперь, она знала, что это было всего лишь вампирскими чарами. Но, когда девушка увидела Алекса в первый раз, она еще и знать не знала о "детях ночи". И уж, конечно, не подозревала, что парень, которому она впервые в жизни захочет отдать свое сердце, окажется одним из них.
  Да, Долл действительно влюбилась в тот роковой день. Влюбилась, чтобы потом получить укус в шею, вечную жажду крови и разбитое сердце.
  Поначалу Алекс избегал ее, чем немало поразил привыкшую к вниманию парней девушку. Но она оказалась упорной, слишком упорной на свою беду. И добилась-таки своего. Сначала, один медленный танец, когда она была так близко к нему, чувствовала объятие сильных рук на талии... А потом, все завертелось и закрутилось - и вот Алекс и Долл уже пара, вызывающая ревность парней и зависть девчонок. Теперь, она старается забыть то время, вычеркнуть прежнюю жизнь из своей памяти. Но, эти дни и недели были самым счастливым временем в жизни Долл, даже не смотря на то, что были всего лишь искусной ложью, игрой голодного вампира.
  Самым странным в этой игре было то, что в один "не очень прекрасный" день Алекс открыл ей всю правду о себе. Ну, или, по крайней мере, большую ее часть. Правда, он умудрился солгать, даже пока делал это. Долл хорошо помнила его клятву, когда Алекс в ответ на ее испуганное молчание горячо воскликнул: "Я никогда не причиню тебе вред! Слышишь - никогда". И она, как последняя идиотка, поверила в это...
  У всей этой истории был один-единственный плюс. Она научила Долл не верить никому. Особенно вампирам. Прошло уже полгода, и девушка была практически полностью сломлена предательством того, кому она доверила свое сердце.
  Но, все, хватит! В конце концов, она умела жить, пока не появился Алекс, и не началась вся эта вампирская ерунда. Пора снова стать такой, какой была когда-то... почти вечность назад. Долл снова будет самой красивой, популярной и желанной. И новые вампирские способности послужат ей только на руку.
  "Надо уметь извлекать выгоду из любых событий, - подбодрила она сама себя, - И я владею этим искусством, как никто другой".
  ... Оказавшись дома, Долл сразу же кинулась к огромному гардеробу, полностью забитому модной одеждой. "Пора выбирать наряд для сегодняшней охоты, - усмехнулась она".
  Вампиресса бросила взгляд на зеркальную поверхность двери шкафа и ужаснулась. О Боже, во что она превратилась! Черные джинсы и свитер такого же цвета мешком висели на ее миниатюрной фигурке. На бледном лице, конечно, нет ни грамма косметики. Не сказать, что это ее сильно портит... сейчас же вроде в моде естественный мейкап? Или это было в прошлом сезоне? Кошмар, она совсем отстала от тенденций! Единственным, что бесспорно радовало, были ее волосы. Такие же роскошные, как и при человеческой жизни, теперь - в бытность вампиром, локоны обрели особый серебристо-белый оттенок, присущий всем каинитам. Ночные вампиры не переносят золота, даже если это всего лишь цвет волос.
  В гардеробе вампирессы преобладали красные и черные тона. В одежде она вообще всегда склонялась немного к готике. Долл не следовала всеобщей моде. Она создавала свою.
  После долгих поисков и примерок, из недр шкафа, наконец, была извлечена вещь, полностью удовлетворившая требования девушки. Черное платье со шнурованным корсетом и короткой, но пышной юбкой. В нем она действительно становилась похожа на готическую версию барби. И, надо сказать, Долл очень шел этот образ.
  Надев платье, Долл стянула резинку, удерживающую волосы в "хвосте", и несколько раз провела по ним щеткой. Теперь они рассыпались по плечам и спине серебристыми волнами-локонами. Покрутившись перед зеркалом, Долл осталась в целом довольна. Остались сущие мелочи - макияж, выбор обуви, и образ будет завершен.
  - Берегитесь все, я вышла на охоту! - вслух произнесла она, придав своему лицу опасное, хищное выражение. Собственно, для этого и не пришлось особенно стараться, достаточно было отпустить что-то внутри, дать волю своей силе и жажде.
  Однако до вечера все еще оставалось слишком много времени, и на Долл вновь нахлынула тревога. Стоит ли ей вести себя настолько безрассудно? Может, нужно продолжать действовать, следуя прежней тактике - стать как можно неприметней? "Ну все, хватит! - одернула себя вампиресса, - Я слишком могущественная, чтобы бояться людей!". Она не дала себе завершить мысль, заставив не думать о тех, кто был так же силен, как и она, если не сильнее.
  Девушка внезапно осознала, что чувствует себя безумно уставшей. Таких, как она поддерживает только кровь. Но если она и к вечеру останется все такой же ослабшей, ей и сегодня не удастся поесть. Поэтому Долл решила лечь и проспать до наступления темноты. После превращения в вампира она в основном обходилась вовсе без сна. Но сегодня... Сегодня это могло восстановить столь необходимые силы. Конечно, сон не заменит жидкость, ткущую по людским венам, жидкость, что есть жизнь и смерть в одном флаконе... Такая горячая, живительная влага...
  Долл не сразу поняла, что оцарапало ей язык, но только благодаря этой легкой боли ей удалось очнуться от того странного состояния, в которое ее погрузили мысли о крови. Она почувствовала, как удлинились тонкие острейшие клыки, словно бы она уже была готова пронзить ими плоть какого-нибудь смертного. Почувствовала, как привычно расширился зрачок, так сильно, что глаза должны были казаться постороннему наблюдателю абсолютно черными... А внутри проснулись какие-то первобытные инстинкты, когда имеют значение лишь чувства, но никак не разум...
  Нет! Долл резко качнула головой, отгоняя непрошенные ощущения. Не сейчас. Время охоты еще не пришло. Ей нужно лишь дождаться вечера. Вот и все.
  ...Стянув с себя платье, Долл надела старую растянутую футболку, в которой всегда спала раньше, и улеглась на мягкую кровать, покрытую красным одеялом.
  
   ***
  
  Сначала Долл показалось, что она бодрствует - как часто кажется во сне - настолько реальным все было вокруг. Но буквально через несколько секунд, на нее нахлынуло жутчайшее ощущение дежа вю. Она старалась забыть то, что случилось полгода назад. Но стереть эти воспоминания из своего подсознания так и не смогла.
  ...Этот темный закоулок, и тот, которого она так любила - будто бы вечность прошла с тех пор! А кто эта хрупкая девушка с волосами, словно бы созданными из нитей сусального золота, чья бледная кожа кажется совсем фарфоровой в тусклом освещении уличного фонаря? Неужели, это сама Долл? Да, сомнений быть не может - это она. Но эти ясные голубые глаза, распахнутые в наивном недоумении, как у ребенка... Красивые глаза, которые не смогли разглядеть обмана. Это любовь сделала их слепыми? И как этот взгляд не похож на взор нынешней Долл-вампира. Когда она смотрелась в зеркало, то видела в нем жесткость стали и холодность льдов. И затаенную боль в глубине, боль незажившего сердца. Но вампиресса старалась не показывать последнего. Если ты слаб или хотя бы кажешься таковым, обязательно найдутся те, кто пожелают навредить тебе. Нужно быть сильным, потому что только сильные выживают в этом мире...
  ... И вот она вновь вынуждена переживать момент своей боли и слабости, не в силах что-либо изменить. Ведь это всего лишь сон. Который забудется, скорее всего, растаяв, стоит ей только пробудиться. Но может быть... Что если этот сон или видение - кто разберет, что это на самом деле такое - послан ей, чтобы раскрыть самую главную загадку, которая мучила Долл вот уже больше шести месяцев?
  Ведь она до сих пор не знала, как же она стала вампиром. Люди не превращаются от простого укуса, иначе бы смертные давно исчезли с лица Земли, вытесненные более совершенными существами. Lля того, чтобы тело начало меняться, необходим обмен кровью между вампиром и человеком. Сначала жертва практически полностью иссушается, а потом получает определенное количество крови, которой ее напоит бессмертный.
  Но Алекс не хотел ее превращение, это Долл знала точно. Он хотел убить, выпить ее до последней капли, но никак не делать равной себе. Но тогда возникает вполне логичный вопрос. КАК она стала немертвой!?
   Все эти мысли пронеслись в голове девушки за считанные мгновения. Она была готова узнать истину - ведь не просто так ей был послан этот сон. Не только ради того, чтобы помучить ее болезненными воспоминаниями. По крайней мере, она отчаянно надеялась на это.
  А события ожившего прошлого, тем временем уже стремительно разворачивались. Долл скрипнула зубами от невыносимого отчаяния. Отчаяния человека, вынужденного вновь смотреть на самый ужасный момент своей жизни, будучи не в силах что-то изменить. Но так было нужно - терпеть боль, чтобы узнать правду. Вампиресса еле удержалась, чтобы не зажмурить глаза, когда Алекс впился зубами в шею той - другой Долл. Все происходящее дальше, было для нее неизвестным - именно тогда она потеряла сознание. Вампир все продолжал насыщаться кровью златовласой девушки - ее кровью! Долл уже начинало казаться, что это никогда не кончиться... И вдруг, в начале тупика, в той его части, что выходила на улицу, засверкали чьи-то изумрудно-зеленые глаза, будто огромные фары автомобиля. Эти глаза пробудили в душе Долл волну глубочайшего ужаса такого, который не вызывали даже мысли о других вампирах... Алекс тоже заметил этот взгляд и, видимо, он уже знал и его обладателя. Вампир зарычал, обнажая перепачканные кровью зубы. Тот же, кто стоял перед ним - оставаясь почему-то невидимым для Долл - не только не издал ни звука, но и не шелохнулся. А в глазах Алекса, несмотря на яростный оскал, искажавший лицо, девушка успела различить страх, подобный тому, что только что пережила она сама. Кто или что может так испугать бессмертного? Честно говоря, Долл предпочла бы не знать этого.
  Алекс понял, что ему не удастся завершить трапезу. Он отбросил безжизненное тело девушки в сторону, при этом случайно оцарапав ее шею своими когтями. Рука Долл непроизвольно метнулась к трем шрамам, которые стали постоянным напоминанием того ужаса. Метки от клыков давно исчезли без следа, но эти багровые линии, изуродовавшие ее белоснежную кожу, остались. Долл захотелось подбежать к своему телу, лежащему на грязной земле, словно сломанная кукла. Но ноги не могли сделать ни шагу, будто бы они завязли в невидимом клее. Рот, готовый уже издать крик отчаяния и страха, оставался нем.
  ...Долл в беззвучном ужасе вскочила со своей постели.
  - Это был просто сон! - облегченно воскликнула она, убеждаясь, что голос вновь починяется ей. Вдруг, она почувствовала что-то влажное на правой стороне шеи. На ладони, которой Долл поспешно провела по шрамам остались бурые разводы. Будто эти раны девушка получила только что.
   Глава 3. Палачи и вампиры или Новые знакомства.
  
  Антон был встревожен. Девушка ("Нет, не девушка - вампир, - строго поправил он себя") куда-то исчезла еще перед уроком испанского. Ему было страшно представить, куда может направиться и что при этом натворить молодой испуганный вампир. Ее страх Антон почувствовал сразу же - он пронизывал весь дух Леры нитями грязно-серого цвета, оплетая, запутывая, мешая здраво мыслить. С его появлением это чувство вампирессы только усилилось, особенно после того, как он неосторожно произнес вслух название ее метки.
  Парень мысленно отругал себя. Как можно быть таким неосторожным!? Ему еще повезло, что она просто убежала, а не набросилась на него, почуяв опасность. А это было вполне вероятно, учитывая ее возраст - около полугода - по сути, она совсем еще ребенок. Да, только этот ребенок, обладал невероятными физическими и психическими способностями, а также мучился от постоянной жажды, которая была вечным спутником всех каинитов.
  Строго говоря, Антон должен был сразу позвонить Флай и сообщит о том, что в городе есть потенциально опасный вампир. Но его сестра вряд ли удовольствовалась бы простым наблюдением. Нет, он был абсолютно уверен, что при первой же возможности, она вонзила бы золотое лезвие в сердце Леры. А по не понятной для него самого причине, Антон не мог позволить этого. От одной мысли о смерти этой... вампирессы - нельзя забывать об этом - в его сердце будто бы взрывалась атомная бомба.
  "Пока у меня нет информации о том, убила ли она кого-нибудь или нет, ни я, ни Флай не должны вмешиваться, - успокоил Антон свою совесть".
  Из размышлений Антона вывел настойчивый вопрос учителя, который он не расслышал.
  - Perdon, §que ha dicho usted? [1]
  Мистер Харпер недовольно нахмурился, но, тем не менее, повторил, указывая на надпись на доске.
   - Traduzcalo, por favor. [2]
  Антон начал читать текст, останавливаясь после каждого предложения и переводя его на английский.
  Учитель воззрился на него и после того, как прозвучала последняя фраза, произнес.
  - Usted sabe el espanol muy bien. [3].
  Антон улыбнулся и покачал головой.
  - Creo que usted no tiene razon. He empezado a estudiar el espanol, - тут на Антона нахлынуло уже знакомое чувство - он зачем-то срочно понадобился сестре, - Disculpe, pero debo irme. Se lo agradezco [4], - с этими словами он вскочил со своего места и быстро направился к выходу, даже не удосужившись собрать вещи.
  - No me opongo...[5] - только и смог сказать, ошарашено глядя на закрывшуюся дверь, мистер Харпер.
  Оказавшись в коридоре, Антон не стал медлить и сразу ж отправился на школьный двор, где и ожидала его Флай. Как и всегда, его сестра выглядела великолепно, на взгляд Антона, даже слишком. Охотника должна, прежде всего, волновать практическая сторона, а потом уже эстетическая. А Флай всегда вначале думала о том, сколько парней свернут шеи, заглядываясь на нее, а не насколько в этом наряде будет удобно гнаться за вампиром.
  Вот и сейчас, на девушке красовались обтягивающие кожаные брюки и откровенный черный корсет, совершенно не подходящий для прохладной осенней погоды. А сапоги были на таком высоченном каблуке, что, по мнению парня, на них и стоять было затруднительно.
  Флай сидела на скамейке, закинув ногу на ногу, а на ее предплечье расположилась огромная серая ворона, которая казалось, внимательно вслушивается в то, что нашептывала ей Охотница. Заметив приближение брата, она погладила птицу по голове и, взмахнув рукой, заставила улететь.
  - Что, Белоснежка, опять со зверушками болтаешь? - усмехнулся Антон, присаживаясь рядом. - Может они тебе и в квартире помогут убраться, а?
  - Хочешь порядка, бери веник в зубы и вперед! - ответила Флай, не глядя на брата, и тут же без малейшей паузы или смены интонации, добавила, - Жаль, что здесь змеи не водятся, у меня с ними контакт лучше. Но и с вороной я неплохо договорилась, - тут она злорадно ухмыльнулась, - Попросила присматривать за непутевым братцем.
  Антон поморщился, но решил проигнорировать это замечание.
  - И ты только за этим пришла... или что-то случилось?
  - По-моему, это я у тебя должна спрашивать! Сижу дома, никого не трогаю, и тут, такая волна эмоций нахлынула! И радость, и страх, и разочарование, и... черт еще знает что. Признавайся, что произошло?
  - Ничего, - сказал Антон, стараясь не смотреть сестре в глаза. Хорошо, что мысли она читать не умеет, только эмоциональный фон чувствует - эмпат, в общем. Но тоже хорошего мало, особенно в такой ситуации.
  - Нет, врать ты никогда не умел. "Ничего" не могло бы оторвать меня от мягкого дивана и горячей пиццы. Итак?..
  - Я же сказал - ничего! И вообще, если ты не заметила, мы сейчас не в самом подходящем месте для беседы.
  - Переходим на русский и нас никто не понимает, - сказала Флай, тут же последовав собственному совету, - Так что, не хочешь говорить?
  Антон молча покачал головой. Флай неожиданно быстро сдалась и произнесла, вздохнув.
  - Ладно, в конце концов, это твое личное дело... Пока оно не касается работы.
  От последних слов парень чуть заметно вздрогнул. "Может, Флай все же телепат, и просто скрывает это от меня? - предположил он".
  - Эй, это ведь не имеет отношения к... вампирам? - Флай понизила голос на последнем слове, и напряженно замерла в ожидании ответа.
  - Ну, как тебе сказать...
  Глаза девушки удивленно расширились.
  - Только не говори, что по школе сейчас бродит кровопийца!?
  - Нет, конечно! Она куда-то убежала где-то полчаса назад...
  Флай измученно застонала.
  - Так это еще и она! Ну и что тебе мешало пронзить холодное сердце этого монстра?
  Антон не мог сказать правды, поэтому сказал то, что первое пришло в голову.
  - На глазах всей школы? Чтобы бегать потом от полиции? Тебе мало того, что случилось пять лет назад? - как и большинство людей, Антон, когда волновался, начинал припоминать все прошлые ошибки собеседника.
  Флай смутилась, чуть только не покраснела и буркнула в ответ.
  - Ты же знаешь, что я не могла спокойно пройти мимо того чудовища. После всего, что он вытворял... Антон, ты же понимаешь, что нельзя было оставлять его в живых...
  Антон ласково приобнял сестру за плечи и сказал, успокаивая.
  - Я понимаю. Тогда был особый случай. Но, Флай, мы - не палачи... И не должны...
  Девушка подняла на него покрасневшие глаза.
  - Ты ошибаешься, брат. Мы именно палачи. И наш долг - уничтожить как можно больше этих тварей! И я надеюсь, что когда ты в следующий раз увидишь ее - уже ничто и никто не помешает тебе выполнить долг.
  
   ***
  
  Долл уже больше сорока минут вертелась перед зеркалом - какое счастье, что вампиры все ж обладают отражением! Нет, она была прекрасна и без косметики, но сейчас вампирессе требовался какой-нибудь знакомый, привычный ритуал, чтобы успокоиться. Вот поэтому она занималась всякими мелочами: подкрашивала губы; наносила тушь на ресницы; немного румянила щеки, придавая лицу более человечный вид; в миллионный раз проводила щеткой по сверкающим локонам... Лишь бы не вспоминать, не задумываться, не оставаться наедине с воспоминаниями ни на секунду. А еще этот дурацкий сон! Она понадеялась на то, что он поможет раскрыть тайны прошлого... Но после пробуждения возникло больше вопросов, чем ответов.
  Хуже всего было то - если, конечно, этот сон был правдой - что, возможно, есть кто-то еще, кого Долл следовало бояться. И она боялась этого существа с изумрудными глазами, которого даже не смогла разглядеть. А, что если Алекс был уже мертв? Не мертв, убит полгода назад. Кем?.. Долл привыкла считать вампиров практически всемогущими, пускай не совсем бессмертными, но достаточно сильными, чтобы не опасаться никого в этом мире... Большинство людей тоже считают себя вершиной пищевой цепочки... Пока не станут ужином вампира. Но вдруг есть хищники сильнее и опасней, чем Дети Ночи...
  Столько вопросов... И единственными, кто мог бы дать Долл ответы на них были... Да, только подобные ей. Решится ли она на такое очевидное безумство - рисковать жизнью из-за любопытства? Нет, не только из-за любопытства, еще и из-за страха. Она и так устала от него - устала жить в постоянном напряжении, ожидании опасности... И вот, именно теперь, когда она решила оставить горькое прошлое и начать наслаждаться новыми преимуществами... Именно теперь появляется что-то, способное вновь все испортить!
  Не сейчас! Не нужно думать об этом. Она твердо решила в этот вечер не только насытиться, но и развлечься, как следует.
  - Я молода, красива, богата. И я - вампир, - сказала Долл, глядя на собственное отражение, - Что еще нужно девушке для счастья?
  Она последний раз взглянула на себя и вздохнула. Вроде все ничего, но вот эти шрамы на шее... портят все впечатление. Нужно как-то их скрыть. Но как? Даже самое широкое ожерелье не закроет рубцы... Долл печально вздохнула еще раз. "Неужели мне всю жизнь придется об этом думать? - подумала она с тоской".
  В результате, единственным предметом гардероба, который мог бы полностью закрыть шею, оказался шарфик из рубинового шелка. Чтобы он хоть как-то сочетался с остальным нарядом, вампирессе пришлось накраситься более яркую помаду и взять сумочку на пол тона светлее, чем шарфик.
  Оглядев себя в последний раз, Долл осталась довольна тем, что получилось в итоге. "Бедные девушки, - подумала она с легкой полуулыбкой, - У них нет ни единого шанса выглядеть привлекательно на моем фоне". Эта мысль, конечно, не была скромной, но все же была вполне справедливой - ведь если сравнивать внешнюю красоту вампира и человека... Впрочем, тут и сравнивать не имеет смысла. А если бессмертный еще и воспользуется своим гипнотическим даром! Да, Долл оказалась абсолютно права - у обычных девушек нет ни малейшего шанса.
  Вампиресса решила не тратить время на ожидание такси и пройтись пешком. Ничего, через пару месяцев ей не придется сбивать ноги. Ведь, что еще может подарить отец своей доченьке на восемнадцатое день рождение, кроме умопомрачительного авто? С учетом того, что у нее уже была своя квартира, других альтернатив не просматривалось. "Я не очень сильна в машинах, но я хочу, чтобы мой подарок был безумно дорогим. И кроваво-красным. Какой еще может быть тачка вампира?"
  
  Оказавшись на улице, Долл сразу же сделала вдох полной грудью. И тут же пожалела об этом. В Чикаго слишком много автомобилей и слишком мало деревьев, чтобы дышать там можно было с удовольствием. И пасмурно - ни звезд, ни луны не видно. Какая жалость! "Я живу в этом городе уже почти семнадцать лет - пора привыкнуть". Родилась Долл в Москве, но когда малышке был всего год, погибла ее мать. Девушке до сих пор почти ничего не знала об этом - отец всегда замолкал, как только разговор заходил о ее матери. Но ей было известно, что после смерти жены, он не смог оставаться в городе и даже стране, которые напоминали об ушедшей любимой. К счастью, денег у них и тогда было достаточно, и, несмотря на все сложности того времени, смогли уехать в Штаты. Каждые каникулы - летние и зимние, а так же на день рождения, папа вместе с дочерью ехал в любую страну мира, на выбор. Правда после своего четырнадцатилетия, Долл стала отдыхать в одиночку или с подругами - бизнес отца развивался быстро, и у него уже не оставалось времени на отпуск с ребенком. Долл все так же могла решать, куда отправится, но одна страна оставалась под запретом. Россия. Так что Лера даже не помнила, как выглядит ее родной город, и имела представление о нем только благодаря фотографиям, украдкой просматриваемым в интернете. Ей всегда хотелось узнать побольше о Москве и России, но все сложилось так, как оно есть, и порой Долл казалось, что не стоит копаться в прошлом. Сейчас она все сильнее убеждалась в этом.
  Она живет в Чикаго, и нельзя сказать, что ненавидит его. Даже наоборот, вампиресса по-своему любила "город из стекла и бетона": его современные небоскребы, ночные клубы... В этом городе она так долго была королевой. И все пошло прахом из-за ее слабости и глупости. Именно этими двумя словами Долл могла охарактеризовать... любовь. Ведь до встречи с Алексом, она лишь умело пользовалась чужими чувствами, но никогда не позволяла испытывать что-то подобное себе.
  ... И почему ее все время тянет на воспоминания? Пора, пора уже начать новую или восстановленную старую жизнь. Ведь ее вполне устраивало то, что было... да-да, до появления Алекса. Все проблемы начались из-за него! Ну, ничего! Если он жив, то Долл найдет вампира, когда придет время - когда она станет сильной. А если то зеленоглазое существо все же убило Алекса... Что ж, ей же лучше. Это будет означать лишь то, что можно расслабиться и начать жить в свое удовольствие.
  ... Кстати об удовольствиях! Внимание Долл привлекла огромная афиша, выполненная в мрачных тонах. На ней красовалось изображение популярной молодежной группы - "Вороново крыло". Концерты они давали редко, и билеты разлетались обычно, как горячие пирожки. В основном группа зарабатывала (причем немало!) выступлениями на вечеринках у американской "золотой молодежи". И сама Долл хотела бы пригласить их на свое восемнадцатилетие...
  И именно сегодня "Вороново крыло" выступает в клубе, всего в двух шагах отсюда...Это судьба, не иначе! Конечно, сейчас билетов не достать, но к чему жалкие бумажки той, кто одним взглядом может покорить человеческий разум. Ха, да если бы Долл захотела, то сам Кристиан - обаятельный бас-гитарист "Крыла" - умолял бы ее пойти на концерт!
  И вот, в приподнятом настроении, Долл отправилась в клуб, чтобы хорошо провести время. Как и она предполагала, с попаданием внутрь возникла краткая заминка, но вампиресса быстро с ней разобралась. У дверей толпилась целая армия подростков и молодежи, желающих хоть одним глазком взглянуть на любимую группу. Вся эта толпа проводила Долл завистливым взглядом. Она довольно усмехнулась - как она скучала по этим взглядам, пусть раньше поводы для них были немного другими.... Все равно чертовски приятно!
  Долл сделала всего шаг и погрузилась в столь привычный и знакомый ей мир, полный мрачных соблазнов, разноцветных проблесков софитов и гипнотической музыки. Это был ее мир, в котором она чувствовала себя, как рыба в воде.
  Оказавшись внутри, вампиресса вдруг поняла - несмотря на то, что клуб располагался совсем близко от нее дома, она никогда не была в нем раньше. А ведь Долл считала себя знатоком "ночной жизни" Чикаго... Можете трактовать это, как хотите.
  Сцена была еще пуста, тишину разбавляли лишь обычные клубные ритмы. Долл направилась прямо к стойке бара, чтобы заняв выгодную позицию, выбрать себе подходящую жертву. Все было просто до неприличия, Долл дошла до этого сразу после превращения. Не нужно кидаться на поздних прохожих в темных переулках, впиваясь клыками им в шею... Нет, то есть в шею, конечно, впиваться надо, но... Красивой вампирессе было достаточно привлечь внимание какого-нибудь парня и заманив его в тихое место... Укусить. Вовремя останавливаться она научилась быстро, но и в первые свои не вполне удачные разы, Долл никого не убила. Невольные доноры разве что, проснувшись, мучились от жуткой мигрени, но все естественно обвиняли в этом избыток алкоголя в... крови.
  Взяв себе коктейль и устроившись на мягком диванчике неподалеку от сцены, Долл стала присматриваться к потенциальным донорам. ...И вдруг ее внимание привлек такой знакомый соблазнительный запах. Сладкий, как могильные цветы и горячий, как пламя... Так могла пахнуть только одна вещь во всем мире - человеческая кровь. Ее аромат был похож на смерть, такой же сладкий и притягательный. Но кровь была теплой, словно сама жизнь, чем она и была для вампиров. Смерть же была холодной, словно зима...
  Но откуда взялся этот приторный дух здесь? Долл захотелось начать оглядываться в поисках его источника, но она поступила умнее - замерла, прикрыв глаза, и начала пользоваться своим другим зрением. "Все есть лишь звук" - это больше, чем пустые слова. Это истина, о которой осведомлены создания тьмы, с начала времен живущие во мраке. Вампиры способны "слышать", когда вокруг слишком темно, даже для их глаз.
  Мир преобразился. Вместо мрака закрытых век Долл увидела все формы и краски, к которым привыкли глаза, и еще больше. Зрению "летучей мыши", как называла его сама вампиресса, не помеха ни тьма, ни слишком яркий свет. Даже стены далеко не всегда препятствуют ему.
  Запах тоже находил отражение в звуковых волнах. Вот он - багровый поток, клубящийся, словно сигаретный дым, расплывающийся по помещению, касаясь людских щек рук, на мгновение, окрашивая их в рубиновый цвет. А вот и источник...
  На тесной софе, прижавшись друг к другу, будто бы в страстном порыве, сидят парень и девушка. На них никто не обращает внимания - разве мало таких пар найдется в темных уголках клуба? Но внутри у Долл все похолодело, стоило ей только понять, чем на самом деле занимаются эти двое. Не ласки влюбленных можно было сейчас наблюдать, но игру хищника и жертвы - вампирессы и человека.
  "Что же мне делать теперь? - в отчаянии сжала она в руках ножку бокала, - Бежать, прятаться или остаться на месте?" Ей так долго удавалось скрываться от себе подобных, однако никакое везение не может длиться вечно. Ей хотелось уйти отсюда, как можно скорей, но некий инстинкт, который уже давно помогал принять ей правильное решение, приказал затаиться. Долл послушно вжалась в нутро дивана, зубами стиснув трубочку коктейля. Холодное вампирское сердце, такое спокойное обычно, заколотилось в несколько раз быстрее, кровь пульсировала в ушах. "Кровавые влюбленные" расположились слишком близко к выходу, и Долл боялась, что выходя, может привлечь их внимание. Вампиресса вновь закрыла глаза, на этот раз просто, чтобы успокоиться, а не для сканирования зала при помощи звука. Вдруг, Долл почувствовала, что воздух вблизи нее стал ощутимо холоднее, будто бы где-то неподалеку открыли дверь огромного холодильника. Пульс начал биться в совсем уж ненормальном ритме, кое-где попадая в такт клубной музыке.
  Открыв глаза, она тут же отшатнулась - прямо перед ней находилось лицо той самой вампирессы. Опытный взгляд Долл сразу же заметил мелкие недостатки ее внешности. Она была привлекательна, как и все бессмертные, но ее черты были немного вытянутыми, даже лошадиными, что делало вампирессу немного похожей на Сару Джессику Паркер. Короткое платиновое каре лишь сильнее подчеркивало неидеальную наружность вампирессы. Платье же ее, хоть и было фирменным и дорогим, являло собой пример абсолютно дурного вкуса. Состоящее из полупрозрачной основы, покрытой крупными серебряными паетками, оно было намного короче наряда самой Долл (который вовсе не был монашеским), а также имело огромное декольте, проходившее ниже солнечного сплетения. В общем, это платье было пошлым, вульгарным и совершенно безвкусным. Выбрать такое могла только какая-нибудь деревенская девчушка, в первый раз отправившаяся на дискотеку. Или вампиресса, жаждущая легкой добычи.
  Сама Долл никогда бы не опустилась до такого способа охоты, поэтому ее взгляд из испуганного, невольно стал презрительным. Тем временем неидеальные черты вампирессы, исказились гримасой ярости. Она приблизилась к Долл так, чтобы следующие яростные слова были слышны только им двоим.
  - Проваливала бы отсюда подобру-поздорову. Это - моя территория, а я - не безвольная дурочка, которая предпочитает витаминизированную водицу настоящей охоте. Уходи, если не хочешь нажить себе врага.
  Это было настолько очевидной наглостью, что весь испуг Долл растворился в потоке бессознательного неуправляемого гнева. Она ухватила вампирессу за предплечье своей тонкой, но по-вампирски сильной ручкой, не давая ей тем самым отстраниться.
   - А теперь, ты меня послушай! - прошипела Долл, угрожающе прищурив глаза цвета стали, - Я тоже не променяю настоящую кровь на дешевые коктейли. И если я захочу питаться здесь и сейчас, никто, в том числе и ты, не сможет помешать мне!
  Она разжала пальцы и довольно опустилась обратно на кожаный диван. Несмотря на внешнюю браваду, внутри у Долл все сжалось, в ожидании очередной вспышки гнева каинитки. Но та лишь счастливо рассмеялась, в ответ, чем немало удивила Долл.
  - Как же я рада встретить, наконец, единомышленницу! - воскликнула она, присаживаясь рядом с Долл, - Ты не представляешь, как меня достали эти кисейные барышни, которым от вида простой царапины становится дурно. Сидят себе, и глотают "донорку" напополам с шампанским. Нет, мельчают нынешние вампиры, не те мы совсем, что раньше! Кстати, я - Беатрикс, - вампиресса протянула Долл свою тонкую бледную ладошку с ногтями, покрытыми черным лаком.
  - Мария, - выпалила Долл первое пришедшее в голову имя. Еще не прошедшая настороженность не позволила назвать свое собственное.
  - Что-то я раньше не видела тебя, Мария. Ты из Чикаго?
  - Нет. Из Мехико, - вампиресса придумывала свою легенду "на ходу", все время опасаясь, что слишком громкий стук сердца выдаст ее ложь, - Сюда я переселилась где-то полгода назад.
  - Bienvenidos [6] в Город Ветров![7] - улыбнулась Беатрикс.
   Долл все пыталась обнаружить фальшь в ее поведении, но все поступки вампирессы, казалось, были полны искренности.
  - Gracias [8], - неуверенно поблагодарила ее Долл.
  - Не за что. Я не очень сильна в испанском, так только пару фраз знаю. Знаешь, я на самом деле тоже не местная. Пару недель назад приехала из Сан-Франциско. И честно говоря, "Золотые ворота" [9] мне больше по душе, чем "Уиллис-тауэр" [10].
  - Так зачем же ты оттуда уехала?
  - Один друг позвал, вроде как в гости. Кстати, он тоже из Мехико. Может, вы знакомый.
  - Все может быть, - согласилась Долл, и тут же вновь напряглась, - А этот твой знакомый, он... из наших?
  - Да, он вампир, - легкомысленно кивнула Беатрикс, - Кстати, а сколько тебе лет?
  - Восемнадцать, - слегка преувеличила она.
  Вампиресса с платиновым каре, как-то странно посмотрела на Долл и пояснила.
   - Я имею в виду, как давно ты Изменилась?
  - Ну, я же и говорю - восемнадцать, - решила не отступать от прежних слов Долл, - А ты?
  Беатрикс вновь непринужденно рассмеялась.
  - О, я очень стара. Я даже помню, как трясся Сан-Франциско в шестом и восемьдесят девятом [11]!
  Долл в ответ на это только и могла, что удивленно моргать. Получается, Беатрикс не меньше ста четырех лет! А точнее больше, ведь она лишь сказала о том, что помнит события 1906-го, но это значит, что родилась она на порядок раньше.
  "Вороново крыло" уже начали выступление, и вампирессе пришлось вплотную наклониться к уху Долл и практически кричать, чтобы быть услышанной.
  - Ты все-таки извини меня за это грубое поведение вначале. Просто, стоит мне увидеть бокал с коктейлем в руках у вампира, я просто с ума схожу.
  - Ты сама никогда не ешь и не пьешь ничего, кроме крови?
  Вампиресса в ответ грустно покачала головой.
  - А смысл? Если "еда и питье обратятся в яд и тлен на губах... и только кровью смогут они заглушить свою непроходящую жажду". Так, кажется, звучало проклятие для нашего прародителя - Каина и всех его потомков - каинитов. Хотя в Писаниях эта его часть и не фигурирует....
  Долл внимательно вслушивалась в ее слова, ничего непонимая. Она сама прекрасно ощущала привычный вкус пищи, хотя он уже и не столь радовал и чувство голода не притуплял... Разве что алкоголь совершенно прекратил свое воздействие на вампирессу - выпей она хоть целое море, все равно осталась бы абсолютно трезвой. Может, это восприятие зависит от возраста, и со временем Долл тоже будет чувствовать лишь горечь в глотке воды? И только кровь по-прежнему будет радовать своим одновременно сладостным и солоноватым вкусом...
  - Кстати, - вывела ее из размышлений Беатрикс, - Вон там стоит мой друг из Мехико.
  Лера проследила за направлением ее руки и в паре метров увидела высокого юношу с густыми вьющимися волосами цвета полуночи. Он заметил жест Беатрикс и с какой-то коварной улыбкой отсалютовал ей полупустым стаканом. После этого своеобразного тоста, вампир одним глотком осушил его, и направился в сторону вампиресс.
  - А тебя не раздражает напиток в его руках? - спросила Долл у новой знакомой, стараясь говорить не слишком громко, ведь острота вампирского слуха действительно феноменальна.
  - Тамерлану никакой закон не указ. Или ты принимаешь его таким, какой он есть, или... лучше держись от него подальше, - буркнула она.
  - Тамерлан? - приподняла брови Долл, - Тот самый?
  В ответ на это Беатрикс отмахнулась.
  - Скажешь тоже! Это всего лишь прозвище. Мы его обычно зовем просто - Тимур. Хотя, соглашусь, ник он себе нескромный выбрал...
  - А я никогда и не причислял скромность к своим достоинствам, - послышался низкий приятный голос, без труда пробивающийся сквозь шум музыки, - Рад видеть тебя вновь, Беатрикс. Представишь мне свою очаровательную подругу?
  - Конечно. Мария - это Тамерлан. Тим - Мария.
  Тимур-Тамерлан ловко поймал руку Долл в свою и галантно прикоснулся к ней прохладными губами.
  - "Так мил твой взор, так строен вид, Так выше всех ты красотой, Что не хвалить тебя - то стыд, Любить - лишь долг простой" [12] , - размеренно продекламировал он.
  - О, вы поклонник творчества Эдгара По? - склонила голову Долл.
  - В каком-то смысле. Я был лично знаком с этим талантливым человеком, и имел возможность одним из первых ознакомляться с его произведениями.
  - Я, к сожалению, такой возможности не имела. Но также уважаю труды этого мастера. Правда, мне больше по душе другое стихотворение... - сосредоточившись, Долл процитировала, - "Мы менялись лаской привета, Но в глазах затаилася мгла, Наша память неверной была. Мы забыли, что умерло лето, что октябрьская полночь пришла..."[13].
  - Что вы хотите сказать, этой цитатой? - смутился Тамерлан.
  - Что проявления вежливости между нами - не более чем притворство, скопированное с повадок смертных, - ответила Долл, смотря прямо ему в глаза. Беатрикс все это время переводила встревоженный взгляд с одного вампира на другого, - Но мы - не люди, хотя порой неплохо притворяемся ими.
  - Да, конечно, вампиры не люди, - согласился Тамерлан, - Мы сильнее, решительней. Мы всегда добиваемся, чего хотим. И, самая главная наша черта - мы умеем мстить, - он внимательно посмотрел на "лже-Марию", ожидая ее возражений.
  - А ведь вы правы! - неожиданно для всех, в том числе и самой себя, воскликнула Долл, - Простите, вынуждена вас покинуть, - она подхватила сумочку и так быстро направилась к выходу, что ни Тамерлан, ни Беатрикс, не успели ничего сказать.
  "Я не знаю, кто этот таинственный Тамерлан, - думала она, пробираясь сквозь толпу, - Но он, как будто заглянул мне в душу и сказал то, что я сама всегда знала, но боялась признать. Пусть, я не человек. Это и к лучшему. Я теперь достаточно сильна, что бы избавиться от своего врага. Алекс, ты разбил мне сердце. И ты дорого заплатишь за это и за всю боль, что мне довелось испытать из-за тебя. Ты узнаешь, как жестоко умеют мстить забытые игрушки вампиров".
  ... А голос солистки "Воронова Крыла" одновременно хриплый и звонкий, прорывал пространство клуба очередной чарующей песней. Ее слова, казалось, были написаны о Долл и для Долл и лишь подкрепляли ее уверенность в собственных силах и правах.
  
  В этом мире тьмы и боли
  Есть один лишь светлый миг -
  Разучилася я плакать,
  И не вырвать с горла крик.
  
  Маску я ношу умело -
  Не увидеть, что под ней.
  Ну а сердце, что болело,
  Я забыла меж теней
  
  Я душу спалила и с нею весь мир -
  В груди пустота.
  Я стала не та.
  Теперь, я твой личный вампир.
  
  Зачем же ответы
  В безумьях искать?
  Расспрашивать: "Где ты?"
  Опять и опять.
  
  Мне проще одной.
  Я лучше сама...
  Я стала другой -
  Твоя в том вина.
  
  Я душу спалила и с нею весь мир -
  В груди пустота.
  Я стала не та.
  Теперь, я твой личный вампир.
  
  Забыть не смогу.
  Прощать не умею.
  И в мести врагу
  Я сделалась зверем.
  
  И крылья свои
  Расправлю я вновь.
  Но перья черны.
  И гонит их кровь.
  
  Твой личный вампир,
   смерть и судья.
  Прощальный стон лир.
  И все это - я!
  
  Я душу спалила и с нею весь мир -
  В груди пустота.
  Я стала не та.
  Теперь, я твой личный вампир...[14]
   Глава 4. Окровавленный цветок.
  
  Новое утро стало для Долл началом новой жизни. По крайней мере, так она решила сама. Чувствовала вампиресса себя просто чудесно - сказывалась кровь трех молодых людей и одной девушки, выпитая ей вчера. Тогда она решила не тратить время на соблазнение, а попросту подкараулила каждую из жертв - всех в разных местах. Девушку, например, в дамской комнате клуба. А одного из парней она поймала прямо возле его машины - этот участок парковки плохо освещался. Ну, конечно, Долл ведь сама кинула камень в тот фонарь, что так неприятно слепил глаза... В общем, она осталась сытой и довольной, а домой вернулась только утром. "Все-таки, фортуна порой улыбается мне... во все тридцать два клыка", - фыркнула Долл, вспомнив вчерашнюю неожиданную встречу, - "И почему я так долго боялась других вампиров. Это они должны меня бояться! Ну, один из них, точно..."
   Тот странный парень - Тамерлан... Он словно вытащил ее из кошмара. Ведь Долл так долго не могла свыкнуться с мыслью, что она вампир. И дело было вовсе не в специфической диете... С ней-то как раз она легко примирилась. Однако что-то внутри упорно отказывалось верить - ты не человек уже, забудь и смирись. Но вчерашний вечер изменил все. Теперь, у нее не осталось сомнений в том, кто она есть и кем хочет быть. "Я - вампир. А хочу я быть... сильной. Вот и все. Так просто..." Просто, да не совсем. Вот, где например, искать Алекса, Долл и понятия не имела. Хотя... Может, ответ ближе, чем она думает? И та, кто может дать ей эти ответы - разумеется, Беатрикс ! Вот только, как с ней связаться? Номер мобильного Долл у нее взять не успела. Значит, придется изменить своим обычным мерам осторожности и сходить два раза в один и то же клуб. Будем надеяться, что Беатрикс там тоже появится.
  Кроме размышлений о мести, новых знакомых и собственной сути, Долл все утро занималась тем, что с пристрастием опытного фотографа - а, кстати, было у нее такое увлечение, когда-то - разглядывала собственное отражение, придирчиво сравнивая его с фотографиями Долл же, но времен человеческой жизни. Раньше, она как-то не задумывалась об этом. А теперь вот стало любопытно - как сильно вампирская кровь изменила ее.
  Нет, перемены, определенно на лицо, а точнее - на лице. Первое, что бросается в глаза - это, конечно, волосы. Если при жизни они были цвета жидкого золота, то теперь напоминали скорее серебро, сверкающее под светом холодной луны. Да, вот такой поэтический цвет получился. Что еще? Ну, кожа, которая и раньше не была смуглой, стала совсем белоснежной, матовой. Правда, вчера ее щеки заливал румянец, а губы были бардово-алыми. Конечно, только благодаря чужой крови... Глаза... Вот тут все сложнее. То, что они стали другими можно даже сказать, чужими, - бесспорно. Но в этом случае, все было не так явственно. Но, когда-то эти глаза были полны света и любви... "Это было давно и не правда, - твердо сказала Долл, - Вся моя жизнь, связанная с ним... Ее нужно забыть, сжечь испорченные страницы..." В собственных глазах Долл видела холодное призрение ко всему миру, и затаенную ненависть. Но в них также была сила молодого вампира, непокорность судьбе и жажда мести. А в глубине зрачка плясали багровые искры - так бывало, если она выпивала слишком много людской крови. А иногда и от всплеска эмоций. Один чересчур любопытный бармен, помнится, очень испугался пламени в ее зрачках. Если бы она не заставила его забыть об этом, парень еще долго видел кошмары о глазах вампира.
  Закончив осмотр, Долл пришла к одному выводу - она стала абсолютно другой. И дело не только во внешности. И теперь, она знала точно, что никогда не допустит прежних ошибок - никому не доверится, никого не полюбит. Ведь стоит отдать кому-то свое сердце, как его тут же изорвут, разобьют и выбросят, как фантик от конфеты... Но, все, хватит! О прошлом не нужно рыдать, на нем нужно учиться. Теперь-то все станет по-другому...
  Долл устало опустилась на ковер. Все-таки, жалость к себе любимой жутко изматывает. И опять, сегодняшний день пройдет в ожидании вечера? Наверное, большая часть вампиров так и живут. Можно, конечно, сходить в школу... появиться на паре последних уроков. Но, во-первых, до темноты все равно останется еще куча времени... А во-вторых, какой ей вообще толк от среднего образования? Зачем оно вампиру? Хорошо, хоть, остался всего год, а потом... Что именно она станет делать потом, Долл еще не решила. Наверное, попрощается с отцом и свалит куда подальше из этого города. Слишком много здесь воспоминаний, а ей сейчас хочется начать все с чистого листа. Но, как надоело жить в вечном ожидании! "Ну, ладно, раз мне все равно придется оставаться здесь еще какое-то время, проведу его с удовольствием. Начну, например с того, что верну себе популярность - решила Долл".
  Неизвестно, что еще бы успела придумать Долл, лежа на белоснежном ковре в своей спальне, если бы не прозвучал дверной звонок, разрывая молчаливую тишину. Вампиресса настороженно замерла. Кто бы это мог быть? Точно не отец, он всегда звонит, прежде чем навестить ее. А больше некому, из друзей точно...
  К двери Долл подкралась бесшумно; так ходить могут только кошки и вампиры. Застыла на секунду, а потом решительно распахнула дверь одним толчком руки. Но за ней... не было никого. Ни вампира, ни человека, ни врага, ни друга. Долл еще раз внимательно оглядела коридор, но там тоже было пусто... И только опустив глаза, она увидела кое-что на коврике у своей квартиры. Алая-алая роза. Всего одна, но свежая и, кажется, дорогая. Что-то было необычного в строении ее бутона... а, может, в запахе - наверно, какой-то заграничный сорт. Долл в изумление подняла цветок и, держа его в вытянутой руке, пошла обратно в квартиру. "Так странно. Мне давно уже не дарили цветов... И кто бы это мог быть?" - метались рассеянные мысли девушки, - "Неужели у меня появился тайный поклонник?" Долл хотела было отправиться на кухню, чтобы взять вазу для изысканного подарка, но вдруг почувствовала что-то неладное. Интуиция и раньше редко подводила ее, а после превращения в вампира стала вообще безупречной. И вот теперь, именно эта интуиция кричала Долл, что с этим цветком что-то не так, какой-то он неправильный... И тут она поняла, что это было. Запах... Розы так не пахнут... Он был чарующим, прекрасным и до боли знакомым. Вчерашним вечером Долл наслаждалась им не один раз...
  Находясь в каком-то странном оцепенении, Долл с трудом поднесла розу поближе, желая рассмотреть, провела пальцами по нежным лепесткам... И с криком отбросила в сторону, словно ядовитую змею...
  А от цветка по белому ковру разливалась багровая лужа, словно кто-то пронзил мечом живое сердце, и оно расплескивало свою кровь вокруг. Долл даже показалось, что роза слабо пульсирует, лежа на полу. Кровь! Кровь! Это была кровь! Это она пахла так волшебно, и она теперь заливала весь пол вокруг вампирессы. Сейчас в ней должна была проснуться жуткая жажда, но ужас был сильнее вампирских инстинктов. Долл пыталась отползти в сторону от алого моря, которое все продолжало вытекать из бездонного цветка. Всхлипывая, она забралась на кровать и, укрывшись одеялом, словно маленькая испуганная девочка закрыла глаза. "Пусть это окажется сном! Пусть окажется!" - беззвучно молилась Долл. Кого она умоляла, вампиресса и сама не знала. Вряд ли Бога, ведь вампиры считаются проклятыми существами, и Долл никогда с этим особо не спорила... Но, сейчас она готова была поверить в кого угодно, пообещать что угодно, лишь бы этот кошмар закончился.
  Позже, Долл и сама будет недоумевать, почему, так испугалась. Разве можно напугать вампира кровью? Как оказалось можно... И было во всем этом происшествии что-то жуткое, невозможное...
  ... Как долго она пролежала во так, закрыв глаза и укутавшись в одеяло, Долл не знала. Но самой вампирессе показалось, что прошла целая вечность прежде, чем она решилась вновь взглянуть на свою комнату.
  В ней все было, как всегда, будто ничего и не случилось. Не было ни капли крови, и воздух был чист, только лишь на ковре лежала одинокая пунцовая роза.
  
   ***
  
  - Что-то не так в этом городе.
  - Ты, что-то сказала? - рассеянно пробормотал Антон. Лера сегодня не появилась в школе, и все его мысли были заняты лишь ей. И, как бы Антон не пытался убедить себя в том, что так взволнован лишь потому как не знает, что может вытворить молодая вампирша - на самом деле это было... не совсем так.
  Флай раздраженно покосилась на брата. Ее жутко волновало его состояние, но она пообещала не лезть в ему душу и она не будет этого делать. "В конце концов, как я уже говорила, если речь не идет о нежити, пусть делает все, что хочет, - попыталась она успокоить свою совесть". Но шестое чувство, пополам с эмпатией подсказывали ей - с Антоном что-то не так. Шквал его эмоций буквально затапливал Флай, стоило только немного расслабиться. Из такого потока чувств сложно было вычленить что-то конкретное, понять в чем проблема, но Флай показалось, что в мыслях Антона фигурирует какая-то девушка... Неужели и в ее братца, наконец-то, угодила стрела Амура? Раньше у них не было тайн друг от друга, но дела любовные - это нечто совершенно особенное. Флай не собиралась встревать в личную жизнь брата и быть третьей лишней... пока это не мешало ей самой.
  И все-таки эта невнимательность жутко раздражает!
  - Антон, будь добр, слушай, когда с тобой разговаривают! - сердито рявкнула она, - Можешь, проявит капельку внимания к моим дурным предчувствиям!?
  Кажется, помогло. Парень удивленно заморгал, но шок сделал свое дело и теперь Антон стал внимательней. Когда сестра говорит о дурных предчувствиях... О, это значит, что проблема нешуточная, по пустякам инстинкт Флай не срабатывает.
  - Прости... Я просто задумался. Так в чем проблема?
  Флай устало провела ладонью по лицу.
  - Ох, если бы я знала. Но с тех пор, как мы вернулись в Чикаго, моя интуиция орет хуже дурной сигнализации. Что-то очень и очень темное прячется здесь, и мне кажется, что обычными вампирами проблемы не ограничиваются.
  Порой, брату с сестрой не нужны были слова для общения. Вот и сейчас парень догадался о том, чего не договаривала Флай.
  - Ты хочешь сказать?.. - нахмурился Антон.
  Сестра коротко кивнула.
  - Да, братик, именно. И в первый раз, я готова признать - похоже, на этот раз влипли мы не по-детски...
  - Прорвемся, - приободрил ее Антон, - Как и всегда.
  Флай задумчиво покачала головой.
  - Что-то мне подсказывает, что теперь все будет совсем, не как всегда.
  Лицо Антона стало суровым и решительным. Отступать и бежать он не собирался и знал, что сестра тоже так не поступит. И он ответил Флай так, как посчитал правильным.
  - Что ж, Стрекоза, тогда нам остается лишь надеяться, что ты ошибаешься...
  
   ***
  
  С ужасом и отвращением Долл глядела на проклятый цветок. А может, и проклятый. Что за наваждение с ней случилось? "Я сошла с ума - какая досада", - отрешенно подумала она. А все-таки, что же произошло? Какие еще могут быть объяснения, кроме расстроенной психики? Да, раньше Долл не слышала о ненормальных вампирах... однако все когда-нибудь случается в первый раз. Долл видела весь этот кошмар собственными глазами - как кровь не переставая хлестала из сердцевины цветка... Но ведь сейчас ничего нет! Никаких доказательств того, что она все еще в своем уме. Кроме, конечно, этой мерзкой розы.
  Сползя с кровати, Долл на нетвердых ногах подошла к цветку, кровавым пятном багровеющему на полу. Не хотелось прикасаться к нему, но оставлять жуткий презент в квартире, Долл тоже не испытывала ни малейшего желания. Аккуратно подцепив шипастый стебель ногтями, стараясь при этом не касаться его подушечками пальцев, вампиресса подошла к окну и, распахнув створки, зашвырнула розу, как можно дальше. Думаю, следует уточнить, что понятие "далеко" у вампира, очень сильно отличается от нормального человеческого. В общем, буквально за пару секунд цветок скрылся из виду, перелетев несколько скоростных магистралей. Так что, даже если кто-то удивится столь необычному "дождю", то все равно не увидит, откуда прилетел такой сюрприз.
  Долл выкинула кровавую розу, а вместе с ней постаралась выкинуть эту историю из своей головы. Ведь если бы она снова начала размышлять об этом.... Страх снова вернется. А она только-только начала излечиваться от него! Долл не хотела думать о том, что произошло, но помимо ее воли в мыслях всплыла другое жуткое происшествие... Которое так же случилось совсем недавно.
  Вампиресса подошла к элегантному столику из стекла и светлого дерева и открыла шкатулочку, стоявшую на нем. В ней Долл хранила свои украшения (только самые любимые, иначе пришлось бы заводить не маленький сундучок, а огромный сейф) и всякие памятные мелочи: открытки от самых близких людей, ракушку - символ ее последнего совместно отдыха с отцом, ленту, которая украшал ее прическу на вечеринке в честь шестнадцатилетия - славно она тогда погуляла! И именно оттуда Долл вытащила совсем скромное украшение, так не похожее на то, что обычно предпочитала девушка. Строго говоря, оно и не принадлежало ей. Искореженный серебряный крестик - символ вампирского могущества и слабости суеверий. Тот самый, что Долл нашла возле трупа девушки, убитой, несомненно, одним из Детей Ночи.
  Вампиресса долго вглядывалась в изогнутые линии креста, словно он мог дать ответы на мучавшие ее вопросы. Но серебро оставалось все таким же молчаливым. Долл вздохнула и, взвесив цепочку на руке, одела его на шею. Кому-то это показалось бы дурным знаком - предмет, найденный у трупа, вряд ли может приносить удачу. Но Долл никогда не верила в приметы и, поэтому думал иначе. "Если уж и верить в знаки судьбы, то только те, что творим мы сами".
  Что же, все проще простого - забыть все дурное, не зацикливаться на мечтах о будущем и жить нынешним моментом! И пусть отныне и навсегда это станет ее жизненным кредо. Но со всем этим ... о чем Долл решила не думать... до наступления темноты остается не так уж много времени. А еще нужно успеть привести себя в порядок.
  Для начала вампиресса решила принять ванну, вовсе не из крови, как легендарная графиня Батори [15] - а простую ванну из воды и ароматической соли. Долл всегда делала эту процедуру, когда хотела расслабиться и успокоиться, а сейчас это было необходимо ей, как никогда. Потом девушка высушила волосы, и вновь с головой ринулась в шкаф. Сначала ее выбор пал на сногсшибательное платье цвета киновари. Оно было длинным, но плотно облегало фигуру Долл, показывая все, что было нужно и, скрывая... впрочем, скрывать вампирессе было как раз нечего. Долл надела платье, испытывая чувство радостного предвкушения - если она появится сегодня в этом, то произведет фурор! Но ее радость мгновенно угасла, стоило ей только взглянуть на свое отражение. Красное - нет, кровавое, на белом... Красная роза. Белый ковер. Море крови...
  - Нет!
  Долл отвернулась от зеркала и глубоко задышала, чтобы прийти в себя. Она ведь решила забыть об этом. Вампиресса стала быстро стаскивать с себя платье через голову, не боясь помять или порвать нежную материю. Не глядя, она запихнула его на самую дальнюю полку, где лежали те вещи, которые она никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не надела бы. В основном это были подарки злейших "подруг" или тех, кто просто не имел ни капли вкуса.
  ... После этого Долл тяжело было вновь сосредоточиться на выборе наряда. Но ведь она собралась не развлекаться - ну, ладно, не только развлекаться, ей была нужна информация, дать которую мог только другой вампир. Яркая, живая и чего уж там - болтливая Беатрикс, казалось, подходила для этой цели просто идеально. А с учетом того, что Долл была знакома только с тремя вампирами, один из которых был сейчас или мертв или... почти мертв. Если она решила кому-то отомстить - пусть заранее бронирует место на кладбище, и фотографию выбирает получше - надгробия обычно дооолго стоят.
  В результате Долл выбрала вполне милое платье, не такое, конечно, как то красное, но тоже неплохое. В китайском стиле: с воротником-стоечкой и короткими рукавами, платье из черного шелка с серебряными драконами было всего на ладонь выше колена - практически монашеское одеяние, особенно если взглянуть на остальные вещи вампирессы. К этому платью Долл подобрала серьги в виде иероглифов. Но главным аксессуаром стал веер перлового[16] цвета. Девушка подняла волосы наверх и заколола пряди невидимками. Вот, теперь, кажется, все.
  Долл прикоснулась к цепочке серебряного крестика и мысленно пожелала себе удачи. Кто бы мог подумать, что она пойдет искать одного вампира, чтобы в результате найти другого! Да и боялась она, как оказалось, зря. Беатрикс, по крайней мере, была ничуть не хуже бывших человеческих подруг. А может, и лучше - время покажет... А вот с Тамерланом пока ничего не ясно... Он, конечно, приободрил Долл своими словами - пускай и случайно. Но было в этом парне что-то такое... что заставляло Долл все время быть в напряжении. Она усмехнулась. Хотя, он был, бесспорно, красив. Очень. Возможно, один легкий, ничего незначащий роман поможет ей окончательно прийти в себя? Поразмыслить об этом, пожалуй, что стоит...
  Долл встряхнула головой и отправилась к дверям. Ладно, нафлиртуется еще - вся вечность впереди. Сейчас есть дело первостепенной важности.
  В коридоре у лифта вампиресса абсолютно неожиданно столкнулась с Ллойдом. "Ох, нет, только не это!" - взмолилась Долл. Ллойд Мартинс жил в квартире напротив и был типичным богатым придурком, который считал, что деньги родителей позволяют ему творить все, что угодно. Он все время клеился то к Долл, то к ее симпатичным подругам. Большинство - в том числе и сама вампиресса - отшивали банкирского сынка, но были и те, кто не слушал советов. Ох, бедная глупенькая Лили! Повелась на смазливое лицо и дорогой автомобиль, и дорого заплатила за собственную доверчивость. Ллойд просто-напросто воспользовался ей и выбросил. Долл до сих пор помнила, какой несчастной выглядела Лили тогда и, как она до сих пор шугалась от каждого парня. А теперь и сама знала, каково получить удар в спину от любимого человека...
  А сейчас этот идиот стоял и нагло ухмылялся, буквально раздевая Долл глазами. И это после всего, что он сделал!.. Конечно, Долл могла бы развернуться и спустится по лестнице, чтобы не смотреть в эту наглую физиономию... Могла бы, но не хотела.
  Вместо этого она соблазнительно улыбнулась, чуть наклонив голову вправо, и произнесла негромко, вынуждая прислушиваться к своим словам.
  - Привет, Ллойд. Рада тебя видеть. Должна сказать, что ты сегодня отлично выглядишь.
  Разумеется, это была ничем неприкрытая лесть, но парни никогда не умеют отличить правду ото лжи... когда говорит красивая девушка. И Ллойд, услышав такие приятные слова в свой адрес, надулся, становясь похожим на огромного наглого павлина.
  - Спасибо. Ты тоже... - он бросил красноречивый взгляд на стройные ноги вампирессы, а она расстроилась, что одела такое открытое платье.
  Двери лифта отворились, и Ллойд в кои-то веки проявил галантность и пропустил Долл вперед. Она вновь улыбнулась ему, глядя прямо в глаза. Парень нервно сглотнул, слишком уж хищным и непокорным показался ему ее взгляд. Но, посмотрев снова на стройную фигурку девушки, облаченную в черный шелк, забыл об этих мыслях. Обычно Ллойд предпочитал соблазнять милых домашних девочек, а Долл явно не подходила под эту категорию... Но, она все-таки была чертовски красивой! А со времени их последней встречи, кажется, похорошела еще больше. Зря он тогда начал ухлестывать за этой дурой - Лили. Надо было сразу охотиться за добычей покрупнее...
  Все эти мысли крутились в голове Ллойда, который наивно полагал себя охотником, а на самом деле был лишь жертвой...
  Оказавшись в кабинке лифта, Долл слегка прислонилась к его зеркальной стенке и принялась бросать Ллойду взгляды-приманки. И он заглатывал их одну за другой. Пространство и так было тесным, а парень придвинулся к Долл еще ближе, практически вплотную, но она и не сопротивлялась этому.
  - Мне кажется, между нами вспыхнула какая-то искра, - проговорил Ллойд, наклоняясь к лицу вампирессы.
  "Очередная банальная фразочка, уже набившая оскомину, - с тоской подумал она". Но вслух сказала обратное.
  - О, я думала, это мне одной показалось, - при этом Долл широко распахнула свои голубые глаза, придавая им невинное и наивное выражение.
  - Нет, бэби, не показалось, - вампиресса почувствовала, что от Ллойда явно разит выпивкой. О Господи, вечер же еще только начался! И это "бэби" - фу, как пошло.
  Долл приподнялась на цыпочках и обхватила шею Ллойда одной рукой, будто бы хотела поцеловать. Ее холодное дыхание защекотала кожу парня, когда она прошептала ему прямо в ухо.
  - Это тебе за Лили.
  
   ***
  
   Долл с отвращением вытерла губы тыльной стороной ладони. О, как же хочется прополоскать рот! Ей никогда не доводилось пить что-нибудь более отвратительное! Такое ощущение, что по венам Ллойда течет дешевый виски с небольшой примесью крови. Тьфу, как мерзко. Причем не только физически - на душе тоже погано. "Может, если бы я все-таки его прикончила, то чувствовала себя лучше?" Да-да, Долл сохранила Ллойду жизнь. В конце концов, не ей это решать - это не ее месть. Но пройти мимо этого придурка просто так вампиресса тоже не могла. Пришлось припадать ему хороший урок.
  "По крайней мере, жуткая головная боль с утра ему точно обеспеченна", - злорадно подумала Долл, - "Хотя... Боже, как плохо-то... боюсь, мне тоже. Ну и ладно, оно того стоило! Жаль только, что Лили я не могу ничего рассказать..."
  Но, простой мигренью Ллойд точно не отделается! Во-первых, Долл выпила очень много его крови - не настолько, чтобы убить (Хотя, всякое случается...), но чтобы причинить ему максимальную боль. Обычно укус даже приятен, но только если сам вампир этого хочет. А вот если он захочет причинить страдание, то донор будет мучиться. К тому же, это было необходимо, чтобы сделать по-настоящему сильное внушение. Такое, которое продлится всю жалкую человеческую жизнь... Да, это было очень забавно. И справедливо - Ллойд получил то, что заслужил. Бедная Лили после расставания с ним не могла даже заговорить с другим парнем - ее начинала сразу же бить нервная дрожь. А Ллойд теперь будет испытывать ужас при виде любой блондинки. Представьте, сколько светловолосых девушек в Чикаго - на улице, в магазинах, кинотеатрах и клубах. И каждая из них будет для Ллойда самым жутким кошмаром... наяву. Конечно, придумывая "проклятие" для него, Долл не смогла не перевести все на себя любимую. Ведь она тоже была блондинкой, а то, что они с Ллойдом жили в двух шагах друг от друга... О, какой простор, чтобы как следует его помучить!
  Ладно, возможно, это было не очень хорошо. Но разве Ллойд хорошо поступил с Лили и еще, черт знает, сколькими девушками? Нет, нет и еще раз нет! "Будем считать это маленькой репетицией моей главной мести", - подумала Долл.
  ...И все-таки, вампиресса испытывал чувство огромного удовлетворения, при мысли о том, что хоть один моральный урод, наконец-то, получил по заслугам.
  "Кто знает, может мне и придется когда-нибудь расплачиваться за это... Но, честное слово, я ни капли не жалею о том, что сделала!". Долл всерьез задумалась о наказании. Нет, даже о НАКАЗАНИИ. Если ад и рай существуют... Ну, ей об этом можно не волноваться - небеса-то вампирессе точно не светят. Хотя, это было бы забавно - ангелок с нимбом, крылышками и клыками. Ну да, фантазия у Долл всегда была развита. Порой, даже слишком.
  ...Ну, все - все лишние мысли прочь из головы! Вот уже и двери клуба.
  
   Глава 5. Чувства или фарс?
  
  Подойдя ближе, Долл с удовольствием заметила, что взгляд охранника (правда, не того же самого, что вчера) затуманен и отстранен. Значит, какого-то вампира или вампирессу не захотели пускать внутрь. "Пожалуйста, пусть это будет Беатрикс!" - с надеждой подумала Долл. Она уже не боялась подобных себе, просто сейчас ей была необходима только вампиресса из Сан-Франциско.
  Без проблем перешагнув порог и оказавшись внутри клуба, Лера сразу же перестроилась на зрение "летучей мыши" - так будет проще найти кого угодно в этой толпе. И вампирские глаза не подвели ее. Глухая, мрачная какофония, которая исходила от большинства людей резко контрастировала с серебряной чистой и звонкой мелодией, исходящей от бессмертных. И такая была в зале только одна. Долл уверенно устремилась к светлому сиянию, не обращая внимания на недовольство людей, которых задевала или толкала в спешке.
  - О, Мария, рада тебя видеть! - голос Беатрикс представлял собой смесь лазоревого и нефритового оттенков - значит, слова были абсолютно искренними и радостными. Долл моргнула, чтобы отключить сверхзрение. Это, как минимум, невежливо - не стоит слишком уж любопытствовать, как относится к тебе собеседник, практически залазить ему в душу.
  Долл мысленно чертыхнулась. Мария! Зачем, она вчера представилась этим дурацким фальшивым именем? Да, к тому же соврала, что приехала из Мехико. Ей повезло, что Тамерлан не стал заводить речь об "их общей" малой родине. А то бы, точно прокололось бы на чем-нибудь. Ладно, как говорится, если нельзя сказать правду - скажи ее часть.
  - Э-э, и тебе привет, Трикси, - неловко улыбнулась она.
  Вампиресса рассмеялась.
  - Трикси? Ну, надо же! Меня действительно так звали... давно. Как ты догадалась?
  - Интуиция вампира, наверное, - пожала плечами "Мария", - Кстати, раз уж речь зашла об именах... Хотела сказать еще вчера - я предпочитаю, когда меня называют Долл. Мария - это как-то слишком официально.
  Беатрикс удивленно приподняла бровь.
  - Ну, ладно, Куколка, если тебе так хочется... А ты знаешь, - резко перескочила она, - Что понравилась Тимуру? Нет, то есть он, конечно, флиртует со всеми особами женского пола... Но, то, как он вел себя с тобой - это что-то особенное.
  Долл тут же придала своему лицу, как можно более равнодушное выражение.
  - Ну, не знаю. Я тоже люблю строить глазки симпатичным парням, но... как бы так сказать. Я сейчас не хочу серьезных отношений.
  Беатрикс закашлялась от приступа неудержимого смеха.
  - Долл, ты шутишь? Серьезные отношения с Тамерланом? Нет, правда - это очень забавно!
  - Но, ты же сама сказала... - вампиресса в китайском платье растерянно помотала головой, - Я что-то не поняла.
  Беатрикс вздохнула и посмотрела на Долл, как на неразумного ребенка.
  - Я сказала лишь, что ты понравилась ему больше, чем другие девушки. Но это не значит, что Тим поведет тебе под венец. Да и не принято это как-то у нас.
  Сегодня в клубе не выступала ни "Вороново крыло", ни какая-нибудь другая группа. Вместо живой музыки звучал занудный клубняк, изредка сменяющийся популярными R&B треками. Это порядком отвлекало Долл от беседы, хотя саму суть она уловила.
  - Слушай, давай об этом потом, - попросила она, - Я сюда не просто так пришла, мне нужно кое-что спросить у тебя...
  - Без проблем, - кивнула Беатрикс, - В чем вопрос?
  Долл неуверенно замолчала. А стоит ли говорить об этом? Она так долго осторожничала, избегала даже общества других вампиров, а теперь, что? Взять и все вот так сразу выложить? Да, Беатрикс кажется вполне дружелюбной - если забыть самое начало их знакомства - но можно ли ей по-настоящему доверять?
  "Это так сложно", - с отчаянием подумала Долл, - "Но... у меня нет выбора. Я Алекса из-под земли достану... даже, если это придется делать в буквальном смысле..."
  - Мне необходимо найти одного, - Долл понизила голос, - вампира. Возможно, ты сможешь мне в этом помочь.
  - Постараюсь, - согласилась Трикси, - Как его зовет, как выглядит... Ну, и вообще, чем больше подробностей, тем лучше.
  - К сожалению, я не так уж много о нем знаю, - "А точнее - я абсолютно не знала того, с кем встречалась. На будущее - без полного досье бой-френдов не принимать!", - Зовут Алекс, внешность - типичный каинит - светлые волосы, голубые глаза, Кеназ на левом запястье...
  - Да, не густо, - нахмурилась вампиресса, - Но, могу сразу сказать - я его не знаю. Могу поспрашивать у знакомых. Кстати, что делаешь в эти выходные?
  - Выходные? - Долл чуть-чуть нахмурилась, - Да, вроде никаких планов нет. А что?
  Глаза Беатрикс расширились в удивлении.
  - Долл, ну ты даешь. Хэллоуин! Соберется много наших, ну и закуска, разумеется, - при этих словах она коварно улыбнулась, - Костюмы, живая музыка и живая кровь - будет весело, приходи.
  - Праздник, когда люди наряжаются нечистью, а мы, что наоборот? - усмехнувшись, спросила она.
  - Ну, почему бы и нет, - пожала плечами Беатрикс, - Я например, буду в костюме Леди ГаГи.
  - Оригинально! - оценила идею Долл, - А в каком именно?
  Беатрикс хитро улыбнулась и покачала головой.
  - Это ты узнаешь только на самой вечеринке. А сама, что наденешь?
  - Понятия не имею. Если честно, я вообще не думала, что буду праздновать Хэллоуин. Не знала, что вампиры его отмечают...
  На самом деле это очень древний праздник, - сказала Беатрикс, - И к тому же - отличный повод повеселиться.
  - Хорошо я приду, - согласилась Долл, - А ты не забудь, пожалуйста, о чем я тебя просила.
   - Ага, не забуду. И я на твоем месте поторопилась бы с выбором наряда - времени осталось всего ничего.
  - Если продолжать идею о знаменитых блондинках, то я могу быть Мэрилин Монро, - пошутила Долл, - Правда фигура у меня не такая соблазнительна. А жаль...
  Ее рассуждения были прерваны ясным ощущением, что где-то поблизости есть другие вампиры. Фраза, произнесенная Беатрикс, подтвердила это.
  - А вот и Тамерлан... О, черт! Только не это, - неожиданно простонала она.
  - Что случилось? Я думала, вы друзья, - удивилась Долл.
  Трикси скривилась так, будто хлебнула тухлой крови.
  - Я не о Тимуре. Просто с ним опять увязалась Натали. Да-да, именно с ударением на "а", - кивнула она, увидев удивленный взгляд Долл, - Будь с ней поосторожней - та еще зараза.
  - Так и я не белая и пушистая, - усмехнулась Долл, - Если что не по мне, могу и укусить.
  Пару минут они с Беатрикс сидели молча, ожидая, когда подойдут Тамерлан и его подружка.
  Натали оказалась смуглой брюнеткой - редкость среди вампиров - ростом ниже Долл, которая и сама-то еле дотягивала до пяти футов трех дюймов на каблуках. Томный и скучающий взгляд ее черных глаз, безучастно скользнул по Беатрикс, но задержался на Лере. Всего на секунду, но и этого хватило, чтобы почувствовать исходящую от нее неприязнь. Правда, вампиресса с серебристыми волосами предпочла не обращать на это внимания. Раньше, такие взгляды были ее постоянными спутниками.
  Тимур представил их друг другу, при этом Долл показалось, что он тепло улыбнулся, когда назвал ее вымышленное имя. Черт возьми, что здесь происходит? Одна взглядом убить готова, а другой радуется, словно старого друга увидел. Или любовь всей своей жизни...
  - Можно, просто Долл, - сказала она, после того, как прозвучало: "А это Мария..."
  - Как пожелаешь. Такой прекрасной леди к лицу любое имя, - кивнул Тамерлан.
  Натали скрипнула зубами, услышав неприкрытый флирт в его словах. "Кажется, кто-то вообразил себя большим, чем есть на самом деле", - подумала Долл. На ее губах мелькнула короткая усмешка - ничего не радует так, как разочарование столь неприятных особ, как Натали.
  - Тэм, может, принесешь мне выпить, - игриво промурлыкала смуглая вампиресса, напрасно пытаясь привлечь внимание Тамерлана.
  Он ответил ей довольно грубо, даже не глядя в сторону Натали.
  - Барная стойка в шаге от тебя. Возьми сама. Или иди и зачаруй очередной живой коктейль.
  Натали возмущенно фыркнула и, вскочив со своего места, устремилась в неизвестном направлении.
  - Жаль того парня, который сейчас подвернется ей под руку, - озвучил общую мысль Тамерлан.
  - Лично я никогда не понимала, что ты находил в этой просоляренной стерве, - покачала головой Беатрикс, - И зачем ты сегодня привел ее сюда?
  - Сама привязалась. Черт, такое ощущение, что у Натали закладывает уши, сразу же, стоит мне начать объяснять ей, что мы расстались уже давным-давно. Ладно, - махнул рукой Тэм, - давайте просто забудем об этом.
  - И все-таки ты повел себя... не очень воспитанно, - Долл удивилась, когда поняла, что эти слова произносят именно ее губы. Странно, ведь Натали раздражала всех, в том числе и ее саму. Так, почему она вдруг принялась ее защищать?..
  - Представь, что Натали полвека преследует не меня, а тебя. Поспорим, что одними словами ты бы не ограничилась?
  -Ты, считаешь, что у меня такие извращенные предпочтения? - возмутилась Долл.
  - Не у тебя, а у Натали! - хором воскликнули Тамерлан и Беатрикс.
  Трое вампиров дружно рассмеялись.
  Надо же... Раньше, Долл никогда бы не подумала, что с вампирами можно вот так спокойно сидеть за одним столиком, словно со старыми друзьями в "Старбаксе" [17]. Смеяться, обсуждать всякую ерунду, вроде празднования Хэллоуина... Как будто, они не живые мертвецы, а обыкновенные молодые люди. Да, с вампирами можно мило общаться... Но только, если ты - один из них. Потому что любой смертный, слишком сблизившийся с детьми Ночи, рано или поздно умрет. Разница лишь в том, станет ли он ужином или таким же вампиром. Эту истину Долл усвоила на собственной шкуре.
  Однако сейчас это не имело никакого значения. "Теперь, я такой же вампир, как и они". И казались такими странными прошлые опасения.
  "Неужели, я отыскала свое место?" - подумала вампиресса, - "Это кажется неплохим... но немного странным".
  - Тимур, а ты собираешься присоединиться к нам в Канун всех Святых? - промурлыкала Беатрикс, слегка наклонив голову в сторону Тамерлана. Со стороны могло показаться, что она бессовестно кокетничает с ним, но на самом деле, такая манера общения в стиле "вечный флирт" была обычным атрибутом общения между вампирами.
  - Если буду свободен, - увидев надутые губки Трикси, вампир улыбнулся, - Не у всех жизнь состоит из тусовок, подруга.
  - Ой, можно подумать, - пробурчала она, - Ну ты то, Долл, надеюсь, не будешь все отменять в последний момент? - Беатрикс повернулась к девушке.
  - Я даже не знаю... Последний раз я наряжалась ведьмой и ходила по домам за сладостями... М-м, дай-ка вспомнить, кажется это было в пятом классе.
  Беатрикс усмехнулась.
  - У нас все будет по взрослому: разрешено пить кровь и соблазнять смертных.
  - Звучит заманчиво. Здесь встречаемся?
  - Конечно, нет! Это место неплохо только для повседневных встреч, для особых случаев есть особые места. Например "Македония".
  Долл никогда не слышала этого названия, а ведь она была знатоком чикагской ночной жизни.
  - Это клуб или что-то вроде?
  - Это больше, чем просто клуб, - вмешался Тамерлан, - "Македония" - одно из немногих заведений, хозяин которого - один из нас. Люди тоже посещают его, но основной контингент составляют вампиры. И, - Тэм кровожадно усмехнулся, - законы обычного мира в "Македонии" не действуют. Там мы можем быть собой.
  Долл во все глаза смотрела на вампира. За последние полгода она привыкла жить в тени, быть скрытной и осторожной. И уж, конечно, ей в голову бы не пришло пойти в клуб, где каждый (или почти каждый) будут в курсе твоей истинной сущности. Но, черт возьми, сколько можно прятаться! Кого ей бояться - Алекса? Ну уж точно нет! Это ему надо бояться. Тем более что всего за пару дней Долл успела завести друзей среди вампиров, а после недели тусовок в специальных местах, их количество будет во много раз больше. Умение заводить приятелей было (и будет) важным умением, и Долл владела им в совершенстве. Правда... цена таким "друзьям быстрого приготовления" была невелика. Ведь стоило Долл провалиться в бездну депрессии, перестать ходить на вечеринки и надевать откровенные платья, как все отвернулись от нее, автоматически лишая статуса королевы школы.
  Но сейчас она и не стремилась к прочным и долговременным отношениям. Что-то легкое, ни к чему не обязывающее - мимолетные романы и поверхностные беседы с подружками - вот, что сейчас необходимо. "Чем прочнее связь, тем больней, когда она рвется", - с тоской подумала Долл, - "Если ты ни к кому не привязан... Так проще".
  - Означает ли отсутствие законов то, что мы можем безнаказанно убивать, находясь в стенах этого клуба? - спросила Долл.
  - Да, но... У этого тоже много аспектов, - сказала Беатрикс, - И такие случаи - большая редкость. Мы ценим свою анонимность в современном мире...
  - Хотя, после "сумерек" и прочего бреда на тему вампиров, это стало делать труднее, - с улыбкой добавила Долл, - Бессмертные мерещатся людям буквально на каждом шагу.
  - К нашему счастью, в фильмах и книгах нет и половины всей правды, - Тамерлан задумчиво отхлебнул из стакана с коньяком, - Некоторые подходили очень близко к нашим главным тайнам... но всегда лишь топтались на границе, не видя самого главного...
  Вампиресса напряглась, но постаралась спрятать беспокойство за беспечной (и в меру очаровательной) улыбкой. Она слишком многого не знала о себе и себе подобных. И раз уж сейчас предоставляется такая возможность - выяснить что-то интересное, не рискую и не вызывая подозрений... Почему бы ей и не воспользоваться.
  - И чего же именно?
  - Нашей сути. Вампиров всегда изображают, как непонятых героев, ожесточившихся от какой-нибудь ужасающей травмы. Люди не понимают, что мы не добры и не жестоки. Мы просто такие, какие есть. Делаем то, что необходимо для выживания, но без стыда, получая удовольствие от крови. Вампиры следую своей природе - только и всего...
  Долл вздрогнула. Ее как раз таки можно было отнести к пострадавшим в прошлом. И лишь недавно она окончательно примирилась с своей сутью. Это было нелегко, болезненно, но это осознание того стоило. Хотя вампирессе и сейчас было нелегко - пусть она и не признавалась в этом... Трудно жить с разбитым сердцем, даже если ты могущественная бессмертная. Время лечит, но так медленно, что это скорее походит на пытку...
  - Ты говоришь, о нашей природе... А входит ли в нее любовь?
  Тамерлан пристально посмотрел на Долл и во взгляде его ультрамариновых глаз ей почудилось... Что именно ей почудилось, она так и не сумела понять, потому что вампир медленно заговорил, заглушая своим красивым вкрадчивым голосом шумы клуба. Ну, по крайней мере, Долл перестала слышать что-либо, кроме слов Тимура.
  - Мы способны испытывать это чувство. Испытываем его крайне редко, но... Настоящая любовь вампира дорогого стоит.
  Долл смущенно опустила взгляд. Слишком много пряталось за этими словами... а она еще не была (да и вряд ли будет когда-нибудь) готова к этому. Вампиресса прислушалась к своим ощущениям. До восхода солнца осталось не так много времени... Странно, ей показалось, что прошло не больше получаса. Все-таки вампиры - приятые собеседники, тем более, ей было действительно интересно все, о чем они говорили.
  - Ребят, я, пожалуй, пойду, - Долл встала, но Тамерлан тут же возник перед ней.
  - Ты спешишь?
  - Просто не хочу застать восход на улице, - солнце не было убийственным для Долл, но время рассвета для вампира - самое тяжелое и даже самые молодые старались где-нибудь скрыться.
  Позволь мне проводить тебя.
  Долл так поразило это предложение (больше удивило только сиюминутная помолвка), что она лишь ошарашено кивнула.
  Они с Тамерланом взяли верхнюю одежду из гардероба и отправились на улицу. Конечно, вампиры не нуждались в дополнительном утеплении, и мороз не грозил им простудой, но необходимость притворяться заставляла их делать и не такое.
  Луна еще не скрылась, и небо не окрасилось в тот предрассветно-розовый цвет, столь ненавистный Долл. Именно в такой час она умерла.
  Пара вампиров шла молча, но девушка все время ощущала на себе пристальный взгляд Тамерлана. Казалось, он стремился изучить ее всю, иначе, зачем так внимательно вглядываться?
  Наконец, он прекратил это.
  - Долл, ты знаешь, что я говорил серьезно о вампирах? Мы действительно умеем любить.
   Голос Долл был холоден, хотя сердце и трепетало в каком-то странном и неожиданном волненье. "Да прекрати ты!" - мысленно воскликнула она. А вслух сказала.
  - Возможно, это так. Но вампиры слишком хорошие притворщики, чтобы им можно было доверять. Никогда не знаешь - искренен ли он с тобой или нет.
  - Но разве любовь не стоит того, чтобы рискнуть ради нее? - Долл не узнавала насмешливого Тимура. Они были знакомы совсем не долго, но вампиресса успела нарисовать в своем уме портрет легкомысленного и жестокого ловеласа, которому глубоко плевать на чужие чувства. Достаточно вспомнить то, как он разговаривал с Натали. Да, она была избалованной стервой, но такая грубость все равно была неуместной. К тому же, Там был вампиром. А Долл уже "обожглась" один раз, доверив свое сердце бессмертному, и не собиралась наступать на те же грабли во второй раз. "Он всего лишь играет со мной. Но я не собираюсь в этом участвовать. Потому что надоевшие игрушки просто-напросто выбрасывают. Или ломают. Я больше не хочу испытывать подобное".
  - Любовь, может, и стоит. Но не боль, которую она приносит, - Долл решительно отметала все осторожные намеки Тимура.
  Вампир в жесте отчаяния сжал-разжал кулаки и воскликнул.
  - А с тобой сложно, куколка! Я и не думал, что ты такая холодная.
  - Я вообще-то мертва, - горько усмехнулась Долл, - А твоя последняя фраза звучит несколько двусмысленно. Уж не хочешь ли ты сказать, что я выгляжу, как доступная дешевка?
  - Упаси Каин! Конечно, нет. О, Долл, ты самая невероятная девушка из всех, кого я когда-либо встречал - неважно, людей или вампиров. Ты - свет и тьма, горячая и холодная, ангел и вампир...
  ...Ущербная луна светила необычайно ярко, ее сиянье не могли преодолеть даже неоновые огни ночного Чикаго. В ее морозных лучах душу наполняли легкость и равнодушие - опасное затягивающее чувство, а точнее полное их отсутствие. Безразличие фарфоровой куклы вкупе с холодностью вампира.
  Долл не хотела слышать слова Тимура, не хотела верить в них. И это отчаяние человека, израненное и уже успевшее оледенеть сердце которого вновь пытаются оживить. Бесцветная кровь вампирессы закипала от гнева и отчаяния.
  В мгновение ока Долл оказалось лицом к лицу с Тамерланом. Ее тонкие пальцы с кроваво-алыми коготками сжали его горло. В глазах вампирессы плясал жуткий серебряный огонь, заливая и белок, и радужку и зрачок.
  На улице не было никого, перед рассветом даже бешеный ритм чикагской жизни немного замедляется. Но Долл сейчас абсолютно не волновали случайные прохожие. Те капли человечности, что еще оставались в ней стремительно таяли, уступая под натиском животных инстинктов и безудержной ярости.
  - Ну что, я все еще похожа на светлого ангела? - удлинившиеся клыки заставляли звуки вырываться с шипением.
  Вампир улыбнулся, не обращая внимания на боль, и произнес.
  - Конечно. На ангела мщения. Как же ты прекрасна...
  Долл ослабила хватку своих пальцев и удивленно заморгала. Из ее глаз уже исчез металл, они вновь стали серо-голубыми, почти человеческими. Вампиресса прикусила губу; захотелось плакать.
  Но Тамерлан не дал ей вновь замкнуться в себе, превратиться в фарфоровую скульптуру. Он впился в ее уста, словно хотел выпить девушку без остатка. И она ответила ему, хотя и знала, что вновь будет больно и плохо, но не могла устоять, перед искушением чувствовать вновь.
  ...А бесстыдница-луна ни капельки не смущаясь, подглядывала за поцелуем двух вампиров, ухмыляясь ехидно, но все же счастливо. Ведь ей вновь удалось свести очередную пару вместе. Надолго ли? Это не было известно никому, но самое главное, что они вместе сейчас, до первых лучей рассвета.
   Глава 6. Дикие игры.
  
  До Хэллоуина оставался три дня. А у Долл до сих пор не было костюма.
  А еще, как она не старалась выкинуть из головы то, что произошло между ней и Тимуром, беспокойный разум снова и снова возвращался к событиям лунной ночи. "Интересно, можно ли поцелуй в губы, длящийся больше пяти минут, считать просто дружеским? - с сомнением размышляла девушка". Но чаще всего, в ее голове мелькали мысли приблизительно такого рода: "ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ! КАК ЭТО МОГЛО ПРОИЗОЙТИ!!!???". Когда она немного успокаивалась, то думы становились более упорядоченными, хотя и все так же обеспокоенными. "Разве один случайный поцелуй хоть что-нибудь значит в этом мире? Тем более, что мы не... в общем, ничего серьезного между нами не было. И несерьезного тоже. Черт".
  Что касается костюма... Долл перебрала все возможные варианты - от самых заурядных ведьм и вампиров, до невероятных нарядов в стиле принцессы Амидалы [18]. И ни один из них не устроил девушку. Ей хотелось чего-то одновременно простого, но в то же время оригинального, существующего в единственном экземпляре. Долл желала быть уникальной, не похожей на остальных, при этом оставаясь в общей стилистике Хэллоуина. И когда ее ум не был занят вампиром Тамерланом, она была погружена в размышления о маскарадном платье. Вот и сейчас, сидя за школьной партой, она рисовала в тетради изображения масок, чаще всего они напоминали те, что надевали на венецианские карнавалы. Сегодня ее соседа не было и, честно говоря, Долл это несказанно радовало: ей вполне хватало остальных тревог и загадок, помимо странного одноклассника. Тем более, что почти наверняка ей все лишь привиделось.
  - Что я вижу, неужели наша куколка, наконец, вылезла из серого кокона? - услышав знакомый голос, Долл подняла голову и, увидев, кто стоял перед ней, еле сдержалась, чтобы не продемонстрировать лучший вампирский оскал.
   Мирабель. Они с Долл соперничали все старшие классы за место королевы и первой красавицы школы. И раньше Долл без труда обгоняла ее, но полгода назад все изменилось. Превращение в вампира заставило ее замкнуться в себе, а Мирабель с удовольствием этим воспользовалась.
  - Кстати, хочу тебя обрадовать, - лицо девушки озарила такая ехидная улыбка, что стало понятно: если они и хочет обрадовать кого-то, то разве что саму себя, - Администрации надоело ждать, пока наша куколка оживет. Валерию Дарову - то есть тебя, лишили места корреспондента школьной газеты. Теперь я буду писать в ней свои мысли...
  - Твои... прости, что? - не удержалась Долл, - Даже если в твоей голове что-то и найдется, я крайне не завидую тем, кому придется это читать.
  - Катись к черту, Дарова! Ты теперь никто, так что сиди и помалкивай, - девушка развернулась на каблуках и, покачивая бедрами, направилась к дверям. Но голос вампирессы заставил ее застыть.
   - Не зли меня, Мирабель, - слова текли мягко и казались почти ласковыми и доброжелательными. Но от них по позвоночнику почему-то бежали мурашки, - Я всегда была номером один, и если вновь захочу этого - так и будет. А ты навсегда останешься дешевкой, которая строит из себя звезду. Представь, что будет, если я расскажу всем, что наша черлидерша поддерживает футболистов не только акробатическими номерами... - Долл сделала многозначительную паузу, - Могу поставить что угодно - твоего парня... любого из твоих парней, совсем не обрадует новость, что их девушка спит с половиной футбольной команды.
  Глаза Мирабель наполнил очевидный ужас, но она попыталась скрыть его за яростью.
  - Да ты... Ты - просто стерва, Долл! - с этими словами девушка выскочила в коридор будто ошпаренная. Но успела услышать последнюю фразу, произнесенную вампирессой.
  - Ты снова ошиблась. Я гораздо больше, чем просто стерва. И скоро ты в этом убедишься, Мирабель.
  
   ***
  
  Флай резким движением захлопнула крышку ноутбука. Новости тревожили ее, хотя на первый взгляд в них не было ничего необычного: грабежи, убийства, продажная политика - все это было привычным для жизни мегаполиса. Но за всеми этими безучастными буквами Флай видела много больше заурядного человека. Все последние дни чувство тревоги не только не ослабло, а напротив, все сильнее мучило ее.
  - Антон, подойди сюда, - негромко позвала она брата, - Флай вновь открыла ноут, - Взгляни, - ее палец указал на неприметную строчку в правом нижнем углу экрана, - "А также: по-прежнему нет новостей об Элисон Гудвилл. Напомним, что тринадцатилетняя школьница пропала пять дней назад, у полиции до сих пор нет единой версии произошедшего...", - дальше располагалась фотография, на которой изображалась девчушка с русыми волосами и огромными глазами олененка. Кажется, это была вырезка с какого-то документа: подростки редко бывают такими застывшими и неулыбчивыми.
  - Люди пропадают и умирают каждый день, - пожал плечами Антон, - Что особенного в этой малышке?
  Флай раздраженно цокнула языком. Порой недоходчивость братца ее сильно раздражала. Неужели он думает, что только жалость к человеческому ребенку заставила ее обратить внимание на эту статью?
  - В ней самой ничего. Но кое-что меня все же беспокоит. Родители заботятся о том, чтобы лишняя информация не просочилась в прессу, однако мне удалось кое-что разузнать.
  - И что же?
  - Например, то, что девочка пропала из собственной квартиры, незадолго до рассвета. Замки на дверях остались нетронуты, но окна во всех комнатах были открыты настежь. Ничего не пропало, кроме одной вещи. Серебряного крестика, который Элисон носила, не снимая, - Флай тяжело вздохнула, - Мне кажется это дело по нашей части. Ты не хуже меня знаешь, как вампиры обожаю опровергать предрассудки о себе, особенно если человек уже не успеет рассказать об этом другим.
  - Возможно, ты права... - Антон покачал головой, - А возможно и нет. Если в этой истории не фигурируют вампиры, то пусть разбирается полиция.
  Светло-зеленые глаза Флай затуманились печалью.
  - Знаю, брат. Но, доверься моей интуиции - здесь замешаны кровопийцы, я уверена, - она покачала головой, - Ох, Антон, я так устала. Давай, скорее разберемся с этим городом. Хочу уехать, как можно дальше...
  Сердце Антона болезненно сжалось, в голове сразу возник образ светловолосой девушки... из прошлого. Потому что теперь она - враг, кровожадный монстр. Он должен убить ее? Наверное. Но Антон не был способен на это. И сестре не дал бы. Так что, Флай права - нужно покинуть Чикаго, как можно скорее...
  У парня не было сил говорить, и потому, он лишь сдержанно кивнул.
  - И еще... - Флай быстро защелкала мышкой - картинки на экране сменяли друг друга со скоростью света, - Вот оно, - курсор пробежал по группе фотографий, кажется, что-то из светской хроники, - Все эти снимки были сделаны в одном из клубов Города Ветров... качество, конечно, так себе... Но нам с тобой будет понятно самое главное: на каждом, без исключения кадре количество вампиров во много раз превышает количество людей... И это, согласись, не может не волновать.
  Антон встревожено вглядывался в бледные лица нежити. Он слышал о таких местах, но не думал, что и в Чикаго есть "клубы смерти". Если человек каким-то образом попадал внутрь, то ему уже навряд ли удавалось выбраться. Хозяева таких заведений - всегда бессмертные - тщательно следили за тем, чтобы убийства, происходящие в их стенах, не повредили имиджу клуба.
  - Что-то произойдет там на Хэллоуин. Боюсь, это будет настоящая кровавая оргия. Бойня, - Флай испытующе вгляделась в лицо брата, - Мы должны этому помешать.
  - Разумеется, - согласился парень, хоть и думал все больше о той, о которой не следовало ему думать. Хоть слова сестры и встревожили его, но прекрасная вампиресса неотступным призраком присутствовала в разуме Антона.
  - Тогда, на Хэллоуин мы должны быть в клубе "Македония", и предотвратить столько смертей, сколько сможем.
  
   ***
  
  - Что ты сделала с Мирабель? - в классную комнату зашла Диана - еще одна одноклассница Долл. Раньше они почти не общались, но сейчас вампирессе нужно было любым путем восстанавливать свои позиции. Диана, по сути, неплохая девчонка, совсем не похожа на привычное окружение Долл - то есть, тратит слишком много времени на учебу, не встречается с парнями, не носит одежду от кутюр, но, возможно, это не так уж плохо... Особенно если вспомнить, как легко все "золотые" девочки отвернулись от своей подруги, как только она перестала краситься и ходить на вечеринки.
  - Всего лишь сказала правду, - пожала плечами Долл.
   Диана сдержанно усмехнулась.
   - Полагаю, это казалось... м-м, некоторой излишней свободы ее отношений с противоположным полом?
  Долл искренне рассмеялась.
  - Надо же, какой интересный синоним! Я обычно высказываюсь более прямо.
  - И это неплохо. Мирабель давно следовало поставить на место. В последнее время она откровенно зарвалась. И кстати, - Диана дружелюбно посмотрела на вампирессу, - рада, что ты, наконец, вернулась. По мне, так Мирабель совершенно не подходит роль королевы школы.
  - Спасибо, - тепло поблагодарила Долл, - Вот только, - в ее глазах мелькнула хитринка, - До вручения короны еще есть время. Я смогу до Рождественского бала заработать достаточно очков для победы. А Мирабель останется лишь довольствоваться вторым местом.
  Одноклассница кивнула.
  - На мой голос можешь рассчитывать в любом случае. Мы никогда не были слишком дружны с тобой, но, Долл, честное слово, лучше ты, чем эта звезда группы поддержки.
  - Я рада это слышать. Думала, никому уже нет дела до меня...
  Диана покачала головой.
  - Вовсе нет. Скорее ты отвернулась от всех, Долл. Я понимаю, это не мое дело... я и не собираюсь лезть. Но, у тебя сейчас все в порядке?
  - Более-менее. По крайней мере... - вздохнула Долл, - Я хочу так думать.
  Диана улыбнулась вампирессе, и та впервые поняла, что настоящая искренность никогда не проявляется в громких и значительных фразах. Только по таким чуть заметным полуулыбкам и взглядам можно увидеть правду. Возможно, они с Дианой и не станут подругами. Но они были настроены друг другу доброжелательно и, самое главное, им незачем было притворяться. Именно в этот момент, за маской смелой и красивой девушки показалось нечто, что всегда было в Долл - она устала... Да, она была сильной, и привыкла преодолевать все преграды, продолжая улыбаться... Но, это значило лишь то, что ей было гораздо тяжелее, чем всем остальным, которые могли себе позволить плакать и жаловаться. Долл же такая роскошь, как слабость не была доступна.
  "Я чувствую себя так, будто живу уже не одно столетие..." - подумала вампиресса, - "разве можно испытывать подобное в семнадцать лет?"
  Это было странно и жутко - молодой девчонке казалось, что она прожила множество жизней. Может, так бывает, когда тебе разбивают сердце и лишают молодости не тела, а души?..
  Сейчас Долл впервые задумалась: а стоит ли искать Алекса, пытаться отомстить? Что, если ей лучше просто жить и пользоваться преимуществами нового образа существования? Но... Это значит сдаться? На такое вампиресса точно не была готова. Как бы сложно не было, опускать руки она не обирается! В конце концов, что может быть слаще, чем кровь из разорванного горла врага? Ничего, для вампира так точно. Она сделает то, что нужно, а потом сможет спокойно наслаждаться бессмертием. Если выживет, конечно...
  Уроки пролетели для Долл практически незаметно, она все время была погружена в свои мысли и лишь изредка отвечала на вопросы учителей. К счастью, невероятные способности вампиров помогали ей делать это верно.
  Стоило прозвучать звонку, означающему окончание последнего урока, Долл направилась к своему шкафчику, чтобы оставить учебники и поправить волосы.
  Большинство школьников, видимо, еще не вышли из классных комнат, и вампиресса была одна в коридоре. Она протянула руку, вводя код на замке, но как только дверца отворилась, застыла в немом ужасе.
  Вся внутренняя часть шкафчика была в бурых разводах подсыхающей крови, а в самой середине, на стопке учебников лежала безжизненная тушка белоснежного голубя с разорванной шеей.
  Долл моментально захлопнула дверь, но жуткая картина, словно запечатлелась на сетчатке ее глаз. Не нужно обладать особыми дедуктивными способностями, чтобы понять - это сделал тот же, кто "подарил" ей бардовую розу. Слишком уж похожими были два этих события, и в обоих случаях было очень много крови. Будто кто-то страстно желал раскрытия ее сущности. Да, Долл удавалось себя контролировать, но даже сейчас свернувшаяся и засохшая кровь птицы вызывало у нее голодное головокружение.
  Нужно было как-то убрать это из ее шкафчика, пока этот случай не приобрел огласку. Из-за угла вышел школьный уборщик. То, что надо!
  - Эй, - Долл призывно махнула рукой, - Кто-то неудачно подшутил, - она кивнула в сторону неплотно прикрытой двери, - Вы не могли бы почистить мой шкафчик?
  Уборщик молча кивнул. Он даже не вздрогнул, увидев, что находилось внутри. Средняя школа - жестокое место, и если ты сумел обзавестись врагами среди "правящей верхушки" - то есть красавиц и спортсменов, можешь считать свою жизнь в этих стенах загубленной до конца выпускного. Способы мести были разнообразнейшими, от сравнительно безобидных, вроде стула, испачканного мелом; до откровенно жестоких... У красавиц бывала на редкость изощренна фантазия, они умели отравить существование любому.
  По шкале школьных пакостей, мертвая птица в шкафу могла считаться практически невинной шуткой. Так что кем бы ни был тот, кто это сделал, он точно не являлся учеником. Однако было кое-что еще, убеждающее Долл в этом. На горле голубя были рваные раны, которые могли оставить только зубы вампира.
  Тут по позвоночнику вампирессы пробежал холодок. Она вспомнила еще кое-что...
  Труп девушки, убитой так неаккуратно и необычно для вампира. Что, если эта смерть была связана с розой и голубем?..
  
   ***
  
  Полчаса назад. Где-то в закоулках Чикаго.
  
  ...Он с сожалением разжал клыки. Как трудно удержаться, чтобы не выпить эту птицу до капли! В последнее время жажда мучает его намного сильнее прежнего... Но в этом крошечном теле должно остаться как можно больше крови. Зачем? Он знал лишь, что так нужно, нужно напугать девушку. Он видел ее издали... И почему-то эта блондинка казалась ему смутно знакомой. И еще... было в ней что-то неправильное. Что-то отличавшее ее от него и остальных вампиров.
  Хотя, это не имело никакого значения. Он вообще старался не задумываться ни о чем. Просто жить - охотиться и прятаться, и слушать странный голос внутри, который говорил ему, что следует делать. Если бы не этот голос, он бы уже давно попался бы. Страшная жажда лишала осторожности, он оставлял слишком много следов за собой... Нет, он слишком хитер, чтобы умереть. В конце концов, вампиру ни к чему опасаться человеческой полиции. Правда были еще Охотники... Но их слишком мало, и убийцы нечисти обычно не задерживались надолго на одном месте. Полгода назад он уже столкнулся с одним, значит, сейчас ему вряд ли что-то угрожает.
  Было так странно... Почему-то он не видел в той хрупкой вампирессе равную себе. Больше всего ему хотелось убить ее, почувствовать ее бледную кровь на языке. "Так и будет", - твердил Голос, - "Нужно лишь подождать... Скоро она будет настолько запугана, что без труда попадется в твои руки. Просто наберись терпения". И он верил, и ждал, скрываясь в грязных трущобах, и убивая, убивая, убивая.
  Голод и Жажда стали его постоянными спутниками, и сколько бы крови он не выпил, они не отступали ни на шаг. Кажется, так было не всегда... Порой смутные тревожные воспоминания, будто обрывки забытого сна, беспокоили его одичавший разум. Но Голос был гораздо сильнее их слабого шепота, и вскоре очередная волна жажды смывала полностью следы прошлого.
  Невидимой тенью он крался по коридорам большого светлого здания... школы... шел по следу ее запаха. Голос подсказал, как открыть замок и заставил положить внутрь хранилища дохлого голубя. Ему не очень хотелось делать это, но кровь, такая аппетитная вначале, стремительно густела на воздухе и уже не казалась такой вкусной и соблазнительной.
  Голос напомнил, что как только игры закончатся, он сможет осушить ту девчонку... И любого, кого пожелает. Голос обещал ему целый мир. Мир полный сладкой-сладкой крови, которая будет принадлежать ему одному.
  Тщательно прикрыв за собой дверцу, скрывающую тельце птицы, незнакомец выскользнул из школы, оставшись все так же никем не замеченным.
  Его темная фигура сразу же нырнула в ближайшую подворотню, старательно избегая участков улицы, на которые падал солнечный свет. И вот, уже через секунду он исчез, слившись с какой-то тенью, и никто не смог бы отыскать ни единого следа его присутствия.
   Глава 7. Охота на упырей.
  
  - Какого черта! - взвизгнула черноволосая вампиресса. В ее горло уперлось острие золотого меча, желтый металл уже начал жечь кожу, а вокруг лезвия клубились маленькие барашки едкого дыма.
  Флай тяжело дышала, но оружие держала твердо. Хватило бы малейшей слабости, одного дрожания руки, чтобы кровопийца вырвалась и набросилась на нее саму. Здесь имели место не охотник и жертва; они обе были хищницами, поэтому победа могла достаться каждый.
  Сейчас преимущество было на стороне Флай, но она уже начала жалеть о своей довольно-таки глупой затее. Конечно, она была старше и опытней брата, но все же у него было преимущества, не доступные ей. Когда-то они сражались на равных... Флай скрипнула зубами, вспоминая ту боль, что причинили ей эти упыри. Теперь у Охотницы осталась лишь жалкая часть силы. А когда-то она была практически всемогущей...
  И с тех пор, она каждый раз вымещала все свое отчаяние и злость на вампирах, что имели несчастье попасться под руку. Антон всегда стремился играть в правосудие, ну и пусть. Флай же считала, что эта нечисть не заслуживает ничего кроме смерти. Они все были убийцами, и раз человеческие законы не в силах справится с монстрами, это будет делать она.
  ... Но сегодня все было не как всегда. Да, эту вампиршу ожидала смерть, как и многих других до нее. Но у Флай была еще одна цель - выбить из нее столько информации, сколько получится. Шестое чувство всегда вело ее, и именно оно подсказало Охотнице, что в "Македонии" случится что-то страшное. Но полагаться на одну интуицию не слишком надежно. Ей была необходимы реальные сведения, а получить их можно было только от вампиров.
  - Слушай меня внимательно, тварь, - прошипела она, чуть усиливая давление меча, вампиресса всхлипнула, в ее глазах читался неприкрытый страх, - Я прикончу тебя в любом случае... Но от того, насколько ты будешь сговорчива, будет зависеть, сделаю ли я это быстро и относительно безболезненно или буду мучить тебя по-настоящему долго. Ну же! Выбирай!
  - П-пожалуйста, не надо! - голос вампирессы дрожал, а от того, что глаза были на мокром месте, толстый слой туши, покрывающий ее ресницы, начал растекаться по лицу, - Я не сделала ничего плохого, клянусь! Я даже живой крови не пробовала ни разу, всегда питалась только нашими коктейлями...
  Рот Флай презрительно скривился. Это существо выглядело настолько жалко, что даже убивать ее было противно. Неужели эта вампирша так слаба, какой кажется... Или она умело притворяется? Но Охотнице было необходимо знать как можно больше, и сейчас она, пожалуй, была готова поступиться своим обычными правилами.
  - Сейчас я буду задавать тебе вопросы и если ответы меня устроят, - Флай вздохнула, - В таком случае, я может быть тебя отпущу. Но если ты поведешь себя глупо, я не буду раздумывать, как поступить, - быстро добавила она.
  - О, спасибо! - прорыдала вампиресса, - Я все скажу.
  - Для начала, как тебя зовут? Не люблю иметь дело с безымянными существами.
  Глаза бессмертной, окаймленные толстой траурной подводкой из потекшей туши, испуганно метнулись к лицу Охотницы, словно ища подвох в этом простом вопросе.
  - Меня зовут Натали, - решилась, наконец, она, испугавшись, что незнакомке с мечом может надоесть ждать.
  - Ну что ж, Натали, - кивнула Флай, немного отодвигая золотое лезвие от ее шеи, ровно настолько, просто, чтобы металл перестал прожигать кожу. Сделала она это разумеется не из-за жалости, но только из практических соображений. Сложно допрашивать кого бы то ни было, когда у него отсутствует голова. - Мне нужно знать все о клубе "Македония". Это ведь ваше заведение, верно?
  Натали настороженно кивнула. Ее тело было напряжено, она готовилась броситься наутек в любой момент, но пока что, хоть лезвие меча и отстранилось на пару миллиметров, о свободе думать было еще рано.
  - Я знаю, ваша братия что-то задумала на этот Хэллоуин. Что?
  - Будет вечеринка... - неуверенно промямлила вампирша.
  Флай раздраженно фыркнула и вновь прикоснулась золотым мечом к бессмертной, заставив ее тихо заскулить от обжигающей боли.
  - Я не об этом говорю! Сколько людей вы собрались прирезать, как жертвенных овечек, на своей "вечеринке"?
  Вампиресса удивленно заморгала и тут же отчаянно замотала головой, не обращая внимания на приставленной к горлу лезвие.
  - Наши редко убивают, это слишком опасно! Откуда я могу знать, что будет на Хэллоуин? Я не ясновидящая.
  - Правильно, ты дура! - зло воскликнула Флай, - Неужели мне не удастся ничего от тебя добиться!?
  Поддавшись эмоциям, Охотница на секунду ослабила руку, сжимающую меч, и Натали не преминула этим воспользоваться. Нырнув вниз, она молнией кинулась в сторону, пытаясь уйти как можно дальше.
  - Тьфу ты! - плюнула Флай, - Ушла гадина.
  Однако пытаться догнать вампиршу она не стала. Пусть та продолжает свое жалкое существование. Вряд ли она может представлять какую-то опасность. Впрочем, если их пути вновь пересекутся, Флай без раздумья лишит Натали жизни.
  Продолжать расследование сейчас не имело никакого смысла, да и Антон может проявить излишнее любопытство к причинам ее долгого отсутствия. Сейчас Флай хотела лишь смыть с себя отвратительный дух вампирской крови, а потом залезть в кровать и спать, спать, спать.
  Может ли быть так, что она ошиблась в своих предчувствиях? Может в этом клубе и не планируется ничего жуткого? Возможно... Но разве имеют они с братом рисковать жизнями стольких людей?
  Флай прекрасно знала ответ на этот вопрос. Он не менялся для нее уже много-много веков...
  
   ***
  Какая же все-таки гадость этот ваш Интернет!
   Куча информационного мусора и порнографии, а чего-то по-настоящему стоящего - ноль!
  Долл устало и безнадежно тыкала ногтем в клавиши. У нее уже рябило в глазах от бесконечного розового цвета и океана блесток, которыми были заполнены сайты эксклюзивных маскарадных костюмов.
  Долл хотелось чего-то яркого и необычного, но при этом не совсем фриковского, достаточно соблазнительного... В общем чего-то, похожего на нее саму!
  В конце концов, Долл окончательно убедилась - готовые наряды ей однозначно не подходят! Ну должно же быть что-то такое... Что сможет выразить ее индивидуальность. Где же ты - идеальное платье?..
  Но вдруг, когда Долл уже собиралась закрыть все бесполезные вкладки, когда ее внимание привлекла одна случайная картинка, с подписью: "заказ фарфоровых кукол ручной работы"... Вот оно! Нет, вампиресса вовсе не собиралась покупать игрушки через интернет... Она только что придумала, в каком костюме будет на Хэллоуин. Это было настолько просто, что ей захотелось рассмеяться от облегчения.
  Ну, конечно же! Она пойдет на "бал" в костюме куклы. И к тому же что-то такое она может смастерить из того, что есть в гардеробе, не придется тратить огромные деньги, да и времени уйдет совсем немного. Полная восторга и радостных предвкушений, Долл вдохновенно принялась рисовать на первом попавшемся листе бумаги набросок будущего платья.
  Так... Пышная юбка с кружевами по подолу, наверху обязательно корсет со шнуровкой... Красивые чулки и перчатки, конечно же... И туфли. Были у нее одни, идеально вписывающиеся в образ. Черные ботильоны от Dolce & Gabbana, с высоким каблуком, открытым носом и шнуровкой. Практически на грани неприличия, но, то, что нужно для образа соблазнительной куколки. А вот что делать с прической? Оставить распущенные локоны, заплести два хвостика с огромными бантами или выбрать готичную шляпку с кружевной вуалью?.. Пожалуй, хвосты будут в самый раз.
  В результате, в шкафу Долл нашлось все необходимое для того, чтобы выглядеть настоящей фарфоровой куклой. Она и так бледна, а огромные глаза сейчас были цвета электричества, в них сверкали жизнь и энергия. Все-таки, Долл во многом оставалась обычной девушкой, которая обожает краситься и наряжаться. Просто сейчас к этим ее интересам добавилась страсть к чужой крови... Но это такая мелочь, правда ведь?
  Возможно, придуманный ею костюм и не был чересчур затейливым, но зато он идеально отражал суть Долл. "Я красивая, но такая же холодная, как и эти игрушки", - с легкой грустью подумала вампиресса. Ведь в ней всегда видели только красивую оболочку, никто не стремился заглянуть глубже, в душу симпатичной девчушке. И вскоре она пришла к выводу, что то, что находится под слоем косметики, под фарфоровой маской, не интересует людей. Она научилась притворяться, используя красоту в качестве своего оружия. А сердце... Кому до него есть дело? Пусть болит, пусть мерзнет, главное чтоб на лице всегда сверкала улыбка, даже если она всего лишь нарисованная.
  Когда-то она была просто девушкой Лерой, когда-то она верила в любовь. Но мечты слишком хрупки и ненадежны, чтобы на них можно было полагаться. И не только Алекс виноват в том, какой она теперь стала... Нет, еще до встречи с ним она уже была холодной, временами даже жестокой Долл - но тогда она была жива...
  Теперь же все иначе. Вампиры как никто другой знают, какого жить в вечном притворстве, всегда и везде носить маску, играть в людей и людьми. Сейчас Долл и кукла и кукловод. Но она больше не хочет подчиняться. Она достаточно сильна, чтобы диктовать другим свою волю, а единственная слабость, которая когда-то заставила ее поступать иначе... Нет, больше она такой глупости не совершит. Любовь лишь глупая выдумка отчаявшихся людей, и единственное что от нее остается это боль и горечь. Потому что не бывает ничего прочного и уж тем более вечного. Все меняется и рушится, так какой же тогда смысл связывать себя чувствами и обещаниями? Куда как разумнее жить только для себя, не завися ни от кого... ничего не чувствуя. Как просто - стать равнодушной куклой. Пусть тобой любуются, но твое холодное сердце никогда не разобьется, оно будет тихо и спокойно лежать в груди, связанной тугими лентами корсета, и никто и никогда не доберется до него.
  Выбор сделан, и ничто не заставит ее изменить его.
  ... По крайней мере, так Долл считала тогда. Что ж, обманывать себя - одновременно самое простое и самое сложное из всего, что может делать человек. И вампир тоже.
  "Я просто устала прятаться и осторожничать", - подумала Долл, - "Устала бояться других вампиров, людей, которые могут заметить мои странности. Я хочу стать такой как раньше, просто красивой девчонкой, с ветром в голове, у которой не было причин для беспокойства, кроме распродаж и вечеринок. Конечно, ее теперь не вернуть, но я могу попытаться найти свое место в этой новой жизни... Должна попытаться".
  Вампиресса тяжело вздохнула, и покачала головой. Ни к чему такие мысли, только вновь в тоску загоняют. Они и так слишком долго пребывала в депрессии, пора вновь становиться живой. Живой! В ее нынешнем положении это слово звучит горькой насмешкой. Долл - вампир, а значит все, что связано с жизнью осталось для нее в недосягаемом прошлом. Ну и пускай. В этом существовании есть немало своих плюсов, по крайней мере, мало кто сможет сделать ей больно. И у нее достаточно сил для мести. Что могла сделать человеческая девчонка против вампира? Конечно же, ничего. Другое дело сейчас, когда она была на равных с Бессмертными.
  "Да гори все страхи огнем! Пляши, вампиресса, пей и веселись. Пока какой-нибудь энтузиаст не забил тебе кол в грудь", - усмехнулась Долл. Этому она училась всю жизнь: улыбаться, чтобы никто не заметил боли в глазах.
  
   ***
  
  Тяжело дыша, Натали, наконец, позволила себе остановиться. Обычно вампиры намного выносливей людей, но сейчас она была напугана, голодна и ослаблена ранами, оставленными золотым оружием. Она может даже погибнуть, если в ближайшее время не получит дозу крови. Натали безумно рисковала, выматывая себя гонкой по улицам, но если бы эта Охотница настигла ее, вампирессу не спасла никакая кровь.
  Охотница. Что она вообще здесь делает? Раньше Натали слышала о таких, как она, но, ни разу не сталкиваясь с Охотниками сама, неразумно считала их выдумкой. Однако эта была вполне реальна... Вот горло до сих пор болит, не спасает даже вампирская регенерация.
  "Нужно предупредить остальных наших..., - мелькнуло в ее голове". Но додумать до конца Натали не успела, жуткая тошнота скрутила ее, заставляя опуститься на землю. Что вообще происходит!?
  Натали вдруг с ужасом заметила, что ее смуглая от солярия и автозагара кожа, в месте соприкосновения со слабыми лучами осеннего солнца, стремительно краснела и начала болезненно зудеть. Потратив последние силы на то, чтобы метнуться, как можно глубже в закуток между домами, туда, где было достаточно тени, вампиресса согнулась в уголке, находясь в состоянии между ужасом и сумасшествием. Она ведь лилим! Сумеречные вампиры не боятся солнца, оно не причиняет им вреда! Так почему она выглядит так, будто сутки пролежала на пляже, без защитного крема?
  От страха, а может и чего-то еще, Натали теряла возможность связно думать. Сейчас в ее голове отчаянно стучала только одна мысль: "Кровь!" Ей была необходима чья-то жизнь, текущая по жилам, чтобы выжить самой. Но, как она сможет охотиться, не выходя при этом на солнечный свет? Рассредоточенный разум, как ни старался, не мог найти выход из этой дилеммы.
  И вдруг, будто сама судьба сделала ей жизненонеобходимый подарок - послышались приближающиеся шаги, судя по характерному цоканью каблучков, это была женщина. Ну и ладно, Натали и раньше не была слишком привередлива в выборе "пищи", обычно и вовсе ограничиваясь коктейлями или донорской. Но сейчас некогда было раздумывать и выбирать.
  Будто кто-то другой начал управлять телом вампирессы. На короткое время отступила боль, пронизывающая тело, а зрачки ее глаз сузились, становясь похожими на глаза дикой кошки. С негромким шипением она прыгнула точно на несчастную прохожую и моментально вцепилась в ее шею, пахнувшую теплым телом и духами "Chanel". С мерзким бульканьем Натали принялась пить кровь из грубой раны на шее женщины, остатков осторожности хватило лишь на то, чтобы затащить жертву вслед за собой, в тень тупика. Там она окончательно расправилась с безжизненным телом.
  Только осушив женщину до последней капли, Натали отбросила ее труп в сторону, словно смятую обертку. Она насытилась, и смерть теперь не угрожала вампирессе, но с ней по-прежнему было что-то не так...
  Имей Натали возможность видеть себя со стороны, она бы ужасно удивилась тому, что ее глаза сейчас были не глубокого черного цвета, обычного для всех лилимов. Нет, они горели кроваво-алым, словно она была не настоящим вампиром, а персонажем дешевого хоррора. Но вампирессу совсем не интересовал собственный внешний вид. Казалось, в ней окончательно погибло все хоть немного человеческое. Инфернальная часть сущности победила, сломав хрупкий разум и волю души. Теперь она была лишь тем, в кого и должна была превратиться - труп, который против всех законов природы продолжал двигаться, говорить и дышать. И больше всего это мертвое тело требовало свежей крови.
  Новое ужасающее порождение ночи вышло на охоту по улицам Чикаго.
  
   ***
  
  В последние дни Долл стала утомляться быстрее прежнего. Наверное, и вампиры подвержены разрушительному воздействию стресса. Действительно, столько всего случилось. Такое чувство, что кто-то яростно пытается помешать ей начать новую беззаботную жизнь, снова и снова напоминая о боли.
  Во-первых, конечно же, Тамерлан. Долл понятия не имела, что он к ней испытывал: простое влечение или... Нет, второго точно не может быть. Тем более, что Беатрикс вполне однозначно высказалась по этому поводу. А в том, что говорила она вполне искренне, Долл не сомневалась. Уж что-что, а отличать ложь от правды вампиры умеют. Да и будь чувства Тимура реальными, все равно это ничего не изменит.
  Долл абсолютно не хотела совершать те же ошибки снова. Довериться кому-то, чтобы потом тебя забыли и выбросили, как сломанную игрушку? Ну уж точно нет!
  Конечно, можно было бы подумать об этом еще немного... но сейчас она чувствовала такую странную усталость... Вампиресса лежала на своей большой кровати, свернувшись клубочком в полусне-полуоцепенении. Ее глаза были открыты, но сейчас Долл не видела комнаты вокруг. И уж тем более она не видела, как вокруг кровати вилось нечто, напоминающее клубы черного-черного дыма. Оно кружилось вокруг тела вампирессы, но никак не могло прикоснуться к ней, снова и снова отпрядывала тьма, не имея возможности овладеть девушкой. Будто что-то не давало ей сделать это. Липкие дымные нити оплетались наподобие паутины вокруг кровати, но сама Долл словно бы находилась в тончайшем коконе серебристого света, чуть заметного, но, видимо, невероятно могущественного.
  "Дым" еще долго не оставлял своих отчаянных попыток, но, наконец, это прекратилось, с раздосадованным шипением тьма выскользнула в приоткрытое окно.
  В тот же миг, когда последние черные паутинки исчезли, Долл пару раз моргнула и очнулась. Странно... Она спала? Кажется, да. Вот только усталость стала еще сильнее прежнего.
  Может сон не приносит никакой пользы для вампиров? Или есть просто пора питаться, а слабость всего лишь последствие голода? Ладно, раз она хочет есть, значит, нужно себе эту еду добыть.
  Солнце стремительно уходило за горизонт, и в Чикаго сейчас царил холодный час осенних сумерек. Вампиресса собиралась насладиться этим временем между тьмой и светом, потому для охоты она направилась в Старый город [19].
  О, этот Old Town! Долл просто обожала его дома, сохранившиеся с двадцатого века и тихие уголки, в которых она могла побыть в одиночестве. По ее мнению, только это место по-настоящему отражало сущность Чикаго. Все остальное было слишком разрозненным, будто бы город являлся гигантской головоломкой, собранной из фрагментов разных мозаик.
  Да, Долл ходила в дорогие клубы и рестораны, одевалась в бутиках "Великолепной мили" [20], что могли себе позволить далеко не все. Но она часто завидовала подругам, которые жили в старинных особняках на "Золотом берегу [21]". Конечно, жить в таком месте могла позволить себе только элита, но его старинные особняки были просто прелестны! Правда, у нее была отличная квартира, притом собственная, что было очень удобно, с учетом той тайны, которую Долл приходилось скрывать. Но очень часто она задумывалась, если даже не о том, чтобы покинуть этот мегаполис, так хотя бы переселиться куда-нибудь подальше от бездушных небоскребов. Не навсегда, наверно - Долл просто хотелось отдохнуть.
  Возможно, она действительно вскоре приобретет себе небольшой домик, хоть бы и в Старом городе. До ее совершеннолетия осталось совсем немного, отец вряд ли станет возражать. Хотя, куда разумней будет уехать куда подальше, на другой конец света. В конце концов, очень скоро ей придется скрывать свою вечную молодость от прежних знакомых, поэтому рано или поздно, девушка должна будет исчезнуть... Уйти, чтобы все началось сначала. Жизнь все же, до ужаса однообразна, и поскольку у Долл впереди вечность, она еще не раз сможет убедиться в этом.
  ... А еще Долл всегда хотелось посмотреть на церковь святого Михаила изнутри, но она и раньше на это не решалась, а уж теперь... Нет, ее, конечно, не убьют кресты и святая вода, а священник не устремит в ее сторону обличающий перст и не закричит об "исчадии диавола". При этих мыслях рука вампирессы метнулась к ее новому талисману - сломанному серебряному кресту на груди. Она не была религиозна и раньше даже не задумывалась о существовании Всевышнего... А сейчас, вряд ли молитвы принесут ей хоть какую-то пользу. Сомнительно, что вампиры могут купить себе отпущение всех грехов. В конце концов, есть людей все-таки не очень хорошо, по крайней с точки зрения религии точно.
  Сама Долл не считала, что делает что-то ужасное. Она просто пыталась выжить, и не ее вина, что для этого требуется чужая кровь.
  По улицам гулял осенний ветер, и хотя Долл и не могла по-настоящему мерзнуть, она все равно зябко куталась в плащ, поднимая его ворот, чтобы прикрыть шею. В этот момент она казалась чужой в этом огромном городе, где всем плевать друг на друга. Маленькая девочка в огромном холодном мире.
  - Ты заблудилась, детка? - какой-то громила, видимо, был обманут кажущейся хрупкостью Долл.
  Она мысленно улыбнулась, увидев бритого качка в кожаной куртке. С таким проще всего - всегда слишком самонадеянные, и уж тем более не ожидают, что девушка ростом пять и три десятых фута может быть такой сильной; к тому же, в этих ситуациях Долл не мучила совесть. Ведь не будь она вампиром... страшно представить, что этот урод мог бы с ней сделать. Жизнь в Чикаго полна опасностей, хоть времена гангстеров и прошли, но преступность все равно находится на безумно высоком уровне.
  Долл подняла на парня глаза испуганные и большие, как у олененка. Это было одной из важнейших деталей ее тактики. Потом она застенчиво улыбнулась, и от этой улыбки любой потерял бы разум.
  - Кажется, да, - сказала вампиресса, наивно захлопав ресницами, ей уже начинала нравиться эта игра, - Мне нужно в Университет Чикаго [22]...
  - Так давай, я провожу тебя, - парень даже не дал ей договорить, - Я Брайан. А тебя, как зовут, красавица?
  - Вики, - Долл никогда бы не назвала на охоте свое настоящее имя; осторожность для вампира - превыше всего. Вдруг, ей не удастся стереть жертве память или случится еще что-нибудь неожиданное. В любом случае, даже такая страховка не помешает.
  - Значит, Вики, - задумчиво протянул Брайан, - А знаешь, ведь уже поздно. Может, завтра отправишься в свой Университет... а пока займемся чем-нибудь поинтересней?
  Уголки губ вампирессы чуть приподнялись. А это оказалось еще проще, чем она предполагала. Наивная рыбка сама заплывает в сети. Сейчас она слышала, ощущала всем телом, как бьется горячее человеческое сердце - быстро, взволнованно, заставляя волны крови вновь и вновь пробегать по сосудам тела. То, что было неразличимо для других, для Долл это звучала прекрасней самой чудной музыки. Она уже практически знала, какой окажется его кровь на вкус... она будет солоновато-сладкой, как и любая другая, но в ней будет чуть горчащая страсть, а вот металлического привкуса страха - нет. Она все сделает быстро и осторожно, он даже ничего не успеет понять.
  Каждый вампир предпочитает свой способ кормиться. Кому-то по душе выматывающая охота, когда за жертвой нужно гнаться... зато, как приятно после долгого ожидания, наконец, почувствовать под своими зубами биение чьего-то пульса.
  Некоторые, как, например, Долл, любили играть с едой, ловить ее на слабости, как на наживку. Такой метод требовал фантазии и изобретательности, а чтоб он не наскучил, каждый раз нужно было придумывать что-нибудь новенькое.
  А также встречались настоящие суккубы и инкубы, которые перед тем, как вдоволь напиться крови, непременно соблазняли жертву.
  Брайан посмотрел в сверкающие глаза Долл. В них слились сразу несколько цветов: и бледное серебро луны, и сумеречное индиго, и отблески всех драгоценных камней мира... Чем дольше он вглядывался в них, тем незначительней казалось все окружающее. Он что-то хотел... Куда-то шел... Все это не имело ровно никакого значения. Парню хотелось вечность глядеть в эти глаза, в которых он видел ВСЕ. Миллиарды звездных галактик, взмах крыла бабочки, пенье диковинной птицы... В них он видел вечность.
  А потом его окружила темная нега, которая была так же блаженна, как и фантомы, навеянные ему.
  Разумеется, Брайан не почувствовал боли, когда тонкие клыки пронзили его кожу в основании шеи. Он был не в этом мире. Зато Долл распробовала этот миг, как следует. Сейчас, она была уверена, что нет ничего прекрасней живой теплой крови, что только ради нее одной стоит бороться за существование в этом мире. Она ощущала себя всемогущей, всезнающей, пока красноватая жидкость лилась по ее горлу, придавая сил и обостряя все чувства. Долл с трудом смогла все же оторваться от шеи человека. В самое время, еще чуть-чуть, и он бы никогда не вернулся в этот мир. Последний раз проведя по ранке языком, попутно ловя последние рубиновые капли, она с удовлетворением увидела, как исчезают все следы ее питания, затягиваясь и зарубцовываясь.
  Без сожаления вампиресса разжала пальцы, удерживающие Брайана в вертикальном положении. Конечно, он порядком стукнется головой, но ничего страшного. По крайней мере, если несчастный и запомнит что-то из событий нынешнего вечера, так сошлет все на легкое сотрясение.
  Ну что ж, на сегодня ее охота окончена. Теперь холод ветра не тревожил Долл более, а ее щеки и губы окрасились цветом только что выпитой крови.
  Вот только по шее пробежал какой-то неприятный морозец, не имеющий ничего общего с порывами эфира.
  В сгустившейся уже темноте Долл явственно ощутила чей-то взгляд, устремленный ей в спину.
   Глава 8. Когда за тобой наблюдают тени...
  
  От этого взгляда вампирессе стало очень и очень не по себе. Она закрутилась волчком, пытаясь отыскать таинственного наблюдателя. Но глаза не смогли сказать ей абсолютно ничего. И, тем не менее, Долл все явственней чувствовала, как захлопывается дверь невидимой ловушки.
  "Так, спокойно. Я - вампир, и никто не может мне угрожать", - уверяла Долл саму себя. Но острые клыки против ее воли удлинились, при этом слегка оцарапав девушке нижнюю губу. Инстинкты хищника запульсировали в ее теле, разгоняя леденящий ужас. Это не значило, что Долл перестала бояться, нет. Сейчас она чувствовала себя, как топорщащая шерсть кошка - и злится, и страшно.
  Долл закрыла глаза и попыталась хоть немного расслабиться. Мир для нее вновь стал состоять из разноцветных волн звука - вампиресса использовала "зрение летучей мыши". Слух вампиров намного совершенней их зрения, которому становится помехой даже не очень яркий свет. Но то, что могли "слышать" Дети Ночи, во много раз превосходило доступное слабым человеческим глазам. Ведь такому виденью не были помехой ни темнота, ни даже стены.
  Но сейчас Долл не помогли ее сверхвозможности. Она увидела... Но лишь чьи-то сверкающие изумрудами глаза, наблюдающие за ней из тени. Как ни старалась она понять, кто же скрывался там - все было бесполезно.
  И тут Долл вновь накрыл ужас. Она побежала настолько быстро, насколько способен обезумевший от страха вампир. Потому что девушка вспомнила, где и когда видела эти глаза.
  Таинственный сон-видение о событиях полугодичной давности. Тот, кто напал на Алекса. Некто, кого боялся вампир, убивший ее.
  Вампир сильнее обычного человека, но не настолько, насколько принято думать. Их преимущество в ловкости, стремительности реакций и не по-людски быстрой регенерации. Но самая главная сила Бессмертных - ментальная. Гипноз, внушение, подчинение чужих рассудков - вот только немногое из того, на что способны вампиры. И сама Долл уже овладела большинством этих навыков.
  Правда, пока она бежала, то гораздо сильнее желала обладать физическим могуществом. Или умением превращаться в летучую мышь.
  Крылья... Как здорово было бы их иметь! Не сбивать ноги на высоких каблуках об твердый асфальт дороги, а нестись над землей, будучи свободной от тяжести давящей на всех остальных - жалких созданий, вынужденных ползать по земле. Чтобы ветер дул в лицо, наполняя силой и вольностью, что сполна изведали дикие птицы... Что могло быть прекрасней?
  Но некоторые легенды навсегда остаются легендами. Человек никогда не обретет собственные крылья, даже став Бессмертным. И все, что остается, так смириться с этим.
  Бороться, ломать, плыть против течения - все это имеет смысл, только если ты можешь что-то изменить. Однако над многими вещами мы не властны. Так какой смысл биться в непробиваемое стекло?
  Возможно, это в самом деле так... Вот только Долл была не готова сдаваться. Пусть она бежит сейчас, но лишь потому, что не готова еще умирать. "У меня есть незавершенные дела в этом мире", - яростно подумала она, заворачивая за очередной угол, - "И я не могу уйти, пока не закончу с ними".
  Остановилась вампиресса, лишь, когда на левом ее сапоге сломался каблук, не выдержав такой безумной гонки. Выругалась Долл так, как совсем не надлежит выражаться приличной девушке. "Как хорошо, что меня сейчас папа не слышит", - подумала она, чуть опомнившись. Теперь вампирессе нужно было придумать, как добраться до собственной квартиры. А судя по тому, что вокруг нее сейчас были смутно знакомые места, до дома было далеко, пешком не дойти, особенно припрыгивая на одной ноге. Можно было вызвать такси, но для этого нужно знать точнее, где Долл сейчас находится.
  Рядом затормозила темно-синяя "Инфинити", за рулем которой сидела ухоженная дама лет тридцати пяти-сорока. Это было как раз то, что нужно Долл.
  Постаравшись придать своему личику, как можно более жалостливое выражение, девушка, нарочито прихрамывая, направилась к автомобилю.
  - Извините, - обратились она к женщине, после того, как стекло немного опустилось, - Я заблудилась... и каблук сломала... - Долл дождалась того момента, когда дама в автомобиле подняла на нее взгляд, и вложила в свои глаза непреодолимую силу вампирской воли.
  Пренебрежительно фыркнув, увидев, как моментально ослабло человеческое тело, сломанное чужим разумом, Долл подумала то, что уже не раз приходило ей в голову: "Как все-таки слабы и ничтожны люди!" Гордая и довольная собой, она уселась на переднее сидение и только после этого снова заговорила с женщиной.
  - Мне нужно на Мичиган-авеню. Ты отвезешь меня туда и побыстрее.
  Та лишь механически кивнула в ответ, и тут же ударила по педали газа. Не успевшую пристегнуться, Долл резко кинуло вперед, она еле успела выставить руки, чтобы уберечь от удара голову.
  - Эй! - вампиресса возмущенно прикрикнула на даму, - Веди нормально! Не хочу, чтобы мы врезались в ближайший столб.
  - Как скажешь, - безучастно согласилась она. Сейчас эта женщина была всего лишь марионеткой в ловких руках бессмертной, да и мало найдется во всем мире людей, способных выстоять перед ментальным натиском такой силы хотя бы пару минут. Один на несколько миллионов, а возможно, и того меньше. Ведь вампиры были рождены, чтобы быть сильнее людей. По крайней мере, в большинстве аспектов. Просто они - хищники, а так уж повелось испокон веков, что если есть некто сильный, всегда найдется кто-то слабее его, кто-то, уготованный ему в жертву. Люди боятся мистических существ, в том числе и вампиров, потому лишь, что не привыкли к роли добычи. И хотя не так давно (по меркам вселенной) у человека появились сначала мечи, луки, а потом уже и ружья, и жуткие бомбы, но он уже забыл о временах, когда был практически беззащитен перед суровыми силами природы. А сейчас-то, каждый, даже самый жалкий отпрыск Адама и Евы полагает себя вершиной эволюции. Вот после такой твердой убежденности и идут горькие разочарования...
  Но и вампиры, честно сказать, далеко не всемогущи. Большинство из них понимают, что есть существа выше и сильнее, и то, что большинство из них уже давно покинули этот затхлый мирок, еще не делает вампиров богами или чем-то вроде. Именно поэтому многие из бессмертных народов предпочли уйти в другие вселенные туда, где их знают, где боятся. Ведь во все времена власть, прежде всего, основывалась на страхе. Бывали, конечно, и те, кто пытался управлять только с помощью пряника, забыв о кнуте. Но такие, как правило, плохо заканчивали.
  Вампирам нелегко приходится нынешний век. Их слишком мало, чтобы можно было стать единовластными правителями, но их слишком много, чтобы можно было жить незаметно, слившись с огромной людской массой. Вампир сильнее человека, но чтобы выжить одной силы мало. Нужны еще хитрость, ловкость, умение подстраиваться под окружающий, все время меняющийся, так быстро по меркам бессмертного, мир.
  Долл всего полгода прожила в новом облике, но уже успела усвоить правило: тише воды, ниже травы. Частично она дошла до этого сама, частично помнила кое-что из рассказов Алекса. Когда-то он говорил немного о своей жизни, почти каждую фразу перемежая своими пустыми клятвами, о том, что он никогда не тронет Долл и бла-бла-бла... все в таком же духе. Правда тогда она вела себя, как наивная (влюбленная!) дурочка, поэтому верила во всю эту, столь очевидную теперь, ложь.
  Но вот сейчас, пока в окнах дорогого авто проносился уже ночной Чикаго, а под контролем вампирессы находилось еще одно жалкое создание... Сейчас жизнь не казалась ей такой уж отвратительной: чувство собственной значимости и могущества переполняли девушку, и она практически забыла о том загадочно Наблюдателе, чьи глаза вынудили ее так поспешно бежать.
  Рано или поздно, она выяснит, кем же был обладатель изумрудных глаз. А пока... Ну, пока что она повела себя разумно, не пожелав сталкиваться с чем-то неизвестным, и почти наверняка опасным.
  Так мысленно убеждала себя Долл, не желая признавать в себе нечто, хоть отдаленно напоминающее слабость. Она решила быть сильной и не давать никому и ничему сломить себя. В конце концов, у нее просто не было иного выхода. Если бы она поддавалась всякой сентиментальной ерунде - вроде жалости к людям, то давно уже загнулась бы от голода. Все-таки сострадание, совсем не то чувство, что должно быть присуще вампиру. Тем более, что люди ничем не лучше бессмертных. А может даже и хуже. Это не жестокость, а всего лишь пищевая цепочка, о которой так любят твердить и сами люди. Просто на деле они не всегда оказываются ее верхушкой.
  А если рассуждать здраво, вампир даже лучше среднего человека. Ведь большинство Бессмертных не убивают, чтобы насытиться. В отличие от людей. Вот и делайте соответствующие выводы...
  Конечно, нельзя назвать вампиров белыми и пушистыми, но... не так они плохи, как принято считать.
  Хотя, где-то в самой глубине души, Долл понимала, что поступает гадко. Вот сейчас она использует кого-то, манипулирует, при том, что можно было вполне обойтись и без этого. Что мешало ей просто попросить? Без гипноза и прочих мистических штучек. Все проще простого: Долл нравилось чувствовать себя сильной, нравилось повелевать чужими жизнями. Она всегда любила держать людей на поводке, порой чуть ослабляя контроль, но если кто-то забывался и считал себя свободным, тут же напоминала, что это не так, укорачивая цепь. Да, Лера была жестокой и властной, и меняться она не собиралась. В конце концов, единственный раз, когда она попыталась стать по-настоящему хорошей, закончился довольно плачевно... То есть ее фактической смертью.
  ... Тем временем, они уже оказались неподалеку от дома вампирессы. Она мысленно приказала женщине за рулем остановиться и вышла, даже не удосужившись сказать что-то на прощание. Дама еще долго сидела, словно манекен для краш-теста, и все остальные автолюбители злобно сигналили ей, иногда сопровождая это неприличными жестами.
  Но это абсолютно не волновало Долл. Какое ей дело, что будет твориться на улицах Чикаго. Да пусть хоть весь город столкнется в одну большую лепешку из пластика и металла... Она-то в любом случае выживет, а остальные небессмертные могут катиться в пекло!
  Долл изо всех сил старалась притворяться сильной... прежде всего для самой себя. А сделать это проще всего рядом с теми, кто слабее. А вот, что скрывалось за этой бравадой... В том страхе, что она так старалась скрыть, Долл не призналась бы никому. А ведь ей было действительно страшно. Эти люминесцентно-зеленые глаза не давали ей покоя с тех самых пор, как она в первый раз увидела их во сне. Но сон - это все же одно, а вот когда встречаешься с собственными кошмарами в реальности... Вот это воистину жутко! И ведь казалось бы, ну чего бояться вампиру? Тем не менее, вопреки логике и разуму, девушка боялась. И Алекс в видении о прошлом - тоже. Так что это за демон, что за ужасное существо, раз один его взгляд способен повергнуть Бессмертных в дрожь?
  "Когда уже кончаться эти загадки?" - мысленно простонала вампиресса, - "Я безумно устала... Как будто и не охотилась сегодня. И почему-то снова хочется спать. А ведь до рассвета еще далеко...".
  Из-за гонки ли по ночным улицам, или из-за сил, потраченных на гипнотизирование смертной, но она еле доползла до своей двери, а потом долго еще пыталась дрожащими пальцами попасть ключом в замок. Когда ей это удалось, девушка проскользнула вовнутрь темной квартиры и с облегчением захлопнула дверь. Дома она всегда чувствовала себя в безопасности, хотя это и было, конечно, глупо. Ей не стоит бояться тех, кого могут остановить стены и запоры. А от тех, кто может представлять для нее настоящую опасность, не спасут такие смешные меры. Если вампир (и черт знает, кто еще) захочет отыскать свою жертву, его (их?) не остановят ни стальные двери, ни бетонные стены. Разве что клетка из золота смогла бы остановить бессмертного, или преграда из огня. Но все это могло убить и саму Долл, а никакой огонь к тому же нельзя поддерживать вечно. А ждать вампиры умеют... И, не факт, что вещи, способные навредить вампиру, защитят от тех, кто наблюдает за Долл из тени.
  Однако вампирессе совершенно не хотелось думать о том, что опасность и сейчас может грозить ей. Она так устала... будто бы и не пила сегодня крови. Все проблемы подождут до утра... а может и до следующей недели, ведь завтра - уже пятница, а в выходные она собирается посетить Хэллоуинскую вечеринку. Пора возвращаться к прежней веселой жизни, а что может быть веселее клуба...
  
   ***
  
  Антон был зол и раздосадован... прежде всего на себя. Ну зачем он решил разыскать ее? Ведь знал же, что ничего хорошего из этого не выйдет - и все равно... И сестра так странно покосилась на него, когда Антон вышел за дверь, хотя никто из них не сказал ни слова. Кажется и Флай чего-то недоговаривает... Вот, например, почему она сегодня ходила на охоту в одиночку, не предупредив его? Конечно, он не может ей что-то запрещать... но это все-таки очень странно.
  Раньше у них никогда не было секретов друг от друга. Впрочем, иначе им было и не выжить, Охотник-одиночка вряд ли сможет выстоять против орд нечисти более-менее долгое время... И брат с сестрой держались вместе: умело используя свои сильные стороны, они уже не один век вели войну против вампиров. Правда, так было не всегда...
  Ну, во-первых, они не были родными братом и сестрой. Точную степень своего родства не знали ни Флай, ни Антон, однако их действительно связывали узы крови... И не так уж важно, что Флай была старше... на несколько столетий. А учитывая то, что Антон жил в Древней Руси, а его "сестра" была урожденной кельткой... остается загадкой, как они вообще смогли встретиться.
  Но, пути судьбы зачастую невероятно запутаны, и брату с сестрой удалось найти друг друга в Египте. Тогда Флай спасла жизнь парню, на которого набросился чересчур прыткий лилим. Разумеется, в тот момент она и не предполагала, что избавила от смерти своего родственника. Это выяснилось почти сразу после того: у магических существ развито чутье на подобные вещи. В то время Флай еще не стала такой, как теперь - отчаянной и слишком уж гонящейся за убийством вампиров. Он и сейчас не была сломлена в буквальном смысле, но с тех пор, как она лишилась большей доли своих способностей, да еще и при таких трагических обстоятельствах... Антон не мог винить ее, несмотря на то, что не одобрял чрезмерной жестокости... пусть даже речь и шла о нежити. Они должны были просто выполнять свой долг, а ни в коем случае, не упиваться Охотой. Флай не разделяла убеждений брата: даже подобие жалости к вампирам казалось ей всего лишь досадной слабостью, которую она не могла себе позволить.
  В последнее время, Антон не раз ловил себя на мысли: а не лучше им было разойтись совсем и продолжить жить, как до встречи? Каждый бы действовал своими методами, не испытывая необходимости оглядываться на спутника... В конце концов, и он, и сестра, уже достаточно опытны, чтобы справиться с Охотой в одиночку...
  Но Антон не мог бросить сестру. Просто не мог. Он начал чувствовать в ней что-то нехорошее, темное... Слишком уж тонка грань между "добром с кулаками" и злом, а они с Флай и так подошли к этой черте слишком близко. И если бы он ушел сейчас... Нет, это было бы глупо и жестоко, по отношению к ней. Тем более, что, несмотря на все взаимные подколы и придирки, за прошедшие века брат с сестрой сильно привязались друг к другу. И разойтись сейчас было бы непростым шагом для них обоих.
  В любом случае, голову Антона занимали совсем другие мысли. Да, черт возьми, что такое с ним сотворила эта девчонка!? То есть вампиресса... Она была врагом, опасным и темным существом. Антон уничтожал ей подобных... сложно сказать, сколько лет, да это и неважно. По всем законам природы и логики он должен был, если не ненавидеть Леру, но уж избегать, так точно. Но почему же только один раз взглянув на хрупкую блондинку, Антон испытал непреодолимое желание защищать ее - вечно?
  И сегодня... Что потащило его на ночные улицы Чикаго? Что привело к ней? Антон отдал бы все, чтобы узнать ответы на эти вопросы. Ведь он и сам не знал: что и зачем. Каким-то чудом ему удалось отыскать девушку, ставшую его наваждением... ну и что? Она испугалась, даже не видя Антона - чутье вампира, чутье, которое веками впитывалось в бессмертную кровь, заставило ее бежать от Охотника, хоть и сама она вряд ли знала о том, что и вампиры не всесильны. Немногим известно об Охотниках на нечисть - ведь почти все вампиры умирают, прежде чем успеют поделиться новой информацией с другими. Большинство же имеют о них лишь смутное представление, в основном базирующееся на кино-штампах - Баффи, Блейд... Разумеется все эти персонажи сериалов не имеют практически ничего общего с реальностью. В прочем, а кому сейчас нужна достоверность? Зрелищная картинка куда важнее.
  В общем, Лера сорвалась с места, как только разглядела в темноте сверкающие глаза Охотника. А он не стал ее догонять. Хотя, безумно этого захотел.
  Вместо этого он пешком поплелся домой к сестре, обессиленный и опустошенный... как будто, убегая, вампиресса случайно унесла с собой частичку его сердца. В глубине души Антон знал, что не обретет покой, пока... "Пока... Что?" - жадно спросил он у себя. Но ответа не последовало. Улицы Города Ветров равнодушно шумели тысячей голосов, но, ни один из них не желал говорить с парнем, одиноко бредущим по темным улицам. Никому не было дела до его терзаний и сомнений. А, впрочем, так было с начала времен, почему что-то должно измениться теперь. Он всегда был одинок, и когда был действительно один, и позже - когда отыскал Флай. И как можно привязаться к кому-то, когда века проходят, не касаясь тебя? Одиночество - всего лишь расплата за вечную жизнь. И всегда будет что-то... чувство неудовлетворенности, пустота внутри... нечто, терзающее всех, кому уготована тяжелая доля бессмертия. И это не пройдет, не исчезнет никогда, сколько бы веков не прошло, а наоборот - будет крепнуть с каждым часом и с каждым днем, пока ты не пожелаешь избавления. Избавления - конца всего... который тебе не суждено обрести. Бессмертные не могут обрести вечный покой естественным образом; только насильственная гибель может завершить их длинный земной путь. И вот тогда наступит окончательный конец. Потому что для тех, кто зовется Бессмертными - какого бы вида они не были, и откуда бы не черпали свои силы - для них не уготовано Вечности. Умерев однажды, они уже не вернутся вновь, а исчезнут в забытье, из которого не дано возродиться.
  Потому что за все необходимо платить. Выбрав Вечную жизнь на земле, ты лишаешь Вечности собственную Душу.
  
   ***
  
  Телефон в квартире Долл надрывался уже три минуты и... она взглянула на часы ...и тридцать семь секунд. Вампиресса и сама не знала почему, но, тем не менее, испытывало отчетливое нежелание даже подходить к аппарату, а уж тем более ей не хотелось снимать трубку.
  - Сейчас десять утра! - раздраженно рявкнула она, запустив в сторону непрекращавшего трезвонить телефона маленькой красной подушкой, впрочем, промазав примерно на три фута, - Разве не понятно, что я сейчас в школе!?
  Тот факт, что она сидела на своей кровати, а не за партой, ни капельки не смущал Долл. Куда больше ее беспокоило то, что кто-то уже четыре с лишним минуты названивал ей домой, а ведь этот номер знали единицы... И все-таки: почему ей так не хочется отвечать? "Ладно", - подумала Долл, - "Считаю до трех и беру трубку. Раз... Два... Два с половиной...". И в этот момент треклятый телефон, наконец, замолк.
  Вампиресса облегченно вздохнула, но этот вздох почти сразу же превратился в отчаянный стон: с прикроватной тумбочки упал завибрировавший мобильный.
  Сцепив зубы, она схватила сотовый двумя пальцами и посмотрела на мерцающий дисплей. Звонил Николай Даров - отец Долл. Игнорировать дальше было нельзя, и вампирессе волей-неволей пришлось нажать на кнопку приема вызова.
  - Да, пап, - Долл постаралась придать своему голосу как можно больше дружелюбия - да, у нее сейчас трудности, но отец в этом не виноват.
  - Привет, малыш. Я тебя отвлекаю?
  "Малыш". Долл улыбнулась уголками губ. Даже самые отъявленные стервы для родителей всегда останутся белыми и пушистыми. И не нужно их в этом разубеждать. Ее папе ни к чему знать, кем стала его доченька.
  - У меня сейчас урок, - это не было стопроцентным враньем, просто Долл "забыла" упомянуть, что не присутствует на этом самом уроке.
   - Да, конечно. Извини, что я не вовремя, - смущенно проговорил Николай Даров. От этого Долл даже стало неловко - слишком часто она обманывала отца, причем еще до превращения в вампира.
  - Все в порядке, - сказала она, нарочито весело, - Думаю, класс переживет пять минут моего отсутствия.
  Долл услышала, как на том конце ее папа вздохнул. Так-так, похоже, ничего хорошего от этой беседы ей лучше не ждать.
  - Лера, я понимаю, что ты уже взрослая девочка, и у тебя наверняка есть свои планы на вечер пятницы...
  - Но...?
  - Но, я буду очень признателен, если сегодня ты поужинаешь со мной.
  Долл удивленно заморгала. Это было совсем не то, что она ожидала услышать.
  - Э-э, ты имеешь в виду семейный ужин? - неуверенно спросила она.
  - Не совсем. Дело в том, что я уже договорился с одним партнером по работе... Мы должны встретиться сегодня семьями, посидим в ресторане, пообщаемся в неформальной обстановке...
  Вампиресса не нашлась, что ответить, и Даров продолжил, воодушевленный ее молчанием.
  - У него есть сын, примерно твоих лет... и я подумал.
  - Что? - голос девушки прозвучал до невозможности холодно, - Что ты подумал, папа?
  - Что было бы неплохо, если бы ты познакомилась с Томасом. Он - отличный парень, и я был бы рад, если... В общем, я хочу сказать: он гораздо лучше оболтусов, которые учатся в твоей школе.
  Горячее раздражение запульсировало в голове девушке, она уже несколько минут сжимала тонкими пальцами шелковое покрывало кровати.
  - Скажи мне всего одну вещь... С каких пор ты начал заниматься сводничеством, папочка? - ядовито спросило она и, не дождавшись ответа, прошипела, - Ни на какой ужин я не пойду и со своей личной жизнью тоже разберусь сама!
  После этого она бросила трубку и уткнулась лицом в подушку. Через пару минут та стала насквозь мокрой от соленых слез девушки. Да, вампиры не лишены возможности плакать, хоть и крайне редко позволяют себе эту человеческую слабость.
  Но досада на отца иссякла быстро и желания лить слезы не осталось. Вытерев глаза тыльной стороной ладони, она отыскала в углу комнаты брошенный мобильный. Не имея сил на полноценный разговор, Долл дрожащими пальцами набрала сообщение отцу. "Извини. Была неправа. Во сколько и где?"
  Глава 9. Скованные одной цепью.
  
  На самом деле, Долл и сама не знала, с чего так вспылила в разговоре с отцом. Ну да, конечно, она не испытывала желания сидеть в ресторане рядом с каким-нибудь денежным мешком и его сынком-мажором... Но ведь папа и так очень редко просил свою дочь о чем-либо, а в последнее время они вообще не общались - пара коротких звонков из самолета не в счет. Николай Даров доверял дочери и даже позволил ей вести вполне самостоятельную жизнь. Так неужели ей так сложно сделать для него это маленькое одолжение? Подумаешь, один вечер в жизни будет проведен не в самой приятной компании. У Долл впереди - вечность, так что пожертвовать парой часов ради близкого человека ей ничего не стоит.
  "Я не собираюсь флиртовать с тем парнем... кажется, Томасом", - думала Долл, примеряя серебристо-серое платье из шелка, которое очень шло к ее глазам, - "Но, это не значит, что я должна надеть монашескую рясу".
  А с другой стороны, почему бы ей и не пококетничать с ним... самую малость, просто, чтобы восстановить форму? Ведь в прошлой жизни, красавица, королева школы и заядлая тусовщица - Лера Дарова строила глазки всякому мало-мальски симпатичному парню, имевшему несчастье оказаться в зоне досягаемости. Она умела играть чужими чувствами, маня своей красотой и в то же время, держа всех на расстоянии вытянутой руки. И, несмотря на всю холодность и даже жестокость Долл, любой парень был готов на все, что угодно, ради одного ее благосклонного взгляда или жеста. Правда, такой милости мало кто заслуживал, а уж о поцелуе прекрасной куколки вообще оставалось только мечтать. Ей нравилось чувствовать свою власть, нравилось играть чужими сердцами, а если пара-тройка из них разобьется - ну, а ей-то, что с того?
  И все было прекрасно, пока в ее жизни не появился Алекс, и не произошел обмен ролями.
  Не стоит думать об этом сейчас. Девушка встряхнула головой, отгоняя болезненные воспоминания. Этот вампир еще получит свое, как и все несчастные, имевшие глупость чем-то досадить ей. В этот раз она не станет слишком изощряться... просто оторвет ему голову - и дело с концом. Глубоко в душе Долл гнездилась убежденность, что, только разобравшись с Алексом, она станет, наконец, прежней собой, и все снова будет хорошо...
  Потому что сейчас - все это: красивые платья, украшения, макияж... да, в конце концов, вся ее жизнь... были лишь жалкими подобиями, попытками казаться нормальной. Человеком? Нет, Долл нравилось быть вампиром, быть сильной... Просто остались какие-то привычки, от которых она не могла, да и не очень-то хотела. Разумеется, она вполне могла бы обойтись и без всех этих бирюлек; помимо собственного симпатичного личика, Долл обладала еще и чарующей притягательностью вампира, и даже в простых джинсах, черном свитере и без косметики, она все равно оставалась красавицей.
  И, к тому же, ей по-прежнему нужно притворяться. Люди кажутся безразличными, но на самом деле эта толпа, масса все время наблюдает за тобой, ожидая, когда ты споткнешься, ошибешься, оступишься... И вот тогда, не стоит ждать пощады: всех, кто не похож на большинство уничтожат без всякого сожаления.
  И вампирам, несмотря на все их возможности, следует быть осторожными, чтобы не выдать свою истинную суть.
  Ну что-что, а притворяться Долл умела отлично. Весь мир - театр...
  ...Слегка порумянив щеки, чтобы папу не встревожила неестественная бледность дочери и, покрыв губы перламутровым блеском, Долл уже была готова выходить. Сегодня она постаралась обойтись самым минимумом косметики, все-таки идет на ужин с отцом, а не на вечеринку.
  Схватив элегантный клач на цепочке в одну руку, а связку ключей и мобильный - в другую, Долл бесшумно, как это умеют, пожалуй, одни только вампиры и кошки, выскользнула за дверь своей квартиры.
  Встреча была назначена в небольшом итальянском ресторанчике, хотя Долл и ожидала, что место будет более дорогим и пафосным, этот выбор ее вполне устроил. Она бывала в этом месте пару раз - раньше, когда еще испытывала обычные голод и жажду, которые можно было утолить куском пиццы и бокалом вина. Она и сейчас могла есть человеческую пищу и даже чувствовать ее вкус (что бы там не говорила Беатрикс), но только человеческая кровь приносила силу и пускай краткое, удовлетворение.
  Оказавшись внутри ресторанчика, Долл замерла и принялась искать взглядом отца. Почти в ту же минуту к ней подскочил услужливый официант с алым платком на шее (внимательная вампиресса уже успела отметить, что такой платок был на каждом служащем в этом заведении).
  - Вы - мисс Дарова? - поинтересовался юноша, в то же время, помогая Долл снять плащ.
  Девушка кивнула в ответ, и официант поразился тому, сколько грации и царственного величия было в этом коротком жесте. А заглянув в серо-голубые, глубокие, как холодные воды горного озера ее глаза, он чуть было не забыл, кто он и, что здесь делает. И лишь только, когда посетительница отвернулась от него, продолжая оглядывать зал, парень опомнился.
  - Десятый столик, - промямлил он, с трудом шевеля языком.
  А Долл, кажется, и не заметила, какое разрушительное воздействие оказал ее гипнотический взгляд. Она направилась к названному столу, но, не дойдя до него, застыла в удивлении. Потому что там, где должен был сидеть ее отец (и еще два человека), расположился незнакомый молодой человек.
  Девушка быстро пришла в себя и поступила так, как поступала всегда - пошла напролом. Решительно подойдя к столу, она произнесла, не смотря парню в лицо.
  - Прошу прошение, но вы, похоже, ошиблись столиком. Потому что у меня назначена встреча именно здесь и...
  Молодой человек поднял на нее карие глаза, в которых пробежали искорки веселья. Или вампирессе это почудилось из-за отблеска ламп?
  - Ты - Лера, верно? - парень встал и отодвинул соседний стул, чтобы Долл могла сесть. - Я - Том Крэйн. И мне кажется, что наши отцы не придут.
  "Хм. Похоже, это и есть тот "отличный парень", о котором упоминал папа. И, если верить его последней фразе - дорогой родитель все-таки всерьез озаботился моей личной жизнью", - удрученно подумала Долл, приготовившись провести самый скучный вечер в своей жизни.
  Вампиресса присела на стул, грациозно, как и полагает леди. Ей придется вести себя вежливо, хотя раздражение уже закипало внутри девушки. Она терпеть не могла, когда кто-то пытался управлять ее жизнью. Долл не любила подчиняться - только подчинять.
  С другой стороны, это можно воспринимать, как забавную игру. Вот любопытно, за какое время этот Том полностью и бесповоротно окажется в ее власти? Сама вампиресса рассчитывала на пять-шесть минут... прибавив себе немного для форы. Она слишком давно не флиртовала ни с кем... Тут в мыслях Долл сам собой всплыл Тамерлан, который был по-настоящему дьявольски красив. Хотя, сейчас она не хотела загружать этим голову. В конце концов, один поцелуй еще ничего не значит, и вообще, этот вампир слишком наглый и напористый, а ей больше нравятся парни, из которых без труда можно вить веревки. Вот любопытно, а к какому типу можно отнести Тома?
  К ним подошел официантка - девица лет двадцати трех-двадцати пяти. Несмотря на вежливую улыбку, которая видимо была таким же символом этого места, как и красные шарфики у прислуги, в ее лице Долл разглядела тоску и хорошо скрытую боль. Вампиресса не могла прочесть мыслей официантки, но ей это и не было нужно. Какое ей дело, до причин грусти этой девушки? Умение видеть больше, чем человек, просто взглянув кому-то в глаза, уже начало докучать Долл. Возможно, кому-то другому, не столь равнодушному к чужим судьбам, такая способность и пришлась по душе, но не ей. Этот почти эмпатический дар мог бы пригодиться в общении с ей подобными. Но, к сожалению, вампиры слишком хорошо скрывают свои эмоции - лица Бессмертных непроницаемы, пока они сам не захотят открыть свои чувства. Часть из того, что утаивали вампиры, можно было понять, используя зрение "летучей мыши", видя то, что они говорят. Однако и это могло открыть лишь крохотную долю тайн.
  Долл не была голодна - а иначе собственно, и быть не могло - но заказала себе пасту с острым соусом и бокал дорогого красно вина.
  - Я думал, ты будешь что-нибудь... безалкогольное, - нахмурился Том. Правда, сказал он это, только, когда официантка уже отошла от стола.
  Долл недовольно поморщилась. Он, что собирается проповедовать ей трезвеннический образ жизни? Сам-то, кстати, заказал, отнюдь, не "Колу"!
  - Мой отец не имел бы ничего против этого, - холодно произнесла она, - И к тому же...
  Вампиресса замолкла, не договорив до конца. Только что она чуть не выпалила: "И к тому же, алкоголь на вампиров не действует". Ей придется быть очень осторожной, чтобы случайно не сболтнуть лишнего. Последние дни, проведенные в общение с ей подобными, значительно расслабили Долл.
  - Что-что? Ты не договорила.
  - Я лишь хотела сказать..., - вампиресса гордо вскинула голову, - Я уже достаточно взрослая, чтобы не свалиться с одного бокала.
  - Я не это имел в виду... Извини, если обидел, - Томас опустил взгляд на белоснежную скатерть стола, - Мне кажется, тебе не очень приятно находится здесь.
  Сжимая тонкими бледными пальцами со слишком ярким маникюром салфетку, Долл покачала головой.
  - Не в этом дело. В смысле - ты здесь не причем. Просто, я не люблю, когда мной пытаются манипулировать.
  - Понимаю. Родители норовят контролировать каждый мой шаг.
  Вампиресса рассеянно кивнула, поправляя свои светлые локоны так, чтобы они полностью закрывали шрамы на шее. Она не любила, когда люди начинали глазеть на багровые отметины, "украшающие" ее алебастровую кожу. И уж тем более ей не нравилось, когда кто-то пытался об этом заговорить. А этот Томас и так был весь из себя - вежливый, заботливый, понимающий. От этого Долл испытывала непреодолимое желание, как следует цапнуть его - увидеть, как сломается его самоуверенность, как погаснут смешинки карих глаз, подчиняясь ее бессмертной воле...
  Это видение настолько ярко вспыхнуло в ее голове, что вампиресса с удивлением поняла, что ее клыки уже начали немного удлиняться и заостряться. Долл еле успела остановить этот процесс, который, несомненно, выдал бы ее сущность. К счастью, Том, похоже, ничего не заметил, будучи слишком погружен в собственные мысли.
  Больше всего Долл обеспокоило то, что после этого странного разгула фантазии, в ней вновь загорелась жажда. Нервно облизнув губы, вампиресса проговорила, чтобы хоть как-то заполнить образовавшуюся паузу и отвлечь себя.
   - И где же официант? Мы сделали заказ почти вечность назад!
  - Я так понимаю, ожидание тоже входит в список вещей, не любимых тобой? - усмехнулся Том.
  - Просто я привыкла к лучшему обслуживанию, и не вижу в этом ничего плохого, - отрезала Долл.
  В следующий момент девушка с красным шарфиком опустила на скатерть стола по паре тарелок с дымящейся ароматной едой и два бокала на высоких ножках.
  - Видишь, здесь не так уж плохо, - Томас поднял свой бокал и улыбнулся вампирессе, - Предлагаю тост. За хитросплетения судьбы, благодаря которым мы сейчас сидим в этом месте.
  Долл заставила себя улыбнуться в ответ, хотя губы почему-то немели и не желали слушаться. Она поспешно отпила свое вино, надеясь унять дрожь. Это ей не очень удалось, однако даже будучи настолько взвинченной, девушка не могла не оценить замечательный вкус этого напитка.
  Став вампиром, она полюбила вино больше коктейлей, которые предпочитала раньше. Теперь она могла различить куда больше, в обычном сладковатом вкусе: там был и свет солнца, немного жгучий, но придающий вину какую-то особенную перчинку; мягкое серебро луны, так радующее ее вампирскую кровь; прохладные прикосновения дождя, ласкающего молодые виноградные лозы; касания смуглых человеческих рук - таких теплых, пахнущих солью и немного - кровью; густая черноземная земля, из которой и рождался виноград; даже трепетание крыльев бабочки, приманенной ароматом сладких ягод... И все это Долл могла почувствовать, просто прикоснувшись языком к терпкому напитку. Пожалуй, вампиры могли бы быть лучшими дегустаторами: тут бы пригодилась и их умение не хмелеть и столь тонкий вкус. Хотя, никакое, даже самое лучшее вино не смогло бы сравниться с другой красной жидкостью, в которой Дети Ночи нуждались, как ни в чем другом...
  Смакуя изысканный напиток, Долл задумалась: почем у она никак не может стать прежней? Неужели превращение в вампира меняет так сильно? Вот сейчас, к примеру, она сидит в хорошем ресторане с симпатичным парнем... Так что мешает ей расслабиться и получать удовольствие от своей жизни? Девушка не хотела верить, что Алекс мог сломать ее натуру, мог сделать ее слабой...
  Нет-нет-нет! Пусть он пытался убить ту, что имела глупость довериться вампиру, но беспомощной она не стала. Даже наоборот, теперь Долл сама Бессмертная. Пытаясь уничтожить ее, Алекс, напротив, дал хрупкой девушке невероятное могущество. А вот что грызло Долл, не давало покоя...
   Это было просто. Она не могла жить спокойно, как раньше, пока где-то по этой Земле ходил ее убийца. Вампиресса и желала бы, чтобы это было иначе, но... Кое с чем она не могла справиться. Вампиры могут быть и вспыльчивыми и агрессивными, хотя чаще всего они хладнокровны. Могут годами выжидать удобного случая, чтобы отомстить. Долл не чувствовала себя злой. Конечно, и доброй она бы себя не назвала. Она была такой, какой ее сделали.
   Правда, не только чувство неудовлетворенной мести мешало Долл сейчас хорошо проводить время. Было что-то еще. Висело в воздухе какая-то тревожность, неощущаемая людьми, но очевидная для вампирессы. Томас молча ковырялся в своей тарелке, даже не пытаясь вновь с ней заговорить, официанты сновали по залу туда-сюда, посетители негромко беседовали, жевали, звякали ножами и вилками... Все казалось привычным и заурядным, но в тоже время таковым не являлось.
  - Я скоро вернусь, - вампиресса встала со своего места и, прихватив клач, удалилась.
  Оказавшись внутри дамской комнаты, Долл подошла к раковине и повернула позолоченный краник. Девушка с удовольствием погрузила руки в ледяную струю. Почему-то ее кожа горела, будто при гриппе. Но это было смешно! Вампиры не болеют, это всем известно...
  Наверное, она просто перенервничала. Вообще, Долл жутко раздражал этот Том, хотя сама вампиресса не смогла бы назвать объективную причину этого. Вроде бы он и не был тем самовлюбленным "золотым" мальчиком, которого она ожидала увидеть. На самом деле, парень был очень даже ничего - милый, обаятельный, симпатичный... Но, не смотря на все это, вампирессу выводил из себя этот все время смеющийся взгляд карих глаз. Даже когда сам Том выглядел смущенным или расстроенным - глаза продолжали искриться непонятным весельем. Будто бы он видел или знал что-то, недоступное Долл.
  Блондинка взглянула на свое отражение. Из зеркала на нее глядела красивая девушка, разве что чересчур бледная... и взор голубых глаз какой-то потерянный.
  - Прекрати воображать всякую ерунду! - зло прошипела она самой себе. Отражение, казалось, немного испугалось неожиданного приступа ярости.
  Томас Крэйн был достаточно хорош, чтобы она могла провести один вечер с ним. И не нужно бросать такие взгляды на окно в туалете! Оно все равно слишком высоко, и вряд ли она сможет в него пролезть... Конечно, для вампира это было бы не так сложно, но...
  Все, хватит! "И вовсе нет у меня никакого мистического предчувствия! Детка, это называется одним словом - паранойя", - Долл все еще была взвинчена, но, по крайней мере, уже не кричала на зеркало, перейдя на мысленные разговоры с самой собой .
   В какой-то мере вампирессе удалось убедить себя, что все в порядке. Не смотря на это, ощущение чего-то нехорошего все так же сжимала ее сердце холодной лапой. Она привыкла доверять своей интуиции, однако сейчас это все больше походило на манию.
  Открыв клач, Долл вытащила оттуда косметичку - привычный обряд должен был успокоить ее. Заново подрумянив щеки и нанеся на губы помаду, она поправила локоны и ослепительно улыбнулась отражению. Вот только глаза все равно остались холодными и пустыми... После превращения в вампира Долл не могла контролировать их выражение, как раньше; будто бы собственный взгляд уже не принадлежал ей.
  Перед тем, как вернуться в залу, Долл сбрызнула духами запястья и ямку на шее. Хотя аромат с прошлого раза еще не выветрился, поскольку у вампиров отсутствует собственный запах (ну, или он не так различим, как человеческий) и благоухания созданные парфюмерами на их телах держатся невероятно долго.
  Подойдя к столику, Долл с удивлением обнаружила, что Томас все так же безучастно ковыряется в тарелке. Он выглядел по-настоящему опечаленным (если не считать глаз!), неужели она была причиной этому?
   - Извини, - произнесла вампиресса, стараясь быть как можно более искренней, - Я была не очень-то вежлива. Ты этого не заслужил. Последние дни у меня выдались... м-м, несколько напряженными, я вся на нервах.
  - Ничего страшного, я все понимаю, - Том доброжелательно улыбнулся, - А тебя случайно инопланетяне не похищали по дороге сюда? А то знаешь, такие резкие перемены...
  - Ты разгадал секретный план вторжения! - вампиресса насмешливо приподняла бровь, - Теперь я просто обязана уничтожить твой разум, а тело отправить на опыты...
  - Если остальные пришельцы похожи на тебя, то я не против.
  "Вот видишь, ты вполне можешь быть милой, если постараешься", - одобрительно шепнул внутренний голос вампирессы, - "Кстати, парень только что заработал еще один балл - у него хорошее чувство юмора. И, кажется, он сделал тебе комплимент...".
  
   ***
  
  "Очередная пустышка", - вот какой была первая мыль Тома, стоило ему увидеть блондинку со смазливым личиком, подошедшую к его столику". Он действительно за свою жизнь повстречал не один десяток подобных девиц, порой парню начинало казаться, что всю Америку заселяют ожившие клоны куклы Барби... Приготовившись к очередному бессмысленному вечеру, Том уже нацепил на себя маску отрешенной вежливости, когда кое-что привлекло его внимание. Шею девушки обвивала цепочка из светлого металла, почему-то она показалась младшему Крэйну смутно знакомой. Он точно видел что-то подобное... Вот только где? Томас никак не мог вспомнить.
  В последнее время он стал несколько рассеянным, не мог сосредоточиться. Все дело в его девушке - Джен, а точнее, в ее исчезнувшей сестре. По крайней мере, все надеялись, что рано или поздно она найдется. Все, кроме Джен. "Элисон знала, что так будет. Она все время говорила о том, что за ней скоро придут. А я не верила". Эти слова в разной последовательности, Джен повторяла как заведенная, все время после пропажи сестры. На самом деле, Элисон вела себя очень и очень странно. Началось это где-то за месяц до ее исчезновения.
  Элисон всегда была... "не от мира сего". Слишком тихая, слишком отстраненная, со взором, устремленным в невидимые дали. Но то, что творилось с ней в последнее время, совсем не походило на поведение чудно'й девочки.
  Сначала это не казалось чересчур тревожным: малышка просто стала плохо спать - то никак не могла заснуть, то наоборот - вырубалась так, что ни сестра, ни родители не могли добудиться. Но это были еще цветочки...
  Вскоре у Элисон начались кошмары, хотя в этом она не признавалась никому, кроме сестры. Девочка стала чахнуть буквально на глазах - худела, бледнела и спала все меньше и меньше. Когда ее пытались уложить, шептала про какие-то глаза, не дающие ей покоя.
  А еще малышка Элис не расставалась со своим талисманом - серебряным крестиком; точно такой же был и Джен. Украшения не являлись религиозными символами, скорее они стали талисманами сестер, которые те привезли из одной совместной поездки...
  Под конец, Джен стала по-настоящему бояться за Элисон. Она вела себя, будто одержимая, а однажды сказала старшей сестре: "Я как Алиса из сказки... Я полезла, куда не следовало, и расплата за это грядет очень скоро". Это было очень странно и пугающе, но Джен не спешила рассказывать об этом родителям. И когда Элисон исчезла, долго корила себя за то, что промолчала.
  В общем, из-за всех этих странностей, девушка Тома была убеждена - ее сестры уже нет в живых. Более того, она утверждала, что ее убили. Сам Томас и не знал, что думать. Конечно, он как и все надеялся на лучшее, но... Где-то в глубине души он мыслил так же, как Джен.
  Вновь вспомнив о своей подруге и ее пропавшей сестре, Крэйн-младший вспомнил еще кое-что. Теперь он точно знал, на ком видел цепочку Леры. Это была небанальная вещица, хитрое плетение сложно было с чем-то спутать... И это украшение имелось только у двух человек...
   У этой девчонки на шее висела цепочка Элисон!!!
  
   ***
  
  ...Ужин шел неплохо, и хотя Долл так и не смогла до конца избавиться от некой тревоги, она изо всех сил старалась поддерживать беседу, а время от времени даже улыбалась Тому. Но, в этом мире все имеет обыкновение заканчиваться - вот и этот вечер подошел к финалу.
  - Мне безумно жаль, но боюсь, я не смогу тебя проводить, - Том покаянно потупил взгляд, - Но я готов искупить свою вину... при нашей следующей встрече. Она ведь состоится?
  В его голосе прозвучала искренняя надежда, способная убедить даже холодную вампирессу.
  - Думаю... да, - Долл мило улыбнулась, добавив в свой взгляд побольше того мистического очарования, от которого у всех без исключения представителей противоположного пола сносило крышу, - Еще раз спасибо за приятный вечер.
  Девушка скрылась за дверьми итальянского ресторана и, не смотря на свой вампирский сверх слух, уже не могла услышать негромкой фразы, сказанной Томом Крэйном.
  - Мы увидимся гораздо скорее, чем ты предполагаешь...
  ... Оказавшись на улице, Долл облегченно вздохнула. Никто и не мог себе представить, какого труда ей стоило притворяться нормальной несколько мучительных часов. Задавать вопросы, отвечать на них, и все время улыбаться. А ведь раньше она делала все эти вещи легко, не задумываясь. Так почему же теперь они причиняли столько неудобств?
  "Потому что ты теперь чужая. Для этого мира, этих людей. Ты уже никогда не станешь прежней, и пора уже с этим смириться. Тем более что и в новой жизни есть свои прелести...".
  Из философских размышлений вампирессу вывел какой-то шорох позади. Будучи человеком, она, даже услышав его, вряд ли придала этому значения. Но обостренные инстинкты даны Детям Ночи не просто так. Однако Долл не спешила оборачиваться. Если это какой-нибудь горе-грабитель... а может, и маньяк - что же, ей от чего то страшно захотелось повеселиться. А что может быть веселее, чем разуверять людей в их силе и неуязвимости.
  Девушка продолжила идти вперед, не оглядываясь, разве что чуть замедлила шаг. Она даже не подумала о том, что рискует. Если преследователь и был обычным человеком, довольно было одного золотого колечка на его пальце, чтобы порядком поубавит шансы Долл (да и любого другого вампира) на победу в схватке. Но девочка хотела играть, и доводы разума не особенно волновали ее.
  Когда чьи-то руки обхватили ее сзади, вампиресса начала сопротивляться; совсем немного, чтобы игра казалась правдоподобней. Но глаза блондинки удивленно расширились, стоило ей увидеть лицо нападавшего.
  - Ты? - нахмурилась вампиресса, как только поняла, что в нее вцепился Томас Крэйн.
  - Говори, что ты сделала с Элисон Гудвилл? И почему на тебе ее цепочка? - для большей убедительности парень сильно встряхнул Долл.
  - Не знаю я никакую Элисон, - буркнула та. Вампирессе ее затея уже не казалось такой занятной.
  Разозленный Том еще раз тряханул Долл и прошипел ей на ухо.
  - Не смей мне врать, вампирша.
  Долл громко и насмешливо фыркнула, хотя внутри у нее все перевернулось.
  - Мальчик, по-моему, ты насмотрелся фильмов о Ван-Хельсинге! Может пора повзрослеть и ....
  Девушка невольно замолкла, потому что ей в грудь уперся хорошо заточенный колышек. Она испугано уставилась на него, но моментально успокоилась. Самодельный кол был сделан из безобидного дерева! Нет, как же все-таки хорошо, что Старейшие из вампиров додумались распространять среди смертных различные байки. Самое интересное, что им и стараться особенно не пришлось: хватило маленького толчка, а остальное люди напридумывала сами. Отдельное спасибо Брему Стокеру и Стефани Майер...
  Долл могла бы еще поиграть в перепуганную жертву, пойманную "бесстрашным охотником". Но Томас сильно разозлил ее, и если до выходки с колом его поведение казалось вампирессе довольно забавным, то теперь... На заметку: не стоит лезть к Бессмертному, если не уверен в своем оружии на сто двадцать процентов.
  Одной рукой Долл крепко схватилась за колышко - под натиском Бессмертной дерево рассыпалось практически в труху - а другой стиснула шею парня, к его счастью, не с таким усердием.
  Позже, Долл жалела о том, что совершила дальше. Единственным ее оправданием было то, что она успела проголодаться, а голодный и взбешенный вампир - это поистине убойное сочетание... для любого их смертных.
  Как бы там ни было, но ровно через две минуты Томас Крэйн валялся на земле, с грубо погрызенной шеей.
  "Вот Дьявол!" - растерянно подумала Долл, - "Мне опять нужно думать, куда деть тело".
   Глава 10.День всех вампиров.
  
  Летучие мыши, тыквы, жуткие костюмы и походы за сладостями - вот атрибуты современного Хэллоуина. Но это далеко не все. Самхайн, Канун Зимы, День, когда границы между жизнью и смертью, реальным и волшебным миром истончаются - вот чем на самом деле является Хэллоуин.
  Испокон веков в этот праздник люди надевали страшные маски, чтобы обмануть темных существ, притвориться ими. Однако мир изменился, и теперь Дети Ночи сами прячутся среди людей. Правда, не в эту ночь. Во время Самхайна, вампиры могут быть собой, не вызывая при этом подозрений.
  В этом году Хэллоуин выпадал на воскресенье, но почти все празднования начинались в вечер субботы. В одной из элитных квартир в центре Чикаго Лера Дарова уже занималась финальными штрихами своего наряда. И в это же время, на другом конце города двое Охотников, совершенно не похожие брат с сестрой... тоже готовились к празднику. По-своему.
  Флай облачилась в обтягивающий комбинезон, расписанный под змеиную чешую. Этот костюм был достаточно удобен, практически не стеснял движений, но и него был существенный минус.
  - И куда мне девать меч? - прорычала Флай, безуспешно (в который раз) пытаясь запихнуть золотое оружие в тесное голенище сапога. Это получилось бы у нее, не будь у меча такой объемной рукояти - она упорно отказывалась помещаться в обуви.
  - Выдай его за часть костюма, - посоветовал Антон. Судя по плащу и маске-очкам, он представлял собой Зорро, - Тем более что оружие из золота не выглядит угрожающе.
  Его сестра, обессилено свалившаяся на старенький диван, однако нашла в себе энергию, для возмущенного фырка.
  - А может нам сразу повесить на себя плакаты: "Охотники на вампиров"? И красный крестик на шее нарисовать - чтоб кровопийцы уж точно не промахнулись? - Флай снова стояла на ногах, примеряю перед зеркалом серебристо-зеленую маску, - Ей Богу, братик, поражаюсь я твоей наивности. Мы идем в клуб, где восемьдесят-девяносто процентов посетителей - живые мертвецы. Думаю, не стоит заявляться туда в полном боевом облачении - до кого-нибудь может дойти, кто мы и зачем пришли.
  Антон вздохнул. Он любит сестру, но порой она бывает такой стервой!
  - Я просто высказала то, что думаю, - парировала Флай так и не высказанное обвинение, - И если я - стерва, то ты - жалостливая тряпка.
  - Не правда! И прекрати, пожалуйста, лезть в мою голову.
  Охотница лениво рассмеялась.
  - А мне это и не нужно. У тебя на лице написано все, что ты обо мне думаешь.
  Продолжая шнуровать высокие армейские ботинки - конечно, они несовсем соответствуют костюму, зато удобно! - парень покачал головой.
  - Сколько веков должно пройти, чтобы ты перестала выпендриваться, а Стрекоза?
  - Столько не живут, - Флай бросила на брата выразительный взгляд, - А с нашей "профессией", тем более.
  Да, сегодня они были на взводе. Шутка ли, отправиться на вечеринку, полную нежити. Никогда раньше им не доводилось сталкиваться с таким скоплением вампиров в одном месте. Никогда, кроме разве что...
  - А помнишь в Египте?.. - Охотница прикрыла глаза, оживляя в памяти яркие образы их прошлого.
  Антон сдержано кивнул. Конечно, он ничего не забыл. Трудно им пришлось в тот раз. Тогда они не были такой слаженной командой, как сейчас - со временем начинаешь предчувствовать действие напарника на секунду раньше, чем он его совершит. А Антон отлично знал - в сражении с вампиром и одна секунда может стоить кому-то жизни. Той ночью в долине Нила, он чуть не погиб. Если б не сестра, вовремя отсекшая египетскому упырю голову, Охотник на своей шкуре испытал, куда отправляются "Бессмертные" после смерти, как бы странно это не звучало.
  - Было холодно... - прошептала его сестра, погрузившаяся уже в видения прошлого. Зачем она это делала? Ответа Флай не знала и сама. Но что-то подсказывало ей - та битва в Египте могла бы помочь им выжить и на этот раз. - В пустыне ночи всегда студеные, стоит солнцу скрыться за горизонт, как весь жар нагретого за день песка куда-то испаряется, будто по колдовству. Уходит солнце - и тогда появляются Они. Сколько лет местные жители в страхе не спали по ночам, ведь те, кто засыпали, потом могли и не вернуться. Люди зажигали огонь - много огня, что бы хоть как-то отогнать ту тьму, тот ужас, что уже давно не давал им покоя... - Флай замолкла на мгновение, глаза ее были уже открыты, но она видела совсем не маленькую квартирку, что снимала с братом. - Обычно не многие умирали за раз - один-два, не больше трех человек. Но в этот раз все должно было быть по-другому... Смерть могла прийти любым путем и в любом обличье. Помнишь, девчушка, совсем малютка, лет пяти-шести, не послушалась старших и прикорнула в уголке? А на утро ее нашли обескровленной, с разорванным горлом. Хотя в дом не заходил никто посторонний - вампиры владели искусством убивать свою жертву в тонком мире, мире снов. Египтяне умели проводить специальные обряды, чтобы мертвые не могли зайти в их жилье без приглашения. Да, старые байки имеют под собой вполне реальную основу...
  Люди были в безопасности, пока находились дома и пока бодрствовали. Но вурдалаки могли мастерски околдовать свою будущую жертву, убедить ее покинуть безопасные стены... и мало находилось крепких духом, способных противостоять внушению бессмертных. Все было плохо, но тот день - по-настоящему чудовищным, - дыхание девушки стало неровным и сбивчатым, а голос - надрывно-хриплым. - В ту ночь погибли все, а мы не успели вмешаться. Должны были догадаться, но... Мы не успели никого спасти, хотя на следующий день отыскали и уничтожили всех кровопийц... В Египте слишком жарко и солнечно, даже самые устойчивые к свету - молодые вампиры - вынуждены скрываться под землей до вечерних сумерек... - Флай повернулась к брату, ее взгляд наконец-то стал осознанным, - Знаешь, почему я вспомнила именно это сражение? - тревожная тишина повисла после ее фразы: Антон так и не решился задать соответствующий вопрос, Охотница заговорила сама, и как бы она не старалась быть твердой, голос ее немного дрожал от ужасного предчувствия, - Потому что сегодня тот же самый день. История имеет неприятную склонность - повторяться. И я не уверенна, что в этот раз мы сумеем хотя бы просто выжить...
  - Но это не значит, что мы не должны пытаться, - возразил Антон.
  Глаза старшей Охотницы до сих пор лихорадочно сверкали, чувствовала она себя не очень: видения прошлого выматывают не меньше, чем попытки заглянуть в будущее. Теперь даже самые простые магические пассы давались ей с трудом, но Флай прикладывала все усилия, чтобы брат не замечал ее слабости. Вот и сейчас она вымучено улыбнулась и нарочито беспечно проговорила.
  - Не слушай меня братик, временами я бываю жуткой пессимисткой. Но мы справимся. Мы обязаны...
  
   ***
  
  В этот раз проблем с попаданием внутрь у Долл не возникло: охране хватило одного беглого взгляда, чтобы тут же пропустить ее. Похоже, принадлежность к бессмертным являлась своеобразным пропуском в этот клуб. "Македония" оказалась по-настоящему роскошным заведением. Отделка из черного мрамора и высокие колонны придавали нотку античного колорита, а мерцающие цветными огнями софиты - необходимую долю современности. Вместо извивающихся полуголых девиц, которых обычно можно увидеть в ночных клубах, на специальных светящихся платформах танцевали девушки в красивых алых и черных платьях готического кроя с длинными юбками и развевающимися рукавами. Из невидимых динамиков разливалась чарующая музыка, совсем не похожая на привычные современные ритмы - нет, эта мелодия вызывала в голове Долл странные, но знакомые ощущения, подобные которым она испытывала... во время питья крови. Кажется, что такого не могло быть, но с другой стороны - она была гостьей на настоящей вечеринке вампиров, разве можно в такой ситуации испытывать скептицизм.
  Долл не нужно было использовать мистические способности, чтобы заметить: вампиров в огромном зале намного больше, чем людей. Смертные невыгодно выделялись на их фоне, казались какими-то неуклюжими, не такими совершенными. А вот вампиры напротив, выглядели так, как не удается самым распрекрасным знаменитостям (ну, разумеется, кроме тех из них, кто и сами являлись бессмертными), их хоть сейчас можно было снимать для обложек престижных журналов: для отличных фотографий не потребовались бы стилисты и фотошоп. И, хотя Долл понимала, что ничуть не отличается от них, все же никак не могла удержаться от сравнения себя с некоторыми вампирессами. А еще ее смущал один факт: неужели, никто из людей не видел того, что видела она? Этой разницы между двумя видами посетителей, и особенно, хищных взглядов, бросаемых одними на других? Самой Долл это казалось таким очевидным...
  Среди такого обилия бессмертных, найти Беатрикс или кого-нибудь еще из знакомых, представлялось довольно-таки затруднительным. Долл окружали люди (и нелюди) в масках и коронах, с крыльями и волшебными палочками, в плащах и остроконечных шляпах. Блондинка обратила внимание на то, что вампирам нравилось наряжаться самими собой - точнее, своей популяризированной версией себя. Красные губы, накладные клыки, светящиеся глаза и красно-черные одежды - кажется, большинство ей подобных находили подобный маскарад довольно забавным. Девушка мысленно порадовалась, что не поддалась искушению пойти по пути банальностей и не нарядилась ведьмой или (самой смешно!) вампиром. В своем же костюме, пусть и не самом вычурном, но красивом и, в меру, готичном, она чувствовала себя вполне органично. Пышная юбка с множеством кружев, корсет на шнуровке, чулки и перчатки без пальцев (чтобы на виду оставался роскошный маникюр, ради которого Долл пришлось отправиться в салон и потратить кругленькую сумму) и ее шикарные ботильоны - вся эта одежда была еще и в мрачных тонах, что вполне соответствовало ситуации, но в то же время не сильно отличалось от ее обычного стиля. На хрупкой шее вампирессы красовался ошейник с крупной алой розой, удачно скрывающий отметины, полученные ей полгода назад.
  Девушка уже собиралась переключиться на вампирское зрение, чтобы найти Трикси, конечно, это вряд ли помогло... Но тут ее цепкий взгляд выловил у стойки бара знакомое лицо.
  Как и обещала, Беатрикс изображала собой двойника Леди ГаГи. На ней была копия того самого наряда, шокировавшего многих, в котором певица появилась на премии MTV. К счастью всех посетителей, платье вампирессы всего лишь изображало сырое мясо, но не являлось им, как знаменитый оригинал.
  - Эй, Долл, иди сюда! - Трикси махнула ей рукой с высоким бокалом.
  - Привет, - вампиресса кивнула в сторону сосуда, который держала ее подруга, - Я думала, ты не пьешь коктейли?
  - Здесь наливают неразбавленную, - Беатрикс скорчила недовольную рожицу, - Кажется, некоторые чикагские вампиры в конец распоясались - слишком много людей пропало в последнее время... В общем, хозяин "Македонии" ясно дал понять: никакой охоты на смертных в этих стенах. Все веселье испортили!
  Долл заказала себе "Кьянти" напополам с кровью. Вампиры не могут опьянеть от алкоголя, но когда он смешан с кровью, то помогает немного расслабиться. Как раз то, что нужно ей сейчас. Возможно, запрет на смертельные игры с людьми введен частично и по ее вине. Она не жалела того парня - Тома, в конце концов, не нужно было быть таким кретином и лезть к ней с какой-то палкой. Начитаются Брема Стокера и думают, что бессмертного можно уничтожить с помощью жалкой деревяшки, смешно, ей Богу! Тогда мозг девушки заработал лихорадочно быстро, как всегда бывает в критической ситуации. У нее на руках был труп с разорванным горлом, и если Лера не хотела себе больших неприятностей, ей нужно было срочно его деть куда-нибудь. В этот раз она обошлась без такого размаха, как в прошлый раз (Чикаго не лишился еще одной заправки, ура!). Вампиресса быстро отыскала какого-то мужчину на автомобиле, а внушением заставить его бросить тело в багажник, а после избавиться - оказалось и вовсе пустяком. Конечно, сбросить в реку (например) мертвого Тома она могла и сама, но Долл хотела, чтобы в случае чего, все следы обрывались, не дойдя до нее. Она и так была слишком несдержанна и не желала расплачиваться за это. Больше всего Долл не нравилось, что парень откуда-то знал, кто она! И, кажется, все ниточки ведут к той мертвой девчушке, чье тело она случайно обнаружила... Элисон Гудвилл - так ее звали: порой вампиресса смотрела новости и пару раз видела расклеенные объявления с фотографией исчезнувшего ребенка и надписью: "ЕСЛИ ВЫ ГДЕ-ТО ВИДЕЛИ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА ИЛИ ЧТО-ТО ЗНАЕТЕ О ЕЕ МЕСТОНАХОЖДЕНИИ, ПОЗВОНИТЕ ПО НОМЕРУ...". Возможно, эту Элисон убили не просто из-за неконтролируемого голода. Девушка могла пронюхать что-нибудь... А вампиры тщательно следят за сохранностью своих тайн.
  Дернул же черт, Долл взять тот сломанный крестик! Не только Тому могло быть известно, кому он принадлежал ранее. Самым разумным было бы выбросить его куда подальше: на дне озера Мичиган никто бы не отыскал крохотную побрякушку... Но что-то не давало поступить Долл именно таким образом. А после случая в ресторане (знала ведь, что бежать нужно!) блондинка зареклась: свою интуицию надо слушаться, потому как это именно она, а не паранойя...
  - Долл, тебе, что в кровь снотворного насыпали? - Беатрикс тряханула подругу за плечо.
  - Прости, задумалось, кажется. Ты что-то говорила?
  Вампирша кивнула на прическу Долл, украшенную огромными бантами.
  - Милые хвостики. А что у тебя за костюм?
  - Барби на похоронах Кена, - хмыкнула она.
  - Веселая вдова, что ли? - рассмеялась Трикси.
  Долл махнула рукой, отпивая еще глоток успокоительно-теплой жидкости алого цвета, ощущая, как волнительный жар потревоженной, но не до конца удовлетворенной жажды разливается в горле.
  - Не совсем, но близко, - Долл проглотила свой напиток и, почувствовав себя лучше, с улыбкой повернулась к вампирше, - Кстати, твое платье выше всяких похвал. Смесь гламура и чего-то хэллоуинского... зомби, вурдалаки.
  - Спасибо. Жаль только, что эта идея не принадлежит целиком и полностью мне..., - Трикси тяжело вздохнула, - Хорошо, что ты пришла. Вот, Тэм сегодня не появится, - Беатрикс бросила на Долл испытующий взгляд, пытаясь понять, какую реакцию вызвали ее слова.
  - М-м, - равнодушно протянула та в ответ.
  Вампиршу-двойника Леди ГаГи порядком разочаровала такая хладнокровная реакция. А ведь она была почти уверена, что между этими двумя Бессмертными что-то вспыхнуло... Беатрикс научилась за свою долгую жизнь неплохо разбираться в чужих эмоциях, но все иногда ошибаются. Тем более что эта девчонка - Долл, казалась слишком холодной, даже для вампира. Прямо-таки настоящая Снежная королева! С другой стороны, Тамерлан всегда добивался желаемого - уж ей ли об этом не знать! - перед обаянием этого вампира никто не мог устоять...
  В любом случае, это не ее дело. Пусть в прошлом у них с Тимуром и были какие-то отношения, сейчас они были просто добрыми приятелями. Хотя, Трикси многое бы отдала, чтобы посмотреть на противостояние этих двоих: Долл и Тэма. Бессмертная могла поставить что угодно - это будет битва века, если не тысячелетия. Потому что они оба были - Беатрикс быстро разобралась в некоторых особенностях характера новой подруги, а Тимура и вовсе знала не одно столетие - наглыми, уверенными в собственной неотразимости и донельзя упертыми. Составляя психологический портрет девушки, Трикси могла к всему выше перечисленному добавить еще одно, сразу бросающееся в глаза - Долл была настоящей стервой! Ну, среди вампиресс редко встречаются серые мышки, так что это как раз не было удивительным. Просто, когда обретаешь практически неограниченную власть, красоту и бессмертие... вольно-невольно начинаешь этим злоупотреблять. Обычно это проходит за несколько десятков лет - вседозволенность тоже приедается. Плюс все же существуют определенные правила, и Старшие вампиры, следящие за их исполнением - камариллы, черт бы их побрал! Думают, что им все можно, только оттого, что "кровь Каина в их жилах, видите ли, чище"! Она не знала, существовал ли когда-то на самом деле тот первый убийца, которого нарекли первым вампиром, и действительно ли камариллы являлись его "внуками"... Но в Темные времена, когда на бессмертных была объявлена беспощадная охота, они появились, предложив всем каинитам и даже лилимам свое покровительство. Защита, возможность не сойти с ума от жажды... тогда это казалось невероятно заманчивым. Понятное дело, что помощь Камариллы предоставлялась не просто так. От младших вампиров потребовали не так уж много в уплату за опеку: быть осторожными, чтобы не вызвать второй "охоты на ведьм"; а так же беспрекословно подчиняться старшим. На самом деле Старшие так же нуждались в других вампирах, как и те в них, а возможно, и больше. Вечно трясущиеся за свою жизнь, камариллы не появлялись среди людей, скрывались от солнца, а всеми делами управляли через доверенных лиц. Они даже отказались от настоящей охоты - да в этом и не было нужды, ведь любой из младших посчитал бы честью отловить жертву для одного из Камариллы...
  Давно прошли те времена, когда два типа вампиров враждовали между собой - Камарилла вынудила их примириться с существованием друг друга. Хотя и сейчас находились те, кто считал: каиниты и лилимы должны держаться по отдельности.
  Каиниты или Красный род отличались светлыми (серебристо-белого или платинового, но никогда золотистого, оттенков), бледной кожей и серо-голубыми глазами. Эти черты были присущи всем из них, вне зависимости от того, каким был человек до превращения, потому как бессмертная кровь довольно быстро изменяла внешность, подстраивая ее под определенные параметры. Все Ночные вампиры носили на своем левом запястье особый отличительный знак - двойную руну Кеназ рубинового цвета.
   По легенде (а кто сейчас разберет, правда это или всего лишь старые сказания) эти вампиры были потомками Каина - как известно, первого убийцы в истории. Считалось, что он и все его дети обрекались на самое страшное проклятие - вечную жизнь... ну и еще некоторые неприятные мелочи. О некоторых из них Беатрикс уже упоминала в разговоре с Долл - например, не многие из них могли чувствовать вкус пищи, были вынуждены избегать солнца - но все это было строго индивидуально. К счастью, большая часть того, что говорилось в преданиях, являлась всего лишь выдумками... Но какие-то детали люди уловили верно. Так, каиниты действительно обладали железной волей и могли подчинять себя людские разумы. А вот в том, что касалось силы физической... ну, способности в этой области были значительно преувеличены. Вампир сильнее человека, но не на много. Основное преимущество бессмертных - в их ловкости, скорости и быстроте реакций. Раны у Детей Каина действительно заживают невероятно быстро, если они не были нанесены золотым оружием. Кстати, золото и огонь - единственные вещи способные убить каинита. Колы, кресты и чеснок - всего лишь банальные штампы, взращенные фантазией голливудских сценаристов. Что еще?.. Ну, в летучих мышей никто из Красного рода превращаться не мог, по крайней мере, сейчас. Некоторые камариллы возможно обладали таким даром... но это было слишком давно, и никто уже не мог быть уверен в истинности подобных легенд.
  Теперь - Лилимы. Рожденные от связи Адама и демоницы Лилит (опять-таки, если верить преданиям). Большинство источников, надо сказать, вообще отрицают существование у первого человека другой жены, помимо небезызвестной Евы. Но это уже не так важно, тем более что и сами вампиры не скажут точно, что об их происхождении - правда, а что - нет. Метка лилимов: серебристые завитки, покрывающие неповторимым узором всю левую руку до самого локтевого сгиба, напоминая что-то вроде клубов дыма. В определенном смысле Дети Лилит были еще привлекательней Ночных вампиров, если вам, конечно, нравились те, кто попадал под определение "дьявольской" красоты. А ведь это абсолютно не было преувеличением: темные или черные волосы, глаза, меняющие свой цвет от того же черного до глубокого ультрамаринового, кожа чаще всего бледная... И не забудьте о мистическом обаянии, которым обладают все вампиры, и о их холодном совершенстве. Лилимы могли не опасаться света солнца - он не причинял им никаких неудобств - но большинство из них традиционно избегали его, предпочитая ночной образ жизни. Разумеется, находились и исключения, (вроде идиотки Натали), намеренно добивающиеся плебейски смуглой кожи, посещающие солярии и пользующиеся автозагаром. Бессмертные должны быть выше краткосрочных веяний, которые, как успела уяснить Беатрикс, исчезают еще быстрее, чем меняется музыка в этом клубе. Хотя, совсем забывать о времени не стоит - а то можно уподобиться камариллам, которые из-за своего презрения к внешнему миру скоро плесенью покроются... В конце концом, люди порой придумывают довольно занятные штучки.
  Сумеречные вампиры (а именно так иногда именовали лилимов) были сильнее каинитов, что тут скрывать. Но точно так же, золото и огонь являлись их смертью. Разумеется, про лилимов Беатрикс было известно меньше, ведь сама она относилась к другому типу, но по ее мнению, быть на ножах им не имело смысла.
  Они были разными, но бессмертных осталось немного, а если еще и вырезать себе подобных... Им и так приходится скрываться от людей (опять же "спасибо" чересчур опасливым камариллам), а теперь вампиров и вовсе лишают последних радостей...
   ... Долл внимательно прислушивалась к блуждающим мыслям подруги. Вампиресса не была телепаткой и не могла залезть к кому-то в голову в буквальном смысле. Но, как бы смешно это не звучало, некоторые слишком "громко" думают, а слух "летучей мыши" - особый дар, включающий в себя совокупность способностей. Сейчас Трикси была расслаблена и не замечала, что кое-кто совершенно наглым образом шпионит за ней. Особенно Долл заинтересовало упоминания о неких ка...камариллах, кажется. Она не слышала о них раньше... Хотя, наверное, так и назывались те Старейшие, что блюли законы бессмертных.
  Все ее довольно скудные познания базировались на собственном недолгом опыте, да еще на рассказах Алекса. Видимо, в те времена вампир не считал одурманенную влюбленностью девчонку серьезной опасностью, а, скорее всего, просто-напросто сразу запланировал ее убить. И, учитывая все это, не удивительно, что ей не довелось узнать о "Правительстве" вампиров до этого вечера. Она была в курсе существования неких бессмертных, контролирующих поведения остальных, но не знала, что давало им такое право - родственная близость с неким всевампирским предком. Как бы Долл разузнать побольше, но так чтобы не вызвать ненужных подозрений своей некомпетентностью? Да, гугл ничего толкового точно не подскажет - в этом девушка уже успела убедиться за полгода практически бесплотных поисков правды о своей новой сущности. Что она тогда только не испробовала (кроме поиска других вампиров - как оказалось - зря)! И в библиотеках просиживала пытаясь отыскать ответы в сборниках легенд о мистических существах, даже в Библию заглядывала... Про Интернет и вовсе говорить не стоит: мусора много, смысла мало. Правда, и без посторонней помощи Долл освоилась довольно быстро; сразу же научилась пить кровь так, чтобы не убивать донора. Точнее, это безошибочно удавалось ей до вчерашнего вечера, но видит Бог, Том сам был в этом виноват. Она была вспыльчива... даже чересчур вспыльчива, но только для человека. Для молодого полугодовалого вампира же Долл являлась образчиком терпения и хладнокровия. Она быстро уяснила, что если питаться регулярно, настойчивое биение сердец одноклассников не будут вызывать мучительных спазмов в горле и желания впиться в ближайшую шею. Жажда присутствовала практически постоянно, но Долл вполне могла ее контролировать.
  И все-таки, нужно найти способ узнать больше о камариллах...
   - Кстати, есть и хорошие новости, - Беатрикс, наконец, вынырнула с глубины своих раздумий, - Натали сегодня тоже не объявится.
  - Одно это делает сегодняшний день капельку радостней, - согласилась Долл. Если бы ее сейчас спросили, почему девушка испытывает такую сильную неприязнь к Натали, она бы не смогла ответить ничего толкового. Признавать же причиной ревность, Долл не собиралась ни при каких обстоятельствах, ведь тогда пришлось бы признать и наличие каких-либо чувств к Тамерлану... Гораздо проще было назвать загорелую лилимку тупой стервой, и ненавидеть уже на законных правах. Да, себя Долл - да и почти все ее знакомые, не считая родни - тоже причисляла к девушкам с львиной долей стервозности в характере... Но она была прежде всего умной и всегда добивалась своего, вот только методы порой выбирала не самые гуманные. Для остальных, разумеется.
  Ближе к полуночи вечер стал немного оживленней для подруг-вампиресс. Беатрикс увлеченно знакомила Долл с бесчисленными бессмертными, так что вскоре блондинка перестала различать тонколицых Вероник, Жаннетт, Диан и Елизавет, а так же горделивых (хотя даже самые холодные взгляды зажигались искрой интереса, стоило им упасть на Долл) Александров, Викторов, Джеймсов... и прочих, прочих, прочих. Почти все мужчины-вампиры флиртовали с нашей куколкой, а она впервые за долгое время позволила себе немного расслабиться: и с улыбкой отвечать на знаки внимания. Уж что-то, а кокетство было заложено в этой блондинке на уровне ДНК.
  Долл чувствовала себя немного пьяной (разумеется, не будучи такой) от выпитой крови смешанной с вином, но в большей степени от неожиданного потока внимания, которым ее щедро одаривали бессмертные. Она еще не до конца привыкла к этой вольготной манере, царящей среди вампиров. Лица людей, на которых она изредка натыкалась, кружась по залу "Македонии", были немного отстраненными, будто смертные находились под действием чар или наркотиков. Но в целом они казались довольными и даже счастливыми: за этим внимательно следили их спутники-вампиры, без которых ни один человек не проник бы внутрь клуба. Это было строжайшим правилом, за нарушение которого строго карали. И даже если смертному удалось бы преодолеть все трудности и попасть-таки в вампирское заведение, он бы точно не сумел бы избежать наказания за столь опрометчивый поступок...
  
   ***
  
  - Ну, с Богом, - пробормотала Флай, делая шаг через черный мраморный порог. Она и не подозревала, что попасть внутрь окажется так легко. Правда, у Охотницы тут же мелькнула неприятная мысль, которую она тут же попыталась забыть. "А будет ли выбраться обратно так же просто?"
  И все же кровопийцы просчитались как минимум в одном: не стоило назначать на должность секьюрити человека, пусть и умеющего отличать смертного от вампира. Кровососы умеют вытворять разные фокусы с людскими мозгами, но и она не лыком шита. Ее воздействие было не столь глобальным, так что охранник всего лишь пропустил девушку со светло-зелеными глазами и тут же забыл об этом, а не застыл, как дебил с блаженным выражением лица - чем, несомненно, выдал Охотницу с головой.
  Ее драгоценный (и мягкосердечный) братик должен был подойти чуть позже: они решили до поры до времени действовать по отдельности. Честно говоря, Флай очень переживала за Антона. Как он будет действовать, оказавшись среди толпы бессмертных? Признаться, ей и самой становилось как-то не по себе от этой мысли. Утешением могло служить только один факт: большинство вампиров не верили в существование Охотников, точно так же, как люди считали вымыслом их самих. Вот только... Та вампирша, которую Флай имела неосмотрительность отпустить. Натали, кажется? Она никогда не стремилась запоминать имена тех, кого убивала. Зачем же тогда спрашивать? О, все элементарно. Она много лет искала кое-кого, а за секунду до смерти мало кто будет представляться чужим именем. Правда, до сих пор ее поиски оставались все таким же безрезультатными... Но не стоит сейчас об этом. Иначе Охотница опять начнет злиться, а уж если она по-настоящему выйдет из себя - мало не покажется никому. Даже вампиры вряд ли заслуживают подобного!
  Лезвие небольшого золотого кинжала, надежно запрятанного за голенищем сапога, постепенно нагревалось, и его тепло обнадеживало Охотницу, чувствовавшую себя, как пес в норе, полной волков. Был у нее один козырь в рукаве, но использовать его было очень и очень рискованно; Флай сделала это, только б, если другого выхода не осталось.
  Внутри девушка сразу же испытала массу неприятных ощущений. Все в этом месте - свет, музыка, соблазнительные извивания вампирских танцовщиц - было направленно на то, чтобы затуманить разум тех людей, что имели несчастье попасть в эту ловушку. Даже опытной Охотнице, имеющей иммунитет против подобного рода издевательств, приходилось все время одергивать себя, что бы не начать шататься по клубу с видом альтернативно одаренной, готовой подставить свою смуглую шейку первому встречному кровопийце. Ей страшно было представить, что это дьявольская атмосфера сделает с ее братом. А вдруг его сопротивляемость к разного рода внушениям была ниже, чем у сестры! Тогда Флай было бы неплохо отыскать своего напарника побыстрей, наплевав на ранее оговоренный план. Но этого делать она пока не собиралась. Во-первых, Антон не маленький и не многим слабее ее, как бы Охотница не старалась показывать себя эдакой мудрой и старшей покровительницей непутевого мальчишки. А во-вторых, многое в этом месте до нервной дрожи не нравилось Флай, и она собиралась самостоятельно разобраться с причинами этих ощущений. Хотя, владельцем этого клуба был один из Камариллы, а Старших девушка ненавидела еще больше, чем обычных вампиров. Так что нет ничего удивительного в том, что у нее возникают рвотные позывы от этого зала из черного мрамора и, особенно, от мерзкой гипнотической музыки.
  Клуб "Македония" кое о чем напомнил долгоживущей Охотнице. Старые людские сказки о фэйри, эльфах и прочих волшебных существах. По легендам они были чарующе прекрасны, любили развлекаться, а так же жестоко играть с людьми. А еще они обожали устраивать грандиозные балы... и приглашать на них людей. Как можно догадаться, гарантии на то, что смертные вернутся из мира грез живыми и здоровыми давать никто не собирался. Они гибли не так часто, как можно подумать: некоторые навсегда оставались в Волшебном царстве, но большинство спокойно просыпались на утро в собственных постелях. Вот только не так просто забыть вкус колдовского вина и трели, что напевали тебе фэйри... Что бы не случалось с похищенными людьми, но прежними им не суждено было остаться. А эльфы просто забывали о своих игрушках, ведь на следующем празднике уже будут новые, а потом еще и еще...
  Почему Флай вспомнила эти осколки древних баллад? А разве вампиры не поступали точно так же, как мифические феи или сирены, заманивая свою жертву красивой музыкой и пестротой огней? И, конечно же, собственным неконтролируемым обаянием. Его наличие не могла отрицать, даже ненавидевшая бессмертных всем сердцем, Охотница.
  Девушка в змеином комбинезоне протискивалась между изгибающихся в танце тел, стараясь при этом не привлекать слишком много внимания к своей персоне - как знать, может, кое-какие кровососы верили в сказки, словно некоторые люди?
  Внимание девушки привлек какой-то шум: женский вскрик, очень быстро заглушенный рычанием, источником которого никак не мог быть человек.
  Выхватывая кинжал из сапога (и наплевав на конспирацию), Охотница кинулась в ту сторону, не тратя время на поиски брата.
  
   ***
  
  Оказавшись внутри клуба, Антон не стремился в первую очередь отыскать сестру. Он не испытывал тех же ощущений, что Флай: парню это заведение казалось обычным шикарным клубом, разве что на его вкус с готикой был перебор. Антон вообще не понимал, что это такое ударило его сестренку в голову? С их возвращения в Чикаго - опять-таки по ее прихоти - Стрекоза стала сама не своя: все время жаловалась на дурные сны и предчувствия, а ее "пунктик" о вампирах, кажется, достиг своего апогея. Да вообще - все проблемы из-за этого чертового города! Не стоило им сюда приезжать, по крайней мере, снова. И он бы не встретил ту злосчастную девчонку, которая засела у него в сердце, мозгах, почках - и прочих органах; и сестра оставалась хотя бы на грани нормальности...
  Парень чувствовал себя довольно-таки уверенно, а шпага в ножнах, болтающихся на поясе, являлась вовсе не бутафорской деталью костюма, а вполне действенным (против вампиров, так уж точно) оружием из благородного желтого металла. Охотник незаметно для себя стал продвигаться к барной стойке; на мгновение Антон задумался: а есть ли там вообще что-нибудь без фирменного ингредиента - а попросту говоря, крови? Однако посетители-люди тоже что-то пили, а вряд ли вампиры стали бы переводить драгоценную плазму на жалких смертных. Антону редко позволял себе выпить, но сейчас почему-то резко захотелось... Парень поймал себя на желании послать эту охоту к дьяволу, попросту расслабиться и... О, нет! Кажется, он переоценил свои способности к сопротивлению внушениям. А даже сам воздух этого места был пропитан прихотями Детей Ночи, заставляя смертных не замечать ничего подозрительного, стать расслабленными и готовыми на все.
  К его огромному счастью, Антон не был простым человеком, и хотя сопротивляться сладкому соблазну было нелегко, он должен был не поддаваться.
  Сердце парня замерло, и сейчас же застучало в два раза быстрее. За барной стойкой сидела, живо с кем-то беседуя, девушка, занимавшая последние дни все его мысли. Лера?.. Парень поспешно отвел взгляд, отчаянно желая взглянуть в ее глаза, и отчаянно боясь этого. С другой стороны, чему он так удивляется? Как ни крути, эта блондинка все же бессмертная, а значит, имеет полное право здесь находиться... в отличие от него.
  Антон еще раз огляделся вокруг. Все выглядело прилично, даже лучше, чем бывает в обычных ночных клубах. Никто не пил кровь, не устраивал драк, ни от кого не пахло "травкой" или еще какой-нибудь дрянью... Похоже, Стрекоза все-таки ошиблась в этот раз. Вскоре она и сама в этом убедится, а ему - ему больше нечего здесь делать. По крайней мере, сил смотреть на то, как веселиться Лера, у Антона точно не было.
  Последний раз взглянув на блондинку-вампирессу, Охотник решительно направился к выходу из "Клуба Смерти", на деле оказавшемся не таким жутким. Вдыхая холодный воздух осенней ночи, Антон все старался не думать о том, какой счастливой выглядела Лера. Как ни странно, но в окружении себе подобных она казалась ему куда более человечной, чем в стенах школы. Она не была похожа ни на ангела, ни на горделивую Снежную королеву. Простая девчонка, сумевшая попасть в дорогой клуб. Вот только они были по разные стороны баррикад, и Антон знал: если он не покинет Город Ветров в ближайшее время, кто-нибудь - или он, или девушка, должен будет умереть. Потому что в этом суть жизни - убивай или беги. А Антону уже давно приходилось быть тем, кто убивает...
  
   ***
  
  Девушка в костюме куклы непринужденно смеялась чей-то шутке. Ей было весело - точнее, так казалось всем окружающим. На самом же деле, все ее нутро наполняло беспокойство - она словно слышала биение невидимых барабанов, но не ушами, нет, ее сердце чувствовало неведомый ритм и билось в такт ему, не обращая внимания на попытки хозяйки утихомирить его выступление. Во рту у девушки пересохло, и она залпом опрокинула в себя еще один стакан красноватой жидкости, главным ингредиентом которой была, конечно, кровь. Она уже не могла вслушиваться в болтовню Беатрикс и остальных вампиров.
  Внимание Долл привлекла фраза, сказанная кем-то из сидящих рядом с ней бессмертных.
  - Да плевать я хотел на мнение Камариллы! - произнесено это было с удивительным нахальством, и если бы Долл точно не знала, что это невозможно, она решила бы, что вампир пьян. Оглянувшись, вампиресса увидела новоявленного революционера. Высокий темноволосый вампир, с безумным взглядом и грубоватыми чертами; он вызвал у Долл какое-то неприятное чувство...
  - Какое они имеют право нам указывать! Если я захочу охотиться - я буду делать это, - с этими словами вампир схватил проходящую рядом человеческую девушку. У нее были рыжевато-русые волосы до плеч и карие глаза, которые хоть и выглядели слегка затуманенными, мигом прояснились и наполнились ужасом. Она отчаянно завизжала, пытаясь вырваться из железной хватки бессмертного.
  - Да уймись же, Филлип! - кто-то попытался урезонить разбушевавшегося вампира, - У нас у всех будут проблемы...
  Но все увещевания остались без внимания. С нечеловеческим рычанием Филлип вцепился в шею напуганной девицы. Кровь брызнула из грубой раны, а глаза стоявших рядом вампиров наполнились холодным жестоким серебром. Долл с ужасом прикрыла ладонью рот, чувствуя, как и ее организм отказывается подчиняться, реагируя только на сладкий железистый запах.
  Резко удлинившиеся клыки оцарапали ей губу, но это помогло девушке прояснить сознание. Задержав дыхание, Долл рванулась к выходу, стараясь не смотреть на жуткую сцену, что разворачивалась за ее спиной.
  Хэллоуин в этом году вышел по-настоящему кровавым.
   Глава 11. Принцесса в катакомбах.
  
  Еще никогда в жизни Флай так не бегала. Впрочем, раньше ей не доводилось убегать, спасая свою жизнь. Сражаться, да, но позорно удирать...
  У Охотницы до сих пор перед внутренним взором стояли лица вампиров - не те холодно-прекрасные маски, которые обычно носили бессмертные. Она видела саму их суть, прорвавшуюся сквозь хрупкую иллюзию человечности - дикость, силу, кровожадность.
  Ей пришлось уйти, потому как сделать что-то с таким количеством разъяренных вампиров было решительно невозможно в одиночку. Кстати, а где в это время был ее брат!? Двое, как ни крути, лучше одного; возможно, у них был шанс как-то остановить это безумие, если бы... Как всегда, шестое чувство не подвело Флай. Она знала: что-то случится в этом дьявольском клубе, но не подозревала, что не сможет ничего сделать. Никого спасти.
  По возвращению домой придется, как следует намылить Антону шею. Какого черта он смылся, оставив ее без всякой поддержки?!
  В этот раз Охотнице было по-настоящему страшно за свою жизнь. На первый взгляд она казалась вполне обычным человеком, так что какой-нибудь взбесившийся вампир вполне мог цапнуть ее за нежную шейку. И ладно бы один... справилась бы как-нибудь. Но этот клуб был полон бессмертных и, как только пролились первые капли человеческой крови, они все потеряли последние остатки разума. Ей не доводилось видеть такого раньше: обычно упыри гораздо лучше умеют контролировать жажду. Только в фильмах случается что-то подобное: человек режет, к примеру, палец, и все стоявшие рядом вампиры теряют голову и разрывают несчастного на мелкие кусочки. Если бы так было на самом деле, бессмертные давным-давно раскрыли бы себя. Что-то здесь нечисто, Флай поняла это сразу, как только приехала в Чикаго. Слишком много тьмы было в этом городе, и почему-то ей казалось, что виноваты в этом не только обычные вампиры. Возможно, камариллы... Но это совсем на них не похоже. Несмотря на всю свою силу, они предпочитают прятаться за спинами обращенных, стараясь даже на охоту не выходить - аристократам "пищу" доставляют без проблем, им не приходится утруждать себя, чтобы получить порцию свежей крови. Так что версию с заговором Старших она решительно отвергает, это не может быть делом их рук. Ну а кто тогда? Ответ был для Охотницы неизвестен.
  За ее спиной раздался знакомый шорох огромных крыльев.
  - Ну, здравствуй, дезертир, - буркнула она, не обернувшись. Флай и так было отлично известно - позади стоит горячо любимый брат, которого ей сейчас так хотелось обнять... крепко-крепко, руками за шею.
  Антон примирительно поднял руки.
  - Виноват, приношу свои извинения.
  Охотница чуть не задохнулась от возмущения. Ее только чудом не прикончили, а он просто извиняется! Она уже собиралась высказать Антону все, что думает, не особо выбирая печатные выражения, но он заговорил первым, не дав ей сестре и раскрыть рта.
  - Я знаю, что ты мне хочешь сказать. Но сейчас нам с тобой нужно идти, все остальное объясню по дороге.
  Голос парня был по-деловому серьезен, и Флай не стала спорить с ним сейчас. Похоже, брат все-таки не дурью маялся в ее отсутствие. Быть может, ему даже удалось узнать кое-что из того, над чем она так упорно ломала голову в последние дни.
  Нервно стиснув ладонь, девушка с удивлением поняла, что до сих пор сжимает в ней рукоять золотого ножа, которым так и не воспользовалась в клубе. Но засовывать его обратно - в голенище она не спешила. Как знать, в какие места поведет ее Антон, и кого они могут там встретить. Она, как опытная Охотница, должна быть готова ко всему.
  Выразив свое согласие на временное перемирие коротким кивком, девушка последовала за своим братом куда-то, в ставшие ей столь ненавистными, сверкающие огнями ночные улицы.
  
   ***
  
  Очнулась она с глухим стоном. Основание шеи пульсировало горячей болью, отдаваясь в голове. Проведя пальцами по этому месту, Долл с удивлением обнаружила густую влажность. Кровь?.. Ее ранили? Вокруг господствовала абсолютная тьма - так, что ей не удавалось ничего различить. Но поднеся ладонь к самому лицу, она разглядело слабое серебристое мерцание, которое, как было ей известно, издавала бледная вампирская кровь.
  Что произошло? Долл помнила клуб... как в одно мгновение там воцарился хаос и первобытная дикость. Как вампирессе самой с трудом удалось уйти прежде, чем это завладело и ей. Долл не боялась крови и охоты, она не хотела терять власть над собой - а это, вне сомнений, произошло со всеми остальными, с большинством точно. А вот что было после... Она ушла из этого ужасного места. И отправилась... домой? "Кажется, на меня напали. Но кто мог это сделать?" Мысли Долл путались, от тревоги, боли и страха, который, то охватывал ее полностью, то отпускал.
  Девушка огляделась вокруг, на этот раз, используя "летучемышинное" зрение. У нее перехватило дыхание, когда Долл убедилась: она находилась в небольшой прямоугольной комнате... без единого окна или двери. Вампирессе с трудом удалось подавить в себе желание забиться об стену, как птица о прутья клетки. Рассуждая логически, как-то же она попала сюда. А значит, выход должен быть. Успокаивая сбившееся дыхание, Долл осмотрелась еще внимательней - и, ура! - на потолке темнела дверца люка. Совсем крошечная, чуть больше форточки. Она поразилась: а как же ее протиснули через него? Ну, ничего, как-нибудь пролезет, тем более что жить ей, оказывается, хочется отчаянно. Сейчас вампиресса даже обрадовалась своей миниатюрности и не особо пышным формам. Правда, первая эйфория Долл быстро угасла. От пола, на котором сидела она до потолка (где располагался люк) было метра четыре, не меньше. И ни веревки, ни лестницы рядом она не заметила. Неподалеку от выхода висело массивное кольцо... вот только добраться до него не представлялось возможным. Глаза девушке затуманили слезы, но она быстро подавила их, не давая себе впадать в истерику. Это было бы ужасно глупо, да и не время сейчас для соплей. Попадет домой - пусть хоть заревется, а сейчас ей, прежде всего, нужна холодная голова, не обремененная излишними эмоциями.
  "Я - вампир, черт возьми, или кто!" - яростно подумала Долл, - "Что мне стоит допрыгнуть до этого люка? Это будет даже проще, чем заполучить на распродаже туфли от "Jimmy Choo", когда тебя окружает еще несколько десятков претенденток".
  Минут через пять Долл убедилась: все отнюдь не так радужно. Если находить дизайнерскую обувь с невероятными скидками у нее был бесспорный талант, то на прыжки в высоту - явно, нет. Девушка поподскакивала еще несколько раз, но до желанного кольца все еще не могла достать - всего пара дюймов, но вампирессе никак не удавалось преодолеть их.
  Девушка устало опустилась на пол и попыталась успокоить себя. "Главное, не плакать... Тушь размажется". И тут ее осенило. Похоже, не зря про блондинок придумали столько анекдотов, по крайней мере, она только что продемонстрировала полное отсутствие интеллекта. Прыгала в обуви на пятидюймовом каблуке - верх гениальности!
  Сняв ботильоны и оставшись в одних чулках, Долл повторила свои попытки. И, наконец, ей удалось уцепиться одной рукой за кольцо. Разумеется, все это получилось только благодаря вампирским способностям; в бытность человеком Лера не отличалась особенными спортивными достижениями. В школе ее результаты всегда были на достойном уровне, но не более. Она, пожалуй, являлась исключением из всеобщего правила: была королевой, не входя в группу поддержки. Скаканье с дурацкими помпонами никогда не привлекало Долл, пусть такие занятия останутся для Мирабель и, подобных ей, дурочек.
  Однако даже для вампира висеть на одной руке - занятие не из легких. Долл постаралась тянуть люк вниз, но он не поддавался. Тогда она стала толкать его вверх, что было еще труднее, особенно, когда пальцы, уцепившиеся за кольцо, уже начинали неметь. Но когда люк все-таки поддался - о, в этот момент Долл была готова разрыдаться от счастья! Не заботясь о сохранности и чистоте своей дорогой одежды, девушка вползла в открывшееся отверстие и без сил застыла на полу.
  Здесь было еще темнее, чем внизу, если это вообще возможно. А может, у нее просто не оставалось энергии на зрение вампира. Несмотря на это, Долл еще могла видеть - совсем немного, но и этого было достаточно. Сейчас вампиресса лежала на своеобразном перекрестке, от которого во все стороны отходило несколько туннелей: их было десять, возможно, больше. Столько приложенных усилий, сломанные ногти, боль в руке, брошенная обувь - и ради чего все это? Она по-прежнему была в плену, ведь на то, чтобы исследовать все эти туннели (Бог знает, сколько еще ответвлений в каждом из них!) уйдет невероятное количество времени. А тот, кто напал на нее, может объявиться вскоре...
  Но тьма вокруг становилась все гуще, она казалась Долл липкой, будто бы обхватывала тело девушки и тянула все дальше и глубже... Она не могла заснуть или упасть в обморок, но, то состояние, в котором вампиресса находилась сейчас, являлось близким и к тому и к другому. Однако это было хуже, потому что вампиресса не могла вырваться из сетей мрака и ужаса...
  Старые детские страхи - самые стойкие из всех. Именно они сейчас охватили несчастную девушку, оживляя в застывшем разуме картины из далекого прошлого.
  Когда-то, когда она была просто малышкой Лерой - которая еще ничего не знала о боли, не стремилась манипулировать людьми и быть похожей на ледяную принцессу - сейчас это кажется невероятным, но она была простым ребенком, немного избалованным, но с горячим сердцем, готовым чувствовать. Ей было восемь лет, и в тот день Валерия Дарова впервые столкнулась со страхом перед тьмой.
  Учительница послала ее в класс - а точнее, в крохотную, слабо освещенную лаборантскую. Сложно сказать теперь, что ей там понадобилось: документы, журнал, а может, что-то еще... Что бы это ни было, но этот предмет, видимо, не так уж был ей нужен. Потому что когда тяжелая дверь захлопнулась за маленькой Лерой, никто не спешил ее искать. Уже тогда, у ее отца было слишком много работы: его часто не бывало дома, и иногда он забывал даже позвонить своей дочке.
  Сначала она не была слишком напугана, но когда тусклая лампочка стала мерцать и вскоре погасла, а за ней никто не приходил и не приходил, паника стала охватывать девочку. В кромешной темноте - окна в лаборантской отсутствовали - Лера, конечно, не могла ничего видеть. Но ей казалось, что нечто движется вокруг нее, почти касаясь тонкими лапками, как будто сотни насекомых или пауков бегало вокруг, пользуясь покровительственной темнотой. Малышке становилось все хуже и хуже, а под конец она легла на пол и свернувшись калачиком, впала в странное забытье, которое впрочем, не спасало от кошмаров. Она не могла двигаться и кричать, но чувствовала Тьму рядом с собой - она не была живой, но обладала волей и желанием завладеть Лерой. Что не дало ей это сделать? Это осталось неизвестным. Лера постаралась вычеркнуть эти воспоминания из своей памяти, но порой в самых страшных кошмарах она слышала жуткие шорохи и чувствовала ту жажду чужой жизни, что окружала ее много лет назад.
  Девочку отыскала уборщица, зашедшая в комнатушку за шваброй. Увидев лежащее на полу тело с широко раскрытыми, но ничего не видящими глазами и разводами от слез и пыли на щеках, она закричала, решив, что видит перед собой труп. На самом деле это было почти так, и чтобы возвратить Леру к жизни и вырвать ее из невидимых остальным кошмаров пришлось приложить немало усилий. Ей пришлось притворяться, что все в порядке, будто не случилось ничего страшного - чтобы спастись от бесконечных и унизительных походов к психотерапевтам, которые не знали ровным счетом ничего. А вот малышка Лера знала - знала, что Тьма - это не просто отсутствие света, что в ней есть жизнь. Мрачная, опасная, желающая убивать. Она старалась не думать об этом с тех пор, но неосознанно искала подтверждения своим сведениям, обретенным такой жуткой ценой. А страх перед темнотой... До недавнего времени Долл удачно избегала замкнутых тесных мест, а став вампиром она обрела иное зрение, которое превращало мглу в слабый сумрак.
  Только вот сейчас она была слишком ослаблена. Рана, которая никак не желала затягиваться была нанесена предметом из золота. И хоть Долл не знала этого, но металл губительный для всех Детей Ночи, сделал ее практически беспомощной. А Тьма завершила дело. Девушка провалилась в бессознательно состояние, и уже не видела и не слышала ничего, кроме шороха невидимых лапок, будто по земле ползали сотни насекомых.
  
   ***
  
  Голоса. Она не могла видеть, но слух все еще был при ней. Кто-то говорил совсем рядом с Долл, видимо, считая, что девушка все еще без сознания. Какое-то время смысл фраз ускользал от вампирессы, по неизвестной причине. Когда она все поняла, то чуть не рассмеялась, но вовремя удержалась: сейчас не стоило привлекать излишнего внимания к своей персоне. Полгода назад, когда Долл только стала вампиров, она всячески развлекалась, используя свои новые возможности. Некоторые из этих забав кому-то показались бы странными, например, попытки покончить с собой. Долл прекратила их, когда поняла: разрезанные вены затягиваются слишком быстро, чтобы можно было умереть от потери крови; таблетки не оказывают никакого воздействия; а когда она однажды спрыгнула с крыши, то удивилась, поняв, что по неизвестной причине не летит с бешеной скоростью навстречу земле, а неспешно планирует, как будто у нее за спиной были прозрачные крылья. Но у нее были и более безобидные занятия. Используя память вампира, являющуюся совершенней человеческой во много раз, она за пару месяцев выучила язык своей настоящей родины - русский. Долл была уверена, что рано или поздно обязательно вернется туда. А поскольку кроме охоты и саможаления у нее не было практически никаких дел в тот период, у девушки оставалось много свободного времени.
  Вот сейчас, она, наконец-таки, осознала, что невидимые собеседники говорят между собой именно на русском. Кажется, это были парень и девушка, а один из голосов показался ей смутно знакомым. Стараясь не показывать того, что сознание уже вернулось к ней, Долл прислушивалась к беседе.
  - ...и ради нее ты затащил меня в эти мерзкие туннели?! Если сдохла - туда и дорога! Лично меня падаль не интересует, - несмотря на то, что все это произносилось шепотом, было понятно, что девица еле сдерживается, чтобы не закричать. "Интересно, она говорит обо мне?" - подумала Долл.
  - Может, ты выслушаешь меня до конца, прежде чем орать? Она жива и нуждается в помощи, кто-то ранил...
  - Единственное, чем мы можем помочь, - не унимался женский голос, - Так это вонзить меч в сердце, чтоб не мучилась. Обещаю, я сделаю это наиболее гуманным способом.
  Ой-ой! А это уже интересно. Похоже, ей срочно нужно приходить в чувство - потому что если речь в этом странном разговоре все же идет о Долл... А некое неприятное чувство ехидно подсказывало: о тебе родимая, о тебе. Нужно или драться, или уносить ноги куда подальше. Вот только вампиресса только сейчас осознала: вряд ли у нее хватит сил даже на то, чтобы просто встать, а уж о побеге можно и вовсе забыть. Значит, придется использовать другие методы - убеждение, к примеру.
  Быстренько все обдумав, девушка с трудом разлепила глаза и произнесла хрипловатым голосом.
  - А может, обойдемся без таких кардинальных мер, и для начала познако...
  Слова оборвались так резко, будто чья-то невидимая рука щелкнула ножницами, не дав вампирессе договорить. На самом же деле, нечеткое изображение окружающего пространства, освещенного небольшой лампой (ее принесли недавние визитеры, потому что раньше здесь не было ничего подобного) перестало кружиться перед глазами Долл и она смогла увидеть тех, кто стоял перед ней. Взгляд невнимательно скользнул по смуглой девице с иссиня-черными волосами, отметив только стройность и удивительно длинные ноги, ради которых любая из знакомых Леры продала душу, не задумываясь. А вот парня она узнала...
  - Ты? - вопросительно выдохнула она, смотря в изумрудно-зеленые глаза своего нового одноклассника... Антона, вроде бы.
  Поскольку ответа на этот плохо сформулированный полувопрос никто не собирался давать, Долл нахмурилась и произнесла, пристально сверля юношу взглядом.
  - Может, объяснишь, что здесь творится, и почему вот она, - вампиресса кивнула на его длинноногую спутницу, - собиралась меня убить?
  Девушка заговорила первой, сопроводив произнесенные слова хищной улыбкой, которая была адресована, несомненно, Долл.
  - Маленькая поправочка: я и сейчас собираюсь это сделать, - она злобно зыркнула на Антона, - И не дает мне это сделать только мой мягкосердечный брат... и банальное человеческое любопытство.
  Вампирессу поразило то, сколько яда и ненависти было вложено в столь короткую речь. "Ей Богу, прикуси она сейчас язык и через две секунды уже бы отравилась!" - с раздражением подумала она. И вообще, кто дал этой девице право так мерзко себя вести по отношению к ней - они ведь даже не знакомы! Кстати, она вроде сказала: "брат"? Получается, что эта змеюка - сестра Антона. Тут можно сказать только одно: сочувствую, вам жутко не повезло с родней.
  - Флай-Флай, успокойся, прошу, - парень не оставлял попыток утихомирить свою сестренку, - Давайте, обойдемся без поножовщины.
  Долл мысленно усмехнулась. Она была уверена, что сможет справиться с этой бесцеремонной человечкой... Сил допрыгнуть до ее горла у нее точно хватит - а большего вампирессе и не нужно. Однако сейчас она не была настроена на конфликт. Тем более что есть сестру своего одноклассника - хм, наверное, это не слишком хороший тон. Конечно, если та дальше не будет порываться ее убить.
  Флай (Господи, что за имя такое?) с силой втянула в себя воздух, видимо, пытаясь успокоиться таким образом.
  - Ладно, Антон. У тебя есть две минуты, чтобы назвать мне достаточно вескую причину оставлять эту вампиршу в живых.
  А вот это было уже очень плохо. Они в курсе, кто она такая. У Долл возникли сомнения: а стоит ли оставлять в живых людей, которые могут раскрыть ее тайну? Из того, что она узнала раньше, в том числе и "подслушала" в обрывках мыслях Беатрикс - нет, ни в коем случае. Это рискованно, в любом случае, потому что она не сможет защитить себя, если сотни людей с факелами или пистолетами (современный вариант) выйдут, чтобы начать новою "охоту на ведьм". Долл прекрасно знала, что ей подобных, убивали в средневековье. Чаще на костер попадали обычные люди, чьи знакомые или соседи по какой-то причине захотели оклеветать их. Но настоящие ведьмы и вампиры тоже умирали. А огонь был одной из немногих вещей, которые могли уничтожить их, во второй раз и уже навсегда.
  Но даже, если бы она забыла обо всем этом и совершила такую глупость, как доверие смертным, оставались еще Старшие - камариллы. Они должны были следить за соблюдением тайны... и наказывать тех, по чей вине она могла быть раскрыта. А желания встречаться с "представителями вампирского закона" Долл не испытывала. Ведь строго говоря, вампиром она стала "нелегально". И девушка не имела представления, что камариллы могут сделать с ней, если узнают об этом. Оставят в покое, придумают какое-то наказание, что-то вроде общественных работ? А, может, просто убьют, не посчитав ее слишком надеждой, чтобы хранить тайну бессмертных. В любом случае, Долл не хотелось рисковать. Она любила ходить по грани дозволенного, но это было слишком даже для бесшабашной вампирессы.
  Сейчас Долл хотела узнать мотивы странных поступков этой парочки. Она может пока посидеть тихо, а если что-то пойдет не так, то... всего один прыжок отделяет ее этих людей. "Я смогу за себя постоять. И не позволю никому запугивать себя", - Долл считала так, хотя серебристо-сверкающая кровь все еще продолжала сочиться по ее шее, делая девушку слабее и слабее. Но она скорее бы умерла, чем пожаловалась кому-то на собственную немощность. И все же Долл было прекрасно известно - если в ближайшее время она не выпьет живой человеческой крови, то эта рана никогда не затянется самостоятельно. А это приведет к вполне понятным (и печальным) последствиям.
  "Антон выглядит удивленным, чему это?" - заинтересовалась девушка, - "Это как-то связанно со мной... или с тем, как быстро его сестра смогла успокоиться?"
  - Девушки, пожалуйста, выслушайте меня. Флай, ты же понимаешь, что Лера не представляет никакой угрозы на данный момент...
  Красотка с экзотической внешностью утомленно закатила глаза.
  - Я промолчу, но ты знаешь, что я думаю обо всем этом.
  - Знаю, поэтому и прошу капельку терпения, - парень повернулся к вампирессе, все еще лежащей на полу, - Я надеюсь, ты тоже не будешь делать глупостей?
  Долл бросила ему короткий взгляд: словно дикий зверек, попавший в ловушку, но не желающий признавать свое поражение. Тем не менее, в своем ответе она чуть покривила душой.
  - Как ты только что заметил, я не в том положении, чтобы нападать.
  Такой ответ вполне удовлетворил Антона и он, наконец, продолжил.
  - Мы не должны убивать Леру, - при этих словах Долл с трудом сдержала возмущенное восклицание: "Ну надо же! Он позволяет мне жить дальше. Какое невероятное великодушие!", - Потому что она - не вампир.
  - ЧТО?!
  Удивление Флай и Долл было абсолютно синхронным и единодушным. Глаза блондинки расширились от шока: "Все ясно - они психи. Оба. Можно было и сразу догадаться. А судя по тому, как активно эта девица пыталась меня прикончить - еще и маньяки! Да-а, везение мое не имеет границ...".
  Маньяк номер один - тот у кого зеленые глаза - поспешил разъяснить свой бред.
  - Наверное, я не совсем верно высказался. Но, если ты все же являешься вампиром, то очень необычным.
  - Заканчивай уже со своими путаными вступлениями, - с раздражением порекомендовала Флай, не глядя ни на брата, ни на Леру. Удивительно - но сейчас она казалась вампирессе куда более адекватной, чем минутой ранее. По крайней мере, они обе не понимали, что происходит, и о чем говорит Антон. Количество потенциальных сумасшедших на квадратный метр немного уменьшилось, по мнению Долл.
  - Все просто, - взгляд Антона стал невероятно пронзительным, по-настоящему изумрудным и сверкающим, Долл стало страшно... какие-то смутные воспоминания шевельнулись в голове, но она не стала сосредотачиваться ни них, вслушиваясь в тишину, предваряющую слова парня, - Ее сердце бьется.
  
   ***
  
  - Это невозможно, - казалось, эта информация совсем не впечатлила Флай, - Я не знаю, что тебе почудилось, но в любом случае: это не может быть ее сердце.
  - Думаешь, я не испытывал тех же сомнений? Но, просто замолчи и прислушайся - и ты поймешь, что я прав.
  Флай не нашла в себе сил спорить снова и просто последовала совету брата. Через полминуты ее стальная уверенность начала рассыпаться; девушка удивленно заморгала.
  - Медленней и тише, чем у человека. Но пульсация четкая и сильная - ни с чем не спутаешь, - сказала она, наконец, и, повернувшись к вампирессе, воскликнула, - Но как?
  - Объясните, пожалуйста, а в чем собственно проблема? - осторожно полюбопытствовала Долл, - С чего это такая истерия вокруг моего сердцебиения? Я жива... пока что... так что все в порядке.
  Флай ехидно усмехнулась. Она высказывалась уже не столь резко, но ясно давала понять - какой-либо приязни к блондинке не испытывает.
  - Жива, говоришь? Я бы не воспринимала это, как нечто безапелляционное. Вампиры, упыри, живые мертвецы - эти слова тебе что-то объясняют?
  Долл захотелось злобно оскалиться, чтобы продемонстрировать все свои острейшие клыки. Но вместо этого она сердито буркнула.
  - О таких, как я придумано много сказок. А мне никто не подарил "Настольное пособие для начинающего вурдалака". Книги же Стефани Майер, как выяснилось, не являются его доступным аналогом.
  Антон нахмурился и спросил у вампирессы.
  - Тебе ничего не объясняли, когда Посвящали?
  Долл хмыкнула. И кто еще в этой комнате блондинка? Долго же до них доходит.
  - Фактически, я даже не знаю, как это произошло, - она решила быть терпеливой и попытаться все разъяснить, как следует, - Меня пытались убить, а не превратить - в этом я уверенна. Так что не знаю, что еще сказать...
  - Расскажи, что с тобой случилось? - быстро проговорила Флай. Может быть, Долл только почудилось - но в ее голосе прозвучало... смущение!
  - Ну если коротко... Жила в Чикаго одна девочка. И все у нее было: и подружки, и платья красивые, и внимание парней... Но ей было мало - и не хватало девочке конечно же любви. Такой, чтоб сразу и на всю жизнь, с принцем и белым конем, в общем, все как полагается. И, о чудо! В ее жизни неожиданно появляется тот самый принц - смелый, красивый, а самое главное, способный растопить ледяное сердце девочки. Вот только она не знала, что оказалась героиней немного другого романа. А принц ее - бессмертный, жестокий вампир. Но наша девочка, как и все красивые принцессы со светлыми волосами не отличалась особым умом. Поэтому она радостно ела ту сентиментальную лапшу, что вампир вешал ей на уши. Конец у этой сказки оказался неожиданным и совсем не счастливым. Принцу-кровопийце вскоре надоело играть с девочкой... И он убил ее. Точнее, хотел убить. Но некто, - Долл пристально взглянула Антону в лицо, - с нечеловечески зелеными глазами появился вовремя. Девочка не умерла... Она стал вампиром. Будто бы назло и своему "принцу" и всему миру. Чтобы быть сильной и уже не поддаваться человеческим слабостям. Одно не понятно: как это произошло, если своей кровью вампир ее не поил?
  Краткое ироничное изложение собственной жизни все же утомило Долл. И где-то в глубине сердца вспыхнула застарелая мука, не до конца затянувшейся раны. Она говорила о себе в третьем лице, иначе это было невозможно. Пережить все заново, пусть и только на словах - Долл не смогла бы вынести этого. Проглотив тот огромный комок боли, что застрял у нее в горле после рассказа, она выжидательно посмотрела на Антона. Но парень не спешил ничего говорить, поэтому она спросила напрямик.
  - Это ведь ты спас меня тогда?
  - Да.
  Долл задумчиво кивнула. Она и так догадывалась об этом; загадочный сон-видение, в котором она должна была снова испытать все ужасы той ночи, дал ей маленькую подсказку. Но... неужели этот симпатичный паренек и есть тот, кого боятся бессмертные? "Кажется невероятным, но за последние полгода я почти разучилась удивляться... Слишком много всего произошло: меня бросили, убили, я стала вампиром, убила человека, и, кажется, на меня объявили Охоту... Мне порой кажется, что я просто должна сойти с ума от этих ужасов. Ах, если бы последние месяцы были всего лишь порождением больного разума!..".
  - Думаю, я имею право так же задать вам несколько вопросов?
  - Конечно, что ты хочешь знать? - Антон выглядел погруженным в размышления, однако вполне адекватно поддерживал беседу.
  - Ты ведь не человек, верно? - вампиресса зажмурилась на секунду, почувствовав себя идиоткой, - Но кто в таком случае?
  Флай бросила брату предостерегающий взгляд, ясно говорящий: "Подумай десять раз, прежде чем открыть рот. Попадешь из-за этой блондинки в неприятности - я тебя вытаскивать не буду!".
  - Лера, я все расскажу тебе. Но это довольно долгая история... может, нам вначале стоит выбраться отсюда.
  Девушка недовольно нахмурилась: все выглядело так, будто ее хотят обмануть. Хотя, Антон определенно прав в одном - ей как можно скорее нужно попасть наружу.
  - Ладно, - согласилась она, - Вот только..., - палец девушки указал на открытый люк, из которого она недавно выбралась, - Там осталась моя обувь, и мне бы очень хотелось забрать ее обратно.
  - У меня есть веревка, если ты обвяжешься ей, то мы с Флай могли бы...
  Черноволосая красавица возмущенно фыркнула, давая понять, что на нее они могут не рассчитывать. Правильно расшифровав этот жест, Антон обреченно вздохнул и поправился.
  - И я мог бы помочь тебе спуститься.
  Когда он обвязал талию Долл крепким тросом, стараясь при этом не прикасаться к ней, что было практически неосуществимой задачей. Тем не менее, девушка отметила это про себя, подумав с неожиданной горечью: "Чтобы ты не говорил, Антон, но я все равно останусь ненавистным тебе (и твоей сестре) существом - вампиром. Но к чему тогда все это лицемерие. Эта Флай, по крайней мере, не скрывает своего отношения ко мне".
  Во время полета вниз у нее закружилась голова, и Долл пришлось собрать всю силу воли, чтобы не показывать этого - и того, насколько она вообще себя отвратительно чувствует. До боли закусив губу, она заставила себя схватить ботильоны и дернуть за веревку, чтобы Антон вытянул ее обратно. Долл успела обратить внимание, что ее сумочки: с кошельком, кредиткой ключами и мобильным, не было ни внизу, ни в верхних туннелях. Это было паршиво, и означало, что вряд ли она сможет попасть домой сегодня. По ощущениям вампирессы сейчас было где-то между тремя и четырьмя часами утра... до рассвета оставалось еще достаточно времени, однако и этого ей могло не хватить. Шестое чувство подсказывало Долл - в таком состоянии ей не стоит оказываться под лучами солнца. Она и в лучшие времена предпочитала избегать дневного света: слишком уж неприятные ощущения он доставлял, не смертельные, конечно, но все же. Теперь же, когда она стремительно теряла кровь и жизненные силы ущерб, причиненный светилом, мог оказаться куда существенней. Долл надеялась только на одно - чтобы ей хватило сил для поимки хотя бы одной жертвы. Выпив достаточное количество крови, она сможет задуматься и об убежище для дневного отдыха.
  Когда девушка вновь стояла на ногах, а ее талия была освобождена из тугой петли, она произнесла задумчиво.
  - А где мы, кстати, находимся? Похоже на какие-то подземелья, но разве в Чикаго есть что-то подобное? На метро это место как-то не похоже.
  - Вампиры прибыли в Америку среди первых переселенцев, - неожиданно ответила Флай, - В те времена им было нужно надежное укрытие: от солнца и от любопытных взглядов. И они приложили немало усилий, чтобы люди никогда не обнаружили эти туннели самостоятельно. Сейчас они практически не используются - да и не удивишь никого сейчас ни бледностью, ни ночным образом жизни...
  В ее голосе не было слышно прежней враждебности, хотя все это время Флай усердно избегала встречаться взглядом с вампирессой. Боялась того, что могла увидеть... или того, что Долл могла прочесть в ее взгляде? Эта девушка вообще оставалась для Долл загадкой, и если в первые минуты знакомства она видела в смуглой красавице всего лишь агрессора, то сейчас начала задумываться: кем была Флай на самом деле? И почему так ненавидела вампиров? По своему опыту Долл отлично знала - не бывает поступков без причин, не существует озлобленности, причиной которой не была бы боль. Она, стала сильнее, став бессмертной, однако некая часть девушки была сломленной, и вряд ли она смогла бы оживить ее хоть когда-нибудь. Часть сердца... или души - такой была плата за новые способности: могущество, вечную жизнь, власть ночи? Лишиться света, чтобы обрести возможность жить во тьме... Что может быть печальней?
  Хотя Долл не собиралась горевать о прошлом. Этот этап она уже прошла, и честно сказать, он ей не понравился. Бесконечный цикл: жажда крови-депрессия-жажда крови, кого угодно бы такая безысходность убила. Но Долл пережила это, тягостно и мучительно, как тяжелую болезнь. Возможно, лечение этого недуга имело свои побочные эффекты, некоторые из них были хуже, чем обычная хандра брошенной девочки. Нельзя сказать, что перерождение сильно изменило ее. Он просто усилило и усугубило некоторые черты: эгоизм, жестокость, холодность. Но после того, что ей случилось пережить - разве не мудрено ожесточиться?
  Черные ботильоны уже были возвращены обратно на ноги вампирессы, она была готова следовать за братом и сестрой к выходу. Вдруг по ее открытым рукам и шее (сейчас на ней был только открытый корсет; плащ, видимо, сгинул там же, где и сумочка) пробежала волна холода... Долл услышала чьи-то тихие-тихие крадущиеся шаги, раздающиеся из одного туннелей.
  - Он идет сюда..., - слабо прошептала она.
  Зрачки девушки были расширены до невозможности... от страха или чего-то еще.
  - Кто идет, Лера? - Антон встряхнул девушку за плечи, пытаясь привести ее в чувство.
  Вампиресса подняла на парня пустые глаза, сияющие чистым серебром, даже в слабеньком свете тусклой лампы. Ее голос был негромким и ровным, но абсолютно мертвым, будто и не она говорила, а просто продолжало по инерции действовать тело.
  - Тот, кто желает моей смерти.
  Флай со свистом втянула воздух и прошипела сквозь зубы.
  - Вампир. Почему-то не торопится. Будет здесь через три-три с половиной минуты.
  - Пожалуйста, выведи ее отсюда, - парень умоляюще взглянул на Охотницу. Та недовольно нахмурилась в ответ.
  - Оставить тебя одного?..
  - Я справлюсь. Прошу, уходи быстрей! Я не знаю, что твориться с Лерой, но определенно, ничего хорошего.
  Не имея больше ни времени, ни возможности спорить, Флай подхватила безвольное тело Долл под руки. При этом она все же не удержалась и пробормотала.
  - Вроде не нанималась носильщиком для вампиров...
  Эта тонкая и гибкая, как плеть девушка с бронзовой кожей и волосами цвета полночи оказалась на удивление сильной и тащила вампирессу без всякого напряжения. Перед тем как обе девушки скрылись в одном из туннелей, Флай успела услышать пронизанное злобой шипение, как будто огромная змея выползла из недр подземелий. Не став тратить время на оглядывание, Охотница, однако поняла: вампир оказался быстрее, чем она рассчитывала.
   Глава 12. Дракон и пес.
  
  Придя в себя и почувствовав, что кто-то волочит ее в непонятном направлении, Долл истошно взвизгнула и попыталась отбиваться. К ее удивлению, никто и не стремился удерживать вампирессу.
  - Ай! - воскликнула она, свалившись на пол.
  - Сама дура, - резонно заметила Флай, - Не начала бы царапаться, как мартовская кошка, я бы и дальше несла тебя.
  - Что произошло? Я... Там... Кажется, у меня были галлюцинации..., - Долл отчаянно стиснула виски, пытаясь скоординировать работу мысли, - Крылатых волков ведь не бывает, правда?..
  - Собак, - автоматически поправила ее Охотница, - Потом объясню. Ты вообще, как? Идти сама сможешь?
  Долл собиралась гордо вскинуть голову и встать на ноги. Но поняла: этого она сделать не сможет. Голова кружилась, а волосы совсем слиплись от засыхающей крови. А еще она до ужаса хотела пить.
  - Все с тобой понятно, - скривилась Флай, - Погоди-ка, ты ранена?
  -Да, и рана не затягивается. Не знаю уж, какой дрянью меня поцарапали, но без крови я долго не протяну, - вампиресса выжидательно уставилась на Флай. Интересно, насколько простираются границы ее добросердечного настроения?
  - Обойдешься! - возмутилась Охотница, вздрогнув от взгляда серо-голубых глаз, которые абсолютно точно сверлили (а точнее - просто пожирали) ее открытую шею, - Но, я могу тебе кое-чем помочь...
  Долл лишь слабо пожала плечами. Ей просто хотелось спать... И если Флай не будет шуметь... Однако в планы Охотницы не входило оставлять Долл в покое. Она обхватила голову вампирессы руками и вынудила ту приоткрыть веки. Долл с удивлением поняла, что глаза Охотницы... светятся? Да, это определенно было так. Радужка цвета зеленого нефрита стала напоминать молодую-молодую траву - яркая, сверкающая невероятным огнем. А еще ее глаза напоминали Долл море... волна набегала на волну, принося девушке невероятное спокойствие. И боли уже не было.
  Когда Флай разжала свою крепкую хватку, вампиресса чувствовала себя умиротворенной, но в то же время бодрой. А когда она провела рукой по шее, то обнаружила, что-то место, которое еще несколько минут назад кровоточило, теперь покрывает только засохшая корочка.
  "Как... Как ты это сделала?" - хотела спросить блондинка. Но теперь у вампирессы было достаточно сил, и она могла снова пользоваться "слуховым" зрением. Долл с тревогой отметила, что смуглая кожа Флай приобрела какой-то болезненный оттенок, а только что сверкающие глаза потускнели, став скорее серыми, чем нефритовыми. Почувствовав смущение, Долл задала другой вопрос.
  - Ты в порядке?
  - Лучше, чем ты была недавно, - уклонилась та от ответа, - Теперь-то мне не придется тебе нести?
  - Не придется...
  "А ведь я пыталась проявить вежливость" - хмуро подумала Долл.
  - Что застыла? Пошли, поедем в нашу с Антоном квартиру.
  - Я хочу к себе домой! - закапризничала блондинка.
  В ответ Флай бросила на нее испепеляющий взгляд.
  - Ты хочешь, чтоб тот вампир последовал за тобой и туда? - увидев растерянное лицо девушки, она подытожила, - Вот, и я так думаю.
  - А у тебя меня разве не смогут отыскать? - спросила Долл, пытаясь приравняться к быстрому шагу длинноногой Охотницы.
  - Не смогут, - отрезала та, - А ты случайно не сможешь болтать немного меньше?
  - Конечно. Если ты перестанешь вести себя, как последняя дрянь.
  Флай развернулась и злобно прорычала.
  - Я и так демонстрирую куда больше дружелюбия, чем ты заслуживаешь! Более того: я спасаю твою вампирскую шкурку, так что прояви немного благодарности и заткнись!
  Чувствуя, как заострились иглообразные клыки, Долл яростно оскалилась.
  - Возможно, тебе стоило убить меня сразу же, пока я была слаба. Потому что сейчас я могу сделать это с тобой!
  Мгновенным движением Флай выхватила из-за пояса, сверкающий желтым, нож. Удивительно, но ей удалось метнуть его резко, почти не замахиваясь. Лезвие вонзилось в глиняную стену. При этом от опасного золотого оружия до шеи Долл оставалось расстояние в волос толщиной.
  - Я могу прикончить тебя в любую секунду, пойми это, - спокойно сказала Охотница, - И за свою жизнь я уложила не одну сотню упырей. Так что не стоит со мной ссориться...
  Внезапно губы Долл растянулись в довольную улыбку. На самом деле, она еле сдерживала неожиданный приступ смеха.
  - Да ничего ты не можешь, - облегченно произнесла она, - Не имею понятия, почему, но ты меня не убьешь. Могу дать в свою очередь дать совет: не пытайся врать вампиру. И мне в особенности.
  - Да иди ты... Тоже мне, вампирша-экстрасенс.
  Лицо Долл засияло от осознания собственной победы. Тем не менее, ей захотелось получить прямое подтверждение.
  - Ну, так я права или я права?
  - Да-да! Я исцелила тебя... и лишить после этого жизни... В общем, это не по правилам, - вымученно призналась Флай.
  Вампиресса ослепительно улыбнулась. Настроение у нее поменялось легко и быстро; в этой девушке было не больше постоянства, чем в легких облаках.
  - Рада это слышать, - Она вздохнула, - Слушай, может, заключим перемирие? Раз уж все так складывается, и мы будем вынуждены терпеть общество друг друга, какое-то время...
  Флай хмыкнула.
  - "Терпеть" - подходящее слово. Ладно. Думаю, это необходимо, чтобы обе из нас остались в живых... по крайней мере, до возвращения моего брата.
  Порешив на этом, девушки двинулись дальше по туннелю. Теперь, когда Флай непонятным образом залечила рану вампирессы и вернула ей силы, темнота уже не давила на Долл; она чувствовала себя вполне комфортно, имея возможность использовать зрение "летучей мыши". Они шли долго, но через какое-то время в кромешной темноте, в которой вампирша и Охотница могли ориентироваться только благодаря своим мистическим способностям, замаячило более светлое пятно. Это был уже не непроглядный мрак, а скорее густой сумрак.
  - Сейчас мы попадем на одну из конечных станций метро, - пояснила Флай, - А оттуда уже рукой подать до верхнего мира.
  Качнув головой в знак согласия, Долл молча продолжила следовать за своей проводницей. У нее начало создаваться жутковатое ощущение, будто кто-то дышит им в спину. И опыт говорил ей, что это не мания преследования.
  - А... в этих туннелях, точно никто не обитает?
  Охотница пожала плечами.
  - Не знаю. Ты кого-то чувствуешь?
  - Точно не уверена. Возможно, я просто перенервничала... В любом случае, даже если здесь есть кто-то еще, оно довольно далеко от нас.
  - Хорошо. Мы успеем выйти.
  
   ***
  
  Беатрикс в ужасе глядела на свое платье. Являющееся копией наряда известной поп-дивы, сейчас оно было насквозь пропитано кровью и жутко напоминало оригинал. Что за чертовщина произошла в этом клубе? Им же ясно запретили убивать, так почему она - вампиресса, сдержанность которой вырабатывалась в течение нескольких веков, не смогла справиться с собой? И не только она...
  Во всем зале потихоньку приходили в себя бессмертные с окровавленными лицами. Они в удивлении оглядывались друг на друга, будто надеясь найти в лицах знакомых ответ на жуткую загадку. В живых не осталось ни одного человека, и теперь им всем предстоит заплатить за нарушение приказа. Исчезновение стольких людей за один раз и в одном месте - это привлечет слишком много внимания к "Македонии" и ее владельцу. А камариллы предпочитают оставаться в тени, в прямом и переносном смысле. Со Старших станется прикончить всех превращенных вампиров, лишь бы их собственная безопасность осталась незыблемой.
  Лихорадочно оглядываясь, Трикси пыталась отыскать Долл. Неужели ей удалось уйти? Что ж, в таком случае ей можно только позавидовать. Если ее подруге удалось избежать этого кошмара... Кстати, самой Беатрикс тоже пора уносить отсюда ноги. Большинство вампиров все еще находились в состоянии шока, но самые ловкие из них все же успели исчезнуть.
  Бессмертные привыкли убивать, и смерть человека не была для них чем-то непривычным и шокирующим. Но даже самые яростные и неадекватные из них больше всего ценили контроль - над собой и другими, разумеется. А в нынешнюю ночь нечто другое управляло вампирами, и это была вовсе не обычная жажда.
  Мобильный неожиданно запел голосом Кэтти Пэри. Вздрогнув, вампиресса поспешила ответить на звонок.
  - Тимур... - почти прорыдала она.
  - Ты в порядке? Мне уже сказали, что произошло.
  Беатрикс не стала задаваться вопросом, от кого вампир мог так быстро узнать о недавних событиях. Ей сейчас было совсем не до того.
  - Более-менее. Никто из наших не пострадал... по крайней мере, не физически. Но, я не знаю, что будет дальше.
  - В каком смысле?
  Нервно рассмеявшись, вампирша пробормотала.
  - Ты действительно не понимаешь, Тэм. Правила никогда не были проблемой для тебя...
  - Обычно я просто игнорирую тех, кто пытается контролировать мою жизнь, - усмехнулся Тамерлан.
  - Я не уверена, что это возможно. Не для меня, - вздохнув, Трикси, наконец, нашла в себе силы произнести, - Ох, Тимур, я боюсь. Камариллы непременно накажут всех нас. А еще... Долл куда-то исчезла в этом кошмаре, и я не знаю, просто ли она ушла или...
  Сглотнув ком в горле, Беатрикс заметила, что в трубке повисло напряженное молчание. Кажется, информация о Долл встревожила вампира гораздо больше, чем вся предыдущая. Тем не менее, Тамерлан был хорошим другом и смог справиться со своими чувствами.
  - Мой тебе совет: не предпринимай ничего особенного. Просто затаись на какое-то время и не нарывайся на неприятности. Но если что-то произойдет - позвони. Ты же знаешь, я приложу все усилия, чтобы помочь.
  - Да... в смысле - знаю. Спасибо. И, Тэм?
  - Что?
  - Я постараюсь связаться с Долл. Тебя интересует, что с ней?
  Вампирша замерла в ожидании ответа. Личная жизнь друзей всегда была ее слабостью, а сейчас любопытство даже перебороло страх за жизнь собственную.
  - А сама-то, как думаешь?
  Облегченно улыбнувшись, Трикси заметила.
  - Я знала, что она тебя чем-то зацепила. И в любом случае, Долл лучше, чем Натали.
  - В чем-чем, а в этом я с тобой согласен! - рассмеялся Тимур, - Пока. Будь осторожна и обязательно звони.
  - Конечно. Спасибо, что выслушал.
  Положив трубку, Беатрикс почувствовала огромное облегчение. В характере Тамерлана всегда присутствовала какая-то непринужденность, и именно этой легкости ей не хватало в первом взгляде на проблему. В конце концов, она уже не изменит того, что случилось. И, возможно, камариллы не будут слишком суровы. Людские жизни ничего не значат для бессмертных, а тайна их существования... Вампирам удавалось сохранить ее на протяжении многих тысячелетий, в течение которых они были дикими и жестокими, не в пример нынешнему положению дел.
  Тем не менее, ей стоит поспешить уйти подальше от "Македонии". Скоро здесь будет жарко, и Трикси не хотела бы оказаться в самом центре неприятностей. Тимур, бесспорно, прав - она должна залечь на дно, пока этот скандал не удастся уладить.
  Коротенькая черная куртка лишь слегка прикрывала обагренное платье вампирши. И, возможно виной тому был обманчивое предрассветное освещение, но... ее глаза сверкнули алым, будто также пропитались кровью убитых этой ночью.
  
   ***
  
  - Можешь заходить, - процедила Флай сквозь зубы, открывая дверь невнятного серого цвета.
  Долл нахмурилась: что-то в этой фразе удивило ее. Возможно, это лишь почудилось вампирессе, но...
  - Ты пригласила меня? Я имею в виду, - быстро добавила Долл, - вампиры ведь заходят куда угодно, для этого нам не нужно разрешение.
  Охотница осторожно покосилась на блондинку, словно никак не могла решить: можно той открыться или нет. В результате она все же произнесла, все так же упорно избегая встречаться взглядом с Долл.
  - Есть определенные... обряды, которые могут защитить жилище. Когда-то их знали все, и живые мертвецы действительно не могли преступить порог дома, пока кто-то из живущих там, не позовет их. Я позаботилась о том, чтобы мы с братом имели возможность спокойно спать по ночам.
  - И ты... ты позволила мне войти, хотя могла бы этого не делать? - Долл действительно не могла поверить, что Флай поступила подобным образом. Их "перемирие" не значило ровным счетом ничего, кроме разве того, что они не стали бы убивать друг друга. Несмотря на это, Охотница была не обязана заботиться о Долл, а уж тем более давать ей доступ в свой дом. Все поведение Флай ясно давало понять: причиной ее странного поведения являлось вовсе не дружелюбное отношение к вампирше. Но что тогда? Своеобразное чувство долга? Нежелание расстроить брата? Или (что упоминалось Флай) простое любопытство?
  - Мы ведь договорились, что не причиним друг другу вреда. Я привыкла держать свое слово, и рассчитываю увидеть тоже с твоей стороны. Или обещанием вампирши не стоит верить? - Лера заметила, что Флай осторожно уклонилась от прямого ответа, постаравшись несильно зацепив ее гордость.
  Вампиресса зловеще улыбнулась, крутя прядь своих серебристых волос. Многие доверялись ее чистым голубым глазам, не замечая дьявольской искры, сверкающей в них. И ведь это еще в бытность ее человеком! Но, случилось так, что девушка, играющая чужими сердцами и жизнями, попалась на собственную удочку. Она могла поступить как угодно - Охотница была права в том, что вампирам не стоит давать слишком много доверия - но как бы то ни было, Долл действовала бы исходя из собственной выгоды. И сейчас ей не стоило ругаться с людьми, которые вольно-невольно стали ее союзниками.
  - Мне доводилось обманывать и предавать... и не единожды. И тебе не стоит поворачиваться ко мне спиной. Но данную клятву я не нарушу. Пусть у вампиров и другие понятия о морали, но ты спасла мне жизнь...
  - То есть ты не будешь пытаться перегрызть мне сонную артерию? - уточнила Охотница.
  - При условии, что ты не будешь размахивать своим ножичком, - да, - подтвердила она.
  - Отлично, большего я и не требую.
  Долл оглядела крошечную, бедно обставленную квартирку, испытывая смешанные чувства. С одно стороны, ей как "золотой" девочке, привыкшей к роскоши, было не слишком приятно находиться в подобном месте. А с другой - в данной ситуации, когда она была не в само лучшей форме, а небо уже приобретало розовато-серый оттенок в стороне востока, Долл была рада любому, даже самому жалкому убежищу. "Всю могло быть гораздо хуже", - подумала она, опускаясь на, возмущенно вскрипнувший, диван с потертой обивкой, - "Я жива, и более-менее здорова".
  - На вот, держи, - Долл испуганно подскочила, когда ей в руки упал прозрачный колыхающийся пакет с содержимым насыщенно рубинового оттенка.
  - Это... это - то, что я думаю? - неуверенно спросила она, хотя железистый запах, просачивающийся даже сквозь пластик не давал обмануться.
  Флай вздохнула, ее длинные смуглые пальцы бегали по шее, и Долл не сразу поняла, что они перебирали звенья какой-то цепочки. Вампиресса невольно вспомнила о том злополучном крестике, который она не надевала больше. Блондинке было немного любопытно: а что за талисман носит отважная Охотница?
  - Знаешь, порой ко мне приходит знание того, что нужно сделать, - быстрые пальцы не останавливали своих нервных движений, - Можешь называть это "шестым чувством" или интуицией, но факт в том, что эта информация оказывается стопроцентно верной. Хотя, я, конечно, не думала, - девушка усмехнулась, - Что мне придется кормить этой кровью вампира. Кстати, если захочешь, в холодильнике есть еще пара пакетов.
  Долл до сих пор находилась в состоянии шока и не решалась прикоснуться к донорской крови. "Господи... кажется, эта девица еще более странная, чем я подумала вначале. Она слушает некие голоса, которые, видимо, приказали ей украсть это из больницы. И, вопрос номер... одна тысяча двести сорок два: а можно ли пить то, что дает такая сомнительная личность?".
  - Пей уже! Не отравлено, - сказала Флай, видя замешательство Долл. Но в голове у вампирессы от этой фразы сразу возникла новая задача.
  - Ты читаешь мысли?
  - А ты, значит, думала, что я могла что-то подмешать в..., - ее голова качнулась в сторону прозрачной тары, - Ладно, твое недоверие мне понятно. Но, отвечая на твой вопрос: нет. Просто я хорошо чувствую эмоции... правда, раньше я не могла "читать" вампиров. Ты - исключение из правил, не так ли?
  - Так ты - эмпат, - продемонстрировала свою осведомленность Долл. Получив короткий подтверждающий кивок, она продолжила, - Возможно, ты можешь различать мои эмоции, потому что я совсем недавно была человеком. У большинства вампиров больше опыта, и им без труда удастся скрывать то, что не должно быть показано.
  - Может быть и так. Тем не менее, ты не определенно не вписываешь в некие стандартные определения вампира. И мне любопытно..., - Флай резко оборвала себя и произнесла прежним равнодушным голос, - Это не так уж важно. Пей кровь, тебе сейчас нужны силы.
  А вот с этим спорить не имело смысла. Хоть Флай чудесным образом залечила рану, нанесенную Долл, но вампиресса по-прежнему была голодна, ведь в последний раз она выпила пару бокалов вина с кровью - но этого было явно недостаточно, учитывая то, что ей случилось пережить нападение на себя. Острым ногтем блондинка моментально проткнула угол пакета и проглотила его содержимое в два глотка. Краем глаза она заметила, что Охотница поспешно покинула комнату, видимо, не желая наблюдать за данным зрелищем. Ну, это было исключительно ее личным делом.
  Разумеется, холодная плазма не могла дать Долл то же, что свежая горячая кровь из чей-то вены. В ней не было самого главного - жизни, да и вкус был порядком подпорчен: девушка ясно ощущала в нем частицы пластика. Тем не менее, она сейчас была не в той ситуации, чтобы привередничать. Алая жидкость выполнила свою главную задачу - прибавила вампирессе сил. Долл почувствовала, как ее щеки становятся теплее, а так же ей было известно, что через несколько минут их даже покроет румянец. Из-за цвета своей крови (серебристая или даже жемчужная) вампиры не могли краснеть иным образом. Причина их бледности имела ту же причину. Впрочем, лилимы имели возможность покрыться загаром, хотя очень немногие - вроде Натали - решались на это.
  Когда Флай вернулась, пакет, лежащий рядом с Долл, был уже пуст. Вампиресса выглядела довольной и расслабленной, сидя прикрыв глаза и откинув голову. Эта сонливость, однако, не смогла обмануть опытную Охотницу. Она прекрасно знала: вампиры всегда настороже, всегда готовы напасть. И когда сыты, и когда ранены, они все равно остаются убийцами, дикими хищниками.
  Вот и Долл, едва заслышав мягкие, как у кошки шаги Охотницы, сразу же ожила, моментально повернув голову в ее сторону.
  - Ты не хочешь со мной говорить, - это не звучало, как вопрос. Долл всего лишь делала соответствующие выводы исходя их поведения Флай.
  - Почему же, - возразила та, осторожно присаживаясь на другой конец дивана, - Если у тебя есть вопросы, я постараюсь ответить на них. Нужно же как-то скоротать время до возвращения Антона.
  Долл задумалась: а что собственно произойдет, когда парень вернется? Не была ли она пленницей, спокойно ожидающей собственной казни? Было непохоже, чтобы Антон стремился убить ее, но вот от его сестры этого вполне можно было ожидать. У нее были определенные догадки о том, кем являлась эта своеобразная парочка; и если они верны, то у них нет никакого резона оставлять вампирессу в живых. И все же, не помешает порасспрашивать Флай, хотя Долл и не могла знать, будет ли та честна с ней.
  - Мой первый вопрос довольно предсказуем. Ты и твой брат - кто вы? И какое отношение к вам имеет крылатая собака, которую я увидела в тоннеле, прежде чем ты унесла меня?
  - Это долгая история, - увидев скривившееся в недовольстве лицо вампирессы, Флай поспешила добавить, - Впрочем, мы ведь никуда не торопимся? Для начала, я и Антон - Охотники...
  - Вы убиваете вампиров.
  - Да, - спокойно молвила Флай, - Мы защищаем людей и уничтожаем чудовищ.
  Долл злобно сузила глаза. Ее голос сделался выше на несколько октав, а это значило, что блондинка с трудом сдерживается, чтобы не наброситься на собеседницу.
  - Что ты можешь знать о таких как я? Кто дал тебе право решать, кто достоин жить, а кто нет? Ты говоришь, что вампиры чудовища, но мы убиваем людей, гораздо реже, чем они уничтожают себе подобных.
  - Я не палач и не судья. И если ты считаешь, что то, что я делаю - несправедливо... - слова Охотницы были негромкими, но сильными и наполненными горечью, - Возможно, одну из причин моей "профессии" ты поймешь лучше - месть.
  Воздух между двумя девушками был пронизан электричеством, еще немного и он бы заискрился. Напряжение было невыносимым - оно и понятно, ведь они обе были смертельными врагами, и только данное обещание немного сдерживало их. Однако казалось, что все клятвы вот-вот будут забыты. Но Долл как всегда поразила всех, включая себя.
  Хитрая полуулыбка мелькнула на ее лице.
  - Ты не так сильно отличаешься от своих врагов. Играешь в воина света и справедливости, а сама наслаждаемся чужими смертями...
  - Вы и так мертвы! - яростно возразила она.
  - Нет. Уж поверь мне, это не так. Пойми одну вещь: если у кого-то не бьется сердце, это еще не значит, что он не достоин ходить по земле.
  Флай открыла было рот, но тут же закрыла, покачав головой и сказало нечто совершенно иное, чем собиралась.
  - Если мы не прекратим этот бессмысленный спор, то кто-то не доживет до прихода моего брата. Может, лучше вернемся к моему рассказу?
  Долл неуверенно кивнула. Ее смутило такое смирение, проявленное неистовой Охотницей. На ее фоне она сама начинала выглядеть слишком импульсивной, а этого Долл не любила. Всегда поступая согласно своим желаниям, девушка умела удивительным образом сохранять хладнокровие. Даже, когда она гневалась, у объекта, которому эта эмоция адресовалась, скорее, создавалось ощущение ледяного душа, чем огнемета. Но в последнее время... кажется, превращение в вампира сказалось отнюдь не положительным образом на ее характере. Впрочем, если выражаться по возможности мягко, ангелом Долл никогда и не была.
  Девушка нашла в себе силы сдержаться даже от какого-нибудь ядовитого замечания, только лишь кивнув Охотнице, вложив в это движение всю степень своего превосходства. Флай старательно проигнорировала скрытый смысл жеста и продолжила.
  - Кроме вампиров, оборотней и прочей нечисти, в мире существует еще много мистических созданий. Точнее, - с непонятым сожалением поправилась она, - существовало. Сейчас осталось не так уж много: кто-то погиб в Темные времена Средневековья ("В мыслях Беатрикс тоже было что-то об этом!" - подметила Долл.), многие покинули Землю, предпочтя более спокойные измерения. Есть создания света и создания тьмы. Хищники и охотники... Правило двух противоборствующих начал, известно с начала времен.
  Долл согласно кивнула. Этот закон был ей хорошо знаком, правда сама вампиресса делила мир на жертв и хищников, причисляя себя, разумеется, к первым.
  - Так вы с братом считаете себе воинами добра? - ехидно спросила она. Флай бросила на блондинку испепеляющий взгляд. С чего эта вампирша решила, что знает все на свете. Такая непоколебимая уверенность в авторитарности собственного мнения порядком выводила Охотницу из себя. В конце концов, она решила проигнорировать столь явную провокацию и продолжить рассказ.
  - В мифах древних славян, - девушка насмешливо прищурила нефритовые глаза, - Если тебе, конечно, что-то говорит это слово... В них упоминается древнее божество огня и луны, хранитель от темных сил - Семаргл, - Флай сделала эффектную паузу, - Он мог принимать образ крылатого пса.
  Чуть не поперхнувшись от шока, Долл подняла на Охотницу огромные, как у героини аниме, глаза.
  - И... ты, Антон... вы???
  Охотница мысленно поздравила себя с маленькой победой: ей наконец-то удалось поколебать невозмутимость этой ледяной принцессы! Флай не спешила ничего объяснять далее, наслаждаясь растерянностью, проявившейся на этом бледном личике. Решив, что довольно помучила вампирессу, она милостиво продолжила.
  - Не глупи, Антон не бог, конечно же. Потомок, возможно... А я вообще не имею к этому никакого отношения. Мы родня, но дар семаргла передается исключительно по мужской линии.
  - Так ты?..
  - Вряд ли ты когда-нибудь слышала о таких, как я... Моего вида почти не осталось, на Земле по крайней мере. Эос - души драконов, забылись, не оставив даже своей тени в мифах и легендах.
  Несчастный мозг Долл уже был готов отключиться, не выдержав такого объема бредовой информации. "SYSTEM ERROR!!!" - вопил перегруженный разум. Вампиры, охотники на вампиров, древние боги.... Драконы! "Похоже на он-лайн игру в стиле фэнтези", - мелькнуло в голове девушки.
  - Я не совсем поняла, будь любезна, разъясни, - выдавила вампиресса, проглотив нервный смешок.
  - Сказала же, о нас мало кто знает. Пойми, вампирша, не нужно считать себя центром мирозданья. Почему-то свое существование ты воспринимаешь, как должное, хотя большинство людей считают подобных тебе - страшной сказкой на ночь. Когда-то драконы действительно летали над этим миром, - в голосе Охотницы прозвучала плохо скрытая ностальгия, - Прекрасные существа, мудрые и могущественные, но даже им были нужны и защитники. Те, кто способны вместить в себя часть чужой души, принять силу и обязанности. Дракон и его Эос становились связаны: и эти узы были больше, чем любовь, дружба или родство. - Флай примолкла, слишком сложно ей было вспоминать те времена. Но она не позволила себе распускать сопли перед вампиршей и быстро нашла силы выдавить сквозь зубы последние фразы, - Если Эос умрет, то погибнет и дракон. Но Душа остается жива даже после смерти своего владельца. А теперь, свяжи все факты и подумай, как следует над настоящей причиной моей ненависти к кровопийцам.
  Ладно, Долл была блондинкой (с этим фактом спорить не приходится), но не полной же идиоткой! Ей сразу стало ясно: без серьезной причины кто-то вряд ли бы стал бегать по улицам и тыкать мечом во всех, кто отличается подозрительными клыкастостью и бледностью.
  - Слушай, я тебе сочувствую и все такое... - Флай взмахнула рукой заставив слова повиснуть в воздухе.
  - Да брось. Мы обе знаем, что тебе нет дела до меня и моего прошлого.
  - В таком случае это полностью взаимно, - огрызнулась вампиресса.
  - Ой, не начиная показывать зубки. Жизнь - такая штука, порой приходиться иметь дело с тем, кто тебе не слишком приятен.
  - Вообще-то я не пыталась тебя прикончить в первые же секунды встречи! - возмутилась Долл, - Ну ладно-ладно, я молчу.
  В игру "у кого первого сдадут нервы" эти девушки смогли бы играть до бесконечности, но Долл временно согласилась на ничью.
  - Так я удовлетворила твое любопытство? - Флай, видимо, также устроил этот вариант.
  - Вполне.
  - Тогда, может, тоже объяснишь мне кое-что? Какого черта ты застыла, как соляной столб, когда появился этот упырь!?
  Вампиресса вздрогнула, как от удара плетью. Она успела подумать об этой проблеме. И выводы получались отнюдь не утешительными: по неизвестной причине она не принадлежала себе в те кошмарные минуту. В голову Долл невольно лез один и тот же образ, который казался ей невероятно жутким: кукла-марионетка, которую некто, скрытый тенью, старательно дергает за ниточки. "Кукловода нельзя увидеть пока идет спектакль. Он появится только, когда опуститься занавес", - неизвестно, откуда появилась эта фраза; Долл была уверена, что не слышала ее ранее. И от этого ей стало еще сильнее не по себе, будто кто-то нарочно показывал ей мелкие кусочки мозаики, но не давал увидеть картину целиком. А ведь картина эта, вероятно, таила в себе ответы на все ее вопросы.
  - Я не знаю. У меня создалось ощущение, что я вышла из тела. Могла лишь наблюдать, но не принимать участия.
  Флай немного помолчала, а потом сдержанно кивнула пару раз.
  - Есть у меня одна догадка... Если тот вампир - твой демиург...
  - Э-э?..
  - Блонди, купи себе словарь, - раздраженно воскликнула Охотница, взмахнув при этом хвостом иссиня-черных волос, - окей, для тех, кто слишком часто пользовался перекисью: демиург - твой создатель, который напоил тебя своей кровью, сделав "немертвой".
  - Угу. Проблема в том, что я не имею ни малейшего понятия о персоне, сотворившей такое. По-моему, я уже говорила об этом.
  Охотница пожала плечами. Лично она вообще считала, что эта вампирша слишком много болтает. А Флай не привыкла прислушиваться к словам тех, кто вероятней всего умрет через несколько минут. Тем более что чаще всего ей на голову сыпались проклятия и угрозы; в редких случаях мольбы. Когда слишком долго живешь на свете, устаешь от однообразия персонажей и поступков. Если подумать, разница между упырем из древнего Египта и современным носферату в костюме от "Prada" заключалась... только в этом самом костюме - у одного он есть, а вот другой счел бы имя известного бренда каким-нибудь защитным заклинанием. В общем, то, что лепетали живые трупы, Флай как правило, пропускала мимо ушей.
  - Факты говорят сами за себя: появляется некий вампир, и ты теряешь голову. Два плююсь два, получается...
  - Хреново получается, - заключила Долл, - Тот, кто жаждет моей смерти, одним взглядом может заставить меня загнать себе кол в сердце - образно выражаясь, - "А ведь совсем недавно меня волновала только, как вернуть себе титул королевы школы", - грустно подумала вампиресса.
  Флай открыла было рот, желая что-то спросить, но реальность внесла свои коррективы в ее намерения, причем довольно неожиданные - в качестве звона бьющегося стекла, донесшегося с кухни. Долл подскочила на месте; громкий звук резанул по ее чувствительным ушам, заставив включить все инстинкты самосохранения, какие только были предусмотрены в вампирской нервной системе.
  Охотница же напротив, осталась абсолютно равнодушной, ограничившись небольшим движением бровью.
  Через несколько мгновений в комнату залетел Антон (Долл почудилось, что в его каштановых волосах запутались то ли мелкие снежинки, то ли капли воды - а вероятней всего, крошечные осколки стекла), сердито бросив в сторону сестры.
  - Просил же окно не закрывать! Я в собственную квартиру попасть не могу!
  - Новое стекло сам вставлять будешь, - меланхолично заметила Флай, не обратив внимания на короткую, но очень эмоциональную тираду брата, - Кстати, что с упырем?
  - Ушел. Странный он какой-то, - добавил Антон после недолгого раздумья, - Я бы сказал, что он сумасшедший, если бы это было возможно...
  - По мне, так все вампиры - натуральные психи, - буркнула Флай и бросила хитрый взгляд на Долл. - Без обид, блондиночка.
  Долл ничего не ответила, как-то подозрительно посматривая в сторону Антона. Больше всего это походило на... флирт! Флай старательно делала вид, что ничего не замечает, а до Антона и вправду не доходило. Тем не менее, атмосфера в комнате стремительно накалялась, и поток холодного воздуха, доносящийся с кухни, ничего не мог с этим поделать.
  - Тут еще кое-что выяснилось, - Охотница сделала попытку сменить тему, - Похоже, что девчонка - сангре того упыря.
  Антон бросил быстрый взгляд на Долл и пояснил.
  - Сангре - созданный вампир, кровь от крови. Вы в этом уверены?
  - Практически на сто процентов.
  Долл испытывала непреодолимое желание начать выстукивать по какой-нибудь твердой поверхности - движения пальцев были единственным признаком, способным выдать ее тревогу. Но у дивана были мягкие подлокотники, а какое удовольствие барабанить по сатину в цветочек. Поэтому она просто выпалила, не обращаясь ни к кому конкретному.
  - Спасибо вам обоим, - по тону, каким это было произнесено, становилась ясно - никакой благодарности Долл не испытывает, да и не может испытывать, - но мне нужно идти домой. Я...
  - Солнце восходит, - брат с сестрой сказали это синхронно, почему-то тем самым поселив в душе вампирессы странную тревогу. Было что-то трагичное в этой фразе, будто начало утра было концом чего-то иного... ее свободы, возможно.
  Долл не желала признавать, но Антон и Флай и та это отлично знали - она все еще слишком слаба для появления под светом дня. Благодаря помощи Флай и порции какой-никакой крови, Долл уже ничего не грозило. Тем не менее, раны нанесенные золотым оружием еще долго дают знать о себе. Инстинкт подсказывал - ей необходима кровь, настоящая и живая, тогда восстановление организма пойдет быстрее. Сейчас это оставалось невозможным - слишком она устала, да еще это некстати поднявшееся солнце...
  - Я бы не хотела злоупотреблять вашим гостеприимством, - гордо проговорила Долл.
  Да, эта девушка предпочла бы умереть под безжалостными лучами солнца, чем признать собственное бессилие. Не перед охотниками. Пусть сейчас они помогают ей (по неизвестной причине). Но ответьте на простой вопрос: что сделают гончие псы с раненым волком? Ну, уж точно не притащат ягненка для скорейшего выздоровления. Поведение брата и сестры, не вписывалось ни в какие правила, а потому Долл просто не могла представить, что еще от них следует ожидать. Хоть на ромашке гадай, обрывая один лепесток за другим и приговаривая что-то вроде: любит, не любит, к сердцу прижмет, колом проткнет...
  - Думаю, тебе стоит задержаться до вечера, - сказал Антон, - Ночь выдалась нелегкой, нам всем необходимо отдохнуть. Не знаю, спишь ли ты...
  Вампиресса долго сверлила его немигающим взглядом, после чего кивнула, не став вдаваться в подробности. Она действительно безумно устала, а раз уж Охота откладывается на неизвестный срок...
  До Флай дошел неприятный факт: ненавистная нежить собирается задержаться в ее доме! Буркнув что-то вроде: "Гробов для нежданных гостей не держим", - она поспешила удалиться в другую комнату.
  "Ага, для них у вас имеются золотые мечи... или чем там можно убить вампира", - сердито подумала Долл, провожая спину Охотницы испепеляющим взглядом. К счастью, она только им и ограничилась: в случае очередной перепалки между ними, одними словами дело вряд ли обошлось бы. Флай чуть вздрогнула и поспешила оставить своего брата с вампиршей. Пусть сам разбирается с последствиями своего гостеприимства.
  Антон сел на диван рядом с вампирессой, на то же место, где недавно располагалась его сестра. В движениях юноши присутствовала некая скованность: похоже он порядком волновался в присутствии бессмертной.
  - Ты в порядке? - Неожиданно спросил он, справившись с нервозностью.
  - Насколько это возможно, - она немного нахмурилась, - Все так странно. Я уже окончательно запуталась...
  - Я понимаю, - "Да что ты можешь понимать!" - захотелось закричать ей в ответ, - "Вы ничего обо мне не знаете, но уже понаставили штампов: блондинка, вампир... Враг".
  - Только один вопрос. Кажется, ты не должен мне помогать... так почему же...?
  Антон уже стоял возле двери в спальню, слова, произнесенные вампирессой, заставили его застыть. Он повернулся к Долл.
  - Мне бы и самому хотелось это знать.
  Дверь захлопнулась за семарглом, оставив девушку в растерянном оцепенении.
  "Что со мной творится?" - мелькнуло в ее голове, прежде чем вампиресса провалилась в беспамятство.
  Глава 13. Сплю на новом месте... или Продолжение кошмаров.
  
  В первые несколько минут все казалось реальным. Приподнявшись, Долл с удивлением обнаружила на себе пушистый мягкий плед. Как трогательно, ... если забыть о том, что вампиров не волнует холод. В этот самый момент по ее голым рукам пробежала ледяная дрожь.
  Что-то было неправильным во всем окружающем. Чувство все нарастающей тревоги заставило Долл подбежать к плотно зашторенному окну... но даже занавесы из самой толстой ткани не создали бы такой густой темноты! Дрожащими пальцами она одернула тонкую (!) шелковистую ткань и забыла, как дышать.
   Пейзаж, расстилающийся за окном, никак не мог быть панорамой чикагских трущоб... Да и вряд ли где-либо на всей Земле отыскалось бы такое ужасающее место. "Наверное, я все же умерла. И попала в ад..." - подумала вампиресса. Пожалуй, преисподняя могла выглядеть именно так. Растрескавшаяся грязно-серая почва, испещренная ручейками чего-то ярко-оранжевого - похоже магмы. В отличие от реальных вулканов это место не вызывало чувство восхищения и преклонения перед невероятным могуществом природы. Оно было... просто угнетающе унылым, начисто лишенным эмоций. Мертвым.
   - Ну, здравствуй, любимая.
  Даже не обернувшись, Долл знала, кто произнес эти слова.
  - Алекс-с-с, - имя было произнесено на выдохе, отчего последняя его буква вышла несколько шипяще-растянутой.
  Развернувшись, она сердито взглянула в лицо своему персональному носферату.
  А Долл уже начинала забывать, насколько он привлекателен! Светлые волосы, голубые глаза, отличная фигура - мечта, а не парень. Если вы, конечно, не слишком держитесь за жизнь.
  - Где мы? - вырвалось у девушки, хотя она и не собиралась вести беседы с собственным убийцей.
  Алекс неприятно рассмеялся. Похоже, озлобленность Долл только веселила его.
  - Не беспокойся. По большей части это просто сон.
  Вампир говорил правду - уж во лжи Долл научилась разбираться - но слишком уж непонятным вышел ответ. Находись они, в самом деле, на том свете, у нее, по крайней мере, была бы твердая уверенность в том, что Алекс все же сдохнул и ближайшие несколько тысячелетий собирается вариться в адских котлах. Ради такого можно было б и задержаться а преисподней.
  Вампир приблизился к Долл настолько тесно, что она даже могла ощутить, как его морозное дыхание заставляет колыхаться ее волосы. Правда, кроме прохлады она сумела различить слабый запах... не крови даже, а сырого мяса. "Как из пасти дикого зверя", - с содроганием подумала она.
  Вампиресса начала осознавать, что с каждым мигом ей все сложнее управлять собой. Долл захотелось отвернуться, чтобы не смотреть в эти красивые и такие жестокие глаза, некогда любимые ею. Но мышцы одеревенели и отказывались подчиняться. Алекс с усмешкой наблюдал за ее потугами.
   - Что, куколка, все еще мечтаешь превратиться в человека?
  Зарычав от бессильной ярости, Долл оскалила клыки.
  - Больше всего я мечтаю, чтобы ты захлебнулся собственной кровью!
  Сильные холодные пальцы схватили ее за подбородок (ногти вампира больно вонзились в нежную девичью кожу), Алекс с яростью впился в ее губы. Зачем он это сделал, что и кому пытался доказать - неизвестно. Но у Долл не было никакого желания играть в поддавки. Сопротивляться физически она не могла, поэтому мысленно закричала, не особо рассчитывая на чью-либо помощь: "Помогите! Хоть кто-нибудь, пожалуйста!..".
  Сквозь прикрытые веки она различила вспышку яркого света, а секунду спустя раздался душераздирающий вопль Алекса. Естественно, он уже не пытался удерживать девушку. Ее тело, не контролируемое больше демиургом, обмякло - Долл свалилась на пол и распахнула глаза.
  В полуметре от нее лежал Алекс, но в отличие от вампирессы, жутко скорчившись и пытаясь прикрыть лицо руками. А над ним... Над ним парила птица, сверкающая словно бриллиант. Она была крупной и напоминала лебедя, а концы ее крыльев практически упирались в противоположные стены комнаты. Перья казались белыми, но приглядевшись лучше, Долл поняла - этот цвет вобрал всего множество оттенков, самых светлых и нежных: серебристый, золотой, бледно-розовый, жемчужный, голубой; и только из-за сияния, окружавшего птицу, они сливались в один идеальный тон. На удивление, яркий свет не причинял Долл никаких неудобств... Алексу, похоже, повезло меньше.
  Учитывая, что все это ей лишь снилось (хотя раньше ее подсознание и не создавало ничего подобного!), Долл не слишком удивилась, когда из клюва птицы вырвалась вполне осмысленная речь.
  - Оставь ее. Эта девушка не принадлежит тебе, убийца!
  Глаза каинита загорелись алым: на Долл будто глядели два горящих угля. С омерзительным шипением Алекс отполз подальше, пытаясь спрятаться от слепящего света.
  - Мы еще встретимся, моя куколка! - прорычал он, - И новые друзья тебя не спасут...
  Тело вампира окутали витки тьмы (похожие на те, что уже пытались захватить Долл), и он исчез. Просто растворился в воздухе... девушка уже не могла чему-то удивляться.
  "Лебедь" подлетел ближе к Долл и обнял ее крылами. Девушка напряглась, но почти сразу на нее нахлынуло неожиданное тепло и спокойствие. Из глаз брызнули слезы облегчения. Пережитый страх вырвался наружу, сметая все ледяные барьеры, так старательно возводимые вампирессой. Через минуту на девушку напал неудержимый смех: до нее начала доходить вся комичность ситуации (хотя, гораздо вероятней то, что это было просто истерика). Действительно, бредовей сна ей видеть не доводилось.
  Успокоиться вампирессе удалось не сразу. Когда истерика сбавила обороты, и ее тело прекратило содрогаться то от слез, то от смеха, она смогла спросить.
  - Я схожу с ума? Или это просто нелепый кошмар?
  - Не беспокойся, с тобой все в порядке. Просто некоторые сны... скажем так, более реальны, чем принято считать.
  - Угу. Что-то я не замечала, чтоб в реальности птицы разговаривали, - Долл смерила "Лебедя" взглядом, полным сомнений, - А на дрессированного попугая ты, уж извини, не тянешь.
  - Птица - это всего лишь форма. Причем в большей степени порожденная твоим разумом.
  Нельзя сказать, что эта фраза многое разъяснило Долл: почему-то в последнее время все повадились общаться с ней исключительно загадками!
  -А на самом деле ты..?
  Вздох крылатого создания прозвучал перезвоном серебряных колокольцев, "музыки ветра" - такой нежный и такой печальный.
  - Я? Всего лишь осколок души. Тень воспоминаний. Призрак жизни. Выбирай сама.
  - Жизни? Чей?
  Птица сделала невнятный жест, который можно было расшифровать, как взмах рукой: " какое это имеет значение?". Склонив голову на длинной шее немного вбок, она изрекла.
  - Считай меня кем-то вроде ангела-хранителя.
  - О. - Долл что-то пришло на ум, и она встревожено нахмурилась, - А... разве таким, как я положены, м-м... ангелы?
  Птица вновь издала переливчатый вздох. То ли загрустила о чем-то своем, то ли удивлялась тому, как до ее подопечной не доходят самые простые вещи.
  - Меня скорее можно назвать проводником. К Авалону, по крайней мере, я никакого отношения не имею.
  Слово показалось Долл смутно знакомым, но вдаваться в подробности она не стала. Самое главное понятно и так: птица - не Божий посланник. Чей же в таком случае?
  - А сейчас тебе лучше проснуться, - птица мягко напомнила, что все окружающее является не вполне реальным.
  Долл взмахнула рукой, пытаясь удержать растворяющееся видение.
  - Скажи хоть, как тебя зовут? Ты появишься снова?
  Уголки блестящего клюва загадочным образом изогнулись: похоже, что птица улыбалась. Разве Долл сказала что-то смешное?
  - Мое имя - Мёриел, - "сияющая" − шепнул, неизвестно кому принадлежащий, голос в сознании вампирессы. Это имя вполне подходило существу, казалось, сотканному из света, - Что касательно второго вопроса... Думаю, это весьма вероятно.
  ...Слова еще звучали у девушки в ушах, но глаза ее уже были открыты, по-настоящему в этот раз. Свет, проскальзывающий сквозь шторы, был вполне нормальным, дневным. А вот одеяло ей не точно не приснилось - при условии, конечно, что девушка бодрствует сейчас.
  Все недавно увиденное можно было с легким сердцем посчитать порождением измотанного разума, если бы не одна любопытная деталь...
  На губах девушка ясно ощущала давно знакомый ей вкус. Вкус вампирского поцелуя.
  
   ***
  
  В крупных городах, к коим, бесспорно, можно отнести и "ветреный" Чикаго, жизнь с наступлением сумерек только начинается. Миллионы искусственных солнц, мерцающие неоном рекламы - все это уже давно изгнало из людей стародавние страхи перед темнотой. Смертные разучились бояться, привыкнув к положению на вершине пищевой пирамиды - и в этом их беда.
   Страх перед тьмой покажется не таким уж безосновательным, если знать о тех существах, что таяться в ней.
  Борьба между людьми и нежитью насчитывает не одно тысячелетие. И как бы Охотники, вроде Антона и Флай, не старались переломить ее ход в сторону первых - в целом ситуация остается практически неизменной. Хищники и жертвы были всегда, и вряд ли в ближайшее столетие что-то переменится.
  А вот что делать вампиру, для которого Ночной мир стал представлять неожиданную угрозу?
  Примерно такие мысли блуждали в голове Антона - Охотника на порождения мрака. Зачем он вообще за это взялся, будто мало у него других проблем, помимо охраны вампирессы? По крайней мере, так считала его сестрица. На удивление, свое неудовольствие она выразила довольно сдержано: вся посуда в доме оставалась целой, а из груди вампирессы не торчала рукоять золотого меча. Флай была раздражена - это так. Но в большой степени ей владело недоумение. Признаться честно, и сам Антон не имел точного понятия, зачем он все это делает...
  На пороге комнаты появилась Долл, одетая только в футболку Флай, которая не прикрывала колен; и Антон неожиданно забыл, а что собственно так тревожило его минуту назад?
  Сейчас ее узенькое личико казалось совсем детским: фарфоровая белизна кожи, розовое "сердечко" губ, огромные глаза серебристо-голубого цвета... Ее платиновые волосы вились влажными колечками, каждое из которых сверкало расплавленным металлом. Даже без косметики и шикарных нарядов Долл поражала красотой.
  "Да ведь она еще совсем ребенок", - с болью в груди подумал Антон". Чуть менее пристрастный наблюдатель не преминул бы отметить, что хрупкость и нежность юных черт почти полностью нейтрализовывало мертвое их выражение. Не маленькая девочка, а скорее фарфоровая кукла. Печать вампирской "нежизни" крепко въелась в девушку, хоть и не каждый мог это понять.
  Но с тем, что она была прекрасна, не приходилось спорить. И негромкое, уверенное биение ее сердца - ну ни странно ли, живое сердце в теле совершенной куклы! - все сильнее убеждало Антона в том, что девушку стоит спасать (следует заметить, что ее красивые ноги также сыграли здесь значительную роль). Она живая! Не похожа на всех остальных вампиров - ходячих трупов в красивой упаковке. И холодность - это всего лишь напускное, Антон был в этом уверен.
  Тут он заметил в правой ладошке вампирессы чашку с чем-то дымящимся. Слава Богу, кофе, а не кровь, разогретая в микроволновке. Вот интересно, что сделает Флай, заметив, что в ее квартире успела похозяйничать вампирочка?..
  - Вот уж не знал, что вампиры - поклонники капучино, - странно, голос вроде его, но Антон совершенно не понял, как произнес слова.
  Долл пожала плечами.
  - Холодно, - пожаловалась она, - Пытаюсь хоть немного согреться. Кстати, у твоей сестры случайно нет раздвоения личности? - неожиданно перескочила девушка, - Она сегодня была подозрительно любезна. Сначала это дала, - блондинка дернула себя за край майки, - Потом кофе сварила...
  - Знаешь, сам все время задумываюсь: может у меня две сестры, а не одна, - серьезно ответил семаргл, - А сейчас она где?
  - Убежала куда-то. Я не интересовалась, - Лера вновь пожала плечами и, поморщившись, отхлебнула из чашки.
  На самом деле, Антона должно было насторожить то, что та озябла. Вампиры не мерзнут! Но нелегко сосредоточится даже на самых очевидных фактах, когда перед тобой стоит миловидная блондинка в одной футболке. Ну да, все парни одинаковы, кто бы сомневался. А перед обаянием бессмертной красавицы даже Охотнику нелегко устоять. А кое-кто не особенно и сопротивлялся!
  И лилимы и каиниты обладают вполне человеческой внешностью, разве что более совершенной. Долл хорошо умела лгать, не произнося при этом ни слова - одними глазами. Глядя в эти по-детски распахнутые очи, которые при особом старании со стоны Леры теряли металлический отлив, становясь идеального лазоревого оттенка - ну разве можно было в них увидеть хоть каплю неискренности!
  Вампиресса присела рядом с Антоном, не без удовольствия отметив, как тот напрягся. Ее боялись! "Эти охотники, как дети малые", - не без удовольствия подумала девушка, - "С Флай еще могут возникнуть проблемы. А вот водить за нос Антона не составит труда". Что поделать, вампирессе сейчас была необходима защита... от подобного себе, к сожалению. А если для выживания необходимо заключить соглашение с Охотниками (и собственной совестью!) - пусть будет так. Что ей стоит притвориться несчастной жертвой чудовища, втереться в доверие и спокойно дождаться, пока брат с сестрой сделают свое дело - вонзят меч в сердце вурдалака. Самым главным было удачно и вовремя смыться после. Сразу, как только все закончится, пока кому-то (в особенности, Флай) не придет мысль проделать тоже самое с самой Долл.
  ...Еще была таинственная птица, представившаяся хранителем девушки. Но стоило ли верить неясным снам, пусть и таким реалистичным? Даже допуская возможность того, что все это происходило на самом деле (Хотя, в таком случае возникает вопрос: где происходило? Уж точно не в нашем мире.), останется еще слишком много пробелов в этой истории. Разумеется, понятия о возможном и невозможном у Долл были значительно расширены. Однако, не факт, что птица по имени Мёриел снова поможет ей. Вампирессе необходимо самой позаботиться о себе. Лгать, хитрить, если придется, даже убивать - Долл была готова на все, лишь бы достичь цели. А сейчас речь шла не о победе или игровом азарте. Ей просто хотелось жить! В глазах Алекса девушка успела прочесть свой приговор - вампир не просто желал сделать ей больно, нет, он избавиться от нее, как только потеряет интерес к игре. Пока он оставляет ей шанс на спасение, то притягивая поближе, то отпуская. В сущности, вампиры - настоящие кошки, по крайней мере, по отношению к добыче. Неинтересно просто съесть - это Долл и по себе знала. А вот влюбить в себя какого-нибудь жалкого человечка... Удивительно, но красивая девушка способна уговорить на что угодно - чаще всего даже не требовалось применять внушение. Жаль, что оно не действовало на Антона и Флай - попытаться Долл уже успела, теперь немного об этом жалела. Толку - ноль, а вот риск попасться куда значительней. Нарваться же на гнев Охотницы - очевидная глупость.
  Другое дело - Антон. Долл имела твердое убеждение: ни один представитель сильного пола не сможет перед ней устоять - не сказать, что она так уж ошибалась. "Раз уж не действуют гипнотически способности, красота подействует обязательно", - решила Долл.
  Отпив еще глоточек кофе, она стрельнула глазами из-за края чашки в сторону Антона. Парень перехватил ее взгляд. В отличие от сестры, он практически не владел эмпатическим даром, хотя иногда мог почувствовать (и даже увидеть) некоторые особенно яркие эмоциональные всплески. Но... как просто обмануть того, кто хочет быть обманутым. Охотник видел, то ждал увидеть - то есть красивую бледную девушку с несчастными глазами.
  Молчание начало неприлично затягиваться. И семаргл и вампиресса ощущали себя не слишком комфортно в образовавшейся тишине (Впрочем, тому виной могли быть их статусы - природные враги, они просто не могли расслабиться, находясь рядом).
  - Так, тот вчерашний упырь... что ему вообще от тебя нужно? - Антон старался не смотреть прямо на девушку, судорожно сжимавшую в ладонях успевшую остыть чашку. Похоже, до парня все же начало доходить: глядя в голубые глаза вампирессы практически невозможно мыслить здраво.
  С силой прикусив нижнюю губу острыми зубками, Долл удалось сдержать язвительную улыбку (и не менее язвительную реплику) - что поделать, как говориться "когда я стараюсь быть белой и пушистой - стерва внутри меня тихо офигевает".
  Но, Лера не являлась бы настоящей стервой, не будь она отличной актрисой (читай: "лгуньей"). Так что правдоподобно изобразить страх для нее не составило никакого труда.
  На самом деле, вампиресса не слишком лукавила: при воспоминании об Алексе внутри все холодело.
  - Не знаю. У меня, конечно, бывали ненормальные бывшие, но чтоб настолько...
  - Подожди-ка! - Антон с ужасом посмотрел на нее, - Ты встречалась с вампиром? Зная о том, кто он!?
  - Да. Понимаю, это было глупо. Но ты, Охотник, как никто другой должен знать: вампиры сильны в искусстве обмана. А вообще-то, я не хочу об этом говорить. Дело прошедшее - сейчас это не имеет значения...
  - Ошибаешься, - перебил ее семаргл, - вампиры не должны нападать друг на друга. Полгода назад ты была человеком. Но сейчас...
   - Сейчас я одна из них, - кивнула блондинка, - Ладно, тогда я действительно ничего не понимаю.
  Вот теперь она занервничала по-настоящему. Нельзя убивать себе подобных... В таком случае, какого черта Алекс привязался к ней!? Если начнется игра под названием "убей или умри", не рискует ли она проиграть в любом случае? Убить Алекса - значит преступить закон, а камариллы жестоко наказывают нарушителей. Девушка знала это, подслушала в мыслях Беатрикс...
   А впрочем, если действовать чужими руками...Охотники вполне могут прикончить Алекса, а Долл останется не при делах. Детали можно продумать позже. А сейчас...
  -Я хочу домой, - Долл резко подскочила со своего места; стены небольшой квартирки будто стали давить на нее, - Уже достаточно стемнело и...
  - И я пойду с тобой, - решительно заявил Антон.
  Долл поздравила себя с успешным выбором тактики. Но для закрепления результата, решила немного поупрямиться.
  - Не стоит. Спасибо за то, что спас мою вампирскую шкурку, но дальше я как-нибудь сама справлюсь.
  - Не справишься. Лера, я дрался вчера с тем вурдалаком. Поверь, он не обычный "немертвый". Ты нуждаешься в защите.
  Вампиресса поджала губы.
  - Твоя сестра будет злиться.
  - А мне плевать!
  Долл коротко кивнул, прекратив изображать сопротивление. Вот как-то странно получается - не то чтобы она сомневалась в собственной способности убеждать, но все же, с чего Антон так печется о ней. Да еще и смотрит своими пронзительно-зелеными глазами... "Ох, неужели во мне просыпается совесть. И в самое неподходящее время...".
  - И еще кое-что, - блондинка чуть склонила голову набок, - Не зови меня Лера. Мое имя теперь Долл.
  
   ***
  
  Это оказалось тяжелее, чем он рассчитывал. Эта тварь - охотничий пес, не скажешь иначе, порядком потрепал его. Вампиру нравилось играть с девушкой, но у нее обнаружились неожиданные союзники. Пара Охотников - это раз, а вот появление второго участника, а вернее участницы порядком удивило бессмертного. Такого не должно было случиться: Мёриел была мертва уже много столетий, а такие, как она не могут возвращаться... Впрочем, не в его правилах слишком много размышлять о том, что уже произошло. События уже произошли, а значит, нужно думать, как действовать исходя из новых обстоятельств. В конце концов, что может жалкий призрак против него.
  "Она может раскрыть девчонке ее реальные возможности. Пока блондинка в неведении у нас больше шансов расправиться с ней", - шепнул Голос. Да, пожалуй, он прав. Вампир не задумывался о собственных поступках: просто действовал согласно указаниям Голоса, не особенно анализируя их суть. Тем более, что бессмертного вполне устраивала она - пить кровь, убивать, постепенно подбираясь все ближе к самой желанной добыче... Это вполне соответствовало его натуре.
  Скоро все закончится. Девчонка напугана, его появление во сне лишь усилило это чувство; скоро она начнет совершать глупые поступки. Нужно сделать еще один подарок, и она будет готова. Оставалось немного времени на игры, и вампира это радовало. Он не слишком понимал, почему Голос не действует более прямолинейно; все эти интриги, ловушки - это слишком... не рационально. Все можно было сделать гораздо быстрее... "Если бы ты не оплошал полгода назад - с девчонкой уже было бы покончено", - прозвучало в его голове. Голос не любил, когда вампир начинал анализировать его тактику.
  Полгода назад... Он поддался слабости - так называемому чувству. И был наказан за это. Но бессмертный не винил Голос - тот заботился о нем, показал другую сторону (более приятную сторону) жизни. Настоящей виновницей произошедшего была та блондинка. Ну ничего, в конце концов, все получат по заслугам.
  Терпение. Это все что требовалось. И скоро он вдоволь напьется ее крови.
  Его взгляд презрительно скользнул по жалкой фигурке, свернувшейся в уголке. Зачем Голосу понадобилась эта ничтожная вампирка? Не ему рассуждать, конечно, однако пользы от нее было не много - а вот проблем предостаточно. Вместо того чтобы стать истинным порождением Ночи: жутким и кровожадным, она стала попросту жалкой...
  Брюнетка с большими покрасневшими глазами подняла на него взгляд, исполненный вызова. Она не понимала, что с ней происходит: почему невыносимая жажда терзает каждый миллиметр тела, почему в случайных отражениях она ловила красные отблески своих радужек?.. И почему память обо всем ее прошлом тает, уступая сиюминутным инстинктам? И кто этот светловолосый вампир, чья сила пугает ее до дрожи?.. Мыслей в голове у Натали было много, но все они путались, перемешивались. На самом деле по-настоящему ей хотелось одного - крови, конечно. Это желание превышало все, испытанное ранее, но сейчас ее никуда не пустят - каинит уже продемонстрировал Натали, что произойдет с ее кожей под лучами солнца, когда вампирша попыталась взбунтоваться. Если она не хотела сгореть на свету - а она этого не хотела - приходилось слушаться.
  Голос вновь зашептал что-то в разуме вампира. Он внимательно выслушал, лишь на секунду красные глаза расширились, выдав удивление. Слегка кивнув то ли полученным указаниям, то ли собственным мыслям, вампир направился к Натали, вновь пытавшейся уснуть.
  Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он свернул спящей вампирше шею. Вот и найден последний "сюрприз" для блондинки. Думается, это будет чем-то куда более интересным, чем кровавая роза...
   Глава 14. "Ду хаст!"
  
   К счастью, попасть в свою квартиру для Долл оказалось не так уж сложно. Сначала консьерж упорно не желал вспоминать Валерию Дарову, но небольшая доза внушения - и, вуаля, в фарфоровую ладонь уже падают запасные ключи. Все эти манипуляции сопровождались крайне неодобрительными взглядами Антона, ну и пусть. "Как будто не знал, с кем связывается", - раздраженно подумала Долл, - "Еще бы начал меня уговаривать перейти на клюквенный сок вместо крови!"
   - Вот только не надо нотаций. Я просто сэкономила себе... нам время, - прошептала Долл.
   - Я ничего не говорил.
  - Угу, зато громко думал.
  - Не знал, что вампиры читают мысли... - Антон слегка нахмурился, видимо, принявшись анализировать прошедшие охоты.
  - Может, и не читают. У остальных вот, даже сердце не бьется, - уклонилась от прямого ответа блондинка.
   Она очень не любила, когда ее пытались переделать. И если семаргл будет продолжать в том же духе... плюнет Долл, наверное, на пользу, которую может принести зеленоглазый паренек на пару со своей сумасшедшей сестрицей, и пошлет их обоих куда подальше. Одно дело притворство - игра, привычная ей с давних пор - а совсем другое реальные изменения. Долл никогда не подстраивалась под других, не прогибалась под общепринятые каноны. Тем не менее, к ней - холодной гордячке, с ярко выраженной индивидуальностью, тянулись люди. И красота была лишь одной из причин такого магнетизма. Вампиры обладают магической харизмой - это всем известно. Но умение притягивать к себе, чтобы впоследствии играть с людскими чувствами, было присуще девушке задолго до превращения. Вокруг Долл всегда была толпа обожателей, но она в них не нуждалась по-настоящему. Люди были средством, не целью. Возможно, именно по этому она всегда (где-то глубоко-глубоко в душе, так, чтобы скрыть от себя самой) чувствовала неисчезающее одиночество... Она была непростой личностью, противоречивой, созданной из контрастов. Однако Антон еще не разобрался во всех сложностях характера вампирессы, поэтому продолжал совершать ошибки в разговоре с ней.
  - Это человек, - он указал на консьержа с остекленевшим взглядом, - нельзя просто так играть с их жизнями.
  Долл сладко улыбнулась. Игра... Ей нравилось это слово. Оно было как раз подстать ей - заманчивое, в меру (а может и не в меру) опасное и рискованное... А еще это слово было древним, как сам мир - ведь первые игры появились еще на заре творения... В общем, то было настоящее развлечение для бессмертных.
  - Жизнь... - она томно вздохнула, - А какова цена человеческой жизни? Я знаю ответ. Улыбка вампира... Хочешь увидеть, как я обменяюсь с этим ч е л о в е к о м? Все честно, без обмана. Я ничего не украду - просто предложу свою плату за то, что ему и не слишком-то нужно.
  - Замолчи! - в ужасе воскликнул Антон, - Ты не должна делать такое! Лера, ты не такая, как другие вампиры... ведь не просто так в твоей груди бьется живое сердце!
  - А с чего ты взял, что оно живое? Я мертва, но я хожу, дышу, разговариваю. Вот и мое сердце... оно просто привыкло и никак не желает отдохнуть.
  Антон глядел в стальные глаза, вслушивался в холодный голос. Что не так с этой девушкой? Откуда в ней, такой юной, столько древней боли и гнева? Словно не семнадцатилетняя девушка стояла перед Охотником, а та, за чьими плечами расстилался плащ веков, если не тысячелетий. Она не прожила еще и крохотной доли бессмертия, а уже исполнилась горечи, которую дарует бесприютная вечность... уж ее семаргл познал на собственной шкуре. Путь без конца и края, без дома, куда можно рано или поздно возвратиться. Только неутоленная жажда - у каждого своя - то, что заставляет двигаться вперед, в поисках несуществующего покоя. Лишенная смерти, жизнь теряет свою сладость, но это знание, к сожалению, приходит слишком поздно. Каждый, стремящийся к вечной жизни считает, что он уж найдет, чем заполнить череду веков... вот только все они ошибаются.
  Охотник опустил взгляд, не желая верить в очевидное. Долл - не человек, так почему же он так пытается убедить себя в обратном?
  - Пошли, - Лера подбросила в ладони ключ, и вдруг добавила, - Ты зря строишь иллюзии относительно меня.
  Пояснение о том, какого рода иллюзии Антон строил, не требовалось - он и так все понял. Что касается самой Леры, тут все было сложнее. Вампиресса не могла понять, что заставляет ее говорить Охотнику правду. А ведь она собиралась изображать невинную девчушку в стиле Скарлетт О"хары... Черт, что творит с ней этот парень!? И не нужно говорить о нежданно проснувшейся совести - врать Долл научилась почти одновременно с тем, как научилась говорить, и чувства вины по этому поводу никогда не ощущала.
  Предпочтя отложить неприятные размышления на более подходящее время, Долл направилась к собственной двери.
  Оказавшись подле нее, девушка радостно взвизгнула - на пороге лежала сумочка, которую блондинка уже считала навек потерянной... Но страшная мысль вспыхнула в голове Долл - кто мог подбросить ее. Только... да, Алекс, черт его побери! Чувство опасности (и неприязни) боролись с желанием вернуть свою вещь, правда, не долго. Сумочка от Prada, стоимость которой обозначалась трехзначным числом, была слишком дорога (в прямом и переносном смыслах) Долл, чтобы выкинуть ее из-за смутных опасений. Решительно захватив тонкую лямочку, вампиресса тут же нырнула в ее нутро, проверяя все ли на месте. Как ни странно, вещи оставались нетронутыми, кроме одной...
  Проклятый крестик! Не стоило забирать его... тем более у мертвой... убитой девчушки. Может, и к лучшему, что Алекс забрал его. Вот только... еще ни один поступок вампира не принес девушке ничего хорошего!
  Антон наблюдал за происходящим молча: то ли не считал необходимым вмешиваться, то ли был слишком погружен в собственные мысли. Очнулся от оцепенения он только в тот момент, когда дверь квартиры отворилась.
  Жилище вампирессы выглядело так, будто сошло со страниц дорого дизайнерского журнала - ну знаете, безупречные комнаты, где все выглядит результатом кропотливого подбора: каждая деталь интерьера идеально подходит ко всем остальным. Все было выполнено в трех цветах с небольшими вариациями: алый, пурпурный и белый. Несмотря на единую цветовую гамму, кое-что все же контрастировало друг с другом. "Легкие" стеклянные столики и полки, а также пушистые, напоминающие облака, ковры шли в разрез с тяжелыми портьерами, плотно закрывающими все, без исключения окна. Впрочем, несложно было сообразить, что тяжеловесные шторы являются более поздним приобретением, связанным, вероятней всего, с превращением Долл в вампира. Всему Красному Роду свет не доставляет удовольствия; большинство каинитов стараются оборудовать свое жилье так, чтобы солнце не заглядывало в него.
  Однако несмотря на всю свою безукоризненность, квартире Долл чего-то не хватало... Скорее всего - жизни. Это место выглядело почти совершенным, но совершенство это было подобно мраморной гробнице - прекрасно, дорого, безжизненно. Сложно было понять, в чем это проявлялось. В комнатах было полно милых безделушек, на полках стояли книги и журналы, на специальных стойках - диски с музыкой и фильмами. Более того, холодильник вампирессы был доверху забит разнообразной снедью (причем человеческой). Долл регулярно закупала в продовольственном магазине все самое лучшее, и так же регулярно выкидывала на помойку еду, к которой даже не прикасалась. Только иногда она позволяла себе выпить бокал дорого вина, наслаждаясь до боли реалистичными ощущениями: жаркий свет солнца на коже, прикосновение мягких листьев к рукам, солоноватый ветер, нежданно подувший с моря и принесший столь долгожданную прохладу... Вряд ли ей когда-нибудь доведется испытать подобное наяву. Посещать южные районы Италии или Франции не входило в планы вампирессы; а уж возможности провести день на винограднике под обжигающим солнцем она точно была лишена. В Чикаго Долл еще худо-бедно могла передвигаться днем, закрывая при этом глаза специальными очками (с полностью закрашенными стеклами; яркий свет все равно делал зрение вампира практически бесполезным, оставалось полагаться на слух и особое видение детей ночи) и, стараясь держаться тени.
  Долл уже отправлялась в кухню, как раз намереваясь выпить бокальчик того самого вина - не столько, чтобы погрузиться в сладкие грезы о юге, сколько для расслабления. Как уже говорилось, алкоголь на вампиров действовал по-особому: не пьянил, но помогал снять напряжение.
  Не дойдя до двери (из беленого дерева, с элементами витражного стекла), девушка вдруг застыла, как вкопанная. Что-то насторожило ее напряженные чувства, запретило сделать еще шаг. Она уже открыла было рот, намереваясь позвать Антона, но не успела этого сделать, потому что из ее недавно найденной сумочки раздался голос Тилля Линдермана... да-да, у нашей гламурной блондинки на звонке стояла песня Раммштайна "Du hast"!
  Антон проводил ее суетливые попытки отыскать мобильник (удивительно, но даже в самой крошечной сумочке, больше напоминающей кошелек, девушки не могут отыскать нужный предмет... даже если он там будет один-одинешенек) удивленным взглядом. Ему стал любопытно, относится ли фраза "Ду хаст мищ!" к кому-то конкретному или ко всем сразу. Успев немного пообщаться со светловолосой вампирессой, можно было предположить большую вероятность второго.
  Когда Долл извлекла-таки надрывающийся сотовый (громкость сигнала возрастал если не взять трубку сразу) и, взглядом велев семарглу вести себя тихо, то ответила на звонок...
  - Да, папочка, - губы Долл растянулись в улыбке, к сожалению, не потому, что она была так рада слышать голос отца. Девушка уже догадывалась, о чем, а вернее, о ком пойдет разговор, и была готова выдать очередную порцию приторной лжи.
  Как и в большинстве случаев она не ошиблась - после стандартного обмена любезностями был задан главный вопрос. Улыбка не исчезла с лица девушки, но стала какой-то судорожной, а губы неожиданно побелели.
  - Томас? - переспросила она, будто не расслышав имя в первый раз, - Нет, я его не видела с... после той встречи в ресторане. Знаешь, мы забыли обменяться телефонами, что было очень досадно... и я как раз хотела позвонить тебе и узнать... Нет. Я не... О, Боже! - лицо вампирессы выразило искреннее (а точнее, хорошо сыгранное) изумление, - Он исчез, никого не предупредив? - выслушав ответ, она кивнула, - Я бы не стала так переживать, дело молодое, гуляет где-то с друзьями... Кстати, если он объявится, пусть позвонит мне, ладно? Да-да, конечно, я сообщу, если узнаю что-то. Ладно, пока. Э-э, спасибо, у меня все отлично. Пока.
  Нажав на "отбой", Долл провела ладонью по лбу. Отец был единственным человеком, которому она не любила врать. Разумеется она не рассказывала ему все, (о том, что с тринадцати лет ухитряется пробираться в ночные клубы, о своих парнях, прогулах, превращении в вампира, убийстве Томаса Крейна... и так далее), однако без необходимости старалась не лгать на прямую. Странно только, что папе своему она могла говорить неправду, хотя не очень хотела. А вот с Антоном, которому ей было необходимо задурить голову, это почему-то не выходило. Чертовщина какая-то! Впрочем, выкручиваться из безвыходных проблем Долл умела, так что и здесь она что-нибудь придумает. Как всегда. Ей стоит стать четь менее импульсивной, тщательней анализировать возможные последствия своих поступков - и тогда все у нее будет в шоколаде.
  Антон с любопытством прислушивался к беседе девушки с отцом. Ему была слышна только половина разговора: в глазах парня повисли гигантские вопросительные знаки.
  - Не забивай голову, - усмехнулась вампиресса, - Так мелкие проблемки, ничего важного... по сравнению со всем остальным.
  - Ты что-то натворила?
  Долл злобно зыркнула на него.
  - Ничего особенного. И вообще, как часто мне нужно напоминать тебе о том, кто я такая?
  - Ты пытаешься выглядеть хуже, чем есть на самом деле, - заметил Охотник.
  Девушка уже собиралась бросить в ответ что-нибудь иронично-злобное... но вновь замерла прислушиваясь к собственным чувствам. Что-то было не так, и это ощущение исходило из ее кухни!
  - Иди на кухню! - приказала она Антону, пытаясь побороться с все нарастающим головокружением.
  - Что?
  - Просто сделай это! - и чуть тише добавила, - Прошу тебя...
  
   ***
  
  Лицо вампирессы оставалось таким же непроницаемым, как и всегда. Однако внутри у нее все похолодело от невыразимого ужаса.
  ...Кровь бессмертных пахла совсем не так, как привычная - людская. Нет, сейчас в воздухе витал не сладкий горячий аромат жизни. Пахло ее смертью!
  Все было кончено - и Долл это знала. Сейчас она осознала собственную обреченность, последняя надежда вспыхнула на прощение и рассыпалась в пепел. Она не собиралась сдаваться, но борьба уже потеряла свой смысл...
  - О, боже! - Антон кинулся к лежащему к безжизненному телу.
  - Она жива? - задала Долл бессмысленный по сути вопрос. Когда из чей-то груди торчит меч, загнанный по самую рукоятку... да, вопросы тут явно не уместны.
  Семаргл не успел ответить - "труп" закашлявшись, открыл глаза. Тут даже у хладнокровной вампирессы подкосились колени. На счастье совсем рядом стоял табурет, на который она и опустилась.
  - Флай, что случилось? - с лихорадочно горящими глазами Антон вцепился в плечи чуть живой сестры.
  - Меч вытащи сначала, - прохрипела та и, подумав, добавила, - Идиот!
  - Лера, у тебя есть что-нибудь... бинты, перекись?
  - Откуда? - удивилась вампирочка, - Если бы у меня дома и была аптечка, в ней была бы только "жидкие лекарства", - блондиночка демонстративно облизнулась, - Красненькие такие.
  - Ну, у тебя есть хоть что-нибудь, чем можно дезинфицировать рану!?
  Долл призадумалась.
  - "Кьянти Классико" подойдет?
  Даже находясь в полумертвом состоянии, Охотница умудрилась пронзить вампиршу убийственным взглядом. Помимо ярости в нем читалось презрительное: "Блондинка!". Флай мучилась от боли, но смогла выдавить.
  - Если вы и дальше будете болтать, я скорее умру от старости, чем от заражения... Кстати, от вина я бы не отказалась.
  На самом деле для человека с пронзенной грудью, Флай вела себя довольно бодро. По крайней мере, ее обычный сарказм никуда не исчез.
  Нельзя сказать, что Долл не заметила ярко выраженной неприязни со стороны Охотницы, но вампирша еще не совсем отошла от недавних переживаний. Охотница жива... Слава Богу. Однако это событие наводило на определенные размышления. У Долл не было ни малейших сомнений на тему личности нападавшего. Яснее ясного - это был Алекс, кто же еще! А если он смог справиться с той, кто уже не один век убивала вампиров... да, шансы Долл выжить при встречи с экс-бойфрендом становились до смешного ничтожными.
  Грациозно поднявшись со своего места, блондинка проследовала к холодильнику. Ей не было жаль дорогого вина для Флай - жадность вообще не была знакома девушке, по большей части потому, что она не знала цену деньгам. Она всегда была... не столько щедра, сколько расточительна. Впрочем, это было всего лишь еще одной чертой богатой испорченной девчонки.
  Антон тем временем все никак не решался прикоснуться к рукояти, торчащей из его сестры. Та заметила его неуверенность и со вздохом произнесла.
  - Хорошо, просто отодвинься и не мешай мне.
  - Нет-нет, - быстро возразил семаргл, - Я справлюсь. Просто я боюсь, что кровь хлынет, как только мы вытащим его.
  Лицо Флай исказила улыбка больше напоминавшая оскал. Как бы ни храбрилась охотница, но только что она находилась у самого порога смерти.
  - Не хлынет. Все вытекло еще до вашего прихода...
  Долл нервно сглотнула. Она была вампиром, а, следовательно, должна была быть абсолютно равнодушна к крови, боли и страданиям (конечно, если они были чужими). Вот только сейчас у нее никак не получалось абстрагироваться. Флай не была ее близкой подругой - да, что там, эти две красотки на дух друг друга не переносили! И ничуть не скрывали этого. Почему же у блондинки складывалось ощущение невероятной важности этого события? Если представить все происходящее, как сложную сеть, то "смерть" Охотницы являлась одним из ее главных узлов... Хм, странно, с каких это пор Долл стала мыслить метафорами? То есть, она никогда е была дурой, даже наоборот... Но вот на философские размышления и странную образность ее пока что не тянуло. До сих пор. Возможно, это так же связано с превращением в бессмертную. В конце концов, чем еще коротать вечность, если не думами о жизни?
  А вообще-то, Долл привыкла доверять своей интуиции. Она не подводила ее и в бытность человеком, а у вампиров ментальные способности всегда обостряются. "Может я просто сумасшедшая, и все это мне просто чудится? И нет ни вампиров, ни Охотников... ни смерти, что все время пытается поймать меня". Да, так было бы значительно проще... Проблема в том, что все происходящее было реальным. Безумным, невероятным, ужасающим и жестоким, но, тем не менее, реальным.
  Взгляд ее кристально-чистых глаз был устремлен на забитые полки холодильника (хотя, перед внутренним взором вампирессы стояли совсем другие картины) и только слабый стон Охотницы привел ее в чувство. Блондинка обернулась в ее сторону; ноздри хищницы инстинктивно дернулись, втягивая запах крови. Несмотря на то, что кровь Эос не должна была пробуждать в ней аппетит, Долл была голодна, а значит, сейчас бы согласилась и на нее. Хотя Флай оказалась права: из раны не вытекло почти ничего. Большая часть ее крови застывала на полу.
  Вампиресса взяла с полки бокал и щедро плеснула в него "Кьянти". Подумав, она также схватила несколько чистых полотенец.
  - Держи, - протянула она их Флай, - Бинтов у меня нет, но, думаю, это тоже подойдет.
  К ее удивлению, Охотница лишь покачала головой.
  - В этом нет необходимости. Рана затянется через пару минут.
  Пристальней приглядевшись, Долл поняла, что она права. Сестра семаргла выглядела жутко: бледная, как полотно, губы потрескавшиеся, с капельками засохшей крови. Однако рана, сначала казавшаяся такой ужасной, на деле оказалась гораздо меньше и выглядела уже не так отвратительно. Похоже у Эос регенерация не многим хуже, чем у вампиров.
  - А теперь ты расскажешь, что произошло, - потребовал Антон. В глазах парня все еще читалась тень ужасных переживаний - он только что чуть не потерял единственного близкого человека. Сейчас даже очарование белокурой вампирессы на время утратило свою власть над ним.
  - Упырь решил, что меня можно прикончить моим же оружием! - фыркнула Флай, немного поморщившись. Ее заживление происходило медленнее, чем хотелось бы, - К тому же, он не задел сердце. Безрукий придурок!
  - Он не хотел тебя убивать, - неожиданно произнесла Долл.
  - Что!?
  - Он играет с нами... точнее, со мной. Алекс сделал это только для того, чтобы продемонстрировать его власть над ситуацией.
  Две пары глаз в изумлении уставились на нее, но вампиресса стойко выдержала их.
  - Откуда ты знаешь?
  - Я вампир. Я могу понять подобного себе. К тому же, Алекс мой создатель, - "И бывшая любовь", - добавила вампиресса, естественно не вслух.
  - Яблочко от яблоньки..., - чуть слышно прошипела Флай.
  Глаза вампирессы яростно вспыхнули.
  - Не смей так говорить! Я не просила помощи. Тем более не от такой стервы, как ты!
  Антон не сдержал усмешки. Его сестру кто-то поставил на место, неужели. Однако и семарглу досталось от разъярившейся блондинки.
  - А ты! Тоже мне рыцарь без страха и упрека. Мне. Не. Нужна. Помощь. От. Вас. Обоих!
  Флай и Антон переглянулись и кивнули, видимо, придя к одному и тому же выводу.
  - А пойдемте спать, - заявил Охотник, - поговорим обо всем случившемся с утра.
  Его сестра согласно кивнула.
  - Думаю, этой ночью нас никто не потревожит.
  Семаргл помог Флай подняться, и они вдвоем отправились устраиваться на ночлег, даже не обеспокоившись заручиться согласием хозяйки.
  Ошарашенная Долл осталась сидеть на кухонном полу. Отпив глоток из бокала, к которому Флай так и не притронулась, вампиресса подумала, что сейчас кто-то посмел проигнорировать ее истерику. Впервые за всю жизнь.
   Глава 15. Гипноз сильнее Гламура.
  
  Проснулся Антон от звуков работающего музыкального центра. Опять Раммштайн?! Парень устроился на диване в гостиной, его сестра там же, на раскладном кресле. Открыв глаза, семаргл обнаружил, что Флай мирно посапывала под звуки хард-рока, доносящиеся из комнаты самой Долл.
  Не успел парень еще раз подумать о том, что музыкальные пристрастия девушки оказались очень неожиданными (а так же о том, что ее, похоже, абсолютно не волновало спокойствие гостей), дверь распахнулась, и из нее легко выбежала Долл.
  Выглядело она сногсшибательно. В обтягивающих черных брюках и льдисто-голубой блузе из шелка, идеально подчеркивающей цвет ее глаз - Долл создавала впечатление деловой активной девушки, готовой к любым перипетиям судьбы. По крайней мере, вампиресса старательно изображала именно этот образ. На самом деле сегодня она чувствовала себя ослабленной, похоже сказывался недостаток живой крови. Однако наваждение, нахлынувшее на нее вчера, полностью растворилась за ночь. Теперь вампиресса вновь была уверена: ей все по плечу и море по колено.
  - Ты куда-то собралась? - Антон удивленно изучил взглядом Долл, находящуюся в полной боевой готовности.
  Та в ответ язвительно улыбнулась.
  - Не волнуйся, утро понедельника не самое подходящее время для охоты. Вообще-то мне пора в школу.
  - Не уверен, что это хорошая идея...
  Вампиресса предупреждающе прищурила глаза.
  - А я и не спрашивала твоего совета. К тому же Алекс не настолько туп, чтобы нападать на меня при целой толпе свидетелей.
  - Возможно, ты права... - не нашелся, что возразить Антон.
  - Я всегда права, кроме тех случаев, когда я права вдвойне, - отрезала блондинка, - Кстати, если ты хочешь успеть к первому уроку, тебе стоит поторопиться.
  
  Буквально через десять минут вампирочка и Охотник уже сидели в такси.
  - А почему мы не дождались школьного автобуса? - решился, наконец, спросить семаргл.
  - Во-первых, это он нас не дождался. А во-вторых...
  - Во-вторых, тебе нравится превращать людские мозги в фарш, а сделать это на глазах у кучи любопытных подростков куда сложнее.
  - Если бы я побежала за забытым кошельком, то мы точно бы опоздали, - заявила блондинка, - К тому же, как ты выразился, "превращением чужих мозгов в фарш" я занимаюсь исключительно в переносном смысле... Тормози, придурок! - завопила она, когда одурманенный водитель, чуть не врезался на полной скорости в ограждение школы.
  - Простите, мэм, - безучастно произнес таксист, тем самым еще сильнее взбеленив вампирессу.
  - Мисс! - рявкнула Долл, - Простите, мисс!
  Водитель послушно повторил последнюю фразу. М-да, кажется, в этот раз вампирочка немного переборщила с промыванием мозгов... а может, этот человек и раньше не отличался особой сообразительностью.
  Антон еле сдерживал улыбку.
  - Пошли, - он дотронулся до руки еще кипящей от ярости девушки, - оставь этого бедолагу.
  К его удивлению, Долл послушалась и выпрыгнула из машины, не нанеся таксисту непоправимых увечий. Спиной почувствовав изумленный взгляд парня, который и не надеялся, что ее можно будет так легко утихомирить, вампиресса раздраженно дернула плечом.
  - У меня на это просто нет времени, - заявила она, будто подслушав мысли Охотника, - До звонка не больше пары минут.
  Семаргл лишь покачал головой. Эта девушка не переставала его удивлять. Снова и снова.
  
   ***
  
  В эти минуты ни многоопытный Охотник, ни вампирша со сверхобостренной интуицией, не заметили ничего (и никого) подозрительного. А между тем, пара внимательных глаз цвета свежей крови пристально наблюдала за ними из тени. Бессмертный злорадно ухмыльнулся. Он ожидал увидеть восхитительный шлейф страха, который будет тянуться за девчонкой... Однако его не оказалась. Что ж, значит она еще большая дурочка, чем он считал, раз недооценивает истинный размах происходящего. Блондинка полагает себя всего лишь участницей игры - по сути, так оно и есть. Но он обладает возможностью устроить game over раньше положенного срока, просто смахнув лишние фишки с игрового поля. Это случится уже совсем скоро, если Голос не захочет растянуть удовольствие. Впрочем, вампир надеялся на его практичность... на самом деле ему уже давно не терпелось вонзить зубы в белоснежную шейку. То, что Голос часто меняет свои решения, он уже успел понять. Вчера, к примеру. Он удачно наткнулся на ту Охотницу (хотя, похоже, что она сама его искала), а Голос пришел к выводу, что ее тело, насаженное на меч, словно бабочка на булавку, гораздо сильнее испугает девчонку, чем бесполезная Натали. Мертвую вампиршу он без сожаления бросил у мусорных баков, где солнечные лучи вскоре должны были превратить ее в пепел.
  К слову, это был еще один повод его благодарности к Голосу. С открытием в себе новых возможностей, вампир обнаружил резкую непереносимость любого яркого света. Однако Голос научил его обходить эту проблему и при надобности даже передвигаться при свете дня. Блондинка считает себя защищенной до наступления сумерек. Что ж, ее ждет неприятное открытие - если есть свет, значит, есть и тень А там, где есть тень - лежит его тропа.
  Девушка вообще во многом ошибалась. Например, ни люди, ни Охотники не спасут ее в решающий момент. Он полностью контролирует ситуацию... А все, кто считают иначе - глупцы.
  
   ***
  
  - Кстати, с твоей сестрой все будет нормально? - не то чтобы Долл особенно это волновало, просто вампирочка в кои-то веки решила проявить немного вежливости.
  Сейчас они с Антоном стояли в школьном коридоре возле ее шкафчика. Была перемена, после которой Долл должна была отправиться на литературу, а Антон на историю. Семарглу не хотелось оставлять девушку без присмотра, но безжалостному расписанию не было до этого дела. То, что Долл вдруг завела речь о самочувствии Флай, сбило его с толку. Похоже, именно этого вампиресса и добивалась.
  - Не знаю. Ей порядком досталось. Но когда мы уходили, она спала, как... - Антон запнулся, слово "убитая" так и повисло несказанным в воздухе.
  Долл понимающе кивнула. Какой бы она ни была стервой, и как бы ни относилась к Охотнице - но не согласиться с тем, что Флай была очень дорога своему брату, она не могла. Ей было жаль Антона... впрочем, не настолько, чтобы прекратить его использовать в собственных целях. Хотя Долл предпочла, чтобы тут обошлось без Эос с ее острым язычком и не менее острым мечом, который при случае мог быть использован против самой вампирессы. В том, что Антон никогда на такое не пойдет, она была уверена. Этот парень определенно что-то испытывал к холодной белокурой красавице, а значит, она могла им вертеть по своему усмотрению. План изображать наивную несчастную девицу уже отпал. Во-первых, семарглу, кажется, нравится пытаться перевоспитать плохую вампирскую девчонку. Во-вторых, если она сейчас начнет наивно хлопать глазками и лепетать что-то невразумительно о своей жестокой судьбе, вряд ли кто-то поверит в такие резкие перемены. Особенно стервозная Охотница. Она бы быстро раскрыла глаза влюбленному братцу, поведись он на маскарад вампирессы. Долл уже успела прийти к выводу, что Флай была опасной соперницей, но не стоит отказываться от нее, как от союзницы. Красотка с черными волосами никогда не пойдет против брата, следовательно, пока Долл может контролировать Антона, она может контролировать их обоих. Главное, чтоб неожиданно проснувшаяся честность не заставила ее сболтнуть об этом...
  Мобильник в кармане Охотника запищал, оповещая о новом сообщении.
  - Кстати, вот и Флай проснулась, - сказал он, увидев имя отправителя.
  "Эта тварь, что вчера сделала из меня канапе на шпажке, - не обычный вампир. Это имеет отношение к тому Злу, что я давно ощущала в этом чертовом городе. Позвони мне. И не говори блондинке!!!!".
  - Что пишет?
  Антон перевел взгляд с экрана на Долл, потом снова на экран. Наконец, он выдавил из себя вымученную улыбку и произнес.
  - Проклинает нас за то, что ушли, не разбудив.
  Лера усмехнулась.
  - Почему-то я не удивлена. Ладно, мне пора. Увидимся через урок.
  Семаргл лишь кивнул ей в ответ. Но, дождавшись, когда Долл скроется за поворотом коридора, направился не в кабинет истории, а на улицу, где неуверенными пальцами набрал номер сестры.
  Она ответила после первого же гудка, как будто сидела у телефона все это время.
  - Ты прочитал сообщение?
  - Конечно. Прошу, скажи, что он не тот, о ком я думаю!
  В трубке повисла тишина. Семаргл почти чувствовал, как на губах его сестры мелькнула горькая усмешка, исполненная не обычной бравады, а настоящей безысходности.
  - Легенды, оказывается, говорят правду, Антон. Первый действительно существует...
  
   ***
  
  Вытащив из сумочки перламутровый блеск Долл задумчиво провела мягкой кисточкой по губам. Она спокойно сидела на уроке, полностью игнорируя волну перешептываний о своей персоне - ну как же, взбалмошная экс-королева, наконец, удостоила челядь своим присутствием. Причем весь ее внешний вид, включая потрясающую одежду и гордо поднятую голову, ясно говорил о том, что блондинка намерена вернуть прежние позиции. Вообще-то, Долл это даже нравилось. Приятно после долгого перерыва вновь окунутся во всеобщее внимание, и не так уж важно, что его подпитывает - любовь или ненависть. Пока что школьная общественность находилось где-то между этих чувств. Но вампирочка знала, что их неопределенность не продлится долго - и либо она склонит большинство на свою сторону, либо все окончательно отвернутся от нее, предпочтя сбросить ледяную принцессу в воды Леты. Но этого Долл не допустит. И не столько, потому что жить не может без обожания однокашников (это как раз не так). Просто в случае ее провала Мирабель будет отплясывать победный танец, а торжество соперницы костью бы встало Долл поперек горла.
  Сейчас ее смущало лишь то, что таинственное шестое чувство (которое девушка про себя именовала вампирской интуицией) заставило блондинку покинуть кабинет. Ну и ладно, пусть остальные вволю посплетничают о ее персоне. Так что она направилась в женский туалет, решив повертеться немного перед зеркалом. Эта процедура всегда обладала для Долл успокаивающим эффектом. Закончив приводить макияж в порядок, вампиресса не спешила возвращаться в класс и принялась поправлять выбившиеся из прически прядки.
  Тут дверь отворилась и в нее вошла целая стайка старшеклассниц (кстати, кто-нибудь знает, почему девушки всегда посещают дамскую комнату парочками или даже компаниями?). Они все, как одна, уставились на Долл - та сделала вид, что не заметила столь невежливого внимания и, обернувшись, поприветствовала каждую из них.
  - Привет, Изабель, Моника, Джена, - она поочередно назвала девушек по именам, показав, что помнит их. Они были на класс младше самой Долл, однако раньше они часто проводили время в одной компании. Не так давно любая ученица этой школы душу бы отдала, чтобы стать подругой Леры Даровой.
  - Привет Долл, - синхронно кивнули девушки. Они вообще выглядели, если не клонами друг друга, то сестрами точно. Все как одна - златоволосые блондинки (причем все три - ненатуральные), у всех в одежде преобладает розовый. Короче наштампованные барби, у которых главные кумиры - Бритни Спирс и Пэрис Хилтон. Сама Долл, хотя и относилась к "девушкам со светлой головой", но розовый на дух не переносила, поп-музыку не слушала, да и ее айкью был выше среднего. Но она была стервозной любительницей дорогого шопинга и хороших вечеринок, что и объединяло ее с остальными школьницами.
  Долл слегка прикусила губу. Даже смешавшиеся в тесном помещении ароматы трех разных духов (Escada, Dior и, кажется... "Can Can" от крошки Пэрис) не могли заглушить другого запаха - того, что перекрывал для голодного вампира все остальное... Наверное, со стороны Долл было не очень разумно приходить в школу (просто шведский стол для ей подобных!), не отправившись предварительно на Охоту. Но она твердо верила в свою выдержку, да и просто в инстинкт самосохранения, которые не должны были позволить девушке наброситься на какого-нибудь подростка. Тем не менее, это не значило, что такая мысль не приходила ей в голову...
  На самом деле, для трех cosmo-girl Долл предназначила кое-что другое. Поначалу ее смутило их количество - с одной было бы управиться проще. Однако вампиресса была уверена в том, что в промывании мозгов гламурным курицам не будет ничего сложного. Господи, да у них даже если есть извилины, то складываются они в известную аббревиатуру D&G! Вампиресса всерьез решила вернуть свой статус школьной иконы, а времени на это оставалось катастрофически мало. Приходится прибегать к экстренным методам.
  - Знаете, скоро Рождественский бал, - мягко начала Долл, (кстати, по неизвестной никому причине Рождественский бал в их школе проводили не перед Рождеством, и даже не зимой, а в первые выходные ноября). - Выборы королевы начнется уже в эту среду..., - тут ее глаза сверкнули магическим серебром, а в телах "тройняшек-барби" появилась какая-то безвольности, - Не нужно объяснять, что вы будете голосовать за меня?
  - За тебя, - согласились девушки, кивая при этом, как известные автомобильные игрушки с болтающимися при езде головами.
  - Ах, да. Вы также постараетесь убедить в этом же всех своих подруг. И... вы общаетесь с Мирабель Спайт?
  Блондинки вновь кивнули.
  - Так вот, я уверена, вы знаете пару интересных фактов, которые наша звезда черлидинга предпочла бы оставить при себе...
  Еще один синхронный кивок.
  - Сделайте так, чтобы вся школа, как можно скорее узнала о них.
  Долл довольно улыбнулась, и моргнула пару раз, рассеивая свое колдовское влияние.
  На лицах девушек на секунду возникло удивление, словно они забыли, зачем пришли. Так и не вспомнив этого, они мило попрощались с вампирессой и отправились исполнять ее указания.
  Выждав несколько минут, Долл решила, что пора возвращаться в класс. Подмигнув напоследок своему отражению, она решила, что быть стервой - чрезвычайно приятно. А быть стервой, которая владеет гипнозом - приятно вдвойне!
   Глава 16. Жизнь-смерть, туда-обратно.
  
  Антон чувствовал себя растерянным, а точнее потерянным. В разговоре сестра настоятельно потребовала, чтобы он не рассказывал вампирессе об их недавнем открытии. Понятное дело, охотница не доверяла блондинке, но оставлять ее в неведении было неправильным. По крайней мере, так считал Антон. Но, как и в большинстве вопросов, касающихся вампиров, его мнение расходилось с мнением сестры.
  Семаргл думал, что Долл имеет право знать, что, а вернее кто, ей угрожает. Хотя и ему самому было интересно, чем девушка смогла досадить Первому. Версия с неожиданно взбесившимся бывшим, казалась не слишком правдоподобной. Впрочем, Охотник все равно пытался отстоять права вампирессы перед неумолимой сестрой.
  - Пока мы не знаем всей правды, не стоит раскрывать карты перед ней, - заявила Флай.
  - Но...
  - Никаких "но"! Возможно, она на самом деле случайная жертва обстоятельств. Однако мне в это не слишком верится. Может, блондинка заодно с ним, и разыгрывает перед нами спектакль... Так или иначе, мы ничего не знаем наверняка. Поэтому просто будь осторожен и жди.
  Семаргл тяжело вздохнул. Спорить с его сестрой - дело бессмысленное. Тем более, что в глубине души, он знал, что Флай права. Не в том, что Долл заодно с Первым - в это он никогда бы не поверил. Но девушка на самом деле не была полностью искренней с ним - или с кем бы то ни было.
  Несмотря на все это, несмотря на то, что она была вампиром - она сводила Антона с ума. Он бы мог решить, что Долл - ведьма и околдовала его. Но никакие чары не имели власти над наследником Бога Огня и Луны. Никакие... Возможно Антон (как и многие из представителей сильного пола) просто недооценивал способность женщин привораживать без всякого колдовства, недооценивал силу красоты. А вот Лера, наоборот, всегда делала ставки именно на нее. И, к слову сказать, редко ошибалась.
  Но для Антона имела значение вовсе не внешняя оболочка - в конце концов, он очень давно жил на свете и успел повидать немало красавиц - в том числе и вампирок. Если бы плотская привлекательность могла остановить его разящий меч - это произошло бы много лет назад. Нет, Долл не могла покорить его одной только смазливой мордашкой.
  Семаргл не видел в ней врага. Только нежную девушку, которая пытается быть сильной, бороться со всем миром. Прав ли он был или безнадежно ошибался - неизвестно. Однако на его чувства к светловолосой вампирессе это никак не влияло.
  ...Антон уже успел вернуться в кабинет истории, хотя его мысли блуждали невообразимо далеко от Великого пожара 1871 года [23]. На самом деле ему действительно жутко не хотелось оставлять Долл одну без присмотра, ведь вряд ли она смогла бы что-то сделать в случае нападения... Конечно, как и все вампиры, она быстрее и ловчее большинства людей (хотя и не намного: фильмы значительно преувеличивают физические способности вампиров), но справится с Первым хрупкой вампирочке точно не под силу. Тем более что по таинственному стечению обстоятельств, он является ее демиургом, и это на данный момент является самой большой проблемой.
  Создатели всегда имеют власть над своими сангре, хотя по большей части довольно ограниченную. Однако, вот беда, Лере в этом отношении не повезло. Семаргл уже успел понять (коротких минут первой встречи вполне хватило) - при желании демиург может полностью контролировать поведение и поступки Долл. Как же он сможет защищать ее - и от бессмертного, и от нее самой?..
  Внимание семаргла привлекли перешептывания, волнами проходящие по всему классу так, что только он один оставался незатронутым. Поняв, что предметом обсуждений является... Долл, Антон лишь покачал головой. Надо же, как этой блондинке удается будоражить толпу! Кто-то выражал свое возмущение этой "выскочкой", но, к удивлению Охотника, большинство восторгались девушкой и говорили о том, как здорово, что она наконец пришла в себя... Вот тут Антон и насторожился. Конечно, Долл личность волевая и харизматичная - к таким обычно и тянутся люди. Но, почему внимание школьников вернулось к ней только сегодня? Присмотревшись внимательней к тем, кто восхищались вампирессой, Антон убедился в не безосновательности своих подозрений. Так-так, нездоровый блеск в глазах, речь слишком суетлива... Похоже, без внушения здесь не обошлось. И когда только успела?!
  Черт, теперь понятно, почему Долл так спешила в школу, несмотря на существующую опасность. Антон решил непременно побеседовать с вампирочкой по окончанию урока... Хотя, вряд ли она его послушает.
  "С другой стороны - она по крайней мере не набрасывается в туалете на одноклассниц", - мысленно приободрил себя семаргл.
  
   ***
  
  Вчера. Вскоре, после заката.
  
  Она скользила по "каналам" из асфальта и бетона, словно змея по водной глади. Такая же неслышная, гибкая, опасная. Она была профессионалом, и даже высоки каблуки не мешали Охотнице двигаться ловко и грациозно, избегая бордюров и канализационных решеток.
  Впрочем, она уже начинала терять терпение. Вампир был совсем близко - она шла по его следу - и Флай порой казалось, что она может дотронуться до него. Но, то ли инстинкты ее обманывали, то ли бессмертный оказался проворнее - кровопийца снова и снова ускользал буквально у нее из-под носа.
  Редкие прохожие (а их действительно было поразительно мало для такого многолюдного города, где жизнь не затихает ни на минуту) не обращали никакого вниманию на высокую девушку с экзотическими чертами и соблазнительными формами, затянутыми в черную кожу. Меч она навострилась прятать от любопытных глаз, а в остальном... Это же Чикаго! Здесь всем плевать на всех. Однако те, кому не повезло поймать яростный взгляд светло-зеленых глаз, вздрагивали и торопились перейти на другую сторону улицы. Почему-то всем мерещилось, что у привлекательной девушки зрачки пульсировали, то расширяясь, затмевая радужку, то по-кошачьи сужаясь... Впрочем, чего не привидится в мерцании неоновых вывесок.
  Саму Охотницу это нисколько не тревожило. Она привыкла, что люди относились к ней в лучшем случае насторожено. И это было странно: вампиры - кровососущие монстры, убийцы, были привлекательны, притягивали своей нечеловеческой красотой и обаянием, а те, кто спасали чужие жизни, избавляя мир от отвратительных порождений ночи, вызывали полностью противоположные эмоции. Ну и пусть. Ей было плевать, главное, в чем Флай была уверена - она занимается действительно нужным делом. У нее есть брат, а когда-то был и возлюбленный... Но не стоит думать о нем, не сейчас. Она вспомнит его, когда вонзит свой меч в мертвое сердце очередного вампира.
   Погруженная в охотничий азарт, Флай не замечала, как ее постепенно заманивают в ловушку. Районы становились все более захолустными, исчезало даже подобие уличного освещения, так же куда-то пропали все одинокие прохожие...
  И тут Флай наконец увидела цель своей охоты! Крепче сжав рукоять меча, сверкнувшего золотой вспышкой, она спросила с усмешкой.
  - Как твое имя, нечисть?
  Стоявший до этого спиной к охотнице, вампир резко повернулся к ней. ...От пронзительного взгляда глаз... цвета свежей Флай пробрала дрожь. Только однажды она видела такие глаза у вампира (напомню, обычно у каинитов радужка окрашена в серо-голубой, а у лилимов - черный или темно-карий)... много лет назад, в Египте. Но сейчас она оказалась одна, рядом не было брата, готового прикрыть спину. В этот момент Флай поняла, что увидела лицо своей смерти.
  Бессмертный равнодушно отбросил хрупкое тельце, которое сжимал в руках. А Флай с ужасом увидела ту же вампирессу, из которой несколько дней назад Охотница пыталась вытянуть сведения о клубе "Македония"...
  Мгновения, на которое Охотница отвлеклась от вурдалака, хватило ему для молниеносного броска. Флай не успела ни вздохнуть, ни пошевелиться - бессмертный опрокинул ее на землю и выхватил из разжавшихся пальцев меч, чтобы секундой позднее вонзить его Охотнице в грудь, лишь чуть ниже сердца.
  Перед тем, как она погрузилась во тьму, вампир наклонился к Флай еще ближе и нежно прошептал на ухо, будто говорил комплимент любовнице, своей настоящее имя. Она успела подумать, что блондинка обречена... и жаль, что Антон будет защищать ее до последнего, ведь на этот раз противник им не по зубам.
  
  ...И вовсе не голос брата вытащил ее оттуда, откуда уже не возвращаются. И даже не неудовлетворенная жажда мести. Нет, тьму разогнали до боли знакомые глаза. Фиолетовые, с золотистым ободком вокруг зрачка. Глаза того, для которого она стала душой... а после и сердцем. Глаза того, кого она уже не надеялась когда-либо увидеть. По крайней мере, при жизни.
  - Стрекоза...
  Она вздрогнула, краем сознания удивившись, как бестелесная форма может испытывать такие физические ощущения. Лишь самые близкие знали это ее прозвище, для остальных существовала его усеченная форма, причем на английском. На самом деле, ей даже нравилось новое имя, объединяющее ее суть и ее детское прозвище [24].
  Стрекоза... Так звал ее иногда брат, но она не думала, что это слово отзовется такой болью... хотя, она и не ждала, что когда-нибудь снова оно будет произнесено его голосом.
  Ей столько хотелось сказать, о стольком спросить, но следующая его фраза не дала ей этого сделать.
  - Тебе еще рано умирать.
  А ведь Флай уже восприняла смерть, как награду. Та, что когда-то разлучила двух влюбленных, вновь объединяла их. И она не хочет возвращаться, да и зачем!? Единственный, ради которого ей стоило бы жить - мертв. И только умерев, она сможет быть с ним...
  - Нет. Ты нужна брату и... не только, - его голос смягчился, - Обещаю, мы встретимся вновь и в следующий раз уже навсегда. Но не сейчас... Прошу.
  Лишь эта нежная мольба заставила ее вновь распахнуть веки, сделать новый вдох. И только присутствие рядом брата и светловолосой стервы заставило сдержать слезы. А иначе она бы прорыдала всю ночь напролет, а может, и всю следующую ночь...
  Но на самом деле силы шагнуть за порог смерти в обратную сторону она смогла благодаря фразе: "... мы встретимся вновь... навсегда".
  
   ***
  
  Что остается, когда заперты двери? Правильно, остаются окна! Флай уже решительно распахнула створку, но бездна из девятнадцати этажей (квартира Долл располагалась, соответственно, на двадцатом) заставила ее немного притормозить. Ладно, теоретически она смогла бы спуститься, не покалечившись при этом... Но за свою долгую жизнь Флай успела уяснить: идеально выстроенная теория чаще всего не совпадает с практикой. Тем более, что уже много-много лет Охотница не получала таких тяжелых ран. И хотя ее смуглая кожа вновь выглядела ровной и гладкой... ох, на самом деле, полученная травма еще долго будет давать знать о себе. Сейчас вот Флай даже просто стоять прямо было нелегко: все время кружилась голова и желудок скручивало приступами тошноты. Такое чувство, что у нее серьезное сотрясение, а не проткнута грудь! Хотя, первое тоже возможно - кажется, эта тварь сильно приложила ее об асфальт.
  В конце концов, Охотница пришла к выводу, что смысла стремится на улицу ей сейчас немного. Антон непременно взбесится, узнав, что она подвергает себя опасности. Глупо, ей Богу. Если Первый захочет ее прикончить, ему не помешают ни двери, ни стены, ни ее уникальные умения, отточенные опытом длиною во многие столетья. Но Флай чувствовала: пока что она в безопасности, потому что вовсе не она является целью убийцы. В этом вампирша была права - это была всего лишь демонстрация силы, так сказать, демо-версия грядущего кошмара... Вероятно, ее не будут преследовать, если Флай в ближайшее время сбежит как можно дальше от чокнутой блондинки и не менее чокнутого Первого. Она бы непременно поступила именно так, если бы не огромное "но" в конце предложения.
  Ее брат - глупый, наивный - влюбленный. Разумеется его чувства не могли укрыться от Флай, с ее-то эмпатическим даром, плюс особенная связь, которая существовала между ней и сыном Семаргла. Охотница знала, что Антон безнадежно ослеплен вампирессой, а значит, ни за что не оставит ее. И это связывала ее по рукам и ногам, лишая возможности послать все к чертовой матери.
  Раздумав бежать, Флай, однако не спешила закрывать окно. Ее глаза устремились вдаль, а взгляд стал полностью отрешенным. Неожиданный (а может, и нет) звук хлопанья крыльев вывел красавицу со смоляными волосами из транса. Старая знакомая - ворона с перьями цвета асфальта. Охотница могла общаться почти со всеми животными - с каким-то было проще найти общий язык, с какими-то - сложнее. Выбор именно на эту птицу пал неслучайно. Вездесущие голуби были слишком глупы, вряд ли "летучим крысам" удалось бы справиться с самым простым заданием. Крысы же настоящие, хотя и отличались недюжинной сообразительностью, обладали гораздо меньшей свободой перемещения. Тем более, при виде вороны никто не будет визжать дурным голосом.
  Охотница аккуратно погладила птицу по жестким перьям. Ее подруга была очень стара, даже удивительно, как ей удалось выжить в шумном и суетливом двадцать первом веке. Крылатая была американкой до мозга костей и потому не могла сопровождать Флай по миру, но была готова оказать помощь по мере возможностей, как только Охотница возвращалась в Штаты.
  - Умница моя, - прошептала она вороне. - Будь так добра, присмотри за моим непутевым братцем: как бы он глупостей не натворил. И за его кровожадной подружкой, в особенности.
  Если бы кто-нибудь стад случайным свидетелем этой сцены, он бы удивился (не только тому факту, что красивая девушка ведет беседы с птицей) тому, насколько разумными были глаза вороны - как будто это была не птица или не совсем птица...
  С глухим "карр" ворона распахнула крылья и вылетела в окно, не теряя при этом собственного достоинства.
  Флай вздохнула. Как же ей порой хотелось - сделать шаг, распахнуть крылья и обрести истинную свободу полета. Но возможности летать в одиночку она была лишена, а тот, кто был ее крыльями давным-давно погиб. "Нет", - прошептала она, зажмурившись, - "Смерти нет, есть просто дальние земли, из которых не ведет дорога обратно. И если он не может вернуться - я приду к нему. Рано или поздно".
  Порыв холодного ветра растрепал ее волосы цвета вороного крыла. Будто где-то взмахнул кожистыми крыльями гигантский дракон. Порой из невозвратных мест все же долетают весточки... но только единицы могут их прочесть.
  
   ***
  
  На лице Долл сияла торжествующая улыбка. Вокруг нее уже собралась стайка восторженных девиц, которые были полностью и бесповоротно в ее власти. А она и не думала, что поставить Мирабель на место удастся так быстро! Волна слухов уже пронеслась сокрушительным цунами по коридорам школы. Спасибо троице блондинок в розовом! Началось все с того, что Мирабель бросил парень (тот, который считался официальным). Прилюдно, со скандалом. Потом - тут не обошлось без прямого влияния Долл на школьную администрацию - вампиресса вернула себе место в школьной газете, а юной Спайт холодно сообщили, что "ее неподобающее поведение не соответствует занимаемой должности"... И напоследок, звезда черлидинга закатилась, лишив Мирабель последней надежды на светлое будущее. Из крупы поддержки ее выгнали, назвав почти ту же причину, что и руководство газеты.
  В общем, Мирабель стала никем, а Долл вновь оказалась на коне. Небольшая доля вампирского внушения - и даже самые верные подружки окончательно отвернулись от Спайт, переметнувшись на сторону Валерии.
  Неожиданно из окружения девчонок ее вытащила Таня.
  - Приветики, Лерунчик! - пропела она.
  Долл полностью проигнорировала такое издевательство над своим именем, сейчас ей нужна максимальная поддержка ото всех.
  Поэтому вампирочка нацепила на лицо вежливую улыбку и спросила наиболее дружелюбным тоном.
  - Ты чего-то хотела?
  У Тани тут же сделались глаза размером с хорошее блюдце, и Долл поняла, что ее ждет какая-то очень сочная сплетня. И не ошиблась.
  - Тут такой кошмар! - воскликнула она, театрально заламывая руки, - Мирабель просто такая гадина, что у меня слов нет! - вампиресса про себя лишь ухмыльнулась: что-то, а слова у Тани находились всегда, на любой случай жизни, причем более чем в избытке.
  Далее последовал поток бессмысленной болтовни, из которой Долл удалось вычленить одну главную мысль.
  - Что ты сказала? - идеально очерченные брови блондинки взметнулись вверх, а голос стал холоднее на тысячу градусов.
  - Говорю, что стерва-Спайт решила прибрать к рукам того симпатичного новенького, Антона.
   - Ах, вот оно что, - лицо девушки исказила злорадная улыбка, - В таком случае, сообщи ей, что она опоздала. Как и всегда, Мирабель уготовано лишь место номер два. У нас с Антоном все отлично: я уже была у него дома и даже познакомилась с родственниками, - все слова Долл были правдой, хитро использованной к месту.
  Глаза Танечки стали еще больше (хотя, такое казалось мало возможным).
  - Так ты... Антон... ???
  Вампиресса царственно кивнула. То, что знает Таня Бэрбери, вскоре будет знать вся школа. А ей это только на руку - пусть Мирабель знает свое место, пусть поймет, что бороться бесполезно. Против вампира, как и против лома, нет приема... окромя... ага, другого бессмертного. Воспоминания об Алексе (и особенно, о чудом выжившей после его нападения Флай) темной тучей омрачили великолепное настроение девушки. Нет-нет, она не будет думать о нем, не сейчас! Пока что она в безопасности: на улице на редкость солнечный день, вокруг полно народу, а где-то рядом Охотник, который будет защищать ее до последнего вдоха. "Так что поводов бояться нет", - заверила себя блондинка. Вот только противное шестое чувство продолжало неуверенно скрести коготками по сердцу, будто намекая о чем-то.
  Но сегодня Долл не была настроена прислушиваться к нему. Сколько можно, в конце концов! Никто - ни вампир, ни человек - не может жить в постоянном страхе. А она и так слишком устала от этого чувства... И вообще, не пристало королеве бояться.
  Таня скомкано попрощалась с вампирочкой и понеслась нести людям новость о ее личной жизни. Впрочем, против этого Долл ничего не имела. Сплетни и слухи неизменные спутники популярности, а эту ветреную леди девушка ценила.
  Проходя по коридорам легкой радостной походкой, она заметила на себя влюбленные взгляды парней. Пусть смотрят, ей не жалко. Главное чтоб руками не пытались трогать. Но флиртовать с ними она не собиралась. Нужно было соответствовать легенде о том, что она Антон - пара. Вряд ли он будет проявлять ревность, но лучше притворяться белой и пушистой... в разумной степени. Стервы, конечно, пользуются популярностью, но до поры до времени. Нельзя все время кусаться, люди от этого устают.
  Хотя... используя гипноз, Долл могла бы вести себя вообще как угодно - народ все равно шел бы за ней, словно послушное овечье стадо. Но девушке хотелось доказать себе, что она кое-что может и без вампирских сверхспособностей. Если хочешь добиться цели, нужно быть готовым к тому, что методы ее достижения не всегда бывают приятными. Приходится и по головам идти, и... чего только не делать. Главное, оставаться внешне "чистой", хорошей для большинства, по крайней мере.
  ... А разве можно, взглянув в эти голубые глаза, в обрамлении кружева ресниц, усомниться в невинности их обладательницы?
  "Готовься стрелять своим главным оружием - глазками", - шепнула себе блондинка, направляясь покорять своих новых подданных.
   Глава 17. Я больна... но не вами.
  
  Уже пятнадцать минут Антон ждал вампирочку у входа (выхода) из школы. Ладно, четверть часа, конечно, не опоздание для девушки (любой!). Но не в том случае, когда до места назначения не больше десятка шагов!
  ... Тут семаргл потерял нить размышлений. Он поежился, будто кожей почувствовал чей-то взгляд. Не то чтобы очевидно враждебный, но все-таки неприятный своей пристальностью. Внимательно оглядевшись, он так и не увидел таинственного наблюдателя. Однако с уверенностью в девяноста девять процентов Антон мог сказать, что это был не вампир. Чувствовать кровопийц он умел отлично. В конце концов, он пожал плечами и решил не забивать голову.
  Кстати, а вот и Долл. Ее веселый (хотя уж очень наигранный) смех умолк, как только она наткнулась на мрачный взгляд Антона. Она что-то шепнула своему окружению, и те согласно закивали. Танцующей походкой она подбежала к парню и тут же выпалила.
  - Я с девчонками собралась прошвырнуться по магазинам, прости, что ты зря ждал.
  В ответ на это заявление Охотник нахмурился еще сильнее. Он ухватил уже собравшуюся бежать обратно к подружкам вампирессу за руку и развернул лицом к себе.
  - Ты совсем с ума сошла! - прошептал он, бросая сердитые взгляды на кучку девчонок, - Если хочешь покончить с жизнью, найди способ попроще.
  Она подняла на него изумленный взор.
  - Эй, ты чего? Я все время буду в окружении людей, а вернусь еще до наступления темноты...
  Антон ничего не говорил, только пристально смотрел на девушку пронзительно-зелеными глазами.
  - О черт, ладно. Я никуда не иду! - воскликнула Долл, - Секунду.
  Она обернулась к компании своих сателиток и махнула рукой, привлекая их внимание (что не слишком-то требовалось: все взгляды и так были устремлены только на нее) и крикнула.
  - Простите, девчонки, шопинг откладывается, - и мгновение подумав, добавила, - До завтра!
  Все это время Антон внимательно наблюдал за ней.
  - Что еще? - напряглась Долл.
  - А... ты только извини, если я что-то не то спрашиваю, - неожиданно смутился семаргл, - А ты разве можешь находиться под солнцем? Тем более день сегодня на редкость ясный...
  Долл со вздохом стянула со своей руки перчатку из тонкой кожи и демонстративно подставила ладонь прямо под солнечные лучи.
  - Видишь? Я не распадаюсь прахом, не покрываюсь ожогами. Мне действительно не слишком приятен яркий свет: глаза болят и я порой теряю ориентацию в пространстве... Но, отвечая на твой вопрос, небесное светило не испепеляет меня, - она лукаво улыбнулась, - Возможно, это служит доказательством того, что вампиры вовсе не исчадия сатаны.
  - Сомневаюсь, - буркнул Антон и тут же осекся, - Ох, извини, я не... не имел ввиду тебя. Ты совсем не похожа на остальных вампиров!
  - С чего ты это решил... - Долл вздохнула, но пресекая дальнейшие разглагольствования на эту тему, быстро проговорила, - Кстати, просто, чтобы ты знал: для всей школы мы теперь пара...
  Антон закашлялся и остановил шаг, так что блондинке тоже пришлось притормозить.
  - Эй, я сделала это исключительно для твоего же блага. Считай, что я спасла тебя из мерзких сетей Мирабель Спайт...
  - Кто это?
  - Уже никто, - зло усмехнулась девушка, - Просто поверь, что я тоже умею быть благодарной. Ты спас меня от Алекса, а я тебя... от не менее жуткого монстра.
  - Э-э, ну спасибо...
  Долл ослепительно улыбнулась.
  - Зови меня Мать Тереза!
  Тут девушка прошипела нечленораздельное ругательство и полезла в свою лакированную сумочку, чтобы через пару секунд нацепить выуженные оттуда очки.
  - Уф, так гораздо лучше. Я уже говорила, что не слишком жалую яркий свет. Или он не жалует меня, это как посмотреть...
  - Знаешь, возможно, ты мне не поверишь... но и я больше люблю ночь.
  - Почему же не поверю, - пожала она плечами, - Ты ведь сын Бога луны, не так ли? Так что это вполне логично.
  Антон замялся, видимо, не решаясь задать какой-то вопрос... Но наконец осмелился.
  - А тебе самой было сложно свыкнуться с новой жизнью? - чувствовалось, что слово "жизнь" вызвало у него немало сомнений.
  Долл не на шутку задумалась. И в результате пришла к выводу, что врать в этом случае не имеет смысла.
  - Тебе непросто будет понять, что это такое... Но когда превращаешься в вампира, не слишком-то анализируешь происходящее. Просто существуешь, подчиняясь новым потребностям. Ночной образ жизни не слишком напрягает, по крайней мере, меня. Я ведь всегда была оторвой, любила проводить время на тусовках... И знаешь, побывав по обе стороны, я поняла, что люди по большей части ничем не лучше бессмертных. А может и хуже, кто знает... - она увидела, что на лице Антона появились признаки несогласия, и покачав головой произнесла, - Не стоит вступать в диспут, все равно, каждый из нас останется при своем мнении. Ты и твоя сестра уже выбрали свой путь и теперь ничто не заставит вас свернуть с него. И меня тоже ничто не изменит.
  - Я знаю, - неожиданно согласился с ней Антон, - И ты нравишься мне такой, какая есть.
  Неожиданно он приблизился к ней, но не резко, как мог бы сделать Охотник, а плавно, как... безнадежно влюбленный парень. Долл застыла, как соляной столб, но в голове у нее зашумело, а сердце колотилось так, как оно не билось уже... полгода.
  Антон осторожно снял с нее темные очки, но ей показалось, что он снимает ее многолетнюю маску, обнажая совсем другую девушку. Между их губами расстояние было не больше полудюйма, он ощущал ее холодное, даже морозное дыхание, она - его горячее, наполненное жизнью.
  И тут сердце вампирессы будто пронзило тончайшей ледяной иглой. Она пронзительно вскрикнула, и словно спасаясь от мучительной боли, нырнула в бессознание...
  
   ***
  
  Яркий солнечный свет пробивался даже сквозь ее смеженные веки. Открыв глаза, Долл уже без особого удивления поняла, что находится в месте, совсем не напоминающем Чикаго.
  ...Бегущий хрусталь воды небольшой речушки, берега которой были покрыты изумрудной травой с желтыми искрами львиного зева и мать-и-мачехи. Неподалеку виднелась опушка леска из неизвестных девушке стройных деревьев с серебристо-зеленоватой листвой. Неба было цвета самой чистой лазури, такого же цвета, как глаза вампирессы (в те моменты, когда они не сверкали жидким металлом). И самое главное - пылающий белым золотом шар солнца... который почему-то не причинял ей никаких неудобств. Да, слепил глаза, но не более чем обычному человеку.
  Долл оглядывала окружающий пейзаж, больше напоминающий пасторальную картинку с какой-нибудь открытки - не хватало только розовощекой пастушки, в окружении миленьких белых овечек - с любопытством, но без особого удивления. Чем бы ни было ее состояние - сном ли, бредом, или все же чем-то иным - в нем явно не действовали привычные законы мира. Что ж, Долл в принципе была и не против, она лишь надеялась, что Алекс не появится здесь. Впрочем, слишком уж милым и светлым был этот мир - совсем не в духе вампира...
  - Нравится? Я очень любила это место... - обернувшись на звонкий девичий голос, вампиресса увидела уже знакомую сверкающую птицу, - когда была жива, - добавила она с ноткой ностальгии.
  - Я тоже умерла? - поинтересовалась Долл.
  - Нет. А что, тебе этого так хочется?
  Вампирочка пожала плечами.
  - По крайней мере, это решило бы большую часть моих проблем. Ну..., - она задумчиво пожевала губу, - Я все-таки сплю или нет? И почему ты не появляешься в реальном мире?
  Мёриел грустно улыбнулась, это удивительным образом удавалось ей, не мешало даже наличие клюва и отсутствие губ.
  - Позволь, я для начала приму другую форму - ту, которая принадлежала мне при жизни. Это даст ответы на некоторые из твоих вопросов... хотя, породит, возможно больше.
  - Валяй, - равнодушно согласилась блондинка. У любого существа - что вампира, что человека, существует предел удивления, определенный порог, после которого престаешь поражаться даже самым невероятным чудесам. И Долл через этот порог уже переступила.
  Сияние окутало Мёриел, оно было настолько ярким, что Долл даже пришлось зажмуриться.
  ...Вместо чудо-птицы на берегу реки сидела невероятно прекрасная девушка. О прежней Мериел напоминали лишь два платиновых крыла за ее спиной - как у ангела. Соврала ли она о своей причастности к небесам? Или крылья говорили о ее второй сущности - птичьей.
  Но самым поразительным являлось даже не это... Мериел-девушка была безумно похожа на Долл - почти как близняшка. То же кукольно личико: те же губы "сердечком", огромные глаза, фарфоровая кожа... Только волосы ее были темными, почти до черноты, а радужка глаз не светилась лазоревой голубизной - они были того странного цвета, что сложно было сказать стразу, то ли черные, то ли синие, то ли карие... И не смотря на это, сходство между ними было просто невероятным.
  Долл изучала собственного двойника, слегка нахмурив бровки. Но вопросов она задавать не спешила, хотя, и ее индифферентность была немного поколеблена.
  - Вот, так я выглядела, когда была человеком... А потом превратилась в бессмертную. Кстати, тогда нас вообще никто бы не отличил друг от друга.
  - Я так полагаю, ты не намерена распространяться о причинах нашего сходства? - заметила Долл.
  Ее "негатив" (а девушка действительно выглядела так, будто в самой Долл часть цветов обратили на противоположные) покачал головой.
  - Не сейчас. Мне очень многое нужно тебе рассказать, но время играет не на нашей стороне.
  - То есть, я скоро очнусь?
  - Да-да. И это еще одна проблема, - Мериел виновато опустила взгляд, - Ты не умерла, Лера, но это вопрос времени.
  - Почему я не удивленна, - буркнула вампирочка, - С моим везением, мне уже давно должен был на голову свалиться кирпич!
  - Ты особенная. В этом твое счастье и твоя беда. Из-за твоих сил у тебя появились могущественные враги.
  Девушка откинула со лба прядь серебристых волос.
  - И кто же он, позволь узнать? Неужели мой сумасшедший бывший?
  - Он лишь оружие в руках первого вампира - Каина. Когда-то он пытался избавиться от меня. И ему это удалось. Я не позволю, чтобы история повторилась и с тобой.
  Вот теперь Долл начала бояться. Она не так много знала об истории своего рода, но не сложно было понять, что ничего хорошего эта новость для нее не несет.
  - Что я могу сделать? - прошептала она, - Он мой демиург, а к тому же, прародитель всех каинитов. Прикажи он мне спрыгнуть с небоскреба, и я ничего не смогу сделать.
  Глаза Мериел яростно сверкнули, впервые за то время, что она общалась с Долл, ее голос звенел от неприкрытых эмоций.
  - Каин не имеет над тобой власти, Лера. Ни он, и никто другой. Призови силы своей крови, свое наследство - и он ничего не сможет противопоставить этом!
  - Постараюсь запомнить, - горько усмехнулась блондинка, - Кстати. Что там с моей смертью?
  Девушка с крыльями сердито уставилась на вампирочку. Похоже, ее уже начала утомлять постоянная язвительность Долл.
  - Это не повод для шуток, - прошипела она, - Все более чем серьезно! Речь идет не только о тебе, но и обо всех вампирах.
  Брови Долл медленно поползли вверх. Как-то не ожидала она, что на нее взвалят еще и ответственность за судьбу всего рода детей ночи...
  - Я не понимаю... Если Каин - наш отец и прародитель, почему он хочет навредить собственным детям? - медленно проговорила вампиресса.
  - Вампиры не всегда таились в темноте... когда-то мы не боялись света. А Каин, Каин уже давно сошел с ума, он ненавидит свое бессмертие, ненавидит своих потомков и весь мир. Он вернулся - и распространяет среди бессмертных заразу, которая может повергнуть весь мир в океан крови и ужаса. Но то, что в других пробуждает все звериные инстинкты, убивает тебя. Только ты можешь остановить это, но и ты наиболее уязвима.
  Долл не на шутку задумалась. Что-то упорно не срасталось во всей это истории, и кажется, она поняла, что именно.
  - Так Алекс и есть Каин? Но почему же он меня превратил?
  - Нет, он не Первый. Но твой бывший возлюбленный - послушная марионетка в руках Каина. Где находится тело первого убийцы, я не знаю. Подозреваю, что он использует тело одного из своих потомков, как пристанище для своего духа. Скорее всего, этот Алекс даже не понимает, что он творит, - она умоляюще посмотрела на вампирессу, - Мне жаль, что я не могу ничего дать тебе, кроме советов. Но, Лера, от тебя действительно зависит очень многое... Прошу, не подведи своих братьев и сестер!..
  Крылья девушки разгорелись светом ярче, чем солнце на небе. Сияние вновь ослепило Долл, но после него вновь наступила тьма. Очнулась она уже в своей квартире.
   Придя в себя, Долл не спешила открывать глаза. Негромкие голоса доносились до ее ушей - кажется, беседовали Антон и Флай. Причем, хотя они и не кричали, разговор вовсе не был мирным.
  - Меня не волнует она! - судя по злобному шипению, Флай уже начинала терять терпение. - Но я настаиваю на том, что не стоит торопиться раскрывать правду.
  - Девочка имеет право знать, что происходит! - с пылом возразил семаргл.
  Долл мысленно фыркнула. Девочка, ну надо же! Впрочем, она подозревала, что Охотнику куда старше, чем выглядит... в таком случае она для него действительно лишь молоденькая девчонка.
  Раздался обреченный вздох - похоже, Флай сдалась под напором брата.
  - Решай сам. Я свое мнение по этому поводу высказала.
  Вампиресса почти могла видеть, как удовлетворенно кивнул Антон.
  "Сладкая" парочка направилась из кухни к ней, и девушка мгновенно притворилась, что все еще без сознания. Когда семаргл осторожно прикоснулся пальцами к ее лбу, ресницы девушки слабо затрепетали, она открыла глаза.
  - Как ты себя чувствуешь? - Долл еле сдержала усмешку. Очередная вариация набившей оскомину фразы: "ты в порядке?". Задается этот вопрос обычно после столкновения с грузовиком, падения с крыши, или прямого попадания пули... Судя по их с сестрой диалогу, Охотники уже в курсе, что с ней происходит. Так к чему это притворство, тем более что Антон сказал, что намерен открыть ей правду?
  - Ничего не болит, - произнесла вампиресса, прислушавшись к собственным ощущениям, - Только слабость жуткая во всем теле... А теперь говори честно, что со мной по-вашему творится?
  Тут вступила Охотница.
  - Можно твою руку?
  Долл насторожено протянула ей левую и только после того, как она оказалась зажата в смуглых пальцах Флай, с ужасом заметила нож, зажатый в ее другой ладони.
  -Успокойся, - осадила она вампирессу, - Будет немного больно, можешь считать это своеобразной сдачей анализов, - с этими словами она быстрым отточенным движением провела лезвием по бледной коже Долл.
  Через считанные мгновение порез наполнился кровью... и Долл с непонятным ей самой ужасом увидела, что та была не жемчужно-серебристой... то есть была, но не полностью. В светлой вампирской крови сверкали брусничные искры-капельки.
  - Что это? Что со мной? - выдавила она, продолжая заворожено глядеть на уже практически затянувшуюся рану.
  Бархатный голос Охотницы был абсолютно ровным, безо всяких эмоций - как она уже говорила, судьба бессмертной ее совсем не волновала.
  - Превращение в вампира очень долгий процесс. Большинство считают, что он проходи за три-пять дней, но на самом деле изменение куда более неспешные и постепенные. Твоя метаморфоза неожиданно дала обратный ход, по неизвестной нам причине...
  - Это значит, что я стану человеком? - скривилась Долл.
  - Нет. Это значит, что ты умираешь, - поспешила "успокоить" ее Флай.
  - Понятно, - кивнула блондинка. Она с милой улыбкой повернулась к Антону, - Ты не принесешь мой мобильный?
  Семаргл так опешил от ее равнодушия, что тут же исполнил просьбу. Девушка жадно схватила трубку и быстро-быстро набрала сообщение следующего содержания: "Привет, Трикси, можем встретиться?". Ответ пришел незамедлительно.
  "Это срочно? Ты в порядке?"
  "Срочно. У меня проблемы, нужно поговорить, пжлст!"
  "В " Рэд-Роял" через полчаса".
  "Ок, спасибо".
  Долл оторвалась от экрана мобильного и посмотрела на Антона - на Флай она старалась не слишком обращать внимание.
  - Мне нужно кое с кем встретиться...
  - Я иду с тобой, - тут же безапелляционно заявил Охотник.
  Блондинка бросила на него скептический взгляд.
  - Плохая идея. Не думаю, что вы с моей подругой найдете общий язык.
  - Еще одна вампирша, - как бы мимоходом заметила Флай. Долл повернула голову в ее сторону и злобно прошипела.
  - Прекрати сканировать мою голову!
  Флай исступленно закатила глаза.
  - Я этого не делала. Просто соответствующий вывод напросился сам собой. Слышала про такую вещь, как логика, блонди?
  Скрежетнув зубами от бессильной ярости, вампирочка обратилась к семарглу.
  - А ты очень обидишься, если я покусаю твою сестричку?
  Антон ошарашено заморгал. Да, положение у него было - не позавидуешь. Оказаться между двух огней - а вернее будет сказать, между двух взбалмошных девчонок, каждая из которых была себе на уме... Учитывая то, что из них была вампирессой, а другая - его бессмертной сестрой (то есть в ее компании парню предстояло провести еще не одно десятилетие), такого не пожелаешь и врагу.
  - Зубки пообломать не боишься? - почти ласково пропела Охотница, избавив своего брата от необходимости делать трудный выбор.
  Долл за ответной репликой в карман не лезла.
  - Перед смертью можно и рискнуть. Зато на том свете будет, что вспомнить.
  - Камикадзе, - констатировала черноволосая девица.
  Тут уже Антону не оставалось ничего другого, как вмешаться в перепалку, забыв об общеизвестном правиле: "Двое спорят, третий - не мешай".
  - Прекратите! Флай, - он укоризненно взглянул на сестру, - ты же старше, а ведешь себя, как агрессивный подросток... - тут только он понял, что ляпнул что-то не то.
  - Так вот, кто я для тебя, - Долл нехорошо улыбнулась, по-вампирски так - продемонстрировав резко вытянувшиеся клыки.
  - О Боже, Лера, я совсем не это имел ввиду...
  Она недовольно прищурилась.
  - Знаешь, а мне в принципе все равно. Я ухожу. И, когда я вернусь - никого из вас здесь быть не должно, - с этими словами вампиресса соскочила с дивана, подхватила в одну руку туфли, в другую сумочку и телефон, выбежала за дверь. Никто даже не попытался ее остановить.
  
   ***
  
  История имеет свойство повторяться. Это известно если не всем, то многим. А некоторые даже выяснили это на собственном опыте. Как, например, Мёриел. Она при желании смогла бы вспомнить свою жизнь. Но чудо-птица была всего лишь тенью себя былой, даже не настоящим призраком - просто частью чей-то души. У нее была цель - уберечь девушку от повторения ее судьбы, указать путь. Проводник. Вот ее роль, и только это и позволило Мёриел вернуться. Вампирам не дано возрождаться. Обычно. Но из любых правил бывают исключения, хотя вряд ли ее существование в тонком мире - снах и ведениях - можно назвать жизнью...
  А ведь когда-то все было иначе.
  
  ...Она всегда была не такой, как все. Среди высоких светловолосых сестер и таких же подруг хрупкая брюнетка с глазами-угольями и абсолютно неподходящим именем. Она любила ночь, но одновременно боялась ее. Любила - за тот покой и одиночество, что она приносила, за луну и звезды, за пьянящий запах цветов, которые не распускаются под солнцем. А боялась Мёриел того, что не могла объяснить, того, что можно увидеть лишь самым уголком глаза - тех теней, которые больше, чем просто тени. Она боялась Тьмы, и Тьма это знала...
  Единственным, кто связывал ее с остальным миром - Артур. Мёриел, всегда считавшая себя, если не дурнушкой, так уж точно не красавицей, удивлялась, почему юноша, внешности которого могли позавидовать небожители, обратил на нее внимание. И так же, как и сама Мёриел, он предпочитал темное время суток. Она знала настоящую причину этого - да и Артур никогда не скрывал свою суть. Девушка не боялась, но уподобиться своему возлюбленному не желала. Она любила ночь, но могла наслаждаться солнцем, и не представляла, что лишится этой возможности.
  Она была счастлива... по-своему. Но однажды ночь оживила ее самые жуткие кошмары: предательство возлюбленного, смерть - и последующее оживление.
   ...Мёриел глядела на свое отражение в темной глади реки - глядела, и не могла поверить. Белые-белые волосы, сверкающие голубые глаза - все то, о чем она так мечтала! Девушка ощущала в себе кипение неизведанных ранее сил. Она чувствовала себя могущественной и красивой - и это ей нравилось. Вот так началось ее падение.
  Теперь Мериел видела во тьме, и та больше не пугала девушку. Тьма стала союзницей, а не врагом. Ей пришлось сбежать из родного селения - впрочем, она и не особо об этом жалела. Артур, отнявший у нее жизнь, и подаривший бессмертие, исчез, а больше не было никого, ради кого она могла бы остаться.
  Кровь, обожание в глазах мужчин, ничего не значащие смерти - вот во что превратилась жизнь Мёриел. Это вполне ее устраивало, и только где-то на задворках сознания жило понимание: вечная жизнь, цена которой чужая кровь - это проклятие. Но думать об этом юная вампиресса не желала. После одинокого детства, проведенного без матери и не менее одинокого отрочества, молодость полная наслаждений, без ограничений свободы, казалась ей еще более притягательной. Однако вскоре ей предстояло убедиться, что вечности не существует.
  Артур, ведомый Первым убийцей, все же отыскал ее и довел начатое до конца. Мёриел погибла, но смогла перед смертью простить своего возлюбленного, который являлся лишь марионеткой в руках Каина. И она совсем не ожидала, что через много лет, частичка ее души вернется, чтобы отыскать ее сестру - девушку, которой суждено повторить ее судьбу.
  Но Мериел не могла этого допустить. Лера выживет, ведь у нее есть силы, о которых сама вампирочка имеет самое смутное представление. Силы, которые можно противоставить мощи прародителя Красного Рода.
  Если она сумеет ими воспользоваться - то спасет и себя и всех остальных вампиров. Нет - значит, ее жизнь не стоит того, чтобы за нее бороться.
   Глава 18. Потерянная.
  
  Как только Долл переступила порог шикарного отеля "Рэд-Роял", ей на шею кинулась Трикси, запричитав.
  - Ох, Долл, я так тревожилась! Как ты?
  Лера серьезно посмотрела на нее.
  - Все рассказывать долго, и... - она оглядела огромный холл отеля в готическом стиле, полный снующих посетителей и обслуги, - не здесь.
  Беатрикс согласно кивнула.
  - Пойдем.
  Вампирессы зашли в лифт с зеркальными стенами. Когда створки сомкнулись и кабинка тронулась вверх, Долл произнесла.
  - Это ведь наш отель, верно?
  - Отчасти. Владелец - один из Камариллы. Но среди посетителей встречаются и люди. Хотя, если кому-то из Красного и Сумеречного родов понадобится номер, ему предоставят его, в любом случае.
  Лифт мягко остановился, Беатрикс вышла первой и уверенно направилась в сторону одной из дверей, с серебристым номером 56. Зайдя внутрь, вампиресса опустилась на застеленную изумрудным покрывалом кровать и похлопала рядом с собой рукой, приглашая Долл сесть рядом. Та неуверенно присела на зеленый шелк, чувствуя на себе испытующий взгляд подруги. Увидев, что девушка не стремится первой начать разговор, Трикси бесшумно поднялась и отправилась сначала к окну, чтобы закрыть тяжелыми портьерами путь свету, а затем к мини-бару в углу комнаты. Уже через несколько секунд в руках обоих вампиресс находилось по высокому бокалу, наполненному до краев красной пенящейся жидкостью.
  Немного пригубив напиток, Долл слабо улыбнулась.
  - Ты ведь не пьешь коктейлей?
  Вампирша неопределенно качнула головой, этот жест можно было расценивать и как "нет", и как "да", и как "может быть".
  Они несколько минут сидели в безмолвии темного гостиничного номера. Беатрикс поморщилась, осушив последний глоток вампирского напитка, и резко отшвырнула пустой бокал в сторону. Долл даже не обернулась на фонтан хрустальных брызг. Холодные вампиры бывают очень импульсивными, а наша куколка знала это лучше многих. Трикси судорожно провела ладонью по волосам.
  - Ох, Долл, ты вообще хоть знаешь, что сейчас творится?
   - В общем и целом? Войны, катаклизмы, смерти - все как всегда на нашей чудесной планетке...
   Глаза вампирши расширились в удивлении, она пристально уставилась на Долл.
   - Ты действительно не в курсе? Натали мертва... и не только она. Более десятка бессмертных, как бы это парадоксально и жутко не звучало, найдены мертвыми в разных районах Чикаго. И еще несколько просто исчезли.
  - Это что-то вроде эпидемии?
  - Это убийства.
  Долл сразу же вспомнила своих новых знакомых - брата и сестру - парочку Охотников... Но вслух она пролепетала, старательно изображая непонимание и удивление.
   - Но никто из людей ведь не смог бы...
  Беатрикс даже не стала спорить с этим неопровержимым фактом. Просто грустно произнесла.
   - Вампиров убивает кто-то из наших же... Теперь ты понимаешь, почему я так встревожилась, когда ты написала мне?
  В голове блондинки наконец срослись два и два, она ошарашено выговорила.
  - Я... на меня тоже нападали.
  - ЧТО!?
  Долл подняла руки в примирительном жесте.
  - Поверь, на фоне всего остального, происходящего со мной, покушение как-то потерялось... - тут вампиресса, подумав немного, решилась, - Трикси, я могу тебе доверять?..
  Беатрикс быстро-быстро закивала. Признаться, в этот момент Долл немного слукавила о доверии - слишком уж горький опыт она имела по поводу этого вопроса. Она расслабилась и в абсолютной темноте призвала свое "зрение летучей мыши". И только "увидев", как вокруг ее бессмертной подруги лучится светло-голубой цвет искренности, решилась продолжать.
  - Извини, так получилось, что... Короче, я соврала при нашей встрече.
  - О том, что тебя зовут Мария и ты уже восемнадцать лет как стала вампиром?
  Долл удивленно заморгала, переваривая только что полученную информацию.
  - Черт! А я думала, что умею врать.
  Губы Беатрикс исказилась улыбкой, но лицо сохранило измученное выражение.
   - Умеешь... не в этом дело. Долл, запомни, как следует: двадцать лет назад было запрещено создавать новых вампиров. Теперь это могут сделать только Камариллы... впрочем, вряд ли кто-то из них захочет обращать человека. А что касается "Марии"... тут я просто догадалась. Большинство из нас не пользуются настоящими именами. Надоедает, знаешь ли, плюс элементарная осторожность.
   - Вампир вампиру - волк?
  - Чаще всего... И не меняй тему, пожалуйста. Давай, выкладывай свои проблемы.
  - А тебе разве не любопытно, кто я на самом деле - ну, истинный возраст, имя? - поинтересовалась Долл.
  Беатрикс отрицательно покачала головой.
  - Каждый имеет право на личные тайны, по крайней мере, таково мое мнение.
  После этих слов Долл взяла и как на духу рассказала всю свою историю (аккуратно вырезав из нее только моменты про Охотников, Каина и загадочную Мериел).
  - Значит, некто, о ком ты не хочешь говорить, сообщил тебе, что ты умираешь? - саркастически уточнила Трикси, - На твоем месте я бы не спешила верить подобным утверждениям!
  Вампирочка в ответ посмотрела на нее серьезным и пристальным взглядом (кстати, полное отсутствие света никак не мешал девушкам общаться - они ведь были детьми ночи, как-никак).
  - Трикс, если б дело было только в словах... Ты, возможно, уже не помнишь... Но, поверь, я чувствую себя, как полгода назад - когда являлась человеком. Я знаю, что умираю: медленно, практически безболезненно - но умираю!
  - В любом случае, не торопись себя хоронить,- посоветовала ей вампирша.
  - Окей, завещаю себя кремировать, - буркнула Долл, - А на самом деле, мне очень многое нужно у тебя спросить. Как ты успела узнать, я очень многого не знаю о вампирах.
  - Спрашивай.
  - Для начала, кто такие камариллы?
  - Семь из тринадцати каиновых внуков, а точнее те, кто так зовут себя.
  - А Каин?..
  Беатрикс почти с ужасом уставилась на подругу.
  - Ладно... похоже, мне предстоит много работы. Попытаюсь в двух словах изложить тебе историю Красного рода - вампиров-каинитов, - пояснила она.
  - Я знаю.
  - Ну, и то хорошо. Начнем с Каина. Первый убийца на Земле, обреченный богом на проклятие вечной жизни и вечной жажды. Считается, что он много веков скитался по миру, одинокий и бесприютный, пока не встретил демоницу Лилит - больше известную, как первая жена Адама. Она научила его, как при помощи кровной магии создавать себе подобных. Так появилась первая троица каинитов, чьи имена, также, как и они сами утеряны в веках. Трое детей Каина создали еще тринадцать вампиров - соответственно, его внуков, известных как Антедилувиане. Вместе они выстроили великий город Энох, где, опять-таки, согласно преданиям, люди и вампиры жили в мире. Но Великий Потоп разрушил выпестованное детище бессмертных. После этого, о самом прародителе ничего не было слышно. А его потомки, оставшиеся в живых не смогли жить в мире со смертными или хотя бы в тайне. Началась разруха - сангре убивали своих демиургов, создатели уничтожали собственных потомков... А в средние века, обезумевшие от страхов люди, объявили охоту на созданий ночи. Тогда семь оставшихся внуков первого вампира объявили себя правящей организацией - Камариллой и взяли под защиту всех вампиров, из обоих родов. Они обязали нас соблюдать великий Маскарад, притворятся людьми среди людей, ни словом ни делом не выдавая свою тайну... Собственно, на сегодняшний день мало что изменилось. Разве что... - голос вампирши опустился до еле различимого заговорческого шепота, - все больше из нас сомневаются в реальной власти камариллов и в том, что Маскарад так уж необходим. Мы хотим выйти из тени...
  "Вампиры не всегда таились в темноте... когда-то мы не боялись света" - громом в голове у Долл прозвучали слова Мериел. Неужели это именно то, что ей предстоит сделать - свергнуть правящую верхушку бессмертных? Ну уж нет! Что-что, а влезать в вампирскую политику Долл не собиралась, тем более, что девушка всегда руководствовалась принципами: "своя рубашка ближе к телу" и тому подобное. И вообще, все происходящее уже давно начало попахивать бессмысленным бредом... А в последнее время и вовсе - клиникой! Расскажи Долл кому-то (кроме тех, кто и так в курсе) хотя бы фрагмент своей нынешней жизни, точно бы попала в дурдом.
  - Что, скоро в мире вампиров грядет революция? - вновь переключила она свое внимание на Беатрикс.
  Та лишь усмехнулась.
  - Если бы! Большинство из нас слишком привыкли к спокойному комфорту и ни за что не променяют его на дикую вольность. Да, что там говорить - ни я сама, ни любой другой вампир в одиночку не осмелится на поднятие бунта. Для этого нужно доверие, которого между детьми ночи практически нет. Но, если бы все зависело только от меня... о, я бы приложила усилия, чтобы камариллы пожалели о том, что неволили нас! - тьма не была препятствием для глаз вампирессы, и Долл с ужасом увидела, как глаза Беатрикс полыхнули кроваво-алым... где-то она видела такие же огненные очи!
  - Что произошло в клубе, тогда, на хэллоуинской вечеринке? - Долл сама не знала, почему с ее языка сорвался этот вопрос, но чувствовала, что это очень важно.
  Зрачки ее подруги последний раз мигнули красным, расширились до предела, заполнив глаза тьмой до краев.
  - А? - тут Беатрикс как-то странно наклонила голову, глядя будто сквозь Долл, - Знаешь, а ведь Самхайн - день, в который вещи обретают свой истинный облик...
  Глубинное нехорошее предчувствие заставило Долл начать отползать к краю кровати. И вновь, как в тех чертовых туннелях, куда ее затащил Алекс, зрение вампира отказало ей: вся комната погрузилась в густой сумрак, так что девушка могла различать лишь самые очертания предметов. В необъяснимом ужасе она ногтями прочертила шелк покрывала, и не удержавшись, скатилась на пол; к счастью, мягкий густоворсый ковер смягчил падение и приглушил его звук. Тем не менее, Беатрикс хищно повернулась в ее сторону: ей-то темнота не была помехой.
  Прижавшись к стене, Долл сделала попытку встать, но дрожащие ноги отказывались слушаться.
  Беатрикс тем временем продолжала говорить.
  - Так что... - Долл все же сумела подняться и теперь осторожно пятилась к двери, когда ее настиг пылающий взгляд вампирши, - Мы просто стали собой, Лера...
  На самом деле девушка все поняла еще до того, как прозвучало ее настоящее имя (которое она, кстати, не называла Трикси!). И как она могла забыть урок, который жизнь уже преподавала ей: "не доверяй никому, ОСОБЕННО ВАМПИРАМ!!!". Похоже, Каин добрался не только до ее бывшего парня (собственно, поэтому и бывшего), но и до новообретенной подруги... Да, жизнь определенно налаживается - лажовей уже некуда!
   - Вся соль в том, что за все нужно платить. А за такие вещи как сила и свобода - тем более... - продолжала рассуждать Беатрикс, - Какой смысл в долгом тоскливом бессмертии? Если вампир живет без борьбы, охоты и настоящей крови, значит, он вообще не достоин жить.
  "Ну и девиз!" - ужаснулась девушка, - "Живи быстро, умри молодым", но с учетом специфики носферату", - как заметно, даже в самой безвыходной ситуации чувство юмора (разумеется черного - какое еще может быть у вампира) не покидало Долл. Правда, на данный момент оно боролось с непобедимой безнадежностью. Хотя... Долл судорожно попыталась прикинуть свое положение в номере - и, если память ее не подводит, где справа должен быть выключатель. А может быть, слева. К сожалению, двух попыток у нее может и не быть. "Лево? Право?" - попыталась выяснить у своего внутреннего голоса Долл. Но он, обычно болтающий без умолку, сейчас не желал ничего подсказывать. Девушка потратила на размышления не больше секунды и, не растерявшись, хлопнула двумя руками по обе стороны от себя.
  Яркий свет ламп дневного света (нет, ну кто поставил дневные лампы в вампирскую гостиницу!) вспыхнул, все-таки, первая мысль действительно самая верная - выключатель оказался справа. Беатрикс закрыла глаза ладонями, дав Долл маленькое, но преимущество. Прекрасно понимая, что в честной и продолжительной драке с чертзнаетскольколетней вампиршей, девушка решительно схватила первый попавшийся под руку предмет - а именно, тяжелую лампу с расписным абажуром. Пока обезумевшая от света вампирша терла глаза, Долл со всей своей силой бессмертной, замахнулась и треснула ее как следует по голове. В фильмах после такого противник обычно оползает на пол, теряя сознание. Что ж, Беатрикс действительно упала, но в отличие от кино-персонажей, впадать в бессознание не собиралась, а вместо этого все еще не открывая глаз, попыталась ухватить Долл за ноги. Не смотря на высоченные шпильки, девушке удалось избежать этого. Перепрыгнув через распластанную противницу, она понеслась к шторам. Какая удача, за ними оказался балкон! Распахнув створки, она ничуть не сомневаясь выпрыгнула из оконного проема.
   К ней сразу кинулся кто-то с воплями.
  - Звоните девять-один-один!!!
  Охающая и ахающая толпа обступила вампирессу, однако набирать номер службы спасения никто не спешил. Какой-то молодой мужчина в очках с тонкой проволочной оправой раздвинул любопытных и приблизившись к Долл, опустился рядом с ней.
  Она со слабым стоном приоткрыла веки. Странно, учитывая ее вампирскую ловкость, Долл вообще должна была грациозно приземлиться на обе ноги, не сломав при этом тончайших шпилек. Но, уж никак не распластаться на асфальте и думать о таких неприятных вещих, как вывихи и переломы.
  Мужчина в очках увидев, что девушка приходит в себя, задал ей вполне логичный вопрос.
  - Как вы себя чувствуете? Руками, ногами пошевелить можете?
  - Я в порядке, - негромко сказала она, неуверенно пробуя приподняться.
   Мужчина усмехнулся.
  - Странная вы, девушка. Если уж решили с собой покончить, выбрали бы этаж повыше. Третий все-таки маловато будет.
  - Я не самоубийца.
  - А, значит это такой оригинальный способ не оплачивать гостиничные услуги?
  - Может прекратите корчить из себя доморощенного комедианта и поможете мне подняться? - разозлилась вампиресса.
  Мужчина молча протянул ей руку, но Долл заметила, что в его глазах за стеклами очков сверкают искорки смеха. Не сказав ни слова благодарности, девушка поспешно оглянулась на то самое окно отеля, из которого она вылетела несколько минут назад. Свет уже не горел, и Долл почудилось, что в мрачной глубине комнаты горит пара недобрых глаз-угольков. Ну, по крайней мере, за ней никто не гнался. И за это большое спасибо она должна была сказать, ненавистному обычно, свету дня. Кстати, на данный момент, он почему-то совсем не беспокоил Долл...
  Найдя взглядом ближайшее такси, которых а улицах Города Ветров было немерено, вампирочка двинулась к желтой машине, припаркованной в паре метров от нее. И очень удивилась (и немного - испугалась), услышав за своей спиной чью-то шумную и торопливую поступь. Пообещав себе ни в коем случае не оборачиваться, Долл ускорил шаг, хотя сердце уже отбивало лихорадочную дробь где-то в районе туфелек от Джимми Чу. Сказывалась нервозность последних дней, в особенности, конкретно этого, так что вампирессе вполне можно простить то, что она вскрикнула, когда чья-то рука коснулась ее плеча.
  - Уф, да постойте же девушка.
  - Опять вы! - возмутилась она, увидев все того же мужчину в очках, - Если не отстанете от меня - я буду кричать!
  - Вы уже кричите, - заметил мужчина, - А вообще, я хотел сказать, что у вас очень интересная внешность...
  - Долл, - лицо девушки не выразило никакой реакции на комплимент, - И, чтобы расставить все точки над "и": я не хочу хорошо провести время, не хочу знакомиться, а также я не скучаю и не нуждаюсь в спонсоре. Больше вопросов нет, или я не все варианты перечислила?
  Мужчина вновь улыбнулся одними глазами. И протянул вампирессе ладонь для рукопожатия, которую она проигнорировала.
  - Вальтер Эсп. Главный фотограф журнала "Lost Angels".
  Ну, о таком печатном издании Долл слышала. Качественный глянец, с центром редакции в Лос-Анджелесе, конечно, не чета "Vogue" и "Cosmo", но тем не менее... Долл еще раз просканировала Вальтера, на этот раз взглядом-счетчиком. Что-то он чересчур неброско одет для человека, работающего в известном журнале. Ни одной по-настоящему дорогой вещи - вся одежда мужчина выглядела купленной скорее в каком-нибудь дешевеньком моле, чем, в куда более соответствующем статусу модного фотографа, бутике с известными (и дорогими) брендами.
  - Я так полагаю, после этой фразы мне следует упасть в обморок... или хотя бы начать вымаливать прощение? - язвительно спросила вампирочка.
  Мужчина лишь усмехнулся (снова!) в ответ на саркастическую реплику. Был ли он действительно фотографом "Lost Angels", или нет, но терпение у этого человека действительно оказалось ангельским! Редкий человек с неподготовленной психикой мог выдержать столь продолжительное (больше пяти минут - уже рекорд) общение со стервозной блондинкой. Если она не будет изображать белую и пушистую, разумеется. В этом случае, никто и не засомневается, что перед ними самое милое существо, которое только можно найти в пределах этой планеты.
   Вальтер Эсп наконец удосужился дать девушке развернутый ответ.
  - Нет. Вам, Долл, просто нужно взять мою визитку и подумать над предложением поработать моделью.
   Он вытащил из внутреннего кармана пиджака прямоугольную картонку и протянул его Долл. Она с сомнением изучила карточку. Простой дизайн: золотые буквы на черном фоне, написано только имя, профессия и номер телефона - такая скорее подойдет какому-нибудь бизнесмену. Хотя, визитка заставила девушку немного усомниться в своих поспешных выводах. Не то чтобы она безоговорочно поверила мистеру Эспу, но уверенность в том, что он непременно мошенник, поколебалась.
   - Не думаю, что смогу согласиться. Моя жизнь в последнее время - дерьмовей не придумаешь, и вряд ли, положение изменится к лучшему само собой, - неожиданно разоткровенничалась она.
  Фотограф сочувственно кивнул.
  - Понимаю. Но, если все-таки разберетесь со своими проблемами звоните.
  - Я подумаю.
  - До свиданья. И... - мужчина на мгновение замялся, - Из вас вышел бы прекрасный "потерянный ангел".
  "Мужик, если бы ты знал правду обо мне..." - мысленно усмехнулась она, - "А впрочем... такие люди обычно фанатики своего дела. Скорее всего для Вальтера качество снимков важнее, чем принадлежность модели к "ужасающим порождениям ночи". А вампиры, к счастью, на фотографиях получаются и получаются отлично!"
  Неожиданно погрустнев, девушка подумала, что раньше предложение стать фотомоделью обрадовало ее куда больше. Для прежней Долл - звезды школы, ветреной тусовщицы и модницы, это было бы пределом мечтаний. Прославится на всю Америку (а, кто знает, может, и на весь мир), зарабатывать кучу денег просто за то, чтобы тебя несколько раз щелкнули фотоаппаратом... Да какая девчонка отказалась бы от такого?
  Но сейчас... Сейчас все было иначе. Это уже не игры наивных подростков, считающих себя всемогущими. Все сводится к двум простым вещам: Жизнь и Смерть. Причем возможно только одно из вышеперечисленного. Долл хотела жить. Она не боялась Смерти, даже, когда та оказалась так ощутимо близко... однако, уходить вот так - нелепо, глупо, без борьбы, она не собиралась. Слез и истерик от нее тоже не дождутся. Она сильная и сможет доказать это тем, кто еще сомневается. Каин ли, или просто ненормальный бывший - Долл окажется хитрее. Пусть все вампиры вольно-невольно оказались против нее, пусть Охотники ей больше не помогут - она справится, даже в одиночку.
  ...Окно такси, в которое Долл уже успела сесть, затуманилось от дыхания девушки. Она машинально водила пальцем по дымчатой поверхности, когда ужасная мысль, словно громом поразила ее. Она перестает быть бессмертной! Конечно, Долл все равно хватит изворотливости, чтобы выкрутиться из всех передряг... Но вампиресса уже почти забыла, каково это: быть человеком. Она слишком привыкла к тому, что силы бессмертных открывают перед ней все двери. Судите сами - практически абсолютная неуязвимость, возможность контролировать чужие умы, "зрение", для которого не нужен свет... Долл не хотела отказываться от всего этого! Хотя, если бы выбор стоял между "жить, оставаясь человеком", или "умереть вампиром", Долл выбрала бы первое.
  Машина мягко затормозила у подъезда к дому, где располагалась квартира вампирессы. Рассчитавшись с водителем, девушка выскользнула в холодный воздух улицы. Почему-то пальцы не слушались ее, когда Долл пыталась вставить ключи в замочную скважину. Упорная дверь все же сдалась под напором вампирши и с каким-то невероятно тоскливым скрипом отворилась. Жилище встретило свою хозяйку своей неизменной лощенной холодностью. В этот момент девушка, как никогда сильно ощутила собственное одиночество...
  Долл присела на подоконник и уставилась бессмысленным взглядом в серый мир за стеклом. Начинался моросящий дождь, усиливавшийся с каждой минутой.. Честно говоря, в глубине души она надеялась, что Антон не послушает ее и останется. Но какое право она имеет хотеть этого?.. Она всегда была слишком эгоистичной, а теперь, наконец, получила то, что заслуживала. Все покинули Долл. Просто потому что устали бороться, пытаясь доказать, что она лучше, чем кажется.
  ...Девушка с волосами цвета серебра, чьи ясные голубые глаза были устремлены в низкое мрачное небо. Сейчас он казалась настоящим потерянным ангелом, забывшим путь домой и вынужденным ютится в тесной клети, которую люди именуют квартирой. Ей было некого винить в своем несчастье и одиночестве. У каждого есть выбор. Просто она все время выбирала неправильно...
  Глава 19. Я хочу раствориться...
  
  Странное дело, как чутко человек (даже самый обычный) ощущает на себе чужой взгляд. Даже, когда сам не видит наблюдателя.
  Вот и Долл еще не до конца проснувшись, еще не открыв глаз, поняла, что кто-то пристально смотрит на нее. Будучи не склонной к позитивному мышлению (не удивительно, учитывая события последнего времени), девушка напряглась, готовая потратить остатки сил на борьбу с врагом. А когда все же решилась взглянуть на мир, не удержалась от удивленного.
  - Антон?
  Семаргл улыбнулся в ответ, но его изумрудные глаза оставались необъяснимо грустными.
  - Ты же не думала, что я действительно тебя оставлю.
  - Именно так я и думала, - призналась вампиресса, - Потому что до сих пор не могу понять: зачем это тебе нужно? - и не дав парню ответить, продолжила, - Зачем тебе нужна я? Знаю, ты считаешь, что я лучше, чем кажусь на первый взгляд. Но, Антон, люди не меняются. Я такая, какая есть и не стану иной. Максимум, на что я способна - это хорошо притворяться, но ведь это не то, что тебе нужно?
  Охотник осторожно прикоснулся к руке той, которую по всем правилам должен был ненавидеть.
  - Мне нужна ты, Долл. Такая, какая есть.
  Она горько усмехнулась.
  - Неужели за всю свою до-олгую жизнь ты не научился отличать хороших девочек от настоящих стерв.
  Тут она заметила в руках Охотника тетрадку в бархатном переплете темно-синего цвета. Надо сказать, подозрительно знакомую тетрадку...
  Антон перехватил ее взгляд и сделал торопливую попытку объясниться.
  - Э-э, честное слово, я не собирался лезть в твой дневник. Он случайно свалился с полки и...
  - Дай сюда, - требовательно протянула руку Долл.
  Строго говоря, название "дневник" было бы слишком громким. Скорее, книжица являла собой собрание отдельных мыслей, отражающих самые яркие чувства девушки. И нет ничего удивительного в том, что наибольшее количество записей приходилось на тот период времени, когда она встречалась с Алексом. Открыв тетрадь наугад, Долл прочитала первые попавшиеся строки.
  ...Почему я становлюсь похожей на своего любимого?
  Каждый вечер я с каким-то вампирским удовольствием наблюдаю, как золотое солнце растворяется в лазоревой кислоте небес. Любовь - это тоже кислота. Медленнодействующая. Сначала она причиняет боль, вытравливая на сердце имя любимого, его лицо, его голос - ЕГО... Но очень скоро и сердце и душа растворятся без остатка, станут с любовью единым целым.
  Я не знаю, сколько еще будет длиться моя мука. Но не хочу, чтобы она заканчивалась. Это слишком сладкая боль...
  Долл резко захлопнула тетрадь. А Антон заметил, что пока, девушка читала памятные строчки, ее и без того невеселое лицо мрачнело все больше и больше.
  - Еще раз прости...
  Девушка махнула рукой, привычно изображая равнодушие.
  - Да ладно, расслабься. Все равно эти "записки сумасшедшей" давно пора было сжечь. Займусь этим при первой возможности...
  Семаргл серьезно и пристально вглядывался в ее лицо, но голубые глаза не показывали ничего. Девушка вновь натянула маску, закрываясь от мира.
  - Ты совсем не веришь в любовь?.. - робко спросил он.
  - Сложно не верить в то, что довелось испытать на собственной шкуре. А вот вечную и счастливую любовь, точно придумали глупые писаки... С реальностью эти сказки не имеют ничего общего.
  - Когда ты уже забудешь о своем вампире?..
  - Когда он забудет обо мне... - Долл замолкла, пытаясь поймать некую ускользающую мысль, которая приходила к ней во сне. Не в мистическом, самом обычном. Но, тем не менее, это было что-то важное, и дневник напомнил ей... Девушка судорожно схватила синюю тетрадь и принялась перелистывать ее, пока не наткнулась на искомый фрагмент.
  Как можно не бояться в той ситуации, в которой оказалась я? Должна ли я бояться? Нет. Кого угодно, только не его.
  Вся суть в том, что я знаю правду. Он сам сказал мне, и не существует ни одного повода для сомнений. Я верю. Я знаю. Я люблю.
  На мгновение закрыв лицо руками, Дол отчаянно замотала головой. Может ли быть, что то, в чем она так старательно убеждала себя все последние полгода - часть чужого лживого замысла? "Ты знаешь правду. Просто прислушайся к себе и узнаешь", - шепнул до боли знакомый внутренний голос.
  Мир вновь рушился вокруг Долл. Та боль, которую она так старательно выпестовала, сделала из нее своеобразный храм - все это было ЛОЖЬЮ! Ненависть не проходит так легко, и девушка не смогла бы избавиться от нее за одно мгновение. Но теперь желание отомстить обрело новое имя.
  Алекс никогда не причинял боли своей любимой. Только Первый убийца был виновен во всем, что с ней случилось.
  - Каин! - хрипло выкрикнула она.
  - Что? - испуганно уставился на нее Антон.
  Долл перевела на него затуманенный взгляд, постепенно становящийся более осмысленным. Вдруг в ее глазах молнией вспыхнул гнев.
  - Ты! Ты знал! - почти прорыдала она, - Ты знал, КТО охотится за мной на самом деле, но ничего не сказал!..
  Антон подхватил продолжавшую вздрагивать и всхлипывающую девушку. Она попыталась вырваться, но семаргл крепко прижимал ее к себе и, наконец, Лера стихла изредка издавая какие-то жалобные и нечленораздельные звуки. Дождавшись, когда вампирочка утихомирилась окончательно, Антон осторожно взял ее лицо руками.
  - Пожалуйста, послушай меня, - девушка мотала головой, отводила глаза, но Охотник был упрям и добился-таки того, что она принялась его слушать, хотя и озлобленно, - Я не сказал тебя, только потому, что Флай взяла с меня слово, что я буду держать язык за зубами.
  - Опять твоя сестричка! - выплюнула вампиресса, - Какого хрена она вмешивается в мою жизнь!? Я еще могу понять, почему это делаешь ты, но он-то явно не влюблена в меня!.. Если я еще раз встречу эту дрянь, то...
  - Как знала, что здесь меня добрым словом поминают, - раздался знакомый насмешливый голос.
  Обернувшись, Антон и Долл увидели только что вспоминаемую Охотницу с волосами цвета воронова крыла.
  Та махнула рукой.
  - Расслабьтесь, голубки. На этот раз я пришла с вполне мирной целью, - Флай сложила вместе ладони, изображая полное умиротворение, - Считайте, что сегодня я решила побыть ангелом для некоторых светловолосых вампирок, не обремененных излишним интеллектом.
  - Если она - ангел, то я - слоник в розовую клеточку, - заметила Долл.
  Охотница пожала плечами.
  - И такое может быть. Форма в этом мире - понятие относительное, знаешь ли, - увидев пылающий взгляд вампирессы (если перевести в градусы по Цельсию, то такой взгляд можно использовать вместо сварочного аппарата), Флай решила приостановить обмен любезностями, - Ну ладно, не буду больше выводить тебя из себя. Скажи, блонди, ты жить хочешь?
  - Ты опять мне угрожаешь? - ощетинилась Долл, и только заботливый Антон удержал ее от немедленного нападения на сестру.
  - А паранойю, девочка, лечить надо, - раздраженно заметила Охотница, - Нет, я не угрожала тебе. Может, ответишь на вопрос?
  - На идиотский вопрос, - пробурчала блондинка, - Ну, если тебе так это необходимо: да, черт возьми, я хочу жить!
  - В принципе, я так и думала, - кивнула Охотница, - но не спросить не могла, а вдруг...
  - Кхм-кхм, - кашлянул семаргл, привлекая внимание своей чересчур замечтавшейся сестренки.
  - О чем это я... А! Так, с первым вопросом разобрались, теперь второй. Готова ты ли рискнуть, чтобы сохранить свое вампирское существование немертвой, для краткости именуемое жизнью?
  - Э-э, чем рискнуть?..
  - Жизнью, разумеется.
  Подумав немного, Долл пришла к совершенно разумному выводу, что терять ей, собственно, нечего. Как говорят, тому, кого должен загрызть вампир, не страшны ни огонь, ни виселица.
   - Что надо делать? - спросила она, все же с некоторым подозрением поглядывая на Флай (подозрительно довольную, надо сказать).
  Охотница усмехнулась.
  - На первый взгляд, не так уж много. Всего лишь пойти на эти дурацкие танцы в твоей школе - Рождественский бал, кажется...
  - В смысле? Умирать, так с музыкой? - не поняла Долл.
  Охотница страдальчески закатила глаза.
  - О Боже! И кто-то еще будет спрашивать, почему я не люблю блондинок!? Для тех, кто в бронепоезде: ты идешь на танцульки - туда заявляется твой вампир - нам совместными усилиями удается его победить - та-дам, твоя шкурка вне опасности.
  Повисло напряженное молчание, которое не решались прервать ни Антон, ни Лера, а Флай переводила взгляд с одного из них на другую, и веселье медленно угасало в ее глазах. Долл неуверенно хмыкнула.
  - Мне одной кажется, что слово "но" зависло над этим планом дамокловым мечом? "Но", не рассматривается тот вариант, в котором нам не удается победить, а, следовательно, не будет ни "та-дам", ни моего спасения.
  - Не нравится этот план, придумай свой, - предложила Флай, - Только я не ручаюсь, что мы с братом буде в нем участвовать.
  Губы Долл сами собой растянулись в довольную улыбку. Этого момента она долго ждала! Прямо настоящая лотерея - выберет ли Антон ее сторону или сторону родной сестры? Хотя, сомнений в собственной победе у Долл практически не было...
  - А может Антон сам сможет решать, что ему делать? - подначила она парня немного.
  Флай выжидающе посмотрела на Семаргла, но он лишь виновато покачал головой.
  - Флай, я...
  - Все с тобой ясно, - прервала она его. Стремительно развернувшись, она направилась к входной двери и, застыв на мгновение, не обернувшись, бросила короткое и злобное.
  - Стерва.
  Не смотря на то, что Флай обошлась без уточнений, было прекрасно понятно, кому адресовалась это нелестное определение.
  
   ***
  
  Она шла по улице и улыбалась. Немного отстраненной, непонятной стороннему наблюдателю улыбкой, не обращая внимания на капли дождя бьющие по лицу. Продолжавшая ходить по этому миру, душой Флай уже не принадлежала ему. Ей было лишь немного жаль брата, которого угораздило связаться с взбалмошной вампиркой, но... Не это сейчас занимало все ее мысли. Только каким-то краем сознания Охотница отметила, что если бы на этой блондинке не висела ответственность за ряд определенных (и очень важных) событий, то она собственноручно придушила бы ее. Однако высшими силами для судьбоносных свершений была выбрана именно эта неприятная девица, и не в компетенции Флай вмешиваться в столь сложную цепь.
  ...Дождь, начавшийся несколько часов назад, заканчивать свое грандиозное шествие по улицам Города Ветров не собирался. Зато в воздухе ощутимо потрескивало электричество, говоря о скором приближении грозы. Люди, напуганные подступающим буйством природы, разбегались по своим бетонным коробкам, надеясь пересидеть его там. Охотница не была человеком и молнии и гром не моли ее напугать. Скорее наоборот - девушка испытывала страстное желание расправить несуществующие крылья и взлететь, взлететь, чтобы растворится в чистой энергии небесного огня. Было ли это напастью, преследующей всех одиноких Эос, она не знала - ведь прошло уже почти бесконечное число столетий, с тех пор, как Флай видела кого-нибудь из таких же, как она.
   И несмотря ни на что, она улыбалась. И ярче загорались нефритовые глаза Охотницы, когда она вспоминала видение, пришедшее к ней совсем недавно. В нем к ней пришел тот, без которого Охотница не могла быть собой полностью.
  ...Когда-то прекрасные драконы летали и над земным миром. И это сохранилось в людских сказаниях, хотя очень многое забыто и искажено с ходом тысячелетий. И почему-то забылось самое главное: мудрость и доброта драконов, и... то, что их истинная сущность не была ограничена только одной формой. Драконы могли становится и почти людьми, хотя все равно оставались невообразимо лучше и прекрасней смертных. Знания об Эос - тех, кто стал спутниками могущественных созданий - полностью исчезли из всех летописей, будто кто-то специально стер все упоминания о Душах драконов. И конечно, не зная о компаньонах бессмертных ящеров, люди не могли понять боль Души, потерявшей своего властелина.
  И, не только люди. Флай несла бремя своей тоски, которую не могло рассеять время, не разделяя его ни с кем, даже с ее сверхъестественным братом. Связь Эос с ее драконом глубже и сложнее, чем любые другие чувства, которые суждено испытать кому-либо из смертных. И хотя эти отношения стояли несоизмеримо выше любви, все же любовь - самое близкое определение, которое можно подобрать.
   Когда-то давным-давно Флай совершила поступок, за который не смогла себя простить до сих пор. Она оставила своего дракона. Охотница вовсе не собиралась уходить навсегда, нет. Это было всего лишь путешествие, в ходе которого она должна была повидать новые места, попутно уничтожая неудачливых Детей Ночи. Она и тогда охотилась на вампиров, хотя в те времена Флай еще не была настолько одержима уничтожением нежити.
   Когда она пыталась оживить в памяти его лицо, перед мысленным взором всегда вставал образ, увиденный ею перед уходом - прощальный образ. Темные волосы, в которых рассвет рождал бронзовые искры. Тонкие, аристократичные черты: прямой нос, высокие скулы, плавный изгиб бровей, губы всегда растянуты в мальчишеской улыбке. Глаза... Волшебного фиолетового цвета, с золотистым ободком вокруг зрачков. И крылья, которые сохранялись даже в человеческой ипостаси. Кто-то мог назвать их нетопыринными, но для Флай тонкие полупрозрачные крылья всегда оставались именно драконьими.
   Они тепло простились тогда, лишь небольшая доля грусти проскользнула в голосе дракона, когда она назвал Охотницу ласковым прозвищем.
  - Стрекоза... Возвращайся скорей.
  Она прижалась к нему, в последний раз вбирая тепло любимого, - и кто придумал, что драконы хладнокровные создания? - слушай как мерно колотится сердце: сердца... а впрочем, неважно, все равно их пульсы бились всегда в унисон. От его сверкающих волос пахло ветром и небом...
  - А твои пахнут дикими травами, - прошептал он. Слова не были необходимы для тех, у кого одна душа на двоих.
  Флай последний раз окуналась в аметистовые глаза, пытаясь выкристаллизовать их в своей памяти, до каждой крапинки, до последнего блика.
  За время прощания она не сказала ни слова, но и в обычной жизни Эос чаще молчала, слушая рассказы дракона. И оборачиваться она тоже не стала, спускаясь с крутой скалы, где они жили вдвоем. Хотя и знала, что пристальный взгляд колдовских глаз еще долго будет провожать ее удаляющуюся фигуру.
  Почему ее невероятная интуиция, шестое чувство, которое всегда подсказывало верный путь, не остановила ее тогда? Что было бы проще, остановится, развернуться и без всяких крыльев взлететь обратно по склону... Но внутренний голос не нашептал даже самого легкого сомнения, и она ушла навстречу восходу, чтобы больше никогда не увидеть властелина своей души.
  Вскоре после начала своего рокового путешествия Флай встретила Антона. А выяснив, что они с сыном Семаргла состоят в дальнем, но родстве, Охотница рассказала новоявленному брату о своем драконе. Но познакомится им, так и не было суждено.
   Драконы, не смотря на все свое могущество, не смотря на крылья и невероятные магические силы, все же уязвимы. Особенно в человеческом облике. Не так уж сложно догадаться, что кровь таких невероятных существ, как драконы, тоже обладает особой силой. А кого кровь привлекает больше всего? Правильно, вампиров.
   Это было за гранью боли. Невозможная смесь физических и духовных мук огнем выжигала ее тело и ее душу. В тот момент у Флай не было никаких сомнений: она умирала. Но Рок не был столь милостив к Охотнице, потому что смерть была во много крат лучше, того, что довелось пережить ей. Ее душу рвали тупыми когтями тысячи обезумевших, даже не кошек - разъяренных львов. Ее сердце раз за разом обливали жутким кислотным коктейлем - царской водкой. По ее телу проходили судороги ТАКОЙ боли, что пытки ада показались бы ей прохладным озером покоя.
   Но все проходит - муки Эос закончились. Осталось только опустошение и жуткое понимание: никакая она больше не Эос. Да и как можно оставаться Душой Дракона, если твой дракон МЕРТВ!
   Странно, но после этого "интуиция" Флай рассказала все и полностью. И КТО убил, и почему, и даже имя...
  С тех пор Охотница не могла обрести душевный покой, вся ее жизнь стала посвящена одной единственной цели - убивать проклятую нежить, в надежде отыскать того, кто сделал ее жестокой, одержимой, несчастной. Именно поэтому она перед тем, как нанизать очередное вампирское сердце на золото меча, задавала один и тот же вопрос: "Твое имя, тварь!?".
  Но сейчас, на этой Чикагской улице под проливным дождем, в ожидании наступающей грозы... она была почти счастлива. Потому что скоро, очень скоро она наконец-то воссоединится со своим любимым. Флай знала, что и он не мог обрести покой в ином мире - не мог переродиться - как и она не знала мира на этой земле. Недавно дракон пришел к своей бывшей Эос (хотя, Эос не могут быть бывшими, по крайней мере, Флай чувствовала, что она со своим драконом все еще связана) во сне. Она была бессмертной, то есть не могла скончаться от старости, болезней и самоубийства - уйти вечноживущим можно только в сражении, но он раскрыл ей один секрет - как оказалось, она может умереть по собственному желанию. Просто захотеть - и они снова будут вместе...
  Первая молнии разлилась по чернильному небу, на мгновение осветив темный урбанистический город. Раздался первый глухой раскат грома, но в ушах Флай он прозвенел звоном колоколов. Ей хотелось взлететь - растворится в энергии небес. Хотелось раствориться, чтобы ушли последние отголоски боли. Иногда, уходить - это все, что остается, если жизнь не приносит и не может приносить радости, если безмолвное отчаяние стало твои вечным спутником. И она уйдет навстречу своему дракону, и их души вновь станут едиными.
  Но это будет еще не сегодня. Сегодня Стрекоза лишь любуется молнией, но не спешит взлететь к ней навстречу. Гореть - это совсем не больно. Ты просто растворишься в огне, станешь огнем...
  Глава 20. То ли девочка, то ли наважденье.
  
  Антон смотрел на равнодушное фарфоровое личико, в голубые глаза, в которых сверкали отголоски молний. Он пытался разгадать их тайну, но никак не мог понять, что на самом деле творится в сердце куклы. Долл сидела на подоконнике, прислонившись к ледяному стеклу, но взгляд ее все время украдкой возвращался к семарглу.
  - О чем думаешь? - спросила она, наконец, не выдержав молчания. Потому что, кажется, у девушки неожиданно проснулось чувство вины и активней всего оно было в тишине.
  - Я как раз гадаю, о чем можешь размышлять ты сейчас?
  Загадочная полуулыбка мелькнула на губах вампирессы. Но отвечать она не торопилась, теребя свои светлые волосы, то пытаясь одной рукой заплести в косу, то просто накручивая локон на палец.
  В конце концов, она уставилась в грозовую темень застеколья и только спрятав свои глаза, заговорила.
   - Ты не знаешь, почему мне не получается врать тебе, правда вольно-невольно срывается с языка?
  - В смысле? - удивился Охотник.
  Девушка негромко вздохнула, поражаясь его непонятливости.
   - В прямом. Я умею врать, но с тобой у меня абсолютное не получается это делать. Так что, это тоже часть мистических способностей семаргла?
  - А о таком понятии как совесть ты, Долл, не задумывалась?
  Блондинка насмешливо фыркнула и помотала головой.
  - Ну уж нет, я скорей поверю в твой особый дар. Этакий магический "детектор лжи"...
   - Бред...
  - Ага, полный.
  - Я все-таки не понимаю, почему ты так упорно пытаешься казаться хуже, чем есть? Антон попытался вновь поймать взгляд глаз цвета электричества, но безуспешно: Долл упрямо отворачивалась к окну. Тем не менее, ответила сразу и вполне охотно.
  - Я не пытаюсь никем казаться, Антон. Просто люди на самом деле никогда не бывают такими, какими их представляют окружающие...
  - Ты сейчас о себе говоришь?
  - И о себе тоже, - согласилась вампиресса, - Кстати, я абсолютно не вписываюсь в те штампы, которых на меня понавесили. Я вовсе не стандартная безмозглая блондинка, обожающая розовый цвет, настольная книга которой "Cosmopolitan". Нет, честно. Я ненавижу розовый, и хотя мне нравится модная одежда и вечеринки, я люблю читать... про любовь к хард-року ты уже знаешь... знаю пять языков... Только не думай, что я хвастаюсь.
  Антон покачал головой.
  - А я так и не думаю. Кстати, твоя любимая книга?..
  - Оскар Уайльд. "Портрет Дориана Грея", - не задумывалась ни секунды Долл, - Но мне также нравятся другие авторы... Я родилась в России и читала многих русских писателей: Толстой, Лермонтов, Достоевский, Пушкин...
  - Ты не перестаешь меня удивлять.
  - Я знаю, - неожиданно девушка издала невнятный шипящий звук, по ее телу пробежала зябкая дрожь, и Долл крепко обхватила себя руками.
  Антон тут же подлетел к ней.
  - Что с тобой? - встревожено спросил он.
  Долл соскочила с подоконника и отошла вглубь комнаты, подальше от чересчур заботливого Антона. Она подошла к дверцам платяного шкафа и вытащила оттуда теплое одеяло. Усевшись на диван, девушка плотно укуталась в него.
  - Я в порядке, - твердо сказала она, хотя все еще продолжала вздрагивать.
  - А говорила, что не можешь врать! - возмутился Антон, - Лера...
  - Я в порядке! - повторила она, и улыбнулась слабой и печальной улыбкой, - Я просто умираю.
  Семаргл вновь подошел ближе к ней и начал говорить горячо и убежденно.
  - Ты не должна сдаваться! Долл, нужно бороться и вместе у нас все получится. Главное, не теряй надежду!
  Вампирочка закатила глаза.
  - Если я не устраиваю заблаговременную панихиду, это еще не значит, что я отчаиваюсь. Да я не боюсь, но...
  - Но ты опять меня обманываешь, - закончил за нее Охотник. Он если и не знал, то чувствовал и догадывался, что девушка ужасно устала и измучилась. И на самом деле она боялась, хотя это как раз не удивительно - столько всего произошло с бедняжкой.
  Долл прикусила губу, пытаясь сдержать слезы, которые все равно брызнули из глаз. И что этот парень вечно норовит поиграть с ней в психотерапевта! Ей это совсем не нужно... И все же заботливый взгляд изумрудных глаз, что-то тронул в ее душе.
  А дальше... То ли Долл было нужно забыться, то ли вампиресса действительно испытывала к Охотнику что-то большее, чем раздражение... Долл судорожно приблизилась к Антону и совершенно неожиданно, как для себя самой, так и для семаргла, прижалась своими губами к его губам. Искры статического электричества, которое до этого спокойно витало в воздухе, пробежала между ними, обжигая и будоража. В глубине души Антон понимал, что этого делать не стоит, что эта девушка причинит ему боль... но, не мог справиться с наваждением и продолжал вычерчивать узоры поцелуев на ее мокром от слез лице.
  Порыв резкого ветра распахнул неплотно закрытое окно, и на парочку обрушился поток ледяного дождя, подгоняемого Бореем. Но семаргл лишь крепче прижал девушку к себе, гладя ее по волосам, по холодной спине, в попытке хоть немного унять ее дрожь.
  ... Ну а взгляд холодных глаз вампирессы был устремлен в бушующую за окном непогоду. Там ей мерещилась темная фигура самой смерти, которую не могла победить любовь... Могла лишь отогнать на время.
  
   ***
  
  Флай, вошедшая в комнату, так и застыла с раскрытым ртом. К ее счастью, дальше поцелуев у странной пары "вампиресса - Охотник" дело не зашло. Но брюнетка все равно отвела взгляд и пробормотала.
  - Извините, я правда не хотела этого видеть.
  Первым порывом Долл было отскочить от Антона подальше, но она остановила себя и спокойно, неспешно отстранилась от него. В конце концов ей не четырнадцать лет, а Флай не ее обеспокоенная родительница. И тем более...
  - Тебя стучать не учили? - оскалилась девушка в сторону Охотницы, - И вообще, как вы умудряетесь попадать в мою квартиру!? Никакие замки не помогают!
  Охотница в ответ неопределенно хмыкнула.
  - Замки, тоже мне... Чтобы не дать мне куда-то попасть, нужно что-то посерьезней, чем кусочек метала со скважиной. Вот раньше было: дубовые ставни в полметра толщиной, да к тому же металлом обшитые в два слоя, с десяток запоров, каждый с оглоблю, а на верху заостренные колья - вот это я понимаю, обезопасить свое жилище... Ладно, что-то меня на ностальгию потянуло, - Флай помотала головой, будто прогоняя какие-то картины из своего разума. - К тому же, во-первых, я попросила прощения, а во-вторых, нам пора обсуждать план действия, - Флай насмешливо фыркнула, - Хотя вы, похоже, решили теорий не заморачиваться, а сразу к практике перейти.
   - Иди к черту, - с улыбочкой посоветовала Долл, на что Флай ответила ей вполне серьезно.
  - Поверь, мне доводилось пережить такое, что ад по сравнению с этим покажется райскими кущами.
  Вампиресса ошарашено замолкла, обычно она за словом в карман не лезла, но тут ее запас язвительных фразочек неожиданно иссяк. Да и как-то сложно было насмешничать, когда в словах Флай девушка почуяла плохо спрятанную боль, хорошо знакомую ей самой. К тому же, несмотря на постоянные подколы, Охотница вела себя довольно доброжелательно, и у Долл просто не было повода проявлять агрессию.
   Следующая фраза, произнесенная Флай буквально добила и без того шокированную девушку.
  - Ты вообще как себя чувствуешь?
  - Э-э, нормально в принципе - учитывая то, что умираю... - напомнила она.
   Флай отрицательно покачала головой.
  - Пока еще не умираешь, а только вновь становишься человеком. А вот, когда обратное превращение завершится...
  Последняя ее фраза навела Долл на кое-какую любопытную мысль. "Бред, конечно", - мелькнуло у нее в голове, - "Но а если все-таки нет. Хм...".
  - У тебя есть с собой оружие из золота? - быстро спросила вампиресса, обращаясь одновременно и к Антону и к Флай.
  Первой ответила Охотница, моментально вытащив (непонятно оттуда именно) небольшой кинжал желтого цвета.
  - Учти, убивать я тебя не буду. Мой брат расстроится, - предупредила она.
  - Просто дай сюда, - потребовала Долл и протянула руку.
  Флай с сомнением уставилась на бледную ладошку девушки, будто перед ней находилась не человеческая конечность, а сложная математическая задача, требующая длительного и вдумчивого анализа.
  - Ну, как знаешь, - пожала она плечами. Антон попытался было это остановить, но вампиресса уже ухватила сверкающий кинжал за рукоятку. Флай уже поморщилась, готовясь увидеть и почувствовать знакомый дымок от горящей плоти создания ночи, соприкоснувшегося с солнечным металлом. Но сама Долл, казалось, не испытывала ни малейшего дискомфорта от соприкосновения с золотом, да и клубов дыма не было заметно.
  - Тебе не больно? Не жжет? - первым прервал изумленное молчание семаргл.
  Девушка медленно покачала головой и повернулась к Флай.
  - Говоришь, я становлюсь человеком? Похоже, это можно использовать для...
  - Борьбы с Каином, - завершили фразу Охотник и Охотница одновременно и переглянулись. В их глазах сверкнуло согласие с совершенно безумным планом... который все же мог сработать.
  
   ***
  
  Люди всегда кидаются в крайности. Одни из них делят мир строго на черное и белое, не признавая наличие третьих сторон. Другие же, напротив, дробят все существующее на множество полутонов, как в градиентной заливке. И нельзя твердо сказать, что права только одна из сторон, а другая ошибается. Однако второй тип все же больше склонен к обману, прежде всего самообману.
  Порой третьего не дано. Например, существует правда и существует ложь. Все, что не является истиной - оказывается ложью, каким бы крошечным не был процент неправдивых "примесей". Это очень просто, и в такой же степени сложно. В жизни вообще не существует ничего однозначного, на любой предмет можно и нужно смотреть с разных сторон.
  Итак, правда или ложь? Кто делает этот выбор? Конечно, мы сами, по крайней мере, в большей степени. С другой стороны, обстоятельства порой диктуют свои условия - вряд ли найдется хоть один человек, говорящий стопроцентную правду (следовательно, все в той или иной степени врут). И опять-таки все предельно понятно... на первый взгляд.
  Человек надевает маску, играет, притворяется. Но временами граница между личиной и личностью теряется. Не всегда можно понять, где кончается притворство и начинаешься ты настоящий. Что делать, если привыкнув обманывать других, ты уже не можешь быть честным с самим собой?
   Долл упорно спрашивала у себя: ЧТО она чувствует? И не могла найти ответ. Однако она не могла сказать, что не чувствует ничего - состояние, в котором она находилась последние полгода прошло, лед растаял. Было ли это связано с тем, что фактически Долл перестала быть вампиром, или имело под собой другие подоплеки: неизвестно. Девушка не могла назвать свое нынешнее состояние хорошим или приятным. Ей было больно. Ей было страшно. И еще, в самой глубине души теплилась, подавляемая всеми силами разума, хрупкая надежда. Надежда на банальный хэппи-энд, столь нелюбимый ей в вымышленных историях. В глубине души Долл понимала, что стопроцентно счастливого финала не будет все равно. Перед ней стоял выбор, а выбирать - всегда значит причинять боль кому-то. Если рассматривать оптимистичный вариант развития событий, Каина победить удастся, и Алекс освободится от его власти... Что делать тогда ей? Остаться с Антоном? Или вернуться к вампиру, из-за которого она страдала все это время? Дилемма была нелегкой, Долл начинала задумываться о том, что умереть для нее было простейшим выходом. Не облегчал решение задачи и тот факт, что девушка не могла сказать точно: любит ли она Антона. То что она к нему испытывала, больше походило на необходимость в поддержке и заботе, абсолютно эгоистичную по сути своей. Тогда как в том, что Алекса она если не любит, то по крайней мере, любила - сомнений не было.
  Не прибавляло оптимизма Долл и ощущение Смерти, которая нарезала постепенно сужающиеся круги вокруг девушки. Это чувство было таким реальным, почти осязаемым; в каждой тени бывшая вампиресса видела Тьму, уже знакомую ей.
  И, тем не менее, она не позволяла себе сдаваться, хотя безысходность не собиралась отпускать девушку так легко. Дни до "Рождественского" бала пролетали как во сне. Долл сама удивлялась, как ей удается продолжать ходить в школу, вести себя нормально, привычно изображая самовлюбленную красотку, получающую удовольствие от всеобщего обожания... Вот только взгляд печальных пронзительно зеленых глаз сбивал с девушки всю напускную браваду. Антон почти все время был с ней и это было одновременно облегчением и испытанием для Долл. Облегчением, потому что с ним она могла расслабиться, перестать изображать самоуверенную стерву. Рядом с семарглом не было нужды играть на публику. Ей было спокойно рядом с Охотником, каким бы странным это не казалось... И в тоже время с ним девушке приходилось притворяться гораздо сильней, чем перед кучкой подростков в школе. Долл не говорила о своих чувствах - точнее не говорила о чувствах к Антону. Но ей казалось, что случайно оброненная фраза - что у девушки не получается обманывать семаргла - оказалась пророческой, и Антон прекрасно знает, что она не до конца искренна с ним.
   Под впечатлением последних дней Долл решилась сделать еще одну запись в своей тетради. Первую за долгое время. Сначала боль была слишком сильной, чтобы ее можно было излить на бумагу. Потом настала холодная вампирская пустота, записывать которую также не имело никакого смысла. Но сейчас она испытала непреодолимое желание сохранить все происходящие с ней события.
   Ошибаются те, кто считают что циники не нуждаются в любви. Не стоит забывать, что циничность в большинстве случаев неотделима от эгоизма. Именно поэтому мы жаждем любви, заботы и внимания, гораздо больше, чем остальные. Но является ли жажда быть любимым, ЛЮБИМОЙ... является ли это чувство самой любовью?..
  Дальше следовала короткая приписка, таким неровным почерком, будто рука у того, кто писал это, жутко дрожала.
   В конце мне захотелось написать: "время покажет". Но я поняла, что именно времени у меня нет.
  
   ***
  
  Для неожиданно ставшей смертной (ну, или почти смертной) Долл были непривычны многие человеческие надобности, особенно девушку напрягал тот факт, что ее все время клонило в сон. Какое-то время она ждала, что в них снова появится Мёриел, но состояние в которое экс-вампирочка проваливалась, как только касалась подушки, скорее напоминало летаргию - темное, неосознаваемое, без сновидений. Иногда Долл боялась, что может не проснуться - так глубоко ее затягивал этот коматозный омут. "Черт, это похоже на "кошмар на улице вязов" - а это уже совсем не смешно", - думала она с обычной долей сарказма. Тем не менее, с необходимостью во сне Долл ничего не могла поделать.
   Однажды выгадав время, когда блондинка вновь задремала на диванчике (до своей спальни Долл добиралась редко, предпочитая оставаться в гостиной, под наблюдением Антона), Флай решила серьезно поговорить с братом. Выйдя на балкон (Охотница решила действовать согласно принципу "не буди вампира, пока он спит на диване", пусть даже вампир бывший), она печально посмотрела на Антона.
  - Зачем ты позволяешь ей себя мучить? - семаргл хмуро покосился на сестру, сделав вид, что не уяснил вопроса.
  - Не понимаю, о чем ты, - буркнул он.
   В бледно-зеленых кошачьих глазах Охотницы мелькнул призрак какой-то старинной боли, который тут же сменился уже вполне привычной вспышкой гнева. Ее жутко раздражало, что эта мерзкая блондинка стала барьером между ней и братом... а ведь раньше между ними не было никаких секретов и недомолвок. "И зачем я только заставила нас вернуться в этот треклятый Чикаго", - подумала Флай, во второй раз в жизни пожалев о своем путеводном даре. А вслух яростно выпалила.
  - Ты влюбленный идиот! Проклятье, думаешь я стала бы вмешиваться, если бы у вас случилась невероятная история любви, в стиле: "Сумерки" отдыхают!.. Но эта мерзавка тебя просто использует и сбежит при первой же возможности...
  Антон мягко улыбнулся в ответ на эмоциональную тираду.
  - В отличие от тебя, я верю в лучшее в людях.
  - Смотри, чем сильнее на что-то надеешься, тем сильнее будет разочарование, - устало предупредила сестра, не надеясь быть услышанной.
  Антон испытующе глянул на нее.
  - Но ты ведь не только мою личную жизнь хотела обсудить?
  - Не только... - как эхо повторила Флай, - Я... я очень устала, братик. Сколько веков мы ходим по земле, оставляя за собой трупы бессмертных?..
  - Много, очень много. Я тоже не люблю вести подсчет, так что точнее не скажу. Но с каких пор ты разочаровалась в деле охотницы?
  Флай отрицательно помотала головой.
  - Я по-прежнему считаю, что мы поступаем правильно, - она помолчала немного, - Помнишь рассказы о том, что тем, кто несет бремя бессмертия не суждено переродиться?
  Антон согласно кивнул.
  - Это ложь. Как минимум потому, что самого бессмертия не существует.
  Страшное предположение шелохнулась в голове Охотника. Он, как и почти всегда, догадался о том, о чем сестра не договаривала.
  Флай в ответ на невысказанный упрек виновато потупила взор.
  - Прости... Знаю, что не должна тебя бросать. Я ужасная эгоистка, да?
  Ошарашенный Антон только и смог выдавить.
  - Раз в жизни, конечно, можно побыть эгоисткой... Но потратить эту возможность на то, чтобы выбрать смерть!?..
  Охотница продолжала смущенно молчать. Лицо Антона озарила неожиданная догадка.
  - Так ты... ты надеешься, снова встретить е г о? - изумленно выдохнул он.
  - Не надеюсь. Уверена.
  Семаргл хотел спросить еще что-то, но слова застряли в горле, когда он услышал жуткий, рвущий тишину элитной квартиры. Переглянувшись с сестрой, они оба тут же кинулись в комнату.
  ...Антон ожидал чего угодно, думал, что вампир все же как-то проник в дом и теперь напал на Долл. Но девушка лежала на кровати и никого не было рядом. Она и не кричала уже и казалась спокойной. И только увидев ее лицо, Антон побледнел от ужаса и сквозь зубы прошипел неразборчивое проклятие.
  Лицо девушки было абсолютно меловым, без единой кровинки, однако не это было самым жутким. Глаза, обычно светло голубые, стали фосфорически-белыми, без зрачка, белка, радужки... Широко распахнутые в бессловесном ужасе, они видели что-то, неведомое другим. Долл вскрикнула еще раз, но не так протяжно и душераздирающе. Вот только после него из-под век выступили брусничные капли... будто девушка заплакала кровавыми слезами.
  - Что с ней за чертовщина творится!? - отчаянно закричал Антон, повернувшись к сестре, стоявшей рядом в немом оцепенении, - Только не говори... Она же не умирает?
  - Нет... Хотя это вполне может с ней случиться.
  - Да объясни по-человечески! - взмолился семаргл.
  Флай обиженно нахмурилась.
  - Кажется, Каин добрался-таки до нее, но только в тонком измерении. Что непонятного?
  - Да как ты можешь быть такой спокойной!?
  - Могу, потому что мы все равно ничем ей не поможем! - воскликнула Охотница, заламывая руки в каком-то немного театральном жесте.
  - Так нельзя, - прошипел разъяренный семаргл, - Нужно сделать хоть что-то! Пожалуйста, Стрекоза...
  - Чего ты от меня хочешь! Я же сказала, мы ничего не сможем сделать. Это ее битва, - негромко добавила Охотница.
  
   Глава 21. Жертвы должны приноситься добровольно.
  
  Открыв глаза, Долл с облегчением подумала, что к ней все-таки вернулись сновидения. Неизвестно, почему ей в голову пришел этот вывод, ведь комната выглядела вполне привычно, разве что тени в углах казались глубже обычных. Впрочем девушке всегда снились живые, реалистичные сны, так что она особенно не удивлялась.
  По-кошачьи потянувшись, Долл с удовлетворением поняла, что чувствует себя вполне отдохнувшей... хотя вряд ли во сне можно хотеть спать. На самом деле, сон-то оказался на редкость странным, и бывшей вампирессе было совершенно неясно, что нужно делать и чего ждать.
  И тем не менее некая напряженность ощущалась в этом странном ирреальном мире. Долл не видела, но чувствовала чей-то недобрый взгляд за своей спиной, а тени становились все гуще и темнее, будто кто-то постепенно гасил свет. Пробегающий по позвоночнику холодок подкреплял убежденность в том, что все-таки здесь что-то неладно.
  Знакомый нежный голос (так похожий на голос самой Долл) прозвенел в напряженной тишине, рассеяв хотя бы часть страхов девушки.
  - Здравствуй снова, сестра.
  Невысказанные возмущения застряли в горле блондинки. Ей это послышалось, или Мёриел действительно сказала...
  - Да, ты не ослышалась. Я должна была сообщить это, но подробности ты узнаешь сама...
  Не высказанное условие повисло в воздухе. И Долл, догадавшись о том, в чем именно заключалось сомнение, продолжила.
  - ...если останусь жива.
  - Вот именно, - подтвердила крылатая, - У нас мало времени, так что не перебивай меня. Тебе предстоит пройти три пути, первый из них уже подходит к концу. Помни: то что завершилось, нельзя начать сначала. Умей уходить и расставаться. Далее, твои враги. Конечно же, в первую очередь это Каин. Первый убийца силен, но ты не должна его бояться. Обратись к силам своей крови, своего наследия - и ты одержишь победу. В конце первого пути я покину тебя. Чтобы начать второй, отыщи нашу мать...
  - Нашу?.. - начала было пораженная Долл, но Мёриел не дала ей продолжить.
  - Не трать время на вещи, до которых можешь и не дожить, - резко оборвала она, и жалобно посмотрела на блондинку, - Ты не должна повторить мою судьбу.
  - А ты?.. - Долл уже начинало надоедать тот факт, что ни один вопрос ей не удавалось договорить до конца. Ее отражение каким-то образом предугадывало все, что еще не успело соскочить с языка экс-вампирессы.
  - Меня убили. Впрочем, сейчас не об этом... Ты ведь тоже чувствуешь это? - крылатая демонстративно повела плечами, демонстрируя, как ей некомфортно.
  Долл решила не утруждать себя устным ответом - за последние несколько минут она уяснила, что смысла в этом немного - и просто кивнула.
  - Он вот-вот будет здесь, - уточнений, кем является этот "он" не потребовалось, блондинка по интонации поняла, что речь идет именно о Первом, - В этом мире тебе не смогут навредить физически, но влиять на дух Каин умеет мастерски, - Долл с тревогой заметила, что силуэт ее крылатой сестры начал наливаться светом, постепенно растворяясь в золотистом сиянии. "Куда!?.." - мысленно воскликнула девушка, но на этот немой вопрос Мёриел ответить не удосужилась.
  - Как бы жутко тебе не стало - знай, это все остается лишь сном, пусть и не совсем обычным... не дай Каину играть на твоих чувствах.... - донесся от сверкающей фигуры, такой яркой, что черт уже нельзя было разобрать, прощальный шепот.
  А Долл с неприятным удивлением осознала, что вновь осталась одна. И вновь тишина этого иллюзорного безжизненного мира нахлынула на нее. Долл почти физически могла ощущать ее тяжесть: будто девушку резко окунули на огромную глубину. В ушах зашумело, а к горлу начала подкатывать тошнота. У блондинки создалось престранное чувство - будто, даже закричи она сейчас во всю силу своих девичьих легких, ни один звук все равно не прорвет это колдовское безмолвие.
  И все же, каким бы чудным не было это измерение, оно с практически доскональной точностью повторяло дом Долл. Какой-то хрустяще-звенящий звук (который у самой девушки почему-то проассоциировался со звуком ломающихся костей) донесся со стороны, где в реальном мире располагалась ванная блондинки.
  Ладно, все знают, что в фильмах ужасов именно так и начинаются ужасающие события. Но сидеть и покорно ждать, когда нечто произойдет? Нет, беспокойная натура Долл не позволяла ей остаться на месте. Тем более - может там и не окажется ничего...
  По-прежнему будучи напряженной, девушка осторожно приподнялась с дивана и двинулась в сторону ванной комнаты. Минуты за которые она дошла до двери светло-бежевого дерева, показались вечностью, как бы банально это не звучало. Тем не менее, ускорить шаг было выше ее сил.
  Интуиция Долл подсказывала что с ней затеяли очень нехорошую игру... и вряд ли игра это окончится хорошо.
  Догадку эту подтвердила надпись, сделанная на светлой двери - по небезосновательному подозрению девушки ничем иным, как кровью или чем-то очень с нею схожим. "Lasciate ogni speranza voi chentrate". В этой фразе Долл легко узнала (все же вампирская-ничего-незабывающая-память давала о себе знать даже после того, как она фактически перестала являться бессмертной) цитату из бессмертной "La divina Commedia" [26] Данте Алигьери.
   - Значит, "оставь надежду, всяк сюда входящий", - фыркнула Долл. Ее привычное черное чувство юмора заметно оживилось при виде столь трагичной и даже претенциозной надписи... перед входом в туалет. Веселье немного разогнало страхи, однако некая тревожность сохранялась, и чтобы подбодрить себя девушка продолжила говорить вслух.
  - Радует одно: Каин - если это, конечно, он, а не мое безумное подсознание - читает хорошие книги. Будет о чем поговорить с психопатом... Глядишь, побеседуем о литературе и раздумаем убивать друг друга, - с этими словами девушка потянула дверную ручку и шагнула через порог. Внутри оказалось темно, хотя абсолютным мраком это назвать было нельзя - скорее неясный сумрак. Долл почти без всякой надежды щелкнула кнопкой выключателя - ну так и есть, электричество в мир снов, видимо, никто не додумался провести. "Ладно, в принципе могло быть хуже - то есть темнее", - с неожиданным оптимизмом подумала блондинка. И почти в ту же самую секунду она увидела источник того звука, который собственно и привлек ее.
  По гладкой поверхности зеркала, висящего над раковиной, ровно посередине прошла темная молниеобразная трещина, разрубившая отражение ванной на две половины. Так... плохие приметы ко всему прочему. Сколько там лет несчастий это должно предвещать? Впрочем, несмотря на все нарастающее неприятное чувство внизу живота, Долл не позволяла суеверному страху завладеть собой. Да, как уже говорилось, никогда она не была суеверной.
  - А дальше что? - спросила она у самой себя, - Армия черных кошек? Или часы, показывающие 13:13:13? Ну, как-то не так я себе представляла самые жуткие кошмары... Каину надо поучиться у современного телевиденья - заставил бы он меня несколько часов подряд смотреть шоу "Подружка Перис Хилтон", вот тут я, пожалуй, признала его мастером ужасов. А тут... никакой фантазии.
  Девушка удовлетворенно подошла к расколотому зеркалу и самоуверенно взглянула в его стеклистую гладь. Отражение показало то, что она и ожидала увидеть - красивую бледную девушку со сверкающими, почти фосфорически-голубыми глазами. Долл сморгнула и за тысячную долю мгновения до того, как ее глаза оказались закрытыми, ей почудилось, будто лицо в зазеркалье изменилось. До дрожи знакомые кроваво-алые глаза первого убийцы запечатлелись на обратной стороне век. И как бы она не старалась убедить себя в том, что это ей лишь причудилось... Долл становилось не по себе.
  Как-то уж слишком странно - не иметь возможности управлять собственным сном, не иметь возможности проснуться. Девушка повернулась к двери, которую благоразумно оставила приоткрытой, но не успела она и шагу сделать в сторону выхода, как неощутимый порыв ветра (или чей-то злой воли) захлопнул дверь прямо перед ней. Не впадая в панику, блондинка спокойно попыталась толкнуть деревянную створу, та, разумеется, не поддалась. Прикоснувшись к ручке, девушка тут же с проклятием отдернула ладонь: металл выглядел совершенно обычным, но на ощупь оказался раскаленным.
  "Хм, ситуация определенно все больше напоминает дурной хоррор... Вот только экшена маловато". Неожиданно Долл снова почувствовала какое-то движение в зеркале за своей спиной. Резко обернувшись она поняла, что была чертовски права с мыслями об ужастиках. Из горла девушки вырвался отчаянный крик, такой пронзительный и жуткий, что даже у нее самой волосы встали дыбом.
  ...Жуткая трещина в зеркале теперь проходила не по стеклу. Казалось, она стала еще глубже и теперь разделила отражение самой Долл на две части. Одна половина оставалась вполне человеческой - только глаза поражали сверкающей белизной, поглотившей и зрачок и радужку. Зато другая... другая вполне могла быть создана безумным воображением мастеров ужаса, вроде Стивена Кинга и Клайва Баркера.
  Пергаментная растрескавшаяся кожа, из шрамов которой сочилась пунцовая, почти черная, загустевшая кровь. Тонкий безгубый рот, ощерившийся обломанными желтыми зубами. Глазницы с ввалившимися высохшими, как чернослив глазами. Лицо, принадлежащее существу, которое вполне могло быть ровесников самого времени.
  Жуткое, древнее - оно являлось олицетворением жестокой Вечности, которая не щадит даже бессмертных.
  В это мгновение Долл с невероятной ясностью осознала, что этот обезображенный тысячелетиями лик, то что будет с ней... или было когда-то. В это мгновение она страстно пожелала собственной немедленной смерти.
  
   ***
  
  А между тем девушке и в реальности не становилось лучше. Антон с тревогой отметил, что кровавые слезы так и продолжали струиться по ее мраморной коже, оставляя на ней ржавые полосы. А еще тело девушки стремительно холодело, становясь таким ледяным, каким не бывают даже вампиры. Это была даже не прохлада мертвого - настоящий мороз, как от антарктического айсберга. Флай мимоходом заметила, что скоро связь Долл с этим миром будет прервана окончательно. Фактически это означало смерть, но брат с сестрой понимали, что, вероятно, это окажется многим хуже.
  Семаргл уже потерял всякую надежду получить помощь от сестры и просто беззвучно молился своему мистическому отцу и всем прочим известным ему богам. Не за себя просил, конечно. Только за то, чтобы для этой девушки все окончилось благополучно. Если бы только он сам был вхож в иллюзорный мир!.. Но роль Семаргла (что древнего бога, что его потомков) заключалась лишь в охране границы между явью и навью. Он не должен лезть в то, что происходит в каком-либо из измерений. Защита людей от нежити была частью этой службы, ведь вампиры не принадлежат человеческому миру. Возможно Семаргл-отец обладал полномочиями, позволяющими порой нарушать правило невмешательства. Но у Антона их точно не было.
  Как бы то ни было, отправление в мир иной (не просто иллюзорное создание снов, а то место, в которое можно попасть только тем, кто мертв или находится на грани смерти) - дело рисковое. Даже для волшебных существ, имеющих определенные преимущества это было почти равносильно самоубийству. Когда первый запал отчаянье немного поугас, Антон понял, что не имеет право просить свою сестру о таком. И если в нави что-то пойдет не так, он потеряет сразу двух дорогих ему людей.
   Тем сильнее было удивление парня, когда Охотница со вздохом проговорила.
  - Я сделаю это.
  - Но ты ведь...
  Флай вскинула руку в предупреждающем жесте.
  - Я помню. Нет нужды повторять то, что я сама сказала несколько минут назад. Да, мне не нравится эта девчонка. Можно сказать, что эта заносчивая блондинка меня жутко бесит. Но в данный момент речь идет не о моих антипатиях. Слишком важные вещи связаны с этой вампиршей. И я это знаю и не могу игнорировать.
  - Ты не обязана... ни ради меня, ни ради долга, ты не должна рисковать собой, - серьезно сказал Антон.
  Эос в задумчивости прикусила губу.
  - Я ведь уже все решила. Хотя не хотелось бы бросать младшего брата на растерзание чокнутых вампиров именно сейчас. Если я не вернусь - значит мое время уже пришло. Но девчонку я вытащу в любом случае, обещаю.
   Она крепко обняла брата - все же столько лет они бок о бок сражались с вампирами... Флай уже привыкла, что рядом всегда есть кто-то близкий и родной, понимающий большую часть твоих тревог.
  - Спасибо, - поблагодарил ее семаргл. Что бы там не говорила Охотница, но он-то прекрасно понимал, что на это она идет по большей части ради него. "Боги, сделайте так, чтобы она, наконец, обрела покой и отыскала своего Дракона", - мысленно попросил он, зная, что Флай также услышит это.
  - Есть пути, по которым нельзя вернуться. Есть те, прощаясь с которыми однажды, мы уже не встретим их вновь, - словно в ответ на его пожелание произнесла Охотница и тут же отрицательно покачала головой, - Я сейчас не о себе... или, по крайней мере, не только о себе. Для всех бессмертных самым важным качеством является умение не привязываться. Я им так и не овладела в совершенстве... надеюсь, хоть у тебя получится.
  Это были последние слова, которые должны были быть произнесены. Все советы даны, прощания и благодарности сказаны. Слов нет, остается только действие. Мы должны уметь добровольно идти на жертвы ради высших целей. Если мы не совершаем их по собственной воле, нас принудят к этому обстоятельства. Вот только вынужденные действия приносят гораздо меньше пользы или вовсе оказываются бесполезными.
  Флай знала, что все, что она делает, действительно необходимо. У нее есть свои мотивы: волнение за близких, чувство судьбоносности этих событий и, не в последнюю очередь, собственная усталость от жизни.
  Охотница приблизила свое лицо к мертвенно-бледному лику вампирессы. Ее нефритовые глаза встретились с незрячим белесым взглядом. "Ее глаза похожи на молнию", - успела подумать Эос, прежде чем провалилась в сияющую пустоту.
  Антон сожалел, что не может последовать за ней и Долл. "Это ее битва", - сказала его сестра и, тем не менее, вмешалась. А он вынужден сидеть здесь и только гадать, с какими ужасами девушкам придется столкнуться в нави.
   Как только тело Охотницы обмякло (пока это означало лишь то, что ей удалось оказаться в ином мире), Антон бережно пересадил сестру в стоящее рядом кресло. Ее глаза были также распахнуты, как и у Долл, но хотя бы оставались нормального цвета.
  Прошло около двадцати минут, в течение которых ни одна из девушек не подавала признаков жизни. Даже дыхание у них было слабым-слабым, едва различимым. Пульс и вовсе сводился к паре ударов в минуту. Сейчас они обе были близки к смерти, как никогда раньше. Однако для Долл риск был сильнее, ведь из них двоих она была больше человеком, чем Охотница. И все же, даже частичная принадлежность к вампирам давала ей какой-никакой шанс.
  Антон начал терять надежду, несмотря на то, что сестра клятвенно пообещала ему вернуть Долл... иной мир мог решить иначе. Но неожиданно Долл вскочила, жадно хватая ртом воздух, будто она только что вынырнула из воды. Семаргл тут же кинулся к ней, но девушка жестом остановила его и указала на Флай. В отличие от экс-вампирессы, Охотница оставалась недвижимой, но по прошествии нескольких мучительных секунд ее остекленевший взгляд обрел осмысленность, и она с силой втянула в себя воздух, как только что сделала Долл.
  На такое Антон даже не рассчитывал. Вернулись обе - это было невероятно, практически невозможно. Даже если бы это удалось только одной из них, сие событие было бы на грани фантастики... И несмотря на то, что Флай и так не собиралась задерживаться на Земле, Антон был безумно рад, что на этот раз его сестра вернулась.
  - Что с вами произошло? - спросил семаргл, переводя взгляд с одной девушки на другую.
  Долл потихоньку приходившая в себя, заговорила первой. Голос ее был негромким, вероятно, она еще не окончательно отошла от пережитого потрясения.
  - Это нельзя описать. Скажу только, что я столкнулась со своими кошмарами и... - она повернулась к Флай, - без тебя бы я не справилась, спасибо. Знаю, иногда я веду себя, как стерва, - на слове "иногда" Флай скептически приподняла бровь, - Ну ладно, почти всегда, - поправилась блондинка, - Но я действительно благодарна вам обоим.
  У Антона создалось ощущение, что девушка чего-то недоговаривает, о случившемся с ней в ином мире. Впрочем, это ее право. Она только что встретилась с собственными страхами, а это действительно очень личное.
  На самом деле, Долл сокрыла не так уж много. То что произошло с ней в измерении нави действительно сложно было выразить словами. Фактически она умолчала лишь о Мёриел. Что-то подсказывала девушке, что появление птицы-которая-становится-человеком, и притом является практически твоим близнецом, не является чем-то нормальным даже в мире магии. Вряд ли вампирессу отправят в психиатрическую клинику. Для сумасшедших вампиров существует только одно лекарство - золотой клинок в сердце. И, не смотря на то, что Флай спасла ее, Долл не слишком-то обольщалась на ее счет. Почему-то блондинка была уверена, что Охотница такая же сторонница радикальных методов решения проблем, как и она сама. И девушке очень не хотелось оказаться той самой "проблемой".
  
   ***
  
  Последний, один-единственный день. Завтра - если верить загадочным изысканиям Флай - решится ее судьба. Ладно, скажи Долл кто-нибудь, что ее судьба решится на школьных танцах... В общем, это было и смешно и грустно, но девушка уже успела уяснить, что жизнь вообще двойственна.
   К примеру, несмотря на всю свою напряженность, Долл твердо решила повеселиться на Рождественском балу. Если она проиграет, то хоть повеселиться напоследок. Если выиграет - будет, что отпраздновать.
   Девушка понимала, что эта загадочная игра, которую затеял с ней Первый, становится серьезней. Закончились аккуратные прощупывания почвы и запугивание противника. В конечном итоге остается всего два варианта: Жизнь и Смерть. Игра, самая простая, жестокая... и самая древняя. Без правил. Без жалости к проигравшим. Ты не выиграл - значит, ты уже труп... Теперь все по-взрослому. И жертв не избежать.
  Погружение в собственные кошмары было ужасным. Но в тоже время, Каин, сам того не ведая, помог Долл разобраться в себе. Выбор сделан, ставки сделаны. Ставок больше нет - на кону все. Завтра ее мир, наконец, обретет целостность... или разрушится окончательно.
  Но девушка не знала, что перед главной битвой ей предстоит пройти еще одно испытание - возможно, даже более трудное.
  Взгляд изумрудных глаз. Пронзительный и одновременно такой нежный. Семаргл был рядом, и Долл было спокойно и хорошо рядом с ним. Вероятно, для кого-то между этими чувствами и любовью можно было поставить знак равно. Но не для Долл. Она знала, что комфорт - это еще не любовь. И, несмотря на безмятежность, которой ее наполнял Антон, девушка ощущала, что не была окончательно... целой. Да, именно целой. Алекс вырвал кусок ее сердца и только он мог вернуть его ей. Он или никто.
  Взгляд. Как он может одновременно приносить в душу мир и хаос? Взгляд обладает особой силой, но всегда остаются слова, которые он пытается донести. Три слова.
  - Я. Люблю. Тебя...
  Короткая фраза, однако в нее столько вложено... Ты - моя жизнь. Дышу ради тебя. Умру, если прикажешь.
  Думаете, сложно сказать признание в любви? Да, это так. И все же есть кое-что, в чем признаться намного трудней. Всего на одно слово больше... но как оно все меняет!
  Как сказать безжалостную правду: "Я не люблю тебя"? А как сказать это человеку, который, тем не менее, очень нужен тебе?
  Долл знала, что у нее есть выбор. Она может сказать эту правду - разбить Антону сердце - остаться одной. И может соврать... В тот момент девушка не задумывалась о пресловутой "лжи во спасение". Даже если она кого и спасала, то только себя. Что такое зло? Это когда ты знаешь, что поступаешь плохо... но знание тебя не останавливает. Полное осознание своих действий - и их последствий. Хладнокровное. Жестокое. Расчетливое. Вот какое оно - настоящее зло.
  "Прости... возможно, когда-нибудь ты сможешь меня понять...", - виновато подумала девушка. А вслух сказала.
  - Я тоже тебя люблю...
  Теплые губы Охотника будто поставили на ней печать. Печать лгуньи и предательницы. Она не стала отстраняться, позволила поцелую захватить себя. Хотя Долл и показалось, что в этом поцелуе была горечь ее лжи и ее отчаяния.
  "Я хочу быть свободной. Жаль, что для того, чтобы достигнуть цели, я должна причинять тебе страдания". К ней вернулось то, от чего Долл так старательно отгораживалась шесть месяцев. Она чувствовала. Вину и боль. Ей действительно было искренне жаль. Вот только это ничего не меняло.
   Глава 22. Время правды или Игра в цвета.
  
  Долл все же удалось ненадолго сбежать из-под опеки Антона. Ей нужно было подумать о многом... и купить платье к балу. Возможно, кому-то такое поведение показалось бы легкомысленным. Возможно, это так и было.
  Чутье говорило девушке, что Каин не нападет сейчас, приберегая силы для кульминации. Но для Антона голос интуиции не являлся достаточно веским аргументом - оставлять Долл одну он не собирался. В качестве телохранительницы к ней приставили Флай. Еще совсем недавно Долл бы возмутилась такому решению и сделала все, чтобы избавиться от Охотницы. Но оставаться дома и дальше чувствовать на себе этот влюбленный взгляд, уличающий ее в обмане - это было совершенно невыносимо.
  Поэтому ей только и оставалось, что стерпеть присутствие Флай и надеться, что та будет молчать в течение всего шопинга. На самом деле, рассчитывать на это было достаточно наивно.
  Благо до магазина они добрались не перекинувшись ни словом. Скорее всего, потому что ехали девушки в такси, а некоторые темы посторонним слушателем было знать ни к чему.
  Однако шумный бутик на Стейт-Стрит показался Флай подходящим местом для "беседы по душам". Долл как раз притормозила возле витрины ювелирного, где всеми своими каратами сверкало шикарное колье от "Chanel". Долго не лукавя, Охотница спросила напрямик.
  - Скажи правду: ты испытываешь что-то серьезное к Антону?
  Долл недовольно покосилась в сторону высокой брюнетки. Проклятье, видимо, о спокойном шопинге можно забыть! Сразу отбросив попытки мирного разрешения стремительно назревающего конфликта, девушка сердито прищурилась.
  - Я помню, что ты помогла мне там, в мире кошмаров. Но это совершенно не дает тебе никакого права лезть в мою личную жизнь!
  - Это также жизнь моего брата. И, чтобы беспокоиться за него, мне не нужны никакие права, - с каменным выражением лица парировала Охотница.
  - Ты бы еще сказала, что я, мол, как порядочная девушка, обязана выйти за него замуж, - зло усмехнулась Долл, - Наличие или отсутствие у меня каких-либо чувств тебя не касается. И точка.
   Реакция Флай была стремительна, как бросок королевской кобры. Она без труда подхватила миниатюрную блондинку, оторвав ее от земли дюймов на пятнадцать. Долл с каким-то запоздалым ужасом осознала, что у Охотницы уже были сотни возможности прикончить "ненавистную вампиршу". И то, что Долл все время хамила и огрызалась, только увеличивало вероятность того, что терпение у Флай рано или поздно иссякнет.
  - Не груби мне, - прошипела Флай, а зрачок ее глаза на какую-то долю мгновения стал узким, почти змеиным, - Мы не подруги и никогда ими не станем. И то, что ты до сих пор жива, можно списать только на твое невероятное везение и мое ангельское терпение. Но за брата я готова убить...
  Неожиданно Долл вновь почувствовала собственную безнаказанность. И действительно...
  - Убить? - ехидно переспросила она, - Что, прямо здесь, на глазах у стольких людей? Нет, не думаю. К тому же... если причинишь мне вред - Антон тебе этого не простит.
  Охотница неохотно разжала пальцы да так, что Долл болезненно стукнулась об угол прилавка. Потирая ушибленную спину, девушка бросала на Флай взгляды, исполненные неприкрытой злобы. "Тоже мне телохранительница! - с досадой подумала она, - С такими охранниками никакие враги не нужны!". Блондинку радовало только то, что она, похоже, вновь оказалась права - Флай может и хочет ее прикончить, но делать этого не будет по вышеуказанным причинам. Придя к выводу, что разговаривать с "этой дикаркой" бесполезно, Долл решила просто не обращать на нее внимания. Тем более среди бесчисленных стендов и манекенов в фирменных шмотках она чувствовала себя вполне защищенной. Что от Охотницы, что от Каина.
   ...Кстати, о манекенах. Как раз на одном из них красовалось умопомрачительное вечернее платье. На фарфоровом лице девушки расцвела радостная улыбка, как только она представила этот наряд на себе.
  
   ***
  
  Вы когда-нибудь пробовали разглядеть в зеркале свою спину? В любом случае, занятие это довольно непростое, если не сказать невозможное. А когда спину надо не только разглядеть, но и продеть сквозь малюсенькие отверстия десятки тонких шнурков?..
  В общем, именно этим сейчас и занималась Долл, безуспешно пытаясь затянуть корсет своего платья. Почему-то некоторые дизайнеры упрямо отказывались принимать такие изобретения, как застежка-молния (или хотя бы крючки), заменяя их старомодной шнуровкой. Несмотря на эту неудобную особенность, платье смотрелось на девушке просто невероятно. Чувствовалось, что вдохновением для его создателя послужили наряды танцовщиц из "Мулен Руж", по крайней мере какие-то мотивы были схожи. Сзади шлейф, состоящий из пышных воланов, почти касался земли, но спереди оказывался значительно короче, открывая колени девушки. Про корсетный лиф со шнуровкой, уже было сказано. И еще цвет...
  - Я думал нужно надеть что-то белое,- заметил Антон, неожиданно появившийся в двери, и тут же смутился, - Извини, мне следовало постучать.
  "Милый, добрый... и к тому же скромный. Ну почему я не могу полюбить Антона? Это бы сделало мою жизнь значительно проще...", - досадовала на себя девушка, не произнося, конечно, вслух этих слов.
  - Все в порядке. Лучше помоги мне, - попросила она, демонстрирую свою абсолютную беспомощность в борьбе с хитросплетениями шнурков, - Так чем тебе не нравится красный? - спросила Долл, когда семаргл приблизился к ней.
  - Ты бесподобно выглядишь, - покачал он головой, - Я лишь сказал, что этот цвет немного не соответствует традиции...
  - Зато он соответствует мне! - возразила девушка, - К тому же с моим цветом волос и кожи, в белом я бы и вовсе выглядела белой молью.
  Она чуть заметно вздрогнула, когда теплые пальцы Охотника коснулись ее холодной кожи. Странно, температура тела у Долл все так же оставалась ниже нормы, хотя фактически она уже не являлась "немертвой".
  Антон, ловко справляющийся с непослушными шнурками, вновь возразил ей.
  - Тебе любой цвет будет к лицу.
  - Не буду спорить, - мягко улыбнулась Долл, - Просто красный мне больше по душе. И вообще, это по-настоящему вампирский цвет. Ну и еще черный. А вот в белом дитя ночи представить труднее.
  - Красный - символизирует страсть, кровь и благородство. Черный - покой, одиночество, депрессию. А вот белый - один из самых противоречивых цветов. Он может означать невинность. А может - смерть. В древности это был окрас похорон, - парень задумчиво прикусил губу, - И ты теперь человек, - оспорил он ее последнюю фразу.
  - Вампира могила исправит, - фыркнула Долл, - А я пока жива и рассчитываю вернуться в прежнее состояние...
  Тут девушка осознала собственную ошибку, но было уже поздно. Антон застыл каменным изваянием, и только его пальцы автоматически продолжали бороться о сложной шнуровкой. Долл практически могла ощущать его нему боль, зависшую в воздухе крошечными электрическими разрядами.
  - Ты... ты ведь это не серьезно? - почти прошептал он, хотя чувствовалось, что парню скорее хочется кричать, спорить, доказывать... в общем, совершать все те глупости, на которые обычно толкает любовь.
  Последний узел корсета был завязан - какой печальный символизм! Она ведь тоже связана с семарглом - это невозможно отрицать. И пусть с ее стороны, вовсе не любовь удерживает ее, но узы судьбы все равно прочны. Они разорвутся, когда настанет время. Новых узлов уже не будет, а те, что были завязаны прежде, вот-вот разомкнутся.
  "Он знает! - вспыхнула в ее голове нежданная догадка, - Разумеется, отрицает, не хочет верить... Но знает, что не сможет меня удержать".
  Девушка повернулась к Охотнику. В ее голове порхало столько мыслей... а в сердце вспыхивало столько чувств, от которых она уже успела отвыкнуть. И это было больно. Преимущества вампирского существования, в котором важнее не человеческие ощущения, а скорее инстинкты, казались теперь еще очевидней.
  Глаза Долл, обычно переливающиеся, сверкающие жизнью, сейчас были сероватыми и тусклыми... словно кто-то задул внутренний огонь.
  - Вряд ли ты сможешь меня понять, - виновато произнесла она, - но хотя бы попытайся... Я чувствую, что это мое. Пусть я не сразу это осознала, ведь Пробуждение было очень болезненным... Но сейчас я уверена: я хочу быть вампиром.
  - Ты говорила, что любишь...
  Она резко провела ладонью по лбу, словно проверяя, нет ли у нее жара. Жара не было, но ей уже начинало казаться, что весь окружающий мир плавится в лихорадочном бреду. Да и сама она тоже. Ведь следующие слова, которые сорвались с губ Долл, раньше могли бы быть произнесены, только при температуре выше тридцати девяти градусов... они не были истинны на сто процентов, однако, оказались ближе к правде чем то, что было сказано ранее.
  - Это ничего не меняет, - девушка слабо вздохнула: что-то мешало дышать по-настоящему глубоко, будто грудь сдавливал даже не дурацкий корсет, а стальные обручи, - И... если ты сейчас уйдешь - это будет самым правильным...
  - Тсс, - теплый палец осторожно скользнул по губам блондинки, - Наше время для расставаний еще не пришло. Пока еще, нет.
  - Но... - последовала неуверенная попытка оспорить этот вердикт.
  Изумрудные глаза семаргла были полны нечеловеческой печали. Тем не менее, он каким-то чудом отыскал в себе силы улыбнуться.
  - Я знаю, о чем ты хочешь сказать, - Антон мягко повторил ее же слова, сказанные только что, - И это ничего не меняет.
  Охотник бесшумно вышел из комнаты, дав девушке возможность закончить сборы в одиночестве. Долл растерянно опустилась на пол, не задумываясь о шелковой юбке. Хотелось плакать, безумно, до дрожи. Но плакать о других она не умела - разучилась много лет назад. А лить слезы по себе самой было бы глупо... Ведь для нее все складывалось наилучшим образом...
  Почему же ей тогда так плохо?..
  
   ***
  
  Разумеется, они опоздали. По лучшим традициям сказок. Разве что туфельку Долл не теряла, хотя про обувь - это отдельная история. Блондинка успела несколько раз проклясть полное отсутствие вкуса (вкупе с чрезмерной практичностью) У Флай. Потому что ее заставили надеть простенькие черные балетки на плоской подошве (хоть не кроссовки, слава Богу! Долл от Охотницы и это могла ожидать), вместо алых лаковых туфель на каблуке. Это было просто возмутительным преступлением против моды! Но, как сказала Флай: "Будучи нежитью ты могла сколько угодно скакать и прыгать на шпильках, изображая из себя героиню комиксов... А вот в нынешнем состоянии эти подвиги тебе вряд ли удастся повторить". И ведь не поспоришь, черт возьми!
   Появление Долл в самый разгар вечеринки, было подобно высадке пришельцев в самом центре Чикаго - незамеченной она не осталась... Ну, конечно, стервозная королева школы вообще являлась персоной, привлекающей внимание. А тут еще и кровавое платье, сокрушающее все традиции Рождественского бала!
  Но Долл было не до пристальных (удивленных, шокированных, восторженных, осуждающих - впрочем, последних было немного, в основном преподаватели) взглядов. Антона и его сестру девушка уговорила прийти немного раньше - почему-то ей казалось, что раньше времени им вмешиваться не стоит... Изначально все задумывалось, как игра для двоих. Каин - кукловод. Лера - кукла. Вот только такая роль Долл абсолютно не устраивала, и она была готова бороться и бунтовать, чтобы отстоять свою свободу.
   Однако, как бы ей чего-то не хотелось, Каин являлся ее демиургом. Он мог приказывать ей, и только сама Долл решала - подчиниться этим приказаниям, или же хотя бы пытаться сопротивляться. А еще, помимо отношений демиург-сангре, Долл и Первый могли чувствовать присутствие друг друга. И сейчас она, даже не видя вампира, могла знать, что он здесь. Совсем близко.
   И вот, ее ищущий взгляд отыскал Убийцу. Его глаза были устремлены прямо на нее, и Долл краем сознания удивилась, что они были не того рубинного оттенка - глаза, которые преследовали ее в кошмарах - непроглядно черные, как безлунная полночь, вот какими были каиновы очи. Они пронзили девушку, пригвоздили ее и обездвижили, лишая воли... "Нет! - яростный разум отказывался покоряться воле создателя, - "Я. Нею Буду. Твоей. Куклой!..". Получилось! Путы были если не разорваны, то по крайней мере, ослаблены. Долл улыбнулась, и не отрывая взгляда от пораженного Каина, двинулась прямо к нему.
  Она чувствовала - момент настал. В ней бурлила сила, сила которую не мог подчинить Первый. Если Долл сумет ей правильно воспользоваться, победа окажется за ней.
  - Потанцуем? - Долл не узнавала свой голос, да и слова были совершенно чужими... Сейчас ее вело таинственное нечто; оно наполнило девушку энергией, но взамен требовало безоговорочного подчинения... Самым странным было то, что девушку совершенно не пугало, что кто-то (что-то?) опять пытается управлять ею. Эти силы желали ей добра. В отличие от Каина.
  Краем зрения Долл отметила, как Антон хотел было метнуться к ней, увидев, в какой опасной близости от Убийцы она оказалась. "Не вмешивайся. Все под контролем", - ясный голос девушки прозвучал в голове у Охотника, хотя губы ее не шевельнулись... Она уже знала, что делать. Вспомнились одна фраза Мериел... именно она раскрыла способ, которым она спасет Алекса и уничтожит Каина...
  В глубине темных глаз убийцы теплились угли адовых костров. Вампир склонил голову вниз, соглашаясь с предложением Долл. Но взгляда от девушки все равно не оторвал. Его руки осторожно прикоснулись к ее талии, но тут же обрели уверенность и захватили ее, как тиски из несокрушимого льда. По ее телу пробежала дрожь, от того могильного холода его кожи. "Он так стар... - с каким-то непонятным ужасом подумала Долл, - Он помнит мир, каким он был сразу после сотворения. И именно его лик я видела в том зеркале!".
  - Отчаянная девочка, - пробормотал он с усмешкой, - Мне нравится твоя отвага.
  Долл улыбнулась в ответ.
  - Я вовсе не отчаянная.
  - Хм, даже так? Значит, полагаю, ты рассчитываешь на победу?
  - Почему бы и нет... Ты ведь не сможешь меня убить прямо здесь, - Долл выразительно обвела глазами многолюдный зал, - А остаться в живых - это уже почти что победа.
  Вампир наклонился к ней еще ближе. Его дыхание было таким же свежим и морозным, как и у всех бессмертных... но от него к горлу Долл почему-то подступила мучительная тошнота.
  - Считаешь себя самой умной?.. - голос Каина стал жестче, хотя он все еще пытался замаскировать злость за обманчивой мягкостью интонаций, - Ты ошибаешься, если думаешь, что кто-нибудь в этой школе сможет помочь тебе. Присмотрись получше - и ты поймешь почему...
  Долл не хотелось отворачиваться от Убийцы (никогда не поворачивайся к варгу спиной!), однако совету Каина последовала. Правда, воспользовалась она колдовским зрением вампиров - именно сейчас девушка поняла, что СМОЖЕТ использовать этот дар, он также являлся частью ее, еще не до конца познанного, наследия. Ей даже не пришлось закрывать для этого глаза.
  Жуткая правда открылась Долл тут же, как только мир обратился из зрительного в звуковой. И школьные танцы, обычное развлечение подростков, вдруг превратились в сюрреалистический бал Тьмы... Только четверо в этом зале оставались собой, владели собой. Блондинка в рубиновом платье и отец всех вампиров, а также сын древнего бога и Душа, потерявшая своего Дракона (И Долл искренне надеялась, что о паре Охотников Каин не догадывается). Все остальные же... Как она сразу не смекнула!.. Туманный взгляд, пустые речи, не несущие в себе никакого смысла, гладкие и слаженные движения - как шестеренки в гигантском механизме...
  Все люди в этом зале, находились под внушением Каина.
  Взгляд светлых глаз девушки стал серьезным. Она нервно облизнула губы и произнесла.
  - Тогда к чему этот фарс!? Если ты можешь покончить со мной прямо здесь и сейчас? Ты или любой из этих марионеток.
  Губы бессмертного вновь искривились в жестокой нечеловечной ухмылке.
  - Мне нравится игра, хоть до ее окончания и остались считанные минуты. И я хочу, чтобы и твои друзья приняли в ней участия, - он чуть заметно кивнул в сторону Флай и Антона.
  - Жизнь не подчиняется исключительно твоим желаниям, Каин, - огрызнулась Долл. Ее надежды на то, что Охотники смогут выйти из этой истории, "не промочив ног", стремительно таяли, - Тебе что, мало всех этих игрушек? Оставь этих двоих в покое!
  - Значит, они тебе дороги... - равнодушно отметил вампир, - Тем лучше. А сейчас... - он резко переместил хватку, сжав правое запястье девушки своими руками, - ты пойдешь со мной. Посмотрим, что предпримут твои друзья, - слово "друзья" они выплюнул с ядовитым сарказмом.
  "Тем лучше. Это увеличивает их шансы выжить", - с мрачной уверенностью подумала Долл. Она даже не стала сопротивляться, лишь постаралась послать Антону короткую мысль. "Дай мне пять минут. Потом - делай что хочешь". Если ее план удастся - пяти минут хватит с лихвой.
  Попытку вырваться девушка предприняла, только когда она с "сопровождающим" оказались на лестнице между вторым и третьим этажом. Ей это даже удалось. Дальнейшей целью Долл была крыша. А о том, как попасть на нее, она озаботилась заранее. Это не являлось бегством - просто попытка выкрасть у неумолимого времени еще одну коротенькую отсрочку. Не для себя. Для того, кто готов пожертвовать собой, чтобы она осталась жить.
  ...Ветер был сильным и практически по-зимнему ледяным. Серебристые волосы Долл развевались, всполохом молний расчерчивая мрачное небо. Это небо отражалось в глазах бессмертного. Вот только в его радужках небеса стремительно наливались багрянцем.
  - Глупо... - констатировал вампир, - Теперь тебе некуда бежать - разве что прыгать.
  - Я не собиралась убегать, - голос девушки был спокоен и звонок, ему не мешал даже привычный шум мегаполиса, - Я хочу немного поговорить, раз уж, - она с улыбкой процитировала самого Каина, - "до окончания игры остались считанные минуты".
  Вампир растеряно застыл на противоположном конце крыши, но быстро совладал со смятением.
  - Последнее желание?.. Что ж, да будет так. Спрашивай, дитя.
  - Зачем тебе это? Зачем ты уничтожаешь собственных потомков? - быстро проговорила девушка, понимая, что времени катастрофически мало.
  Насмешливое лицо Каина вновь посуровело: на мгновение из-под идеальных черт вечно молодого вампира проступил жуткий лик древнего проклятого создания.
  - Я всего лишь исправляю собственную ошибку. Я проклят и все мои дети тоже. Они могли бы исправить многовековое зло... но слишком погрязли в пороках. Это Очищение, дитя. Те, кто пройдут через него, смогут пойти по дороге искупления. Впрочем... тебя это не касается. Ты уже не вампир.
  И вновь устами Долл заговорил некто другой. Некто древний и могущественный, как Каин, но в тоже время, прямо противоположный ему.
  - Не ты сделал меня вампиром. И не тебе отнять это. Бессмертие вовсе не проклятие Каин, это дар, который не каждому дано вынести.
  - Ты меня утомила, человеческая девочка. Слишком много ерунды говоришь, - Каин прищурился, - Мне нравится твое платье. Этот красный цвет будет означать твою кровь, что сейчас прольется.
  В руке Долл неожиданно возник сверкающий золотой стилет. Не зря Флай помогла ей закрепить его на бедре, чтобы пышная юбка платья скрыла оружие.
  - Считаешь меня жертвой, Каин? Пусть так. Но моя жертва будет добровольной!
  С этими словами Долл резко провела кончиком лезвия по своей руке, от самого локтевого сгиба до запястья. Кровь помедлила секунду, и тут же яростно хлынула из распоротой вены... будто ей не терпелось вырваться на свободу.
  Кровь была алой, как у человека... однако от нее исходило чуть заметное сияние, будто она была смешана с бриллиантовой крошкой.
  Глаза вампира наполнились древним голодом - он не мог устоять перед таким соблазном, не помогал даже контроль, оттачиваемый десятками тысяч лет.
  Он наклонился к девушке, и перед тем, как припасть к источнику ее невероятной крови услышал.
  - Отец твой дарует тебе прощение и исцеление Каин. Если ты пожелаешь его принять...
  
   ***
  
   ...Девушка бледная, как фарфоровая кукла лежала распластанная на крыше средней школы города Чикаго. Над ней склонился вампир. В его голубых глазах горело отчаяние, и он упорно продолжал прикладывать свое кровоточащее запястье к ее губам... пытался вернуть к жизни.
  И вдруг - чудо! Она закашлялась и неуверенно отвела его руку от своего лица.
  - Все хорошо... не надо этого, - Долл замерла, словно прислушиваясь к чему-то, - Нам нужно уходить. На первом этаже начался пожар... скоро огонь разрастется. "Это Флай, - поняла она, - Пламя магическое, я знаю это. А из всех здесь присутствующих только у Драконши есть власть над этой стихией".
  - Долл, милая моя... прости, прости... я не знал, что творил! Не мог сопротивляться Каину!..
  - Не нужно, - мягко прошептала растроганная девушка, - Я знаю, что ты не виноват. И ты смог однажды побороть его волю, полгода назад, когда вернулся и напоил меня своей кровью.
  - Да... мне удалось преодолеть затмение... ненадолго, к сожалению. Но что же с самим Предтечей? Мне казалось, ты что-то говорила о прощении...
  Долл тяжело вздохнула.
  - Он сам не хочет простить себя, и в тоже время не понимает своего преступления до конца... Каин вновь отказался от искупления, как и много лет назад... - в голубых глазах Алекса было недоумение, которое вампиресса не дала ему облечь в слова, - Не стоит об этом. Главное, что ты свободен. Не спрашивай как - я сама этого не знаю - моя кровь исцелила тебя...
  Голов Алекса все еще был грустен. Слишком тяжким был груз того, что он успел совершить в безумии, навеянном Первым убийцей.
  - Он ведь вернется?.. - с опаской спросил он. Не хотелось бы поднимать эту тему, однако что-то подсказывало, что это еще не конец. "Только один путь закончился, - возникли в голове у Долл - как недавно на языке - чьи-то чужие, но очень знакомые слова, - Два еще впереди".
  - Каин еще даст о себе знать.... Как я думаю, - она ободряюще улыбнулась, - Но у нас еще будет немного времени до этого момента.
  ....Пара вампиров подошли к краю крыши. Она обернулась, перед тем, как сделать шаг вперед, чтобы "слететь вниз на крыльях ночи". И увидела семаргла... Он не сказал ни слова, он знал, что так будет... Но разве это знание могло уменьшить боль, которая горела в изумрудных глазах?
  Она сделала последний шаг, завершая тем самым свою первую дорогу, прощаясь со всем, что уже пройдено.
  
   ***
  
  Девушка-репортер с в меру мрачным лицом произносила речь, стоя на фоне ужасно обгорелого здания.
  "В результате трагического пожара в средней школе Чикаго погибло трое человек, девятнадцать серьезно пострадали. В числе погибших - дочь известного бизнесмена, Валерия Дарова". Далее кадр менялся, теперь на экране была процессия людей в черном, окружившая закрытый гроб. Кто-то вещал пафосную речь, несколько пытались утешить убитого горем отца.... Но большинство присутствующих пришли лишь затем, чтобы засветиться перед камерой. Стервятники, жадные до славы. Им было все равно, как ее добиться - появиться ли на светских раутах, на красной дорожке... или получить выгоду со смерти семнадцатилетней девочки.
  - Она и ушла, устроив предварительно очередное лживое представление, - зло отметила Флай, - Мы то с тобой оба знаем, что эта девчонка жива-здорова...
  - Помолчи, - сурово оборвал ее брат, но тут же ослаб, закрыв руками лицо.
  - Прости, - потупилась Эос, - Наверное, сейчас не время, но... в общем, я решила остаться. Пока что, - тут же подчеркнула она, - Мне бы, конечно, очень хотелось вновь увидеть... ты знаешь кого... Несмотря на это, я не могу оставить тебя. Не сейчас.
  Антон посмотрел на нее. Его глаза, обычно сверкающие, как изумруды, сейчас казались потухшими. Но боль в них уменьшилась, хотя бы на какую-то долю.
  - Спасибо, - просто сказал он.
  
   Эпилог.
  
  Чикаго накрыл первый снег. Нежный и робкий, как юная невеста, он, тем не менее, был вестником того, что настала Она. Зима... Возможно, Она заморозит ту боль, которую принесла осень. А возможно усилит. Для кого-то она наступление Зимы - это конец, гибель живого...
  Но для двух вампиров, держащихся за руки, она была началом. Временем прощать и исцелять. Умирает одно, чтобы возродить другое - закон равновесия вселенной не под силу нарушить никому.
  ...Девушка в последний раз поглядела на черный гроб, припорошенный снегом, на своего отца, на толпы черных людей, круживших гигантскими воронами вокруг могилы. Ее могилы. Она смотрела пристально, пытаясь запомнить то, что видела сейчас. Чтобы не оглядываться, когда будет уходить. Она не боялась оказаться узнанной - ее вампир позаботился навести иллюзию, отвести людские глаза.
  Глаза... Она неосознанно искала их. Ярко-зеленые, как два изумруда. Искала, но не нашла. Охотника здесь не было... а ведь она верила, что он придет... не мог не прийти.
  "Нам пора", - прозвучал голос вампира в ее голове, - "Я не смогу долго поддерживать морок. Кто-то может тебя заметить".
  У нее не было ни сил, ни желания отвечать вслух или мысленно. Коротко кивнув, девушка вновь взяла протянутую руку бессмертного, которую она неосознанно отпустила, пока смотрела на собственные похороны.
  ...Город казался слишком тихим. Он не скорбел, да и не умел скорбеть, но, как и большинство его жителей, умел изображать сожаление, когда оно требовалось.
  Двое вампиров, белокожие и светловолосые, словно призраки медленно двинулись по пустой улице. Снег все падал и падал, умирая на темном асфальте, оставляя от себя лишь холодную влагу.
  И только на них двоих он не таял, одевая вампиров в кружево цвета смерти. Цвета зимы...
  Примечания.
  1. Простите, что вы сказали? (исп.). (Здесь и далее примечания автора)
   2.Переведите, пожалуйста (исп.).
  3. Вы хорошо владеете испанским языком (исп.).
  4. Мне кажется, что вы не правы. Я только начал изучать испанский язык... Извините, но я должен идти. Благодарю Вас (исп.).
  5. Я не возражаю (исп.).
  6. Добро пожаловать (исп.).
  7. Одно из разговорных названий Чикаго.
  8. Спасибо (исп.).
  9. "Золотые ворота" - самый знаменитый мост США, построенный в 1937 г. в городе Сан-Франциско Его длина - 1281 м.
  10. "Уиллис-тауэр" - 110-этажная башня в Чикаго, высота которой 443 м. Самое высокое здание США.
  11. Беатрикс имеет ввиду знаменитые землетрясения 1906 и 1989 гг.
  12. Четверостишие из стихотворения американского писателя Эдгара Алана По (1809 - 1849) "В альбом".
  13. Отрывок из стихотворения Эдгара Алана По "Улялюм"
  14. Стихи автора.
  15. Батори, Елизавета - венгерская графиня, убившая более 650 девушек и женщин. Неизвестно, была ли графиня вампиром, но в погоне за вечной красотой и молодостью она принимала ванны из крови жертв.
  16. Жемчужно-серый.
  17. Название сети кофеен.
  18. Героиня фильмов Джорджа Лукаса "Звездные войны".
  
  19. Old Town (Старый город) - район, где сохранились магазинчики и другие постройки начала 20-го века и находится действующая церковь Св. Михаила.
  
  20. Великолепная миля (Magnificent Mile) - часть Мичиган-авеню, славится фешенебельными отелями, ресторанами и самыми дорогими магазинами в мире.
  21. Золотой берег (Gold Coast) - район между парком Линкольна и водонапорной башней, где сохранилось много красивых старинных особняков. Долгое время это было место, где селилась элита, отсюда и произошло название.
  22. Университет Чикаго (http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%BD%D0%B3%D0%BB%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%8F%D0%B7%D1%8B%D0%BAUniversity of Chicago) - частный университет в США, основанный американским баптистским обществом благодаря пожертвованию Джона Рокфеллера в 1890 году. Широко известен как один из лучших университетов мира.
  
  23. Пожар, после которого Чикаго фактически был отстроен заново, что послужило толчком к величайшему строительному буму в истории страны и становлению Чикаго как одного из центров архитектуры США.
  
  24. Имя Флай (Fly) - сокращение от Dragonfly, что по-английски и означает "стрекоза").
  
  25. "Божественная комедия" (ит.).
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"