Аннотация: Нет повести печальнее на свете, чем повесть о драконе и золотом големе.
Спасибо моей музе за вычитку главы, Эрэля и Ариила и, конечно же, за подаренное мне вдохновение.
Глава 1. Любовная лихорадка.
Не стоит вставать между драконом и золотом его.
- Монеты... Как банально! Вазы... Надоели! Украшения...Безвкусица! - Все более и более раздраженно ворчал Герберт, наводя порядок в сокровищнице. Милый белый фартук, повязанный на талии, посерел от пыли и грязи, царившей тут. Вглубь пещеры Герберт заходил редко, скидывая всю добычу ближе к входу. В результате дракон, когда вернулся домой с зажатым подмышкой краденным инкрустированным рубинами блюдом, увидел, как его сокровища заполнили всю пещеру и уже начали немного вылезать на тропинку. Так что пришлось вооружаться веником, надевать фартук (чтобы не испачкаться) и разбирать драгоценные завалы. Сначала Герберт любовно очищал каждую сережку, монетку, статуэтку... Через два дня чистил уже равнодушно. На четвертый день сокровища начали его раздражать. - Монеты, статуэтки, колье, сережки, кольца, вазы, блюда, столовые приборы. - Скучающим тоном перечислял он содержимое сокровищницы своему питомцу - небольшой серебристой змейке, свернувшейся вокруг его шеи. - И все! Целая пещера золота - и никакого разнообразия. - Змея монотонно кивала своей ромбовидной головой, полусонно щуря красные глаза. Сердито откинув в сторону очередную золотую вазу, покрытую затейливой гравировкой, Герберт сел на пол и подпер рукой подбородок, осматривая пещеру ищущим взглядом. Он искал что-то особенное, необычное, словом - венец его коллекции, - и не находил. Но ведь должно же быть хоть что-то, притягивающее взгляд! Уникальное, ни на что не похожее... И если такого в коллекции нет, то это необходимо достать! Воодушевленный возникшей в голове идеей, Герберт вскочил и пошел вон из пещеры, не удосужившись снять хотя бы фартук...
Направление, в котором направился Герберт, он выбрал наугад. Как уже в полете догадался дракон, путь его пролегал через город Пейлз, так что лететь пришлось низко, почти у самых верхушек деревьев, чтобы в случае опасности нырнуть в лес - драконов тут не любили, а одного мелкого вертлявого зелено-золотистого не любили особенно сильно. Хотя Герберт ничего не сделал, чтобы заслужить такую славу: принцесс не крал, рыцарей не убивал, на крестьян не нападал. Подумаешь, стащил парочку золотых безделушек у мэра и его пэров... Ну одну пещерку золотом заполнил и все. В сущности, такая малость! А парик с мэра вообще сам слетел, надо было клеем приклеить, все равно же лысый. В общем, решительно не понимал Герберт причин такого неприязненного к нему отношения. А между тем, дракон приближался к знаменитым руинам единственного гномьего города на поверхности. Видимо, не понравилось подземным жителям обитать на земле, ушли в свои родные пещеры. А город остался и со временем превратился в руины, пользующиеся нехорошей славой среди местного населения из-за оставленных гномами многочисленных ловушек. Но Герберту город нравился - там было тихо, очень спокойно и время от времени можно было откопать какую-нибудь новую, необычную цацку, например, именно тут он нашел Глефу - свою живую серебряную змейку. Поэтому дракон, практически не раздумывая, начал снижаться. - Как я сразу не догадался заглянуть сюда? - Фыркнул Герберт измененным рычащим голосом. Змейка, свернувшаяся вокруг лапы рептилии, притворилась обычной серебряной безделушкой, и не ответила ему. Дракон, поднимая крыльями пыль и мелкую каменную крошку в воздух, с трудом уместился на обломке колонны, усевшись сверху, как курица на насест. Спускаться прямо на землю в виде настолько массивной зверушки было опасно - Герберт уже на собственном опыте узнал, что под весом взрослого половозрелого дракона проваливаются даже крепкие потолки подземных гномьих сводов (особенно если они подточены временем). Поэтому он спустился с колонны только когда принял человеческий облик. Неаристократично спрыгнув и плюхнувшись в гору щебня и каменной крошки, Герберт принял вид самопального призрака - бледно-серого существа, издающего страшные стоны и подвывания, в которых с трудом, но можно было разобрать что-то не очень цензурное. Внезапно, прервав сольный концерт песен и плясок рептилии-призрака, со стороны древнего святилища донесся страшный грохот, а затем над этим местом взметнулось облако пыли. Любопытный дракон, тут же забыв о боли в отшибленных частях тела, мгновенно рванул в ту сторону. А то как же, что-то происходит - и без него! Но когда дракон прибежал, все уже закончилось, и о происшествии напоминал только воздух, наполненный едкой крупной пылью, да превращенное в беспорядочное нагромождение камней древнее святилище. Пинком убрав со своего пути крупный обломок колонны, Герберт начал воодушевленно прикидывать, как разобрать завал. - Эй, Глефа, как думаешь, там есть чем поживиться? - Почти весело воскликнул дракон, откатывая первый крупный обломок древнего здания. Змея, вновь удобно свернувшаяся на шее Герберта, философски промолчала - как всегда. Она вообще была существом мудрым и не тратила свое время на разговоры. А может, у нее просто не было приспособленных для речи голосовых связок... Между тем, фартук уже давно надо было не то, что стирать - выбрасывать, как, впрочем, и всю остальную одежду. Однако замечтавшегося о гномьем золоте дракона этим было не напугать. Пожалуй, в этом случае Герберта нельзя было отвлечь ничем - он вряд ли заметил бы даже конец света, что уж говорить о менее значимых вещах. Одно то, с какой легкостью откидывал дракон в сторону камни, весящие полтонны, а то и больше, говорило о его крайней заинтересованности.
Золото... что только не сделает дракон ради этого драгоценного металла... Наконец впереди, среди тучи пыли, показалось то, зачем Герберт полез в развалины святилища - впереди блеснуло золото! И от этого долгожданного знака (не зря, не зря судьба вывела его к руинам) силы дракона тотчас возросли и камни разлетались так, будто совсем ничего не весили. Наконец, до желанного приза осталось три крупных обломка, два...и вот уже под последним здоровенным камнем, который Герберт отбрасывает как пушинку, лежит... - Золотая статуя? - Воскликнул дракон, останавливаясь перед выполненным из золота человеком. Работа неизвестного скульптора поражала детальным исполнением - скульптура была настолько похожа на обычного человека, отличавшегося от живого только цветом кожи и ее металлическим блеском, что казалось, будто она сейчас откроет глаза и заговорит. - Глефа, смотри, что я нашел! - Герберт опустился на землю рядом со статуей, рассматривая ее близи. - У него даже ресницы сделаны! - Змея на миг открыла рубиновые глаза, бросив взгляд на находку, и отчего-то, словно обидевшись, отвернулась, уползая дракону под волосы. - Эх ты, а говорят еще, что змеи мудрые. - Пожурил ее Герберт, сосредоточив внимание на статуе и не обращая внимания на странное поведение своего питомца. Наконец, достаточно насмотревшись, он поддался соблазну и протянул руку, осторожно пальцем потрогав ресницы. Статуя неожиданно заморгала, щекоча острыми ресницами подушечку пальца. - Ух ты, живая... - Умиленно произнес Герберт, все еще восторженно разглядывая находку. Но через мгновение до него начало доходить... - Ааа! Живая! Дракон вскочил и отступил на несколько шагов назад, пока не уперся спиной в крупный обломок колонны. - Ты кто? - Настороженно спросил он у золотого человека, не переставая восторженно и подозрительно пялиться на него. Скульптура - или теперь правильней называть его голем - медленно поднялась и ответно уставилась на него своими золотыми глазами. Герберт с трудом сглотнул и подошел ближе: врожденный природный инстинкт самосохранения шептал, что надо бы сначала разузнать, что за ожившие статуи начали вдруг ходить рядом с его пещерой; а приобретенное безумие и страсть к золоту требовало немедленно схватить драгоценную находку под мышку и унести в пещеру. В конце концов, он же как раз за этим и полетел - уникальное, необычное, волшебное и золотое! Статуя молча следила за тем, как дракон с коварной улыбкой на все лицо медленно придвигается к нему, а в глазах Герберта загораются маниакальные огоньки. Наконец, дракон оказался прямо около голема, и, не сводя с него восторженного взгляда безумных глаз, начал что-то щебетать о том, как ему приятно познакомиться и как бы он, Герберт, был счастлив, если бы такое красивое создание посетило его пещеру. А сам дракон, тем временем, ненавязчиво обхватил статую за руку и тянул на себя. Но, так как статуя не двигалась с места, Герберт тянул все сильнее и сильнее, уже не слишком скрываясь и упираясь ногами в землю. Сердито пыхтя, дракон уже даже прекратил щебетать, сосредоточившись на попытках сдвинуть тяжелую металлическую скульптуру с места. Вдруг раздался какой-то щелчок, и Герберт отлетел назад на несколько шагов, сжимая судорожно руку статуи. А сам голем стоял на том же месте и смотрел на него малость удивленно: -..? - Это все, что Герберт смог прочитать по его лицу. Дракон немного истерично захихикал, прижимая к себе трофей. - Эм...ну раз вы пока не можете меня посетить. Вы же не будете против если я унесу вашу руку с собой? - Дракон мило улыбнулся свой зубастой пастью и захлопал кокетливо ресницами. - В качестве, так сказать, залога вашего будущего визита? Все еще истерично хихикая, Герберт послал голему воздушный поцелуй и шуганным зайцем рванул в сторону, унося с собой утешительный приз. Лишь выбежав из руин, он принял облик дракона и, бережно взяв в зубы золотую руку, полетел к пещере. Он был убежден, что статуя - ожившее творение гномов, и если даже вскоре скульптура его не навестит, дабы забрать свою конечность, то Герберт сможет найти ее на том же самом месте. А на следующее утро дракон проснулся уже томимый любовной лихорадкой. Три дня тянулись так медленно, что Герберту казалось, будто прошел не один месяц. И он искренне удивлялся, почему листва на деревьях не сменила цвет, почему не пришли холода и отчего ласточки за такую прорву времени до сих пор не доплели гнездо над входом в пещеру. Дракон мало ел, почти не спал и не навещал свою сокровищницу. Все золото мира потеряло ценность, потому что у него была золотая рука ожившей статуи. Вот только та за своей конечностью все не приходила, и Герберт терял надежду на то, что скульптура все же посетит его дом. Все свое свободное время Герберт проводил с рукой. Он любовался на нее часами, рассматривая мелкие детали, сгибая пальцы рук, задумчиво подпирал ею свою голову. Дракон даже встречал с ней рассвет, сидя на выступающем над обрывом камне и уместив руку на коленях. Словом, Герберт впервые в жизни влюбился. Но когда и на четвертый день голем не пришел, дракон решил, что больше ждать не намерен. Вот еще, глупости какие... Надо положить руку в сокровищницу и полететь, скажем, в Травию, далекую северную страну. Оттуда дракон трофеев еще не привозил, да и летал туда всего лишь один раз, в самом детстве, еще с наставниками. И вот так, размышляя о том, как добраться до Травии, Герберт взлетел и взял курс на юго-восток, к гномьим руинам. "Заскочу быстро, просто чтобы проверить...", - Оправдывался дракон перед самим собой, кружа над городом и снижаясь все ниже и ниже, силясь разглядеть заветные блики на золотой коже. Но бело-серый пыльный ландшафт руин расчерчивали только жирные черные линии теней. Герберт спустился к земле уже так низко, что на взмахе задевал крыльями высокие остовы разрушенных колон и зданий. Однако, ни за час, ни за два часа поисков он не нашел ничего похожего на золотую статую. Поняв, что таким методом дракон ничего не найдет, он запрокинул голову и издал протяжный рев, который хорошо было слышно в каждом уголочке покинутого города, и даже далеко за его пределами. Устав от монотонных поисков, дракон сел на почти не разрушенную крышу ратуши и взгрустнул. Ситуация складывалась не в пользу Герберта - очевидно, что скульптуры здесь нет, иначе бы она вышла на поднятый драконом шум. Но как искать того, кто оставил бедной рептилии только руку и надежду на новую встречу, если не знаешь ни имени, ни места рождения - ничего? Однако Герберт не был бы собой, если бы позволил себе надолго впасть в уныние и печальные думы. - Выход один! Буду искать методом тыка, он меня еще никогда не подводил! Да, Глефа? - Воспрянул духом дракон, обращаясь к своей серебристой змейке. - Глефа?! Хм...кажется, я оставил ее дома.
Крестьянин Берт разогнулся, по-старчески покряхтывая и держась за спину, хотя на вид ему можно было дать никак не больше сорока лет. Вспахав небольшой участок земли, мужчина горестно смотрел на еще нетронутый кусок, в десять раз больше обработанного. А ведь день уже близится к обеду! Берт воровато оглянулся по сторонам и, не найдя никого рядом, бросил плуг и подошел к телеге, доставая заныканную как раз на такой случай невероятной лени чекушку с брагой. Но открыть ее не успел, потому как за спиной раздалось: - Кхм, кхм, уважаемый! Вы не могли бы ответить мне на один вопрос. Только, пожалуйста, не поворачивайтесь! - Голос говорившего был явно разбойным - хриплым и шипящим, - и совершенно не вязался с содержанием его речей. Крестьянин прижал бутылку с заветным напитком покрепче к сердцу и настороженно спросил: - Грабить будете? - и тут же угрюмо добавил. - У меня денег нет, а брагу я вам не отдам. - Н-нет. - Озадаченно ответил все тот же таинственный голос. - А что, надо? Мне брага не нужна... Берт перевел дух и расслабился, отстояв свое сокровище. - А чей-то тогда вам нужно? - Почти весело спросил он, начиная поворачиваться к собеседнику. - Нет, нет, стойте так! - Берт был готов поклясться, что его коснулось нечто холодное, когтистое и гораздо более большое по размеру, чем человеческая рука. Мужчина сглотнул и перевел взгляд вниз на тень. А там был... -Аааааа! Дракон! Аааааа! Спасите! - Кричал крестьянин, от страха даже не подумав сдвинуться с места. - Ну пожалуйста, ну не кричите! Эх... Вот черт, еще один. Ну что ж такое то... - Настолько грустно и по-человечески вздохнула страшная рептилия, что Берт перестал кричать и осторожно оглянулся. На лице ужасающего дракона он увидел только печаль и усталость, и крестьянину стало жалко дракона, который уже собирался уходить. - А что вы спросить-то хотели, сэр Дракон? - Поинтересовался притихший крестьянин. Герберт вскинул голову и радостно оскалился острыми зубами. - Да вот, вы тут владельца вот этого, - Рептилия развернулась к Берту спиной, чуть не ударив последнего хвостом, - не видели? Мужчина затрясся - к спине монстра была привязана рука. Лишь немного присмотревшись, он понял, что она не настоящая, а сделана из золота. Берт не сдержал облегченный вздох: - А, это... Да тут в соседний город, в Брас, какой-то иностранный ученый приехал с этим...как его...холемом золотым. Только тот, по-моему, при обеих руках был. - С сомнением протянул мужчина, и чуть не поперхнулся - дракон резко развернулся и навис над ним, растопырив крылья и (как показалось Берту) плотоядно скалясь. - Ыы! - Наконец сказала рептилия, еще шире оскаливаясь. Точнее, улыбаясь - понял мужчина. - Даже не знаю, как тебя благодарить! - Да не стоит благодарностей. Тем более, вы же не стали отнимать у меня брагу. - Поспешил отделаться от дракона Берт. - Да на что она мне нужна?! - Удивился Герберт, начиная взлетать. - Спасибо. Берт отступил назад, пригнувшись, и закрыл глаза рукой от поднятой драконьими крыльями пыли. Сквозь слегка разведенные пальцы он смотрел, как в небо поднимается красивый зелено-золотой дракон, и, неожиданно для себя, подумал: "А мне она на кой сдалась, брага эта? Лучше пораньше пахоту закончу, и домой, к женушке". Это уже немного позже пошли по крестьянам легенды о святом, спускавшемся к людям с неба в виде дракона и волшебной золотой рукой, леча их от пьянства, жадности и запоров. Герберт тем временем летел к городу Брасу, не подозревая о своем "небесном" происхождении и целебных свойствах. Наконец-то он нашел след, и какой! Тем более город был всего в получасе лета. Спрятавшись в пригородном леске (его чудом не заметили бравые стражники), он превратился в человека.
Найти дом ученого ничего не стоило - первый же расспрошенный им человек указал направление, да еще и поделился сплетнями, которые дракон пропустил мимо ушей. И вот он, помахивая золотой рукой, уже подходил к Восточным воротам, сразу за которыми был конечный пункт его путешествия. Однако до самого дома Герберт так и не дошел - выйдя за ворота, он краем глаза уловил недалеко знакомый металлический блеск. Голем, судя по всему, возвращался домой или просто кого-то ждал у крепостной стены. - Я нашел тебя! - Воскликнул Герберт и молниеносно подскочил к статуе. Та молча перевела на него взгляд. - А я это...руку тебе пришел вернуть. - Пробормотал дракон, не отрывая взгляда от новенькой, блестящей левой конечности. Видимо, недостающую часть тела прикрепили совсем недавно. - Мм...да... Собеседник Герберта все так же молчал, уставившись на него неподвижным взглядом золотых глаз. - А почему ты не пришел? Я бы отдал. - В очередной раз попытался разговорить статую дракон. - Похоже, ты тоже не умеешь говорить. - Пробурчал в сторону Герберт, вспоминая вечно отмалчивающуюся Глефу. Подавив тяжелый вздох, дракон посмотрел жалобно на предмет своего обожания и неожиданно для себя попросил: - А можно я буду навещать вас здесь иногда? - Статуя промедлила, будто обдумывая вопрос, а затем кивнула. И чуть не упала под весом Герберта, бросившегося ей на шею. - Ой, прости. - Дракон отпустил скульптуру и улыбнулся, показав ряд остро заточенных зубов. - А можно я тогда руку себе оставлю, раз она пока тебе не нужна? Голем перевел взгляд на свою бывшую конечность, на которой при ярком солнечном свете можно было заметить отпечатки зубов и вмятины (во время розысков голема на дракона напали разбойники, - отбивался чем мог), и медленно кивнул. Герберт просиял еще ярче и внезапно поцеловал голема в щеку, а потом, наверное, от смущения пробормотал что-то об отсутствии времени и завале дел и быстро смылся в направлении пещеры, не забыв прихватить с собой руку.
Как дракон и обещал, он навестил голема через пару дней. Просидел несколько часов на подоконнике, умиленно наблюдая за тем, как статуя работает. Невезучий воздыхатель приходил сначала часто - по несколько раз в неделю, познакомился с ученым, узнал имя своего предмета обожания - Эрэль. Потому стал приходить раз в неделю, все так же просиживая в молчании и наблюдая за големом. Герберт приходил все реже и реже, однако сам вряд ли решился бы на то, чтобы отказаться от визитов навсегда. По крайней мере, в течение этого десятилетия - точно. Зимой долго просиживать на подоконнике было слишком холодно, поэтому он залетал ненадолго. К тому времени уже даже незадачливая стража Браса привыкла к регулярным визитам зеленого дракона, уже не поднимая крики и стрельбу... Несмотря на то, что любовная лихорадка давно прошла, Герберт не прекращал при случае вешаться Эрэлю на шею, а умиление так и вовсе не покидало взгляда рептилии. Однако, в жизни всегда наступает время прощаться - и в этот раз оно нагрянуло вместе с теплыми деньками. ...Герберт, как обычно, пришел без приглашения и застал ученого и статую за сборами. Недоуменно остановившись на пороге, он обратил вопросительный взгляд на Ариила, того самого ученого, который создал голема. - Вы уже уезжаете? - Дракон, конечно, знал, что рано или поздно Эрэль и его хозяин покинут город и отправятся путешествовать дальше, но не ожидал, что это случится так скоро. Визиты в этот дом давно стали одной из самых постоянных вещей в жизни Герберта, и было непросто осознавать, что их больше не будет. И что вот так обыденно и недраматично исчезнет из жизни его первая любовь. - Отъезд через два часа. - Подтвердил Ариил, приводя дракона в состояние легкого шока и глухой обиды. Видимо, эти чувства отразились на лице Герберта слишком явно, потому что ученый с хитрой улыбкой добавил. - Эрэль, ты мне пока не нужен, попрощайся с нашим гостем. Эти последние два часа Герберт говорил и говорил, буквально обо всем, уцепившись за руку Эрэля так сильно, будто намереваясь ее оторвать и стащить к себе, как прошлую. Время пролетело очень быстро, а прощание прошло скомкано и невнятно. Герберт долго смотрел вслед уезжающим путешественникам, а затем, решившись, сменил облик и еще три часа над своей головой ученый и его голем могли видеть провожающего их зелено-золотистого дракона.