Незаметно для себя я просидел за ноутбуком до самого вечера, когда сгущающийся за спиной сумрак неожиданно напомнил мне о надвигающейся опасности. В сущности, темно еще не было, но натренированный затылок вдруг ясно почувствовал на себе взгляд невидимых глаз. От этого ощущения, вверх по позвоночнику побежали мурашки. Мне показалось, что волосы на голове зашевелись и встали дыбом. Будь проклята моя легкомысленность: я опять забыл зажечь свет, и не закрыл окна, отдавая, тем самым, свое убежище во власть грядущей ночи.
Вам эти ритуалы должны представляться смешными, но поймите правильно, для меня открытые в темноте форточки, равносильны незапертому люку в подводной лодке при ее погружении.
Стараясь казаться равнодушным, я скучающе отодвинул от себя клавиатуру. Затем потянулся и лениво подошел к окну якобы для того, чтобы послушать вечерний гомон детворы на школьной площадке, посмотреть на невидимый, из-за соседних домов, закат и подышать все еще жарким дневным воздухом. Я выглянул наружу и немного постоял так для приличия. С улицы доносился гул автомобилей на шоссе и первые трели неугомонных сверчков из палисадника. Возвращающиеся с работы граждане проскакивали мимо бдящих на скамеечке старух и быстро ныряли в подъезд. По школьному двору с олимпийским энтузиазмом сновали толпы детей. Издалека доносилось ритмично-эстрадное 'унц-унц-унц' и чья-то пьяная ругань, перемежающаяся звуком бьющейся посуды. И хотя эта уличная жизнь казалась все еще суетливо-деятельной, но с востока уже приближалась бездна, и ощущалось, что небо из последних сил конвульсирует оттенками своего красно-оранжевого пламени. Ночь обещала быть душной.
Все это время я не оборачивался назад и ждал предательского толчка в спину. Однако ничего не произошло. Поэтому, сохраняя внешнее спокойствие, я выждал положенное время и закрыл створку окна, повернув при этом ручку до отказа. Посторонние звуки стихли, но от этого в квартире стало еще менее уютно. Зато теперь у меня появился предлог развернуться и оглядеть комнату.
Солнце успело опуститься достаточно низко, от чего по стенам поползли длинные тени. Пока что они были медлительны и робки, но я чувствовал, они уже скоро заживут своей таинственной ночной жизнью. Хорошо зная коварные повадки теней, я мысленно отметил, что они начали собираться за пределами комнаты - в коридоре, где уже успела сгуститься бесцветная плоть сумрака. Тени будут скапливаться там, пока мрак не почувствует свою силу и разом не проглотит весь дом и меня вместе с ним.
Но чтобы этого не случилось, я пошел в туалет, громко ругая свою маленькую и темную однокомнатную квартирку. Этот маневр позволял мне заполнить пространство звуками и одновременно давал оправдание для того, чтобы зажечь свет на всем пути. Потом стоя в туалете, совмещенном в своей непристойности с ванной, я вслух громко размышлял о звуках хороших и понятных, человеческих и живых, избегая при этом думать о непонятных, беспричинных, пугающе-странных и вовсе мертвых звуках. На обратной дороге, я заглянул на кухню, чтобы попить воды и заодно включить там лампочки. Нечего и говорить о том, что по-рассеянности я везде забывал погасить за собой свет?
Когда я вернулся в комнату, вся квартира была ярко освещена. Оставалось только задернуть жалюзи, ведь некрасиво же сидеть у всех на виду со включенным светом? И черное пустое окно, тут со всем ни при чем.
Закончив все приготовления, я снова вернулся за стол, однако теперь я развернул свой стул и ноутбук таким образом, чтобы оказаться спиной вплотную к стене и лицом ко входу в комнату. Это позволило мне занять стратегически-грамотную позицию и вовремя заметить приближение Неведомо Чего, если оно, конечно, осмелится придти. Я успокоился и снова углубился в работу над своим давним рассказом о страхе.
Отвлекся я от этого занятия только около полуночи, когда по всей квартире с неприятным щелчком вырубился свет. Чувствуя, как бешено колотится сердце, я сидел перед экраном ноутбука - единственным светлым пятном в комнате и боялся пошевелиться. Вглядываясь в резкие черные тени, которые обступали меня с трех сторон, я внимательно прислушивался ко всем посторонним звукам. Вы знаете, как в пустой квартире иногда бывает страшен скрип половиц или треск рассыхающейся мебели? В темноте комнаты все эти звуки я слышал очень хорошо и мне они сильно не нравились.
Тем не менее, ничего страшного не происходило, и спустя полчаса я снова успокоился. Мои глаза привыкли к мертвенному свету экрана, я стал различать клавиатуру и продолжил трудиться над рассказом, благо экономичный лептоп показывал, что при такой работе, зарядки хватит еще на четыре часа то, есть до самого утра. А что собственно бояться? Вот мой мобильник, запасной светодиодный фонарик и бейсбольная бита. Вход в комнату я прекрасно вижу и контролирую, а сзади меня надежная стена. И мало вероятно то, что из бетона вылезет когтистая лапа, которая схватит меня за горло, прежде чем я успею дописать это предложе