я вам клянусь, как на духу говорю, я прямоходящий, я помнящий, разумный добрый человек. ну что вы не люди что ли, ну ясно же - лежал, встал, пошел, сел, поел, еще пошел. что не так? давайте сразу договоримся, я не какой-нибудь там проходимец бродяга, я твердо стою на своем, честно зарабатываю на хлеб, и вилкой умею и ложкой супы или солености, готов биться об заклад, что чай пью правильно и дую на горячее, дую дай бог, меня не застать врасплох каким-то кипятком, сардельки сварились - снимаю, плиту выключаю, воду сливаю в раковину и не надо меня учить, не надо рубить на носу - все знаем все умеем, как надо как не надо, как куда почему, не пальцем деланый, разберемся, хоть взять нос - воздух втягивает, вытягивает, запашки различает, неплохой нос, и руки ничего и ноги ничего, все ничего, совсем, но плечи, плечи не чужие, плечи могут даже носить, могут помочь, их два у меня, на полную катушку, будьте покойны, могу опереть, а могу ся, то есть сам, себя, не слабо и многое другое, готов к испытаниям, к искушениям, к лукавым посулам труду и обороне готов! то ли еще будет, еще подрасту чуть и попляшете у меня, подразнитесь, я вам покажу! на - смотри!! о, снег пошел, о, густо как, застил взор, да, я здесь нормально устроился, не жалуюсь, в тепле да не в обиде, где родился там и пригодился, в гостях хорошо а дома лучше, лучше тепло чем холодно, лучше мягко чем жестко, лучше вкусно чем не вкусно, правильно я говорю? или как? а? согласны? само собой. я человек с душой, мне не все сгодится, не все равно, если горько так горько, если кисло так кисло, ну или остро тогда больно, или не остро и не больно, кожей я не пью не ем, попроще поэтому, но может быть еще горячо, тоже больно тогда, верно говорю, тело такое что ух, человек все может, если захочет, и захочет все если понравится, и понравится все если приятно, и приятно все если душа поет, чик-чик все когда душа поет, как птица стремится ввысь, в синее небо, к звездам, к мечте, известное дело, душа весит 2 кг и лежит под сердцем, или в поджелудочной, не важно, ворочается в печени, а так, в общем, все понятно, лежит душа, лежит, и как запоет, или как затрепещщет, или в пятки упадет, иногда болтает ее, но в армии служить надо, на работу ходить надо, бабу надо, дом, все надо как полагается, понятно, волосы ногти и душа шуршат после смерти - как хорошо! не стрижешься не пахнешь а душа парит! душа не болит. душа витает. весит 2 килограмма, может поменьше, не важно, вроде светится, умеет свистеть. умеет чиститься. пачкаться. питаться. как птица. как противень. то есть нет,- как пятно, нет, как точка, нет, как полуголая секретарша. нет, не то все - не важно, срать захотелось и растерялся. сбегал. и дальше говорю. дом - надо, бабу - надо, в армию - надо, жрать - надо, детей - надо. надоело думать. где молоток, где гвозди? постучу приколочу чего-нибудь. выем траву из тени из ткани одену одежду выйду под дождь насквозь намокну насквозь постараюсь быть здесь продрогну - даром что человек, даром человек, даром - бери, и иди. говяжьего паштета на ломоть белого нарезного и в школу жизни с рюкзачком брысь. я уверен, когда в комнате опускается пыль, я предмет-парнишка. на кровати простыня, одеяло, подушка, парнишка. на предметы опускается пыль. я вижу я думаю я уверен в теле в тишине тикает кровь, не ручей не речка везде тикает моя кровь. я уверен предмет метр восемьдесят в длину, 78 кг брутто, это я. это белое. белым днем. это я. ложь
зачем я здороваюсь с ними, шлеп шлеп шлеп, потому что у нас руки водятся, ноги водятся, попахиваем мы и моемся, у каждого дома жена? проездной штаны щетинка взрослый взгляд на вещи,- живности много развелось и на полу задорная возня, здороваемся, разговариваем, прямоходим, возносимся в небеса, а чего? можем. волосатые руки личностей плещутся о полки, о притолоки, о стенки, слышу ближе и ближе шлепки - о! ну здравствуй, здравствуй!- привет. шлеп ладошки. листья об дорожку. ложь
хочу себе сына. хочу ему зубы. хочу ему локти, и лопатки, и нёбо, и свет небесный в ясны очи. средние уши, средний нос, прямые виски кости клетки как у меня. хочу меня на потом. меня после смерти меня хочу молоденького. хочу ему достойного мужчину. то есть хочу чтобы он нормальным мужиком стал. то есть женщину ему хочу хорошую. чтобы мужиком был хочу. расскажу что и как здесь, чтоб без ошибки, чтоб все усвоил, и во второй раз у меня получилось. в тысячный раз у меня получилось лучше. не знаю в который раз чтобы я по-настоящему преуспел. полетел в космос. вагон пальцем толкнул. море переплыл. пирамиду построил. похуй. хочу прелестного малыша с моими зубами, моими коликами, подбородком, лодыжками, лучшими качествами характера! повторись папа! наново! повторим заповеди наши. повторим голос примата. первый поцелуй примата, первое прости, первое прощай примата. наново. всегда первое пусти примата не пугай примата брось примата отнимись. имя собственное. отнимись. не пугай примата. неверные названия кишечной тьмы зря знаешь забудь заткнись. нашаришь и шарахнешься, нашаришь и закричишь. назовешь наново. было ыыыы, стало любовь. было ааааа, стало смерть. не сразу постепенно приматы поют в потемках. первое чувство прекрасного. первое отвращение. первое ничто ничком в промежутках травы цветов царь зверей рябит зыбится вот бы рвануть за него и рассмешить развеселить тяжелого обойдемся без имен ну почти таракана ну почти братика шишек беленького болтуна по-ненашему не понять не-понашему говорун с гусеницами с голенькими атомами обнимается без оглядки бесстыдник в ранке от уха до уха перецеловал всех и каждого мельком поприветствовал падаль пахнущая прости за поздний час прости засранцев мы завтра будем какать ты нет так вышел нож из твоей кожи ты общее место ты тонешь в ласках микробов семья теперь у вас большая и дружная чтоб ты так жил не как раньше горько сладко а все вкусно не всуе все вкусно тебе молодчик вот и радуйся щепоткой в кучке как рассмешил я тебя как развеселил ну улыбнись разложись еще мельче до основания пяточек на кильку и рожь ситец и мел ты такой нежный песком мне под подошву сыпешься и смотрю совсем осмелел в ил в воду воздух везде успел масенький непоседа пыльца и жуткое желание жить вне жука вне себя не угомонишься всё не угомонится ничто не возвращайся ты вода води. ложь
мои зубы дальше. мои дырки дальше. мои дощечки дальше благородные помыслы дальше за горизонт событий брови бока краешки рта за облака к звездам бегите бегите урраа за синие леса сухожилия хрящики мокрые места намажьте мной восток намажьте ветер мокрым местом меня умилите пустыни мордочку пескам мордочку скалам пустите пустите в странствие голубые глазки в глину румяные щечки в гранит в мрамор взапуски ребячиться милашку гони в шею натри шеей льды. стань моим сыном снег, стань сыном сошка, стань сыном скопа ива синец морошка, исподтишка стань моим сыном крошка угля, черта сажи, подножка, стань моим сыном пустота. дотронься меня сын, скажи папа, дай ладошку, поступай правильно, сын-ложка, сын-стакан сын понарошку. сын ложь. божки ежатся и бормочут благие вести, божки морщатся и отрубают части, божки выделаны в давке и с хохотком, с шуточками и прибаутками на лютом морозе. помолчим, малыши. помыкаемся. было любовь стало чикатило. было смерть стало лён. ну тихо же, чччччъ все ложь
я смотрю они крепко сжимают маленькими мягкими руками стержни в салоне трамвая кожей скользят по стали так давят на мой член невдалеке дыбом дурак держатся за мой член чтобы не упасть когда резко толкнет я чувствую как напрягаются их спины они стараются они усердны они любят когда вещь не пылится когда применяется по назначению когда они сядут мне до паха прижмутся приподняв платьица по очереди пройдутся и потрогают задками мой перед попользуют парнишку попробуют сжать член кто сильнее чтобы не упасть напрягут мышцы вагины кто крепче возьмется тот устоит на ногах чур без рук руки подняты сдаются на милость я смотрю на плененных с чуткими бугорками кожи с волнушками в трусишках полянки перед взрывом перед пушечным попаданием в чернику дрожат мокрые лепестки. они здоровенные. они сдрачивают мой металл. они сдрачивают металл планеты. они выжимают из камня воду и везде везде могут достать кровь. из минерала выдавливают малыша митьку мама мама кричит оникс мама мама кричит кварцит! руда в люльках плавится от ласк бесстыжие лужи булькают в бездну баба люба баба люба спеки блинчиков купи леденцов рад стараться ваше высочество звучит вещество слышит вещество видит вещь! какая хорошая вещь! ю а бютифул, ю а бютифул, на на на-на, итс тру. подержи меня женщина. роди мне. роди меня! ложь.
откуда взялся? я берусь с поручней, я берусь из проемов дверей. я берусь из объятий, я берусь из горящих очей. я берусь из члена, я берусь из волшебных ночей. из печени, из божественных ласк. из желудка, из незаконченных фраз. из горла и горних заповедей. сна, мокрых простыней. я берусь только на раз. я берусь наутро. один короткий рассказ. изнутри наземь. говори. я набело берусь из брюшка в кабинет на стол на свету ссыкатно от свиста скорости света страшно самцу у вас мальчик у нас мальчик у меня мальчик не плачь колуны укачивают молись моргай благодари. спасибо за день, спасибо за ночь, спасибо за хлеб наш насущный даждь нам днесь и избави нас от лукавого и прости нам долги наши спасибо. я берусь попить, я берусь поесть, я берусь ходить, я берусь хотеть. я берусь делать. я берусь быть. я берусь ерзать. я берусь плыть. поговорить, перейти дорогу. посмотреть, перекинуть на ногу ногу. подумать, похрипеть. пописать, похорошеть. облегчить пузырь. обрадоваться. отказаться наотрез. возгордиться. я берусь это небо на розжиг, эти степи на розжиг, эти статные гривы осанки и речи на розжиг глаза, эти горючие, восторженные, гневные глаза, на розжиг. кожу. кисти. божественное в человеке. лопатки. части чего-то большего. и неповторимые качества. на розжиг. с гиканьем и гопаньем происходят потрясающие вещи. на розжиг. ты из кого? я из того в того. я катаюсь на колуне, я играю и прячусь на колуне, кручусь качаюсь на колуне. раскалываются златы кудри, раскалываются ланиты, раскалываются крепыши, буйны головушки колются на колунах ээээххх под горочку и опять с ветерком с вновь ветром вьются на куски красивые локоны пряди напрочь вырваны с самым глубоким корнем наружу выворочены наоборот все внутренние вруны весело венозно весело артериально колются на колуне. все в розжиг. вмиг. вмиг. мигом. все делается мгновенным. и так легко. так легко. ложь
мне снилось сталин бросает в море свои усы, с высокой скалы об волны бросает свои усы и трубку, потом все седые волосы с головы, а потом все серые, все родинки, все плешки, ему за шестьдесят шесть, он швыряется своим добром об воду и кричит: за родину! за сталина! за родину! за сталина! потом выщипывает некрасивые ресницы и бросает их. потом смотрится в зеркальце и срывает левую бровь, бросает, потом гневную половину губ и ноздрю бултых в воду. потом пищит. пищит, пищит, с присвистом. потом ломает руки об боки и стряхивает их со скалы через рукава мундира, топчется, топчется, топчет зеркальце, блядь, говорит, а не герой. герой, говорит, а не блядь. не помню, что хорошо, не помню, что плохо. помню, как ништяк! помню, как заебуля... колдовство какое-то - плохо внутри, плохо что-то. хорошо внутри, хорошо что-то.. я не при чем, а они там все просто хуевые! кусает орден с груди как орешек раскалывает и плюет - не вкусный! безвкусный! кричит. злой. надувается. потом лопает грудь с мундиром и военный ремень. как сочный персик, стоит лопнувший, забродивший, пряжка висит, ноги навыкат, глаза врозь, косточка торчит, передовицы не читаны. народ вдовеет. вдовеет.. ветер голосом левитана, море голосом левитана, леса голосом левитана замирает, замирают. захватчики. захватывающие явления природы отпускают его, отпускают. разбирай, сталинька, торбочку, ты пришел,- шепчут волны голосом левитана,- ты дошел, главарь, ты готов,- шепчет ветер голосом левитана. сталин топчет их речи топчет стенограммы слезающих со скал лесов вовнутрь ему в самую сирень оттопыренных органов в его собственный свист слезают очернелые острые леса и волны голосом левитана ветер голосом левитана его друга его друга заткнитесь!! сталин топчет их вести, топчет тайгу, топчет их смысл, топчет скалу топчет что есть мочи проклятый прибой сколько-то воды утекло с сапог назад сколько-то воды утекло с тех пор назад с сапог в водоем не видно ему краев сталин всхлипывает и хочет еще расстрелять ряд волн еще рядок другой воды прикончить пустить в расход побольше пены и берег бы в кандалы и под конвоем подальше, остатки берега бы сковать и посадить навечно, тогда захлебнулись бы все враги, все стали бы равны, все слились бы:- слушай приказ! вместе со сталинскими ногами изменников родины утопить, вместе с сапогами яловыми навсегда забыть этих негодяев, врагов эволюции, твари!!!- ругался сталин с самыми наилучшими листьями в лесу, наилучшими цветочками в саду, и облаками в небе, и горами на горизонте сталин скандалил в пылу и отчаянии лупил воду лупил вечерний отлив: вы не вечные - прочь!- пнул сталин по голени и упал.- вы не четкие. вы ночь!- и ухабом на полосе прибоя его безногого безрукого разобрали черные крабы по своим углам в песке каждый себе и каждый разжевать хоть крошечку с кровью. мне снился сталин ухабом без ног без рук под прибоем. ложь
пересказ глухого. скороварочка. с полусогнутыми сижу, над головой две трубы из стены в стену, подошвы на листах гофрированного железа, руки на штанах, футболка со скелетом, пакет с мусором слева, справа пустой короб подставка с блистерами наклейками скотчем скобами степлером и домашним рюкзачком, в который утром я сунул огурец помидор и том рембо. белым бело от лапм бумаги бетона. черным черно от брака уценки лома сгустками на косо сваренных полках, румяно от меня. от меня здесь упрямо бьет ключом жизнь. кабы нет никого, кабы углекислый газ аргон азот ударные кратеры потухшие вулканы пустыни полярный лед жестокое далёко. уголья попок пыль прыщей не оседает давление упало в 160 раз зараза зараза тоже передохла. просто напасть какая-то. кое-где кое-как столбики стенки остатки колоколен стекло. а у меня мальчик!! мы вместе. он работает. исправно, без прогулов и опозданий, держится молодцом в воронках. вот только не очень опрятный, одежду не часто стирает, а так - хоть куда. из того в того. вылитый ты. вылитый любой. зовут глебом. хороший мальчик. мне с ним повезло. послушный. послушай, кто это там чуть живой?. погляди. раздрызганные ребята за сорок ставят ставки на спорт, сипят, сутулятся, снуют, сносят все. как и собаки. заживает все как на собаках. они очень надежные, быстро различают круглое или квадратное, и сходу катят или несут. но у меня есть только мой мальчик. они кабы не в самом деле, по-нарошку находятся там в пыльной полости без всякой причины кривятся строят рожи строят семьи строят республики, это уже уголья невысоко над поверхностью планеты взвесь пацаны бзздынь в кое-как ворота вылетели грузиться. бзздынь солнце село. бзздынь день прошел и хер с ним. а мы с моим мальчиком совсем другие, ручки сложили и ждем. похоже что птиц. как в песне поется. похоже что зря. здесь потолок низко, и потому птицы тут не полетят ни в какую. а больше нам делать нечего! только ждать. пока птица выберет здесь и сейчас прорвать плиты, здесь и сейчас пике птицы ждать и надеяться. ах.. полет. как он высок, как он далек, пнуть тебя, что ли, малыш? спнуть со стула на набережную бездны, прогулять тебя, развеять в виселице в режущих петлях проспектов кабы города санктпетербург перехватить твое дыхание совсем чужим совсем спертым спизженным дыханием отменить твое хотя бы до обморока до какого-нибудь обмана во благо какой-нибудь мелкой полезной лжи жизни на земле лжи жизни в самом тебе... а потом что? здесь и сейчас: -петрович! поставь коробку! -а висячку хряпнешь? -ооооохх.. -а почему бы и нет?. -ну! петрович идет за угол и переставляет коробки с паллета на пол перед двумя другими людьми и рвет ему сердце ерепенясь чудовищный приапов пенис потому что пусто между ног их, пусто и опрятно под пахом выход на белый свет прямо на планету вход через немогу нет такого слова есть такое слово надо. вынь да положь. так надо. здесь и сейчас чудовищный приапов пенис рвет сердца. это называется любовь есть такое слово. так надо. -петрович! а открыыть?! -а ты мне что? пойдем? -ну! петрович разрезает скотч, открывает коробку, подносит поближе к ней. другая улыбается об стены, нет, она улыбается только ему одному. она протягивает ему свои зубы, протягивает веки, волосы ногти голубые-голубые глаза, все крапинки весь состав катит грохочущим валом я глохну от этого глохну, уберитесь грядет время самоубийц. мой мальчик, мой мальчик, друг у друга есть только мы. вместе навсегда. есть только мы. только мы. ложь
туземец вылизывает белую в трехэтажке между ляжек лакает жует ее личные лепестки ее лика солоно хлебавши ее ног начало чистит языком пес себя как пес себя как сам по себе в сталинке на смолячкова живет не тужит между ляжек тверди уже от зубов отскакивает как хорошо все знает все умеет можно отпускать в свободное плавание самостоятельно жить совсем взрослый между ляжек белой был достаточно долго на белом обнаглел в конец улицы до набережной - река и невские джунгли в голове мягкие гусли литр вина кое-где кости растворяет сладкий гашиш город гадит под себя длинными трубами вдоль длинными трубами вдоль тела туземца утекает товарищей волос и пот волос и струпья стоп у туземца отходят воды прочь в противоположной стороне депо метро ночь не слышит как расползается вокруг сын и дочь как становятся чьими-то сын и дочь становятся какими-то уклейки крысы седеют синицы точь в точь ухитряются стареть вишни никогда не до ягод ни до цветов все мысли в клетку все мысли в клетках стираются мылом и утекают прочь длинными трубами вдоль длинными трубами вдоль тела туземца товарищей волос и думы волос и то что расцарапали дамы порезы засосы любовные драмы вдоль тела туземца по трубам в залив где купаться где заливисто смеяться собственным примером показывать вид демонстрировать невозмутимый вид доказывая очевидную правоту в отработанной воде в пляс вприсядку по белому черным раз-два взяли это приказ по белому черным туземец впляс выбился между ляжек как нельзя кстати как пес сам себя. живучий сука! ложь
мне нравится как передвигаются птицы. без помощи извне напрямик с ветвей в царствие небесное вращаются птицы не просят пощады не прощают не настаивают на своем напрямик с ветвей прекрасно пропадают без вести птицы постятся в соснах птицы постоянно попадают в рай птицы не проповедуют не поют мне нравится как звучат птицы как я их слышу как они кажутся мне мельком исчезают мигами словно многие жизни перед глазами чушь мне нравится как они пьют в потемках не преломляют хлеб нравится как они целы. как мы наверное невредимы. мне нравится что деревья не верят в людей. не думают не держат в себе деревья не долго не коротко не делают не сказываются. деревьям не далеко. мне нравится как они здесь. в одном месте вкопанные всего. мне нравится дерева дурь. и наглость. что человека нет. что верха нет низа нет. нет вчера сегодня. нет резко нет разно нет срани. нет хорошо. нет плохо. нет характера. деревья и птицы не знают полдня в котором я курю разочек и уже что-то другое поднимается на второй этаж садится на стул сидит много других промелькнуло отпели отъели отпили отговорили отбыли срока действия не держись за свое итого нет. твоего точка. их - сыпь. нашего шшшш. мне нравится шепот. тайно поверять в самое сокровенное самое страшное в самую суку слушай. мне не нравится это мелькание. просить пощады и прощать. мне не нравится настаивать на своем. все зависит от настроения!! мне не нравится зависимость. мне нравится блинчики с малиной. мне не нравится это мелькание. вечером я смешаю этанол с водой 200 на 300, добавлю ложку сахара и выпью. стены станут стенами, плато разгладится, песок станет песком. мангалы разгладятся, собачники разгладятся, загорающие разгладятся до ровной пустой плиты я пас. благородство бетон. степенность гранит. сука просеяна в степь, прекрасно. я сам хозяин своей судьбы ложусь пеленаюсь в простыни закрываю глаза ничего не вижу ничего не слышу хозяин заткнись ложь
еще раз! как мы наверное невредимы. пока я откусываю от яблока за железным углом смешивают спирт. с водой в пластмассовой бутылке трясут спирт и наливают по 50 в пластмассовые стаканчики. окна открыты, двери открыты, с гаражей веет холодком, солнце на цепи, в будке, осторожно, служит службу, смотрю в проем со скукой, не страшно, скучно, солнце скука смертная служи сколько влезет насрать. у света нет лет насрать. надо считать приход. кладовщики выпили, выдохнули, взяли по коробке, вскрыли. в нии считают свет, на складе считают коробки, все вместе считаем это место быть кто сколько может. люди добрые! кто сколько может! сколько не жалко. живите. сантиметры минуты граммы померьте здесь что к чему. все условия! за дело! зачем? за шкафом. еще раз! откусываю от яблока. чувствую раздор. кладовщики хотят курить, но рано. через двадцать семь минут пойдем. там будут бабы. уже двадцать шесть. раздор. эй! слышь?! как там тебя?! федор!!. не федор.. аниська!. сюда иди!! мы здесь. как деревья. насрать. без счета белый свет, спускаюсь вниз, там одна моет руки - обед, говорит, и отворачивается. захожу поссать, на полу капли, мы здесь на со всем. без счета. как вкопанный. смываю. удача любит храбрых. сколько еще? "ещще раз!! уйти чтобы вернуться. ещще раз!! закончить чтоб начать. ещще раз!! пусть двери распахнутся. ещще раз. понять простить принять!!!" смыл и вышел. как вкопанный. пусть двери распахнутся!! срочно придать всему смысл! обрести надежду! другое дерево, иду сквозь зал. прекрасно без посторонней помощи иду сквозь зал и свечусь от счастья, вокруг столько интересного столько сюрпризов, столько праздников, столько милых сердцу лиц, остуженных лиц, осадочных лиц, оторванных рук, оторванных ног, оторванных взглядов от земли от неба от стула столько оторванных тел столько что хочется смеяться, хочется прыгать и танцевать! от радости хочется гоготать!! играть дружить кривляться! хочется закончить зал. мои покои, мой ампир! закончить землю. сквозь пропускную систему воздушных масс дойти до конца зала, и закончить зал. да? закончить все зверье. все веселье. правда или ложь - до пизды, закончить треп. рубец-рот, рубец-рот не разговорчивый не прожорливый зарубцевался рот а как же поцелуи? как быть с бессмертными чувствами? с рогаликами, молочком, шоколадной начинкой, как же крем клубника? третий глаз? жопа на выданье? хочу еще хватать палки! еще моргать! еще мыться! еще скакать! совершенствовать орудия труда. строить будущее. верить в чудо. выпрямляться. вкопанным. в ожидании ночи. другое дерево. ложь
я чувствую галимо город из смеси грязи и олова, угля и рода людского, отдельные голуби, косые краны, брошенные камни, везде ямы и в лица брошенные камни давно лежат на земле, по грунтовке галимо иду домой, улица раевского до остановки трамвая торный путь, тяжелый выбор, огромный риск. галимо переставляю ноги глеба, ноги груза этого твоего тела парень поторапливаю тварь не держи зла не нарочно так на руси повелось так надобно так велит долг, дурак, рок дикость этих мест. улица раевского так и не обжита. не заселены взгорки, заросли, овражки, всюду дует, влага, песок, подножки. у лица брошенные камни. я чувствую город добывают из недр, достают кусками и складывают крестом, вон вихри внахлест, вон забор, вон деревьев орава, вон кончился столб. вон они, очертания. ну и ориентируйся! примерно, на глаз, никто не просит точно совершенно.. так, приблизительно прикидываешь что к чему и делаешь. главное, дыши. не сбивай дыхание. и делай дело жизни: иди, там, или посиди, или поговори. дыхание в дырах, чаще шаг. так я считаю. вон воздух, вон в носу дыры - вдыхай. ты не стесняйся, здесь все свои несуществующие не заселившие ничего никогда за ужином пробуем пюре на вкус ты присоединяйся! как есть присоединяйся в самом деле в коленях где-то ползу где падаю где боком пробираюсь по удобным дыбам дальше шибче со смешком да с прибауткаю в петляющих пущах квартала в естественной среде обитания людей разумных качусь. в специально подготовленном месте. невероятным стечением обстоятельств! потрясающе. не верю своим глазам. у нас почти получилось. ожить. худо-бедно. иду. гуляю! со смешком да с прибауткаю битая плитка, персты, кленовый лист, багровые органы, продолжение прошлого. повторная осень, повторная фраза, повтор парня. прелесть телес. ползу в укрытие от того, что можно назвать вечным, в убежище от всегда, от вечно в рот сто водки вилка капусты горбушка, еще сто. от вечно в собственную кровь комет и сажи. как угодно отречься от себя, во что бы то ни стало прочь с сапог. с улицы раевского в чревоточь. в точку. чур меня! пусто бывает. свято нет. бывает сотрясение мозга. бывает бред. бывает дальше некуда. пусто всегда. держись веселей! не вешай нос, вешай все целиком в вагоне трамвая тепло мягкие сиденья я доберусь еще чуть дальше. только не смотреть в окно на твердь на утраты на ходячую смерть с маятниками улыбок цветом глаз плавностью скул скрипящие работницы рая на земле тащщат набитые полиэтиленовые мешки ни взгляда туда в торчащие точки не издавай ни звука. их здесь нет. меня здесь нет. здания из золы, дикие плиты карнизы балконы необитаемая пустыня провода арки площадки выломаны из-под земли скальные образования солончаки салоны связи здесь не ступала нога человека здесь что-то другое, нечто такое как я и ты только для нанесения тени. чтобы двигались тени. наносить состав. удачи! успехов! главное здоровье, остальное приложится! я даю тень. я обязан. сидя записки охотника, тургенев, тихорецкий проспект, хруст и скрежет металла зубов словно засовы рельсы колеса резцы сдвигаются за и передо мной, словно узилище здесь и сейчас место небыть нигде никогда это мы. гардемарины гудят, едины парус и душа, дурна ли жизнь иль хороша я еще не погиб. я должен. я ложь
я проживу эту прибаутку. и ты проживи. просто повтори за другими эту поговорку. и я повторю. простым понятным языком. так мол и так. хочу бутерброд с сыром, чаю сладкого, мажу на булку масло, лью кипяток в чашку, режу сыр, кашляю, схаркиваю, стряхиваю с сигареты пепел, пусто пусть, пусть говорят, пусть ходят, пусть мудро судят, пусть звучит виолончель, сюиты баха в середине октября хороши, кусаю от края, запиваю, тушу окурок, дым на обои, дым поднимается к часам, давно висящим на стене, давно остановившимся, давно привык что два дня или ночи, кусаю середину, жую, запиваю, горячий цейлон, жгучие далекие острова, там тоже никого нет, пальмы пусты, райские кущи пусты, огромные волны падают на пустые берега, я доедаю, беру нож и бросаю в раковину, я допиваю и ставлю на стол чашку, убираю батон, масло, сыр в холод, от дыма не осталось следа, остались стены, здесь тоже никогда не ступала нога человека, струны виолончели стонут, но ничего не случилось, баха не было, волны бьют об берег, березы облетают, ветерок врет меня в форточку, тихонько шуршит земная кора когда я вытираю пальцы бумажной салфеткой - никогда. струны стонут. нет, не стонут. не происходит ничего. ложь
нежные души открывают ледяные двери газели. мягкие руки прилипают к жести, затвор скрипит, номер областной, водила наш, советский. из охрипшего горла короткие слова на русском. с каждого по фразе, по кивку головы, по голоду, по холоду, по судороге, в расчете. расход. не по солнцу нам, не по морю нам не по себе, небо окаменело, небо руды, небо боксит, а мы под без тени, неотразимы в зеркалах, в лужах, асфальт сух, кольца колючей проволоки по забору, концы берез, крайности берез, завершения зарослей за ним как предсказанные, давным давно, при дедах положенные люки, при дедах закатанные в залупы подшипники, это чтобы лучше тебя слышать, чтобы лучше тебя видеть, чтобы выебать тебя потуже милая, безжалостные березы без движения обнажились концы, гляди с благодарностью в белый свет и ничего не проси. гляди. на ангары белого кирпича, руки белой кожи, рукава рабочей куртки, облезлое пухто, прах к праху, пепел к пеплу, медленное захоронение ребят, в зданиях, за темными окнами, погребальные камеры ребят, держу руки в карманах, держусь поближе к земле, на корточках, снимаю шапку, пока нас хоронят, я роюсь в мелочи насчитать на проезд. много что делаю, пока нас хоронят и тыкаю таким как я трусам, тихоням, мы не говорим на вы. тихонечко твердые под синтепоном, ставим паллет на паллет, неплохо, бывает много много хуже, до визга, я знаю о пытках и сожжении на костре ни за что, а нам тихо, сыто. под свитером, что я носил в школе, стоял на фотографии 98 года в ряду хоронимых ребят, я чуть теплый. на мне не сошелся свет. сошлась сырость. потому острый бронхит. шесть дней антибиотика. захарканные платки, кусты, проспекты, на многое уже плевать. соврать что все хорошо поможет стояк и женщина. малость терпения. ожидания. и мы убедительно соврем, себе, друг другу, дальше это не пойдет. я никого не пущу сюда. ни за что. сперма высохнет с бока кровати. где горячо от батарей. я там попричитаю в кулак. из холода в жар бросает бегу за мечтой за лучиками надежды за дверью кашляют и колотят гвозди, гремит телега, сухонький комплектовщик лепит скотч, две бабы курят, кто-то еще и еще раз за дверью, все разные, разовые. без моей помощи. без моего участия. я никого не пущу сюда. в это место. моргания. бесконечные миражи. фата моргана. завтра мокрый снег. милые мои хорошие место умирай-не хочу, не пожелаю врагу, завтра мокрый снег, завод светлана сдает в аренду помещения, в магазин требуются уборщицы, утром голый лед, вокруг голый лед, это сказка? березы как предсказанные за забором лезут мне под кожу вон, из земли под кожу вон лезут как на зло, зловещие березы протыкают оно. это тело. оно мое. чудо природы. хлебает из кругляша супец. самец кружит ложкой рассольник и дует наверх, дует и ест, дует и ест. это настоящая стихия. это дивное диво. это город угроза шведам, город угроза каждому, город рождения глебки, месяц зимы. почти прокатило, почти получилось, эгегей с ветерком с саночек в землю и сырость с ветерком в смерть, погоди, погоди.. полностью не прокатило. не совсем. слышите, кашляют, слышите, хоронят ребят, я слышу, я мыслю, я существую. ложь
рыбарь квентин грустил на берегу пруда и прятал голову в колени в лесопарке сосновка обняв колени руками квентин терся лбом о тренировочные штаны и тихо-тихо мычал песенку из детства джонни оу еее ю ноу жаст хау чу гоу эбаут он закрыл глаза уже давненько и удочка лежала брошенной в тростниках червички шевелились в консервной банке слепни жрали из спящих сов кровь солнышко смеялось тучки клубились ракита росла над отрубленной головой мамы катили в колясках детей так или иначе они родили "и самом деле, есть ли на свете что-нибудь пленительнее молодой красивой матери с здоровым ребенком на руках" жалко что он не мать с ребенком на руках что он сидит с головой в ногах и грустно ждет когда отрастут ногти на пальцах чтобы хорошенько отскрести старую кожу стоя по пояс в пруду переминаясь в иле ах жалко что он не мать ах почему от восторга всегда несет гангреной ах он не знал он не видел ничего прекрасней он терся о колено лбом и мычал что-то среднее между что-то очень похожее на. что случилось?- спросили его пробегающие спортсмены. может нездоровится?- спросили его прогуливающиеся пенсионеры. - рыбка что ли не клюет?- подумал молча сектант. квентин не знал ответа ни на какой вопрос. босые ноженьки в сырой земле, тельняшка извачкана, треники без резинки на шнуре от высоких дамских сапог. туго завязаны на животе. квентин что-то совсем раскис, вообще ничего не видит, не слышит, будто мочи больше нет, бактерий нет, кашка не лезет, пяточки отнялись, собаки раздавлены, обезьяны не на ветвях. будто вымер он в одиночку вдалеке мельчало скоростное шоссе, мельчали фуры, грузовички, легковушки, мотоциклетные коляски, грибники, продавцы картошки, коты.. кому какая разница. вот квентину никакой. он и не смотрел. в пруду прямо стоял поплавок. квентин поднял голову, покрутил пальцем у виска и лег на бочок как нерожденный. и продолжил мычать тихонько под нос:- я дуюсь. я хочу хлопнуть. я дуюсь. я пешая пропасть. эпилепсио нигил хлопец. застигнутое жизнью нет проводит рукой по лбу, вздыхает, и стремится к прекрасному. такие погоды стоят! такие столы стоят в подсобных помещениях, такие стулья! страсть! закачаешься по лестницам, коридорам, кабинетам, и сам поймешь! сам увидишь. как все устроено. как ладненько подогнано. дно к стенам. отвесным стенам наивысшее дно. древняя дневная поверхность. промзоны малыши играют утренники в жироуловителях. положим, я не так уж и пил в субботу, не так уж и ел, как-то лежал и не ныл, забрасывал березу в печь, смотрел в щели меж елей на полки планет, далекие смертельные звезды, о небо, я смотрел на тебя из щелей и не пролил слезы!. я высморкался и отхаркнул на мох. я вроде бы больше чем был. больше и больнее чем был я пророс сквозь воздух сквозь штаны сквозь курточку пророс одел сапоги заходил заговорил слышишь крошка сын к отцу пришел и спросила кроха кто ты. я это хорошо, я это плохо, ответил отец, я это мера всего.- нет. ты тесно. ты темно. ты наречие, ответил сын. кроха отец, кроха сын, кроха планеты земля, планеты промзоны, смена в ночь, развозка, водитель в очках и кепке, сугробы, смена в ночь, на древней дневной поверхности смена в ночь. дыши полной грудью и лопни. кроха кромешной тьмы. надуйся и лопни. ложь
квентин перевернулся на другой бок, подтянул к подбородку колени, сложил руки к груди, скорчился:- в итоге они хотят скелет моего сына на северном кладбище. сначала сунуть соску, потом посадить на велосипед, дальше дать сигарету, еще сделать минет. сыграть свадебку, выпить стопку. поспать сладко, принять рвотное. бросив взгляд в небеса, к неведомым высям стремиться душою. вдохновенно парить. и побывать впритык с песком. побить любимую. поцеловать врага. сломать бессильного. и объесть мясо с костей моего сына хотят живительные силы земли, мудрость природы, неугасимое пламя жизни в виде любого гада обгложет меня и его без обид ничего личного нигде нет никакого я. в поле у парголово, оно хочет моего сына под снег. ложь
страшно спускается недоносок снег с пустого на порожнее. на плоские крыши, плоские улицы, плоский пруд опускается плоский снег и делает город древним. древним и ровным до самого края белое плато земли на костях трех китов, на скелетах страдавших от долгой болезни плато обрывается кувырком. через голову обрывается русская степь плоское поле родины гасит звук приземления, звук убийства, звук ямы, звук хромоты, там через голову прыжки гораздо ниже травы под поле родины в самое кладбище в самые корни ракиты руки впереди глаза закрыты и прыг с плоской земли туда где нельзя дышать. нельзя идти. такие как ты там тонкие, иглы, крючки, раскосые братья и сестры, нигде не переходи на ты. они уже мертвые. все. почти. обостренные. чужие черточки. через голову прямо на край земли прыг не напороться кувырком на кривые кости скрепившие уголки околотки дворцы распутицу русской равнины не говори мне ты. я слушаю как осыпается ветхое небо. нелюди ковыряют крыльями в воздухе корчатся кругами над детским садом как изнасилованные своими зверскими формами жизни беззвучно мельчают во мгле снегопада в одно место миллионы зим калининскому району миллионы зим мы звереем здесь. в одном месте миллионы зим. я слушаю слабый снег. мама стачивает напильником остатки зуба. они режут язык, больно глотать. она пошла в ванную и спилила острые края. я смотрю сквозь снег маленькая девочка на качелях в полночь под моим окном, девочка червоточина, девочка полночь дом. всюду осмысление снег. как все устроено опускается снег. постижение снег. всюду зрение снег. девочка коллапсар сидит качается под моим окном. забравшая все. забравшая всех. выжимает многоэтажку в точку. вобравшая двор деревья ограды девочка червоточина забирает из дома меня. сквозь плоские плиты плоский снег взрываюсь в черные качели взрывом наизнанку, взрывом назад. меня забирает в точку. в ее челку. точную мелочевку, щечки, мочки сухими назад. как чужое забирает меня черная почва девчонки негнутая ночь. взрыв назад. свет назад. свинью навыворот отсасывает коллапсар. глеб наоборот. бойня наоборот. слезки назад. добра нет, зла нет. не бери в голову. голова наоборот. под ложечкой сосет коллапсар. чешется, растет коллапсар. козы, овцы, пастухи назад. колхозами усыпанный горизонт событий, мор назад. глазки лучились назад. клитор набух наоборот ртом назад в черноту. вес всего. раздавил мои руки в боки в воздухе пахло грозой назад в раздавленных ноздрях раздавленный воздух назад я вижу спрессованные виды вокруг последние плоские общаги сжимаются в точную тьму. назад. взрыв назад. назло обмороженные уши назад. моя личная ложь назад. ликующие скорбящие литры. лейкоциты. эритроциты. назад. моего сына нет. добра нет. зла нет. меня нет. нет наших скелетированных тел на северном кладбище. руки стелются в боки. лицо стелется в снег. глеб город деревья качели комкаются в девочку черноту нечет. назад. ложь. назад. ложь назад ложь
враг воздуха, враг воды в рваных штанах на вич стуле в вич четырех стенах, на свой страх и риск, в понедельник вышел на работу, навранный, вышел из автобуса, оболганный, шаг за шагом, шестьсот метров тонкого льда до проходной между бетонных стен между этим и тем, приложил пропуск, один за другой, вперед только вперед только легонько только мальца открыл дверь, закрылась дверь, кирпичная труба, повороты, проулки, корпуса, раскрошенные станки, снежки, слесаря по ту сторону стекла, серый советский завод, старые мерзлые зыби, наконец лестница, сортиры, площадки, плитка, я пробрался насквозь, в отопленное узилище на восемь часов мелкой моторики, легких телесных повреждений, животного тупняка, переодел штаны на грязные, надо было взять постирать, рубаха на ватине воняет, надо было взять постирать и не взял, прошлое простирается на сейчас эта секунда перекошена воняет высохшим потом застегиваю пуговицы на животе, привет пацаны, пиздец холодно, да, не брился, да, похуй, да, болею, да, рвота навернулась на глаза, да, быть или не быть не вопрос, меня никогда не было, меня не может быть, невозможная вещь, вранье включает чайник, кидает в стакан кофе порошок сахар, ждет, видит все как оно есть, стол в красных пятнах, цементный пол, коробки под пленкой, паллеты и штабелер, видит ясно вещи вещь, я - то, я - это, между бетонными стенами, между этим и тем, вода закипает, кнопка щелкает, вещь забывает зачем, идет в конец коридора курить, за окном родной край, зазубренный и щербатый край крыш, сколотая улица курчатова, свет вышний на подоконник пальцы и сигарета, сегодня фура с возвратом, завтра приход, десять вещей на машину, оденутся потеплей и в воздух, враг воздуха, враг воды докурил, вернулся и залил кофе в неверном свете утра. в неверном свете утра вещь. я. в неверном свете утра. ложь
красавец бутерброд на тарелку положил и в микроволновку! сыр тает, колбаска преет, булка пальцы обожжешь! составил два стула и возлег. пакетик помакал в кипяток, вода потемнела, вилкой размешал сахар! все под рукой на крепкой коробке! жру горячее, под футболку сжевываю, глотаю, под одежду набиваю в рот! рот рай! рот обетованный! язык и зубы здесь незаменимы. стриженый сборщик на стульях сам собой сыт. обут одет и набожен рот любимец, рот удалец. люба любонька целую тебя в рот. ради всего святого открой рот и полюби меня. люби меня сильно, люби меня крепко, люби ртом рот. утром и вечером я робко смотрю в ушные раковины прохожих. слушаю ласковый шум внутреннего моря обращенных на проспект голов. внутреннее море волнуется раз море волнуется два в толпе прущей в трамвай всхлипы вздохи и ропот. резина пластик металл ушные раковины воткнуты в берег внутреннего моря моих дорогих современников грохот, мах и вал, мы мореем в трамваях, мы бьемся об ступени пол поручни, прекрасен наш прибой, теперь слушай меня. шум разодранного моря в ушах граждан рф. каждый слушает свой кусок моря вдоль вагона, каждый слушает море в себе. рвется от каждого к каждому. море. теперь слушай меня! рот в рот. рука в руку. до урода единого целого. урода неделимого ни на кого. ни на что. я рвусь. я реву в тебя. из каждого в каждого рвет ревет ликует. ложь. мы не люди