Солнечные лучи залили комнату, проникая через большое, сейчас настежь распахнутое окно. Золотистые блики оставляли свой след на всем: картины украшающие стены, стоящую в углу кровать, на которой мирно спала девочка лет девяти, столик и стулья, игрушки, благодарную зелень цветов, и, даже, проникли за ширму. Занавески чуть колыхались, снаружи слышались сладкие голоса птиц, доносился легкий цветочный аромат... Спокойствие резко оборвалось: завизжали тормоза, билось стекло, последовали возбужденные крики и брань...
Комнату заполнил индустриальный гул живого города, иллюзия сна рассеялась и лежащая в постели девочка села, широко распахнув глаза и пытаясь понять, что происходит вокруг, затем, слегка заторможено, встала, прошлепала босыми ногами по линолеуму, ковры с которого уже давно запихнула под кровать, и закрыла ставни. Гул стих.
Из окна расстилалась обыденная картина небольшой дорожной аварии - две машины немного примяли друг друга... "Скорой" на месте происшествия нет, значит, все нормально, - подумала девочка и, не став созерцать просиходящее внизу, равнодушно отошла от окна, чтобы, обняв любимого плюшевого мишку по имени Сани, и поджав под себя ноги, усесться на кровати.
Около десяти минут девочка не меняла своего положения, но сделать это ее вынудил голос матери, а дверь в комнату открылась, и вошла девушка, которой никто не дал бы ее двадцати восьми лет: черноволосая, ростом выше среднего, тонкая, как виноградная лоза, с выразительными зелеными глазами - только их дочь и унаследовала.
- Настенька, солнышко, ты уже собрала вещи? - залил комнату серебристый наполненный нежностью голос. Казалось, говорить бесстрастно она не умела.
- Да, мамочка, еще вчера.
Женщина улыбнулась, подошла к дочери, расцеловала в обе щеки, и, отпустив из объятий, заговорила:
- Одевайся и приходи завтракать. Скоро уже поедем. И не забудь застелить постель!
Настя покивала головой и окинула взглядом комнату. С окружающим практически безукоризненными порядком резко контрастировали наваленные в углу игрушки - плюшевые мишки, разбитые машины, куклы с оторванными частями тела... Только из-за них, из-за кукол, которых Настя страшно не любила, Алена ругалась на своего ангелочка - обидно, да и не по себе становится, когда дочь расчленяет недавно подаренную куколку.
Уже застелив постель, девочка прикорнула на подушке и заснула, но сон не затянулся надолго - скоро она, уже позавтракав, ехала на заднем сиденье синей "Лады", в деревню, к бабушке, которую ни разу и не видела, но уже полюбила всей душой только за то, что она хоть ненадолго вытащила их из душного города.
* * *
Пролетающий мимо пейзаж захватил Настю - покрывающая холмы и луга изумрудно-зеленая трава отражала солнечные лучи тысячью бликов, и, казалось, была усыпана росой несмотря на то, что время близилось к обеду. Но это не роса...
Асфальт кончился, и машина по грунтовой дороге въехала в негустой лес, который казался восхитительным... Впрочем, как и все вокруг, ведь она никогда не бывала на природе, парки, естественно, не в счет, и так задыхалась в душном, цивилизованном городе, хотелось свободы, вольного воздуха и чистого неба над головой - бунтарский дух она глубоко запрятала, но его крохи в милом, послушном облике девочки-паиньки все же проглядывались.
Дорога заняла три часа, и вот они, наконец, в той самой деревне, и уже подъезжают к заветному дому. Настя представляла его обычным деревенским домом, сложенным из бревен, небольшим, с маленькими окнами и уютной внутренней обстановкой, собственно, на первый взгляд так и оказалось.
Семья высвободилась из "Лады" и наконец-то взгляд Насти не стесняли границы автомобиля, потому она быстро огляделась, жадно ловя взглядом окружающее. Дом стоял в одиночестве посреди просвечиваемого солнцем, ясного леса, тишина первое время несколько давила на уши привыкших к шуму горожан, но спустя некоторое время они уже наслаждались истинными, природными звуками - пением птиц, внимали голосу ветра и шуму покачивавшихся деревьев, и более всего это радовало именно Настю.
Видимо уже давно услышавшая приближение машины хозяйка дома - высохшая, седовласая старушка с бесконечно добрыми глазами, встречала гостей на пороге.
- Как добрались до нашей глуши? - весело заговорила она.
- Хорошо, баб Нин, очень даже хорошо, - ответил Настин папа, - Дорога сухая, и ехать по таким красивым местам - одно удовольствие! Если бы была возможность, я бы остался здесь навсегда.
- Ох, Михаил Иванович, вы люди городские, не по нраву вам будет наша отшельническая жизнь.
- Ох, черт... Здесь сети нет... - вздохнул мужчина, обреченно глядя в экран мобильника. Старушка укоризненно посмотрела него, усмехнулась, и жестом пригласила их следовать за собой, внутрь дома.
Пройдя на кухню, гости увидели уже накрытый стол: горячий самовар, блинцы, сметана, варенье и много разных вкусностей плана клубники в сахаре.
- Ох, - Алена втянула аппетитный аромат, - Как есть хочется!
- Конечно, с дороги, устали, проголодались, пора уже и за стол, - улыбнулась бабуля.
Спустя пять минут гости уже уплетали за обе щеки приготовленное для них угощение, но Михаил то и дело поглядывал на мобильник, и Алена, наконец не выдержала.
- Дорогой, ну что такое? - с легким возмущением проговорила она, - Ты хотя бы за столом можешь забыть о нем?
- Понимаешь, - как бы извиняясь, отвечал он, - Босс предупреждал, чтобы я оставался на связи в эти выходные - намечается крупная сделка, и недвусмысленно намекнул, что от моего участия в ее заключении будет зависеть и мое положение в компании...
Лицо Алены приняло удручающее выражение.
- Поедешь домой?
- Да, наверное, - он повернулся к хозяйке, - Баб Нин, вы уж извините, но мне придется уехать. Ален, ты тут останешься, насколько понимаю?
- Нет, я с тобой, - твердо ответила она и улыбнулась, - Ты же ничего без меня не можешь!
- А Настенька?.. - взволнованно спросила бабушка, - Заберете ее с собой?
- Как она захочет, - кивнули родители в ответ на ее просящий взгляд, и посмотрели на девочку.
- Я останусь тут, - проговорила Настя, и старушка радостно улыбнулась.
* * *
Уже скоро родители уехали, и девочка осталась наедине с бабушкой, кстати, искренне радой, что наконец-то ее одиночество хоть ненадолго рассеяно.
- Хочешь, пойдем, посмотрим дом? - предложила она, - У меня есть сундук с разными интересностями, тебе понравится!
- Конечно хочу, - улыбнулась девочка и взялась за сухую морщинистую руку.
PART 2. Reason of toys.
Солнечные лучи залили комнату, проникая через большие, сейчас настежь распахнутые окна, золотистые блики оставляли свой след на всем: кружева, устилающие стол и стулья, кресло-качалку, шифоньер с мелкими разностями за толстым стеклом, кровать, на которой мирно спала девочка лет девяти... Занавески чуть колыхались, снаружи слышались сладкие голоса птиц, доносился легкий цветочный аромат...
Насте не хотелось открывать глаза - боязнь развеять иллюзию оказалась слишком велика, но все же сделать это пришлось, и веки распахнулись... Ничего не произошло, ничего не изменилось...
- Мечта... - прошептала девочка и сладко потянулась. Вставать не хотелось, и девочка позволила себе поваляться еще немножко, прежде чем наконец-то окончательно проснуться. По привычке, которой обычно нет у детей, она заправила постель, и стала осматривать свои "покои", ибо вечером бабушка Аня просто завела ее в полутемную комнату, расправила постель, и девочка заснула, только положив голову на подушку...
Казалось, тут все дышало покоем, отдавало уютом и теплотой, особенно девочке понравились кружевные салфетки, накидки, чехлы на стульях, сплетенные, видимо, вручную. Она помотала не достающими до пола ногами, и пяточки стукнулись обо что-то, и девочка быстро слезла на пол, чтобы посмотреть что же это за такое.
- Чемодан?.. - спросила она у самой себя, вытаскивая его из-под кровати.
Несколько секунд Настя колебалась - воспитание не позволяло ей лазить по чужим вещам, но детское любопытство брало свое, и она с замиранием сердца приоткрыла крышку чемодана...
- Куклы??. - воскликнула девочка и отпрянула от находки.
- Да, куклы, - раздался голос бабушки Нины, - Тебе не нравятся?..
- Ой, извините, - Настя смутилась, - Я просто... Я не хотела...
Старушка села на кресло качалку, сложила руки на животе и, задумалась, и после минутного молчания, наконец, заговорила.
- Почти пятьдесят лет назад здесь жила семья, они-то меня и приютили. Родителей у меня не было, они заменили мне семью. У них было семеро детей - все девочки, погодки. Отец их не любил... Он хотел сына, но год за годом рождались только девочки... Со временем его неприязнь переросла в ненависть. Только меня он не трогал, их же избивал безбожно, изверг проклятый... Он убил их... Тела закопал там, в саду...
Дальше Нина не смогла говорить - слезы душили ее, тело дрожало от накатывавших рыданий.
- Это ужасно... - проговорила Настя, обнимая старушку, - Но это было давно, забудьте... Не надо плакать.
Та будто поняла, что слезы ее действительно никому не нужны, и улыбнулась.
- Пойдем в лес.
- Пойдемте, - кивнула девочка, взяла старушку за руку и они вместе вышли из комнаты. Выходя Настя бросила взгляд на чемодан, найденный под кроватью - куклы будто смотрели на нее живыми, наполненными гневом глазами... Она быстро отвернулась и захлопнула дверь, постаравшись не обратить внимания на шаги по ту ее сторону.
* * *
Сегодня Настя уже не смогла заснуть так же безмятежно как в прошлый вечер, но когда, наконец, сон пришел, она пожалела об этом.
Чемодан выехал из-под кровати и открылся, куклы высвободились из своего тесного ложа, и стали карабкаться по сползшему одеялу вверх, опутывая спящую девочку, цепляясь за нее маленькими ручонками...
Настю охватил ужас, и она изо всех сил старалась проснуться, и, когда, наконец, ей это удалось, комнату огласил дикий вскрик. Девочка огляделась, и хотя ничего странного не увидела, не смогла успокоиться, и пришлось побороть страх, чтобы наклониться и заглянуть под кровать - чемодан стоял на месте, однако из него торчала тряпичная ручка одной из кукол, а Настя могла поклясться, что закрывала аккуратно.
- Что же делать?.. - со слезами на глазах воскликнула девочка, и взгляд ее остановился на ее ремешке, висевшем на стуле.
- Хехе, - ехидно усмехнулась она, взяв его, и обвязав чемодан - длинного, опоясывавшего ее талию два раза декоративного ремешка хватило с избытком. Осмотрев сделанную работу, она довольно кивнула, залезла под одеяло и спокойно уснула.
PART 3. Punishment.
Насте хотелось, чтобы ее пробуждение было таким, как и вчера - пробуждением в мечте, сладко ловила окружающие звуки, и, наконец, с некоторой неохотой открыв глаза, села на кровати, а вокруг все закружилось, когда же пришло в равновесие, девочка обнаружила себя в совершенно другом месте: вместо уютной небольшой комнатки в огромной зале с обшарпанными, уходящими высоко вверх стенами, подпирающими грязный серый потолок. Здесь практически пусто, если не считать двух поваленных, разломанных шкафов, к которым Настя не преминула подойти, казалось, только затем, чтобы обнаружить старую сумку, к которой девочка,
- Да что же за хрень?.. - со слезами на глазах воскликнула она, уселась, прислонившись к шкафу и обхватив колени, но услышав голос Нины, мгновенно успокоилась, однако полного доверия старушка больше не вызывала - образ доброй бабушки исчез, хотя дело было не столько в одежде, сколько в тоне ее разговора, манере держаться, некоторой уверенности и спокойствии.
- Зачем ты выпустила их? Зачем ты раскрыла чемодан? Теперь мы обе умрем, ты никогда не вернешься домой.
- Я же не нарочно!..
- Им все равно, и теперь все исправить можешь только ты.
- Как?
- Борись с ней! - закричала Нина, Настю обожгло болью, а обернувшись, она увидела лохматую, бледную девчонку в облезлом оборванном сиреневом платьице, с кнутом в руке.
- Аня такая же девчонка как и ты, она не сильнее! - прокричала Нина, равнодушно наблюдая за продолжавшимися страданиями девочки.
Лежа на полу, и уже практически не пытаясь защититься от ударов, Настя неожиданно воспрянула духом, встала на четвереньки, и, перестав обращать внимание на боль, поползла по направлению к шкафу - там видела палку, единственное, что можно использовать как оружие, но ее ногу обвил кнут, и Аня потащила ее к себе... Настю будто подменили: она, опьяненная адреналином, схватилась за хлыст и потащила противницу к себе. Импровизированное перетягивание каната длилось недолго - изрядно потрепанная, но здоровая и сильная Настя физически выигрывала у усталой, изможденной, тощей Анны, тело которой через несколько минут обмякло на руках победительницы - та удушила противницу собственным оружием, и упала на колени перед трупом, наблюдая, как он превращается в прикрытую тряпьем деревянную куклу.
- Я убила... Я убила... - повторяла она, обняв себя и покачиваясь.
- Так нужно было. Ты все сделала правильно.
- Значит, теперь я могу вернуться домой?.. - с надеждой подняла распухшие от слез глаза девочка.
- Испытаний семь. Пройдешь их все, и мы обе вернемся, я - к себе, ты - к своим родителям.
- Семь?!
- Да, - кивнула Нина, - Иначе нельзя.
Настя вытерла слезы, встала с пола, перешагнула через куклу.
- Я готова. Что нужно делать?
- Для начала принеси мне сумку из шкафа.
Девочка повиновалась, и сделала несколько шагов по направлению к едва держащимся на хлипких гвоздиках доскам, извлекла изнутри обычную черную, типично старушечную сумку и принесла Нине.
- Открой.
Вскрик и сумка откинута далеко.
- Опять куклы?!
- Успокойся. Принеси сумку. Я расскажу, что нужно делать. Доверься мне.
Настя вздохнула, и снова повиновалась, принесла отброшенную ею вещь.
- А что мне еще остается делать? Только довериться и все. Но... откуда вы сами обо всем знаете?.. - устремился на Нину пытливый взор.
- Это сложно объяснить, но главное, что я знаю, и это поможет нам выбраться отсюда. Это - игра, но если ты ошибешься, то мы умрем.
Девочка села на пол и обхватила колени, обратив внимание, что на теле ее не осталось и царапин от ударов кнута Анны.
PART 4. Steel.
Этот зал - камера пыток!.. Точно, лучше и не скажешь, - думала Настя, узнавшая, что все испытания пройдут именно здесь, - Но лучше пусть здесь, все знакомо, она не появится незаметно...
- Ну, где она? - уже с некоторым нетерпением спрашивала девочка, - Почему она все не появляется?
- Не зови ее, может, и пожалеешь, - проговорила Нина, сидевшая на непонятно откуда взявшемся стуле, который виделся затертым, хлипким, качающимся, но довольно небольшой вес иссохшего тела старушки не доводил его до критического состояния.
- Ну где же... - Настя не договорила - снова ее ослепила боль, а в боку почувствовался холод, потом жжение, стала медленно оседать на пол, смотря на рукоять огромного ножа, торчащего между ребер.
- Аааааах... - прохрипела девочка и тупым взглядом уставилась на вонзившую в нее клинок Соню - та улыбнулась, и эта ухмылка пробудила в Насте гнев, и она, взбесившись, рванула за рукоять и, издав нечеловеческий крик боли, причиняемой вытаскиваемым металлом, бросилась на застывшую противницу и перерезала тончайшую шею за несколько секунд. Голова упала и покатилась по полу, при этом одревесневая, тело, будто еще не осознавая смерти, еще стояло несколько секунд в том же положении, руки еще сжимали шею Насти, но скоро туловище довольно аморфной массой грохнулось на пол, практически сразу превратившись в груду перемешанных с лоскутами ткани деревяшек.
Настя посмотрела на свой правый бок, туда, откуда с таким трудом вытащила нож - ох, как же легко такое проделывают герои фильмов на экране телевизора!.. Но раны не было, не осталось и пореза на одежде, что сильно удивило и обрадовало ее - видимо, раны исчезают, если испытание пройдено успешно.
- Как странно... - сказала девочка и услышала звон стекла - только что появилась Таня, и, навалившись на Настю, стала вонзать в ее бока два довольно длинных осколка стекла, что приносило невыносимые муки, гораздо более сильные, чем в случае с ножом, но Настя уже поняла, это просто боль, ничего от нее не будет, и никак ее, кроме смерти или победы, не прекратить. Ей наконец надоело держать противницу на горбу, потому она повалилась на пол, не забыв перевернуться, чтобы Таня оказалась внизу, после чего, окинув окружающее быстрым взглядом в поисках того самого ножа - он должен быть совсем недалеко!.. Но заветного клинка нет, видимо, исчез...
Взгляды девочек встретились, борьба на мгновение прекратилась, но снова продолжилась, и этого короткого времени Насте хватило, чтобы быстрым движением обхватить Таню за шею. Третья сестра удушена, пошла вслед за остальными двумя без капли сожаления, а раны победительницы затянулись на глазах.
Странным Насте показалось и то, что все три девочки казались практически одинакового возраста и похожими лишь слегка, хотя, конечно, даже двойни не всегда похожи между собой...
- Практически все они от разных матерей, - прочтя ее мысли, объяснила Нина.
И, хотя подобное заявление не вызывало у Насти доверия, она, за неимением другого, приняла его за правду.
PART 5. FREE fears.
Страхи всегда преследовали людей: первобытные люди боялись саблезубых тигров и других опасных хищников, явлений природы, боялись и того, что сейчас для нас обыденно, однако современные женщины падают в обморок при виде безобидной мышки, в то время как древняя непременно постаралась бы поймать ее, чтобы съесть... Со временем мы становимся разумнее и боимся уже совершенно других вещей и по другим причинам, боимся одиночества, потому что не с кем поговорить и поделиться тем, что накипело в душе, первобытный же человек трепетал, когда оставался один, из-за хищников, окружающих его - без поддержки с ними не справиться.
Все страхи и фобии придумал извращенный цивилизацией и психологическим развитием разум современного человека - чем выше поставленные людьми цели, тем больше у них мелочных страхов, ведь каковы были стремления кроманьонцев?.. - выжить, найти пропитание, продолжить род. Они не задумывались о смысле жизни, ибо следовали инстинктам, их разум не разрывался в выборе, каким путем идти, в выборе между хорошим и плохим, не имея нравственности в современном понятии этого слова, их не терзала совесть, а игра гормонов и определенных биохимических мозговых процессов, с развитием цивилизации названных любовью, использовалась в прямых целях, связанных с продолжением рода, они не страдали...
Держащееся на инстинктах, все становится гораздо более простым, но... человек - сложная структура, и в своей таинственной субстанции под названием "душа" и "мысли" прячет многое, возможно, все знания вселенной, ведь каждый из нас - неотделимая ее часть и, умирая, вливается в общий поток.
Алису отец убил более извращенно... Мужчина был хорошим звероловом и, наловив много небольших птиц, поместил их под колпак из оргстекла, несколько дней не кормил, после чего кинул туда избитую до полусмерти девочку. Голодные птицы заклевали ее за пол часа, когда же колпак открылся, и сытые птицы вылетели на волю, Алиса была еще жива, хотя тело превратилось в кровавое месиво - кожа была буквально содрана, и лишь в некоторых местах еще чудом держалась, он оставил ее умирать в мучениях.
Настя сидела на полу у стены в ожидании появления противницы, оглядывала залу уже словно наметанным взглядом - они умеют появляться незаметно, но пока есть свободные минуты, она копалась в собственных мыслях. Здесь, за это короткое время она повзрослела на много лет - вряд ли ее родители совершали такое, но самым шокирующим оказалось осмысление удовольствия, полученного от убийств.
- Неужели, я убийца?.. - подумала она, но времени размышлять не осталось - появилась Алиса, а в голове Насти закружилось, и очнулась она уже снова чувствуя боль - в колпаке из оргстекла с множеством небольших, но зверски голодных птичек, уже клевавших тело и метивших в глаза. Девочка быстро закрыла лицо руками, но что делать дальше не представляла - жуткая боль, подобно которой не приносило еще ни одно из испытаний, превращала разум в колесницу без наездника, и на вопрос "что делать" он напрочь отказывался отвечать.
Спустя пару минут Настя уже адаптировалась, мозг наконец-то ответил - она стала резко с силой прижиматься к колпаку спиной, тем самым давя по нескольку птиц, которых через некоторое время осталось ровно столько, сколько требовалось, чтобы не обращать на себя внимания, но вот как выбраться из колпака девочка не знала. Алиса же, прежде чем исчезнуть, лишь грустно посмотрела на нее, вслед за ней исчез и заточавший Настю купол, но радоваться оказалось рано - в тот же момент она упала в воду.
- Черт, ну почему я не стала ходить в бассейн, когда мама звала... - такой была бы первая ее мысль, если бы страх снова не парализовал тело и разум. Девочке не хватало воздуха, но она знала, что вдыхать ни в коем случае нельзя - смерть...
Она вспоминала, что говорили родители, когда пытались научить ее плавать, но куда сложнее выплыть, если на шее веревка, к которой привязан мешок с камнем внутри - инструкций по выживанию в такой ситуации девочка никогда не прослушивала. Странно, но, хотя воздуха не хватало, она не делала дыхательного движения, позволявшего воде свободно проникнуть в легкие, что и спасало от смерти.
Несмотря на все положительные моменты, Настя оказалась не в состоянии выплыть, и ее уже ставшее безвольным тело погружалось на дно. Девочка видела поверхность, казавшуюся такой близкой, что только протяни руку и... Нет, уже слишком далеко, уже слишком поздно!.. Она мягко опустилась в самый низ.
- Как красив свет... - подумала она, глядя на сверкающую гладь там, вверху, казавшуюся такой далекой и непостижимой, но ради созерцания совершенства прекрасного можно и умереть...
Неожиданно, когда глаза Насти уже закрылись, она почувствовала, как что-то будто выдрало ее из-под воды, и девочка шлепнулась на пол, начала кашлять - из легких выходила вода, и скоро стало возможным нормально дышать, хотя мозг удивительно упорно не хотел в подобное верить.
Она не обратила внимания на то, как исчезла много лет назад утопленная Светлана, одарившая на прощание печальной улыбкой, великолепие которой как всегда никто не оценил.
Но девочке не дали отойти от предыдущего испытания... Змеи. Настя ненавидела их, и боялась больше всего на свете, эти животные в ее сознании отождествлялись с силой и коварством дьявола. Капля яда убивает человека... Конечно, не все они смертельно опасны, но несколько толстых, будто откормленных змей казались, мягко говоря, не безобидными, однако, несмотря на шок, девочке несколько секунд хватило, чтобы понять, что делать дальше - она схватила змею, ближе всего подползшую к ней, за хвост и быстрым движением опустила ступню на ее небольшую угловатую голову, которая противно хрустнула под напором подошвы...
Ирина скоро была задушена маленькими, нежными ручками Насти, такими заботливыми дома, и такими жестокими здесь, и когда мертвое тело медленно сползло на пол, постепенно исчезая, Нина захлопала в ладоши.
- Ты прекрасно справилась с ними. Осталась одно, последнее испытание, - проговорила старушка, - К нему должно подготовиться.
- Как?..
- Не слушай Яну. Не слушай ничего из того, что она говорит, потому что она просто будет выбирать момент чтобы ударить тебя, а лишь один удар принесет тебе смерть.
- Почему один?..
- Ты не убила Свету...
Напоминание о поражении больно кольнуло по самолюбию Насти, и она не раздумывая пообещала что сделает все, как сказала Нина.
Эта старая женщина все же восхищала девочку... Своим умением держаться, своим поведением и даже взглядом... он поражал своей мудростью и некоторой загадкой... В Насте даже возникла безумная, конечно же, обреченная на угнетение мечта - расстаться с отчим домом и попросить Нину взять ее к себе...
- Я не буду наблюдать за испытанием, ты должна пройти его одна, и в случае чего я не смогу прийти на помощь, как тогда, когда ты тонула.
- Так это были вы?..
- Конечно. Для того нас и двое, чтобы выручать друг друга. А теперь иди.
- Куда? - Настя вопросительно уставилась на Нину, но вокруг все закружилось - окружающее пространство снова менялось, и сейчас она оказалась в плохо освещенном, довольно тесном помещении.
PART 6. Marionette.
"Ползут умертвии полупрозрачной волной, их невозможно повергнуть мечом и стрелой, лишь яркий чистый свет нежить развоплощает..." - вспомнились Насте слова из какой-то песни, подобно которым любила слушать ее мать, "Назад в небытие их отправляет он..."
Настя, осторожно ощупывая окружающую обстановку, сделала пару нерешительных шагов. Сердце трепетало так, как никогда в жизни - в просторной зале, где противнице в принципе довольно сложно наброситься на тебя сзади, чувствуешь себя намного спокойнее чем в зловещем темном чулане.
"В небеса героев души воспарят, их встретят голоса, что дарят радость и покой... - напевала Настя, - На весах зло и добро, битва вечная, в ней нет победителей..."
Вдали блеснул огонек, и первым порывом девочки было броситься к нему навстречу, как к спасительному свету, но разум быстро его заглушил, и Настя, как говорится "вжалась в стену".
- Настя! - послышался голос Яны, мягкий, но не приторный, не завораживающий, как ожидала девочка, обычный голос...
- Я знаю, что ты здесь. Я знаю, где ты, и если бы хотела убить, то уже убила бы две минуты назад. Давай просто поговорим, ты должна узнать о том, что Нина не такая как ты думаешь.
- Она говорила, что ты будешь пытаться меня переубедить, - неожиданно для самой себя ответила Настя.
- Знаю. Это не правда. Просто выслушай меня!
Яна внезапно оказалась прямо перед Настей и заглянула ей в глаза. Последняя сначала испугалась, но увидев обычное, свежее, румяное девичье лицо без намека на следы смерти, почему-то успокоилась.
- Пойдем, - проговорила Яна и повернулась спиной к противнице - жест, показывавший полное доверие...
- Хорошо, - ответила Настя и зашагала вслед за плавно удаляющимся светочем, дорога заняла чуть больше минуты, и они оказались в небольшой комнатке, почему то показавшейся Насте похожей на уменьшенную копию александрийской библиотеки. Свет огня оставлял блики на фолиантах и странных вещах - механизмах, статуях, артефактах. Яна осветила сосуды, наполненные розовой жидкостью, и обратила на них внимание спутницы.
- Собственно, это то, что я и хотела тебе показать.
- Что это? - спросила Настя, оглядывая эти самые баночки.
- Семь фиал, наполненных молоком. В пять из них добавлена кровь - потому молоко и окрашено в розовый цвет.
- Зачем это?..
- Нина. Это она.
- Что значит "это она"?
- Она рассказывала тебе, что нас убил наш отец?
- Да, - кивнула Настя, Яна же горько усмехнулась.
- Папа любил нас... Очень любил, хотя и мечтал о сыне. Он считал, что нас дал ему Бог... Она жила с ним до нашего рождения. Когда он взял ее на воспитание, умерла его жена, от которой осталось две малолетние дочери, одной из которых и была я, - удивительно бесстрастно на первый взгляд говорила она, но дрожащие нотки в голосе говорили о высочайшем напряжении, - Через некоторое время умер его брат, жена и их сын, три дочери же остались живы-здоровы, папа забрал их к себе и снова женился, но и молоденькая жена умерла при родах - две девочки выжили. Мы, хотя и были маленькими, но понимали, что это все она - Нина, во всем виновата она. Она убивала всех, но мы не понимали, зачем она оставляет девочек, но теперь-то все известно. Нина одурманила отца - он взбесился, сошел с ума, и по очереди убил каждую из нас, после чего и сам повесился. А раскопав наши могилы, вырезав сердца и отделив от тела головы, ведьма получила власть над умершими, и теперь мы - ее рабы. С каждым испытанием рамки между нами стираются и мы все более становимся похожи друг на друга. Когда границы сотрутся совсем, ей потребуются новые души. Хотя еще на два испытания нас должно хватить...
- Но... Зачем все это?
- Ей, понятное дело, не хочется умирать, а чтобы омолодиться, требуется определенный ритуал, а точнее - испытание, заставляющее невинного ребенка убивать - то есть, совершать величайший грех.
- Значит, я и есть этот ребенок?
Яна усмехнулась.
- Ты только сейчас поняла это?
- Но почему ты не похожа на остальных девочек?
- Я как бы предназначена для последнего боя, но никакой ребенок до тебя не побеждал во всех испытаниях. Сейчас дети довольно слабы... Нина часто делилась с нами воспоминаниями из своей тысячелетней жизни и сетовала на то что дети теперь "сопляки", не то что раньше...
- Но... Я тонула, и не прошла пятое испытание.
- Смысл не в том, чтобы выплыть - это действительно невозможно, нужно лишь избавиться от страха и спокойно наблюдать за своей смертью, а ты великолепно справилась с этим.
- Что мне делать теперь?
- Ей нужна и твоя кровь, она и тебя убьет, - проговорила Яна, - Итак, будет тебе последнее испытание, ты должна будешь убить меня, как и остальных, но твоей крови Нина не получит - скоро приедут твои родители, и нужно лишь потянуть время до их приезда, а эта возможность у нас есть...
- И дома она меня не достанет?.. - с надеждой выговорила Настя.
- Никогда не оставайся в темноте, и тогда она не сможет добраться до тебя.
Взгляды Насти и Яны встретились - две девчонки, примерно одинакового возраста, которые, вполне возможно, могли бы сдружиться и стать лучшими подругами, но сейчас одна должна убить другую, обязана сделать это для своего выживания.
- Но знай, я не дамся тебе так просто, но помни, если удастся победить меня, сожги мое тело, непременно - это замкнет круг, и, если не доберется до тебя, Нина не получит желаемое.
Свеча внезапно потухла, и Настя почувствовала на своей шее железную хватку Яны, однако, не растерявшись, нанесла острым локотком удар, при котором появилось странное ощущение, будто место, куда он пришелся, стало словно тряпичным, и девочка подумала, насколько же легко разорвется плоть, если это действительно так...
После следующей атаки Яна согнулась пополам, а Настя, тем временем, резко развернувшись, ударила противницу по лицу, и сразу же почувствовав появившуюся ткань. Подобное превращение видимо приносило боль - в сумеречном свете мучением сверкали глаза, а удары следовали один за другим, рвалась плоть, ставшая словно гнилой тканью, которая, однако, не пропитывалась хлеставшей после разрыва кровью.
Вспыхнул и загорел свет, открывший взгляду сотворенное - Яна, раскинув руки, лежала на полу, сквозь разрывы на щеках видны зубки, кишки разметались в стороны, паучьей кучей расползалась алая лужица, а такие же алые капли на глазах оказались удивительно похожи на слезы, и вся забрызганная кровью Настя, едва не заплакала - так стыдно смотреть в эти раскрытые, будто еще живые, наполненные горечью безысходности глаза. Мертвое тело за несколько мгновений превратилось в куклу - обычную марионетку сравнительно небольшого размера, деревянными конечностями, с привязанными к ней ниточками, краска на лице поистерлась от времени, а место где у человека находится живот, будто разодрано лапами какого-то животного. Помня обещание, данное ею, Настя схватила куклу, и дала себе обет не отдавать никому ни под каким предлогом...
- Ты умница, - послышался голос Нины, - А теперь...
Все снова закружилось перед глазами, и Настя испугалась - ведьма могла упрятать ее куда угодно, но каково же было ее удивление и радость, когда она увидела своих родителей! Старушке же видимо это не очень понравилось, однако она быстро скрыла свой гнев и приветливо поприветствовала стоящих на пороге гостей.
- Здравствуйте, баб Нин, - улыбнулась Алена, обнимая бросившуюся к ней дочь.
- Здравствуйте, - так же поздоровался Михаил, - Простите, мы не останемся более ни на минуту - нашу Настеньку пригласили участвовать в концерте...
- Папа! Это правда? - изумленно и радостно воскликнула девочка.
- Да, доченька, - улыбнулся он, - Твою флейту мы взяли, так что сразу поедем в концертный зал, чтобы не опоздать.
- А как же платье?
- Оно тоже в машине, твое любимое, белое.
- Спасибо! - она бросилась на шею к отцу и расцеловала его, после чего, коротко попрощавшись с Ниной, они сели в машину и быстро отъехали.
PART 7. Epilogue.
Марионетка оставлена в машине, и опьяненная радостью Настя даже не вспомнила о ней после концерта - мысли занимала лишь сцена, она вспоминала, как на нее смотрели, как аплодировали... Девочка не боялась звездной болезни, но ей доставляло удовольствие, осознание того, что люди обомлели от ее музыки!..
Алена задумала устроить небольшой праздник в честь дебюта дочери, которая сейчас, кстати говоря, сладко спала в своей постельке, решала, какие сласти готовить завтра... Женщина довольно подустала и решила-таки идти спать, перед этим, по привычке выключив в комнате дочери ночник - девочка имела нехорошую привычку забывать отключать свет.
* * *
Вызванная впавшей в истерику матерью скорая оказалась нужна лишь чтобы констатировать смерть - они ничего не смогли бы сделать.
- Что за чертовщина... - говорили между собой врач и фельдшер, - Я никогда ничего подобного не видел.
- Девочка будто одновременно утонула, задушена, зарезана, тело покрыто укусами, в том числе и змей... Брюшная полость разорвана...
- Боже милосердный... Это же невозможно... Невозможно, ведь каждая нанесенная на ее тело рана смертельна!..
* * *
Нина осматривала свои сокровища - скудные пожитки, однако, много для нее значащие, странные амулеты, свертки, развернув которые можно увидеть кости, пучки травы и прочую атрибутику, выдающую в ней ведьму, но вряд ли кто-либо мог узнать в этой черноволосой, румяной, свежей, с горящими зелеными глазами и устами, что называют сахарными, девушке, старушку, которой она еще недавно была - теперь молодая ведунья полна сил и покидала иллюзорный дом, предпочитая его путешествиям, но всегда оставалась возможность вернуться сюда, что она и делала на протяжении стольких лет.