Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел,
а в котомке корвалол, чипсы, хлеб и димедрол.
Мне, души бы не томя, - жрачку, книги да кровать,
а на всё, что окромя, совершенно наплевать.
Я веселый Колобок, я простецкий, как сапог;
укатился за порог, сам себе и царь, и Бог.
Мне б в тенёк, под тополя, да маленько прикорнуть,
чтоб потом начать с нуля сложный броуновский путь,
непонятный никому. И вот так бы каждый год -
по касательной к тому, что тревожит и гнетёт,
не гундеть надежды гимн, позабыть любой должок -
пусть достанутся другим оплеуха и ожог.
И в невиданном краю, в чужедальней стороне
упоение в бою будет сниться, но не мне.
Так - с утра и до утра, от июня - к сентябрю...
Я не сделаю добра.
Но и зла не сотворю...


Что ж, мечтай. Да будет так!.. А на деле - ерунда.
Вот и плюхаешься, хряк, в лужи горя и стыда.
Что в тебе от Колобка?! - состоя из ста углов,
режешь руки да бока о края обидных слов.
Продаваем за понюх, предаваем за гроши...
От тебя остался дух, всласть оплаканный баньши,
и тебе досталась тень, полусгорбленный комок,
да пустая канитель вместо света ста дорог.
Не стряхнуть с себя оков на путях, ведущих вниз:
лисы съели колобков. После - волки съели лис.
И влачишься, как моллюск, испещрив тоскою лоб...

Где-то в прошлом - кнопка "Пуск".
Где-то близко - кнопка "Стоп".