Становиться в чайльд-гарольдову позу надоело. Мне в другой бы малинник, и попробовать громадину-Прозу, Кастанеду превзойдя и Елинек; и словесному предаться раздолью, упиваясь незаслуженным раем, рифму с ритмом отпуская на волю, чтобы скатертью дорожка была им. И охотно с метрономного такта чьи-то души уводя в небо сине, научиться описанию факта, композиции, сюжетной рутине. Про других учиться петь, про другое, про всеобщее, про море и сушу... А себя уже оставить в покое и не рвать на клочья смертную душу. Станет Проза мне медком, карамелью, заменителем кристального света... Всё бы так, да только вот - не сумею. И отчетливо предчувствую это.
III
Просто хобби. И как хобби - невинно. Писанина, вот и всё. Писанина. Прегрешение уставшего "эго". Словоблудие. Попытка побега в те миры, где ты и больше, и ярче, где тебе уже не надобно, старче, золотой русскоязычной рыбёшки и ведущей к процветанью дорожки... Здесь и сухо, и тепло, и, как будто, все слова здесь - и товар, и валюта, день сегодняшний, а также вчерашний, баш на баш, легко срывающий башни. А слова - порой спасают от боли, переводят через минное поле; ослабляют их небесные звуки ощущение бессилья и муки. Расставаясь с оболочкою бренной, ты выходишь за пределы Вселенной; путь отныне твой - искристый и длинный...