Синий мир
Синие реки текут в синем мире,
Синее небо, плывут облака.
Это мир страха, мир цвета индиго
 Странные люди, чужая рука.

Синие тени и синие страны,
Синие улицы, синий район.
Синее, синее быстро мелькает.
Синий вокзал, ярко-синий вагон.

В этом мире все мысли мои, мой рассудок
Я сама создала его, там и живу.
Телом я здесь, на обычной московской квартире,
А душой - в синем мире, у всех на виду.

Старый сад
Старые скрипящие качели
Ветер раскачал под небеса.
И пусты зеленые аллеи,
Только где-то все жужжит оса.

Темные и старые деревья
Словно привидения шумят
Ссохшиеся черные листочки
На асфальт потрепанный летят.

Ты пройдешь по сумрачным тропинкам,
Вслушаешься в шум ветвей, листков
И услышишь звуки в темной дали
Звуки старых и далеких голосов.

Чей-то смех, и плач, и крики страшной боли,
Разговоры женщин и детей
Кто-то шепчет на ухо секрет подруге
Шепот слышен сквозь шумы аллей.

Странная музыка
Слабые, тихие звуки слышны
Странной мелодии сказкой звенящей,
Звук раздается в мирах тишины
Флейты, легко и красиво звучащей.

Тихо, пытаясь ступать на носки,
Тайно, крадучись, иду в подземелье
Тусклой свечой освещая ходы,
Смутные пол, потолок  и глубокие щели

Музыка тише звучит с каждым шагом,
Скоро не будет слышна
Слабые звуки доносятся ветром,
Словно вернулась весна.

В этом мире, который так глуп и жесток
Так не хватает тех звуков красивых
Флейты, звучащей как тень голосов,
Как песнь весны, песнь ручьев шаловливых.

Тишина
Отцвела давно уж ветвь сирени
В глиняном стакане на окне
Не слышны и птиц далеких трели
Шлют привет далекой той луне.

В уголке - не слышно и дыханья
Спит красавица-служанка на полу
Спит... В  порыве странного желанья
Видит в сне своем зеленую траву

И закрыты голубые очи
На губах помады старый след.
Золотыми кажутся ей ночи
Черным кажется ей весь наш белый свет.

Маленький скрипач
Звуки. Музыка играет
Где-то в тишине,
Мальчик скрипкой развлекает
И играет мне.

Звуки скрипки словно ветер,
Словно старый сад.	
Слушаешь, и словно слышишь
Молнии раскат.

Я найду, возьму монетку
В старом кошельке
Положу я в шляпу. Детка
Улыбнется мне.

Старинная песня
Немые моря просыпаются к жизни,
И мертвые земли пронзает трава
Дария все спит, и древа наклонились
И меч свой из ножен достать ей пора
Приди к нам, спаси нас, София Дария!
Неужто война не тревожит твой сон?
Пойди, отомсти ты за смерть Харадримов,
Что защищают от ржавчины трон.
Мечи боевые, эльфийские стрелы
Пусть сразу найдут себе путь боевой,
Чем ржавчина вечная, мир разрушая,
Найдет их в пещере под Гэлльской горой.
Пусть вечные эльфы, и люди, и орки
Сойдутся в сражении честном с врагом.
Пусть стрелы кидают, мечами играют,
Пусть жжет их селенья всевышним огнем.
Принцесса Эра, королева Время
Пусть ждут, сидят, тревожа всех покой.
Пусть вечно спят, и на глазах седея
И видят, что идут на всех решающей войной.
Златые цепи время разрушает,
А Эра войско в тот поход ведет.
Что будет петь, танцевать, умирая,
Но никогда-никогда не умрет.
Войско из вечных эльфов и гномов,
Троллей, людей, великанов, зверей.
Оно победит, лишь разрушив оковы,
Убивши и Эру, и Время быстрей.
Оно победило... Но ржавые троны
Останутся вечно там, в царстве теней,
Где солнце не светит и воздух не греет
И слабые тихие стоны слышней...

Изменник
Там, в зале большом, где проносятся пары,
Где яркие, бледные платья мелькают,
Красавица в розовом плачет у лампы,
Закрывши лицо, и письмо все читает.

Она дочитала и встала со стула
Глаза слез полны, руки сильно дрожат,
Браслеты звенят, и она быстрым шагом
Выходит из зала, а  вслед ей кричат.

О Фанни! Постой же, куда ты уходишь?
Танцуют же все, бал в разгаре самом.
Не уходи! Может быть того встретишь,
О ком пожалеешь, уехав, потом..

Она не ответила. Выйдя из зала,
Про бал она тотчас забыла тогда,
Ведь милый же Эдмунд уехал так скоро!
Сказал, что не встретит ее никогда.

Сказал, что не любит ее. Что не будет
Он счастлив с ней в браке до смерти слепой.
Что он обручен с молодою графиней,
И станет она ему верной женой.

О Боже! - Взмолилась красавица слезно
За что мне такие страданья сейчас?
Неужто, мне суждено девой остаться?
Неужто уже не пробьет счастья час?

Измена - какое же сладкое слово
Для слуха мужчины оно словно яд.
И Эдмунд повелся на сладкие речи
Графини, как сахарный мой мармелад.

А ведь ты меня обнимал в темный вечер,
Когда лишь свеча освещала тот зал,
Где пары танцуют, оркестр играет,
Там ты "люблю" первый раз мне сказал.

Потом мне кольцо преподнес, прошептал мне
"О, как люблю тебя, стань же моей"
А сейчас изменил мне ты, о, нечестивый!
Также так же ведь скажешь попозже и ей.

Летела карета по площади пыльной,
И девушка встала пред ней, закричав
"Не жить мне! Прошу же, о Боже Всевышний!
Возьми мою жизнь" - под колеса упав.

Она замерла, и карета промчалась
Быть может на бал, а быть может домой.
А Фанни прекрасная так и лежала
На площади пыльной, карет мостовой.

Закрылись глаза, на лице же - улыбка,
Как будто нечаянно смерть приняла.
Как будто и смерть для нее лишь ошибка,
И бледности не было, будто спала.

Покайся же, Эдмунд! Смерть Фанни прекрасной
Лежит на тебе, не случайна она.
Будь счастлив с графиней до смерти ужасной, 
Пусть исчерпает тебя смерть до дна...

Прощание
Там, у алтаря, в прекрасном старом храме
Гроб стоит из изумруда и шелков.
В нем покоится графиня молодая
Руки бледные под тяжестью оков.

Скрыли мертвенную бледность на щеках
И вульгарные, и яркие румяна.
Губы сладкие, вкус вишни наливной
И застыли серые глаза, как будто океаны.

На щеках серебряные слезы,
На устах застывшие слова,
Золотистые, рассыпанные косы,
Маленькая, словно у ребенка, голова.

На изящных пальчиках колечки,
А на шее бусы, жемчуга.
Платье шелковое, будто на принцессе,
Туфельки из белого сукна.

А вокруг гроба рассыпаны мимозы
Желтые, как будто много солнц
И ромашки белые, и розы,
На полу как сад церковных лоз.

И склонившись над лицом любимой,
Тот стоит, из рук кого взяла
Смерть свою прекрасная графиня,
От чьих рук она и умерла.

Плачет он. О Фанни, дорогая!
Ты зачем заснула навсегда?
Неужели плохо было с нами?
В этом мире, где течет вода.

Неужели и тебе там лучше?
Зная, что скорблю я над тобой,
Зная, что люблю тебя, мой лучик,
Света солнечного быть тебе рабой.

Ты прости меня, моя принцесса света,
Что увлекся я другой, прости!
Неужели ты покинула всех нас так быстро,
Не узнав обратного пути?

Знаю я, что виноват, я знаю,
Что тебя я сам не уберег.
Что растаяла ты по моей вине, родная,
Словно маленький у свечки мотылек.

Плакал он у гроба на коленях
Не заметив, что уже давно
Лучик света осветил лицо его любимой,
И она не спит, а смотрит на него.

Смотрит на него и повторяет:
Не прощу тебя я никогда!
Неужели ты не говорил мне
Лживые, ужасные слова!

Говорил, что любишь, под луною,
И читал стихи, когда гремел раскат,
Знаю, что это была неправда,
Все равно теперь, что говорят.

Проклинаю я тебя, коварный!
Смерть принес мне, ей, и получи
Упади же ты сейчас на розы,
Упади, глаза закрой и замолчи!

И теперь у алтаря, в прекрасном храме,
Два гроба стоят из изумрудов и шелков,
В них покоятся графиня молодая
И ее смертельная любовь.

Свидание
В старом городе, на площади вокзала
Жду я вас и жду уже давно.
Я успела, и купить колечко,
И теперь сижу и пью вино.

Сидя в теплом и уютном ресторане
Так легко забыть тебя, ведь там
Много милых, одиноких джентльменов,
Все они всегда за милых дам.

Жду я час - тебя все нет и нету,
Жду я два - кружится голова.
Джентльмены мило предложили
Выпить мне немножечко вина.

Я не отказалась: почему же?
Я должна страдать, а где же ты?
Не идешь, и мне не покупаешь
Ароматные и нежные цветы.

Жду я три часа, я знаю,
Что, конечно, ты уж не придешь.
Неохота выходить из ресторана.
Вдруг... Меня ты за руку берешь.

Я гляжу в твое лицо и вижу
Все твои же синие глаза.
Будто бы вот-вот, да отразят и
В глубине все тех же небесах.

Я на них смотрю и замечаю сходство
С джентльменом тем, и тем, и тем.
Ну глаза - и что же в них такого?
Жить они помогут без проблем?

Не помогут... В этом-то все дело,
Что и ты такой же, как они.
Только вот опаздываешь часто,
Пьешь и куришь, не несешь цветы.

Прогнала тебя, теперь жалею.
Жду, пока ко мне не подойдет
Джентльмен какой-нибудь красивый,
Иль официант тарелку заберет.

Ну и что, что никаких отличий
Между ними и тобой я не нашла.
Так ты был хотя бы поприличней,
Все! Я догонять тебя пошла.

Тому, кого люблю
Твои глаза - как воды океана
Бездонные, хотя не голубы
Хотела б я с тобою прогуляться
Под светом молодой, серебряной луны.

Хочу, чтоб сердце радостнее билось
Когда ты рядом, но все это мечты.
Ты не со мной, я не в того влюбилась,
А с той, кого так любишь ты.

Но почему, ведь она не красотка,
Не умницы голову носит она,
Она так смешлива, похабна, неловка
И что говорит она - все ерунда.

Я знаю, когда-нибудь встретятся очи
Твои и мои, и полюбится взгляд
Мой - тебе, и тогда ты увидишь
Что искорки там, в глубине говорят.

Мои мысли
Странная серая шаль паутины
Страхи, сомнения, радость и смех.
Искренность, хитрость, любовь и забвение
Радио слушаю, звуки помех.

Мысли мои словно ветер в тумане,
Будто серебряный свет сквозь траву.
Лежа, расслабившись в мраморной ванне,
Я говорю, бегу, летаю и зову.

Кто- то, наверное, мне и ответит
На этот вопрос - острый, колкий и злой,
И тут я проснусь, не запомня деталей,
Запомня лишь то, что осталось со мной.

Найду в тон мыслям платье черное тогда,
Одену я его, и паутина черная сейчас же,
Сплетется в черный цвет, как будто прошлые года,
И может быть, насущные я вспомню даже.


Не знаю, что сказать и зла я не держу
Хоть сердце ноет о тебе и плачет
Ты слушай, что я сейчас тебе скажу,
Мне кажется, что думать не могу иначе.

Я думаю, любить я буду вечно,
Хотя меня обидел невзначай
Любил ее так глупо, бессердечно,
Хоть ты не хочешь, все равно ее любовь ты получай.
 
Моя любовь тебя обходит стороной,
Ведь ты в нее не веришь и не видишь,
Как будто лишь Она тебе привидится звездой,
Как будто ты меня всего лишь ненавидишь.

Она лишь смех и странность, пустословна,
Тебя закрутит, заведет - и все тут.
Она лопочет и лопочет как сорока,
Но сразу, же уйдет, как в сердце возрастут

Все мысли и любовь, к кому-нибудь другому
Она уйдет, как только надоешь
Ей ты. Она не из серьезных
Уйдет она, о ней и ты не пожалеешь...

Музыка из шкатулки
Старинная шкатулка вальс играет,
Какая-то забавная мелодия звучит,
Хрустальная... Звенит, не прекращая,
Мой разум расслабляется и спит.

Я в одежде ужасного вида
Забралась в кресло, и, ноги поджав,
Платье, шитое из кринолина
Вижу я, под музыку шкатулки танцевав.

Музыка быстрее и быстрее,
Но еще нежнее кажутся лишь мне
Колокольчики хрустальные нежнее
Будто сердце плавятся в огне.

Незабытые чувства
Серый склеп, гробы и тлелые скелеты
Кости старые под ступнями трещат,
Паутина с потолка свисает,
Двери старые, прогнившие скрипят.

Я сижу у гроба, размышляя
О тяжелой жизни, жизни лестной
Той, что там, в гробу, лежит и тлеет,
А когда-то мне была невестой.

В платья грубые когда-то наряжалась,
Серьги золотые не носила.
Я любил ее, она в любовь игралась,
Обольщала, пошлая, шутила.

Умерла она все так же пошло, странно,
Я не видел смерть ее, и это
Кажется мне чувственно пространным,
Как крытые патиной портреты.

Я сейчас и тут сижу, вздыхаю,
Чувствую сейчас твой странный вдох,
Как последний вдох, когда ты умираешь,
Будто в этом есть какой-нибудь подвох.

Несмотря на прошлые же шутки,
Я любил тебя, любила ты меня,
Жаль, мы так и не нашли минутки,
Чтоб пропасть во пламени огня.

Мир без тебя
Тогда, когда цветы увянут все,
И снег белесый выпадет на землю,
Я буду далеко, там, где трава в росе,
Там, где все вещи сделаны как гжелью.

Тот сине-белый мир, куда прохода нет,
Особенно тебе - ведь ты меня не любишь,
Ты думаешь, любовь прибавит тебе бед,
Не думая, сейчас с плеча ты рубишь.

Не знаю я, что в голове твоей, что в мыслях,
Не думаю о том, что в голове твоей.
Нет для меня совсем как будто места,
Не будет до конца твоих там дней.

А я же буду петь, не буду плакать
Ведь ты до смерти не был верен мне
Ушел ты, ну и что, не буду обижаться,
И я одна останусь плакать в тишине...

Современный мир
Странный мир сегодня, кажется, как будто
Людям так не хочется любить,
Кажется, что Солнце им не нужно,
Что и так, без солнца можно жить.

Мир наш весь жестокостью окутан,
Взрывы и убийства каждый день,
Будто свет незримой тайною опутан,
Людям жить не надоело, просто лень.

Вся любовь пропала только чувства
И влюбленность примитивная живут,
Но наступит день такой, однажды
И они когда-нибудь умрут.

Надо жить, любить, пусть солнце светит
И трава зеленая растет.
Мы детей растить должны, достойную замену,
И тогда все зло куда-нибудь уйдет.

Колыбельная в развалинах
Вечер поздний, темнота глядит то в окна,
То в открытую зияющую дверь,
Кажется, вот-вот подует ветер,
Забежит сюда большой и страшный зверь.

Я сижу у колыбели и качаю
Плачу, колыбельную пою
Что ж ты жизнь такая, что же ты молчала?
А теперь ты говоришь, а я молчу.

Спи, малыш, пусть ветер в щели дует
Небо плачет, с потолка течет
Может быть, тебя сейчас хоть кто-то приголубит,
А сейчас ты спи, пусть сон к тебе придет.

Пусть тебе во сне когда-нибудь приснится
Рай земной и сказочные замки,
Небо голубое, олененок мчится,
В замках все висят картины в рамках.

Этот дом для нас последняя надежда
Мы живем, а это лучшая награда.
Хоть на нас изорвана одежда,
Нас осталась целая плеяда.

Нас, таких же бедных и голодных,
Спавших и в канавах вдоль тропинки,
И живущих в маленьких лачугах,
И не видевших прекрасные картинки.

Вырастешь и ты, узнаешь все печали
И узнаешь, как жестока жизнь, наш свет.
Дождь увидишь и, мрачнее тучи
Проживешь так гадко много лет.

А сейчас ты спи, пока ты мал,
Я люблю тебя, малыш,  тебя не брошу,
Мы бедны, согласна, твой отец пропал,
Ты, малыш, мой самый, мой хороший.

Может быть, твоя жизнь будет лучше, чем моя,
Солнышко тебе в лицо все время светит,
И любовь, и счастье в жизни пусть творя,
Твоя жизнь пусть будет самой солнечной на свете.

Ты заснул, мой милый, слава Богу!
Ведь темно уже, и спать давно пора.
Пусть тебя не тронет непогода,
Спи, пока придет заря...


Актер и певица
Ты хочешь стать актером, я - певицей,
Ты хочешь просто жить, а я хочу любить,
Рассказывать ты мастер небылицы,
А я умею петь и говорить.

Тебе, что твои серые глаза как будто океаны,
А сердце, будто отблески небес.
А ты мне говоришь, что люди все бараны,
Бездушная пустыня, тупой лес.

Я чувствую, что мы не пара, но, однако ж
Люблю тебя так сильно, что умру,
Ведь если ты уйдешь, меня уже не будет,
Я буду далеко, в другом миру.

Но думаю, что ты меня все так же любишь
И просто, словом то не можешь передать,
Что сердце твое стонет, плачет, любит,
Что хочет мне и нежность, и любовь отдать.

Бывшая пансионерка
Золотистые локоны, синее платье,
Золотой медальон на груди.
Белые кружева, туфли сверкают,
Кажется, все впереди

Думаешь ты все о светлом, прекрасном,
Сердце полно золотого добра.
И душа чиста, не спутана ужасным,
И поют над головой ветра.

Ну, ничего, со временем узнаешь,
Ты зло, и узнаешь, как ужас всех гложет,
Без подмоги ты умрешь, я знаю,
Кто же, как не я тебе поможет?

Я спасу тебя от зла и поцелую
И поймешь, что в мире есть подмога,
Ты узнаешь, как тебя люблю я,
Знаем мы, что эти чувства все от Бога.


Балы
Огромный зал, подсвечники, играет фортепьяно,
Танцуют пары - леди, джентльмены.
Открыт сезон балов, но, как-то еще пьяно
Сердца все бьются, кровь течет по венам.

Ярко-алые шторы и портреты, картины
На стенах в золотых все висят старых рамах
И в подсвечниках серебряных всё тают свечи,
Как в старинных театральных мелодрамах.

Прекрасные леди в серебряных платьях,
Златых ожерельях, медных кружевах.
И джентльмены в расшитых камзолах
Кружатся по залу, в прекрасных залах.

Волна
Тихо горят над песком и водой,
Днем отшумели дождливые грозы,
Грусть удалилась, остался покой.
Ясная ночь, нет луны, только звезды.

Иду я по краю у самой воды,
И теплые волны шумят под ногами,
И белые блики на глади волны,
Отблески звезд и луны огоньками.

Здесь тишина, здесь светло и спокойно,
А там, где-то в городе слышен концерт.
Там в залах так ярко и шумно,
Играют сонаты для скрипок и флейт.

Тихо лежу на песке, глядя в небо,
Не смея нарушить сию тишину.
Не замечаю, как волны схватили
Тело мое, потащили ко дну.

Тщетно пытаюсь бороться с прибоем,
Волны сильнее меня и мощней,
Бьют о подводные камни, о землю,
Режут ракушками кожу сильней.

Последний раз, обдав меня водою
Швырнуло грубо, сильно на песок.
Уже светло, и солнце восходило
Все осветило - запад и восток.

Открыв глаза, лежала в тишине,
Все приходя в себя, смотрела в облака,
Вдруг поняла - волна во мне
Ушла волна в меня из теплого песка.

Встаю, идти пытаюсь, падаю обратно,
Волна захлестывает душу и глаза.
Мне кажется, она меня сильнее,
И заберут через секунду сердце небеса.

Волна сильней, она уже поток,
А люди смотря на меня и думают - пьяна,
Когда я все же падаю на золотой песок,
Не знают все, внутри меня - волна.

И снова тишина, луна на небо вышла,
И я лежу, пытаясь шевелиться,
Глаза открыть пытаюсь, шевелить губами,
Мне б подняться, к морю подойти, напиться.

Волне стало тесно во мне, она вышла
И в море ушла - там привольней, раздольней,
А я лежу на песке, гляжу в небо
И кажется мне, что там лучше, спокойней.

Старая пьеса
Я играю на флейте старинную пьесу,
Вспоминаю о нотах, красивых словах.
Под нее танцевали в трактирах повесы,
Под нее танцевали в богатых залах.

Ненавязчивый ритм той мелодии легкой
Помню я, будто жизнь всю свою,
Музыка кажется лёгкой и милой,
И слова этой арии тихо пою.

Я доиграла мелодию эту,
Танцы затихли в трактирах, залах,
Ты вспоминай о тех танцах красивых
Ярких, прекрасных, старинных балах.

Душа в небесах
Серебряным ветром взлететь в небеса,
И крылья расправить, и сердце - на волю,
И радости слезы туманят глаза,
Уходят и страх, и печаль вместе с болью.

А я не могу оттолкнуться, взлететь
Разбег не выходит, мне сердце мешает,
И даже я если сейчас полечу
Это проблему совсем не решает.

Проблема решается образом странным,
Когда твое тело сечет ржавый нож.
Когда кровь течет красной речкой туманной,
Ты мое сердце тогда же возьмешь.

Тогда побегу я, взлечу в облака,
На облако вспрыгну, от звезд оттолкнусь,
Я замок слеплю на луне из песка,
Я сяду на месяц, на нем прокачусь.

Дождусь я комету, вскочу на нее,
Она донесет меня в рай, где прекрасно,
А может и в ад - я не знаю куда,
А может и в ад - там ужасно и страшно.

Но все, же в раю я играю на флейте,
Пою я старинные арии там.
Быть может, дадут мне вернуться на Землю,
Расставить всю жизнь на Земле по местам.

Люди на другой звезде
Я лежу на траве и смотрю  в облака,
Как они проплывают над нами.
Жду, когда вечер наступит, тогда
Звезды зажгутся над нами.

Тогда на далекой планете появятся люди,
Которые лестницу строят к Земле,
А если не сладится лестница эта,
Поедут на Землю в своем корабле.

Им надо на Землю, Земля им родная,
Земля ждет их - своих сыновей, дочерей,
Она ждет их годами, веками
Они же спуститься должны скорей.

Быть может Земле ждать столетия,
Пока они лестницу строят свою.
А я и с Земли буду лестницу строить,
Я им работой своей помогу.

Флейта-душа
Мое сердце на флейту похоже,
То трелями тихо играет,
То тихо играет и нежно,
То громко, призывно взывает.

То плачет, а то - смеется,
То быстро играет и громко,
Что уши заткнуть хочется,
А то - очень мутно и томко.

Когда на меня ты смотришь,
Мелодии тише концерт.
Хочу, чтобы стал реальным
Союз двух серебряных флейт.

Никто не может запретить
Никто не может запретить мне
Делать все то, что захочу.
Конечно, если все законно,
Я не убью, в чужую дверь не постучу.

Могу я заниматься чем угодно,
Хочу - гуляю, а хочу - учусь.
Вот только неизвестно мне, что выйдет,
Быть может, я умру, а может и спасусь.

Я из всего неправильного мира
Люблю лишь музыку - она для меня все.
Люблю играть на флейте, фортепьяно,
Лишь музыка смысл жизни мне несет.

Все остальное суета - все игры и науки
Не могут принести покой и море в этот мир.
Науки, как известно, связывают руки,
А игры для меня - не звуки лир.

Меня доводит музыка до плача,
А иногда - до радости и смеха,
А хочется обычного покоя,
Науки в этом мире лишь помеха.

Стою я с флейтой и смотрю на ноты,
Играю музыку - красиву и легку.
Становится спокойно на душе мне,
И нет в душе моей ни камня, ни песку.

Ангел
Мой ангел, покровитель Божий,
Ты свет в окошечке моем.
Ты помогаешь постоянно,
Мне хорошо с тобой вдвоем.

Ты помогаешь от Крещенья,
И остаешься до Креста,
В тебе есть счастье и надежда,
Любовь, отрада, доброта.

Красив ты, юноша прекрасный
В одеждах белых, золотых,
С крылами белоснежными и чистыми,
Летаешь в небесах ты голубых.

Я не желаю с вами говорить,
Вы предали меня, уехали с другою,
Не посмотрели на меня, оделись и ушли,
Я не желаю видеть вас с рабою.

Ведь не для вас она, она же не красива,
Не статная, и не умна.
В ней все так глупо, странно лживо,
Она не ваше море, лишь волна.

Она не любит вас, уйдет, как только ветер
Подует в сторону ее,
Она лишь подделка на счастье и сердце,
Танцует,  поет...

Прошу тебя. ТЫ! Уходи от игрушки,
Или ты станешь при ней палачом,
Ты будешь рабом только или слугою,
Ты будешь всегда говорить ни о чем.


Пусть я не лучше ее, но не хуже,
Не любишь меня, а я жду.
Люблю тебя и, хоть мне это не нужно,
И не нужно тебе, но я все, же люблю.

Лава
Там, далеко, вулкан проснулся,
По склонам лава потекла.
В деревне про вулкан не знают,
Деревня в эту ночь спала.

И люди спали, спали сладко,
А лава по земле текла,
По улицам текла, асфальту,
Уже во все дворы ползла.

А люди так и не проснулись
И умерли в сладчайшем сне,
Застыла лава, а они остались 
В покрытой лавою весне.

Я рисую
Я рисую тусклые растения,
Облака, диковинных зверей,
Много в голове моей пространных,
Странных и нелепейших идей.

Я рисую ручеек и море,
И деревья, листики златые,
Голубые, розовые горы,
Дома старинные, заборчики литые.

Бумаги пачку извела я на рисунки,
Альбом заполнен мой рисунками, стихами,
От ручки уж давно не тяжелеют руки,
Рисунки и картинки все с ожившими глазами.

Мне кажется, что это мир иной, где Солнце глаз не режет,
Где облака размеренно и медленно плывут.
И где дома красивые резные,
В них люди без заботы злой живут.

Мне надоело  - отложу я листик
Бумаги белой, в будущем - цветной,
Отяжелеют мои тоненькие веки,
И провалюсь в прекрасный мир иной.

Часы - тик-так, тик-так, тик-так,
Щелкают стрелки, бегают стрелки,
Стою я у подъезда грустно так,
А дождик капает так мелко-мелко-мелко.

На лужах рябь - кап-кап, кап-кап, кап-кап,
И мимо пробежала чья-то кошка,
А на асфальте отпечатки мокрых лап,
И рядом, мимо, пролетела мошка.

В моем кармане телефон - пик-пик, пик-пик, пик-пик,
Звонишь ты мне и говоришь - придешь не скоро,
И у меня начнется скоро нервный тик,
И становлюсь похожей я на вора.

Звонишь ты снова - пик-пик-пик,
И говоришь, что не придешь,
Что ты под тяжестью улик
Сломался - и в кафе какао пьешь.

Я злюсь так сильно - нет! Нет! Нет!
Я не обиделась, я просто негодую,
Не ворошитель и не разрушитель бед,
На эти прозвища вообще не претендую.

Первая весенняя гроза
Прогремит весной, в начале мая,
Подниму я к облакам глаза,
И вода  с небес прольется голубая.

Сугробы тают и ручьи текут,
По вымерзшей земле в моря впадая,
На ветках березовых птицы поют,
А после гроз трава поднимется большая.

Моцарт
Моцарт был великим музыкантом,
Никто не может это отрицать.
Никто после него не обладал таким талантом,
Что Моцартом вторым желал бы стать.

Для флейты, скрипки, фортепьяно
Писал он пьесы и сонаты,
Писал задумчиво, но рьяно,
Не называя даты.

Сонаты, симфонии, оперы, пьесы
Писал он, играл в садах и залах.
И слушали дамы, детишки, повесы
О солнце и небе - великих дарах.


Экзамен
Эта кара настигла меня
За провал на экзамене зрелости.
Боль от дыма, воды и огня
Обожгла меня; мне не хватило смелости.

Не сдала я этот экзамен ужасный,
Руки от боли тряслись и глаза заболели.
Сердце на волю рвались, голос слышен прекрасный,
Голос тихий  - мученья, дождя и свирели. 

Провалила экзамен, теперь на полу
На бетонном, холодном, лежу в луже крови,
В логове дьявола я на балу,
Танцую, танцую, не слушая боли.

В ногах моих иглы, мне больно ходить,
Но я танцую, танцую, не чувствуя ран.
Не знаю, как этот экзамен прожить,
Но жить я хочу и иду на таран.

Мое сердце еще слабо бьется,
Мою жизнь все еще возможно сохранить.
Но если выживу, навек я не забуду,
Как бал  тот ужасный пришлось пережить.

Танцы закончились, музыка стихла,
Дьявол ушел, я осталась одна.
Прошла я экзамен, экзамен на гордость,
Прошла, не увидела темного дна.

Эта жизнь не бывает бесцветной,
Не бывает ни черной, ни белой.
Белый - счастье безмерное, радость,
Черный - горе, отдавшее веру.

Счастье - это, наверное, желтый,
Яркий, как солнышко, как небеса.
Горе - это, наверное, серый,
Дым, тот, который туманит глаза.

А любовь, я думаю, что красный,
Цвет, который больно бьет глаза.
Голубой цвет - это нежность матери,
Нежное лицо и золотые волоса.

Серебристый - чистый цвет, великолепный,
Как и золото - цвет роскоши резной.
А коричневый - цвет, как известно, вредный,
Зеленый - цвет волны морской.

Жизнь - это вещь великолепная и яркая,
Скучно жить, когда не видишь свет.
Ты пока не ведаешь грядущего,
Не спеши давать ты никому обет.

Когда за окном моим тучи и ливень,
В окно хлещет дождь, сильно бьется в асфальт,
Сижу у стекла я и книгу читаю,
Хотя очень хочется выйти мне в сад.

Слоняюсь по дому, лежу на диване
В наушниках - музыку слушаю я.
Сижу я в прозрачной воде, в старой ванне,
Смотрю, как из крана стекает вода.

Одену я тапки, пушистый халатик,
Светло и свежо у меня на душе,
Я выветрю мрачность на белой бумаге,
На ручке, гуаши, карандаше.

Ищу кипы нот у себя под кроватью,
В серой папке стопу черно-белой бумаги
Сквозь открытые окна, по всей квартире
Редкие капли текут грязной влаги.

Черный футляр я достану из сумки,
Флейту достану, отправлюсь я в зал.
Там лучше акустика, мебели меньше,
Думаю, там провести можно бал.

Чистая музыка льется из флейты,
Сквозь тишину прорывается звук.
Звонко играю я фуги, сонеты,
По клапанам движутся пальцы рук.

Закрытые веки, по длинным ресницам
По бескровным губам и по флейте стекает слеза,
Хочется в небо взлететь быстрой птицей,
Но заняты руки, закрыты глаза.

Флейта устала, я чувствую это,
В футляр ее бережно я положу.
Сажусь к синтезатору, пред собой ставлю ноты,
Но помню я пьесу, на них не гляжу.

Пальцы по клавишам белым и черным
Бегают быстро и плавно скользят.
Но скучно мне слушать, как сердце играет,
Как капли прозрачные ноты кричат.

Открою окно, мне в лицо свежий ветер,
В стороны руки, как крылья раскрою.
Оттолкнусь я от пола босыми ногами,
Полечу к небесам, свои слезы там скрою.

Мне хорошо там, но светлое платье
Станет тяжелым и мокрым от капель дождя.
Оно тянет к земле меня, трудно летать мне,
Падаю я на асфальт, в лужу я.

Легкий и светлый измоченный воздух
Поднимет меня высоко в облака.
Откроются веки, взмахну я ресницами,
Под моими ногами струится река.

Я не хочу возвращаться в квартиру,
Туда, где темно, скучно, трудно дышать.
Из этого светлого мира,
Где хочется жить, петь, на флейте играть.

Но ночь скоро - нужно и в комнату мне возвращаться,
За синтезатор садиться, играть.
Музыка - это то, лучшее в жизни,
Не хочется флейту в футляр убирать.

Я крылья скрываю под вязаной кофтой,
Не нужно, чтоб кто-то узнал бы о них.
Меня тянет в небо, в душе я летаю,
Я думаю, завтра настанет тот миг. 

Когда я взлечу в небеса, стану ими
На землю как птица я сверху смотрю.
Увижу я сверху как ангелы, птицы,
Увижу закат солнца, утра зарю.

Я ночью лежу в серой, мрачной кровати,
И крылья болят, и душа вверх летит.
И давит на них одеяло на вате,
А в небесах одинокая белая точка блестит.

Луна там сияет, ведь там интересней
Боюсь, что летать не смогу больше я.
Не выдержу я этой сладостной лести,
Открою глаза и взлечу в небеса.

Сердце, серебряной лестью ударив,
Светит луна, я с кровати встаю.
Подхожу я к окну, открываю я створки,
Вылезаю я в сад, но взлететь не могу.

Я брожу между темных кустов по тропинке,
Босиком по асфальту, траве и камням.
От луны отражаются светлые блики,
Придают озарение ясным глазам.

Лягу я на асфальт, погляжу в небеса,
Я послушаю я голос неба далекий.
Посмотрю я луне, ярким звездам в глаза,
Ангел недалеко пролетел волоокий. 

Чувствую я, как лечу от земли
Прочь, знаю, что звезды простили,
Я улетаю все дальше от этой весны,
Далеко очень, очень, на дальние мили.

Я тебе не верю.
Белое декабрьское утро,
Выпал снег, засыпав мусор, землю.
Континент очистился от грязи,
Но тебе я все равно не верю.

От любви осталась только тень.
И ангельских крыльев перья.
Ты рассказывал мне сказки целый день,
Но тебе я все равно не верю.

Свежий снег растает, вырастут цветы,
И расступятся лесные перед нами дебри,
Ну и что, что любишь меня ты,
Ведь тебе я все равно не верю.

Слышишь?
Слышишь? Мы никогда не умрем,
Как ни сживали бы нас со свету.
Танцуем, играем на флейте, поем,
Счастливых людей, кроме нас, больше нету.

Слышишь? Скрипка играет вдали
Будто грома раскаты и музыка света.
Будем на берегу ждать зари,
Ждать зимы, весны и лета.

Слышишь? Осени мы ждать не будем,
Грустная пора, хотя и золотая,
Чувствуешь, как солнце на небо выходит?
Чувствуешь ли, как вокруг светает?

Слышишь? Будем лежать на траве
Слушая песни небес и деревьев.
Шепчешь ты что-то на ухо мне,
Не буду никаких варить я зельев.

Разные бьются сердца на Земле,
Разные люди и разные души.
Разные люди лежат на траве,
Разные глаза, рты, и разные уши.

Одни люди злы, а другие - добры,
Люди есть трусы, а есть храбрецы.
Есть люди просты, а есть люди хитры,
Есть люди как звери, есть люди как птицы.

Души цветные и мрачные души,
Желты и красны, серы и белы.
Одни пошли ко дну, одни достигли суши,
Одни у Солнца, а другие у Земли.

Эта странная музыка, словно нити теней
Разливается медленно в комнате темной.
Слушаю флейту, играю на ней,
Делаюсь слабой, холодной и сонной.

Музыка - это как сладкий нектар,
Пьянящий эфир, разливаются ноты.
Звуков серебряных лунный наш дар,
Ноты - как пчелы, а флейта - их соты.

Музыка мне заменяет весь мир,
Плачу от горя и радуюсь жизни прекрасной.
Музыка - это же чистый эфир,
Ноты и звуки агонии красной.

Музыка крови горячей и тайны холодной,
Танцев стремительных, серой тоски.
Музыки старой и музыки новой
Ноты звучат, зажимая в тиски.

Может быть, мне записать эти ноты?
Старой мелодии новый мотив.
Это мелодия ангелов роты,
Ноты сплетения розы и ив.

Кто же играет мелодию эту?
Ангелы? Или, быть может, вон там, за стеной?
Кажется, как будто скоро лето,
Может, поврежден рассудок мой?

Может, я сама ее играю?
Я не знаю - наяву я сплю.
Может, книгу я раскрытую читаю,
И новый мир из пластилина я леплю.

Мы гуляли по песку у моря,
Ты смеялся своим смехом звонким,
Ты в глаза смотрел мне взглядом льдинок,
Кровь текла по твоим венам тонким.

За руки с тобою мы держались,
Ты слова мне на ухо шептал,
А наутро, рано, мы расстались,
Ты ушел, ни слова не сказал.

Ты ушел, не разбудив меня, и стало пусто
Тень в углу растаяла, затихнув.
Я спала, об этом ничего не зная,
Лишь тебя во сне окликнув...






Свобода - так странно и каверзно это звучит,
Никто от себя не свободен.
Закон от пут едва ль освободит,
Закон свободу дать, не годен.

Ты от властей зависишь, от людей,
Не полная ведь это же свобода.
Свобода это, но слепых зверей,
И так по протяженью всего рода.

Мы прячемся от страха и от боли
За толстою кирпичною стеной,
Не зная смелости и крепкой силы воли,
Не хочется свободы же такой?

Свобода полная в свободном преступлении,
Когда не сдержит и не осудит закон.
Быть может, лучше нам поддаться лени?
Или всю жизнь поставить на Свободы кон?

Ее лицо - это лицо невесты,
Неважно, что и ей уже немало лет.
И ей, как все другим, похвалы лестны,
И в молодой душе ее старенья нет.

Лицом она - как девушка младая,
В румянах скулы и огромные глаза,
На шее финтифлюшка золотая,
И бриллиант в кольце изящном, как слеза.

Ее душа как будто небо в клетке,
Никто не знает, что в душе у ней.
Затянута душа ее в серебряную сетку,
А жизнь ее - как череда теней.

Она смеется так, что не узнаешь
На сердце что у ней - ей грустно иль смешно?
Не отгадаешь, ни за что не отгадаешь
Смеется или мается она.

Нет, не заплачет, никогда не плачет,
Она не хочет  слабость свою людям показать.
И что она расскажет - ничего не значит,
Что на душе ее, никто не должен знать.

Никто не знает, что случилось раньше,
Быть может, радостью ее свобода одарила,
Быть может, горе ей задало ахинею,
Никто не знает, что с ней раньше было.

Для многих она тайна за улыбкой,
Хоть, может-то, и нет той тайны,
С причудами своими, сердцем зыбким,
Свободная, прекрасная, хотя не молодая.

Аллочке
Шаловливый и кудрявенький чертенок,
Черные глаза с искрой блестят.
Да, она еще как маленький ребенок,
Ее сердце не обращено в агат.

Наивный и веселый человечек,
Она еще играет и шалит.
Она еще не знает в жизни свечек,
Играет и поет, рисует и бежит.

Кудряшка выбилась из лаковой прически,
Упала на плечо, как змейка на песок,
Хоть знает и прическа та расческу,
То там, то тут вылазит волосок.

Коротенькая юбочка, футболка
И розовая лента в волосах.
Пусть будешь ты всегда таким ребенком,
И пусть искра всегда блестит в твоих глазах.

Колыбельная Лёлечке
Все давно уж спят цветы,
Птички на ветвях заснули,
Кошки в уголке заснули,
Лелечка, засни и ты.

Спи, малышка, засыпай,
Пусть тебе лошадки снятся,
И синички пусть кружатся,
А ты спи, во сне мечтай.

Завтра ты откроешь глазки,
Тебе мама улыбнется,
Тебе папа улыбнется,
А в мечтах витают сказки.

Будешь милой и красивой,
Ты в ответ им улыбнешься,
И, когда вконец проснешься,
Будешь самой ты счастливой.

Спать всем детям ночью надо,
Спи спокойно в колыбели,
В мягкой, чистенькой постели,
Моя девочка, я рядом...

Твой ангел
Где он, твой ангел, воин великий?
В белых одеждах, венце золотом.
С белыми крыльями, ангел триликий,
Накроет от бед нас прекрасным крылом.

Ты лишь призови его, станет он рядом,
Он от крещенья до смерти с тобой,
Это уже нам от Бога награда,
Что для него любой из нас родной.

Пусть мелкие бесы запрячутся в норы,
Их ангел великий прогонит мечом,
Молись, в душе своей ты не увидишь сора,
Не будешь плакать больше ни о чем!

Страшно спать ночью одной в тихом доме,
Черные тени скользят по стене,
Слышу, как в странной и призрачной форме
Стонут в углу они тихо во сне

Мне не заснуть в этом доме под шорох,
Надо бы здесь провести экзорцизм,
Выгнать из дома всех духов и тени,
Странный и призрачный тени нацизм.

Все люди - жители одной земли,
Все люди - жители одной планеты
И счастье будет лишь тогда,
Когда нацизма и фашизма нету.

Всем людям надо помогать друг другу,
В беде и счастье быть всем вместе нам.
Иметь всегда иль друга иль подругу,
Но каждый должен жить за себя сам.

Мы братьями должны быть, хоть и не по крови,
Всегда иметь надежду и любовь,
Тогда мы станем всем совсем родными,
И потечет тогда в тебе чужая кровь.

Не надо войн, терактов, краж и смерти,
Пусть все, не глядя на различность рас,
Мы будем вместе, словно снова дети,
И пусть наш общий Бог оберегает нас.

Теория катастроф
Каждый мозг в отдельности своей
Создает свои, иные мысли,
Кучу совершенных и тупых идей,
Абсолютно не имея смысла.

Различаем мы добро и зло,
Но, на это несмотря, не знаем,
Мы куда, когда, зачем нас занесло,
В игры мы опасные играем


Катастроф теорию в мозгу
Мы вынашиваем тщательно и долго,
Я одна, конечно, не могу
Исключить беду по чувству долга.


Сияющая муза явилась предо мной,
Летает предо мной и брызгает водой,
Водою вдохновения в меня.

И тут стихи в душе моей родились,
Какое чудо прямо тут свершилось,
И в голове моей война.

И хочется летать свободной птицей,
Не журавлем и, даже, не синицей,
Летать, как ангел в небесах.

В серебряной воде и голубой волне
Красивая прозрачная медуза
Каким-то странным образом на ухо шепчет мне,
Все стягивая серебряные узы.

Ее глаза на лед похожи голубой,
А в них, смеясь, искрится солнце золотое
Она смеется будто надо мной
Потом заплачет, долго, горько воя

Она не девушка Земли и не русалка Вод,
В серебряном платье, в наряде лучистом,
Прозрачный, холодный, волшебный народ,
Живущий в подводном царствии чистом.

Кричу: Уплыви! Уходи ты отсюда!
Не надо, сирена, меня завлекать, 
Красивая девушка странного вида
Все хочет увидеть и все хочет знать.

Ты смеешься, смотришь на меня,
Но не знаю я, что в голове твоей творится.
Я боюсь тебя, боюсь не как огня,
Но с тобой, боюсь, что-то в душе моей случится

Я хочу быть счастлива с тобой,
Пусть душа моя перед тобой сгорает,
Быть может, потушишь мой пожар?
И тогда мой лед перед тобой растает

Я хочу спросить - зачем все эти чувства?
Когда  смотрю в глаза тебе, мой лед в душе горит,
Мне весело с тобой, но иногда и грустно,
Тогда, когда меня притягивал магнит.

Пасхальная служба
Торжественная служба, дивный хор,
Всенощная творится в церкви светлой,
Не слышен даже тихий разговор,
Лишь Дух святой меж нами незаметно

Стою среди толпы смиренных прихожан
Христос Воскрес!  - И  в сердце моем радость
Христа в душе приносит каждый сам,
А в  голове какая-то величественная сладость.

Свеча в руке - живой мой огонек,
Люблю я свет этот благословленный,
В душе моей каждый укромный уголок
Тем огоньком в то время осветленный.

Такая радость на душе, такая светлость,
Люблю я благодать от Господа в душе своей,
Когда в душе, бывает, пропадает верность,
Кого-нибудь душой своей согрей.

Прозрачным быстрым ветром взлетаю в небеса,
А слезы дивным ужасом туманят мне глаза.
Я умерла, прозрачным духом стала,
А тело на Земле совсем устало

На небе хорошо, гораздо лучше,
Чем на Земле, когда ты к миру равнодушный,
И ходишь, плотским духом глядя в облака
На алый, яркий и прекраснейший закат.

И нет теперь ни рук, ни ног моих,
Которые мне в жизни так прекрасно помогали.
Ах, руки - как мне не хватает их!
Бесплотным духом я теперь летаю.

Не знаю я  - что будет в будущем моем,
Никто не знает,  мы не знаем,
Живем мы, ходим и поем,
Потом без толку умираем


Медальон
Я ношу его на шее, на цепочке,
А зачем - не знаю я зачем.
Две фотографии в засушенных цветочках,
Мне дороги они, но я не знаю чем.

Мой медальон - храню его как тайну,
Как талисман, как очень дорогой.
Боюсь, когда-нибудь откроется случайно,
Поэтому, мой талисман со мной.

Чьи фотографии?  Одна  - моего принца,
Которого люблю, и с кем хочу я быть.
Вторая? Не скажу, пока мне еще спится,
Она дорога мне, как тонкая тайны нить.

Сказать? Не знаю я зачем
Вам это надо - не найду ответа.
Могла бы объяснить, но я расстанусь с тем
Источником рассеянного света.

Пусть этот свет  неяркий, тусклый, слабый
Развеет тьму, искру зажжет в ночи.
Ты посмотри на этот праздник рая,
Сиди, смотри, молчи...

И для меня тот свет как самый лучший праздник,
Все время он живет в душе моей.
Не уходил пока еще ни разу,
И ты почувствуй, не разбей

Он хрупкий, этот лучик, праздник света,
Его легко так уронить, разбить.
Не допускай к нему ты ветра,
Иначе можно все добро в себе убить.

Ты мала, совсем еще малютка
В колыбели маленькое чудо
Даже если  больше не увижу
Я тебя, но все же не забуду

Темные кудряшки, взгляд как взрослый,
Хоть тебе и года нету.
Но поймешь меня и без вопроса,
Хоть и не дашь пока открытого ответа.

Спишь так сладко, боли ты не знаешь
Интересно, думаешь о чем-то?
Ты пока с игрушками играешь,
Спишь и ешь - растешь и любишь что-то



Девушка-эльф
Девушка похожая на эльфа
Танцует на высоких каблуках,
Что в душе у ней, никто не знает
И судьба ее в ее руках.

Озорные темные кудряшки
Развевает теплый легкий ветерок.
Платье деревенское в цветочек,
И в руках оранжевый цветок.

Капнул дождь на тоненькое платье,
Девушке совсем не страшен дождь.
Можно ли своей судьбы дождаться?
Что посеешь, то ты и пожнешь?

Талисман
Это мой талисман - не монетка, не камень,
Не кулон, не кольцо золотое.
Что-то странное, но прекрасное,
Что-то доброе, но в то же время злое.

Я ношу его на шее, но не видят
Окружающие счастья моего.
И не знают, ничего не знают,
Что сердца нет в груди моей, что нет его.

Нет сердца, но не бессердечная,
Мне сердце заменил мой талисман.
И станет жизнь моя та вечной,
Начнется  вечный, принудительный обман.

Заколдованный мир
Этот мир заколдован, но чем?
Я не знаю и не обсуждаю.
Тайна спрятана, но кем?
Ведь никто не знает, да и я не знаю.

Заколдован мир наш, что же делать?
Может быть, есть правило какое?
Или есть пароль, иль надо только верить,
А если я не знаю, то не скрою.

Тяжело жить в этом странном мире,
Тяжело любить, дышать.
Тяжело жить в собственной квартире,
Хоть и надо просто тихо ждать.

Этот мир так слаб и так немощен,
Не могу его я победить.
Значит надо просто спрятаться,
Значит надо просто жить.

У меня на тебя аллергия!
Знаешь, как надоел ты мне!
И сил нет больше, тебя видеть,
В соседнего дома окне.

Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!
Уходи, уходи от меня!
Не хочу я с тобой разговаривать,
Ты тупая, грубая свинья!

 Гадалка
Однажды, когда я гуляла,
Цыганка-гадалка меня позвала.
Сказала - Дай, детка, монетку, а я погадаю,
Я подала ей, и руку дала.

Она посмотрела, поправила юбки
И  сползший на шею цветастый платок.
Взяла мою руку, взглянула на линии,
Вздохнула - Тебя поджидает какой-то урок.

Судьба, уж поверь, и простой не покажется,
Но жить будешь долго, и счастье дано
И будет  любовь и надежда крылатой
Хотя, знаешь, это тебе все равно.

Быть может, жених у тебя на примете?
Спросила она меня, я рассказала.
Да, есть, и он самый лучший на свете,
На что она лишь головой покачала.

У тебя будет муж, будут дети,
Но, пока что, ни с чем не спеши,
Для тебя открыты будут двери,
Так что лучше спокойно ищи.

Вижу сердце, открытое бедам,
Вижу, музыка в сердце давно,
Счастье тебе будет от поэта,
Только  с ним тебе счастье дано.
 
Ты смотришь на меня, но я не вижу взгляда,
Пустые и бездушные глаза,
Они не отражают взгляды сердца,
Они не отражают небеса.

Кажется, ты и себе не покорен,
И не покорен ты нам.
Ты не подвержен сочувствию, грусти,
Ты не подвержен слезам.

На взгляд ты странный и бездушный человек,
Мне очень страшно тебя видеть,
Ты можешь оскорбить, унизить всех,
Ты можешь и меня обидеть.

Люблю другого, пусть и на душе у тебя лучше,
Но, поэтому, я не люблю тебя,
Запуталась в твоих глазах бездушных,
Тебе я в жертву приношу себя.

Пластилиновая кукла
Ты неживая - без души и глаз,
Похожа на людей, но ты из пластилина
Тебе когда-то имя я дала,
Не помню только -  Оля? Катерина?

Ты создана искусственно, руками,
Ты создана лишь для игры.
И говоришь чужими ты устами,
Твои уста не создали создатели - воры.

Из пластилина вылепить что хочешь можно,
Хоть городок, хоть целую планету,
Но жизни будут лишены цветы,
Ведь в пластилине жизни нету.

В тебе ведь тоже жизни нет, любви,
Хоть внешностью похожа ты на человека
Ты приглядись, ты только посмотри,
Что больше нет живого человека в нашем веке.

Душа - это такой же чистый пластилин,
И можно из нее там вылепить что хочешь.
Хоть злобу, хоть и доброты прекрасной синь,
Но видеть жизнь такой ты вряд ли уже сможешь.

Изуродованное лицо
Я не знаю, какое лицо у души,
Но сейчас, в современном мире
Изуродованное лицо души живет
Почти в каждом доме и квартире.

Мир уродует все, что на этой планете
Их много, уродливых факторов тех,
И все это ярко, и все это в цвете,
А цвет это жутких, жестоких потех.

Не могу рассказать обо всем я,
Наша жизнь эта так хороша,
И, может быть, у изуродованного тела
Самая красивая душа.

В тихом омуте черти водятся,
Так всегда говорили мне,
В этом мире есть все же тайны,
Те, какие не увидишь ты в окне.
В этой жизни есть много загадок, 
Иногда на них не стоит и смотреть,
Тогда путь будет до конца нетрудным,
Надо только ужас дотерпеть.

Снято проклятие дьявола слабого
С первой пасхальной зарей,
Нету в душе больше ужаса этого,
Лишь осталась благодать с тобой.

Со святым Христовым Воскресением
Растворился Сатана в аду.
Может быть, и Господа в душе своей
В будущем когда-нибудь найду.

Не боюсь я больше этой смерти,
Надо мной не властен больше Сатана,
Смерть отпустила корявые пальцы,
Плюнула на землю и ушла.

Странный человек ушедший в зиму,
Что ты знаешь обо мне?
Кто из нас победит, как ты думаешь?
В этой холодной, бескровной войне?

Много лет назад закончилось доверие,
Говорить с тобой я больше не хочу.
Для тебя закрыты в моем доме двери,
И войну я первая начну.

Странный ты, не отвечаешь на вопросы,
И не говоришь уже со мной.
Нас давно уж захлестнуло
Голубой, но горькою водой.

Развязала я войну холодную,
Нанесла я первый свой удар,
Я могу лишь так использовать
Свой свободный странный дар.

Но война для нас тяжелый лишь вопрос,
На который нам ответа не дождаться,
Лишь колючки от прекрасных роз
Могут из-за боли обломаться.

Я обиделась, но не пойму на что,
Знаю только лишь, что ты меня обидел,
Ты со мной не говорила никогда,
Видишь, но обиду не увидела.

Я прошу тебя, конечно же прошу
Потому что для меня ты лучшая на свете,
Пусть совсем чужая для меня,
Не откажешь ты в своем совете.

Я могу тебя на "ты" назвать?
Нет, наверное, могу - не знаю...
Нет, наверное, не дано мне знать,
Все это лишь игра, и я играю.

Эта сила - я знаю о ней,
Но не видела ее ни разу
Старое проклятие теней,
Отравление, но не зараза.

Это проклятие страшного взрыва,
Который я не знала никогда.
Но он заставит прыгнуть нас с обрыва,
Отравлены и воздух, и вода.

Пусть это все давно, но след еще остался
На нас лежит проклятие огня.
Проклятие на тех, кто дрался,
На взрыве нашего проклятия вина.

Этот взрыв до сих пор несет смерть за собой,
Пусть все было давно, пусть давно все забыли,
И теперь, до сих пор, пусть  у смерти иной
И тела, убитые проклятием, застыли. 

Что это? Я никогда не видела такого,
Город - он пустой, заброшенный стоит.
И его проклятие ушло,
И теперь молчит он, долго он молчит.

Нет людей, и не растет живое
Больше там, на проклятой земле.
Яд остался в облаке навечно,
В голубой прохладной синеве.

Каждый, кто войдет на эту землю,
Смерть от яда и проклятия возьмет,
Но ничто проклятие не снимет,
Проклятый немедленно умрет.

Это вечный яд, он никогда не выйдет,
И проклятие живет, сто лет живет.
Смысл нам кого-то ненавидеть?
Ненависть проклятие не изживет.

Где это проклятие - не знаю,
Может дьявола, а может человека,
Это будет нераскрывшаяся тайна
До окончания обещанного века.

Дитя Чернобыля
Она - дитя Чернобыля, ребенок смерти,
Чернобыль ей является родным.
Когда-то город жил, рождались дети,
Сейчас остался дым, лишь старый дым.

Заброшенный, заросший город,
Никто сейчас в нем не живет,
Она одна, как дикий Маугли осталась,
Сидит и плачет, и кого-то все зовет.

Забытая - никто о ней не вспоминает,
Никто не вспоминал о ней, лишь о себе.
Забыли, бросили, оставили,
Ее в отравленной беде.

Она была мала, она не понимала,
Что жить опасно здесь, на каждой вещи яд,
И в воздухе витает смерть и ужас,
И кажется - везде зловещий взгляд.

Пугаясь пустоты, отсутствия людей,
По улице все бегает, играет.
Пусть все отравлено, и жизни нет,
Она живет и выживает.

Ходить умеет и умеет говорить,
Но не с кем ей общаться в мире этом
И не у кого ей нечего спросить,
И на ее вопрос никто не даст ответа.

Она живет, так дико, но живет,
Какая-то фантастика, но все же
Дышит, ест, играет и растет,
Никто не скажет, что она на Маугли похожа.

Она здорова, несмотря на яд,
О людях больше никогда не вспоминает,
Она не видит ничего живое,
И как живое выглядит, почти не знает.

Когда ей скучно было, пела иногда,
Какое-то мурлыканье бессловное,
И шла туда, где серая вода
Прозрачная, но вечно зараженная.

А иногда, когда шумело что-то рядом,
Она бежала, пряталась в руинах,
Не знала, что живые это люди,
Которые не видят яда мины.

Она не знала, ищут ли ее,
Быть может, хоть когда-нибудь искали
Быть может, есть и люди на  Земле,
Которые ей жизнь когда-то дали.

Ей  было восемнадцать лет, когда  ее нашли,
Она не знала, что здесь рядом люди,
Что много лет они живут 
Здесь рядом, что с ней дальше будет.

Ее нашли и увезли из города,
И имя новое, чужое дали ей.
Она мечтает жить в родном Чернобыле,
Ей тяжело жить здесь, среди людей.

Ее считали дурочкой и сумасшедшей,
Держали в пустой комнате и на цепи,
Боялись, что сбежит? - Она не знает,
Хотела постоянно есть и пить.

Среди домов заброшенных и зданий,
Средь битых окон и пустых квартир
Никто там не давал ей никаких заданий,
Там одинокий, но свободный мир.

Прошло лет пять еще, пока цепь сняли,
Ей разрешили даже погулять,
А у нее было одно желание
Сбежать отсюда, побыстрей сбежать.

И, когда ее никто не видел,
Она сбежала на свободу от людей,
Мимо домов, в зеленом тусклом платье,
Мимо дворов, и там играющих детей.

Ее искали, но она исчезла,
Вернулась ли домой - не знаю я,
Она хотела, искренне хотела
Вернуться к ядовитому источнику, от зла.

Все это - напрасные усилия,
Как ты не старайся - все не так.
Вся серьезность в шутку обращается,
И умный сразу кажется - дурак.

Проблемы всех других не кажется родными,
Решать не надо их, не надо помогать.
Других проблемы кажутся простыми,
Лишь о своих проблемах важно знать.
Чужие люди кажутся смешными,
И чувства их, их мысли - все смешно.
И никому, и ничего не нужно,
И всем до жути все равно.

Родина
У каждого есть своя родина,
Деревня ли, город, страна
У каждого жителя мира
Жизнь одна и родина одна.

Свою Родину я плохо знаю,
Этот край я видела лишь пару раз,
Я не родилась там и не выросла,
Но для многих эта Родина для нас.

Моя Родина - лишь малая деревня,
Ну и что, что в городе я родилась,
Мне родней эти поля и эти люди,
Моя Родина - на душу будто мазь.

Я ее еще когда-нибудь увижу,
Лягу на зеленую траву,
Ведь иначе жить совсем без Родины
Не смогу я, никогда я не смогу.
 
Маска
Ее сердце никогда не знало золотых оков,
Я так думаю, но точно я не знаю,
Ее сердце спрятано за тысячей замков,
И она с другими только лишь играешь.

Никому она и ничего не скажет,
Тайна страшная, наверное, живет,
В глубине души. Там горсти сажи
Может быть, и ее сердце жжет.

Нет, она уже не молодя,
Но и старою нельзя ее назвать.
Пусть она живет там, на пороге рая,
Там, где ей не нужно будет умирать.

А душа ее как будто не старее,
Все такая же, как девушка она
И ее какая-то надежда греет,
И когда-нибудь, да захлестнет волна.

Я утянет вглубь, в пучину сновидений,
Где мечта ее заветная живет
Спит - и нет в ее душе видений,
И забылся в жизни страшный оборот

А, быть может, не было и ничего дурного
В ее жизни, в прошлом никогда,
Может быть, там просто грусти много,
И обида на ушедшие года.

У нее в глазах, когда она смеется
Глубоко засевшая и застарелая тоска,
Пусть все хорошо, но ниточка не рвется,
Время не пришло, наверное, пока.

Мне так интересно - что она скрывает?
Настоящая ли это тайна или нет?
Может быть, спросить самой ее - не знаю,
Может быть, все это отблеск прошлых лет.

Грустный блеск в глазах ее так красит,
Никого  косметика не красит так,
Краски лишь огонь душевный гасят,
Что красиво это - так лишь думает простак.

Но на ней косметика красива,
Так она похожа на цветок,
Или на доверчивую иву,
Молодой и озорной росток.

Тени на глазах, а на щеках - румяна,
Странная помада на губах,
Кажется, что что-то появилось
В ее темных молодых глазах.

Я люблю ее, хоть это и никто не знает,
Не хочу я никому все открывать,
Может быть, все это моя тайна?
Не хочу я часть души своей отдать.

Боже, как же я ее не понимала!
Правда, лучше ничего о ней не знать,
Вдруг и ей не хочется кому-то
 Часть своей души отдать.

Дорога она мне, пусть  чужая,
В медальоне ее фото у меня,
А мое лицо ничто не выражает,
Я боюсь ее жестокого огня.

Почему любовь быть может только извращенской?
Есть в конце концов, и чистая любовь.
Мама любит дочь, а брата - брат, и сестры,
Чисто, но от боли закипает кровь.

Кто она?  Не знаю, ничего о ней не знаю,
Да не надо мне о ней ничего знать,
Ей доверить можно тайну, наболевшее,
Дать во мне себя узнать.

Пусть я это даже не увижу
Ни на лице ее, ни в сердце, ни в глазах,
Будет чувствовать она, а я услышу
Сердца стук в груди и боль в сердцах,

Я не знаю, как теперь любить и верить,
В этом мире больше веры нет,
Никому, кроме нее я не могу доверить.
Почему? Ты, сердце, дай ответ.

Не дает ответа, и не слышен
Шум дождя, стук сердца, ветра вой.
Кто-то за спиной неровно дышит,
Это боль моя и одинокий ангел мой.

Бледная она - ну что же с ней случилось?
А смеется, скрыть пытаясь свою грусть.
Губы кривятся в улыбке грустной, бедной,
И не вижу я в ней радость - ну и пусть.

Хорошая актриса в ее теле,
Скрывает хорошо свой крик души.
Не видно ничего в ней кроме боли,
Ее мой грустный ангел задушил.

А, может быть, и нет в ней никакого крика,
Быть может, эта грусть приснилась мне,
А грусть там, далеко, мелькнула где-то,
Там, на чужом лице, в окне.

Не знаю я, но пусть все так и будет,
Улыбку легче видеть на чужом лице,
Пусть так и будет, пусть все так и будет,
Все будет так, я думаю, в конце.

Всем людям все равно, что чувствуют другие,
А мне не все равно - наверное, мой ангел
Пока еще привержен Богу и любви,
Но чувствую, что мир между собой не равен.

А где-то, где растет на сердце павилика,
Где боль любовь лишь умножает вновь
И чувствую я боль от того лика,
Который смерть убьет, прольется кровь.

Она об этом ничего не знает,
А, может быть, и знает обо всем,
И только флейта помогает
Нам запереться ото зла, обезопасить дом.

Забыться в музыке, увидеть сон волшебный
Там про нее саму, про радости и грусть,
Узнаю я про то, что так ее волнует,
Теперь ее я грусти не боюсь...

Не могу сказать я больше ничего.
О вещах, которых больше нет.
Можно мне не задавать вопросов?
Все равно на них не дам ответ.

Что слова? Что слезы? Что проклятья?
Ничего не говори ты мне.
Для тебя открою я объятья,
Ну и что, что все сгорит в огне.

Слово - лишнее во всем, что нас касается,
Что касается любви и наших бед.
Все ужасное когда-нибудь случается,
Но всегда хороший дашь совет.

Я тебя стараюсь не просить о смерти,
Это глупо и, по-моему, смешно.
Я забыла о своем обете,
Пропади все пропадом оно!

Я отдам весь мир, чтоб быть с тобою,
Чтоб твою улыбку не забыть.
Моей жизни прошлой стерта грязь росою,
Надо новой жизнью жить.

Если ты уйдешь из моей жизни,
Старая вернется жизнь ко мне.
И тогда сгорю и пропаду я пропадом
В злом, жестоком, алчущем огне.

Я боюсь к ним совсем не вернуться,
Я боюсь, что больше не смогу
В руки взять серебряную флейту
И нарушить старое табу.

Я не брошу, больше никогда не брошу
Серебро прохладное из рук,
Ну и что, что боли я не выдержу,
Не смогу я вытерпеть ужасных мук.

Моя флейта - в жизни утешенье,
Без нее прожить я больше не смогу.
Я забуду радости дней светлых,
Пропаду на темном берегу.

Если не услышу звуков флейты,
Не почувствую вибрацию в руках,
В моей жизни радости не будет,
Радость заперта на семерых замках.

Зажму в руках серебряную флейту,
И никому ее я не отдам.
Пусть отбирают - пальцы крепко сжаты,
Никто не знает, что присуще нам.

Цветок смерти
В моей душе цветок живет,
Но не красивый, не прекрасный,
Всю душу из меня он пьет -
Засохший, черный и ужасный.

Он послан смертью мне самой,
Этот цветок мне смерть приносит,
Мне тяжело на сердце с грузом - просто вой,
А ну и что, что мои ноги босы.

Цветок засохший музыка убьет,
Ничто мне больше не поможет,
Тогда вся боль растает и уйдет.
Но говорят, что так быть и не может.

Но верю я - когда-нибудь исчезнет
Цветок засохший из души моей.
Сказали мне - Иди, и плачь, и думай,
И правду сей в сердцах людей.

Сиреневое небо цвета лжи,
Ты лжешь, я лгу, и все мы люди.
Ты путь мне правды покажи,
Хоть в правде жить мы никогда не будем.

Как тебе сказать мою проблему?
Я не знаю, как тебе сказать.
Ты не сочиняй мне больше леммы,
Почему? Не думаю, что это надо знать.

Все кошмар - что есть и все, что было,
Даже то, что радует меня,
Знай - ничто я не забыла,
Ни воды холодной, ни огня.

Знай, причина вовсе не в тебе,
Даже не во мне, а в чем-то лишнем.
Это все заложено в судьбе,
Это все даровано Всевышним.

Может, я обманываю всех?
И это только мой кошмарный сон?
Может, сделано все это для потех?
И тебе совсем не нужен он.

Это общая проблема, наш кошмар,
Знаю, что должна, но не могу я поделиться.
Хочется мне лопнуть как воздушный шар,
Или как стекло разбиться.

Не хочу я впутывать тебя
Знай, что тебя это не касается.
Я разберусь с собой, спасу сама себя,
Ведь все равно, что я обречена всю жизнь промаяться.

Не думай, что мне тяжело - ведь это моя радость,
Люблю свою проблему, всей душой люблю.
Ведь это мое счастье, моя сладость,
Себе молчать и уходить велю.

Не забирай лишь у меня мечту,
Ты же знаешь - она не опасна,
Я лишь хочу постигнуть красоту,
Среди того, что до смерти ужасно.

А если нужно - ты лиши меня всего,
Заставь забыть любовь и сумрак света,
Ты знаешь - я смогу и без него,
Но не смогу без звуков хладной флейты,

Лишить меня ее - это убить меня,
Давай, дерзай, раз хочешь моей смерти
Мне дорога жизнь, но лишь до огня,
Когда лучи меня спалят до пепла эти.

Спасет меня лишь флейта, если ты
За миг до смерти мне ее протянешь,
При ее звуках распускаются цветы,
А ты при ней лишь медленно увянешь.

Так выбирай: моя ли жизнь или твоя?
Мне все равно - увяну, так увяну.
Но все равно - тебе объявлена война,
Хотя смогу и умереть от раны.

Купи мне платье бальное - хочу я танцевать,
Ты знаешь, а моя душа танцует,
Хочу бежать за ней, ты должен это знать,
Пусть ветер за спиной моей крыла рисует.

Купи мне флейту - я хочу играть,
На флейте ангел позади меня играет,
А я хочу с ним рядом встать,
Пусть счастье мою душу преполняет

Купи мне жизнь - хочу я вечно жить,
Хочу я  солнце в небе вечно видеть.
Хочу я вечно все любить,
И так же, вечно ненавидеть.

Купи мне золото - хочу красавицей я быть,
Чтоб ты любил меня еще сильнее.
Ты знаешь, как же хорошо любить!
Хочу стать лучше и добрее.

В моих руках букетик полевых ромашек,
Их прижимаю бережно к своей груди.
Стою счастливая я без своих замашек,
Чиста я пред тобой, и небо впереди.

В моей душе играет музыка небесной флейты,
Перед глазами золотой туман.
Со мной стоишь ты, а душою где ты?
Смотрю в глаза, как будто жизнь обман.

Хочу я подойти к тебе так близко,
Чтоб ощутить души твоей тепло.
Я падаю.  И падаю так низко,
Я верю - только ты изгонишь зло.

Расправь свои ты белоснежные крыла,
Взлети со мной ты в небеса повыше,
Ты знаешь - я сама себя до ада довела,
 И жизнь теперь так кажется мне лишней.

Лишилась я давно своих прекрасных крыл,
И я давно уже и не летала.
А ты был демоном и человеком был,
В глаза смотрю и, будто, жизнь с рожденья знала.

Сейчас ты ангел с флейтой золотой,
Которая в душе моей играет.
И я прошу тебя - возьми меня с собой!
Я снова стану ангелом, я знаю!

Отец наш, Господи, молю тебя!
Прости мне все дела мои и побужденья,
Я знаю, как перед тобой грешная,
И жизнь моя не подлежит прощенью.

Хочу я жизнь забыть и новую начать,
Прости меня, помилуй, не отвергни!
Дай сердце мне и научи прощать,
И не бросай меня во времена забвенья

Прости меня! Прошу тебя!
Ты знаешь - больше так  не буду,
И стану новым человеком я,
И жизнь свою я старую забуду.

Я постараюсь лучше стать ради тебя,
Забуду старые свои привычки.
И жизнь сама загадкой стала дл меня,
Сгорающей в руках короткой спичкой.

Прости меня! Но боль ты не забыла,
Я знаю, больше нет доверия ко мне.
И время лечит, ты сама мне говорила,
Что пропадет все пропадом во времени волне.

Прости меня, ведь без тебя я погибаю!
На сердце боль и на душе тоска,
Хочу поговорить с тобой, но знаю,
Что ты со мной и по моей вине резка.

Быть может, ты сама заговорить боишься?
Хочу услышать голос твой и за тобой лететь,
Но я грущу, и ты не веселишься,
Не знаю, как в глаза тебе смотреть.

Прости меня! Я больше не могу!
И слезы на глазах моих, устала от обиды,
Я не могу, от старой жизни я бегу,
На новую теперь и у меня есть виды.

Прости! Молю тебя, и ни о чем я больше не прошу,
Ни о любви, ни о доверии, ни счастья,
Но верю, очень я хочу,
Чтоб в душах наших кончилось ненастье.

Среди зимы, снегов, она стоит босая,
Тонка и хрупка, с серебряной флейтой в руках,
В тоненьком платье, бледна, но живая,
Нету в ней счастья, остался лишь страх.

Снег на губах, на ресницах, на платье
Холодно ей, ледяные глаза
Были красивы они до ненастья,
А по щеке сейчас льется слеза.

Холодно, слезы становятся льдинкой,
Ты не пытайся смотреть ей в глаза,
Ей не помочь, она стала снежинкой,
Лед там, где когда-то стекала слеза.

Пальцы тонки, флейту держат неловко,
Музыка льется холодной водой
С темного неба. Она замерзает,
Стала она неподвижной рекой.

Мои пальцы кривы и неловки,
Флейту тяжело держать в моих руках,
Подношу я к губам ее робко,
Страх пульсирует больно в висках.

Я смешна в своих попытках первых,
Пальцам больно от холодного металла, серебра
Я стою. Мне плохо, я на нервах,
Я не вижу больше в музыке добра.

Сердцу холодно от белого металла,
Бьется, вырывается оно.
Знаю, нет и для меня такого балла,
Чтобы оценить, что мне дано.

Громкий звук. Он режет мои уши,
Силы на исходе у меня.
Не могу, ну, не могу я больше слушать
Звуки крика, боли и огня.

Плохо мне - и холодно, и жарко,
Флейта ледяным огнем в руках горит,
Больно мне, ужасны все кошмары,
Сердце ранит окровавленный магнит.

Мое сердце уже плавится,
Я от этой жизни устала,
Мое сердце уже мается,
Я бы птицею вольною стала.

Я хотела бы лечь на траву
И смотреть в голубое небо,
Я хочу залечить свои раны,
И забыть все, что было.

А потом я вернусь обратно
В новой жизни - живой и здоровой,
Расцарапывать свежие раны,
А потом отдыхать по новой.

Посмотри в мои глаза осенним утром
Цвета золота и ржавого металла,
Видишь, по твоей вине, какою
Этой осенью короткой, стала?

Проведи по волосам моим рукою,
Темным, как глаза мои и ссохшиеся листья,
По твоей вине я стала лишь такою,
Хоть могла и большего добиться.

Прикоснись к моей руке своей рукою,
Нежной, словно кожица ребенка,
К грубой коже, словно кожа листьев,
Словно соль в серебряной солонке.

Ты услышь, что думаю все время
Я о грусти, осени и снеге.
Жду, когда весь мусор снег засыплет,
И засну я на твоих руках в осенней неге.

Я стою, мне тесно и неловко
В платье шелковом, нелепом и прекрасном.
Золото на шее как веревки,
И корсет мне кажется ужасным.

Я привыкла к деревенской жизни,
Не смогу я к городской привыкнуть,
Хочется сбежать мне, улететь, исчезнуть,
Город шумный, непростой покинуть.

Не вернусь я больше в деревеньку,
В дом родной и горницу родную,
К новой жизни привыкаю помаленьку,
Хоть куклу делают здесь из меня слепую.

Сосватал батюшка меня за генерала,
Я не люблю его, но не могу сбежать,
Невольницей теперь я стала,
Хотя и хочется мне птицей вольной стать.

Корсет мне не дает дышать свободно,
А камни тянут меня вниз, к земле.
Как дома было мне привольно и покойно!
Могла лежать спокойно на траве.

Я помню, как меня сюда забрали,
Как поутру отец мой разбудил меня.
Меня в парчу и золото одели,
И косу девичью запрятали под золото огня.
Все это было мне в диковинку, все в чудо,
Я не носила раньше платьев дорогих.
Но до конца я жизни не забуду,
Как предо мной туфлей поставили златых.

Мне было страшно, и душа горела,
Я чувствовала куклою себя.
Мне приказали - Пой! - И я, конечно, пела,
Люди все смотрели на меня.

Генерал ухаживал за мною,
На балу со мною танцевал,
Да, теперь должна я стать его женою,
Любит он меня, совсем он не нахал.

И теперь стою, одета в платье,
Золотом окутанная вся.
Неудобно, тесно, неуютно,
Но должна же я ему понравиться!


Забери мою душу с собою,
Сделай куклой бездушной меня.
Спрячь меня под холодной водою,
Душу спрячь мою в сердце огня.

Мое синее мертвое тело
Будет тихо лежать под водой,
Да, когда-то я птицей летела,
А сейчас подо льдом профиль мой.

Я мертва, но об этом  ни слова
Никому нельзя говорить,
Только так получу я снова
Шанс когда-нибудь тихо ожить.

Мое сердце теперь часть сердца мира,
Ну и что же, что там под водой
Мое сердце гниет вместе с лирой,
А душа всегда будет с тобой.

Я иду по лестнице на крышу,
Я сейчас убью сама себя.
Я дрожу, но поднимаюсь выше,
Ты знаешь, это все из-за тебя.

Знаешь ты, тебя я ненавижу,
Ненавижу я теперь и эту жизнь.
Никогда тебя я больше не увижу,
И поэтому перед глазами синь.

Я стою на крыше и смотрю на землю,
Не могу  решиться прыгнуть вниз.
В жизнь счастливую, ты знаешь, я не верю,
Для меня жить дальше это риск.

Сердце бешено  стучит и бьется,
За спиной как будто крылья поднялись.
В небо я лечу, там зло с добром дерется,
Я, закрыв глаза, упала вниз.

Тяжела жизнь, мне одной не справится,
Она не киска, а подобна зверю.
Когда совсем и ничего не ладится,
Господи, оставь мне только Веру.

В этой жизни я, скорей всего, останусь
Без гроша в кармане и невеждой.
Залечить бы поскорее рану,
Ты даруй мне, Господи, Надежду.

Сердце бьется, и слабеют руки,
И душа моя разбита в кровь.
Боже, ну за что мне эти муки?
Посели мне в сердце, Господи, любовь...

Мне тяжело дышать, на сердце лишь досада,
И ни смотреть я не хочу, ни жить.
Это не боль, пока ее рассада,
Не знаю, я смогу кого-то полюбить?

Смогу, конечно, но не сразу,
Мне слишком сложно новой жизнью жить.
Все знают, жизнь не пощадит ни разу,
Она умеет ранить до крови и бить.

Я иногда сижу и вспоминаю,
Что в старой жизни у меня была любовь,
Но, что случилось, я не знаю,
Разбиты были мои руки в кровь.

Я залечила на душе все свои раны,
Живу нормально, но любить я не хочу.
Ран больше нет, остались только шрамы,
И больше никогда я не взлечу. 

Взлететь я не смогу, от крыльев моих белых,
Остался голый остов без пера,
Вокруг меня так мало верных,
С кем хорошо мне, и не мучает жара.

Ты знаешь, жизнь сложна, без радости и счастья,
Не удалось ее мне победить.
Мне тяжело остаться безучастной,
К любимым людям, с ними хочу быть.

Ты знаешь, жизнь, мне тяжело, мне страшно
Не убивай меня, не превращай жизнь в ад,
Шептала я, и вдруг услышала,
Не плачь, а обернись назад.

Я обернулась, за спиной белели крылья,
- Спасибо,  - Прошептала в тишине.
И я почувствовала на спине прикосновение,
И Жизнь растаяла в ночной холодной тьме...

Боже, что со мной случилось?
Почему я не могу дышать?
Сердце вроде бьется, но остановилось,
Знаю то, чего не надо знать.

Почему лицо мое пылает?
Я не в силах посмотреть в твои глаза,
Мое сердце где-то в облаках витает,
На губах роса, а на щеке слеза.

Чувствую я за спиной твое дыхание
Обжигает меня пламенем огня,
Мне не нужно и твое страдание,
Только ты дотронься до меня.

Взгляд твой смутный, совершенно не понятный
Рассекает душу мне насквозь.
Не могу понять - мне плохо иль приятно,
На душе венец из алых роз.

Обернусь и посмотрю тебе в глаза я,
Прикоснусь своей рукой к твоей руке.
Хорошо с тобой мне стало сразу,
И останусь я в ромашковом венке.

Я прошу у тебя новой жизни,
Измени ты, Господи, меня.
И одень меня ты в светлые одежды,
Очисть меня ты силой света и огня.

В моей старой жизни слишком много грязи,
Не могу стереть ее я никогда,
Господи, спаси меня, помилуй!
Сделай жизнь мою прозрачной, как вода.

Научи меня, Ты, жить, молиться,
Расскажи мне, что должна я знать.
Помоги мне стать открытей, чище,
Помоги! И научи прощать.

Не смотри на меня хмурым взглядом,
Знаю, ты обижен на меня.
Жизнь свою не нужно делать адом,
Потому что раньше не было огня.

Знаешь, как хочу к тебе прижаться,
Прикоснуться к сердцу твоему,
Знаешь, не могу держаться,
Что с тобой случилось, не пойму.

На душе скрипят железные качели,
Ветер их не может раскачать.
Неужели мы друг другу надоели?
Расскажи! Мне нужно это знать!

Может, мы исправим это за минуту,
Лишь друг другу заглянув в глаза.
И скажу тебе - Ну что ты?
И почувствую, что на щеке моей слеза.

Она домой пришла в слезах
И на вопросы странные не отвечала,
И боль была в ее глазах,
Она смотрела в потолок, молчала...

- Мама, знаешь, умереть хочу,
Не жить мне без него, ты знаешь.
Я больше в небо не взлечу,
А ты меня не понимаешь.

Мать обняла ее и села рядом с ней
- Не стоит тратить свою жизнь на глупых дураков,
Ты у меня красавица, ты никому не верь,
А в жизни будет еще много злых волков.

Она  все плакала - Не любит он меня!
Ты понимаешь, мамочка, не любит!
Она лежала, слезы все роняя,
И знала, что любовь ее погубит.

Перед глазами только он стоял,
Его глаза, его улыбка,
Но помнила, как он сказал:
-  Расстаться надо нам, и наши отношения - ошибка.

А раньше было что? Была любовь,
Если все это называется любовью,
А что сейчас?  Все сердце сбито в кровь,
И жизнь заляпана вся кровью.

Она представила себя вдруг в бархатном гробу,
Среди цветов, венков лежащей,
С бумажной ленточкой на белом лбу,
Людей, над ней стоящих.


Она ждала, пока останется одна,
Пока уйдут все, и ее оставят.
Тогда она, конечно, выпьет эту жизнь до дна,
Все на свои места поставит.

Она пошла на кухню, нож взяла,
Смотрела на него так пристально и долго,
Потом по венам быстро провела,
В руке кольнуло острою иголкой.

Но пожалела она в тот же миг,
Что жизнь свою оборвала так резко,
Теперь пред ней предстанет смерти лик,
А ведь могла бы стать невестой.

Но было поздно, кровь текла рекой.
И падала прозрачным водопадом,
Вдруг резанула мысль - и что, что он такой?
Я с теми, кто мне дорог, буду рядом.

Она хотела умереть, но лишь глаза открыла,
Палата... И чужие лица смотрят на нее.
И поняла, что шанс благая жизнь ей подарила,
И шанс прожить вторую жизнь дано.

Руки в бинтах, и в вену воткнута иголка,
Она смотрела, по щеке текла слеза.
И поняла: от жизни мало толку,
Когда тоска туманит серые глаза

Да, жизнь добра, дала ей второй шанс
Другую бы она не пощадила.
Порою жизнь добра, порой карает нас,
И нет таких людей, которых жизнь не била.

- Моя хорошая, зачем ты это сделала?
Спросила мама, прикоснувшись к ней.
Она смотрела в потолок, не отвечала
Ей жизнь казалась и добрей, и злей.

Шло время, раны заживали,
Остались шрамы на душе и на руках.
Ей было плохо, но она не умирала,
Но боль пульсирует в ее руках.

-Ты знаешь, доченька, есть люди, 
Которым тяжелее, чем тебе,
Давай не будем плакать, жить мы будем,
Прошу тебя, скажи это себе.

Она сказала - Мамочка, ты знаешь,
Я все равно его люблю.
Но я хочу сказать тебе - не бойся!
Я себя больше не убью.

Хоть плакала она, в глазах виднелась ложь,
И в мыслях ее было:
Эх, знаешь, мама, если ты уйдешь,
Я бы все равно себя убила.

Однажды, просто проходя по улице,
Она заметила его.
Стоят с ее подругой и целуются,
Она вдруг поняла - не нужно в жизни ничего.

И ничего она не говорила маме,
А просто, не было ее когда
На кухне нож взяла и провела по старым шрамам,
И в небе загорелась новая звезда.

Ей не хотелось больше жить, ей жизнь была ужасна,
Она на кровь смотрела, текшую рекой.
Ей представлялась смерть прекрасной,
Ей все равно, что не была такой.

Прощай, любимый, знаешь, это все из-за тебя,
Из-за тебя себя убила.
Ты вспоминай меня хотя бы иногда,
Ты знаешь, ведь тебя я не забыла.

Она в гробу лежала, как мечтала
Среди цветов, а на груди икона,
Мечтала, но не видела, не знала,
Что спать придется вечно ей без сна.

Объясни мне, что с тобой случилось, Вероника?
Почему ты плачешь, не пойму.
Почему печальны глазки цвета ежевики,
Почему ты опускаешься ко дну?

Сядь со мной, моя ты дорогая,
Расскажи мне, что случилось же с тобой.
Для чего ушла специально ты из рая?
Чтоб не слушать голубой прибой?

Вероника, не молчи, прошу я!
Я не выдержу твоих печальных слез,
Может все, что было, было шуткой,
Может, это было не всерьез?

Нет... Покачала головой она печально,
Ты знаешь, это было все всерьез.
Все это было очень странно, страшно,
Не избежать мне этих слез.

Успокойся, милая, не плачь,
Понимаю, тебе плохо, нелегко,
Не рассказывай мне, если это  что-то значит,
Для тебя, но и не плачь ты только.