Гайа Григорий. Вертикальная эротика Кришны

Вертикальная эротика Кришны

Роман в стихах

Поэмы

Стихотворения

Григорий Гайя

Радха-кунда 2015

Григорий Гайя (Гайя Дас). Роман, стихотворения, поэмы. Радхакунда. 1915.

Издатель, верстка Санатана Дас, Радхакунда. Изд. "Манджари Сева". 1915, Священный месяц Картика.

Картины: Васудева Дас (Виталий Запольский), Санкт-Петербург, Вриндаван, Радхакунда.

Другие книги автора:

•"Светлое настоящее 1. Зерна и плевелы в российском духовенстве" (эссе). Москва, изд."Гауранга", 2000.

-- "Светлое настоящее 2. Цепь для древнего змия" (Эссе). Омск, изд. "Облтипография", 2000.

-- "Несгибаемый" (Повесть). Москва, изд. "Философская книга",

2003.

-- "Супружеская любовь во Вриндаване" (Оды, поэмы). 2004. Омск, изд. "Лео".

-- "Круг перед джапой или вход в мантра-медитацию" (Поэма). Омск. 2005. Изд. "Вариант-Сибирь".

-- "Любовь свежа, когда загадочна" (Роман в стихах, поэмы). Интернет-издание. 2005. Последующие годы печаталась на Радхакунде, изд. "Манджари Сева".

-- "Продавец взрывов" (Поэма). Омск. 2006. Изд. "Вариант-Сибирь".

-- "Клим-пилигрим во Вридаване" (Стихи). 2012. Радхакунда, изд. "Манджари Сева".

-- "Встреча с неведомым" (Повести, рассказы). 2013. Радхакунда. "Манджари Сева".

-- "Сила звука" (Повесть, рассказы). 2013. Омск, изд. "Искра".

Вместо предисловия

Не рекомендуется читать эту книгу тем, кто боится быть свободным, боится обнаженной любви с богом, кто не изжил зависть к авторам из ряда Джаядевы и Рупы Госвами.

Это моя третья книга на тему мадхурья-бхакти. В две первые "Супружеская любовь во Вриндаване" (2004) и "Любовь свежа, когда загадочна" (2005) вошли поэмы, являющиеся переводами на русский Рупы Госвами, Нароттамы Даса Тхакура, Кави Карнапура и других поэтов-ачарий бхакти -йоги. "Вертикальная эротика Кришны" - новая иллюстрация, а также исследование этой темы, ее обозрение с отрезка пути последних двух с половиной лет, когда были написаны эти стихи.

Крепко благодарю бескорыстного санкт-петербургского художника Васудеву, ученика Шрилы Нараяны Махараджа, щедро предоставившего для этой книги плоды своего многолетнего творчества. Одни из этих картин, как например на стр. 46 и стр. 111, в настоящее время украшают стены храмов и берегов святых озер во Вриндаване, а другие, как на стр. 43 и стр. 136, служили в свое время живописным фоном алтарей в его мандирах.

Посоветовавшись, мы с Васудевой, отметив вместе Новый, 1915-й, Год на Радхакунде, решили посвятить эту книгу нашим духовным учителям.

При случае читатель может заглянуть в глоссарий в конце книги, где приводится значение санскритских имен и эстетических терминов, куда также вошли несколько иностранных слов из других языков.

Посвящается его святейшеству Шриле Нараяне Бхактиведанте Свами

и его святейшеству Шриле Мукунде Госвами

Содержание:

"Вертикальная эротика Кришны"

(роман в стихах)

Глава первая. Предаться.................................................7 Глава вторая. Путь на Вамшиват.......................................8

Глава третья. Танец.....................................................13

Глава четвертая. Пастушки входят в Ямуну.......................20 Глава пятая. Кришна на дне моря и два Купидона...............30

Глава шестая. Миссионерская идея Гопинатха.....................34 Глава седьмая. Соперничество пастушек...........................42 Глава восьмая. Подводные игры......................................63 Глава девятая. Продолжение подводных игр......................65 Глава десятая. Плывущее дерево......................................69 Глава одиннадцатая. Гопи превращаются в дочек Варуны.......81 Глава двенадцатая. Чудеса Кришны.................................86

Глава триннадцатая. Лапта на воде..................................92

Глава четырнадцатая. Финал водного состязания.................96 Глава пятнадцатая. Состязание губ...................................106 Глава шестнадцатая. Цель бхакти-йоги.............................110

Эпилог.....................................................................124

Роман (поэма)............................................................128

Ожидание свидания (элегия)..........................................134 Миниатюры:

Радха и Шмель............................................................138

Кришна и Шварцнегер...................................................138 Радха и Шьям..............................................................139

Озеро Радхакунда (стихотворение)...................................139

Стихи из бутылки, найденной на дне Радхакунды................145

Ишта-гоштхи о любви гопи и Кришны (эссе в четверостишиях).........................................................148

Вертикальная эротика Кришны

Глава первая

Предаться

Пастушки очи - слаще ночи, Проводит дни свои в мольбе, Она предаться Кришне хочет Да не уверена в себе.

А вдруг он от нее захочет То, что она не сможет дать.

Преданья путь - других короче, Предаться, значит, побежать...

Предаться, значит, все оставить, Чем жил, дышал и дорожил, На Кришну чувства, ум направить, Со всех сосредоточить сил.

Предаться, значит, не продаться За золотой Сумеру пик, Служеньем Кришне заниматься Из жизни в жизнь, из мига в миг.

Предаться - без конца трудиться

-- задыхаться, уставать, Выкладываться, не лениться,

-- унижаться, и страдать.

Предаться также - закаляться, Подъемы духа совершать И новым знаньям удивляться,

На верность гордость поменять.

Предаться, значит, удаляться От демонических основ,

К святым стандартам приближаться И не бросать на ветер слов...

Зов флейты!.. Гопи чернооких Пугает сложных правил свод, Но образ Мадхавы высокий На путь преданья их влечет.

-- одевают гопи платья, Невидимые в темноте

-- рвут горячие объятья Своих мужей, бросая тех.

В густом лесу, не замечая Терновник, змей и пауков, Бегут, дыхание сбивая, На флейты крик, на Кришны зов!

Глава вторая

Путь на Вамшиват

Когда разнесся звук свирели, Пастушки потеряли страх, И сотни девушек оделись, Нашарив что-то впопыхах,

Лежащее близ их постели В кромешной, спальной темноте. Схватили что-то и надели

Поверх горячих, сладких тел:

Шальвары, юбки, покрывала, Гирлянды, наволочки, шторки, Платки, тесемки, опахала, Мужские тюрбаны и шорты.

Они бегут по лесу Вринды, Кто в чем, скорей бы добежать До музыкального Говинды, Чтобы к зрачкам его прижать

И сесть в компании счастливиц, Что званы на его концерт, Где льются редкие мотивы, Нисшедшие из высших сфер;

Концерт вживую от флейтиста, Кому на свете равных нет! Бог вышел в образе артиста! Сколь приисков - один билет?

В какой он продается кассе, За кем нам в очередь вставать, Кого подарком подкупать?

Вдруг с неба голос: "Пурнамаси!"

Она - исток духовного приволья, На сцене Враджа - вольный режиссер, Ей Шьям себя вручает добровольно, Чтобы не ограничивать простор

Эмоций, в нем рождающихся вечно, - Свободы чувств желает Враджи бог. Он любит время коротать беспечно, Махнув рукой на каверзу, подвох,

Которые готовит Пурнамаси, Ему непредсказуемость нужна,

Что Кришна-лилу изобильно красит

-- такие разноцветные тона.

-- непредсказуемости скрыто изумленье, Как золотая жила между скал, Которые готовят приключенье: Паденье иль подъем на пьедестал,

Которым стала горная вершина, Где свой автограф ставит альпинист,

Сумевший доказать, что он мужчина, Презревший страх, признавший труд и риск

За средства абсолютного подъема По вертикали, только вверх и вверх... Шьям очень любит убегать из дома,

В ночной экстрим бросая каждый нерв,

И прибегать на Вамшиват, где сцена Для странников в ночи горит всегда. Он на нее восходит, вдохновенный, Веселый, как на свадьбе тамада.

Своих подруг любимых представляет: Вишакху, Читру, Радху и других , И флейтою сигнал им посылает, Мотив особый подобрав для них.

Шьям Пятую Мелодию играет, Чей звук для сердца девушек - магнит, Себя посланницею проявляет Его свирель, им задавая ритм,

Необходимый для такого транса, Чтоб вожделеть в лес к Шьяме убежать, Препятствия из страхов разметать, Достичь его, не упуская шанса!

Вот это ритм и транс, где Майи нет! Все жизненные роли позабыв, Пастушка вспоминает свой секрет, Берет в домашней дхарме перерыв;

В свободы устремляется окно, Чтоб жизнь на высшем уровне вести, Там удается сразу расцвести, Там роль ее прописана давно.

В лесной партер завсегдатаем входит, Там на подушках - сотни страстных дев, Дух каждой - в высшей степени свободен, Пред ними - трансцендентный Камадев.

Собрал на ночь гарем своих любовниц, Очами ест их, предвкушает флирт, Как юный лакомка в саду смоковниц Поглядывает алчно на инжир.

Глядит на амфоры Шьям, полные любви, В них страха нет, стыда, и ложки дегтя! Настроили сознания свои На гопи-бхаву, был ценою подвиг.

Глава третья

Танец

О Шьям, как хороша твоя программа, Которую ты флейтой начинаешь, Твой Вамшиват - извечно под охраной, Которую ты Шиве поручаешь.

Берет он духов-воинов команду, Которая концерт оберегает И берега Калинди защищает

От нападения матхурской банды,

Способной налетать, как шторм, внезапно,

-- любой момент, любое время дня,

-- обличьях приходящей импозантных И страшных: смерча, матери, коня,

Мула, драконов, огненных людей, Осла, быка, (но не было верблюда)... Во Врадж являлись эти чуда-юда - Убить Говинду и его друзей,

Убить детей и предложить их темным Богам, чей кайф - младенцев кровь сосать. Обычно Шьям с отвагою огромной Бросается в борьбу, чтоб побеждать.

Но здесь, на Вамшивате, музыкант он И отложил оружия свои, Пришел развлечься кавалер галантный,

Напиться свежеспахтанной любви,

Что в амфорах плескалась, словно масло, Высокий, зрелый, выжатый продукт.

От масла все становится так ясно, Когда зажжешь во тьме лампадку вдруг.

Растит сельскохозяйственная каста Подсолнечник , горчицу и сезам, Мак, коноплю за тем, чтоб выжать масло, За тем корову отнесли к богам

-- стали ей усердно поклоняться: Люд влек ассимиляции продукт.

Без масла пище трудно расщепляться, Оно - пищеваренья лучший друг.

-- вечно масло льет в капот водитель, Чтоб заскакал мотор, как добрый конь. В быту масла относятся к элите, Поскольку в них содержится огонь,

Огонь подсолнуха, что солнцем был прожарен, Огонь коровы, выходящий из сосков, Что скапливается на масловарне Трудом пастушек, сливших семь потов.

-- чудесном молоке - любовь коровы, Что в масло превращается потом, По аналогии (возможно и не новой)

-- мир флоры эту мысль переведем.

Раз масло - дар подсолнечника высший, Оно не есть ли и его любовь?..

Смотрел на амфоры влюбленный Кришна, Кипела в гопи преданная кровь.

"Попрыгаем?" - одна другой сказала, И бросились в пастушеский гопак, В тугих кувшинах маслице плескало,

Рвалась любовь, как из яйца - цыплак,

Рвалась наружу, подустав копиться Для Шьяма, дивной ночи у реки. И гопи стали юлами крутиться, Их юбки распахнулись, как цветки,

А их бананы-бедра заблестели, Трясясь в прозрачном жемчуге луны, Они в ладоши хлопали и пели, Включив для выраженья чувств краны,

Которые закрытыми держали До этой ночки манговой, шальной,

Так в амфорах они любовь стяжали И Шьяму поднесли огонь такой.

Пастушки, словно павы их хвосты, Выплясывая, юбки раскрутили, Бананы колебались и кружились,

-- Шьям пьянел от этой красоты

-- таял, как на солнце - шоколад,

К подругам чувства нежные стекали, Они смеялись, сладко ворковали, Ушами пили флейты мармелад.

А некоторые пастушки стали Веселыми, как резвые коты, Которые весною услыхали , Как кошечки их требуют в кусты

Мяуканьем протяжным и игривым, Чей тон сильна изобразить свирель, В себе почувствовали гопи Шиву,

Собравшегося с Дургой лечь в постель.

Мелодия лилась рекою светлой, Умы пастушек забирая ввысь, Вдыхал в нее губами Кришна ветры

Своей любви, вдохнув в любовниц жизнь.

Иные гопи двигались, как волны, Другие на коленях танцевали,

Направив руки к Шьяму, словно к солнцу, Или руками землю подпирали.

Тогда павлиний хвост вверху блестел, Над рощею банановою. Кришна Играть на флейте больше не хотел, Потанцевать с подругами в зал вышел.

Перо павлинье - в черных волосах, Обвитых темно-золотым тюрбаном, Смешок - на сочных, розовых губах, Любовным мило пахнущих дурманом,

Глаза, что пробирают до костей, Используя для этого касанье, - Кружил меж гопи юный чародей, Отдавший танцу полное вниманье.

По очереди вскидывал ладони Он вверх, как будто, факел подымая. Потом вставал, на месте замирая, Минуты две подобен был иконе.

Мелодия лилась рекою светлой, Умы пастушек забирая ввысь, Вдыхал в нее губами Кришна ветры

Своей любви, вдохнув в любовниц жизнь.

Тогда они вокруг него скакали В каком-то диком, сумасшедшем ритме.

А несколько пастушек приникали К его стопам, шепча свои молитвы.

Он снова двигался, вздымались руки, Как хобот у могучего слона, Трубя победу встречи над разлукой И требуя любовного вина!

Вновь замирал, вновь гопи прижимались

-- его стопам, не упуская шанс, Иные и повыше прикасались

-- любовнику парамахамс.

Но вкус сменился, изменил он танец И превратился в черный паровоз, Вагончиками гопи тут же стали, Так улететь рискуя под откос.

Змея вокруг деревьев завиляла, Трубил Шьям, словно слон и теплоход, Луна, на это глядя, хохотала, В экстазе тормозя привычный ход.

И падали с небес метеориты - Салют богов, прославивших концерт, Который вел Говинда знаменитый, Чья флейта оживит и мертвый нерв.

Перо павлинье - в черных волосах, Обвитых темно-золотым тюрбаном, Смешок - на сочных, розовых губах, Любовным мило пахнущих дурманом,

Глава четвертая

Пастушки входят в Ямуну

Запели гопи песню об Ямуне, Любимой ими преданной реке. Она близ них несла свои буруны, Дарила бриз и запахов букет:

Груш, сваренных в коровьем молоке

-- лотосов, похожих на пастушек, Живущих в водянистом холодке

-- не желающих расти на суше.

Букет разил и запахом кадамб, Рядком растущих на Ямуны склоне, В итоге получался фимиам:

Река свое курила благовонье.

А Шьям, запыхавшийся паровоз, Чтобы расслабиться, присел на травку. Бриз вдул букетик на гурманский нос:

Шьям вспомнил речку, верную вайшнавку,

Имеющую вес в мирах Варуны. Ширь, скорость, глубина речная могут Порадовать вриндаванского бога, - Служеньем всяким занята Ямуна.

Чуть подышав, купаться всех позвал: Смыть пот, сбить жар, пришедшие от пляса. Встал и к воде неспешно зашагал, С травы повскакивали гопи сразу,

Гурьбой пошли за ним к святой реке, С себя срывая верхние одежды, И бросились со скоростью ракет В Ямуну, крепко закрывая вежды.

Спиной пастушки на воду легли, Раскинув руки , вытянули ноги, Вдохнули, как мистические йоги , Реке предались, словно корабли.

Их груди колыхались над водой, По ним скользила нежная волна, Как утки, севшие на водопой, Чья форма и округла, и полна,

Да клювиком украшена она. По речке утки парами плыли, Сходил с ума от гопи без вина

Влюбленный Шьям, глаза его цвели.

То в лотос превращались, то в жасмин...

В шафран, миндаль, лаванду, орхидею... Цветы рождал Голоки господин, Подруг своих возлюбленных лелея.

-- каждой подарил он цветик свой, Что порожден был глаз его союзом

-- каждой девы личной красотой, Сообразно любовному их вкусу.

Шьям жадным взглядом брал красу на мушку, А гопи резво брызгались, толкались, За косы пылко дергали друг дружку, Их волосы игриво разметались.

Фонтанами взлетали в небо брызги И капельками падали на Шьяма, В ночи звенели крики, хохот, визги.

Но на берег ушел любовник пьяный.

Смотрел, как веселящийся гарем Затеевал шутливое сраженье.

Вкушал Шьям свежей премы джем, и тем Оправдывал свое предназначенье.

Два батальона девушки создали, Избрав себе двух старших амазонок, Удачливой команде чемпионок Шьям обещал особые медали.

Заинтересовались девы призом, Вели их Радхарани, Чандравали, Оружием пастушек были брызги, Они глаза друг дружке заливали.

Свой Радха призывала батальон:

"Сейчас же левый фланг прикрой, Лалита! Иди на правых, словно пьяный слон, Должна под воду Падму повалить ты!

Вишакха, покажи бойцовский дух, Поставь сегодня Бхадру на колени, Просящую пощаду, как еду, Как нищий у мандира просит денег.

Она так любит перед Кришною крутиться, Ей подвернуть бы не мешало хвост, Распущенный, как у игривой птицы, Вскочившей на возвышенный помост.

Одеждой модной Бхадра Кришну манит, Кокетничает, глазки строит лишь, Шьям на индюшку эту и не взглянет, Его одним кокетством не прельстишь!

Эй, Тунгавидья, справа наступай, Забудь сейчас, что ты у нас профессор! К твоим урокам нету интереса У нас сейчас. Играй и побеждай!

Со дна водою Шайбью заморозь! Пускай бежит на берег и трясется. Увидит Шьям гусыни этой дрожь И от души над нею посмеется!

Эй, девушки из левого крыла! Вперед! Медали Шьяма нас прославят. Чтоб нас волна удачи понесла, Нам нужно неуверенность оставить,

Борцовский дух, терпенье показать И действовать, согласно обстановке,

Насквозь водой соперниц пропитать, - Пусть сушатся, как платья на веревке,

Безропотно от ветра трепеща. Они у нас безропотно не смогут!

Начнут скулить и ныть, начнут пищать, Руками крыть крутящиеся ноги,

Ходящие от стужи ходуном, - Их Шьям увидит в этом жалком виде, Надолго позабудет. А потом Он с ними на свидание не выйдет.

За мной, телохранители мои,

Манджари Рупа и манджари Рати!

Используйте умения свои, Теперь намереваюсь наступать я.

Идем по центру, атакуем в лоб.

Мы схватим в плен кузину Чандравали, Забрызгаем, потом на дно повалим, И продерет тогда сестру озноб.

Ее на скат служанки унесут И станут полотенцем обтирать,

Массаж толпой со всех сторон начнут, Костер зажгут, начнут отогревать,

Тогда наш Гопинатх начнет зевать И от моей кузины отвернется! Вперед, орлицы, время наступать, Им очень нелегко сейчас придется!"

Зажгла подруг и руку вверх несет, Ладошкой хлоп, и понеслась волна, Златою львицей бросилась вперед, На группу конкуренток страх нагнав.

Отважна, словно армия мечей, Чиста, как дельта с множеством ручьев, Жарка, как стан из доменных печей, Красива, как вселенная цветов!

Богиня нежности, любви и красоты, Которая, как Кришна, знаменита И воплощает все его мечты, Вриндаванская Афродита.

Богиня нежности, любви и красоты, Которая, как Кришна, знаменита И воплощает все его мечты, Вриндаванская Афродита.

Проплыла брассом Радхика чуть-чуть, На кочку посреди Ямуны встала.

И Шьям узрел объемистую грудь, Которую повязка облегала,

Игривым был промокший белый шелк, Сыграл он роль прозрачного кристалла, И Шьяма от эффекта закачало, В кристаллах он, конечно, знает толк.

Глаза его вращались, как кольцо Вокруг Сатурна, из орбит вылазя, Луною расцвело его лицо.

А кудри выпрямлялись от экстаза,

Похожие на темный звездный дождь, Вниз тянущий сапфировые нити.

По телу Шьяма пробегала дрожь, Как в корабле пред стартом на орбиту.

Был Кришна фантастически хорош И счастлив, как космический летун,

Кто слышал: "Мир свободный не найдешь!" Но чистый мир нашел вдруг с парой лун.

А Радха наступала, как линкор, Выпаливала капельные ядра, Два катера охранных были рядом - Две героини, ведшие дозор:

Манджари Рупа и манджари Рати,

Два зонтика над Радхи головой, Она подруга, дочь, сестра и мать им, И госпожа, даримая судьбой.

Их косы, словно кобры - на врага, Плыли по речке, черные, как смоль, Белели их корсажи, как снега,

Их стилем был эффектный, быстрый кроль.

Поэтому они опережали Свою матрону, что меж них плыла,

Чьи руки воду плавно рассекали, Как под гребца плечами - два весла.

Брасс Радхарани медленнее был, Она немного сзади оказалась, То видя, к ней, крича, как крокодил,

На подстраховку Читра приближалась,

Сверкая яркой розовою кожей, Прекрасною, как утренний букет, Который был самой природой сложен: Зарница, роза и смущенья цвет.

Догнала Радху розовая Читра И прикоснулась к ней своим плечом:

"С тобой пробуду рядом я всю битву, Став смелым, дерзким, пламенным бойцом!

Твои манджари нам пробьют дорогу, Как ледокол - в окаменевших льдах, О чем моряк рассказывал немного, Что как-то в наших гостевал краях".

Пока пастушка Читра говорила, Одна из преданных, развивших свой талант, На ушко Чандравали изложила Глубоководный и коварный план.

Глаза кузины Радхики блеснули,

-- них заскакал лукавый огонек. Дала ответ: "Хочу, чтоб вы рискнули. Достигните ж скорей сестрицы ног!

-- оперативности - залог успеха Любой войны, она крушит врагов. Коль выгорит, то будет нам потеха,

-- засаде - сотни остроумных слов.

Полк слов, настроенных на вечную атаку Сестры, моей соперницы извечной.

Они всегда начать готовы драку, Коль повод ниспошлется безупречный!

Рок шанс явить талант вам предлагает! Так хитроумный план свой воплощайте! Спешите, что задумали , хватайте, Я щедро наградить вас обещаю!"

Пред ней стояли сестры-близнецы, Красивые, похожие на Кришну, Природою украшенные пышно, Искуснейшие жемчуга ловцы.

На кожу их, как будто, налепили Тончайшую сапфирную пластину, Фигуры их в ум гопи приносили Шикарного любимого мужчину,

Кому так люб тенистый Вамшиват, Что вечно тает от свирели пенья, За новым вслед берет Шьям новый лад, Выстраивая флейтою творенья.

За новым вслед берет Шьям новый лад, Выстраивая флейтою творенья.

Глава пятая

Кришна на дне моря и два Купидона

Вдохнув в свою, как можно больше... грудь, Ушли под воду гибкие пловчихи, Залив Бенгальский был для них учитель, Они не знали страха утонуть.

Ныряли и на несколько часов, Используя мистические силы.

Не только жемчуг море им дарило, Но также клады с умерших судов.

На дне морском им Кришна повстречался, Сапфировый, с улыбкой на устах, Казалось, меж подруг он развлекался, Медуз к нему прилипших, черепах.

Медузы Кришну грели поцелуем,

-- нему свои присоски присосав. Пловчихи, на берег его подняв, Отправились на Гангу с ним святую -

-- дядьям - пуджари, в Сита-Рамы храм. Те Кришну на алтарь установили И жидкостями разными омыли,

Собрав в один кувшин их, как бальзам,

Который чаринамритой зовется И лечит сердце от мирских желаний, Кому его отведать доведется,

Тот скоро приближенным Кришны станет.

Как девы-близнецы его испили, Так Кришну в чувствах сразу ощутили. Он показал блаженства изобилье, Какого девушки нигде не пили.

Они мгновенно Кришну оценили, Тотчас бесповоротно полюбили, Своим дядьям сокровища вручили,

Чтоб Кришне в храме каждый день служили.

Один из них о Врадже рассказал, И с океаном девы распрощались, Раз премы океан к себе позвал.

Спонтанно их сердца к нему помчались.

Позывы сердца - сильные призывы, Не могут с ними боги совладать, Казалось бы, кто отрешенней Шивы? А вот пришлось ему за ней бежать!

За женщиной бежал великий Шива, В которой он узнал свою мечту: Явилась вдруг из океана дива, Дав новый вид богам на красоту, -

Мохинимурти - прима средь богинь - Дал Шьям свою аниму миру в дар, Затмившую всех прочих героинь, Пришедших к океану пить нектар.

Но Радха к ним пляж не опускалась, Ее с Мохинимурти не сравнили. Хотя глазам богов не открывалась, Все ж образ Радхи песни им сложили,

Что любят петь, подобные цыганам, Искусные небесные певцы, Которых наставляют в нотных гаммах Известные на Сварге мудрецы.

На небесах культ Враджи популярен, Туда нисходит Гопинатх со свитой, Увидев, как танцует этот парень, Быть с ним мечтает райская элита.

И принимают боги и богини Рожденье на земле в телах людей, Чтоб между дев вриндаванских кровей Расти и становиться героиней.

Они в аскезе гордость умеряют, Служенью Кришне учатся, любви, Им старшие пастушки помогают И дарят мудрые слова свои:

"Была апсарой Индры раньше ты, Большой аскезой это заслужила, Достигла совершенной красоты И море наслажденья получила.

Твой запах чувствовался за версту, Влеклись умы богов к твоим магнитам: Губам и волосам, глазам, ланитам, Плечам, грудям, ногам и животу.

Но ты осталась все же недовольна - Себя испытываешь в новой роли, Вверяя в Моданамохана волю , Чтоб Кама-сутрой заниматься вольно,

В которой так искусен наш любовник, Преподающий в рощах эту йогу, Ее герой - Амур - его сановник.

И эти двое вместе много могут.

Они ведь братья, малый и большой, И оба вызывают вожделенье:

Один - младенец с луком и стрелой, Другой вдыхает флейтой жизнь в творенье.

Крылатый мальчик космос покоряет Эротикой без всякого разбора, Его адепты чувства распускают,

Мешая с чувствами бесчисленных партнеров.

Его задача - дать творенью ход, Устроить так, чтоб жизнь не прекращалась. Он - бога смерти страстный антипод, Там где конец, там он дает начало.

Эротика, которой он влечет, Не может развиваться безгранично, Когда-нибудь душа переберет

Все варианты, станет безразличной.

Становится уже неинтересно Вширь развивать любовную потребность, А ей в груди становится так тесно,

Так голодно, как десять дней - без хлеба

И без одной крупинки твердой пищи, Без маковой росинки на губах, - В прямой кишке голодный ветер свищет, А ты завален осыпью в горах,

Но все же жив под мраморным отвесом По милости каких-нибудь богов, - Тогда достать довольно интересно Каких-нибудь кореньев и плодов.

Вширь двигаться не можешь - надоела Уж эта плоская горизонталь, Вооружись скорей идеей смелой , Нам указуют путь на вертикаль.

Мы с Кришной развиваем отношенья, Чьему разнообразью нет конца, Кто ощутимым дуновенья треньем Ласкает мышцы, теребит сердца!

В экстазе члены преданных трепещут, Когда Говинда тронет их рукой, Тогда, как золото, их чувства блещут, Цветут, подобно яблоням весной!"

Глава шестая

Миссионерская идея Гопинатха

Весной приехали на Говардхан Пловчихи, что нашли Говинду в море, Взяв дом в селеньи Сакхистхали вскоре, Они попали в Чандравали клан.

Вошли туда же мать их и сестра, Которой было десять лет от рода, Всех увлекла любовная игра Говинды с гопи, полная свободы.

Мать с младшей в замке начали работать, Принадлежащем предкам Чандравали. Ну, а близняшки в водоем ныряли, За золотом ведя свою охоту.

Близ их деревни озеро дышало, Манаси-Ганга, порожденье Кришны, Плод медитации, что вел Всевышний, Кто йогой занимается немало.

Чего там только не было на дне! Богам в то время щедро поклонялись: Подносы золотые и медали, Браслеты, кольца, множество монет.

Дары неделю сестры доставали, И озеро разгневалось, как Шива, Богиней став, сказало горделиво:

"Воровки из деревни Сакхистхали!

Вы много у меня наворовали.

Что в озере - принадлежит не вам! Мне это люди в пудже предлагали. Все отнести приказываю в храм,

-- котором правит мой святой отец - Так бережно мой эмбрион взрастивший

-- утробе медитации мудрец,

Селян и Нанду удовлетворивший.

Когда пойти решили пастухи На Гангу для святого омовенья, Папаши уши были не глухи,

И он им предложил свое решенье -

Меня из своего ума родил, Как Брахма порождал свои созданья,

А Гангу мой отец помочь просил В таком достойном акте созиданья.

Решила та помочь и притекла, Они энергии соединили, Как руки взяли вместе два весла,

Чтоб воды лодку правильно катили.

Теперь меня не меньше чтут, чем Гангу, Нам с Кришной поклоняются обоим, Ко мне приходят люди спозаранку, Лампадки и дары несут с собою.

Ступайте в храм йогини Пурнамаси, Пусть золотом она распорядится, Уверена, она не распылится И службу Кришне мастерски украсит!"

Прыгуньи Пурнамаси разыскали - Сидела та за огненною жертвой. Ей о желаньи озера сказали

И передали дар с открытым сердцем.

Понравились они святой йогине: Не грызли их сердца корысти вши,

Все привезли ей в трех больших кувшинах И предложили Кришне от души,

Себе одной монетки не оставив, Не думая о собственной семье. Их в гопи-бхаве от души наставив, Дала она в дар девам два колье,

Что выпрыгнуть стремились из кувшинов, Собой напоминавших женский пол (А в храм помог их привезти мужчина И юный, крепкий, белоснежный вол).

Прощавшись с ними, села думать мать, Как клады Кришне предложить в служеньи. Пришлось ей между делом задремать, Явилось тут ее глазам решенье.

-- сразу приказала отнести Все золото она на перековку,

Чтоб Шьяминым пастушкам поднести На Вамшивате яркие обновки.

-- получилось много бубенцов

На струнах, зазвенящих, словно вины, Когда вдруг примут форму поясков На животах, упругих, как пружины.

Сковали им браслеты на лодыжки И выплавили каждой по расческе, Все самоцветы вставили в сережки, Конечно, не забыли и о Кришне.

Ему готовилось павлинее перо Из золота, а в нем узор слепляли Сапфиры, изумруды, серебро,

Что тонко птичий хвост изображали.

Еще дельфинчики запрыгают в ушах Говинды, хвастаясь победным блеском, Браслеты заблистают на руках, Обвяжет пояс с бубенцами чресла.

Как только Кришна танец поведет, Беря дам за руки, вращаясь бодро, Так зазвенят бубенчики на бедрах, Их перезвон пастушек заведет.

Они ответят кавалеру в темпе, Что он задал и не испортят ритм, Такой заложен в гопи алгоритм,

Мол, нет для танца ничего проблемней,

Чем нарушать гармонию круженья, Вносить в совместный танец дисбаланс, Достичь такого уровня движенья Пастушкам позволяет гопи-транс,

Когда бывают чувства совершенны: Возвышенны, открыты и сильны, Когда нет памяти о жизни бренной, Застенчивости, страха и вины,

А есть одна любовь, один любимый, И чувства все погружены в него, Царит присущий паре микроклимат, Она парит, забыв про вещество.

Все в нежности, подобной сладкой вате, Сгущающейся постепенно в мед. Напившись алчно, гопи просит: "Хватит, Предел, уже из чувств назад течет!"

А Гопинатх, смеясь, еще нальет, Ему не жалко, валит через край. Так мед течет назад, течет вперед.

"Как вынести мне, Кришна, этот рай?"

А он хохочет: "Просто отдыхай, Хочу тебя сегодня наградить! Устала сладость для меня копить, Ты так старалась! Хватит, отдавай.

-- набирай так много, чтоб потом Дать тем, кто будет близ тебя дышать,

-- чтобы нашу встречу день за днем Ты в памяти могла бы вызывать,

Мечтать о новой, вновь копить любовь. Настанет час, опять за ней приду

-- обведу супруга и свекровь, Тебя в шалаш из листьев уведу.

-- вечный мир ты снова ощутишь,

Став сущностью, подобной легкой птице, Над дхармою земною воспаришь, Легко-легко войдешь в его границы.

Тебя к себе я флейтой подзову,

-- ты захочешь в ласковые сети,

-- снова на тебя я наплыву,

Желанный, как в жару - прохладный ветер.

И напою, как радостный муссон, Который, вновь и вновь возобновляя Атаки в изобилия сезон, Водой земные щели заполняет.

Ты будешь благодарна и горда За честь, что я когда-то оказал - Тебя своей любовницею взял На долгие, на вечные года.

Сумела ты взойти на пик любви, И в бхакти-йоге главное познать:

Стремлюсь я во вселенной набирать Подруг, чтоб пополнять миры свои.

Таких ищу среди живых существ, Натура чья - чиста и высока, А преданность - бескрайне велика,

Роман с такими я сочту за честь!

Подруга другу может быть верна, Как океану - чистая река, Чья каждая волна устремлена В него и только многие века.

Она бежит, сдвигая берега, Давая людям новые поля, Где илом щедро сдобрена земля, И злаков нарождаются стога.

Ее предназначение - дарить Всему живому милость без краев, Она свое желание служить Использует, не тратя лишних слов.

Вовек не брошу преданных подруг И буду набирать их бесконечно, Великой Расалилы ширя круг, Крутящийся безудержно и вечно!"

Тебя к себе я флейтой подзову, И ты захочешь в ласковые сети.

Глава седьмая

Соперничество пастушек

Глаза кузины Радхики сверкнули, В них забесился хитрый огонек. Велела: "Я хочу, чтоб вы рискнули. Достигните ж скорей сестрицы ног!

Судьба вам жемчугом зубов сверкает, Так хитроумный план свой воплощайте! Берите, что задумали . Ныряйте, По-царски наградить вас обещаю!"

Ямуна ж во Вриндаване мелка, Здесь нет акул, китов и осьминогов, Воронок, водопадов и порогов, - Спокойная и тихая река.

В ней вечно Кришна-шакти протекает: Вторым потоком между вод бежит, Река его несет, распространяет И образ Кришны в памяти хранит.

Купаясь в ней, какой-нибудь бродяга Движенье Кришны может ощутить, Признав: "Пусть нищий я, однако, скряга, Такого бога не хочу любить!

Ямуна ж во Вриндаване мелка, Здесь нет акул, китов и осьминогов, Воронок, водопадов и порогов, - Спокойная и тихая река.

На миг я ощутил его движенье, Как греб руками в этих Шьям волнах. Виденье это иль прикосновенье?

Как знать... Но это было не в мечтах.

Жалел я Кришне время отдавать, Дыша спонтанным преданным служеньем, Но проявилось чудное мгновенье, И я его пастушкой жажду стать.

Себе себя уж хватит посвящать! И сам себе довольно поклоняться, От этого старья пора бежать, Все надоело, время - обновляться!

Ведь точно существует этот план, Где Кришна с гопи любят развлекаться, Сейчас аванс был мне Ямуной дан, И мне теперь пора туда подняться,

Проделав путь довольно непростой, Потребующий сильных изменений, Серьезнейшей работы над собой И череды глубоких откровений.

Когда-нибудь пора его пройти, Чтоб жить , как совершенное созданье, Сумевшее в развитии взойти На самую вершину мирозданья,

Когда его любовник - божество, Способное пред преданным являться, Умеющее к бхакте прикасаться, Незримо для людей ласкать его.

Воздушный эрос - легок и прекрасен,

Как пушпа - горка пышных лепестков, Отобранных из красочных цветков Священницей - богиней Пурнамаси.

Она творит великую игру, В иллюзию Говинду погружая,

Плетет сюжет, не покладая рук, Для гопи с Кришной пьесы сочиняя.

Они потом разыгрывают роли, Но режиссер - бессовестно хитер, Бросает их то в лужу, то в костер,

Жесток он, беспристрастен, своеволен.

Нежданно из-под спуда достает Сюрпризы - "порох под ноги бросает". О том, как пьеса до конца пройдет, Заранее никто не объявляет.

Никто не знает, потому игра Игрой зовется - за свою свободу.

Шьям с девушками, словно детвора, Не знающая, что такое годы,

В игру влипающая, словно в мед Сухой язык, давно не знавший сахар, Забывшая о старших и о страхах, Не мыслящая далеко вперед!"

Зашел бродяга в реку и прозрел, Прочувствовав, что в ней резвится Кришна. Он прежней жизни вовсе не хотел, Из речки вышел, как заговорившись.

Шьям с девушками, словно детвора, Не знающая, что такое годы.

А Шьям сейчас на берегу стоял И наблюдал за девичьим сраженьем, Он, как жюри, оценки объявлял , Различные высказывая мненья:

"Лалита проявляет сильный раж, Она подобна боевой слонихе Иль агрессивной олимпийке Нике И вызывает криками мандраж

В красавицах из клана конкуренток. Пуская в дело магию свою, Она взметает водяные ленты, Я три очка за это ей даю.

Ей Падма противостоит, не труся, Она в воде, похоже, родилась, На глади возлежит, подобно гусю, Надменно харахорясь, веселясь.

Ей, лотосовой, словно мать, река, Уверенностью смелость в дев вселяет, Из мощных брызг редуты выставляет, Ей тоже назначаю три очка.

На левом фланге схватка разгорелась, Вишакха рвется в бой вперед Лалиты, Похожая на господина Ситы, Пускает брызги, как из лука стрелы.

Руками Бхадре плечи обхвативши, Ее поставить хочет на колени, Согласно Радхарани повеленью, Которое - закон Вишакхе высший.

На плечи Бхадры с силой нажимая, Соперницу Вишакха вниз влечет, Та не сдается, мышцы напрягая, Как свая, посреди реки встает.

Тогда Вишакха давит тяжелее, Дать под коленку пяткой норовит, Соперница становится слабее, И, кажется, едва ли устоит.

Валить Вишакха Бхадру продолжает, Тугой корсаж у той по швам трещит, Подобно скорлупе с яйца спадает, Когда цыпленок выйти в мир спешит...

Две пары разных по длине кружков... Нет, геометрия - без комментариев, С пастушками вовеки не состарюсь я, Вишакхе выставляю пять очков

За то, что закатила эту свару. А дальше объявляет очковед,

Что в дневнике у Бхадры будет пара, А, может быть, их будет целых две!"

"Хи-хи, ха-ха, хо-хо! - смеялись гопи, Над Бхадрою подтрунивая едко, - Вертелась перед Кришною кокетка, Теперь сидит в глубокой, вязкой топи!

На неудачниц Гопинатх не взглянет, Его простым кокетством не прельстишь, Не тем его к себе кокетка манит, Ведь чувства от него не утаишь!

Как много существует претенденток , Желающих пойти на пляжный ринг, Сразиться с Кришной в танце трансцендентном И стать одной из лучших балерин!

Однако, Пурнамаси надевает На наше настроение корсет,

Который нам возможность открывает, Говинду влечь, как пчелку - первоцвет.

Его примерить любящая Радха, Бросая танец, прячется в лесу, Когда ее поклонник Гопинатха Вдруг предпочтет другим ее красу.

Как много существует претенденток, Желающих пойти на пляжный ринг, Сразиться с Кришной в танце трансцендентном И стать одной из лучших балерин!

В один момент Шримати замечает, Что пляшет Гопинатх не только с ней, Себя на всех пастушек разделяет И двигается молнии быстрей.

"Какой хитрец! - она вдруг понимает. - Один на всех, какая "благодать"! Слабо себя мне полностью отдать?"

И с Танца Раса прочь уйти решает.

За нею вслед бежит Шьям следопытом, Что знает запах тех, кого искать, Красавиц оставляя именитых , Способных всласть мужчину услаждать.

Так сладкоежке торт надоедает, И требует душа другой экстаз. Царица гопи Кришну привлекает, Себя не выставляя напоказ.

Она скромна, достойна, горделива И не бахвалится своей красой, Хотя неописуемо красива, Сравнима верно с солнцем и луной.

Она умеет тоже быть кокеткой, Когда играет с Кришною вдвоем, Разя его влечения огнем, Амура стрелами забрасывая метко,

Которые летят от глаз, бровей, От губ, весьма похожих на малину,

От пышных бедер, сладостных персей. Какой пред ними устоит мужчина?"

Над Бхадрой посмеялись гопи всласть, Уча кокетку, чтоб не задавалась... Вновь прерванная битва начиналась, Речь Кришны, комментатора, лилась:

"Как Тунгавидья бросилась в атаку! Она плывет по речке, как дельфин, Настроенный вступить с акулой в драку За право быть хозяином глубин.

Она идет на Шайбью агрессивно, О чем свидетельствует грозный вид. Соперничает Шайбья не пассивно, И, как окоп, на месте не стоит.

Да, лучше нападенья нет защиты, Как аватара Рыба, мчит вперед, Тылы у Шайбьи хорошо прикрыты, За ней служанки не сбавляют ход.

Плывет близ Тунгавидьи Рангадеви, Гребя одной рукой, лупя другой По телу синему Ямунадеви, Еще издалека начав свой бой.

Как далеко она метает брызги!

Метка, как снайпер, чей зрачок - алмаз, Копье воды летит быстрее мысли И попадает Шайбье прямо в глаз.

Ну, надо же, какая незадача! И трет она глаза одной рукой,

От новых копий ставит щит второй, Но, к чести Шайбьи, я не слышу плача.

Что вижу я? Одна из трех служанок, Что спину Шайбьи плотно прикрывают,

Чья грудь подобна двум большим папайям, Вдруг на воде встает, как на майдане,

Ну, надо же, высокая какая! Ага, скрепили гопи кулаки Под пятками, ее вперед бросают,

И, кажется, что это прыгнул кит!

Летит она вперед, какая скорость! Плюх в воду, брызги понеслись кругом, Накрыв всех гопи водяным грибом, Подруг и конкуренток - без разбора.

Выныривает и встает пред Шайбьей, Как остров, вдруг возникший из реки, И старшую подругу защищает,

Подставив грудь под мощных брызг броски.

А на глазах - прозрачная повязка - Успели на затылке завязать Подруги в качестве защитной маски,

За тем пришлось один корсаж порвать.

Стоит она пред Шайбьей, высока, Как брат мой Баладев, Ревати ровня, Уперла руки в крепкие бока,

И так кричит, как на войне, полковник.

Ей Рангадеви в глаз попасть не в силах: Закрыты очи шелковой броней, Пойти готова в рукопашный бой, Не прочь избрать Ямуну, как могилу,

Кто героиню сможет отодвинуть? Как Ангада пред Раваной стоит, Чью ногу так и не сумели сдвинуть Герои Ланки, сильные на вид.

Она в воде, как каменный утес, У девы - богатырские задатки,

На первый взгляд , классический колосс. И кто ее положит на лопатки?

Слывет ученой гопи Тунгавидья, Которая стихами говорит, Она проблему как-нибудь решит,

Поскольку объективней многих видит.

Объективизм сознанье расширяет И ставит наблюдателя на точку, С которой тот дела обозревает На многих вариантов средоточьи.

Наверно, Тунга вспомнила Ганеша, Который Картикею обогнал:

Пока второй вкруг мира оббегал, Ганеш три раза обошел Махешу.

Пошел в обход обычного пути, Немного сдвинул точку наблюденья, Стал объективнее: пришло решенье,

-- эго Картикеи укротил.

-- Тунгавидья действует похоже, Уверенной рукою знак дает Подруге Рангадеви - делать то же. Тотчас они бросаются в обход

Стоящей перед ними героини, В раж не входя, не лезут на рожон.

Ныряя в глубь Ямуны темно-синей , Обходят великаншу с двух сторон.

Наверх выходят за ее спиной, В руках держа добытую поклажу,

Ей донной глиной щеки, плечи мажут И окунают в воду с головой.

Залеплена прозрачная повязка, Не видят ничего ее зеницы, Как не ждала она такой развязки,

За Шайбью грудью встав, как за птенца - орлица!

В Ямуне продолжается турнир, И Тунгавидья дальше наступает, Она в своей команде бомбардир, Еще голов забить предполагает,

Забить... под воду собирается голов, Их глиной предварительно обмазав, Не думаю, что хватит пять очков, Возможно, я умножу их в два раза.

Теперь ей великанша не мешает, Стоявшая гранитною стеной, Скандируют фанатки: "Шайбью , Шайбью!" Задорно Тунга машет им рукой.

За ней плывет подруга Рангадеви, По ним скользят жемчужные лучи , Что льет на них царь маяков ночи, Растящий светом травы и деревья.

И мне узнать довольно интересно: А за кого сейчас болеет он?

Спрошу его потом в момент уместный, Расскажет, на какой он из сторон.

Симпатии он отдал Чандравали, Поскольку в этом имени живет? А, может быть, совсем наоборот:

Желает группе Радхи взять медали?

Он обожает наши Танцы Раса, К ним всякий раз готовит славный дар, - На них он одевается, как шар,

Который полон света и прекрасен.

Взгляд Чандры независтлив, безопасен,

-- мы не против, чтобы он смотрел, Его сюда впустила Пурнамаси, Чтоб, развлекаясь, пылко он горел.

-- Тунгавидья слушает фанаток, На Шайбью нападает, как борец,

При помощи кшатрийского захвата,

Который крепок, как литой свинец.

Ого! Теряет Шайбья равновесье, Но две служанки ей помочь спешат, А Рангадеви, опытный солдат, Пред ними создает из брызг завесу

-- к мудрой гопи их не подпускает.

-- Тунгавидья, время не теряя, Еще тесней тугой захват сжимает, Противницу под воду опускает,

Ко дну поближе, где похолодней, И держит там ее одну минуту, Похожая чуть-чуть на ямадута,

Чей крест - карать, воспитывать людей.

Соперничество гопи впечатляет: Благоразумие и удальство Себя на ринг Амура выставляют, Желая рвеньем покорить его.

И пишут знатоки мадхурья расы, Что это бьются разум и душа.

Во Врадже ставит выше Пурнамаси Тех, кто эмоции раскрыть спешат.

Сломав железный занавес ума, Стыда и страха сбросив облаченья, Они бросают по ночам дома, Являя старшим неповиновенье.

Они хотят свободы полновластной В своей любви безудержном теченьи. Эмоциям, пылающим в них страстно,

Дают, как можно больше, выраженья.

Эмоции во Врадже тянут вожжи Повозок их неистовой любви, Пусть разума порядок непреложен, Здесь он сдает позиции свои,

Как всадник, отпустивший конский повод, Заснувший, как уколотый, в седле.

Коню тем предоставив сильный довод, Как скажет сердце, бегать по земле.

Как стражник, потерявший полномочья На территории чужой страны, Как муж, что проморгал уход жены,

Услышавшей свирель в начале ночи.

Неверна мысль, что гопи оставляют Страх перед старшими своими навсегда, И то же самое касается стыда, - Они хозяйки дхарму исполняют.

Но, как приходит время танцевать, Так их переключается вниманье, В пастушках загорается желанье

С Говиндой в рощах Вринды поиграть.

У гопи проявляются в сознаньи Ярчайшие из их любовных чувств, Что заполняют весь объем вниманья, Тогда их не удерживает груз

Ответственности, связанной с делами, И сиддха-деху ум не покрывает, Которая была как бы углями, Но стала пламенем, как от порыва Ваю.

Тех Пурнамаси встречей награждает, Чей гордый сторож-разум покорен И этой встрече больше не мешает, Отдав душе и мне вниманья трон.

Кто сердце нежным цветом распускает, Передо мной во всей красе представ, Меня своей свободой окрыляет, Эмоций сладостью очаровав.

Нектарным манит бхакта ароматом, Мне хочется тогда к нему прильнуть, Как шмель, в него свой хобот окунуть, Напиться чувств беспримесных, богатых,

Весьма горячих, необъятных чувств, Свободных, как крылатые метели,

-- свежих, как весенние капели,

-- ярких, как неопалимый куст.

Я в силах поддержать такие чувства, На них отвечу преданным сполна. Свобода во Вриндаване полна -

Снимает разум с чувств контроля груз свой,

Когда зову пастушек флейтной песней На Вамшиват, где я сейчас стою, Протанцевать со мною Расу вместе Ночь Брахмы во вриндаванском раю.

Я отдаюсь вриндаванской свободе, Мы с ней старинные и лучшие друзья, Мы вольно наши игры здесь проводим, Эмоции здесь сковывать нельзя.

А в Двараке - история другая, Там я для женщин - царь, а не пастух,

А царь стандарты дхармы утверждает, Коль к голосу писаний он не глух.

Там я - пример, достойный семьянина, Помимо жен своих не знаю никого: Надежный и порядочный мужчина, Кому семья и долг - важней всего.

Когда фортуна выбор мне представит, Жене быть верным или изменить, Мой разум сможет чувства укротить И им возможности не предоставит.

Свободы кони-чувства не получат, Не даст им разум упряжь расплести, Удержит их в оковах неминучих, - И царскую мораль смогу блюсти.

Страх перед осуждением народа - Моя боязнь испытывать позор - Мне абсолютной не дает свободы, Здесь не снимает разум свой надзор.

Так разум в Двараке чувств балом правит, Он - крышка на горшке, в котором - джинн, Чью волю запер чародей в кувшин, Стремясь над ней свой мощный ум поставить.

А Врадж с горшка легко срывает крышку, Любовь гулять выходит на простор, Несутся кони чувств во весь опор, Так, словно разум здесь - на передышке

-- отдыхает от погранконтроля Границ разумных видимого мира, А чувства отпускает здесь на волю, Сдав им свою высотку командира.

-- в гопи Враджа есть два настроенья:

Дакшина с вамьей, бык и дикий тур,

Покорность норме либо неповиновенье, Как в лес зовет вриндаванский Амур.

Благоразумье с неповиновеньем Сражаются, как будто, два борца, Дакшина к правилам внушает уваженье, В ней рационализм - бог и царь.

Скучна, однако, вечная покорность, В ней мертв непредсказуемый факир,

Хотя нужна покорность всем, бесспорно, Ведь без нее ужасен будет мир,

Не будет мира, если быть точнее, Анархия захватит каждый дом, Работать вместе люди не сумеют, Настанет хаос, станет все вверх дном.

Сам каждый станет принимать решенья: Не станет небо лить на землю воду, Уменьшит солнце яркое свеченье, Мир очернит затмение свободы.

И холод , голод, злобные тираны, Посеют засухи, болезни, страх. Цивилизация потерпит крах.

Жизнь без покорности трудна и окаянна.

Но речь ведем мы о любви крылатой, Которая далёко от земли. Покорность гопи часто виновата В том, что герой к ним не благоволит.

Их поведенье, скучное во всем, Чуть-чуть похожее на детский лепет. Банально, предсказуемо, как репа, Чье семя станет осенью плодом.

Чем меньше дева бегает за мужем, Тем больше он ее зауважает (Слова от автора: о том же Пушкин

Писал, мужчин в романе наставляя).

Герою интересней непокорность , Ее борьба за честь и настроенье, Когда пастушка держит ман упорно, Оказывая так сопротивленье

Его попыткам дать ей наслажденье

-- унести в возвышенный интим. А я ведь ею горячо любим,

-- нелегко хранить ей отреченье.

Она меня к себе не подпускает, Пусть хочет до смерти меня обнять, Но этого себе не позволяет, И эти чувства нелегко понять.

Порой себя считает виноватой, Казня разлукой люто, беспощадно

За дерзкий, грубый выговор в мой адрес, За глупый шаг, разлукою чреватый,

Что от нее отталкивает друга. Когда меня считает виноватым

За масла воровство, измену, грубость, И, словно рыцарь, одевает латы.

И в рощу этой гопи нет пути , Как Рудра Враджа стережет границы, И к ауре ее не подступиться,

Мне, Кришне, не дает в нее войти, -

Да мало ли причин у дев для мана? Способны люди с телом гопи быть Подругами мне и меня любить, Что повторяется в их жизнях постоянно.

Кто может это счастье оценить? Оно в среде людей малоизвестно.

Оно блаженством поит дев небесным, Его потом на миг нельзя забыть.

Оно для гопи, как маяк, сверкает, К себе влечет, как пламенный цветок , Который пыльценосцев привлекает, Зовя в себя их алчный хоботок.

И в те часы, когда она скучает, Забыть пастушка наших встреч не может, И как тогда она порой страдает, Не чувствуя меня своею кожей!

Поэтому и ман ее бывает Оправдан, я терплю его, прощаю. Порой меня он сильно задевает, Я Кришна, а меня здесь отвергают!

Тот ман, что распустился беспредельно, Способен привести к большим проблемам. Хотя нам трудно пребывать раздельно, Мы врозь - так, словно, между нами - демон.

И Пурнамаси, Вринда, их служанки Прикладывают очень много сил, Зовя на помощь Рати и Анангу, Чтоб наш союз себя осуществил.

Стремятся девушек развеселить, Создать им интересный, нежный вечер, Глазам их новый знаний пласт открыть, Развить уверенность и жажду встречи".

Так Кришна рассказал о настроеньях, Привычных для любимых им красавиц. И показал, согласно личной бхаве, Кому оказывает предпочтенье.

Его экскурс остановил сраженье, Студентки-гопи рты поразевали И слушали с огромным наслажденьем Теорию хозяина сераля.

Глава восьмая

Подводные игры

Две девушки из клана Чандравали, Которые амфибиями были

-- по ее приказу вглубь ныряли, Задание свое остановили

-- вынырнули, чтоб послушать Шьяму, - Они во Врадж приехали учиться

-- вот попали на его программу,

Пусть не пришлось во Врадже им родиться.

Была довольна ими мастерица, Готовящая Кришне развлеченья, Поскольку привезли ей для служенья В кувшинах драгоценные вещицы

И их вручили в должном настроеньи. Она их наградила во сто крат, Дав сложной Расалилы разуменье, - Поэтому пришли на Вамшиват.

Так Пурнамаси может награждать Брильянтовою милостью без края, Чью истинную цену не назвать, Поскольку губы Кришны слаще рая.

Близняшки, Кришны выслушав пассаж, Опять ушли в подводное пространство, Способные устроить хулиганство И проявить сметливость и кураж.

"Морские кобры", козырь Чандравали, Возможностей взломавшие предел, Способные на многое в воде, Чему сестер дельфины обучали.

Могли и ночью видеть под водой, Используя для этого таланты, Что дали им морские музыканты, Игравшие с близняшками порой

В морском заливе или Ганги устье, Куда дельфины любят заплывать, С пловцами вместе по волнам скакать

И дружбы демонстрировать искусство.

Виляя между водорослей длинных, Чьи стебли гибких змей напоминали, Пловчихи неуклонно надвигались На доблестную Радхину дружину.

Тела темны их были, как тамал, И изгибались под водой, как ленты,

Тропою тайной сестры плыли к центру, Где Радхики командный пункт стоял

На возвышении - надежной кочке, Откуда Радхика за битвой наблюдала, Одновременно чувства наслаждала Красою ароматной, дивной ночки.

В ее глазах читались разум, хитрость - Опоры власти сильного царя, Делила кочку с ней подруга Читра, Чья кожа розовеет, как заря.

Вдруг Радха ощутила чьи-то губы, Схватившие два пальца на ступне, Мгновенно губы превратились в зубы, Что вызвало в груди Шримати гнев.

-- чьи-то щупальца, схватив другую ногу, В захвате сжали пятку и подъем.

По чувствам Радхи ужас стукнул льдом, И крикнула: "В Ямуне - осьминоги!"

-- зубы те с ноги колечко тянут

И в чей-то рот грабительский кладут , А щупальца, другую сжав капканом, Еще одно колечко волокут.

Глава девятая

Продолжение подводных игр

Манджари Рупа и манджари Рати,

Услышав крик: "В Ямуне - осьминог!" Немедля бросились к стопам Шримати, Не думая, какой их ждет итог.

Казалось бы, там спрут, и просто жутко Вступать с рукастым монстром в поединок, Но быть способны даже и мужчиной Служанки Радхи в нужные минуты.

А Кришна в тот момент, когда услышал Крик Радхики: "В Ямуне - осьминог!" Хотел с разбега броситься в поток И показать спруту стальные мышцы.

Но Кундалата, бывшая с ним рядом, Сказала Кришне про коварный план, Который создал Чандравали клан, О чем ей из реки сказала взглядом

Служанка, что была при Чандравали. Умерил покоритель Кальи пыл , Хотя уж ноги сами побежали, Говинда свой разбег остановил.

А две манджари, Радхи стоп достигнув, Заметили, что сняты с них колечки.

И всплыли на поверхность, громко крикнув: "Нет осьминогов, просто воры - в речке,

Мы видели сверкающие пятки Воровок из деревни Сакхистхали, Они у Радхи два кольца украли. Придется этим девушкам несладко!"

С угрозой на устах ушли под воду И бросились, как гончие, в погоню. Однако, быстро поняли, по ходу, Что сильно отстают и не догонят.

Ловцы жемчужин быстро удирали, Их темные тела слились с рекой, Ямуны цвет - тон тучи грозовой, Манджари их почти не различали.

Вдруг Рупе кажется, что пробил гром - Ей стало ясно, что предпринимать, Чтоб кольца Радхики назад забрать, - Все вмиг явилось пред ее умом.

Проведав, как воровкам ставить мат, Манджари Рупа делает свой ход. Подругу Рати под воду берет, Плывут манджари в лотосовый сад.

Минуты две - внизу, потом их ноздри Выныривают на реки поверхность, Хватают жадно аппетитный воздух И вновь уходят в мир, где солнце меркнет.

Их головы всплывают над водой, И Рати прячет светлый лик за лотос, А Рупе сразу пошутить охота: "Зачем ты спрятала лицо? Открой!

Любой, кто с лотосом его сравнит, Их друг от друга отличить не сможет, Как он, мягка твоя, подруга, кожа, Дух лотосовый от нее парит!

Ты лучше напряги свой острый глаз И мне скажи, ты видишь Чандравали?" Та, прыгнув ввысь, ответила тотчас:

"Вокруг нее кольцом служанки встали.

А голова ее над ними встала, Наверное, она стоит на кочке", "Ты не ошиблась, Рати, это точно?" "По лунному лицу ее узнала".

"Раз так , то ты права, она, конечно, Ее лицо похоже на луну, Но наша Радха более успешна

И солнечным лицом творит весну!

Еще разок подпрыгни, будь добра, Стань лотосом, что скачет от любви Порой, когда разгульные ветра Заигрыванья с ним ведут свои.

Подпрыгни, посмотри на Чандравали, Что делает соперница сейчас?"

"Ее служанки на руки подняли, Наверно, чтобы сделать ей массаж, -

Сказала, из прыжка вернувшись, Рати, - Небось устала водный бой вести.

И очень захотелось полежать ей, Загар на тело под луною навести".

Прошла минута, или две минули. Негромко стала Рупа говорить: "Близ Чандравали верно могут быть Воровки, что колечки утянули.

Они для госпожи своей украли И кольца ей, конечно, принесут

В большой надежде, что она похвалит И как-то отблагодарит за труд.

Их мысли знать необходимо нам, Чтоб кольца Радхи мы отвоевали . Я прыгну, поручу узнать глазам,

Что происходит в стане Чандравали".

И Рупа выпрыгнула из цветов, Мгновенно оценила обстановку, Казалось ей, что парочка воров На Чандравали мерила обновку.

Они стояли подле стоп матроны, Которые она приподнимала, Да так, как будто бы понять желала,

Идут ли кольца ей размером и фасоном.

Она лежала на подруг ладонях И грациозно двигала ступнями, Казалось, что любуется камнями,

Что были в кольцах, ей сейчас врученных.

Глава десятая

Плывущее дерево

Пока подружке Рупа говорила О том, что видела и что им предпринять,

Служанка Чандравали сообщила: "Там начинают лотосы скакать -

От нашего сражения в экстазе! Мне кажется, они за нас болеют!"

"Да, Врадж извечно с чудесами связан, Живя здесь вечно, мы от них хмелеем,

Пока проходят в мире Майи юги, Пока различные цивилизации Сменяются, как в драме декорации", -

Так Чандравали молвила подругам.

Сей разговор не слышен был манджари, Которых прятал лотосовый сад.

Меж тем они сейчас соображали, Как кольца Радхики вернуть назад.

Сказала Рупа: "Рати, глянь туда, У берега, в воде, растет бамбук !" Та отвечала лучшей из подруг:

"Его сорвем и нанесем удар!

С бамбуком кольца взять назад несложно. Плывем!" Они, по ходу, соревнуясь, На склон поплыли противоположный Тому, где Шьям стоял, игрой любуясь.

Там стали вырывать бамбук руками. Тот поначалу им не поддавался, Подвигали - он быстро расшатался И вышел из сырого дна с корнями.

"Как резать? - Рупа повела плечами. - Здесь острого предмета не найдешь". Но Рати отыскала плоский камень, Казалось бы, заточенный под нож.

"Отлично, Рати, ум твой вечно новый, Умеешь ты, тут нечего сказать, Из положений сложных, тупиковых

Надежный выход быстро отыскать".

Они, немного приложив усилий, Бамбук разрезав, сделали две трубки, У каждой дырку близ конца пробили,

Примерив к ней рубиновые губки.

Воткнули трубочки за пояса И вплавь пустились быстроходным кролем.

Вплыли в душистый лотосовый сад, Ведя разведку, прыгали, как кролик.

Там Чандравали все еще качалась На волнах и подружкиных руках И зрелищем колечек наслаждалась, Блестящих ярко на ее ногах.

На самом деле, это были перстни, В одном из них горел большой сапфир,

Прославившийся прежде на весь мир Под именем "Лазоревое сердце".

Его носил влиятельный вампир, Поднявший дух свой рыцарский на Кришну: Во все миры транслировал эфир, Как гладиатор бьется со Всевышним.

Кто видеть мог, в волненьи ждали старта, Надеясь с боя жирный куш срубить, И боги с демонами, полные азарта,

Пытались ставками друг друга обхитрить.

На Кришны выигрыш случилось больше ставок - Был славен поединками атлет, Скопивший дух из множества побед, Сумевший защитить земной Вриндаван

От тысяч демонов, туда входящих, Чтоб вызвать Бхагавана на дуэль, О чем сложил припевку менестрель:

"В итоге все они сыграли в ящик,

Убитые рукою Бхагавана Иль диском, запускаемым с нее,

Который носит имя Сударшана, Освобожденье жертвам раздает".

Любители на демона поставить , На талисманы верные дышали, Гадали и друг друга вопрошали:

"Вампиру Кришна сколь минут оставит,

Пока его в бою не победит?

Он, как с тигренком, будет с ним играть, Давать ему отважно фехтовать, Как надоест - так сразу умертвит".

Блеснув в сраженьи воинским искусством, Шьям воплощенья демона лишил, Чем зрителей голодных усладил,

На бой смотрящих, чтоб насытить чувства.

И взял трофей - кольцо с большим сапфиром, Что одарял убитого удачей - А умереть сапфир помог, тем паче -

Сам Кришна все-таки сразил вампира,

Чем даровал ему освобожденье От бесконечных перевоплощений, А Радхике для пущего везенья

Он перстень подарил на день рождения.

Об этом думая, смотря на камень, Лежала Чандравали над волной, Порядком опьяненная мечтами:

"Пусть Гопинатха будет только мой!

Тогда, конечно, я смогу в достатке Пить сок его медового лица. Шьям будет мой, без края и конца, Мне даст себя без всякого остатка.

Пойму, он мне одной принадлежит! Тогда его, конечно, зацелую, И Радха, Мадхаву ко мне ревнуя,

Пускай вздыхает, мучится, не спит!

Сегодня ночью стану я богаче, Победу положив в свою казну. Ко мне ушла от Радхики удача, Она подарит мне любви весну.

Второй же перстень, что с аквамарином, С морскою породнившимся волной, Что спутает невежда с бирюзой, Как приворот влияет на мужчину.

И мне в нем походить - не повредит, Хотя бы это было и до завтра, Игра по вольным правилам бежит,

Я в ней актер и полноправный автор.

А завтра кольца я сестре верну, Чтоб в воровстве меня не обвинили, В тюрьму Матхуры не сопроводили, Где я в слезах разлуки утону!"

Мечтая в окружении подруг, Она качалась на волнах, как знамя, Колышимое на сыром ветру,

Тяжелое, набухшее парами.

Одна из них сказала в изумленьи: "Какие там соломинки смешные! Плывут по речке в разных направленьях, Подумать можно, что они живые!

Их две, они то вместе, то расставшись, Перемещенье по реке ведут И строгий вертикальный вид блюдут,

Как Шивалингам в храме, в небо вспрявший.

Плывут то вниз, то вверх, плывут зигзагом, Течения закон не признавая, Как будто заколдованные магом, Который их незримо направляет.

Ты, Чандравали, выразила мненье О чудесах вриндаванской земли, - Соломинки, безвольные творенья, Ведут себя, как будто, корабли!"

Смеялись гопи: "Правда, это чудо, Что Йогамайя только не вершит! Подарки держит чудные под спудом И ими в судьбоносный час дивит.

Могущественна столь оригинально, Что может с Ванамали дать общенье, Что изо всех явлений аномальных Нас максимально поит наслажденьем".

"Ой, это что? - пропела Чандравали, Хихикая, как будто, от щекотки, - Так вы мне встречу организовали

Прям здесь, в воде? Не на плоту, не в лодке?

Как неудобно! Все же ошибаюсь, Ведь встреча с Кришной - хороша везде, Настолько высоко он увлекает, Что кажется, что ты с ним - на звезде!

Сейчас моих касается он стоп Своим неподражаемым касаньем, Меня то в жар бросает, то в озноб, Я просто сражена его вниманьем!"

Так ликовала, словно бы герой, Флаг водрузивший над высокой крышей.

На уровне пространства, что был ниже, Стояла Рупа, мысля под водой:

"Как Рати Радхе делает массаж, Ей в кожу ароматный крем втирая, Так Радха сразу Кришну ощущает, Его нажим на тело и кураж.

Для чувств Шримати это - не мираж, Такая в Радхиных манджари сила, Служения Чете огромный стаж Ключ к пониманью чувств Четы вручил им.

И Чандравали думает теперь, Что Кришна к ней пришел, как змей воздушный, Открывши ауры пастушки дверь, Которая была ему послушна.

Пока ее в экстазе Рати держит, Я Радхины колечки заберу,

Тут скоро будет кое-кто рассержен, И скоро тут прилично поорут!

А, может, неприлично? Кто их знает! Пастушки в гневе всякое несут, Верша любовно над героем суд, Когда внезапно он им изменяет!"

Схватила Рупа спутницу за руки , Те отпустили кожу Чандравали, Которую весьма очаровали , Леча массажем Кришны от разлуки.

Скорее к лотосам отправились манджари, Передвигаясь с трубками по дну, Достигли стеблей метра два в длину.

Там всплыли на поверхность и дышали

Так вожделенно, как дельфин вдыхает, Выныривающий наверх за светом И воздухом, где водная планета

Их силу мглистой толщей не снижает,

Где свет морскою тьмой не пожираем, - В тот мир, что над планетой Океан , Куда себя в игре дельфин бросает, Свободы неба обретая план.

Там, надышавшись воздуха изрядно, Из легких вылив по ведру воды, Манджари славили удачу жадно За то, что поддержала их труды.

Потом они вернулись к Радхарани, Обрадовав ее своим успехом.

Она от счастья заливалась смехом, Что в Кришне вызвало энтузиазм к свиданью.

Он пил смех Радхи, водопад дыханья, Из уст любимой льющийся, как мед, Желая алчно вкусного лобзанья, Которое его с ума сведет.

Но Шьям себя сковал, лишь предвкушая Тот миг, когда окажутся вдвоем На ложе, устланном цветов ковром, Один другого взглядом пожирая.

Там расковать себя Гопалу гоже, В свободы устремившись океан,

Подруге в том же самом он поможет, И запоют их чувства, как орган,

Который ладно две руки ведут, Гармонию из хаоса сплетая, Одна солирует, другая помогает, Так создавая звуковой салют.

Свиданье Радхи с Кришной - Абсолют, Что порождает множество творений, Жизнь сеющих новейших завихрений, Что, развиваясь, судьбы обретут.

Немедленно возлюбленного страсть Прочувствовала Радхика в реке,

-- уме ее, как пава, пронеслась Одна из сцен в укромном уголке -

-- саду, где лился сок из черных гроздьев Для наслажденья гопи языка, Тогда богиня сбросила шелка,

Поскольку проиграла Кришне в кости.

Свиданье Радхи с Кришной - Абсолют, Что порождает множество творений, Жизнь сеющих новейших завихрений, Что, развиваясь, судьбы обретут.

Того не видеть не могли манджари, Что в винограднике их стерегли, - Невидимо они секрет несли, Одевшись в малахитовые сари.

"А кроме них свидетелей и нет, Они, конечно, никому не скажут. Самим Лалите и Вишакхе даже Манджари мой не выдадут секрет.

Они мне кольца принесли сейчас, Так вовремя вернув назад удачу!.. Сосредоточусь, мне пора тотчас Занять себя решением задачи".

Незамедлительно реки теченье Свой Радхе предложило вариант: Товар свой растерял негоциант, Иль было лодки грузовой крушенье?

К ним плыли палки, бревна, доски сзади, Касаясь их лопаток, поясниц, Закрытых поясами ягодиц.

-- дерево могло сыграть роль ладей.

-- Радха крикнула: "Седлать коней, Мы станем флотом, резко атакуем, Водой носы и рты им нашпигуем

-- так докажем, кто в воде сильней!"

Тут к Радхике приблизилась Лалита, Кто в чем-то старше, опытней, мудрей. Она сказала Радхе деловито: "Советую вести себя хитрей.

Нам лучше к доскам, бревнам прицепиться И сзади них невидимыми плыть.

-- близ соперниц закричим, как птицы, И по воде начнем руками бить.

-- позже будет можно заскочить

Верхом на бревна, встать на доски можно, На них ведь по волнам скользить возможно И скоростью пловцов превосходить.

Коль будем в действиях неординарны, То конкуренток сможем поразить, Внезапным штурмом их ошеломить. Изобразить на речке вид кошмарный.

Представ из волн пред ними, как русалки, На них нагоним страха непременно. Привидятся предсмертные им сцены, Дозоры ямадутов, катафалки,

Кремация в прекрасную погоду, Священник с грустной мантрой на губах...

И мужество сбежит от них под воду, Чуть попугавши рыб и черепах.

Так сможем мы преподнести сюрприз Говинде неожиданной победой.

За риск и красоту получим приз, Шанс обретем его сластей отведать!"

Вскричала Радха: "Гопи , собирайте Камыш и лилии, лианы водяные, Тотчас их в волосы свои вплетайте И думайте, что нимфы вы речные.

Цепляйтесь к бревнам, доскам. Укрываясь За ними, следуйте вниз по теченью, Пока, ужасным криком окликая, Лалита вас не призовет к сраженью.

Хлопками создавайте тарарам, На палки, бревна прыгайте верхом,

На доски встав, скачите по волнам, Кричите так же, как родильный дом.

Кузину Чандравали мы пленим, Рассмотрим пристально ее колечки, Речною глиной нанесем ей грим, И этот день запомнят все навечно!"

Глава одиннадцатая

Гопи превращаются в дочек Варуны

Ямунадеви, чувствуя экстаз, Задумала устроить приключенье. Решив подсыпать перчика в сраженье, Течение убыстрила в пять раз.

И девушки в русалочьих коронах Пошли вперед, как начали регату. Казалось , с места сорвались фрегаты За право называться чемпионом.

Сказала Рати Рупе на ходу: "Бывает нрав Ямуны очень крут, Вот скорость! Как захватывает дух,

Как будто множество гребцов гребут!

Доска летит, меня бросает в дрожь, И как же буду я на ней скользить?" "Подруга, так же, как по дну ходить,

Дыша сквозь трубку... Как-нибудь скользнешь!

Не первый раз бросаешься ты в воду, Сквозь пламя между делом пролетая...

Служенье Радхе любишь за свободу, За нею иногда и в ад спускаясь.

Риск преданного Кришну вдохновляет, Конечно, если тот не дурачок, С утеса в реку голым не ныряет, Которая мелка, как родничок".

Держались возле Радхи две служанки, Ведя непринужденный разговор, По водному хребту во весь опор

Неслись, как с горной кручи едут санки.

Была сосредоточена богиня, Глаза чернели, словно орхидеи,

Амуров с крыльями повсюду сея, - Любимая для Кришны героиня,

Вокруг нее ходить он не устанет, Как шмель писать вокруг цветка кружки,

Прося пустить к пыльце, что нос дурманит, Раскрыв гостеприимно лепестки.

Лалита перед Радхикой плыла, Как впереди полка кавалергард,

Вперед орлиный взгляд стремя, ждала, Когда покажется соперниц авангард.

Она была подобна Хануману, Дар Раме предложившему свой редкий, Летящему орлом над океаном

На Ланку, чтобы провести разведку.

Вдруг крик ее разнесся над рекою , Так не похожий на Лалиты голос, Казалось, это чудище морское Изобразило хриплым басом соло.

Желая только одного - победы, На доски гопи Радхи забрались,

На бревна сели, словно на торпеды. Их голоса внезапно разлились

По тьме, как только начатый ужастик, Так жутко, будто, жены змея Кальи, Раскрывшие свои драконьи пасти, Из речки крокодилов прогоняли.

Ладошки дев забили по воде, Почти такой же рокот создавая, Какой творит могучий Индрадев, Бьет тучей тучу, искру высекая.

В рядах соперниц паника родилась, Им чудилось, огромный монстр орет, Кит, ящер, носорог иль бегемот, Иль стадо узконосых гамадрилов.

Не ведали они, что некий муни На днях готовил на огне грибы, Их в Гималаях предложив Ямуне, Теперь восстать готовой на дыбы

И выйти вон из узких берегов От скорости, прибавленной внезапно.

Смотрелись волны, как грибные шляпки, Где, видимо, живут мозги грибов.

На них валило дерево стихией, Как сель и вулканическая лава. И были в замешательстве умы их : Куда им было убежать от сплава,

От сумасшедшей, скоростной реки, Что так спонтанно нрав свой проявляла И от безумных, удалых русалок, Одетых в камышовые венки?

Взялись они откуда? Из пещер, Сокрывших города людей подводных? Кто мог узнать в них гопи благородных - Кураж и дерзость, никаких манер:

Варуны дочки на отца конях На водный гребень вышли покататься?

Как девушки в столичных городах На танцы мчат в каретах развлекаться.

Есть у Варуны табуны коней, Что знамениты скоростью своей,

Одни - быстрее, тяжелей, сильней, Другие - медленнее, легче и слабей.

Пастушкам дерево кареты заменяло, Ямуна исполняла роль коней - В пять раз быстрей обычного бежала, Блаженная от скорости своей.

Внезапность и отвага побеждали, Смешав соперниц стройные фаланги, Но сохранила дух свой Чандравали , Которой в этом помогла служанка.

Царица гопи правого крыла Забралась на плывущую доску И бедрами красиво повела,

Пышна, как персик в собственном соку.

Она умело описала круг И встала, недвижимая, на волнах.

Вела себя ее служанка, словно Тяжелый якорь, в иле встав, как плуг.

Держа доску руками, как веревка, Стояла насмерть и не колебалась.

К ним Радхарани быстро приближалась, На узкой досточке танцуя ловко.

Она кричала что-то и смеялась , А брови выразительно играли,

Двух братьев луки в памяти рождали, К которым Шурпанакха подбиралась,

Желая увести от юных жен, Чтобы вручить им все дары вампиров, - Но даже власть бухарского эмира Не соблазнит арийский небосклон.

Не получила ведьма их в объятья, Назад помчав в свой город золотой, Не полетели с нею двое братьев, Оставив демоницу холостой.

И Чандравали думала о Раме, Всегда готовом нанести удар, Так брови Радхи вызывают память Извечных развлечений аватар.

Сестра не сразу Радхику узнала В венце из водорослей, словно, змей,

-- лицом, покрытым глиной, как забралом,

-- окраскою воителя морей.

Глава двенадцатая

Чудеса Кришны

Сменились вдруг условия сраженья (Закончилось влияние грибное), Спокойной став и совладав с собою, Река в пять раз замедлила теченье,

Сведя нос к носу главных двух бойцов, И две кузины впали в изумленье. Узнала Чандравали за мгновенье Под боевою маскою лицо

Своей сестры, о чем сказал ей взгляд: Знакомый, чистый, любящий и сладкий. Вращались в маске два шальных шмеля, Сомнений не могло быть, это Радха!

Им встретиться случилось под баньяном, Что рос на симпатичном островке, Вокруг его ветвей плелись лианы На левом и на правом бережке.

Так широко свои забросил ветки, Как руки раздвигает Хануман, Себя являя в теле крупном, редком,

Таком, что на плечах - Рам и Лакшман.

Днем по нему ходили в Билваван Из леса Вринды люди и назад,

Используя, как мост, большой баньян, Способный удержать и полк солдат.

Река здесь на два рукава делилась, Бежавших очень быстро, беспокойно, А перед островком была тихоней, Вода здесь никуда не торопилась,

Создав, как будто бы, бассейн здесь, Который два потока огибали, Здесь Пурнамаси, Кришны игр затейница,

Решила двух сестер свести в финале.

А Гопинатх меж тем, оставив сушу, Вступил на изумительный баньян, В прекрасном окружении пастушек, Как древо в обрамлении лиан.

Он встал над симпатичным островком, Опершись на ветвистые перила:

По случаю полночной водной лилы Там был сымпровизирован балкон.

Увидел в паре ослепительных сестер, Забыв все, провалился в созерцанье, В чувств озере его возник костер,

Во внешний мир пришедший, как сиянье.

Его лучи свет лунный затмевали, Все гопи вдруг зажмурили глаза. Заулюлюкали их голоса - Так девушки экстаз свой выражали.

Как и у всех, глаза кузин закрылись, Затанцевали языки от счастья, Они Говинды чудом опьянились, Объятые излюбленною страстью, -

Его чудес коллекцию собрать. Поэтому они ему и служат , Им фокусник иной совсем не нужен,

Как Шьям, никто не может волховать.

Колдует кто-то, но не так красиво, Чарует не прекрасно и не ново, Флиртует кто-то, но не так игриво, Целует кто-то, но не так медово.

А Кришна вечно блещет откровеньем, Непредсказуем, как сто лет вперед, Рожденье мира новизне дает, Омоложая юностью творенье.

Мир Кришны уникален и чудесен, Он лечит нас от скуки мира Майи...

Кузины же, в экстазе пребывая, Едва не потеряли равновесье.

Тела, стоявшие на досках, закачало, Как куклы-ниваляшки, вправо-влево...

Но были в изумлении все девы, И ни одна глаза не открывала.

Лишь Кришна мог терпеть свое сиянье, Смотрели на кузин его глаза. Почувствовал Говинда состраданье, Никто не видел, как сошла слеза.

Подумал: "Я играю беззаботно, Своим пастушкам чудеса дарю, Чем за служенье их благодарю, Что делаю всегда весьма охотно.

Порой переусердствую, и чудо Их чувства выведет из равновесья, Из тела рвутся, будто бы Гаруда,

Сбегающий от взоров в поднебесье.

Пора убрать свеченье, мне сдается. В конце концов же, полная луна!" Тотчас по озеру его эмоций Поехала высокая волна,

Стих пламень пурпурный. Дым над водой Встал, словно память о большом свеченьи, И дивно Гопинатх пропел: "Отбой!

Клянусь, не будет больше ослепленья.

Теперь глаза вы можете открыть!" И гопи улюлюкать перестали, Их очи засверкали, как медали, Уста о чуде стали говорить.

Тотчас себя кузины в руки взяли, Сумели равновесье удержать, Свои глаза на Кришну приподняли -

Сверкали в Кришне красота и стать,

Он был душистым, словно сто цветов, Разнообразных - из Долины Цвета, Сиял, как сто брильянтовых дворцов И был прекрасным, как Любви Планета.

Цвела над ухом розовая астра, Под ухом прыгал золотой дельфин,

Над головой парил цветной павлин, А между губ смеялась Кама-шастра.

Сверкало остроумие в глазах, Летели стрелы из его смешков, Разили вечных девушек врагов: Сомнения, застенчивость и страх.

И Радха с Чандравали напитались Уверенности Кришны перед боем. Исход игры решали эти двое, Что так нежданно встретились в финале,

Чтобы вести борьбу за приз заветный - Прыжок с разбегу в водопад любви...

Воткнули два сачка служанки в ил, Имевшие в диаметре два метра.

Установили их друг против друга,

-- вышло - наподобие ворот, Которые имели форму круга

-- ждали, что в них гопи гол забьет.

Везли две лодки две горы мячей Диаметром со средний апельсин И пару бит для удалых кузин:

Как бомбардиров, так и вратарей.

И Рати, как Эрот сам, эротична, Подбрасывала весело мячи.

А Радхика смеялась экстатично, Рот излучал жемчужные лучи.

Лупила по мячам не со всей мочи. Но Чандравали просто так не взять, Был ум ее весьма сосредоточен - Удары стала ловко отражать.

Из десяти ударов Радхи первых Три были мимо, пять отбила битой, Но два других ей помотали нервы - Порвали юбку между ног обритых,

Похожих цветом на слоновью кость, На жемчуг и на лунное сиянье.

В ней вспыхнувшая, словно порох, злость К реваншу побудила все сознанье.

А Кришна был пленен открытым видом, Коленки Чандравали хороши, Порадовался Кришна от души, И ряду гопи стало тут завидно,

Но ненадолго, справились с собою, Чтоб душам быть возвышенным под стать, Коль с лебедями хочется летать, Из сердца нужно зависть гнать метлою.

Чье сердце хочет вечной новизны, Того пьянит движение вперед, И зависть для него - совсем не мед, А деготь, мысли от нее грязны

-- тяжелы, как водные теченья, Направленные в океане вниз, В слои, лишенные лучей свеченья,

Где мрачный тон невежества повис.

-- если не изгнать из сердца зависть - Не соберешь в достатке позитив

-- не услышишь сладостный мотив Флейтиста, чья игра скалу расплавит.

Глава тринадцатая

Лапта на воде

Хрустели сухо девичьи суставы, В замке Шримати пальцы выпрямляла,

Отправив ум свой на погранзаставу, Где часовой себя нарисовала,

Несущей вахту в каменном туннеле В два метра высотой и шириной, Слова приказа в голове звенели:

"Не дать пройти здесь мухе ни одной,

Ни комару!" "А мяч такой большой, - Подумала она и улыбнулась, - Готов защитник, отражаем бой!" Меж тем кузина Радхи размахнулась,

Ударила по первому мячу, Что Камала подкинула под биту, И зрители увидели свечу:

Мяч, резко прыгнув вверх, достиг зенита

И в воду пал достаточно бездарно - Уже ненужный и дырявый шарик , Шмелем пронзенный по веленью кармы, Который в небе вдруг его ударил.

На Камалу взглянула Чандравали, Та вздрогнула: "Подачу надо ниже?" "Не ниже, а повыше и поближе,

Точней бросай, чтоб мы не проиграли.

Манджари Рати подавала точно, И мяч кузины юбку мне порвал, Как хорошо, что этот пояс прочно На мне сидит и бедра не предал".

Сосредоточившись, как маха-йог, Ей Камала мяч новый подает, Царица правых гопи мощно бьет, И мяч летит прямехонько в сачок,

Перед которым Радха на доске Стоит, в надежде отразить удары Кузины юной, конкурентки старой, Отбить мячи и подарить реке.

Сумела Радха этот мяч отбить, Но следующий был еще сильней , Шримати не смогла его словить, И он по голове ударил ей.

Но не в лицо попал - в волос копну, Покрытую венком из трав реки, Где, на заколку напоровшись, скис, Пал вниз и мягко двинулся ко дну.

Как на укус пчелиный , рассердилась На то, что мяч корону ей сломал , Сосредоточилась, собрала силы, Настроившись не провалить финал.

В сознаньи биту сделала щитом, Огромным, как у воинов наемных, И мощно заработала плечом,

Как бы жонглер, со скоростью огромной.

-- бита завращалась, как живая,

-- стала продолжением руки. Она, удары ловко отбивая, Мячи отправила в объятия реки.

Так счет остался девственным: ноль-ноль. Пастушки наградили финалисток Аплодисментами, как бы артисток, Свою чудесно отыгравших роль.

На доски сев, кузины - отдыхать. Сачки друг к другу гопи подтянули Поближе, чтобы легче попадать, И снова их в речное дно воткнули.

Сестер подбадривали крики гопи, Занявших мост-баньян по всей длине, Что радовались Кришне и луне, Реке и чудной бархатной погоде.

Играл с их кожей легкий ветерок, По руслу вдоль через баньян скользивший, Был нежен он, как лотосный цветок,

Себя к губам девичьим прислонивший.

Бурундуки носились по ветвям, Сверкая серебристыми хвостами И тилакой на спинках, что ногтями

В лесных скитаньях им поставил Рам,

Похожую на тилаку Ганеши - На лбу три параллельные черты,

Что отмечают преданность Махеше, В мир Кришны наводящему мосты.

Бурундуки кричали: "Джая, Рам!" Мяукали павлины: "Джая, Мадхав!" Досталось гопи имена петь соловьям, Ну, а другим крылатым - имя Радхи.

В жемчужную и ласковую ночь Уселись птицы хором на баньяне, Сны было видеть летунам невмочь, Их бросили в обмен на воспеванье.

Там даже дятел бой "Там-там" стучал, Один из барабанщиков в оркестре. Скрипач-сверчок ему не уступал, Найдя себе под пяткой Кришны место -

В комфортной щелке посреди коры, Его Говинда слышал превосходно, Дивясь акустике ночной игры, Такой живой, природной, первородной.

Глава четырнадцатая

Финал водного сраженья

Раздался сладкий раковины рев - Старт рефери-манджари протрубили, Позвав занять пространство близ сачков Кузин, свои восстановивших силы.

Ведь даршан Кришны много сил дает, Они , на досках сидя, любовались, Как брови Кришны танцем занимались Под пенье птиц, первоисточник нот.

Тайм новый Чандравали начинала. А перед тем, как битой замахнуться, Она глаза на Кришну приподняла, Чтоб в красоту еще раз окунуться.

Удар был сильным, но пошел он мимо, У Радхи стоп мяч схвачен был волной, Сама ж она осталась недвижимой, Не шевельнув ни глазом, ни рукой.

Теперь она на Кришну посмотрела, Ударила, попал мяч в ободок (Вокруг которого обернут был сачок) - От ободка в Ямуну отлетел он.

На Шьяму глянув, чтобы вдохновиться, Мяч, поданный ей, Чандравали бьет, А Радха, чтобы лучше защититься, Глазами тоже Шьяму пьет, как мед.

И вот готова отразить удар, Но мяч отбить, увы, она не может,

И путь в ее сачок теперь проложен, Кричат подруги Чандравали: "Да-а-а!!!

Вперед выходит наша госпожа, Ей главное теперь - не пропустить,

Счет минимальный как-то удержать, А если повезет, еще забить.

Держись! На оборону нажимай, Сумеешь ты ее мячи поймать, Она способна только платья рвать, Ей больше этого не позволяй!

Тебя твой пояс от позора спас, Теперь ей отомсти и победи, Не пропусти голов, порадуй нас,

И Гопинатх нас щедро наградит".

Слегка печалясь, Гопинатх вздохнул: "Как конкурентки Радху порицают! В соперничестве всякое бывает, А я болею за нее одну".

Вздохнул он громко, а сказал внутри, Его никто из девушек не слышал , О, как привязан к Радхике Хари!

Он от рожденья к ней неровно дышит.

Еще младенцем Кришна стал для Радхи Героем, спасшим деву из темницы. Закрыты были Радхины зеницы, Как их открыть, не знали кавираджи.

Шьям спас ее, как спящую царевну Заморский принц, явившись в Радхи спальню, На ложе обратил свой взгляд целебный, Глаза открыла Радха моментально:

"Мой принц, ты здесь! Пришла моя пора, Других, я, милый, видеть не хотела, С тобою расставались мы вчера, И ночь довольно быстро пролетела,

Как будто и не расставались вовсе. Ты звал меня с собой в Бхаума-врадж, Мне вечером вчера сказав: "Готовься, Нас ждут Ямуна, гопи, Гирирадж!""

"Могла ль подруга поступить иначе, - Подумал на баньяне Кришна, - если Пастушки сан для девы что-то значит , Захочет быть везде со мною вместе!"

Хотела Радха поглядеть на Шьяму Пред тем, как бить по новому мячу, Но, мысль поймав, подобную врачу:

"От вида Шьямы становлюсь я пьяной",

Она сумела совладать с собой , Пусть это сделать Радхе было сложно, Коль рядом с ней стоит ее герой, Ужель его не созерцать возможно?

От колкостей исполненная гнева, Готовая послать на Ланку мячик, Смотрела только на кусочек неба, Куда ей Рати делала подачу.

Взор бросив на Голоки господина, Встав на дощечке в позе вратаря, Ловила мячик Радхики кузина, Но, оказалось, это было зря.

Мяч был быстрее, чем копье златое, Которое послал великий Индра, Когда идут на гномов эльфы боем И наступает райская дружина.

В сачок влетел он, словно в атмосферу Врывается бродячий метеор, Прорвал натянутую полусферу Из сетки и ушел в речной простор.

"Ура, ура, ура Шри Радхе славной! - Кричали гопи дружно, как припев, - Счет, словно две груди, теперь стал равным: Неровные не украшают дев.

Удар, что надо, просто повтори, Возможно, ненамного сдвинув угол, Еще попробуй взять ее испугом, Как чемпионка на арене, заори!

По-своему, мы, Радха, тоже боремся, Фанатскую поддержку создаем, Болеем за тебя, колдуем, молимся, В сачок твоей сестры мячи ведем,

Туда их нашей мыслью направляя, Усиленной энергией желанья Твоей победы, сакхи Радхарани,

Мы в этот час о ней лишь помышляем".

И по привычке Радхарани взгляд На Кришну сладкого не стала поднимать, Он в центре гопи продолжал сиять, Манил, как старикана опиат,

Который может сделать молодым, Пусть на одну, но памятную ночь,

А Кришна - посильней, чем райский дым, Из тела хворь и немощь гонит прочь,

Омоложает, как гарем гетер.

Он бог любви, ас этого искусства - Для тех, кто смог взойти к нему наверх, На гору, где плодятся премы чувства.

Смотрела Радха лишь на Чандравали, Точней, на биту в сестриных руках, Потом на мяч, который подавали,

-- как его послал кузины взмах.

-- Радхина рука подалась вправо Уверенно, как голос командира, К защите призывавшего заставу

От демонов, явившихся не с миром.

Отбила Радха ловко битой мяч, Потом ударила, не посмотрев на Кришну,

Подумав: "Жуть! Становится Шьям лишним Лишь для того, чтоб выиграть мне матч".

Ее удар еще одну дыру Пробил в сачке кузины Чандравали,

И гопи Радху снова поздравляли: "Ты молодец, веди свою игру!"

100

А Чандравали, снова съев Гопала Глазами, что, конечно, тоже рот, Все воедино "я" свои собрала, Отчаянно надеясь, что забьет.

Шримати, опьяненная успехом, Уверенная, что теперь пойдет, И что с пути победы все помехи

Ушли, как тучи, сделав ясным свод,

Себе позволила на Шьяму посмотреть, Не в силах отказаться от красы. Изъян в нем не умели рассмотреть Шриматины хрустальные весы.

Прилив любви!.. Прилив любви опять Роскошно чувства Радхи опьянил, Посыл кузины не смогла поймать - От штанги мячик в сетку отскочил.

Досадно стало Радхе, неприятно, Сомненья на уверенность напали, Но покровители ее не спали И помогали тонко и занятно.

Запела в ухе Радхарани песня, Услышанная ей на свадьбе в детстве, В ней были наставления невесте, Живущей с Радхарани по соседству:

"Жена, делам домашним время честно Ты отдавай, как то велит порядок, А, как растает день во тьме небесной,

Тебя ждет встреча с мужем, как награда".

101

И Радха рассердилась на себя:

"Вновь стала я нетрезвой, не сдержавшись И Кришны образом зачаровавшись, Его глазами жадными любя.

Не сорванные манго поделила, А их побил вдруг скоротечно град -

Пьяна успехом, установку изменила, Мяч видеть не могу, как результат.

Клянусь , на Кришну я не погляжу, Пока не будет это матч закрыт, Я только за мячом теперь слежу, А также за движением двух бит".

Бить Радха стала даже с большей силой, Чем прежде, как-то мобилизовавшись. Ее кузина два мяча отбила, Три не смогла, так и не отыгравшись.

Так Радхе приходилось выносить Разлуку ради долгой сладкой встречи, Которая свободой обеспечит, Где можно полностью себя раскрыть.

Счет был пять - два, овации звучали. В Ямуну прыгнули Лалита и Вишакха, За ними прыгнули другие сакхи. Подруги Радху на руках качали.

Подбрасывали в небо и ловили, Кричали "Джая", то же, что "Виват", Ладонями по водной глади били, Казалось, барабанит полк солдат.

102

А в губы Мадхавы вложили пан, Во рту его орех сочиться стал , В помаду превратив его уста,

Рот Мадхавы стал алым, как тюльпан.

Любовник стал медали раздавать, Похожие на красные цветы - На щеки гопи начал он вязать Победные амурные банты.

Вначале Радхике вручил медаль, Затем Лалиту и Вишакху наградил,

-- всю команду тех, кто победил.

-- пел в царя объятиях сераль!

В охапку Кришна мог схватить по две, По три и даже по четыре девы, Как тетерев над курами довлел,

Что был отцом-творцом весною сделан.

Гарудою меж девушек летал , Свой приз он раздавал, свой приз срывал, Хватал и обнимал, и целовал, Сераль голубок нежно ворковал,

И били "крылья" по воде шлеп -шлеп, Веселые фонтанчики вздымая, Что попадали в Шьямин нос и лоб, Его приятно, быстро возбуждая.

На берегу стоял прямой тамал, Вокруг него одна из дев обвилась, Вокруг ствола немного покрутилась, И чадар с плеч предательски упал.

103

Потом она вскарабкалась в листву, Как по канату в Шапито - артистка, И прыг - вписалась в речки синеву,

Вошла, как палец мягко - в мех пушистый,

Просунутый красавицей в перчатку Перед свиданьем с Кришною зимой. Шьям посмотрел на эту акробатку, Нарисовавшуюся вскоре над водой,

Похлопал от души, благодаря, Позвать ее велел для награжденья На постамент в покоях у царя: Девичьих рук цветочное творенье,

В навесе, под густой листвой, стоял он, Похожий больше просто на кровать, Накрытый лепестковым покрывалом. Там Кришна стал гимнастку награждать

За труд ее, упор на физкультуру, Чтоб сделать прелести изящнее свои, За дивную, упругую фигуру, Предложенную Господу в любви.

Вначале в губы он вложил ей пан, Чтоб девочка немного опьянела.

Над ней минуту постояв, как истукан, Массаж пастушке Кришна начал делать.

Весьма искусно, как заправский врач, Он разминал ей мышцы, сухожилья, Она, кряхтя, ругалась: "Ты палач И надо мною совершил насилье.

104

Я только за наградою пришла!" "Так я даю , бери свою награду. Не знаешь разве про Шахерезаду, Которая свою страну спасла

Изобретательностью в развлеченьи Известного багдадского царя?

И, как бы он ее не проверял, Не смог найти повтор в ее служеньи!

Так поражай, рассказывай мне сказки, Закручивай скорей ночной сюжет , Я жду непредсказуемости, ласки,

Цветов твоей любви большой букет!"

Она шептала Кришне: "Дурачок! Ты точно, как Парашурама, грубый". Идя в отпор, ему кусала губы И молвила: "Не ласков ты, жесток!

Коль ты борца на спину уложил, Прижав его к ковру в захвате цепком, То почему его ты не простил

И больно щиплешь, как белье - прищепка?

Зачем показываешь жесткий стиль?

В борьбе нельзя крошить атлетов кости, Когда противник твой пощады просит И руки на татами опустил".

Последняя история такая, Поскольку наш любовник Гопинатх Себя в свободы озере купает И вкусами различными богат.

105

А вот другая, расскажу сейчас, Чтоб прему Радхи с Мадхавой прославить,

Ананды чистым преданным добавить, В их светлых чувствах пробудив экстаз.

Глава пятнадцатая

Состязание губ

Вступали Радха с Мадхавой в игру, Их видели ближайшие фанатки, Что были там, на сладком чувств пиру,

Где Гопинатх испил нектар губ Радхи.

Меж них был спор, чей поцелуй сильней, Сидели на Амуровой постели , Шьям репетировал: казалось, губы пели Иль что-то говорили лично ей,

То двигались в движении тягучем, Причмокивая радостно и звучно.

Пастушки молвили : "Узнаем мы, кто лучше, Откроет вечер нам, чей поцелуй могучей!"

Себя, однако, не тренировала Шримати, глядя в зеркала овал , Помаду для победы выбирала, Которой свалит Кришну наповал.

Сортов помад пред ней лежало столько, Сколь живописцу даст воображенье.

И красит мандариновые дольки В коралла цвет, пригодный для сраженья.

106

А Кришна все вытягивает губы, Совсем помадой не располагая, У Радхи надо было взять ему бы, Но он ее оружьем не считает.

Атаковать решил без маскировки, Лишь бетеля немного пожевал, Так авангардный блеск губам придал,

Что равным признавал артподготовке.

И ожидал начала поединка В особо яркой поцелуев битве,

Лалита с Кундалатой - два арбитра, Бой судящие на цветочном ринге.

Манджари Рупа и манджари Рати Прочувствовать могли в кристалле чувств Экстаз влюбленных, сопереживать им И даже ощущать нектар их уст.

Как Рати Радхе делает массаж, Из ванной Кришны крем в нее втирая,

Так Радха скоро Кришну ощущает, Такой в движеньях девушки кураж.

И для Шримати это - не мираж, Такая в Радхиных манджари сила, Служения Чете огромный стаж

Ключ к пониманью чувств Четы вручил им.

Манджари - это грамотный эмфат,

Что обладает трансцендентным зреньем И чувства узнает по дуновеньям, Что от одежд и тел Четы парят.

107

Когда манджари новый план плетет Для сеющих в миры любовь свиданий, То госпожу свою в пример берет И вспоминает знанья Радхарани,

Которых нет богаче среди гопи, Которыми с ней госпожа делилась, Так много Радха с Кришною любилась, Что накопила неохватный опыт.

На мастерство Шримати опираясь, Манджари госпоже готовит вечер, Где будет путь рискованный и встреча, Что семенами премы мир снабжает.

Манджари, славно Враджа-лилу зная, В ней различая тонкие нюансы,

Растит в романе с Кришной Радхи шансы, Лед Радхики сомнений разбивает...

Шьям надавил на губы и язык Устами нежными, как пульпа манго, Так поднялась Чета на счастья пик, Напоминая Рати и Анангу.

"Ты почему не хочешь уступать? - Шипел, как наг, один язык другому. - И прешь, как слон на вражескую рать, Вращая хоботом, трубя подобно грому?

Ты разве не уступишь мне дорогу? Тебя не обойти со стороны.

Мне надо надавить еще немного, И я смогу решить исход войны...

108

Как Рати Радхе делает массаж, Из ванной Кришны крем в нее втирая, Так Радха скоро Кришну ощущает, Такой в движеньях девушки кураж.

109

Играйте марш победы, музыканты, Поклонники, подбрасывайте шапки! Используя любовные таланты, Сомну тебя, мужчина станет тряпкой".

Смотря на состязанье двух богов, Что преданных служанок окрыляло, Манджари Рати тихо отпускала Подруге Рупе много сладких слов:

"Когда на узком мостике сойдутся Слоны, несущиеся во всю прыть, Им просто невозможно разминуться,

Друг друга давят, чтоб с моста свалить.

Имеют противоположный курс И, распаляясь, не жалеют рвенья, На полную используют ресурс,

И сила в них растет от примененья!"

Глава шестнадцатая

Цель бхакти-йоги

Путь бхакти-йоги дан для примененья, Телами грубыми служить - не вечно, Цель преданного Кришны - отношенья Любовные с живым и безупречным

Созданием, живущим в мире света, Что состоит из многих Кришна-татв, Где личный Кришна каждому планету Творит, коль преданностью тот богат.

110

Созданием, живущим в мире света, Что состоит из многих Кришна-татв.

-- бхакта божества ее творит, Они творят духовный мир вдвоем,

В котором предусмотрен общий дом

-- времени одновременный ритм.

Кто пожелал пастушеской любви, Тот должен с божеством соединяться И должен чувства так растить свои,

Чтоб стать способным к Шьяме прикасаться.

111

Когда-нибудь пора и нам развить, Как нитья-сакхи сделали когда-то, Сумевшие на небесах пенаты Себе сваять, как птицы гнезда свить,

И каждая живет там с Гопинатхом, Который водит дружбу только с ней, Они любовники, они женаты...

Две истины, которая верней

Для гопи (а цариц здесь не рисуем, Оставив в семьях, в Двараки дворцах)? Пусть мудрецы об этом потолкуют , А с ними вместе - молодой монах.

Иначе или так, судить не мне, Но чтобы сделать крепче прему бхакт, И полноту ее поднять в цене,

Творец придумал надлежащий акт -

Души и бога нежное сплетенье, Подобное объятью двух деревьев, Друг другу выразивших отношенье, Любви отдавших чувства на горенье

Два этих дерева лианы, ветки Друг к другу тянут, словно руки, шеи, Плетут из них душистую беседку И вечно в ней себя любовью греют.

Текут по веткам и лианам бхавы, Проходит чудодейственный обмен. Используют свое деревья право На нежности и страсти сладкий плен.

112

Пусть мудрецы об этом потолкуют, А с ними вместе - молодой монах.

113

Те, кто очистил чувства, как лианы, Способны божество переплетать , Объятьями, массажем ублажать, Резвиться в нежном, страстном океане,

Что не абстрактно. Чувствуют они Своим касаньем тело божества, Блаженствуя, как радостный родник, От сладостного буйства естества.

И чувства Кришны бхакте отвечают, Лианы тело бхакты обвивают,

-- него ручьи из премы проникают, - Свободе пары нет конца и края.

-- подобное не верит много душ, Ведущих к божеству свой сложный путь. "Всевышний - мой любовник или муж...

Какая-то неслыханная муть!

Поверить невозможно!" А проверить? Слабо? Не учится фомою тема, И остается без питанья према,

Ему закрыты в спальню Кришны двери.

И он не застрахован от паденья, Пусть даже дандой бьет учеников - Предложит Майя супер-наслажденье, И он сольет в сомненьях сто потов.

Падет аль нет? Пресупер-наслажденье В атласной коже пляшет перед ним, Отважным видом требуя интим: "Примите, гурудев, мое служенье!"

114

-- с чем ему, несчастному, сравнить? И из чего ему дается выбрать? Одна надежда - чувства сохранить,

-- чувства без любви подобны рыбам,

На суше прыгащим без реки , Которым жизнь без воздуха обрыдла, Что сохнут от безвыборной тоски, В любой аквариум готовых впрыгнуть.

Подобны также злым голодным тварям, Пожрущим в гневе все без сожаленья - Появится источник раздраженья, И тут же по нему они ударят.

Был если бы не в гневе их хозяин, Стерпел бы он источник раздраженья, А если бы не впал он в вожделенье,

То в паре с женщиной не пал бы в Майю.

А их хозяин назван был госвами, Что переводится: хозяин чувств, И я не вру и знаю вместе с вами О сотне гуру, не сдержавших груз

Ответственности, вызванной саньясой, Тому всегда была одна причина - Не выдержали чувства Майи пляса И засосались вязкою пучиной,

Пробрались в рай сквозь узкие врата, Голодные и сексом насладились.

По Кришны мнению, поторопились, Он в свое время о другом мечтал,

115

Когда послал пророка Прабхупаду, Кто на земле стиль бхакти смог ввести, Сады лоз верности в нем развести И подарить планете знанья клады.

Питал надежду Кришна, что саньяси От Гаудия Матхов и ИСККОН Сумеют чувствами владеть легко, Коль опыт обретут в мадхурья расе,

Реальный обретут сураты опыт, Тогда им будет скучно с девой падать В заманчивую вожделенья пропасть, -

От встречи с иштой будут черпать радость.

А это рай , реальный рай, который Медовый Кришна дал медовым бхактам, Он не лишил их полового акта, В котором сам становится партнером.

Сам занимает бхакты вожделенье И так его страхует от паденья, Так полноту дарует наслажденья, Изящней, чем обычное сношенье.

Не может Кришна-према уступать Мирской любви, немыслимо такое, Но если думает духовный воин:

"Лишь женщина способна наслаждать,

А с Кришной наслаждаться не мечтаю, Неслыханное это богохульство!" Как сможет контролировать он пульт свой,

Тот самый, что все чувства возбуждает?

116

А Кришна так воздействует на пульт, Что чувства бхакты тонут в наслажденьи, Так помогает бхакты отреченью, Таков, на деле, бхакти путь и культ.

"Мы не желаем наслаждаться с Кришной!" Подобный лозунг развит широко.

-- в искренность поверить нелегко - Так мыслят несмышленые детишки.

-- если написал какой ачарья Подобные слова в своих трудах, Он явно подразумевал айшварью,

В которой остается долг и страх.

Положим, страх перед свободой полной, В которую зовет нас божество, Куда стремится наше естество, Куда манят умчать экстаза волны.

Иль страх дать Кришне пыли с наших стоп, Когда захочет ею полечиться:

"Возможно ли вот так мне возгордиться? Меня за грех такой забейте в гроб!"

Яшода с Кришной хочет наслаждаться, Как с сыном мать, и кто ее осудит? Друзья на Кришне любят покататься, Когда в игре он проигравшим будет.

Так в "Песне гопи" гопи молвят Шьяме: "Хотим тебя мы, Кришна, насладить. Не лицемерим, что стремимся сами От нашей встречи радость получить!"

117

Яшода с Кришной хочет наслаждаться, Как с сыном мать, и кто ее осудит?

118

От сладкого прикосновенья Кришны Откажется, единственно, невежда, Что не испытывал такого прежде, Иль гопи, в ман войти которой вышло.

Ещё манджари отказаться могут, Поскольку верность Радхике хранят, Любовь лишь к ней одной иметь хотят. Они такую выбирают йогу

Поэтому, вы лучше бы молчали, Забыв навечно "преданный" ваш лозунг, Нечестный он и явно нетверёзый, Ананду ведь нигде не отменяли.

Сат, чит, ананда - три столпа души, А вы решили отказаться от ананды? Иль не дает развить ананду данда?

Противоречье вам не разрешить?

"Мы с Богом наслаждаться не желаем!" Как будто, в связи с ним нечистота!

Не с ним, а с кем, когда в груди пылает Желания блаженствовать султан?

-- женою? "Нет, - ответ ваш, - целибат!" Ценю его! Но вновь султан пылает, Желанье встреч любовных вызывает, Сжигая многих и спуская в ад.

-- анандою нельзя и без ананды...

Такая вот запутанная схема, Для многих - нерешенная дилемма, Дающая запретную команду

119

К развитию ананды по спирали. Себя держа в ежовых руковицах , Аскет растет, не зная пасторали, Не помышляя стать Хари девицей.

Другой не стал аскетом, слаб, как зек, Который из тюрьмы освободился, И, вспомнив, что он белый человек, По кабакам с друзьями прокатился.

Ананду принял он, как принято в миру, Меняя и меняя наслажденья, И посему, не зная отреченья, Не развивает с Кришною игру.

-- ведь при встрече с Кришной невозможно Не наслаждаться, сладок он бездонно, Он просто бесконечное пирожное, Он невообразимо благовонный.

-- после первой встречи - нереально

Не захотеть второй - такой Шьям сладкий И свежий , и на долю не банальный, Он вечно нерешенная загадка,

Которую так нравится решать, Так увлекательно, что чувства отрывает

От мысленных пространств, в которых Майя Способна обществами нас держать.

Удерживает общество нас в темах, Поставленных им во главу угла - В нем взглядов сформирована система, Липучая приманка-пастила,

120

Внушающая мухе: "Я - цель жизни, Крутись вокруг меня, садись на сладость, Здесь общество, крутись с другими рядом И на решетке общих взглядов висни.

Общественные ценности помогут, Как надлежит, реальность осознать, Как надлежит, пройти судьбы дорогу И счастья постамент себе сковать".

У Майи всяческих пастилок много, Диктующих душе свою игру, Держащих их под видом счастия в миру, Прочь уводящих от дороги к богу.

Отдать куда-то нужно душам веру, Горят общественные маяки, Что зажигают обществ инженеры,

И души прыгают на них, как светляки,

Не думая, что их постигнет бремя Прав общества на каждую из них. Откажется ли от контроля племя? Отпустит ли река гулять родник?

Обычно родники впадают в реку, Природой это так заведено, И в случае с разумным человеком -

Покинуть общество не каждому дано,

Уйти, допустим, в миссию святую, Принять послушничество на всю жизнь: Запрись, постись, молись, учись, трудись. Систему ценностей прими другую.

121

Но в чьей-нибудь судьбе приходит время, Когда приходит к йогу пониманье, Что может много тратиться вниманья На йогов общество, что тоже бремя.

Вначале тянет нас оно наверх, Растит в нас качества, полезные для йоги,

Чьей наивысшей целью есть связь с богом, Подъем души в реальность высших сфер.

Когда же мы становимся сильны, Самостоятельны в своем пути - Нам правила какие-то вредны И правильно мешают нам идти,

Они для сердца, как Джатилы крик. Имеют силу тормозить прогресс, Нам не дают взойти на Эверест

Свиданий с Кришной - йоги высший пик.

Но это - не одна еще беда, Другая в том, что есть свободоворы - Готовые нас опекать всегда,

Любовной нашей йоги контролеры.

Потоки нашей бхакти направляют, Как виденье подсказывает им, А виденье ведь всякое бывает,

И перестал не каждый быть слепым.

-- кто-то исполняется стараний Поиздеваться, крови пососать, Идет на поводу своих желаний,

-- на свободу нашу - наплевать.

122

Когда он нашу бхаву направляет В фарватере любимого им вкуса, Он просто удовлетворяет чувства, Нередко сам того не понимая.

Зачем же чье-то наслажденье чувств Должно влиять на рост лианы бхакти Другого? Разделять святой союз?

О том помыслит настоящий практик.

А теоретику не нужно аргументов, Не ищет он реального союза, Ему какое дело до моментов,

Когда открыты меж мирами шлюзы,

-- джива устремляется в канал, За несколько мгновений попадает В любимый за свободу ей портал, Где божество любимое витает

-- бхакту важным знанием питает, Затапливает ласкою небесной, В объятии своем сжимая тесном,

Вриндаван разве может быть без рая?

Дает нам Кришна все за нашу верность, Любовью заливает через край, Но жизни характерна многомерность,

И нужно помнить, что не вечен рай,

Для бхакт, однако, он возобновляем, А нужен - для гармонии любви, Им Кришна за служенье награждает, Давая нам объятия свои.

123

В огонь любви готовые бросаться, Со сладким Кришной бхакты строят мост.

Предаться Кришне, значит , целоваться С Голоки юным Господом взасос.

Эпилог

Зачем с такою прямотой, мне скажут, Ты написал последний свой роман? Поскольку нынче спрятан Бхагаван Под зданием из тем многоэтажным.

Сидит в подвале, жаждою томим, Любви отведать с каждым бхактой в паре, Но культ царящей в обществах айшварьи Не говорит о нашем сексе с ним.

Однако, разве это справедливо, Во Врадже шакти для прогресса брать, А про желанье Шьямино молчать,

Что хочет дать он нам союз счастливый?

Иль хуже - говорить, что не дает , Чтоб бхакта не надеялся совсем И основал бы собственный гарем,

Раз "в преме с Кришной секс - абстрактный ход,

Метафора, ум увлекающая". Подобное джатилы говорят, Навязывающие ложный взгляд И принципы двух тем мешающие.

Обет безбрачия и гопи-бхава - Их увязать в своем уме так трудно -

Почти , как двум враждующим державам Найти для мира повод обоюдный, -

124

Тому, кто их своей не сделал жизнью, Не слился с ними сердцем и умом.

А тот, кому их суть - цвет афоризмов, Учителя и философский дом -

Коль стал сей йог в безбрачии силен - Понять способен путь мадхурья-йога. Кто ж от мирской любви не отречен, Тому закрыта в этот путь дорога.

Кто избегает всяких видов секса, Никак свое не возбуждая тело, Так вечный пост держа в аскезе смелой,

Чтоб драгоценность отделять от плексы,

И ум в культуру Кришны устремляет, Понять Говинды пастораль желая, Однажды тайну новую узнает:

Жизнь сексуальная есть у людей вторая.

Верней, бывает. Редко, но бывает. Поверить трудно, но бывает. Знаю. Хранящий семя вовсе не теряет Лет молодых, в интим не погружаясь.

Он копит чистоту и крепит память , Растет его способность различать, Уменье злато от обманки отличать, Уменье чувствами владеть, словами

И виденье различий в нашем мире, Тех измерениях, в которых жизнь идет:

Глаз - в свете, нос - в земле, а слух - в эфире, А вкус - в воде, которая течет,

125

А кожа - в воздухе, который можно спутать С пространством, где мерцают облака - Не видит воздух глаз наверняка, Который все невидимо окутал,

Внутри и вне покоится и ходит, Вращается внутри живых созданий . Пяти миров ум впечатленья сводит В одну картину, созидая зданье,

Пригодное для жизни вечной дживе, Что хочет жизнью в теле насладиться И истинные вещи от фальшивых Определять в итоге научиться.

Кроме того, кто семя не бросает, Расследуя всегда, кто он таков, Чтоб сбросить цепи мысленных оков, И разум миру Кришны посвящает,

Тот понимает внутреннюю жизнь, В которой тоже есть пять измерений,

Постов для духа управленья, наблюдений, Так, словно, сквозь пятерку разных призм.

О том читайте в "Бхагават Пуране " (О чувствах внутренних пяти есть в третьей песне), Путь их познанья - очень интересный, Дает постичь все жизненные грани.

Два эго - истинное с ложным, интеллект , Ум, Сверхдуша, что в сердце близ души, Непросто каждый различать аспект, На это целиком уходит жизнь

126

Целенаправленных йогических усилий Да не одна. Но можно и быстрей,

Коль милость Господа зальет нас изобильем - Откроет карту внутренних морей.

Кто будет узнавать ее упрямо

-- станет с нею хорошо знаком, Тот станет настоящим "моряком"

-- сможет выйти на контакт со Шьямой.

-- он переоценит воздержанье,

Его за все Шьям поблагодарит - За много лет серьезных испытаний, За то, что он в аскезе был гранит,

За то, что кран его всегда завинчен, Как подобает людям в отреченьи, Что семя не ронял, его Говинде, Как принято, отдав в распоряженье,

А в символе - положив на алтарь, Высокое предложив подношенье, Как делали волхвы и муни встарь, Чтобы к богам иметь прикосновенье.

Познает бхакта высший эротизм, Вторую половую жизнь людей , Ушедших напрочь от мирских страстей И скажет: я искал такую жизнь!

127

Роман (Поэма)

Пой и пой харинам , Он полезней всего, Даровать может нам В спутники Божество.

А подобный союз - Не абстрактен, не пуст, Не фантаста сюжет, Не истерика бред,

Не певцов райских град, Не козла целибат, Не беременный муж И не траурный туш,

Что на свадьбе гремит, Где никто не грустит.

Он реальный роман, Где любовь - не обман. Любят два существа - Джива и Бхагаван. Джива - вечно жива, Кришна - не истукан.

Живо любят они - Так, как резвый родник По равнине бежит И от счастья бурлит,

Горд свободой своей, Как могучий Борей, Вольный в небе творить, Жизнь по свету носить.

128

Их роман, словно клад, Чувств обменом богат, Полон он жарких ласк, В нем владыка - экстаз. Он красив, как в кино И пьянит, как вино; Как мужчину пьянит Очень сильный магнит,

Чувств мужских командор, - Сладкой женщины взор.

Джива и Бхагаван Развивают роман, И, внося в него новь, Углубляют любовь.

Чист роман их, высок

-- растет, как цветок На вершине горы, Где гнездятся орлы

-- близки облака - Няньки чудо-цветка. Он на пике блестит, Нежный, слабый на вид, А на деле - силен, Ведь из скал сотворен Постамент для цветка, Что не рухнет века.

Так же према - крепка,

До небес высока.

Их роман - не пастьба Для культурных собак, Что в каникулы жгут На морском берегу, Чей союз - на сезон -

129

Стрекозиный разгон: Близ земли попарить, Якобы так любить, Лето лишь полетать, А потом засыхать, Вспоминать и скучать, И, зевнув, забывать.

Для любви торжества Сотворил Бхагаван Для любой дживы шанс -

Силу впасть в гопи-транс. Кто ее разовьет, Тот портал обретет,

Где любовь расцветет, Где Говинда живет,

А мадхурьи цветы Воплощают мечты О великой любви В беспечальной нови.

Устремимся туда, Если даже года - Нам туда восходить . Ведь себя изменить Прежде следует нам -

Превращать тело в храм И спускаться в него Приглашать божество.

Тело взяв, словно дом, Кришна селится в нем И резвится, шалит,

-- теле-небе кружит. Как свободный орел

-- роще горной обрел

130

Дом с хозяйкой внутри - С ним она говорит, Но сидит взаперти, Никуда не летит.

Как ей быть в облаках? Крылья птицы - в цепях.

Птицу освободит,

-- нею в небо взлетит, Ей покажет хребты

-- Млечный Путь высоты. Залетит с нею в сад, Где растет париджат,

Грач - садовник-гандхарв

Даст орлу цветик в дар. И небесный цветок Тотчас в птицы чертог Спустит с неба орел, Чтоб внизу он зацвел, Кров в рощице обрел, С птицей в дружбу вошел.

Дом ее украшать - Блеском в теле сиять - Будет цвет париджат, Обоянья легат. Отдохнут и опять Будут вместе летать, Постигать высоту, Набирать красоту.

Шьям - достойный кумир, Дарит дживе свой мир, Не скупясь, ей дает Все богатство свое.

131

В паре с дживой живут

-- счастливо цветут, Неуклонно растут

-- творят красоту.

Поцелуй их один - Слаще, чем героин, Близ небесной реки Он рождает цветки.

Гопи с Мадхавой в сад Близ реки прилетят

-- увидят цветки, Что душисты, ярки. Насладят ими нос, Пряди пышных волос

-- порадуют глаз,

Их охватит экстаз. В танец гопи войдут,

Шьямы пыл разожгут. Как художник, начнет Он вести хоровод И себя выражать, Жестами рисовать.

А, устав танцевать, Станут пары гулять, На качели взойдут И качаться начнут, Возрастет их экстаз,

Дух взлетит, словно газ, К дождевым облакам, Индрадева мешкам.

132

На качели взойдут И качаться начнут,

Возрастет их экстаз, Дух взлетит, словно газ

133

А, устав танцевать, Станут пары гулять , По полянам пойдут Пары, кунджи найдут,

Где покой и уют, Где им нимфы споют. Хорошо отдохнув,

В звуках нимф утонув, Что разбудят весну, Пары битвы начнут, Устремившись в игру На Амура пиру.

Ожидание свидания

Веревками cвоей любви свяжи меня скорей,

И в кольцах страстных удави, о юный Черный Змей!

Вкрути меня немедленно в любви водоворот, Приди на встречу с преданной в секретный тихий грот.

Я жду тебя, настроена на Купидона бой, Чуть-чуть обеспокоена исчезнувшей луной.

Пещера - в предвкушении свидания с тобой - На темном сене - алых лепестков приятный слой.

Не думай, друг, о каверзах, затихших на пути До той поры, пока решишься ты ко мне пойти.

Своим умом построила дорогу я тебе И провела по ней тебя, от всех избавив бед.

134

В пещерных стенах - два орла, чья сила велика, Врага ухватят цепко и намнут ему бока!

Бросай свои дела, о Шьям, оставь их на потом, Скорей приди на Говардхан в свиданий горный дом.

Оставь в низине пастбища, взбирайся высоко, В моей пещере - празднично, уютно и легко!

Своих друзей с коровами с собою не бери, Пускай поспят, как следует, до завтрашней зари,

Чтоб бодрыми и сильными опять весь день бродить: Одним - пастись, как следует, ну, а другим - следить.

А ты, Шьям, поднимись сюда и отдохни со мной, Перед тобой станцую я под вышедшей луной.

Она тотчас взойдет, когда в пещеру ты войдешь. Ко мне ты плавно подойдешь и за руку возьмешь.

Откроем двери в комнату, где звездный потолок, Где дух пыльцы разносится, блаженственный поток,

Чей тонкий, нежный аромат - цветочный самолет, Хватает за нос пассажиров и берет в полет.

Чудесный Враджи аромат уносит от земли На родину высокую, откуда мы пришли,

Он добавляет радости влюбленным, доброты, Их делает свидетелями высшей красоты.

Его чуть-чуть достаточно, чтоб в тело мы вошли, В котором кожу бы твою почувствовать могли.

135

Одним - пастись, как следует,

ну, а другим - следить.

136

"Проси - бери!" "Проси - бери !" - прошепчем в тишине. Язык влюбленных кто поймет? Он, словно знак во сне,

Который может знанья дать и ими нас поднять, Конечно, если этот знак сумели мы понять.

Пойдем гулять по роще мы, что украшает склон, В которой где-то прячется веселый Купидон.

Когда за ветками густыми спрячется луна - Светильнички крылатые осветят тропки нам.

Надышимся мы свежестью, деревьев чистотой, Утонем в ветра нежности и тишине лесной.

Потом уйдем в пещеру, к ложу, ждущему давно, Для нас там приготовлено любовное вино.

Его по двое только пьют, иначе - не берет, Его в фужеры не нальют, оно ведь не течет,

Подобно жидкости земной. Рождается оно, Когда друг друга любим мы. Иначе - не дано.

137

Радха и Шмель

Радха, ты всегда цветешь, Средь красавиц - прима И Шмеля к себе влечешь Непреодолимо!

Кришна и Шварцнегер

Пастушки ходят повсеместно, Ища Говинду там и тут, Цена здесь , право, не уместна, Таких, как он, не продают,

138

Шварцнегер славою прельщает, Красиво сложен и силен, Но гопи он не привлекает, Они его не помышляют

Купить, пусть даже за мильон!

Радха и Шьям

"Ты любишь меня, дорогая, - Шьям Радхе кричал на постели, - Ты в космос меня поднимаешь!" И оба куда-то летели.

Как две совершенных кометы, Достигших полнейшей свободы, Сплелись в танцевальном дуэте, Вальсируя плавно по ходу,

В космической пляске пылая, Презрев все орбиты и силы, Твореньем своим опыляя, Планеты и луны, светила.

Озеро Радхакунда

Ты Радхакунда, озеро стозвонное От птичьих трелей , стало мне, как мать! Здесь бабушки , по пояс обнаженные, Спешат к воде грехи детей смывать.

Здесь черепахи, мудрецы нетленные, Всплывают на поверхность за едой, Лепешек крошки крохи вдохновенные Бросают щедро, стоя над водой.

139

Они пришли на озеро священное С родителями, может, в первый раз,

Здесь Радхика, красавица блаженная, Их вводит в танец с Кришной - Махарас.

Опрятные, веселые и юные, Бросают крошки, а в глазах их - блеск,

Скользят мальки меж тихими бурунами, Хватают манну, павшую с небес.

И малыши кораблики бумажные Спускают на лазоревую гладь, С крыш в воду пацаны летят отважные, В лихой дуге показывая стать.

На берегах - мандиры старостенные, В них гимны Радхе с Кришною поют

Святые бабаджи, спасители вселенной, Ведущие свой благородный труд.

Не исполняя тысячи желаний, Отказываясь от мирских даров, Уходят всем вниманьем в воспеванье Святых Имен, прекраснейших из слов.

Мриданги, караталы, фисгармония Сплетают ткань, шьют платья голосам, Качается над озером гармония, Творимая певцами здесь и там.

Поддерживают их певцы крылатые, На ветках сидя, над водой паря, Их оперенья - красками богатые, В златых лучах сверкают и горят.

140

Сияют попугаи малахитами, Кингфишеры сапфирами блестят , Вороны полыхают антрацитами, А лебеди жемчужный блеск лучат.

На длинных ступенях сидят паломники, Читают мантры, книги, говорят, Близ них садятся гиды, крайне скромные, Свое служенье предложить хотят:

Устроить службу на сакральном сангаме, Который стал для двух озер, как сват, Как представитель Рати и Ананги, он, Как жрец, свершивший свадебный обряд;

Еще зовут пройти по кругу светлому, С Голоки мира сшедшему сюда, Что опоясал цитадель заветную, Внутри которой царствует вода.

В ней много арок, лестниц, храмов, домиков, Ступенек, тупичков, ходов, дверей...

Живут в ней духи дэвов, эльфов, гномиков, Дающих людям много новостей,

Вершащих много разного служения Святой Чете и обществу людей, Сходящихся сюда для омовения Смывать следы порочности своей,

Просить любовь божественную, истую К верховному правителю миров, Что нам дается в отношеньях с иштою, Кто быть души любовником готов, -

141

Войдя в контакт с живущей здесь водицею - Великим царством водяных божеств, Склонявшихся пред юною девицею, Моля ее приветный сделать жест;

Молитвами смиренными, высокими Прося у Радхарани и подруг Навечно влиться в котлован особенный, Что вырыт был работой женских рук.

Явила водным духам милость Радхика, Святые реки в котлован вошли, И был затоплен счастьем сладкий Мадхава, Его глаза игривые цвели,

Казались фантастическими розами С далекой аметистовой звезды...

Для Радхи разделилось Шьямы озеро - Он половину ей отдал воды.

Всем делится Шьям с милой , не жалеючи, Лишь демонов он бить ей не дает, Когда во Врадж приходят, ужас сеючи, Пугая мирный и простой народ.

С агрессорами сам он разбирается, Как МЧС, бросая все дела, В огонь и воду быстро устремляется,

Чтоб Враджа независимой была.

Когда асуры, пьяные от гордости, Идут сюда, он с них сбивает спесь,

Шьям за свободу Враджи вечно борется, Чтоб демоны не властвовали здесь.

142

Вриндавана посвящена Всевышнему, Пусть демоны живут в других местах , Они для Враджи - элементы лишние, Не нужен здесь творимый ими страх.

Здесь много проявлений Радхи с Мадхавой, Живущих на различных алтарях, Поют им бхакты в храмах службы сладкие И видят пару в экстатичных снах.

Они для бхакт - учителя сердечные, Из сердца поучения дают Или извне - уроки безупречные,

Когда на нас вдруг люди наорут,

Подумать вынуждая нас, как следует, О слабости, мешающей идти, Той, о которой прежде мы не ведали, Которая мешала нам в пути.

Подобное тут часто приключается, Когда дает нам внешний мир урок, Вриндаван Йогамайей управляется, А ей во Врадже подчинен сам рок.

Она выстраивает здесь вибрации, Как клавиши настройщик - на фано, Изобретает разные новации,

В них преданным любовь постичь дано.

Трезубец облаками нарисуется, И гопи знает: "Кришна ночью ждет,

Как одному всю ночь пробыть в лесу ему? Я буду с ним, когда луна взойдет!"

143

Сигнал рисует Йогамайя знаками, Ее язык - особенный язык,

В нем буквы могут выглядеть макаками,

-- могут издавать внезапный крик.

-- могут в небе встать двойною радугой

-- тучей с молнией, но без дождя,

Она сигналом может гопи радовать, Ее на встречу в темный лес ведя.

Но может стать она внезапно букою, Непроходимой на пути стеной, И может гопи напугать разлукою,

Сказав, что Кришна встретился с другой.

Она для Радхи - первая защитница От сплетен и свекровкиных интриг, Она сюжетов Расалилы житница И роли в них достойнейшим дарит.

Судьбу устроит преданному дивную

-- даст общенье с чистыми людьми, Что развивают йогу позитивную, За Кришна-прему могут лечь костьми;

-- даст ему проводника умелого,

Кто сложною тропою поведет, Освобожденного, в мадхурье зрелого, Кто обеспечит в Расалилу вход.

-- Радхакунда - озеро душистое - Его навек на склон свой призовет,

Чтоб, здесь служа, он стал мадхурья-мистиком

-- неуклонно двигался вперед.

144

Стихи из бутылки, найденной на дне Радхакунды

???

"Не приведи Господь, тебе жениться, Ты должен жить без женщин, как монах, Я буду прилетать с небес, как птица, Ты журавля сожмешь в своих руках, А женишься - возьмешь себе синицу!"

"И будут все смеяться надо мной, Мол, я, кретин, не так распорядился Своею ослепительной судьбой, В расцвете сил и славы вдруг женился И потерял отшельника покой".

???

Меня за одиночество жалеют, Однако, я совсем не одинок. Ко мне приходит золотая фея И лечит от недугов и тревог.

???

"Намеренье мое тебе известно, Я юркая, как юная газель,

Из воздуха слеплю я, как из теста, Фигуру и влечу в твою постель".

А дальше - очень трудно объяснить, Весьма неблагодарная работа, Ну, а кому дозволено любить, Тому кричать об этом неохота.

145

???

Твои прикосновения - Целебны и заманчивы, Дают душе забвение Реальности обманчивой, Дают освобождение Тому, кто в Майе мается И дарят те мгновения, Что счастьем называются.

???

146

147

Ишта-гоштхи о любви гопи и Кришны

(Эссе)

В среде вайшнавов мненье укрепилось От слабости и страха человека, Наверное, в последние полвека, По поводу нектарной Расалилы.

Почтенные вайшнавы, к сожаленью, Ученикам внушают эту ересь , Как диверсант в мед Кришне сыпет перец, И это вызывает опасенья.

Не знают эти гуру данной темы, Их Кришна флейтой не очаровал, Совсем не обнимал, не целовал: Кровати нет у них в Хари гареме;

Внушают нам, что гопи с Кришной - пары, Чьи отношения - не органичны, Не цельны и сугубо платоничны, - Тела нагие не сплетают с жаром.

Они твердят ученикам: "Не смейте "Шри Кришна Бхаванамриту" читать, Мед "Говинда лиламриты" не пейте... Не в этой жизни, надо подождать.

Нос в "Уджвала-ниламани " не суйте, В "Гита Говинду" тоже не влезайте, Такие гуру говорят, по сути:

"Вы этих книг словам не доверяйте".

148

Пусть сказано открыто в этих книгах, Каков интим Говинды и пастушек , Имеющий приятный цвет индиго, Закрыты очи этих старших, уши.

Не могут очевидное увидеть,

-- кто-то скажет, просто не желают,

-- Кришна, между тем, на них в обиде: "Они мою свободу урезают.

Достоинство они мне обрезают, Роняют, словно я их конкурент, Так полноты любви меня лишают, Но заверяю, я не импотент.

-- я люблю объятья гопи страстных

-- в них свою любовь им отдаю, От агрессивных ласк их я пою

-- таю, словно возле печки масло.

Не меньше, чем мужчинам в этом мире, Мне нравится возлюбленных ласкать, И почему я должен упускать Шанс пить вино на этом сладком пире?

Ну, почему я должен упускать? Отказываться от блаженства премы? Лишь тем из вас, кому я дал познать Союз с собой, знакома эта тема.

-- он не скажет: "Ишта, не желаю С тобою лично сексом заниматься, Я только о служении мечтаю

-- вовсе не желаю наслаждаться".

149

Он скажет: "Я помешан на служеньи , Которым можно Кришну услаждать, Оно ввергает в море наслажденья

-- нравится ему". Зачем же лгать?

-- строить из себя крутых аскетов, Возвышенных, поправших секс со мной? Но в этом убежден саньяси мой,

Мой представитель на земной планете,

Посол мой и над преданными - царь, Чья данда - скипетр, наделенный властью бога. Его судьба - мощенная дорога, Коль сердце положил на мой алтарь,

Но и по ней не каждый ведь пройдет, Кому-то хочется пойти налево Для чувств сухих и хладных обогрева, Где в закоулке женщина живет.

Зачем ему она, ведь он мой бхакта И мог бы целовать меня взасос. Но незадача, не припомню факта,

Чтоб он мне задал главный свой вопрос:

"Могу ли я с тобою целоваться, Чтоб жертвой, Кришна, женщины не пасть?"

Он говорил: "Служить , не наслаждаться!" И пал в дыру, лукавой Майи пасть.

Со мною не хотел он наслаждаться, Служил, служил, служил, служил, служил. Свернул и взял. Упал. Устал сражаться. Саньяси умер. Скольких подкосил?

150

... ..., сказал бы я, но это грубо, Скажу тогда помягче: неофит.

Не знаешь, что за план за всем стоит?.. Мне интересны новые подруги!

Тебя я властью гуру наделил, Чтоб вербовал мне девственных любовниц И чтоб в мою их тайну посвятил:

В любой любви я истинный чаровник.

Чтоб не боялись целибат блюсти Помногу лет , в подруги мне готовясь, И знали, что их встретит на пути

Искусный, страстный, трепетный любовник".

Серьезным те считаются спортсмены, Что семя много месяцев не тратят, Надеясь победить в чемпионате

-- стать потом кумирами арены.

-- мудрецы ведут себя сурово, Чтоб связи в высшем мире обрести, Освободиться и туда взойти, - Безбрачие они хранят до гроба.

Блюдут обет такой же самый йоги, Чтобы с небес сверхсилы получить - За связь хотят особой платы боги, Что требуют безбрачие хранить.

-- прописали боги целибат Пророчицам из храмов Аполлона,

-- были плотских лишены услад Священницы из царства фараонов.

151

И на какой ты путь не бросишь взгляд, Сопряжены безбрачье и служенье, Что нужно делать в нужном настроеньи, - Они дадут отличный результат.

Богам важна для дружбы наша цельность, Округлая, литая полнота, Чувств верность, чистота и красота, -

Тогда любить готовы беспредельно,

Любить оригинальные черты, Что в личностном сияют выраженьи,

Так важен целибат для восхожденья, Что с богом без него не стать на ты.

Обет безбрачья - это не отказ Навечно от амурного союза, Он широтою заменяет узость

-- воедино собирает нас.

-- с полной личностью богам вести приятно Дела, беседы, флиртом заниматься

-- отдых ей устраивать приватный

-- с ней беспечно, страстно целоваться.

Уралец мне сказал: "Нельзя никак Мне размышлять об этой гопи-бхаве,

-- ведь мужик российский, как никак, И не могу понятия оставить.

-- девушка? Представить не могу, Все станут думать, я, мол, гомосек, И так-то сам себя я оболгу И буду опозоренным навек.

152

-- я не голубок, моя жена, Конечно, может, это подтвердить. Зачем же гомиком в народе слыть, Так, будто бы, на мне лежит вина?"

-- украинец, бывший рэкетир, Игрок, базарный вор и аферист,

Отважный, хитрый и любивший риск, Задал вопрос, придя ко мне в кутир:

"Скажи мне честно, Гайя, не криви, Саньяси, что себя пастушкой видят, Мечтая о супружеской любви С хозяином Вриндавана Говиндой,

На деле, просто голубые парни?" Я, зная их , конечно, возразил, Но смысл вопроса этого кошмарно Невежеством дремучим поразил.

-- этот преданный - пять лет в ИСККОНе, Он служит Кришне, учится любить, Воришки масла преданный поклонник, Без Кришны он уже не может жить,

-- в гопи-бхаве - полный простофиля, Ему оно, возможно, и не нужно, И он развить с Говиндой хочет дружбу. Но почему его не просветили?

На ум повесив занавес железный, Не разъяснив столь важной в бхакти темы, В нем породили старшие проблемы, Позволив в сердце вырасти болезни,

153

Название которой - оскорбленья, Что долго этот бхакта совершал, Пока, во Врадж приехав, не узнал

О гопи с Кришной славных отношеньях,

Пока об истых связях не узнал.

Ну, и зачем вот так растить вайшнавов? Кто из ачарьев наших утверждал,

Что бхактам знать не нужно гопи-бхаву?

Хоть кто-нибудь такое утверждал, Задвинув в тень вриндаванского Кришну, Который стал, увы, для многих лишним, Хотя и Прабхупаду к нам прислал

С чудесным, чистым, правильным ученьем? В котором Прабхупада рассказал О сексуальных с Кришной отношеньях, И многих ими он очаровал.

Для них лишь это стало главной бхавой, Когда они Источник прочитали, Вкусить такой любви они желали, Решив оставить плотские забавы

-- заточить себя до смерти в келью, Удариться в аскезу. И в писанья

-- бхаджан все перевести вниманье, Путь гопи-бхавы сделав главной целью.

Но, к преданным придя, вдруг услыхали, Что этот метод в практику не взят И запрещен , как некий опиат, Они же "об абстракции мечтали".

154

Сказал один учитель в семинаре По рагануга-бхакти ("плавал, знает"): "В трудах ачарьев наших мы читаем О гопи-бхаве - очень редком даре,

Который обрести довольно сложно. А хочется его развить кому-то.

Конечно, братцы, есть у нас возможность, Но здравый смысл противится чему-то.

Мы кто? Асуров дети по рожденью! Росли в атеистической стране, Впитали много ложных убеждений, Вульгарных вкусов и дурных манер.

И это очень сильно повлияло На наше сердце и менталитет,

Дало нам с детства ложный этикет, Влиянье на развитье оказало, -

Так трудно с Кришной быть нам тет на тет, Что для Гокулы жителей привычно, Для них с рожденья Гопинатха - личность, Плод их аскез и изученья Вед.

Чтоб гопи стать, нам надо умереть И в женском теле перевоплотиться,

В семье пастушеской Вриндавана родиться И, выйдя замуж, пастуха терпеть,

Диктующего нам свои порядки, Как подчиненной, преданной жене,

Что иногда терпеть совсем несладко, А гадко, словно в самом страшном сне.

155

Но надо все сносить и молчаливо; За кухней, домом и детьми следить, Лепешки из дерьма коров лепить, Заботливою быть и терпеливой.

И жизнь такую с Кришной жить в разлуке, О нем мечтать, его познать пытаясь.

Так кто-то хочет? Поднимите руки! Желающих здесь нет? О, понимаю!"

Так "вдохновил" на самоосознанье Людей, на семинар к нему пришедших В надежде глубже изучить писанья, Свой в рага-бхакти интерес нашедших,

Возможно, потерявших, загубивших На этой "нейролепции" на жизнь, Их встречей с "Бхагаватам" одарившей. Что это было? Кажется, расизм.

И лектор, видимо, его не различал, Впитав когда-то в семинаре чинном, В котором автор хитро помещал Два разных плана на одну картину;

Путь к Шьяме однобоко описал. Пути же к Шьяме неисповедимы,

В них схоже только то, что он любимый И жизни господин, и идеал.

К тому же во Вриндаване родятся Пастушки девственные и в мужских телах, Мужчины - лидеры во всех делах, И ими многие рождаться не боятся.

156

И как для восполнения баланса Нам Шри Чайтаньи мысль не вспоминать:

"Хоть шудра, хоть саньяси... может стать Великим преданным, парамахамсой",

Которому доступны чувства гопи, Пусть и в атеистической стране.

Ну, а в Бхаума Врадже, как в Европе, Теперь Мамоны ценности в цене,

И надо прежде сотню раз отдумать, Чем принимать решенье здесь родиться.

Прославлен Врадж!.. Но страх в душе таится, Таков зловещий Кали-юги юмор.

Подвергнут Врадж атакам Махамайи, Его грузящей бомбами с Ти-Ви, Внедряющей в нем воспитанье, крайне Чужое для пастушеской любви,

Наполненное меркантильным вкусом, Ребенка превращающим в купца.

Не каждый стать отважится индусом, Мне ж подойдет - лишь в доме мудреца,

Стоящим на краю глухой деревни , Раскинувшей себя в святых краях И, лучше бы, затерянной в горах

-- каком-нибудь портале бхакти древнем,

-- котором медитация - ключ к счастью, Поскольку боги в нем живут давно.

Но воплощаться там, где Майи снасти Расставлены, как сладкое кино,

157

Что опьянит меня своим вином?

С лет малых, неразборчивых и глупых Ти-Ви захвачен буду целиком, Нечестным стану с идеалом рупи?

Не лгу, клянусь, боюсь рождаться там, Где множество накрученных тарелок, Чьи сто каналов в голове незрелой Устраивают попросту бедлам.

Наверное, на эту тему хватит , Понятны опасения, пожалуй,

В моей судьбе мне честность не мешала, За честность Кришна до сих пор мне платит

Своею, и поэтому охота Ему служить, и никакой другой

Не знать любви , не знать иной работы, Чем славу петь его семьи святой.

Так действуя, возможно жить в элите, Когда нисходит с неба благодать, А вырасту нечестным - извините,

Как с Кришной отношенья развивать?

И правило, как будто, из традиции:

"Чтоб истинной пастушкой Кришны стать, Всем нужно во Вриндаване родиться", Рискнет ли кто незыблемым назвать?

Быть может, даже шастру назовет, По нашей думе мощной шлокой грохнет, Не побоявшись посмотреть вперед, Где, может быть, его язык отсохнет.

158

Кто вступит в спор с живой Чайтанья-лилой, Оставившей неизгладимый след В истории? Прошло немного лет, И много артефактов сохранилось,

Свидетельств, фактов в признанных канонах Об уникальных спутниках Чайтаньи, Явивших вместе с ним свободы танец, Естественный для душ освобожденных.

Себя с Гаура-Кришной воплотили Его ближайшие друзья, подруги, Любимые родители и слуги, Они свободу Враджа проявили.

Во Врадже разве все они родились, Всю жизнь пекли лепешки из дерьма, Несли уют и мир в свои дома, С какими-то мужьями спать ложились?

Не так. Одни в Бенгалии родились -

-- различных городах и деревнях,

-- Ориссе, Южной Индии явились, Пришли в Бихаре и других краях.

Умн о ли вход сужать в мадхурья лилу: "Ты прежде во Вриндаване родись,

Стань женщиной, всю жизнь служи, молись, Лишь так на гопи жизнь получишь милость".

Как верить в то, что Гопинатх привязан К подобным правилам? Телесный это план, Он все же беспредельный Бхагаван, В своих путях - широк, многообразен.

159

Об уникальных спутниках Чайтаньи, Явивших вместе с ним свободы танец, Естественный для душ освобожденных.

А если в этой жизни целибат Блюдем мы с осознанием и строго До самого смертельного порога,

Нам в следующей как - в семейный ад?

Господь, всю жизнь хранивший целибат наш, Чтоб гопи-бхаву дать нам беспричинно, Положит нас под потного мужчину?

Хотя, подумать если адекватно,

160

Ачарьи сами знали гопи-бхаву,

А потому могли о ней писать, На это получив у Кришны право, Наследникам не собираясь лгать;

И есть причина стать женой послушной Во Врадже. Только так и не иначе Возможно стать вриндаванской пастушкой, Сад вырастив в себе особых качеств.

Но семинар, что упомянут выше, Не смог раскрыть, что можно и сейчас, Сегодня же себя поставить ниже

И развивать пастушки Кришны класс.

Внутри служанка, а вовне - мужчина Иль женщина, коль ею рождена. Коль йог - в семье Голоки господина, Тогда в его груди царит весна,

Дома семьи - мандиры Радхи с Кришной, Мандиры Нитьянанды с Гаурангой, Где Гопинатху каждый голос слышно, Взывающий в любви к его ананде.

Там можно находить себе служенье, Что вкус не отобьет от гопи-бхавы, Подальше от политики и денег, От оскорблений Кришны и вайшнавов.

А если в храме процветает клика Навязчивых, воинственных героев, Себя порой ведущих дерзко, дико, Стыдящих, попирающих хулою

За нашу волю - Шьямы стать пастушкой,

161

Тогда зачем нам там служить, бывать? Ведь Бхактидеви может, как кукушка, Вести себя и бхакту оставлять,

Ребенка оставлять и пропадать, Коль оскорбленья Кришны и пастушек В эфире начинают громыхать, Как ядра, выпущенные из пушек.

Тогда похож храм Кришны на казарму Бойцов, которым - смерть без Курукшетра. Что делать гопи в арианской армии, Где гопи трудно стать, если не тщетно?

Зачем же спекулировать так глупо, Имея данду, но не зная темы, Запреты ставить, не имея премы? За то вдруг внуки назовут зулусом

Иль членом племени кофейных фангов, И это - в лучшем случае, а в худшем - Забудут, как позавчерашний ужин, Пусть съедено там было много манго.

Запреты гопи-бхавы устарели, Давно и многих тормозят прогресс - Сейчас Бог Калиюг несет свой крест, Со многими свое сознанье делит.

Возможно, каждый, кто пришел в ИСККОН (За исключеньем разве что детей), Был не свободен от мирских страстей И сладострастный образ знал и стон -

162

По практике своей или по фильмам, По песням, книгам, всяческой рекламе.

Он слышит: "Не читай тех книг Госвами! Для этого ты должен быть стерильным,

Чтобы не вызвать в чувствах вожделенье". Он сталкивается с противоречьем - Раз: игры гопи - слуха очищенье, А два: но ты еще не безупречен,

Чтоб слушать, как их любит Бхагаван, Как хитро в рощи манит и целует - "Опасно заплывать в простор за буем, Вдруг угодишь в русалочий капкан".

На деле, трансцендентные писанья

-- сладком флирте Кришны и пастушек, Что вечно льют бальзам в эстетов уши, - Гораздо чище многих описаний

-- сексуальной жизни, что сегодня Даются людям в книгах, на экранах, Что многие вкушают постоянно, - На эту пищу вовсе нет голодных.

-- сравненьи с ними Расалила Кришны - Как новогодний школьный карнавал. Как дорогой брильянтовый кристалл -

-- сравнении с камнями рангов нижних.

И что там может вызвать вожделенье, Чтоб после чтенья падать в секс позорно, Так глупо обесчестив отреченье?

Там и на йоту - никакого порно.

Скорей реальность царствует другая.

163

Когда мы джапу, например, читаем, И сексуальный образ возникает,

Ум тащит прочь от Махамантры в Майю.

И бхакта вспоминает личный опыт , Фрагменты порно-фильмов, -песен, -книг...

Не лучше ль вспоминать об играх гопи, Когда читает джапу наш язык?

Бывает ведь, что нас волнуют губки И чьи-нибудь надутые соски,

Богатство под прозрачной мини-юбкой...

Как ум лечить от похоти, тоски?

Без описаний сладкой Расалилы, Без медитации на Кришны эротизм Как ум избавить от нечистой силы, Толкающей на секс и онанизм?

Возможно, вышеназванный запрет Уместен для детей из гурукулы, Кого судьба с невинных малых лет В стандарт и каупину затянула,

Чей ум не видел сексуальных сцен, В сознаньи их, меняя, не вращает, От Расалилы сцен контроль теряет И пасть способен в вожделенья плен.

Ужели не хотел Господь Чайтанья Богатством премы землю наделить, Смотря, как люди учатся любить, Мирскому сексу в рабство сдав вниманье?

164

От Кама-сутры не отводят взгляд И думают о сексе постоянно, Его за счастье выдать норовят , Его поют в поэмах и романах.

Чайтанья так, как преданный отец, Смотрел на ошибавшихся детей, Влекомых зовом собственных сердец, Не видящих невидимых снастей.

Их к счастью секс зовет, как глупых птиц, Влюбившихся в бесплатный корм в силках, Они рабы о сексе небылиц, Их крепко держит в липких он руках.

Они, как дети, что с желаньем острым На яблони зеленые влезают, За что наказываются поносом, А вкуса спелого не постигают.

Чайтанья - сострадательный отец, Который на базаре покупает Заморских зрелых яблок, угощает, И дети постигают вкус-венец.

Чайтанья спелую любовь принес В ответ на изыскания детей,

Не могущих сдержать мирских страстей, Чей секс до совершенства не дорос.

Его пытаясь освежить, разнообразить И сделать шире, тоньше наслажденье, Дошел сегодня человек до извращенья, Что общество людей совсем не красит.

165

Чайтанья спелую любовь принес В ответ на изыскания детей,

Не могущих сдержать мирских страстей, Чей секс до совершенства не дорос.

166

На самом деле, не обогащает, Любовь сужает просто в вожделенье,

А чистым чувствам чужды извращенья, Они от них в экстазе не бывают.

Вниманью тех, кому пренадоело Жевать давно прожеванный шербет! Шьям предлагает выгодное дело - Вступить с ним в отношенья тет на тет.

Любовник он искусный и прекрасный, Любовью может дживу покорять , И ей не хочется с другими спать,

Пить наслажденье в их объятьях страстных.

Лишь с Кришной - секс, в том преданность пастушек, Копящих чистоту для встречи с богом, А с остальными гопи - недотроги, Такие вот возвышенные души.

Чудесное сплетается с блаженством,

-- том прелесть сладких встреч пастушек с Кришной, Их исключительное совершенство, Наверное, доказывать излишне.

-- мирском сношеньи радость тоже есть,

Оно по качеству грубее, ниже, Побочных же явлений в нем не счесть, Наверно, всякий ими был обижен.

Он может неприятно заболеть, Бояться мух, летящих из штанов,

В глаза кому-нибудь способных залететь И стать причиной саркастичных слов.

Напяливать кому-то надо маску,

167

В больничной длинной очереди сидя, И на партнера быть в большой обиде, Платя теперь за ветреную ласку.

Детоубийство люди совершают, Платя врачам безумным за аборт, И алименты детям отчисляют, Какой ребенок будет этим горд?

Перечислять примеров можно много, Но это всем давным давно известно, Поэтому не слишком интересно, И уши расиков не будет трогать.

Адамы есть , кому - хоть со свиньей, Они заявят: "Зря ты говоришь все, Плевать мне, что мое блаженство ниже, Люблю животных и горжусь собой".

Оставим их в фантазиях поплавать, Видать, в реинкарнацию собрались Другую, раз у них свиная бхава.

Но, как бы люди секс не исполняли,

Всегда партнер их - из земного мира, И в этом нет особенных чудес.

А с Кришной - вечно новый интерес. Является вдруг прямо из эфира

Или откуда-то еще - невидим Глазам, доступен зрению внутри, Одним из наших голосов нам говорит,

Касанье чувств в контакте этом - лидер.

Оно весьма серьезно убеждает:

168

Есть совпаденье речи, настроенья И времени, в которые являет Себя внутри нас это дуновенье.

Чудесное прикосновенье ишты - Извечно ново и неоценимо, Оно исходит от того, кто дышит И объясняет то, что мы любимы.

Поймет все это бхакта неизбежно, Как осознает Кришны он касанье, Пусть будет он доподлинный невежда, В любви утонет все его сознанье.

Радхакунда, 1913-1915.

Словарь имен и терминов

169

Аватара - инкарнация (воплощение), экспансия той или иной личности в другой форме и новоявленном образе, обладающая сходным характером, чувствами, способностями, но другой индивидуальностью.

Айшварья - настроение почитания Господа, поклонения ему, цврящее на планетах четырехрукого Кришны-Нараяны.

Ананга - Камадев. Ананда - блаженство.

Ангада - герой из армии Рамы, обезьяна-мистик. Амур - античный бог любви.

Анима - в парапсихологии - женская "половина", часть или форма мужчины, существующая в его памяти благодаря прошлому опыту из-за рождений в женских телах и впечатлений от общения с женщинами.

Апсара - небесная гетера.

Асуры - воинственные люди, демоны, атеисты, утверждающие свою власть, сильно отличную по заповедям и положениям от божественной власти.

Афродита - античная богиня любви.

Ачарья - признанный духовный учитель, обучающий своим примером.

Бабаджи - человек, отрекшийся от мирского, посвятивший себя воспеванию мантр и молитв.

Баладев - Баларама, старший брат Кришны, Бог Вриндавана, Всевышний.

Бетель - стимулирующий, слабо наркотический орех арековой пальмы.

Билваван - один из лесов Вриндавана. Борей - северный ветер.

Брахма - четырехголовый бог, творец материальной вселенной.

170

Бхава - чувства, умонастроение, пафос. Бхагаван - бог-личность, Кришна.

"Бхагават пурана" - писание об аватарах Кришны и преданном служении, "Шримад Бхагаватам".

"Бхагаватам" - писание "Шримад Бхагаватам". Бхадра - гопи Кришны.

Бхаджан - песня, у йогов - воспевание святых имен. Бхакта - преданный Кришны.

Бхакти - бхакти-йога Бхактидеви - олицетворенная бхакти, богиня.

Бхакти-йога - йога любви с Кришной. Бхаума Врадж - земной Вриндаван.

Вайшнав - преданный Вишну или Кришны.

Вайшнавка (вайшнави) - женщина, следующая религии вайшнавизма.

Вамшиват - дерево во Вриндаване, под которым Кришна играет на своей флейте вамши.

Вамья - настроение гопи левого крыла, ведомых Радхарани . Ванамали - Кришна, носящий гирлянду из лесных цветов. Варуна - главный бог вод и опьянения.

Ваю - бог ветров и воздуха.

Вина - струнный музыкальный инструмент, созданный Шивой, а потом и Парвати (как женская вина).

Вишакха - гопи Кришны, ближайшая подруга Радхи. Врадж - Вриндаван.

Враджа-лила - вриндаванские игры Кришны.

Вринда - богиня лесов Вриндавана, пастушка Кришны. Вриндаван - священная обитель в индийском штате Уттара Прадеш, копия планеты Голока Вриндавана, находящейся в духовном небе; один из двеннадцати лесов Матхуры.

171

Ганга - река в Индии, дочь Господа Брахмы. Ганеш - бог с головой слона, сын Парвати и Шивы. Гаруда - бог птиц, "самолет" Кришны.

Гаудия Матх - букв. Бенгальский храм, общество основанное Бхактисиддхантой Сарасвати на учении бенгальского вайшнавизма.

Гауранга - Гаура-Кришна.

Гаура-Кришна - золотой Кришна, Шри Кришна-Чайтанья Махапрабху.

Гирирадж - Говардхан.

"Гита Говинда" - книга Джаядевы на тему гопи-бхавы. Говардхан - священная гора во Вриндаване.

Говинда - Кришна, доставляющий удовольствие коровам и чувствам душ.

"Говинда-лиламрита" - книга Кришна Даса Кавираджа на тему гопи-бхавы.

Гокула - деревня Кришны, также его мир.

Голока - планета коров, название небесного Вриндавана. Гопал - Кришна-Пастух.

Гопи - пастушки, молочницы во Вриндаване, любовницы Кришны.

Гопи-бхава - чувства гопи , чувства отношения к Богу, как возлюбленному и связанные с этим философские концепции и ощущения.

Гопинатх - Кришна, повелитель гопи.

Госвами - человек, контролирующий свои чувства Гурудев - гуру, духовный учитель, представитель Бога. Гурукула - ведическая школа.

Данда - посох саньяси, индуистского монаха, символизирующий его предание воле божества и власть. Даршан - встреча.

172

Дварака - священная обитель Кришны, где он проявляет себя, как царь, имеющий много дворцов, цариц и слуг.

Джапа - один из видов мантра-медитации; мантра.

Джатила - свекровь Радхи, препятствующая ее любви с Кришной.

Джива - душа, живое существо.

Дакшина - настроение гопи правого крыла, ведомых Чандравали.

Дхарма - предназначение, долг души в ее земной жизни.

Зулус - представитель африканского племени, профессионально использующем сантерию - африканскую магию, в которой много темных и кровавых ритуалов.

Индра - бог рая.

Индрадев - Индра.

ИСККОН - Международное общество сознания Кришны, один из Гаудия Матхов.

Ишта - поклоняемое божество йога, ишта-девата. Ишта-гоштхи -- беседы, дискуссии преданных на философские темы.

Йогамайя - Пурнамаси.

Кавирадж - доктор.

Кадамба - дерево, растущее во Вриндаване. Калинди - река Ямуна, чьи воды темны.

173

Калиюг - бог Кали-юги.

Кали-юга - век вражды и лицемерия, текущая эпоха.

Калья - дракон, отравивший Ямуну, которого Кришна забросил на Фиджи.

Камадев - бог любви. Камала - гопи Кришны.

Кама-сутра - учение о сексуальных взаимоотношениях между людьми.

Караталы - звонкие музыкальные тарелочки из металла, используемые в киртане - воспевании святых имен.

Картикея - воинственный бог, сын Парвати и Шивы.

Каупина - набедренная повязка для живущих в отречении, заменяющая трусы.

Кингфишер - зимородок.

Кришна - Бог Вриндавана, имеющий двурукий человекообразный облик, Всевышний.

Кришна-лила - вечно проходящие игры Кришны, а также представляющие их литература, драма, песенное, танцевальное, изобразительное искусство.

Кришна-према - любовь к Кришне на высшей стадии. Кришна-таттва - в тексте - аватара Кришны. Кришна-шакти - энергия Кришны.

Кундалата - гопи, жена Субхадры, кузена Кришны по отцу Нанде.

Кунджа - неруктворная беседка, сплетенная лианами и листьями.

Купидон - античный бог любви.

Курукшетра - место, гдя собирались арии для фестивалей или войны, где Кришна рассказал Арджуне "Бхагавад Гиту", а Парашурама создал кровавое озеро из соответствующей субстанции убитых им кшатриев-милитаристов.

Кутир - хижина, дом, где живет йог, отшельник, бабаджи.

Кшатрий - воин . Кшатрийский - воинский.

174

Лакшман - младший брат Рамы, аватара Баларамы. Лалита - пастушка Кришны.

Ланка - остров, где правил Равана.

Лила - игра.

Мадхава - Кришна-Мёд.

Мадхурья-йог - йог, развивающий с божеством мадхурья расу. Мадхурья раса - взаимоотношения с Кришной в супружеской любви.

Майя - материальная иллюзия Господа, управляющая материальным миром, чьими олицетворениями являются Дурга, Парвати и Сати.

Мамона - древний юго-западно-азиатский бог, представитель темного начала, пожиратель младенцев, идол золота, сын дьявола.

Ман - гнев гопи, настроение "Контры с любимым".

Манаси Ганга - озеро на Говардхане, порожденное умом Кришны.

Мандир - храм индуизма.

Матхура - город, где Кришна родился в штате Уттара Прадеш. Матхурская - относящаяся к городу Матхура.

Расы Океан - океан чистых чувств в любви к Кришне. Маха-йог - великий йог.

Махамайя - великая иллюзия, Майя или Дурга.

Махамантра - великая мантра, здесь подразумевается Харе Кришна мантра.

Махарас - разновидность Танца Раса, когда Кришна размножается во множество экспансий, и все они танцуют с каждой гопи.

Махеша - Шива.

Моданмохан - Кришна, победитель Купидона. Мохинимурти - женская аватара Кришны.

175

Мриданг - бенгальский барабан. Муни - мудрец.

Наг - змей, дракон.

Нанда - вриндаванский отец Кришны. Ника - античная богиня победы.

Нитьянанда - проявление Господа Баларамы в Чайтанья-лиле, Всевышний.

Нитья-сакхи - вечные гопи Кришны.

Падма - гопи Кришны.

Пан - орех бетеля.

Парамахамса - чистый преданный Кришны.

Парашурама - игровая аватара Кришны, чье оружие - топор, убивший двадцать один раз кшатриев земли.

Париджат - райское дерево с прекрасными цветами. Прабхупада - Бхактиведанта Свами, основатель ИСККОНа. Према - любовь к Кришне.

Пуджа - служба Божеству, пребывающему на алтаре. Пуджари - священнник.

Пурнамаси - богиня, организующая игры Кришны во Вриндаване, пастушка Кришны, Йогамайя, сеятельница духовной иллюзии, подобно тому, как Майя или Махамайя - сеятельница материальной иллюзии.

Пушпа - цветочные лепестки, использемые при поклонении божеству.

Пятая Мелодия - тема флейтной музыки Кришны, которой он зовет и вводит в гопи-транс своих пастушек, давая им уверенность и силу к преодолению препятствий для встречи с ним.

176

Равана - демон, повелитель вампиров, укравший Ситу и ставший врагом Рамы.

Рага-бхакти - рагануга-бхакти.

Рагануга-бхакти - спонтанное преданное служение Кришне. Радхакунда - озеро на Говардхане, чья вода сливается через шлюзы в мостике с озером Шьямакунда.

Радха - Радхарани.

Радхарани - богиня-мать, главная возлюбленная Кришны. Радхика - Радхарани.

Рам - Господь Рама, герой эпоса Рамаяна. Рамачандра - Господь Рама.

Рангадеви - гопи Кришны.

Раса Танец - танец Кришны и гопи, который по определению Кави Карнапура идет в четыре этапа: разговоры в лесу, танец, любовная игра (сурата), игра в воде.

Расалила - Раса Танец.

Расики - преданные, испытывающие блаженство от переживания чистых эмоций любви к Кришне, влюбленные эстеты.

Рати - супруга Камадева.

Рати манджари - пастушка Радхи, манджари. Ревати - супруга Баларамы.

Рудра - Шива в гневе.

Рупа манджари - пастушка Радхи, манджари.

Сакхи - подруги Радхи, гопи Кришны Сакхистхали - деревня во Вриндаване близ Манаси Ганги, где жила Чандравали.

Сангам - мостик на озере Радхи, соединяющий его с озером Шьямы.

Саньяса - обет монашества.

177

Саньяси - монах в Гаудия вайшнавизме (3-я степень инициации).

Сат - вечность.

Сати - богиня Дурга или Парвати, инкарнация Махамайи, супруга Шивы.

Сварга - мир райских планет.

Сита - богиня Лакшми, супруга Господа Рамы. Сиддха-деха - духовное тело.

Смара - Камадев.

Сударшан - диск Кришны, его оружие.

Сумеру - золотая гора, располагающаяся вокруг оси вселенной. Сурата - половой акт.

Там-там - популярный ритм.

Тамал - дерево черного цвета, что похож на цвет Шьямасундры, почему оно нередко используется для сравнения с ним.

Тилака - знак на лбу, символизирующий принадлежность к той или иной культурной традиции.

Тунга - Тунгавидья.

Тунгавидья - гопи Кришны.

"Уджвала-ниламани" - книга Рупы Госвами на тему гопи-

бхавы.

Фанги - африканское племя, поедающее афродозиаки, потворствующее своим членам с детских лет, разрешая свободный секс.

178

Хануман - бог обезьян, слуга Рамы.

Хари - Кришна, уносящий страдания и беспокойство преданных.

Харинам - имена Бога, воспевание имен Бога.

Чадар - накидка, легкое одеяло.

Чайтанья - Господь Шри Кришна-Чайтанья Махапрабху. Чайтанья-лила - игры Шри Кришны-Чайтаньи.

Чандра - бог Луны.

Чандравали - кузина Радхарани, пастушка Кришны, лидер гопи правого крыла.

Чаринамрита - вода и жидкости, которыми омывали тело или стопы божества.

Черный Змей - одно из значений слова Кришна. Чит - знание.

Читра - гопи Кришны.

Шайбья - гопи Кришны.

Шакти - сила, энергия. Шастра - ведическое писание.

Шахерезада - героиня из "Тысяча и одной ночи".

Шива - великий бог, супруг Махамайи, повелитель невежества в материальном мире, чистый преданный Кришны.

Шива - великий бог, супруг Махамайи, повелитель невежества в материальном мире, чистый преданный Кришны. Шивалингам - образ Господа Шивы в храме в виде фаллоса, окруженного йони - детородным органом богини Дурги.

Шлока - стих.

179

"Шри Кришна Бхаванамрита" - книга Вишванатхи Чакраварти Тхакура на тему гопи-бхавы.

Шримати - имя Радхи.

Шудра - представитель класса рабочих в ведической системе четырех классов общества.

Шурпанакха - сестра Раваны, вампирка.

Шьям, Шьяма - Кришна цвета темного грозового облака.

Эмфат (эмпат, от англ. empathy) - распознаватель чужих чувств, как телепат - распознаватель чужих мыслей.

Юга - эпоха, век.

Ямадут - могучий слуга бога смерти Ямараджа. Ямуна - река во Вриндаване, дочь бога солнца.

Ямунадеви - Ямуна.

Яшода - вриндаванская мать Кришны.

180

Гайя с землевладельцем и меценатом Ашоком Госвами, бесплатно предоставившим автору в пожизненное пользование участок земли на Радхакунде, где последний сейчас проживает в небольшом собственном доме.

181

Слева направо: Васудева Дас, Григорий Гайя, Санатана Дас.

182

Оставить комментарий © Copyright Гайа Григорий (rrr235717@gmail.com) Размещен: 06/03/2016, изменен: 06/03/2016. 247k. Статистика. Поэма: Поэзия Иллюстрации/приложения: 6 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Не рекомендуется читать эту книгу тем, кто боится быть свободным, боится обнаженной любви с богом, кто не изжил зависть к авторам из ряда Джаядевы и Рупы Госвами. Это моя третья книга на тему мадхурья-бхакти. В две первые "Супружеская любовь во Вриндаване" (2004) и "Любовь свежа, когда загадочна" (2005) вошли поэмы, являющиеся переводами на русский Рупы Госвами, Нароттамы Даса Тхакура, Кави Карнапура и других поэтов-ачарий бхакти -йоги. "Вертикальная эротика Кришны" - новая иллюстрация, а также исследование этой темы, ее обозрение с отрезка пути последних двух с половиной лет, когда были написаны эти стихи.

Гайа Григорий : другие произведения.

Вертикальная эротика Кришны