Галанин Всеволод Леонидович : другие произведения.

Галатея научилась ненавидеть

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Самое интересное на данный момент произведение на стыке киберпанка и философии. Автор будет весьма признателен сообществу, если появятся комментарии.

Всеволод "ARvIN" Галанин

Галатея научилась ненавидеть

Киберпанк рассказ

  

Эпиграф:

"Mittler zwischen Hirn und HДnden muss das Herz sein" (Metropolis, 1927)

  
   Она стояла на самой вершине башни Медикон, прямой и ровной громадине, утыкающейся в ржавое небо прогнившего Мегаполиса. Хрупкий силуэт на пике исполинского белого обелиска был неподвижен. Она стояла не шелохнувшись, даже ветер, вольно носящийся у подножья громадины, не смел затронуть вершины. Она стояла и смотрела вниз и глаза её были чисты. Перед ней лежал весь Ночной город, пульсирующий паутиной огней, нескончаемым потоком людей и машин, гудящими гигаквадами проводов. Тот город, который её отверг.
  
   Genesis (Рождение)
   Тщедушное женское тело, укрытое пупырчатым полиэтиленом, слабо шевельнулось. Молодая девушка лежала на заплёванном асфальте где-то в бедном районе города. Она захрипела и с усилием откинула синтетическую материю, задрожав от внезапно обрушившейся слабости. Тусклые больные отсветы вскользь коснулись её бледного, испуганного очаровательного лица. Она была одета лишь в тонкий серебристый комбинезон. И тело её было восхитительно.
   Звуки, сначала слабые и отдалённые, неумолимо становились оглушающими, заставив девушку закрыть ладонями уши. Городская какофония, смесь отчаянных криков, монотонного гула, противной музыки неподалёку и свист частых автомобилей на автостраде добавились к стучащей в ушах крови. Вторыми пришли тактильные ощущения - она обнаружила себя в луже остывшей прозрачной жидкости. Сделав над собой отчаянное усилие, девушка с третьей попытки встала на предательски дрожащие ноги. Глаза по-прежнему отказывались сообщать ей хоть что-нибудь, и от этого становилось до смерти страшно.
   - М-мама...
   Опершись о стену непослушными руками, девушка навзрыд заплакала крупными чистыми слезами, которые стекали по испачканному уличной грязью лицу. Это помогло и зрение постепенно стало проясняться.
   Вокруг было темно. Она стояла у обшарпанной бетонной стены, размалёванной беспорядочными разноцветными граффити: буквы складывались в причудливые цепочки и разобрать что они означают не было никакой возможности. Напротив, в полуметре, располагалась точно такая же стена с потрескавшейся штукатуркой, но без рисунков. Девушка подняла голову и увидела крошечный кусочек сиренево-ржавого неба и на его фоне бледную громадину исполинской башни. Каменный мешок, нависавший над девушкой производил гнетуще-безразличное ощущение, единственным её желанием было убежать. Куда угодно, хоть к этой далёкой башне.
   Отлепившись от стены, девушка сделала пару неуверенных шагов и наткнулась на что-то мягкое, отвратительно пахнущее мускусом. Именно эта ассоциация мгновенно возникла в её голове, но что такое мускус девушка не смогла бы объяснить. Как не смогла бы вспомнить и своё имя, если у неё оно вообще могло быть.
   Перед ней лежал обезглавленный почти выпотрошенный труп в луже свернувшейся крови. Правая рука и пустой скальпированный череп располагались поодаль, рядом с ними лежал и дешевый окровавленный имплант подпольного производства. Со всех сторон, деловито шурша, к остывшей плоти собирались на пиршество крупные крысы. Девушка с отвращением отвернулась и поспешила уйти подальше, стараясь не слушать возню за спиной.
   Единственным светлым местом, к которому целенаправленно ковыляла девушка, была примитивно-розовая неоновая вывеска в виде надписи BackDoor и обнажённого женского силуэта. Прямо под ней в стену была вмурована тяжелая дверь с закрытой прорезью для глаз. Из последних сил девушка ударила в металл, дверь отозвалась глухим эхом, и щеколда открылась. Пара хмурых глаз осмотрела тонкую дрожащую фигурку и через мгновение сильные руки затащили девушку внутрь.
   В низком грязном помещении было людно, шумно и воняло. В воздухе плыл пряный сладковатый дымок. Из потолка лился мягкий бледно-розовый цвет, лишь выделяя царившую здесь полутьму. За десятью столиками, разделёнными тонкими самодельными перегородками вперемежку сидели крепкие, накачанные парни в одинаковых чёрных майках, вульгарно разодетые потрепанные девчушки, род занятий которых сомнений не вызывал и группа старающихся держаться поближе друг к другу щуплых китайцев. Они постоянно крутились около двух кейсов с брикетами порошка. Чуть в отдалении за всем приглядывали хмурые охранники, но ни во что не вмешивались.
   Долго любоваться местным пейзажем девушке не дали. Один из сидящих в центре стероидных качков лениво поднялся и, демонстрируя полное безразличие, смешанное с похотливым ожиданием, подошел к девушке. Сразу с нескольких сторон подскочили шишки поменьше.
   - Ну и кто тут у нас? - Приторно растягивая слова, поинтересовался здоровяк. - Какая славная мордашка. Эй, Билл, отпусти девчонку, я хочу разглядеть её получше.
   Сильные руки, державшие девушку, оттолкнули её навстречу бугаю. Девушка едва удержала равновесие. Кто-то присвистнул, здоровяк лишь поцокал языком.
   - Какая замечательная куколка, - протянул он, - откуда ты?
   Девушка открыла рот, но не произнесла ни звука.
   - Эй, ты что говорить разучилась? - С лёгким намёком на иронию, произнёс бугай.
   Она вновь открыла рот, её трясущиеся губы зашевелились, но ничего не произнесли.
   - Да она походу под кайфом. - Глумливо предположил кто-то.
   Глаза девушки были полны безотчётного страха и умоляли о снисхождении, губы тряслись, она даже не могла закричать - крик увяз где-то в районе гортани. Но этот страх лишь подогревал интерес к ней. Здоровяк бесцеремонно сильной рукой ощупал соблазнительно выступающую грудь, осторожно и со знанием дела помассировал пальцами соски. Девушка ощутила странные, непривычные, но приятные изменения - страх уступил место ощущению, названия которого она не знала. Но это чувство росло во всём теле, растекаясь и захватывая её всю. Это новое ощущение заставляло изогнуться, закрыть глаза, подчиниться и прильнуть к мужчине, эта сладостная дрожь заменяла собой всё, мягко делая всё, что было и что есть неважным. Девушка с легким испугом подумала, что ей это нравится.
   - Трахнем её по кругу. - Предложил ещё один.
   - Не трогать! - Резко осадил окруживших девушку. - Моё! Кто тронет, - бугай картинно достал большой нож с зазубринами и продемонстрировал его окружающим, - тому я вырежу глаза и заставлю сожрать. Ясно?
   Недовольных таким решением не нашлось.
   - Вниз её, быстро. К первой шлюхе. Сначала трахаю я, когда поистреплется, отправим работать на улицу. За сотню отсасывать.
   Девушка даже не пыталась сопротивляться. Чьи-то крепкие руки схватили её за талию и легко оторвали от пола, а потом как мешок закинули на плечо. Лицом она уткнулась в пахнущую потом широкую обнажённую спину. Едва отступившее непривычное, но столь тягостно-приятное ощущение чужого тела рядом вновь захватило всё её естество. Она часто-часто задышала, повинуясь пришедшему неизвестно откуда порыву, и томно чуть прикрыв глаза, безвольно размякла.
   Неожиданно её бесцеремонно бросили на старый матрас. Девушка открыла глаза, но света было недостаточно - она разглядела только размытую высокую тень перед собой. Тень утробно усмехнулась и отошла на пару шагов, остановившись в освещённом дверном проёме. Потом лязгнул тяжелый замок и свет померк почти окончательно. Девушка видела лишь смутный силуэт у стены.
   - Ты кто? - Раздался рядом безразличный женский голос.
   Девушка, ещё не совсем понимая, что с ней происходит, всерьёз задумалась над этим вопросом.
   - Я? - Наконец произнесла она.
   - Ну не я же. - Язвительно ответила темнота. - Хотя бы баба. А то я уж думала, что этот ублюдок Хэнк припёрся. Ты шлюха?
   - Кто? - Непонимающе спросила девушка.
   - Блядь в манто. - Раздражительно ответили ей. - Как хоть ты сюда попала?
   - Куда?
   - Ну и дуру мне подкинули! - Искренне удивились рядом. - Что совсем мозги порошком выжгли? Или не было их в базовой комплектации?
   - Были. Есть. Есть мозги.
   - Пить мозги, трахать мозги. - Ехидно выплюнула темнота и смачно высморкалась. - Кто ты, нахрен, вообще такая?
   - Я не... не помню. Не знаю. - С тревогой в голосе, ответила девушка.
   - Башкой что ли приложили? Дай хоть погляжу на тебя. - Что-то зашуршало, рядом сосредоточенно шарили по карманам. - Так, не то... Тоже не то... А, вот.
   Едва слышно загудев, появился источник тусклого бирюзового света. В паре метров от девушки, прислонившись к стене, сидела подогнув под себя ноги женщина неопределённого возраста - старше двадцати, но моложе сорока. Её лицо напоминало хищную птицу - ястребиный нос, заострённый подбородок и внимательный, цепкий взгляд исподлобья. Во что одета была вторая пленница, девушка разглядеть не успела, зажмурившись от направленного на неё карманного фонарика.
   - О, симпатичная мордашка. - Скорее с уважением, чем с презрением прокомментировала женщина. - Своя или наваял кто?
   - Я не знаю. Не помню. - Чуть извиняясь, произнесла девушка. - Можно убрать фонарик. Он меня ослепил.
   - Слепил, слепил. Нас тут всех, видишь ли, слепили. Из дерьма. - Жестоко подытожила сидящая, но фонарик всё же в сторону отвела. - А ты, похоже, из другого теста. - Не дожидаясь, да и не надеясь на ответ, она продолжила. - Я - Чёрная Вдова. Можно просто Паучиха, уже давно не обижаюсь. Попали, мы с тобой подруга, в переделку. Это Кровавые Лезвия, выродки Хэнка. Отмороженные напрочь. Ночной город, конечно не Диснейленд, но за Второй Лимит соваться вообще смертельно. - Она зло сплюнула и прошипела ругательство. - А я, дура, сунулась.
   - Что такое Ночной город и Второй Лимит? - Совершенно не понимающим, но заинтересованным тоном спросила девушка.
   - Ага, сами мы не местные... - Съязвила Паучиха вместо ответа. - Откуда вообще такие берутся. Ладно, слушай - Ночной город - это самое опасное место в Мегаполисе. Подпольные клиники, чёрные хирурги, бои без правил, самый чистый порошок, девочки, ну и мальчики для богатеньких извращенцев - все радости жизни, в общем. Шаг не туда - и ты не просто труп, а груда бесхозного мяса без денег, имплантов и почек. Или того хуже, зомби. Видела я парочку таких - сами ходит, даже делает, что прикажут. Но понимания нет вообще - есть-пить забывают. А как их делают, так это вообще из области фантастики! Берут бедолагу с улицы и мозг томографом плавят, просто электричеством синапсы разрушают. Потом какую-нибудь говно-программу зашивают. Например, пенисы в рот запихивать и деньги за это собирать. Мусор! Да, - женщина вдруг осеклась, - ты часом не из таких?
   Девушка подавленно молчала. Она пыталась слушать, то что ей говорили, и одновременно перебирала остатки воспоминаний, образов, картин, имён и названий, роившихся в сознании. Иногда ей казалось, что она вот-вот сможет понять всё, найдёт выключатель и вся ей личность, вся память вспыхнет зеленоватым светом фонарика в кромешной тьме сознания. Но что-то непреодолимое, больное и противоестественное не позволяло этому случиться. В голове копошились лишь обрывки мыслей, клочки воспоминаний носил ветер. Девушка то пыталась расслабиться, отключиться, перестать осознавать своё "я"; то наоборот концентрировалась, хватаясь за любую, даже самую постороннюю мысль. Что-то было близко, казалось вот-вот можно ухватиться руками, но...
   Вдруг всё встало на свои места. Чужой, безумно далёкий голос произнёс:
   - Галатея. Порядковый номер - 00.
  
   Ветер внизу не унимался. Было холодно. Но она не чувствовала этого холода. А лишь смотрела невидящим взглядом в пустоту. В себя.
   "Теперь я наконец осознала себя, поняла всю свою суть разом, одной яркой и тревожной вспышкой. И эта суть вмиг стала мне столь же омерзительна, сколь и близка. Это было частью меня, мною, но я не хотела мириться с этим, поэтому я здесь, наверху мира.
   Не я хотела этого. За меня всё давно решили. Даже моё рождение было лишь запланированным событием в дьявольском бизнес-плане. Им, людям, хотелось величайших плотских наслаждений. Слишком долго они хотели идеального секса. Свершилось - они сконструировали меня. Проект Галатея, порядковый номер - 00. Совершенная кукла для удовлетворения любой фантазии."
  
   Illuminatio (Прояснение)
   Среди общего шума и отдалённых голосов наверху за стеной, отчётливо послышались не предвещающие ничего хорошего тяжёлые шаги. Фонарик мгновенно погас, женщина у стены вся подобралась, готовясь к уже заранее проигранной драке. Галатея же наоборот была каменно спокойна и даже прикрыла глаза, дыша ровно и в меру страстно, именно так, как повелевало ей тело. На лице не отображалось ни одной эмоции, в голове не было ни одной мысли, лишь однообразно стучащее сердце доказывало, что она жива.
   Наконец скрипучая дверь поддалась. Сиреневый свет выхватил из дверного проёма силуэт крупного короткостриженного мужчины, в предвкушении потирающего руки. Он молчал, но учащённое дыхание, а также особая осторожная походка, которая случается с мужчинами только в случае эрекции, выдавали его намерения сполна. Но самым главным и неопровержимым доказательством очень близкого полового акта было лёгкое, неощутимое никем, кроме девушки, облачко феромонов, медленно растекающееся по камере. Одного вдоха девушке хватило, чтобы испытать самое горячее, самое страстное желание слиться с носителем этого особого маркера.
   - Хэнк. - Тихо выдохнула Паучиха.
   - Ну что, сучка, - самодовольно прогнусавил мужчина, - пошли потрахаемся за знакомство.
   - Ты ублюдок. - В бессильной злобе прошипела Чёрная Вдова.
   - Заткнись, падаль. Я не с тобой говорю.
   Галатея послушно привстала, склонила в знак покорности голову и свела руки в районе талии.
   - Если тронешь девку, я выжгу все твои импланты к чёртовой бабушке!
   Хэнк неторопливо подошел к женщине и зарядил ей под ребра своим тяжелым ботинком. Та всхлипнула и прорезавшейся в голосе слезой, закричала:
   - Сраный извращенец! Возьми лучше меня.
   На что Хэнк лишь нагло рассмеялся и бросил:
   - Когда закончу с ней. Всё, пошли со мной, шлюха, я буду пытать тебя моим большим дружком.
   - Я сделаю всё, чтобы доставить хозяину удовольствие. - Ещё ниже наклонив голову, тихо пролепетала Галатея.
   Хэнк схватил девушку за волосы и потащил прочь из комнаты. Когда они вдвоём оказались уже в коридоре, мужчина закрыл дверь и задвинул тяжёлый засов, бросив напоследок:
   - Учись.
   Хэнк затащил не сопротивляющуюся девушку в комнату напротив. Помещение было крошечным, единственные предметы мебели - когда-то бывший розовым диван и прозрачный кофейный столик, на котором валялся инъектор, дюжина пустых ампул для него, короткая полая трубочка и несколько неровных дорожек желто-коричневого порошка. Девушку Хэнк толкнул на диван, а сам заправился двумя дорожками. Его и без того неприятное лицо озарила блаженная улыбка идиота. Глаза широко распахнулись, зрачки неестественно расширились. Он смотрел немигающим взглядом на лежащую почти без движения девушку.
   - На-ачит та-ак, - голос поплыл, Хэнк растягивал слова, - если-и учуди-ишь глупа-асть, умрё-ошь в мука-ах.
   - Я покорная рабыня, хозяин. - Голос Галатеи извинялся.
   - Пра-авильна. Отсаси-и у меня-а.
   Хэнк нетвёрдо держался на ногах, поэтому тяжело опустился на диван. Сделал неудачную попытку расстегнуть штаны, но это дело бросил - его руки повисли непослушными плетями.
   Девушка опустилась пол и на коленях осторожно приблизилась к мужчине. Тот, казалось, дремлет, запрокинув голову назад. Из его раскрытого рта уже свисала прозрачная ниточка слюны. Галатея неожиданно ставшим привычными движениями расстегнула ширинку и трепетно освободила пульсирующий орган. Хэнку было безразлично, он был где-то в наркотическом дурмане.
   Девушка осторожно прикоснулась пересохшими губами, плоть отреагировала - ощущения многократно усиливал порошок. Откуда-то из самых глубин памяти всплыли все способы удовлетворить мужчину орально. Галатея не знала, сейчас она даже не могла задуматься над тем, что и почему она делает. Она повиновалась своим инстинктам, продолжая прикасаться к трепещущему фаллосу. И её тело экстатически содрогалось в такт.
   Осторожно, но уверенно Галатея обхватила губами вершину и медленно продвинула её в себя. Её дыхание слегка перехватило, ласкаемый языком инородный объект мешал глубоко вдохнуть. Девушка отстранилась, только убедившись, что орган увлажнён слюной достаточно, чтобы продолжить. Теперь оставалось ухватить зубами плоть, и, помогая рукой, закончить дело.
   Галатея остановилась лишь когда её рот наполнился тёплой и остропахнущей кисловатой спермой. Девушка освободила рот и замерла в ожидании.
   - Глота-ай. - С трудом выдавил из себя Хэнк. - Ха-ачу посма-атреть на тва-аю ро-ожу.
   Она покорно сглотнула. Во рту остался едва ощутимый кисловатый привкус.
   - Странна-а. Абы-ычна сра-азу блева-али. - Философски заметил бугай. - Раздевайся. - Приказал он, лениво помотав головой, пытаясь стряхнуть наркотическую пелену. - Сам бу-уду тебя трахать. - Говорить ему стало проще.
   - Я создана для наслаждения хозяина. - Без недовольства промямлила девушка.
   Не говоря больше ни слова, Хэнк приступил к обещанному - в два резких движения стянул комбинезончик и довольно хрюкнул.
   - То, что надо.
   Соски девушки уже были напряжены. Её тело реагировало не спрашивая дозволения её сознания. Да и не было вообще этого сознания, лишь единственная мысль - ты должна подчиниться ему. Мужчина легко, словно неживую куклу бросил её на диван и помассировал грудь. Блаженный вздох. Тогда мужчина опустил руку ещё ниже, приближаясь к скромной поросли курчавых волосков.
   - Да, да, мой господин. - Страстно шептали её пересохшие губы.
   Хэнк знал своё дело - безвольное тело пульсировало и содрогалось под его многочисленными и умелыми ласками. Но он отнюдь не стремился доставить наслаждение девушке, наоборот он хотел быть уверен, что та увлажнится достаточно для продолжения. Едва чуть заметные мелкие капельки окропили диван, здоровяк с силой раскинул её ноги и вогнал свой член в неё. Она пискнула и тут же застонала. И это только возбудило мужчину. Он с необъяснимой ярость насиловал почти неподвижное девичье тело, шепча оскорбления, распаляя себя и всё увеличивая темп. Но ей не было никакого дела до этого, она словно видела всё со стороны. Это были новые, пугающие её ощущения. Она проваливалась куда-то под землю, глубже чем метро, и это падение казалось бесконечным. Ничего вокруг не было, кроме феерического калейдоскопа радужных снежинок. Это её пугало, но это было высшим блаженство - отдаться на волю тягучих пульсирующих волн. И не было сил, не было желания прервать это тяжелое сноподобное падение в неизвестность чарующей бездны. Из тёплой вязкой пелены, сковывающей сознание, не было выхода. Её разум, вежливо попрощавшись, скрылся.
   Где-то далеко, настолько, что этого не заметили ни стероидный верзила, ни безвольное насилуемое тело, гулко ухнул взрыв. Потом ещё один. Раздалась пальба и крики. Но на них, занятые процессом, не обратили внимания.
   У Хэнка дело близилось к завершению. Он и так был на пределе возможностей и не собирался сдерживаться. Его слишком возбуждала мысль, что под ним страстно постанывала такое покорное и такое доступное тело. Это была настоящая кукла, порождение его извращенных фантазий - ни тени упрёка, ни желания сопротивления, только несвязные всхлипы блаженства, подстёгивающие трахать её ещё и ещё. Его так давно ничто не могло по-настоящему завести - ни жалкие, но отчаянные попытки сопротивления девственниц из приличных районов, ни безразличие механически сосущих вялый член проституток-зомби. Это было ново и это было замечательно.
   Хэнк, сжав зубы и зажмурив глаза, кончил. И это было последнее, что он сделал в своей жизни. Разрывная пуля, пущенная с близкого расстояния, снесла ему верхняя половину черепа, забрызгав диван отвратительной смесью его никчёмных мозгов и тёплой крови. Из артерии пульсируя, выплёскивался алый фонтан, уцелевший правый глаз смотрел безжизненно, придавая остаткам его лица идиотское выражение.
   - Чёрт, - зло проревела Паучиха, убирая пистолет за пояс, - жаль, что сука сдох довольным!
   Чёрная Вдова столкнула ногой обезображенное тело с девушки и помогла той натянуть комбинезон.
   - Пошли, подруга. - Хмуро потребовала женщина.
   - Да. - Без единой эмоции в голосе согласно кивнула Галатея. Она вновь контролировала себя всю.
  
   Сиреневое небо над головой. И нет ничего выше, чем это небо.
   Девушка смотрела вверх. И вспоминала.
   "Тогда я не понимала всего, что понимаю теперь. Тогда я не делала всего, что уже натворила. Тогда я просто постигала себя, наслаждалась своими ощущениями. Тогда я не думала обо всём. Тогда я ещё умела радоваться. Я была всего лишь ребёнком, который всему радуется и готов всё принять. Я ещё не знала цены. Ещё не знала..."
  
   Educatio et intellectus (Обучение и Понимание)
   Паучиха стальной хваткой вцепилась в девушку, даже костяшки пальцев побелели, словно та пыталась убежать. Но Галатея и не думала этого делать. Она просто покорилась происходящему.
   Вдвоём, они выбрались наружу из догорающего заваленного обезображенными трупами бара BackDoor. Улица встретила их визжащими сиренами и прогорклым вкусом жжёного пластика. Неподалёку горлопанила небольшая группка панков с двумя гребнями коротких ирокезов и грязных куртках без рукавов. Паучиха коротко кивнула, и шпана с улюлюканьем разбежалась. Женщина лишь плотнее прижала к себе невозмутимо шагающую девчушку.
   Они пробирались в лабиринте обветшалых заброшенных зданий, выбирая самые неприметные и тёмные углы. Паучиха всерьёз опасалась наткнуться на кого-нибудь из Лезвий или другую банду. Но район был почти пуст - лишь изредка попадались бездомные, греющиеся у горящих бочек, да однажды прошёл мимо не глядя под ноги сутулый тип в хламиде с рисунком заходящего солнца - символа местной секты.
   Наконец женщина открыла неприметную дверь и втолкнула девушку в темноту.
   - Ты что, совсем дура?! - Неожиданно закричала женщина, как только они обе оказались внутри. - Почему ты позволила этому выродку себя изнасиловать?
   - Я не должна противиться...
   - Чокнутая! Ты должна была драться! Без шансов, но драться!
   - Нет. - Тихо произнесла Галатея, опустив голову.
   - Ты что, не могла защищаться?
   - Я не умею. Я умею только любить.
   - Тебя жизни что ли не учили?
   Галатея стояла потупив глаза и не знала, что ответить.
   - Ну так я научу! - Прошипела Паучиха и отвесила звонкую пощёчину. Девушка от неожиданности упала, но через секунду встала вновь не произнеся ни звука. В глазах стояли слёзы.
   Чёрная Вдова несколько мгновений стояла напротив Галатеи, желая, чтобы та хоть как-то отреагировала - заплакала, оскорбила её или хоть бы полезла драться. Но девушка стояла молча наклонив голову, руки по швам.
   - Господи, - в сердцах прошептала женщина, - прости меня. - Она попыталась приблизиться к Галатее, но в последний момент отпрянула. - Прости, прости, прости... Я не понимаю тебя, я не видела... таких как ты. Я привыкла драться. Бить первой. Здесь ты в безопасности. Я не... - Женщина была сильно смущена. - Позволь... позволь мне позаботиться о тебе.
   Галатея по-прежнему не шевелилась.
   Паучиха осторожно протянула руку.
   - Я не обижу тебя. Больше не обижу. Я хочу тебе помочь.
   Девушка никак не отреагировала. Тогда женщина приблизилась к ней и осторожно обхватила за плечи. Девушка покорно стерпела.
   - Ну всё, пошли.
   - Стой где стоишь. - Приказал низкий шепелявый голос из темноты. Недвусмысленно щёлкнул затвор.
   - Свои. - Быстро крикнула Вдова. - Убери пушку, Дантист. И свет включи, я не одна.
   Вспыхнул прожектор, ослепительный свет ударил в глаза. Галатея инстинктивно зажмурилась. Но зрачки быстро привыкли.
   С дробовиком наперевес в проходе стоял невысокий помятого вида мужичок и улыбался щербатым ртом.
   - Моя любимая шестнадцать. Вернулась-таки, ведьма. - Хрипло засмеявшись, обронил он. - Да ещё и гостинец принесла.
   - Рот захлопни - зубы пересчитаю. - Сурово бросила Паучиха, прижимая ближе к себе девушку. - Она со мной и всё путём. Где наш конфуций?
   - Известно где. - Теряя интерес, буркнул тот, кого назвали Дантистом.
   Паучиха повернулась к девушке и взяла её за плечи.
   - Иди вот с ним. Ему можешь доверять. А ты, - обратилась она уже к мужчине, - воды хоть принеси. Девчонка натерпелась. И ещё - руками не трогать. Я предупредила.
   После чего Паучиха быстро скрылась в темноте.
   - Ну пошли. - Пожал плечами мужчина. - Не отставай смотри.
   Галатея заковыляла вслед за ним, глядя лишь себе под ноги. Она двигалась механически, не отдавая себе отчёта в том, что она делает. Задача была проста - идти за тем, кто впереди. И она шла.
   Её мысли занимал Хэнк и всё то, что он с ней сделал. Она старалась не возвращаться к этим пугающим восхитительным ощущениям, да и не могла, лишь смотрела на себя со стороны. Слишком многое произошло такого, чего она представить себе не могла. Да и вообще она не могла представить то, что вообще могло бы случиться. Слишком многие, казалось бы естественные, для этих людей понятия, для неё не существовали. Они могли смеяться, могли злиться, могли ненавидеть. Она не знала, что такое чувства, что они дают или отнимают, не знала, как их заполучить, да и не могла сказать, что хотела их заполучить. Она просто знала, что отличается от них, она была другой. Единственное, что она могла чувствовать - любовь. И единственное, чего она жаждала - любить.
   - Так-с, пришли. - Прогнусавил проводник. - Садись вот сюда. - Он указал на удобное зубное кресло. - Я хочу посмотреть на твои зубки. - На лице расплылась хитрая улыбка.
   Галатея покорно села. Мужчина удивлённо крякнул.
   - Не бойся, девочка, - глазки игриво блеснули, голос сочился патокой - я не сделаю тебе больно.
   Мужчина надел тонкие медицинские перчатки, набросил на лицо маску, на глаза натянул большие прозрачные очки, жиденькие волосы скрыл под полиэтиленовой шапочкой. Потом включил яркую лампу над головой девушки и взял со столика инструменты.
   - Поиграем в доктора. Открой ротик. Не бойся, я знаю, что делаю. Хотя по мне это сказать трудно. - Добавил он гораздо тише.
   Девушка послушно открыла рот. И зажмурила глаза.
   - Б-батюшки! - Присвистнул мужчина. - Чтоб мне на свет не рождаться. Такого я давненько не видывал! - Дантист взялся ловко осматривать и простукивать каждый зуб, изредка спрашивая "Ну как?". Девушка, не понимая сути вопроса, невыразительно пожимала плечами и этот ответ больше чем устраивал мужчину. Так он возился минут десять. Наконец он отстранился с потрясённым видом и протянул:
   - Вот это да! Полный комплект, никакого камешка нет, дёсенки такие, что обзавидоваться не грех. Про кариес так вообще молчу. Ладно бы керамика, так ведь нет, всё своё. Такое только Медикон делает, за большие деньги, между прочим. Такие зубы верно целое состояние стоят.
   Мужчина закончил, надеясь произвести хоть какое-то впечатление на девушку, но та так и сидела с открытым ртом.
   - Ну, в целом, рот можно закрыть. - Словно невзначай обронил мужчина.
   Галатея так и сделала.
   В отдалении послышались неразборчивые голоса. Паучиха что-то громко пыталась доказать, её собеседник отвечал короткими рублеными фразами. Голоса приближались, становясь отчётливее. Последней репликой была фраза женщины:
   - Ты поступишь очень глупо, Цзы.
   Дверь в каморку открылась и вошли двое. Паучиха подавлено молчала, всем своим видом излучая недовольство. Она сразу оказалась рядом с Галатеей, инстинктивно стараясь прикрыть её от второго вошедшего. Им оказался невысокий мужчина, довольно молодой азиат с небольшой клиновидной бородкой и коротко стриженными жёсткими волосами, его кожа отливала олифой, но глаза, на удивление были чистыми и серо-голубыми. Он пристально и цепко оглядел девушку, уделив той не меньше двадцати секунд. Всё это время Паучиха глубоко дышала - ноздри так и раздувались, и сжимала и разжимала кулаки; она едва удерживалась, чтобы не ввязаться в драку.
   - Милые бранятся... - пробормотал Дантист и на всякий случай отошёл, сделав вид, что занят своими медицинскими инструментами.
   - Моё имя - Ли Вонг. - Наконец мягко произнёс мужчина. Он слегка склонил голову в сторону девушки, а после отвёл пристальный взгляд. - Иначе меня ведают как Сунь Цзы. Ты у меня в доме, моём спасительном прибежище. Сие место есть цитадель Утраченного Поколения, кое плебеи именуют LosGen. - Вонг говорил без какого-либо акцента, но его речь не к месту украшали архаизмы. - Долорес поведала мне нить вашего пути. Твои искания завлекли тебя к нам. - Ли выдержал паузу, внимательно наблюдая за Галатеей, и вновь отвёл глаза. - Чем я могу тебе поспособствовать?
   - Я не знаю. - Тихо ответила девушка. - Я не понимаю, кто я.
   - Ты ищешь ответы, не понимая вопроса. - Вонг задумался на мгновение. - Токмо каждый силится ответить на этот вопрос.
   - Всё, хватит этого бреда! - Вскричала Паучиха. - Цзы, не можешь помочь, так хоть не мешай. Я забираю её, и мы уходим. - Женщина схватила Галатею за руку.
   - Не торопись, Долорес. - Тихо произнёс Ли, пристально изучая Галатею. Женщина остановилась как вкопанная. - Отсутствие ответа не есть отказ. Страждущий, особливо путник священен. - В его глазах вспышкой зажглась какая-то мысль, но он не спешил её озвучивать, не уверенный до конца. - Ты голодна, дитя? Желаешь воды?
   Галатея кротко кивнула.
   - Долорес, не сочти за тягость.
   - Но...
   Мужчина всем телом повернулся к ней, женщина осеклась и, что-то недовольно бормоча под нос, вышла. Мужчина развернулся к отрешенно перебирающему инструменты Дантисту.
   - Ты ведь исследовал её зубы, не так ли? - Полувопросительно обратился Ли.
   - Потрясающие, превосходные зубы смею доложить! - В голосе Дантиста мелькнул намёк на издёвку.
   - Они ведь настоящие? - Тем же полувопросом осведомился мужчина.
   - Разумеется! С роду ничего сходного не наблюдал. - Продолжил мужчина, не меняя интонации. - И вот что могу прибавить...
   Но Ли тут же потерял интерес. Он вновь повернулся к девушке и сделал пару шагов к ней.
   - Я понимаю тебя, - уверенно произнёс он, - ты живая... Но не настоящая.
   Галатея подняла бесстрастные глаза на азиата и какое-то время молчала.
   - Да.
   Ли резко развернулся к выходу и на ходу бросил Дантисту:
   - Готовь лабораторию. Полное обследование. - И вышел.
   Когда вернулась Паучиха, Галатея уже обнаженной лежала на неудобной койке, вся обвешанная электроникой, полукругом располагались полдюжины различных мониторов, за которыми что-то колдовал Дантист. Он метался от одного к другому, сверяя данные, и изредка настраивал их работоспособность ударами средней тяжести по корпусу. Чёрная Вдова попыталась возмущаться, но безрезультатно.
   Галатея лежала неподвижно, её глаза были закрыты, по телу изредка пробегали электрические мурашки. Она смотрела куда-то вглубь себя, стараясь ни о чём не думать. Она боялась любой мысли - те причиняли ей боль. Вернее боль причиняла всего одна мысль: она подделка, кукла, манекен, в который вдохнули жизнь. Она симуляция любви, но лишь как процесса. Жестокие люди создали её для удовлетворения своего низменного желания совокупляться, а не любить. Галатею терзала эта несправедливость - её отяготили искренней, чистой любовью, но никто не любил её в ответ так же самоотверженно, как любила она. Ту любовь, которую в неё вложили, оказалась страшным наказанием. Она любит, любит всем сердцем того, кто в это время насилует её тело. Она счастлива, что есть тот, кому она может отдать себя всю. Но как только потребность в ней и в её любви пропадает, она вновь становится лишь заведённой куклой, пылящейся до следующего акта соития.
   "Почему, почему я не могу любить всегда? Почему меня не могут любить всегда? За что мой злой создатель наделил меня такой любовью? Почему мне не дали ненависть, за что меня лишили этой оборотной стороны любви? Почему я не могу услышать ответы на эти вопросы? Почему, почему?"
   Галатея лежала без движения. И старалась заглушить в себе чужой голос, оправдывающий людей.
   - Кажется, всё. - Бодро констатировал Дантист.
   Девушка открыла глаза. Над ней склонилось чуть испуганное, но улыбающееся лицо Паучихи. Кажется, женщина недавно плакала.
   - Возжелаешь ли ты внимать результатам? - Обратился к Галатее Ли Вонг.
   - Да.
   - Прошу, Карл, изреки всё, что ты полагаешь значимым.
   Дантист для вида прокашлялся, проникаясь своей важностью и шепеляво начал:
   - Ну стало быть что - всё с ней в порядке. Рост, вес, мышечная масса в пределах нормы. Биологический возраст - 18-20 лет. Никаких патологий нет вообще, зубы, я вам скажу, так вообще загляденье.
   Ли дипломатично кашлянул.
   - Ну, да, отвлёкся. Сердце как у бегуна, пульс 65 ударов и не меняется, лёгкие как у ныряльщика - 6 литров. Кости так вообще укреплены кальцием по самое не могу, а зубы...
   - Дантист! - Недовольно вскрикнула Паучиха.
   - Ну, да, ну, да. Теперь более интересное - кровь. Эритроциты чуть выше нормы, лейкоциты так вообще зашкаливают - иммунитет должно быть, непробиваемый. Ну там белки всякие, ферменты и прочее строго как в аптеке - сколько надо, столько и есть. Ну а теперь самая мякотка - гормоны. Серотонина практически нет, просто под ноль, ну только чтобы боли от касаний не чувствовать и всё. Голова должно быть болит адски. Зато норадреналин и дофамин в избытке. Можно сказать, она постоянно "на взводе". Если, к примеру, руку оттяпают, - Дантист красочно саданул ребром ладони по своей левой руке, - не заметит. Прогестерон отсутствует как класс. Так что ни о какой беременности речи быть не может. Хотя все условия для его выработки есть, да и репродуктивные органы в порядке. Если хотите мой анамнез, то здоровее человека на свете нет. И зубы загляденье.
   - Погоди, ты говоришь, что она зачать не может? - Паучиха была поражена.
   - Ну да. Всё есть, никакой хирургии, а вот гормоны отсутствуют.
   - И серотонина крохи. - Задумчиво произнёс Ли.
   - Да вообще нет! У мышей и то больше.
   - А серотонин, памятую, организм при единении телесном добывает?
   - Ну да, при сексе... Вот я дурак-то! - Дантист нисколько не был раздосадован данным обстоятельством. - Так её что, как проститутку создали?
   - Гейша всё-таки звучит приличнее. Или эскорт-дама. - Недовольно поморщился Ли Вонг.
   - Ух ни фига себе!
   - Суки. - Хмуро и зло констатировала Паучиха.
   - Сдаётся мне, это Медикон. Корпоративное дитя, разве что товарный знак не поставили. - Дантист невесело улыбнулся, растеряно глядя на девушку.
   Повисла неловкая тишина.
   - Долорес, нужны твои навыки. - Нарушил тишину Ли. - Цель - главный сервер Медикона. Шли общий сетевой SOS.
   Паучиха хищно улыбнулась и согласно кивнула.
   - Я им устрою...
   Галатея сидела на жёстком шатающемся стуле, на столе перед ней расположились нехитрые деликатесы из ближайшего пункта быстрого питания СойДжоФуд. Но ими девушка не интересовалась вовсе. Она издали наблюдала, как заканчивалась крупномасштабная атака на центральный компьютер корпорации Медикон.
   Паучиха нервно сидела перед четырьмя мониторами и попеременно метала взгляд с одного на другой. На экране пульсирующими толчками неслись строки одной ей понятных символов. А потом неистово барабанила по двум клавиатурам, пальцы так и порхали в воздухе. Иногда, улучив момент, она тратила всего миг, чтобы выхватить сигарету или выплюнуть окурок. Две смятых пачки уже валялись на полу. Женщина постоянно торопила кого-то, отдавала непонятные указания, бранилась и жаловалась на низкую скорость работы. Позади неё, чуть склонившись над плечом, с невозмутимым видом стоял Ли Вонг и изредка указывал на что-то на экране. Женщин реагировала бурно и выражений не выбирала. Дантист же бесцельно бродил по комнате с отрешённым видом, посылая осторожные взгляды то на парочку у компьютера, то на девушку. Наконец, он решился и приблизился к Галатее.
   - У них это завсегда. - Ни к кому в частности не обращаясь, вслух заметил он.
   Девушка перевела на него чуть мутноватый взгляд. На губах умерла тень улыбки.
   - Да? - Вопрос прозвучал неуверенно.
   - Разумеется. - Оживился Дантист. - Паучиха, конечно, с характером, характерная такая особа, но и Ким Чен Ир этот себя в обиду не даёт. Вот уж точно - два сапога пара.
   - Они пара? - Рассеянно поинтересовалась девушка.
   - В целом, да. Ну, не без своих заморочек, конечно. - Дантист говорил с видом знатока, даже приподнял указательный палец вверх. - У него там какой-то буддийский целибат, что ли или ещё как, в общем, - мужчина вдруг показно закашлялся и сделал вид, что потерял мысль.
   - Между ними нет близости. Я понимаю.
   - И, позволю себе заметить, Паучиху это ох как из себя выводит! У неё когда, э-эм, проблемы характерные начинаются, - мужчина медленно пунцовел, и, похоже, сам это понимал, но гонору не сбавлял - так она просто рвёт и мечет. На людей бросается. А ему хоть бы хрен. Я, мол, самурай, мне не положено.
   Галатея слушала вполуха, больше наблюдая за разгорающейся ссорой. Вернее, Паучиха пыталась в чём-то обвинить Ли, но тот стоически молчал, лишь изредка тыкая в монитор пальцем. Женщина обиженно сотрясала воздух.
   - ...да, а зубы... Ну, до зубов я просто сам дотянуться не могу. Я бы их тогда... - Дантист умолк, и ни с того, ни с сего снова заговорил. - Вот, прости за любопытство, ты... Нет, не подумай, я с медицинским интересом... Ну как это у тебя... Как-то по-другому?
   - Что по-другому?
   - Процесс. - Дантист выделил это слово и выразительно поднял брови, заговорщически наклонив голову.
   - Я не знаю. - С грустью покачала головой девушка. - Может быть. Мне не с чем сравнить.
   - Но ты ведь всё чувствуешь? - Его маслянистые глазки сузились. - То, что там происходит? Внутри?
   - Да.
   - И тебе хорошо? - На лбу отчётливо выступила испарина.
   - Да.
   - А как тебе хорошо? Ну там, бабочки в животе? Или вроде как сиреневый ситец?
   - Я не знаю. Не так. Просто тот, кто рядом часть меня. Самая важная часть. Важнее меня самой. Важнее всей Вселенной. Я должна сделать всё, чтобы ему было хорошо. И кроме этого чувства, нет ничего.
   Дантист хмуро отстранился, задумавшись. Потом встал, походил туда-сюда, и отрешенно сообщил:
   - Я прекрасно понимаю твоего создателя. Я бы тоже хотел, чтобы меня так любили.
   Галатея не знала, что следует на это ответить, да и стоит ли отвечать, поэтому она лишь подавленно молчала.
   - Да рожей не вышел. - Сурово отрезал мужчина. - И зубами... - Гораздо тише добавил позже.
   Комнату огласил победный клич, ознаменовавший полную и безоговорочную победу в хакерской дуэли.
   - И-ха! Я их уделала!
   - Да, действительно, работа почти закончена. - Спокойно, но с удовлетворением констатировал Ли Вонг. - Осталось замести следы.
   - Сама знаю. - Настроение у Паучихи вмиг поменялось. - Щас протокольчик им изменим и логи за собой подотрём. Готово! - Женщина довольно откинулась на стуле и сделала глубокую затяжку. - Я их всё-таки уделала. Ох, кажется, я вся мокрая. Впрочем, не удивительно - я только что оттрахала весь Медикон!
   Дантист поперхнулся, стараясь скрыть улыбку в неполный комплект гнилых зубов.
   - Давай к делу. - Ровно посоветовал Ли. - Что именно ты достала?
   - Ты лучше спроси, как я это достала! Ну у них и защита... Думала даже близко не подберёмся...
   - Как ты это получила, я видел. - Тем же спокойным тоном констатировал Вонг, обводя взглядом заплёванный окурками пол. Теперь может перейдём к...
   - Да поняла я, поняла. - Недовольно отозвалась Паучиха и нехотя отвернулась к клавиатуре, чтобы несколько раз щёлкнуть по клавишам. На экране высветился документ, на котором стоял символ корпорации Медикон. Паучиха уткнулась в монитор.
   - Та-ак... Ну это понятно... Это тоже... Ну ещё бы... Ага, вот! Секретный проект, шифр GAL-V5e v.0. Проект Галатея. Антропоморфный биоид вида 5, версия 0. Так тут технические данные, это мы знаем. Мышцы, кости, ага и результаты анализов на гормоны тут. Во-о-от, самое интересное - томограмма и проекция мозга. Похоже, мозг выращивали отдельно от тела и вносили массу изменений. Ага, есть инфопорт, это логично. Мозг разделён на два неравных участка... Эй, Дантист, тут научной белиберды много, погляди, может поймёшь лучше.
   Дантист тут же подскочил к экрану, словно только того и ждал.
   - Ну да. Два полушария, но в правом есть изолированная область. Похоже, это поведенческие установки. Грамотно, чтоб их... IQ 150. Вот и про психотип личности немного. Темперамент меланхолически-сангвинический, интраверт, стиль поведения - приспособление...
   Галатея старалась не слышать, что наперебой говорили Дантист и Паучиха.
   Она была в себе. Она не понимала, и хуже того - боялась, что поймёт хоть слово. Она не хотела знать про себя хоть что-то, помимо того, что знала и так. Любое новое слово из доклада, о котором она даже не подозревала, могло нанести непоправимый шрам на душе. На ней и без этого стояло клеймо "Сделано в Медиконе", она и так была бездушной куклой, способной лишь удовлетворять сексуальные фантазии её обладателя. И она всеми силами желала не думать об этом. Это причиняло ей только страдания.
   - И всё же, что мы обрели? - Подытоживая, поинтересовался Вонг.
   - Инструкцию. - Дантист перевёл взгляд на азиата. - Самую полную инструкцию к... нашей гостье.
   - Допустим. Как сие нам поспособствует?
   - Да никак. - Безразлично бросил Дантист.
   - Да ещё как! - Бодро выпалила Паучиха. - Есть инфопорт, а это значит, что можно загрузить или удалить информацию прямиком из мозга.
   - Ага, и спалить его заодно. - Хмурился мужчина. - Сканирование видела? Там всё заблокировано.
   - Я смогу. Там всего нужно порт перенастроить...
   - И делать ты это собираешься прямо в мозгу?
   - Нет, но...
   Галатея, до этого хоть как-то слушавшая перебранку, теперь замкнулась, и её отстранённый взгляд блуждал где-то далеко. Она не боялась за себя.
   - Не спорьте. - Мягко и в тоже время с силой сказал Вонг. - Мне требется подискутировать с ней об этом. Наедине.
   Ли склонился над девушкой, когда помещение опустело. Галатея сидела без единого движения, в непонятном пугающем оцепенении, у неё было отстранённое выражение, глаза были пусты. Азиат долго и пристально изучал её.
   - Ты боишься?
   - Нет. - Быстро и едва слышно сказала девушка.
   - Я так и думал. Ты переживаешь?
   - Нет. Я не знаю, что это такое.
   - Ты переживаешь. - Уверенно произнёс Вонг и присел рядом. - Я вижу это. О чём ты думаешь?
   - О своей функции.
   - Тебе она не нравится?
   - Нет. Я умею только любить.
   - По-твоему это плохо?
   - Да.
   - Что приводит тебя к такому выводу?
   - Я не умею ничего другого. Я умею только любить. Но я хочу научиться ненавидеть.
   - Зачем?
   - Я хочу убить себя.
   - Зачем?
   - Я не совершенна.
   - Ты должна знать, что никто не совершенен.
   - Для меня это не важно. Я не совершенна.
   - Стоит ли из-за этого себя убивать?
   Впервые девушка подняла глаза на мужчину. И не нашла, что ответить.
   - Ты просто стесняешься себя. Тебе неприятна твоя природа, противно предназначение. Ты не хочешь смириться со своей ролью. Это так. - Ли не спрашивал, он утверждал.
   - Да.
   - Ты можешь изменить свою природу. Ты уже изменила её. Но пока не можешь этого осознать. - Вонг вдруг оборвал сам себя. - Видишь ли, между нами больше общего, чем кажется на первый взгляд. Мы стоим с тобой на одном и том же пути. Только я уже сделал шаг, а ты пока нет. Я знаю это ощущение - ты не можешь принять этот мир, ты его не понимаешь, сторонишься, мир противен тебе. Я точно также стоял, когда мой единственный друг и работодатель сбросился с крыши из-за долгов. И тебе предстоит пройти очень длинный путь, чтобы понять и принять этот мир, и чтобы в ответ он принял тебя. Не думай об этом сейчас. Я расскажу тебе свою историю. Вкратце, но думаю ты поймёшь, когда это будет нужно. - Ли откинулся на спинки скрипучего кресла, заломил за голову руки и прикрыл глаза. - Я рос без родителей. Что с ними случилось, я так и не узнал, да и не стремился. Я просто жил. Всего десять лет назад я торговал фаст-фудом у станции метро. Место было хорошее, начальник не докучал, и выручки вполне хватало на жизнь. День повторялся за днём. Меня постоянно грызла тоска, причину которой я понял лишь во время Падения Биржи. Мой начальник враз обанкротился, он плакал, когда его ботинки забирали в счёт уплаты долгов. Он в нижнем белье прыгнул с крыши у меня на глазах. В тот самый момент я понял, что это неправильно. Я был совсем один. Но я был свободен. Поэтому прибился к одной из многочисленных банд. Я очутился в другом мире. Мире, где можно добиться много - уважения, власти, страха, в этом мире было полно опасностей и азарта. Я быстро поднимался вверх, вскоре стал правой рукой босса. Мы отвоевали сначала один квартал, потом целый район, нас уважали и боялись другие банды, с нами считались и якудза, и триады, и русские. Однажды я стал боссом. У меня была личная армия, огромные деньги, обширные связи. Я влиял на политику Ночного Города, и это я разделил его на шесть Пределов. Мы контролировали Первый, самый крупный. Я мог стать единственным боссом всего города. Но, - Ли выдержал длинную паузу, - но я исчез. Просто исчез и никто не мог меня найти. Почему? Я всё время вспоминал, как плакал мой работодатель, когда у него отбирали ботинки. И твёрдо решил, что такое больше ни с кем не повторится. Никто не посмеет убивать себя из-за бедности, ни одна мать не заслуживает участи плакать вместе с голодным ребёнком, ни одна женщина не станет торговать собой. Я возжелал справедливости. Поэтому я организовал подполье. Lost Generation. Здесь любой обиженный, голодный или просто нуждающийся найдёт любую помощь или хотя бы сочувствие. Это не меряется в бандитских миллионах. Я бунтарь, понимаешь? Я протестую не против жадных и жестоких бандитов, и не против бездушных крючкотворов, не против корпораций или Системы. Я протестую против всего мироустройства. Я мозг LosGen, а Долорес её сердце. А её тело - такие люди как Дантист. Обойдённый жизнью, обманутые корпорациями, потерявшие всё, а главное веру в правительство, во всю Систему. Мы даём им самое важное - надежду. Мы дадим надежду и тебе.
   Ли Вонг опять замолчал. Но вскоре, словно одумавшись, заговорил в вновь.
   - Поскольку то, что я тебе сейчас скажу, ты понять не сможешь, то просто запомни - ты самое важное достижение человечества, ты Дитя Нашего Времени. Ты дашь надежду для миллионов людей. И для этого мы научим тебя ненавидеть. Чтобы ты научила нас, всех нас - людей, любить. Ты готова?
   Галатея коротко опустила глаза и коротко кивнула.
   - Тогда ничего не бойся. - Подвёл черту Ли Вонг. - Дантист, всё равно ты подслушивал, я знаю. Готовь Мозговыправитель. Делайте дело и делайте его хорошо.
   Девушку вновь усадили в стоматологическое кресло, на голову надели объёмный шлем со множеством разноцветных проводов, инфопорт подключили к компьютеру. Шлем тихо загудел, и Галатея погрузилась в спокойный сон без сновидений.
   И тут же внезапно очнулась одним резким рывком.
   - Как тебя зовут? - Резко и озабоченно спросила Паучиха.
   - Галатея. - Не понимая, к чему такой вопрос, растерянно ответила девушка.
   - Уф, пронесло! - Облегчённо выдохнула Паучиха. - Ты меня помнишь?
   - Да.
   - А их? - Женщина кивнула в сторону Дантиста и Ли Вонга.
   - Да. - Всё ещё не понимая, к чему такие вопросы автоматически отвечала девушка.
   - Всё в порядке. Ты долго была в отключке. Мы давно закончили.
   - Дождались, наконец. Хорошо, наверное, выспалась. - Хрипловато заметил Дантист.
   Девушка с извиняющимся лицом смотрела в пол.
   - Да нормально всё, подруга. - Попыталась подбодрить её Паучиха. - У меня всё получилось. Иначе и быть не могло.
   - Вестимо, барышня изволила оклематься. - Ли Вонг вновь вернул себе прежнюю манеру речи. - Трансцендентально. Могу Вас заверить, любезнейшая, вы обрели желаемое. Отныне и впредь Вы можете ненавидеть.
   - Только не начинай с нас, - насмешливо прогнусавил Дантист, - мы этого не переживём.
   Галатея непонимающе посмотрела на мужчину и вновь опустила глаза.
   - Да, подруга, твоя... ненависть... это что-то с чем-то. Бомба в прямом смысле. Сейчас попробую объяснить. Те механизмы, которыми Медикон шифровал твой мозг, слишком для меня сложные. Да и вообще, только они, наверное, и могли бы ими управлять. Если бы не одно "но" - твой мозг не подвергается изменениям. Проще говоря, ты не можешь обучаться. Всё, что ты видишь и слышишь, записывается как в кэш, ну, то есть во временную память, но доступа к этим данным нет. Стоит тебе, например, надолго заснуть - и ты уже ничего не помнишь.
   - Это вселяло в нас хтонические опасения. - Ли Вонгу неприятно было это признавать.
   - Дело не в нас. - Отмахнулась Паучиха. - Дело в тебе. Теперь ты обрела чувства, понимаешь? Теперь ты можешь не только любить, но и боятся, страдать, ненавидеть... Только... Понимаешь, подруга, в Медиконе сидят очень головастые засранцы. Как я уже сказал, они ограничили твой мозг. Разделили на две части. В одной части - твоя любовь. А в другой - всё остальное. Твою любовь я не тронула, иначе ты перестала бы быть собой. Но я стёрла перегородку между этими двумя частями. И вот в чём штука - ты не сможешь испытывать сложных чувств. Вернее, не так. Ненавидеть, бояться, надеяться, сомневаться, печалиться разом - ты сможешь. Но любить - нет. Или наоборот, только любить, и ничего другого. Наверное, это должно выглядеть как переключатель "любить-другие чувства". Ты понимаешь?
   Галатея кивнула. Ей казалось, что она понимает.
   - Так вот, когда ты переключишь на "другие чувства", ты перестанешь быть собой.
   - Наиболее вероятно, - вмешался в разговор Ли Вонг, - ты возненавидишь. Беспричинно, однако, в твоём разе вполне оправданно. Посему будь очень осторожна, многократно помысли перед трансформацией.
   - Именно так. - Подтвердила Паучиха. - Подумай перед переключением. Но есть и огромный плюс - в открытый участок мне удалось заложить массу всего очень полезного. Например, карту Мегаполиса, базовые знания по наукам, навыки выживания и даже рукопашный бой.
   - Теперь ты знаешь кунг-фу, детка! - Весело воскликнул Дантист.
   - Посмотрим. По крайней мере, в теории. - Пожала плечами Паучиха.
   - Памятуй архиважное - ты суть единение Инь и Ян. В тебе уживаются два антагонических начала.
   - Перестань, Цзы. Девочка просто стала человеком. Насколько это возможно.
   Галатея подняла глаза на Ли Вонга и тот невольно сделал едва заметный шаг назад.
   - Что мне теперь делать?
   Повисла тяжелая тишина.
   - Ты свободна. Отныне ты сама избираешь путь и сама в ответе за каждый шаг.
   - Хватит, Цзы! - Неожиданно воскликнула Паучиха. - Чёрт, ты же знаешь, что она... Пошли со мной, подруга. Теперь настал мой черёд поговорить по душам.
   Женщина решительно потащила Галатею к выходу, подальше от Дантиста и Ли. Дантист попытался рвануться следом, но Вонг властным жестом остановил его.
   - Слушай внимательно, - на ходу затараторила женщина, - и не перебивай. Этот говнюк хочет, чтобы ты умерла. Принесла себя в жертву. Он собирался прямо сейчас отправить тебя в одиночку штурмовать Медикон. Это самоубийство! Ты погибнешь, даже не дойдя до башни. Несмотря на все навыки. Прости, прости меня, это я тебя в это втянула. Я хотела защитить тебя, научить тебя выживать, но я не думала... - Паучиха утирала слёзы ладонями. - Прости. Он думает, что всё просчитал, что всё знает наперёд. А вот и нет! Я вытащу тебя. Когда я открою дверь, сразу беги со всех ног куда-нибудь. И спрячься. Никому не доверяй, наверняка LosGen станет тебя искать. Цзы просто так не отступится - он хочет уничтожить Медикон. И всё остальные корпорации. Он псих, повёрнутый на революции. И Дантист того же мнения. У него зуб на Медикон. Турнули его в своё время оттуда, вот он и злится. Чёрт побери, да! Да, я тоже хочу свалить этот проклятый Корпоративный режим! Но не такой ценой. Я не допущу, чтобы ты погибла. У меня была сестра, такая же несмышлёная дура. Она сбежала от меня и прибилась к LosGen. Я её долго искала, пока не вышла на подполье. И только тут я узнала, что она погибла, выполняя приказ Сунь Цзы. Ты мне очень её напоминаешь. Поэтому я хочу уберечь хоть тебя. Всё, пришли.
   Женщина с усилием открыла забаррикадированную дверь.
   - Иди. - Приказала Паучиха. - Ну же, иди!
   Галатея не шевелилась. Тогда женщина снова схватила её за руку и вытолкнула за дверь.
   - Перед тобой весь мир. - Напоследок сказала Паучиха. - Найди в нём того, кто тебя полюбит.
  
   Девушка глубоко дышала чистым, лишенным примесей воздухом. Вся гарь, весь смрад оседал внизу. Наверху же было свежо и прохладно.
   "Ну вот и всё. Теперь уже всё позади, теперь уже всё неважно. Я выполнила то, что хотела. То, чего требовала моя природа. Жаль, но это не приблизило меня к гармонии с миром. Скорее уж наоборот, меня боятся. Есть за что. И ненавидят. Я слишком многое разрушила. Я нашла человека, который меня искренне любил. Но я не могла любить его. Но это и неважно теперь. Теперь всё неважно. Я наконец обрела гармонию в себе. Всё улеглось. И теперь я свободна."
  
   Der Tod (Смерть)
   Одна. Она стояла на пустынной улице гнилого Ночного города. Вереница поеденных ржавчиной металлических конструкций вперемежку с низкими покинутыми развалинами осыпающихся скособоченных домиков уходили за горизонт. Мрачные строения окружали, наступали, давили. Стояла звенящая тишина. Ни единого отблеска вокруг, только низкое небо, нависающее над ней. Позади - дверь, её последняя иллюзорная попытка спрятаться от мира. Закрыта.
   Она боялась. Ей было страшно в одиночестве. Она страшилась тишины и пустоты бездушности, окружавшей её. Она стояла одна против гигантского Города. И не знала, что делать.
   Но на горизонте, назло всему этому смрадному нагромождению, как маяк, высилась нестерпимо белая громада башни корпорации Медикон. Остранённо взирая на недостойный её внимания мир, равнодушный симбиоз стали и стекла пылал холодным огнём, наперекор сгустившимся сиреневым сумеркам. Как посланец из иного мира, как новая надежда, проткнувшая насквозь прогнивший Город, башня сияла божественной чистотой. На её идеально ровной поверхности причудливой вязью вилась лазерная реклама новейшей разработки - многофункциональных биоидов. С самой вершины башни на неё смотрела она. Она посмотрела в свои глаза и поняла, что должна сделать.
   Всё вокруг перевернулось - поблекшие краски вспыхнули, умершие звуки ожили, дремлющий мир расцвёл, движения обрели смысл. Тело исполнилось радостью движения, глаза - радостью созерцания, всё предельно упростилось, сознание отдалилось куда-то далеко, позволяя телу взять полный контроль. Она наслаждалась.
   Хруст. Лязг. Перекат. Снова хруст. В замедленной съёмке тягуче вращаются тяжелые и такие медленные пули. Взрыв. Она хохочет дьволом. Вопль ужаса и отчаяния. Снова хруст. И брызги тёплой крови на лице. Лязг.
   Двигаясь в странном ломанном ритме, подобно древним танцам шаманов, её тело выворачивается и ломается. В сердце - лёд, в глазах - сталь, только дикий животный смех выражает её нечеловеческую радость. Она убивает. Ломает шеи, отрывает руки, пробивает грудные клетки. И упивается кровавой жаждой.
   Не выжил никто. Её невозможно остановить.
   Главный офис Медикона. Бегущие в панике старухи, недовольные своими носами, кожей и сиськами. Напуганные охранники, прячущиеся под столы. Трясущаяся от ужаса юная секретарша пытается умолять не лишать её ничтожной жизни. Но так ли важно ей самой её существование.
   Она не слышит своих слов. Но знает, что именно говорит. И ответ Её устраивает.
   - Пож... жалуйста! Я скажу... скажу всё! Только... Да! Да Медикон произв... водит их. На скл.. складе... Тысяча штук... Заморожены... Знаю как их... отключить... Надо наверх, к главному... Нужен доступ...
   Не дослушав, Она входит в лифт. Остаётся лишь подняться и всё будет кончено.
   - Она едет к Вам. - Одними губами шепчет умирающая от страха секретарша в микрофон.
   Двери закрываются.
   "Что это? Почему всё это? Как это?" - просыпается сознание - "Нет, я не этого хотела. Я надеялась, что будет не так. Не могу видеть, что всё так. Это ужасно, нестерпимо. Избавьте, кто-нибудь избавьте меня от всего этого. Что Она творит? Кто ей управляет? Почему всё так ужасно?"
   Тянутся мгновения. Тишина.
   "Почему Она так жестока? Почему Она не может просто смириться? Почему Ей нужно вырвать чужое сердце? Чтобы наполнить своё? Почему Она ненавидит всё вокруг? Почему Она не хочет радоваться? Почему Ей нужно разрушать? Что вообще есть Она? Она - это я?"
   Тихий шелест проносящихся этажей.
   "Она - это я. Часть, крупица, атом меня. Эта моя часть, которая умеет ненавидеть. И это всё, что Она умеет. Так ей проще. Всегда проще ненавидеть, чем любить. Всегда проще уничтожить, чем создать. Всегда проще отбросить, чем признать. Я не хочу быть Ею."
   Подрагивающий под ногами пол.
   "Она - это я. Это та сила, сметающая всё старое, неправильное и уродливое и расчищающая площадку. Это ураган, потоп, очистительный пожар. Она не станет задумываться о том, что будет после Неё. Она пришла, чтобы уничтожать. Но кто же будет строить? Неужели строить должна я?"
   Надвигающиеся белые стены.
   "Она - это я. То, чего меня лишили. То, без чего меня создали. То, чего мне не дали. Всё открывшееся в едином ослепительном миге истинности моей однобокой сущности. Я калека. Урод. У меня ампутировали душу. И Она за это всех ненавидит."
   Сочащийся кровью кулак. Вмятина на двери.
   "Она - это я. Я боюсь Её."
   Двери неспешно раскрываются. Ослепительный свет.
   Всё тело сковано мириадами невидимых нитей. Нет сил пошевелиться, нет воздуха вздохнуть. Серое пятно принимает формы женской фигуры.
   - Здравствуй, Галатея. Меня зовут Мария Дюваль. Я глава корпорации Медикон. Я создала тебя. Итак, поскольку ты здесь, ты уже знаешь про себя достаточно. Но если бы ты знала больше, у тебя не было бы причин приходить сюда. Полагаю, у тебя много вопросов. Вопрос, который тебе кажется наиболее уместным.
   - Ты чёртова шлюха! Отпусти меня немедленно и я разорву тебя голыми руками!
   "Почему Она не задала вопроса? Ведь и Её без сомнения мучают тысячи их."
   - Не торопись. У тебя будет возможность меня убить. Но перед этим мы поговорим, и, возможно, наш разговор изменит твоё отношение ко мне. Задай свой вопрос, чтобы нам лучше построить беседу.
   - Зачем ты создала меня?
   "Нет! Я не хочу знать ответ."
   - Ну да, как банально. Эгоизм даже в таком создании как ты всегда на первом месте. Однако вопрос был задан и я постараюсь дать тебе на него ответ, который будешь в силах понять.
   Человечество, как тебе должно быть уже известно, по своей природе несовершенно. Совершенство, которое именуется гармонией, вообще не является качеством мира реального, а существует лишь в мире иллюзий, то есть, в чьей-то голове. Однако стремление к гармонии такое же неизбежное стремление человека, как и осознание невозможности идеалистических концепций - неизбежный крах этой надежды. Несмотря на это, человечество веками пытается первоначально создать идеал, а впоследствии претворить его в жизнь. Ты есть моё представление об идеальной женщине. У меня есть идея, есть цель, у меня есть средства её достижения и смелость их использовать. Поэтому ты была обречена появиться на свет.
   - Увиливаешь, долбанная тварь! Ты не отвечаешь.
   - Верно. Я всего лишь обозначаю дорожку, по которой ты должна сама найти ответы на свои вопросы. Не в моих правилах выдавать истину в чистом виде. Тем более, истина - слишком эфемерное понятие.
   "Кто я? Спроси её, кто я такая?"
   Она молчит. Говорит лишь женщина напротив.
   - Если упростить твой вопрос до совсем примитивного уровня, я могу лишь сказать, что каждый человек стремится к комфорту и благополучию, желательно без каких-либо активных действий с его стороны и полным отсутствием негативных последствий. Если применить этот принцип к тебе, то ты эскорт-дама, которая любит ни за что.
   - Это ты чёртова шлюха! Я личность, у меня есть сознание.
   "Твоё сознание это я. И сейчас ты его совсем не слушаешь."
   - Верно. Ты думаешь, что осознаёшь себя, а, следовательно, думаешь, что существуешь. Но это лишь очередная иллюзия. В сравнении с любым другим биологическим существом, ты ограничена в выборе линии поведения, тебе неведомы слишком многие понятия и твой потенциал искусственно ограничен, хотя и реализуется с максимальной эффективностью. Проще говоря, ты не человек. И у тебя нет ни единого шанса им стать.
   - Я убью тебя, грязная тварь! Я вырвусь и как Франкенштейн разорву тебя!
   - Интересное сравнение. Ещё более интересно, что ты говоришь об этом. Этой информации нет в твоей базовой схеме, следовательно, ты смогла преодолеть барьер. Однако ты должна знать - в данном случае, Франкенштейн это я, так как доктор Франкенштейн был творцом монстра. Ты, в данном случае, и есть тот самый монстр.
   - Как ты смеешь называть меня монстром?
   "Монстр на самом деле ты."
   - Возможно, тебе кажется это сравнение обидным. Однако я ничего обидного в нём не вижу. Монстр имеет корень "moneo", который дословно можно перевести с латинского как "чудо". Ты есть чудо. И я вижу жестокую иронию в том, что второе, а вернее первое, значение этого слова "я предупреждаю". Ты являешься и предупреждением всем нам.
   Если же вернуться к нынешнему значению этого слова, то монстром правильнее будет называть меня, ибо я тебя породила как плод своей фантазии.
   Видишь ли, ты, а вернее та идея о легкости достижения полового удовлетворения и возможности любить без ревности, без обид, без тяжёлых раздумий, веками довлеет над людьми. Полагаю, ты знаешь легенду о Галатее, которая и послужила названием твоего проекта. Эта легенда, как нельзя кстати иллюстрирует то, о чём уже было сказано. И при этом поднимает немаловажный вопрос. Я вижу перед собой тебя, то существо, которое я породила, также я вижу, что ты изменилась за это время, ты приобрела некое подобие воли. И мне безмерно интересно, какие же мотивы тобой движут. Постарайся при первой же возможности рассказать мне о них.
   Но сейчас это отнюдь не главное. Сейчас я к твоим услугам. Задавай вопросы, на которые ты хотела бы услышать ответ.
   - Значит ты сраная извращенка, сделала меня элитной шлюхой? И много тебе это принесло денег?
   - Выгода? Никакой. Пока я потратила без малого двадцать миллионов на то, что бы вырастить тело, ещё сто на создание твоей личности. Мелкие убытки, причинённые тобой и по твоей вине, я даже не считала. Из-за тебя погиб гениальный биотехник и несколько рядовых охранников.
   "Биотехник? Кто это был? Неужели Она убила кого-то, кто ей не угрожал?"
   - Вряд ли тебе интересно, но я кратко расскажу, как всё было. Несколько лет назад, когда я только вступила во владения корпорацией, в Медикон пришел Владимир. Это был увлечённый, но одинокий юноша, он мечтал служить всему человечеству. Он проектировал и успешно создавал отдельные человеческие органы для трансплантации. Именно ему Медикон обязан доминирующим положением на рынке. И только он мог понять всё величие моего замысла. Однако, как я уже сказала, он был слишком одиноким человеком, и поэтому воспринял мою идею несколько однобоко. Вернее, он создавал себе жену. Я ему не мешала - гению мешать нельзя, хотя порой гений творит лишь потому, что ему мешают. Итогом его работы стал проект "Галатея", а он, соответственно не без оснований считал себя Пигмалионом. Но он совершил ту же ошибку - он влюбился в тебя и захотел дать тебе полную свободу. Я этого допустить не могла, и мне пришлось отстранить его от работы. Однако Владимир смог бежать вместе с тобой и очень скоро погиб в Ночном городе, твой след я потеряла где-то за Вторым пределом. Полагаю, дальнейшее тебе известно. Как и мне, правда, в общих чертах. - Женщина непритворно вздохнула. - Жаль его, хороший был человек.
   "Неужели кто-то меня любил настолько, что отдал за меня свою жизнь? Жаль, как жаль, что я его не знала."
   - Но ты бахвалилась, что создала меня. Оказывается, всё было не так. - Зло засмеялась девушка.
   - Всё было так, как было сказано. Идёя, ресурсы и ДНК принадлежали мне. Он всего лишь выполнял роль моего инструмента.
   "То есть..."
   - Ты матрица!
   - Да. А ты мой клон. Хотя мне было бы лестно считать тебя дочерью, но боюсь, ты не сможешь с этим согласиться.
   - Я - это ты?!
   - И да, и нет. Ты - моё представление о себе. Ты молода, ты также дерзка, ты умна. Это да. Но помимо этих малозначимых качеств ты обладаешь гораздо более ценным свойством - ты умеешь любить.
   - Я ненавижу!
   - Вот как? Галатея, которая умеет ненавидеть? Я не подозревала, что такое возможно. Наверное, тебе это качество привили искусственно. Нет, на самом деле ты умеешь только любить. И на мир, и на людей, и на себя ты смотришь лишь с позиции любви. Но позволь я вернусь к этой теме чуть позже. Сейчас мне хочется рассказать о том, как я к тебе по-настоящему отношусь.
   Начать следует с того, что ты часть меня. Я действительно считаю тебя дочерью, хотя биологически я тебя не рожала. Более того, я вообще не могу родить - у меня редкая генетическая аномалия. Это наследственное, поэтому мой прадед и занялся в своё время медициной. Но это в сторону.
   Кроме того, что ты похожа на меня и внешне, и даже, как я вижу, характером, ты также близка мне и той силой, которую я в тебе вижу. Но помимо этого, и что гораздо важнее, я вижу в тебе мой успех, мой реализованный потенциал Творца. Да, именно так - Творца в самом что ни на есть божественном смысле. Я наделила тебя всем, я вдохнула в тебя искру жизни, вложила душу, заметь, как в прямом, так и переносном смысле. Я сотворила тебя, и я горжусь тобой. Поэтому мне так больно слышать, что ты недовольна собой и обижена на меня.
   Помимо этого, ты очень привлекательна внешне. Это вечная загадка фенотипа идеальных пропорций и смазливого личика. Бархатная кожа, жемчужные зубы, крошечный вздёрнутый носик. Ну как можно не влюбиться в такое роскошное тело? Я, положим, не сторонница однополых отношений, но даже я испытываю эротическое стремление к такому восхитительному образчику красоты. А уж довелось быть мне особью мужского пола, я, не задумываясь ни на секунду, сделала бы то, ради чего тебя и создала - рванула бы с тебя этот фривольный костюмчик и прямо на полу изнасиловала. Только нежно, разумеется.
   Резюмируя, можно сказать, что я люблю тебя.
   - Ты не знаешь значения этого слова!
   - Да, возможно ты права. Давай немного поговорим об этом.
   Я немного знаю о любви. Разве что понаслышке. В виду моего воспитания и рода деятельности, ненавидеть я научилась раньше, чем любить. Поэтому такое прекрасное воспеваемое поэтами всех времён чувство у меня обрело столь ужасающие, извращённые формы. Все, кто мне дорог, страдают от моей любви. Понимаешь, я намеренно терзаю их, подчас даже не осознавая этого, я словно проверяю их на прочность, словно тестирую на них новое страшное лекарство под названием "Любовь". Снова и снова. Кто выжил, получают ещё одну дозу. И так до бесконечности. Конечно, бесконечность наступает очень быстро, и я разочаровываюсь. Убеждаю себя, что они недостойны моей любви, ведь они не прошли тест. И снова прячусь, и снова обижаюсь на весь мир.
   Но ты - другое дело. Ты не искорёжена этим миром, ты не пережила всего, что пережила я. Твоя любовь легковесна, она умеет прощать, умеет забывать, умеет наслаждаться. Тебе не приходится страдать, ревновать, терзаться сомнениями. Я удалила этот осадок из амброзии твоей любви, и теперь это вкуснейший напиток без тяжелого похмелья. И даже если в тебе появляется тень сомнения, достаточно лишь несколько часов сна - и вот ты вновь готова любить весь мир.
   Знаешь ли ты, как люди одержимы такой любовью? Сколько веков ищут эликсир от любовной тоски? Как мечтают научиться забывать неуспехи? Как хотят помнить лишь счастливые моменты? Они умоляют дать им волшебное снадобье, которое избавит от всего самого тягостного, всего неприятного, что неизбежно в людской природе ассоциируется с любовью. Так что ты должна понимать - наделив тебя именно такой любовью, я избавила человечество, и тебя лично, от страданий.
   И всё же, давай поищем ответ на извечный вопрос - что же такое Любовь? Нет-нет, не перебивай, позволь ответить мне. На уровне простейших это потребность к размножению, один из доминирующих инстинктов всего живого. Потребность сохранить свой вид и внести разнообразие для дальнейшего развития. Человек, к сожалению, не так уж и отдалился на эволюционной лестнице от микробов, поэтому и он подвержен влиянию этого инстинкта. Но человек выгадал от природы разум, поэтому он уже может не слепо следовать заведённому порядку, а управлять процессом размножения исходя из целесообразности. Но природа всё равно оказалась мудрее, и наградила (или прокляла - это как посмотреть) человека возможностью получать удовольствие от процесса размножения. Любое удовольствие формирует условный рефлекс - это закон. А столь хвалёный разум оказался уж очень гибким и пластичным, он нашёл тысячу и одно оправдание для получения удовольствия. Человеку, особенно женщине, безразлично, что или кто доставляет ей наслаждение. Такова наша природа. С этой поры можно начинать вести отсчёт человека разумного наслаждающегося. Посмотри на любое историческое общество: один из основополагающих вопросов - как и с кем спариваться. Древнейшие трактаты и современное телевидение дают тысячи советов на этот счёт. Человек призывает на службу наслаждения технологию и вот, пожалуйста - нанопрезервативы и самые эффективные средства контрацепции. И всё это на фоне рассуждений о морали и нравственности. Правда, нынче этих рассуждений почти не слышно.
   То есть, любовь, которая воспета поэтами, всего лишь самый легальный и простой способ получить удовольствие. И ты, в качестве куртизанки, как раз и являешься панацеей этому похотливому человечеству.
   Но это уровень амёб. Сейчас я рассмотрю это явление как категорию философии, в меру моих знаний и о предмете, и о науке, разумеется. Что же нам говорит Интерлинк? Любовь это субъективное отношение, интимное избирательное чувство, направленное на предмет любви. Кратко, ёмко и по делу. И ни слова правды. Тысячи теорий пытаются объяснить её с разных точек зрения. Что греки с их "филиа" и "агапэ", что новомодные философы с очередной реинкарнацией Фрейда и Фромма. И никто даже не приблизился к ответу. Даже те, кто совершенно обоснованно подводят под это понятие гормоны и нейромедиаторы. Уйдёт целая жизнь, чтобы всего лишь перечислить тех, кто пытался исследовать этот феномен. Не будем тратить время на бесполезные вещи, правда?
   Дело вот в чём - каждый испытывает своё чувство, пропущенное через уникальное сознание, наполненное собственными представлениями, комплексами и догмами. И все эти философы даром едят свой хлеб. На мой вкус, любовь, любая хоть "либидо", хоть "сторгэ" - это... Барабанная дробь!.. всего-навсего величайший уравнитель. Да-да, некая переменная, которая может уравнять богатого и бедного, счастливого и несчастного, доброго и злого. Всё довольно банально.
   Теперь немного отойдём от темы. Я смотрю на мир, смотрю на людей, да и вообще на любую систему. И что я вижу? Сложнейший узор их взаимодействий и связей. И, самое главное, полярные бинарные пары, как самый простой пример системы. А ведь известно, что любая система состоит из элементов, которые тоже являются системами. Вся жизнь, в общем-то и составлена как мозаика противоположностей. Добро-зло, свет-тьма, порядок-хаос, мужчина-женщина, сердце-разум, душа-тело, огонь-вода, земля-воздух. Достаточно? Думаю, вполне. Тогда продолжу. Поскольку эти пары бинарны, и что вполне закономерно - полярны (это следует из их природы бинарности), их элементы вступают в самое опять же закономерное отношение конфронтации, то есть вражды. Оба элемента стремятся к доминирующему положению в паре. И, в конечном итоге, один из элементов действительно становится доминантным, другой - рецессивным. Естественный отбор, выживает сильнейший. Но в таком случае, пара перестаёт быть бинарной в чистом виде, то есть теряется иллюзорное равноправие элементов. Из этого вытекает новый виток конфронтации, который периодически приводит (или не приводит) к смене лидера, и продолжается до тех пор, пока пара не разрушится сама собой. И вот тут на сцену величаво выплывает любовь, или вернее та сила, которая с ней ассоциируется. Стремление к вражде находит свою пару в стремлении к сотрудничеству. Оба элемента пары иллюзорно уравновешиваются тем, что вступают в сотрудничество для создания уже полноценной самодостаточной системы, а не просто дерущихся её элементов, названных системой для удобства рассмотрения. И вот тут уже любовь становится чем-то необходимым, что смазывает валики процесса объединения, что стачивает острые углы. И из такой пары двух противоположностей рождается нечто третье, впитавшее черты обоих элементов. В общем, именно это и называют "Инь-Ян", единство противоположностей. Стоит, разумеется, отметить, что такое единство является временным, как и всё в этой бренной Вселенной, но та же самая любовь прячет, как бы отдаляет момент гибели бинарной системы.
   Вернёмся к человеку. Вернее, мы только и делали, что говорили о человеке, ведь он - самый лучший пример для демонстрации этого принципа любви. Все недоразумения, ошибки и просчёты можно компенсировать любовью и пониманием. А ведь этих самых ошибок из-за непонимания или недопонимая безумно много. Представь хоть на секунду, мир, в котором все отношения между людьми продуманы, просчитаны и установлены заранее. Где ты можешь чётко определить, кто друг, а кто враг. Кто тебе поможет, а кто только помешает. Задумайся, насколько бы упростилась жизнь на свете. Если бы в мире существовали очень чёткие границы между "можно" и "нельзя". "Нельзя" не потому, что злой правитель так сказал, а потому что будет не удобно, просто некомфортно и тебе, и окружающим. В Ночном городе, я знаю, есть пределы. Гениальная задумка. Волевым решением разделить весь город на зоны, отделить зёрна от плевел. Титанический шаг. Но поскольку город населяют всего лишь люди, и деление существует, пока существуют банды, контролирующие территорию, жители этих зон неизбежно смешаются.
   Нет, нужно кардинально менять людскую природу. Для этого людям нужно страдание, а самое полезное страдание - одиночество. Человек страшится одиночества - тяжело жить, когда тебя никто, ну вот совсем никто, не любит. Жизнь перестаёт быть жизнью и становится лишь пребыванием, наблюдением за собой со стороны.
   Но и одиночество тоже бывает разным. Например, осознанным. Припомнить хотя бы мудреца, который десять лет наслаждался своим одиночеством. А потом, придя к людям, он ужаснулся - они его не понимают. Так же и я удалилась в башню из слоновой кости для того, чтобы осчастливить людей, подарить им их мечту. Кстати, эту башню ты могла лицезреть из любого уголка Мегаполиса. Она, как и Эйфелева башня одному старику, мне столь ненавистна, что я сижу на самой её вершине.
   И это мой выбор сидеть здесь. Я вправе делать свой выбор за себя. Но зачастую я подолгу задумываюсь - а благо ли это? Так ли хороша свобода? Нет, как отвлеченное понятие оно прекрасно. "Свобода состоит в возможности делать все, что не наносит вреда другому". Как изысканно в своей нелепости. Да мы вздохнуть не можем, чтобы не причинить вреда другому - ведь вздохнув, мы лишили человечество крошечного облачка живительного кислорода, которого когда-нибудь кому-нибудь может не хватить. Разве нам дано достоверно предсказать результаты наших деяний? Это самое проклятое "Что если?.." И это только метафизические рассуждения - реальность ещё более жестокое место. Где нет места этой возвышенной свободе. Прав тот, кто в более выгодной позиции. Заметь, я не говорю "сильнее" - силой ни одну проблему не решить, сила только находит временное решение для последствий. Вот и задумываешься над тем, что понимать под свободой здесь и сейчас.
   Может проще запрограммировать всё? Написать одну огромную программу для всего мира и сказать "исполняйте!" Объявят диктатором и тираном. Чтобы в мире не происходило, всегда найдётся хоть один недовольный. Уж тем более сейчас, когда недовольным быть попросту модно.
   Да, мы говорили об одиночестве. Итак, оно возможно как творческое, одухотворённое, тогда оно, безусловно, имеет знак плюс, хотя и не всегда комфортно, так и вынужденное, то есть, забвение. Вот именно это и есть самое страшное в жизни - забвение. Эта пиявка вытягивает из человека последние силы, надежду на возможность изменений. Взгляни на Мегаполис отсюда. Ах, да, извини, ты не можешь пошевелиться. В общем, просто представь целый город, погружённый в мрачное ожидание своего конца. Даже не город - целый мир, в котором не происходит ничего хорошего. Каждый день повторяет предыдущий, люди уже не люди, а серая, безликая и озлобленная на всё и вся масса, даже природа уничтожена под корень и оставила нам в наследство лишь загаженное нами же небо. Унылая картина. И вот есть ты - новая сила, живая надежда на исцеление мира. Ты и тысячи подобных тебе, которые могут любить без сожаления в едином порыве взявшись за руки могут изменить этот мир к лучшему. Понимаешь? Превратить дистопию в утопию, загаженную пустыню в цветущий райский сад. Конечно, на это потребуется время и силы, но ведь это шанс всё изменить. Возможность раскрасить мир новыми красками, кроме чёрного, серого и коричневого. Исправить все недостатки старого мира, пропустить его через горнило страсти, наполнить его настоящим чувством и придать новый смысл. Не в этом ли главная задача человека?
   Теперь понимаешь, насколько малозначимы теперешние твои, да и мои, переживания?
   Галатея молчала. Ей нечего было ответить. Она даже не думала над этим. Ей просто очень хотелось вырваться из сдерживающего поля.
   "Сколько слов, сколько понятий. Должно быть она готовила эту речь очень давно. И ей просто не с кем поделиться. Никто, должно быть не способен понять её. Или она боится, что её никто не поймёт. Как же она одинока."
   - Ну вот, подруга, - в голосе явственно мелькнула усталость, - я всё сказала. Dixi, как говорится. Я могу лишь догадываться о том, что ты собираешься дальше делать. Поверь, мне это уже безразлично. Мне осталось совсем недолго. Тихая смерть, терминальная стадия. Глушу адскую боль самыми мощными обезболивающими, психические расстройства антидепрессантами. Я вышла в тираж. Но знаешь, мне совсем не страшно. Смерть будет для меня избавлением. Не важно, от твоих ли рук, или от очередного приступа. В общем так, сейчас я отпущу тебя. Ты можешь занять моё место и возглавить Медикон. Никто не усомнится, что это я. Или я запущу главный реактор в критический режим. И через пару минут эта башня, а также все склады, лаборатории и офисы взлетят на воздух в облаке радиоактивного пепла. Выбирай.
   Свет померк. В полутёмной комнате за небольшим столом сидит женщина средних лет, поразительно похожая на девушку, которая разом обмякнув, шлёпнулась на пол. Несколько секунд они молча, без единого движения смотрят друг на друга.
   "Нет, нет, нет! Она должна жить! Пусть хоть мгновение, хоть секунду. Но жить!"
   Лёгкая дрожь во всём теле. Предвкушение. Сузившиеся глаза. Один молниеносный прыжок.
   И безжизненное тело медленно сползает на пол.
   "Нет!"
   Компьютер запрашивает подтверждение. Щелчок. Откачка охлаждающей жидкости. Открытие активной зоны реактора. Температура стремительно ползёт вверх.
   "Что Она наделала... Она убила свою душу."
   Девушка открывает окно. Ночной ветер ласково трогает её волосы. За окном небольшая терраса в японском стиле. Крохотная пагода, миниатюрный сад камней, маленькая площадка для медитации и ухоженное дерево бонсай. А дальше, за пределами ограждений вечный, неспокойный город, бушующий своими страстями и наслаждающийся своими пороками. Шум, смрад, тысячи тысяч спешащих куда-то людей. Они не смотрят вверх, не поднимают глаз. Отсюда, с вершины мира они даже не видны. Но они там, внизу.
   Становится чуть холодней. Она подходит к самому краю и с загадочной улыбкой смотрит вниз. Она спокойна. Она теперь знает что нужно сделать.
   Легко раскинутые руки. Трепещущие волосы. Мистическая улыбка исполненная неземного покоя.
   Гигантский рыжий взрыв позади.
  
   Она летит.
  
   - Ты знал! Дьявол, Цзы, ты знал! Ты знал, что она так сделает
   - Возможно. - Не стал отпираться мужчина.
   - Ты чёртов ублюдок, я тебя ненавижу! - Паучиха заплакала навзрыд.
   - Эх, жалко девочку. - Сокрушенно обронил Дантист. - Такое тело зазря пропало.
  

Пост эпиграф:

"Так это была жизнь? -- скажу я смерти. -- Ну что ж! Еще раз!"

(Фридрих Ницше, Так говорил Заратустра)

15.06.2011

Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"