Галицкий Игорь Владимирович : другие произведения.

И Вечный бой..._Глава 7

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Игорь Галицкий - автор невероятно яркой, парадоксальной фантастической прозы. Рушатся одни цивилизации, и возникают другие. Перед нами мир измененный и абсолютно узнаваемый современным читателем. Изображается борьба за гармонию, душевное совершенство. Краеугольным камнем сознания, считает автор, является драма любви, как катализатор идей и революций (аннотация к.ф.н. Л.Н. Дьяченко-Лысенко).

Глава 7

Неподалёку от города Иржин, республика Укрунар

   Тантара на дух не переносил умничающую интеллигенцию, которая, по его мнению, представляла собой сборище бесполезных болтунов. Поэтому на переговоры к Найтару Тягниногу, лидеру националистической организации "Свобода и Смерть", а сокращённо "СС", он отправил командира одного из своих отрядов - Закира. Тот был обходителен с этими неврастеническими интеллектуалами, никогда не спорил с ними и во всём соглашался. Тантара боялся, что лично ему просто не хватит терпения слушать ту белиберду, которою любил выдавать за пророческие истины г-н Тягниног. Куда большее уважение у него вызывал Сайгуров. В другое время и при иных обстоятельствах они вполне могли бы быть соратниками. Но, к сожалению, не теперь. Тантара видел, с каким отвращением смотрел на него генерал.
   Когда Закир вернулся, Тантара спросил его:
   - Как всё прошло?
   - Просто отлично! Очень сговорчивые эти идейные.
   - Ещё бы, - хмыкнул Тантара. - Юровский их спонсирует по первому разряду.
   Сейчас он вместе с небольшим отрядом хорошо экипированных боевиков пробирался через лес по узкой тропе, петляющей между густыми зарослями ежевики. Несколько поодаль, в пяти километрах отсюда, разгоралось сражение за город Иржин. Это его пожары были видны с господствующих высот округи. Но за исход битвы Тантара был спокоен. Тягниног и генералы Юровского теперь имеют большой технический перевес - как следствие, Сайгуров уйдёт к себе на железорудный восток не солоно хлебавши. Равновесие сил в очередной раз будет восстановлено.
   В основном весь путь группы проходил в тишине. Ни у кого не было желания разговаривать. Многих смущала цель задания. Не раз над ней задумывался и Тантара.
   Несмотря на тот факт, что его благосостояние росло и работа, которую он выполнял, ему нравилась, молодой гепард всё больше убеждался в опасности, нависшей над всем миром. Он видел картины безумия. То, что творилось в одисском клубе "Пандониум", принадлежащим Угнару, выходило за всякие рамки морали. Но даже самые требовательные инстинкты, будучи удовлетворяемыми раз от раза всё более изощрёнными способами, вовсе не становились меньше. Аппетиты росли. Жажда власти разрушала котов изнутри, но они упивались разложением, и хотели ещё и ещё переживать акты своего материального возвеличивания и духовного падения.
   И вот, на прошлой неделе Угнар вызвал к себе Тантару и сказал:
   - Мы подсчитали, что если в регионе произойдёт какая-то катастрофа, то населению потребуются медикаменты, а наши фармацевтические кампании их смогут поставить. Более того, катастрофа может затянуть конфликт, потому что его стороны станут перекладывать вину за неё друг на друга, а это нам на руку.
   - Что же это будет за катастрофа? - осторожно поинтересовался Тантара.
   - Мы совершим диверсию под видом партизан Яковского, например.
   - Где?
   - На Темнестской атомной электростанции.
   Тантара похолодел.
   - Но последствия... - начал было он.
   - По всем параметрам мы в выигрыше, - развёл лапами Угнар. - Посуди сам. Рядом Иржин. Со дня на день его будет брать Сайгуров. Кто ещё, кроме него, заинтересован в диверсии? Его обвинят, а битва захлебнётся. Разбираться будут потом. Кивай не заденет, а накроет в основном пустынные горы западных областей. Таким образом, с одной стороны, мы не даём гражданской войне заглохнуть, с другой - продаём населению и правительству дорогие, но очень эффективные препараты от облучения и его последствий, а с третей - обходимся минимальными в данном случае жертвами.
   Всё прежние прегрешения Тантары перед самим собой, обществом и Богом показались ему детскими шалостями на фоне того, что ему предлагал сделать Угнар Дубовский.
   Между тем, тот продолжал:
   - Вы, обзаведясь символикой Яковского, заложите снаряды. Они будут очень компактными и малых размеров, так что, скорее всего, останутся незамеченными. Но заметить должны вас. Пары местных жителей-свидетелей вполне будет достаточно. Когда вы удалитесь на безопасное расстояние, то заряды сдетонируют - и дело сделано!
   Никаких объективных препятствий для исполнения приказа шефа Тантара не видел. Единственное, что не давало ему спокойствия, - это его совесть. Она редко заговаривала с ним до сих пор, а если такое недоразумение и случалось, то голос её был слабым и неуверенным. Тантара не слишком прислушивался к нему, напоминающему назойливое дребезжание сварливой старухи.
   Но теперь совесть кричала во всю силу. И чем ближе он приближался к атомной электростанции, спрятанной в глухих иржинских лесах, тем громче становился её вопль.
   Вскоре между деревьями замаячила стена. Пробраться на внутреннюю территорию не составило труда. К реактору боевики не стремились - его тщательно охраняли. Поэтому бомбы закладывали по периметру территории вокруг него. Тантара надеялся, что они не нанесут значительных повреждений, и радиация не вырвется наружу. Он вполне резонно полагал, что Угнару будет достаточно и тех доходов, которые он получает от военных действий.
   Диверсантов быстро заметили, и тем пришлось, изредка огрызаясь короткими очередями, спешно отступать. Они обратно перелезли через стену и устремились к точке А, где их должны были встретить, переодеть и отвезти в Иржин. Там Тантара собирался повидаться с одним из генералов армии Юровского. В дальнейшем всё шло по плану, если не считать настырной погони, которую выслали с территории электростанции. Но благодаря своевременной помощи, оказанной боевикам, преследователей удалось оставить далеко позади, а вскоре и вообще забыть о них.
  
   Сражение было в самом разгаре. Въехав в Иржин с единственного западного тыла, Тантара оказался в хаосе обломков, огня и плача. Старинный красивый город безжалостно уничтожали взмывающие в серое небо ракеты.
   По сведениям Тантары, Сайгуров вскоре планировал наступление. Он не ожидал, что раньше ему в спину ударят боевые подразделения "СС", ребята отчаянные и безжалостные, и, в принципе, фанатично глупые, как и их предводитель Тягниног. Идя в атаку, они будут кричать: "Свобода нашим братьям! Смерть нашим врагам!". Ещё они будут размахивать красным флагом с чёрным крестом и убивать жестоко, с наслаждением, заглядывая в глаза трепыхающейся в агонии жертве. Одновременно спрятанные в тылу аэромобильные пехотные войска Юровского выйдут им навстречу. Клещи сомкнутся, и дай Бог уважаемому генералу Анжею своевременно унести ноги с места позорного поражения. Тантаре сделалось скучно. Он любил риск, игру, но здесь ничем таким и не пахло: всё было заранее предопределено.
   С генералом Тантара встретился, договорился о продолжении успешного сотрудничества в области оружейных поставок, заочно поздравил его с блестящей победой и закрепил дружбу стопкой водки. Возвращаясь назад гулкими городскими улицами, он невольно остановился, не веря своим глазам.
   Раненых котов подбирали и тащили на себе люди. Некоторые из них были обучены оказывать первую медицинскую помощь: они прижимали рану, из которой хлестала кровь, и перевязывали её. Один случай особенно поразил Тантару.
   Повсюду гремели взрывы. Коты, ненавидящие шум, беспорядочно метались в поисках укрытия. Прямо навстречу автомобилю с Тантарой и его сопровождением бежали два каракала. Совсем рядом с ними разорвался снаряд. Одного из них ранило, и он, крича от боли, упал на мостовую. Пытаясь подняться, он протягивал лапы к своему другу, прося о помощи, но тот, замешкавшись на миг и оценивая обстановку, отмахнулся от увечного и устремился дальше. Раненый бессильно откинулся на спину, видимо на какой-то миг смирившись с судьбой, но потом перевернулся на живот и стал ползти к ближайшему подъезду.
   Рискуя своими жизнями, к нему подоспели два человека: мужчина и женщина. Очередной снаряд громыхнул в опасной близости от них. Как и всякие живые существа на планете, люди должны были прятаться, по крайней мере, - демонстрировать признаки страха. Но они оставались спокойными.
   Женщина обернулась и посмотрела прямо на Тантару. На дне её карих очей плескались сожаление и печаль. С крыши соседнего здания, куда только что угодила ракета, брызгами разлетелось каменное крошево. Что-то ударило женщину в бок. Она резко вздохнула, согнулась пополам - и так застыла, не в силах пошевелиться и с явным трудом удерживая равновесие. Мужчина не растерялся. Он подхватил оцелота одной рукой - благо, тот был вдвое меньше человеческого роста, - другой приобнял женщину за низ живота, служа ей опорой и помогая распрямиться, и вместе, очень медленно, они направились в сторону лазарета.
   - Поехали быстрее! Нечего нам тут делать, - раздражённо сказал Тантара.
   Джип рванул вперёд. В душе Тантары возникли и укрепились восхищение и бешенство, уважение и презрение к тем, кого они почти не знал, и тем, кого изучил досконально.
  
   К Сайгурову в сопровождении двух человек пришёл из Иржина Ван Арасов. Он представился врачом и председателем Укрунарско-Рассирийской культурной миссии, задача которой - помогать всем, кто в этом нуждается.
   Арасов сказал:
   - Сам я врач с многолетним стажем работы в горячих точках. Ни я, ни мои коллеги не преследуют никаких политических целей. Нас не волнует, какую идеологию вы исповедуете. Единственное, что важно для нас - это здоровье и жизнь котов. Позволите нам работать у вас, когда начнётся сражение.
   Сайгуров долго изучал не прошеного гостя. Тот был искренен - это не вызывало сомнений. Но генерал не мог уяснить, что им движет. Анжей знал только одну диспозицию: есть враг - и он должен быть уничтожен. Весь мир для него был двуполярным. На одной стороне находились свои, на другой - чужие. Поэтому, когда он вплотную столкнулся с иным мироощущением, то сначала растерялся и недоумевал, а затем, поразмыслив, сказал:
   - Хорошо. Не имею ничего против.
   Таким образом, Ашар познакомился с самым удивительным котом в своей жизни. Арасов был больше, чем врачом. Он был мудрецом. Он обладал способностью снимать боль, глядя в глаза, и предугадывать будущее. Последнее делало его всегда готовым к неожиданностям.
   Когда началось сражение за Иржин, Ашар спросил у Вана, с которым работал бок о бок:
   - Почему вы оставили город, если там ожидаются бо?льшие потери?
   Арасов, ловко перебинтовывая только что прооперированное плечо контуженного манула, произнёс:
   - У вашего военачальника есть план. Но он вовсе не означает, что будет именно так, как задумано. Коты пока не боги, чтобы безошибочно претворять в жизнь свои планы. Они многого не знают. Но даже боги, которые знают всё, делают просчёты.
   Арасов привёл с собой людей, которых использовал в качестве помощников. Те умели многое, всегда правильно его понимали и оперативно исполняли указания. Люди проявляли чудеса самоотваги, доставляя раненых котов с передовой в армейский тыл, прямо в лапы эскулапов. Ашар был очень удивлён, когда узнал, что эти люди работают на обеих сторонах фронта.
   В какой-то момент Арасов отвернулся от коллег к стене и так стоял около минуты, не шевелясь.
   - Что случилось? - подошёл к нему Наруев.
   - Беда произойдёт, - тихо ответил он.
   - Беда? Какая?
   - Ничего страшнее не видел мир за последние тысячи лет.
   - Не понимаю. Объясните конкретнее, - Ашар растерялся.
   Но Ван не сказал ни слова и молча вернулся к своим занятиям.
   Сайгуров несколько раз заходил в лазарет. Его тянуло к загадочному Арасову. Всякий раз он норовил найти повод для разговора.
   - Как у вас получается приручать этих человеко-зверей? - однажды спросил он, заглянув в огромную палатку, намного лучше оборудованную для оказания первой помощи, чем грязный подвальчик в Гулево.
   - Приручать? - удивился Арасов. - Их вовсе не надо приручать. Им следует лишь в понятных терминах рассказать, что и как делать.
   - Так легко? - усомнился Анжей.
   - Всё зависит от нашего отношения.
   - Вы хотите сказать, что относитесь к людям как к равным?
   - Да.
   Сайгуров задумался и ушёл.
   Штурм Иржина провалился. Погибло очень много солдат. Генерал был вне себя от бешенства.
   Он обратился к Арасову с вопросом:
   - А можно ли научить людей драться?
   - Чтобы использовать как пушечное мясо в бою? - вскинул голову тот.
   - Чтобы во сто крат усилить мощь своих войск, - тут же нашёлся Сайгуров.
   - Нет.
   - Почему? Если вы организовали их в отряды скорой помощи, то разве нельзя организовать их, например, в штурмовые отряды?
   - У вас ничего не выйдет, генерал, - терпеливо вздохнул Арасов. - Люди убеждены, что война, в которую вы так увлечённо играете, не более чем бессмыслица и глупость. Они не захотят в ней участвовать.
   - Они ещё что-то соображают? - удивился Анжей.
   - Представьте себе! Вместо того, чтобы изобретать сейчас новые способы убийства, разберитесь хорошенько в том, что происходит вокруг вас. Поразмыслите, например, над тем, почему вы выиграли предыдущую битву и проиграли последнюю, если количественно силы были равны?
   - Может быть, дело в их качественности? - криво усмехнулся Анжей.
   - Вы на верном пути, генерал.
   - Скажите мне, что вам известно, - вдруг тихо и доверительно попросил тот.
   - Я не могу этого сделать.
   - Вы - гай? Один из тех легендарных хранителей раславской культуры, древних, как сама вселенная? - почти шёпотом произнёс Сайгуров.
   - Мне действительно очень много лет, - ответил Ван. - А ваши самые потаённые сомнения и подозрения в большинстве своём соответствуют истине.
   - Вот как, - Анжей покачал головой и крепко задумался.
   Спустя сутки, к Сайгурову подоспели подкрепления, он перегруппировал войска и пошёл на новый штурм. Это было ранним прохладным утром, когда солнце внезапно встало в кровавых слезах.
  
   Уловка Тантары удалась. Его группа почти на виду оставила часть зарядов с прикреплёнными к ним радиомаяками. Их нашли, обезвредили и, видимо, сочли коварный замысел диверсантов Яковского (в том, что это именно они, сомнений не возникло) разоблачённым. На этом и успокоились.
   Спустя три дня в восемь часов тридцать минут Тантара на пульте дистанционного управления ввёл код. Сигнал поступил на орбитальный спутник, а с него - к замаскированным и глубоко спрятанным зарядам на территории Темнесткой атомной электростанции. Те взорвались, что привело к масштабным разрушениям, утечке ядерного топлива и последующему заражению многокилометровой зоны вокруг места теракта. В эту зону попал и город Иржин.
   Тантара потом надолго потерял покой. Длинными бессонными ночами его мучили жуткие видения. Он всё чаще ловил себя на мысли, что делает вовсе не то, что следует. Но поделиться своим состоянием Тантаре было не с кем. Друзей он так и не завёл, а шеф Угнар Дубовский в глазах молодого гепарда был чудовищем. Но Тантара продолжал выполнять его приказания, терзаясь внутренними противоречиями, раздирающими его душу. Алчность внутри него пока не собиралась сдавать своих позиций.
  
   В тот день всё шло вовсе не так, как ожидалось. Бой был вялым, ибо намедни солдатам выплатили жалование вдвое меньше обычного. Ближе к обеду в ушах Ашара укрепился какой-то надоедливый звон. В лагере быстро стал шириться слух, что на близлежащей электростанции произошла авария, и в воздух были выброшены радиоактивные вещества. Не все понимали, чем это чревато. Ближе к вечеру бой стих окончательно. Как на зло, небо затянули обложные тучи, и пошёл мелкий дождь. Коты, нашедшие укрытие, попрятались. Остальные мокли в плащ-палатках.
   Ван Арасов заглянул к Сайгурову и сказал:
   - Вы слышали о катастрофе?
   - Да.
   - Уходите сами и отводите своих котов. Иначе вы все погибните.
   - А почему вы, всё зная заранее, никак меня не предупредили? - вдруг сорвался на крик Анжей.
   - Вы бы мне поверили?
   - А, может, и поверил бы! Почему вы всё решаете за нас? Кто вам сказал, что вы имеете право распоряжаться нашими жизнями?
   - Мы не имеем права в них вмешиваться.
   Арасов не захотел продолжать этот разговор и замолчал.
   Затем он сказал:
   - Я отправляюсь в Иржин. Там сейчас моя помощь нужнее. Вам же я оставляю вот этот порошок, - из кармана он достал небольшой прозрачный пакет с серым веществом внутри. - Он не спасёт от облучения, он также и не вылечит от него, но замедлит и облегчит протекание болезней. Просто разведите его в ёмкости, где готовят чай для солдат. Пусть каждый выпьет хотя бы кружку. Вам потом будут предлагать дорогие лекарства. Не тратьте деньги. Это профанация, ради которой и осуществили теракт.
   - Кто это сделал? - сдавленно прошептал Сайгуров; от напряжения он вытянулся как струна и, казалось, готов был броситься на Арасова.
   - Мафия, Анжей.
   Генерал больше никогда не встречал Вана Арасова. Тогда же, после слов мудрого врача, в голове его всё стало на свои места. Он похолодел, когда осознал, каким преступлениям способствовал. Он думал, что умрёт, но Бог, словно в насмешку, оставил его жить.
  

Республика Укрунар

   Всего от радиации в разной степени пострадало около миллиона котов. Все они стали потребителями лекарственных средств фармацевтической компании Угнара и Чарта. Иржин превратился в мёртвый город. Стычки между войсками, верными действующему президенту, и войсками, поддерживающими его соперника, не прекращались, что питало оружейную промышленность тех же Угнара и Чарта. Рост аморальных ценностей и напряжения в обществе приводил к колоссальному спросу на наркотики, и подпольные заводы Угнара и Чарта, почти не скрывая своё местоположение, едва успевали справляться с наплывом заказов.
  
   Это был блестящий "дуумвират" - так называли союз двух бизнесменов в прессе. Один обеспечивал нерушимое политическое прикрытие, а другой - претворял в жизнь дерзкие бизнес-идеи. Это были Чарт Сатанов и Угнар Дубовский. Они купили целую страну, были в ней полноправными хозяевами и делали в ней всё, что хотели. Они любили слова "революция", "демократия", "свобода" и "война за права кота". Именно эти категории, будучи из теоретических высот воплощенными в повседневную реальность, приносили им невиданные прибыли.
   Несмотря на гражданскую войну - если бы не смерти невинных жителей, больше походившую на дешёвую опереточную постановку, коей она и была по сути - теле- и радиоканалы исправно транслировали множество развлекательных передач, почти в каждом эфире упоминая сомнительные достижения новых национальных героев: Чарта и Угнара. Они обожали славу. Сатанов имел её и раньше, а вот Дубовский с радостью вышел из тени. Ему теперь некого было бояться. Народ же быстро забыл трагического продюсера "Подиум-шоу", и с жадностью перекинулся на новые порции свежего блеска и радужной мишуры, безумной какофонией доносившиеся из динамиков и с экранов телеприёмников.
   "Это вакханалия дьявола!" - так обозначил происходящее один известный деятель святой церкви. Шальная пуля во время перестрелки на улице сразила его наповал.
   Продолжали раздаваться громкие голоса глубоко моральных и нравственных котов. Но их участь также была незавидной.
   Журналисты, формально обладающие свободой слова, были жёстко ограничены рядом правил и предостережений. Самое лучшее, что могло случиться с нарушившим негласные предписания - увольнение с работы. Худшее же произошло с г-н Гонувадзе.
   Заключив трудовой договор с каналом Чарта - впрочем, у него не было особого выбора, ибо все центральные телеканалы принадлежали либо Чарту, либо Угнару - Гонувадзе заинтересовался рядом мутных, как стоячие воды лесного озера в осеннюю пору, махинаций с оружием. Настырный журналист отказывался верить официальному отчёту военных властей. Те в нём сообщали, что новейшие дорогие виды вооружения, коих в мирном Укрунаре отродясь не было, поставляются за счёт финансирования из скудного государственного бюджета. Г-н Гонувадзе в прямом эфире выразил свои обоснованные сомнения относительно достоверности этих данных, что привело к переполоху в обществе. Его вежливо предупредили, что неуёмная тяга к истине и справедливости может очень многим навредить. Не обращая внимания на предостережения, он начал проводить расследование, и так эффективно и успешно, что вскоре приблизился вплотную к Тантаре - тёмной лошадке в бизнесе Угнара Дубовского. Выбора у последнего не оставалось. После убийства, труп г-на Гонувадзе расчленили и выбросили на корм волкам в глухом лесу. Но случился казус. Хищники пренебрегли некогда светлой головой журналиста, и её нашёл грибник. Впоследствии разгорелся большой скандал, в котором Чарта и Угнара называли заказчиками убийства, но существенного материального ущерба "дуумвират" не понёс. Про репутацию же он беспокоился не сильно, находясь под защитой двух формально враждующих между собой армий.
   Чарт и Угнар были без ума от самих себя и своей известности. Они упивались ею, как жадные алкоголики. Они любили разврат и не стеснялись этого. Именно они диктовали моду на распущенность и вседозволенность.
   Угнар купил самую дорогу яхту в мире. Она обошлась, по его мнению, недорого - около пятисот миллионов. На ней, как, впрочем, и в уже обретшем скандальную славу клубе "Пандониум", частенько устраивались оргии. На них приглашались операторы и фотографы, и потом шокирующие кадры совокупляющихся обнажённых тел со скоростью света облетали все бульварные издания планеты. Когда коты во многих регионах бедствовали, ибо их дома и инфраструктура их городов были разрушены войной, богачи устраивали фонтаны из дорого вина, возводили особняки-крепости с потолком и полом из золота и купались в шампанском или молоке человеческих матерей. После всего этого они выходили на трибуны, окружённые сотнями сервалов из личной охраны, и вещали о равенстве и демократии.
   Чарт отличился тем, что на берегу моря возвёл самый большой дворец за всю историю континента. Зодчество Рандийских махарадж, всегда славившееся неуёмной роскошью, блекло перед фантазией и возможностями укрунарского олигарха. Здание, словно могучая птица, раскинуло свои крылья над живописным обрывом, о который изумрудными брызгами разбивались могучие волны.
   Длинные крылья эти были увенчаны ротондами со скульптурами мифических существ. Центральную часть дворца, состоящую из четырёх этажей, украшала круглая башня со шпилем в готическом стиле. Внутри всё блестело и переливалось. Древние Киврассийские цари не ведали такого благолепия.
   В главном холле посетителя приветствовала статуя самого хозяина. Она была столь исполинских размеров, что напыщенные гости, словно перед олицетворением божества, опускали головы, ощущая себя пигмеями рядом с этим повелителем финансового мира. Сотни спален, залов, приёмных, десятки кабинетов, различающихся по цвету и внутренней отделке, несколько кинотеатров, бассейнов, тренировочных залов, бункер, оснащённый ядерным реактором и способный выдержать прямое попадание атомной бомбы, собственные флот, состоящий из десятка кораблей, яхт и двух субмарин, автопарк, содержащий модели люксовых автомобилей - всё это называлось Южной резиденцией Чарта. Сооружения были способны выдержать осаду целой армии, а в случае необходимости они могли скрыть в своих недрах владельца и его семью. Последняя была немногочисленной, и состояла из дряхлеющей жены, коей Сатанов предпочитал стройных моделей, и сына-наркомана, на коего отец давно перестал обращать внимание, переложив заботу о нерадивом чаде на свою службу безопасности.
  

13 часов 30 минут

Южная резиденция Чарта, полуостров Автономной Республики Крам

   Нижеследующая беседа происходила среди великолепных интерьеров и лирических морских пейзажей, открывающихся с одной из террас дворцового комплекса.
   - Нанди Наруев со своей концепцией безнасильственной войны уже много крови нам попортил, - Угнар Дубовский повёл в сторону бокалом с играющим шампанским.
   Он был почти наг, и крепкое тело ласкала хрупкая кошечка, своими едва ощутимыми движениями будоража плоть.
   - Ты прав, но преждевременная спешка может нам только навредить, - Чарт оценивающе разглядывал двух страстно целующихся возле мраморных перил лесбиянок. Над их головами вился виноград. Душистые сочные ягоды тяжёлыми гроздьями свисали с веток.
   - Лола! - наконец, позвал он.
   Идеально сложенная тигрица приблизилась к Сатанову. Она опустилась на колени и взяла его половой член в рот. Минет она делала мастерски, двигаясь всем телом, ловко скользя языком по чувствительным зонам.
   Слегка постанывая, Чарт произнёс:
   - Нанди известен в соседней Рассирии. У него тесные дружественные связи с их правительством и президентом. Его убийство может стать последней каплей...
   - Когда чаша будет переполнена, они выполнят угрозу и введут сюда международный контингент миротворцев под своим предводительством, - закончил за него Угнар, отпив из бокала.
   - Это поставит крест на нашем с тобой процветании, и я ничего не смогу изменить...
   Охнув от волны наслаждения - всё-таки не зря он потратил десять минут своего дорогостоящего времени на устройство модельной карьеры Лолы - Чарт вдруг воскликнул:
   - Давай сделаем в Москавере революцию!
   - Какую? - не сразу сообразил Угнар, который не слишком хорошо разбирался в политических тонкостях.
   - Красивую, дружище! С представлениями и спецэффектами. Сколько у нас всего денег?
   Угнар задумался, подсчитывая активы, потом сказал:
   - Около трёхсот миллиардов.
   - Эх... - картинно вздохнул Чарт. - Когда мы дойдём до триллиона, я буду считать, что жизнь удалась.
   Чарт задумался. И план созрел в его голове почти мгновенно. Лола ощутила, как во рту ослаб пенис хозяина, но через мгновение он вновь напрягся, сделавшись, как и прежде, твёрдым, словно камень.
   - Дорогой Угнар, и ты считаешь, что, располагая такими капиталами, мы не в состоянии свергать правительства?
   Дубовский криво усмехнулся и самодовольно процедил:
   - Мы можем всё.
   - Вот именно! Рассирия имеет куда больше ресурсов, чем Укрунар. О...
   Мурашки пробежали по его коже, когда Чарт оценил открывающиеся перед ним перспективы.
   - Как я не догадался об этом раньше? - спросил он сам себя. - Хорошо. А какие деревья наиболее распространённые в Москавере? - повернулся он к другу.
   - Берёзы, - пожал тот плечами.
   - Берёзовая революция! - Чарт откинул назад роскошную гриву и приоткрыл рот, обнажив тем самым хищный оскал своей пасти. - А Наруева припугни. Пусть не забывает, кто хозяин его жизни.
   Он уставился на двух молоденьких ягуаров-подростков с противоположной стороны террасы, предающихся любовным утехам на мягком ложе в окружении бархатных подушек. Они уловили его взгляд, поняли, что от них хотят, и мягкой упругой походкой приблизились к Чарту. Теперь с ним работали трое. Не было участка на теле его, который не плескался бы в океане наслаждения. Снова и снова Чарт осознавал, насколько он всемогущ.
  

Республика Укрунар

   Ашара подобрали отправившиеся на его поиски активисты НКВЕ. Он был подавлен, постоянно жаловался на головные боли и тошноту.
   Сайгуров распустил военные части, разрешив солдатам и их командирам отправиться по домам и больницам. В своём распоряжении он оставил один полк, с которым и отбыл в место его дислокации на Востоке. Он понимал, что война вскоре продолжится с новой силой. С ним уже связывался Яковский, выражал сожаление и обещал всяческую помощь. Он несколько раз повторил, что намерен идти до конца и готов платить любую цену. Между тем, Юровский и его приспешники обвинили Сайгурова и самого Яковского в подрыве Темнесткой электростанции. Новая искра пробежала между старыми противниками - и разразилась гроза.
   Ашар же отлёживался дома. У него нашли лучевую болезнь. Её результатом было скорое развитие раковой опухоли. Ашару сделали операцию, но состояние юноши продолжало ухудшаться. Врачи не могли спасти ему жизнь. Ашару об этом не говорили, но он всё прекрасно понимал, держался молодцом и внешне никак не выказывал страхов и тревог, бередивших его ум туманными ночами.
   Его отец не оставлял своей общественно-политической деятельности. Количество его сторонников росло. Незаметно он становился влиятельной фигурой на политической карте идущей ко дну страны.
   Он жил в квартире в центре Кивая. Его жена, дочь и больной сын, не стесняя друг друга, размещались в четырёх просторных комнатах. В праздничные или выходные дни к ним приходили друзья и родственники. Они пели песни под аккомпанемент фортепиано или гитары, горячо спорили и обсуждали последние события в Укрунаре и соседних государствах. Родители, понимая, что смертельный исход для сына неизбежен, старались окружить его заботой и тёплой, дружественной атмосферой.
  

Город Кивай, республика Укрунар

   В гостиной жарко пылал камин. В нём задорно потрескивали поленья. Лайла играла на рояле грустный мотив старинного романса, а роскошный барс Ван Ростовский, актёр столичного театра и давнишний друг главы семейства, трогательно пел. Когда прозвучали финальные аккорды, присутствующие громко и чистосердечно зааплодировали.
   - Как прекрасно, что в это смутное время коты ещё ходят в театры! - воскликнула пятнадцатилетняя Рина, дочь Наруева. Она была тайно влюблена в красавца Ростовского, и, где-то прослышав о его страсти к модному фасону, придумала носить разноцветные платки, которые десятками художественных способов оборачивала вокруг своей долговязой шеи в наивной надежде привлечь внимание кумира.
   - О, да. Я сам удивляюсь, но залы почти всегда полны, - сказал он.
   На столе дымился самовар, и Лайла подошла разлить всем изумительно пахнущий чай. К нему прилагались ею приготовленные пирожные.
   - Скажите, а вы не боитесь выступать? - допытывалась Рина.
   - Нет, - замотал головой Ростовский. - Я ни о чём не думаю, кроме своей роли. Полагаю, что даже случись что, у меня не будет времени испугаться.
   - Какой вы храбрый!
   - Я? Помилуйте! - Ван удобно расположился за столом и, закрыв глаза, провёл носом над чашкой чая. - Вот кто действительно храбр, так это ваш отец, Рина.
   - Садись, дорогой, - позвала Лайла.
   Нанди поднялся из мягкого круглого кресла под торшером и занял отведённое ему место за столом. Он был консервативен и никогда не менял своих привычек: пользовался одними и теми же приборами, принимал неизменно ровное - будто аршин проглотил - положение во время еды, читал вечернюю прессу и любил хорошую беседу за чашкой чая.
   - Ему постоянно что-то угрожает, но отец упрям и безрассуден, - донеслась из угла комнаты критика сына.
   После операции ему было тяжело ходить, и поэтому он предпочитал избегать лишних движений. Мать подала ему угощение на подносе позапрошлого столетия с фамильными вензелями дворянского дома Наруевых.
   - Ты не справедлив, - возразил Нанди, беря в лапы горячий фарфор. - Ребята из Конгресса очень бдительны, и я всецело им доверяю. К тому же, какой смысл будет в том, что я делаю и говорю, если, как последний проходимец, окружу себя толпой телохранителей? Наша задача - посеять в сознании граждан мысли о тщетности и бесполезности войны. Мы хотим объяснить им, что убивать друг друга - занятие глупое и лишённое смысла.
   - Так ли уж нужна сейчас идея отказа от насилия? - усомнился Ростовский. - Всё равно страну и дальше будут разрывать на части, потому что это выгодно. Если какой-нибудь, скажем, каракал, послушает тебя и примет твои идеи, выбросив оружие, а к нему разрушать дом придёт, скажем, сервал из враждебного лагеря, то что произойдёт? Ты воспитываешь потенциальных беспомощных жертв для сильных хищников!
   - Не так буквально! - поморщился Нанди.
   Он знал, что его приятель аполитичен и всецело погружён в мир искусства. В другом случае он бы вспыхнул, как спичка, и набросился на собеседника с гневной речью, обличающей его недалёкость. Но сейчас он стал терпеливо пояснять:
   - Естественно, кот обязан оборонять себя и свою семью. Можно сказать, что это его долг. Но он не должен сам идти в наступление, не должен принимать участие в братоубийственной войне, не должен превращаться в безвольную куклу в руках олигархов. Что может быть ценнее жизни? Никакие лозунги свободы и демократии не заменят величайшего дара жизни!
   - Тут ты прав, - горько вздохнула Лайла и перехватила укоризненный взгляд Ашара.
   Раздалась мелодичная трель звонка у входной двери, и она поспешила открыть. На пороге стоял Дан Карелли, друг детства Лайлы, профессиональный военный в чине полковника, полный оптимизма и уверенности в завтрашнем дне ирбис, негласно и добровольно обеспечивающий безопасность Нанди. В правой лапе он держал завернутую в фольгу бутылку шампанского.
   - Проходи, - расплылась она в улыбке.
   Все дружно приветствовали новоприбывшего. На столе появился ещё один прибор. Бутылка была с весёлым смехом откупорена. Пробка, шипя, ударилась в стену и покатилась по паркету.
   - Что твориться на фронте? - спросил Нанди, обращаясь к Карелли.
   - Если бы я мог определить, где он находится, - посерьёзнел тот. - Сегодня к городу подошли боевики "СС" во главе с их предводителем Тягниногом. Это настоящие разбойники, жестокие и беспринципные. Они хотят свергнуть своего бывшего союзника Юровского. Конечно же, им оказали достойное сопротивление. Бой ещё идёт, как вы можете слышать. Поэтому я у вас задержусь ненадолго - после полуночи со своим полком мы ударим им в тыл.
   Лайла приблизилась к окну и отодвинула штору. На улице вечерело. Оранжевый солнечный диск плавно опускался за ломанный горизонт городских крыш. Чрево мегаполиса разносило эхо отдалённой канонады. На улице внизу зажглись фонари, выхватывая из сумерек фигурки спешащих прохожих.
   В дверь громко и настойчиво постучали. Гостей никто больше не ждал, поэтому Дан, заученным движением выхватив из кобуры пистолет, осторожно боком приблизился к ней и, выждав немного, посмотрел в глазок. На лестничной площадке никого не было, и он отпёр замок.
   Прямо перед дверью лежала мёртвая крыса. К ней был прикреплён белый лист с короткой надписью. Дан нагнулся и прочитал её: "Не хочешь оказаться с ней рядом? Сиди дома!". Нанди был за его спиной, и тоже всё видел. Крысу выбросили в мусоропровод, и все вернулись в гостиную.
   - Тебе нужно отказаться от завтрашнего выступления на митинге, - категорически сказал Карелли.
   - Нет, - отрезал Наруев.
   - Это не двусмысленный намёк, - указал в сторону входной двери полковник. - Сегодня они ещё предупреждают, а завтра начнут действовать.
   - Чтобы я испугался каких-то хулиганов? - Наруев стукнул кулаком по столешнице.
   - Дайте мне время. Я найду их, - уверял Карелли, но Нанди был непреклонен.
   Он не хотел воспринимать никаких аргументов, и на следующее утро на машине, принадлежащей НКВЕ, отправился на Договорную площадь, где выстраивалась колонна Мира. Вместе с ней он прошествовал к площади Марок, а оттуда поднялся к Аграпейской площади, и произнёс там вдохновительную и эмоциональную речь. Он рассказал о вчерашней угрозе, услышав в ответ недовольный ропот своих сторонников.
   И в этот момент раздались выстрелы. Стрелял невзрачный кот в сером плаще, подобравшийся близко к трибуне. Но его пули не достигли цели. Махил Даро, молодой член НКВЕ, всецело преданный делу и благородному вождю, защитил Наруева своей грудью, молниеносно среагировав на угрозу за секунду до того, как убийца нажал на спусковой крючок своей "Бранетты". Окровавленный, он рухнул на асфальт, а преступника связали и передали в лапы полиции.
   Вечером на конспиративной квартире, за круглым столом, над которым висело тусклое бра, состоялось совещание Нанди и его ближайших соратников.
   - Вы должны переехать в другое место, такое, о котором никто, кроме преданных котов, знать не будет, - сказал Карен Тагарский, пожилой леопард, ответственный за связи со СМИ.
   - Ты не будешь перемещаться по городу без охраны, - добавил присутствующий здесь же Карелли.
   - Кажется, меня никто ни о чём не спрашивает, - собирался возмутиться Нанди, но Катара Марман, бесценный организатор и просто очень обаятельная толстушка пума, погасила его гнев, примирительно сказав:
   - Вы очень важны для всех нас. Ваш вклад в историю достойно оценят потомки. Но ваша миссия далека от завершения. Для того, чтобы все задачи были успешно выполнены, для того, чтобы вы и ваши друзья, а также все, кто верит вам и следует за вами, увидели мирный рассвет нового дня, вы должны оставаться целым и невредимым, как всегда бодрым и полным сил.
   Нанди опустил голову. Он знал, что в её словах нет ни капли лести, он адекватно оценивал значение той роли, которую играл в обществе, пытаясь мирными средствами остановить кровопролитие, он также понимал, что вопреки протестам упрямого и волевого характера, ему придётся подчиниться требованиям друзей.
   - Хорошо, - произнёс Наруев после короткой паузы. - Где мы будем с семьёй жить?
   - Позволь пригласить гостя, о котором я тебе говорил. С ним меня познакомил твой сын, и, честно признаюсь, никто доселе на меня не производил такого сильного впечатления. Он уже ждёт за дверью, - сказал Тагарский.
   - Ты уверен, что ему можно доверять? - настороженно спросил Карелли.
   - Да, - без колебаний ответил ему Карен. - Он служит миру также, как и мы.
   В комнату вошёл Ван Арасов. Он был одет в шерстяной жакет и опирался на трость. Слегка поклонившись и представившись, он сказал:
   - Я возглавляю Укрунарско-Рассирийскую культурную миссию. Наша цель - оберегать все ценности кошачьей цивилизации, в том числе и от самих котов. Мы судим о коте по его действиям. И ваши действия вызывают у нас восхищение. Нет ничего ценнее жизни! Верность этому постулату вы подтверждаете практикой. Ашар, с которым мы бок о бок лечили раненых во время сражения за Иржин, демонстрировал нерушимую приверженность идеалам отца. Я искренне восхищаюсь вашим семейством!
   Наруев сразу распознал в Арасове благородное происхождение. В его речи чувствовались внутренняя сила и непоколебимая уверенность. Нанди проникся уважением к гостю, но внешне этого никак не выказал и сдержанно сказал:
   - Благодарю.
   - Ввиду этого мы решили оказать вам содействие, - продолжал Арасов. - Есть район, где вы будете в полной недосягаемости для врагов.
   - Где же это? - спросил Карелли.
   - Крунёвка или закрытый сектор А.
   - Но его захватили люди, - сказала Катара.
   - Люди не представляют никакой угрозы для тех, кто понимает их язык и делает для них добро. Они беспощадны лишь тогда, когда коты разрушают их логова, уводят их женщин в сексуальное рабство и убивают их детёнышей ради нежной кожи и ярких роговиц глаз, - сталью звучал голос Вана.
   - Вы хотите сказать, что можете положительно воздействовать на людей, нейтрализуя их агрессию? - выразил свою мысль Нанди.
   - Да.
   - Я согласен, - неожиданно для соратников сказал он.
   - Хорошо. Соберите необходимые на первых порах вещи. Завтра рано утром я за вами пришлю машину.
   - Я с ним поеду, - заявил Дан Карелли.
   - Как вам будет угодно, - согласился Арасов.
   Он выполнил своё обещание, и Нанди Наруев с Лайлой, Ашаром и Риной, сопровождаемый преданным полковником и молчаливым телохранителем Арасова, львом по имени Гакилла, отправился в Сектор А. Со стороны города все въезды и выезды из него контролировались военными, поэтому внедорожник с эмблемой Укрунарско-Рассирийскую культурной миссии на борту - три малых круга в круге большом, - проник на территорию Сектора через лес.
   Тут солдаты, расположившиеся на вышках с прожекторами, были не столь бдительны. К тому же военные привыкли, что в закрытую зону постоянно наведываются разные экологические и научно-исследовательские организации, сталкеры и просто мародёры. У них был приказ оборонять окружающий мир от "зоны отчуждения" как её нарекли в простонародье, но отсутствовали чёткие указания насчёт охранения "зоны" от окружающего мира. В первые недели после захвата Крунёвки человеческими животными мэр Чиновицкий под давлением высоких чинов из Аграпейского союза постоянно присылал проверочные комиссии, и солдаты-контрактники, специально отобранные из элитных частей, исправно несли свою службу, да так, что и мышь незамеченной не могла проскочить. Но потом в суете политического кризиса и гражданской войны все забыли о Секторе А, и контрактников заменили срочниками, которые в основном следили за порядком на городских его рубежах. Коты в подавляющем большинстве своём боялись этого гиблого места, где регулярно пропадали безрассудные искатели приключений, откуда ночами доносился жуткий вой и где блуждали отсветы пламени в лабиринтах полуразрушенных зданий.
   Нанди никого не заметил на улицах. Но они и не казались ему заброшенными. Мусор - камни, осколки стен, сгоревшие автомобили - либо вообще отсутствовал, либо был собран в отдельные кучи. Повсюду виднелись следы пожаров. Не было дома, который бы не пострадал от них. Бесчисленные высотки оплавившимися свечами упирались в серый небосвод. Чернеющие провалы выбитых окон местами были аккуратно заложенны листами железа или кирпичами.
   Джип затормозил перед опрятным на вид особняком. Он стоял в ряду таких же домиков, расположившихся в тени деревьев через дорогу от зубчатой стены многоэтажных зданий, и, в отличие от своих соседей, почти не пострадал. Домиков было совсем немного, и они представляли собой узкую полоску каким-то чудом не застроенной небоскрёбами земли.
   - У меня такое ощущение, что мы находимся на дне грязного и запущенного колодца, - сказала Рина, оглядываясь.
   - Но в этом колодце вы в безопасности, - рассудительно заметил Арасов.
   - Неужели? - Карелли потянулся за пистолетом, одновременно указывая на двух человек женского пола, смирно ожидающих новоприбывших котов возле крыльца особняка.
   - Не надо, - успокоил его Ван. - Они совершенно безвредны. Пойдёмте!
   Приблизившись к людям, он их представил:
   - Это Кара и Вара, которые будут помогать вам. Они близнецы, но у Вары на руке есть родимое пятно в форме цветка лотоса. Оно и станет для вас отличительным признаком, - начал рассказывать Арасов. - Люди прекрасно нас понимают. Мы также в состоянии разобраться в их основных нуждах. С людьми легко договариваться, если только вы не делаете им больно. И ещё. Это самые преданные существа на Самаре.
   - Хм, - Карелли критически рассматривал женщин. - А если другим людям захочется напасть на Нанди? Эти две самки разве смогут его защитить? - спросил он.
   - Ничего подобного не произойдёт. Все вожаки округи предупреждены о вас, и даже на расстояние выстрела не приблизятся к вашему дому, - отрезал Арасов.
   - К тому же, люди никогда не рассматривали котов как своих врагов, - добавил он, уже обращаясь к Наруеву. - Их философия очень близка к вашей, Нанди. Они не хотят воевать.
   Ашар, опирающийся на костыль, фыркнул:
   - Конечно! И поэтому они захватывают целые районы и убивают всех его жителей.
   - Не судите о том, чего вы не знаете, - возразил Ван, и от тона его мурашки пробежали по спине молодого леопарда. - Люди реагируют на наше к ним отношение. Они хотят жить, притом требует очень немного, а мы не даём им и этого. Если бы у вас отобрали семью, разрушили домашний очаг и выбросили в чистое поле - что бы вы делали? Неужели бы продолжали умиляться гламурной цивилизацией, выплюнувшей вас словно переработанную биомассу? Люди осведомлены о том, что такое революция.
   - Если они попытаются её совершить, то коты окажутся неподготовленными и, скорее всего, уйдут со сцены истории, - произнёс Наруев.
   - Слабый должен отправиться в небытие - это закон жизни Мироздания, - заключил Арасов, и продолжил. - На всякий случай с вами останется Гакилла. Я опасаюсь не людей, а хитрости ваших врагов, Нанди.
   Ашар скептически посмотрел на Гакиллу.
   - А его самого не стоит опасаться? - спросил он.
   - О, нет, - улыбнулся Ван. - Несмотря на суровый внешний вид, он обладает доброй душой. А его физической силе позавидовали бы выдающиеся спортсмены. К сожалению, он долго использовал её не в том русле, в котором следовало бы, но теперь нашёл свой путь. Уверен, он будет для вас верным стражем.
   - Увидим, - по-прежнему недоверчиво пробормотал Ашар.
   - Что ж, хватит споров, - приветливо сказал Арасов. - Проходите и устраивайтесь.
   Рина пристально посмотрела на него и, когда все исчезли в проёме парадного входа, спросила:
   - Кто же вы такой?
   Ван улыбнулся.
   - Обыкновенный гражданин нашей многострадальной Родины, - сказал он.
   - Но почему мне кажется, что вы старше всех нас, даже древнее этого города?
   - Мы воображаем лишь то, что может иметь место, а другого не дано, - глядя прямо ей в глаза, ответил Ван.
   Он потрепал Рину по плечу и направился к джипу, из которого Кара и Вара заканчивали выносить чемоданы своих новых хозяев.
   Наруевы скоро обосновались на новом месте, и оно им даже чем-то начало нравиться. С человеческими женщинами они поладили, организовали повседневный быт и перешли к изучению нравов окружающего мира.
   Как и говорил Арасов, о котором больше никто ничего не слышал, люди-чужаки обходили дом стороной. Нанди видел вдали отдельных особей, а порой и целые стаи. Они вели себя организованно, так, как могут поступать только мыслящие существа. Вопреки распространённому о них представлению, люди не любили тьму. Они умели разжигать огонь, и ночи напролёт в занимаемых ими помещениях горели костры. В тёмное время суток они никогда не перемещались в одиночку; один из членов группы всегда нёс факел. От холода люди научились прятаться в шкуры лесных зверей или в ткани, найденные в разорённых кошачьих жилищах.
   Не раз на глаза Наруевых попадались и громадные волко-собаки, наводившие ужас одним своим видом. Люди их приручили. Рине удалось рассмотреть, что новоявленный человек разумный - теперь в их семье только так людей и называли - питается не за счёт одной охоты. Ему было ведомо собирательство. Он разводил свиней.
   Последнему факту Нанди несказанно удивлялся. Он без конца задавал себе один и тот же вопрос: "Кто эти существа?". В его обществе бытовало мнение, что человек - это физически более развитое эволюционное ответвление обезьяны, в изобилии водившейся в южный тропических лесах. Но на самом деле происходило нечто другое, нежели простое деление вида. На глазах Нанди зарождалась примитивная цивилизация. Трагедия состояла в том, что цивилизация кошачья этот факт не признавала, чем обрекала себя на войну с сильным и беспощадным противником. Если учесть тот факт, что мир раздирали конфликты и противоречия, то шансы котов противостоять революции видов резко уменьшались.
   Обо всём этом Нанди говорил публично. В город он выбирался либо через систему подземных ходов, либо его забирал бронированный "Храммер" Карелли. Возле Наруева всегда находились профессиональные охранники. Они внимательно следили за каждым его движением. Имели место покушения на Нанди в его доме, но все они были пресечены людьми, разорвавшими на части киллеров-сервалов, решившихся переступить черту "зоны отчуждения". В городе Нанди был крайне осторожен, и это также несколько раз спасало ему жизнь. Его "движение мира" набирало всё большую популярность. Он призывал к объединению страны и союзу с людьми.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"