This made for the future with all hopes of my heart.
							


Я расту -
Над собою, тобою, над миром,
Разливаю себя эликсиром,
Просыпаюсь в холодном поту,
Плавлю радостный крик этиленом,
Над просторами дикой вселенной
Устремляю себя в пустоту.

Старым пламенем, горем разрыва
Ты уходишь, забавы тая,
Отнимая и вьюгу, и ливень.
Погоди, посмотри на меня!
Отжигаешь усталые россыпи,
Растворяясь в безвечной тиши.
Твои слезы - осенние росы.
Посмотри на меня, не спеши!
Не плети отчужденных объятий!
Не зови меня вновь за черту!
Твои руки мне дарят проклятье.
Посмотри на меня! Я расту!

В поле диком умоешься ливнем,
Как бы светлая в облачной мгле;
Если ты - треугольник, я - линия.
Я наброшу на камешки плед.
Я расту! Ты купаешься в горе,
Мне ж - до лампочки все твои сны.
Я пускаю в изжитье корни,
Мне потемки души не страшны.
Как расту! Головою по звездам,
Словно колоколом по степям!
А тебе надоел даже воздух,
И тебе захотелось к богам,
Но тебе - лишь бы плюнуть мне в ноги,
Чтобы след мой простил суету.
Тебе даже и мелочи много.
Я же с каждым моментом - расту.

Что ж ты плачешь? Тебе ли терзаться?
Ты ли била по струнам рукой?
Ты ли гибла в ожоге оваций?
Я тонул. Кто был рядом со мной?
Ты не веришь, что я тоже выжил,
Хоть я плакал, как дождь в сентябре.
И опять я узнал, что на крышах
Мы прожили еще один бред;
Что и в окнах - такая же осень,
Как меж нами когда-то была;
Что ты снова меня не попросишь
Разорвать твою грусть пополам.
Просто ты - отрешенное быдло,
Ты привыкла жить в этом бреду.
Я запомнил, как все это было:
Ты завидуешь, как я расту.

А однажды ты вспомнишь, и снова
Боль забьется, сердца теребя,
И поймешь, что под тенью сосновой
Я все время был ВЫШЕ тебя.
2003


Все на бой! Горят знамена!
Пыль взрывая под собой,
Рвется разум пробужденный:
Бей невзгоды! Все на бой!
Впереди - одни рейхстаги,
Позади - одна пурга.
Под пурпурным полем стяга -
Все на бой! Дави врага!
"Слышишь? Вмажь ему по роже!"
Прешся прямо в тишину.
Так когда-то в вечной дрожи
Уходили на войну.
Так когда-то грязь топтали,
Защищая сердцем тыл.
Нынче - бой души и стали!
Что для боя сделал ты?
Что сделал для победы?
В этой утренней глуши
Нам покоя не изведать.
Что ты сделал для души?
Что ты вырвал, смял и бросил,
Чтоб душа твоя жила?
Пики - в небо! Стопы - в росы!
Все на бой! Лети, стрела!
Бейся! Стражди! Сердце тонет.
Будет вечен этот бой.
За любовь и право помнить
Ты воюешь
	Сам с собой!
2003


А над обрывом - вечное поле,
И в этом поле, желтом до боли,
Чьи-то ладони лаской дурманят
И обнимают в сером тумане.

Поле без грусти, поле без края,
Кто в тебя верит? Кто тебя знает?
Кто околдован солнечной рожью?
Кто обезумел сердцем до дрожи?

Кто так беспечен, что хоть упейся?
Я опоздал к тебе ровно на месяц,
Я остудил свои чувства в морозе,
И мое сердце поезд увозит.

Я отзадорил, грустью плескался.
Время приспело. Время расстаться.
Плачь, мое поле, колос терзая.
Ты будешь рядом. Я не узнаю.

Я не увижу слез твоих горьких -
В них небеса превращаются в море,
В них так безбрежна тихая осень,
В них мое солнце к черту уносит.

Вечное поле, страстное поле!
Кто тебе ласку снова напомнит?
Кто тебя выпьет на бездорожье?
Кто удивится, сладость встревожит?

Ветер бушует. Вечер ревнует.
Льется тоска, моё сердце волнуя.
Я недоплакал самую малость.
Мне твоя рожь по наследству досталась.

Но - я уехал, ситцем опутан,
И мои сны расплескались как будто.
Но в этой злобе и в этой боли -
Помни меня, мое желтое поле.
2003


Было ли вечное превоплощение?
Было ли первое стихотворение?
Все эти зори, раскрытые окнами,
Все эти мутные чувства и коконы?

В чем же ошибка, которая спрятана?
Нам наши жизни уже не приятны.
Нам из войны не добраться до мира.
Нас наша гордость навек приручила.

Город зажался, предчувствуя бойню.
Нам в этой бойне живется достойней,
И непролитая кровь беспокоится:
Может быть жизнь никогда не устроится?
Кем это слыхано?
Где это видано?
Было ли, чтобы мы все стали быдлом?
Время, останься со мною до выданья.

Время, не плачь. Это я тебя выдумал.
Выдумал в страхе за старые шорохи,
В страхе от взрывов душевного пороха,
От удовольствия вечноскитания,
От этих гулов, когда мы расстанемся.

Поле, не плачь, если бойни бесчисленны,
Если тебе не доводится выспаться,
Если в тебе сотни невинных -
Поле не плачь.

Это я тебя выдумал.

Может и проще казаться непонятым.
Все свои чувства в забвеньи потопим мы.
Все свои полчища, тонны оружия
Спрячем в беспечном покое содружества.
Плачешь взахлеб, незачатый ребенок?
Все твои вздохи хрипят ослепленно?
Плачешь, безумие, мрачная Гидра?
Тише.
Не плачь.

Это я тебя выдумал.

Прем в безмятежности полного вычура,
Всплеском смывая всю замкнутость выстрела.
Войны не вечны. В них нет окончания.
Мы утопаем в вуали отчаянья.

За обезумевших, чувствуя страх,
Боже, ты тоже тонешь в слезах?
Плачешь о том, что исхода не видно?

Боже не плачь.
Это я тебя выдумал.

Я возвращаюсь в пустое безделие.
В этом безделии, на самом деле,
Мы одиноки, кто нас ни любит.
Мы одиноки в сети самолюбия.
Наша война - погребение равенства.
Нам от нее никогда не избавиться.
Выхода нет, и спасенье не видимо.

Бог есть война.

Это он меня выдумал.
2003


Апрель.
Зима еще в разгаре,
Еще гудят колокола.
Я горсть зимы тебе оставил,
Когда ты в яблони ушла;
Когда цвели твои березы,
И птицы пели, и уже
Прошла пора твоих морозов -
Я все снега собрал в душе.
Собрал - и выстроил сугробы,
Нагородив пурги туман.
Я был безоблачным и добрым -
Ты думала, я просто пьян.
Ты думала, что я испуган
Безликим, черным вороньем.
Я ждал, что будем мы вдвоем.

Апрель.
Я спрятал шорох вьюги,
Чтоб не мешала горевать.
Ты жалость в угол - от испуга,
Что смог тебя очаровать,
Что я привлек тебя словами,
Что стал нужнее, чем вода.
Я ждал, что будет завтра с нами -
Метель кусала провода.
Метель гуляла по подъездам,
И мы согреться не могли,
И было для беды не место
На нашем уголке земли,
Не место разочарованьям
И горьким крикам в пустоте,
Мольбам, нелепости признаний.
Мы просто подошли к черте.

Там, за чертой - Апрель! Безумец!
Апрель, каких не видел свет!
Он шел по лабиринтам улиц,
Кивая молодой траве;
Он улыбался удрученно,
Что снег не спрятан в погреба;
Что листья сумрачного клена
Он в кучи пепла не сгребал;
Что и ольха свои улыбки
Не затаила в глубине;
Что он пришел лишь по ошибке,
Когда еще не стаял снег.

Апрель.
Колодцами терзая,
Ты озаглавишь мой исход.
Ты вся - холодная такая,
Но отогреешься вот-вот -
Я жду ручьев твоих гремучих!
Я жду косматых камышей!

Но я тебе бескрайне скучен:
Я все снега собрал в душе.

Я ждал.
Осоки и оскалы,
Обивки, снасти, купола -
Мне всех богатств сегодня мало.
Хочу, чтоб осень не пришла.
Хочу, чтоб мы не знали горя,
Не верили в "исхода нет" ...

Но ты мне снова скажешь:

	"SORRY,
Передавай весне привет."

Весна? Ну что за извращенка!
Всю жизнь свою сведя с ума,
Я, как Евгений Евтушенко,
Живу на станции "Зима".

Зима на сотни километров.
Мерцает снег. Искрится лед.
Меня твои порывы ветра
Сбивают точно птицу - влет!
Зима - на годы, без прощенья;
Без апелляции, без сна;
Без золотого оперенья;
Без рвов, окопов и канав;
Без утлой рухляди, без соли;
Без позолоты куполов;
Без смеха до душевных колик;
Без аппетита и костров.
Зима, печальная такая,
Зачем тебе моя вуаль?
Тебя я встретил где-то в мае.
Ты рядом. А уже - февраль.
Уже осточертели версты,
Уже приелась похвала.
Я жду июлевую россыпь.
Я жду трещание стола,
Ломящегося от продуктов;
Кто хочет - тот смелее в круг!

Уже прошли вторые сутки,
И я, наверно, не умру.
Наверно, выживу.

Напрасно.

Апрель.
Гуляем допоздна.
Мне лишь одно в тебе не ясно:
Зачем ты мне была нужна?
Ты спросишь новости, надежды;
Все встречи, новые дела,
И я отвечу, прочим между.
"Ты не нужна мне больше!

	FLY!"
Привычка - старая уловка.
Привычка - способ постареть.
Ты вновь стоишь в одних кроссовках,
Поправ ступней земную твердь.
А на груди твоей упрямой -
Другому слову места нет,
И места нет иной рекламе.
Одно лишь сумрачное:

	WAIT.
Одна строка, упреком сердцу,
В котором - пламя пустоты.
Пока ты не моя невеста -
Пускай цветут твои цветы!
Пускай срывается сопрано
И арфа продолжает скрип.

А я усну на дне стакана,
Шепча безудержное

	SLEEP...

Апрель.
Могло быть даже хуже,
Могло быть просто "хуже нет".
Могла еще буянить стужа,
Где яблони пустились в цвет,
Могли морозы красить щеки
И резать оголенность шей,
А вместо этого - морока
От всех снегов в душе моей.

Письмо - в конверте.
Жду ответа.
Который год, который век
Ищу твое слепое лето
В сырой сентябрьской траве.

Ты улыбаешься апрелем.
Твои глаза - дожди, дожди.
И шепчет зарево капели -
На русском - капельками:

	ЖДИ...
2003




Волки в доме моем поселились опять.
Я стою у окна - там такая метель!
Там такая пурга, что домов не видать;
Что прохожие - тени, для выстрела цель.

Я разграблен пургой, мне охота уйти,
Запустить свои грезы по белой земле,
Но апрель, как всегда, белым снегом блестит
Было тысячу раз. Будет тысячу лет.

Я замучен тоской по горячим пескам.
Мне не выжить в снегу, не дожить до весны.
А в верху, а в верху - облака, облака,
Их-за них мои грезы тебе не видны.
Из-за них так темно, что хоть выколи глаз;
Из-за нах так нелепо, что хоть закричись;
Им неведом мороз. Наплевать им на нас.
Им не в тягость, что мы навсегда разошлись.
А вокруг - красота! Тишина! Благодать!
А вокруг - круговерть: не видать них????.
Может, ты и приедешь, но опять, но опять
Волки в доме моем навсегда, навсегда.

Я измучен, как зверь.
Телефон не звонит.
Телефона уж месяцев восемь как нет.
И пурга моя в черной коробке блестит.
Я пробуду с тобой ровно тысячу лет.

А вокруг - не робей от такой белизны!
Заслезятся глаза. Это дождь? Это - плач.
По всему поднебесью огромной страны
Снег идет. Снег хрустит. Снегу нужно тепла.
Снегу нужно весны, он устал горевать,
Снегу хочется в реки ручьями уйти.
Помню, в доме твоем мы прощались опять,
И меня, как и снег - не спасти, не спасти.

Чем ты стала, моя горемычная дрожь?
Кто там, в яблонях, зовом тихонько хитрит?
Я ушел навсегда, и меня - не найдешь,
Не сумеешь мне двери в весну отворить.
Я нажал на курок в моей голове
Пуля пляшет фокстрот, разбивая мечту.
Я прозрачен, как пыль, как огонь на просвет,
И лишь снег обретает мою высоту.
Я - позор твоих губ, твой хитрец и палач,
Я сгубил твои сны, превращая в метель.
Ты захочешь тепла, но сегодня - хоть плачь -
Волки в доме моем выпивают капель.

Не понять, не понять, что ты скажешь зиме,
И из глаз твоих ливни по небу текут.
Ты хотела любви. Я любить не умел.
Я тебя разодрал на бегу, на бегу.
Я тебя расколол, словно колокол в треск;
Я тебя раскромсал на немые лучи;
И в окне у меня - благовест, благовест,
А в огне у тебя - палачи, палачи.
Я избавил тебя от себя самого.
Я измучен тобой как кусок полотна.
По России плывет колокольный звон,
Но в душе у тебя лишь один сатана.
Ты пытаешься сбить своих зол зеркала.
В них - картины, которые сложно забыть.
Ты сломала меня пополам, пополам, 
И мне жить суждено сотни лет, может быть.

Я измучен огнем из тетрадей твоих.
В них - позора оскал и ухмылка дождей.
Верно, я, как и ты, у порога притих,
И открыли бы дверь поскорей, поскорей.
Отодвинут засов, и войду, и замру
От того, что нелепо горит твой очаг;
От того, что ведут свою злую игру
Волки в доме твоем при свечах, при свечах.

И игра их полна бесконечных побед
Над такими как ты и такими, как я.
Разгорелся костер, но прохладно тебе;
Ищет в море моем кораблей твой маяк.
Ищет рифов и скал, но морская вода
Укрывает меня лучше всяких перин;
И скрипят корабли, и стучат поезда
От Москвы до Югры, от Пур-Пе до Твери.
А вокруг поездов - пустота и покой,
И покой в поездах, где не пьют и не спят,
И несчастья состав над зеленой тайгой
От тебя до меня, от меня до тебя.

Я приду на вокзал, я вагона дождусь
И уеду туда, где роса на траве.
Ты останешься здесь - ну и пусть, ну и пусть.
Я с собой увезу золотой благовест.

Я измучен, как тварь, в моем паспорте - штамп,
Что когда-то я жил у порога зимы,
Но потом я ушел, и моя высота
В одичалости грез растворилась за миг.

Не пои меня злом. Мне не надо свечей.
Я ушел, а с тобой приключилась беда:
От начала времен до скончания дней -
Волки в доме твоем. Навсегда.

Навсегда.
2003


Не закрывай мне глаза!
Магия чисел извечна!
Даже когда мне на плечи
Плачет глухая гроза!
Память плетет мне узоры
Из огорчений и зол.
Я поджигаю твой город.
Я ничего не учел.
Шепчет дождинками вечер.
Даже когда мы поем -
Магия чисел извечна
В сердце твоем и моем.

Сколько огней улетело!
Сколько откапало дней!
Было легко и так смело
Биться в оковах теней!
Что изменилось?

Да будет
Ярость безумной любви!
Нас никогда не рассудят.
Хочется жить - так живи!

Я отчужденьем отмечен,
Но и на этом огне
Магия чисел извечна.

Не забывай обо мне.
2003


Кресты.
	Агония.
		Боль.
			Кресты.
Во всех вселенных сожгли мосты.
Во всех пределах гудят поезда.
Во всех бокалах хрустит вода.
Во всех тарелках - одни грехи.
Во всех озерах мечты сухи.
Во всех кроватях - одни тела.
Во всех вагонах притихла мгла.

Запомним осень. Она одна.
Ей чистым небом грозит вина.
Ей желтых листьев ясна печаль.
Ей над могилой горит свеча.
Свеча мерцает, свеча чадит,
Ее фигура ревет навзрыд.
Она охрипла, совсем как ты.
Она устала гореть в кресты.

А ты - все та же, и я - все тот.
А в нашем теле - все тот же ток.
Друзья уходят, бегут года.
А мы с тобою - вразнос всегда.
А мы - как реки: своей тропой.
Простыли чувства - и черт с тобой.
Меня не встретить, не быть мне сном.
Молитвы плачут святым огнем.
Мы режем косы, мы жжем дома;
А в нас - все те же живут слова,
И наша память еще жива.

А ты - как свечка, сгоришь - и все.
Укроет лето собой песок.
Я шел по следу. Но след остыл.
Наверно, поздно.

Трава.

Кресты.
2003


	(Фонари)
Сбились в стаю - зеленые, желтые, красные.
Фонари душат тело мое, но напрасно.
И напрасно им ветер на паперти свищет.
Им гореть сотню лет, но все тише и тише.
Фонари огрызаются, плещутся в осень;
Наползли на меня, как немые вопросы,
Обтянули - как дверь крокодиловой кожей.
Я бы умер. Но, думаю, чуточку позже.
Я не в силах сорвать проводов сухожилья,
Ведь они, как и я - неразборчиво жили,
Точно так же блестели неистовым светом -
Словно сыпь на березовом теле планеты.

Фонари, как согреть вас? Тулупом овечьим,
Или - просто признаньем в любви бесконечным?
Я бы с вас и картины писал, и рассказы;
Вы - как сотни зрачков от единого глаза!
Как мне вас сохранить? На компьютере, в книге?
Через ZIP? Через сито? Вы солнечность мига!

И я знаю, что детям своим подарю:
Вечный памятник старенькому 
	ФОНАРЮ.
2003


Алиса смеется.
Она - в зазеркалье.
Она бы влюбилась,
Но времени мало.
Она бы открыла
Глаза и ладони.
Алиса забыла.
Ее не затронешь.

Алиса уходит мартом на север.
"Когда ты вернешься?" NEVER.

А мы загниваем
В своем предзеркалье,
Глаза закрываем
В великой печали
Как от демократии
До Онанизма -
Лишь пара шажочков.

"Не плачьте, Алиса!"

Чем пахнет улыбка?
Дешевым парфюмом?
Алиса - как рыба.
Алисе - к огню бы.
"Народ многочислен,
А лампочки бьются!"
Но если так мыслить,
То можно свихнуться!

Она посвещалась,
А мы - совещались.
Нам мало минуток
До смерти осталось.

Но вдруг прошептала в безумии:
		"Ну - ка,
Война для двоих - офигенная штука!"

Алиса, куда вам
С такими ногами?
"Скажите об этом
Валетовой даме!"

Зачем вам, Алиса, ракиты и клевер?
Вернитесь, Алиса. Я так вам поверил...

"NEVER!"
2003


Холода!
   Отрезвляя знамена,
Вьется в небе белесо вода.
Нам не хватит церковного звона;
А вокруг - холода, холода
А вокруг - проще выплеснуть кольца
Да расправить безумством огонь.
Трепет громко на паперти вьется,
Наседая на ярых врагов.

Холода!
   Дай напиться колодцам,
Чтобы выпятить горечью грудь!
У меня для тебя не найдется
Ни любви, ни печали ничуть.
Не найдется ни плача, ни горя -
Ты меня никогда не найдешь.
Я остыл в измалеванном споре.
Все слова твои - наглая ложь.
Не полюбишь меня, не ослабишь
Кандалов на запястьях моих.
А в церквах - распятья да ладан,
Да раскаянья гневов чужих.

Холод, неужели не будет
Для меня, ни тепла, ни дождей?
Неужели, разорванной грудью
На мечи не кидаться уже?
Не алеть гиблым маревом в поле,
Камышом вновь в июль не палить?
Неужели, не все в моей воле?
Неужели, недолго мне жить?

Холода, я ведь тоже морозил -
Остужал дорогие сердца.
Золотые с зеленым березы
Вырубал на манер подлеца.
Я ведь тоже трезвонил трезубцем!
Только - в этом ли вечная суть?
Я был там, где и лозы не вьются.
Я там был. Я сам выбрал свой путь.
Сам хотел, чтоб меня не украли
В долгий омут заоблачных глаз.
Я был тихим и робким в начале -
Чей-то голос потом меня спас.
Чей-то голос отправил скитаться
По задворкам неведомых чувств.
Я уже не успел испугаться.
Я узнал, что я к краю лечу.

Холода, вам негоже смеяться,
Разливать себя вкруг пепелищ!
Ведь однажды и вам, может статься,
Разразится вселенская тишь!
Ведь и вас, может статься, попросят
Оголить сталь замерзших мечей -
И настанет всевечная осень,
И уснет октябрем на плече.
Не лукавьте! Вас тянет согреться,
Вас ведь тоже дурманит тепло!
Я уйду от вас ровно на месяц -
И вернусь к вам, куда б ни влекло.
Я привык к вашим ясным заснежьям,
Коркам льда на оружии рек;
И уже не проснется, как прежде,
Костерок на застывшей горе.

Мне досталось нелегкое бремя.
Мне достался безрадостный дар.
Я любил бы тебя, и был верен,
Но вокруг -
	Холода,
		Холода...
2003


Молчи! Скрывай!
	Какое счастье -
Туман, когда уже - ни зги.
Я долго плавал в этой страсти,
Шепча заздравие, как гимн.
Взрывая купола и домны -
Какая боль горит внутри!
Мы знаем все, что так укромно.
Ты только вслух не говори.

Провозгласи меня героем -
И выйди замуж за шута.
Мы нашу ненависть укроем
В пещерах аэропорта.
Мой самолет - 17-200.
Прости, но мне - через Китай.
А хочешь - полетели вместе;
Нас вместе примет высота.

Автопилот - дурная штука.
Два здания как близнецы.
Куда ж ты прешь, слепая сука!
Встречайте души, праотцы!
Я напишу тебе случайно,
Когда весь дом уже горит:
Я умер там.
	Но это - тайна.
Ты просто вслух не говори.

Потом, когда погасли басни,
Когда стихов прошли дожди,
Я стал улыбчиво - несчастным
Лишь оттого, что я - один.
Сто лет терзаний.
	Безнадега!
Чего уж, бей меня. Круши.
Я что у Бога - то убого.
Погасли наши миражи.

Прошла пурга.
	Прошли симптомы.
Я отболел - или отжил.
Цвели фиалки возле дома.
Январь поснежием белил.
Наверно, май пришел сначала.
Ладонь твоя. Мой рот закрыт.

"Я знаю все. Я все узнала.
Прости.
	И вслух не говори."
2003


Тянут круги.
	Лица видны.
Мажут мазки с глади ресниц.
Рядом с тобой - тени войны.
Все ордена падают ниц.

Я ободрал все свои дни,
Как оскоблил стены скребком.
Боже, спаси! Сердце, звени!
Но - лишь очаг под потолком.

Руки - в мозоль. Мы - это страх,
А у волков он - на нулях.
Если светить - только с тоской.
Тянут круги.
	Кто я такой?

Кто я теперь? Если закон
Режет в глаза пламя икон,
Я - это грех старых речей.
Страшно любить?
	Голод - страшней!

Лесть разольет пепел на стол -
Зацеловать твой рок-н-ролл,
Выбить вопрос из тени витрин:
"Я буду жить?"
	Будешь. Аминь.

А за стеклом - те же глаза.
Снова игра в "можно/нельзя".
Если войдешь - будешь своим.
Я, как и ты, невозмутим.

Лежит на полу. Курит табак.
Ты: "Добрый день!"
	Он - тебе: "Fuck"...
Полный карман озоновых дыр.
Тянут круги. Голос остыл.

Полный карман черновиков.
Я их писал - я к ним суров.
Перепиши на чистовик -
Будет не то. Не будет любви.

Что-то - как лед - остынет в груди,
Если "на Вы" вместо "на Ты".
Порох обид горше к зиме.
Совесть - на дне. Сверху - похмел.

А между них - как разобрать?
Тянут круги. Тянет рыдать.
Тошно к утру, но не совсем:
Если живу, значит - I AM!

Ближе к концу - больше морщин.
Если ты -боль, я - героин.
Сердце свое убереги:
Новое зло чертит круги.

Не отдыхай на полпути,
Если поешь: "Боже, прости!"
Но за бортом снова война.
Наша печаль СПИДом больна.

Вот тебе - раз; Вот тебе - два:
Если умрешь - значит, жила.
От комарья вянут мозги.
Тянут круги.
	Тянут круги.
2003

	
	(Radiotalking)
Вечерами - чай.
	Засыпать в ночах.
Город слышит их,
	Но не при делах.
Город полон зла,
	Но уже - капель.
Попроси дожди.
	Попытайся спеть.
Репродуктор спит.
	Пограничник сыт.
Мне моей беды.
	От тебя не скрыть.
На двоих - игра.
	На столе - икра.
Не серчай, душа.
	Мне к другой пора.
А в эфире - мат.
	А в бокале - яд.
Слезы бьются в пол.
	Их не удержать.
Мне не нужен смех
	Непрощенье - грех.
Я спокоен, но
	Мне претит успех.

Вечерами - сон.
	Веселить назло.
Принимать на грудь,
	Чтобы развезло.
202 FM.
	Недостаток тем.
Незабытый сонм
	Запоздалых схем.
До лебедки - в смех,
	Никаких помех.
Помнить 100 веков -
	И не только тех,
Кто словами смог
	Выжечь вязь домов,
С кем великий сон
	Не по дням суров.
Перехват волны.
	Дети у стены.
Их уже спасли,
	От когтей войны.
Но в эфире - смех.
	Это - новый взрыв.
Мы забыли честь -
	И ревем навзрыд.

Временами - чай.
	Болтовня в ночах.
202 FM.
	Город помнит страх.
2003


За закатом - закат;
	Плещет гнев в ладони,
И огни не горят,
	Их не слышит ветер.
А моя улыбка
	Тебя не тронет,
И твоя религия
	Мне не поверит.

Я один у порога
	Больших свершений,
И Тюмень меня новым
	Уроком встретит.
Мне последним годом -
	Как ножом по венам.
Мне уже не важно.
	Помилуй, Ветер!

Я молю о спасеньи
	Души и тела.
Я пою о дорогах,
	Которых - тыщи.
Для кого мои строки?
	Не ваше дело.
Я люблю свои руки
	За то, что - пишут!

Мне бы хоть немного
	Ценнее меди,
Хоть немного старше
	Бесконечных вёсен;
ОТ слепой, но не глупой
	Старенькой леди
Не спасаться тихим
	Смешком вопроса.

Я за эти строки
	Прошу прощенья,
И за эти строки
	Я бит камнями,
Но они - мой хлеб
	Мое спасенье,
И я ими выпишу
	Мысли знамя.

Под упругим дождем,
	Разливая горечь -
Что за Райские Кущи
	Искрят сапфиром?
Я из Вашей жизни,
	Увы, уволен,
И в моей тетради
	Темно и сыро.

Черной гривой ветер
	Плетет узоры,
Серый дождь целует
	Снега и воды.
Я сижу, и плачет
	Великий город
Оттого, что думаю я
	Об исходе:

Если кто поверит
	Следам на венах, -
Я уйду из пьесы,
	Плюя на плети,
И забуду тихо
	И постепенно
О слепой, но не глупой
	Старенькой леди...
2003


Встречный ветер - хреновое дело.
Я иду, и мне петь надоело.
Мне идется всевечно, без края,
Но куда - никогда не узнаю.

Ветер плещет в лицо керосином.
А на небе, прозрачном до сини,
Пляшут танго светила скупые,
Ублажая сожженья стихию.

Ветер воет и рыком задорит,
Ветру - в поле; да каплю раздора;
Но на поле так тихо:
	Сентябрь,
И к великому вся его тяга.

Ветер, ветер! Тебе ли не спится?
Ты ли выплеснул слезы на лица,
Или плакали лица в печали -
Их уже успокоишь едва ли?
Ты ли ивы украсил пурпурно
Да укрыл все озера ажуром?
Смейся, Ветер.
	Ты выиграл битву.
Остальное - навечно забыто.

Ветер, дай парусам упоенья!
Наполняя дыханьем тени -
Не скупись! Ну же! Ветер! Раздайся!
В моем сердце до смерти останься!..

Ветер стихнет, и степь потускнеет.
Степь без ветра прожить не сумеет,
И останется тихая память,
И ее никогда не расплавить
И в тиши я угрюмо шагаю.
Ветер!
	Полно те...
		Я тебя знаю...

Я скажу - мне никто не ответит.
Ветра нет.
	Я люблю тебя, Ветер.
2003


Последнее дело - скулить от боли!

Но я как будто побит камнями;
Пусть я смирился с любою долей -
Но что же будет теперь меж нами?

В окно закрытое ветер бьется -
Он, как и я, одинок под вечер.
Открою дверь - и ко мне ворвется,
И станет тихим, и сядет ветер.
Я чай налью, я нарежу хлеба -
Ты друг мой, ветер, и ты здесь - дома.
Я помню все - и былье, и небыль,
Но сколько лет мы с тобой знакомы?
Он съест горбуху, согреет пальцы,
Споет с улыбкой своей печальной;
Он сможет ночью со мной остаться
И не обидит меня случайно.
Мы с ним закурим и выпьем бренди,
А после голос его глубокий
Польется чисто и сокровенно,
Как будто мы с ним - судьбы пророки.

"Ну, вот и свиделись!"
	"Это верно.
Я ждал тебя, а теперь дождался.
Ты с юга шел? Ну и как там?"
	"Скверно.
Уж лучше север. Вот там - пространства!"
"Принес ли вести?"
	"Да все как прежде.
Но ты, я вижу, грустишь и плачешь?
О чем печален? Чему подвержен?
Тебя обидели - не иначе!"
"О, да! НО только мои обиды -
К чему скрывать! - не найдут отмщенья,
Ведь я обижен на тех кто движет
Меня со дня моего рожденья.
Судьба мне враг, а с нее не спросишь,
И Бог мне враг, но с того - что толку?
Лишь ты один мне добро приносишь,
Лишь ты один мне не станешь волком."
"Тогда, быть может, ты мне расскажешь -
И станет легче тебе немного."
"Ты хочешь?"
	"Да."
		"Ты уверен?"
			"Как же!"
"Так знай: меня увела дорога
Из мест, что любы тебе до дрожи,
Где снег и холод, но так привольно,
Где я любил - и любим был тоже,
И мне от этого зло и больно;
Ведь мне пришлось навсегда оставить
Немного сердца в ее ладонях,
А мне досталось скупая память,
Но в ней лицо вожделенной тонет."
"Ты любишь?"
	"Да."
		"Не везет, что скажешь!
Но может, это немного лучше -
Запомнить то, что осталось - даже
Когда осталась одна лишь глупость."
"Не знаю, Ветер.
	Но мне не сладко,
И я от горечи вою волком,
Сгораю в памяти без остатка,
Ведь я - простой человек, и только.
Но знаешь, Ветер, Когда придется,
Тебе идти в жемчуга, на север -
Возьми любви, что во мне найдется,
А там оставь у нее под дверью.
А после, если ко мне заглянешь,
Скажи мне - как она, как ей спится."
"Ну ладно. Только и ты ведь знаешь:
О чем мечтаешь - то может сбыться!"
"Устал я."
	"Спи!"
		"Чем же ты займешься?"
"Я посижу, почитаю книги.
Спокойной ночи!" - он улыбнется,
И я засну в завершеньи мига.
Наутро будет смурно и серо,
И я расплачусь от этой хмари.
Нет у меня ни секунды веры -
Но есть у ветра.

Он мне подарит.
2003