Пламенеющая вывеска "Рок-бар "Треугольник" была видна издалека, и пока черная, блестящая от лака "мазда", ревя турбированным двигателем, рывками пробиралась среди оставленных у тротуара машин, Ребекка хорошо успела рассмотреть само здание и окрестности. Место было выбрано удобно - со всех сторон располагались торгово-развлекательные центры, банки и офисные здания. Жилые строения за всем этим скоплением стекла и стали даже не просматривались. Легко прийти - легко уйти, затеряться в бесконечно меняющемся людском потоке. Не смотря на поздний час людей перед рок-барам было много. Пестрая толпа завсегдатаев ночных заведений жила громким гулом голосов, бесчисленными вспышками смартфонов, сигарет и солнцезащитных очков.
Старшего из ее попутчиков звали Рубен, он без конца бросал на нее вожделенные взгляды через зеркало заднего вида на лобовом стекле, второй, по-младше, носил бесцветное имя Алик и во всем старался походить на своего приятеля: от одежды, до манеры говорить и жестикулировать. Своего у него было только безобразная волосатая родинка на шее, которую не смог спрятать вырез ворота футболки. От переспелого запаха самцов и кожаной отделки в носу неприятно щипало и Ребекка с трудом сдерживалась от гримасы отвращения. Довершал адское испытание пульсирующий под диафрагмой звук от мощной аудиосистемы зациклившейся на нескольких тактах примитивного клубняка.
- Давайте я вас высажу здесь, перед входом, а потом припаркуюсь, - предложил Рубен, который явно опасался оставить свою гордость в опасной близости от обшарпанных автомобилей других посетителей. Оказаться в решающей момент в квартале от мощного спортивного автомобиля в планы Карон совсем не входило, поэтому она обреченно вздохнула и сосредоточилась. В ту же минуту от толпы перед входом в увеселительное заведение отделилось несколько молодых людей которые бегом бросились к своим автомобилям и в спешке покинули стоянку по одним им ведомым срочным делам.
- Во! Удача любит смелых! - обрадовался Рубен и тут же занял освободившееся места. Ребекка с удовольствием отклеилась от кожаного сидения и с ловкостью кошки выскользнула с заднего сидения наружу. Усиленно работая плечами и локтями оба ее попутчика быстро проложили дорогу через толпу ожидающих и женщина пройдя под перекрестным огнем любопытных глаз оказалась перед металлопластиковой дверью ведущей внутрь заведения. Здесь Рубен и Алик замялись перед неожиданным препятствием в виде татуированного с головы до ног бритого на-лысо громилы, который оказался намного выше их и чьи кулаки были размером с голову каждого. Великан безразлично посмотрел на застывших в оцепенении молодых людей и небрежно бросил сквозь зубы:
- Сегодня только для VIP. Вход по клубным картам.
Рубен попытался пройти мимо демонстративно не обращая внимания на вышибалу. Но легкое движение плеча, темно-синего от сложного рисунка тату, отбросило его назад в толпу ожидающих. Быстро опомнившись, посрамленный и потерявший самообладание, втянув голову в плечи Рубен решительно двинулся на обидчика. За ним без колебаний последовал Алик. Назревала драка.
- Так, мальчики, ну-ка дайте мне дорогу, у меня есть клубная карта, - прервала наступление своих подопечных Ребекка и отстранив их в стороны шагнула навстречу стражу. Здоровяк угрюмо посмотрел на нее и протянул ей небольшую пластину, женщина не отрывая от него взгляд не глядя провела над ней рукой. Бросив быстрый взгляд вниз, охранник почтительно кивнул и вопросительно посмотрел на ее сопровождающих.
- Это со мной.
- Вы знаете правила?
- Конечно - соврала Ребекка.
- Желаете Темную ложу или общий зал?
- А в ложе разве кто-то есть?
Охранник отрицательно мотнул головой.
- Тогда общий зал.
- Хорошо. Добро пожаловать! - громила сделал шаг в сторону, освободив проход.
- Я с тобой потом добазарю, урод! - многообещающе бросил Рубен и попытался толкнуть исполина. Наверное с таким же успехом он мог врезаться плечом в железобетонный столб. От падения его спас вовремя подоспевший Алик, который просто протолкнул вспыльчивого товарища вовнутрь, не дав завязаться потасовке.
- Мальчики, ведем себя прилично, или поставлю на всю ночь в угол, на колени. - совершенно серьезно предупредила обоих Ребекка, осматриваясь по сторонам. Прямо за дверью начинался тесный бар с треугольными столиками, которые уже оккупировали несколько компаний молодых людей, поглощающих разноцветные коктейли. Бармен поймав взгляд новой посетительницы, молча кивнул головой в сторону узкой лестницы слева от входа, ведущей наверх. Осторожно держась за стены они преодолели несколько витков и оказались в просторном помещении, занимающем целиком этаж здания. Один угол был отдан барной стойке, напротив которой располагалась небольшая сцена с ударной установкой и мощными мониторами акустической системы. Столики разместились по периметру, оставляя довольно просторное место в центре, где можно было удобно биться в конвульсиях фанатам тяжелого металла и адептам клубных ритмов. Зрителей было пока немного, поэтому компании легко удалось найти свободный столик.
- Что будем пить? - деловито спросил Рубен с явным разочарованием оглядывая интерьер заведения. Алик буравил глазами нескольких девиц, прибившихся к другим столикам.
- Мне, пожалуй, виски со льдом, а вы как хотите, - без энтузиазма откликнулась Ребекка, внимательно изучая посетителей. Молодые люди переглянулись и синхронно пожав плечами углубились в изучение карты бара, время от времени вполголоса споря по-поводу напитков.
- Бекки, тебе говорили, что у тебя странное имя и акцент? Откуда ты? - обратился к ней Рубен усиленно подзывая рукой официаната.
- Из самой свободной страны на свете,
- Америка? - решил уточнить Алик.
- Соединенные Штаты Америки, не надо путать с Мексикой и Уругваем.
- Надо же! Променять Карибы на Сочи, с чего бы это? - выпытывал старший.
- Работа, мальчики, работа, - Ребекка легким кивком головы привлекла внимание официанта.
- Да ладно тебе заливать. Такая беби как ты не может работать. Наверное бросила своего миллионера и приехала за настоящим русским мужиком, - подмигнул Алику Рубен.
- Ты-то, русский мужик? Как это говориться, не смеши мои носки?
- Я кавказский мужчина, так, что замолчи, женщина, да - с южным акцентом ответил Рубен и нагло положил руку на ее бедро. Точный удар каблуком под коленку, заставил его вскрикнуть и вцепиться обеими руками уже в свою ногу.
- А по-моему, ты обыкновенный курортный хам, - брезгливо сказала Ребекка и улыбнулась подошедшему официанту. Алик глупо лыбился и озадаченно смотрел на своего товарища, усиленно растирающему ушибленное колено.
- В Америке все бабы такие дерзкие? - притворно морщась от боли спросил Рубен.
- В Америке эмансипация, равенство полов и сексуальная раскрепощенность, - поучающим тоном ответила женщина и кивнула на ожидающего официанта. На какое-то время спутники оставили ее в покое занявшись заказом. Беглый осмотр зала позволил ей сразу выделить среди присутствующих нескольких магов, хотя их любопытные взгляды говорили о том, что и они признали товарища по ремеслу. Ни одного знакомого среди них не было. Посетители продолжали понемногу прибывать, а до начала выступления приглашенной рок-группы оставалось пол-часа.
- А откуда у тебя клубная карта? - спросил Алик. Ребекка насторожилась, не смотря на придурковатый вид, младший оказался куда более наблюдательным, чем ей бы хотелось.
- Комплимент от заведения, по работе досталась.
- И что же это за работа такая? - снова вступил в разговор Рубен.
- А хотите, я вас на работу возьму? - неожиданно предложила Ребекка.
Оба спутника дружно расхохатались.
- Нет, работа это не про нас. Нам и без нее нескучно.
- Ну работа работе рознь. А эта, я вас заверяю, вам очень понравится.
- А что надо делать? - вновь удивил своей прагматичностью Ребекку Алик, он нравился ей все меньше и меньше.
- Мне нужен эскорт, на две недели. Плачу двести долларов в день каждому.
- Эскорт в смысле? - Рубен сделал неприличный жест двумя руками: - это мы можем и даже бесплатно.
- Если бы мне нужна была охрана, я бы взяла красавчика со входа. И это у него наверное тоже побольше будет, - ответила тем же жестом Ребекка. Рубен и Алик вопросительно переглянулись.
- Короче, я планирую пробыть тут пару недель. Предстоит несколько деловых встреч и мне требуется эскорт из двух молодых людей. Свозить навстречу, сопроводить на выставки и по магазинам, развлечь меня перед сном, и если потребуется то и это тоже, - Ребекка повторила понравившейся ей жест.
- И все? -, Алик решительно начинал ее бесить.
- Может тест-драйв для начала, - предложил Рубен.
- Мальчики, я начинаю терять к вам интерес - предупредила женщина, наблюдая за подходящим к их столику официантом с подносом. Видимо вознамеревшись ее опоить, приятели заказали двух-литровую бутыль с самым дорогим виски, которое смогли найти в местном баре и целое ведро со льдом.
- Предлагаю тост за прекрасную даму! - с пафосом объявил Рубен и протянул свой бокал к Ребекке: - тост контрольный. До дна!
Карон махнула своим виски в их сторону и отпила небольшой глоток.
- Нет-нет-нет. До дна! Надо уважать местные традиции. - Рубен попытался подтолкнуть ее бокал вверх и заставить выпить все его содержимое, но Ребекка просто выпустила стекло из рук и нахалу пришлось приложить всю свою сноровку, чтобы поймать хрупкий сосуд в воздухе, не пролив содержимое на спутницу.
- Браво, браво Рубен! Я думаю, что один мой знакомый с удовольствием возьмет тебя в свой цирк вместо дрессированной гориллы.
- Ладно, еще не вечер. Думаю мы найдем способ, научить тебя уважать традиции наших гор, - возвращая недопитый бокал на стол буркнул Рубен.
- Так, что насчет работы, мальчики?
- Ну не знаю, двести долларов? Может хотя бы пятьсот? - промычал Алик.
- За что?
- Ну мы же профессионалы! Наши услуги стоят дорого.
- Триста, но вы должны будете принести мне клятву верности и носить ошейники с моим знаком.
- Ошейники? - удивился Рубен. Вместо ответа Ребекка извлекла из сумочки два тонких кожаных кольца замыкающихся золотыми пряжками с замысловатым вензелем:
- Рекламная продукция моей ювелирной фирмы, - пояснила женщина: - за такие деньги поработаете еще и моделями. Кстати ошейники можете потом оставить себе, в качестве премии.
- И сколько такой стоит? - спросил Алик, внимательно рассматривая пряжки.
- Полторы тысячи долларов каждый. Ручная работа, уникальный дизайн. Вы не захотите с ними расставаться, поверьте мне.
- А, чо? Прикольно. Фоткаться вместе можно будет?
- Да без проблем.
- Мы с Аликом согласны. Правда, Алик? - на какой-то миг младший засомневался, но алчный блеск его глаз, устремленных на пряжки, стал ярче и он медленно кивнул головой.
- За это надо выпить! В этот раз точно до дна. Иначе никакой сделки! - категорично заявил Рубен разливая виски по бокалам. Ребекка снисходительно улыбнулась и залпом выпила все содержимое, оставив только не растаявшие кубики льда. Приятели довольно улыбнулись и последовали ее примеру.
- Если вы согласны, тогда пора произнести клятву, - опьяневшим голосом объявила Карон. Старший подмигнул своему приятелю и оба вплотную придвинулись к ней уже без всякого стеснения положив свои лапы на ее плечи и бедра.
- Возьмите каждый по ошейнику и повторяйте за мной, - Ребекка заставила их взять украшения со стола и следовать ее указаниям.
- Я добровольно и без принуждения поступаю на службу к Ребекке Карон, урожденной острова Роанок, штат Вирджиния, в 1614 году от Рождества Христова, и передаю себя в полное ее распоряжение на срок определенный по обоюдному согласию. Свою клятву верности я скрепляю ее печатью, пока она не освободит меня. Теперь наденьте ошейники и застегните замки.
- Бекки, ты уже пьяная! - расхохотался Рубен застегивая замочек на своем ошейнике. Алик замешкался и тупо уставился на свою нанимательницу.
- Ты так думаешь? - спросила Ребекка внимательно наблюдая за Аликом.
- Ты сказала, что родилась в 1614 году!
- И что не так?
- Да то, что тебе 401 год, дура! Ой не могу.
Алик поднял взгляд к потолку, пересчитывая возраст Ребекки и машинально защелкнул замок ошейника на своей шее. Карон облегченно вздохнула и довольно посмотрела на своих спутников. Она не спеша откинулась на спинку своего стула, поправила складки своего платья, проверила многочисленные перстни на своих руках и тихо хлопнула в ладоши. Выражение веселья вмиг слетело с лиц Рубена и Алика, уступив место судороге муки, оба схватились за свои ошейники, силясь разорвать их удушающие объятия, но тщетно. Багровые лица быстро темнели и глаза налились кровью, грозя выскочить из орбит, оба медленно склонили головы, почти уронив их на стол.
- Думаю пока с вас достаточно, - оба громко всхлипнули и часто с громким хрипом задышали.
- Урок первый - неповиновение будет наказано.
- Сука, что ты с нами сделала? - превозмогая боль Рубен потянулся одной рукой к ней.
- Урок второй - отныне вы будете называть меня: "Моя госпожа" и обращаться ко мне только с моего разрешения.
- Да пошла, ты ...
- Алик, накажи моего строптивого раба, он допустил неповиновение, - медленно произнесла Ребекка. Младший из приятелей, будто очнулся от оцепенения и поднял на свою госпожу покорные глаза. Прочитав ее немой приказ он поднялся со своего места и обошел стол, приблизившись к корчащемуся Рубену с другой стороны.
- Ты будешь наказан раб, и примешь это наказание молча.
Алик взял вилку со стола одной рукой, а другой с силой прижал к скатерти руку друга, которой тот силился дотянуться до Ребекки. Примерившись он с силой вонзил ее между фалангами пальцев. Густо брызнули темные капли крови, и Карон жадно облизнулась. Рубен глухо мычал и сопел, из его глаз лились крупные слезы - он был сломлен.
- Спасибо, Алик, ты очень аккуратен. Возьми мой платок и перевяжи его.
- Да, моя госпожа.
- А теперь не беспокойте меня, мне нужно сосредоточиться на работе.
В местах где обитали многочисленные анклавы магов неизбежно возникали заведения подобные такому бару. Это были своеобразные ничейные, нейтральные территории на которых авторитет или сила администрации обеспечивала порядок и соблюдение Кодекса, что позволяло магам различных фракций отдохнуть от своих повседневных забот в компании последователей или приятелей, провести в относительной безопасности важную встречу или просто узнать последние новости. Нехитрые меры, не вызывающие никакого подозрения, вроде устрашающего вида громилы на входе, ограничивали доступ нежелательных посетителей из числа обычных людей, и, нередко, маги веселились бок о бок с ни о чем не подозревающими обывателями. Еще днем Ребекка навела справки об этом месте, и поняла, что ей действительно повезло, потому что именно сегодня выступала излюбленная в местном сообществе рок-группа, а такое событие было отличном поводом для элитной тусовки, где без особого труда можно будет добыть необходимую информацию.
Обратив в рабство, запавшую на нее парочку местных жигало, Карон убила двух зайцев сразу: развлеклась и получила в свое полное распоряжение двух помощников. Конечно они не шли ни в какое сравнение с профессиональными наемниками, но зато были абсолютно бесплатными, безобидными и послушными. К тому же, наличие сразу двух сопровождающих ее личных рабов, заметно подымало имиджевый статус и привлекало необходимое ей сейчас внимание. Удовлетворенно отметив внимательные взгляды с соседних столиков, Ребекка приняла позу, которая по частым заверениям, делала ее особо неотразимой и позволила себя пристально изучать. Рано или поздно, нужный ей субъект, сам даст знать о себе.
Внезапно свет в зале погас, уступив пространство безумному танцу разноцветных пятен и аккордам бас-гитар.
Кем бы ты ни был, мир тебе и свет,
Кем бы ты ни был, грош тебе цена
И все равно ведь где-то в вышине
И для тебя горит звезда одна
Разлей вино, разлей на белый стол,
Кричи и смейся, пропивай талант
Пустые слезы ничего не стоят
Воды и хлеба дай, официант!
Четыре музыканта появились на сцене в одинаковых ливреях и нелепых невероятно высоких цилиндрах. Приветственный шум поклонников на миг заглушил рок-композицию, но тут же стих. Ребекка физически ощутила как зал наполнился множеством новых зрителей шагнувших прямо из густого мрака. Но никто даже не обратил внимание на их странное и неожиданное появление. Карон нащупала перстень лорда Карлайла и быстро повернула его печаткой внутрь своей сжатой в кулак ладони. Такого массового наплыва магов она не ожидала.
Сегодня праздник сердца и души
Как будто флаг повяжешь красный бант
Не мелочись, швыряй свои гроши
Воды и хлеба дай, официант
Раз за разом повторяли свой припев музыканты. И яркие вспышки цветомузыки выхватывали из мрака нелепые позы танцующих в центре зала гостей. Два ее новоиспеченных раба сидели неподвижно на своих местах, бессмысленно смотря прямо перед собой.
Песни сменялись одна за другой, откровенные и неприкрытые, романтичные и депрессивные и глубоко трогающие тонкие струны душ посвященных. До сегодняшнего дня Ребекка никогда не слышала об этой группе, но ей было абсолютно ясно, что все тексты написаны авторами знакомыми с тайным миром магии. Она пыталась рассмотреть лица исполнителей в мелькающих пятнах света. Но за масками из грима невозможно было понять, кто прячется под ними.
В какой-то миг она отчетливо увидела перед собой суровое задумчивое лицо мага, чей возраст нельзя было определить. Глубокие черные глаза, как-будто состоящие только из одних зрачков пристально смотрели на нее парализуя волю и сознание. Старомодный сюртук подчеркивал худощавое телосложение и элегантность своего владельца. Карон почему-то подумала, что это хозяин музыкантов играющих на сцене.
- Мисс Карон, если не ошибаюсь? - отчетливо спросил незваный гость, и не дожидаясь приглашения сел напротив нее.
- С кем имею честь ... - не скрывая растерянность спросила Ребекка.
- Боюсь, мое имя Вам ничего не скажет, дорогая. Да к тому же у меня их столько, что я и сам не знаю какое из них мое, - покачал головой незнакомец.
- Ну хотя бы как к вам обращаться?
- О, можно просто, Библиотекарь. Кстати, я владелец этого заведения.
- Очень приятно, господин Библиотекарь, весьма милое заведение...
- Было, пока вы не учинили здесь эту мерзость! - резко оборвал ее собеседник и кивнул на застывших как истуканы Рубена и Алика.
- А вы всегда следите за своими гостями?
- Приходится, если они нарушают Кодекс.
- И что вы от меня теперь хотите?
- Освободите этих глупых мальчиков и покиньте мое заведение.
- Иначе?
- Иначе Вы пожалеете, что пришли сюда.
- Как гостеприимно и радушно. Но хочу вас расстроить я здесь по делу, и полагаю, что оно касается Вас. Эти мальчики, лишь способ привлечь Ваше внимание. Насколько я знаю Вы не склонны заводить новые знакомства и мне пришлось прибегнуть к такому необычному методу.
- Не думаю, что Вы можете представлять для меня интерес, голубушка. Поторопитесь освободить бедолаг и убраться отсюда подобру-поздорову. Не испытывайте мое терпение.
- О, что Вы, я бы никогда не осмелилась Вас побеспокоить, но мой господин ... - и Карон протянула вперед открытую ладонь, демонстрируя перстень лорда Карлайла. Библиотекарь нахмурился и вытянулся на своем стуле, не отрывая взгляда от Ребекки.
- И что же такого понадобилось от меня почтенному Дмитрию Федоровичу, что он прислал вместо себя такую вздорную особу? - в голосе собеседника прозвучала неприкрытая издевка.
- Информация, как обычно. Пне поручено одно важное дело и Вы можете мне в этом помочь. Небескорыстно конечно.
- Вы хотите расплатиться со мной этими мальчишками? Не выйдет.
- Этих красавчиков, я, пожалуй, оставлю себе. Но вы можете сами назначить цену, когда узнаете, что мне необходимо.
- И у вас есть все необходимые полномочия, чтобы принять мои условия, какими бы они не были?
- Я говорю от имени клана, - женщина вновь продемонстрировала перстень.
Серый кот, мурлыкая, запрыгнул на колени Библиотекаря и подозрительно уставился на Ребекку сквозь щелки прищуренных глаз.
- Что скажешь, Герцог? Стоит нам послушать, что скажет эта маленькая ведьма? - собеседник ласково погладил своего любимца, и тот довольно заурчал в ответ. Карон озадаченно смотрела на кота, словно стараясь понять каково точное значение полученного ответа. Потом встряхнув головой, словно избавляясь от наваждения она продолжила, разумно рассудив, что ежели ее до сих пор не выгнали взашей, то только потому, что ждут разъяснений.
- Мне нужна информация о Николае Громове.
- А причем здесь я, дорогуша?
- Мне известно, что он, намерен кое с кем здесь встретиться для совершения сделки. Полагаю, что вы располагаете информацией об этом. Я не прошу Вас сделать, что либо, что может повредить Вашей безупречной репутации. Просто найдите способ передать мою просьбу о встрече другому участнику сделки в любом удобном ему месте и на любых приемлемых для него условиях. Очень важно, чтобы он встретился со мной до совершения сделки. Это в его интересах.
- Почему, Вы, решили, что мне известно о планах, какого-то Громова?
- Потому что, в этом городе, ничего не происходит без вашего ведома. Не так ли?
- Вы мне льстите, мисс Карон. Не правда ли, Герцог, здесь стало очень липко от этой приторной сладости? Скажите, дорогая, а какой у Вас интерес к сделке Громова?
- Я бы не хотела об этом распространяться. Скажем, я намерена предложить лучшие условия.
- Нет, дорогуша, так дело не пойдет. В качестве оплаты за свои услуги я возьму с Вас полную и достоверную информацию о Вашем интересе в этой сделке. Думаю это справедливо, информация в обмен на информацию.
- Хорошо. Речь идет о потенциальном ученике и очень одаренном к тому же. Громов намерен его кому-то здесь продать. Мне бы хотелось его купить.
- А почему Вам не купить ученика напрямую у Громова?
- Мы не сильно с ним ладим. Мне он его точно не продаст.
- Я бы тоже не продал, - Библиотекарь вновь кивнул в сторону двух зомби за столом: - Вы ищите ученика для себя?
- Нет, конечно, это задание клана.
- Как вы узнали, что у этого Громова появился потенциальный кандидат?
- Клан направил меня в место где были обнаружены следы сильных магических проявлений. По прибытии на место я узнала, что незадолго до меня там побывал Громов и кого-то с собой увез.
- Почему Вы решили, что они направились сюда?
- Я их выследила.
- Выходит, что вы не смогли отобрать добычу у этого Громова силой, а теперь пытаетесь сделать это хитростью? А если он не собирается его продавать?
- Тогда зачем же он направился с ним сюда? В любом случае, клан готов заплатить за любую полезную информацию о планах Громова в отношении потенциального ученика ...
- Или за самого ученика? - за нее закончил Библиотекарь. Ребекка молча кивнула в ответ.
- Забирайте ваших питомцев и убирайтесь из моего бара. Отныне Вам запрещен вход в это заведение. Я сам свяжусь с Дмитрием Федоровичем, если сочту это необходимым, - с этими словами собеседник исчез так же неожиданно, как и появился. Остался только кот, который кисло смотрел на Ребекку, время от времени поочередно облизывая свои лапы.
У Карон не было постоянного фамильяра, ей никогда не хватало терпения и сосредоточенности, чтобы удерживать часть своего сознания на каком либо удалении, да еще в законченной осмысленной форме. Поэтому при необходимости она прибегала к помощи бесплотных и бесформенных фантомов или рабов. Вот и сейчас Ребекка попыталась схватить кота руками Алика, но тот не смотря на отвлеченный скучающий вид, явно был настороже и ловко увернулся от неуклюжей попытки. Промчавшись по столу, сметая на своем пути посуду и столовые приборы, кот замер в дюйме от лица колдуньи, высоко выгнув спину и ощерившись довольно крупными для его вида клыками.
- Мисс Карон, мы проводим Вас до выхода, - два официанта с невозмутимыми лицами появились у нее за спиной. В отличие от того, кто до этого приносил напитки, эти без сомнения были магами. Перстни на руках у Ребекки тревожно вспыхнули, предупреждая об опасности, а мир вокруг стал незримо меняться выдавая присутствие очень сильной магии. Сохраняя остатки достоинства, ведьма сделала знак своим рабам. Рубен услужливо отодвинул стул, а Алик протянул ей руку, на которую она слегка оперлась вставая со своего места. Официанты тактично расступились пропуская нежеланную гостью вперед. Дорога до выхода оказалась удивительно короткой и свободной, и могучая фигура вышибалы надежно прикрыла вход, сразу после того, как Ребекка со своей свитой оказалась на улице. Пожелав этому заведению гореть синим пламенем и раздумывая над тем, как бы насолить его таинственному владельцу, Карон, в сопровождении своих спутников, направилась на стоянку.
Рубен, не смотря на перевязанную руку, легко перемахнул через капот и оказался за рулем, а его товарищ услужливо открыл заднюю дверь и помог хозяйке расположиться на заднем сидении.
- Ребекка Карон, я попрошу вас задержаться! - властный мужской голос, казалось прозвучал у нее прямо над ухом, и неприятные мурашки побежали по спине.
- Гони!, - приказала она водителю, но машина взревев двигателем, тут же заглохла.
- Ребекка Карон, вы задержаны Дозором Цитадели. Сопротивление бесполезно, - предупредил другой голос, принадлежащий женщине. Ведьма смачно выругалась и резким движением открыла дверь. Выбросив вперед руку с перстнем лорда Карлайла она предстала перед странной троицей, взявшей в кольцо ее машину.
Старшему было на вид лет семьдесят, он был одет в простую легкую летнюю одежду, которую обычно носят пенсионеры, на старческих ногах с распухшими суставами ступней у него были пыльные сандалии без задников. Редкие седые волосы были аккуратно подстрижены и зачесаны назад. Другому мужчине, бритому на-лысо, на вид было около тридцати, одет он был в спортивную одежду и кроссовки. Женщина была самой примечательной из них, потому что носила врачебный белый халат с бейджем на котором значилось: "Заведующая отделением Зоя Кировна Цись".
- Могу я узнать, кто и почему меня задержал? - не скрывая ярости спросила Ребекка.
- Вас, Ребекка Карон, задержал Дозор Цитадели, по-подозрению в нарушении 8-ой скрижали Кодекса. Следуйте за нами!
- И что же, конкретно я нарушила?
- Вы незаконно лишили свободы и удерживаете этих двух человек, - объявил спортсмен делая шаг вперед, с явным намерением применить силу.
- Постойте! Погодите! Это ошибка. Договор между мною и этими людьми заключен в строгом соответствии с 9-ой скрижалью Кодекса. Пожалуйста, убедитесь в этом сами. Я не буду препятствовать, - Карон сорвала со своей руки один из перстней и протянула его ближайшему дозорному. Женщина-врач поочередно подошла к каждому из ее рабов. Она тщательно осмотрела ошейники и поочередно прикоснулась рукой к их лбам.
- Они действительно добровольно согласились, хотя сейчас не в восторге от этого. Один из них ранен, - разочарована констатировала дозорная после осмотра.
- Никакого принуждения? - с сомнением переспросил спортсмен не спуская глаз с Ребекки.
- Если не считать алкоголь и половое влечение, то да - никакого принуждения, - подтвердила врач и угрюмо посмотрела на Карон.
- Ребекка Карон, мы настаиваем, на немедленном освобождении этих людей. Они плохо понимали суть договора на момент его заключения. Вы воспользовались ситуацией. Это недопустимо, - протестующим тоном обратился к ней пожилой дозорный.
- Ну конечно, я с радостью предоставлю им обоим свободу и полагающееся вознаграждение ... - охотно согласилась с ним Ребекка, протягивая руку за своим перстнем.
- Мы благодарны, вам за проявленные понимание и отзывчивость ... - официальным тоном начал спортсмен.
- ..., но после окончания предусмотренного договором срока, - закончила ведьма, с плохо скрываемым торжеством, наблюдая за тем как вытянулись от изумления лица дозорных. Драматичная пауза повисла над стоянкой.
- И каков срок этого договора? - делая знак врачу, спросил спортсмен.
- Две недели, если они не наскучат мне раньше. Больше держать их, не имеет смысла - слишком примитивные.
Врач кивнула, в подтверждение ее слов и со вздохом посмотрела на незадачливых ухажёров.
- Ребекка Карон, Дозор Цитадели официально предупреждает, что будет наблюдать за Вами на протяжении всего срока этого договора в целях обеспечения соблюдения Вами 10-ой и 12-ой скрижалей Кодекса, - угрожающе предупредил старик.
- О, вы увидите много чего интересного, - томным голосом ответила Карон и демонстративно провела рукой по ширинке на шортах Рубена.
Спортсмен брезгливо сплюнул и махнув остальным рукой решительно развернулся, чтобы уйти прочь.
- Впрочем, любой из вас может занять их место, на тех же условиях, ... - словно между делом предложила Ребекка, искоса наблюдая за дозорными. Спортсмен одним махом метнулся к ней и замер, нависая, сверкая огненным блеском гневных глаз. Карон с вызовом смотрела на него, чувствуя, что неудержимый кураж и жажда схватки одолевают ее.
- Оставь ее, командир. Видишь, издевается, гадюка, - старик положил руку на плечо своему вспыльчивому молодому товарищу.
- Я буду смотреть за тобой, Ребекка Карон, я буду ждать, ты даже представить себе не можешь, как я буду ждать - целую вечность. Но когда ты ошибешься, я буду рядом, не сомневайся! - процедил сквозь зубы предводитель дозора, его пылающий взгляд обжег ведьму изнутри, и она всмотрелась в его лицо, стараясь запомнить каждую черту, чтобы ничего не упустить.
- Мне есть, что тебе показать, мальчик. Смотри внимательно, многим это дорого стоило, - едва слышно, одним дыханием ответила ведьма и поцеловала дозорного в искривленные яростью губы. Он с ревом отстранился от нее, больно схватив за плечи, потом с силой оттолкнул, и осыпая бессвязными угрозами, с повисшими на руках и плечах товарищами, исчез в толпе, которая даже не заметила этой бурной сцены.
- Поехали кататься, мальчики, Вас ждет сладкий десерт, очень горячий сладкий десерт, - велела ведьма, все еще чувствуя внутри жар, оставшийся от мимолетной встречи, он будил в ней жажду, особую, утолить которую могла только свежая горячая кровь.
- Куда прикажешь, моя госпожа? - почтительно спросил Рубен.
- А где у вас тут подраться можно? Так чтобы сразу и много.
---
Сон не шел Никите, взволнованный колдовской иллюзией, вызванной девочкой-подростком, он ворошил образы погребенные под бесчисленными воспоминаниями прожитых лет.
- Никита Гаврилович! Ну же! Вставайте! Я знаю, что вы это нарочно, - Александра теребила его за руку, стараясь не выпустить поводья своей строптивой Андромеды. Никита внезапно сел и крепко обхватил ее колени, прижавшись к ним небритой уже неделю щекой. Девушка взвизгнула от неожиданности, выпустила поводья и вцепилась в его всклоченные волосы.
- Что вы себе позволяете? Немедленно прекратите! Ну вот, она опять ускакала, - расстроенно произнесла наездница и ласково провела рукой по непослушным волосам своего кавалера.
- Не отдам, никому тебя не отдам! - глухо в подол ее платья просопел Никита.
- Никита Гаврилович, миленький, но вы же обещали. Вы же поклялись, - взволновано зашептала Александра, опускаясь на колени, прямо напротив него. Он потянулся к ее губам, но нашел лишь предупредительно выставленную руку в пыльной перчатке. Громов заключил ее в свои объятия, но почувствовал как отчаянно уперлась маленькая дрожащая рука в медальон на груди и медленно отпустил девушку. Отвернувшись в сторону, Александра плакала.
- Простите меня, Саша. Я люблю вас. Я не могу представить жизни без вас.
- Вы же поклялись быть мне другом, - всхлипывая, напомнила Александра.
- Поклялся, любимая, и поэтому завтра уезжаю, - грустно подтвердил Никита, осторожно промокая своим платком слезы на ее щеках. Девушка резко повернулась к нему и ее щеки вспыхнули. Она отрицательно замотала головой и быстро затараторила:
- Нет-нет, ваше сиятельство! Я прошу вас останьтесь, не бегите от меня. Просто примиритесь, поймите меня. Так видно угодно всевышнему, что мое сердце принадлежит другому. Но мысль об утрате вашей дружбы почему-то для меня невыносима. Она ранит мое сердце. Простите меня. Простите.
- Что, вы Саша. Бог с вами. Мне не за что вас прощать. Но если я останусь, то боюсь, что потеряю голову и натворю бог весть чего ужасного и непоправимого.
- Я вас больше никогда не увижу? - убитым голосом спросила девушка.
- Не знаю, может быть когда утихнет боль и я примирюсь с самим собой. Я уеду заграницу на год другой.
- Это вечность!
- А мне дорог лишь миг. Миг когда мне казалось, что вы меня любите, - Громов коснулся локона на щеке Александры, тупая боль сдавливала все в груди и мечта неумолимо отдалялась от него.
- Я люблю вас, граф. Люблю как единственного верного и близкого мне друга. Но не требуйте от меня большего. Я все еще верю, что мы останемся друзьями, что вы обязательно встретите женщину которая полюбит вас больше, чем это дано мне, которая сделает вас счастливым и будет достойна вашей любви. Знаете, мне кажется, что это наступит очень скоро, вам совсем не надо никуда уезжать.
- Единственное мое счастье - это вы Саша. Другого мне не нужно.
- Не говорите так, Никита Гаврилович. Мне это невыносимо.
- Я больше не буду омрачать вашу жизнь, Саша. И это правда, поверьте. Исполните только одну мою последнюю просьбу, -
- О, боже, граф! Прошу вас! Нет, я умоляю вас! - простонала Александра.
- Я хочу подарить, вам Ясеневскую усадьбу. Помните? Мы там встретились впервые.
- Ваше родовое, поместье? Об этом не может быть и речи! - горячо возмутилась девушка.
- Я не стану от этого беднее. Но место, где все связано с вами, будет причинять мне только боль. Прошу избавьте меня от нее. Я не знаю никого другого, кому бы я мог передать эти стены с большой радостью и охотой, чем Вы, милая Александра. Пусть это будет моим свадебным подарком. Лучших друзей чем Вы и Владимир у меня нет, не было и не будет.
- Но дождитесь, хотя бы, возвращения Володи! Вам обязательно надо встретиться. Я не хочу, чтобы вы расстались врагами!
- Я никогда не буду врагом вам Саша, или вашему избраннику. Но горе тому, кто осмелиться вас обидеть - ему не будет пощады. И в этом я клянусь! - Никита поднялся с земли и пронзительно свистнул, призывая своего коня. Александра сделал шаг навстречу и обняла его, положив голову на плечо.
- Мне кажется, что я вас больше не увижу, Никита Гаврилович, - тихо сказала девушка.
- Моя любовь, моя дружба всегда будет с вами, Саша. Призовите меня, когда нужна будет моя помощь, и я тот час буду рядом.
- Как же я призову ветер, заблудившейся в дальних краях? - горько спросила Александра.
- Просто взмахните рукой в воздухе, вот так, и я сразу узнаю, что вам нужна моя помощь, - и Никита показал знак из своего, почти забытого детства. Он вспыхнул ярким пламенем за спиной девушки, притихшей в его объятиях, но она этого не видела, целиком поглощенная чувствами невероятной нежности и тепла идущих от сильных, упругих ударов сердца в груди Громова.
Он вернулся через год. Его загнанный конь рухнул прямо за воротами усадьбы. Чудовищная гроза бушевала над землей, беспощадно стегая холодными струями дождя по лицу, озаряя окрестности яркими вспышками молний и сотрясая все вокруг могучими раскатами грома. Старый дом был погружен в тяжелый, гнетущий сон, отражая всполохи темными окнами. Только в одном крыле мерцал слабый огонек, едва видимый между грозовыми разрядами. Сонный лакей отлетел в сторону едва открыв дверь на его нетерпеливый стук, заливая полы и мебель струями воды с промокшей до нитки одежды Громов шел по анфиладам мрачных комнат, с каждым шагом ощущая неотвратимое приближение беды.
Никита стремился к этому месту через всю Европу, от пропитанной похотью и кислым вином таверны во Флоренции до покрытой бесчисленными трещинами двери опочивальни в старом поместье. Далекий но полный боли и отчаяния призыв застал его посреди тревожного сна в объятиях громко храпящей шлюхи. Она испуганно вскрикнула и принялась истово молиться, поймав его страшный взгляд. Едва успела уклониться от слившегося в едином порыве движения, казавшегося безнадежно пьяным до утра молодого дворянина и в страхе выбежала из комнаты, которая превращалась в груду обломков от поспешных сборов. Загоняя лошадей, прокладывая дорогу где придется пистолетом и шпагой, рискуя тысячи раз сломать шею, презрев голод, непогоду и опасности он мчался на слабеющий зов. И вот теперь Громов стоял в нерешительности, не зная как ему переступить порог заветной спальни.
- Ваше сиятельство, ваше сиятельство, горе-то какое. Боже, спаси и сохрани, такое горе, - услышал он причитания за своей спиной, и пронзенный острой болью толкнул отполированную руками ручку двери.
Свет лампы в изголовье угасал. Но даже в его неверном свете было видно вытянувшееся, покрытое испариной лицо умирающего. Громов с трудом узнал своего давнего друга Владимира Свирского. Подле него в одной ночной сорочке, простоволосая застыла на коленях Александра. Никита шагнул к ней и опустился на одно колено, заглядывая в лицо. Девушка беззвучно шевелила распухшими и потрескавшимися губами, читая молитву. В руках она сжимала свой нательный крестик, смотря не мигающими глазами на умирающего. Отчаяние охватило Громова, он молчал не в силах, что либо предпринять или сказать.
- Вы все же пришли, Никита Гаврилович, - странный скрипучий голос был не узнаваем, но он принадлежал Александре, она говорила не глядя на графа.
- Верно я забыла ваш знак, поэтому вас не было так долго, - продолжала она, и ужас поглощал Никиту с каждым словом.
- Вы опоздали, ваше сиятельство. Теперь нельзя ничего исправить.
- Что произошло? Скажи!
- Я молилась богу, но он молчал. Я предлагала себя Сатане, но он тоже не ответил. Я молила и проклинала, но ничего не помогло. А вас не было, - продолжала девушка. Громов приблизился к кровати и осмотрел умирающего. Неприятный гнилой запах шел от мокнущей повязки на его груди. Человек агонизировал.
- Когда то, вы поклялись, что придете на мой зов, но вы опоздали, - без тени упрека в голосе говорила девушка.
- Саша, что случилось? Кто это сделал? Ты слышишь меня?
- Не перебивайте меня, пожалуйста, я боюсь не успеть, - и она бессильно умолкла.
- Лекаря! Из под земли достать! - громко крикнул Громов челяди, испуганно заглядывающей в открытую дверь. Повинуясь его грозному тону, люди бросились исполнять приказание.
- Оставьте, Никита Гаврилович. В царстве Смерти, лекари не нужны, - снова очнулась Александра.
- Саша, милая, умоляю, поведай, что здесь произошло? - Никита схватил ее за руки и поразился тому какими холодными они были. Он попытался обнять ее и согреть, девушка не противилась, а наоборот доверчиво прижалась к нему ища ухом биение его сердца.
- Вам не надо было уезжать, граф! Это моя вина. Я должна была убедить вас остаться. Небеса отвернулись от меня и жестоко покарали. Но я не знаю за что? Вы прокляли меня?
- Что ты говоришь, Саша? Ты нездорова, тебе нужно немедленно в постель. Я побуду с Владимиром, пока не прибудет лекарь.
- В этом нет смысла, ваше сиятельство. Смерть итак все излечит. Смерть это покой и забвение. Знаете, я хочу умереть. Мне совсем не страшно. Просто я жду Володю.
- Не говори так. Ты будешь жить! Володя будет жить! Я обещаю тебе! Я все исправлю!
- Для этого надо быть волшебником, Никита Гаврилович. Вы можете повернуть время вспять? Прервать роковую цепочку событий? Прекратить эту ужасную грозу? Нет? Тогда замолчите и обнимите меня покрепче. Мне так холодно и одиноко. Но вы не беспокойтесь, я недолго буду доставлять вам хлопоты. Мы с Володей скоро умрем.
- Я не дам тебе умереть! Слышишь? Я не позволю!
- Это не в вашей власти, граф. Исполните долг друга - будьте рядом до конца. Уже скоро, - и Никита заплакал, навзрыд, сотрясаясь всем телом, покрывая жаркими, судорожными поцелуями холодное чело и ледяные уста своей возлюбленной. С последним вздохом Свирского угасла навек и Александра. С какой-то непостижимой внутренней силой она отказалась от жизни, сопроводив в безраздельную пустоту своего мужа. Он положил их бездыханные тела рядом и попробовал помолиться. Но неукротимый гнев изгнал Бога из его помыслов, предав его жажде мести.
Страшнее самой Смерти он вышел из комнаты и молча взглянул на ожидавших его за дверью людей. Не проронив ни звука он выслушал повествование о трагической судьбе постигшей Свирских.
Два месяца назад в соседнем поместье появился капитан лейб-гвардейского Гренадерского полка Казанцев, он прибыл к своему давнишнему приятелю в надежде переждать у него, пока забудется его недавняя дуэль в столице. Офицер коротал время в охотах и буйных кутежах, быстро став предводителем местной молодежи и грозой ревнивых мужей. В роковой час молодая чета Свирских встретилась с Казанцевым на балу у их общего знакомого. Плененный красотой Александры капитан не давал ей прохода, бесстыдно ее домогаясь. Воспользовавшись отлучкой мужа и разъяренный ее неуступчивостью, Казанцев овладел Свирской силой. Надругавшись на девушкой, пехотный капитан избил ее до полусмерти. Александра выжила, и опасаясь за мужа попыталась скрыть правду, но безуспешно. Между Свирским и Казанцевым состоялась дуэль. Владимир был тяжело, а как оказалось впоследствии смертельно ранен. Такого удара рассудок Александры не выдержал. Она не отходила от постели умирающего мужа умоляя попеременно Небеса и Преисподнюю помочь ей. А потом в вовсе замолчала, никак не реагируя на окружающих и на то, что происходило в поместье. Друзья семьи и соседи пытались помочь, Казанцева даже арестовали, но без обвинений и свидетельств Александры правосудия не состоялось, и поэтому негодяя освободили уповая на суд божий.
Громов похоронил Свирских и тотчас же покинул имение. Он шел по следам Казанцева как гончая с тем же упорством и азартом, но в Европе шла большая война и ее кровавая суматоха увлекла за собой лейб-гвардию, в которой служил негодяй. Никита добился, что его приняли Каргопольский 5-ый драгунский полк и перед убытием в расположение ненадолго заехал к своей матери, Марии Ильиничне - попрощаться.
Уже несколько лет графиня Громова вела уединенный образ жизни вдали от общества, в окружении непроходимых лесов и болот в дальнем имении своего покойного мужа. Оставив всех прежних слуг и домочадцев в Ясеневской усадьбе и поручив все дела своему сыну, она взяла с собой только одного единственного, угрюмого на вид немого от рождения конюха. Большую часть времени она посвящала знахарству и врачеванию жителей окрестных деревень, талант к которому открылся у нее сразу после чудесного выздоровления, омраченного внезапной кончиной неизвестной богомолки. Изредка она навещала Никиту, но никогда не звала и не приглашала к себе. Громов не хотел нарушать покой матери, и не смотря на то, что нередко сильно скучал по ней, терпеливо дожидался ее всякий раз в имении. За все это время он был у матери лишь дважды. И каждый раз сюда его привозила она сама, больного и покалеченного, чтобы поднять на ноги через несколько недель. То были самые благие и полные спокойствия дни, когда он вновь чувствовал себя маленьким под защитой своей необыкновенной сильной и умной матушки. Не имея возможности дожидаться Марию Ильиничну в своем имении, Громов решился навестить ее по своей инициативе. Он не был уверен в успехе задуманного предприятия и потому захотел на всякий случай проведать мать и проститься.
Узкая дорога с едва заметными колеями петляла по старому, мшистому лесу. Она была здесь одна, поэтому ошибиться было невозможно. Крестьяне в деревне рассказали, что видели матушку в прошлом месяце, когда она приезжала принять трудные роды у жены мельника. Слава богу, все разрешилось и мать с ребенком были теперь здоровы. А поскольку хвори в окрестностях были не частыми, то и дел у старой графини было мало. Ее конюх регулярно приезжал за продуктами, которые крестьяне отдавали без всякой платы, в благодарность за десятки спасенных жизней. Не было никого, кто бы не знал, добрую барыню и не поминал ее теплыми словами. Громову было приятно слышать столько хорошего о своей матери, но тяжелые мысли омрачали его лицо, и потому встречные принимали его за тяжко недужного, охотно рассказывая, как найти дорогу.
Охотничий домик на берегу небольшого озерца с заболоченными берегами выстроил еще дед Никиты, со временем этот приют для любителей благородной забавы оброс внушительным подворьем и мало чем отличался от имения среднего достатка помещика в этих краях. Отец Никиты разительно отличался от своих предков и более предпочитал чтение различных книг и занятия естественными науками, азартной погоне за различной живностью в этих краях. Поэтому при нем охотничий дом пришел в запустение. Им изредка пользовались охотники из соседних усадьб, которых заставало ненастье на этих болотах. До переезда сюда Марии Ильиничны, единственным обитателем всех строений был егерь со своей большой семьею.
Дорога привела Громова к темно-водному озеру, густо покрытому ряской и кувшинками, далее путь пролегал по деревянными мосткам проложенным над топким берегом, до небольшой возвышенности на противоположном конце. Дом прятался за высокими деревьями и не был виден с гати. Еще издали Никиту встретил громкий лай собак, почуявших чужака и вскоре он увидел всю пеструю мохнатую свору целиком, летящую ему навстречу. В сопровождении этой шумной свиты граф въехал на широкий сухой двор, обнесенный высоким забором, с несколькими воротами, ведущим в разных направлениях. Он с удовлетворением отметил про себя, что все постройки содержаться в полном порядке, везде угадывалась добротная хозяйская рука, тщательно следящая за всякой мелочью.
Немой конюх матери, Антип, вышел на крыльцо и внимательно посмотрел на приезжего, но признав в нем барина, радушно улыбнулся, ловко подхватил поводья и придержал стремя, пока Громов спешивался. Из флигеля в глубине двора появился седовласый егерь Прохор и почтительно поклонился, из-за его широкой спины выглядывали любопытные лица детей и жены.
- Ну здравствуй, Антип. А что, матушка? Дома?
Конюх утвердительно закивал головой и, что-то промычал согласным тоном. Никита толкнул массивную тяжелую дверь и прошел в темные сени, постоял немного привыкая к полумраку помещения и прислушиваясь к незнакомым звукам. Половицы были недавно поменяны, поэтому не скрипели и скрадывали шаги его сапог, только шпоры позвякивали в такт. Граф прошел длинным коридором и остановился перед дверями покоев, где жила Мария Ильинична. Он поднял руку чтобы постучать, но голос за дверью упредил его.
- Входи, Никита. Ну что же ты стоишь?
Мать стояла посреди просторной горницы, заставленной многочисленными столами и лавками, на которых были разложены травы, коренья, грибы и ягоды, источавшие сложный насыщенный, но такой знакомый и приятный запах. Плотный передник, надетый поверх темного платья, был покрыт пятнами. Не смотря на преклонный уже возраст, Мария Ильинична по-прежнему выглядела молодо и бодро. Тщательно вытерев руки простым рушником, мать шагнула ему навстречу и ласково обняла, легко коснувшись теплыми влажными губами его лба.