Я нашла их в ювелирной лавке, куда случайно забрела, гуляя по старому городу. Золотые, с заметной бриллиантовой каплей, свободно прикрепленной к тонкой витой дужке, они, казалось, танцевали какую-то знакомую мелодию.
'Сережки мне твои понравились. - А что в них? Копеечные они. - Муж подарил? - Нету! Отец баловал...'
'Три тополя на Плющихе'!
Кадры из ушедшей эпохи сначала сложились в мозаику, а после распались на черно-белую Москву, умытую летним дождем, на полупустые дороги с проплешинами зеркальных луж, на динамичные открытки городского пейзажа. Татьяна Доронина - 'деревенская', весомой красоты, и Олег Ефремов, столичный шофёр-интеллектуал, пронзительно играют любовь крупным планом.
'Копеечные' серьги и найдёныши в лавке - невероятно похожи. Их как-будто вытащили из кинофильма, позолотили и выложили на прилавок жизни, обозначив портал, способный вызывать безусловное счастье.
Музыка закончилась, я нашла консультанта. - Серьги старинные, внесен залог. - А вы уверены, что..? - Конечно, вечером заберут.
Зачем демонстрировать совершенство и напрасно тревожить сердца покупателей? Впрочем, не каждый их заметит - серьги молчаливы в своей скромной самодостаточности. Многие пройдут мимо их небольшой массы и лишь некоторые оценят старинную роскошь и почтительно падут ниц.
Я снова склонилась над сверкающими каплями, в надежде поймать изъян. - 'Нету!' Сто лет назад искусный ювелир смешал свое ремесло и чувственную нежность к их будущей обладательнице. Кто эта дама, что похитила сердце мастера? Актриса? Жена?
Под моим навязчивым дыханием совершенно круглые, чуть выпуклые к центру драгоценные камни задрожали тысячами граней и каплями женских историй. Были они слезами радости юной девушки, получившей их в подарок от состоятельных родителей? Или нахлынувшими эмоциями от просмотра семейного альбома, где на пожелтевшем фото прабабушка в нарядном платье и серьгах позирует вместе с усатым обходительным офицером - тайным воздыхателем, и даже не догадывается, что через много лет её правнучка получит их в наследство? Были свидетелями горького разочарования, когда поклонник преподнёс их вместо обручального кольца и долгожданного предложения руки и сердца? Остались на память застывшей болью от утраты любимого человека?
Такие серьги не выйдут из моды - они способны, потеряв ценность для одной женщины, оставаться мечтой для миллионов других.
Что в них такого особенного? Тлеющий огонь надежды или всего лишь тщеславие, слепленное природой на потеху человечества? Искусство, призванное служить его ценительнице и отдающее ей всю свою силу, одурманивающую неосторожных зрителей застывшей музыкой страсти?
Чур, меня, чур!
Не оглядываясь, я выбежала из магазина и окунулась в городские сумерки. Сколько прошло времени? Час, два?
Навстречу летел первый снег. Белые хлопья садились на руки, лицо, и таяли, спасая мой воспалённый разум. В тёплом дыхании уличных фонарей искрилось золото и медленно падало на землю.