- Купер, я говорила тебе это три года назад - повторю еще раз! Я ни-ког-да не буду твоей. -Бездонная темнота холодных карих глаз устремилась на высокого, статного красавца-мужчину.
- Будешь, - в прокуренном хриплом голосе заплясали нотки самодовольства и осознания собственной власти. Хотя с какой стати ему, начальнику отдела Пентагона по Устранению Непонятных Явлений, быть в себе неуверенным? Золотистые волосы, голливудская улыбка, мощный торс, грация пантеры, а сексуальной энергии, излучаемой им, хватило, чтобы все мужчины Огайо, как минимум год, чувствовали себя альфа-самцами.
Женщины были от него без ума - и он знал это. Сотрудники и подчиненные его скорее панически боялись, чем уважали - он и это знал. Он был лучше, мужественнее и сильнее своего брата-сосунка, мужа женщины его мечты, - он знал и это тоже. Но проблема заключалась в том, что их родители так не считали. Иначе, как можно объяснить тот факт, что свой Дар они предпочли передать младшему сынишке, тощему слабаку, а не ему, Куперу, - достойному приемнику...
Доводы родителей, что Дар появляется с рождением ребенка, а не по их желанию, никак на Купера не действовали. Наоборот, жутко раздражали. Поэтому он убил своих праведных и до оскомы правильных предков при первой же возможности выйти сухим из воды.
Купер быстро учился, многое знал, многое понимал. Не мог он понять одного - как так, черт возьми, случилось, что единственная женщина, которую он хотел, оказалась единственной, которая не захотела его. Более того, вышла замуж за сопляка брата. Как матерый солдат может позволить себе пускать слюни, словно сопливый, под гормональным кайфом мальчишка.
Купер пристально ощупал глазами каждый сантиметр тела женщины, которая вот-вот станет его. Стройная, ошеломляюще красива. Длинное зеленое бархатное платье обтягивало ее стройную фигуру, выделяя талию, подчеркивая линию груди, оголяя спину, изящно пряча грациозные белые руки, и оттеняя иссиня черные волосы.
Она стояла к нему спиной, обнимая себя руками, и думала о том, как выбраться из этой западни. Утешительным было только одно обстоятельство - Купер понятие не имел, что она полный эмпат. Иначе и она, как все остальные подобные ей, была б похоронена в общей могиле после жестокого допроса и расстрела.
Холодные руки грубо схватили ее за плечи и резко развернули. Ее лицо оказалось в миллиметре от лица Купера. Его дыхание было частым и обжигало ее сигаретным перегаром.
- Тебе некуда бежать, - скалясь, прошептал Купер, - мой родной братик, твой горячо любимый муж, уже танцует вальс с гребаными феями в небесном раю. Не думаю, что он сможет вернуться с того света.
Купер гнусно расхохотался.
- Ты думала, - он грубо оттолкнул женщину от себя, - что если вы три года назад сбежали в глупой надежде избавиться от меня, то я перестану вас искать? Так, да? Вы думали, что в том захолустном городке, в проклятых богом джунглях я не найду вас?
Он снова рассмеялся и вальяжно расположился в одном единственном на всю огромную комнату кресле, закинув ноги, обтянутые хлопковой тканью белых брюк, на подлокотник.
- Мириам... Он не вернется. Никогда. Его сначала пытали. Потом расстреляли. А потом сожгли...чтоб уж наверняка. И это только с его личного согласия.
Купер мысленно улыбнулся - приятно знать, что женщина твоего врага будет принадлежать ему, когда братик все еще жив. Пленник, но пока еще живой. Пока.
- Что значит... - голос женщины сорвался. Она быстрым шагом подошла к окну и немигающим взглядом уставилась на трубы кислородного завода. - Что значит с личного согласия?
- То и значит, - взгляд и без того холодных глаз Купера стал еще холоднее, - что я дал ему выбор. Он сопротивляется - значит, уничтожаю весь городок. Он сдается - жив город и жива ты.
Купер замолчал, ожидая реакции женщины.
Но она стояла молча и в глубокой задумчивости разглядывала заоконный пейзаж. Тоска заморозила ее мышцы - она не могла пошевелиться; боль от утраты остановила ее сердце - теперь оно никогда не будет биться, как раньше; слезы высохли на глазах, так и не успев соскользнуть вниз по щеке - отныне она не будет плакать. И она приняла решение.
- Если я соглашусь быть с тобой, - ее голос, словно сталь, разрезал ненавистью воздух между ней и Купером, - ты гарантируешь мою безопасность? Никто не должен знать, что я единственный выживший эмпат. Ты гарантируешь?
- Да. - немедленный ответ Купера не означал, что он лжет.
- А если у нас родятся дети?.. - в ожидании ответа ее сердце пропустило удар.
- Да. - теперь в его голосе проскользнуло удивление.
- Тогда я согласна, - ее кулак впечатался в подоконник. Боль от удара заставила ее задержать дыхание, тем самим остановив крик, рвущийся из груди.
Что за жизнь ее ждет? Ее и ребенка. Ребенка Питера. Мириам надеялась - это все, что ей оставалось - что там на небесах, Питер одобрит ее решение. Она выйдет замуж за тирана Купера, родит ребенка., и никто никогда не узнает, что ее дочка совсем чужая ее мужу. Если б перекрутить стрелки часов на сутки назад - Питер бы узнал, что она беременна и они, наконец, уехали б в большой город. Ведь ребенку в глуши не место. Уехали, и избежали б этой кровавой участи... Да и Затерянный Город был бы цел... Наверное...
Женщина представила сияющее лицо Питера, когда она сообщает ему, что три года бесплодных попыток, наконец, завершаться праздником - они скоро станут родителями! Мириам набрала в легкие воздуха, пытаясь совладать с собой.
Три года... Всего лишь три года вместе. Три года любви, надежд, счастья. Три года, воспоминания о которых, будут помогать ей выжить. Она своими руками откроет двери в свой Ад. Почему? Потому что она, Мириам, не сможет убить память о своем любимом, не сможет убить ангелочка, ангелочка с его чертами.