Славьтесь, туристы-монголы, из олимпийского Лондона сваливающие.
North Acton не самое худшее место по ряду причин: рядом tube, она же метро, автозаправка с парой жуликоватых арабов: по ночам они хитро предлагают купить ганджубасу, вычисляя любителя легче, чем с половины пинка. Чеки арабы пачками пробивают с утра, что наводит на мысль о затейной торговле спиртным.
Мы не в обиде: отель шайки по прозвищу Holiday inn чуть ли не самый дешевый из всех существующих в Лондоне.
Промзона и закрытое кладбище, незаметное в зелени; напротив него грядка пустых таунхаусов. Ветер гоняет пакеты из-под фаст-фуда по бетонным терраскам, вдоль обочин тулятся дешевые Geely, Daewoo. Стоит одинокий Порше, белесый от пыли - угнанный, либо отнятый в залог. Окраина.
- Купчино, - говорит он, - вот и свобода.
**
Если пересекаешь границы впервые, страна, куда тебе ехать не нужно - Англия. После неё ты теряешь способность искренне удивляться, или я драматизирую? Три четверти к этому склонен:
- Это хуже пожара одна тыща шестьсот шестьдесят шестого. Алекс, это не Сохо. Где все извращенцы? Где красивые люди? Это же жральня.
Квартал невелик, ограничивается Оксфорд-стрит, Риджент-стрит, Ковент-Гарден и Лестер. За короткое время активисты из "Общества Сохо" сделали все, чтобы запрудить квартал магазинами и незнакомыми вывесками. Обычно я ориентировался по ним.
- Впрочем, ты любишь поесть,- язвит он, - "Италия" цела еще, интересно.
- Не спеши,- говорю я. - Вроде бы все на местах.
- Старбакс, что ли? Где тут люди нормальные, ты их видишь?
Он прав, Сохо - люди прежде всего. Тесный птичник, слетевшийся на разлитый под ноги наркотик всеобщей расслабленности, свежей музыки, свальной любви, умерщвленных терзаний. Массовка, вот что главное в Сохо, не почищенный от порнухи фасад.
Мы движемся в направлении Олд-Комптон, натыкаясь на публику - сплошные туристы, ебоглазые дауны из ниоткуда; это из-за них за одно только десятилетие разбодяжили наш уютный развратный мирок, раздробили на сувениры, спрятали нужные вывески, сделав из праздника модное место. В поддержание славной истории нам оставили блеклые нано-вкрапления гей-баров, лоточков с гондонами и мускулистых манекенов в витринах.
- Народ клубится по квартирам, как везде сейчас. Мы и тогда не мутили на глазах делегаций. Кафе наше цело, смотри.
- Бляди, испортили Сохо.
- Ерунда, энергетика прежняя, ночью придем.
Так говорю, но от дошедшей уже до меня и нахлынувшей, грусти, я сажусь на прикованный велик и начинаю зачем-то орать.
***
Жила себе в Сохо мисс Вустер
Крепка, как ирландский сюрприз:
Груди ее глиняный бруствер
Захватчика сбрасывал вниз.
Любила она сериалы,
Мужей не любила, но вдруг
Хью Лори со Стивеном Фраем
Её захватили досуг.
- Стивен Фрай гений и национальная гордость Британии, - просветительский раж обращен к мимолетным зевакам, - жаль, что с фамилией "Фрай" все вспоминают Макса, который, к тому же, женщина. Неудивительно, что старую мисс Вустер расплющило о такую громадину.
- Какая же старая, - удивляюсь я, - сорок на вид, не больше.
- Ей пятьдесят.
Мы говорим громко, по-русски, толпа дружелюбно и непонимающе лыбится.
И, будучи вычурной леди,
Представила дама расклад,
Что оба актера в тандеме,
Что дамам обычно не рад.
Я Вустер, решила девица,
Но где же мой преданный Дживс?
Ах, если бы оборотиться
Мужчиною мне - то держись!
- Не знал, - говорю я, - поначалу даже подумал, что она кто-то вроде Дебби из Квиров. Лихая мамаша, к тому же рыжая.
- Я много чего не рассказывал. Между тем наша домовладелица состояла из прорвы диагнозов.
- Ха, просто она в тебя втрескалась, вот и несла, как на исповеди.
***
Однажды, заместо молочниц,
Что сон разбивают, как жизнь
С утра постучался молодчик:
- Мисс Вустер? - Вы кто? - Мистер Дживс!
***
- Шуточка была так себе, - он смеется, - но сработало же! Кто мог знать, что леди обожает ролевку. Клянусь, это был экспромт. Дальше сочинил?
***
- Я слышу акцент интересный, -
Сказала мисс Вустер, - и кто
Тот джентльмен, мне неизвестный,
Что топчется рядом в пальто?
- Чердак, что сдается в аренду,
Рекомендовали друзья.
А это мой русский любовник.
(Вообще-то, это был я)
***
- Ха-ха, а помнишь, как мы её выследили?
- Еще бы. Сначала я с неделю носился за этой дурацкой газетой.
"Loot" - так называлась газетка, в которой печатались объявления об аренде. Если ты не прочесал ее до десяти, значит, ты опоздал и кукуешь в гостинице, в лучшем случае в Актоне, прямо как сейчас. Мисс Вустер мы позвонили тотчас же, как только увидели цену, но нам ответили, что квартира сдана. Однако на следующий день объявление вышло снова. И еще через день. И еще.
Отчаявшись найти хоть какое-нибудь лежбище, мы решили поехать и понять, в чем дело.
- Поклонница гения мистера Фрая и геев, - разглагольствовал он, - мы попали в струю. То, что кухни нет, это чепуха. Зато здесь есть туалет и нормальная раковина. Смотри, чтобы она не запалила тебя с кипятильником.
Но она меня все-таки запалила, как и плитку, на которой я время от времени жарил яичницу. Из-за него, электричества, все и провалилось.
Чердачок, где мы прожили достопамятный год, оказался затейным, в трехэтажном доме, из тех самых, что пощадили в одна тысяча семьдесят втором - помещение было умеренно ветреным, без потолка: сверху хмурились толстые старые балки, пластиковое ведро в углу зеленело в ожидании дождичка. Стены казались окрашеными в почти тот же зеленый, но с непонятными глазу разводами - я им искренне радовался, пока через месяц по границам узоров не поползла темноватая плесень. Пол понравился безоговорочно - толстые, испещренные древоточцем дубовые доски. Но самое главное: посередине всего чердака восседала монументальная, красного кирпича, ароматная дымом - труба. С разных сторон к ней лепилась одиозная мебель: массивный постмодерновый диван, два стула времен адмирала Нельсона и неуверенный стол.
Ясно, что здесь жила миссис Труба, здесь был её храм, вот в чем дело.
- Иногда жильцы топят камины, - пояснила мисс Вустер, - поэтому я не беру с вас за отопление.
( Всю осень мы бодро искрились испариной. Спасаясь от ноябрьской жары,мы припадали к живительным сквознякам. К январю полегчало: мы перестали возиться в поту и выскальзывать. С приходом зимы мы обрели , наконец, искомое счастье потрахаться, прочно вцепившись друг в друга, то есть одухотворенно)
- К тому же здесь имеется раковина, - горделиво сказала мисс Вустер, - для умывания, а еще...
(Тут она торжественно распахнула незаметную до тех пор, ничтожную дверцу у самого входа)
-... реструм!
Тут я сказал то, за что мисс Вустер возненавидела меня сразу же и навсегда. Она пронесла свою ненависть через все те месяцы, что мы у неё квартировали, зуб даю, несет и сейчас, не отклоняясь ни на ярд, ни на фунт, ни на йоту. Откуда мне было знать, что в этой каморке хранились драгоценные игрушки маленькой Мегги, и в особенности, кукольный замок? Что все свое детство она просидела на чердаке, играя в любимые сказки? Сказал я совсем ничего:
- Вот так домик для жопы!
Легко и незатейливо я насрал в душу мисс Вустер, совсем не подозревая об этом.
Промолчать я не мог: втиснуться в клозет с моим ростом можно было, только заранее сняв штаны и присев - развернуться внутри возможности не было. Вскоре я, правда, научился влезать туда боком и вести себя весьма романтично: в будке отсутствовала вентиляция, и, чтобы не скончаться от собственных выхлопов, я жег спички, печалясь о девочке Ганса Христиана Андерсена. Лишенный возможности читать в туалете, я палил пальцы, утешаясь тем фактом, что, в отличие от бедняжки со спичками, замерзшей на льду социального дна, я сижу надо всеми живущими в доме престижного Сохо и гажу им на головы высококалорийным дерьмом.
Мои философствования не прошли незамеченными - три четверти едко обрызгал меня, задрав стройную ногу сарказма и окрестив "Мальчиком со спичкой". Я огрызнулся довольно бездарно: что-де он испражняется бабочками, поедая их на взлётё. В душе я мечтал отомстить,и вскоре мне представился случай.
Как я уже сказал, в жилище нашем не было кухни - перед тем, как ударить по рукам, Дживс и Вустер договорились, что питаться мы будем вне дома. Питаться, но не пить молоко или чай - я послушал их бред и достал кипятильник. К тому времени у меня накопился чувствительный опыт посещения Лондона - приехав впервые, я месяц страдал от невозможности привычно побриться, пока не надыбал переходник для дебильной английской розетки. Пришлось срезать его у пацанов в кембриджском студгородке, куда я был приглашен побухать на уикенд.
Итак, я традиционно прошляпил момент, когда молоко облепило спираль и начало пригорать - на запашок прибежала мисс Вустер.
Было восемь вечера, время обеда. Заебанный тяжким госпитальным трудом, без штанов, Дживс дрых поверх одеяла. Я же, голый по пояс и с кипятильником в левой, открыл домовладелице дверь.
- Вы готовите? - спросила она. - Ваш автомат щелкает цифры, как бешеный. Вы готовите? Чем это пахнет? Что это? - и она указала на кипятильник.
- Анальный вибратор, - ответствовал я.- Приспособление для незабываемых сексуальных утех. Военная разработка для одиноких русских курсантов. Мы не готовим. Это не я.
Мисс Вустер бессмысленно постояла какое-то время, пытаясь осилить услышанный спич и остановить колыхание груди. Её бдительный взор тормознул о диванчик, зафиксировав распростертого Дживса. Зуб даю, три четверти бодрствовал, однако трусливо таился, ожидая, чем кончится дело. Подыграл бы хоть, зараза...
- Что с ним, - заботливо пролепетала мисс Вустер, - с ним все в порядке?
Тогда я поднес кипятильник к её носу:
- Он в порядке, - прошептал я, - изнемогает от счастья, устал. Видите, его любимый размер! - и снова потряс кипятильником.
- А-а-а-аах!! - тут я, признаться, струхнул, увидев, как она нервно и странно глотает.
Но она проглотила, развернулась и стремглав загремела по лестнице.
Первый раунд оказался за мной, но я знал, что она не сдастся.
***
Мисс Вустер продолжила спустя несколько месяцев, которые я и три четверти помним, как выяснилось, весьма смутно. В тот год все сложилось - любовь, деньги, место и время, несмотря на то, что оба мы работали, словно портовые грузчики. Ничто и никто не довлело, когда мы на время осели в этой безумной стране: Лондон любил нас, лизал наши задницы, давал отеческого полупинка и тут же подбрасывал денег. Глупо было ему сопротивляться.
- Никогда тебя так не хотел, как тогда, - говорит он, доставая лакрицу, здоровый кусок, сует его в рот. - Хаботах и думах, хо хы хам дехаех. В Питехе неф нахмальхай ахрифхы
- Я тебя ждал. Всегда ждал.
- Не помню совсем того времени, очень странно. Точнее, помню, но цельным эпизодом, не по дням. На работе упарывался, выползал никакой... откуда только силы брались. И хотел, хотел же, сумасшедше. Сам удивлялся: ладно бы другой человек, новая страсть, знаешь, как бывает. А тут - ты, всего лишь.
- Тогда меня было легко любить, - мы негромки сейчас, зеваки давно рассосались. - В нефтянке работал, выглядел неплохо. Здоров был.
- При чем тут это. О страсти с тобой толкую.
- Запутал.
- Страсть любви не тождественна, их мешать нельзя. Одно дело гормоны, другое...
- Не готов обсуждать, - кожей предчувствую, к чему это может сейчас привести, - давай потом. Поскольку мы с тобой с детства друг друга знаем, то на хрена мыслить какими-то там категориями, под определения подводить. Давно родные люди. Хотел, перехотел. А давай, я тебе расскажу лучше, почему Вустерша нас все-таки выгнала?
Он распечатывает новую палку лакрицы и готовится слушать.
- Мне этот вопрос с тех самых пор покоя не дает.
- Пошли сядем на что-нибудь устойчивое.
И мы идем, например... в Патисье? Пахнет кофе и разит шоколадом, и вовсе не обязательно видеть эти хуевы вывески.
По правде говоря, я недолюбливал Вустершу в той же манере, что и она меня. Платил той же монетой, слегка осторожничал, понимая, что мое распиздяйство в общении может запросто лишить нас крыши над головой. Держался, как мог: например, на сентенцию вроде " О, Алекс, в России не гладят рубашек? Только галстуки?" меня так и подмывало съязвить что-нибудь вроде: а не починить ли мисс Вустер насос? Она бы не врубилась, конечно, и спросила - ах, о каком же насосе вы говорите?
Я бы благородно смутился, пошаркал ногой и заметил бы насчет её сисек, которые с вечера были как будто повыше.
Вместо этого я говорил: "Хелло, дорогая мисс Вустер, энергии хватило только на галстук!" - и корректно проваливал, неудовлетворенный.
Этой самой энергией хитрая леди взяла нас за самые яйца, по паре в кулак, причем дживсовы оказались в рывковой руке.
Кажется, это случилось в уикенд.
Сохо уже заворочался, как бывало всегда к десяти - качество шума повысилось, изменив и тональность, и частоту разрешения, приближаясь понемногу к той особой мелодии, что накрывает квартал по ночам. Исчез монотонный гудеж, велосипедные бряцания и китайская речь; квартал, наконец, расстегнулся, устало откинулся и раздвинул, как говорится, пошире.
Мы были дома и собирались последовать, как вдруг наш чердак провалился во тьму.
- Пойду вниз, - легкомысленно вызвался Дживс, - узнаю, в чем дело.
Его не было почти полчаса. Будь Вустерша парнем, я бы не парился предположениями о причине столь долгого отсутствия. А тут озадачился - о чем говорить, и что можно проделывать с суровой чердачной хозяйкой столь долгое время, да еще в темноте? Не иначе, авария, решил я, и нащупал припрятанный претаманговский сандвич .Едва я растерзал упаковку, вспыхнул свет.
- Опять точишь, - безучастно промолвил три четверти. - Извини, само вырвалось. Представляешь, мы с ней играли.
- В бубенчики?!
- В Дживса и Вустера. Я должен был ходить с непроницаемым видом - в темноте. И починять неисправности. Попутно остроумно парировать - кстати, она неплохо прикидывается Вустером, все диалоги знает, я даже растерялся. Просила называть ее "сэр". Форменный театр, слушай... В этот раз я, кажется, выкрутился, но нам необходимо пересмотреть сериал. Весь.
- А со светом что было?
- У неё в коридоре распределительный щит, чердак и ее квартира на одном автомате. Думаю, она сама его вырубила. Ну, типа случайно. Вряд ли от нас перегруз. Что у нас - розетка и лампочка.
- Ноуты, каждый четыреста жрет, - стал считать я, - лампочки ватт шестьдесят, не больше...
- Дорогой мой наив, - сказал мне три четверти, - я уверен, это она все подстроила. Вот увидишь.
Он оказался прав.
Трюки мисс Вустер быстро преобразились в традицию. Леди гуманно дожидалась момента, пока её обожаемый Дживс выпьет чаю ( сигналом, как я понял потом, служил мотающий счет кипятильник), отдохнет и вознамерится разнообразить досуг. Свет гас в любой вечер, с десяти до ноля - не прийти было нельзя. Отключение электроэнергии грозило концом интернета, где в скайпе гроздью висели друзья или родственники, перманентная партия в шахматы, последние котировки валютных пар и статейки о врагах из Роснефти. Много полезного, а батарея, между тем, была слабая.
Я зверел, поскольку брал на дом много работы. В конторе я на первых порах многого не догонял, поэтому приходилось наверстывать. Дошло до того, что я собственноручно придавал ускорение печальному Дживсу, ибо мисс Вутер предпочитала его. Со стонами "старая сука" три четверти скребся наощупь по лестнице, и вымученно-игриво вопрошал под дверями - мисс Вустер? Вы дома, могу ли я войти? Мисс?
Чем именно они занимались кроме игры в сериал? Сейчас сообщу лишь одно - я искренне полагал, что посещения исключали харрасмент, геронтофилию и любое другое использование грудастого тельца предприимчивой леди. Если же тайной целью мисс Вустер имелось сексуальное обращение объекта, то тут ее ждал провал: три четверти не отклонился бы от нижнего градуса. Ни за какие коврижки, даже за бесплатные пищу и кров во дворце Королевы. Потому что мой друг родился неподдельно кристальным, редкостным, ясного цвета ... как бы литературней сказать? короче, у него бы не встал, раз его даже стошнило. Я знаю, о чем говорю.
Конечно, мы выработали стратегию.
На уикендах мы шлялись, блудя по знакомым и в кампусах у сотоварищей. Вечерами сидели в кафешках с вай-фаем и в пабах. Я хозяйственно пораскинул мозгами и перешел на горелку, чем лишил Вустершу кипятильника-таймера - счет был два - один в нашу пользу. Был бы и три, если бы не разразилась чума.
- Помнишь, сестра приезжала, - говорю я, отхлебывая плохой, в общем, кофе. - У тебя был отгул и вы спозаранку отправились в Норфолк.
- Ну да. Кто ж такое забудет.
- Дело не в этом. Я сидел вечером, качал Альмадовара, и тут, как обычно.
- Ты что, пошел к Вустерше?!
- А были варианты? Половину уже закачал!
Делать нечего, я поскребся вниз по громыхающей лестнице - из- под дверей соседей весело брызгало светом, раздавались слова, телевизоры - я полз от щели до щели, как сбежавший удав, нюхая тьму. Осторожность не помогла - пару раз я едва не скатился, а потом чуть было и вовсе не выполз на улицу.
- Мисс Вустер, вы дома, - пропищал я, и, поскольку никто не ответил, толкнулся вовнутрь.
В квартире густела адекватная лестнице тьма, уличная иллюминация не проникала - мне ничто не светило, окна были задраены жалюзи.
- Она тебя не узнала, ну и дела. Эффект ожидаемости, - он осторожно глотает, опасаясь того, что я сейчас расскажу. Правильно делает.
- Далее потянулся сеанс садомазо, родной. Кому как не тебе, знать. Почему ты молчал, скажи?
- Что, кинула на пол, стала топтать...
- Точно так. Заставила. Старая сука.Так почему?
**
"Бедный ты мой", тогда первым делом я подумал о Дживсе. Мысль "мне пиздец" оказалась второй, так как за спиной послышался шорох. Я прошептал:
- Мисс Вустер? Сэр?
- Вряд ли ты торопился, дорогой Дживс, - клянусь, я её не узнал. Голос мисс Вустер страдал неизвестным доселе контральто, но это была, точно, она.
- Прошу прощения, сэр, - я решил шептать дальше , - ради вас я оставил все неотложные нужды. Я в вашем распоряжении, сэр. Всецело, сэр.
К тому времени я уже привык к темноте. Она тоже, но я оставался неузнанным. Фигура чердачной владелицы колыхалась слегка угрожающе: на ней было нечто, напоминающее плащ кукслукслановца, надетый на голое тело.
- Ну-ну, Дживс, вы хорошо знаете, что провинились. Готовы ли вы понести наказание?
- Разумеется, сэр. Да, сэр.
В этот момент она ткнула мне в живот чем-то, похожим на стек. Прежде, чем я среагировал, она воткнула его мне между ног.
- Вы отличный слуга, Дживс, - сказала мисс Вустер и толкнула меня на пол.
Будь на этом месте три четверти, он бы свалился - удар оказался не хилый, но я устоял.
- На пол, - приказала мисс Вустер, - вы знаете правила, Дживс, не так ли.
Хрен с ней, я улегся.
Это была, кажется, плетка, рукояткой которой она трамбовала меня, лишая движений.
- Пожалуйста, сэр, - додумался вякнуть я.
Мною овладело уже любопытство. С одной стороны я был на грани ослиного хохота, с другой чуял кусок подступившей обиды на Дживса. Как он посмел заначить такое беспрецедентное шоу? Каков, а?
Разумеется, я решил продолжать, чтобы узнать, чем все кончится. И послушно расстегнул ширинку, как велела мне Вустерша.
Я лежал типа ковриком, вдоль длинного, в темных подушках, дивана. Леди уселась, упершись ногами в раба ( в меня, то есть), и принялась демонстрировать навыки трамплинга.
Временами мисс Вустер пыталась меня оскорблять, на что я терпеливо подыгрывал - да, сэр. Конечно же, сэр.
Если честно, то в Теме неванильная леди не шарила вовсе. Она питалась весьма старомодным, описанным в книжках для маленьких девочек, сценарием. Процесс проходил по-дилетантски: ни шнура на мошонке, ни колечек в сосках, ни могучих прищепок на ляжки (а уж пробка анальная - атрибут непременный.) Не говоря уж о растяжках "на бабочку", стоя и с последующей поркой - фантазии мисс Вустер оказались мещанскими, увы.
В общем, сначала мне удалось полизать сапоги. После этого, как правило, неразумный слуга ( с текстом "нет-нет и "да, сэр", что еще больше заводит) сосёт пальцы ног - черт, я проделал и это, не особо стараясь, но предусмотрительно всхрюкивая ( от вожделения, от чего же еще). Между делом я думал о том, как бы Вустерша не оказалась завзятым футджоббером - отдавать на поругание святое совсем не хотелось.
От сих экзерсисов мисс Вустер вдруг начала подвывать, отчего я наивно решил, что ей надо не так уж и много - она яростно заработала ручонкой в промежности, елозя ступнями по моему лицу. Из солидарности я все так же порабощенно стенал, попутно мечтая - скорее бы ты кончила, елки зеленые.
И вдруг она встала - прямо над драгоценной ширинкой, занавесив обзор.
- А теперь главное, дорогой Дживс, - глухо и пафосно молвила Вустерша и зажгла хер знает откуда добытый фонарик, направив его на мой член.
И заорала.
**
- Еще бы! - крикнул три четверти на весь Патисье, - ну еще бы ей хуй перепутать...
- Ну да, он стоял. Не знаю, почему.
- У меня-то ни разу... А дальше?
- Старая мымра упала мне в рот всей пиздой. От страха и ужаса, я полагаю.
- И что, и что... - три четверти выглядел крайне взволнованным , - как дальше-то было?! Меня она при свете дрочить заставляла!
- Встал, да и выебал, не пропадать же стояку. В процессе она призывала своего протестантского бога. Но главное в этой истории, душа моя, главное не это. Скажи, тебе самому-то нравилось?
- Трахнул?! Нравилось?! Ты охуел. Охуел, да. После сеансов , - три четверти довольно забавно краснеет, с ушей, - а чаще во время них...
- Тебя тошнило.
- Потом притерпелся. Но, кажется, мое отвращение ей и доставляло.
Я смеюсь. Снимаю очки, вытираюсь, сморкаюсь, на весь Патисье этот, бля-а-а...
- Слушай, а я ведь реально страдал. Ну, что лишил тебя развлечения. Жилья нас лишил, надо же, думаю, накосячил. Зачем ты терпел в таком случае? Почему ничего не сказал? Она же насиловала тебя, я так тогда и подумал... Чего я еще о тебе не знаю?
Он медлит, рассматривая меня , словно я тупое животное:
- Ты был потрясающе счастлив тогда. Кем бы я был, если бы нарушил?