Гаус Кристина : другие произведения.

Единое целое

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "О, я всегда знал, что у монет своя судьба, своя исконная магия. Но не осознавал, что они могут втягивать и нас в свою судьбу, играя нами ей в угоду...".
    Победитель в номинации "Фантастика и фэнтези" литературного конкурса "Fakultet-2009". Опубликован в сборнике от издательства Facultet, "Ода абсолютной жестокости" (Москва, 03.2010). Также опубликован в сборнике "Там, где небо сходится с землей..." (Чикаго, "Adventurer/Искатель", 01/2009), в журнале "Веси" (Екатеринбург, N 2/3, 50/51, 2009), и на диске "Реальности фантастики" (Киев, N 7/2009). Рассказ вышел в финал конкурса Блэк Джек-2008. 12-е место по Святославу Логинову :)
   Я с самого начала должен был бы понять, что эта страсть - не естественной природы. Она была как наваждение, как болезнь, сплошное помутнение рассудка. Конечно, говорят, что в любви так и должно быть, а если иначе - так это, мол, и не любовь вовсе. Но я вам скажу: такого со мной еще не бывало.
  Анна была даже не в моем вкусе. Слишком высокая, слишком спокойная, лицо с первого взгляда ничем не примечательно - разве только что тонкими, идущими вразлет бровями странной формы: когда она изгибала одну из них, казалось, будто чайка заламывает крыло. Поначалу я даже не заметил ее - не мог заметить: сидел спиной к променаду. Но странное, неопределенное чувство коснулось меня, я обернулся - Анна уже прошла мимо, и все же я безошибочно выделил взглядом ее спокойную удаляющуюся фигуру среди жизнерадостной толчеи.
  Сегодня я точно могу сказать, на что походило испытанное мной тогда чувство: так должен чувствовать себя магнит, притягиваемый к другому. Но в тот вечер я не особо задумывался над происходящим. Скучал, и поэтому встал и пошел следом за привлекшей мое внимание женщиной - хотя ее походка определенно говорила, что к ней так просто не подступиться и что она знает себе цену: не слишком располагающие условия для мимолетного знакомства. В руках у нее был альбом - такие обычно носят с собой художники для быстрых зарисовок.
  Она на самом деле оказалась художницей, и насколько ровна, почти холодна была ее манера себя держать, настолько живыми, полными движения и света были ее зарисовки. Она позволила на них взглянуть, кажется, сама удивляясь своей открытости мне, незнакомому бездельнику лет на десять старше ее. Я пригласил ее на кофе. Она согласилась. Собственно, на побережье она проездом, почти случайно. Говорят, что по-настоящему овладеть искусством светотени невозможно, не побывав в Тоскане. Она уже была в Сиене, Флоренции и Пизе. А сегодня утром вдруг подумала, что надо обязательно съездить на побережье. Она покорена им и решила, что останется на несколько дней. Анна слегка растягивала слова. А что делаю здесь я? Турист? Нет. Год назад я купил дом вон на той скале над морем. Красиво, покойно. Но, признаться, иногда на променаде я на самом деле чувствую себя туристом. Чем занимаюсь? Особо ничем. Я не стал говорить, что коллекционирую монеты и что вот уже несколько лет, как за мной установилась слава одного из самых значительных нумизматов западного побережья. К чему? Все равно в последнее время не удается одной лишь коллекцией заполнить дни.
  В жизни все мы туристы, сказала Анна, помолчав, и я впервые дал себе отчет, насколько она на самом деле красива. Это была та вдумчивая, ненавязчивая красота, проистекающая от красоты души - души, словно полная чаша. Потому-то Анна и была столь спокойна, чтобы не расплескать ни капли.
  И тут на меня нашло затмение. На мгновенье показалось, что я и минуты не проживу без этой мне в сущности незнакомой женщины, без ее спокойной душевной полноты, которой хватило бы на весь мир. Заболело в груди. Я молча допил кофе. Она тоже. Если бы не то мгновенье, я бы повел разговор дальше - как при обычном, ни к чему не обязывающем пляжном знакомстве. Но оно что-то перевернуло во мне, смешало, испугало. На пороге кафе мы расстались.
  Дома я попытался успокоиться, сел перебирать монеты. Раньше мне это всегда помогало, но в тот вечер словно послужило тайным катализатором: я окончательно себе опротивел. И как глоток воздуха утопающему мне понадобилось присутствие той спокойной женщины. Я буквально бредил ею. Спустился к берегу - и нашел ее! Словно только она одна и была на свете, словно между нами протянулась животрепещущая нить.
  А потом последовали дни безумия. Я на самом деле не мог без нее жить. Я кружил вокруг нее, вокруг ее отеля, будто на привязи, а когда уходил, меня отчаянно тянуло обратно. Помню, как бледна была в те дни Анна, и как темны ее глаза: так невычурно выражается смятение у подобных ей людей. Она тоже была не в себе. Она тоже была безумна.
  Нашу первую и последнюю ночь я запомнил навсегда. И поэтому, когда пришло время, вспомнил, что когда она - нахмурив брови, отчужденно - рассматривала стеллажи моей коллекции, что-то тихо звякнуло. Наутро она ушла, не попрощавшись. Только оставила записку: 'Наверное, это все море'.
  С исчезновением Анны я пошел на поправку. Безумие всепоглощающей страсти прошло так же внезапно, как и появилось. Осталась только пустота в душе - но она мучила меня и раньше, просто не осознавалась столь ясно. Что ж, с пустотой можно мириться, можно жить. И все же прошел почти месяц, прежде чем я вновь зажег в кабинете свечи, чтобы выпить в обществе моих монет бокал тосканского.
  И тогда в дальнем углу что-то мягко блеснуло. Я подошел ближе, нагнулся - и так и замер с подсвечником в руке...
  Там, укрывшись от всего мира пылью и тенью, лежала серебряная монета. Точнее, две половинки монеты, сросшиеся воедино. Между ними - одной, темной и потертой, много повидавшей, и другой, чистенькой, светлой, хотя тоже сменившей немало хозяев - проходил едва заметный нарост. Меня вдруг обдало холодным потом. Я попятился, сел, не глядя, в кресло - и все смотрел, смотрел в угол.
  О да, я знал темную половинку. То была моя. В свое время я приобрел ее за немыслимую цену - эти древние серебряники* чрезвычайно редки. Другая же... Другая была наверняка Анны. В ней была пробита дырочка, и серебряная цепочка даже не порвалась - лежала на полу совершенно целая. Сама расстегнулась?
  Меня начала бить дрожь. Вам не понять моего состояния - вам чужда душа старых монет. Но и мне самому открылась тогда новая, страшная правда. О, я всегда знал, что у монет своя судьба, своя исконная магия. Но не осознавал, что они могут втягивать и нас в свою судьбу, играя нами ей в угоду. Пожалуй, все знают: разломи монету, брось одну ее половинку в море или выкини в окно - и через года и столетия, через невероятные приключения половинки найдут друг друга и срастутся вновь. И вот две такие половинки свели двух чуждых друг другу людей из разных стран, чтобы прозвучал последний аккорд долгой истории их соединения! Быть может, я купил этот дом только потому, что так хотела судьба моей половинки. Быть может, Анна лишь потому 'случайно' оказалась в этом пляжном местечке, что любовь ее половинки тянула ее к моей. И это безумное чувство, обуявшее нас, было ничем иным, как отражением того притяжения, которое существовало между половинками и на время перешло на нас.
  В тот вечер я словно соприкоснулся с неким нагорним миром, в котором предметы обладали разумом и душой, и в котором к ним не менее чем к людям была применима старая притча об Андрогине.
  Я не нашел в себе силы дотронуться до воссоединившейся, вновь обретшей целостность монеты. Все сидел, думал, разглядывал ее. Мне чудились нежность и радость, даже сладострастие в слиянии двух половинок. В некотором роде я завидовал им, вновь нашедшим себя и друг друга: ведь за всю свою жизнь мне не пришлось по-настоящему испытать того чувства, которое притягивало их - разве лишь когда они соизволили воспользоваться мной.
  Какую удивительную историю могли бы поведать мне эти половинки? О каких необычайных странствиях рассказать? Через сколько рук прошли они, и когда разлучили их по сиюминутной прихоти? В моей коллекции было еще три неполных монеты, и меня бросало в жар и холод, когда представлял себе, что предпримут они и как распорядятся моей судьбой, чтобы найти свою недостающую часть. Быть может, однажды мой самолет разобьется, чтобы беззаботный деревенский мальчишка подобрал потом оплавившуюся половинку и принес ее домой, не ведая, что под фундаментом его дома века тому назад была зарыта тяжелая кубышка с другой? Монеты всегда были частью моей жизни, но я сам оказался лишь незначительной деталью в мозаике их власти и судьбы.
  Я не выдержал этого потрясения. Освободил три неполных монеты - бросил их в море: пусть на свободе ищут свою любовь и целостность сути. А потом сбыл с рук и саму коллекцию. Она грузом лежала на моей душе, и мне все чудилось, что сам не освобожусь, пока она, смысл моей прежней жизни, не оставит меня. Но я ни разу не прикоснулся к серебрянику на полу.
  Через несколько дней после аукциона я получил по почте большой конверт. В нем были фотографии с художественной выставки, а поверх них - простой альбомный лист. Я не знаю, как Анне в нескольких скупых штрихах удалось воссоздать мою суть - набросать портрет одинокого человека, за всю свою жизнь не создавшего ничего нового, которому нечего было оставить по себе, и у которого в душе были лишь пустота и голод. Но она смогла. Я долго вглядывался в свои нарисованные черты. А потом, наконец, поднял с пола серебряник, отер его от пыли и бережно положил в карман, повторяя про себя, словно заклятье, адрес на конверте: Санкт-Петербург, Университетская набережная, 17.
  Если смог серебряник, смогу и я.
  
  
  
  * Серебряник (сребреник, серебреник) - первая русская монета, чеканившаяся в кон. 10 - нач. 11 вв.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"