Когда батька плёл в Старых Бобовичах шкатулку для крёстной, меня привлекла тщательность его кропотливой работы. Необходимы жгуты разной толщины из намоченной загодя соломы. Они привычны: не раз видел прежде. А вот ящик-основу из фанеры и дощечек тогда я рассмотрел как следует впервые. Он неказистый с виду, невзрачный. Сбит крепко по торцам гвоздиками. Их чистые, белые шляпки подчёркивали старость сильно порыжелой фанеры.
Доставал шило с замасленной деревянной рукояткой, позволявшее сделать отверстия в ящике и пришить к нему крепкими нитками заготовки. Начинал оплетать жёлтыми жгутами со всех сторон, снизу и сверху. Сперва один жгут, потом на одинаковом расстоянии второй. Неприглядная фанера постепенно исчезала. Главное место занимала золотистая солома.
Совсем заставляли забыть о ящичке глазкИ. Так, по батькиному выражению, назывались красивейшие части шкатулки, устанавливаемые между пришитыми жгутами. Изготовить их, как я понял, оказалось непросто. Он брал две кленовые палочки одинаковой длины, скрупулёзно оструганные. Накладывал друг на дружку, надламывал каждую посередине в месте соприкосновения. Получалась выпуклость - общая вершина и четыре нисходящих треугольника. Оплетал с зоркой основательностью соломкой.
ГлазкИ укреплялись и казались мне живыми. Они устанавливались не только по бокам, но и на крышке. Никаких ниток не требовалось. Уголки, попадая под жгут, укрепляли соломенное изделие целиком. Это и стало новым секретом, открытым мной. Шкатулка смотрела, любуясь, на себя и окружающий мир. Изнутри она оклеивалась цветастой бумагой. Крёстная была довольна необычным подарком с глазкАми, возникшим на моих глазах.