Ёхан Эриксон закончил работу точно в пять тридцать.
Он вышел на улицу, двери автоматически закрылись за ним. На улице было уже темно, снег блестел в электическом свете. Йохан пытался вспомнить, куда он посталил свой велосипед, в последнее время что-то случилось с памятью, Йохан забывал простые вещи. Снег медленно падал в свете электрических фонарей, люди выходили из дверей за спиной Йохана и уверенно шли к своим велосипедам, отпирали замки, уезжали, огоньки катафотов чертили кольца. С Йоханом что-то было не так, он не помнил, где он поставил свой велосипед. Эриксон медленно двинулся вдоль ряда припаркованных велосипедов, ища свой.
Через пять минут он его нашел.
2.
По пути домой Ёхан Эриксон решил зайти в ICA купить еды. Как обычно, он ездил на велосипеде, громко слушая музыку в плеере. Музыкальная стена отделала его мира, в особенности от сограждан, и это было комфортно. Никто не подходил слишком близко, вата. Купил: ветку бананов, оливок с анчеусами, бутылку пива 3,5%, хлеба, сосисок, два финика, они продаются на штуки. Кристина хотела фиников вчера, сегодня она уже наверное забыла, но ей будет приятно видеть, что он помнит, он - помнит, помнит - значит. Костыли, долгоиграющие слова - ты сказал, как бы невзначай сказал, а она поняла смысл за словами, оценила, и ей приятно, не комплимент, нет, а оценка по достоинству, да?
Когда кассир вертел в руках финики, бесцеремонно вретел их, шурша пакетом, Эриксон почему-то вдруг подумал, что эти финики - его, Ёхана, яйца, и вот продавец. Стало тошно. Расплатился карточкой.
3.
Когда садился на велосипед у магазина, продекты посыпались из рюкзака - молния разъехалась, слишком много всего, слишком. Собирал на снегу, груши выкатились из пакета, раздавил финики, наступил, не заметил, обидно до слез, как в детстве, помнишь, как это было, обида? Да, помню. Плеер был на самом дне, случайно повернулось колёсико громкости, музыка стала слишком тихой, больше не спасала. Стало тошно, со злостью пихал вещи в рюкзак, финики раздавлены в кашу.