Аннотация: Этот текст был мною когда-то написан, а потом благополучно забыт. Сегодня мне его по почте прислала С. Оболенская, за что ей спасибо.
Подумав немного, я его тут размещаю - чтобы при желании можно было найти.
Собственно, обычно ты этого даже не замечаешь, или замечаешь - но поздно, лишь тогда, когда, собственно, уже ничего и не сделать. Лучше бы и не замечал, лучше бы уже и не замечал. Время меняет нас, причудливо обтачивает, как море пустые ракушки, гальку, осколки битых бутылок, греческих амфор, кости, etc. Иногда получается забавно, но только иногда, да и то - забавно ли, когда забавное - это ты сам. Вопрос спорный.
Один мой знакомый работал на втором этаже, а по долгу службы ему часто, раз пятьдесят в день, приходилось бегать на восьмой, там у него были какие-то дела. Раз пятьдесят, да, вверх-вниз, вверх-вниз. Впрочем, очень может быть, и все триста, не знаю точно сколько, знаю, что очень много, не астрономически много, но всё же очень много, причем это "много" теперь, когда с момента описываемых событий прошло довольно много времени, и проходит всё больше и больше, так вот, это "много" растёт в перспективе прошлого, инфляция незаметно добавляет нолики. Тик-так.
Бегал он быстро, даже как-то лихо, прыгая через три ступеньки, на лестничных пролётах резко поворачиваясь на каблуке.
И вот, от этой постоянной беготни (ступенька, ступенька, ступенька, лестничная клетка, поворот на каблуке левой ноги, ступенька, ступенька...) каблук его левого ботинка всегда стирался гораздо быстрее, чем у правого, появлялась некоторая ассиметрия, и вот уже когда ему доводилось ходить по ровной поверхности, была заметна явственная хромота. Каблук стирался, а со временем начал деформироваться скелет - левая нога стала опорной - короткой, с круглой прочной пяткой, правая же стала толчковой - мощное бедро, длинная голень. По лестницам он носился теперь с ужасающей скоростью, но вот домой ему приходилось ковылять на костылях. Хотя в целом это было не так уж плохо, на работе, по крайней мере, всё было хорошо. Всё стало плохо, когда он ушел на пенсию. Он почти не выходил на улицу, по квартире перемещался, держась за стены. Пришлось провести поручни. На некоторое время это помогло, но - артрит, артрит, повреждённые суставы, да. Так что пришлось купить инвалидную коляску.
Он очень забавен в ней - из-под пледа торчит огромная правая нога, "да, очень смешно, стойкий одноногий солдатик " - говорит он, поймав ваш взгляд, кривая ухмылка. Впрочем, могло быть и хуже. Гораздо хуже.
Да. И с нашей душой зачастую случается что-то в подобном духе. Незаметно, вдвойне незаметно - незаметен как сам текучий, прозрачный объект изменений, так и изменения, слишком уж они медленны. Как хрусталик прозрачен для глаза, так и наша душа невидима нам, такие дела. Потом проснёшься однажды, а из-под пледа торчит длинная кривая нога, да. Кривая ухмылка, "могло быть и хуже".
Так что танцуй вокруг себя, пляши ритуальные пляски, шепчи заговоры, исступлённо вглядываясь в пламя костра - "Господи, не оставь меня, не дай зачерстветь душой, не позволь ослепнуть, не оставь". Танцуй, чтобы не перестать верить, не разучиться улыбаться, чтобы не ощутить пустоту в сердце однажды утром, лёжа в постели.