Он ходил под серыми буднями... В его руке был зажат черный зонт. Как только набегали тучи, он появлялся в городе. Но видели его только дети. И боялись, как будто заглядывали в темный шкаф или оставались совершенно одна в темноте. Никто не говорил о нем, но невесомые шаги топтали надежды тех, кто жил рядом с его дорогой. Он просто шел через весь город, обходя все закоулки и останавливаясь около продрогших людей улицы. Подолгу вглядывался в их глаза, будто читая книгу. Часы застывали... Мир смазывал движения. Он шел. Цвет туч отражался на темном плаще. Черный зонт трепетал в руке полузадушенной птицей. Его руки были обнажены... На правой чернела надпись "страх", а на другой "нежность"... Зонт он держал в левой...
Маленький мальчик скатился ему под ноги, заливисто смеясь о чем-то. Максим, прозвенело где-то... Небесные глаза встретились с выжженными глазницами. Чудный, тоненький рот искривился в беззвучном вопле.
- Ты не можешь говорить... Максим... - Будто утверждая, он прикрыл глаза...
Мальчик сжался в комочек, закрыл голову руками и рыдал... Отчаянно, чудовищными волнами страха окатывая человека.
- Не бойся... Я ничего не сделаю тебе... Слишком занят... Эта тяжесть...
Мальчик нервно сглотнул и приоткрыл один глаз. Незнакомец по-прежнему стоял, возвышаясь над ребенком. И не двигался... Дыхание не трогало его грудь. Он был...просто был. Нечто интересное и страшное, о чем можно будет похвастаться забиякам. Судорожно вздохнув, мальчик вытер живые слезы кулачком и, шмыгая носом, осторожно сел на асфальт. Большие ребячьи глаза испуганно бегали по черно-серой фигуре.
- Я хочу поговорить с тобой... Слишком многие не видят меня, а если и замечают, то скорей прячутся. Глупые... Я всегда прохожу мимо... Когда-нибудь я приду к тебе. Но ты будешь знать... И не испугаешься. Правда? И ты будешь ждать меня... - какая-то слабая, бесцветная надежда прозвучала в вопросе. - Конечно... Ты уже большой мальчик... А ведь и у меня есть дети... Я не могу обещать, что ты не встретишь их... Но они слишком заняты... Я буду присматривать за тобой. Ведь у тебя мамины глаза? - И опять это не было вопросом... Только появился печальный оттенок.
А где-то странствовали Ненависть, Зависть, Месть и Война... Ненависть... Юркая, хрупкая девушка с хитро-виноватыми глазами и холодной улыбкой... Черная молния раздора. Зависть... Бледный юноша в светло-зеленом фраке, с гордой осанкой, смотрящий на всех свысока... Вор с отстраненным взглядом... Месть... Блондинка с великолепной фигурой и острой, едкой иронией... Меткий, пламенный снайпер... Война... Мертвый романтик, украдкой комкающий бумажки со стихами... Железный апокалипсис...
Шли сквозь вечность, исследуя земные чувства. Иногда они возвращались домой... К матери. И шли все вместе... Тогда погибало все живое.
Странник рассказывал сказку осмелевшему ребенку, который сидел на его темных, пыльных коленях. Человек опирался спиной на пожелтевший фонарь, освещающий комочки грязи между камней и колючие взгляды кошек, лакающих воду из луж. Он переживал жизнь заново. То, чего не знал никто, он доверил ребенку. Несмышленышу с небесными глазами и невинной душой, он раскрывал мир. И гладил его по голове левой рукой. Скелет зонта лежал безобразным существом позади.
- Но, мне пора... Не забудь, ты обещал мне...
Аристократически бледные пальцы пробежали по невыразительному лицу, как бы снимая усталость с выжженных глаз. Ребенок, сладко потянувшись, безмятежно уснул. Странник оставил его здесь же, под фонарем. Тучи ушли, растворяясь с шагами человека, небо потеплело.
Парень сидел на невысоком заборчике, перекинув одну ногу. Она очень красивая. Вот уже третий день по его улице бродила прелестная девушка, стреляя глазками на окружающих.
Как еще не слетелись все парни города, думал он. Она не останавливалась, просто медленно прогуливалась по округе, будто ища кого-то. Иногда недоуменно прислушивалась к ветру, будто он рассказывал ей невероятные истории. Каждый вечер она уходила, пожимая плечами. Казалось, насовсем. Но уже утром, она снова брела по улице. Все чаще взгляд серебряных глаз останавливался на нем. В такие моменты все замирало в груди у юноши. Сердце дрожало, и пересыхали губы.
- Ты идешь или нет?! Сколько можно ждать! - резкий окрик заставил его покраснеть. Скатившись с забора, он пошел в дом, тихо ненавидя отчима.
- Шевелись! Одни несчастья с тобой! Знал же, что ты ненормальный, когда подобрал, спящего на улице. Радуйся, что у тебя мать такая добрая, я б тебя давно выгнал отсюда! Мало того, что не работаешь, так еще и говорить не можешь!
Максим вдруг почувствовал себя глубоко несчастным. Он не любил, когда ему напоминали об этом существенном недостатке. Шипя от злости, поднялся к себе в комнату и заперся... Чертова жизнь... Тут, он вспомнил... Вспомнил ту ночь. Того человека... И рассмеялся. Слишком уж было похоже на сон.
Перегорела лампочка. Открыв окно, он высунулся по пояс, жадно глотая прохладный воздух. Ветер... Как заворожено он смотрел на то, как ветер разметал длинные черные волосы и осторожно перебирал их в своих успокаивающих пальцах. Нет... это слишком не похоже на правду. Впрочем... Где ты? Странник, ты обещал вернуться. Ты помнишь? И я обещал не пугаться тебя!.. Тишина
А что я еще ожидал... - шепнул про себя парень.
Бесшумно выпрыгнув из окна, он пошел по мало знакомым улочкам, мечтая оказаться в парке. Под звездным небом... Только оно могло охладить его пыл, вобрать в себя все его невысказанные слова отчиму. Всю его злость...
Не замечая ничего, он дошел до парка. Там, на скамеечке сидела она. Внезапно покраснев, Максим нерешительно подошел.
- Садись, если хочешь. - предложила она. - Я видела, как ты на меня смотришь. Зачем?
Тяжело вздохнув, он отвернулся. Она должна была понять.
- Не хочешь отвечать? Это твои проблемы. Но я думала, что тебе хотелось поговорить со мной...
В ее голосе прозвучала жалобная нотка, будто она приходила и гуляла только ради него, сама боясь заговорить. Капля разочарования растворилась в душе.
- Тогда зачем ты пришел?
Это было сказано так, будто не получив ответа она стремительно встанет и уйдет. Несколько раз моргнув, он вынул из кожаного кармана потрепанный блокнотик и ручку. Отвернув первый листочек, он протянул его девушке.
- Прости, я не знала... Мне действительно жаль... Если хочешь, то в таком случае я могу уйти. Правда. Так будет лучше для тебя...
Максим энергично замотал головой.
- Как хочешь... Мне приятно будет побыть с тобой, но помни, ты сам это выбрал.
"Но помни"... Я помню... И это тоже запомню.
Звезды светили из ее глаз, а он рассказывал... Он рассказывал ей все, просто смотря на эти серебряные отблики. И она предложила ему сбежать из дома.
Но я слишком люблю мать...
А как же отчим?
Я его ненавижу.
Я так и думала.
Почему?
Не знаю. Когда он появился?
Он нашел меня, спящим, на улице, около фонаря. До этого все было хорошо.
То есть ты хотел бы, чтоб все было так, как раньше?
Не знаю... Наверно... Да, я хотел бы.
Хорошо, мне пора...
Куда ты?
Я ухожу.
Но ты вернешься, правда?
Нет, прости
Постой....
Но она уже ушла.
Дурак, в сердцах обругал себя Максим... Правильно, весь вечер рассказывал ей про свою семью, и каким неудачником являюсь в жизни. Еще бы она не сбежала... Что теперь делать... Мама, наверно, волнуется. Надо домой, у нее слабое сердце...
Промозглым вечером, утекающим в ночь, умер мужчина... Его рот был открыт, глаза заволокла мутная пленка и кулаки сжались в бессильной ярости. Его жена и приемный сын нашли тело у входа в дом, у открытой двери. Как будто кто-то неприятный пришел его навестить, он открыл и заорал на гостя, умерев от разрыва сердца.
Странно... Но мне даже не жалко его... - Думал Максим - Может я эгоистичный и самовлюбленный? Сижу целыми днями дома, копаюсь в себе, а мать лежит в больнице... У нее шок, а я... Отколупываю волоски от вчерашней пиццы. Тут что-то не чисто... Он не мог так просто избавить меня от мучений. Это слишком легко. По крайней мере, он должен был попытаться убить меня или выгнать из дома... А он... Просто умер. Так не честно! Может, я и не любил его, но... Я даже не знаю что сказать. Он просто избавил меня своей смертью от всех страданий. Слишком легко... Напоминает какую-то игру, правил которой я не знаю... Я чувствую себя виноватым...
- Эй! Ты не занят?
Этот голос невозможно спутать с чьим-либо еще. Радость озарила его лицо, но в глазах прозвучал вопрос.
Я не успела далеко уйти и решила ненадолго вернуться. Ради тебя.
Шутишь?
Нет
Не пойми меня не правильно, я рад...
Конечно. Рассказывай, как ты
Отчим умер
И ты рад?
Нет....
А что ты чувствуешь?
Наверное, вину... Как будто это я виноват
А разве нет?
Но... Это не я убил его
Конечно. Но... Ты уверен? Скажи честно, что бы ты почувствовал, убив его
Я даже не знаю... Теперь... Мне кажется, что я ненавидел бы себя... Моей матери плохо
То есть ненависть все равно живет в твоем сердце?
Она слишком глубоко въелась за последние годы...
Помни, все решения принимаешь ты... Отвечаешь за свои слова. Ты сам выбрал.
Я выбрал лишь тебя... Мне хотелось, чтоб ты осталась.
Ты все еще ребенок... Раз ты так хотел меня, получай
Черные тучи ненависти поглотили на юношу, заново заставляя переживать все тяжелые минуты унижения. Он бился на полу в истерике, колотя руками пол, разбивая пальцы в кровь и ломая кости. Одновременно рыдал и смеялся, уткнувшись лбом в сгиб правой руки, исходя ненавистью. Пена неровными клочками слетала с губ... Но полил прощающий дождь. И по лужам, бурлящим в тяжелых каплях, брел странник. Извивающимися змеями, мышцы выбросили парня в окно, под ноги к человеку... Как когда-то давно.
Я помню, я обещал... Небесные глаза размывали слезы.