Аннотация: Рассказ-эксперимент нашего хорошего друга Dominisa. Дабы воспринять всю глубину и мощь прозаической лирики, при прочтении рекомендуется употреблять бета-каротин. Повторяем - это эксперимент.
Жил-был бычок, ни низок, ни высок, ни румян, ни бледен, в общем так себе - среден. Шел по рынку как-то раз, взять продуктов прозапас, бродил там да сям, а звали его Уртам. Одно понюхает, другое попробует, третье отведает. Подошел к старушке какой-то, взял морковочку, надкусил, да так в неё и влюбился. Вкус - загляденье, эффект - потрясенье! Бонус к экспе, а потому, как говорят, дайте две! Купил бычок морквы охапку, да выяснилась в тот же день неприятная особенность - не лежит морковочка, не хранится. Дрябнет быстро, а потому каждый день приходилось за новой порцией к старушке наведываться.
Вот так, изо дня в день, слово за слово начал бычок со старушкой общаться. И обмолвилась она, что вилы ей нужны особые, чтобы на огороде возиться. А то старыми совсем уже невмоготу. Смекнув, что це возможно квест, Уртам все хозмаги облазил да на аукционе нужные вилы нашел и от чистого бычьего сердца, с мыслью о награде, старушке подарил! И не прогадало сердце бычье, получил он скидку хорошую на продукты и отдельное предложение. Пообещала старушка, что завтра принесёт для него яблочки специальные. Молодильные, не иначе, подумал наш Штирлиц, привычным жестом открыл журнал регистрации взломов сейфа Мюллера и записал задачу на завтра: "Яблочки, стало быть, выменять на деньги".
Пришел с утра - глядь, а нет бабульки! Ну, думает, пидманула курва старая, на вилы развела как лоха последнего, продала сей бесценный товар и утекла с выручкой в чужеродное государство, откуда нет экстрадиции. Но надежды не терял наш бычок, решил в обед наведаться. Пришел и снова бабульки не обнаружил. Стоял, мычал, кручинился. Спросил у бабок из соседних лавчонок, не случилось ли чего с нашей мошенницей плохого, от чего бычку бы хорошо стало?
-- Как же, мулок - отвечала одна из старушек, видимо, подельница по цеху, - заболела Настасья, страсть! Вилы же вчера ей какой-то недоброжелатель подарил, так она и рванула на огород копать, словно молодуха о семидесяти годах, а в её-то семьдесят два силы уже не те! Ну и сорвала спину, сидит теперь дома, горюет!
-- Спасибо за информацию, - отвечал ей молодой да прыткий бычок и опрометью поскакал, значится, бабульку выручать. Квест же! Не иначе! Пробежал два квартала и вспомнил: адрес-то не спросил, дурья башка. Вернулся, уточнил информацию и пуще прежнего засеменил. Всё же бык-засеменитель!
Вот моя деревня! Вот родной мой дом!
Вот качусь я в плуге по полю кругом!
Ну, то есть, не успел бычок к бабульке в дом зайти, как накинулась она на него с требованиями помочь, значит. Вилами дружелюбно в брюхо тычет. Держи мол, бычья морда, вилы и иди с полгрядочки морковочки себе накопай, не то пропадёт, зацветет, а на её цвет вороны налетят, весь укропчик поклюют, как потом перед синдикатом отчитываться? Замочат же бабульку, век воли не видать! Смекнул бычок, что наверное точно тут квест какой будет, и пошел с вилами в огород. Раз копнул, два, морковка в одну сторону, земля в другую, а крот из земли так и в обе стороны разлетелся - разорвало его, значит. "Зато экспа" - весело подумал бычок и давай вилами еще глубже тыкать, авось еще крот какой есть?
Спустя некоторое, определенно неопределенное, время преодолел наш бычок-засеминитель сложности огородные, выкопал к чертям всю морковку, как бабулька и просила.
Пришел к ней на доклад.
-- Я, значицца, баб Нюсь, всю морковь перекопал! Принимай работу! - и тож ей вилами так дружелюбно в пузо тычет.
-- Ай-ай, бычья твоя башка, да я тебе щас второй рог обломаю, бестолочь! Я тебе что сказала? Себе накопай, что поспелее, ту, что до завтра пропадет. А ты мне весь урожай сгубил! - затужила бабулька, закручинилась, слёзы градом, сопли косым дождем.
-- Слушай, баб Нюсь, а может, джем какой из морковки сварим? Ну чтобы не пропал товар, значится. Ну и продадим, а прибыль пополам, чур мне половину большую!
Вы когда-нибудь видели фейспалм вилами по бычьей морде? Ну теперь, считайте, увидели. Да всё-же воин был наш бычок, увернулся.
-- Какой джем из морковки, говядина?! - не унималась старушка. -- Из морковки мы разве что салатов накрутить можем, да и то - ты знаешь, что еще к ним надо?
-- Да откуда ж я могу знать, баб Нюсь? - расстроился наш бычок. - Я ж от горшка три косые сажени в плечах, да и толку-то? По голове с детства били, потому воином и стал, в балерины не взяли.
-- Ох-ох-ох, милок! - позлорадствовала старушка, - твою б судьбу да тебе еще раз пережить! Но что поделать, обратно морковку зарыть не выйдет. Значится, будем готовить... а заодно я тебя и основам консервирования научу. Идёт?
-- Му конечно! - обрадовался бычок и поджал хвост. Целый день горбатиться, чтобы кулинарию прокачать немного? Не, не к этому его командир Забралов на полигоне воинов готовил! Но делать нечего, как говорил Полковник Неунывайко - тяжело в учении, легко в лечении - хил пусть тащит, а ты знай себе только держись!
-- С чего начать? - спросил ободренный воспоминаниями бычок и гордо втянул голову в плечи.
-- Ну, во-первых, покажи, сколько там у тебя морковочки-то получилось? Тащи сюда всю!
Рысью нырнул бычок в дверной проем, да приземлился рыбкой на полу. Гребаные грабли чуть до гроба не угробили громыхающего по полу бычка, ну, запнулся, то есть. Встал, отряхнулся, и пошел в огород. Собрал морковку в ведро и принес прорабу-инвалиду на ревизию.
-- Да уж, слабоват урожай, но что поделать, - чуть приуныла старушка, но в целом вроде осталась довольна. - Вот тебе топор-кладенец, поди в огород, сруби мне семь кочанов капусты, что покрупнее. Но сначала, скушай вот это яблочко, оно стимулирует центральную нервную систему, улучшает связь между синапсами, а так же повышает количество йода в организме, что в итоге положительно сказывается на микроциркуляции крови в мозгу жертвы, от чего та сначала умнеет, а потом и тупить перестает. Жуй, кому говорю! Не отравлено!
Задумался бычок, но яблоко укусил - и тут в горле ком, дышать нечем, в глазах темнеть начало, уже и предки привиделись, да потом смекнул Воин, что негоже, яблоком подавившись, умирать, и откашлялся. Посмотрел свои статы, а инта-то реально подросла!
Когда рубилово было закончено, вкатил он гордо кочаны на кухню и показал работу бабульке.
-- Отлично, семь штук, какие надо. Работает яблочко-то, знать, не перепутала. Ты не серчай на меня, старая я уже, на полке два яблока было. Одно отравленное, второе вот для ума. Да запамятовала, какое нормально - но ничего, Бог миловал! Но хватит лясы точить, пора точить мачете! Вон там, в столе! - указала бабулька на огромный стол, больше похожий на верстак. - Возьми мачете и наточи, капусту пошинкуешь.
Засучив рукава и спустя полчаса, мачете было острым, а капуста нашинкована.
-- Ай молодец, ай помощником будешь, если еще пару яблонь объешь, - похвалила бабулька Уртама. -- Теперь морковчку порежь, да помельче!
И снова не было преград ловким рукам в неловкой ситуации, и была морковочка
порезана и перемешена под бдительным наблюдением с капусточкой.
-- А неплохо выходит! Давай-ка лука начистим с тобой.
Присели повара на табуреты и давай лук чистить да слёзы проливать.
-- Баб Нюсь, - неловко начал бычок, чтобы разбавить тишину чем-нибудь кроме всхлипываний, - а ты откуда так хорошо на кухне командовать умеешь и готовить, ты небось кулинарный мастер? - издалека в лоб спросил бычок.
-- Ну, не совсем так. Селекционер-аграрий я, всю жизнь на огороде новые растения выращиваю - скоро вот венец моего гения будет готов, да спину сорвала не кстати. Видел в огороде подсолнух большой?
-- Нет, а что с ними? - заинтриговано спросил наш герой.
-- А ты сходи, глянь, - усмехнулась старушка и принялась нарезать лук.
Под предлогом вышепредложенного предложения убежал бычок на улицу, чтобы, так сказать, второе ведро слёз не наплакать - ну воин всё ж таки! А как на подсолнух глянул, так лапы и зачесались взять его да срезать. Подсолнух-шматсолнух, как именовалось творение, впечатлял. Выше быка на голову, он величаво стоял в центре огорода и покачивался в такт штилю. Шматсолнух означало "Шибко МАгический Трансформатор СОЛНечных Улучшенных Характеристик". А если глубже копнуть, то становилось ясно, что каждое семечко сего подсолнуха будет давать рандомный баф разной степени тяжести.
-- Вот это да! Баб Нюсь! Да тебе же за такое премию Мичурина посмертно прямо щас вручать можно! - похвалил и одновременно намекнул бычок.
-- Рано еще, не поспел подсолнух. Вот через недельку самое то будет!
-- Ну, значит, у нас есть еще время!
-- На что это у тебя время есть, морда бычья? А ну марш за водой! Вёдра в сарае, колодец через три улицы к северу.
Делать нечего - пришлось бычку бежать за водой. Бабку-то пришибить и подсолнух свистнуть не проблема. Хошь щас, хошь через неделю. Да вот только рецепт подсолнуха-то не получить таким нехитрым способом.
Принес наш герой два ведра воды.
-- Маловато будет, - сказала бабулька, глянув на вёдра. - Еще пару неси.
Скрипнув зубами от злости и копытами об пол, развернулся бычок да вышел вон. Принес еще пару ведер.
-- Хорошо, - одобрила бабуля рвение молодого помощника. А потом глянула на самого бычка. А тот стоит, шатается, сдыхает на ходу.
-- Выносливость кончается! Сейчас я упаду! - предупредил бычок старушку и рухнул как рыба об лёд.
Всплеснула руками бабулька да бросилась в погреб вниз головой. Через минуту вернулась обратно с двумя шишками. Одну в руке несла, другая на голове росла.
-- Сжуй, милок, враз полегчает, - с такими словами сунула она шишку в рот бычку.
Раз, другой шевельнул челюстями Уртам, как по рту растеклась приятная свежесть, по телу легкий озноб, а по полу лужа.
Глянул Воин на характеристики, бодрость семимильными шагами возвращается! Легче становится!
-- Ага. А что за рецепт, баб Нюсь? Бодрость прям как на дрожжах растет!
-- Дык на дрожжах шишка и настоянная! - улыбнулась старушка. - Ну что, еще одно ведро принести сдюжишь? А я пока пол подотру!
Поднялся на ноги Уртам, поглядел исподлобья на бабку-садистку, на шкалу бодрости, вздохнул да вышел прочь, прихватив ведро. Вернулся с полным.
-- Принимай - протянул бычок ведро бабульке.
-- Милок, да ты же вёдра не те схватил! - спохватилась старуха. - Это же специальные, заговорённые, чтобы тяжелую воду делать. Ты ж потому так и устал, что тяжелую воду таскал! Я-то ношу в тех вёдрах, что воду легкой делают. Но ничего, будет тебе наука. На рог намотай - в следующий раз другие вёдра бери.
-- Не для того у меня рог, - ответил бычок, - рог ведь - это в первую очередь перед женой гордость!
-- Ох, ну и молодёжь нынче пошла! Хочешь, варения из плесневелой жимолости дам? Не будет жена больше ни на кого заглядываться!
-- Да она и так не заглядывается, - не врубился в намёк бычок, - дальше-то чего делать?
-- Ну как знаешь. Хватай топор-кладенец и иди руби дрова наконец. Воду кипятить надо.
Вышел снова во двор бычок, вооружился топором да давай на дровах свою удаль показывать. Нарубил охапку, сгреб да понес в дом все три полена.
-- Ну, на растопку хватит, - решила старушка и схватила дрова. - Печь я сама затоплю, а ты пойди еще трижды три да по столько же наруби.
Задумался Уртам, сколько же это надо-то? Рубит-рубит, взглянет на кучку, а та вроде меньше, чем просили. Еще рубит. Так час и прошел.
-- Хватит, хватит! - закричала старуха, как увидела, сколько уже дров наломал бычок. - Нельзя столько рубить! Чурки-то у меня крупные, тяжелые, их никто не упрет. А вот дровишки готовые соседи легко попрут! Неспокойное место тут у нас, - уже шепотом сказала бабулька, - бери дрова да пойдем, пора дальше работать.
Зашли в дом, бабулька командует, бычок на подхвате: то дров в печь накидает, то ведро воды поставит греться. Туда соли бросит, сюда чего потрёт, в воду лист лавровый, в банку лист сосновый. В общем, к вечеру все салаты готовы были.
-- Ну, на славу поработали мы! Молодцы! - похвалила старушка себя и бычка. -- Азы консервирования понял?
-- А как же! Больше соли и всё кипятить. - отчитался о новых знания бычок.
-- Ну, азы азов и правда понял. Слушай, а не хочешь учеником моим стать? Всему, что знаю, научить не смогу, конечно, но кое-что даже ты осилишь. А платой твоей помощь мне будет. Тяжело уже самой управляться, - сказала бабулька, подхватила столитровую бочку, полную салата, да в погреб понесла.
Подивился бычок такой удали сначала, а потом смекнул: "Так ведь говорила ж, что спину сорвала! Вот курва старая, заставила задарма целый день работать!". Разозлился воин, схватил топор кладенец, крутит в руках, подбрасывает да на люк в погреб поглядывает.
Появилась бабка, смотрит на доброго молодца, что не добрыми глазами глядит в ответ, и спрашивает:
-- Ты чегой-то сам не свой, и топор совсем тупой! Аль случилось что, родимый, аль устал, что столь косой?
-- Ты мне, бабка, не дури, прямо, честно говори! Ты ж сказала мне давеча, что спина твоя ни-ни! Мол, работать не могу, вилы в землю не воткну. Ты меня дурила, стерва?! Я же в миг тебя! Ай, блин!
Уронил бычок топор, да прямо обухом себе на копыто. Прыгает на одной ноге, причитает. Бабка вновь в погреб нырнула да оттуда с какой-то мазью следом явилась.
-- На вот, помажь. Боль уймет, копытце залечит. Мозгов не добавит, правда, но на то ты и воин! - поиздевалась старушка и под шумок топор подальше убрала.
Только воспользовался мазью бычок, как в миг копыту легче стало, а потом и вовсе болеть перестало.
-- Ну спасибо, старушка, выручила, - и в благодарность мазь в карман сунул. - А ты и спину, видать, так вылечила, да?
-- Эээ, да-да-да! - радостно ответила старушка да так усердно головой закивала, что бычок сразу и поверил.
-- Ну что, милок, договорились? Будешь учиться у меня? А то, боюсь, недолго мне на воле вольной да под Ясным Солнышком гулять осталось. Я бы тебе рассказала, как чудесную морковочку вырастить или еще травку какую. Эх!
-- По рукам! - сказал воин и протянул свою четверню. Нет, то не тренировки неудачные его таким сделали, просто у Тауренов четыре пальца.
-- Ну, тогда завтра ни свет ни заря явись ко мне пораньше. С морковочки и начнем!
Ни свет, ни заря, лишь Луна по небу катится да светит. Темень кругом, люд недобрый по улицам шастает да всё интересуется, кто из какого району-городу и какого роду-племени. На ощупь бычок отвечал тем добрым молодцам, одному зубы ощупал, второму печенку, а третий и вовсе после пальпации жизненно важных органов так землю полюбил, что, упав на неё, руки пошире раскинул, чтобы обнять покрепче, не иначе, да так и замер. Или помер - кто ж во тьме разберёт?
Щелкнули засовы, лязгнули затворы, отварились ворота дубовые, да не широко. Тремя цепями калёными дверь к косяку цеплялась. Видать и правда недоброе место тут, что такие меры предосторожности приняты у старушки.
-- Заходи быстрей! - скомандовала бабуля убирая все три цепи с двери и одну с кулака сматывая. Впустила бычка в дом, выглянула на улицу - осмотрела внимательно всё, и дверь захлопнула, на все запоры заперла.
-- До рассвета, милок, час еще. Ты как раз вовремя. Присядь пока, пожуй чего-нибудь, а я тебе лекцию читать начну.
Уселся бычок на лавку, подгрёб к себе поближе всякие яства и давай горстями пробовать. А бабка тем временем лекцию читает. Как за землей ухаживать, как лунки копать, как что сеять, да как саженцы с семенами после посадки надо заливать. Целый час заливала по ушам, да так, что выйдя с рассветом в огород, не иначе как саженцем себя бычок и чувствовал. Хоть сейчас к прокурору - в миг посадит! Но то лишь у прокурора дела быстро шьются, а вот огород долго вскапывается. Пару часов пришлось грядки копать, землю боронить да ровнять, а потом еще канавки для семян делать. А старушка тем временем всё не унималась, рассказывала и рассказывала.
-- Итак, грядочки готовы, семена я вчера в ночь замочила, остался сущий пустяк. Сбегай-ка за водой, да вёдра возьми те, что для легкой! - уже вслед бычку крикнул наш огородный прораб. Шибко морковку хотелось засеять воину, полюбилась она ему.
-- Значит, смотри. Вода для нашей задачи непременно легкая должна быть, - начала вновь читать лекцию старушка, как только вернулся бычок. - Тебе ведь легко от этой морковки быть должно, верно? Вот если тяжелую сюда залить, то эффект прямо обратный получится. А если обычную, то совсем иные варианты возможны, но об этом потом. Сначала тебе надо вот это заклинание прочесть на землю - протянула старушка свиток бычку, - читай! Грамоте обучен же?
Взял воин свиток, пробежался глазами - вроде ничего сложного, начал читать. Как только слова последние произнесены были, как вдруг раз - и ничего не произошло! Озадачился воин, может перепутал чего? Или свиток отсырел?
-- Баб Нюсь, - немного виновато протянул Уртам, - а что не так-то? Эффекта нет совсем.
-- А какой тебе эффект нужен? Гром да молнии, что ли? Нормально всё. Прочел и молодец, - с этими словами забрала свиток бригадирша да где-то в юбке запрятала.
-- Силы ты природные задействовал, помогут они нам хороший урожай вырастить. Долго берегла я сей свиток, теперь ему три года перезаряжаться придётся, но зато и урожай твой мы к концу недели соберём! А теперь давай-ка за воду возьмемся, на неё тоже заклинание прочесть нужно, да не просто пробубнить, а со знанием дела. Внимательно следи как я работаю, потом повторишь!
Взяла старушка ведро с легкой водой, да пошла к столу со всякой всячиной, что в огородике её находился. Поставила ведро на стол, разложила кучу банок-склянок да мешочков-горшочков. Глубоко вдохнула и давай заклинание начитывать. А воин наш, не дурак - видеозапись включил и стоит записывает, но и смотрит внимательно.
А бабка Настасья словно менестрель заправский соловьем заливается, слова просто от зубов отскакивают да в ведро прямо и падают. Наговорит в ведро одну-две строки, остановится, возьмет щепотку чего-нибудь со стола да бросит в воду. Затем еще одну-две строки и снова бросит чего. А из ведра дым валит густой, по земле стелится-ползёт, и чудится воину, словно бы призраки какие в этом тумане есть. Разросся туман, плотным ковром землю покрыл, да не всю - словно дорожка тянется к одной из грядок, над которой бычок заклинание читал, ползёт, да там и останавливается, словно прячет. Закончила старушка заклинание читать, и туман пропадать начал, но не так чтобы весь ослабевал, а словно змея. Хвост, что из ведра тянулся, оборвался, а остальная часть так и ползёт к грядке, и будто бы в неё и закапывается. Так весь из виду и пропал.
-- Ну как, внимательно глядел? - спросила старушка, когда с туманом было покончено, - повторить сможешь?
-- Эээ, - только и ответил бычок, глазами хлопая, словно не бычок он, а перед ним и вовсе ворота новые.
-- Ну не мудрено. Такое с первого раза не выучишь. Пошутила я прежде. Иди сюда, ты повторять за мной слова будешь, и что скажу в ведро бросать.
-- Ну это я без проблем, - ободрился воин и подошел к столу. Заменил ведро и принялся за дело. Повторять да в ведро ингредиенты забрасывать не сложно было, справился герой с первого раза! Туман такой же вызвал, и точно так же он пополз да вторую грядку укрыл, а потом и пропал.
-- Молодец! - похвалила старушка бычка, - отлично получилось. Теперь дело за малым - семена засеять, землицей присыпать да полить.
Аграрием сказано - крестьянином сделано! Под бдительным контролем и с ценными пояснениями завершил начатое воин, а солнце тем временем уже в зените стояло. Но не дала перерыва Настасья, повела нашего героя дальше по огороду, урожай сегодняшний осматривать да очередную лекцию по пути читать. Так и прибрали часть урожая, что готов был, да завтра приняться за помидорки условились.
Вот так всю неделю и наведывался бычок к старушке: приходил затемно, уходил заполночь, а в промежутке учился да на огородике вкалывал. Науку за это время вроде и не сильно познал, но чувствовал себя уже уверенно - всё же он здоровый бычара, а оппонент - старушка о семидесяти двух годах.
И вот последний день настал! Да с погодой не повезло: небо тучи заволокли, мелкий дождь с ночи зарядил и не прекращается, земля к копытам липнет, холод до костей пробирает. Зябнет бычок, но в дом не прячется - дело есть дело! Когда с мелочами покончили, настал черёд морковочку убирать.
-- Нельзя твою морковку просто так выкапывать, сила её не та будет. Сбегай-ка за водой лёгкой, а я пока всё подготовлю. - С таким напутствием спряталась старушка с непогоды в дом.
Принёс воин воды, зашел за Настасьей, а та на печи лежит, лодырничает!
-- Значит, пока я копыта свои морожу, ты тут косточки на печи греешь? - возмутился воин.
-- Не дури, бычья морда! - огрызнулась старушка, - я тут тепло в мешок набираю, иначе не получится ничего!
И правда слезла старушка с печи, а за плечами мешок увесистый, да пошла в огород.
-- Значит так, бери этот веник да из ведра с него воду на грядку сбрызгивай. Морковка сама из земли выскочит, ты её хватай и в мешок мне бросай.
Удивился бычок - где это видано, чтобы морковочка сама из земли выпрыгивала, но сделал как сказала бабулька. Метлу в воду макнул, на грядку сбрызнул, а морковка и правда из земли полезла и врассыпную! Он за ней, какую поймает - в мешок отправляет, и бегом за следующей. Носится по огороду что есть силы, потеет, а агроном-кладовщик стоит да потешается. За пару часов обе грядки таким образом переловил наш воин, потери не больше процентов пятнадцати составили - то некоторые морковки за ограду убегали, но не будешь же по всей улице за ними бегать?
-- Ну, пойдем в дом! - скомандовала старушка и мешок бычку бросила.
Зашли в дом, старушка тут же другой мешок хватает.
-- А в этом мешке я стужу из погреба собрала. Теперь когда морковочка твоя в тепле успокоилась да обсохла от влаги лишней, пересыпаем для хранения в сей мешок. Год она так хранится может - ничего с ней не станется!
Как закончили со стратегическими запасами воина управляться, так пошли чай пить.
-- Ну, последнее дело осталось у нас. Подсолнух мой срубить да посмотреть, всё ли так, как я рассчитывала, - задумчиво произнесла старушка и вздохнула. - Понравился ты мне, Уртамчик, хороший помощник из тебя вышел, смышленый. И от работы не бегаешь. Взяла бы я тебя в постоянные ученики, целиком своё мастерство передать чтобы. Да не судьба. Уехать мне надо будет - схорониться.
-- Вот и говорю я, идеальный помощник из тебя вышел, - вновь задумчиво произнесла старушка. - Но хватит чаи гонять, хватай топор-кладенец и пойдем!
Вновь вышли наши агрономы в непогоду, а на улице уже совсем ужас - туман опустился, дело-то к вечеру! Видно плохо, холод совсем собачий стал, словно и впрямь ноябрь месяц на дворе. Дошли герои до подсолнуха-шматсолнуха, замахнулся Уртам что было силы да одним ударом его и срубил.
-- Именем городской стражи вы арестованы! - раздался окрик откуда-то из тумана. Вздрогнул Уртам, руки кверху вместе с топором поднял, не то чтобы сдаваться - просто так удар сильнее получается.
А из тумана тем временем наряд стражи городской выходит, все равны как на подбор, оба прям одинаковые!
-- Это за что же вы нас арестовываете-то, а? - ответила старушка, а подсолнух тем временем куда-то в подол юбки спрятала.
-- За незаконное изготовление и распространение сильнодействующих магических препаратов. А так же за пособничество в бандитизме, контрабандизме, коллаборационизме и нигилизме! - отчитался страж закона и подошел воина арестовать.
Из обвинения Уртам мало что понял, кроме того что оскорбили его однозначно, а потому сжал крепче топор, чтобы дать отпор!
-- ЗА КАРАСИКА! - раздался дикий окрик вновь откуда-то из тумана, на что оба двое стражников мгновенно среагировали - оружие выхватили и спина к спине встали, да по амулету связи подкрепление вызвали.
-- А вот теперь пора тикать, - сказала старушка, откусила кусок сливы, непонятно откуда в руках возникшей, и такую же сливу бычку сунула. - Кусай и за мной!
Не из тех Уртам, кто долго думает, а потому сливу укусил и бегом за старушкой рванул, да с такой скоростью, что раньше только у заправских разбойников-паркуровцев видывал. Низко летит он над землей, значит, через заборы перепрыгивает, по лестницам в два прыжка взбирается, пыхтит-старается, но старушка всё удаляется. Вновь сливу куснул да как газанул! Еще быстрее бежит, вокруг мелькает всё, улицы-подворотни-повороты. Словно болид наш воин летит, да в тупик за старушкой попадает.
Стоят, хрипят, отдышаться пытаются - даже говорить не получается. Тут из сточной канавы фигура в плаще появляется.
-- Что, палево? - спросила фигура.
-- Ваще атас, - ответила Настасья, - фараоны на след вышли, а тут еще и караси выплыли, еле ноги унесли.
-- Ну ныряй, мы следы запутаем.
Кивнула старушка в ответ и в сточную канаву нырнула.
-- А ты чего стоишь? Подельник же новый?
-- А? - только и смог отозваться воин. - Чего?
-- Ну это ж ты у бабки в учениках ходишь?
-- Я, - кивнул Уртам.
-- Тогда ныряй! - столь ловко отвесил пинка неизвестный, что улетел в канаву воин, даже не успев понять, что вообще произошло.
Вынырнул из грязи, отплевывается, а тут из стены рука появляется и машет ему, иди мол сюда. Подошел Уртам ближе, ощупал то место откуда рука торчит, а там и нет стены - морок и только! Подивился воин такой хитрости, и прошел сквозь иллюзию, в подземелье оказался.
-- Иди за мной, теперь нам уже ничего не грозит, - сказала Настасья и уверенно пошла вперёд, дорогу факелом освещая.
-- Баб Нюсь, что-то я не понял. Что за фигня вообще?
-- Чего уж греха таить - вздохнула старушка, - контрабандистка я, на синдикат работаю, им припасы и выращиваю, а остальное так, прикрытие это всё. А теперь мы подельники с тобой, стража тебя видела, так что искать будут.
-- Нихрена себе разжился морковочкой... - хмыкнул воин, но за старушкой послушно пошел.
Долго ли, коротко ли, но через десятки поворотов и хитрых переходов подземных вышли герои к блок-посту, что в одном из тоннелей располагался. Но никто не остановил их, лишь учтиво поздоровались со старушкой караульные да пропустили. А за блок-постом оказался маленький город подземный, ну или как минимум деревня. И народу в нём как семян в огурце, и все учтивые со старушкой, здороваются, дорогу уступают. Но вдруг как гром среди ясного неба, словно камешек в сапоге в самый разгар погони, будто черт из табакерки появляется пацан в черном плаще!
-- Баб Нюсь, у нас завтра соревнование на полосе препятствий, есть чо? - обратился подросток с непонятным вопросом к бабульке-магдиллирше.
-- Здравствуй, Лапчатый. - старушка остановилась и ласково потрепала пацана за ухо, - вот, держи булочку с ягодой подколодной, память улучшит - может запомнишь наконец, что допинг на соревнованиях карается дисквалификацией на срок до сорока суток, а так же принудительными исправительными работами и взысканием за нарушение подпольного-гражданского кодекса! Тебя судья спалит, на допросе ты от первой иглы под ногти расколешься и меня сдашь с потрохами, а мне в мои семьдесят два проблемы не нужны! Я кодекс чту, короче, - и гордо вскинув голову, старушка пошла дальше.
-- Мне перед встречей с главой переодеться надо, негоже в таком виде к нему идти, - пояснила Настасья свои планы, как только к дому какому-то подошли. - Так что погодь меня здесь.
Ушла старушка в дом, а минут через десять вернулась изменившаяся, да как! На голове шляпа широкополая с пером павлиньим, сама одета в платье леопардовое с глубоким декольте. На шее цепь золотая с палец бычка толщиной, на цепи кулон с бриллиантами в виде ступы, на каждом пальце по перстню огромному с самоцветами. На ногах ботфорты выше колен со шнуровкой изящной, а в руках ридикюль искристый, на триста слотов!
-- Положение обязывает! - ответила старушка на зияющий в глазах бычка вопрос. - Идём на ковёр, пора отчёт держать.
Минут за десять добрались герои до рейхстага подпольного, где местный глава заседает. Обшмонали их на входе, топор-кладенец у бычка отняли и на встречу пустили. Прошли бык да старушка в кабинет, где за дубовым столом восседает дубина здоровенная, с бычка размерами! Встали на ковёр что пред столом стоит.
-- Помоги-ка мне, - сказала старушка, указывая на толстый том с надписью "отчёт". Взяли его на пару, и давай держать.
-- Ну-с, - начал глава преступного синдиката, - докладывай, Настасья, да только честно. Как успехи?
-- Хех, говоришь так, Ясно Солнышко, словно с этим фолиантом солгать можно! - ответила старушка кивнув на том, что с бычком держала, - не успела я все опыты провести. Фараоны на след вышли, сдала меня крыса какая-то. И Караси хату просекли. Только потому что одни другим помешали, мы с бычком ноги и шматсолнух унести смогли, - с этими словами оставила Настасья обязанность отчет держать бычку и из ридикюля подсолнух достала да на стол перед начальством высоким положила.
Взял хозяин подсолнух в руки, покрутил-повертел, да обратно положил, по столу пальцами побарабанив.
-- Значит, Караси на тебя выплыли, - задумчиво произнес глава, - Да положите вы этот отчет обратно, ну. Уж в тебе-то я не сомневаюсь, Настасья.
С облегчением герои отчет на стол вернули - тяжелая это ноша! А дубина из-за дубового стола продолжил.
-- Опасно тебе теперь без присмотра находится, не могу рисковать тобой. Вернешься в отдел магоучных изысканий, задача - все опыты сделать как можно скорее, и если всё хорошо, запускай в производство. А теперь расскажи, это что за рогоносец с тобой?
-- Ученик мой, Уртамом зовут.
-- И насколько он в работе хорош да в науке пригож? - спросил глава, вглядываясь в бычка.
-- Ну, пока молод да зелен, но может и толк выйти. Тут ведь время надо, сам понимаешь. Семя знаний я в его черепе посеяла, а что прорастёт - одному богу известно!
-- Значит, рекомендуешь? - уточнил глава.
-- Рекомендую! - подтвердила Настасья, и только бычок ни черта не понимал.
-- Ну хорошо. Разрешаю тебе, Уртам, раз в месяц к Настасье за советом обращаться, коли задумаешь с нами работать. Но предашь нас - жизни не дадим, хоть ты и свободный, да управа и на тебя найдется. Перед стражей отмажем, в остальном - делай, как считаешь нужным, докажешь, что полезным можешь быть - поговорим.
Обрадовался Уртам, только было рот открыл для слов ответных, как телохранители к нему подскочили, мешок на голову надели, чем-то тяжелым стукнули. Закружилась голова, ноги подкосились, рухнул на задницу воин.
-- Секунду! - раздался голос Настасьи, - Уртам, хату мою прошерстят конечно, всё, что найдут, выметут. Но ты потом наведайся туда, что захочешь забрать - твоё. Думаю несколько книг там останется, поможет в учёбе. Ну а теперь - не серчай. Стражникам скажешь, что ограбили тебя.
Врезалось что-то быку в голову, и совсем обмяк воин, подхватили его руки крепкие и поволокли. Несли-несли куда-то, потом на камни бросили и давай избивать, пока кто-то караул не закричал.
Прибежала стража, злодеев-лиходеев прогнала, подняли на ноги еле живого бычка, мешок сняли с головы, отвели в сторожку ближайшую. Долго допрашивали-распрашивали, но всё одно отвечал воин - хотел крупную партию овощей да фруктов купить, а тут стража, караси, его схватил кто-то да похитил, а как все карманы обчистили, так и бросили. В общем, не при делах он. Так и поверили стражники - своими глазами же видели, как издевались над бычком, чуть на отбивные не пустили! А потому потерпевшего домой отпустили, пообещали деньги вернуть, коль найдут, и муниципального лекаря прислать.
Но вместо лекаря пришла записка на почту, мол, за страховку вы не платите, полиса ОМС у вас нет, а потому никакое социальное обеспеспечение вам не положено. Пришлось Уртаму к супружнице обращаться, чай не зря она жрецом при храме числится, бинты на раны, жгуты на шею да лапы на деньги мужа накладывать обучена. Прочитала молитву целебную жена, и в раз все рёбра срослись, копыта вновь держать стали, руки - подниматься, а шея - вертеться. Да вот только всё равно как был воином, дурья башка, так ума и не добавилось. Однако мысль светлая в голове родилась. Старушка-то вон вся в золоте да в бриллиантах была, явно ведь дело прибыльное! И вроде как помогать обещала, и даже сказала, что шансы у героя нашего есть. А стало быть, надо во что бы то ни стало в домик к старушке наведаться да пошерстить чего. Мож, семян иль кальян, иль для воинской головы полезный изъян?
Выбрал Уртам ночь потемнее да костюм подходящий, ну то есть замотался с ног до головы в тряпицу черную, словно принцесса арабская, и пошел по старому адресу. Только к двери подошел, как убедился, что права была Настасья, обыск в хате был. Дверь с петель сорвана, рядом валяется. Всё всюду разбросано, огородик потоптан, посевы сожжены. Уж на что суровый воин наш воин, однако и его сердце не выдержало, пустил слезу скупую, проводил её взглядом, родимую, вздохнул и твёрдо решил, что сделает свой огород, так сказать, с блэкджеком и рабынями в бикини на плантациях!
И ради этой цели тоже весь дом перетряхнул, нашел пыли и грязи бессметные объёмы, плесени пару ведер, а так же пару томов по агрономии и главное сокровище - за доской в подполе запрятанную книжицу, что уникально-эпический статус имела и содержала в себе различные пометки от старушки. Как что лучше сеять, чем поливать да прочие премудрости, о которых в бесплатных гайдах не расскажут.
Вот так и началась будничная жизнь агронома-любителя Уртама-воителя!