После той ночи, когда Олив впервые дала Лансеру отпор прошла неделя. Демон больше не приходил по ночам и за все время учебы она с ним так и не столкнулась. Но от этого было не легче. Оливия чувствовала его рядом, каждую секунду, каждое мгновенье. Это ощущалось так, словно кто-то стоит у тебя за спиной или чужое дыхание возле шеи. Но хуже всего постоянное чувство, что за тобой наблюдают. Олив чувствовала на себе тяжелый взгляд постоянно - в классе, столовой и даже у себя в спальне.
Чувствуя себя проклятым параноиком, она постоянно заглядывала к себе под кровать и в шкаф перед сном и постоянно оглядывалась, где бы ни была и чем бы, не занималась.
Несколько раз Оливия просыпалась среди ночи в холодном поту с таким чувством, словно в комнате кто-то есть. Воспоминания о последнем визите Лансера были слишком свежи. Поэтому, даже проверив, нет ли кого в комнате, все равно не могла больше уснуть.
Спустя неделю такой жизни, у неё появились синяки под глазами, постоянная усталость и не проходящее плохое настроение. Даже Марселла заметила, что с Олив происходит что-то неладное. Но девушка на все расспросы либо отмалчивалась, либо огрызалась. Она боялась сойти за сумасшедшую и потерять своего единственного друга здесь. Возможно, если бы олив больше доверяла Марселле, то смогла бы избежать очередной подножки от судьбы.
Но в тот момент, девушка чувствовала себя усталой и одинокой. Она была крайне уязвима, так как не понимала, что в этой жизни нужно или верить безоговорочно своим близким и идти к ним за помощью, или не верить вообще никому. И тем более не могла отличить кто из нового окружения хороший, а кто плохой. Особенно, учитывая то, что плохиши, чаще всего выглядят добрыми, участливыми и отзывчивыми. И входят в жизнь не со словами: "Я хочу уничтожить все, что тебе дорого и искалечить твою жизнь".
В жизнь Олив плохой парень вошел, когда она задержалась в аудитории, чтобы дописать конспект. Пришел в один из тех не многих моментов, когда девушка не чувствовала рядом с собой чужого присутствия и даже позволила себе немного расслабится.
Плохиш сел рядом со словами:
- Мой брат Сонни заболел. Не могла ты дать ему свои конспекты за сегодняшний день?
Олив удивленно подняла на него глаза на говорящего и даже оглянулась на всякий случай, проверяя к ней ли обращается этот среднего роста плечистый брюнет.
- Тебе что трудно? - истолковал по-своему её поведение брюнет.
- Да нет, просто ты первый после Марселлы, кто ко мне обращается, - пожала плечами Олив, торопливо собирая свои записи. Она так соскучилась по простому разговору, что готова была отдать ему конспекты не только за сегодня, но и за все время, что вообще их вела и делать копии всех последующих.
- Никто с тобой и не заговорит, - как нечто само собой разумеющееся сказал брюнет.
Олив на мгновенье замешкалась, но все же отдала ему конспект. Правда, при этом не удержалась и огрызнулась:
- Что, девушка из миров вне сфер недостаточно хороша для вашего общества?
На мгновенье его ответ больно кольнул, но Оливия быстро справилась с этим чувством. Ею и раньше пренебрегали. Она была не достаточно богатой и недостаточно знатной для учеников гимназии богини Валсер. И девушка знала, что не сможет сделать ничего, чтобы они признали её ровней, поэтому даже и не пыталась. Позже, присмотревшись к будущей элите общества, она решила, что была права. Никогда и ни за что в жизни Олив не хотела бы быть кем то, кого они посчитают ровней. Жестокие, высокомерные и невоспитанные. Дети, мнящие себя едва ли не богами, забыв о том, что все равно остаются простыми смертными.
И если для этого общества её компания тоже не достаточно элитная, что ж... Олив это переживет. И вряд ли многое от этого потеряет.
Но ответ незнакомца поверг её в шок:
- Вообще с тобой многие хотели бы общаться. Это весьма престижно иметь среди своих знакомых кого-то из миров вне сфер. Да даже перекинутся с тобой парочкой слов мечта большинства из всех присутствующих.
Оливия не знала, что ему сказать. А потом девушку осенило:
- Ты решил так приколоться? Думаешь, я дура и поведусь на этот бред?
Она в сердцах швырнула ему злосчастные конспекты и холодно велела:
- Убирайся.
Ей с лихвой хватило того, как над ней издевались в гимназии. Давать этому уроду возможность повторить то же самое здесь не входило в её планы. Оливии выше головы достаточно необходимости бороться с Лансером. Так что пусть этот урод катиться на все четыре. Общение? Его переоценивают.
Но брюнет снова её удивил:
- Зря ты так, - как-то странно усмехнулся парень. - Я один из немногих в этой академии, кто вообще может решиться с тобой заговорить.
- Что все такие стеснительные? - ехидно спросила Олив.
- Все такие трусы и слабаки, - поправил просматривающий конспекты и откладывающий строну не нужные парень. - Никто не рискнет заговорить с той, кто носит цвета Лансера. Это все равно, что открыто бросить ему вызов.
- А ты значит весь из себя такой сильный и смелый, - продолжила ехидничать Оливия.
- А я весь такой уже бросал ему вызов и не боюсь бросить снова, - он, наконец, закончил с конспектами, взял нужное и с холодным высокомерием отчеканил: - Я Максимилиан Драми, наследник самого могущественного рода в северной фракции чародеев.
Олив презрительно фыркнула. Если бы ей давали монетку каждый раз, когда она это слышит, девушка верно уже озолотилась бы.
- Ты смеешь обвинять меня во лжи жалкий человечешка? - он недобро сузил глаза. - Не веришь, что я...
- Наследник великого рода? - перебила его Оливия. - Отчего же, охотно верю. Верю, что твои предки поколениями сколачивали славу твоей фамилии, которая досталась тебе не за великие заслуги, а просто потому, что тебе повезло родиться в нужной семье. А ещё я охотно верю, что многие поколения твоей семьи, в том числе и родители, сколачивали семейный капитал, в котором нет ни копеечки заработанной тобой. Зато у тебя есть доступ к этим деньгам. Я ничего не забыла из того, что дает тебе право смотреть на людей свысока?
Девушка с задумчивым видом уставилась в пол, и, вытянув руки перед собой, положила ладонями на парту, постукивая пальчиком по гладкой столешнице.
- Да вроде нет, - Оливия очаровательно улыбнулась и встала. Сгребя в охапку все тетради, которые не понадобились новому знакомому, стоящему рядом с побелевшим от злости лицом и напоследок добавила. - Передавай Сонни наилучшие пожелания. Пусть выздоравливает.
Она вышла из-за парты, чтобы уйти по своим делам, но Максимилиан преградил ей путь:
- Странно слышать такие высокопарные слова из уст девицы, чье величайшее достижение стать подстилкой демона.
Олив ошарашенно застыла на месте. Слова застряли в горле. Да в них и не было бы смысла, ведь высказавшись, Максимилиан Драми развернулся и ушел не прощаясь. Бледная как мел девушка села назад на свое место. Подстилка... От унижения хотелось заплакать. Или пойти помыться. Ещё хотелось закричать на весь мир, что это не правда, она не такая!
Но кричать бесполезно.
Никто не поверит. Даже если будут железные доказательства.
И все этот проклятый Лансер!!! Злость пришла на смену обиде, стыду и чувству униженности. Этот засранец поставил Оливию в такое положение! Просто потому, что ему захотелось, просто потому, что он может!
Нетушки!
Оливия встала и снова собрала свои вещи медленно и основательно, так как делала всегда после уроков. В какой-то момент она снова почувствовала на себе тяжелый взгляд, но уже не предала этому значения. Злость медленно перерастала в ненависть.
Повернувшись Оливия встретилась с Лансером взглядом. Немного подавшись вперед, девушка с холодной решительностью произнесла:
- Знаешь, что ты со мной сделал? Я в долгу не останусь - заставлю тебя страдать!
Она обошла его, чтобы уйти, но неожиданно вспомнила кое-что и остановилась:
- Хоть в туалете за мной не наблюдай, ладно?
Не дожидаясь ответа, девушка быстрым шагом пошла прочь.
Она даже успела добежать до коридора отделяющего ученический корпус и апартаменты учеников, когда Лансер возник рядом из ниоткуда. Он достаточно грубо схватил Оливию за плечи и ударил о стену, выбив дух. Пока девушка хватала воздух, ртом пытаясь прийти в себя, демон прижал её руки к стене и, наклонившись к уху медленно, полным ярости голосом заговорил:
- Ты опять проявляешь ко мне неповиновение и непослушание, - его раздвоенный язык лизнул шею пленницы, обжигая болью. - Я научу тебя быть покорной.
Лансер снова поцеловал девушку в шею тем самым поцелуем полным боли, которым наградил её после того, как она впервые попала в академию. Как и тогда Оливию буквально затопило волной боли. Несчастная ничего не могла - ни кричать, ни думать, ни даже дышать. Просто смотреть перед собой широко раскрытыми глазами.
В прошлый раз все закончилось, когда Олив потеряла сознание. В этот раз все закончилось неожиданно. Девушка пришла в себя лежа на холодном мраморном полу коридора. Перед глазами все плыло, но она смогла различить две мужские фигуры, стоящие друг напротив дружки. Пришлось сильно напрячься, чтобы сфокусировать взгляд и разглядеть в фигурах Лансера и парня с занятий, который представился как Максимилиан. Они стояли друг напротив дружки и явно не о рыбалке разговаривать собирались.
Олив шевельнулась, пытаясь сесть, но все тело отозвалось жуткой болью, и она не сдержала стон. Проклиная себя за эту слабость, девушка все же заставила себя перевернуться на живот, затем стать на четвереньки. И только после этого, сесть прислонившись к стене. Так себе достижение почти для любого живого существа. Но Оливии сделать эти несколько простых движений было настолько трудно, словно она море переплывала.
Мужчины немного понаблюдали за её муками, а после вернулись к прерванному занятию - снова начали угрожающе пялиться друг на друга. Олив понимала, что явно что-то пропустила, поэтому решила разобраться в ситуации:
- Что здесь происходит?
Ей хотелось задать вопрос тем же тоном, что и Адам Пентергриф, когда ловил свою не сильно послушную младшую сестричку на воровстве печенья или на ещё на чем-нибудь. На деле получилось нечто тихое и едва разборчивое. И Олив была бы рада, если бы мужчины его не расслышали. Но на беду парочка, стоящая перед нею обладала прекрасным слухом и на Максимилиан саркастически ответил:
- Демон пытался тебя убить, я помешал. А что, не нужно было? Это у вас такая прелюдия?
Олив густо покраснела, и вяло огрызнулась:
- Я бы и сама справилась!
Она попыталась встать, но плюхнулась назад на пятую точку, покраснев ещё сильнее. Лансер молча наблюдал за нею. А вот Максимилиан не стеснялся:
- Я так и понял, вытаскивая тебя полудхлую из его лап! И кстати, не знаю, как в том лесу, где тебя воспитали, но у нас принято благодарить своих спасителей.
До этого момента девушке казалось, она умирает. Сейчас же, даже не слова, надменный тон этого высокомерного ублюдка не слабо разозлил её и буквально вдохнул силы. На дрожащих ногах, цепляясь за стенку Оливия заставила себя встать и, зло посмотрев на обоих, холодно отчеканила:
- Спасать нужно жертв. А я Олив Пентергриф и для того, чтобы сломить меня не достаточно просто пытать или замучить насмерть. Для этого не достаточно забрать у меня дом и семью, недостаточно разрушить мою жизнь и мой мир. И я бы поблагодарила тебя за вмешательство сейчас. Только спасением это вряд ли можно назвать.
Олив хотела добавить ещё что-то, но тут появилась Манолле Свим.
- Патма Пентергриф, сит Драми, - лицо и тон исмэм были как всегда бесстрастны. - Почему вы находитесь здесь в неурочное время? Господин Синтиргэн, мне их наказать?
Как показалось Олив, Лансер посмотрел на Манолле очень холодно да и тон его был далек от дружелюбного:
- Патма Пентергриф на особом положении. У вас нет полномочий её наказывать, или приказывать ей. Ваша работа - рассказать патме об этом мире и научить её драться. Кроме того, она может свободно передвигаться по академии в любое время суток. Для неё нет закрытых дверей. Чего не скажешь про сита Драми.
В этот раз Олив не показалось. Её заступник дернулся, как от удара и побледнел. Лансер продолжил тем же тоном:
- Вот его нужно наказать по всей строгости, - демон склонил голову на бок. - Думаю одной айды будет достаточно.
Лицо Максимилиана исказила злоба:
- Ты не можешь наказывать меня и делать поблажки своей фаворитке!
- Я владелец этой академии, - ровным тоном ответил Лансер. - Я все могу: наказать тебя за то, что подошел к ней ближе чем на десять шагов или, за то, что заговорил. Или, например, за то, что она сейчас хочет за тебя заступиться.
Олив застыла, словно громом пораженная. Как он узнал?
Легкая улыбка тронула краешек губ Лансера.
Зато Максимилиан презрительно скривился:
- То есть ты на моем примере хочешь всем показать, что она твоя и в её сторону даже дышать не стоит?
- Именно, - коротко согласился демон.
Максимилиан на несколько секунд умолк, потом выдал то, что шокировало Олив до глубины души:
- Умно.
Она так разозлилась, что даже не сразу нашлась что сказать. Что умного в том, что Лансер изолирует её от всех?
- Зачем такие сложности, - ехидно спросила Олив. - Не проще было бы запереть меня в каменной яме два на два и выбросить ключ? Там бы со мной точно никто не заговорил и я бы никуда не сбежала.
Лансер и в этот раз её проигнорировал. Также как и Максимилиан, который продолжил свою беседу с хозяином турнира:
- Но ты же понимаешь, что наказание меня не убьет, - лицо парня словно превратилось в маску, по которой практически невозможно было определить его эмоции. - Пройдет айда и я вернусь.
- Для меня не проблема тебя снова наказать.
- И я снова вернусь, - Максимилиан жестко улыбнулся. - И ты ответишь мне за прошлогоднее унижение на арене.
Олив только глаза к небу закатила. Она то по наивности его даже зауважала - благородный, не дал девушку, даже нахамившую ему перед этим, в обиду. А на деле... на деле мальчики просто решили ростом померяться. А Олив - всего лишь очередной повод.
- Униш-ш-ш-шение? - прошипел Лансер и показался раздвоенный язык. - Ты отделался легким ис-с-спугом. И то только потому, ш-ш-што моя с-с-семья не собираетс-с-ся разш-ш-шигать конфликт с твоей. Но я с-с-с удовольс-с-ствием оторву тебе голову при с-с-следующей наш-ш-шей вс-с-стрече на арене, ш-ш-штобы ты не чувс-с-ствовал с-с-себя униш-ш-шенным.
Насколько Олив успела изучить повадки Лансера, то когда он начинает вот так шипеть и появляется язык - значит очень зол. И парень играет с огнем. Несмотря на то, что Максимилиан нравился ей не больше Лансера, девушка не желала, чтобы парень испытал то же, что и она десять минут назад. И смерти ему не желала.
Лансер резко посмотрел на неё и у него изо рта показался раздвоенный язык. И Олив могла поклясться, что его взгляд был полон ярости.
- Или голову тебе оторву я, - спокойно продолжил тем временем Максимилиан. - Потом заберу себе турнир, академию, твою женщину...
Удар произошел молниеносно. Лансер просто врезал парню так, что тот отлетел на пол коридора. Олив отлипла от стенки и попыталась броситься к нему, но каким-то непостижимым образом демон оказался у неё на пути. Девушка фактически угодила к нему в объятия.
Лансер прижал Олив к себе так сильно, что ей трудно было вздохнуть, не то, что попытаться вырваться. Зато она слышала каждое слово, которое говорил демон Максимилиану, и каждое было для неё как гвозди в крышку гроба:
- Запомни Макс-с-симилиан Драми. Олив Пентергриф - моя. Для не было, нет и не будет другого муш-ш-шчины. В то мгновенье, когда ты реш-ш-ш-шиш-ш-шь брос-с-сить мне вызов, чтобы забрать её, я вырву твою глотку и брош-ш-шу ей под ноги. Пос-с-счады не будет.
И прежде чем Оливия смогла что-то возразить, демон поднял её на руки, и их укутала тьма. Девушка почувствовала, что падает и инстинктивно вцепилась за рубашку Лансера покрепче и уткнулась лицом ему в грудь. Желудок скрутило в тугой узел, и к горлу подступила тошнота. Слава богу, тьма рассеялась раньше, чем терпеть тошноту стало бы невмоготу. Олив ещё какое-то время лежала спрятав лицо у него на груди, пока не сообразила открыть глаза и посмотреть вокруг. Лансер перенес их к ней в комнату.
Демон пронес её через всю комнату, и положил на кровати. Странно, в этот раз Олив его не боялась. Ей было все равно. Пусть делает что хочет, только бы поскорее оставил в покое.
Но демон, положив девушку, просто сел рядом на кровати. Олив молча лежала, не находя в себе ни сил, ни желания даже посмотреть на него.
- Это нормально, - вдруг сказал он своим обычным пустым голосом. - Тьма берет свою дань за то, что ты уходишь в неё для перемещения.
Олив продолжала молча лежать. И Лансер продолжил:
- Она забирает твои чувства, хорошие и плохие. Все.
Девушка оставалась безразличной и безучастной.
- И если слишком часто уходить в неё, постепенно начинаешь забывать, как чувствовать.
Оливия все также апатично смотрела в сторону.
- Ты будешь ходить, дышать, но станешь мертвой внутри.
Безразличное молчание было ему ответом. Он также надолго замолчал и лег, вытянувшись рядом с ней на кровати.
Олив вряд ли смогла бы сказать, сколько времени так прошло. И не было такого момента, когда бы она поняла, что пустота отступила. Просто в какой-то момент начали появляться мысли: почему он не уходит? почему ей все равно? сколько это будет продолжаться?
- Ты говорила, что нуждаешься в дневном свете, - вдруг заговорил Лансер и от звуков его голоса девушка невольно вздрогнула. Приподнявшись на локтях, она посмотрела на него, не зная, чего ждать после сегодняшнего происшествия. Мужчина лежал с закрытыми глазами, и его лицо было абсолютно спокойным. Словно он спал. Олив даже невольно задумалась, не сошла ли она сума? Не мерещится ли ей этот разговор?
Но тут Лансер развеял все её сомнения в собственной адекватности, снова заговорив и продолжая при этом лежать с закрытыми глазами:
- Это тебе, - она махнул рукой в сторону от себя.
Олив посмотрела в указанную им сторону и, ахнув, вскочила, сев на кровати. Окно! Там было окно! Самое настоящее окно! За которым было солнышко и пели птички. Олив не удержалась и подбежав распахнула его села на большой подоконник. Совсем как в гимназии. И пусть в те времена было мало приятного. Но окошко в комнате на чердаке Олив любила.
Девушка чувствовала себя почти счастливой, пока не подошел Лансер.
- Нравится?
Олив оглянулась и встретилась взглядом с черными глазами, в которых ничего не отражалось. Они смотрели прямо на неё, куда-то в душу, и счастье медленно растаяло. Улетело, словно пушинки с одуванчика, на который только что подули.
- Зачем ты это делаешь?
- Что? - медленно спросил он, не отводя взгляд.
- Сначала мучаешь меня, потом делаешь подарки... Чего ты хочешь от меня?
Он молча смотрел на неё какое-то время, потом медленно ответил:
- Если слишком часто путешествовать во тьме, она заберет все твои чувства, Олив Пентергриф. Я уже забыл, что могу чувствовать... А потом появилась ты. И появились эмоции, над которыми я не властен.
- Я не понимаю... - честно призналась Олив. Она действительно не понимала то, что он пытается сказать.
- Все сильнее во сто крат, - он подошел ещё ближе и положил руку на раму так, что Оливия оказалась зажатой между нею и окном. Но стоило Лансеру заговорить дальше, и она об этом забыла. Даже забыла, как нужно дышать. - Сильнее злость, сильнее ревность, сильнее желание...
Он наклонился к ней ниже так близко, что их губы отделяло лишь чисто символическое расстояние:
- Мне все труднее сдерживать себя, чтобы не поцеловать тебя вот так, - он наклонился и запечатлел на её губах жадный поцелуй. - Чтобы не затащить в постель и не любить, пока ты не забудешь обо всем кроме меня. А ещё трудно сдерживаться, чтобы не истребить всех мужчин вокруг за то, что они смеют смотреть на тебя, смеют желать...
Демон снова наклонился и поцеловал её. На этот раз крепко, чувственно, не давая Олив и шанса пытаться сопротивляться. Его руки переместились на тонкую девичью талию, прижимая к себе сильнее. Он неохотно оторвался от губ Олив, и продолжил:
- Ты провоцируешь меня, девушка, заставляешь ревновать и злиться так сильно, что я не в силах сдержаться...
В этот момент на Олив словно вылили ушат холодной воды. Уперевшись Лансеру в грудь руками, она с силой оттолкнула его от себя.
- То есть, это я виновата?
За окном начался дождь и раздался раскат грома. Но Олив не обращала внимание. Обида захлестнула девушку с головой. Не задумываясь о последствиях, она снова его толкнула со всей силы, но от этого легче не стало. Олив закричала:
- Ты сволочь бессердечная! Ты меня избиваешь и мучаешь! Разрушил мою жизнь! Просто потому, что тебе хочется! Но виновата в этом я?!
Ярость прошла так же быстро, как и появилась, погасла как искорка.
- Уходи, - глухим голосом приказала Олив. - Просто убирайся.
Впервые Лансер по какой-то непонятной причине послушался и ушел. Олив села на подоконник и посмотрела на льющий за окном проливной дождь. Ни говорить, ни думать не хотелось. Девушка просто сидела и смотрела на дождь. Вроде бы обычная вода, льющаяся с неба. И в то же время, словно отражение того, что творится у Олив в душе.
Как впоследствии оказалось одна айда почти равна месяцу в привычном понимании Оливии. По крайней мере, именно столько не было Максимилиана. Не то, чтобы она специально всматривалась в лица учеников в академии, пытаясь увидеть своего случайного спасителя. Просто Максимилиан был прав, говоря, что он один из немногих у кого хватит смелости с ней заговорить. А после его публичного наказания Олив и вовсе будто стала невидимкой для всех. Или даже лучше сказать прокаженной невидимкой. Ученики и добрая половина учителей срочно вспоминали о неотложных делах, стоило замаячить невысокой фигуре Оливии на горизонте. Никто не то, чтобы заговорить, смотреть в её сторону не решался.
Олив привыкла жить в изоляции. Даже начала находить в этом плюсы. В столовой, к примеру, несмотря на то, что всегда полно народу и все столы заняты, она с Марселлой комфортно обедала вдвоем. А первое время впечатлительные ученики даже рядом не садились, так что девушки вполне могли наслаждаться обществом друг друга. Валькирия к слову оказалась настоящим кладезем полезной информации о новом мире и его обычаях. Время от времени Олив пыталась завести разговор о Максимилиане, но делала это издалека, как бы невзначай, чтобы не накликать на парня ещё большую беду. И вот что ей удалось выяснить - Максимилиан Драми действительно, если не самый сильный, то однозначно один из сильнейших в академии. А ещё ему уже около двенадцати тысяч лет. Из них последние две он посвятил академии. Парень происходит из древнего чародейского рода и действительно очень силен. Каждый год Максимилиан как по расписанию приходит на арену, чтобы бросить вызов Лансеру и каждый год проигрывает. У Олив в связи с вновь открывшимися фактами возникло всего два вопроса:
- А сколько лет Лансеру? И неужели он и впрямь настолько силен?
В ответ на первый вопрос валькирия лишь неопределенно пожала плечами, а в ответ на второй даже призадумалась:
- Понимаешь, - она с задумчивым видом облизала десертную ложку, которой перед этим ела свой десерт. - Так сразу и не скажешь, насколько Лансер силен. У него просто не было достойного соперника...
- А Максимилиан? - как бы невзначай спросила Олив и тут же добавила: - Ты говорила, что он единственный, кто из года в год становится победителем турнира и бросает ему вызов.
- Это отдельный случай, - валькирия потянулась и продолжила: - Вообще на обучение в академии уходит лет семьсот-восемьсот. Но Максимилиан сделал делом принципа победить Лансера. Упертый чародей придурок, по-другому я его назвать не могу.
- Почему? - как можно небрежнее спросила Оливия.
- Он уже триста лет из года в год проигрывает, - рассмеялась Марселла. - Другой бы на его месте уже понял бы намек и отступился. А этот все пытается кому-то что-то доказать.
Мда-а-а. Неутешительные известия. Значит, бесполезно даже пытаться надеяться на чью-то помощь. Ну и ладно. Основной план пока ещё в силе. Осталось только придумать, как хотя бы начать воплощать его в жизнь.
- Кстати, подруга, - Марселла бесшабашно улыбнувшись, подмигнула ей. - Я тут покумекала с Манолле и прозрачно намекнула, что мы с тобой уже неплохо овладели теорией...
После того, как она имела неосторожность рассказать Марселле о словах Лансера про свои особые привилегии, валькирия принялась пользоваться этим к месту и не к месту, несмотря на все протесты. Оливия как могла, пресекала бурную деятельность подруги, так как понимала, что чем-то за это придется расплачиваться. Но чаще та просто ставила её в известность, о свершившемся факте. Как вот сейчас:
- Сказала, что ты приказала переходить от теории к практике, - счастливо улыбнулась красавица валькирия. Вообще, Оливия заметила, что у валькирии весьма легкомысленный и плутоватый характер. Она радуется каждой мелкой пакости и розыгрышу как ребенок конфете. И также обожает сладкое, в частности пироженные и десертики с кремом. Крема побольше и можно без пирожинок. И что оставалось настоящей загадкой - как валькирия умудряется не толстеть?
Но Оливию сейчас заботило не это. Как правило, она расстраивалась из-за таких вот выходок Марселлы. Однако в этот раз девушка затаив дыхание спросила:
- И что она ответила?
Несмотря на все старания валькирия так и не смогла выбить из своей новой подруги подобострастное отношение к учителям, которое девушке привили в предыдущей школе. Вообще на взгляд Марселлы она слишком серьезно ко всему относилась. Поэтому, валькирия не переставала её подкалывать.
Вот и в этот раз красавица блондинка горестно потупила взгляд:
- Она запретила..., - и, дождавшись, пока Олив разочарованно поникнет, радостно закончила: - Заниматься где-нибудь кроме специально оборудованного полигона.
Олив едва не заплясала от радости. Она мечтала об этом с того момента как дала Лансеру отпор. Удивительное чувство - перебороть свой страх и стать сильнее.
Девушка не строила иллюзий на этот счет. Она все ещё не соперник демону. Но каждое знание, каждое новое умение повышали её шансы на победу. Как говорит Адам: "Хорошо, когда ты хорошо знаешь свою территорию и можешь дать врагу отпор. Но лучше знать территорию врага и уметь победить, его же методами".
Территорию Олив худо-бедно изучила, спасибо Марселле. Оставалось оружие врага, и девушка ума не могла приложить, как приступить к его освоению. И тут такой подарок от неугомонной валькирии!
Оливия с радостным визгом бросилась подруге на шею.
- Тише... тише! - попыталась угомонить её красавица блондинка. - Олив, я серьезно... Олив, мне ещё нужна как-то дышать...А-а-а... ну ты первая начала.
Марселла тоже крепко обняла подругу. Валькирии - воинственные девы. И силушкой обладают богатырской. Вот и она немного не рассчитала. Марселла поняла, что перестаралась, когда жертва её доброго отношения на выдохе прохрипела:
- Ребра...
Спохватившись, валькирия тут же отпустила девушку. Олив шумно втянула воздух носом и отдышавшись уже более сдержанно спросила:
- И когда мы приступаем к занятиям?
Марселла расхохоталась. Олив нравилась ей все больше и больше. В ней было кое-что присущее всем валькириям - внутренний стержень и умение точно оценить ситуацию, в которой оказалась и свои возможности. Другими словами - девочка-то боец! Ох, и намучается с ней Лансер.
- Для начала мы прослушаем курс общей теории, - немного успокоившись, рассказала Марселла. - Потом практические занятия. А после этого - полевые задания на закрепление.
- Какие задания? - удивилась Олив. Занятия по принципу теория-практика были и в её предыдущей школе. Но задания на закрепление? Это что-то новенькое.
- Недостаточно научится строить боевые арканы, - валькирия с самым серьезным выражением лица подтащила к себе наполовину съеденный десерт своей собеседницы. Как правило, Оливия пресекала такие посягания, так как десертики ей нравились не меньше, чем Марселле. Но сейчас рассказ интересовал её куда больше, и она позволила подруге столь наглую кражу, жадно вслушиваясь в то, что она говорит. - Важно уметь применять их на практике. И поверь, это только кажется ерундой. На самом деле, оказавшись в настоящей боевой обстановке ты не то, что как воевать - ты имя свое забудешь.
- Я уже дралась... - попыталась возразить Олив, однако Марселла тут же её перебила:
- И сильно тебе это помогло на арене в бою с нуворишем?
Оливия закусила губу и отвела взгляд. Валькирия зачерпнула ещё ложечку десертика, прежде, чем продолжить:
- А ведь это далеко не самый страшный из тех соперников, которые могли тебе попасться. Так, гора мышц со слабо развитым мозгом. А если бы тебе попался кто-то вроде того же Максимилиана Драми? - валькирия вопросительно приподняла бровь. - Да он бы взмахом руки не оставил бы от тебя и мокрого места. Ты и пикнуть бы не успела.
- Он такое может? - насторожилась Олив.
- Ну... не буквально взмахом руки, - неохотно призналась в том, что слегка преувеличила Марселла. - Но ты поняла, о чем я. К тому же практика в боевых условиях ещё никому не помешала.
- Я...
- Дралась с мальчишками в своей гимназии, - глядя только на свой десертик, и усердно орудуя ложкой, закончила за неё Марселла. - Но драка в школе и настоящий бой это не одно и тоже. У школьников нет настоящего боевого опыта. А у твоих соперников на арене - будет. Кроме того, полевые задания это ещё и возможность заработать.
- Денег? - оживилась Оливия.
- Чего? - изумилась валькирия и тут же рассмеялась. - Деточка, зачем тебе зарабатывать деньги, если ты живешь тут, в академии? На что ты их собираешься тратить?
При этом Марселла умышленно промолчала, что у Оливии есть все, чего она захочет благодаря Лансеру. С самого начала знакомства Марселла поняла, что новая подруга не хочет быть ничем обязанной похитившему её демону. Девушка хочет отвоевать свою свободу. Но если узнает, что все, что у неё есть - подарки столь ненавистного ей похитителя, то может наделать глупостей. Нет, меньше знает - крепче спит. Тем более что Лансер никогда даже не подумает о том, чтобы требовать что-то взамен на эти подарки.
Валькирия симпатизировала Оливии, поэтому дала ещё один совет:
- Полевые задания - это возможность заработать артефакты и ключи посильнее...
Она не успела закончить. Легкий стук в дверь и в комнату валькирии, где собственно и болтали девушки, как всегда, не дожидаясь приглашения, вошла Манолле Свим.
- Патма Марселла и патма Пентергриф, - с ледяным спокойствием в голосе сообщила исмэм. - С завтрашнего дня вы приступаете к изучению построения арканов. Отныне ваши занятия будут проходить в специально оборудованном Зеркальном зале. Вам будут преподавать лучшие ученики академии.
Марселла присвистнула.
- Лучшие ученики академии будут преподавать нам в Зеркальном зале. Не иначе сам Лансер распорядился.
Оливия промолчала, но встревоженно её обеспокоенное лицо говорило само за себя. Девушка переживает: с чего вдруг такая забота? Марселла взяла на себя труд ответить на незаданный вопрос:
- Лансер не избивает беспомощных детей, - она накрыла руку Олив своей, стараясь успокоить. - Он дает тебе возможность подготовиться.
Девушка в ответ лишь слабо улыбнулась. Она не стала говорить подруге, что сомневается в его мотивах. Демон помогает ей готовиться, или нашел ещё один способ следить за ней?
*****
На следующий день Олив встала раньше обычного. Она долго сомневалась, что же одеть и в итоге остановилась на укороченных брюках для верховой езды, которые хоть и плотно облегали, но при этом не стесняли движений, и свободного кроя рубахе, поверх которой одела жилет, чтобы случайно ни за что не зацепится, если понадобится драться или заниматься физическими упражнениями. Что-то похожее она носила и дома для тренировок с братьями. А волосы, наученная горьким опытом, собрала в простенький пучок, чтобы не мешали.
Ей казалось, что на всё про всё ушло не так много времени, однако, девушка едва успела закончить с прической, как в комнату постучался и вошел Фесстер. Мальчик не сказал ни слова и вышел. За время, проведенное в академии, Олив уже успела привыкнуть и к его слегка дебильному выражению лица, и к тому что он постоянно молчит, и даже к тому, что следует за ней попятам как тень. И хоть парнишка не проронил ни слова, она уже знала, что нужно идти за ним. Бросив на себя последний взгляд в зеркало, и заправив выбившийся локон за ухо, девушка последовала за ним.
Неискушенному взгляду могло бы показаться, что вокруг ничего не изменилось. Те же мрачные серые стены в картинах, фресках и барельефах. Однако Олив, которой отец с детства привил любовь к архитектуре, заметила и то, как изменились сюжеты, изображаемые на стенах, и то, что они намного старше, чем те, которые она видела, когда шла предыдущей дорогой. Её наметанный глаз уловил разницу в материалах, используемых при создании этих шедевров и разную технику мастеров, трудившихся над ними. Картинки были настолько более четкими и живописными, что кажется герой, с секирой, занесенной для удара, сейчас отомрет и отрубит голову трехглавому псу. А лучник отпустит тетиву и стрела с легким свистом поразит свою цель.
Олив могла бы вечность стоять тут, рассматривая столь великолепно увековеченные в камне картины древних, давно забытых сражений между героями и чудовищами, которых уже никто не помнит. Но Фесстер не ждал её и просто шел себе по коридору. Чтобы не потеряться, девушке волею-неволею пришлось поспешить следом.
Вскоре они пришли к месту назначения, где их уже ждала Марселла. Которую Олив заметила не сразу. Все дело в дверях, у которых валькирия её ждала. Огромные, в три или четыре человеческих роста высотой, и в половину уже шириной, массивные, с тяжелыми ручками-кольцами посредине и причудливой резьбой они просто поражали своей монументальностью. Глядя на них девушка почувствовала себя мелкой песчинкой. Каким же гигантом нужно быть, чтобы это открыть?
Оказалось, для этого достаточно быть просто Фесстером. Парень, со своим неизменным, слегка дебильным выражением лица, подошел к двери и ручки-кольца, на глазах у изумленной Оливии просто спустились к нему. Даже не спустились, сплыли, не испортив ни резьбу, ни основной узор. А Фесс, просто взялся за них и, не прилагая видимых усилий, открыл двери внутрь.
Оливия стояла и глотала воздух ртом, как рыба. До этого момента она и мысли не допускала, что такой в принципе возможно. И сейчас даже не знала что испытывать: удивление? изумление? шок? трепет? Девушка невольно оглянулась на подругу. Марселла смотрела на неё с легкой, слегка снисходительной улыбкой.
- Не переживай, - валькирия ободряюще похлопала девушку по плечу. - Думаю, когда передо мной впервые открылся путь по мосту-радуге, выглядела я не лучше.
- Это называется мост-радуга? - тут же спросила Олив.
- Нет, - немного грустно улыбнулась Марселла. - Раньше я жила в Небесных чертогах, обители, построенной моими родителями. Они называли себя богами, хоть и не были таковыми. Как бы там ни было, но чтобы обезопасить свой дом от вторжения чужестранцев они построили мост радугу, на который может вступить только тот, в ком течет "божественная кровь" и очень похожую на эту дверь.
Валькирия редко рассказывала о доме и Олив всегда слушала эти чудесные истории с удовольствием. Она бы и сейчас их послушала, если бы к ним не подошла Манолле Свим:
- Патма Марселла, патма Пентергриф, следуйте за мной.
Она первой вошла внутрь, за нею Марселла. Оливия шла за ними с легкой опаской. Чувство было приблизительно такое, которое посещает человека идущего по веревочному мосту. Вроде перед тобой прошло два человека, вроде и не боишься высоты, а желудок все равно в тугой узел скручивается.
Стоило Олив зайти внутрь, как двери сами собой закрылись сзади. Несмотря на то, что закрывались они плавно и практически бесшумно, девушка все равно, испуганно ойкнув, подошла к Марселле. При этом ей стоило огромных усилий не спрятаться за спину подруги. Оливия стояла настороженно рассматривала все вокруг, не зная чего ждать. И когда неожиданно заговорила исмэм, чуть не сделала под собой лужу.
- Это - Зеркальный зал, - своим обычным монотонным голосом начала рассказывать Манолле. - Здесь вас будут обучать лучшие ученики академии.
Стена рядом с Олив с легким грохотом медленно разъехалась, и девушка, против воли икнув, юркнула за спину расхохотавшейся Марселлы. В другой момент она может смутилась бы или разозлилась. Но сейчас доза концентрации чудес на сегодшняшний день была превышена ещё когда Фесстер двери открывал. Её неподготовленная психика не готова была спокойно воспринимать все остальное.
А в комнату, тем временем, вошло четыре индивида, в одном из которых девушка с удивлением узнала Максимилиана Драми. Его лицо было несколько бледнее, чем при их первом знакомстве и появились мешки под глазами. В остальном его вид никак не изменился. Даже одежда была такая же.
Компанию ему составлял три индивида. Один - высокий, плотного телосложения, абсолютно лысый, с болезненно-желтоватой кожей, покрытой коричневыми и зелёными пятнами, и с крупной чешуей на безносом лице, на котором сильно огромные миндалевидные глаза и очень тонкие губы.
- Кто это? - Олив показала на него пальцем Манолле Свим.
- Это сит По, - коротко представила исмэм. И пошла к ним о чем-то разговаривать.
Оливия с надеждой посмотрела на Марселлу. Подруга не подвела:
- Таких как он называют лагартами. Он выходец из срединных миров. Про их расу много не расскажу, захочешь - прочитаешь в книжках. Могу сказать конкретно про него - мастерски владеет всеми видами колюще-режущего оружия. Я столкнулась с ним на Срединном Сайхоле. Махач был знатный, но твоей покорной слуге удалось выбить этого хитрого и подлого придурка из состязания...
- Чего срединного? Какого придурка? В смысле выбить? О чем ты?
- Э-э-э... потом расскажу, - отмахнулась Марселла. - Главное запомни - к этому хмырю нельзя поворачиваться спиной.
Вместо ответа Олив кивнула головой.
Валькирии хотелось бы рассказать сейчас побольше, но кто его знает, как будет проходить обучение. Манолле вполне может разделить девушек, поэтому Марселла торопилась рассказать подруге все, что необходимо знать, чтобы выжить, пока исмэм не закончит инструктаж этих четверых:
- Видишь, того слева? - она ткнула пальцем в тощего индивида, такого же роста, как и По, но с большими выпуклыми глазами, широким приплюснутым носом и массивными когтистыми лапами, имеющими всего три пальца - один противопоставленный и ещё два. Выдающаяся, почти квадратная челюсть завершала его образ а-ля "Мой ночной кошмар". - Он из расы тенто. Держись от него подальше.
- Он опасен? - насторожилась Оливия.
- Очень, - с самым серьезным видом подтвердила Марселла. - Страшный бабник! От него ещё не ушла ни одна понравившаяся девушка.
Олив посмотрела на этого редкой красоты индивида. Вот это бабник? Да Лансер по сравнению с ним писаный красавец! И наградила подругу скептическим взглядом.
- Я - серьезно, - с нажимом повторила валькирия. - Он выделяет какой-то феромон и женщины от него теряют голову. Мне рассказывали, что его старшего брата выперли из академии за то, что он каким-то образом умудрялся собирать это вещество и продавать за большие деньги, тем, кому не хотелось слышать отказ.
- Он и тебя соблазнил? - не удержалась Олив.
- Не успел, - покачала головой Марселла. - Я врезала ему хорошенько и с тех пор не в его вкусе.
Четвертого будущего "учителя" девушке уже доводилось видеть раньше в общей столовой. У него было смуглое человеческое лицо, даже симпатичное, как на вкус Олив. Длинные волосы спереди заплетены в тоненькие косички и достаточно длинные, заостренные уши. Также парень обладал сильным телом, что особенно хорошо подчеркивала черная кожаная безрукавка на голое тело. От человека его отличал огромный хвост, как у змеи вместо ног. Марселла и ему уделила внимание:
- Это - наг. Самый опасный из всей четверки. Хитер сволочь и очень-очень быстрый. Беспринципный. Махает клинками не хуже меня и По. Ради победы пойдет на все, может загипнотизировать взглядом и что особенно важно - плюется ядом. Вопросы?
- Нам что придется с ними драться? - последовал резонный вопрос, на который валькирия честно ответила:
- Хотела бы я знать...
Неуверенность Марселлы передалась и Олив. Сейчас, оказавшись перед лицом того, кого даже валькирия считает опасностью, девушка и сама занервничала.
С самых первых секунд знакомства Марселла относилась к Оливии снисходительно, не смотря на все рассказы девушки о том, как та дралась в гимназии с мальчишками и что братья неплохо обучили её пользоваться оружием. Валькирия не скрывала того, что не считает Олив бойцом. Да что там бойцом! Марселла думала, что даже если бы у девушки было тысячелетие в запасе, она не смогла бы сравниться по боевым навыкам и с половиной здешних "учеников". Поначалу Оливия сердилась. Но чем больше новых индивидов встречала, тем сильнее убеждалась, что подруга права. Чтобы не терять боевых навыков Марселла время от времени устраивала тренировочные бои с другими учащимися. Понаблюдав за ними разок Олив отчетливо осознала две вещи. Первое - валькирии грозные соперники, с которыми лучше дружить. Второе - Марселла очень хорошая подруга. Другой бы на её месте давно бы сказал Оливии, что она ноль без палочки. А напротив стоят, и активно кивают головами в такт словам исмэм, четверо самых сильных, умных, обученных и натренированных убийцы на всю академию. Даже Марселла не уверена, что смогла бы против них выстоять. Какие шансы у Олив?
Наконец, Манолле закончила с парнями и все пятеро подошли к напряженно ждущим своей участи девушкам. Исмэм в своей привычной спокойной манере объяснила, что будет происходить дальше:
- После того, как мне дали задание обучать вас построению и практическому применению боевых навыков, я разработала для вас план обучения. Однако сит Драми обратил моё внимание на то, что у патмы Марселлы уровень обучения намного более высокий, чем у патмы Пентергриф. Поэтому я приняла решения разделить вас. Патма Марселла будет обучаться с ситом Олафом и ситом Бади, - она поочередно указала на нага и тенто, который тут же подмигнул валькирии, которая не осталась в долгу и показала ему кулак. - А вы патма Пентергриф будете обучаться с ситом Драми и ситом По.
Олив не увидела в словах исмэм ничего особенного. А вот Марселлу они заметно обеспокоили. Валькирия шагнула вперед, занимая позицию между новыми учителями, Манолле и своей подругой, словно готовясь защищать её с боем, и спросила достаточно спокойным и ровным тоном:
- Исмэм, а Лансер в курсе?
- От господина Синтигрэна не поступало никаких указаний на этот счет, - ровным голосом ответила Манолле.
Марселла вздохнула, как показалось Олив с явным облегчением, и посоветовала:
- Тогда лучше спроси у него разрешения любому из этих четверых обучать патму Пентергриф. Гарантирую - он запретит.
- Это невозможно, - спокойно ответила Манолле Свим. - Господину Синтигрэну пришлось срочно уехать по неотложному делу. У меня нет полномочий с ним связаться.
Олив показалось она услышала скрежет зубов, но когда валькирия опять заговорила её голос оставался спокойным:
- Каковы были его указания относительно патмы Пентергриф?
- Последнее распоряжение господина Синтигрэна было предельно ясным - патма Пентергриф на особом положении и меня нет полномочий её наказывать. Я должна её обучать. И я прилежно исполняю приказ господина Синтигрэна.
Марселла с досадой топнула ногой и закусила нижнюю губу. Вот ведь засада. Лансер уехал так не вовремя. Что у них там случилось? Максимилиан Драми тот ещё говнюк. Не так давно Лансер его наказал. И с этого заносчивого чародея станется отыграться на Олив.
Валькирия решила ещё раз попытаться поговорить с исмэм. Хотя это и будет бесполезно. Манолле Свим такой же голем, как и Фесстер. Она подчиняется только Лансеру и слушается его приказов беспрекословно. Марселла вообще была не уверенна насчет того, есть ли у этой особи, исполняющей обязанности исмэм - главной управляющей академии и основной учительницы для наиболее важных и одаренных учеников - хоть какие-то чувства. Но тут заговорил сам Максимимилиан.
Чародей выглядел абсолютно спокойно, а его голос был лишен эмоций:
- Патма Марселла, что именно вас не устраивает?
- Ты в качестве учителя! - не задумываясь, огрызнулась валькирия.
Краешки губ чародея дрогнули в едва заметной улыбке:
- Я вас в качестве ученицы к себе и не звал. Патма Пентергриф возражает против моей кандидатуры?
- Да! - рявкнула Марселла.
В этот раз голос Максимилиана просто сочился ехидством, а смотрел он только на Олив:
- А сама за себя ответить она в состоянии? Или патма Пентергриф непременно нуждается в вашем спасении?
Олив несколько мгновений хмуро смотрела на него непонимающим взглядом. Что он такое говорит? И тут ей вспомнился их последний разговор. Вот что он спрашивает! Не сломили ли её, пока его не было. Захотелось закричать: "Не дождешься!". Но вместо этого она ровным тоном ответила:
- Я не нуждаюсь в спасении. И ничего не имею против, если ты действительно в состоянии вложить в мою голову полезные знания.
Полная возмущения Марселла повернулась, чтобы вправить мозги своей молодой и наивной подруге и тут до неё дошло:
- Вы знакомы?!
Олив не стала скрывать от подруги правду:
- Из-за меня его и наказали.
Марселла никак не ждала такого ответа. Она так и застыла на несколько секунд, открывая и закрывая рот, как рыба. Этим не применул воспользоваться Максимилиан:
- Я думаю, что наше с тобой ..., - он смерил девушку оценивающим взглядом. - Сотрудничество вполне может быть взаимовыгодным.
По, Бади и Олаф похотливо заржали, а Марселла схватила Оливию за руку и оттянула в сторону:
- Ты думаешь, что делаешь? - валькирия была вне себя. - Если Лансер узнает...
- То что? - не выдержала Олив. - Что он мне сделает? Накажет? Убьет?
Валькирия привыкла к тому, что её подруга достаточно тихая и практически не проявляет своих чувств. И тут такой всплеск. Марселла удивилась и даже немного опешила.