Михаил Л. Герштейн

Я ПРОСНУЛСЯ СЕГОДНЯ В АМЕРИКЕ
 

Всё, 
Отпели друзья мое бренное тело.
Я пронес его сам, с чемоданами, 
Дальним путем через Чоп.

                           1989, Рим


* * *

- Блок и все вы, - 
Смеется над нами она:
- С этой вашей тоскою
От века до века... 
- Посмотри, - отвечаю, 
- Чужая страна.
Разве это фонарь?
Разве это аптека?
                    1991, Бостон


* * *

Еврейско-российские души
В Америке рвутся и маются,
И детским материализмом
От жизни порой защищаются.
А жизнь матерьяльна, конечно,
Да только уж больно до срока...
Ты помнишь, как манную кашку
Нам в детстве варила сорока?..

                                  1993, Бостон


* * *

Спасенья нет
Ни в слове и ни в мысли.
Есть призрачный покой
Простого смысла,
Который помогает
Хоть на время
В дороге от смятенья
До смятенья.

                      1995, Бостон

* * *

За мужество платят кровью,
А за любовь - изменой.
А те, кому стало скучно,
Просто торопят смерть.
А мы еще поиграем
С Венерой и Мельпоменой,
Огнем своим пощекочем
Гремучую жизни смесь.

                          1996, Бостон


* * *

Я проснулся сегодня в Америке, 
Оказалось, что мне тридцать девять лет, 
Оказалось, что я растерянный, 
И тревожен утренний свет.
Оказалось, не помню, чего хочу, 
Оказалось, не знаю, куда лечу, 
В середине жизни я встать не мог - 
То ли рифму забыл, то ли жить предлог.

                                        1997, Бостон


* * *

Как стало тяжело себя собрать,
Разрозненных случайных впечатлений
Сплести животрепещущую нить.
Какие-то мельканья и обрывы
На ленте,
Да и ритм замедлен...

А я еще отлично детство помню,
Где плотность дня меня не покидала,
Где я стоял на солнце у киоска
С мороженым в руке.
Где всё вокруг сейчас
Так было важным,
Что каждое движение души
Весь мир ловил
Своим дыханьем влажным.

                                1997, Бостон


* * *

Налюбились, наплакались мы и напелись
В этой горькой, продрогшей, палящей стране.
Настоялись в подъездах,
На свет фонарей нагляделись
И с сараев напрыгались в снег.

Надышались весной:
Той прозрачной, пронзительной, птичьей,
Что врывается в дом
Первым, мамой открытым, окном.
Находились по городу
В тощем величье
Молодыми пророками
В зачарованном царстве своем.

Надружились, напились до пьяных признаний,
Судьбы мира решали на кухнях друзей.
Никуда мы не делись,
Ничто уже ближе не станет,
Ничего для нас нету вкусней.

                                            1997, Бостон


* * *

Я встретил Толстого - стокброкер, 
Эйнштейна увидел - дантист, 
Я к Троцкому бросился - лоер, 
Я к Марксу, а он программист!

                                          1998, Бостон

* * *

Я, может, и хотел - сидеть у столика, 
Смотреть дорожку солнца в океане
И впитывать волны бегущей силу, 
И замечать, как розовеет небо
От соприкосновения с землею, 
Как будто бы земля немного ранит...
И ветер сердца чайкой пролетел.
                                         1998, Бостон

-------------------------------------------------------------
Опубликовано в журнале: 
'Новый Журнал' 2013, N 272