Герт Илларион Михайлович : другие произведения.

Сага о распрях. Глава 12. Раздор

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Норды собирают великий совет (альтинг), на котором ожесточённо спорят. Кронинги всех кронств решают, как им дальше быть - объединиться против общего врага или же каждому кронству надобно обороняться в одиночку. Они долго не могут прийти к единому, окончательному мнению. Годомир теряет надежду и терпение, считая, что замысел его обречён, ведь от решения на альтинге зависит исход судьбы всей Фантазии. И опоздавшая на вече ведьма Рагнильда подливает масла в огонь, персонально поливая грязью каждого кронинга, совершенно не стесняясь в выражениях, ведь все её боятся. К тому же она столкнулась там лицом к лицу со своим злейшим врагом - родной сестрой, рыжеволосой Хельгой, которая в поисках их третьей сестры, Майи, и не ведает, жива ли та, или уже мертва... Прочитав эту главу, вы поймёте, почему моя легенда/летопись называется "Сказание о распрях"; эта глава как квинтэссенция.
  И начал Годомир стяжать вокруг себя верных ему людей, способных держать оружие в руках. Развеянные, разбросанные кучки отдельных дружин явились к Лютояру и заявили о своём желании присоединиться. И набрав около трёх тысяч разрозненных голов, сформировал он войско постоянное и сильное.
  И покинул он хладские брега вместе со всеми своими витязями, направившись в Сюрхомм, и доложил о своём прибытии Робину Хорошему. И принял тот его с распростёртыми объятьями; дал пищу и кров, ибо устали в долгом пути своём богатыри.
  И поведал Годомир о случившемся в Златограде, и понял по выражению лица сюшерского кронинга, что не нова та новость ему.
  - Злые вести распространяются скорее. - Задумчиво произнёс Робин. - Только вряд ли я могу помочь тебе и твоим людям, ибо в наших краях также бушует бойня кровавая и немилосердная, потому что сцепились между собой, как кошка с собакой, Тронн и Эйнар, и нет сему ни края, ни предела. Заболела одна королева воспалением хитрости и вытворяет невесть что, закрыв границу. Они воюют, а страдает простой люд. И голод, и мор; голодомор. И убийцы, и мёртвые тела...
  - Можешь ты помочь изрядно. - Не согласился с ним Лютояр. - Ведь знаешь ты, кто я такой, но другие ещё не разумеют. Нёс я службу в качестве вольного наёмника во многих кронствах, и даже сидел с князьями за одним столом. Но не удалось никому выпытать у меня моё имя и моё происхождение.
  - И?
  - Созови альтинг, всеобщий нордский собор. Чтобы в одном месте находились бы все кронинги, и держали совет. Я намерен раскрыть себя и просить о братской помощи, дабы сплотились все норды и дали отпор надвигающейся буре. Это общий рок и, захватив Хладь, не уйдут назад, но пойдут до конца. И каждого коснётся.
  - Мне ты можешь не объяснять, хладич; только спустись-ка ты с небес, ибо высоко ставишь и себя, и положение своё, и кронство своё. Что есть Хладь? Без обид, никто не станет ей помогать, потому что у каждого из нас свои заботы. Не такое великое царство твоя родина, чтобы все норды тотчас же откликнулись бы.
  - Это твоё последнее слово, фрекинг? - С сожалением, но с достоинством спросил Годомир.
  - Я никто, чтобы созывать альтинг; так, мелкий король мелкой земли. Меня никто слушать не станет; к тому же многие соседние кронства считают Сюшер пиратским государством, а жителей его - сущим разбойничьим сбродом. Всеобщий альтинг может созвать лишь кронинг Нордландии, как правитель прародины всех нас; или же кронинг Эйнара, как правопреемник, прапотомок одноимённого великого мореплавателя. Но Нордландия очень далеко, ты много времени потеряешь на плавание - а оно, лишнее время у тебя найдётся? А что до Эйнара, то, как я уже говорил, кронство увязло в войне и его кронингу ни до тебя, ни до Хлади твоей.
  Тогда переобул Годомир Робина в подаренные ему когда-то друидом сапоги-скороходы и упросил поспешить к Элеоноре, кронинхен Стерландии, и к Айлин, кронинхен Тезориании, как самым вменяемым, самым отзывчивым владыкам; а сам, оставив в замке всех своих людей, развернул ковёр-самолёт и полетел в Нордгард, к кронингу Ромельну.
  И представ пред кронингом нордландским уже через некоторое время, пал ниц Годомир, представившись послом, и начал нести небылицы, в которых многое было от истины. И услышав, что хладское царство уничтожено, дал тогда Ромельн своё добро на альтинг, и отплыла из Нордгарда флотилия, и в самой роскошной ладье плыл сам кронинг. И не признал он Лютояра, хотя нёс тот караульную службу у него во дворце какое-то время многие месяцы назад.
  И достучался Робин Хороший до сердец Элеоноры и Айлин, и согласились те прибыть, но не утверждено ещё было место для проведения альтинга.
  И поначалу не торопились королевы к великому сборищу, но умер владыка империи Аль-Тайр, и взошёл на его место деспот и тиран, и дозволил Али Бабе и сорока его разбойникам грабить южные границы Тезориании и Стерландии. Почувствовал слабинку и Лунд, потому что все рыцари Тирании бились далеко от этих мест на севере за треклятый полуостров с троннскою злодейкой Рагнильдой и её прихвостнями. И никто не был лучше, и делили землю, точно вкусный пирог.
  И вот уже джан-хан Бекташ, который всё никак не мог угомониться, повёл все свои орды на Сюшер и Свэй. И пересёк границу, и расположился лагерем в глубоком ожидании, потому что враг, какой бы он не был, таки человек, и тоже в отдыхе нуждаем.
  И прослышали все остальные кронинги, что-де готовится большое собрание, и заторопились также, но усилили оборону во всех форпостах и замках своих.
  И утвердили местом для альтинга вольный город Бравис, что в Бронтусе на самом побережье, и шла через его врата делегация за делегацией. И на время альтинга прекратились разом все распри, все действия военные, потому что так было принято.
  И сидел на троне в Брависе его правитель Лотар Справедливый, и окружён был стеной из рыцарей с чёрными, в белый крест, щитами.
  И первым прибыл в тронный зал кронинг нордландский Ромельн Суровый со всей своею свитой, и в свите той плёлся также Годомир Лютояр, наследник хладского престола. И опирались нордландцы на белые щиты с алым крестом.
  И вторым прибыл в тронный зал кронинг эйнарский Мартелл Дикий, и шли за ним рыцари с кровавыми щитами с синим крестом.
  И третьим прибыл в тронный зал кронинг тиранский Монноранр Варвар, и окружали его рыцари с щитами глубоко синего цвета и с красным крестом. И стояли эйнарцы и тиранцы вместе, точно братья родные.
  И четвёртым прибыл в тронный зал кронинг сюшерский Робин Хороший, и рыцари его были с бледными щитами с лазурным крестом. И стояла в их рядах Хельга Воительница, она же Рыжая, она же Отважная, ибо не было ей равных в отваге. И рядом с фрекингами стояла делегация хладичей, с алыми щитами в рыжий крест с белою каймой; и другой их отряд, с фиолетовыми щитами в чёрный крест с белою каймой. И чувствовали они себя немного не в своей тарелке, ибо не было среди них предводителя.
  И пятой вошла в тронный зал стерландская кронинхен Элеонора Вечерняя Звезда, одарив всех томною улыбкой. И опирались её воины на бурые щиты с зелёным крестом, окаймлённым белилами. И как-то посветлело в зале, ибо на груди Элеоноры висел шнурок, а на нём - монетка с изображённым на ней стерхом.
  И шестой вошла в тронный зал тезорианская кронинхен Айлин Добрая, и рыцари её были с зелёными щитами в бурый крест, окаймлённые белилами.
  И седьмым ступил в тронный зал кронинг свэйский Лойгис Хитромудрый, и его рыцари тащили на своих спинах белые щиты в голубой крест. И поглядывал Лойгис на хладичей, точно на второсортный хлеб.
  И восьмым прибыл в тронный зал кронинг ярхеймский Дуглас Каштан, и были у его людей золотистые щиты с серым крестом.
  И девятой вошла в тронный зал сиберская кронинхен Яннэ Красивая, и держали её воины подле себя багровые щиты с крестом цвета вечернего неба, окаймлённым белилами.
  Последней вошла немногочисленная делегация с травяными щитами в фиоловый крест с белою каймой, возглавляемая кронингом швинским Бэном Простым. И поднялся шум в в тиранских рядах, потому что давней была вражда, хоть и не древней - некогда Швиния являлась частью Тирании, но увлёк однажды за собой верных себе людей один человек, и скрылись в Замках владений Бург, потому что несогласны они все были с образом жизни в вульготоне. Так и не удалось Тирании покорить крохотное, но очень гордое, сокрытое в высоких горах кронство, и с тех же самых пор питает Тирания также неприязнь и к Тезориании, ибо нашла Швиния всяческую поддержку в её лице.
  И уступил Лотар трон своей Ромельну, как первородному норду, и сел тот, и оглядел весь зал; и вот, полон он весьма, и все ждут слова. И стало так тихо, что стало слышно, как пульсирует кровь в жилах.
  И спросил Ромельн:
  - Все ли собрались здесь?
  И ответили ему:
  - Вот, явились для переговоров почти все владыки, и до чёртовой дюжины не достаёт двух, ибо нет у Хлади кронинга, а Рагнильда Кровожадина не явилась.
  - Что ж; в таком случае начнём... - Начал было кронинг Нордландии, ибо по праву ему и начинать.
  Но послышался вдруг нежданно-негаданно какой-то гул, и становился он всё громче и громче, пока не различили люди на слух барабанный грохот. И посыпалось что-то со стен, ибо преобладали в звуке низкие частоты.
  - Кого же там несёт? - Недоумевал Лотар и приказал открыть ворота.
  И вот, вошла в тронный зал молодая женщина очень высокого роста, с длинными и чёрными, как безлунная ночь, волосами. И глаза её были темны настолько, что невозможно было отличить, где зрачок, а где цветная кайма. И была худа девушка до ужаса, и тёмные, длиннополые одежды носила. И глянула налево - потухла свеча; и глянула направо - кому-то стало плохо. И глянула вверх - рухнул висячий подсвечник; и глянула вниз - пала замертво букашка.
  И шли за ней вооружённые до зубов рыцари, с сизыми щитами в белый крест. И остановилась, и рявкнула на весь зал так, что будто гроза приключилась:
  - Кто, кто посмел начать альтинг без Меня?
  Ибо была это Рагнильда Кровожадина, собственной персоной; Снежная королева, троннская кронинхен.
  И возвышалась она над всеми, точно берег над морем, и не знали кронинги более слабых кронств, куда себя деть. И перестал сиять стерх на груди у Элеоноры, и прокусила до крови свои уста Хельга, ибо видела перед собой через прорези в шлеме собственную сестру; сестру жестокую и неблагодарную, источающую зло и вред, тьму и мрак. И пасмурно стало в зале, и забыли все, для чего собрались.
  И чуть ли не каждого кронинга обошла Рагнильда, вглядываясь в очи их так, что стало им не по себе.
  - Вот Робин Хороший, предатель и тряпка; вот чёртов Монноранр, что путь Мне перешёл; вот Мартелл, что радеет за него.
  Ведьма развернула своё лице на другую половину тронного зала.
  - Элеонора всё так же сияет; Айлин ей плачется в подол; Лойгис, хитрая проныра; Дуглас, что тоже всюду поспеет - где надо и где не надо.
  Рагнильда подошла к трону:
  - Мм, а где же Лотар? Где это бесово ничтожество? - И добавила. - Тебе не поклонюсь, Ромельн, ибо Я должна тут восседать. Чего не сиделось тебе в Ледовом дворце? Махнул в такую даль, и что же?
  Других правителей нордов ведьма не удостоила даже взглядом. И стояла в зале напряжённая, гробовая тишина.
  И сказал тогда Ромельн:
  - Что изменится, если воссядешь сюда ты? Для того мы собрались, чтобы выслушать народ наш братский, хладичей лесных и полевых. Да только кто говорить будет от лица их? Короля-то у них нет и в помине! Робин, ты эту кашу заварил - тебе и расхлёбывать. Это ты подослал ко мне гонца своего! Это он вытрепал мне все нервы, все уши прожужжал и выдернул за тридевять земель в тридесятое царство! Будто дел у меня своих нет...
  И отвечал Робин:
  - Не гонец он мне, но равный среди равных. Выйди вперёд, Годомир; пора уже завершать спектакль. Твой выход.
  И вышел вперёд Годомир Лютояр, и начал держать перед всеми кронингами речь. И высказал он всё как есть без утайки, и печальна была история его. Ибо поведал он рассказ свой с той самой страницы, как уносил его, маленького вражий паладин в земли чужеродные, дабы продать, точно домашнюю живность какую. И как воспитывал, поучал и наставлял его до пятнадцати лет друид по имени Седобрад Вековлас, пряча в сюшерском лесу. Что не доедал, не досыпал, но всему обучил он Годомира, и испытанию подверг. И что возвратился, точно блудный сын, выполнив наказ с лихвой, но вместо объятий бодрого весёлого старика припал к изголовью умирающего. И как правду всю узнал, и что душа была наизнанку вывернута. И что отец родной отправил его охранять руины, а сам, влезая во всё большие долги, развлекался в новой столице, предаваясь всякой всячине. И что брат настроил против него всю знать, всех бояр, глупых и не очень. И что сотню раз он, Лютояр мог собрать армию большую вокруг себя, но ждал, когда одумается злополучный Вранолис Сребролюб. И таки одумался, отстроив старую столицу, но наделал делов, и пришли кочевники, и бросили Хладь на поругание. И что не первый уже раз отражает он, Годомир, набеги скуловидов и номадинов, и в этом Робин не даст соврать, потому что и его люди также гибли.
  И снял с шеи своей Лютояр златой медальон с лучистым солнцем, и продемонстрировал всем присутствующим:
  - Я - Годомир Лютояр; такой же, как вы.
  И умолк, и сел, и стал ждать.
  И открылся альтинг, и начали главы нордов совещаться, и не было меж ними согласия. И до того разошлись, что забыли, для чего явились. И пошли склоки и взаимные претензии. И выхватывали из ножен мечи, и плевали друг другу в лица. И переходили на личности, и открыто ненавидели. И стоял шум и гам, и пыль столбом.
  - Мы единственные, кто доплыл с Эйнаром до конца; нам и владеть всеми землями по праву в случае победы. - Начали эйнарцы.
  И отвечали им тезориане со стерландцами:
  - Недостойны вы, эйнарцы, кронством Эйнар называться, ибо Эйнар Охотник был благородным мужем, а ныне его кронство превратилось в рассадник злых помыслов.
  - Вы бы вообще помолчали, свинопасы! - Набросились тиранцы. - Научитесь держать в своих руках не только плуг и борону, кирку и лом, но и что потяжелее. Ибо не разумеете, каково это, грести без передышки, и сражаться цепным ежом.
  Нордландцы обзывали всех остальных трусами, ибо только они не испугались невзгод и остались на острове один на один с погодными условиями. Фрекинги же хвалились перед всеми своей храбростью из-за того, что их потомки рискнули войти во Врата смерти. И дошла до того перепалка, что начали норды спорить друг с другом, погребение ли должно было быть у Эйнара Мореплавателя, или сожжение.
  И сняла с себя обычно уравновешенная Хельга шлем в запале, и начала кому-то что-то доказывать. И встретился её взгляд со взглядом Рагнильды; и узнала та её, и накинулись друг на друга, пока их не растащили в разные стороны.
  - А я её ищу тысячные сутки! Разыскиваю по всем закоулкам! Ну, Робин; ты мне заплатишь высокую цену! - Бешенству Рагнильды не было предела. - Да как ты посмела сюда заявиться?! Всё, я умываю руки: отныне не касается троннаров спасение Хлади!
  - Я и сама не буду вести никаких дел с убийцей своего отца! - Крикнула Рыжая.
  - Испепелю я, Робин, всё кронство твоё, и заделаешься ты Робином Безземельным! - Продолжала ведьма. - А тебя, сестрёнка, я поймаю и положу в один гроб с Майей!
  И осеклась, и поняла, что проговорилась.
  - Где, где ты её держишь? - Пыталась пробраться к Кровожадине Воительница, и дюжина рыцарей не могла с нею управиться.
  И гавкались друг с другом норды знатно, и каждый именно себя не считал крайним, виноватым.
  - Пока вы ссоритесь, враг может быть близко; быть может, у самых ворот. - Пытался Годомир унять озверевшую толпу, которой мало было места в тронном зале. - Ландий много; Хладь - одна. Конечно, чего уж там: не растает ледовый дворец в Нордгарде, и скала под Абфинстермауссом не обрушится; скроет от врагов Тиранцмёхтэр лесная чаща; снег и туман ввергнут в заблуждение, и устоят тогда и Вотрикс, и Сюрхомм; и до Клоггенбора вряд ли доберутся; затеряются в болотах номадины, Вумны, Офиггена не достигнув; Бравис, Яргард, Виккерн-Нэсс - переживут они погром. Жаль, мне очень жаль, ибо думал я, что все мы братья! Каждый из вас только о своей шкуре думает, о стыдоба вам всем. Не в упрёк и не в попрёк, но мои люди сторожили и Сюрхомм, и Брисеад, Лиддауданс; рисковал я своей жизнью, засев во Фрегге. И что-то я не медлил, и не просил подать монет за службу; и что-то не увидел я, что один народ выше другого. Фрекинг ли, нордландец ли, хладич ли, эйнарец ли, тиранец ли, бронтиец ли, ярхеймец ли, троннар ли, свэик ли, сибер ли, стерландец ли, тезорианин ли; все мы норды, и говорим на нордике. И пусть порой разнится диалект, но понимаем мы друг друга безо всяких толмачей. Кожа наша светла и чиста, и черты лиц преблагородны. Глаза цвета полуденного неба, и тонкая линия рта; волосы цвета драгоценнейшего из металлов. Такими мы рождаемся, такими пришли в Фантазию; первыми в неё вошли. И жили мирно, основав каждый своё кронство. И не нападали сами, не нападали первыми. Приучили мы младшие народы к культуре, но всё так же необузданны и невоспитанны они.
  И стал Лютояр в последний раз уговаривать своих сородичей, собратьев воевать, дав генеральное сражение. Видя же, что тщетны все его усилия, вышел вон, а с ним Хельга. И утешали друг друга, как могли, и рука Рыжей была в руке хладича, и плечом к плечу сидели.
  И ругались сильно норды друг с другом три дня и три ночи без устали, не обратив внимания на все словеса Годомира.
  И вбежал гонец, и донёс, что ополчились все Страны полумесяца и занят город Кранндарах, и рубят изверги тысячелетние дубы.
  И прошиб нордов пот, потому что священною была та дубрава для них. И пронзили их в самые сердца, как стрелы слова, сказанные на днях наследником хладского престола. И призадумались они весьма.
  И вбежал гонец второй, и вот: словно сговорились между собой все южные народы, и захвачен форпост Риврайн, что стоит на одноимённой реке в Стерландии.
  И третий гонец тут подоспел, спеша сообщить о том, что трясёт Али Баба и сорок его головорезов яблоневую рощу, что на Зэйдских равнинах; и попадали яблоки на землю, и сгнили, и пропал весь урожай.
  И прискакал гонец четвёртый, дабы известить о том, что наслали Соловей-разбойник и другие колдуны заморские свистом своим ветер, а с ним саранчу и прочую погань на поля пшеничные и прочие, и не поедят теперь норды вкусную гречневую кашу лютой зимой, сидя у окна за приятною беседой.
  И приуныли совсем, и перестали ссориться.
  - Может, стоит заключить с ними мир? Выслать дипломатов. - Предложила Элеонора, королева стерландская.
  - О наивная! Сегодня ты им друг, а завтра - враг. - Покачал головой Робин, и случилось так, что вмиг поседели его виски, хотя не был он ещё стар и дряхл.
  - Видели мои люди этих нелюдей, когда проплывали мимо их берега. - Добавил Ромельн. - Странные, гнусные создания; и очень медленно соображают.
  - Лично я никогда не заключу мира с этими тупоголовыми, безмозглыми, бестолковыми животными! - Предупредил Лойгис. - Только через мой труп!
  - У них даже дома своего нет, ибо они кочевники! - Согласился с ним Робин. - А глаза - вы видели их глаза? Узкие глаза - явный физический недостаток; они неполноценны, и договариваться о чём-либо с ними я не намерен, ибо пасут они скот и сами как скот, словно животные себя ведут. Их обычаи и нравы гнусны и ужасны. Вы спросите у хладичей, что поодаль нас стоят; расскажут вам они гораздо больше.
  - И колесуют, и четвертуют, и на кол подымают; и по шею в землю закапывают, и заливают щели головы тяжёлым металлом. - Говаривали хладичи. - И стерегут в подземных зинданах пленников, и поливают сверху несвежим перегноем, и пищи не дают. Они даже руки не моют до и после еды, едят руками с одного казана.
  - Это ещё что! - Вступили в переговоры тиранцы. - У наших врагов зеньки пошире, но кожа цвета естественных отправлений. И каждый там друг другу брат, даже если не брат; нам бы сия сплочённость! Они спят при не потухших свечах, ибо бояться темноты. И шумные ужасно, никакого с них покоя. Поэтому лично мы готовы биться, пока не перережем всех. Хоть и не союзник нам Хладь и многие из вас, но, похоже, выбора у нас нет.
  - Мы должны научиться прощать! - Вмешалась Айлин, тезорианская королева. - Против я кровопролитий, ибо не желаю уподобляться зверью.
  - Кровопролитий? - Расхохоталась Рагнильда, но вмиг её лицо снова заделалось каменным, не прошибаемым. - Так говоришь, будто это что-то плохое... Нет человека - нет проблемы!
  - А я считаю, что каждый человек, каким бы ни был у них цвет кожи, или рост, или разрез глаз, или ум, всё же есть божье создание, в котором есть душа. - Упрямилась Элеонора.
  - Я считаю также! - Поддержала её Айлин. - И ежели найти к нему подход; ласкою, словом добрым и улыбкой... Где-то в чём-то уступить...
  - Пока искать будешь подход, о добрая душа, - Засомневался Робин. - Многое изменится. Смотри: твои, твои земли враг сейчас жжёт. Нет у тебя больше урожая. Взбунтуется народ - что ты делать будешь тогда? Знаешь, что они сделают?
  И пожала та плечами.
  - Первым делом они сровняют с землёй твой же дворец за бездействие твоё. А потом возьмут в руки кочерги, коромысла, веники и полена, но пойдут войной на своих обидчиков. И даже если все полягут, то хоть немного отомстят; ибо мы, норды, хоть и милосердны, но до поры до времени.
  И слышал все их речи Годомир, который уже воротился обратно на альтинг. И вышел в середину, и сказал:
  - Вот, время идёт; летит неумолимо и безжалостно. И не менее неумолимым и безжалостным будет враг - уж я-то знаю. Битый час все мы сидим, не придём никак к решению. Разойдёмся же тогда, ибо всё без толку. А я буду мстить в одиночку, ибо не прощу скуловидам смерти моей матери, моего дяди, других убиенных хладичей и поругания моего кронства!
  И поклонился было он, и с гордостью зашагал было к выходу, но положил ему руку на плечо Робин, и сказал:
  - Коль так, с тобой стоять буду я рядом, и меч мой не дрогнет в моей руке.
  И подошли к хладичам фрекинги, и держались вместе.
  И вымолвила Хельга:
  - Не фрегинг я, но из троннаров; но лук мой никогда не промахнётся.
  И подошла Рыжая к Годомиру, и также стала рядом.
  И изрёк Ромельн:
  - Мы люди севера, люди запада; один у нас путь.
  И присоединилась его делегация к хладичам.
  И молвила Элеонора:
  - Народ мой не настолько воинствен, как ваши, но тоже чего-то стоит; и в магии я помогу.
  И последовали стерландцы примеру нордландцев.
  И вздохнула Айлин:
  - Предать в трудную минуту? Такой приказ неизвестен судьбе. Видит провидение, что не хочется мне развязывать стычку, но иначе, к сожалению, никак - так пусть же мои кони не устанут под вашими всадниками!
  И перешли тезориане также.
  И сказал Лотар:
  - Мала отчизна наша, и скудна; но что могу, я предоставлю.
  И подошли воины Бронтуса к хладичам.
  И стукнул своим кулаком Мартелл Дикий:
  - Слышал я, что море - слабое место набегателей, и посудин у них нет; так пусть флот мой будет рядом, коль такая заваруха!
  И эйнарцы не подвели.
  И медлил с ответом долго Лойгис, и сказал:
  - Не скрою, я хотел идти войной на Хладь. Но много было здесь сказанного, много было услышанного; пусть сказанное ранее останется в прошлом. Долой былые обиды, я тоже буду биться.
  И не предали свэики.
  И медлил с ответом долго Монноранр, и сказал:
  - Коль такой расклад, отчего же буду в стороне? Скованы одной цепью; помирать - так вместе! И мои копья, боевые топоры уж точно пригодятся!
  И поддержали хладичей тиранцы, а вместе с ними швины, сиберы и ярхеймцы.
  И только троннары не торопились с решением своим, ибо боялись госпожу свою Рагнильду. И царило в тронном зале неловкое молчание.
  - Фи! - Нарушила идиллию Снежная королева. - Какой пассаж, какое благородство! Ну надо же. - Она захлопала в ладоши. - Браво, хладич, ты всех переубедил!
  Она наклонилась к Годомиру и прошептала ему в уши:
  - Кроме Меня.
  И сделав жест рукой, увела свою свиту с альтинга, не дождавшись его окончания. И никто не посмел ей воспрепятствовать; даже Ромельн, кронинг нордландский. Но в тот самый миг, как выходила, то столкнулась в дверях с ещё каким-то сбродом. И скосив глаза, ушла.
  А пожаловали на альтинг гномы и эльваны, и сказали так:
  - Не звали нас, но пришли мы сами. Готовы оказать необходимые услуги.
  И говорили гномы:
  - Нет лучше нас кузнецов и ювелиров, и поможем мы, чем сможем.
  И говорили эльваны:
  - Нет лучше нас по ткачеству средь вас; будем стараться.
  И поднялся тогда с трона Ромельн, и погладил бороду свою. И собрался с мыслью, и изрёк:
  - Быть по сему так; распускаю альтинг. Принято нами почти единогласно решение, согласно которому камня на камне не оставим от орд мы вражеских, и кибитки, арбы, юрты их мы опрокинем. Стоило бы нам объединиться много раньше, но если бы возможно было повернуть все реки вспять... И закрылся альтинг, и засобирались норды каждый в своё кронство, дабы собрать войско сильное и могучее.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"