Кубки взметнулись вверх, виночерпии едва поспевали вновь и вновь наполнять их, хмельной напиток лился рекой, пьяня и разгоняя кровь по жилам. Шумный пир охватило безудержное веселье, и гости снова и снова выкрикивали пожелания. Кого-то уже выносили из пиршественной залы, дабы упившийся ласс не портил своим видом праздника. Впрочем, мало кто замечал, что соседа уже нет рядом. Взгляды знати были устремлены на королевский стол, где восседали Их Величества, облаченные в свадебные одеяния.
Государь Валимара, потомок древнего княжеского рода, некогда могущественный удельный сайер, женился. Сколько невест предлагали ему за долгие годы, сколько благородных лаисс ждали, мечтали и опасались, что суровый сайер выберет именно ее. Но он неизменно отвечал отказом, сначала на чаяния своих наставников, после на чаяния сайеров и лассов. Даже сознавая насколько нуждается в наследнике, Гален Корвель не спешил опутать себя узами брака по нужде, словно знал, что однажды он встретит ту, кого назовет супругой не ради долга, но по велению души и сердца.
И сейчас, когда его избранница сидела радом, скромно потупив очи под множеством взглядов приглашенной знати, король благодарил Святых, что был терпелив. Было даже страшно представить, что могло бы случиться, ежели бы он послушался советов или же исполнил то, что хотел, пока был увлечен дочерью егеря, предавшей его. Хвала Небесам, что они не позволили Галену совершить непоправимой ошибки. Представлять, что милая, трогательная, но такая сильная духом Катиль Альвран могла остаться недостижимой мечтой, оказалось невыносимо.
Ладонь короля легла на талию девушки, и она подняла на него взгляд, наполненный светом и любовью. Губы Кати тронула улыбка, и мужчина улыбнулся в ответ.
- Слава королю и королеве! - снова громыхнуло над залой.
Королевская чета обернулась к гостям, и государь поднял свой кубок, но лишь пригубил, не позволяя хмелю захватить над ним власть. Слишком долгожданной была эта ночь, слишком желанной девушка, сидевшая рядом с ним, и Гален не мог позволить хмелю затмить разум.
- Время первой ночи, время первой ночи, - пропел сладким голос шут, сидевший перед королевским столом. - Сегодня лебедь покроет лебедушку, ох, покроет. Полетят пух и перышки с молодочки, ох, и жарко же ей будет.
Катиль вспыхнула и спрятала лицо на груди супруга. Король грозно свел брови и негромко рявкнул на болтливого шута:
- Молчи, дурак.
- Молчу, государь, молчу, - часто закивал шут, - только время ноченьки не отодвинешь, пришла пора гнездо вить, ох, пришла-а. Быть лебедушке лебедихой, ох, быть.
Кулак короля тяжело опустился на стол, и посуда жалобно звякнула. Шут тоненько захихикал и кувыркнулся через голову, увеличивая расстояние между собой и разгневанным государем. Гален проводил его недобрым взглядом и вновь посмотрел на свою супругу, накрывшую ладошкой все еще сжатый кулак. Ярость моментально покинула короля, он расслабился и подарил королеве ласковый взгляд.
И все же шут был прав. Распахнулись тяжелые створы, благородные лассы и лаиссы поднялись со своих мест, склоняя головы. Ратники выстроились, оставляя проход для Их Величеств, время покинуть пиршественный зал настало.
- Святые, как же стыдно, - сдавленно прошептала Кати.
Но вложила пальчики в ладонь супруга и поднялась со своего места. Сохраняя на лице так знакомую всем маску невозмутимости, юная королева проследовала мимо гостей на подрагивающих ногах. И как только двери залы за ними закрылись, и гомон шумного пира возобновился, скрывая скабрезные шутки и ухмылки, Катиль, забывшись на мгновение, произнесла:
- Святые, помогите.
Гален обнял жену, пряча улыбку. Он оглянулся на тех, кто вышел вместе с королевской четой, чтобы сопроводить их до опочивальни, но приближенные лассы и сайеры состроили непроницаемые лица. Государь хмыкнул, конечно, они слышали слова королевы. Кати опомнилась, расправила плечи и решительно поджала губы. Долг велит, значит, и она будет покорна ему... Но как же пугает эта первая ночь с мужчиной, пусть и бесконечно любимым. Тихий вздох расслышал уже только Его Величество, но вновь спрятал улыбку.
Лассы сделали слаженный шаг, как только король и королева снова двинулись вперед, но государь вдруг качнул головой и произнес:
- Не заблудимся, свободны.
- Традиция, мой господин, - попробовал возразить один из сайеров, но король вновь качнул головой и повторил:
- Свободны. Все.
Благородные лассы и ратники остались на месте, а Его Величество, приобняв супругу за плечи, повел ее дальше. Кати подняла голову и благодарно посмотрела на мужа. Он улыбнулся ей, но ничего не сказал. Лишь когда подвел юную королеву к супружеским покоям, взял ее руку и поднес к своим устам.
- До скорой встречи, воробышек, - шепнул он и, открыв дверь, впустил супругу в покои.
После притворил створу, украшенную резьбой, взлохматил себе волосы и шумно выдохнул. Уже давно не юнец, познавший множество женщин, Гален Корвель волновался, словно ему предстояло первый раз взойти на ложе. Впрочем, в чем-то это так и было. Такой трепетности он не чувствовал еще ни к кому, и неожиданные опасения коснулись короля. Кати такая маленькая, такая тоненькая, как она встретит его страсть, как перенесет напор вожделевшего ее столько времени мужчины. Нет-нет, пусть напор останется на потом, сегодня он будет нежен, терпелив и осторожен.
Но как унять огонь желания, уже полыхавший в крови? Как не думать о том, насколько желанна ему именно эта женщина? Как удержать себя в руках, когда в голове полный кавардак, а дрожь сладостного предвкушения уже охватывает его?
- Хватит! - приказал сам себе Гален и направился в сторону своих покоев, где прислуга уже подготовила купель и одежды, предназначенные для ночного облачения.
Как только за ее спиной закрылась дверь покоев, Кати позволила себе выдохнуть и прижала руки к груди. Предстоявшее пугало ее, но... манило, и воображение рисовало невероятные картины. Девушка мало что знала о том, что происходит на ложе между супругами. Нет, она, конечно, знала о том, что мужчина и женщина становятся близки, знала, что муж овладевает женой, знала, как это должно произойти, нянюшка когда-то рассказывала ей. Да и среди книг, которые читала благородная лаисса, встречались и такие, что она краснела и закрывала их, спеша вернуть на полку. Но спустя некоторое время, снова брала, воровато перелистывала страницы, мельком вчитываясь в отдельные фразы, даже рассматривала гравюры, ежели таковые имелись, после снова захлопывала, прятала книгу и старалась больше к ней не прикасаться.
Но ведь она была уверена, что ей никогда не познать на деле то, о чем говорили книги и нянюшка, и вот теперь она жена, и ей предстоит исполнить свой долг. Гравюры всплыли перед внутренним взором королевы, она совсем не по-королевски покраснела, прикрыла рот ладошкой и охнула. Представить себя на месте женщин, которых изображали гравюры было невозможно. А потом она вспомнила, что соитие, как называли это в книгах, приносит наслаждение. Но каково наслаждение от близости с мужчиной, Кати представляла слабо.
- Моя госпожа, - Ведиса остановилась напротив королевы и низко поклонилась. - Купель готова.
- Да, разумеется, - пролепетала Кати и отлепилась от своего места.
Ни она, ни служанка не произнесли ни слова, пока происходило омовение. И потом, когда Кати вышла из купели, и Ведиса бережно обтерла ее полотном, они молчали. Так же молча девушка позволила надеть на себя ночную сорочку из тончайшей ткани, сквозь которую были видны очертания ее тела. Кати подошла к зеркалу, стыдливо рассматривая себя, вздохнула и села на низкую скамеечку. Служанка распустила ей волосы, взяла в руки гребень и неспешно, прядь за прядью, расчесала шелковый водопад темных волос, бережно опуская их госпоже на спину и плечи. После несколько мгновений смотрела на побледневшее личико госпожи, вдруг обняла за плечи и, в охватившем ее душевном порыве, склонилась, целуя девушку в макушку.
- Святые не оставят вас своей милостью, - всхлипнув произнесла служанка. - А господин своей любовью и заботой. Живите в мире.
Она ушла, бесшумно ступая, словно бесплотная тень, а Кати осталась одна. Королева прерывисто вздохнула и прижала руку к груди, стремясь унять сумасшедший бег своего сердечка. Она закрыла глаза и шумно выдохнула, уговаривая себя, что ничего страшного ее не ожидает. Девушка стиснула кулачки и зашептала слова молитвы, потому не услышала, когда за ее спиной послышались неспешные шаги ее супруга и господина, лишь вздрогнула, почувствовав прикосновение его ладоней.
Кати открыла глаза и испуганно взглянула на государя. На его лице застыла ласковая улыбка. Подав молодой супруге руку, он дождался, когда она поднялась на дрожащие ноги, обнял лицо ладонями и коснулся устами щеки девушки, после второй, и лишь затем их губы встретились. После Гален отпрянул и заглянул в глаза Катиль. Все еще удерживая ее лицо, он огладил большими пальцами щеки девушки, тронул уголки губ и опустил ладони ей на талию.
- Не бойся, - шепнул мужчина, и Кати кивнула после маленькой заминки. - Я не обижу тебя, никогда.
Девушка вновь рвано вздохнула, и супруг подал ей руку. Она вложила подрагивающие пальчики в широкую надежную ладонь мужа, и Гален подвел ее к ложу. Кати опустила ресницы и трогательно вздрогнула, когда супруг обнял ее и развернул к себе лицом.
- Гален, я... - начала Кати, но осеклась, распахнула глаза и прошептала. - Я буду любить вас вечно.
- Я сделаю все, чтобы так и было, - ответил он и осторожно уложил девушку на широкое ложе.
Гален склонился над супругой, упираясь на вытянутые руки, продолжая рассматривать ее. Кати закрыла глаза и заметно вздрогнула, когда пальцы мужчины коснулись ее лица, убирая с него прядку волос. После провел по щеке тыльной стороной ладони, мягко коснулся подбородка, и пальцы короля скользнули на девичью шею. Дрожь, охватившая юную супругу, умилила грозного и умеющего быть жестоким государя. Со всеми, кроме одной единственной женщины. Перед ней он чувствовал себя беззащитным и ранимым. И сейчас Гален вдруг понял, что боится продолжить.
Кати, словно почувствовав неуверенность, на короткий миг охватившую ее мужчину, открыла глаза, протянула руку и коснулась его лица. На устах ее появилась слабая улыбка, и девушка приподнялась, подаваясь к супругу.
- Кати, - прошептал Гален, и в его тихом, то ли слове, то ли вздохе, послышался мучительный восторг.
Мужчина опустился на ложе рядом с девушкой и накрыл ее губы своими, ощущая, как отвечает на поцелуй юная королева. Пальцы его запутались в волосах девушки, и тихий стон вырвался из широкой груди.
- Кати, - повторил Гален, отрываясь от нее и с восхищением рассматривая зарумянившееся личико. - Мой воробышек... Моя госпожа.
Девушка доверчиво взглянула в потемневшие от желания глаза своего супруга и прошептала:
- Мой возлюбленный, сделайте, что должно, я готова.
Мужчина тихо рассмеялся, и в его смехе слышалась легкая искрящаяся радость. Кати положила ладошку на грудь супруга, и смех оборвался. Взгляд Галена застыл на приоткрытых губах девушки. Он коснулся ее подбородка, провел большим пальцем по нижней губе, чуть оттянув ее, и снова накрыл уста Катиль своими, даря уже иной поцелуй, наполненный тягучей нежностью, смешанной со все более разгорающимся огнем желания.
Кати тихо всхлипнула, обвила шею мужа руками и замерла, позволяя ему целовать себя так, как он еще никогда ее не целовал. А когда ладонь Галена, огладив ее плечо, спустилась ниже, накрывая грудь, девушка и вовсе застыла, боясь шелохнуться. Мужчина вновь отстранился, с улыбкой глядя на трогательную в своей решимости супругу. Поцеловал ее в щеку, спустился к ушку и коснулся нежной кожи под мочкой, после проложил дорожку легких поцелуев к шее, приподнялся и потянул шнуровку на сорочке супруги.
Девушка охнула и непроизвольно сцепила расползающиеся края, но опомнилась, убрала подрагивающие руки и сжала их в кулачки, снова вызвав этим смех своего супруга. Испуг, несмотря на решимость быть покорной, был сильней гордости, и Кати не обиделась. Она ждала того, что будет дальше.
А дальше сорочка, подвластная рукам ее мужа, и вовсе спустилась с плеч. Катиль беспокойно взглянула на мужчину, и он с улыбкой произнес:
- Я уже видел твое тело, помнишь?
Юная королева вспыхнула, вспоминая, как сайер раздел ее и растер, чтобы провидица не заболела.
- Это было неучтиво, - ворчливо произнесла Кати, заставив этим супруга рассмеяться в третий раз.
На удивление, воспоминания отвлекли девушку от ее страхов, и напряжение исчезло, уступая место волнению и даже любопытству. Она смотрела сквозь ресницы, как Гален стягивает рубаху, отбрасывая ее в сторону, скользнула взглядом по широкой мускулистой груди, покрытой темными волосами, покраснела и плотней сомкнула веки.
Ее супруг улыбнулся с легкой снисходительностью, зная, что пройдет немного времени, и его скромница жена захочет рассмотреть его более подробно, дотронуться, подарить ответные ласки. Пока же ему хватало возможности самому касаться ее, смотреть на плавные изгибы ее тела, касаться губами нежной шелковистой кожи, ласкать небольшую упругую девичью грудь, упиваясь взволнованным дыханием, ставшим вдруг прерывистым и частым.
Позже, когда Кати привыкнет к нему, и желание станет сильней стыда, он научит ее более откровенным ласкам, покажет, как мужчина и женщина могут дарить друг другу наслаждение, всему свое время. Гален всегда умел ждать, не будет спешить и теперь, чтобы не спугнуть то хрупкое доверие, которое он читал в затуманившихся синих глазах своей возлюбленной.
Сегодня отзвуки первого желания Кати дарили мужчине не меньше радости, чем откровенные ласки. Этой ночью он с восторгом принимал неловкие, но дарованные ему от души, короткие касания ладошек девушки, ее невинные поцелуи и прерывистый вздох, когда тело Кати подалось ему навстречу. И Гален опустился на нее, разведя женские ноги в стороны. Затем осторожно, опасаясь быть резким и грубым, вошел в податливое тело и замер, услышав негромкий вскрик.
Поймав уста супруги, мужчина в поцелуе просил у нее прощения за невольно причиненную боль. Она обняла его, зарылась пальцами в черные волосы и затихла, давая ему сделать первое неспешное движение бедер. Гален приподнялся, упираясь на руки и, уже не отрывая взгляда от личика Кати, уже не останавливался, пока его страсть не нашла выхода, покинув тело короля с громким протяжным стоном, оросив лоно королевы следами любви ее супруга.
Мужчина вновь склонился к Кати и захватил ее губы в нежный плен, благодаря за ту радость и счастье, что она подарила ему.
- Я люблю тебя, - шепнул Гален.
- А я люблю вас, - ответила ему жена.
Король устроился рядом со своей супругой, притянул ее к себе, и Катиль положила голову на плечо мужа. Вскоре, протяжно вздохнув, королева погрузилась в первый сон своей супружеской жизни. А Гален еще долго лежал с открытыми глазами, поглаживая возлюбленную по плечу, и уст его то и дело касалась улыбка.
- Я поймал тебя, птица воробей. - Прошептал мужчина. - Теперь уже поймал навсегда.
Кати что-то пробурчала во сне, и Гален тихо рассмеялся, от души целуя ее в макушку. А вскоре уже спал и он. Первая ночь свершилась, принеся супругам радость и счастье.