Звон от медного колокольчика еще не затих, а в зарешеченном смотровом окошке двери уже возникли два внимательных глаза.
- Вставайте, доктор Беттанкур, щиты теплы от крови, - чуть слышно выдохнул Гиллис в окошко.
Железная дверь практически мгновенно распахнулась, впуская его внутрь. К удивлению начальника Консьержери, дверь ему открыла не пожилая экономка доктора в видавшей виды темно-синей шали, а молодой мужчина лет двадцати-двадцати трех. Он был без сюртука, в одной лишь рубашке с закатанными до локтя рукавами и жилете. Прямой и открытый взгляд юноши тоже никак не мог принадлежать прислуге - скорее уж, помощнику во врачебной практике.
- Добрый день, мсье де Савиньи, - слегка смутился юноша, но тут же поспешно добавил: - Я вас сейчас провожу.
"Откуда он знает, кто я?" - подозрительно прищурился Гиллис, окидывая юношу взглядом. Меж тем, "помощник" доктора уже прошел в сверкающую чистотой гостиную Беттанкура, и Гиллису не оставалось ничего другого, как последовать за ним.
За гостиной, которую Беттанкур использовал преимущественно как смотровой кабинет, находились несколько комнат поменьше. Юноша открыл перед Гиллисом одну из дверей, пропуская его внутрь. Комната была совсем крошечной, места хватало лишь на широкую кровать, маленький столик и два стула у окна. На кровати лежала мадам Ревиаль. Она была все так же бледна, хоть на ее щеках виднелся легкий, болезненный румянец.
Гиллис подошел ближе. Юноша тут же стремительно вошел в комнату для того только, чтобы подставить один из стульев ближе к кровати, закономерно предполагая, что посетитель захочет присесть.
- Прошу вас, - робко улыбнувшись, сказал он. - Я сейчас позову мсье доктора.
Гиллис молча кивнул, не удосуживая молодого человека даже взглядом, сел на предложенный стул и стал внимательно всматриваться в лицо мадам. Несмотря на бледность и худобу, мадам выглядела гораздо лучше, чем в их последнюю встречу. На лице уже не было следов усталости и застывшей маски скрываемой боли, оно было расслабленным и умиротворенным. Ровное, спокойное дыхание свидетельствовали, скорее, о глубоком сне, чем об обмороке или беспамятстве. Веки были покойны, словно она действительно спала и видела сны.
- Здравствуй, Шамиран, - шепотом произнес Гиллис и осторожно дотронулся до руки женщины. Видя, что она не просыпается и вообще никак не реагирует, подтянул ее руку к себе и мягко поцеловал.
- Ох, Гил, не ждал тебя так скоро, - раздался от двери глубокий бархатистый голос доктора. - Здравствуй, сынок, здравствуй.
- Здравствуйте, доктор, - развернулся на стуле Гиллис, собираясь встать ему навстречу, но доктор замахал на него руками.
- Сиди, сиди, майор. К чему все эти церемонии?..
Беттанкур взял второй стул и тоже сел у кровати, но уже по другую сторону.
- Как прошла операция?
- Неплохо. Если бы ты обратился ко мне раньше, исход был бы стопроцентно благоприятный, и я бы с уверенностью мог бы сказать, что теперь ее жизни ничего не угрожает, а так...
- Но она будет жить?
- Нужно время. Нужен уход.
- Если вопрос упирается в деньги...
- Гил, деньги - не главное. Она уже не так молода. Я надеюсь, ее организм выдержит и будет бороться.
- Может быть, надо найти хорошую сиделку?
- Нет, Шарль лучше всякой сиделки. Очень талантливый мальчик, хочет посвятить себя хирургии. Пусть практикуется. Вы же уже познакомились?
- Тот юноша, что открыл мне дверь? Хм, он ретировался быстрее, чем я слово успел сказать.
- Шарль-Габриэль Правас. Чует мое сердце, когда-нибудь из него выйдет толк.
- Бог с ним, для меня сейчас самое главное - поднять ее на ноги, - отвернулся от него Гиллис. Шамиран все так же глубоко спала, но ее дыхание изменилось, стало более отрывистым и быстрым, а веки вздрагивали. - Жоффруа, она, кажется, просыпается? - произнес начальник Консьержери, напряженно всматриваясь в лицо мадам, и крепче сжал ее руку.
- Не думаю, - встал со стула доктор и наклонился над женщиной. Он тронул ее лоб, а потом положил пальцы на шею, считая пульс. - Нет, она спит.
- Но мне кажется...
- Обычный сон. Ей что-то снится, и лучше ее не будить - бодрствование может принести ей боль, и мне опять придется поить ее опием.
- Ну хорошо, пусть поправляется, - не спуская взгляда с лица дорогой ему женщины, вновь поцеловал ее руку Гиллис, аккуратно вернул ее на одеяло и только затем встал.
Уже сидя в экипаже, он подумал, что так и не спросил у Беттанкура, откуда его знает Шарль, но встреч у них впереди было еще множество, потому об этом пока можно было не думать.