Гладышева Елена Николаевна : другие произведения.

Призрачный мир

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мы рождены, чтоб сказку сделать былью! Как заманчиво звучит! Не правда ли? И к этому человечество стремится уже не одну сотню лет. И делает в этом направлении всё возможное и невозможное, даже не задаваясь вопросом: а надо ли оно нам? А может и не нужно заходить на край возможного? Сказка, как известно, ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок!

Гладышева Елена

ПРИЗРАЧНЫЙ МИР

  

ЗА ГРАНЬЮ НЕПОЗНАННОГО

СБОРНИК РАССКАЗОВ

  

ФЭНТЕЗИ

  
   ИЗГОЙ
  
   ЗАТЕРЯВШАЯСЯ ВО ВРЕМЕНИ
  
   СКАЗКА ПРО УДАЧУ
  
   ПЕРЕВЁРНУТАЯ ЖИЗНЬ
  
   СЕРЕБРЯНЫЙ ДОЖДЬ
  
   ибо Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!
   Как заманчиво звучит! Не правда ли?
   И к этому человечество стремится уже не одну сотню лет. И делает в этом направлении всё возможное и невозможное, даже не задаваясь вопросом: а надо ли оно нам?
   А может и не нужно заходить на край возможного?
   Сказка, как известно, ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок!
  

ИЗГОЙ

И плачет ангел там, где сатана смеётся.

Джордж Гордон Байрон

I

   Взглянув на распустившуюся сирень, Мадина вновь почувствовала себя восемнадцатилетней.

II

   - Я вас не боюсь! Что вы можете со мной сделать? Убить меня? Так я смерти не боюсь!
   - Мне нравятся неукротимые люди.
   Но, я думаю, что не тебе объяснять то, что есть вещи гораздо страшнее смерти! - он засмеялся надтреснутым смехом.
   Мадина кожей ощутила выползшее из темноты чувство жути, словно уже случилось что - то страшное.

III

   - Они убили моего сына! Вырвали моё сердце!
   Сволочи!!!
   Нет, этого не может быть! Это просто кошмарный сон и мне надо проснуться!
   Мадина стояла в проёме раскрытого окна своей, ставшей вдруг пугающе пустой, квартиры.
   В соседней комнате надрывался телефон. Звонили клиенты и, конечно, они - те, кто убил её сына за то, что она перестала на них работать. Безмолвствовали лишь правоохранительные органы, на которые она так опрометчиво понадеялась.
   В душном воздухе висела пыль. Мадина смотрела на пылинки и ощущала себя одной из них - серой, безликой частичкой бытия.
   Сейчас она сделает шаг вперёд, пролетит меж пылинками и ссыплется на асфальт.
   Но она продолжала стоять и смотреть вниз. Там лихорадочно пульсировала ночная жизнь пыльного, подсвеченного неоном, абсолютно равнодушного к её горю, Большого Города. С высоты седьмого этажа она казалась Мадине суетным муравейником.
   - Вот и всё! - пронеслось в её голове.
   Окружающий мир подёрнулся муаром, покачнулся и поплыл. Мадина зажмурилась и решительно подалась вперёд. Её невидимые крылья не могли ей помешать. Они опустились в тот миг, когда о крышку гроба сына застучали первые комья земли и она едва не рухнула в его могилу, в последний момент подхваченная сильными руками своих охранников.
   - Мама, мне земля давит на глаза! - как наяву услышала она голос сына и судорожно вцепилась во фрамугу окна.

IV

   Вторую неделю Мадина вновь вела приём больных в новом, арендованном под неё офисе. Она опять лечила болячки чиновников разных рангов; "звёзд" различной величины; любовниц и жён "толстых кошельков", капризных и грубых; не менее богатых извращенцев всех мастей, которых совсем недавно ей так хотелось собственноручно придушить. А они с удовольствием поставляли свои скоропортящиеся тела под её руки с уникальными способностями. От осознания своей беспомощности что - либо изменить, она старательно прятала под густыми ресницами горькую разочарованность.
   Целительские способности Мадины признавали и именитые профессора и академики. Попасть к ней на приём можно было только по записи, а очередь, несмотря на высокий тариф, растянулась на месяцы вперёд. Работала она до изнеможения. Отпуская такси, она чувствовала, как от усталости у неё дрожат колени. А руки ныли всю ночь.
   Но всё это было не важно, потому что ей позарез нужны были деньги. Много денег. Мадина строила склеп для своего покойного сына. Она мечтала туда перенести гроб с его телом и поставить его на каменную плиту. Она не могла позволить, чтобы земля давила ему на глаза!

V

   Недавно установленное надгробье сдвинулось на удивление легко. Могильщик работал молча. Ему никогда не нравилось раскапывать могилы, а тут ещё вдруг возникло неприятное ощущение беспричинного страха. Будто холодный ветерок временами пробегал по его согнутой спине.
   И это странное чувство, словно кто - то в упор смотрит на него. Он оглянулся. За спиной никого не было. Заказчица и её спутники стояли по - отдаль и тихонько разговаривали, не обращая на него никакого внимания.
   Могильщик спрыгнул в образовавшуюся яму и начал лопату за лопатой выбрасывать землю из могилы. Чувство, что за ним наблюдают, усилилось.
   - Что за чертовщина? - помянул нечистую силу могильщик и снова начал работать быстрее и быстрее. Его ноги вязли по щиколотку, вызывая леденящее душу чувство жути. Засыпавшая могилу земля ещё не успела уплотниться.
   - Грех раскапывать могилы! - думал он, поддаваясь суеверному страху. - Но всё законно и ему заплатили.
   Он распрямился, чтобы перевести дух, но неведомая сила снова согнула его. И он опять почувствовал на себе пронзительный взгляд. Он шёл из могилы. Холодные капли пота, выжитые страхом, смешавшись с дождинками, закапали с лица на развороченную им землю. Могильщик достал носовой платок и промокнул им лоб и щёки. Рука дрожала и платок упал прямо под грязную лопату. Словно тот, кто был внизу забрал его для собственных нужд.
   - Мать твою! Хорош гнать волну на пустом месте! - словно молитву хрипло прошептал могильщик. У него пропал голос. - Первый раз что ли? Мертвяков бояться - на кладбище не работать!
   Он снова начал с остервенением работать, пытаясь не думать ни о чём. В его работе вообще можно было не думать. Всё, что было нужно - это просто орудовать лопатой и выбрасывать землю из могилы, как можно быстрее. Главное сейчас - ни о чём не думать. Мать твою так!
   Наконец лопата стукнулась о дерево и могильщик сгрёб с крышки плотные комья земли. Ему оставалось ещё отрыть пространство с боков. Но стоять на крышке гроба он не мог! У него нестерпимо горели подошвы сапог и обжигали ступни. Испытывая животный страх, он хотел выбраться наверх, но, услышав в своей голове властное "Копай!", согнулся и принялся неистово махать лопатой. Потом зайцем выскочил из стрёмной могилы и пошёл прочь, не разбирая дороги, нервно стряхивая грязь с сапог и мечтая поскорее напиться. В лоскуты!
   - Откройте гроб. Я хочу посмотреть на сына.
   На небе роились серые тучи. Дождь пошёл сильнее. Заметно потемнело, словно мгновенно наступил вечер. В звенящей кладбищенской тишине скрежещущий звук открываемой крышки был невыносим!
   - Отойдите все, - попросила Мадина.
   Присутствующие охотно отошли подальше. Желающих лицезреть и нюхать несвежего покойника не было.
   Когда она посмотрела на него, ей показалось, что сын спит. Лицо спокойное, светлое. Ни бледности смерти! Мадина провела рукой по его волосам. Они были мягкие и шелковистые, словно только что вымытые. Она осторожно погладила его голову дрожащими руками и сын открыл глаза.
   Порыв резкого ветра пронёсся по кладбищу, взметнув с могил опавшие мокрые листья. С высокого дерева снялась стая ворон и чёрной каркающей воронкой закружила над кладбищем.
   Мадина зажмурилась. Когда она вновь открыла глаза, Каха всё так же смотрел на неё.
   - Неужели удалось! - Сердце прыгнуло у неё в груди. Ведь она так старалась оживить его тогда, когда нашла его тело в морге. Но, обессилив, упала на пол.
   - Зря стараетесь. Ваш сын мёртв, - сказал патологоанатом, когда она пришла в себя.
   Мадина смолчала, боясь, как бы её не попёрли из помещения. Ей хотелось ещё немного побыть с сыном. Патологоанатом ей не мешал и по её просьбе и из уважения к ней вскрывать Каху не стал.
   А сейчас она не могла отвести взгляда от леденящих душу глаз сына. У Мадины помутилось сознание.
   Каха закрыл глаза.
   Может ей всё это причудилось? Её нервы давно на переделе!
   - Конечно, привиделось!
   Мадина отступила назад и была готова грохнуться в обморок. Но кто- то услужливо подхватил её под локоть.

VI

   Вздрогнув всем телом, Мадина проснулась, начисто позабыв приснившийся ей сон. Что - то было не так! Ей послышалось, что кто - то взаправду настойчиво стучит в окно. Она вскочила, отдёрнула занавеску и похолодела.
   - Седьмой этаж! - пронеслось у неё в голове. - У меня седьмой этаж! Я схожу с ума!
   Она на цыпочках дошла до кровати, влезла под одеяло, а потом и вовсе натянула его на голову. Заснуть она уже не могла, до того теперь было страшно.
   Стук повторился. Действительно стучали, но не по стеклу. Дыхание Мадины замерло.
   - Впусти меня, - тихо сказал кто - то невидимый. Или ей послышалось?
   Повинуясь чьей - то настойчивой просьбе и пытаясь совладать со страхом, она дрожащей рукой щёлкнула замками. Скрипнула тяжёлая дверь. На пороге стоял Каха. Не сгусток мёртвой некротической энергии, а её сын!
   - Я зайду? - спросил он с тем самым кавказским акцентом, всегда напоминавшим ей её бывшего мужа.
   - Ты ещё спрашиваешь? Заходи, сынок!
   Мадина застонала, едва устояв на ногах.
   - Я знала, что ты не мог умереть! - она с мольбой смотрела сыну в глаза и видела странные красные круги вокруг его зрачков. И не могла отвести взгляд от этих прекрасных глаз, в которых не было ни чувств, ни мыслей. Только тоскливая пустота.
   - Прости, мама, я не смог уйти от тебя.
   Мадина стояла, схватившись рукой за грудь, пытаясь вернуть на место старавшееся выпрыгнуть наружу сердце: сын жив! Что- то встало на его пути перехода в потусторонний мир. Возможно, он просто был в коме! Вот почему она не почувствовала эманации смерти!
   - Хорошо, что я вовремя успела его перезахоронить. А, если бы я опоздала? Эх, с каким бы удовольствием я закопала бы вместо него тех медицинских работников, которые констатировали его смерть!
   Безумная улыбка сползла с её лица. Мадине показалось, что всё кругом вдруг стало зыбким и призрачным, готовым сиюминутно улететь прочь. Она будто проваливалась в чарующий омут бездонных глаз сына. Сон овладел её сознанием. Он был прелестным, хотя и без картинок. И тихое пение, чарующее слух.

VII

   - А как ты думаешь, почему его не препарировали на разделочном столе? Но учти, в другой раз ему обязательно ампутируют голову!
   В конце СМСки стоял смайлик "печальки".

VIII

   Если раньше её квартира была полна гостей, то теперь Мадина жила уединённо. Она даже отказалась от охраны. Чего ей сейчас бояться? Это раньше ей постоянно угрожали, а сейчас она послушно делала всё, что ей приказывали.
   Главным было лишь то, что никто не должен был видеть её вернувшегося сына! Да и оставаться в её квартире Кахе было уже не безопасно.
   Полежав некоторое время тупо глядя в потолок, Мадина, подчиняясь позывам мочевого пузыря, встала и, шаркая шлёпанцами, пошла в туалет. Потом на кухню выпить снотворное, чтобы выспаться. Теперь требовались новые документы для её нелегально существующего сына - бездельника широкого профиля; новая машина и новые права; новое жильё в престижном районе с таунхаусами, хотя сам Каха предпочёл бы замок в готическом стиле. А ещё ей хотелось прикупить сыну мебель, богемский хрусталь, немецкие сервизы, столовое серебро, не то чтобы с этого есть, а так, чтобы было с чего пыль стирать.
   - Ниночка Вячеславовна, как мы все устали от вашей собаки, постоянно скулящей, как по покойнику, - сетовала соседка Мадины слева, нагнавшая другую соседку Нину справа утром у лифта.
   - Поверьте, мы сами немало страдаем от этого, - оправдывалась Нина. - Мы и к ветеринару обращались. Он нас заверил, что собака в порядке, а в доме действительно может находиться труп. Даже участковый по нашей просьбе облазил чердак и подвал, но ничего не нашёл.
   Нина вдруг резко обернулась и внимательно посмотрела на зашедшую вперёд Мадину.
   - Мадиночка, вы случайно не знаете, какой извращенец в нашем подъезде держит дома покойника?
   Мадину словно дёрнуло током.
   - Вас же призывали собаку усыпить, - не оборачиваясь, ответила Мадина, еле сдерживая себя.
   - Наша собака настолько дорогая, что такие советы самим советчикам могут выйти боком, - прямо взвилась Нина Вячеславовна и, не дожидаясь лифта, пошла вниз по
   лестнице.
   - Фу, - облегчённо вздохнула Мадина, войдя в лифт со второй вдруг сразу онемевшей соседкой. - А ведь одно неосторожное действие Кахи и всё станет яснее некуда.
   Весь последующий рабочий день, реанимируя потасканные и попорченные временем организмы своих клиентов, Мадина пыталась отвлечь себя мыслями о ночном клубе, который необходимо будет прикупить. И настоящим владельцем, которого, если разрешит община вампиров Большого Города, должен был стать её сын.
   Надо бы поинтересоваться, сколько он стоит? У кого? У интернета, хотя она с ним и не дружит.
   Ведь она не вечная, хотя и нафилим - дочь падшего ангела и земной женщины, наградившей её человеческой душой и бездной пустоты после смерти. Зато вечным стал её сын. Но без неё он пока беспомощен. И она не могла уйти, не устроив его приличное существование.
   Во взвинченном состоянии поздним вечером она открыла дверь своей квартиры. Сына дома не было. Не выдержав последствий утреннего стресса, через какое- то время Мадина набрала номер Кахи на мобильном. Сын не отвечал. Мадина слушала бесконечно долгие телефонные гудки, думая о том, чем так сильно может быть занят сын?

IX

   Мерцающий огнями реклам душный Город остался позади. Дорогая, сверкающая лаком иномарка, вырулила на автомагистраль и плавно покатила в сторону области. Она долго ехала по пустой тёмной дороге, высвечивая фарами белые стволы берёз, растущих в лесополосе, пока свет приближающихся фар не прорезал темноту. Навстречу Кахе, развлекавшего себя ездой по разделительной полосе, сгоняя вселенскую пустоту, с рёвом летели два байка. Перестраиваться Каха не стал, потому, как байкеры неслись по обеим полосам дороги, поочерёдно обгоняя друг друга.
   Ночь - свобода действий!
   Несмотря на то, что ночные гонщики были ещё далеко, Каха видел, как один из них, максимально приблизившись к другому, ловко ударил байк своего соперника ногой по заднему крылу. Побитый байк завилял задницей и на скорости закрутился так сильно, что байкера подбросило вверх и он только чудом не улетел на дорогу. Но он всё же смог удержаться на руле. Потом рухнул на сиденье и, пытаясь обуздать байк, опустил ноги на асфальт. Из- под скользивших по асфальту подбитых железными набойками берцов посыпался сноп искр. Но взбесившийся байк всё же не удержался на дороге и упал, подмяв под себя байкера. Он заскрежетал и прокрутился на асфальте мимо машины Кахи, ломая в адской мясорубке, гонщику кости.
   Второй байкер, не обращая внимания на своего несчастного собрата, стремительно пролетел с другой стороны от Кахи и скрылся в темноте.
   - Э, что это было? - не понял Каха. - Замутилась плохая история, или у них теперь так принято?
   Живых Каха воспринимал отлично от себя. Он осознавал, что уже умер, а значит мораль и законы мира живых теперь ему непонятны.
   Повинуясь инстинкту, а не эмоциям, Каха сдал назад. Эмоций у него не было. Он едва не наехал на оторванную голову в шлеме, валявшуюся не далеко от обезглавленного тела. Из расплющенного по асфальту тела текла манящая кровь. И Каха хотел её! Первый раз после смерти в нём проснулся голод.
   - Ночь - свобода действий!
   Каха подошёл к телу, от которого уже исходили флюиды смерти, и едва успел отпрянуть назад. Прямо на него на бешеной скорости неслось ещё несколько байков.
   - Что, мажор, подрезал байк? - попёр на Каху одетый в чёрную кожу квадратный бородач, нагло толкнув его на капот машины.
   - Не успел, - разочаровал его Каха, легко отстранив от себя разъярённого байкера. - Тот, которого он обгонял, его и бортанул.
   - Да врёт он! - рявкнул второй злобный гоблин с битой в руках, быстро оказавшийся возле машины.
   Байкеры бросились на Каху и тут же красиво разлетелись в стороны и некоторое время бесформенными грудами валялись в дорожной пыли. Вдруг почувствовав нереальную силу, Каха теперь мог быть убедительным.
   - Ну, ты попал, падла! - на глазах зверел бородач, поднимая свою массу с асфальта. - Сейчас мы с тобой позабавимся! Ни папашкины, ни мамашкины американские деньги тебя не спасут!
   - Остынь, Михась, - вступился за Каху третий - флегматичный толстяк с пёстрой косынкой на волосатой голове, неохотно снимая свой зад с нагретого сиденья. - За Русей уже был замечен такой косяк. В запрошлом году. Тогда его с заезда сняли.
   - А ты чего за этого впрягаешься?
   - Да и мне козёл не нравится, но я против беспредела!
   Не справившись с распиравшей его злостью, Михась развернулся было к "можору", но встречный удар сбил его с ног. Он грохнулся на спину. Грязно выругавшись, Михась попробовал подняться, но из- за лишнего веса вставал он долго и неуклюже.
   - Осади маленько, - остановили с ответом своего байкеры. - Не то наделаешь глупостей.
   Волосатые Xomo Sapiens - сы угрожающе сопели, сплёвывали, матерились, думая, что им следует предпринять дальше?
   Глазами, полыхавшими красным светом, Каха смотрел на истекавший кровью труп, пока бородач и другой, который потерял биту, тщательно обследовали его лакированную иномарку в надежде найти на ней какую- либо вмятину. Но не найдя даже царапины, они, зло сверкая глазами на "мажора", без извинений вернулись к своим байкам.
   Пока вызванная ими платная карета "Скорой помощи" упаковывала части тела их погибшего друга в непромокаемый пакет с молнией и загружала его в салон, Каха стоял, как вкопанный, не отводя взгляда. А звук захлопнувшейся двери вызвал у него рефлекторные глотательные движения.
   Мощные байки взревели почти одновременно. Байкеры вызывающе объехали Каху по кругу, обдав его резкими выхлопами газов, и последовали за удалявшейся машиной "Скорой помощи".
   Каха постоял ещё немного над тёмной кровавой лужей, размазанной по пыльному асфальту колёсами уехавшей "Скорой" Потом сел за руль своей иномарки и с досадой понёсся вперёд, прибавляя скорость. Он оставался голодным и злым.
   Ночь - свобода действий.

X

   - Мадиночка, вы смотрели вчера телевизор? Там про такие странные вещи рассказывают, что они располагают к меланхолии и нарушают обмен веществ. Так и до нервной экземы недалеко! - верещала словоохотливая пациентка.
   - Нет, я телевизор не смотрю? - нехотя отозвалась Мадина.
   - Почему? - не унималась болезная.
   - Потому, что по телевизору врут, как и врали всегда, только раньше застенчивее и скромнее.
   - Да? Ну конечно, вы ведь ясновидящая.
   - Отчасти, - поскромничала Мадина. Она действительно видела весь мир во всей его ужасающей наготе.
   Мадина почувствовала в словах "стодоллоровки" неприкрытое злословие. Она уже не раз слышала за своей спиной разговоры о том, что она пророчит другим, а сама не увидела и не спасла своего сына.
   Да, не увидела! И не спасла!?
   Мадина вдруг поняла, что у неё совсем не осталось сил. Ей не хотелось разговаривать. У неё не было настроения. Но со "стодолровками" она старалась быть вежливее. Ведь их мужья оплачивали своим жёнам, как и любовницам, лечение любых болезней и нажитых и тех, которые Мадина только могла им придумать.
   - Мадиночка, а как по вашему, передача про чупакабру тоже обман? - щебетала пациентка, демонстрируя душевную бодрость.
   - Про кого? - не поняла Мадина.
   - Как? Вы не слышали? Про ту тварь, о которой говорят в новостях по всем телеканалам и про которую гудит интернет. Эта нечисть в какой - то деревне ночью вскрыла курятник, скрутила курам головы и выпила из них всю кровь.
   Говорят, что хозяину удалось заснять эту тварь на мобильник. Страшная она такая, на динозавра похожа.
   Клиентка оказалась редким живчиком и болтала без умолку.
   - А куриные тушки он теперь не может даже собакам скормить, потому что в них нашли какую - то отраву, приводящую к не свёртываемости крови.
   И, представляете, такое творится в ближайшем Подмосковье!
   Я созвонилась со своей подругой. Она живёт в Праге. Так вот подруга сказала, что тут попахивает вампиризмом! У них такое не в диковинку.
   Клиентка нервно засмеялась, а Мадина слушала этот трёп и слёзы подступали к её горлу.
   - Каха!
   Её изящное лицо исказила гримаса сильной душевной боли. Она поняла, что пришла реальность жестокая по своей природе! А сын всё ещё пытался обойтись без человеческой крови!

XI

   А Каха, свернул с оживлённой магистрали на безлюдную просёлочную дорогу и, не сбавляя скорости, помчался к ближайшему посёлку, собирая подвеской своей "иномарки" все выбоины и колдобины. На траву и низенькие акации, растущие вдоль дороги, осаждалась, клубившаяся за машиной плотная, серая пыль. Вскоре его чёрная иномарка так же стала серой и мохнатой. Но Каха снова прибавил скорость. Его гнал Голод. Он был невыносим!
   Была глубокая ночь. Посёлок спал, утонув в темноте.
   Внезапно пронёсся слабый ветерок, прошуршавший в листьях деревьев и в разросшейся по краям дороги траве. Он принёс холод.
   И больше ни звука. Только вязкая тишина вокруг. Лишь одна сторожевая собака осмелилась скромно гавкнуть, но, почуяв мертвеца, тут же осеклась и, поджав от страха хвост, задом заползла в свою конуру. Мертвец вышел из крутой иномарки и огляделся внутренним зрением. Курятник был совсем близко, но возле него горел фонарь. Несколько дальше, но в темноте, в клетках жили кролики.
   Через половину улицы сквозь лопухи и крапиву, Каха чёрной размазанной тенью пролетел к добротному кирпичному дому. Тишина, окна тёмные. Злобный, но, несомненно, умный пёс учуял могильный холод, который боится любая живая душа. Он заскулил и на всякий случай забился под крыльцо. Что он мог сделать с нежитью?
   Высокий забор из острой металлической сетки, огораживавший крольчатник, не стал для Кахи преградой, хотя и сильно поранил ему локоть. Но Каха не заметил. Плевать ему было на эту жуткую рваную рану. Он давно забыл, что такое боль.
   - Наконец! Вот она Еда!
   Кромешная темнота не мешала. Его глаза стали необычайно зоркими. Но дверца злополучной клетки оказалась замотанной на толстую металлическую проволоку. А у Кахи уже пошли конвульсивные глотательные движения.
   Он с силой рванул проволоку. Она прорезала пальцы рук до костей. Из глубоких ран показалась тёмная, почти чёрная кровь мертвеца. Каха громко выругался, но вместо слов услышал лишь своё нечленораздельное рычание. Он дёрнул ещё раз. Проволока порвалась.
   Инстинктивно почуяв смертельный ужас, кролики мигом забились вглубь клетки и сжались в тёплые пуховые комочки. Это было плохо. От страха их кровь могла застыть в венах.
   Пораненными руками Каха выхватил из клетки первого попавшегося кролика. Тот был взрослым и жирным. Полумёртвый от страха кролик задергал лапками и тут же его оторванная голова полетела в сторону.
   - Э, не курятина, но и не лягушатина. Хотя кролики - тоже диетический продукт, - усмехнулся Каха.
   Впрочем, это была вовсе не усмешка, а всего лишь сокращение мускулов рта. Глаза его оставались безучастными. Он с жадностью присосался к дёргавшейся кроличьей тушке, боясь проронить на землю хоть каплю желанной крови. После нескольких глотков тёмная тень снова превратилась в Каху, слегка потрёпанного, но получившего силу.

XII

   - Смерть, баба безжалостная. Она встречает нас посреди жизни и забирает, не спрашивая ничьего согласия.
   Додумать до конца эту мысль до конца Мадина не успела. Проходя мимо комнаты сына, она вдруг опять почувствовала в ней страшную пустоту и испугалась!
   Мадина осторожно открыла стеклянную дверь. В комнате было темно и подозрительно тихо. Полоска слабого лунного света, пробивавшаяся сквозь неплотно зашторенное окно, тянулась к тёмному силуэту тела лежащего посередине огромной кровати. Сын спал. Прядь отросших кудрявых, чёрных, как воронье крыло, волос разметалась по его высокому лбу. Мадина стояла возле кровати, не в силах отвести глаз от его лица. Оно было прекрасно какой- то неземной красотой и бледно!
   - Он с ней!
   Она не смогла оживить его с помощью биотоков своих рук и испугалась. Все люди рано или поздно умирают и в этом нет ничего странного. Но Каха вернулся, а всё остальное неважно! Она сама этого хотела.
   До рассвета оставалось около двух часов. Значит, Каха лёг совсем недавно.
   Мадина склонилась над сыном, пытаясь, как в детстве, заботливо подоткнуть под него сползшее одеяло. Одна его рука безжизненной плетью свисала с кровати. Боясь нечаянно разбудить Каху, она осторожно взяла его руку за запястье и в ужасе уронила её. Пульса не было. Рука была холодная, как лёд.
   Мадина вскрикнула. Она всё понимала, но никак не могла смериться с горькой реальностью.
   Каха открыл глаза и посмотрел на мать.
   - Прости, я тебя разбудила, - смущённо прошептала Мадина вмиг пересохшими губами. - Может, поесть хочешь?
   - Нет, - едва не поперхнулся Каха. - Спать хочу.

XIII

   Дверь тихонько затворилась. По шагам Каха понял, что мать прошла по свою комнату. Он рывком встал с кровати, оделся и вышел из квартиры. Прошмыгнул мимо дремавшего консьержа лёгкой тенью.
   Большой Город жил ночной жизнью. Трудяги спали, а возле его любимого ночного клуба между припаркованных крутых тачек гламурных прожигателей жизни было не протолкнуться. И на фейсе стоял знакомый охранник, который мог помнить его лицо.
   Это раньше Каха был с радостью за любой кипеш, но прикосновение смерти вмиг разметало его страсти клочками по закоулочкам. И сейчас он задавил в себе желание пройти в клуб. Возможно, потому, что это была не та потребность надраться в хлам, или нюхнуть порошка.
   Просто ноги сами пришли проторенным маршрутом. Теперь это было вовсе не его желание, как прежде, а скорее мышечная память.
   Резко сдав назад, Каха перешёл на другую сторону неоновой улицы и пошёл прочь, осторожно пересекая ярко освещённые места. Он не ведал страха, он стал осторожным. Он не мог себе позволить быть узнанным, потому, что его как бы не существовало! Теперь его удел - это тёмные дворы и подворотни глухих окраин. Зато без пробок на дорогах!
   Выйдя на соседнюю улицу, он завёл свою, припаркованный там иномарку с модными наворотами и с перебитыми номерами и поехал, как можно дальше от многолюдного центра Большого Города.
   Машина плавно катила, давя разносимый ветром мусор на пыльном асфальте, а Каха пристально смотрел по сторонам.
   Таня шла, не слыша звуков ночного города, не видя ни ярких витрин магазинов, ни света в окнах жилых домов, ни прохожих, ни машин с включёнными фарами. Сегодня она в очередной раз поссорилась с Эдиком. И не просто поссорилась, а потеряла его и его страстные поцелуи, которым она не могла противостоять.
   Сначала она понадеялась, что они снова смогут помириться. Но, когда Эдик грубо выпихнул её из машины в этом глухом захолустном районе и, газанув, умчался в ночь, она осознала, что это конец их многострадальных отношений. А Таня любила Эдика и не могла понять, почему он так изменился? Сначала его страсть сменилась вежливой холодностью, потом он начал обманывать её. А Таня прощала его всякий раз, списывая его метания на утончённость нервов. Потом вдруг после очередного разлада подарил ей кольцо и она расплакалась от переизбытка чувств.
   Теперь он ушёл и вместе с ним ушла часть её самой. И она чувствовала себя растоптанной и одинокой.
   Сначала она просто шла вперёд, вдыхая нежный, бередящий душу и вызывающий слёзы обиды, запах цветущих лип и размазывая сырость по щекам. Потом замёрзла и начала старательно выискивать глазами вход в метро. Но его нигде не было. Не было ни машин, ни прохожих, даже трамвайных путей. Теперь её окружали одинаковые пятиэтажные дома со спящими тёмными окнами, неухоженные аллеи и редкие фонари. Она пошла быстрее по зыбким полоскам света, растянувшимся от них по старому, растрескавшемуся асфальту, со страхом вглядываясь в темноту, подхлёстнутая стуком своих каблучков, гулко отдававшимся в тишине ночи.
   - Куда меня занесло?
   Будучи уроженкой Большого Города, таким его Таня видела впервые.
   Разглядев мужчину, идущего нетвёрдой походкой ей навстречу, она обрадовалась и хотела обратиться к нему с вопросом, но от того так разило живым вином, что Таня шарахнулась в сторону. Вскоре он превратился в сгусток тьмы и растаял в ночи.
   Вдруг Таня вздрогнула, уставившись в темноту. Она различила нечто в проёме подворотни. Там происходило какое - то движение. Кто - то медленно приближался. Он напоминал человека, но не совсем... И тьма ей не давала знака.
   - Кто вы? - слабо вскрикнула Таня, не узнав своего голоса.
   - Э, красавица, ко мне иди, - чуть слышно позвал её незнакомец.
   Ритм его слов был синхронен с её пульсом. Точно так же, как тогда, на сеансе лечебного гипноза, когда она лечилось от очередной депрессии. Но тогда это было направлено ей во благо. А что сейчас?
   Паника обуяла Таню. Ей хотелось убежать из этой жуткой подворотни туда, на слабо освещённую улицу, а ноги сами понесли её в тёмную арку. Её мозг кричал "остановись!", а она шла вперёд, слушая свои шаги в необычной тишине двора.
   Призрак подошёл ближе и Таня разглядела в нём молодого парня, напоминавшего сказочного принца с необычайно глубокими глазами, оторваться от которых не было никаких сил. Незнакомец улыбнулся и протянул к ней руку. Его рука была нежной и холодной. По Таниной коже пробежали мурашки страха. Она неуклюже отступила и опять вскрикнула.
   Принц облизнул губы, обнял Таню за шею и притянул к себе. Его глаза стали огромными и гипнотическими. Парализованная страхом, Таня не могла пошевелиться. Каха наклонил её голову на бок, словно ощупывая, погладил её шею холодной рукой и впился в неё зубами.
   Когда пришла боль, она была сладкой.
   В тихой тишине подворотни послышались сосущие звуки.

XIV

   Вернувшись с работы, уставшая до чёртиков, Мадина ковыряла вилкой в тарелке. Поняв, что аппетита опять нет, она прилегла на диван и забылась сном. Но лишь на минуту. Вздрогнув, она в страхе открыла глаза, инстинктивно прислушиваясь ко всем шумам. Её страх из чего - то абстрактного давно превратился в осязаемый и стал её естественным состоянием.
   Сколько она себя помнила, её сердце постоянно вздрагивало от жуткой тревоги за себя, а потом и за сына. Поначалу она боялась, что её уничтожат, как нафилима, но ей странным образом до сих пор сохраняли жизнь, даже не заставив отказаться от неординарных возможностей.
   Вдруг почувствовав слабость, Мадина открыла окно, жадно хватая ртом воздух. Но он был безжизненным - над Городом висел смок. С тех самых пор, как вернулся сын. Теперь, как и прежде, когда его жизнью были тяжёлый металл и кокс, днём он по большей части спал. Но это был странный сон, потому что тогда его лицо застывало безжизненной, жестокой маской смерти, которую Мадина очень боялась. И почти каждую ночь проводил вне дома.
   Но прежде Мадина надеялась, что со временем сын перерастёт соблазны юности и повзрослеет. Теперь ему это не грозило!
   Сын не был похож на живого Каху. Напрасно Мадина пыталась найти в нём того, прежнего, беззаботного весельчака, окружённого кучей друзей. Неизменной осталась лишь его красивая внешняя оболочка, да его ответ на вопрос матери "ты куда?". На него он, опять отвечал "Э, приду скоро!". Но прежде Мадина могла мысленно отследить траекторию его движения. А сейчас...
   Сын вернулся другим. Он стал иным. И теперь был вынужден отнимать чужую человеческую жизнь, чтобы взять себе необходимую ему человеческую кровь. И стал социально опасен! А она должна была постоянно лоббировать его интересы.
   Он отражался в зеркалах, не боялся солнечного света. Был холодно отстранённым. Казалось, часто был погружён в свои мысли. Но, когда Мадина поворачивалась к нему спиной, его это сильно нервировало. Ему необходимо было смотреть ей в глаза, чтобы повелевать.
   А мать глядела в чёрные дыры его зрачков, влекущих в пустоту, и ловила себя на мысли, что побаивается его нового. И боится той недосказанности, которой были наполнены все её последние дни. Но ещё больше боится его потерять вновь!
   Она любила сына и из любви к нему продолжала исцелять всякую богатую мерзость. Поначалу она задумывалась над тем, что ей теперь делать? А потом решила оставить всё как есть. Её утешало лишь надежда на то, что собранная ею вместе с деньгами грязь, сама отвалится где- нибудь по дороге.
   И ещё то, что нынешняя цивилизация не слишком охотно верила в ведьм и вампиров. И слава богу!

XV

   Безлунная ночь давила духотой. С высокого тёмного неба блёклые звёзды бездушно взирали на, высвечиваемого светом фар, валявшегося на ночной автомагистрали мужчину. Его старательно объезжали проезжавшие мимо редкие автомобили. Припозднившиеся водители бросали равнодушные взгляды на распластанное на асфальте тело и спешили дальше по своим делам. Никто из них не остановился даже полюбопытствовать живо ли оно? Никто не позвонил в "скорую", не вызвал ГИБДД.
   Полежав ещё некоторое время посреди дороги, тело вдруг встало и, отряхнув модные джинсы, бесстрашно пошло прямо на приближавшуюся старенькую "семёрку". Резко давший по тормозам, водитель не успел остановить машину. Раздался глухой удар и тело, странно подпрыгнув, взлетело на капот, а потом медленно сползло на асфальт.
   Водитель "семёрки" реагировал медленно. Полгода назад от него ушла жена и он остался в своей однокомнатной квартире один на один с долгосрочной ипотекой. Он подобрал своё растоптанное сердце и попробовал было жениться на желающих, но без затрат и с выгодой. Но, если в прошлом женщины нередко посылали ему вслед томные взгляды и воздушные поцелуи, то теперь, спустя полтора десятка лет, он мог рассчитывать лишь на их сочувственные взгляды.
   И, чтобы не попасть в долговую яму, ему пришлось устроиться на вторую работу в кафе, где он чертовски уставал, по несколько часов подряд моя, протирая и сортируя в стопки вымытую им же посуду. А она всё прибавлялась и прибавлялась. К концу рабочего дня он уже лихорадочно подсчитывал в уме количество в новой грязной стопке глубоких тарелок, мелких и тихо ненавидел тех, кто только что из них ел.
   А теперь его слипавшиеся от усталости глаза расширились до размеров блюдца.
   - Чёрт, что это было? - шептал он слова страшного удивления. - Как он ухитрился сбить, невесть откуда взявшегося мужика? Да и пешеходного перехода рядом не было. А сам он не так давно получил права и, ещё не привыкший давить пешеходов, никогда не превышал скорость!
   Немного придя в себя, незадачливый водитель, считавший себя натурой утончённой, всё же вышел из машины и на дрожащих ногах подошёл к неподвижно лежащему телу.
   В воздухе повис острый запах беды.
   - Что теперь со мной будет? - испугался водитель задним числом, мучительно впитывая в себя информацию.
   Всего минуты назад он был уверен, что хуже того, что он пережил за свою неудачливую жизнь, уже не может быть. А теперь он мысленно уже прощался со свободой.
   - Самое лучшее сейчас было бы свинтиться, - засвербело у водителя в мозгу. - А не то может выйти гнилой базар!
   Но что - то заставило его остаться.
   - А, может, он всё ещё жив? - слабая надежда на лучшее шевельнулась в его мозгу, когда он, борясь со сползавшей на глаза бейсболкой, склонился над телом.
   В свете фар своей "семёрки" водитель разглядел в пострадавшем молодого парня кавказской наружности, не подававшего признаков жизни. Лёжа на спине, труп, не мигая, смотрел в ночное звёздное небо.
   Водитель взвыл, вдруг почувствовав себя несчастным до глубины души.
   Неожиданно труп выбросил перед собой руки и схватил обескураженного водителя за шею. Его зубы щелчком сомкнулись на, покрытой холодным потом страха, шее несчастного мужика. И блаженная истома затопила тёплое тело бывшего водителя "семёрки", а теперь потенциального клиента морга.

XVI

   - Дорогуша, вы себя совсем не бережёте, - жалела Мадину богатая пациентка, на тонких интеллигентских ножках.
   Её тонкие иезуитские губы дрогнули в насмешливой улыбке, а на некрасивом, рябоватом лице пробился рыжеватый румянец. Она прямо жаждала получить реакцию, чтобы завтра было о чём потрепаться по телефону с приятельницами.
   - Вы стареете прямо на глазах. Работа отнимает у вас все силы, - пациентка продолжала мучительно сочувствовать.
   Мадина полыхнула на сердобольную тёмными глазами и попыталась улыбнуться. Но улыбка превратилась в больную гримасу, заставившую приставучую пациентку содрогнуться.
   - Зачем она завела этот разговор? Подозревает что - то? Или уже намекает? - заколотилось сердце Мадины. Ведь она специально выставила барьеры, препятствующие штурму сознания. - И должно же быть нечто такое, куда нельзя ломиться даже с лучшими намерениями!
   Хотя нет, вроде бы ничего такого она не думает. Просто ездит по ушам. Или люди уже начали переглядываться и перешёптываться за её спиной?
   Пациентка вскрикнула от боли. Расстроенная Мадина, плохо себя контролируя, чуть было не вывихнула массируемый сустав неприятной старухе. Та быстро взяла себя в руки, но до конца сеанса молчала, оставаясь холодно - вежливой. Терять такого профессионала, как Мадина, было вовсе не в её интересах. Ведь возраст с каждым прожитым днём брал своё, оставляя на теле новые болячки.

XVII

   Улыбаясь с не завуалированным сексуальным подтекстом, Алёна кокетливо позвенела ключами и отперла дверь недавно купленной ею квартиры на восьмом этаже одной из девятиэтажек Большого Города. Из неё пахнуло жилым помещением и чем - то съестным. Но парень, который довёз её до дома на крутом внедорожнике, в нерешительности остановился на площадке перед широко распахнутой дверью. Он выглядел озабоченным.
   Он не мог так просто войти в дом. Его обязательно должны были пригласить!
   - Чего стоишь? Не надо скромностей, входи, - позвала Алёна своего растерянного гостя уже из коридора.
   Немного помешкав, Каха переступил порог гостеприимной квартиры. Его глаза оставались неподвижными, как и само лицо.

XVIII

   Фары кромсали ночной туман. Почти всю ночь Каха кружил по тёмным дорогам в поисках заплутавших одиноких путников. Но трезвые ему сегодня не попадались. Он уже решил было отобедать вульгарной кассиршей с бензо - заправки, но подъехавшие дальнобойщики круто поломали его планы.
   - Ну и видок у тебя,- сказал Каха, взглянув в зеркало заднего вида, на свое бледное лицо с впавшими глазами.- Форменный мертвец.
   Проезжая мимо хорошо знакомого поворота на элитный дачный кооператив, Каха увидел, как туда повернули две дорогие иномарки. Он узнал машину хозяина одного большого участка, который ехал с гостями на свою дачу. Пристроившись им в хвост, Каха беспрепятственно миновал пост охраны и, соскочив с хвоста, свернул к знакомой даче, просто так, чисто рефлекторно.
   Прежде среди недели сюда приезжали только он и Александра - дочка владельцев дачи. Иногда они брали с собой друзей и закатывали вечеринки, которые заканчивались только к утру. А сейчас возле аккуратного трёхэтажного особняка, огороженного высоким кирпичным забором, стоял "Майбах" его лучшего друга Данилы. В окнах третьего этажа, загороженных плотными шторами, придушенно горел свет.
   - Э, алё! Таких друзей, да в музей! - пронеслось в голове Кахи.
   Раньше бы он, открытый к конфликтам, пулей влетел бы на третий этаж и начал разборку с удара в челюсть. Он с ума сходил, когда видел свою Александру в обществе других мужиков. Она не имела права унижать его даже сторонним флиртом. Она для него была не только сексуальной подстилкой. Она давала эмоции. А порой он с ней переживал целую бурю страстей.
   Сейчас всё стало по другому: он, кто прежде платил за всех в ресторане, кидая деньги в середину стола, теперь должен был прятаться от друзей и знакомых, потому, что его как - бы не было. От него осталось лишь несколько оттенков чёрного.
   Теперь, когда Саша стала свободной девушкой, она, естественно, желала новых отношений. А последняя сволочь Данила первым решил утешить Александру в своих объятьях.
   Осознавать, что скорбь его расплывчатых друзей по нему прошла слишком быстро, было не слишком приятно. Конечно, Кахе не нравились такое откровенное свинство в недавнем прошлом близких ему людей, но обидеть Сашу он не мог. И открываться Александре просто, чтобы отомстить лучшему другу, было - бы по меньшей мере глупо. Сейчас она не имела перед ним никаких обязательств и могла разукрашивать свою жизнь так, как ей нравилось.
   Хотя вошла она в его жизнь не совсем честно. Переспали они по - пьяни, а потом она добавилась к его бывшей бабе в контакте и, на правах подруги, разрушила их отношения.
   И Каха продолжал стоять перед закрытыми воротами, гостеприимной дачи, продолжая интересоваться дальше, боясь обнаружить своё присутствие.
   Но до него никому не было дела. Романтичная луна, путаясь в редких облачках, тихо плыла по звёздному небу. Слабо шелестели листья в саду. Сквозь открытую фрамугу окна третьего этажа тихо звучал саксофон, "фон для секса", как называла эту мелодию Саша.
   - Впусти меня, - смалодушничав, мысленно попросил Каха Александру, но в этот момент во всех окнах третьего этажа погас свет.
   Скрипнув зубами, Каха завёл свою машину и поехал прочь, мысленно обещая Даниле персонифицированный в своём лице ад. Он решил постараться сделать этому козлу так, чтобы это его свидание с Александрой стало для того последним!
   Выехав с дач, Каха на бешеной скорости полетел по пустой дороге. Куда он спешил? Он и сам этого не знал. Он не испытывал особой обиды на бывших друзей, ни ревности, ни вообще никаких чувств, кроме сильного голода. И чуть было не сшиб знак объезда, внезапно вставший на его пути. Впереди шёл ремонт моста через какую - то речку.
   Не успев вывернуть руль, Каха попёр дальше и скоро обнаружил себя под дождём на грунтовой дороге. Дождь неистово барабанил по крыше машины, скрипели по стеклу стеклоочистители, стирая мутные извилистые ручейки. На блестящую иномарку из - под колёс полетели грязные брызги.
   Скользкая дорога неожиданно закончилась на обрыве, разобранным на части, старым мостом. Каха дал по тормозам. Передние колёса его иномарки, поюзив по липкой грязи, повисли над обрывом. Ещё через мгновение дорогая, блестящая новизной, обитая изнутри кожей и напичканная различными наворотами, машина осела, накренилась и вместе с камнями, ржавыми фрагментами моста и кусками раскисшего грунта рухнула вниз. Потом на выступе зацепилась за торчавшие из земли корявые корни засохшего дерева, но затрещала, перевернулась и с усиливающимся грохотом железа закувыркалась на самое дно глубокого оврага.
   На какое - то время вокруг воцарилась мёртвая тишина. Лишь крупные капли дождя посмели нарушить её. Потом в убитой машине послышался скрежет.
   Выбив ногой заклинившую дверь, Каха выбрался из покорёженного железного гроба. Он ловко отряхнулся от рассыпавшихся в крошку стёкол, легко выбрался из осклизшего под дождём оврага, вытер о мокрую траву дорогие кроссовки, достал мобильник и вызвал такси.

XIX

   Нервы Люси были напряжены до предела. Вот уже полчаса, как Антон на её глазах, в открытую, флиртовал с Камиллой - подружкой Вадима, прямо вылизывал её и поминутно ей ручки целовал. А тот, словно ничего не замечая, продолжал пить водку и с аппетитом пожирать шашлык.
   Люся встречалась с Антоном вот уже два года, не позволяя себе влюбиться в него, потому как влюблённый непременно становится рабом своего возлюбленного. Этот урок она вынесла из своих прошлых отношений. Она старалась быть отстранённо ненавязчивой. Но всегда и во всём помогала Антону. Вот и сегодня накрыла поляну по случаю его защиты диплома.
   И сегодняшний полный солнца день был омрачён тучей чёрной ревности.
   Самым неприятным было, то, что Люся чувствовала явное превосходство Камиллы - эффектной бабёнки, хотя и с ребёнком, брошенным на попечение бабушки.
   И то, что любовь у Камиллы к Антону была коммерческой. А ещё Люся знала, что у Камиллы на сайте есть анкета и она зарабатывает на жизнь непристойным способом. Хотя сама Камилла не видела в этом ничего зазорного и винила осуждавших её в непонимании современности. И чётко помнила, что её годы уходят!
   Антон выпил с Камиллой на брудершафт.
   Словно подброшенная невидимой пружиной, Люся вскочила и скинула с себя сарафан. Антон не обратил на этот жест отчаяния никакого внимания. Он продолжал мило беседовать со шлюхой Камиллой и заботливо отгонять от неё приставучих комаров. Зато пошловато хмыкнул качок Руслан и в конец разозлил Люсю. Полыхнув на неверного Антона гневным взглядом, она пошла к реке.
   Солнце склонилось к горизонту. Вода была холодной, но чистой, хотя накануне прошли дожди. Вдоль берега по реке плыли первые опавшие в воду жёлтые листья берёзы.
   Закрутив длинные рыжие волосы узлом, Люся мужественно зашла в глубину и поплыла, содрогаясь от мысли, что в холодной воде её ноги может запросто свести судорогой. И тогда ей конец! Проплыв до поворота реки и обратно, она позволила себе взглянуть на берег. Антон и Камилла, отделившись от остальной компании, неспешно шли в сторону леса.
   Люся задохнулась от обиды. Она пулей вылетела из воды, схватила сарафан и натянула его на мокрое тело.
   - Как водичка, - пьяно поинтересовался Руслан, нагло разглядывая посиневшую от холода Люсю.
   - Горячая, - Люся рассмеялась нервным смехом и, не оборачиваясь, чтобы не увидеть насмешливых лиц, пошла к лесу. Её слегка потряхивало, толи он озноба, толи от ревности, а может от раздиравшей её злости.
   - Убью обоих! - споткнувшись о нехилый сук, решила она и рассеянно оглянулась по сторонам.
   В лесу было гораздо темнее. И тихо. Лишь таинственно шелестели кроны деревьев, да слабо шевелились смутные тени вокруг. Теперь Люся чувствовала себя менее уверенно. Ей казалось, будто из - за каждого тёмного куста на неё пялятся страшные лесные чудовища. Она шарахалась из стороны в сторону, обдираясь о колючие ветки кустарника, пока окончательно не поняла, что она заблудилась.
   Темнело быстро. Теперь она кралась на ощупь, вздрагивая от каждого шороха. Резко пахло хвоей. Сухие иглы и шишки хрустели под её ногами. Люся вздрагивала всякий раз, когда мохнатые колючие ветки елей трогали её тело. Кричать она боялась. А вдруг тут есть хищные звери и сейчас наступило время их охоты?
   Резкая боль пронзила большой палец ноги. Люси наступила на что - то острое. Простонав какое - то время, она опять пошла вперёд и ойкнула, снова запнувшись той же ногой о выступавшие из земли корявые корни деревьев. Боль прошла по ступне и поднялась почти до колена.
   - Чёрт, - выругалась Люси, сквозь слёзы боли и обиды. - Будто кто- то стебётся надо мной!
   - Э, правее иди, - услышала она у себя в мозгу сладкий голос. Или ей почудилось?
   Пройдя немного вправо, она услышала знакомый звук. Но он быстро стих. Люся прислушивалась, затаив дыхание. Звук повторился, заставив ёкнуть её сердце. Он приближался, но прошёл мимо.
   - Где - то рядом дорога! - сообразила Люся. - Я слышала шум проезжавших по ней машин!
   И действительно, через несколько шагов, лес поредел, а потом и вовсе Люся вышла на открытое пространство. Стало заметно теплее, а трава под ногами суше. Где - то недалеко заквакали лягушки. Затем аромат лесной свежести сменился вонью выхлопных газов.
   У асфальтового полотна дороги темнел кустарник, а возле него на сером фоне ночного сумрака вырисовывался чёрный силуэт стоящей на обочине машины. Из неё вышел водитель и уверенной поступью пошёл в сторону, где находилась Люся.
   - Как хорошо он видит в темноте, - невольно позавидовала водителю Люся.
   А тот молча приближался. Уже не было сомнения, что он идёт именно к ней.
   И тут пришёл настоящий страх. Он вполз в сердце, противно липкий, с привкусом меди во рту. И запах смерти, исходящий, почти видимыми глазу миазмами, прямо из окружающего воздуха.
   - Кто он такой? Что ему нужно от меня? - спохватилась Люся. Ведь она не просила о помощи. - Неужели маньяк!
   Она читала, что маньяк - это не тот, который убивает. За каждым таким убийцей стоит тот, кто его направляет и он реально может управлять людьми.
   Люся развернулась и, забыв про боль в ноге, стремглав бросилась обратно в тёмный лес. Но замешкалась, зацепившись сарафаном о ветку. А незнакомец волевым движением схватил Люсю за руку.
   - Э, сюда иди! Я ждал тебя, - сказал незнакомец ласковым голосом, заставившим Люсю содрогнуться.
   Его глаза сверкнули рубинами.

XX

   - Сегодня украинские вооружённые силы продолжили обстрел Донецка. Снаряды рвались не только в промзоне, но и в жилых районах. Среди мирного населения есть жертвы, - беспристрастно вещал правильно поставленный баритон симпатичного диктора телевидения.
   Захлопнув наглухо дверь после похорон сына, Мадина решительно отсекла воспоминания о своей прошлой жизни. Слишком больно они пронзали сердце. Но порой они выстреливали пулей и ей становилось нечем дышать.
   Вот и сейчас в офисе, краем уха слушая новости, она вдруг вспомнила, как когда - то в один из выходных дней затеяла в квартире генеральную уборку. Выбрасывая виниловые пластинки с песнями её молодости, одну из них она решила прослушать в последний раз.
   Ночь стоит у взорванного моста, к
   Конница запуталась во мгле.
   Парень, презирающий удобства,
   Умирает на сырой земле...
   Мадина заслушалась. Она выросла на патриотических песнях и пыталась с детства привить сыну любовь к родине.
   Вскоре она заметила, что восьмилетний Каха перестал мешаться у неё под ногами и, вообще, где - то затих. Нашла она сына в его комнате, что - то сосредоточенно рисующего на альбомном листе. Он так усердно слюнявил красный карандаш, что даже не обратил внимания на мать, внимательно разглядывавшую его творчество.
   Сын дорисовывал красную звезду на шлеме красноармейца, лежащего на земле в большой луже крови, в которую уткнулась мордой, стоящая рядом лошадь.
   - Когда выросту, я стану солдатом и буду убивать врагов, - Каха всё же заметил мать.
   Мадина вздрогнула.
   - Сынок, но убивать - это плохо! - сказала она тогда.
   - Но ведь иногда приходится...
   Мадина растила сына, как защитника, но то, что ему когда - либо придётся убивать, наводило на неё ужас!
   И ещё она знала, что, если вампир убил человека, то он уже не остановится.

XXI

   Моросящий дождь навешивал на лобовое стекло нового джипа водяные бусинки. Каха не стал их стирать. Он и так видел то, что хотел.
   Около часа Каха кружил по тёмным улицам в поисках доступной пищи. Но пока её не было.
   Внезапно он почуял кровь. Резко крутанув машину в обратную сторону, он погнал на обед.
   В углу захолустного двора, заросшего липами и нестриженым кустарником, пятеро парней в полувоенной форме и высоких берцах добивали грузина. Тот уже не сопротивлялся. Каха вошёл в тёмный двор, когда скинхеды, устав пинать окровавленное тело, довольно посмеиваясь, пошли в сторону метро. Оставаясь незамеченным, он подошёл к телу. Вид лужи крови ударил ему в голову.
   - Брат, дорогой! Помоги! - попросил мужчина по грузински, зажимая рукой кровоточащую рану на плече.
   Каха дёрнулся, услышав родную речь. Он замер, но лишь на мгновение. Теперь он подчинялся в основном первичным инстинктам. Зов крови сейчас приобрёл совершенно иной смысл, он стал голодом. И Каха уступил инстинкту.
   Пробегавшая мимо крыса, испуганно шарахнулась назад.
   - Ф- фак! Я нож обронил! - заволновался один скинхед, завязывая пораненную руку носовым платком и морщась от боли. - Я щас!
   Он бросился бегом обратно во двор и увидел, что над избитым черножопым низко склонился тёмный силуэт. Похоже, он пытался помочь пострадавшему и делал ему искусственное дыхание.
   Заслышав шаги и почуяв ещё одну кровь, Каха медленно повернул голову и уставился на скинхеда. В его взгляде, как и во всём облике было что - то зловещее. Испытывая непонятный страх скинхед попятился, а потом бросился бежать прочь. Через несколько прыжков он наткнулся на своих.
   - Нашёл? - поинтересовался главарь.
   - Нет! Там, там короч, такой ваще! - заикался беглец, впервые испытывая настоящее чувство жути. На нём не было лица.
   - Чо там? Менты? - не понял главарь.
   Скинхеды переглянулись.
   - Нет, там короч, вооще чума! - лепетал скинхед, не находя нужных слов, чтобы объяснить ситуацию.
   - Пошли, - главарь решительно зашагал во двор.
   - Нет, Гиммер, тормозни! - взмолился скинхед. Он не хотел туда возвращаться.- Там точно что - то не так!
   Но главарь его не слушал. Длинный и худой, не самый физически развитый, но упрямый, он был честолюбив, а, значит, должен был быть смелым, чтобы не пасть в глазах своей банды.
   - Гиммер, ты ж меня знаешь: я один могу против троих. Но тут я реально зассал! - скороговоркой пытался вразумить главаря скинхед. - Не суйся туда!
   - Гоблин, ты охренел что ль?
   Гиммер, раскручивая цепь, уже подходил к месту драки. Он тащился сам от себя.
   Заслышав топот, возвращающихся тяжёлых окровавленных ботинок, Каха распрямился.
   - Вот это да! Это я чётко зашёл! - рассмеялся главарь.
   Над трупом чёрного стоял его собрат.
   Длинное лицо Гиммера передёрнулось.
   - Ты, что, хач? Рамсы попутал? Это, нах, мой город! - процедил он сквозь зубы, медленно наступая на Каху. - И, если не мы, то кто избавит Москву от черножопых? Понаехали тут!
   Со всей злостью он саданул в черномазого цепью, потом ещё раз. Но незнакомец ловко перехватил цепь, рывком притянул к себе главаря и молниеносно намотал её ему на шею. Не ожидая такого отпора от хача, принявшего один пятерых, Гиммер на мгновение опешил. Этого было достаточно для того, чтобы затянутая с неимоверной силой цепь с хрустом сломала ему кадык.
   В прошлой жизни Каха увлекался вольной борьбой, но из - за несоблюдения спортивного режима, побеждал он редко. А сейчас сработала не просто мышечная память, это были навыки, помноженные на сверх силу. Отшвырнув от себя бездыханное тело главаря, он скользнул взглядом по остальной группе скинхедов, на время вошедших в стойкий ступор.
   Самый крупный из них, засопел. На его скулах зарделись пятна и, выпучив глаза, он бросился на черножопого и ударил его головой. От полученного сильного удара в грудь круглым тупым предметом, у Кахи треснуло ребро. Сверкнув алым взглядом, он обхватил скина поперёк туловища, приподнял его и с силой швырнул о землю. Тот смог подняться. Он стоял, согнувшись от боли. Вокруг него всё плыло, как в зыбком тумане. Шатаясь, он опять попёр на Каху. Но получив мощный удар в челюсть, потерял равновесие, замахал руками и свалился на асфальт двора.
   Гоблин, который потерял нож, теперь оказался перед Кахой, но не сдрейфил. Рукоятка пистолета холодила его ладонь, придавая твёрдость руке. Он выстрелил.
   - Ф - фак! Неужто промазал?- не успел удивиться он, как Каха с налёта ударил его кулаком в шею и несколько раз с размаху пнул его лежачего.
   Всё произошло в какую - то долю секунды и Каха оглядел поле битвы. Один скинхед лежал ничком, другой, присев, плевался кровью. Главарь был мёртв. Ещё два скина, трясясь от страха и одновременно изображая бледными лицами мучительное желание помочь своим, жались к стене дома.
   Каха не испытывал ни удовлетворения, ни раскаяния за содеянное. Эмоций не было, но была сила. Он стал идеальным, безжалостным убийцей.
   Из некоторых окон ближайшего дома, прячась за шторки, осторожно выглядывали, дважды разбуженные шумом драки, жильцы.
   Каха не жаждал аплодисментов. А тем более внимания правоохранительных органов. К тому же он уже был сыт и понапрасну переводить кормовую базу не хотел. Он чёрной тенью пронёсся через двор и вылетел на улицу.
   Наползавшая тёмная туча заворчала громовым раскатом. Мелкий дождь, уже несколько раз собиравшийся пролить вволю, хлынул серым потоком и закрутился в порывах ветра. Огненные молнии били, как ошалелые, распугивая запоздалых прохожих.
   Одеревеневшие от страха скинхеды слышали, как чёрный внедорожник заюзил по мокрому асфальту и унёсся прочь.

XXII

   Мадина всякий раз, как на крыльях, с надеждой мчалась на зов телефона и отвечала на все неизвестные ей номера. Но с них ей звонили лишь её будущие пациенты. Община вампиров Большого Города - представителей одной из параллельных цивилизаций, где тоже были свои изгои, молчала.

XXIII

   Ещё один солнечный день подходил к концу. Их оставалось совсем мало, насыщенных теплом угасавшего лета, таких радостных, беспечных и кайфовых. Совсем скоро придёт осень с ветром, безжалостно обрывающим пожелтевшие листья; с наводящими грусть, долгими холодными дождями и очередным семестром в институте. И последние погожие деньки очень хотелось провести ближе к природе.
   И, забив на вялотекущие отношения со своим московским парнем, в которых после двух с половиной лет их близости он даже не удосужился познакомить её со своими родителями, Светлана напросилась к тёте на дачу. Она уже не раз гостила в коттеджном посёлке и знала, что скучать ей там уж точно не придётся. Тётке на неё было пофигу, а весёлые одногодки Светланы - лоботрясы и приколисты, готовые выплеснуть здоровую энергию в любую интригу, ещё не разъехались.
   Но поездка не задалась сразу. Утром мать заявила, что прежде чем исчезнуть, дочь обязательно должна разгрести кучу накопившихся по дому дел. Помня про взрывной характер матери, Света с ней спорить не стала. А куча оказалось довольно порядочной и в результате Светлана поспешила на автовокзал уже под вечер и почти без настроения. И сильно расстроилась из - за того, что опоздала на свой автобус.
   Немного попереживав, она решила, что уедет из Большого Города в любом случае и махнула жестом отчаяния проезжавшему мимо такси. Но оно было занято и не остановилось. Зато из плотного потока автотранспорта тут же резко вывернул и подкатил прямо к ней блестящий чёрная внедорожник.
   - Э, сюда иди, - из открытого бокового окна пригласил её молодой, красивый кавказец.
   Сердце Светы скакнуло в чувственном порыве, но внутренний голос строго сказал: - Нельзя!
   Она знала много нехороших случаев, когда её беспечные подруги решались сесть в машину к этим горячим южным парням. Хотя, возможно, незнакомец и не был кавказцем. Волосы у него чёрные, вьющиеся, но отросшие до плеч. И лицо бледное, загадочно печальное.
   - Спасибо, я на такси, - смущённо пролепетала Света, слыша свой голос как бы со стороны.
   - Э, ты его не догонишь, - серьёзно сказал водитель джипа. - Глупая, ко мне иди!
   Возникший минуту назад страх давил и подстёгивал. Но голос парня звучал спокойно и обволакивающе. И Света, как зачарованная, покорно села рядом с водителем и заслушалась нежными звуками дутара, лившегося из музыкальных колонок. Некоторое время в её небесно -голубых глазах бродила мечта.
   Опомнилась она уже, когда многоэтажные постройки Большого Города остались позади. Угасающее солнце быстро садилось за высокие деревья лесополосы, зловеще отсвечивая последними лучами сквозь дыры в тёмных облаках.
   - Мне в коттеджный посёлок, к тёте, - встрепенулась Светлана, вдруг вспомнив, что не назвала водителю адрес.
   Глядя на дорогу, водитель согласно кивнул головой.
   - За сколько довезёте? - Света пыталась выправить неловкую ситуацию.
   - За один поцелуй, красавица, - незнакомец выдавил из себя подобие грустной улыбки, по - прежнему глядя перед собой.
   - Вы серьёзно? - смутилась Света.
   - Э, что за вопрос? - ответил водитель уже без улыбки.
   Он действительно имел серьёзные намерения на эту простушку и в своём новом состоянии просто физически был неспособен говорить неправду. И хорошо чувствовал чужое враньё.
   Решив, что незнакомцу присуще чувство юмора, и не почувствовав никакого подвоха в его ответе, Света не стала возражать. Но сильный испуг сдавил её грудь, когда на ближайшей развилке внедорожник свернул в лесополосу, угрожающе темневшую недалеко от освещённой магистрали.
   Каха опустил ногу на тормоз. Света замерла. Парень повернулся к ней и резко откинул спинку сиденья. Его холодные руки похотливо прошли по девичьей груди. Страх леденящей волной окатил Светлану с головы до ног. Она застыла и ничего не видела кроме мужественного, отталкивающе - красивого лица водителя. Дрожа мелкой дрожью, она молча смотрела, как черноволосая, кудрявая голова незнакомца медленно клонится к её шее.
   Ощущения зажатости прошло, но присутствие непонятного холода стало заметно сильнее. Словно в машине сам собой включился кондиционер, вдруг решивший заморозить симпатичную пассажирку.
   Светлана покорно закрыла глаза и почувствовала, как стремительно летит в пропасть.
   Запах смерти расползался по салону машины.

XXIV

   Слабо забрезжило тихое утро. Заметно захолодало. Из топкой низинки с журчащего в сочной траве ручья, по земле пополз сырой, лохматый туман. С редких призрачных деревьев, пахнувших мокрыми листьями, на крышу и капот машины падали тяжёлые капли росы.
   Сержант Коломеец сидел в патрульной машине, спрятанной за живописным кустом колючего шиповника.
   Дорога в тумане просматривалась слабо, но судя по гробовой тишине, была пуста.
   Стих небольшой ветерок, всю ночь услужливо отгонявший назойливых комаров. Теперь эти кровососы обнаглели и жадно жалили сквозь тонкий форменный китель единственное, похоже, специально лишь для них присутствующее здесь теплокровное тело.
   Ночное дежурство подходило к концу и сержант Коломеец позволил себе расслабиться. Он быстро покончил и бутербродом и чаем из термоса, покурил и, решив немного подремать, стал закатывать боковое стекло.
   Кайфуем, сегодня мы с тобой кайфуем!
   А я опять тебя целую и забываю обо всём!
   Песня, исполняемая с сильным кавказским акцентом, вырывалась из салона припозднившейся иномарки через опущенное боковое стекло и неслась далеко в поле до самого дачного посёлка, куда сержант недавно отвёз своего напарника на свидание к его пылкой любовнице.
   Сержанта прямо распёрло от переизбытка жизни. Очнувшись, он резво выскочил из патрульной машины и решительно махнул жезлом. Он любил это место недалеко от посёлка, где интенсивно шло строительство дач и охотно собирал дань на "приватизированном" им участке дороги. Он был до нельзя дотошен при осмотре автомашин. Он сам строил дом и беззастенчиво заворачивал идущие к посёлку машины с левым грузом строительных материалов в нужном ему направлении. Так же он нередко ловил спешащих в городской магазин жителей посёлка, управлявших своим транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения.
   Он вообще обожал нарушителей правил дорожного движения. А, после решения их проблем посредством оплаты штрафа на месте, сердечно желал обобранному водителю счастливого пути и мысленно просил его нарушать почаще.
   Сегодняшнее дежурство для него и без того было хлебным, но он носом чуял, что и к этому водителю точно будет за что придраться.
   Кайфуем. Тебя я сам к себе ревную.
   Да просто мы с тобой кайфуем,
   Не вспоминая ни о чём...
   Крутой внедорожник плавно остановился. Из отрытого окна с водительского места на сержанта спокойно смотрело молодое красивое лицо кавказской национальности.
   - Есть! - сладко замерло храброе сердце гаишника в предвкушении нехилой мзды. - Этого я удачно остановил!
   То, что здесь будет, чем поживиться, он знал из своей многолетней практики. К примеру права могут быть купленными вместе с машиной.
   - Права, - слегка козырнув, попросил сержант, одновременно принюхиваясь к водителю.
   Запаха алкоголя не было. Документы тоже оказались в порядке, но гаишник нутром чуял, что обязательно что - то должно быть не так.
   - Выйди из машины и открой багажник! - продолжал работать сержант Коломеец, не чувствуя для себя никакой угрозы, видя, что водитель в машине один.
   - Э, зачем? - спокойно спросил водитель, выясняя причину такого ласкового отношения к себе.
   Вопрос водителя сердечно обрадовал сержанта. Похоже, не зря он его остановил!
   - Откройте для досмотра! - брови сержанта грозно сдвинулись над крючковатым носом.
   - Э, боюсь, дорогой, что тебе там что - то может не понравиться, - ухмыльнулся Каха, но всё же открыл багажник своей иномарки.
   Пахнуло чем - то спёртым и тяжёлым. В багажнике, свернувшись калачиком, лежала выпитая досуха девушка со спокойным, словно застывшая белая маска, лицом. На её шее зияли две кровавые раны.
   Бровь гаишника медленно поползла вверх.
   Парень печально улыбнулся.
   Тихо, тохо сердце бьётся от любви.
   Ты расслабься и в глаза мне посмотри.
   В этот вечер нам с тобою по пути...
   Коломеец почесал враз взмокший лоб под козырьком фуражки, явно удивлённый нелогичностью происходящего. Постепенно его накрывала волна безотчётного страха. Его лицо стремительно бледнело. Спохватившись, он дал короткую очередь из автомата, который предусмотрительно захватил из патрульной машины.
   Рубашка на груди странного парня лопнула. На ней чернело несколько дыр. Их края слегка дымились. Но парень продолжал стоять и слегка улыбаться.
   Знаю, завтра ты забудешь обо мне,
   А сегодня мы с тобою, как во сне.
   Ты улыбайся и все печали позади..., - продолжала издеваться над ГАИшником, песня, которую он сам не раз заказывал в ресторане.
   Глядя в непроницаемо равнодушные глаза парня, в которых витала пустота, сержант дрожащей рукой отбросил автомат. Возможно, он почувствовал исходящую от странного парня неимоверную силу, которой не возможно было противостоять оружием. Автомат полетел в сторону, глухо стукнувшись об асфальт. Коломеец поднял руки, показывая, что в них ничего нет и начал медленно отступать.
   И вздрогнул всем телом, когда парень захлопнул стрёмный багажник.
   Кайфуем, тебя я сам к себе ревную,
   Да просто мы с тобой кайфуем,
   Не вспоминая ни о чём!
   Парень, хладнокровно ухмыляясь, подходил всё ближе к дрожащему, как осиновый лист, стражу порядка. В его неторопливых шагах было что - то страшное, не оставляющее надежды.
   - Не надо,- прошептал сержант. Его подбородок дрожал.

XXV

   На интернет сайтах без особого труда можно было найти того, кто готов был накормить изголодавшегося вампира собственной кровью. Естественно за деньги.
   Но для кого - то это были просто игрульки. Вот для этой дурочки уж точно!
   Высокая прыщавая девица, окутанная ореолом таинственности и едва уловимым запахом гнили, шла на назначенную встречу.
   - Э, больная! И, похоже, венерическим заболеванием.
   Изобразив полное безразличие, Каха прошёл мимо. Не то чтобы он боялся заразиться. Нет. Просто в её крови теперь было недостаточно жизни.

XXVI

   Жители двух квартир девятого и седьмого этажей одной из типовых девятиэтажек одного спального района Большого Города жаловались на жуткую вонь в своих туалетах и ванных комнатах. Дом был старым, ни разу не ведал капитального ремонта и они подозревали, что на восьмом этаже подтекает канализация.
   Но дверь расположенной между данными этажами квартиры никто не открывал ни им, ни работникам коммунальных служб. Проживавшая в вонючей квартире девушка Алёна пропала.
   Только через четыре дня, в присутствии участкового инспектора и дворничихи, слесаря из Жека взломали замки Алёниного жилища.
   Лишь только вскрыли дверь квартиры, как множество мух ринулось в потолок. Сладковато - гнилостный запах, обескровленного вампиром, начавшего разлагаться тела, резко ударил в нос. С трудом подавляя в себе отвращение, участковый вошёл во внутрь. В квартире было пусто, а в ванне грудой лежало несколько полиэтиленовых мешков. Из - под них сочилась тёмная тошнотворная жидкость.

XXVII

   За ночным окном моросила сырость. Мадина плакала.
   Так глупо было полагать, что всё будет идти согласно её желаниям! Мадина прекрасно осознавала, что, она не та, кто заказывает музыку. Она всего лишь нечаянная дочь падшего ангела, человек со экстрасенсорными способностями ясновидящей и целительницы, с переписанной судьбой, не вольный в своей жизни.
   И сыном, который теперь вновь и вновь пьёт её кровь, живую кровь.
   Она устала быть сильной. И одинокой. Ей приходилось одной нести обрушившееся на неё испытание, обходясь без помощников. Она не могла открыть свою страшную тайну постороннему человеку и потом постоянно бояться, что он может проболтаться. И она часто задумывалась над тем, всё ли, что она делает правильно?
   И сама себе отвечала, что, таким как её сын, тоже надо как - то существовать, если они не умерли после смерти.
   И, слава богу, что их не так уж много. По всей стране в год пропадает без вести около пяти тысяч человек. Плюс какой - то процент найденных обгорелых трупов, причины смерти невозможно установить. Возможно, что какая - то часть из них - это тоже жертвы вампиров. Но эта цифра даже в сравнение не идёт с десятками тысяч человеческих жертв ДТД и с миллионами - во времена бесконечных войн.
   Хотя вся эта математика превращается в ноль, если погибают, неизвестные тебе, посторонние люди и в бесконечность, когда теряешь одного своего.

XXVIII

   - Я что - то не понял, чего Вова залупился?
   - А те не пофигу? Борзанул Вован, получил, теперь сидит на жопе ровно.
   - Точняк. Ясен перец.
   Пьяная болтовня тонула в плотном сигаретном дыму и начиналась снова.
   - Да погоди ты ржать!
   - Да, пошёл ты, вечно весь кайф обломаешь!
   Данила сидел, развалившись в кресле, лицом к окну. Он был возбуждён, его глаза блестели. Он был уже в той кондиции, когда с каждым последующим выпитым стаканом он становился ближе к господу.
   Каха долго стоял под окном. Теперь он умел быть терпеливым. Слушая сквозь открытое окно бестолковый трёп, он не услышал ничего о себе. Словно его никогда не существовало. И ничего не услышал о чувстве любви Данилы к Александре, будто тот никогда и не сталкивался с этой эмоцией.
   Кахе было обидно.
   - Что за дела? Чо, ты, такой упёртый? - приставал Никита к Даниилу. - Поехали! Оторвёмся: девок трахнем, водки попьём!
   - Ты пыхнул уже что ли? - Данила встал, пьяно отпихнув ногой журнальный стол. Тот отлетел в противоположную сторону. - Ни дня без шмали.
   Каха дождался, пока Данила распрощался со всеми и, нещадно смердя смешанным запахом спиртного, сигарет и дорогого парфюма, вместе с Никитой вышел на улицу. Он не ушёл в тень. Его быстрый взгляд ощупал обоих. Одним ударом он надолго вырубил Никиту. Его пьяное тело мягко сползло по стене и распласталось неподвижно, раскинув ноги в стороны. Каха повернулся к Даниле.
   - Сюда иди, - процедил Каха сквозь зубы.
   Узнав Каху, Данила на миг опешил. Кахе показалось, что поначалу бывший друг немного съёжился, но быстро взял себя в руки.
   - Я чой- то не понял ни разу, - натянуто улыбнулся Данила. - Короче так: не верю я в случайные совпадения и догадываюсь, зачем ты пришёл.
   - Друган, я с тобой, не ссы! - Никита пытался подняться.
   Данила поочерёдно наклонил голову влево и вправо, разминая мышцы шеи. Держался он холодно и не выказывал признаков дружелюбия. В его поведении не было ни раскаяния за предательство, ни тени нерешительности, зато обозначился вызов.
   Это огорчило Каху.
   Бывшие лучшие друзья стояли, настороженно глядя друг другу в глаза. Никто не проронил ни слова.
   Через некоторое время Каха ощутил свою власть над Данилой. Но пить его кровь он не хотел. Данила был пьян, да и вообще, это был не тот случай. Он мечтал уничтожить, ставшего врагом, Данилу физически.
   - А, какого хера! - взревел Данила, набычившись. Он был готов к бою.
   Каха молниеносно выбросил правую руку и влепил кулаком в нос бывшего друга. В голове того будто что - то взорвалось. Данила и сам не понял, как ему удалось устоять на ногах. Он обезумел от боли и это безумие придало ему силы. Он нанёс два ответных удара, но они прошли мимо. А Каха попал ему точно между глаз. Голова у Данилы закружилась, всё поплыло как в тумане. Он потерял равновесие, покачнулся и упал. Он попытался было встать, но не смог.
   Каха продолжал наносить сильные удары ногой, а лежавший на асфальте Данила молча вздрагивал всем телом. Каха бил бывшего друга без эмоций, без жалости и сочувствия. Он совсем не комплексовал по этому поводу. Он просто решил отомстить.
   Вскоре реакция Данилы на удары ослабла, он захрипел и затих. Лишь на его неестественно прямо вытянутой руке продолжали чуть слышно тикать дорогие часы. Слабо дёрнувшись, минутная стрелка показала, что пошёл четвёртый час ночи, когда город спит, а загулявшие люди с трудом держаться чтобы не заснуть. И приходит время вампиров.
   Каха перевернул Данилу. Голубые глаза друга закатились и уставились невидящим взглядом в тёмное ночное небо. Сердце не билось. Он был мёртв.
   Ночь была холодной и пасмурной. В такую погоду сякому живому существу хотелось быстрее попасть туда, где можно было заснуть в тепле и неге.
   А Каха опустился на корточки рядом с неподвижным телом и долго сидел в этом положении. В его глазах сквозила пустота.

XXIX

   Делу был дан ход.
   Камера наружного наблюдения, специально установленная у подъезда, ничего не показала. Лампа над дверью непонятным образом гасла и на видео - плёнке можно было разглядеть лишь редкие тёмные образы. Возможно, лишь однажды из подъезда вышел вампир, но его силуэт смазался от быстрого движения.
   Оставаться в засаде в стрёмной квартире никто желанием не горел, даже под угрозой увольнения. Не раз видавшие смерть воочию, не кланявшиеся пулям оперативники боялись дальнейшей неизвестности своей судьбы.
   Ведь по вампирам не было почти никакой информации. Их вроде бы как не существовало. Церковь отрицала всё мракобесие и от имени бога пасла своих агнцев, строго следя за тем, чтобы лишние знания и в дальнейшем оставались приоритетами тайных обществ. Наука скромно молчала. И за совершённые вампирами преступления против человека, которые не удавалось замолчать, обычно отвечал тот, на кого выпадал жребий, или он сам ухитрялся засветиться в нужном месте и в нужный час.
   Но у этого кровососа было слишком много жертв и маскировать их под разгул оголтелого маньяка становилось всё труднее. Его необходимо было остановить, или ликвидировать!
   Но как это остановить это безумие?
   Подумали и решили не расслабляться и установить камеру со съёмкой в инфракрасных лучах. Но она запечатлела лишь открывшуюся и закрывшуюся дверь. А в опечатанной квартире на восьмом этаже появился новый мешок с новой жертвой.
   Кто - то предположил, что камера не реагирует на вампира и труп в мешке, которые холоднее окружающего пространства.
   Чтобы жильцов злополучного дома не пугали кошмары, страшный подарок вампира тайно вывезли под покровом ночи, а квартиру вновь опечатали. И весь следующий день оперативники ломали голову над тем, что делать дальше?
   Было очевидно, что дальше будет хуже. Эта кровожадная нежить просто стебётся над сыщиками, используя квартиру, как склад скоропортящихся останков. И в дальнейшем он цинично предоставляет им возможность их вывоза и захоронения!

XXX

   Он пришёл домой далеко за полночь. Вернее сказать - его довезли. Он с трудом поднялся к себе, и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Дверной косяк медленно поплыл перед его глазами влево и уткнулся в угол с сопредельной с соседями стены.
   - Ты куда? - он еле ворочал пьяным языком. - У тебя что, как у моей жены коробка на автомате? Ту ни на минуту оставить нельзя - сразу налево уводится!
   Кстати, она дома, или где - то?
   В том, что жена была дома, сомнений быть не могло. Она громко флиртовала с кем - то по телефону. Нет, не так, мужчина находился в её спальне и отвечал ей, не боясь быть услышанным. А Марина кокетливо смеялась.
   Артур прекрасно понимал, что не он играл первую скрипку в их семье. И частенько корил себя за то, что когда - то её - свою бывшую продавщицу за недостойное поведение вызвал на ковёр и на нём же поимел. Вскоре она объявила ему, что беременна. Опрометчиво не уточнив от кого, он бросил свою вечно брюзжащую жену и быстренько женился на этой быдло- women Марине. Беременность оказалась мифической, а Марина прочно поселилась в его доме. Став законной женой она сразу надела на свою голову корону и каждый день полировала её, а за одно и его рога. Пока он работал, она скучала не одна и регулярно позорила его имя своими беспорядочными половыми связями. И в жизни Артура появились критические дни, когда, доходя до критической черты, он боялся сойти с ума.
   Периодически, не выдержав очередного унижения, Артур колотил жену, а она плакала так громко, что слышал весь дом. Потом они мирились и некоторое время жили необыкновенной любовью: он дарил ей подарки, а она жарила ему яичницу.
   А теперь она в наглую притащила своего трахателя в дом! Это было уже слишком! Он не мог игнорировать такую наглость. Артём заставил себя встать и, презирая себя в душе, нетрезвой походкой эротического страуса, пошёл на разборку.
   Он остановился на лестнице. Он не мог ошибиться, этот мужской жуткий и бездушный голос был голосом Кахи, этого говнюка - "мажора", не раз замеченного в интимной связи с его подлой женой и которого схоронили больше полугода назад.
   Артур продолжил подниматься на верх, заставляя свои онемевшие от страха ноги преодолевать ступеньку за ступенькой.
   Что - то было не так. И возможно с его головой!
   Теперь он уже мог чётко разобрать слова, сказанные Мариной. Артур шагнул вперёд и негнущейся рукой толкнул дверь. Она оказалась запертой, но удара ногой не выдержала и распахнулась. Его смердящую развратом жену обнимал Каха. Он обернулся на звук отворяемой двери. Его глаза оставались безучастными.
   У Артура сразу помутилось в голове. Его испитое лицо с широко расставленными глазами побагровело. Зря ему казалось, что он давно забил на измены этой похотливой сучки. Видеть воочию, как лапают его жену, было невыносимо.
   Из волосатой груди Артура вырвался крик, полный ненависти и гнева.
   Каха видел, что Артур был пьяный в хлам. Несмотря на голод, он помнил, как в детстве мать отдирала с его ноги присосавшихся пиявок. Достаточно было ей поднести к набухшей кровью пиявке тампон пропитанный спиртом, как та отваливалась сама, потому, что спирт для любых вампиров является сильнейшим ядом.
   Глаза Артура налились гневной кровью. Набычившись, он ринулся на своего врага. Скупым движением руки Каха отшвырнул Артура от себя. Тот отлетел точно в дверь и, потеряв равновесие, загромыхал по лестнице дальше вниз.
   Марина заскулила. Осторожно обойдя любовника, она вышла из спальни. Она смотрела в провал лестничного пролёта, не веря в происходящее. Но на первом этаже, подтверждая реальность, поджав под себя ногу, без движений лежал её муж.
   - Он умер? - с надеждой спросила вдова.
   - Э, рад был бы ошибиться, - поддержал её Каха, хотя ему было абсолютно параллельно.
   - Всё же жаль бедолагу, - наигранно вздохнув, произнесла Марина траурную речь по любимому мужу.
   - Э, не я первый начал.
   Марина бросилась к бюро и начала лихорадочно вышвыривать из него всё содержимое.
   Неожиданно холодная рука легла ей на плечо.
   - Чёрт! - Марина обернулась. Её лицо было взволновано.
   - Э, нет, это пока что я, - Каха притянул её к себе. - Что ищешь, красавица?
   - Да так, - замялась Марина. Она упорно не желала в чём - то признаваться.
   - Это как? - глаза Кахи полыхнули алым.
   - Ключ от ячейки в банке, - Марина почувствовала, что её язык помимо её воли выбалтывает секрет. - В ней должны быть какие - то ценные бумаги.
   - Э, какой банк! Сейчас ночь, время любить!
   Каха так стиснул Марину в своих объятьях, что у неё хрустнули кости. Но не поцеловал её, а швырнул на диван. Первый раз после своей смерти он жаждал любви.
   - Дай, платье сниму, помнётся же, а оно дорогое, - попробовала кокетничать Марина.
   Каха не возражал.
   - У тебя холодные руки, - смеясь от головокружительного желания, пролепетала Марина, ощутив по всему телу холод, когда руки Кахи прошли по её волнующейся груди и опустились к ягодицам. Но забыла об этом, устав от бурного секса.
   - Э, моя ты красивая, слушай сюда: теперь я тебя убью. Давай до свиданья! У тебя осталось несколько минут, - сказал Каха с акцентом тихо, как бы соболезнуя.
   В его облике было нечто сатанинское.
   Слова Кахи заставили Марину вздрогнуть. Волна страха прошла по её спине и вышла наружу надтреснутым смешком.
   - А я думала, что я любовь всей твоей жизни, - попробовала она привычно разрядить возникшую напряжённость.
   - Э, любовь всей моей жизни - это я сам, - серьёзно сказал Каха. - Если бы ты, глупая женщина, только знала, что тебе предстоит, вряд ли окликнула меня, - холодно добавил он. - Но ты сама решила мои сегодняшние проблемы.
   У неё задрожал подбородок. Марина всхлипнула и ахнула, когда Каха резко развернул её к себе. Иголочки страха вонзились в её спину. Жемчужное ожерелье, скрывавшее её шею, полетело на пол и бусинки одна за одной запрыгали по паркету.
   На смазливом личике Марины отразилась паника. Она сдавленно вскрикнула. Она не понимала намерений своего давнего любовника. Прежде он никогда не был с ней так груб, а сегодня даже не поцеловал ни разу.
   Инстинктивно поняв, что она попала в ловушку, Марина схватила с подоконника тяжёлую вазу и бросилась на любовника. Теперь глаза Марины были полны ненавистью.
   - Э, ты это что сейчас исполняешь? Давай, пожалуйста, без рукоприкладства!
   Перехватив её руку, Каха без труда отнял у неё вазу и замахнулся ею на Марину, но не ударил. Расписавшись в своей беспомощности, Марина зарыдала. Каха дотронулся холодной рукой до её подбородка и продолжил движение по шее, не встречая никакого сопротивления своей жертвы.
   В следующий момент зубы Кахи впились в её бархатистую кожу. По красивой белой шее потекла тонкая струйка алой крови. Тело Марины начало медленно оседать. Вокруг и внутри неё стало так пусто, что она осознала тот факт, что уже умерла.
   С улицы послышался пронзительный звук полицейской сирены. Эта стерва Марина всё же успела когда - то нажать "тревожную кнопку".
   Не успев высосать досуха, Каха со злостью отшвырнул от себя бездыханное тело своей бывшей любовницы. Оно упало, глухо стукнувшись о пол.
   Каха перевёл взгляд на стоявшее рядом с трупом кресло. Он чувствовал, как сила бесконтрольно начала стекать в его глаза. Сколько он смотрел на это кресло, Каха не знал. Только теперь это было вовсе не кресло, а он сам. Повинуясь его силе, кресло оторвалось от пола и, сделав кульбит, полетело на кухню и ударилось о стену. Газовая труба треснула, словно сломанная спичка. Рука Кахи, словно живущая автономно в его неживом теле, чиркнула зажигалкой.
   Рвануло так, что в квартире выбило дверь и разом повылетали все стёкла.
   Неожиданно для себя Каха оказался в задымлённом подъезде. Он с лёгкостью взлетел на подоконник и разбил рукой оконное стекло. Он вытащил куски разбитого стекла из рамы и, вытянув перед собой руки, вылетел в ночь. И подумал о нереальности происходящего.

XXXI

   К ночи захолодало. Сильными порывами ветра бесконечный дождь швыряло в тёмные оконные стёкла. Ужасающие образы тянулись из углов комнаты. Мадина сидела на кровати, в гнетущем молчании своей огромной квартиры, когда в неё опять болезненно ударили воспоминания её видений. Её сын стал опасен и сам был в большой опасности!
   Вдруг Мадина услышала звук льющейся воды в ванной. И тут же заскулила соседская собака. Это мог быть только Каха. Когда же он пришёл?
   Теперь сын двигался, как бесшумно, как тень. И Мадина иной раз не замечала, когда он входил в квартиру. И страшно пугалась всякий раз, лишь только поворачивалась ручка двери.
   - Сынок, так дольше продолжаться не может! - дождавшись, когда Каха выйдет из ванной, спросила Мадина. Она с мольбой посмотрела на сына и отвела глаза. - Рано или поздно ты засветишься! Тебя вычислять и на тебя начнут охоту.
   Каха безразлично взглянул на встревоженную мать. Что она могла ему предложить? Но она предложила: - Ты должен отказаться от попыток раздобыть свежую кровь. Тебе нужна кровь донорская!
   Будучи не в силах остановить порождённое её зло, она пыталась его как - то дозировать.
   - И где мы возьмём столько крови? - усмехнулся Каха уголками губ.
   - Я открою частный пункт приёма крови, - тихо прошептала Мадина, словно кто- то мог подслушать её тайный план.
   - Э, мама, я тебя умоляю! Тебя весь Город знает в лицо. Думаешь, к тебе не будет вопросов?
   - Не беспокойся, я всё обдумала. Я открою его на подставное лицо в частной клинике, где я подрабатываю.
   Мадина крепко сжала руку сына.
   - У тебя есть такое лицо? Ведь надо чтобы оно непременно было немым! - ехидно огрызнулся сын, хотя глаза его оставались равнодушно спокойными.
   - Будет, если надо. У меня есть зависимые от меня люди, - нехотя призналась Мадина в своём коварстве.
   Ради Кахи, своей кровиночки она была готова на всё, чего бы ей это ни стоило. Даже перешагнуть через свою совесть!
   Мадина нежно взяла лицо сына в свои ладони.
   - Видишь ли, сын, я не знаю, способен ли ты чувствовать физическую боль? Но есть люди, которые не в силах её переносить. Она сводит с ума и нередко толкает на самоубийство. Её невозможно вылечить лекарством. А я могу её снимать. А, если надо, то не совсем!
   На миг ей показалось, что стена отчуждения, стоящая между ними, рухнула.
   - Я сегодня видел улетавших журавлей.
   Стакан треснул в руке Кахи и рассыпался, усыпав ковёр мелкими осколками хрусталя.

XXXII

   - Сегодня были закрыты пункты приема донорской крови работавших при частных клиниках по двум адресам, как несоответствующие принятым санитарным нормам.
   Выдержав многозначительную паузу, симпатичная телеведущая перешла к другим новостям.

XXXIII

   За окном сквернословили вороны. С каждым днём их становилось всё больше, словно они, учуяв падаль, слетались сюда со всего города. Порой они снимались с деревьев и чёрной тучей кружили над домом, вызывая страх в головах некоторых жильцов, слепо верящих в мистику.
   На втором этаже в квартире одинокой пенсионерки, запуганной появлением в окрестностях зверского маньяка, оставили наблюдение и возможную засаду. Её квартира привлекла оперативников тем, что из двух выходящих во двор окон прекрасно просматривался подход к двери нужного подъезда.
   Да и сама пенсионерка не особо возражала.
   - Бабуль, а патефон настоящий? - заинтересовался Серёга не виданным им доселе раритетом.
   - Настоящий. Только я, молодой человек, вам не бабуля! - оскорбилась владелица квартиры, специально по случаю засады сделавшая химическую завивку на жиденьких волосах. - Я только три месяца назад на пенсию вышла.
   - Извините его гражданочка, но патефон - вещь действительно старинная. Аж из прошлого века. Такое кого хочешь в заблуждение введёт, - постарался разредить атмосферу Сева. - Но вы, поверьте слову знатока, выглядите потрясающе для пенсионерки!
   Его последние слова заставили пенсионерку несколько оттаять душой.
   - Вообще - то он мне от мамы достался, - снизошла до общения пенсионерка, слегка покраснев от приятного комплимента. - Жаль только, что только одна пластинка сохранилась.
   Она опустила иглу на пластинку.
   - Утомлённое солнце тихо в море садилось, - пластинка слегка пришепётывала.
   - И тогда мне приснилось, что он идёт, - негромко допел старший опер Ершов, выключая патефон. - Вы так своей дискотекой всех..., - запнулся он, взглянув на хозяйку. - Всех маньяков распугаете.
   - А может это песня его любимая? Может он как раз из той эпохи, - съязвил Серёга. - Ведь..., - теперь тормозил он. - Ну, маньяки эти, говорят живучие!
   - Отставить самодеятельность, - не на шутку разозлился Ершов, человек хмурый с большими залысинами на лбу. - А, вы гражданочка, спать идите. Поздно уже.
   - А, если у меня бессонница, - взбунтовалась пенсионерка.
   Она никак не хотела подчиняться этим сосункам. Тем более в своей собственной квартире.
   - Идите спать, - строго повторил Ершов, лично видевший оставленные вампиром на восьмом этаже мешки и их содержимое.
   Хотя ему до сих пор было чудно думать, что по ночным улицам Большого Города действительно могут разгуливать какие - то вампиры. Вся эта детективная история больше походила на американские фильмы ужасов, чем на правду. Но, как говорится, чем чёрт не шутит?
   - Маньяки как раз и приходят к тем жертвам, которые не спят и готовы к общению, - Ершов пытался пробить упёртость несговорчивой дамы.
   В глазах пенсионерки осталось немного упрямства, но возражать она не стала. Поджав напомаженные губы, она накапала себе рюмочку настойки пустырника и вскоре смачно захрапела.
   Ночь прошла тревожно. За окнами протяжно выл ветер, шумел ветвями деревьев, отрясая с них пожелтевшую листву, и громыхал железом карнизов старого дома. Каждый раз стук открываемых дверей током бил по нервам.
   И постоянно хотелось курить.
   Все шесть машин, остановившиеся этой ночью возле подъезда, были тщательно досмотрены. В одной из них обнаружили две дозы наркотиков. Но трупов найдено не было ни в машинах, ни в квартире на восьмом этаже.
   Но их по-прежнему собирали по захолустным закоулкам. Разных полов, возрастов, но одинаково обескровлено бледных.
   Лишь на третье дежурство, оперативниками был замечен чёрный джип, тормознувший возле подъезда. Постояв, он рванул с места и газанул со двора. На том месте, где он стоял несколько секунд назад расшалившийся ветер закрутил по асфальту пыль.
   - Учуял засаду, вурдалак! Номер машины кто - нибудь успел разглядеть? - всполошился Ершов, понимая, бесполезность своего вопроса. Ведь в такой ночной темноте сделать это было практически невозможно.
   И камера, установленная на сто метров дальше по пути следования внедорожника, оказалась сломанной.
   - Упустили! Мать вашу так! Теперь он вряд ли появится по этому адресу!
   Старший опер Ершов обмывал выговор с занесением, а по улицам Большого Города разъезжал живой мертвец.

XXXIV

   - Э, ты ошибаешься, если думаешь, что мне всё это нравиться!
   Тень скользнула на ковёр.
   Ощутив спиной пристальный взгляд, Мадина вздрогнула, уронив на пол бокал с чаем.
   - Как сын опять ухитрился пройти незамеченным? Наверняка опять отвёл ей глаза, - подумала она. - И ещё он научился читать её мысли.
   Мадина решила, что теперь будет лучше, если она будет всегда откровенна с Кахой и сказала вслух с лицом полным решимости: - Сын, давай попробуем тебя легализовать. Объявим, что после комы, из- за которой тебя даже похоронили, твой организм вдруг перестал вырабатывать красные кровяные тельца и у тебя началась порфирия. Тогда тебе пропишут донорскую кровь.
   Она отчаянно хваталась за любую, пусть даже призрачную возможность помочь сыну.
   - Э, не обманывай себя, - Каха оставался прагматиком. - К нам всегда был нездоровый интерес. И анализы будут с пристрастием. И покажут всё как есть. А твои враги только этого и ждут. Да, и мне, чтобы насытиться, нужна тёплая кровь. А из холодильника годится только на завтрак.
   Сын смотрел ей прямо в зрачки. В чёрном бархате его глаз сверкали красные звёзды. И тут Мадина впервые почувствовала его мощь. Она не могла отвести взгляда от его глаз, которых не видела. В них была чёрная бездна, демонстрирующая тотальное безразличие ко всему происходящему и влекущая с неимоверной силой.
   Красивая музыка, зазвучала в её в голове.
   - Мне страшно! - прошептала Мадина, чувствуя, как её тело покрывается гусиной кожей. Она закрыла лицо руками и слабо застонала.
   Каха улыбался.

XXXV

   Челюсть ему вправили, а вот из - за обширной гематомы головы вряд ли сегодня он может дать какие - либо показания, - строго выговаривал доктор следователю за дверью больничной палаты. - Подождали бы вы с расспросами денёк другой.
   Но следователь не просто мечтал раскрыть преступление с убийством по горячим следам. За это он получал зарплату, а так же имел на этот счёт чёткие указания начальства, которое уже так же теребил кто - то сверху.
   Резкий запах лекарств, пахнувший из палаты, подтверждал слова доктора. Как и вид Никиты, лежащего пластом на кровати. Глаза его были закрыты. Каждое движение головой давалось ему с трудом и было очень болезненно.
   Со слов навестившей его матери, он был уже в курсе, что его сильно побили, что его друга Данилу забили насмерть, но сам он ничего не помнил. Ни причин драки, ни того, от кого ему так прилетело.
   Следователь задавал ему стандартные вопросы, а Никита на ответ "да" прикрывал веки.
   - Косяков за собой не помнит, девушек ни с кем не делил, долгов не имеет, - записывал следователь в записную книжку. И дальше делал пометки от себя: друзей имеет постоянных, баб использует и перебирает, часто бывает в неадеквате, выпить любит, балуется травкой и лёгкими наркотиками. Но за это насмерть не забивают.
   - Я думаю, что вам лучше уйти, - вмешался доктор, увидевший гримасу боли, перекосившую фиолетовое лицо Никиты.
   Доктор тоже делал свою работу и не бесплатно. Родители Никиты на сына денег не жалели. А сейчас достигнутый результат был под угрозой из - за дотошности следователя.
   Но Никита заворочался, застонал и, открыв глаза, уставился на следователя. У него тоже были вопросы.
   - Одна из моих версий - это то, что вы чем - то не понравились какому - то горячему чемпиону по вольной борьбе. У нас уже были подобные дела. И подчерк совершения убийства схож с вашим случаем, - сказал следователь Никите, убирая в карман записную книжку. - Если что - то вспомните, в своих же интересах, сразу же сообщите мне!
   Никита мучительно вспоминал, с каким борцом они с Данилой так жёстко пересеклись? Но ничего такого он не вспомнил.
   Следователь к нему в больницу больше не приходил, но зато пришла Александра. Она была сильно напугана: постоянно оглядывалась, а на её осунувшемся лице лихорадочно блестели зелёные глаза. Она принесла гостинцы и новость о том, что Марина - любовница Кахи, о которой она прекрасно знала, тоже погибла от взрыва бытового газа, разворотившего её квартиру, занимавшую почти два этажа.
   - На что она намекает? - Никита покосился на Сашу.
   Но она не намекала, она утверждала. И это было ужасно! Сначала погиб Каха, потом убили Данилу и покалечили Никиту, теперь вот смерть Марины. Слишком много было совпадений. Из сложившейся мозаики выходило слово "месть"! И боясь, что она может стать следующей жертвой, Александра просила Никиту рассказать ей правду, если он что - то знает.
   - Я тебе не верю! - сказала Александра, обернувшись в дверях палаты.
   Но Никита действительно не знал. И был согласен с Александрой в том, что вряд ли они все просто стали жертвой обстоятельств. Здесь было что - то другое! И Никита реально припух.
   После ухода Александры Никита совсем стух. Он мучительно рылся в неясных воспоминаниях своей прошлой жизни, где он периодически выпадал из времени и пространства. Университет, который он почти не посещал; "Караоке - бары"; ночные клубы. Никакого напряга не было! Единственным борцом, владевшим навыками вольной борьбы, которого он помнил, был Каха, но он лично присутствовал на его похоронах полгода назад.
   - Выпишусь из больницы и рвану к тётке в Лондон. И на хрен мне тут не упёрлось! - тешил он себя призрачными мечтами.
   Под вечер клочья сизых облаков закрыли багровое солнце, резко стемнело и пошёл дождь.
   Взглянув очередной раз в окно, Никита обмер. Из мокрой темноты на него в упор смотрел Каха. Его лицо было спокойным и не выражало никаких чувств. Этот взгляд наполнил Никиту смутным ужасом. За несколько секунд, что продолжалось ведение, волосы Никиты подёрнулись сединой.
   Всю ночь дождь царапался по тёмному окну, вызывая у него чувство жути. Никите хотелось убежать из тёмной палаты в светлый коридор, поближе к людям, но не было сил. Он долго лежал, крепко зажмурив глаза, а потом закричал.
   Прибежавшая на крик медсестра никак не могла понять, чем вызвана истерика крепкого, молодого парня. А он вцепился ей в руку и никак не хотел её отпускать.

XXXVI

   Каха гнал по пустой заброшенной дороге, идущей вдоль небольшой речки, мерцавшей в свете полной луны на дне глубокого оврага. Он охотился. С трассы он съехал уже давно и теперь, похоже, заблудился. Но каждая дорога всегда выводила его к жилью, туда, где была еда.
   Проехав ещё немного, он заметил железнодорожный мост, перекинутый через речку, и возле него силуэты людей. Несколько человек свисали с моста на верёвочных креплениях, остальные копошились внизу у самой воды, разделившись на две группы.
   Обогнув развалину каменной постройки, Каха остановил машину, погасил фары, заглушил мотор.
   - Ремонтируют? Но почему ночью? - недоумевал Каха.
   Укрывшись за кустами колючего чертополоха, из своего убежища он пристально наблюдая за работавшими на мосту людьми в надежде, что кто - то из них оторвётся от группы и тогда...
   Во рту у Кахи пересохло. Он был голоден и зол.
   А ремонт был довольно странный. Из аэрозольных баллончиков рабочие красили кирпичную кладку, закрывавшую опоры моста сплошной стеной. Лишь в самом низу в её центре была проложена большая труба, сквозь которую тёк поток воды.
   Нет, это были не рабочие и они стену не красили.
   Прямо на глазах Кахи на стене стала проявляться инсталляция. Рейтеры работали так быстро, что Кахе казалось, будто изображение само проявлялось сквозь кирпичную кладку. Те, кто рисовал сверху, закончили быстрее и спустились вниз помогать. За пятнадцать минут всё было закончено.
   Это была не инсталляция, это была картина в стиле эпохи возрождения, написанная краской из баллончиков, и это был настоящий шедевр. В чём, в чём, а в живописи Каха понимал. В прошлой жизни, будучи человеком, он закончил художественную школу и несколько его удачных работ были проданы за рубеж.
   Когда - то Каха слышал о таких картинах, появлявшихся за одну ночь на стенах зданий и других сооружений, но никогда не видел их воочию. Власти почему- то предпочитали их закрашивать, словно безликие дома были им ближе и роднее. Да и самих уличных художников не жаловали, классифицируя их работы, как акт вандализма.
   Рейтеры быстро собрали свои вещи, загрузились в три внедорожника и уехали в ночь. Через пару минут по мосту загрохотал товарный состав.
   Каха сглотнул, глядя в след удаляющимся машинам. Он достал мобильный и, подъехав ближе, сфотографировал картину. Он утешил себя тем, что, хотя его охота была неудачной, ему одному из немногих удалось увидеть и запечатлеть это кратковременное чудо.
   Ещё немного полюбовавшись картиной, Каха вновь поехал в ночь.

XXXVII

   И всё таки он кончился. На повороте на кольцевую.
   - Вах! - Каха стукнул ладонями по рулю. Но это не помогло. Пришлось вытащить из багажника канистру и топать к автомагистрали.
   Несмотря на ночную темень и кажущуюся безлюдность местности, быстро передвигаться он не решился. Последнее время он пытался быть осторожным.
   - Давай, что ль пресанём лоха, - указывая на Каху, предложил рыжий пацан из подъехавшей сзади старенькой "девятки".
   - Не, давай лучше его тачку угоним, - загорелись глаза у другого, сидевшего на пассажирском сидении. - Смотри - нереально крутая!
   Новый внедорожник Кахи улучшенной модели вызывал зависть не только у подростков. Мадина не зря советовала сыну купить машину поскромнее, чтобы не привлекать совсем ненужного внимания. Но сыну словно нравилось ходить по лезвию ножа. А, может, ему было параллельно.
   - Ну, ты, Тупой, реально тупой. У тебя точняк с головой проблемы! - осадил его первый. - Как ты её собираешься угнать? В ней же бензина нет.
   - Сам ты тупой! - обиделся Тупой и на своё прозвище и на ехидные слова приятеля. - У нас же есть.
   - У нас - то он есть. Только, чтоб его перекачать, поначалу надо лоха мочкануть, - уточнил рыжий, что сидел за рулём.
   Недолго думая, Тупой достал монтировку и решительно открыл дверь "девятки".
   Ночь ввалилась в салон машины прохладной сыростью.
   - Ну, ты, красава, - восхищённо похвалил Тупого его приятель.
   - А, ты, чё думал, что ль я бабочками какаю? - оскалился Тупой, ободрённый реакцией рыжего. - Уверен, что у нас зашибись, при любом раскладе будет.
   Тутой набрал полную грудь холодного воздуха и храбро тряхнул немытой шевелюрой.
   Услышав стук открываемой двери машины и последние слова разговора за его спиной, Каха резко развернулся.
   - Вах! Ну, наконец - то! Вот и еда! Сама идёт!
   На него тупо надвигались два прыщавых переростка. От них сильно разило дешёвым табаком, но запаха алкоголя не было. Шли они под адреналином. И один из них угрожающе замахнулся монтировкой.
   Словно порыв холодного ветра Каха в одно мгновение оказался у них за спиной.
   - Ваще, чума! - вытаращил глаза рыжий пацан. - Чёрт, куда он делся - то?
   - Чё, я его пасу что ли? - оглянулся по сторонам Тупой и увидел Каху.
   - Вот он! - радостно завопил Тупой. - Я, аж, испугался децл!
   Тупой стал медленно поднимать руку с монтировкой для второго удара, с дибильной ухмылкой наблюдая за реакцией богатенького лоха. Он верил в то, что сможет запросто вышибить из него мозги.
   И тут же Каха вырубил его. Взмахнув руками, Тупой свалился. Монтировка стукнула об асфальт рядом со свалившимся на колени Тупым. Голова у него кружилась, в ушах стоял звон. К горлу подступила тошнота. И, хватая ртом холодный воздух, Тупой завалился набок.
   В отчаянии, второй пацан бросился на Каху, но тот увернулся и рыжий вспахал носом асфальт. Размазывая кровавые сопли, он попытался подняться. Но, испугавшись, блеснувших в темноте алым, глаз Кахи, послушно лёг фейсом в пыль.
   Глухо зарычав, Тупой зашевелился. Он вытянул вперёд руку и схватил лоха поверх ботинка. Каха легко выдернул ногу и с силой наступил на Тупого, отдавив ему кисть руки.
   Распугивая плотный сумрак ночи, Тупой заорал благим матом.
   - Фигасе!
   Второй пацан попытался было сдриснуть с поля боя, но не успел. Каха за шкирку поднял его с земли и вонзил зубы в его потную от страха шею.
   Пришедшая боль показалась рыжему сладкой, как нектар из ночного сна.
   Выпить до суха обоих пацанов Кахе никто не помешал.
   Вскоре он уже сливал в свою канистру бензин с осиротевшей старенькой "девятки".

XXXVIII

   В квартире нежно пахло, подаренными благодарным клиентом, розами. Мадина с сожалением смотрела на цветы, зная, что, как только придёт Каха, они сразу завянут. Она долго сидела за роялем, одной рукой разбирая Шопена. Она словно озвучивала свои мысли: сына до сих пор нет и ожидание с каждой минутой становится невыносимее!
   Поняв, что так ей всё равно не успокоиться, она со злостью хлопнула крышкой ни в чём неповинного рояля и решила приготовиться ко сну.
   Зайдя в ванную комнату, она какое - то время пристально смотрелась в зеркало. Из него на неё взирала худая измождённая женщина с валившимися карими глазами. В них отражалась дикая тоска. Окружающим даже не надо ничего знать, достаточно было посмотреть на неё и любые подозрения не заставят себя долго ждать. Остальное дело за фантазиями.
   Она долго стояла, не шевелясь, и смотрела сквозь зеркало. На ум шли только жалобные воспоминания о себе и о сыне и их будущей жизни с весьма неясными перспективами.
   Когда - то Мадине удалось спасти сына от энергетического вампира, подбиравшего себе донора прямо в роддоме. Не секрет, что не все дети рождаются желанными. И при родах женщины кричат от боли, но по - разному. Те, кто желает своего ребёнка, опасаются за него, а те, кому он не нужен, кричат с обидой на того, кто принёс им боль, ослабляя своей злостью его нежную ауру.
   И энергетические вампиры - демоны третьего уровня, хорошо различают крик роженицы. Они присасываются к ослабленной жертве навсегда, не давая ей умереть, а позволяя жить, чтобы её пить, при этом делая её жизнь хуже ада. Ведь негативные эмоции человека: страх, боль, ненависть, отчаяние - это их кормовая база.
   Мадина очень ждала сына. Каха был желанным. Энергетическому вампиру он не достался.
   Потом она не раз спасала сына от, пытавшегося прибрать её к рукам, криминала. От них отстали лишь после того, как она бесплатно вылечила дочь одного милицейского генерала.
   А теперь, из - за её несговорчивости, "сыграла смерть от своего лица"! И генерал не помог!
   А она оказалась из тех немногих, у кого был стойкий иммунитет на мутацию. Стать бессмертным вампиром ей не светило. Так, что разделить с сыном его участь в полной мере она никак не могла. И пропасть между ней и Кахой с каждым днём разрасталась всё больше и больше.
   Уверенным жестом Мадина открыла дверцу висевшей на стене аптечки и вынула пузырёк с сильнодействующим лекарством, приобретённым сразу после похорон сына для особого случая.
   Ей казалось, что сейчас уже тот самый случай. Деньги были и налом и на счёте Кахи в Швейцарском банке. А её нервы сдавали.
   Трясущейся рукой, высыпала в ладонь таблетки, запихнула их в рот и подставила стакан под кран. Вода не потекла. Её странным образом отключили.
   Поняв, что без воды, ставшиеся во рту ужасно горькими, таблетки ей не проглотить, она с досадой выплюнула их в раковину.

XXXIX

   Зевая, Мочкин вышел из туалета. Проклятый мочевой пузырь будил его второй раз за ночь. А, может, потому что последние десять лет его жизни, когда он работал сторожем на складе пиломатериалов, прошли в сумерках и приучили его бдить по ночам? Мочкин знал, что в любом случае без стакана пива ему не заснуть и он, послушно своему организму, пошёл на кухню. Электричество он включать не стал. Это была давно проторенная тропа, да и из - за неплотно задёрнутых штор, из кухонного окна шёл свет ночного города. А из раскрытой форточки - его шум. Мочкин протянул было руку, чтобы её захлопнуть и замер. Из тормознувшего у подъезда джипа опять вышел худощавый длинноволосый мужик, вытащил из багажника большой мешок и понёс его в дом.
   Забыв про пиво, Мочкин быстро просайгачил в коридор и прильнул к дверному глазку. Он вовсе не пытался подобно Фаусту "в природе всех вещей дойти до сути", а просто по своей природе был непозволительно любопытен.
   - Это кому же такие подарки по ночам дарят? Мешками! - засвербело у него под ложечкой. Его тусклый водянистый взгляд мгновенно оживился и неистово сверкнул.
   Но незнакомый мужик с мешком оказался проворнее и проскочил мимо его двери на следующий лестничный пролёт неопознанным.
   Мочкин был разочарован. Он хотел было вернуться к пиву, но от любопытства у него сводило ожиревшее брюшко. Он открыл дверь своей квартиры и осторожно вышел на площадку.
   Неубранный подъезд встретил его прокисшим запахом, давно немытого пола, а прямо под его дверью валялся вымазанный в помаде окурок сигареты. Сам Мочкин, считая себя человеком в высшей степени благородным, никогда не позволял себе мусорить в своём подъезде, ну разве, что на первом этаже. Чертыхнувшись, Мочкин, шаркнул ногой по грязному кафелю, отшвырнув бычок ногой, как можно дальше. Прямо к двери квартиры нелюбимого соседа. Это было его скромной ответочкой на то, что скряга - сосед никогда не давал ему взаймы до получки.
   В это время тихонько скрипнула дверь на стрёмном восьмом этаже, с которого недавно пропала беспутная Алёна, и с шумом захлопнулась его собственная.
   И тут Мочкин осознал, что стоит ночью на площадке босиком и в одних трусах, перед закрытой дверью своей квартиры без ключей и телефона. А тёща и жена сегодня ночуют у родственников в деревне и приедут только к обеду. Его пробил нервный смешок.
   Не успел он вдоволь насладиться конфузной ситуацией, как на восьмом этаже опять скрипнула дверь и, уже через пару секунд, на него в упор смотрел молодой высокий мужчина кавказской наружности. И его застывший взгляд не сулил ничего хорошего.
   Мочкина заморозило.
   - Я тут, у меня это... Кошка из квартиры выскочила, - соврал он симпатичным голосом первое, что пришло ему в голову, не в силах отвести взгляд от бездонных глаз незнакомого мужика. - Кис, кис, кис,- позвал он несуществующую кошку для пущей убедительности.
   Незнакомец приблизился почти в плотную и сглотнул слюну.
   Мочкину показалось, что он заметил голодный блеск в его глазах. Мочкин побледнел и засуетился в своих движениях. Он в испуге отшатнулся назад, нащупал дверь копчиком, сильно саданул её задом, мысленно умоляя её открыться, но она не поддалась.
   - Вот вляпался! Он же людоед! - пронеслось в голове Мочкина.
   Он задрожал от страха мелкой дрожью, лихорадочно соображая, как ему лучше повести себя в создавшейся ситуации. До сих пор у него не было опыта общения с каннибалами.
   - Я не людоед, - сказал незнакомец почти ласково. - Я людей не ем. Я вампир. Я просто выпью твою кровь.
   - Мою кровь? - медленно доходило до Мочкина. - Не надо. Я вообще - то заразный! У меня грипп и ещё кое - что недолечено.
   А моя тёща вам не подойдёт? Она такая аппетитная! И здоровая, как лошадь! Если уж вам так приспичило, то я могу вам сделать царский подгон - приходите после обеда, она точно будет дома.
   - Э, что так не любишь свою тёщу? Аж, до того, что чуть не спихнул её с балкона, когда она вешала там бельё? - тихо, как ветерок прошелестели слова незнакомца.
   Душа Мочкина отпала. Его мысли о том, чтобы избавиться от назойливой тёщи были настолько тайными, что он опасался делиться ими даже со своими собутыльниками. А этот мужик, как клещами, вытаскивал всё сокровенное из самых тёмных уголков его личностного пространства.
   Мочкин совершенно упал духом. Он влип спиной в стену, чувствуя неминуемую подставу мочевого пузыря.
   - Да я и видел ничего. Никакого мешка, - лепетал он измятым голосом.
   Беспомощно озираясь по сторонам, он вцепился дрожащей рукой в лестничные перила, словно в них было его спасение. На его мертвенно бледном лице выступил холодный пот. Незнакомец смотрел на Мочкина равнодушным, полным отрицания взглядом и Мочкин понял, что это конец! Его остроносое лицо сделалось землистым и он похудел прямо на месте.
   - Э, сказочник, ко мне иди!
   Кивком головы незнакомец подтвердил своё приглашение. Мочкин жалобно пискнул. Он попытался вырваться, но сильная рука вампира крепко держала его за горло, а его черноволосая голова всё ниже клонилась к нему.
   Мочкин вдруг зачем - то вспомнил, что так и не успел попить пивка. Лишённый последней радости в жизни, он чертыхнулся.
   Всё последующее было для несчастного Мочкина сплошным кошмаром.

XXXX

   На пятую ночь засады на вампира старший опер Ершов, в приказном порядке отправив неугомонную пенсионерку спать, разлил по трём гранёным стаканам поллитра коньяка.
   - За упокой нежити? - не понял Серёга.
   - За успех операции и для пущей конспирации.
   Если этот вурдалак чует повышенное внимание к себе любимому, то, чтобы его как- то отвлечь, нам необходимо максимально расслабиться, - объяснил непонятливым подчинённым свои действия Ершов и сосредоточенно посмотрел в тёмное окно.
   Из окна сквозило мрачной неизвестностью.
   - А закусывать чесноком будем? - постебался Сева над своим начальством, чтобы хоть чуть поднять убитое настроение.
   - Коньяк закусывают персиками.
   Ершов высыпал из пакета южные фрукты. Недозрелые единицы выбили по столу дробь. Несколько персиков отскочили от стола и продолжили свободное падение на пол. Когда Сева подбирал их с пола, ему почудилось, что он кому- то отбил поклон.
   - Вот я не понимаю: почему эту нежить должны ловить мы? - после выпитого коньяка у Серёги появились вопросы к непосредственному начальству. - Ведь есть же какие- то специальные службы и отделы. Это их хлеб.
   Почему мы, а не они? Они, что его боятся?
   - Берегут свои кадры. Или он им не интересен, - с расстановкой произнёс Ершов, по - шире открывая форточку.
   - Давай, возмущайся быстрее, а то унесёшь недосказанное с собой! - подначивал Серёгу Сева, хотя голос его звучал уже не слишком уверенно.
   - Отставить панику!
   Но, ещё одно но: кто - то умный сказал "не понимая, нельзя отрицать". И раз нам приходится считаться с этим ходячим покойником, как с реальностью, то постарайтесь быть осторожнее. Чёрт его знает, как всё получится? Не будьте безумцами!
   Совещание закончено. С целью обеспечения оперативно - следственных мероприятий по задержанию особо опасного преступника, приказываю всем занять посты наблюдения, - на правах старшего по званию закрыл тему Ершов.
   Остаток ночь был утомителен. Сказывалась почти недельная неопределённость.
   Двор, в который выходил подъезд дома, был большим и тёмным. Разросшиеся кроны старых деревьев почти полностью закрывали обзор. И, если вампир вдруг решит скрыться, убежав через двор, то, чтобы его догнать, надо быть быстрее его.
   А самый спортивный и выносливый в их группе - Серёга и он это хорошо понимает и, естественно, ни в коем случае не подведёт свою опергруппу, как всегда было прежде.
   Уже под утро, сидевший на подоконнике Серёга, услышал как, вмиг спугнув тишину, во дворе прогудел мотор. С трудом открыв слипавшиеся веки, он увидел плавно подкативший в сизых предрассветных сумерках к подъезду, чёрный внедорожник.
   Водительская дверь бесшумно открылась, но из машины никто не вышел. Зато как бы сам собой открылся и закрылся багажник джипа, а потом глухо хлопнула входная дверь в подъезд дома.
   - Что за явление?
   Серёга ошалело протёр глаза. От волнения у него с носа упала мокрая капля. Встряхнувшись, он выскочил в грязный подъезд, шурша окурками дешёвых сигарет, немедленно прилипших к подошвам его ботинок. Щурясь от яркого после полутёмной квартиры света подъезда, он заметил, что кто - то быстро поднимался вверх по лестнице. Серёга поспешил следом.
   В это время негромко хлопнула дверь в опечатанной квартире на восьмом этаже.
   У Серёги от резкого выброса адреналина пришёл прилив в голову и затряслось в груди. Он пулей влетел на восьмой этаж. Но получив от пустоты удар страшной силы в грудь, он резко откинулся назад и кубарем полетел вниз по грязной лестнице, пересчитывая сломанными рёбрами крутые ступени.
   На площадке седьмого этажа его полуживое тело налетело на второго оперативника Севу, рванувшего было вслед за Серёгой. Сева устоял, получив пас Серёгиным телом, но его боевой настрой сменился ужасом.
   И в подъезде погас свет.
   Невидимая рука схватила Севу за горло и легко протащила через бездыханное тело Серёги. Сева резко выбросил правый кулак вперёд. Он провалился в пустоту. Сева понял, что попал в никуда. Он совсем был сбит с толку. А страшная неведомая сила продолжала его тянуть. Теперь Сева был зажат в самый угол плотным сгустком холодного воздуха. Теряя сознание, он успел почувствовать резкую боль в горле.
   Тут прогремел выстрел. Ершов стрелял в пустоту. За пятнадцать лет службы у него второй раз так сдали нервы, что он применил табельное оружие.
   Хватка невидимого вампира ослабла, а Сева, словив пулю в грудь, слился по стене на грязный пол подъезда. На его модном свитере растекалось тёмное пятно, а из перекушенной сонной артерии хлестала алая кровь.
   Опять хлопнула дверь подъезда. Подвыпивший жилец возвращался домой, попутно сочиняя, как ему оправдаться перед женой, но почуяв вязкий запах смерти, он в ужасе ринулся назад.
   - Ты это видел? - округлил глаза подросток. - Мужик спрыгнул из подъездного окна между восьмым и седьмым этажом и приземлился точно на ноги! Ваще!
   - И он их даже не повредил! Смотри, как чешет, быстрее олимпийского чемпиона! Вон, вон смотри! Со всей дури налетел на капот машины, перелетел через неё и дальше бежит! - восхищался его приятель. - Полный паркур!
   А машина, в которую врезался Каха, на полной скорости влетела в фонарный столб.

XXXXI

   - Ты пойдёшь со мной, - сказала Мадина своему амбалу - шофёру, нервно оглядываясь по сторонам.
   Неприятное предчувствие сдавило ей грудь. Нет, это был страх и шёл он откуда - то из спинного мозга, более древнего, чем ум. Наверно так чувствуют опасность животные.
   Васо поставил машину на сигнализацию и пошёл вслед за хозяйкой. Он получал слишком хорошие деньги, чтобы не возражать.
   Перед глазами Мадины возник и рассеялся лёгкой дымкой невысокий забор, окружавший пустынный парк. Лёгкий ветерок принёс коктейль из ароматов яблок, груш, мандаринов и чего - то сладкого. И тут уже перед Мадиной под белоствольными берёзками на зелёной траве усеянной цветущими одуванчиками закружились в танце молодые, полнокровные цыганки. Под звон монист и будоражившую душу цыганскую мелодию закрутились пёстрые шали.
   Мадина стояла, как зачарованная, и не могла отвести глаз от чужого праздника жизни.
   - Ты, этого не помнишь, но я должна тебе рассказать, что твою мать, цыганскую красавицу Азу, соблазнил падший ангел, - как ниоткуда появилась перед Мадиной морщинистая старуха, увешанная золотом наподобие новогодней ёлки. - Она умерла родами, а тебя барон оставил жить, чтобы ты, когда подрастёшь, лечила весь наш табор и его маленького сына, которого затоптала лошадь.
   Но однажды на рынок неожиданно нагрянула милиция и стала выгонять оттуда цыган. Они гнали нас до самого табора, а потом, разгромив его, приказали нам немедленно убираться из вон города и его окрестностей. В суматохе мы потеряли тебя. Когда мы это обнаружили, то сам барон, под угрозой свободы, вернулся за тобой.
   Но он опоздал. Тебя красивой конфеткой поманил незнакомец и ты пошла за ним. Он высосал тебя прямо возле ограды. Когда подоспел барон, у того места, где ты лежала уже были врачи и милиция.
   Так ты попала в детский дом и стала Мадиной, а сын барона продолжал страдать.
   А, когда он умер мучительной смертью, барон в сердцах проклял тебя!
   А тот вампир, с которым ты ушла, был очень древний. Он появился ещё во время бубонной чумы. И выпив твою кровь нафилима, получил такую силу, что смог обратить твоего сына. И он, яхонтовая ты моя, не оставит вас в покое!
   Старая цыганка засмеялась обидным смехом и пропала, а молодые продолжали кружиться возле Мадины плотным пёстрым кольцом, зло улыбаясь и заглядывая ей в глаза. А у неё пылало лицо, дрожали колени и било в виски. И она была не в силах сморгнуть это наваждение.
   С трудом вырвавшись от пёстрого кольца, Мадина с яростью набросилась на увешанного пакетами Васо. Но тот непонимающе смотрел на свою взбудораженную хозяйку, только что отошедшую от прилавка с конфетами.

XXXXII

   Отца своего Цыплак не помнил. Единственное, что роднило его с этим недочеловеком, бросившим свою семью, была фамилия Цыплаков, из- за которой мальчик и получил своё прозвище.
   Мать работала в ночную смену и ввалить люлей за позднее шатание по городу кроме, как матери, ему было не кому. Это и стало основным поводом проведать старого друга Кощея, прозванного так за неимоверную худобу. Родители Кощея были разводе и недавно разменяли свою трёшку на две однокомнатные квартиры. И друг переехал в другой район.
   Бобла не было - вообще голяк.
   Пообещав соседке утопить щенков, которых её неизвестной породы сучка Чуня нагуляла от какого- то двортерьера, Цыплак удачно продал их на рынке, выдав их за лабрадоров. Правда, ему опять пришлось прогулять школу, но зато теперь у него были деньги. И он на них купил на том же рынке большого ужа, чтобы завтра незаметно запихнуть его в сумку ненавистной математичке. Сумму, оставшуюся от удачно провёрнутой сделки, он потратил на фаст - фут и энергетические напитки.
   - И пачку сигарет, - попросил Цыплак густо наштукатуренную продавщицу киоска.
   - Ещё молоко на шлёпсах не обсохло, - скривилась та, но сигареты продала.
   Сложив покупки в красочный пакет, он двинул в гости.
   - Здаров, чувак!
   - Здаров Цыплачок, заползай, - пригласил его Кощей. - Не шугайся, дома тока сеструха.
   Друг досматривал по видаку кино. Цыплак нехотя опустился в кресло, потеснив лениво развалившегося кота, поглядывавшего в телевизор одним глазом.
   Фильм ему не понравился - в оборотней и вампиров Цыплак не верил! И как вообще такое можно смотреть? Другое дело, если бы "Спартачи" с "Конями" играли!
   - Бредятина, - резюмировал он свои впечатления.
   - Не скажи, - возразил Кощей.
   - Фигня! Короч, летает такой без крыльев и в него шесть пуль всадили, а он не помер и даже дырки на нём заросли.
   - Некоторые йоги взаправу могут зависать в воздухе. Это тоже уже не секрет,- гнул своё Кощей, словно испытывая терпение друга. - Чё, не веришь?
   - Да ты гонишь!
   - А я сто пудов верю!
   - Зашибись!
   - А вампиры - эта одна из ветвей эволюции? Догоняешь?
   По азартно блестевшим глазам было видно, что эта тема Кощею действительно интересна.
   - Ты, чё, прикалываешься? Так я и поверил.
   - Эх, вы, тупая школота! Дырки заросли, а что не реально? - встряла в разговор старшая сестра Кощея, белобрысое, малоинтересное существо. - Ведь отрастает у хамелеона оторванный хвост! А комары и летучие мыши питаются кровью, в том числе и человеческой, взбрызгивая в рану сыворотку, разжижающую кровь. И почему - то это никого не удивляет!
   - Ну, короч, это ладно. А как он ухитрялся невидимкой стать? - ворчал Цыплак.
   Он злился ещё и от того, что непереваренный фаст - фут раздувал желудок и его слегка подташнивало. И он постепенно впадал в депрессию.
   - А как же хамелеон? Ведь он мгновенно подделывается под любой фон! И это животное! А вампир, короч, высшая ступень всего развития и у него более сложная мимикрия! - не сдавался Кощей.
   - Да ты, чё? По ходу ими восхищаешься? - ухмыльнулся Цыплак. - Только зря ты думаешь, что, если они действительно существуют, то они такие охрененные и застенчивые!
   - Лан, не парься? Ни фига в тебе романтики. Я ж не восхищаюсь комарами. Я их сто пудов прихлопну, если получится. Но, если меня захочет сожрать тигр, то я, короч, с ним не справлюсь. Так же и вампиры. Для меня они опасны. Но я не могу их уничтожить, как и перебить всех тигров. И не потому, что зассу. Даже, если я очень постараюсь, то их обязательно занесут в красную книгу. И меня это печалит.
   - Тебе, что математики не хватает, чтобы сушить мозги?
   Цыплаку не дано было понять интересы друга.
   - Математика - это не моё. Я на биофак пойду, как моя сеструха, - помечтал Кощей.
   - Да, ладно, остынь. Это тебе, тип, сеструха инфу подгоняет?
   - А вам бы всё тусу постоянную, приключения всякие, - наезжала на друзей сестра Кошея. - В школу то хоть ходишь?
   - Да с учёбой днище полное,- нехотя признался Цыплак. - И без тебя предки наезжают. Вымораживает прост. А, ты, тип, правильная такая?
   - Тиха, есть мысль!
   Кощей прогремел костями на кухню и вернулся с охлаждённым "Ред булом".
   - "Ред бул" окрыляет! - насмешливо протянул Цыплак. - Раздуплись, Кощеюшка!
   А с дозы ты и реально вампира увидишь!
   Кощей не обиделся. В сравнении с грязной руганью его вечно пьяного отца, высказывания сверстников больше походили на ангельский лепет младенцев.
   - Чего сеструха злая? - спросил Цыплак, когда девушка ушла на кухню и загремела там посудой.
   - Да, лан, расслабься. Внимания не обращай.
   У ней вооще любовь, прикинь? Она, короч его лю, а он её не замечает и на СМСки не отвечает. Игнорит,- шёпотом объяснил Кащей.
   - Ничегоси! Ваще очуметь!
   - Пошёл уже?- спросил Кощей, видя, что друг смотрит на время.
   - Лан, чувак, давай, погнал я. Ты, короч, завязывай со сказками, а то крыша съедет, - напутствовал друга Цыплак. - Смотри не свихнись!
   Этот разговор сильно разнервировал Цыплака. Он понял, что друг отдалился от него не только несколькими станциями метро.
   Да и домой пришлось возвращаться одному.
   Тёмные тучи клубились в ночном небе. Вдали слышались глухие раскаты грома. Дувший весь день ветер, устав, затаился в высоких кронах старых деревьев, раскорячившихся в маленьком сквере. Как обычно бывает перед дождём, в воздухе стояли острые запахи травы и цветов на клумбах.
   Свернув к своему подъезду, Цыплак увидел стоящего возле ступеней незнакомого мужчину. Он просто стоял в тусклом свете лампы, горевшей над дверью, но что - то в этом было неправильное. Среди смутных теней от растущих возле подъезда деревьев, на асфальте не было его тени.
   Странный человек повернулся к Цыплаку и посмотрел ему в глаза.
   Цыплак глянул на мужика и почувствовал мгновенный холодок внутри. Подумав, что нарвался на гомика, он осторожно попятился назад, но так и не смог отвести взгляда от его леденящих душу, красивых, с красным оттенком глаз. Мужчина улыбнулся уголками губ. Цыплак отметил, что в его улыбке было что - то очень неприятное. Пугающее! Словно по лицу умирающего пробежала лёгкая конвульсия!
   - Убийца, приходящий во мраке! - догадался Цыплак. - Вампир! По ходу полный капец! Пожил! И никого вокруг! Как по заказу!
   Внутренний голос упорно нашёптывал ему, что надо развернуться и стремглав бежать из двора на улицу, где ещё есть движение, где могут проходить живые люди, но его ноги никак не двигались с места, вдруг став предательски ватными.
   Чувствуя, как в сердце холодной змеёй вползает страх, Цыплак нащупал в кармане телефон и нажал первый попавшийся вызов. После продолжительных гудков, встревоженный голос матери прозвучал, как спасение. Человек подошёл ближе и протянул свою руку. Пацан непроизвольно попятился назад.
   Шальной порыв холодного ветра закрутил по асфальту пыльную воронку с мусором и сухими листьями. Слепящая молния разорвала тёмное небо пополам и на мгновение осветила незнакомца. Его бледное лицо было спокойно и красиво до неприличия. А в пустых глазах сверкал красноватый огонь.
   - Где он видел эти глаза? - судорожно соображал Цыплак. - Точняк, у купленного им сегодня ужа! Такие же холодные, неподвижные и безучастные, в которые смотреть было страшно, но очень хотелось.
   Запоздалый гром заурчал и рассыпался по двору прыгающими горошинами. Все мысли разом исчезли из головы. Как загипнотизированный, Цыплак медленно пошёл вперёд. Опавшие листья шуршали у него под ногами. На них медленно падали крупные капли начинавшегося дождя.
   Он послушно протянул незнакомцу телефон. Тот отключил его и все звуки разом. Плотная тишина надавила на уши. Даже не пытаясь узнать степень своей неожиданной виновности, Цыплак из последних сил попытался повернуть назад и бежать прочь, но незнакомец вцепился в его руку мёртвой хваткой и притянул его к себе.
   Тут Цыплак понял всё, но не испугался.

XXXXIII

   Мадине опять шла картинка. На этот раз жертвой её сына стал тринадцатилетний мальчик. У Мадины началась истерика, которую она с трудом смогла погасить.

XXXXIV

   - Я сам бы плакал в эту ночь, когда бы только плакать мог, - слова Кахи прошелестели над ухом Мадины, будто ветер разметал по полу сухие листья.
   Мадина оглянулась, чтобы увидеть спину уходящего сына и донести до мозга реальность происходящего.
   - Её сын, который с детства читал книги только из- под палки, цитирует Байрона?
   Переживает? Или пытается найти хоть какое - то сходство с великим вампиром. Или от того, что ему - новому теперь близка готическая литература? - так и осталось для Мадины вопросами без ответов.

XXXXV

   Ни ветерка, ни дуновений, только тяжёлый зной бабьего лета. На ночной улице малолюдно. Навороченный джип припарковался возле закрытой аптеки. Постояв пару минут, он рванул с места и на красный свет светофора резко развернулся на ближайшем перекрёстке.
   - Только подъехал и опять подорвался, - недовольно проворчал качок с поседевшим ёжиком волос на квадратной голове, заводивший иномарку неприметного окраса. - Ещё полчаса и придётся сворачивать на заправку.
   На время агенты национальной безопасности потеряли из виду преследуемый ими внедорожник, в котором предположительно ехал вампир. Похоже, он почуял слежку.
   Поблуждав по маршруту его возможного движения, в одном безлюдном переулке они увидели вдалеке джип, который они преследовали вот уже несколько часов. Из него вышел модно одетый высокий молодой мужчина. Он поставил машину на сигнализацию, осмотрелся и сквозь арку прошёл на другую улицу.
   - Внимание! Объект развернулся и пошёл в вашу сторону, - пошла по рации команда следующей группе.
   - Принимаем. Конец связи.
   Мужчина перешёл на противоположную улицу. Одет модно. Волосы до плеч чёрные, вьющиеся. Бледная кожа и тени под выразительными глазами наводили на мысль, что он тяжело болен.
   Но агенты национальной безопасности понимали, что это не повод расслабляться. Уж они - то знали, насколько он социально опасен. Вот только взять его на месте преступления им никак не удавалось. Поэтому и пасли.
   Из дверей бара вывалилась возбуждённая компания пьяной молодёжи и двинулась навстречу мужчине. Над ними витало облако ищущей выхода злой энергии. Дело могло закончиться мордобоем, или чем- то гораздо хуже.
   Агенты, игнорировавшие жару в строгих пиджаках, вышли из машины и поспешно направились к толпе. Пристёгнутые под мышкой пистолеты с помощью резинки в любой момент могли сквозь рукав оказаться в руке.
   - Дисюда! - зло процедил короткостриженый амбал, обращаясь к малолетке в короткой юбке, бессовестно повисшей на симпатичном, но основательно пьяном пареньке. - Блин, я те щас втащу!
   - Фу, как грубо, - фыркнула малолетка.
   В это время длинноволосый мужчина поравнялся с компанией. Разозлённый поведением малолетки, амбал намерено толкнул длинноволосого незнакомца плечом. Тот что- то тихо сказал обидчику. В ответ послышалась нецензурная брань. Компания тут же окружила мужчину, так, что невозможно было разглядеть, что происходит.
   Через мгновение она шарахнулась в стороны.
   Длинноволосый мужик стремглав рванул в подворотню, оставив на тротуаре загубленного имбицила.
   Распихав опешившую толпу молодняка, агенты бросились за длинноволосым. Но наружка прокололась.
   Двор оказался проходным.
   Ещё немного поплутав, Каха, наконец, оказался перед дверью своей новой квартиры. Постоял, прислушиваясь к тишине за дверью, практически не дыша. Собственно дышать ему было не обязательно, то есть приблизительно так, как живому человеку зевать. Но поспать часа три перед восходом солнца глубоким сном без сновидений было необходимо.

XXXXVI

   - Всё зашло слишком далеко. Но может стать ещё хуже!
   На губах Мадины скривилась сумасшедшая улыбка.
   - Здесь тебе оставаться нельзя! Сынок, послушай меня! Ты должен оставить этот Город Грехов, сменить имя и уехать в Англию.
   Эти слова давались Мадине не легко. Не видеть сына воочию, ночи напролёт проводя в тревожном просматривании линий вероятности - это всё, что осталось ей от жизни.
   - Э, это зачем? У меня какие - то неприятности? - равнодушно поинтересовался Каха. В своих действиях, обусловленных его новой жизнью, он не находил ничего предрассудительного.
   - Не мне тебе рассказывать, что тебя пытаются обезвредить правоохранительные органы, - голос Мадины дрогнул. - На твоём месте я бы задумалась!
   А в Англии есть небольшой городок, пятнадцать тысяч населения которого, в открытую заявляют, что они вампиры, но живут отгорожено от других людей. Понятно, что они клоуны ряженые. В своих клубах они делают раны на теле друг друга при помощи обычного лезвия. А потом слизывают сочащуюся кровь друг у друга. Их высмеивают, клеймят, но мер к ним не применяют, потому, что они прикрывают настоящих вампиров.
   Возможно, через них ты выйдешь на истинных вампиров и они примут тебя и помогут освоиться, - Мадина пыталась убедить сына, но голос её предательски дрожал. - И там ты будешь в своей среде и в безопасности.
   Каха слушал её, не перебивая, но в его облике что - то поменялось.
   - Сынок, бессмертие невыносимо в одиночку! Прими их и учись у них. А я здесь буду вести частную практику, сколько смогу, и высылать тебе деньги...
   Ты, бессмертный, учись существовать в мире живых без меня - смертной.
   Отца не навещай. У него теперь другая семья. Да, и он не поймёт!

XXXXVII

   Парфюм сшибал с ног.
   В сизых предрассветных сумерках типичный представитель, расцветшей на помойках субкультуры, плёлся к вокзалу. Его тряс озноб, толи с бодуна, толи от того, что картонная коробка, в которой он спал, с приближением осени перестала его согревать. Он плёлся, тихо матерясь на сырую погоду, от которой у него ныла нога. На социум, которому он стал не нужен. Отдельно на власть. На собутыльников, потому, что они всё чаще стали попрекать его тем, что наливают ему в долг из жалости.
   Вдруг он встрепенулся. Впереди по ходу его следования происходило какое - то движение. Заметив бомжа, облачённая во всё чёрное фигура мгновенно отделилась от тротуара и метнулась к стоявшему неподалёку черному джипу. Газанув, машина быстро унеслась прочь, оставив за собой шлейф стылых листьев. А на тротуаре темнело нечто большое и непонятное.
   Доковыляв до места, бездомный разглядел лежавшего на тротуаре человека. Это был мужчина и он был мёртв.
   Тихо шелестел в листьях осенний дождь, а, вышедший из ступора, алкаш, кряхтя и матерясь, стаскивал дорогие ботинки с ещё тёплого трупа неизвестного мужчины с рваными ранами на шее.
   И вздрогнул, когда дальний свет фар проезжавшей мимо машины сверкнул в линзах чужих очков.
   - Авось в старости сгодятся, - подумал бомж и деловито снял струпа очки.
   Сначала он вывернул чужие карманы, а затем, ощущая свою безнаказанность, полностью раздел труп. За этим приятным занятием его застала бездомная собака, насмерть перепугавшая бомжа. Он швырнул в псину, соседствовавшую с трупом, пластмассовую бутылку. Собака отскочила в сторону, но не ушла.
   - А это вместе с телом мы оставим ментам, или собакам, - прошамкал бомж, бросая на голый труп яркий галстук и, вытерев со лба трудовую испарину, быстро поковылял прочь.

XXXXVIII

   Мадина вернулась под утро, когда в высоком небе поблекли звёзды. Сын уже был дома и встречал её в прихожей.
   - Ма, ты, где гуляешь? Э, молодость вспомнила?
   Уставшая до тошноты Мадина без сил опустилась на стоящий в прихожей пуфик.
   - Всю ночь реанимировала одну сволочь!
   Испытывая чувство липкой гадливости, она преодолела немочь и пошла мыть руки.
   - Одну из тех, из - за кого ты теперь..., - Мадина запнулась, стараясь подобрать слово, чтобы не обидеть сына. - Ты теперь такой, какой есть!
   - Э, зачем? - с укором спросил Каха и, не дожидаясь ответа, ушёл на кухню.
   - Затем, что он из тех, кто стоит над властью! - с болью в голосе выкрикнула Мадина.
   Она пулей сорвалась из ванной комнаты и ринулась вслед за сыном.
   - Ты не понимаешь! У них есть всё: золото, заводы, газеты, пароходы. И некоторым из них всё это уже претит, потому, что они пересытились роскошью. Но без удовольствий уже не могут. И наслаждаются, тем, что любым способом унижают себе подобных. И таких, как мы.
   Каха стоял спиной к матери, отвернувшись к окну.
   А Мадина со слезами на глазах кричала ему в спину: - Я сегодня только на минуту перестала контролировать свои эмоции и он закрутился, как уж на сковороде! Я бы запросто могла его поджарить! Искушение было так велико! Но их много, а за ними ещё больше. Это осиное гнездо! Я пыталась его разворошить и они ужалили тебя!
   Мадина плакала, пепел слов угасал постепенно. А сын молчал. Каха понимал, что это он оказался в худшей ситуации, в той, из которой нет выхода!
   И виной всему сверх способности его матери. Будь они прокляты!
   - Давай я помогу тебе собрать чемодан, - наконец опомнилась Мадина.
   - Э, женщина, я сам!
   Каха резко вышел из кухни, даже не взглянув на мать.
   Мадина осознала, что хрупкое равновесие их отношений нарушилось.

XXXXIX

   В аэропорт Каха приехал рано. Он ушёл из дома, даже не простившись с Мадиной. Разговор с матерью сильно разозлил его, а он боялся своей злости.
   Разумеется, мама хотела, как лучше и он даже стал бессмертным. Бессмертной нежитью!
   Каха дёрнулся от этой страшной мысли, впервые осознав свою новую сущность. Его злой взгляд бесцельно пролетел через зал и упёрся в ту самую Сволочь, о ком ему говорила мама! Мама! Мама!
   И тут в кармане куртки задребезжал мобильник.
   Звонила мать, а на дисплее висела СМСка.
   - Я сейчас приеду в аэропорт, - кричала Мадина в отчаянии.
   - Э, зачем? Здесь и без тебя не протолкнуться, - холодно сказал Каха и отключил связь. Оказавшись в таком людном месте впервые за время своего нового существования, он зверел с каждой минутой, словно голодный лев, окружённый стадом антилоп.
   Машинально открыл СМСку:
   Предлагаем нелегальную поставку человеческой крови. Доставка в течении часа. Оплата по получении заказа. Дёшево. Стерильно. Постоянным клиентам скидка.
   - Э, как вовремя! - с досадой подумала Каха.

XXXXX

   Сволочь тоже должен был лететь. Но не в Лондон. Он шёл на регистрацию другого рейса. А Каха не мог оторвать от него взгляд. Его голова, как магнитом, поворачивалась за уходящей вперёд Сволочью в модном кожаном плаще, которого окружали огромные телохранители и периодически скрывала плотная толпа спешащих к вылету людей.
   - Мама! Мама! - мысли о ней странным образом вытянули образы, давно потерянные в подсознании. В мозгу Кахи завертелся пёстрый калейдоскоп картинок его прошлой жизни, когда он ещё был человеком: мама, что - то из детства, тусовки с друзьями, мама...
   Каха сжал голову руками. А Сволочь тем временем удалялась!
   Каха ринулся через зал следом за ним и с размаху налетел на чемодан другого немолодого пассажира, который тот вёз на колёсиках.
   - Осторожнее, пожалуйста! У меня в чемодане бьющиеся артефакты! - оговорил его пострадавший.
   - Ё, не мешай! Посиди там! - заскрипев зубами, Каха ткнул пальцем в сторону кресел и даже попытался отшвырнуть мешавшегося под ногами господина со своего пути. Но тот не только не отлетел в сторону, но и зацепил рукой Каху за борт куртки.
   И тут рядом с собой Каха остро почувствовал смерть. Это была чужая, застарелая смерть. Он понял, что перед ним вампир!
   Воздух пропитала взаимная ненависть.
   Хотя Каха теперь навсегда остался молодым, красивым и могущественным, но он этого не просил! Всё было сделано против его воли! И ему это претило! Да и признавать себя убийцей, не знавшим раскаяния, он не хотел!
   Первобытная злость выкатила из глаз Кахи, а его рука скользнула в карман. Тихий щелчок и лезвие открывшегося, оставленного ему на память скинхедами, ножа метнулось к горлу непонятливого господина и остановилось в сантиметре от него. И не двигалось с места, как бы Каха не пыжился.
   От неожиданности такого противодействия Каха взбесился!
   - Спрячь нож! На нас уже обращают внимание, - прошептал господин на ухо Кахи. - Твои поползновения бесполезны: мертвец не может убить мертвеца!
   Каха потерял дар речи, но нож сунул обратно в карман.
   - Добро пожаловать в семью, - всё так же тихо сказал господин и покатил свой чемодан к стойке регистрации.

XXXXXI

   - Слушай, а ну их к лешему, упырей этих! - обращался полицейский начальник к агенту национальной безопасности, после потери очередной опергруппы. - Нету их, понимаешь, нету! И не было никогда!
   - А как же смерти их жертв?- не понял агент.
   - А у них инфаркты, инсульты, острая сердечная недостаточность! И всё это за подписями, вскрывавших их патологоанатомов. Правда, поставленных по нашей настоятельной просьбе, но об этот мало, кто знает!
   - Но, - заикнулся было агент.
   Но его перебил полицейский начальник, взволнованно зашептав ему на ухо: - Ты, что думаешь раньше дураки были? Ведь, если вампиры существуют и они вечны, то, такие как мы с тобой, то есть люди, не могут их уничтожить. А они нас запросто! А мы перед ними бессильны, так же как и перед микробами и вирусами. А эти мелкие уничтожают людей гораздо в большем количестве, а сами, мутируя с, направленными против них лекарствами, практически неуязвимы.
   И потом нам неизвестно, как и при каких обстоятельствах эти вампиры вообще на земле появились. А без знания сути проблемы, её не решить! Во всяком случае, нам с тобой.
   И потом, если мы вдруг начнём активно вмешиваться в происходящее, вполне может нарушиться равновесие мироздания. А оно и так достаточно хрупкое!
   Агент ошалело посмотрел на полицейского начальника, пытаясь осмыслить количество информации, проштудированной тем, в ходе расследования "дела вампиров".
   - А как же пресса? Они жаждут сенсаций, как ворон крови! Да и кое- что уже имеют.
   - Выкрутимся как - нибудь. Отпишемся.
   Полицейский начальник вынул сигарету и прикурил, но тут же нервным движением загасил её в пепельнице.
   - Сатанисты, например, тоже иногда обескровливают свои жертвы, - добавил он нервным тоном.
   - А не сядем ли мы не красиво в лужу? - продолжал сомневаться агент.
   - Ну, что, вы, в самом деле! - продолжал кипятиться полицейский. - Как начальство сформулировало вашу задачу? Найти вампира, или доказать, что это просто чушь?
   - Зря вы так, господа, - встрял в разговор эксперт по паро нормальным способностям. - Мы - то с вами знаем, что вампиры существуют, как и оборотни и призраки и даже зомби. Все эти сущности вполне конкретные, а не мифические. Другое дело, что они нам не по зубам.
   - Неужели всё так фатально?
   - Так же, как и сама жизнь, являющаяся всего лишь отсрочкой смерти, - вздохнул эксперт.
   - А как же бог?
   - По - моему, если он и есть, то не стоит его призывать, - усмехнулся эксперт. - Пореже озвучивай ему своё портфолио и проживёшь дольше.

XXXXXII

   Холодные струйки дождя мелкими струйками стекали по платочку, повязанному поверх кокетливой пилотки, и заползали за воротник униформы, заставляя худенькую стюардессу инстинктивно морщить хорошенькое личико.
   Наконец последний пассажир поднялся по трапу частного самолёта владельца крупной нефтедобывающей компании. Бортпроводница шагнула в самолёт и уже намеревалась закрыть дверь, как порыв холодного ветра оттолкнул её от двери и на время вывел из состояния равновесия.
   Откатили трап. Пассажиры щёлкнули пристяжкой и приготовились к взлёту. Разноцветные огни аэропорта в иллюминаторах размылись дождём. Взвыли мощные моторы и воздушный лайнер, пробежав по бетонному полю, напряжённо содрогаясь, оторвался от взлётной полосы и, подпрыгнув, прошил низкие рваные облака.
   - Температура за бортом, - красивым голосом сообщила бортпроводница, прислушиваясь к слабому писку вырывавшихся струй реактивного топлива, не громким фоном стоявшим в салоне самолёта.
   Потом проходя по салону, она не раз испытывала холод и нервничала от того, что двери в самолёте закрываются герметически и "здесь нет форточек и откуда может дуть сквозняк"? Этот борт был новым и тщательно подготовленным, осмотренным и обследованным. Через час она озаботила своими непонятками второго пилота и тот прошёл по всему самолёту, но сквозняка не нашёл. Зато, вернувшись к кабине пилотов, он обнаружил дверь в неё закрытой изнутри. Это было не просто странно, это было страшно!
   А самолёт в это время сделал сильный крен на левое крыло и начал снижаться, будто пошёл на посадку.
   Пассажиры начали проявлять беспокойство. Перед ними громоздились самые высокие вершины Альпийских гор величественные и опасные! Их позолоченные солнцем гребни быстро надвигались на самолёт со всех сторон. Катастрофа была неминуема!
   В салоне началась паника.
   Два телохранителя бросились к кабине пилотов и обнаружили у закрытой двери второго пилота, оцепеневшего от страха. А первый тем временем, с жатым ужасом горлом, боролся с невидимой силой, оттеснявшей его от штурвала.
   Вдруг он успокоился, стал послушным и готовым на всё. И Каха понял, что "взял" его. Он, наконец, освоил принуждение. Теперь он мог отомстить.
   В этот миг самолёт, потеряв высоту, рухнул на скалы и взорвался. Его осколки и обгоревшие фрагменты тел пассажиров разметало на большое расстояние, а некоторые навсегда затерялись в горных разломах.

XXXXXIII

   - Результат есть! Игра стоила свеч.
   На лице Сволочи расплылась довольная улыбка.
   - Каха не понял смысла моих слов, что вампир не может убить вампира. Да и ваша мимикрия удалась. Он прошёл на борт за вашим несговорчивым компаньоном, одетым в такой же плащ как у вас, - докладывал Сволочи по телефону встретившийся Кахе в аэропорту вампир.
   Можете считать, что нефтедобывающая компания ваша. Ваш бывший компаньон больше не присутствует. Похороним пышно.
   Упокоился он, правда, не при нотариусе и не при враче, но никакого криминала! В крушении самолёта будет повинен человеческий фактор: в медицинскую карту второго пилота мы вписали, что он когда - то, из - за жуткой депрессии, посещал психолога. Психолог, как достаточно потрёпанный экземпляр, уже умер, так, что не сможет ни подтвердить, ни опровергнуть этой информации.
   В общем, это не спецоперация, а симфония!
   Подробности в теленовостях.

XXXXXIV

   Мадина посмотрела на часы. Самолёт на Лондон уже должен был взлететь. Беды она опять не чувствовала, значит скоро сын ей позвонит. Она села за стол напротив часов, и, слушая, как тикает маятник, отсчитывающий секунды жизни, стала ждать заветного звонка.

ЗАТЕРЯВШАЯСЯ ВО ВРЕМЕНИ

   - Ты кто?
   - Я - никто. Вы просто меня придумали.

I

   В салуне было шумно. Трое старателей пропивали намытый ими золотой песок. После трёхмесячного каторжного труда теперь они не видели краёв пьяного веселья. Один из них, тот, который ещё не упал мордой в салат, грубо схватил приглянувшуюся ему Маргарет за руку и в пьяном угаре потащил её в верхние комнаты.
   - Вот, смотри, как я теперь богат! - хвастался он, тряся кожаным мешочком с заветным золотым песком возле её точёного носика.
   Лицо его было страшно.
   Перед её глазами замельтешила волосатая рука с, чёрным от грязи, манжетом давно не стираной рубашки. Старатель свалил Маргарет на смятую постель и попытался задрать ей юбку. Вонь его потной одежды, винный перегар и грубые похотливые ручищи вызвали у Маргарет приступ неконтролируемого гнева. Она полыхнула на него злыми глазами и попыталась отстраниться от этого мерзкого животного, но он крепко схватил её за руку и пытался удержать. Отчаянный крик Маргарет не произвёл желаемого эффекта, напротив, он ещё больше возбудил разгорячённую кровь насильника.
   Маргрет в ужасе озиралась по сторонам и вдруг увидела так удачно оказавшийся рядом кувшин. Видя, что договориться с пьяным старателем полюбовно у неё не получится, она свободной рукой с силой опустила кувшин на его лохматую голову. Тот тихо охнул, закатил глаза и его цепкие объятья ослабли.
   Маргрет поднялась на ноги. Некоторое время она стояла, как оглушённая, не находя сил сдвинуться с места.
   - А вдруг я убила его? - испугалась она. - Делать - то что? Бежать! Может в окно? Высоковато!
   Она была слишком потрясена, чтобы соображать!
   Ей на глаза попался мешочек с золотом.
   - Это шанс!
   Трясущимися руками Маргарет запихнула мешочек за корсет, торопливо поправила волосы и платье и осторожно вышла на скрипучую лестницу.
   В салуне по - прежнему буйствовало пьяное веселье. Какой- то отморозок поставил свою подругу на стол и та случайно наступила в тарелку, в которой другой горожанин ковырялся вилкой. Горожанину это не понравилось и он наколол жирную ножку на свою вилку. Леди завизжала, а на голову горожанину с вилкой опустилась кружка с вином.
   Когда Маргрет ступила на первую ступеньку, ссора пьяных горожан достигла апогея и перешла в драку. Дорогу ей преградили двое дерущихся, один из которых наносил удары по второму, стараясь сбросить того через перила. Они не выдержали двойного веса и оба драчуна свалились вниз, освободив Маргрет путь.
   Собравшиеся в салуне горожане - в основной массе авантюристы всех мастей и преступники, сосланные из старого света, были, мягко выражаясь, не сдержаны в эмоциях. И в потасовке уже были задействованы почти все находившиеся в салуне мужчины и любые комбинации событий и фактов стали возможны.
   Горожанин с лошадиным лицом и налитыми кровью глазами пытался догнать своего обидчика стулом. Запущенный им стул гулко ударился о стену и разлетелся вдребезги. Отскочившая от него ножка больно стукнула стоявшего возле стойки усатого господина в бедро. Тот, отставив кружку с вином, бросился на своего обидчика, размахивая увесистыми кулаками.
   Вслед стулу засвистели пули - это солировал "Кольт". Одна пуля угодила в механическое пианино. Оно булькнуло и замолкло. В салуне разом стихли пьяные выкрики и стуки кружек. Стало так тихо, что даже мухи зависли в воздухе.
   Потом завизжали женщины и бешено зарычали мужчины, кто, яростно потрясая кулаками, а кто - выхватывая из кобуры своё огнестрельное оружие.
   В создавшейся неразберихе Маргарет удалось выскользнуть за дверь незамеченной. Ночь была тёмной, моросил дождь, поэтому возле салуна никого не было.
   Отвязав первую попавшуюся лошадь, Маргарет бросилась вон из города. Она надеялась успеть на ближайший поезд. Но сейчас лошадь ей попалась уставшая, да и обнаруженные следы её преступления привели к предсказуемым последствиям. Очень скоро Маргарет услышала погоню.
   Теперь её легко было снять одним выстрелом. И он прогремел. К счастью стрелок был не совсем в форме.
   Понимая, что она находится на волосок от гибели, Маргарет направила лошадь в лес в самую чащу, которая скоро сменилась голыми корявыми деревьями. В устрашающей темноте лошадь то и дело натыкалась на заросли корявого кустарника и шарахалась в стороны. Маргрет с трудом удерживала поводья. Безлистные ветки царапали лицо и рвали платье. А позади себя она слышала шум приближавшейся погони и грязную брань.
   Кони преследователей поскальзывались, запинаясь о повыползшие из земли корни деревьев и спутанный высокой травой кустарник.
   Лошадь запнулась о корягу и Маргрет упала на землю, стукнувшись затылком о ствол дерева. Падение и удар её немного оглушили. Не в силах подняться, она в ужасе поползла прочь, обдирая локти и колени. Маргрет трясло.
   Опираясь на спину, она попыталась подняться по шершавому стволу. Но дерево имело два ствола, расходившиеся в стороны немного выше земли.
   Вдруг вокруг Маргрет вспыхнул яркий синий свет. Осветившаяся было окружающая действительность, исказилась и размылась, будто слёзы наполнили глаза. Маргрет сдавило так, что стало нечем дышать. В полуобморочном состоянии она свалилась назад между стволов. Ей показалось, что её вихрем несёт в преисподнюю. И на смену ужасу пришло полное безразличие.
   Выскочившие из зарослей всадники в недоумении осадили разгорячённых лошадей. Пара факелов выхватила из темноты фыркающую лошадь, на которой ускакала Маргарет, нервно пританцовывающую возле дерева с двумя стволами. Между ними угасало слабое свечение. А беглянки они так и не нашли.

II

   Маргарет открыла глаза. Вокруг по прежнему было темно, но тепло и она лежала на чём - то сухом и мягком. Одна её рука была судорожно сжата, а другой она осторожно потрогала удавку на шее. Оказалось, что её душила неизвестно откуда взявшаяся серебряная цепочка с кулоном - голубым карбункулом. Камень был такой чистой воды, что искрился в лунном свете, проникавшим сквозь окно и светился в ладони.
   Разжав затёкшие пальцы другой руки, она обнаружила пустую ладонь. Мешочка с золотом не было ни за корсетом, ни в руке, как и нигде подле.
   Словно побитое тело неприятно ныло, а от жгучей боли в коленке в сознании вспышками забулькали обрывки воспоминаний.
   Вечер был действительно дурацким.
   Потом её побег из салуна. Вот она падает с лошади, ей жутко, но она ползёт. Затем пытается подняться по стволу дерева. И тут, из неоткуда, проявляется почти прозрачное нечто. Его рука, протягивает ей кулон и нечто мелодично шепчет ей на ухо: - Надень! Без него ты не пройдёшь!
   - Возможно, обо мне побеспокоилось моё эгрегоре, - предположила Маргрет.
   Потом яркая световая вспышка плавно перешла в крутящийся ослепительно синий луч, в котором она и растворилась.
   Маргрет было страшно от неясных воспоминаний и полной неизвестности происходящего. Было что - то знакомое вокруг: аура помещения, некоторые запахи, но полной ясности они не давали. Боясь пошевелиться, она долго пролежала пластом.
   Лишь, когда робкий рассвет заглянул в окно, она узнала эту уютную, хорошо обставленную комнату. Тут же в проёме открывшейся двери показался силуэт женщины. Мимо неё проскочил огромный дог и завертелся по комнате. Он недоумённо вертел мордой и поскуливал, словно нашкодивший щенок. Потом, взглянув на хозяйку и вспомнив про свои обязанности, перешёл на яростный лай, защищая территорию от непрошеной гостьи.
   - Маргарет? - удивлённо спросила, вошедшая в комнату, её старшая сестра. - Какой радостный сюрприз! Ты когда приехала? Я и не слышала!
   - Ночью приехала, - еле сдерживая счастливые рыдания, приготовилась врать Маргрет, сама не понимавшая, как она попала в Англию в Лондонский дом своей сестры.
   - Что с тобой? - к счастью перебила её сестра.- Боже! У тебя такая ужасная рана на колене! И лицо ободрано и платье тоже! Что случилось?
   - Послушай Глория, я сама не понимаю, как мне удалось бежать?
   - Бежать? От кого? - с лица сестры сползло недоумение и оно сменилось страхом. - А где твой муж?
   - Я не знаю, - из глаз Маргарет брызнули слёзы. - Мы приплыли в Америку. Потом на наш поезд напала банда. Стреляли! Было очень страшно! Я потеряла Генри из виду. Потом, добравшись до первого городка, я хотела дождаться его в салуне. Без багажа и без денег я ждала его почти два месяца, постоянно терпя оскорбления и унижения. Осознавать весь ужас моего положения было невыносимо. Это была довольно грязная история. Мои напряжённые нервы не выдержали и я сбежала.
   - А что потом? - не отставала Глория.
   - Потом я тут...
   Экспансивно сжимая руку сестры, Маргарет с тревогой смотрела в её глаза, которые говорили о том, что с ней что - то явно было не так.
   - Не понимаю, ведь с тех пор, как вы отплыли в Америку, прошло больше двенадцати лет...,- с расстановкой произнесла Глория.
   - Двенадцать лет? - от удивления Маргарет перестала плакать. - Я тоже ничего не понимаю!
   Она с глупой надеждой глянула в окно. Улица была засыпана плотным слоем снега, таким же белым, как и во все прошлые годы. Лишь жёлтые квадраты от освещённых окон, да синие тени от деревьев слегка оживляли мертвенно белый цвет. Возле соседнего дома остановился кэб и высадил пассажира. А по тротуарам спешили ранние прохожие каждый по своим делам.
   Всё было как всегда. Но, по лучше приглядевшись к сестре, Маргарет отметила потёртую временем былую красоту Глории.
   - Ладно, - после недолгого молчания решила Глория.- Ты только перед Чарльзом не слишком распространяйся. Сама знаешь, какой он законченный прагматик! Ещё решит, что ты не в себе! А со временем, может, и вспомнишь что?
   Глория принесла в комнату для Маргарет таз, кувшин с водой бинты и своё модное платье.
   - Умойся, забинтуй ногу, переоденься и выходи в столовую к завтраку. Яичница с ветчиной и чашка хорошего кофе тебе не повредят, - мягко сказала она сестре, посчитав её больной на голову.
   Ведь Маргарет с детства хоть и была очаровательным существом, но через - чур импульсивным. И мало ли какие приключения она смогла накликать на себя за время отсутствия в Лондоне.
   - И поторопись, а то скоро сюда придёт Питер растапливать камин. А когда прислуга поблизости, то следует блюсти приличие. А я ещё должна переговорить с кухаркой: пусть купит к обеду баранины. Устроим пир в честь твоего приезда! - поцеловав сестру в горящую огнём щёку и убрав с лица выражение озабоченности, Глория отправилась на зов проснувшегося супруга.
   Когда Маргрет выходила к завтраку, она столкнулась с Питером. Увидев её, старый слуга застыл как вкопанный. Он испугался внезапно нагрянувшего склероза: ведь это он каждый раз на ночь запирал все окна и двери в доме и открывал их по утрам. И он что - то забыл сделать! Ведь не могла же сестра его хозяйки просочиться сквозь стену?
   - Как я выгляжу? - тревожно поинтересовалась Маргрет у сестры, зайдя в столовую, потому как при дневном свете лицо Глории показалось ей ещё более усталым и постаревшим.
   - Весьма опасно, - игриво улыбнулся Чарльз, ответив за свою жену.
   Примирившись с обстоятельствами и живя в гостеприимном доме сестры, Маргарет честно пыталась что - либо вспомнить почти полгода. Но все последующие дни были похожи на предыдущие. Никаких воспоминаний, которые могли бы пролить свет на тайну её появления в Лондоне, к ней не приходило. И это её страшило. Она замкнулась в себе. Надеясь на божью помощь, она зачастила в церковь, при которой было основано благотворительное общество, помогавшее беднякам, в деятельности которого, принимала горячее участие её сестра Глория.
   Много что теперь Маргрет смущало. Попадая на улице в едкий густой Лондонский туман, в котором отчётливыми оставались лишь гулкие шаги немногочисленных прохожих, цокот копыт, да шуршание экипажей, она сразу впадала в панику. Неведомый страх сжимал её сердце при мысли, что, пройдя сквозь туман, она может оказаться в совершенно другом месте.
   И ещё часы! Они останавливались всякий раз, когда Маргрет входила в комнату и стояли, пока она там находилась.
   И, конечно, этого не мог не заметить Чарльз. К счастью пришлось враньё Глории, направленное во благо. Не моргнув глазом, она заявила мужу, что этот феномен проявился у Маргрет ещё в детстве и он не несёт в себе никакой угрозы окружающим. А значит, его можно просто игнорировать.
   Но Маргрет потом, не раз замечала на себе заинтересованные взгляды Чарльза, возбуждение, приходившее вместе с ними, и его неопределённую улыбку. И понимая, в какие дебри человеческих отношений может завести её этот нехороший интерес, она осознала, что покоя в доме сестры ей не будет.
   Вспомнив про некрасивого, но ужасно милого Генри, поначалу шутливо ухаживавшего за ней, а потом обвенчавшегося с ней в церкви Святого Георгия, Маргрет решила вернуться в Америку, чтобы разыскать своего пропавшего мужа.
   А может она надеялась там найти какие либо объяснения, случившегося с ней?
   Чарльз был отпрыском богатой благороднейшей фамилии, сделавшей немалое состояние на производстве чая. Сам он, имея хорошее содержание от своего отца, развлекал себя скупкой и перепродажей картин. К тому же он имел место на фондовой бирже. И мог себе позволить хороших адвокатов и тех, кто работал с разнообразной клиентурой. Поэтому восстановить документы Маргарет без лишней огласки, ему не составило большого труда.
   К тому же через месяц в Америку отправлялся новейший круизный лайнер. Билетов на его первый, сильно разрекламированный рейс было не достать. Но Маргарет повезло.
   Маргарет старалась казаться весёлой. Её провожали сестра Глория с мужем и Энтони Доран - семнадцатилетний племянник Чарльза, имевший неосторожность часто бывать в доме дяди и безответно влюбиться в очаровательную Маргрет. В порту было холодно, сеял мелкий противный дождь. Водная пыль садилась на лицо. Глаза Энтони, цвета серого гранита влажно блестели и тот сладостный миг, когда тётя Маргрет поцеловала его на прощание, он запомнил на всю свою жизнь.
   А Маргрет, немного освоившись на корабле, достала купленный её, только что вышедший из печати роман о страстной любви и страшном кораблекрушении, и с упоением читала его весь первый день своего дальнего морского путешествия.

III

   Во второй половине дня распогодилось. Постепенно мутное вспененное море успокоилось. Пассажиры первого класса высыпали на залитую солнцем верхнюю палубу. Оркестр играл вальсы. Мужчины знакомились, курили дорогие сигары. Шикарно разодетые женщины благоухали умопомрачительными ароматами и обольстительно улыбались. В бокалах искрилось шампанское.
   Вскоре край солнца коснулся моря, розовый горизонт потемнел и всё вокруг покрыла лиловая мгла. Бархатный вечер, принесший лёгкую грусть недавних разлук, медленно угасал. Вокруг были тёмные воды и, усыпанное звёздами, ультрамариновое небо. О борт круизного лайнера плескались лёгкие волны Атлантики. Корабль держал курс на Америку.
   Прохлада наступающей ночи постепенно согнала с верхней палубы почти всех пассажиров. Маргрет тоже ощущала поднимавшийся, обжигающий холодом, ветерок, бессовестно шевеливший подол её лёгкого платья. Она допила вино, доела быстро остывший омлет и тоже поспешила в каюту. Почти тотчас к ней постучал стюард и передал ей презент от соседа - бутылку шампанского. Маргрет вернула её обратно. До сих пор чувствуя себя пуганой вороной, она не жаждала ни приключений, ни безобидного флирта. Она хотела ещё немного почитать, но выпитое вино и тепло каюты быстро её сморили. Она отложила книгу и забылась сладким сном. Во сне она улыбалась. Ей снился милый Генри.
   Вдруг корабль резко качнуло, словно он наткнулся на какое- то препятствие. Он чудом обогнул невесть откуда взявшуюся водяную воронку и слегка отклонился от курса. Теперь прямо на него надвигался огромный айсберг и он уже был опасно близко.
   Раздутая газетами рекламная шумиха по поводу непотопляемости новейшего лайнера перебила волны, исходящие с места будущей катастрофы и никто из пассажиров не смог своевременно их уловить.
   Все старания рулевого выровнять курс были тщетны. Рассечённая айсбергом, словно консервным ножом, бортовая обшивка затрещала и разорвалась. Корабль дал течь, а айсберг пёр, толкая его в крутящую водяную воронку. Большая вода хлынула в щели и, ломая переборки, начала быстро заливать трюм.
   В каюте посыпались на пол незакреплённые вещи. Маргрет проснулась и резко вернулась к действительности. Самые шустрые, перепуганные пассажиры, захватив с собой самое ценное, уже бросились наверх.
   Корабль трещал, как раздавленный орех, потом приподнялся и разломился пополам.
   Мгновенно образовавшаяся давка вынесла Маргрет на верхнюю палубу. Там началась паника. Ещё недавно бывшие такими милыми и интеллигентными людьми, теперь пассажиры, скверно ругаясь и с энтузиазмом работая локтями, пытались быстрее добраться до спасательных шлюпок.
   Толпа вытолкнула на Маргрет маленькую испуганную девочку, сжимавшую в руках фарфоровую куклу. Она отчаянно звала потерявшуюся мать. У Маргрет от жалости перехватило сердце. Она подхватила девочку на руки и стала искать глазами в толпе ту, которая отзовётся на детский плач. Но, в царившем на палубе столпотворении, найти её было практически невозможно.
   - Господа, наденьте спасательные жилеты! Господа, не толпитесь! Первыми в шлюпки сядут женщины с детьми! - кричал в рупор капитан погибавшего суда, но его никто не слушал.
   Беснующая толпа, похолодевших от ужаса людей, пёрла к шлюпкам, не внимая ни уговорам, ни угрозам, ни заслону из корабельной команды. Инстинкт самосохранения сработал у всех и оказался сильнее угрызений совести. Хотя ни у кого из них не было уверенности в том, что они спасутся, оказавшись ночью в холодных водах открытого всем ветрам океана.
   В одно мгновение к Маргрет подскочил молодой, богато одетый мужчина с бледным, перекошённым от страха лицом. Вырвав из её рук плачущее дитя, он ринулся в гущу толпы, пытаясь за счёт маленького ребёнка одним из первых попасть в спасительную шлюпку.
   Девочка громко заплакала, старательно отслоняясь от незнакомого дяди. Маргрет видела, как она стукнула куклой мужчину по лицу и сильно обеспокоилась закравшимся подозрением, что мужчина сразу избавится от ребёнка, как только появится такая возможность.
   И тут она заметила молодую, истерично оглядывавшуюся по сторонам женщину - возможную маму потерявшейся девочки.
   - Мадам! - Маргрет пыталась перекричать толпу. - Ваша дочь - светловолосая девочка с фарфоровой куклой, сейчас возле шлюпок, на руках молодого господина!
   Услышав её, женщина мгновенно рванула сквозь ревущую толпу в указанную сторону.
   А худенькую, как тростинка, Маргрет тут же оттеснили к самому борту. Там опять крутилась большая воронка и она продолжала расти. Маргарет смотрела в крутые завихрения тёмной воды, как заворожённая, не в силах отвести глаз. Казалось, что само время сливалось в воронку и останавливалось в ней.
   Синхронно с воронкой у неё закружилась голова. Ещё мгновение и она свалилась бы за борт.
   Вдруг по воде прошёл луч синего света и отразился на груди Маргрет в камне её кулона. Маргрет с силой втянуло через этот луч в страшную водяную воронку и она почувствовала, что теряет сознание. Холод, темнота ночи, плеск волн, механический шум спускаемых шлюпок, скрежет рвущейся корабельной обшивки, плач детей и крики ужаса множества людей, захлёбывающихся, отчаянно борющихся за жизнь, поплыли осколками льда и растворились в бесконечности.

IV

   Через какое - то время Маргрет осознала, что идёт по замёрзшему льду, резко отдёргивая от него ноги. Лёд был прозрачным, а под ним слипшись друг с другом, словно бесконечный пласт мороженой рыбы на прилавке магазина, неподвижно лежали утопленники. Их было множество. У некоторых из них были открыты мутные, неподвижные глаза.
   А вокруг простиралась тихая прозрачная пустота. Ни солнца, ни луны, ни звёзд в небе не было. Как собственно не было и самого неба. Но всё было видно ясно и в деталях.
   Наступая на просвечивавшиеся сквозь лёд неживые головы и тела, Маргрет копчиком чувствовала, как цепенящий ужас наполняет её вены, пронизывая тело колючим холодом. От шока от увиденного у неё выносило мозг. Чувство нереальности сейчас было сильно, как никогда.
   Где она блуждала, Маргрет не осознавала. Не в силах остановиться, она шла вперёд, находясь на грани обморока и теперь к этому ещё прибавилась тошнота.
   Боясь оступиться, Маргрет непроизвольно взмахнула руками, потом ещё раз. Ей нестерпимо захотелось вспорхнуть туда, где должно было быть небо, но летать она не умела.
   Пришедший, как по заказу, ей на помощь резкий порывистый ветер, синхронно завертелся вокруг Маргрет, подхватил её вдруг ставшее лёгким, как пушинка тело и унёс её, теряющую сознание, в неизвестность.

V

   Тело сводило холодом. Нос и рот были неприятно забиты. Для дыхания не хватало воздуха. Выплюнув изо рта противную солёную воду с сильным запахом рыбы и водорослей, Маргрет в страхе сжала губы и раскрыла глаза, и поняла, что она тонет. Вокруг неё была холодная мутная вода, а чуть в стороне - шевелящаяся клетчатая стена.
   Страх подтолкнул её немного вверх. Стена не кончалась. Наоборот она стала видна отчётливее. Когда Маргрет попробовала ухватиться за неё, её пальцы лишь поймали воду и связанную меж собой верёвку. Это был трал и он поднимался. Маргрет судорожно ухватилось за него руками. Сейчас для неё главным было то, чтобы до полного подъёма трала, она не задохнулась. А её сердце уже набатом стучало в висках, предупреждая о том, что её жизнь в большой опасности.
   Несмотря на сильную резь, Маргрет боялась закрыть глаза, словно она могла сморгнуть спасительный трал.
   Вдруг что - то прямо напротив её лица резко ударило в сетку и тут же отпрянуло внутрь трала. От неожиданности Маргрет на мгновение зажмурилась. Открыв глаза, она увидела порванную клетку сети и выплывшую из неё мутную кровавую воду.
   Трал опять пришёл в конвульсивное движение. Захваченная им рыба билась о сетку и из неё снова текла кровавая вода. Похоже, что в трал попал крупный хищник и он продолжал охотиться.
   От испуга Маргрет выпустила сеть из рук.
   - Вот и всё! - пронеслось у неё в голове.
   К счастью трал уже выходил из воды. Через мгновение Маргрет с шумом вынырнула. Но её едва не потопила мощная масса воды, стекавшая с трала.
   - Женщина за бортом! - её заметили с рыболовного сейнера.
   Тут же в воду полетел спасательный круг, за ним второй. Но у Маргрет почти не осталось сил сопротивляться надвигающейся смерти. Она с головой ушла под воду.
   Несколько рыбаков прыгнули за ней. Сильная мужская рука схватила Маргрет за волосы и рванула её из воды. Но она этого не почувствовала.
   Первое, что она увидела, придя в себя, было огромное количество рыбы, выбрасываемой на палубу из трала. Глядя на живую шевелящуюся серебристую груду, Маргрет не могла понять - реальность ли это, или галлюцинации? Она почувствовала, как вместе с рыбой колышется всё вокруг неё и снова впала в забвение и цеплялась за него всякий раз, когда её потом пытались привести в чувство.
   - Она утверждает, что она англичанка и её зовут Маргарет, хотя никаких документов, подтверждающих её личность, при ней не было. Она утверждает, что будто - бы чудом спаслась с тонущего корабля, который затонул в начале века по пути в Америку. В это трудно было поверить, потому, что прошло много лет и сейчас спасли её за много миль от места катастрофы, совсем в другом море. Но одежда на ней примерно того же времени, когда произошло указанное ею кораблекрушение. И ведёт она себя слишком эксцентрично.
   Помощник капитана хорошо владел английским и у капитана не возникало сомнений в правильности перевода, чего нельзя было сказать о неординарности ситуации, из которой он поспешил выйти, как можно быстрее: - Думаю, что спасённую женщину надо сдать береговой охране.
   По сохранившимся архивным документам установили, что Маргарет действительно была пассажиркой давно затонувшего корабля и не числилась в списках ни спасённых живых, ни среди выловленных трупов. Её тело бесследно исчезло. На сохранившейся фотографии Маргрет того времени, миловидное лицо с чувственными губами и высоко поднятыми пепельными волосами было абсолютно идентично лицу спасённой женщины.
   Полученная информация не укладывалась в общепринятые ранки и сбивала с толку.
   По предписанию свыше, капитан береговой охраны должен был сопроводить Маргарет в Англию и сдать её там агенту национальной безопасности.
   Плыть морем, она категорически отказалась, панически боясь возможного кораблекрушения.
   - А вдруг эта странная дама каким -то образом его притягивает? - подумал капитан и сам удивился нелепости своих мыслей. Но, посоветовавшись с своим начальством, купил два билета на ближайший железнодорожный экспресс.
   Поезд отходил ночью и никто из полусонных пассажиров не обратил внимания на молодого военного и его странно одетую спутницу, которую он постоянно держал за руку. Их нежное прикосновение надёжно скрепляли браслеты стальных наручников.
   Где - то в середине пути в вагон сели несколько пассажиров странного вида. Похоже, они были больны. Их трясло ознобом, глаза у них слезились и безостановочно текли носы. Некоторые отрывисто кашляли, тщетно пытаясь закрыться носовыми платками. Через некоторое время один из них страшно закатил глаза и упал с сиденья под ноги сидящей рядом женщины. Та завизжала. В вагоне началась паника.
   Вызванный в вагон начальник поезда по требованию взбунтовавшихся пассажиров высадил больную компанию на первой же станции. Но пассажиры не успокоились. Ведь вполне могло случиться, что они около часа поневоле соседствовали с людьми, заболевшими гриппом, завезённым из Испании и свирепствовавшим в Европе, унося множество человеческих жизней. Люди кричали, не слушая друг друга. Кто - то предлагал раскрыть окна, чтобы из вагона сквозняком выдуло всю заразу, а кто - то не позволял этого делать, боясь простудиться и ещё больше ослабить свой иммунитет.
   Когда закончились словесные аргументы, в ход пошли кулаки.
   Лишь капитан сохранял спокойствие. После ознакомления с делом его спутницы, его уже трудно было чем - либо удивить и вывести из равновесия. Он всю дорогу не спускал с Маргрет глаз, в то же время, мечтая поскорее от неё избавиться.
   Маргарет же наоборот испытывала беспокойство, чувствуя, как спрятанный под платьем голубой карбункул, активизируясь, неприятно пощипывал ей грудь. Боясь возможного перемещения в очередную неизвестность, она склоняла капитана снять с неё кулон и взять его себе. Но тот остался не подкупен!
   Ещё через мгновение Маргрет услышала слабый треск, словно вокруг неё рвалось пространство. Всё поплыло перед её глазами, звуки внешнего мира бесследно исчезли.
   А начальство капитана потом долго сердито сопело, так и не получив известия о передаче Маргарет англичанам. Больше того, экспресс, на котором они уехали, в Лондон не прибыл. Он пропал. В его долгих поисках полиция и Интерпол буквально сбились с ног, несколько раз обследовав весь маршрут движения.
   Вместе с поездом бесследно исчезли и почти две сотни пассажиров, купивших на него билеты. Два месяца газеты пестрели различными сенсационными заголовками, вплоть до самых невероятных. Но официального объяснения случившегося ни читатели, ни родственники пропавших, так и не получили.
   Много позже с разных концов света в Интерпол стали приходить сообщения о том, что много людей одновременно и неоднократно видели на железнодорожных перегонах, мчавшийся на всех парах тот самый экспресс, но ни на одной станции, он не был замечен.
   Вскоре читатели перестали воспринимать подобные сообщения всерьёз. И мало кто сопоставил с пропажей этого экспресса, напечатанную через несколько лет небольшую газетную статью, в которой говорилось о ста восьмидесяти пассажирах, будто - бы обнаруженных на железнодорожном вокзале в Новой Зеландии, утверждавших, что они ехали в Лондон на железнодорожном экспрессе, но так и не прибыли в пункт своего назначения. Странных пассажиров, чихавших и кашлявших, посчитав их бредившими от высокой температуры, сопровождавшей их заболевание, отправили на лечение в госпиталь, а потом в психлечебницу, где они и дожили свой век.
   Находившийся среди них молодой, но совершенно седой капитан береговой охраны был самым буйным, пытаясь выяснить, что за фигня творится вокруг. Он постоянно тряс, прикованными к его руке, стальными наручниками и искал исчезнувшую из них пленницу, которую он якобы вёз в Лондон на железнодорожном экспрессе, исчезнувшем около пятнадцати лет назад. А её будто бы выдуло сквозняком в раскрытое окно вагона.

VI

   В утреннем тумане, над бескрайним подсолнуховым полем разорвалась ракета, раскидывая вокруг себя блеклые огни. Падая, они слабо озарили несколько русских пушек и приникшие к ним спины солдат. Позиция русских была не хорошая, вся на виду.
   Ночная тьма понемногу отступала, собирая с собой рваные куски тумана. В просветлевшем небе появились ревущие немецкие бомбардировщики. Обрушив тишину, они прошли круг и ушли за облака. Скинутые ими бомбы взорвались по всему полю огненно - чёрными кустами.
   В белёсом свете уже можно было различить движение войск. Едва рассеялась оставшаяся после бомбёжки удушливая гарь, из - за леса, грохоча, поползли немецкие танки. Их лязгающие гусеницы разворотили почти половину поля, безжалостно давя сочные стебли высоких подсолнухов. Они стреляли по русской батарее, оставшейся почти без снарядов.
   От мощных взрывов вздрагивала и дымилась земля. Орудийные расчёты, убитые и уцелевшие после бомбёжки, засыпало мокрыми земляными вихрями. Страшно матерились живые, вскрикивали раненые, а немцы продолжали наступать.
   - Батарея, готовсь! - кричал командир, оглушённый недавней бомбёжкой.
   В этот миг рядом чёрной молнией сильно рвануло воздух. Немецкий танк бил прицельно. Командир батареи упал замертво, словив осколок в голову.
   У старшины зверски исказилось лицо. Он подхватил тяжёлый снаряд и зарядил его в орудие.
   - Огонь! - скомандовал он сам себе.
   Орудие громко ахнуло. Последний снаряд полетел навстречу вражеским танкам.
   Вдруг между ними в самом воздухе внезапно что - то произошло. Старшина тряхнул головой, потёр глаза, потом виски, но ведение не проходило. Возле соседнего, раскуроченного взрывом орудия сжалась в комок, невесть откуда взявшаяся молодая женщина в длинном старомодном платье.
   Женщина приподнялась, растерянно оглядываясь по сторонам. А в воздухе возник приближающийся рёв.
   Маргрет видела, как старшина очень медленно приподнялся и длинным прыжком бросился к ней. В небо взвился огненный столб и рвануло так, что свет потемнел. Это разорвался танковый снаряд. Старшина свалил Маргрет на землю и упал сам, получив осколочное ранение в спину. Его голова заметалась по сырой земле, потом он затих. Его ресницы и синеватые пятна разлились по вискам.
   И опять кругом грохот, чёрные вихри земли, падающие каменным дождём и закрывавшее окрестность, сдавливающее горло удушье. Немецкая атака успешно продолжалась.
   Маргрет с ужасом различала медленный полёт осколков снарядов и каждого камня. Некоторые из них летели на неё, но каким- то чудом уходили в сторону. Возможно, ангел хранитель прикрывал Маргрет своим крылом, или она находилась сторонним наблюдателем в одном измерении, а бой шёл в другом, которое игнорировало её.
   Ветер гнал по небу низкие облака, сеющие бесконечным мелким дождём. Из растворённой во влажном воздухе, ставшей невыносимой плотной гари к русским позициям близко приблизился первый немецкий танк. Но он был не такой, какие Маргрет привыкла видеть в газетных снимках, живя в Лондоне. Этот был меньше, но гораздо страшнее. Возможно потому, что он был рядом.
   Танк легко раздавил оставшуюся без орудийного расчёта пушку и попёр дальше. Но вдруг нервно дёрнулся и резко остановился. Из него повалил чёрный дым. Справа надвигались подоспевшие подкреплением русские танки. Вскоре они выперли немцев на их прежние позиции.
   Уже было совсем светло, когда санитары начали собирать с подсолнухового поля раненых. Обнаруженная ими странно одетая женщина, оказалась совершенно целой, хотя и сильно напуганной.
   Красавец офицер, с сарказмом улыбаясь в усы, постукивал папиросой о портсигар. Он нагло разглядывал симпатичную незнакомку, доставленную к нему на допрос прямо с поля боя, буквально перепаханного вражескими снарядами, с которого он не собрал живыми и трети своего взвода. Странным образом на ней не было ни царапины, ни пылинки. На вопросы женщина не отвечала. Она всё время молчала и лишь зябко поёживалась.
   - Откуда она взялась? - размышлял офицер. - От ближайшей деревеньки тянуло гарью. Там остались лишь кучки пепла, печёные яблоки на обугленных яблонях, да обгорелые печные трубы. Уцелевшее население спешно ушло либо к дальней родне, либо в лес. И на наших баб она не похожа и одета не по - нашему. Никак с немцами приехала!
   - Ты кто? - дважды переспросил офицер, а женщина продолжала молчать, словно воды в рот набрала.
   Голос военного был резким, а тон - настойчивым. Он о чём - то спрашивал. Но Маргрет не понимала, не зная языка, на котором он говорил. А военный нервничал. Сказывалось возбуждение от недавнего боя и горечь от принесённых им потерь. Вскоре он перешёл на крик, но никак не мог добиться от этой, таращившей на него глаза, дуры ничего вразумительного.
   Нервным движением, он прикурил папиросу, пуская дым в сторону допрашиваемой. Маргрет боязливо жалась на вихлявшемся, скрипящим под ней стуле, не решаясь лишний раз поднять глаза и увидеть гневное выражение его лица. От грозного крика военного у неё зазвенело в голове и, возможно от едкого папиросного дыма, заложило нос. Нащупав в кармане носовой платок, она стала громко сморкаться, чтобы немного продохнуть, а заодно заглушить неприятный, перешедший на фальцет голос разгневанного военного.
   Её поведение лишь подогрело его негатив. Он был убеждённым противником нацизма. Принесённое фашистами на его землю, зло посеяло ненависть к немцам в его душе. И здесь, на войне, в нечеловеческих условиях, в человеке заканчивалось всё человеческое и просыпался зверь. И ещё не пришло осознание того, что после войны придётся отвечать не только перед своей совестью, но и перед законом. Сейчас главным было остановить оголтелого врага и выпихнуть его вон. К тому же он перенёс контузию и, как следствие, у него пухла от боли голова и он обычно был на взводе.
   Злобно сверкнув глазами, офицер налил полкружки спирта и выпил одним махом. Защипало горло, пищевод и желудок, но желанное спокойствие не спешило. Наоборот, раздражение стало сильнее. Тому способствовал и грохот пушек, глухо перекатывавшийся со стороны райцентра. Наверно там немцы уже начали очередное наступление.
   Он положил перед собой на стол револьвер, пытаясь напугать им немую арестантку. Маргрет покосилась на грозное оружие и в её глазах промелькнул страх.
   - Раздевайся! - заорал на неё офицер, с яростью отбросив папиросу. - Показывай что умеешь, "овчарка немецкая"!
   Маргрет побледнела. Она не понимала слов, но хорошо прочувствовала его намерения. Её хорошенькое личико передёрнулось. Трясущимися руками она начала расстёгивать пуговицы своего платья. Теперь ей это было несложно. Она не могла припомнить, когда за последнее время ей удалось поесть. И воспоминание о когда - то нелюбимой овсянке теперь вызывало голодную слюну. Платье давно стало ей великовато, а юбки держались на честном слове. И она ужасно разволновалась.
   - Быстрее! - прошипел военный, и, демонстрируя нетерпение, дёрнул Маргрет за рукав. - Ничего, скоро ты сломаешься, подстилка фашистская!
   Поставленная в кружку свеча, догорая, светила слабее, лишь потрескивала. Маргрет чувствовала необходимость что - либо предпринять, пока не поздно. Она схватила со стола револьвер и наставила его на военного, твёрдо намереваясь выстрелить в него, если он сделает в её сторону хотя бы один шаг.
   Офицер был не из пугливых. Напротив, эта наглая выходка "немецкой овчарки" разозлила его ещё больше. Его глаза налились кровью, а руки потянулись вперёд, чтобы придушить эту мерзавку.
   Он подошёл опасно близко. Его раздутые ноздри побелели. Он был в бешенстве. Запах пота, смешанный с табачным дымом и чистым спиртом, дыхнул Маргрет в лицо. Задавив в себе тошноту, она инстинктивно попятилась в темноту угла комнаты, нажала на курок и промазала. Пуля прошла по касательной, чиркнув по небритой щеке офицера.
   Через мгновение Маргрет почти слилась со стеной. Цвета вокруг неё потускнели, запахи исчезли, исказились контуры предметов. Зато ярко вспыхнул кулон, спрятанный на её груди и Маргрет исчезла.
   Наступившая удивительная тишина, плотно сжала воздух вокруг и на время скрыла все звуки жизни.
   От неожиданности офицер вскрикнул резко и хрипло и замолчал, не услышав своего голоса. Обычно опасность его пьянила. А сейчас его мозг взорвался от неприятия действительности.
   Офицер долго ошалело смотрел в тёмный угол. Опомнившись, он спрятал револьвер в кобуру, бормоча себе под нос самые нецензурные выражения и стремительно соображая, что ему теперь писать в рапорте и как лучше выйти из этой неординарной ситуации?

VII

   - Ты всего лишь путешествуешь во времени. На восемнадцатом перемещении ты вернёшься назад, - ласково успокаивал некто гипотетический невидимый и всезнающий.
   - Но почему я? Я этого не хотела! - недоумевала Маргрет.
   - Тебе так предначертано.
   - А это никак нельзя это отменить? - у Маргрет появилась слабая надежда.
   - Поломать код судьбы можно, но неизвестно какие потом будут последствия...
   Голос умолк и Маргрет осознала, что она просыпается.
   - Вернусь назад, - повторила вслух Маргрет и в ужасе открыла глаза. - На восемнадцатом?!
   Маргрет попыталась встать, но не смогла. Её ноги были крепко привязанные к кровати. Пошевелить руками, зафиксированными смирительной рубашкой, она также не могла.
   - Где я и что со мной? - пыталась понять она.
   Кругом неё тёмные обшарпанные стены и её кровать, как осколок айсберга в море окружающего страха.
   В детстве Маргрет была желанным и любимым ребёнком в семье и самым непостижимым существом в родительском доме и с детства ненавидела любое принуждение. И теперешнее её положение было для неё невыносимым. Она никак не могла понять, почему именно с ней приключилась такая жестокая несправедливость и долго и напрасно кричала, пытаясь привлечь к себе чьё - либо внимание.
   Ей никто не ответил. За зарешеченным окошком было темно. Лишь через некоторое время в нём показалась бледная луна, но вскоре опять скрылась за облаками.
   - Глория! - Маргрет хотела заплакать, но вспомнила, что руки у неё связаны и слёзы и сопли она вытирать не сможет. Пришлось отложить это удовольствие на потом. - Где ты? Как я тоскую по тебе! Почему ты меня не ищешь? Ведь кроме тебя мне надеяться не на кого! Генри, возможно, уже нет в живых. Иначе бы он давно написал на твой адрес.
   Она начала вспоминать, как неразлучны они были с сестрой в детстве. Как делились друг с другом подаренными им куклами и разными секретами. Как любили пить какао с шарлоткой и мечтать о Париже и взрослой жизни на курортах Средиземного моря. Как прятались под одеялом той страшной ночью, когда от проливных дождей разлилась Сена и вода хлынула в их дом, заливая пол. Глория, как старшая, хотя и сводная сестра пыталась успокоить Маргрет. Потом они шептали молитвы и просили святую Магдалену спасти их. И она их услышала: очень скоро вода схлынула. И быстро сообразив, что им больше ничего не угрожает, они открыли дверь и впустили в дом собаку, промокшую под проливным дождём. А она, только что пережившая ужас разбушевавшейся стихии, намочила отцовский диван.
   - Как ваши дела, милочка? - прервали нахлынувшие воспоминания слабо засветившаяся под потолком лампа и возникший перед кроватью старичок с седой бородкой, одетый в белый халат.
   Но Маргрет не поняла его вопроса. Польского языка она не знала.
   Доктор бегло осмотрел Маргрет и, похоже, остался недоволен её состоянием.
   - Барбара, оформите барышне укольчик пенициллина, - ласково обратился доктор к стоящей за его спиной медсестре, довольно миленькой особе.
   Та, смерив хорошенькую Маргрет презрительным взглядом, записала его указание в историю болезни странной пациентки, подобранной вчера на заснеженной улице, замерзавшей, но ведущей себя весьма агрессивно.
   - Да развяжите вы её. Она же не буйная, - приказал доктор стоящему позади него огромному санитару. - Дайте ей тёплое одеяло и принесите ей поесть. А то она совсем тут загнётся.
   - Ты ведь любишь суп? - обратился доктор к Маргрет.
   - Похоже, что не любит, - ответил санитар за молчавшую женщину.
   - Теперь любит. Я проверю!
   Сверкнув на санитара строгим взглядом, доктор вышел, смешно семеня короткими ножками.
   А санитар, которому недавно попало за стойкий перегар, поспешил выполнить предписание доктора. Санитар, будучи натурой довольно грубой, крепко выругался, быстро развязал Маргрет и метнулся за едой для неё и за пивом для себя. Он выключил в палате свет, но с похмелья забыл запереть дверь на ключ.
   В палате опять стало темно и неуютно, так, что хотелось завыть.
   Вдруг тёмную комнату пронзил тонкий лучик света. Приглядевшись, Маргрет поняла, что он исходит от неё, точнее от спрятанного у неё на груди кулона и упирается в дверь палаты. Она встала с кровати и осторожно пошла по этому лучику. Она решительно распахнула дверь и шагнула за порог. Пол ушёл у неё из - под ног, потом исчезли и сами ноги и исчезло всё и она сама.

VIII

   Тишина остановленного времени, вызванная временной петлёй, сдавила уши. А потом вдруг мир обрушился на сознание резким шумом и пришёл испуг.
   В лицо дул сильный ветер. Он колол кожу ледяными брызгами и душил резким запахом морской воды и водорослей. Маргрет слышала, как у неё от холода противно стучат зубы. И ещё она не могла найти своих рук. Пошевелившись, она испытала неприятное Дежа- вю, поняв, её что руки сильно затекли, потому, что опять были крепко схвачены у неё за спиной стальными наручниками.
   Прорезая ночную темноту светящимися лучами фар, лодка молотила дребезжащим гулом мотора. Она шла против течения, разрезая гребешки разгулявшихся волн. Сидевший на корме незнакомый мужчина неопределённых лет в военной форме наблюдал за действиями Маргрет. И, кажется, они ему совсем не нравились. Он что - то отрывисто крикнул своему напарнику, сидящему согнувшись у руля. Тот так же громко и ему ответил, но что, Маргрет не поняла. Но какое- то чувство подсказывало ей, что она снова в опасности и должно случиться что - то ужасное. Внешность у военных была не европейская и языка, на котором они говорили, Маргрет не знала. Возможно, это были японцы, или китайцы, или вообще бог весть кто ещё. И выяснить, за что её заковали и куда везут, не представлялось возможным.
   И то, что её транспортируют как преступницу, вселяло в Маргрет неподдельный ужас. Возбуждённые лица конвоиров и их отрывистая речь жгли Маргрет, словно горячие угли. Она судорожно рылась в своих воспоминаниях и искоса поглядывала на лица своих конвоиров. Калейдоскоп обрывков событий последних дней вертелся у неё в голове, не складываясь в общую картинку.
   Над водой закрутились чайки. Значит, совсем недалеко был берег и пляж, на котором они хозяйничали ночью, собирая объедки, оставшиеся от пикников. Вскоре в темноте ночи замерцали слабые огни. Разрезая носом волны, лодка, не останавливаясь, пронеслась мимо какого - то городка.
   Маргрет вдруг в красках вспомнила, как родители в детстве возили её и Глорию в Бретань, где они любили отдыхать на диких пляжах. О нежном бархате синей морской воды, о горячем белом песке, под ногами, о собранных ею затейливых ракушках и разноцветных камушках, о тепле ласкового солнца.
   А сейчас море было холодным, свинцовым и враждебным.
   - Ещё немного и я заледенею, - думала Маргрет, ощущая среди водных брызг соль собственных слёз.
   Потом её стенания перешли в рыдания, но нисколько не тронули её конвоиров. Напротив они их раздражали. Их взгляды стали более агрессивными.
   За следующим поворотом реки рулевой развернул лодку к берегу, в небольшую бухту. Но управлял он лодкой с крайним безрассудством, даже не пытаясь сбросить скорость. Широкая волна, вызванная манёвром в неспокойной воде, с шипением накрыла лодку, едва не смыв всех в ней плывущих.
   Поняв, что ей необходимо что - либо предпринять, чтобы вызвать новое перемещение и переломить нездоровую ситуацию, Маргрет бросилась на конвойного, едва не свалив его за борт.
   Вместе с ослепительным синим свечением пришла мощная сила полёта, словно Маргрет оказалась на белом гребне волны. Вокруг неё, переливаясь всеми цветами радуги, в медленном вальсе закружился столб водяных брызг. Постепенно он потускнел, превратившись в цветные пятна, а затем в бесконечную каплю и Маргрет слетела в абсолютную пустоту.
   Тот охранник, что с трудом смог удержаться на корме, грязно выругался и в следующий момент онемел от ужаса: женщины в лодке не было. Сперва он страшно вытаращил глаза на своего напарника, а потом ищущим взглядом провёл по воде вокруг лодки. И тут же лодка врезалась в песчаный берег.
   От сильно удара о грунт оба конвоира потеряли равновесие и разлетелись в разные стороны, получив тяжёлые травмы. О том, чтобы начать поиски исчезнувшей женщины, не могло идти речи. Один из конвоиров, одной рукой стирая с лица маленькие ручейки крови, смог вызвать по, чудом сохранившейся, рации подмогу.
   Потом они тупо сидели на песке, по которому семенили чайки. Порой они лениво взмывали вверх и тогда воздух был наполнен их криками и шумом волн.
   Два дня водолазы ощупывали дно реки в радиусе километра от неудачно причалившей лодки. Женщины они не нашли. Наверно она воспользовалась представившейся возможностью и сбежала. Но где она могла объявиться в своей одежде прошлого века и в наручниках и не вызвать подозрения, было не понятно. Скорее всего, она просто сгинула в морской пучине.

IX

   Из плотного тумана размытым светом то и дело выныривали фары автомобилей. Неровные скрежещущие звуки транспорта показывали, как неуверенно машины выбирают дорогу в тумане. Полковник Доран уже пожалел о том, что не дождался утра, а попёрся в такую даль сквозь промозглую сырость по, щекочущей нервы, ночной дороге.
   Он подъехал к городку в предрассветных сумерках. Туман начал рассеиваться. Полковник проехал мимо автозаправки, которая ещё не открылась, миновал, обрушенную в некоторых местах ограду старого парка, из которого доносился крик какой - то проснувшейся птицы. Вокруг не было ни души. Город досматривал последние сладкие сны. Лишь единожды Доран разглядел в конусе света уличного фонаря одинокий силуэт спешащего мужчины, быстро растворившегося в сумерках.
   Проехав мимо несколько похожих друг на друга одноэтажных домиков, он свернул на посыпанную гравием дорожку. Она вела к серому двухэтажному дому, расположенному в глубине старого сада. Номер дома рассмотреть было не возможно, но других двухэтажных строений на этой улице не было. А, звонившая ему вечером, женщина описывала нужный ему дом именно так. Она ничего не стала говорить по телефону, настаивая на личной встрече. Полковник решил, насколько позволят обстоятельства, встретиться с ней и поговорить, гарантировав ей полную конфиденциальность.
   Полковник остановил машину на площадке перед домом и, проклиная промозглую погоду, теперь сеющую холодным дождём, потрусил через открытую калитку к дому. На террасе дома горел свет. Доран взялся за дверное кольцо, чтобы постучаться, но под нажатием руки, дверь на террасу легко распахнулась.
   Поначалу не придав этому значения и желая скорее спастись от сырого холода, полковник шустро проскользнул вовнутрь дома и, оставляя мокрые следы, прошёл в холл.
   Странно, но там никого не было. Его никто не встречал и это было странно.
   Вглядевшись в темноту холла, он различил на полу возле черневшего остова лестницы, ведущей на второй этаж, странное светлое пятно. Сделав пару шагов, полковник разглядел в этом пятне свернувшееся в комок, женское тело. Оно не двигалось и не подавало признаков жизни. Доран стянул с руки мокрую перчатку и поискал на теле пульс. Его не было.
   - Возможно, она скатилась с лестницы, - решил полковник.
   За плечо он перевернул труп на спину. На светлом платье на уровне груди чернело кровавое пятно. Рука женщины была неподвижна, а на её лице скривилась беспомощная гримаса. Похоже, её застрелили, когда она вышла на лестницу, и она продолжила свободное падение по ступеням. Глядя на приподнятый подол её платья, полковник поспешил опустить его, хотя покойнице это было уже безразлично.
   А он был шокирован. Тайна, в которую женщина по каким - то причинам хотела посвятить его, теперь навсегда покрылась мраком.
   Смутное чувство тревоги овладело полковником. Доран с опаской оглянулся по сторонам. Труп был ещё тёплый, значит убийца может быть где - то рядом. Назвать эту ночь скучной было нельзя.
   Лёгкий шорох на втором этаже, заставил его вздрогнуть. Безусловно, там кто - то был. Полковник побежал в верхнюю комнату, перескакивает через две скрипучие деревянные ступени.
   На фоне серого окна проскользнул силуэт. Полковник бросился за ним. В дальнем тёмном углу стояла женщина и закрывала ладонями лицо. Доран подскочил к ней и схватил её за руки. В них ничего не было и они, возможно от охватившего женщину страха, были холодны, как лёд. Он потащил женщину на первый этаж, ближе к свету с террасы.
   - Кто вы? - громким шёпотом спросил он женщину. - Это вы мне звонили?
   Глаза незнакомца, цвета серого гранита, внимательно всматривались в Маргрет. Она отрицательно покачала головой. Она была сильно напугана. Всё, что она помнила - это раздавшийся в тишине металлический звук, от которого у неё душа ушла в пятки. И внезапно появившийся в холле свет от карманного фонарика. Затем раздался приглушённый выстрел, потом негромкий крик женщины и та покатилась по ступенькам. Потом стук закрываемой двери. Шум машины и ворвавшийся в дом грузный мужчина в мокром плаще.
   Маргарет не понимала, как она оказалась в этот чужом доме, где только, что произошло убийство. Ясно было только одно: она переместилась и опять во что - то вляпалась.
   - Вы артистка? - мужчина пристально разглядывал Маргрет, дивясь её давно вышедшему из моды платью.
   Маргарет молчала, потому что не знала, что ему ответить. Говорить правду её уже отучили. Всё равно ей никто не верил.
   - Маргрет? - воскликнул полковник, вглядевшись в лицо незнакомки. От внезапной радости у него бешено забилось сердце. - Вы не узнаёте меня? Я Энтони Доран - племянник сера Чарльза!
   Полковник Доран растрогался. На такое чудо он не мог надеяться!
   Маргрет смотрела в его знакомые, цвета гранита глаза и молчала, едва сдерживая рыдания.
   - Нет! Этого просто не может быть. Тётушка Маргрет, пропала без вести во время кораблекрушения. Но даже, если бы она выжила, то ей сейчас ей было бы восемьдесят лет, - пытался он успокоить свою разгорячённую кровь, которая пульсировала у него в висках.
   Он с нежностью смотрел на стоящую перед ним, сильно испуганную женщину, переживая бурю страстей, подаренных ему призрачным видением любви его юности.
   Вдруг в тишине дома послышались шаги. По лестнице спускался молодой коренастый мужчина в кожаной куртке. В его руке сверкнуло серебристое дуло автоматического пистолета.
   Полковника охватила ярость. Он был безоружен, но не желал доставлять кому - либо удовольствие угробить себя. Доран бесшумно отпрянул за лестницу и, схватив незнакомца за лодыжку, резко сдёрнул его вниз.
   Мужчина потерял равновесие, замахал руками и грохнулся на спину, отсчитав позвоночником несколько ступенек вниз. Его пистолет отлетел в сторону. Он глотнул и почувствовал во рту неприятный привкус крови, который привёл его в ярость. Он угрожающе взглянул на своего обидчика, вскочил на ноги и набросился на полковника. Но Доран опередил его ударом в челюсть. Лицо незнакомца исказилось в немом крике, но он устоял и ответил. Хладнокровие, с каким незнакомец вернул ему удар, заставило полковника зауважать противника. Между мужчинами завязалась драка. Оба тяжело дышали. Они были достойными противниками, если не считать, что незнакомец был значительно моложе и проворнее. Изловчившись, незнакомец с силой ударил полковника по голове. Профессиональный дар произвёл нужный эффект.
   Полковник потерял равновесие и с грохотом свалился на пол, продолжая отбиваться руками и ногами. Он попробовал сбросить с себя незнакомца, но тот резко выкрутил ему руку. Доран взвыл от боли. Незнакомец не спешил его отпускать.
   Опасаясь за свою жизнь, Маргрет решила помочь полковнику, на которого навалился их общий противник. Она осторожно обогнула лестницу и ногой подвинула пистолет к руке Дорана. Но пистолет невероятным образом опять оказался в руке незнакомца. Снова грохнул выстрел и полковник зажал рукой грудь. Незнакомец отшатнулся, а Доран остался лежать на затоптанном полу холла.
   Сквозь тошноту и головокружение Доран пытался запомнить чисто выбритую линию боксёрского подбородка стрелявшего в него мужчины. Это всё, что он смог разглядеть в незнакомце, кроме кожаной куртки, по которой его вряд ли можно будет идентифицировать.
   У Маргрет упало сердце. Похолодев, она инстинктивно попятилась в темноту угла. А мужчина в куртке резко повернувшись к ней, зло сверкнул глазами.
   - Смело! Но не в этой жизни! - прохрипел он в адрес Маргрет и спустил курок пистолета.
   Выстрел был оглушителен, а вспышка ослепительна. Маргрет зажала руками уши.
   Лицо стрелявшего в неё мужчины расплылось, став ярко синей дырой в белом зыбком пространстве. Маргрет почувствовала, как её, будто насосом, вытягивает из этого дома и она провалилась в никуда.
   Незнакомец в кожаной куртке подскочил к двери и исчез в темноте ночи.
   Полковник Доран очнулся на холодном полу. В доме было тихо. Лишь негромко тикали, стоявшие на камине, старинные часы с маятником.
   Восстановив дыхание, Доран провёл рукой по болевшей груди и она испачкалась кровью. Он с трудом достал из кармана носовой платок. Вытерев руку, полковник подобрал свои, далеко отлетевшие во время драки, очки. Порадовался, что они оказались целыми. Но его беспокоило другое - то, как он будет объяснять стражам правопорядка своё присутствие в этом доме и свою непричастность к совершённым здесь убийствам.
   Тут, словно подбрасывая ему нужную версию, затрезвонил домашний телефон. Доран с трудом дотянулся до него. Его слабая рука едва не выронила телефонную трубку.
   - Мими, детка, спешу тебя предупредить, чтобы ты опасалась своего нового молодого человека. Поверь мне на слово - у него очень плохая репутация, - сказал телефон голосом пожилой женщины и отключился.
   Теперь картина случившегося для полковника несколько прояснилась, но кое - что всё же не складывалось. Например, не поддавалось объяснению то обстоятельство, по которому Мими не обратилась со своим делом в полицию, а позвонила именно ему? И что здесь делала ещё одна странная дама, как две капли, похожая на его первую любовь?
   - А где труп второй женщины? - спрашивал он у приехавших на его вызов полицейских.
   Они обыскали весь дом. Незнакомки не было ни на первом, ни на втором этажах. Лишь там, где она стояла в момент выстрела, остался слегка вмятый в стену человеческий контур, будто след недавних событий. Странная, словно сошедшая со старинной открытки, женщина, подарившая полковнику Дорану возможность на миг вернуться почти на сорок лет назад, непостижимым образом исчезла, словно её никогда не было.

X

   Солнце в безветрии жгло с самого утра.
   Боб надел рукавицы и выгрузил из своего старенького пикапа газонокосилку. Пока не было похорон и на кладбище было безлюдно, он намеревался выкосить разросшуюся траву. За это он получал деньги, правда, небольшую сумму.
   Зимой денег он зарабатывал маловато и холодные дни ему приходилось одевать по две пары носок не только для тепла, но и для того, чтобы дырки на них не совпадали. Зато, летом ему их с лихвой хватало, на любимые сандвичи с колбасой и сыром на обед, а вечером он мог позволить себе выпить пинту пива вприкуску с картофельными чипсами и, если повезёт, потанцевать с Бритни, и даже угостить её шоколадом.
   Не смотря на то, что ей недавно исполнилось четырнадцать лет, формы у неё были завидные. А прозрачные блузки, короткие юбки и вечно надутый пузырь из жвачки в её пухлых губках просто сводили Боба с ума. И не его одного. И симпатия к Бритни делала его жизнь менее скучной. Из - за частых стычек и потасовок с её многочисленными обожателями, он не редко бывал побит, или попадал в полицейский участок.
   Боб включил косилку и подумал, что как раз сегодня у него мало работы, он может освободиться пораньше и увидеться с Бритни и пригласить её на танцы. Эта мысль развеселила его и он негромко рассмеялся своим мыслям.
   Тёплый ветерок шевелил рыжую шевелюру Боба и перелистывал страницы его томных воображений. Он так размечтался о сегодняшнем вечере, что сразу не понял того, что увидел. Прямо перед ним в тени старого, потрескавшегося надгробья, как ниоткуда, появился силуэт молодой женщины.
   Испуганные вороны снялись с дерева и закружили над кладбищем чёрной тучей.
   Глупая улыбка мечтателя сползла с лица Боба. Холодок прошёл у него по спине. Он вздрогнул, занервничал и отступил назад.
   Это не было глюком. Напротив, немного расплывчатый в начале образ - проявился. На него, не мигая, смотрела симпатичная женщина, одетая в старомодное платье. А на её груди медленно ужасал пучок голубого света, превратившийся в серебристый кулон.
   Боб стёр со лба холодный пот. Вытянув жилистую шею, он смотрел на женщину расширенными глазами и с отвалившейся челюстью. Он - высокий, плотный мужчина, никогда не считавший себя трусом, задрожал. Его мозг не понимал, как ему реагировать на возможную опасность.
   - Кто это? - Бобу позарез нужен был ответ.
   Он и так не был слишком догадливым, а сейчас страх парализовал его разум, заставив волосы встать дыбом. Ведь подобного жизненного опыта у него ещё не было.
   - Она что, вылезла из могилы? - осмелился предположить он.
   Её старомодное платье и причёска подтверждали это.
   - Нет, этого просто не может быть! - Боб отчаянно встряхнул головой, пытаясь согнать с глаз наваждение. - Не слишком ли далеко завело его воображение?
   Он уже много лет работал на кладбище и, не смотря на понимание, что кладбище - последняя ступень всего, даже любил свою работу: свежий воздух, тишину и покой, и минимум начальников. И за все эти годы он разу не видел здесь приведений.
   - Сори! - женщина слегка махнула рукой, словно хотела сказать: - Это не то, о чём вы подумали!
   - Точно! Она вампир! - ахнул Боб.
   Она сделала шаг вперёд.
   Боб почувствовал, как от страха по его ногам потекла тёплая жидкость. Подхлёстнутый жутким страхом, он не мог выговорить ни одного слова. Они просто не шли на ум. Он бросился в галоп, не разбирая дороги. Он запнулся о груду валежника и упал, ободрав руки и лицо, но тут же вскочил и побежал дальше. Шуршание гравия, насыпанного на дорожке, оглушало. Лишь выскочив за железные ворота кладбища, он услышал, как гулко колотилось его прыгающее, стремившееся выскочить из груди сердце, старавшееся опередить дрожащие ноги. Оно заглушало его частое и прерывистое дыхание.
   Боб рванул дверь своего пикапа, больно стукнулся задом о старое сиденье и газанул так, что едва не перевернул машину на первом повороте. Он заставил себя посмотреть зеркальце заднего вида, словно боялся погони. Глядя на клубившуюся позади его машины пыль, Боб принялся вспоминать католическую молитву, но она затерялась где - то глубоко в его опустошённом мозгу.
   Очнулся Боб на окраине города, когда едва не зацепил проезжавший мимо школьный автобус. Миновав стоянку, заросших лопухами, трейлеров, он пронёсся мимо парка и двухэтажных, обитых одинаковым садингом, домов. Сбросив скорость, он упёрся взглядом в стеклянную дверь хорошо знакомого питейного заведения.
   Боб положил на стойку бара доллар и плеснул в стакан пива, но выпить не мог. Стакан в его трясущихся руках выбивал чёткую дробь о его зубы. Он взял пиво и, покачиваясь, пошёл за свободный столик в дальнем углу.
   Музыкальный автомат играл рок - н- рол слишком громко. Кому - то было очень весело. А Боб, не в силах вынести этот шум, опустил голову, прикрыл глаза и зажал руками уши.
   Он не помнил, сколько времени просидел в таком положении. Лишь, когда его нос защекотал повисший в воздухе табачный дым, он рискнул посмотреть в зал. Все столы уже были заняты, вернувшимися со смены, фабричными рабочими. Двое вновь вошедших протиснулись к столику Боба.
   - Привет, приятель! Давно зависаешь? - спросил один из них, вглядываясь в стеклянные глаза Боба.
   Тот молчал.
   - София! Принеси нам пивка и чистый стакан нашему приятелю! - прокричал рабочий проходившей мимо официантке, сквозь галдёж и громкую музыку.
   - Подожди немножко, - крикнула в ответ София, проносясь мимо с полным подносом неподъёмных кружек, до краёв наполненных пенным пивом.
   - Нет, не надо пива, дай бутылку бренди, а лучше две!- наконец ожил Боб.
   София принесла на залитом пивом подносе бренди и пиво и упорхнула, собрав оплату за спиртное и лёгкие похлопывания похотливыми широкими ладонями немного ниже спины.
   - Невероятная история, - оскалился в ухмылке один рабочий, не поверив услышанному.
   - Я никогда не был болтуном! - оправдывался Боб, рассказав приятелям о сегодняшнем странном происшествии на кладбище в надежде разобраться со своими страхами.
   Он сделал паузу, смущённо поиграв стаканом с бренди.
   - Ты крепко пил вчера? - еле ворочал языком рабочий.
   - Не крепче сорока пяти.
   - Может, кололся?
   Боб нервно улыбнулся и пьяно махнул рукой, отрицая подозрения приятелей.
   - Понимаешь, она как живая, - заплакал Боб.
   - Может она и вправду живая. Пришла навестить чью - то могилу и хотела, чтобы ты помог ей её найти, - снова отхлебнув из стакана и уже покачиваясь на стуле, резонно рассуждал второй рабочий.
   - Нет! Она какая - то не такая! - Боб старался подобрать нужные слова. - Она, как фотография моей бабушки в молодости и одета так же.
   Боб снова умолк, уставившись мутным взглядом в пространство перед собой. Приятели тоже молчали до тех пор, пока в зале не раздался взрыв недоброжелательного смеха и среди танцующих завязалась пьяная драка. Приятели Боба, еле поднявшись со стульев, попёрлись в самую кучу.
   Боб тоже поднялся и пошёл, но его отпихнули. Пролетев по инерции и задев плечом о косяк, он толкнул дверь так, что в ней задрожало стекло и, плохо соображая, вывалился на улицу.
   Солнце уже опустилось до самых крыш домов и длинные тени причудливо разлиновали улицу. Пытаясь не запутаться в них ногами, Боб сделал несколько робких шагов. Перед ним, как пьяный, покачивался его пикап. Боб хотел было открыть дверь машины, но промахнулся. Потом всё же вскарабкался в кабину пикапа, вцепился двумя руками в руль и, пошарив рукой, включил зажигание.
   Маргрет уже давно усвоила, что всякий раз, когда она пыталась изменить ход истории, вклиниваясь своими действиями в череду событий, она тут же выпадала из данного временного отрезка. В чужом времени ей было позволено лишь проживать свою жизнь параллельно чужих жизней и только. И сейчас, пытаясь инициировать новое перемещение, она вышла на дорогу, стараясь остановить пьяного водителя. Сама она пострадать не могла.
   Боб медленно вырулил со стоянки и поехал по улице. Перед его глазами поплыли дома, фонари и таинственно шепчущиеся на ветру деревья. Он силился собрать окружающую действительность в фокус, но напрасно. Через мгновение он был на грани безумия: по дороге навстречу ему шла женщина - та самая, с кладбища.
   - А, а, а! - взревел Боб.
   Его лицо позеленело. В бешенстве он нажал на газ и направил свой пикап на ненавистную женщину и тут же потерял её из виду. Зато он запомнил яркую вспышку на груди этого жуткого приведения и хорошо разглядел несущийся ему навстречу фонарный столб.
   Жуткий ураган снёс Маргарет на обочину дороги. Дома, деревья, душный вечер, резкий запах выхлопа, едва не сбившей её машины и страшный скрежет металла о бетон - все быстро померкло в её сознании.

XI

   Мужчина шёл не останавливаясь. Подойдя к краю плато, он, не вынимая рук из карманов, пошёл через пропасть на вершину другой горы. Подобрав свои юбки, Маргрет поспешила за ним. Здесь в сильно разряжённом воздухе на вершине горы, отделённой смертельным спуском от всего мира, дыхание было трудным, а ноги - тяжёлыми. Приблизившись к пропасти, канат она не увидела. Мужчина шёл по воздуху, словно по твёрдой поверхности. Маргрет не верила своим глазам.
   Эта бредовая ситуация, созданная произошедшим наложением реальностей в месте временного разлома, ввергла Маргрет в настоящий шок. Сдавив виски руками, она бессильно опустилась на камни.
   - Когда же будет восемнадцатое перемещение? Маргрет лихорадочно подсчитывала свои путешествия во времени и пространстве.
   Ей очень хотелось верить в то, что она обязательно вернётся назад! И непременно в старую добрую Англию. Она явственно представила себе Глорию, игравшую на фортепьяно Шопена. Свет хрустальных канделябров, в которых отражалось полыхавшее пламя камина. А старый слуга Питер вносит поднос с чашками чая и корзиночкой с печеньем и суфле.
   Тут же открывается вторая дверь и в гостиную вместе с мокрым холодом улицы врывается Генри. Он радостно взволнован и его волнение передаётся всему обществу. Ему все искренне рады и наперебой пытаются облобызать его. А он, найдя глазами Маргрет, протискивается к ней. У Маргрет от счастья вспыхивают щёки, она оступается и видение исчезает.
   И кругом опять ни души. Лишь чёрные скалы вокруг, а где - то внизу роятся сверху подсвеченные солнечными лучами розовые облака.
   Солнце медленно уходило за горы. Захолодало. К тому же поднялся резкий ветер. Не дождавшись заветного перемещения, Маргрет решила, что лучше всего сейчас найти какое - либо временное укрытие. Она огляделась и осторожно пошла вниз.
   Через несколько шагов она наткнулась на зиявшую в скале дыру. Похоже, это была большая пещера. Маргрет прислушалась. Внутри было тихо. Постояв в нерешительности какое - то время и немного привыкнув к темноте, она вошла в дыру скальной породы.
   В пещере было душно и отвратительно пахло склепом и ещё чем- то не менее мерзким. Преодолев отвращение, Маргрет сделала шаг вперёд и, наступив на шаткий камень, отдёрнула нугу так поспешно, что громыхнула им. Звук срезонировал от каменных стен причудливой формы и вернулся жутким громом.
   Тут же из глубины пещеры на Маргрет понеслась чёрная шевелящаяся туча и едва не сшибла её с ног. Маленькие трепещущие тельца облепили её тело, руки и грудь. В страхе Маргрет вскрикнула. Её крик отразился от сырых каменных стен и впился ей в уши.
   С леденящим душу ужасам, она принялась отрывать от себя эти странные создания. А их с каждой секундой становилось всё больше и больше.
   Слегка придушенная летучая мышь запищала и острой иглой вонзилась ей в руку. Другая с лёту ударилась в лоб, обдав её зловонным дыханием. Их хрупкие кости и крылья захрустели в её сжатых пальцах. Маргрет завизжала. Она была на грани истерики. Теперь вместе с ней визжали все мыши. Их было очень много. Они кружили вокруг неё, шумели крыльями, путались в её волосах и в подоле многочисленных юбок.
   Прикрыв лицо руками, Маргрет побежала вон из зловонной пещеры, наступая на живую плоть. Снаружи было прохладно и пахло сырой травой. Оставшиеся на ней мыши спешно залетали обратно в пещеру.
   Маргрет чувствовала себя совершенно измотанной и ей страшно хотелось умереть. Но ей помешали горные козлы, несущиеся мимо неё с гор в долину. Они проскакали мимо неё по уступам, едва касаясь земли.
   - Что могло так испугать этих изящных винторогих животных? - не успела озаботиться Маргрет, как увидела ответ на свой вопрос. Огромными прыжками козлов догонял снежный барс.
   - О боже!
   Маргрет прижалась спиной к скалам, пытаясь слиться с ними и стать незаметной для огромного хищника. А крупный барс, не замечая её, перемахнул через козлов и помчался дальше вниз.
   Маргрет стояла, боясь вздохнуть, чтобы не выдать своего присутствия.
   Что - то было не так! И в небе тоже. По звёздному небу, медленно плыло странное чёрное облако, похожее на большой слоёный пирог. Проглотив сияющую ослепительным светом, полную луну, теперь оно гасило блестящие звёзды. Вскоре облако зацепилось за вершину соседней скалы и в этот момент горы встряхнуло. Вначале не сильно. Через некоторое время встряска повторилась. Эта была мощнее.
   - Землетрясение!
   Сердце Маргрет ёкнуло и в ужасе замолкло.
   Откуда - то сверху с шумом посыпались мелкие камни. Вскоре их шуршание переросло в сильный грохот. Это, отскакивая от скал, вниз летели огромные булыжники. Окружавшие плато грозные горные вершины продолжало трясти и они медленно рассыпались, превращаясь в лавины валунов, сносящих на своём пути деревья и замуровывавших пещеры и засыпавших ущелья.
   Страх сменился сильным головокружением. Маргрет спиной жалась к холодным скалам, укрывшись под наскальным козырьком. Она очень боялась потерять сознание и поскользнуться.
   Каменный дождь не кончался. Наоборот, он становился сильнее. В какой - то миг под ногами Маргрет заходила порода и раскололась, мгновенно образовав глубокую, зигзагообразную трещину, дно которой скрывалось в тумане. Туда сразу устремился мощный поток камней.
   Внезапно ухающий грохот стих. Неслышно стало даже ветра. Огромные камни зависли в плотной темноте. Время остановилось, а потом слегка всколыхнулось. Маргрет зажмурила глаза и, потеряв опору и равновесие, медленно полетела в горный разлом.

XII

   Падение, казавшееся бесконечным, прекратилось. Маргрет остановилась, но устойчивости не обрела. Её ноги отталкивало нечто мягкое, но упругое. И оно же обволакивало тело, словно прохладный пахучий кисель. И это пугало. Хотя окружающий запах был приятным, но совершенно незнакомым.
   Маргрет решилась открыть глаза. Со всех сторон светил приглушённый сиреневатый свет. Он был одинаковой интенсивности и вверху и внизу. В нём угадывалось едва заметное движение, будто что - то медленно движется в цветном тумане.
   Маргрет стояла в растерянности, боясь пошевелиться и опять ненароком куда - нибудь провалиться. И её очень пугала, окружавшая её, абсолютная тишина. Она не могла понять, толи это она оглохла от грохота землетрясения, толи здесь, куда она попала, вообще нет никаких звуков.
   Через какое - то время движение возле неё замедлилось и остановилось. Маргрет чудилось, что её, наконец, заметили и теперь за ней пристально наблюдают.
   Непонимание ситуации пугала гораздо сильнее реально видимой опасности. Маргрет вдруг подумала, что возможно так же беспомощно себя чувствует слепо - глухо - немой человек. Но она в жизни привыкла полагаться на информацию, считываемую её органами чувств, а теперь их вдруг разом отключили. И она боялась сойти с ума.
   У Маргрет предательски зачесалось в носу и она чихнула. Звука своего чихания она опять не услышала, но сиреневый кисель возле её лица пришёл в некоторое смущение и начал приобретать конкретные очертания. Перед её глазами появилась какая - то зыбкая картинка. Потом она сморгнулась и, изменив очертания, начала проявляться.
   Теперь перед Маргрет снова были те же самые горы, только сиреневые. Они качнулись и начали быстро, беззвучно рассыпаться. Маргрет сжалась в комок, боясь, что сиреневый камнепад превратит её в отбивную. Но он, падая прямо на Маргрет, чудесным образом её не затронул и скоро закончился. Окружающая действительность стала устойчивой и проявились привычные глазу цвета. На тёмном небе засверкали звёзды. Загудел и утих ветер.
   И к Маргрет приблизилось светлое пятно. Некоторое время оно висело, постепенно принимая человеческую форму. Спустя несколько мгновений оно превратилось в светловолосого великана, всколыхнулось, уменьшилось и стало молодым мужчиной, в просторной, светлой одежде, чем - то похожего на Генри.
   Маргрет приготовилась испугаться, но как - то быстро поняла, что от него не исходит никакой угрозы.
   Он смотрел на Маргрет без тени удивления и без каких- либо эмоций такими честными глазами, что она невольно думала, а в чём подвох?
   Губы незнакомца были плотно сомкнуты, но Маргрет услышала громкое подобие голоса, от которого у неё заложило уши. Она инстинктивно поморщилась и снова услышала голос. Теперь он был человеческим и что - то повторил несколько раз, на разных незнакомых языках.
   - Вы упали с неба? - после небольшой паузы повторил он теперь уже на английском языке.
   Маргрет удивлённо смотрела на мужчину. Вопрос вроде бы исходил от него, но его губы были сжаты, а лицо неподвижно.
   - Я попала в землетрясение, точнее провалилась в разверзшуюся трещину, - выдавила она из себя еле слышно.
   - Мы так и подумали, - сказал голос. Теперь в нём стали слышны интонации.
   - Простите, пожалуйста, я не хотела, - лепетала Маргрет, чувствуя, что вторглась в чужое пространство, где ей были не рады.
   Появившаяся среди звёзд, серебристая луна быстро проскользила по небу и скрылась за горизонт. Тут же на смену ей выплыла другая - такая же.
   И тут вокруг Маргрет разом проявились ещё несколько человеческих фигур, словно они всё время находились рядом, но были невидимыми. Они очень походили друг на друга и на них были одинаковые светлые одежды. Их лица так же не выражали никаких чувств. Но их взоры были направлены на Маргрет.
   Ночь мгновенно закончилась. Теперь стало светло, как днём. Но свет бил не с неба, а откуда - то со стороны. Сначала он был резким, а затем немного рассеялся.
   Мужчина взял Маргрет за руку, настойчиво увлекая её за собой. Подавшись вперёд, Маргрет вздрогнула, вспомнив, что ей придётся ступать по киселю. Но, глянув под ноги, обнаружила под ними высокую красную траву. Трава была приятно мягкая, но пугающего цвета. Маргрет смотрела на неё с ужасом и не шевелилась. А трава, будто поняв её мысли, плавно изменила цвет и стала сначала салатовой, а потом привычно зелёной. Маргрет сделала шаг и, почувствовав под ногами твердь, пошла следом за мужчиной.
   Теперь они шли по прекрасному пахучему саду с незнакомыми, но очень красивыми деревьями. Сквозь густую зелень листвы на них проглядывались яркие цветы, быстро сменявшимися плодами диковинной формы.
   - Наверно я умерла и попала в рай,- в восхищении подумала Маргрет.
   - Возможно, это и есть рай, но он подземный, - обескуражил её всё тот же голос.
   Маргрет недоверчиво взглянула на своего спутника: - Откуда под землёй взялся сад? Её, что разыгрывают?
   - Я говорю правду, - сказал голос, но теперь он был общим, будто ей хором ответили разом все, молчаливо следовавшие за ней люди. - Но не всё, что нас окружает, можно логически объяснить людям. У вас недостаточно знаний об окружающем мире. И что - то придётся принимать на веру.
   Недоумение Маргрет усилилось, когда она вслед за своим гидом прошла через невидимую дверь в небольшую, невидимую комнату. Собственно самой двери не было, как и комнаты, но появилось реальное ощущение замкнутого в саду пространства и стало заметно теплее. Лишь из открытого невидимого прямоугольного окна с совершенно иным пейзажем, больше напоминавшим случайный набор движущихся картинок, веяло свежей прохладой.
   Маргрет пригласили присесть. Она собралась было аккуратно опуститься на зелёную траву, но неожиданно упёрлась задом в невидимое мягкое сиденье. Оно было с удобной спинкой и с мягкими подлокотниками.
   - Так значит, вы, пришли с поверхности земли? - хором спросили, оставшиеся стоять люди. Они образовали вокруг Маргрет плотное кольцо и она чувствовала себя очень неловко.
   Маргрет не поняла вопроса.
   - Вы, что не знаете, что земля внутри полая?
   Маргрет показалось, что она бредит, или спит, но её ощущения были реальными.
   - Да. Планета Земля полая. Внутри земли имеются несколько сфер, в одной из которых мы сейчас и находимся, - говорил голос. - А на поверхности земли есть проходы и разломы. В один из них, вы, и ухитрились провалиться.
   Маргрет вдруг вспомнила, что однажды в доме сестры Глории она слышала от кого - то из гостей подобную гипотезу. Вроде бы о ней напечатали в каком- то модном журнале. Но тогда над рассказчиком посмеялись, объявив его весёлым сказочником.
   - Здесь мы и живём. Правда, не совсем в привычной для землян форме. Но это наш дом и мы не желали бы его разрушения, - продолжал общий голос. - Наземные люди имеют материальную оболочку. Но это не единственное их отличие от нас. Наземные люди глупы! Вы так ослеплены жадностью, что не понимаете, что из - за жажды беспредельной наживы, рискуете потерять в несколько секунд всё и даже саму жизнь. И другой у вас никогда не будет! И ваша оболочка не защитит вас. Напротив, она принесёт вам невыносимые страдания!
   Мы очень обеспокоены за целостность земли. Для вас она твёрдая, а значит прочная. Но это суждение обманчиво. Земля хрупкая, как и всё живое. И требует к себе бережного отношения. А вы расшатали её настолько, что по ней пошли частые землетрясения, смерчи, цунами. И с каждым годом они станут всё сильнее и разрушительнее. Вы это понимаете, но вас и это не останавливает.
   Глупцы внемлют лишь устрашениям. Поэтому для вас придумали бога и ад. Но и это не помогает.
   Подскажите, как можно достучаться до вашего сознания?
   - Я ничего не решаю, - оправдывалась Маргрет. Простые люди подчиняются законам, принимаемым нашим правительством, да и то не все. - А я всего лишь обычный член социума, к тому же - слабая женщина. Я настолько слаба, что даже не могу вернуться домой.
   - Можешь. У тебя есть кристалл, - обнадёжил Маргрет коллективный голос.
   - Но меня никто не послушает. Меня снова закроют в психлечебницу, а я туда не хочу! Вот, если бы вы пошли со мной, - взмолилась Маргрет.
   - Мы не приспособлены к существованию в вашей атмосфере и можем проявиться в ней лишь в форме прозрачного тумана. Иногда нам удаётся прорваться в ваш мир, но нас принимают в лучшем случае за призрачных ангелов, или за приведения. Мы пробуем оставлять необычные надписи в виде строчек из библии или карана. Но вы опять нас не слышите!
   Свет мигнул. Невидимые стены комнаты всколыхнулись, словно от порыва неосязаемого ветра.
   Мы не можем долго поддерживать иллюзию, привычного тебе, мира. Но мы можем помочь тебе вернуться туда, куда ты пришла, - вещал голос. - Но ты должна постараться донести наши слова до сознания земных людей.
   - Я постараюсь, - бездумно пообещала Маргрет, ослеплённая возможностью вернуться назад.
   По голубому карбункулу прошла искра. Окружающая действительность вздрогнула, закачалась, опять превратившись в сиреневый кисель. Он уплотнился и с силой вытолкнул Маргрет вверх на то же самое плато, где недавно произошло землетрясение.

XIII

   В лучах заходящего солнца золотились шевелящиеся тучи комаров, делая смутной срезанную линию гор. По, покрытому высохшей колючей травой и усыпанному валунами и грудами мелких камней, плато дул лёгкий, сладковатый ветерок. Ни древних величественных гор, ни росших по их склонам деревьев больше не было. Не щебетали птицы. Лишь далеко разносившиеся удары в бубен, становились всё чаще и ритмичнее.
   Выползшая из - за гор, большая медная луна осветила нетронутые землетрясением, отточенные ветром, каменные "столбы силы". В образованном ими магическом круге горел костёр.
   Кружившийся вокруг костра шаман входил в транс. Корона из перьев орла и другие атрибуты его одежды, говорили об особом отношении с животными и духами и символизировали о его силе и могуществе. Этот шаман в седьмом поколении, прошедший все девять ступеней посвящения, был одним из сильнейших и мог управлять силами природы. Призывая духов местности, он по - своему беседовал с небом, вызывая дождь. Начавшаяся дружно весна, сменилась жарким летом и теперь грозила засухой.
   Вдруг на красном фоне костра проявился размытый женский силуэт. Но он не был духом. Вскоре он ожил и молодая женщина испуганно уставилась на, пляшущего дикую пляску, шамана. Сматериализовавшейся на плато Маргрет пришлось присутствовать при столь редкостном зрелище. Ей казалось, что она уже разучилась удивляться, но такого странного представления, устроенного страшным дикарём, она раньше не видела даже в бродячем цирке. И его действия были ей непонятны и, возможно, опасны. Но, понимая где - то на самом кончике подсознания, что там, где её не могло быть, ничего катастрофического с ней всё же не произойдёт, она не могла отвести взгляд от этого жутковатого действа.
   Со стороны танец шамана казался полным безумием. Долгое время он кружился, приседал и прыгал. Невысокий, коренастый, в своих развивавшихся одеждах он походил на большую взбесившуюся птицу. Так, кружась, стуча в бубен и выкрикивая словесные заклинания во время камлания, шаман проходил сквозь тонкие пространства к месту обитания тотемного духа.
   Вскоре выкрики прекратились, а сменившее их жуткое горловое пение перешло на самую низкую ноту. Оно притягивало и одновременно разжижало мозг.
   Глаза Маргрет закрылись, но это был не сон. В её сознании запрыгали картинки её странной жизни, вдруг ставшей нелепой случайностью. И её охватила тоска.
   Быстро прогоревший до золы костёр подтвердил, что дух местности пришёл и готов помочь. И в тёмном небе над плато, раскинув мощные крылья, завис огромный орёл. Настоящий был орёл, или его дух проявился в мире живых, было не важно. Тотемная птица прилетела для контакта с небом. А шаман кружился всё быстрее и движения его стали отрывистыми, как и звон нашитых на одежду колокольчиков.
   Вдруг на плато резко наступила полная тишина. Выронив бубен, шаман рухнул на жухлую траву и забился в судорогах. Дух вошёл в него и сделал его всесильным.
   Зародившееся на горизонте небольшое облако, подтверждая могущество силы шамана, клубясь, быстро приближалось. Вскоре тёмные мглистые тучи закрыли луну. Вдали зарокотали громовые раскаты. На плато совсем стемнело. Резкий порыв мокрого ветра задул костёр и крупные дождевые струи соединили небо с землёй.
   Маргрет окатило холодным дождём, но она странным образом не промокла.
   Закончив беседовать с небом, шаман с изумлением обнаружил, что он не один. Перед ним стояла молодая женщина европейской наружности, которой в этой реальности не должно было быть. И у неё на шее висел сильный артефакт. Решив, что его даровало небо, шаман протянул руку к голубому карбункулу. Но его пальцы поймали воздух.
   А голубой карбункул ожил.
   В глазах у Маргрет разом потемнело, жалкие остатки прежних ощущений померкли и сменились полным равнодушием. Окружающий мир отдалился, исказился и начал таить. Маргрет потеряла чувство реальности и опять провалилась в пустоту.
   - У тебя локатор бьёт? - кричал по связи пилот вдруг оказавшегося в ночном небе над плато, заблудившегося вертолёта. - У меня все компаса взбесились! Мотор заглох! Роторы крутятся вхолостую...

XIV

   Внезапно налетевшие вслед за ливнем холода и заморозки, держались несколько суток. Позвонившие в МЧС чабаны сообщили о страшной находке. Перегоняя стада баранов, они наткнулись на разбившийся вертолёт, обслуживавший местную авиалинию.
   Это был тот самый борт, связь с которым была потеряна неделю назад после того, как он передал сообщение о том, что его компаса сошли с ума. Затем он исчез с экранов радаров, словно испарился. Когда по расчётом у вертолёта должно было закончиться топливо, его начали искать, но не нашли. А позавчера был принят его сигнал бедствия и он, взявшись как ниоткуда, опять обозначился на экранах радаров в двадцати километрах от того места где он пропал и пять минут находился в зоне видимости.
   Странным было и то обстоятельство, что ещё вчера этот квадрат был обследован поисковой группой с собаками и никакого вертолёта там не было. А сейчас он валялся, уткнувшись носом в грунт, разорванный надвое. И найденные в нём труппы пассажиров уже начали портиться.
   Живой оказалась лишь одна молодая женщина в странной ветхой одежде начала девятнадцатого века, которая не значилась в списках пассажиров этого борта. Она была сильно напугана, постоянно ощупывала себя в поисках увечий и ничего не помнила. И не говорила по русски. Но зато она свободно владела английским. И произношение у неё было такое, какое не даётся обучением, а бывает лишь у людей, с детства живших в Англии. Хотя у неё нет, нет, да проскальзывал выразительный американский жаргон.
   Ни врачам, ни психологу она не смогла внятно объяснить, как попала в вертолёт, в котором пьяное местное начальство неожиданно вылетело на пикник и исчезло больше чем на неделю. Она утверждала, что она англичанка, зовут её Маргрет и она попала в кораблекрушение в самом начале двадцатого века. Её музейная одежда это подтверждала, но никаких документов при ней не было.
   Данная ситуация сильно осложнялась тем обстоятельством, что вертолёт был обнаружен недалеко от охраняемого форта секретной военной базы.
   Женщину передали в ГРУ, у которого для таких необъяснимых случаев был штат компетентных сотрудников и "сыворотка правды". Но и она не дала никаких результатов. Поняв, что к её объяснениям относятся, как к сказкам и вообще считают её сумасшедшей, Маргрет в дальнейшем решила молчать. И обмануть науку, существующую в далёком будущем, ей не составило большого труда. Инстинкт подсказывал ей, что так будет лучше.
   - С таким агентом ФБР или английских спецслужб мы сталкиваемся впервые, - недоумевал полковник ГРУ, оглядывая странную особу с головы до ног. - С каким же заданием она к нам заброшена?
   И он позволил поработать со шпионкой штатному экстрасенсу.
   - А, если предположить, что Маргрет не врёт? - позволил себе некую версию экстрасенс в докладе генералу.
   - Вы в своём уме? - всезнающий, хладнокровный скептик, генерал посмотрел на экстрасенса так, словно тот тронулся умом.
   - Ну, предположим, чисто гипотетически. Возможно, женщина постоянно пьяна и у неё случаются галлюцинации и провалы в памяти, - поддержал экстрасенса седой мужчина в штатском.
   Но после того, как ни алкоголя, ни наркотиков в её крови обнаружить не удалось, экстрасенс постарался развить мысль дальше: - Предположим, что она действительно каким - то образом перемещается во времени и в пространстве.
   Кстати, я никому об этом не говорил, но мне рассказывал мой дед, что у него на фронте был аналогичный случай. Как всё в точности произошло, не знаю, но у него прямо во время допроса пропала подозреваемая в шпионаже женщина. И он едва не лишился погон. Тогда его чудом спасло внезапно начавшееся контрнаступление наших войск.
   Первый раз за время разговора генерал перестал саркастически улыбаться и внимательно посмотрел на экстрасенса.
   - Всё может быть, - ответил по телефону сотрудник специальной конторы. - Последние десять лет наблюдается изменение частоты вибрации земли. Это приводит к эволюции пространства и хрономиражам.
   - Как это? - уточнял генерал.
   - Это такие хронологические временные дыры, представляющие собой искривление пространства. Блокируются они силовыми полями.
   Так же существует теория существования вакуумных дыр, возле которых замедляется время. Вакуум - это пустота, которую стремятся заполнить молекулы. В таких условиях возможен алгоритм вселенной, то есть открытие порталов и пространственно - временные перемещения через них.
   А ваша клиентка к тому же обнаружена в геопатогенной зоне, где повышен электромагнитный фон. Там земля издаёт излучения, которые попадая в резонанс с нами, уплотняют время и пространство в точку возможного перемещения.
   И, возможно у вашей клиентки даже есть ключ, которым она сама способна их открывать.
   Довольный произведённым на генерала впечатлением, молчавший с самого начала допроса полковник решился озвучить волновавший его вопрос: - А что, если её выпустить и скрытно понаблюдать за ней? Возможно, мы сможем зафиксировать момент её перемещения и сможем, грубо говоря, сесть ей на хвост при этом перемещении! Или хотя бы точно определить место, в котором открывается портал!
   Генерал сомкнул свои упрямые губы и долго молчал, уставившись в неизвестность.
   - Но, по её словам, она перемещалась из самых разных мест, - наконец произнёс он задумчиво.
   - Значит, она обладает способностью находить порталы в местах временных разломов, или притягивать их, потому, что является ключом к ним! - теперь уже обрабатывал генерала мужчина в штатском.
   - И как вы собираетесь осуществить весь этот бред практически? - поинтересовался генерал у полковника, окинув его испытывающим взглядом, и удивляясь тому, как быстро рассыпались его собственные софизмы!
   - Я - никак, - полковник осознал степень ответственности. - Для этого есть засекреченные конторы. Свяжемся с ним и передадим Маргрет им. Это их тема, пусть разбираются.
   - И главное, если она действительно может исчезать, то пусть пропадёт у них, - согласился генерал. - И весь спрос будет с них! А зачем нам весь этот геморрой?
   А пока необходимо вернуть её в прострацию и в психушку. И глаз с неё не спускать!
   Не понимая чужую речь, Маргрет тем не менее чувствовала чужие намерения.
   В одно мгновение она вспомнила слова, случайно услышанные ею в детстве. Тогда подруга её мачехи удивлялась её беспечности, с которой та разрешает Глории постоянно находиться вместе с Маргрет.
   - А вдруг она пошла в свою родню? Ведь в их роду была ведьма, которую когда - то сожгли на костре! А что, если Маргрет может быть опасна? Ведь гены не обманешь, и что - то со временем обязательно выползет на свет?
   - Может на меня действует родовое проклятье? - не на шутку испугалась Маргрет.
   Увидев людей в белых халатах, она почувствовала, что может застрять здесь надолго. Значит, надо было немедленно что - то предпринять. Она рванулась всем телом к двери. Огромный, как шкаф санитар подхватил её как пушинку и вернул на стул.
   - Укол, - строго сказал врач, тощей, похожей на гиену, медсестре.
   И тут же шприц больно ужалил её плечо.
   Голубой кристалл на её груди на мгновение ярко вспыхнул синим и тут же начал угасать. Окружающие звуки потеряли смысл. Перед глазами Маргрет пошли цветные круги. Все вокруг вновь закачалось в тумане.
   - Вот он ключ, открывающий портал! - крикнул полковник ГРУ. - Он всегда находился с ней и активизировал процесс её исчезновения!
   Он хотел было сдёрнуть кулон с Маргрет, но в это мгновение кристалл померк, Маргрет стала почти прозрачной и исчезла.
   - Просрали! - взорвался генерал. Он, считавший себя человеком уравновешенным и никогда не терявшим головы, негодовал!
   - Если бы все случайности можно было предвидеть, они бы не были случайностями, - попробовал разрядить обстановку экстрасенс.
   Но генерала было не остановить. Он матерно негодовал, отчаянно жестикулируя, и, как старший по званию, имел на это все полномочия.
   - Ключ был практически в наших руках и никто не обратил на него внимания! - кричал он.
   Такой облом шокировал всех присутствующих.
   - Вот только где она его взяла? - вслух размышлял экстрасенс.
   Вдруг он зажмурил глаза, будто ожидая удара. Возможно, в тот момент он увидел, откуда взялся голубой карбункул.
   - Что я увижу в следующий раз, когда очнусь? - с ужасом подумала Маргрет, выпадая из очередной реальности.

XV

   Всё пространство вокруг окутала безлунная ночь. По бархатному небу слабо отсвечивали редкие звёзды. На улице было темно и безлюдно и очень тихо.
   Маргрет шла, куда глаза глядят, и замерла в начале узкой тропинки заснеженного городка, плохо протоптанной среди силуэтов одинаковых, невысоких, мрачных домов. Под её ногами искрился и поскрипывал пушистый тёплый снег и на нём не было никаких теней и ни чьих следов. Казалось, что здесь не существует времени. И душа Маргрет пребывала в беспокойстве.
   Как же она устала скитаться в разных мирах и во времени! Порой ей казалось, что она почти полностью утратила способность осознавать происходящее и от неё осталось лишь усталое тело. Если бы она была мужчиной, обожавшим путешествия и экстримы, то возможно, благодарила бы бога за такие туры. Но она была всего лишь хрупкой женщиной, мечтавшей об уютном доме и о подставленным ей в трудную минуту твёрдом мужском плече. И о куче весёлых, здоровых, смеющихся детишек!
   Видя, что вокруг неё ничего не меняется, Маргрет заставила себя идти вперёд, чтобы сдвинуть ситуацию.
   Вскоре тропинка привела её во внутрь полого снежного куба с идеально ровными стенами и углами. Никакого освещения не было, но Маргрет ясно видела идущую вверх вдоль одной стены пологую снежную лестницу, которая последними ступенями упиралась прямо в снежный потолок.
   Маргрет легко поднималась по ступеням, надеясь на то, что в конце лестницы обязательно должен быть выход из этой ненормальной снежной камеры. Ведь не зря же кто - то так аккуратно вырезал ступени в снегу! Но её поджидало очередное разочарование: под самым потолком лестница заканчивалась. Оглянувшись назад, Маргрет не обнаружила двери, сквозь которую она недавно вошла в эту снежную ловушку.
   И тут она увидела в своих руках деревянную лопату.
   - Надо прокопать стену. На каком - то углублении стена обязательно рухнет и она освободится из этого, сводящего с ума, белого плена! - пронеслось у неё в голове.
   Маргрет с остервенением начала рушить стену под потолком, но та была бесконечной толщины. А обрушенный ею фальшивый снег не засыпал её, а исчезал куда - то, недолетая до её ног.
   Что с ней происходит? Сквозь искривлённое пространство она снова попала в ловушку времени, или это кошмарный сон, в котором она была бессильна преодолеть возникшее перед ней препятствие?
   У Маргрет от бессилия перед создавшейся неординарной ситуацией потекли слёзы.
   - Нет! - в отчаянии закричала Маргрет.
   Она с силой замахнулась лопатой и, не удержав равновесия, упала вперёд с высоты ступеней и провалилась сквозь невидимую, плёнку. И долго летела в абсолютной пустоте, где не было ничего, даже её самой, кроме мерцающего синего луча, исходящего из голубого карбункула.

XVI

   Жаркое оранжевое солнце игриво плескалось в лёгких бирюзовых морских волнах, лениво накатывающих на пологий берег, и слепило глаза.
   - Сколько столетий шумит море об этот берег? И сколько ещё времени оно будет так же старательно ласкать этот чистый, белый песок? - думала Маргрет, бредя по прибрежному мокрому песку, обнажившемуся под отступившей на время водой.
   Песок огибал небольшой заливчик, уходивший вглубь острова. По нему, обгоняя друг друга, смешно ковыляли крабы, обходя выброшенные водой, диковинные раковины. Прямо от песка поднималась высокая нетоптаная трава цвета изумруда. По её высоким стеблям сновали разноцветные яркие букашки. Дальше в гору бушевала густая тропическая растительность.
   Маргарет вздрогнула. Из высокой травы на неё в упор смотрели два, обведённых жёлтым, чёрных глаза, сильно выделявшихся на бордовом лице. Вдруг лицо странно, исказилось, всколыхнулось и огромная бабочка "Павлиний глаз" вспорхнула с высокого стебля сочной травы. Чуть дыша от страха, Маргарет проводила её взглядом. Немного по- отдаль над травой, создавая причудливый красочный шар, порхали ещё несколько красивых бабочек.
   - Где я? - громко спросила себя Маргарет, рукой отгоняя от лица непуганую синюю стрекозу внушительного размера.
   - Я думаю, что там же где и я, - Маргрет услышала позади себя молодой мужской голос, который испугал её до полусмерти.
   Её спина напряглась и мороз пробежал у неё по коже. Почему она вдруг решила, что здесь она одна?
   Маргрет оглянулась. Ей пьяно улыбался, небритый, одетый лишь в короткие светлые штаны, незнакомый молодой мужчина.
   - А вы где? - всё же решилась спросить незнакомца Маргрет.
   - Я? Как видите, на каком - то острове, где у меня нет разрешения на жительство! - мужчина пьяно развёл руками. - И по всем признакам он необитаем. Понимаете, здесь никого нет!
   Маргрет ошалело оглянулась по сторонам.
   - И у меня вопрос, - опять оживился незнакомец. - Откуда ты взялась? Прямо из воздуха сматериализовалась! Ты что - хрономираж? Некий симпатичный сгусток человеческой энергии, вплеснувшийся в моё временное пространство из - за какой - то сильной стрессовой ситуации? Или как? Может ты здешняя фея, или очаровательное привидение?
   А, я понимаю: тебя нет! Ты просто плод моего воображения! Или это я впал в состояние изменённого сознания и брежу? Ведь так? Ты моя "белочка"? Я опять допился до чёртиков? Прав был мой отец! Какая же я всё - таки сволочь!
   Маргарет изумлённо взглянула на своего собрата по несчастью.
   - Понимаешь, дома я по - пьяни наделал много глупостей, не вылезал из неприятностей и скандалов и в наказание отец урезал моё содержание. И вот результат моего очередного запоя: тут на диком острове с тобой, моя симпатичная Пятница.
   - Я не Пятница. Я Маргрет и я англичанка, а не папуаска.
   - Теперь это не имеет никакого значения.
   Разговаривая, они подошли к, вставшему на их на пути, небольшому обрыву. Незнакомец флегматично спускался по склону, а Маргрет, едва не подвернув ногу, остановилась. Спуск был крутым. Мужчина протянул руку, чтобы поддержать её. Маргрет слегка опёрлась на неё и ощутила грудью его плечо. Незнакомцу это понравилось. Маргрет поймала его оценивающий взгляд. Его дыхание стало прерывистым. Маргрет приложила не малое усилие, чтобы отстранить его от себя.
   - Господи, паси меня от этого пропойцы! - вспомнила Маргрет последнюю на этом острове инстанцию.
   Незнакомец ей почему - то не нравился. Возможно, виной всему были его бледные, с красными прожилками глаза пьяницы и постоянно бегающий взгляд. Но в то же время, не в пример самой трусихе Маргрет, он не был похож на человека, который может испытывать страх.
   - А вы сами - то кто и откуда? - пошла в наступление Маргрет.
   - Я Джейсон, подданный её величества королевы Англии и не какая - то сявка безродная, - вздохнул незнакомец. - И меня здесь забыли мои лучшие друзья.
   - Как?
   - Ну не совсем забыли, - грустно замялся Джейсон - Правильнее сказать, оставили намеренно. Потому, как я им чуть, чуть надоел.
   Вообще - то поначалу нас здесь было двое. Но Лари поплыл вдогонку за яхтой и его съела акула.
   - Жаль! - сочувственно вздохнула Маргрет.
   - А я рад за него, - удивил её Джейсон.
   Маргарет почувствовала, что у неё опять сносит крышу. Она сделала шаг назад и закричала от испуга, едва не наступив на спешившую к воде маленькую черепашку.
   - Негатив действий Лари стал его позитивом, - продолжал богохульствовать Джейсон. На его аристократическом лице проявилось брезгливое выражение.
   - Почему? - чуть не поперхнулась Маргарет.
   - Потому, что он уже отмучался!
   Некоторое время они шли молча, а Маргрет вдруг подумала: - А, что, если Джейсон прав? Ведь неизвестно какая опасность ждёт их на этом диком острове!
   - А какой сейчас год? - спросила она, боясь услышать ответ. Её собственное ощущение времени давно заглохло.
   - Мадам, вы меня пугаете! - ухмыльнулся Джейсон. - В каких кабаках вы зависали и какими наркотиками баловались?
   - Джейсон, пожалуйста, будьте хоть на минуту серьёзным! - взмолилась Маргрет.
   - Хорошо,- снизошёл Джейсон. - Вас устроит дата две тысячи пятнадцатого дня от рождения Христа и как раз сегодня?
   Я понял! - вдруг воскликнул он. - Пятница! Ты мой рождественский подарок! Хвала Господу за то, что он внял моим молитвам!
   Да ведь по такому случаю полагается выпить! Где моя бутылка? Я точно помню, что в ней оставалось немного виски! Или я не помню? Слушайте, мадам, вы не брали мой виски? Конечно, это далеко не "Блан де Блан Брют", но воровство я не одобряю!
   Джейсон резко развёл юбку Маргрет веером.
   - Где у вас тут, чёрт возьми, карманы?
   - Помогите! - закричала Маргарет. Ей стало жутко. Её интуиция ясно подсказывала ей, она заинтересовала этого пьяного оболтуса.
   - Жаль, что ты чистокровная англичанка - холодная, рассудительная и жестокая, - её крик подействовал на Джейсона несколько отрезвляюще. - И кричать бесполезно. Здесь нет никого, если только звери...
   Увязая по щиколотку в песке, Маргрет ринулась в сторону и упёрлась в морской прибой.
   - А может вопрос технологии разрешился и вы продолжение эксперимента? - продолжал рассуждать Джейсон, понимая, что позабавить себя ему больше нечем. Ведь и пил то он для того, чтобы выговориться.
   - О чём вы? - нехотя откликнулась Маргрет.
   - Ещё во время второй мировой войны Альберт Эйнштейн пытался влиять на время, переместив эсминец Элдридж на большое расстояние. Окружённый разрядами электромагнитного поля, корабль тогда действительно исчез, в буквальном смысле растворился и сматериализовался в другом месте: в одном из доков Филадельфии. Но тогда половина команды эсминца погибла, некоторые её члены срослись с кораблём, а другая попала в психушку. А вы, как я вижу целая.
   Внезапно начало стремительно темнеть. Поднялся ветер. Море стало свинцово серым. Волны с барашками, накатившие на песочный пляж сменили лёгкий бриз. Из густых зарослей в глубине острова вспорхнули в небо стаи длиннохвостых птиц и раздался грозный звериный рык. Ему вторили ещё несколько. Тотчас из ближайших кустов в панике выскочили несколько антилоп, но увидев людей, ломанулись назад.
   Маргрет в ужасе на миг зажмурилась: прямо на них выпрыгнул огромный лев. В густой темноте его глаза вспыхнули жёлтым огнём. У Маргрет подкосились ноги. Но к ночной охоте лев был не готов. Он сам был чем - то страшно напуган. Ещё раз полыхнув огненными глазами, он сделал прыжок в темноту. Почувствовав первобытный страх, Маргрет инстинктивно схватила Джейсона за руку и прильнула к нему, но тут же отпрянула назад. Того тоже потрясывало от страха.
   - Бежать! - командовал её инстинкт самосохранения. - Но куда? С одной стороны взволнованное море, а с другой непроходимые джунгли, полные ужасного шума!
   Начисто забыв, что уж с ней - то в этой действительности уж точно ничего непоправимого не может произойти, Маргрет дёрнулась куда - то в сторону, но снова наткнулась на Джейсона.
   - Стой! - обхватил он её руками. - Это всего лишь солнечное затмение! И как я забыл?
   Джейсон, похоже, сумел справиться со своими страхами.
   - Затмение, - повторил он с расстановкой. - Как же я забыл?
   Джейсон выдавил из себя улыбку, символизирующую то, что, хотя он - величина непостоянная, сейчас его можно не бояться.
   - Да, обычное затмение, но оно способно повлиять на ход событий и порушить все планы! А у меня послезавтра свадьба. И в Лондоне меня ждёт моя невеста. Понимаешь, Пятница? - встряхнул он Маргрет за плечи так, словно она была всему виной.
   - Если вы любите друг друга, то ещё не всё потеряно, - Маргрет старалась как можно мягче успокоить пьяного неудачника жениха.
   На её хорошеньком личике появилось заинтересованное выражение. Слишком много общего было в их судьбах.
   - Да при чём тут любовь? - взвился Джейсон. - Мне почти сорок лет! Двадцать из них я пил, баловался "дурью", играл в казино, развращал молоденьких простушек и волочился за светскими львицами. И эти непрерывные удовольствия закончились для меня полным душевным опустошением! Теперь отец нашёл мне невесту и поставил условие, что, если я опять не женюсь, он не оставит мне ни цента! Понимаешь, Пятница?
   - Да не расстраивайтесь вы так, очень возможно, вы ещё встретите ту, единственную и всё остальное будет не так важно!
   Маргрет прониклась некоторым сочувствием к своему мало уважаемому единственному члену её теперешнего социума. Ведь её саму синдром одиночества преследовал, как оказалось, уже больше сотни лет.
   - Нет, я не способен любить, - искренне сетовал Джейсон. - Я полный антипод своего прадеда - Энтони Дорана. Он был святым! Влюбившись по молодости в замужнюю даму, которая была вдвое старше его, он продолжал безответно любить её всю свою жизнь. А, когда она погибла в кораблекрушении, он так переживал, что чуть не тронулся умом.
   Правда, потом он женился, родил сына, а по прошествии сорока лет, при странных обстоятельствах встретился с привидением своей возлюбленной. Привидение, как водится, исчезло, прадед запил, в пьяном угаре свалился с моста и утонул в Сене. Возможно, он опять увидел её образ в воде и ушёл к ней.
   Джейсон вздохнул и замолчал, тупо пытаясь в темноте рассмотреть свои отросшие ногти, которыми он расчесал до крови очередной укус какого - то экзотического насекомого.
   Светать начало так же стремительно, как и темнеть несколько минут назад. Шум в джунглях затих. Маргрет подняла глаза к небу. Там обозначился яркий тонкий серп. С каждым мгновением он толстел, освещая небо. Теперь уже хорошо было видно сползавший с солнца чёрный круг.
   Джейсон остановился с недоумением глядя на свои следы на песке. Всё время своего рассказа он, как безумный нарезал странные круги, увязая в горячем песке, а его слушательница, не отставая следовала за ним.
   Маргрет выглядела растерянной. Всё услышанное произвело на неё неизгладимое впечатление. Оно разворошило те чувства, которые она старательно запихивала на задворки своего сознания.
   - Я хочу домой! - крутилось у неё в голове.
   Она заблудилась во времени! Странными скачками она переместилась на сто пятнадцать лет в будущее, но не в своё! Там она встретила сестру Глорию, её Мужа Чарльза, его племянника Энтони, его правнука - лоботряса Джейсона, но ни разу не столкнулась ни с Генри, ни со своим повзрослевшим двойником. Значит, в будущем нет ни её, ни Генри! Но зачем ей посланы эти откровения? Возможно для того, чтобы вернувшись в своё время, она предотвратила отъезд в Америку, где они с Генри потерялись? И потеряли своё будущее!
   - Да! Безусловно, так я и сделаю! - решила Маргрет. - К чёрту богатство, за которым они устремились на другой конец света! Ведь деньги в жизни не главное! Главное - это жизнь и любовь!
   А Джейсон, опустив плечи, опять понуро брёл по песку вдоль берега. Он переживал. Боясь даже на секунду остаться одна, Маргрет медленно плелась за ним. Несколько успокоившись, она начала ощущать мокрый песок в своих туфлях. Она заставила себя остановиться и вытряхнуть его. Джейсон тоже остановился, ожидая пока его Пятница вновь наденет туфли. Похоже, он начал свыкаться с новой действительностью.
   - У меня жуткий сушняк во рту, - глотнул слюну Джейсон. - Надо поискать питьевую воду. Иначе я могу умереть от жажды. Должен же быть здесь какой - то источник! Я родился слабым и в два года врачи махнули на меня рукой. Но я твёрдо решил жить и делаю это уже тридцать девять лет!
   Он решительно зашагал вглубь острова. Боясь отстать, Маргарет, приподняв свои юбки, поспешила за ним.
   - Ну сделайте же что - нибудь, вы же мужчина!- взмолилась Маргрет. Она была на грани истерики. Сама она надеялась на своё последнее перемещение. А вот Джейсон, оставаясь на острове, вероятнее всего мог погибнуть.
   - Не возлагайте на меня больших надежд, - горестно вздохнул Джейсон. Его голос изменился, а лицо стало печально. - Я вас обязательно разочарую.
   Он обнял Маргарет одной рукой, а другой зафоткал их на камеру мобильника.
   - Кое - что я всё же сделал, - успокоил он свою Пятницу. - Сделал сэлфи и выложил в энстаграм.
   - Как это? - не поняла Маргрет.
   Джейсон с удивлением взглянул на Маргрет.
   - Темнота! А ещё говоришь, что ты не Пятница! Это смартфон, - показал он ей небольшую плоскую коробочку. - А сэлфи я выложил в энстаргам.
   - Нас спасут? - Ничего не поняв, Маргрет с благоговением взглянула на Джейсона. В этот момент он показался ей почти симпатичным.
   - Не знаю, но у нас уже тысяча лайков! Это наверно из - за тебя: на тебе такие тряпки, сплошной винтаж!
   - Тысячи чего? - не вникала в смысл сказанного Маргрет, побывавшая в будущем, но не получившая в нём никаких знаний.
   - Нет, уже тысяча тридцать просмотров.
   - Джейсон, а вы верите в то, что земля полая и внутри неё тоже есть разумная жизнь? - после недолгого молчания, Маргрет осмелилась задать более неё образованному человеку из будущего мучивший её вопрос.
   - Мадам, откуда такие познания? Уж, не из спиритических ли сеансов?
   От осознания собственной полной несостоятельности его так и разбирало постебасься над этой курицей, явно не умевшей постоять за себя.
   - А это случайно не блохоловка?
   Серебристый кулон с драгоценным камнем привлёк его внимание. Джейсон сорвал его с шеи Маргрет, но не удержал. Кулон упал в высокую траву и исчез в ней.
   У Маргрет упало сердце.
   - Вот гад! - возмутилась Маргрет, правда мысленно.
   Она почувствовала, как остро кольнуло её вызывающе неуважительное поведение Джейсона, когда она уже было прониклась симпатией к нему! Она наклонилась, пошарила руками средь высокой, густой травы. Кулона не было. Как и Джейсона. Его скрыли заросли разлапистых экзотических деревьев. И Маргрет в панике рванула за ним.
   Жара сразу сменилась прохладой, сотканной из сырости и резких запахов листьев, травы и диких цветов. И сказочной красотой вокруг. А тропические заросли становились всё непроходимее.
   - Сквозь закрытые двери, коль не пройдём, так сквозь щели мы пролезем по одному или вдвоём, - негромко прочёл Джейсон на распев.
   - Это что молитва? - догнала его Маргрет.
   - Пятница, это реп. Слова мои, - соврал Джейсон, запутавшись в своих воспоминаниях и в коварной лиане. - Музыка? А музыки вообще нет.
   Через несколько шагов на их пути возник огромный красный цветок, напоминавший распустившуюся кувшинку, покрасневшую от неловкости за свои не гармонирующие с соседями размеры. Обойти его не давали толстые лианы, обвившие близко растущие деревья, зелёной паутиной.
   - Прошу прощения, цветочная мадам, но ваши габариты не просто нескромны, они чрезмерны!
   Джейсон решительно отогнул гигантский лепесток цветка, шагнул в его середину и покачнулся. Его нога сразу провалилась в вязкую сердцевину странного растения. Поражавшая взор неземная красота цветка оказалась обманкой. Вместо божественного аромата из него пахнуло гнилым мясом. Потеряв от жуткой вони равновесие, Джейсон сильно поклонился вперёд. Пытаясь помочь мужчине, Маргрет протянула к нему руки, но её пальцы поймали лишь вонючий воздух. Джейсон хотел было убрать ногу, но огромные лепестки захлопнулись, заперев его внутри цветка. Маргрет с ужасом взирала эту сцену. От страха она потеряла дар речи. Зато зазвучал цветок, издавая урчащие, чавкающие звуки. Через какое - то время он снова раскрылся. Джейсона нигде не было.
   У Маргрет округлились глаза, а душа ушла в пятки!
   - О Боже! Как ты жесток! - прошептала она, боясь быть услышанной.
   Поняв то, что произошло с Джейсоном, Маргрет не смогла принять его смерть. Она была слишком нелепа и ужасна!
   Пребывая в панике, она с трудом продиралась сквозь непроходимые джунгли, металась в разные стороны, пытаясь найти выход назад, к морю. Но её со всех сторон плотно окружала пахучая зелёная стена тропических деревьев и низкорослых растений, щебечущая, пищащая, ухающая, переплетённая лианами.
   Вдруг среди зелени промелькнула знакомая бабочка. Обрадовавшись ей, как родной, Маргрет ломанулась в её сторону. Бабочка не улетела. Наоборот, рядом с ней появились ещё несколько таких же. И Маргрет разглядела, что это вовсе не гигантские насекомые, а, смотрящие на неё в упор, чернокожие лица, разрисованные цветными линиями и кругами.
   Маргрет оцепенела от страха. А лица, переглянувшись меж собой, начали быстро приближаться и вскоре Маргрет окружили несколько разрисованных человеческих тел. Судя по наличию у них деревянных палок с привязанными к ним наконечниками, это были воины, или охотники. От их чернокожих тел, прикрытых лишь странными бусами и подобием набедренных повязок, исходила вражда и смердящий запах.
   Один мужчина грубо схватил Маргрет черной жилистой рукой и поволок её по еле заметному в зарослях проходу. А у Маргрет от страха потемнело в глазах и ослабли ноги. Ещё мгновение и она бы упала лицом в пружинившую, словно резиновую траву, но, получив сильный удар, всё же потащилась вперёд, получая от неотступно следующих за ней других воинов, постоянные тычки в спину.
   Скоро густые заросли расступились и Маргрет увидела несколько хижин сделанных из толстых веток, окружённых невысокими коричневыми уступами.
   И, о боже!
   Инсталляция сатаны!
   На них тонкими сухими ветками были прикреплены коричневые человеческие скелеты, застывшие в самых невероятных позах.
   И сознание оставило Маргрет.
   Очнулась она от жары и несносного шума. Пошевелиться она не могла. Её привязали к дереву. Сквозь слепящие солнцем глаза, находясь в полуобморочном состоянии, она взирала на круг танцующих полуголых мужчин с копьями и, пританцовывавших в стороне женщин с обвисшей голой грудью и абсолютно голых детей. Толстые губы на их ликующих лицах издавали отвратительные звуки, отдалённо напоминавшие пение. Похоже, что у них был праздник. Чуть позже Маргрет поняла какой и опять провалилась в глубокий обморок.
   А, отпраздновавшие удачную охоту, папуасы приступили к потрошению своих трофеев - таких же темнокожих, только по другому разрисованных людей. Затем они принялись за еду. Аппетит у них был зверский.
   Очнувшись, Маргрет могла наблюдать нехилую горку розоватых человеческих костей, чавканье людоедов и довольное урчание их желудков. Находясь где - то по ту сторону сознания, она смотрела, как наиболее украшенный бусами из человеческих зубов людоед пальцем выковыривал из разбитого человеческого черепа мозг и отправлял его себе в рот.
   - Боже! - простонала Маргрет. - Как ты можешь взирать на действия этих нелюдей? Останови их!
   Хотя, похоже, они уже всё доели. Осталась только я!
   От осознания этой ужасной правды, Маргрет рванула вперёд своё ополоумевшее тело, но лишь вскрикнула от боли. Привязана она была крепко. От нового, полученного удара по голове, у неё поплыло перед глазами.
   Сгусток лёгкого белого тумана возник из ниоткуда. Всколыхнувшись, он принял человеческий образ и, обращаясь к Маргрет, тихо сказал: - Не бойся, тебя не съедят. Хотя бы потому, что сейчас они сыты.
   - Как ты можешь так спокойно об этом рассуждать? - еле шевеля губами, спросила Маргрет. - Это же ужасно! Эти нелюди едят себе подобных!
   - А чем лучше те, кто, поедая растительную пищу и мясо животных, потом с благопристойным видом бурят глубочайшие дыры в земле, вызывая природные катаклизмы, отравляют реки, изобретают оружие, способное убить всё живое на земле? Вот кого надо остановить в первую очередь, пока их не остановили те, кто проживает параллельно с ними!
   Где твой кристалл?
   - Потерялся...
   - Пойдём, поищем.
   Маргрет потянулась вперёд. Она легко отделилась от дерева, к которому была привязана, и пошла вслед за туманной сущностью.

XVII

   Маргрет вновь очутилась на, до боли знакомом, плато. Это было гораздо лучше, чем останься бы она ещё хоть немного на необитаемом острове.
   Но что - то и тут было не так. В синем свете луны всё вокруг казалось синим: высокое небо, само плато, окружавшие его остатки порушенных когда - то гор, различавшиеся лишь интенсивностью цвета. И она сама и её одежда, всё было синим.
   Когда она сделала шаг, ей показалось, что она идёт по мелким осколкам стекла. Они пересыпались, поблёскивали синим и хрустели. Затаив от страха дыхание, Маргрет ступала очень осторожно, боясь, что странные синие осколки могут оказаться зыбучим песком. Ноги сами повели её в сторону сохранившейся пещеры, единственному чёрному пятну во всей округе.
   Из - за горизонта медленно поднималось синее солнце. Когда немного рассвело, Маргрет поняла, что синий свет идёт не сверху, а с земли, усеянной мелкими синими кристаллами, и уходит в небо. И окрашивает видимое солнце в немыслимый цвет.
   Наконец она добралась до пещеры. Знакомое чувство жути всколыхнуло её сознание. Летучие мыши! Тогда здесь было полно этих мерзких, вонючих тварей. В пещере, как и вокруг неё было очень тихо. Она прислушалась.
   Постояв в нерешительности и с трудом преодолев страх, Маргрет пошла вглубь пещеры, приятно осознавая, что кристаллов под ногами больше нет. Зато она ощутила какую - то странную вибрацию, словно она колыхалась на невидимых волнах.
   Кулон на её груди несколько раз полыхнул.
   - Слава богу, начинается перемещение, - не успела порадоваться Маргрет, как голубой карбункул погас, оставив жжение в области груди и чувство жажды.
   А впереди забрезжил свет. Через минуту он уже был ослепительно белым. А потом она увидела людей в белых мешковатых комбинезонах и прозрачных колпаках на головах, спешивших ей навстречу. Они очень недружелюбно подхватили Маргрет под руки и быстро запихнули её в белую комнату без окон.
   - Кто вы? - услышала Маргрет, неизвестно откуда исходящий металлический голос.
   - Я обычная женщина и меня зовут Маргрет, - робко отозвалась пленница.
   - Откуда вы к нам прибыли?
   - Из Англии.
   - Из какого времени? - уточнял голос, не меняя интонации.
   - Вообще - то из конца девятнадцатого века, но потом я попала в двадцатый и в начало двадцать первого, - робко ответила Маргрет, боясь, что ей опять не поверят.
   Но, кажется, ей впервые поверили: - Вы перемещались во времени?
   - Да. И в пространстве тоже.
   - Расскажите, какие у вас остались самые последние воспоминания о земле? - серьёзным тоном задавал до смешного простой вопрос кто - то невидимый.
   - Последний раз я оказалась на морском побережье какого - то необитаемого острова.
   - Что - либо тогда показалось вам необычным? - допытывался голос.
   - Для меня всё тогда было необычным. Я не понимала, как попадала в различные места и ситуации.
   - А сама земля, её поверхность. Как она выглядела?
   - Нормально выглядела. Синее море, синее небо, - не понимая чего конкретно от неё хотят, сказала Маргрет.
   - Что же в этом нормального? - перебил её невидимый собеседник.
   - Оранжевое солнце, зелёная трава и деревья, много животных и птиц, лёгкий шум прибоя и ветер, пахнувший растительностью вперемешку с морской водой, - продолжила свои воспоминания Маргрет.
   Голос молчал, а с другой стороны прозрачной белой комнаты резюмировали: - Похоже, она не обманывает. Тогда земля ещё какое - то время выглядела именно так.
   Но как она сумела беспрепятственно пройти сквозь защитный экран и остаться целой и невредимой? Словно она не живой организм, а бестелесное привидение!
   - Воды, прошу вас, дайте мне воды, - просила Маргрет пересохшими губами. От мучений жаждой её глаза становились безумными.
   Уже второе дежурство младший лаборант Макс наблюдал за страданиями, находившейся в карантине, странно одетой, но очень приятной женщины с непривычно длинными, вьющимися волосами платинового цвета. И он ей почему - то сочувствовал. Возможно потому, что она сильно отличалась от окружавших его женских особей. Хрупкое нежное, беззащитное эфирное создание.
   Пожалуй, последнее определение её человеческих факторов и сыграло ключевую роль. Макс взял литровый стальной болон с водой, оглянувшись, открыл дверь карантинного помещения и шагнул внутрь. Женщина недоумённо покосилась на болон, а потом начала жадно пить из него воду. Пила она долго, пока не задохнулась. Потом отдала болон обратно. Максим с удивлением отметил, что вес болона не изменился, как и количество воды в нём. Он вопросительно посмотрел на женщину и опять протянул ей воду.
   - Спасибо, вам, но я больше не хочу, - запоздало поблагодарила его Маргрет. - Мне теперь значительно лучше.
   Макс стоял, пытаясь осмыслить ситуацию. А Маргрет, прочтя в глазах молодого человека, участие и сочувствие, задала свой самый главный вопрос: - Где я?
   - В карантинной зоне, - Макс всё ещё смотрел на неё с удивлением.
   - Почему? - давно переставшая удивляться, Маргрет сейчас действительно ничего не понимала.
   - Потому, что вы пришли оттуда.
   - Откуда? - не поняла Маргрет.
   - Из зоны, заражённой "синим хрустом".
   Макс смотрел на женщину, как на забавную, развивающую игрушку.
   - А что это такое "синий хруст"? - Маргрет пыталась осмыслить услышанное, сопоставляя сказанные молодым человеком слова со своими собственными ощущениями до входа в пещеру.
   - Это то, что земля кристаллизуется. И самое странное то, что кристаллизация идёт не из центра земного шара, как ожидалось, а на поверхности. Учёные ещё не разобрались в сути этого явления. Они научили нас лишь выживать здесь, в глубоких пещерах и защищать их входы. Но долго ли нам удастся сдерживать синие кристаллы, никто не знает.
   Поэтому все боятся. И вас тоже, поскольку вы там, на верху, могли подцепить эту ещё неизученную заразу.
   - И давно это началось? - заинтересовалась Маргрет.
   - Около ста лет назад.
   - А какой сейчас год?
   - Две тысячи сто пятнадцатый.
   - О, боже, - тихо простонала Маргрет.
   - О чём вы? - не понял Макс.
   - А что тогда произошло?
   Маргрет пыталась связать события того года с разыгравшейся на земле катастрофой.
   - Всё началось когда, когда люди заметили, что кошки перестали гулять по ночам. И, если это обстоятельство обрадовало владельцев кошек, то, когда, собаки наотрез отказались выходить на улицу, прятались по мебель, упирались и жалобно скулили, то из - за последовавших неудобств, их хозяева от своих домашних питомцев начали спешно избавляться. А бездомные животные исчезли сами.
   Тогда началась паника по поводу возможного нашествия крыс, но его так и не последовало. Крысы тоже исчезли. Как и все остальные животные дикие и домашние, птицы, рыбы и насекомые.
   И по земле пополз "синий хруст". Всё вокруг: земля, растительность, горные породы начало покрываться лужицами прозрачной синей соли. Её становилось всё больше и она начала слипаться и твердеть. Погибла вся растительность. Начался голод. Пришли всевозможные болезни. Люди начали вымирать, причём очень быстро.
   Те, кто имел золото, срочно перебрались в горы, купив себе бункеры для укрытия с продовольственными запасами на несколько лет. Туда же перевезли ведущих учёных и их различные лаборатории. Впоследствии были очищены и эти пещеры, которые соединялись с собой многокилометровыми подземными ходами. А на входы из пещер провели отражающий белый свет и поставили пушки, дающие какое - то излучение.
   Эти меры пока помогают сдерживать "синий хруст". Он вроде бы как остановился. Но надолго ли?
   - А как же вы тут живёте и чем же вы здесь питаетесь? - не отставала Маргрет, просто боясь того, что парень уйдёт и она вновь окажется одна в этой ужасной, пустой, белой комнате, сильно напоминавший ей снежный куб из её прошлого перемещения.
   - Здесь есть подземные источники воды. Воздух очищают специальные установки. А в нескольких подземных озёрах мы разводим красные водоросли рыбу и раков. Вся пища распределяется строго по учётным карточкам. Только раки бывают очень редко, - парень отвечал подробно, словно хотел, чтобы эта приятная женщина тоже смога выжить в этих непростых условиях.
   - А почему так плохо с раками? - улыбнулась Маргрет.
   - Потому, что им не хватает корма. Раки питаются падалью. Здесь люди тоже имеют привычку умирать. И ракам скармливают трупы, - объяснил Макс, стыдливо отводя глаза в сторону.
   - О, боже! Это не по христиански! - подумала Маргрет.
   - Макс, кто вам разрешал заходить в карантинную комнату? Немедленно вернитесь на своё место! - резко прозвучал всё тот же голос кого - то невидимого.
   Макс вздрогнул и рванул в дверь. Он сильно захлопнул её снаружи и до упора закрутил на ней вентильный замок. Он знал, что ему сильно не поздоровится за то, что он нарушил строжайший запрет ни при каких условиях не входить в карантинную зону.
   - Я опоздала! - сокрушалась Маргрет. - Меня же просили подземные обитатели, чтобы я предприняла в своём времени какие - либо меры! А я тогда потеряла кулон и опоздала. А потом нашла его.
   Кулон! Кристалл, излучавший синее свечение! А, если это он способствовал последовавшей кристаллизации? Что же делать? Срочно вернуться и там, в прошлом, срочно уничтожить его?
   Маргрет нащупала под платьем кулон и с силой рванула его с шеи. Слабо звякнув, цепочка порвалась. А голубой карбункул ярко вспыхнул на ладони Маргрет, залив белую комнату синим светом.
   - Вот оно! - воскликнул голос. - Голубой карбункул! Его нашли на берегу реки Амоу, в Южном Китае. Он имеет все свойства карбункула, кроме одного: он не красный, а голубой. Несмотря на его молодость, с ним связывают много ужасных историй. Он подлинная ловушка сатаны!
   Голос затих в звоне осколков ещё минуту назад бывшей белой комнаты. Маргрет опять потеряла чувство реальности.

СКАЗКА ПРО УДАЧУ

Жизнь - это дорога, пройденная в пространстве и во

   времени. Удачного Вам пути и добрых попутчиков.
  

В самом безрассудном сердце есть струны,

коих нельзя коснуться, не заставив их трепетать!

Эдгар Аллан По

  
   Он не был счастливым с детства. Родившись единственным ребёнком, Он должен был обеспечить своим
   родителям достойную старость. Но, как - то раз, играя со своими сверстниками, Он свалился с дерева и сломал ногу. Кость срослась неправильно и Он, хромая, не был способен на тяжёлую физическую работу. И вместо ласковых слов Он с детства привык слышать в свой адрес лишь одни упрёки.
   По окончании начальной школы, его отдали в подпаски к, сжалившемуся на их нищету, пастуху.
   Пастух был бездетным. Он давно овдовел, но с тех пор беспробудно пил, а подпасок и две умные собаки целыми днями в любую погоду пасли чужих коров. Подпасок смотрел на храпящего в стогу пастуха с нескрываемой неприязнью и весь световой день, стиснув зубы, волочил больную ногу по кочкам и колдобинам. В отместку всем Он тайком понемногу сдаивал каждую корову, пил молоко сам и приносил своим родителям. Тем они и жили.
   Так прошло десять лет. Пастух спился совсем, собаки сдохли от старости и, когда на стадо напали волки, защищать коров было некому. Волки зарезали двух тёлок.
   Владельцы растерзанной скотины избили палками пастуха и подпаска. У толпы были серьёзные причины для недовольства. И неплохой повод поразмяться. Если бы не вмешался местный батюшка, то и не известно, чем бы вообще дело кончилось!
   Подпасок зарылся в стог сена и проплакал там два дня. Ему было больно и обидно. Сновавшие в сене мыши к нему привыкли и безбоязненно семенили по нему своими маленькими лапками с острыми коготками.
   Очень хотелось есть, но вылезать из стога Он пока не решался.
   На третий день кто - то зашуршал сеном. У подпаска от страха замерла душа. На всякий случай Он перекрестился и зажмурил глаза. Но это была она - их соседка, бледненькая худышка с огромными фиалковыми глазами. Она принесла ему крынку молока и ломоть хлеба.
   С голодухи, Он с жадностью съел, принесённую её еду.
   Она сидела подле и молча смотрела, как Он ест. Поев, Он смущённо сунул ей в руки пустую крынку. Посидев ещё немного, она ушла. А Он зарылся в сене и стал думать о ней. Ему было приятно, что она Его пожалела.
   На другой день к вечеру, слабо надеясь, что она придёт, Он ждал её. Её и еду.
   Она пришла, когда на небе уже появились звёзды и принесла молоко. И опять молча ждала, пока Он вернёт ей пустую крынку.
   На другой день пришла Его мать и велела Ему вылезать из стога, сказав, что дома ему безопаснее, потому как в отместку ему хозяева убитой скотины стог могут поджечь. Он послушался и перебрался на чердак своей избы и через маленькое чердачное окошко наблюдал за соседской девушкой с фиалковыми глазами.
   Вечером она забежала проведать Его и поставила на чердачное окошко баночку с букетом простеньких фиалок.
   - Пойдёшь за меня? - спросил Он просто так, без всякой надежды.
   - Да, - неожиданно согласилась она и, смутившись, убежала.
   Мать с отцом пошли сватать соседскую дочку. К их не малому удивлению, им не отказали, но поставили условие, что жить молодые будут в доме жениха. На том и порешили и на другую луну назначили свадьбу.
   На свадьбе невеста в скромном платьице в чуть заметную полосочку, с букетиком фиалок в волосах и фиалками в глазах, плясала больше всех. От танцев её щёки порозовели, а свежие губы постоянно улыбались. Юная, нежная, она искрилась счастьем. Видно так мало в её жизни было праздников, что сейчас ей хотелось наплясаться вволю. И Он был просто счастлив от всего происходящего!
   Скромная свадьба сменилась серыми буднями. Она не вылезала с огорода, где лучше всего росли вечнозелёные сорняки. Он помогал мельнику, который за работу расплачивался с ним мукой. Тогда в их дом приходил настоящий праздник живота - мать пекла пироги.
   Жена очень уставала. Старая свекровь больше охала, чем помогала ей по хозяйству, а свёкра и вовсе вскоре хватил паралич и теперь он сам нуждался в уходе.
   Так, что им было не до любви. Едва доползя вечером до постели, они быстро засыпали. Но дети у них всё же рождались. Рождались и умирали. Слишком слабыми они являлись на этот жестокий свет.
   Выжила лишь одна девочка. Её назвали Верой. Но Вера тоже была очень слабенькой. А жена становилась всё худее и бледнее. Она часто останавливалась, хватаясь за грудь.
   Как - то, вернувшись с работы совсем уставшим, Он заметил испуганный взгляд жены.
   - Корова подыхает, - вздохнула жена. - Успеть бы прирезать...
   Он взял нож и пошёл в сарай. Жена поплелась за ним. Яркие всполохи молний прорезали темноту. По соломенной крыше застучали редкие крупные капли дождя.
   Жалобно взвизгнули дверные петли сарая. Закопчённый фонарь, который Он держал в руке, слабо осветил старую постройку. Корова лежала. Учуяв хозяев, она захрипела, издав почти человеческий вздох.
   Он присел, что бы перерезать корове горло. Но страшный всполох, сопровождаемый оглушительным громом, вдавил его в пол. И сразу рядом что - то затрещало и в тёмное небо взвилось страшное пламя.
   Он выскочил из сарая и ужаснулся. Жёлтый дым, сгустил ночную темноту. Горел их дом. В него попала шальная молния.
   - Мама! - закричал Он, и, хромая, побежал к горящему дому.
   Ему навстречу, преграждая путь, с дома огненной гиеной сползла горящая соломенная крыша. Она ползла со свистящим хрипом смерти, выведенной из себя тем, что кто - то пытается ей помешать. Едкий дым от горящей прелой соломы тянул низко над сырой землёй. Стены дома занялись одновременно со всех сторон, трещали и светились изнутри нереальным багровым светом.
   Он телом почувствовал опаляющее дыхание огня и без сил опустился на землю. Он понимал, что родителей и Веру Ему не спасти. Она присела подле него. Так они и сидели на земле под дождём, глядя на чернеющий остов дома.
   Рассвет был пасмурным и тяжёлым.
   Он встал и пошёл, хромая и пошатываясь, куда - то вперёд, туда, где должно было взойти солнце. Она тоже пошла за ним, не обгоняя Его, но и не отставая.
   Быстро светало. Входившее солнце постепенно подсушивало асфальт и бесчувственно сверкало алмазами в дождевых каплях в придорожной траве. Но они не замечали этой красоты. Слишком черно было у них на душе от свалившегося на них страшного горя.
   Сколько они уже прошли, они не помнили. Она очень устала и сначала осторожно взяла Его под руку, а потом и вовсе повисла на Его руке, хотя Он сам уже еле переставлял непослушные ноги.
   Пройдя ещё немного, они наткнулись на босого старика оборванца. Он одиноко сидел в тени деревьев на пыльной обочине дороги и равнодушно смотрел в никуда. Одна ладонь у старика сильно кровила.
   Он подошёл к старику и рухнул рядом. Она тоже тяжело опустилась на траву. Некоторое время они сидели и молчали.
   - Куда путь держите, люди добрые? - наконец спросил старик.
   - Сами не знаем! - Он отвёл глаза в сторону. - Куда идти, если в жизни удачи нет? А без неё один геморрой!
   Налетевший ветерок прошелестел в высокой траве и вспорхнул в кроны деревьев придорожной лесополосы.
   - Ни одна человеческая жизнь не обходится без неприятностей. И ваши не исключение, - сказал старик бесцветным голосом и его старческие глаза наполнились глубокой печалью. - Конечно, с удачей оно в жизни намного проще. Но за неё надо цену заплатить!
   - Чем платить - то? - спросил Он просто так, поддерживая разговор. - У нас нет ничего. Погорельцы мы.
   И горько всхлипнул, явственно вспомнив сгоревший дом, родителей и погибшую Веру.
   Жена сняла с головы лёгкую косынку и утёрла ею
   слёзы. Её пепельные волосы шёлковой волной растеклись по плечам. Она машинально собрала их большой пучок на затылке. Потом, взглянув на рану старика, перевязала косынкой его руку.
   - Разве у неё волосы пепельного цвета? - удивился Он, смотря на жену.
   Боже! Он забыл, какого цвета волосы у его жены! Но, приглядевшись по - лучше Он понял, что волосы у жены седые! И лицо бледно серое. Лишь фиалковые глаза говорили о тот, что это всё же она.
   На дороге послышался шум приближающегося автомобиля. Он оглянулся. Старика не было, а над дорогой яркой дугой изогнулась радуга. И напротив них остановился двухместный спортивный автомобиль с откинутым верхом.
   - Садись, - позвала Его, сидевшая за рулём сверкающей шикарной машины девочка лет тринадцати с милым кукольным лицом.
   Пышущая здоровьем, она была свежа и неотразима, как сказочный цветок. Красная блестящая куртка подчёркивала её красоту и молодость и эффектно гармонировала с цветом автомобиля.
   Он немного постоял в нерешительности, потом слегка подтолкнул жену вперёд.
   - Машина двухместная, я могу взять только одного пассажира, - холодно сказала девочка, пресекая Его недальновидные действия. - Я - Твоя удача! - она, словно отругала его.
   - Иди, - тихо сказала жена. Её голос дрожал. - Это Твоя удача. А мне уже недолго осталось. Я чувствую.
   - Нет, без тебя я не пойду! - твёрдо сказал Он.
   - Как хочешь, тогда пропадёте оба! - девочка включила в машине зажигание.
   - Иди, - прошептала жена и, словно растеряв последние силы, обмякла, посерела. Её очертания стали размытыми.
   Он хотел было обнять жену, прижать её к себе, но она словно пепел ссыпалась на асфальт сквозь его пальцы. Он со страхом смотрел на кучку серого пепла, пытаясь разглядеть в ней фиалковые глаза - всё, что Он помнил о жене. Но их не было.
   - Садись! - повелевала Им Удача.
   И Он сел в машину и оглянулся на кучку серого пепла.
   Машина взревела своим мощным мотором, затем резко развернулась и дала круг по тому месту, где только что лежала кучка пепла. Часть её размазалась по асфальту, часть - разлетелась в стороны.
   - Зачем ты это сделала? - у Него волосы встали дыбом.
   - Затем, что бы Ты больше никогда не оборачивался назад! - перекричала рёв мотора Удача.
   Они проехали сквозь радугу и долго неслись на бешеной скорости. Его вдавило в кресло, а девушка сидела, подавшись вперёд, молча внимательно вглядываясь вдаль.
   Он тоже молчал, вспоминая и вновь переживая в душе всю свою прошлую жизнь. А сильный встречный ветер старательно выдувал все Его воспоминания.
   Вскоре на дороге стали появляться встречные машины и девушка сбросила газ. Сзади послышались звуки сирены.
   Их нагонял полицейский патруль.
   - У тебя водительские права есть? - спросил Он у девушки.
   - Нет. А зачем они мне? Меня всё равно никто не останавливает! - казалось, девушке было весело.
   Полицейская машина действительно промчалась мимо, преследуя кого - то другого.
   Через некоторое время Он поверил в реальность с Ним происходящего. Они проехали ещё немного. Лес по краям дороги сменялся редкими деревушками, потом впереди показался окружённый горами городок. Снег на вершинах гор сверкал под лучами солнца так, что резало глаза.
   Удача надела изящные солнцезащитные очки.
   - И Тебе приобретём по случаю, - заверила она Его. - Бензин кончается! Придётся заехать на заправку. У тебя деньги есть? Хотя - откуда?
   Но девушка всё равно вырулила на заправочную станцию к той бензоколонке, где водитель, уже заправивший свою машину, вешал пистолет на место. Садясь в свою машину, он выронил из кармана брюк портмоне, но не заметил и отъехал от колонки, плавно набирая скорость.
   - Мужик! Ты кошелёк потеряли! - крикнул Он, но Его не услышали.
   Зато девушка посмотрела на Него злыми глазами, подъехала к колонке и подняла чужой кошелёк.
   - Это чужое и его надо вернуть! - твёрдо сказал Он.
   - Размечтался! - фыркнула Удача. - Хорошо же Ты представляешь нашу совместную жизнь. И вообще, хватит трепаться! В таких слюнявых случаях советую тебе вспоминать, как ты мучился без меня!
   Залив полный бак машины, она бессовестно расплатилась за бензин чужими деньгами. Остальные купюры деловито сунула в карман своей красной куртки.
   Чуть подальше заправки зазывно источало кулинарные запахи придорожное кафе. Девушка принесла из него "Колу" и бутерброды.
   - На поешь, а то неровён час с голоду помрёшь, - протянула она Ему еду.
   Он отвернулся. Есть на чужие деньги, Он по жизни не привык.
   - Не хочешь есть, помяни жену! - настаивала девушка.
   Даваясь слезами и бутербродами, обсыпаясь крошками и обливаясь "Колой", Он помянул жену. Удача тоже немного пожевала и они выехали на широкую автостраду. Он безучастно смотрел на дорогу. Ему было абсолютно безразлично куда ехать, даже, если эта дорога приведёт Его прямиком в ад. Он потерял всё и, казалось, потерял себя.
   Близость городка оказалась обманчивой. Дорога долгим серпантином вилась между высоких гор, прибавляя лишние километры пути. Вскоре захолодало и, быстро, как бывает в горах, начало темнеть. Преодолев ещё один крутой поворот они, наконец, увидели невысокую колоколенку и первые дома.
   На въезде в городок слышалась громкая весёлая музыка. Ярко горели многочисленные фонари и гирлянды разноцветных лампочек. Городок шумно праздновал какой - то местный праздник. На небольшой площади стояли длинные, накрытые яствами столы. От них исходил аппетитный запах, вызывавший голодную слюну. Посередине, где играл оркестр, некоторые жители, бывшие уже навеселе, задорно плясали, а парочка смеющихся гуляк вернулась к столам.
   Удача припарковалась возле ещё не успевшего закрыться магазина мужской одежды, подняла верх машины и, взяв Его за руку, повела в магазин. Оставшихся у них чужих, прикарманенных ими денег хватило Ему на джинсы с ветровкой и с хорошим свитером и модные ботинки. Погремев, оставшейся мелочью, девушка сунула кошелёк Ему в карман.
   Добродушные жители, успевшие отведать фруктового хмельного вина, сразу пригласили их к столу. Свиные рульки, пироги с мясом, дыни, персики, виноград - всё так и просилось в рот. Глядя на окружающих извиняющимися глазами, Он ел так, словно хотел насытиться за всю Свою прошлую, полуголодную жизнь. А вокруг под смешные тосты весёлые жители городка пили, ели, беззаботно и заразительно смеялись. Это был настоящий праздник толпы счастливых, веселящихся людей!
   Как давно Он не видел этого и сам не испытывал такого ликующего возбуждения!
   И тут Ему вдруг стало безудержно весело, до истерики! Ему захотелось просто беззаботно смеяться и делать разные безобидные глупости. И весёлой толстушке удалось вытащить Его в круг танцующих, смеющихся своему веселью, людей. Больная нога Его не слушалась и их танец получился очень забавным. А толстушка, обхватив Его за шею и бессовестно флиртуя, старалась прижаться к нему дородным, разгорячённым танцем телом.
   Многие перестали танцевать и со смехом смотрели на них. Незнакомая девочка с большим бантом в кудрявых волосах приветливо улыбалась Ему и радостно хлопала в ладоши. Затем музыка сменилась и танцующие пары, схватившись за руки, образовали весёлый хоровод.
   Вдруг Удача резко выхватила Его из общего кругу и, прилипнув губами к его уху, зашептала: - Быстрее! Уходим!
   - Зачем? Ты опять что - то стащила? - засмеялся Он впервые за много лет и почувствовал, как ему стало стыдно от этой мысли.
   - Быстрее! Мы уезжаем! - девушка за руку с силой тащила его к красной спортивной машине.
   - Мне в туалет надо! - взмолился Он.
   - Быстрее! - она сунула Его в проулок между домами. - Если уж Тебя так приспичило!
   Окончательно перестав что - либо понимать, штаны Он застёгивал уже в их, стрелой несущейся из города, машине.
   - Куда мы так спешим? - всё ещё улыбался Он, глядя в сосредоточенное лицо Удачи.
   - Как можно дальше отсюда! - крикнула та в ответ, сильнее нажав на педаль газа.
   Они уже выскочили из городка и мчались вверх по тёмной, вьющейся серпантином, горной дороге.
   - По тише! Мы же разобьёмся! - испуганно взмолился Он. И вдруг всё понял.
   Сзади их нагонял жуткий ухающий грохот, страшный предвестник снежного обвала. С высоких гор на городок с шумом сползала снежная лавина, возможно вызванная через, чур мощным салютом, устроенном беспечными жителями в честь своего праздника. А там ничего не слышали, потому, что у них слишком громко играла музыка.
   - Почему ты никому не сказала? Они же все погибнут!
   Если бы Он вовремя сумел заподозрить неладное! А сейчас Он был готов придушить эту мелкую мерзавку!
   - Потому, что я - Твоя удача и отвечаю только за Твою безопасность! - она холодно посмотрела Ему в глаза. - И успели мы вырваться лишь только потому, что не было паники и дорога для нас была пуста!
   А дорога петляя, опять поворачивала. Он в страхе ещё раз глянул на городок.
   - Надо вернуться и предупредить остальных! - Он положил руку на руль.
   Удача с силой скинула Его руку с руля.
   - Плохая примета возвращаться в начале пути. Да и поздно уже.
   Земля содрогнулась. Высокая гора, находившаяся за городком, пришла в движение. С треском, ломая, словно спички, деревья и линию электропередач, лавина, окруженная огромными комьями разлетающегося во все стороны снега, с жутким рёвом летела прямо на городок. Ещё немного и она накрыла его полностью и, не в силах остановиться, поползла белыми клубящимися облаками дальше, уже вверх, засыпая дорогу сзади них. Она была уже совсем близко. Дрожание земли сделалось устрашающим.
   Страшный грохот заставил Его втянуть голову в плечи. Первая кромка снежного прилива быстро нагоняла их. Он спиной и головой уже чувствовал холодное покалывание летящего за ними раздроблённого снежного покрытия.
   Верх машины не закрывался, его заклинило. И снежные комья больно колотили по их спинам, засыпая салон. А они всё гнали и гнали по пустой горной дороге.
   Какой же высоты была эта снежная стена сзади них? Оставалось только молить бога, чтобы лавина прошла немного стороной и не засыпала их и дорогу.
   Жуткий порыв ветра пролетел сбоку от них, неся с собой зверский холод. Земля вздрогнула так, что сразу заложило уши. Пронзительный рёв прошёл мимо, оставив после себя монотонный гул, полный салон снега, запорошенные волосы, уши и глаза и снежные комья впереди на дороге.
   Они остановились, испытывая настоящий ужас, поняв, что только что вырвались из филиала ада и приятно ощутили, что они всё ещё живы. Немного придя в себя, начали, ругаясь в полголоса, отряхиваться и выбрасывать дрожащими руками снег из салона машины. Было жутко холодно и страшно, от одной мысли о том, что будет, если машина не заведётся! Но ещё страшнее было смотреть вниз на котлован снега, из которого острыми кольями торчали сломанные стволы могучих деревьев, легко сметённых закрученными в воронки снежными потоками сокрушительной лавины.
   - Сколько же времени понадобится дорожным службам, что бы расчистить дорогу? И что они увидят, если рискнут расчищать городок? Ведь основной удар пришёлся на него. И как сейчас выглядит раздавленная снегом маленькая девочка, с бантом в волосах, беззаботно смеявшаяся несколько минут назад?
   От, представленной услужливым воображением
   картины, Ему стало плохо. Он без сил опустился на четвереньки и завыл, как тогда, когда хоронил своего второго сына.
   - Ты бы лучше подумал, что будет с нами здесь на высоте, когда нас найдут голодные волки. Ведь звери заранее чуют опасность и первыми уходят в безопасные места! И первыми возвращаются, - ледяным голосом намекнула Удача на их возможные совсем не радужные в недалёком будущем перспективы.
   - Ты Моя удача - ты и думай, - отрешённо ответил Он, отряхивая от снега ботинки и садясь в холодный автомобиль.
   Девушка попробовала было завести мотор машины. С первого раза это ей не удалось. Возможно, отсырела электроника. Подождав, она снова повернула ключ зажигания. Машина недружелюбно фыркнула, но всё же завелась, неохотно подчиняясь Удаче. Закрылся верх, включилась печка и вскоре в салоне стало тепло. Но жуткий озноб прошёл по Его спине и в мозг впился страх неизвестности того, куда они, наконец, выползут по этой крутой дороге.
   За следующим поворотом их ждал сюрприз. На расширенном от снега пространстве стояло несколько дорогих автомобилей. А вверх в горы уходила линия подъёмника канатной дороги.
   - Дорога в рай! - неумело пошутил Он.
   - Нет в рай нам ещё рановато, - твёрдо сказала девушка.
   Она остановилась и, в свете включённых фар, пыталась разглядеть дорожный указатель. Он сообщал, что дальше наверху их ждёт небольшой комфортабельный горнолыжный отель.
   - Какой же я негодяй! - вдруг прошибло Его, хотя сейчас Он должен был благодарить судьбу за то, что отделался лёгким испугом. - А может я в прошлой жизни лишь только притворялся честным?
   Он даже бессознательно выбросил вверх руку, пытаясь защититься от собственной совести! Удача спокойно наблюдала это безумие и цинично улыбалась.
   Несмотря на раннее утро, канатная дорога работала. Они оставили свою машину на стоянке и под перезвон сбитых сосулек впрыгнули в вагончик и поехали вверх.
   На самом верху вагончик остановился. Здесь было по - настоящему холодно. В сильно разряжённом воздухе с непривычки трудно дышалось. Они прошли по плотно утрамбованному снегу в большой, ярко освещённый дом с огромной застеклённой верандой. Дверь перед ними гостеприимно распахнулась: их увидели из окна.
   Они вошли в вестибюль. Портье за стойкой не было. Но их приветливо встретила расфуфыренная, молодящаяся старушка в модных брючках, по - видимому, хозяйка отеля.
   - Вы оттуда? - встревожено спросила она, указывая рукой на подножье гор.
   Стоявший неподалёку спортивного вида охранник посмотрел на них как - то подозрительно. Впрочем - это была его работа.
   - Да, - сказала Удача. - Мы оттуда. Но там больше ничего нет. Похоже, что выбрались только мы. Мы уже распаковались там, в отеле и еле успели заскочить в машину, не захватив чемоданы с вещами и даже сумку с документами и деньгами. У папы остался в кармане портмоне с мелочью и почти пустой кредитной картой, которую срочно надо пополнить и всё!
   Мы так спешили, что папа подвернул себе ногу, уже второй раз в жизни и теперь она его сильно беспокоит.
   Она говорила так убедительно, даже не пытаясь быть правдоподобной. Он мысленно умолял её заткнуться, а она всё верещала, наивно вытаращив глаза. И ей странным образом верили.
   - Ничего страшного, - засуетилась старушка. - Я дам вам номер в кредит. Дня через три вторую дорогу расчистят и вы сможете съездить в ближайший город в банк или в почтовое отделение и пополнить карту. Мы уже сообщили по рации о лавине. А пока я распоряжусь, что бы ваши расходы записывали.
   И у нас очень хороший спортивный массажист. Я пришлю его к вам, что бы он поработал с вашей ногой и непременно уже сегодня.
   Она была сама любезность. Возможно потому, что из - за стихийного бедствия, отпугнувшего, собиравшихся приехать сюда, туристов, теперь каждый клиент был у неё на счету. Тем более, что небо заволокло свинцовыми тучами, которые предвещали новый снегопад.
   Вскоре поднялся резкий порывистый ветер. Похоже, приближался буран. Канатную дорогу закрыли из - за непогоды. Как им повезло, что они вовремя сюда добрались!
   - Непогода не надолго. Стрелка барометра ползёт вверх и скоро прояснится! - хозяйка успокоила гостей, да и себя тоже.
   Здесь в отеле было тепло, комфортно и надёжно и, как ни странно, настроение у Него сразу улучшилось.
   По устланному пушистыми дорожками коридору, освещённому приятным молочным светом, охранник сопроводил их в комфортабельный двухместный, сообщающийся номер "люкс" со всеми удобствами.
   Бежевый интерьер. Заправленные шёлковым бельем, постели, покрывала из набивного узорчатого шёлка - обволакивали сознание тёплым облаком. Джакузи с махровыми полотенцами и, сверкающим чистотой санузлом, были загорожены красивым резным шкафом и не бросались в глаза.
   Из огромного окна во всю стену полукруглой комнаты должен был открыться изумительный вид на окружающие, сумеречные горы, накрытые снежными шапками. Но сейчас он был заслонен сильным снегопадом. А на столе стояла ваза с фруктами, распространяющими приятный запах.
   Он попробовал. Фрукты были настоящие.
   Они разошлись по своим комнатам, приняли душ, и, облачившись в махровые халаты, развесили на просушку свои промокшие вещи. Выпили немного кальвадоса десятилетней выдержки из мини - бара и заели его шоколадкой.
   Лёжа на слегка шершавых французских простынях, Он несколько минут прокручивал в памяти страшные события сегодняшнего дня, а потом Его нервная система сдала: Он вмиг заснул и проспал до самого обеда.
   Их разбудил тактичный стук в дверь. Официант поинтересовался, где они предпочитают обедать - в номере или спустятся в ресторан. Обед они заказали в номер, а в ресторан обещали спуститься к ужину.
   Обед оказался вкусным и изысканным. А десерт из клубники в шоколаде, приправленный острым перчиком чили, оправдал любые фантазии.
   - Интересно, где на такой высоте они берут такое разнообразие свежих продуктов и главное - сколько всё это стоит? - озаботился Он, но глянув на преспокойно жующую Удачу, несколько расслабился.
   После обеда снова захотелось спать. Наверно сказывался непривычный для них, сильно разряжённый высокогорный воздух. Но пришёл массажист. Он был волшебником. После первого массажа, Его нога перестала трястись и Он мог опускаться на полную ступню. Но много ходить массажист Ему пока не рекомендовал. Ну, если только на ужин.
   На утро Он проснулся совершенно отдохнувшим. Вид из окна номера стал достоин восхищения: ярко светило солнце, серебрился чистый, какого никогда не увидишь в городе, снег. По нему в сопровождении тренеров, бодро шагали к маршрутам отдыхающие лыжники, разодетые в разноцветные, яркие спортивные костюмы и свитера.
   А они сидели в своём номере и смотрели в окно, выполняя предписание массажиста. Потом Удача включила кассету и занялась просмотром кинофильмов различного содержания. В некоторые совсем не детские моменты Ему хотелось выключить телевизор. Но пульт был у неё.
   К вечеру стало скучновато и они спустились в модерновый бар. Там было жарко. В большом каменном камине, огороженном кованой решёткой, сухо потрескивали берёзовые поленья. Откуда - то из углов лилась мягкая, ненавязчивая музыка и шёл приятный холодок от работающего кондиционера.
   Народа в баре было немного - несколько пар и три, сидевшие у стойки бара девушки. Несмотря на жару, девушки были одеты в пушистые свитера с большими отложными воротниками самых нежных расцветов. Они спасались от жары, поедая мороженое.
   - Этот пушистый и душистый букет, словно подарок в холодном и безвкусном высокогорном воздухе, - отметил про себя Он, заняв место неподалёку от этой прелестной клумбы, но тут же невольно загляделся на свою Удачу.
   На ней были тёмные брюки, а красную блестящую куртку сменила красная блузка из крупного гипюра, расшитая красными блестящими камушками. В том, что это могла быть бижутерия, Он сильно сомневался. Её распущенные чёрные волосы, накрученные крупными локонами, с одного боку были перехвачены заколкой из таких же красных камней.
   Удача подошла к бару и заказала себе какой - то замысловатый коктейль. Бармен с удовольствием закрутился подле неё. Другие девушки, чувствуя её превосходство, немного загрустили. Только Удаче было весело. Она весь вечер флиртовала со всеми подряд и танцевала с теми, кто мог ускользнуть из - под бдительного ока своих спутниц.
   А Он, дорвавшись до хорошей еды, никак не мог насытить свою плоть. Ему казалось, что то, что происходит с ним в последнее время, всего лишь сладкий сон. И Его уже не смущали любопытные взгляды окружающих.
   В свой номер они вернулись поздно и Он проспал и не слышал, как утром, Удача ускользнула на лыжный спуск с симпатичным, накаченным инструктором. Смешавшись с толпой праздных туристов, она неплохо осваивала лыжные маршруты различной сложности. Оттолкнувшись палками на вершине спуска, она, сверкая своей красной курткой, изящно скользила по проложенному маршруту, легко преодолевая трудные, зигзагообразные повороты, понемногу превращаясь в маленькую красную точку далеко внизу. Она резвилась, как маленькая девочка и, казалось, совершенно не думала о завтрашнем дне.
   А Он до обеда просидел в шезлонге на террасе, греясь на солнышке и пряча от окружающих свои бесстыжие глаза под солнцезащитными очками, любезно подаренными Ему чуткой хозяйкой отеля. И со страхом ждал тот миг, когда их заставят заплатить за все удовольствия.
   Некоторое время ему компанию составляла хозяйка. Она мило болтала о погоде, об стремительно взлетевших ценах на бензин и продукты, о знаменитостях, посетивших её отель в этом году. Потом она ушла проверять ведение своего беспокойного хозяйства, добавив ему ещё несколько вопросов, над которыми нужно было подумать.
   После обеда третьего дня к ним в номер постучалась хозяйка отеля. Он вздрогнул так, что расплескал виски из стакана, который держал в руке. Хозяйка радостно рассказала им, что вторая дорога расчищена и сообщение с городом восстановлено. У него оборвалось сердце и медленно покатилось куда - то в пятки. Он старательно смотрел в пол, чтобы не встретиться взглядом с энергичной хозяйкой.
   Но Удача, даже не моргнув глазом, спокойно начала собираться в город и поторапливала Его. Не успела она надеть свою красную куртку, как в дверь их номера проскользнула миловидная девушка, которую Он несколько раз видел в паре с молодым человеком. Тот был хорош собой и помнил об этом.
   Девушка смущённо открыла, принесённую с собой продолговатую коробочку.
   - Вы едете в город, - умоляюще взглянула она на Него. - У меня к вам большая просьба. Будьте добры, заложите это колье в ломбард всего на две недели. Это всё, что у меня есть, но мне сейчас очень нужны деньги!
   Дело в том, - она слегка замялась, - что из - за схода лавины, родители моего жениха, перестали его финансировать. Они опасаются за него и таким образом хотят заставить его по - быстрее вернуться домой. Он предлагает мне поехать с ним, а я так не хочу. Я хочу сначала обвенчаться с ним в городской церкви. А для этого нужны деньги. Потом, полагаю через две недели мы сможем выкупить это колье. Помогите мне, пожалуйста!
   Сама я сейчас в город поехать не могу. Меня тётя не отпустит. Ведь я не только её племянница, но и помощница. Моя тётя - владелица этого отеля и она решительно настроена против моего жениха. А я без него жить не могу! Прошу вас, помогите мне!
   Она снова попыталась вложить в Его руки коробочку.
   Он молчал. Ему было жаль влюблённую девушку, но Он сам не знал, что его ждёт даже через час.
   Удача молча пошла было к двери, но в последний момент передумала.
   - Я знала, что Ты согласишься! - Удача улыбнулась Ему, взяв у девушки коробочку. - К вечернему чаю мы должны вернуться.
   У него резко перехватило дух, но Он почему- то смолчал и лишь поглядел на Удачу остановившимся взглядом расширенных глаз.
   - Зачем ты взяла колье? - спросил Он у своей Удачи уже в машине. - Ты, что, правда, собираешься туда вернуться?
   Удача промолчала, недобро ухмыльнувшись. Было очевидно, что, сидевший в ней, сатана ни во что не ставил человеческую жизнь.
   На хорошо расчищенной дороге было немноголюдно и до соседнего городка они добрались быстро. Въехав в город, они, осматриваясь, немного поколесили по улицам, застроенным красивыми домами в викторианском стиле, проехали мимо магазинов, банка, ломбарда и остановились возле зазывно сверкающего огнями казино.
   - Пошли, - почти приказала Удача. - Будешь играть в покер!
   - Но я никогда не играл! - взмолился Он.
   - Но я же с Тобой! - она почти впихнула Его в двери казино.
   Стоявший на фейсе охранник, пропустил их беспрепятственно. Они миновали стеклянные двери и поднялись по широкой лестнице на второй этаж.
   - Делай, как я говорю и всё будет хорошо! - шептала Ему на ухо Удача, пока Он пьянел от аромата окружавшей его, расфранчённой толпы.
   Её шикарная кофта и дорогая брошь в волосах сделали своё дело. Через минуту они уже были у покерного стола. Возле каждого игрока, сидевшего за столом, ровными стопками лежали разноцветные фишки, полученные в кассе в обмен на купюры. Ставки были солидные. На небольшом расстоянии позади игроков собралось немало желающих поглазеть. Потягивая коньяк и коктейли, они болели за завсегдатаев и разглядывали Его.
   Удача силой пригвоздила Его к единственному свободному стулу и, вместо фишек, положила на стол раскрытую коробочку с изумрудным колье, которое так обольстительно засверкало на сукне игрального стола.
   Сидевшая рядом блистательная дама повернулась к Нему и обольстительно улыбнулась.
   - Господа, ставки приняты, - бесцветным голосом сообщил крупье и игра началась.
   Люди за столом сидели солидные и не бедные: бизнесмены, пышная дама в бриллиантах, богатые туристы. Игра поначалу шла спокойно. Потом у некоторых игроков нервно задёргались руки. Кто - то ерошил волосы и снимал запотевшие очки. Это эмоции выходили из - под контроля.
   Лишь Он играл отрешённо, отвалившись на спинку стула и растянув губы в глуповатой улыбке. Сначала Он посчитал себя последним идиотом, добровольно положившим свою голову на плаху. От ужаса у Него сбилось дыхание и Его бросило в дрожь. Но топор невидимого палача завис где - то в воздухе и Он ещё какое - то время мог дышать. Потом Ему стало всё безразлично. Наверное, так сходят с ума. Он ничего не понимал в своих действиях. Ему просто, чисто по человечески, было жаль чужое колье. Он тупо смотрел в свои карты и ходил, доверяя своей интуиции, а Удача ела клубнику, запивая её шампанским, и смотрела на игру без видимого интереса.
   У Него совсем не было уверенности в том, что Он поступает правильно, хотя Он и осознавал, что рядом с ним фортовая баба.
   Он даже не понял, что выиграл. Лишь поймав на себе зверские взгляды других игроков и увидев, как Удача деловито подвигает к нему чужие фишки, Он запаниковал и хотел было немедленно уйти. Но это была плохая идея. Беспокойный шепот вокруг него и злые взгляды тех, кого Он только что обыграл, требовали отыграться. И, проглотив все возражения, Он снова плюхнулся на стул.
   Его ставкой распоряжалась Удача и она не мелочилась. Теперь Он вспотел с головы до ног. Ему казалось, что Его сердце бьётся так, что его отчётливо слышат окружающие. От дикого волнения Он вообще ничего не соображал, но карта ему шла и Он опять странным образом выиграл.
   Удача была в восторге и даже не пыталась его скрыть, чем сильно смущала Его, как и остальных, сидевших за столом игроков. Вскоре от них повеяло нездоровым интересом.
   Теперь уже заторопилась Удача. Она деловито забрала коробочку с колье, сгребла и обменяла в кассе на деньги все выигранные фишки. Получился довольно увесистый пакет. Дав на чай в гардеробе, она за руку вытянула Его, тормозившего на каждой ступени, опять разболевшейся от нервных передряг, ногой через вращающиеся двери на улицу. Стоящий в дверях охранник, выполняя чьи - то указания, нажал на кнопку, блокирующую двери, но поздно. Удача уже запихнула Его, как мешок, в машину и с силой надавила на газ.
   Он услышал, как сразу завёлся стоящий рядом с ними чёрный, сверкающий полировкой "Мерседес". Водитель бросил на них гневный взгляд через опущенное сильно затонированное боковое стекло.
   Взвизгнув, красная спортивная машина сорвалась с места и быстро набирала скорость по опасному для езды городку с узкими, мощёными круглыми булыжниками улочками. А преследователи серьёзно дышали им в затылок.
   Он оглянулся. Сомнений не было: немного позади них на хорошей скорости их догонял чёрный "Мерседес". Чуть дальше нёсся крутой внедорожник.
   - Вот и всё! - запаниковал Он. - Теперь либо мы кого сшибём, либо кто - то нас!
   Но на Его счастье городок скоро кончился и красная спортивная машина, слегка накренясь при выходе из крутого поворота, понеслась прочь из города.
   - Мы же едем не в ту сторону! - крикнул Он, когда к нему снова вернулось соображение и Он понял, что они круто свернули на какой - то развилке. А сюда они ехали по прямой дороге!
   Удача промолчала. Ей с трудом удалось оторваться от "Мерседеса" и теперь она сосредоточенно вглядывалась в темноту незнакомой дороги. Здесь движения почти не было и спортивная машина на большой скорости неслась по скользкой дороге между заснеженными полями и зарослями кустарника вниз в долину, постоянно рискуя улететь в глубокий кювет.
   Вдруг она увидела впереди на обочине тёмной дороги автомобиль с включенными аварийными фарами. Стоявший возле него мужчина отчаянно махал руками . Он буквально бросился наперерез красной спортивной машине. Удача еле успела вывернуть руль, что - бы не задавить его. Проскочив ещё несколько метров, она остановилась и сдала назад.
   - Как уверенно она водит машину! - подумал Он. - Интересно, каков у неё стаж вождения?
   - Умоляю! Дайте вашу машину! Моя, почему - то частично заблокировалась и не заводится. А у меня там жена. Она беременная и у неё сильные схватки. А она уже не молодая. Мы столько лет ждали этого ребёнка. Даже дом купили здесь поблизости, потому, что здесь климат мягче. Мы только переехали. Даже не успели распаковаться.
   Мужчина был сильно возбуждён, пытаясь достучаться до милосердия незнакомых людей.
   - Жена наверно перенервничала с переездом и вот теперь эти преждевременные схватки. А сама она не родит! Ей срочно в больницу надо! - выпалил он на одном дыхании.
   В подтверждении его слов из машины послышался женский вопль. Женщина действительно сильно страдала.
   Мужчина заплакал.
   - Вот вам в залог мой паспорт, - сунул он через опущенное боковое стекло свой документ. - Я только довезу её до больницы и, клянусь вам, вернусь с эвакуатором!
   В эту роковую минуту слабости и отчаяния он был способен на любое безрассудство.
   Удача неопределённо молчала. В наступившей тишине было слышно лишь три человеческих дыхания, дробь ледяного дождя по крыше автомобиля и мучительные женские стоны. Потом она нехотя взяла с сиденья пакет с деньгами и вышла из машины. Он, немало удивившись её человечности, последовал её примеру.
   - Дорогая, Быстрее!
   Мужчина помог вылезти из свой машины толстой, взлохмаченной, с безумными от боли глазами жене и усадил её в красный спортивный автомобиль. И они тут же умчались в ночь.
   Удача поставила пакет на сиденье чужого, взбесившегося внедорожника. Она сняла свою куртку и вывернула её на изнанку. Куртка оказалась двусторонней. Теперь она была из чёрной замши. Девушка подобрала распущенные волосы и скрутила их в тугой пучок на затылке. Сейчас её не возможно было узнать - она выглядела, как минимум, лет на десять старше. Она села за руль внедорожника, а Его отослала на заднее сиденье, где окна были затонированы сильнее.
   Немного покопавшись в электронике, она завела машину. Наверно у владельца так сильно разошлись нервы, что его машина решила на всякий случай заблокироваться.
   Они поехали вперёд по пустынной дороге, быстро набирая скорость. Сделав поворот, прошли под автострадой. Теперь далеко впереди призывно маячили огни какого - то города.
   Вдруг машина начала резко вилять и возле светящегося дорожного знака, указывавшего опасность, Удача сбросила скорость.
   - Наледь! - сказала она самой себе.
   В это время они услышали скрежещущее завывание двигателя и увидели, как мимо них пронеслись, не сбавляя скорости, две чёрные машины: "Мерседес" и внедорожник.
   - Куда это они так быстро понеслись? - удивился Он. - Наледь ведь!
   - Похоже, что за тобой! Это те, у кого Ты только, что выиграл!
   Он почувствовал, как Его пробрал нервный озноб. А Удача вся подалась вперёд и превратилась в сплошное внимание. Сейчас дорога огибала скалу и шла по склону обрыва. Она была отвратительная, а впереди был очередной поворот.
   То, что Он увидел дальше, заставило Его волосы встать дыбом! На повороте, перелетев через бордюр и зависнув передними колёсами на краю пропасти, медленно балансировал на брюхе, недавно обогнавший их чёрный внедорожник. В следующую секунду раздался, отозвавшийся эхом, фатальный треск. Качнувшись ещё раз, внедорожник полетел под откос.
   Они вышли из машины и подошли к краю пропасти. В это время внизу раздался мощный взрыв, озаривший окрестности. Это взорвался закувыркавшийся внедорожник, а далеко внизу уже яркими факелами пылали чёрный "Мерседес" и красная спортивная машина.
   Какое - то время Он неподвижно стоял под частым колким дождём, объятый ужасом, не смея пошевелиться. И не мигая смотрел на чудовищные костры смерти. Лишь, когда пламя внизу утихло, они вернулись в свой внедорожник и поехали молча и очень медленно. Только в машине Он понял, что Его одежда совершенно промокла. От холодной сырости у Него сильно свело больную ногу и Он взвыл от боли.
   Взглянув на Него, Удача остановилась, порылась в бардачке внедорожника, открыла чужой паспорт, нашла в нём адрес прописки и на ближайшей развилке, повернула обратно.
   Когда они спустились в долину и остановились у шикарной виллы, Он уже возненавидел Удачу.
   - Пошли, - сказала она. - Теперь это - Твой дом. Тебе везёт: Ты чем - то похож на его бывшего владельца и примерно одного возраста с ним. Он тебе в бардачке даже ключ от дома оставил. Как знал! Да не смотри Ты на меня такими страшными глазами!
   Он с силой замахнулся, что бы ударить её по лицу, но она ловко уклонилась.
   - Не хорошо бить женщину! - без тени страха сказала она. - Тем более в твоём новом статусе.
   Еле сдержав свои эмоции, Он в бессилии сжал кулаки.
   Вилла стояла в глубине парка, огороженная высокой оградой, увитой тёмно - зелёным плющом. Она была добротной, трёхэтажной, с большими окнами, широкой лестницей и грузовым лифтом.
   Оставив машину на усыпанной гравием площадке перед виллой, Удача открыла дверь их первого собственного дома.
   Обтянутая полиэтиленом новая мягкая мебель и не распакованные коробки, ящики и саквояжи занимали почти весь первый этаж. Раскрытыми оказались лишь кресла с бархатной обшивкой, стоявшие возле высокого с мраморной доской камина. Немного в сторонке белела закрытая плёнкой детская кроватка.
   Почти два световых дня они разбирали вещи, ставили всё по местам. Она старалась создать максимальный уют. Каждый сам для себя.
   Потом долго думали, что делать с детской кроваткой, купленной для так и не родившегося ребёнка. И, не придя к единому мнению, решили пока поставить её в кладовую на третьем этаже.
   Удача тщательно вымыла окна, двери и пол в нескольких комнатах. Продезинфицировала ванную и туалет. Казалось, что она не была способна устать. А Его радовала лишь крыша над головой и лифт. Он давал возможность лишний раз не утруждать больную ногу.
   На четвёртый день на пороге их дома появились жившие в полмили от них соседи, которые так и не успели познакомиться с теми, кто купил эту виллу. Они только знали, что мужчина увёз в больницу, мучающуюся предродовыми схватками, супругу.
   У Него в страхе заколотилось сердце, прямо как у начинающего воришки. И Он, не в силах смотреть людям в глаза, закрылся в своей комнате.
   Удачу он тихо ненавидел, но она пять выручила его. Она с лёгкостью перезнакомилась с соседями и наврала им, что срок у неё был небольшой, а из - за переезда по дороге в больницу у неё случился выкидыш. Она - то молодая и врач сказал, что дети у неё ещё будут, а вот супруг у неё в возрасте и от переживания впал в депрессию. И доктор рекомендовал ему полный покой. Большего идиотизма в своей жизни Он ещё не видел, но соседи Удаче поверили, посочувствовали и, вняв рекомендациям врача, больше их не беспокоили.
   Днём Удача уезжала на базар и по магазинам на, оказавшемся цвета тёмного зелёного металлика, внедорожнике, а Он наслаждался красотой и покоем цветущего парка.
   Его жизнь тоже подсветилась несколькими цветами радуги. Иногда Он ездил гулять в соседний городок. Утром там открывалось много пивных пабов, где в жару приятно было провести время за пинтой холодного пива. Перекинувшись парой слов с, каждый раз новыми соседями по столику, Он тут же их забывал, а они не были назойливы. А в самом центре городка постоянно работал, подсвечиваемый всеми цветами радуги, большой фонтан. Удобные резные лавочки вокруг него никогда не пустовали. Здесь можно было встретить мамочек с колясками, отдыхающих пенсионеров и прочих горожан, присевших отдохнуть и послушать последние сплетни, из которых Он узнавал больше новостей, чем из городской газеты.
   По вечерам Удаче иногда удавалось вытащить Его в театр, или в ресторан из которого всю неделю раздавались весёлые голоса и призывный звон бокалов.
   Как - то в дождливый день Он забрёл в комнату, которою Удача сделала кабинетом. Во всё стену напротив окна она поставила книжные шкафы и заполнила их книгами. Там были полные собрания сочинений именитых авторов, расставленные по жанрам, модные детективы, юмористические издания, фантастика и много сказок. Поначалу Он выбрал несколько толстых в прекрасных переплётах, вызывавших своим видом уважение, томов и поудобнее устроился за столом со стоящим на нем раритетным пресс - папье из слоновой кости.
   Толи погода из - за беспрестанно сыпавшего дождя была слишком сонной и он никак не мог сосредоточиться на прочитанном, но серьёзные книги показались ему слишком заумными и скучными. Он поменял их на сказки и снова уселся читать.
   - Сказки читаешь? - невесть откуда нарисовалась Удача.
   В её голосе послышалась ирония. Возможно, её смущало то, что Он сегодня был непривычно тих.
   - Сказки - это народная мудрость! - пробурчал Он в ответ, напрасно пытаясь оставить за собой последнее слово.
   - Не переоценивай свои умственные способности! Сказки рассказывали бабушки внукам, что бы им не так страшно было жить на этом свете! - констатировала Удача. - Ведь в них добро обязательно побеждает зло. А в жизни для этого нужен добрый джин. Вот только джинов на всех не хватает!
   - На себя намекаешь? - взглянул Он на Удачу. - Уж ты- то точно добрая, прямо как баба яга!
   - Джин должен быть не столько добрым, сколько умным, а иногда и хитрым. Иначе он поступками уподобится Тебе и твоя жизнь понравиться Тебе не больше смерти! А второй жизни у Тебя не будет, потому, что Ты, к сожалению, сущность, подвластная разрушению временем.
   Удача вышла, не дожидаясь ответных комплиментов.
   - Хоть бы ты подавилась своим могуществом! - поблагодарил он Удачу. - Если бы тебя можно было запихнуть в кувшин и доставать только в случае крайней необходимости, то цены бы тебе не было.
   - У тебя необходимость не предсказуемая, как у младенца! - крикнула из - за двери Удача, словно прочтя его мысли.
   - Нет, она не баба яга и не добрая фея, а скорее Снежная Королева и Моё сердце пытается превратить в осколок льда, а Мне это не подходит! Ведь тогда надо будет собственноручно убить в себе остатки совести! - подумал Он, глядя на закрытую дверь, скрывавшую от него самозванку - джина.
   - Это пока! Со временем всё устаканится, - заверила Его Удача, просунув голову в приоткрытую дверь. И напрасно. Увесистая книжка тут же полетела ей навстречу.
   У Него было много причин чувствовать себя смущённым!
   - Я же говорю, что пока, но результаты уже обнадёживают, - Удача громко захлопнула за собой дверь.
   - А ведь она права, - подумал Он. - Я действительно быстро превращаюсь в бездушного монстра. И по отношению к этой девочке. Это ужасно! Но и она не выносима!
   Так что они не скучали и особо ничем не заморачивались до тех пор, пока им не пришло заказное письмо. Оно было от тёти погибшего владельца дома. Тётя беспокоилась от того, что от любимого племянника давно не получала вестей. Она интересовалась всем: как у его жены прошли роды, кто у них родился - мальчик или девочка, как его здоровье и когда, наконец, его собираются окрестить?
   Прочитав письмо, Он вопросительно посмотрел на Удачу, но та спокойно разорвала письмо на мелкие кусочки и рассыпала их серпантином.
   Но тётя была настойчива и вместо следующего письма от неё пришла телеграмма "Приеду в среду утром!".
   Он не на шутку запаниковал. С Удачей Он и так не вылезал из неприятностей и скандалов, а тут уже светили реальные проблемы с законом. Но все Его протесты разбились в прах о незыблемую стену абсолютного равнодушия Удачи.
   Она спокойно сказала: - Пусть приедет.
   В среду Он проснулся рано, когда первые солнечные лучи защекотали Его нос. Звуки начинавшегося дня проникали в комнату сквозь приоткрытое окно громкими птичьими трелями. А после обеда возле виллы остановилось жёлтое такси. Из него вылезла маленькая старушка со старинным саквояжем в руках. Небольшой дорожный чемодан за ней нёс таксист.
   Удача поспешла им навстречу, а Ему велела немедленно перебраться на третий этаж в самую отдалённую комнату и закрыться там на ключ. Он почему - то согласился, лишь мрачно кивнув в ответ. И, прихватив со столика в холле пухлую вечернюю газету, послушно поплёлся к лифту.
   Зайдя в дом, старушка недоумённо огляделась вокруг и очень расстроилась от того, что племянник не получил её телеграмму, потому, что уехал с семьёй на отдых к морю и в доме теперь лишь одна горничная.
   - Вы не расстраивайтесь, - успокаивала старушку горничная - Удача, они не сегодня, завтра должны вернуться.
   Она проводила старушку в свободную комнату на второй этаж, обещая через полчаса подать ей обед.
   Старушка спорить не стала. Она была уже в том возрасте, когда далёкое путешествие быстро становится утомительным. Она сняла дорожное платье, прилегла отдохнуть перед обедом и проспала целых часа три.
   За это время Удача успела не только приготовить изысканный обед, но и достать из кладовой кроватку и наскоро оборудовать детскую комнатку.
   Проснувшись, старушка нашла себя в хорошей форме и первым делом захотела осмотреть именно её.
   - Мальчик, - удовлетворённо произнесла она, глянув на голубое покрывало кроватки, так и не заметив фальшивости происходящего. - Продолжатель древнего рода, как они и мечтали. Как назвали - не говорите. Хочу услышать имя от них самих.
   Удача услужливо улыбнулась одной из своих обворожительных улыбок. Она подала старушке обед и потом ещё час выслушивала словоохотливую старушку, которой наверно давно не кому было излить душу. Старушка так разоткровенничалась с молоденькой, симпатичной горничной, что проговорилась о том, что у неё в саквояже кое - что есть. Это подарок её любимому, единственному племяннику. Сама она уже в возрасте, ей много не нужно, а вот им с маленьким ребёнком это очень даже пригодится.
   Наконец старушку разморило и она, тяжело ступая по лестнице, поднялась в свою комнату отдохнуть.
   Уже смеркалось. Небо затянули тёмные тучи. Было душно. Собиралась гроза. Удача забрала поднос с пустыми тарелками и чашками и спустилась на первый этаж.
   Он ещё не спал - смотрел телевизор и услышал слабый старушкин голос. Она звала горничную. Та не отзывалась. Голос старушки становился всё тише и жалобнее. Атмосфера в доме быстро накалялась!
   Он судорожно соображал, что Ему теперь следует делать. Потом встал с постели, хотел надеть халат, но подумал, что наверно не слишком удобно в нём предстать перед незнакомым пожилым человеком, быстро натянул брюки и джемпер и спустился по лестнице на второй этаж.
   Старушка стояла в раскрытом дверном проёме своей комнаты, одной рукой звоня в колокольчик, а другой - держась за сердце. От утомительного поездки и духоты перед дождём ей стало плохо.
   - Вам помочь? - спросил Он старушку.
   Та глянула на лестницу и, увидев чужого мужчину, в страхе закричала: - Помогите! В доме воры! Не смейте приближаться ко мне!
   Она метнулась в комнату, схватила саквояж, прижала его к груди и завизжала отчаянным голосом. Пятясь, она упала на кровать и испугалась ещё больше. Её лицо посинело, глаза закатились, ноги слабо задёргались. Саквояж выпал из ослабевших рук и расстегнулся. На пол посыпались старинные драгоценности и толстые пачки банкнот.
   Не мигающими от ужаса глазами Он следил за жемчужным ожерельем, медленно сползавшим по старческой ноге на пол.
   Появившаяся, наконец, Удача собрала всё рассыпавшееся обратно в саквояж.
   - В твоей комнате есть сейф, уберу это всё в него, - спокойно сказала она, лишь мельком взглянув на несчастную старушку.
   - Где ты была, горничная? - заорал Он на неё.
   - В туалете, - ни сколько не смутилась Удача.
   - Так долго?
   - Так долго! Не с унитазом же мне выходить? А Ты зачем выперся? - она умело перевела стрелки на Него.
   Так они стояли какое - то время зло глядя друг на друга. Редкий дождик тихонько царапался по оконному стеклу. Его рука инстинктивно потянулась к стоявшей на подоконнике вазе, но застыла, когда тёмное пространство между небом и землёй прошила ослепительная молния.
   Очнувшись, Он позвонил в "Неотложку", потом вышел на веранду, постоял, вытер мокрый лоб. Его руки противно дрожали. Стрелы молний, сменяя друг друга, били совсем рядом. Но Он не замечал ни их, ни холодного, косого дождя. Его лицо застыло.
   "Неотложка" оказалась лишней на этом этапе жизни. Старушку отпели в церкви и скромно похоронили на местном кладбище.
   Удача опять вывернула свою куртку на чёрную сторону и всё время молчала, потупив глаза. А Он плакал, не стесняясь, ни своей слабости и никого вокруг. Слёзы ручьями текли по его небритым щекам и Он едва успевал вытирать их.
   - Сколько горя человеку! Как Он тяжело переживает! - сочувствовали Ему соседи.
   Поминки Удача устроила в ресторане. Благо было на что. Да и пускать в дом чужих людей она не хотела.
   Теперь красивая, уютно обставленная вилла, стала Ему ненавистна. Не радовал и парк, вдруг ставший тихим и пугающим, где деревья уже отцвели и на ветках остались лишь засохшие, похожие на ржавчину лепестки, окрасившие деревья в неправдоподобный бурый цвет.
   - Надо этот дом быстренько продать, а купить новый, подальше отсюда, - как - то после ужина предложила Удача и добавила: - А то вдруг ещё, какие законные наследнички, о которых мы не знаем, подтянутся!
   Выражение её лица при этом было очень легкомысленным.
   - Что же ты за тварь такая! - Он посмотрел на неё глазами полными ужаса.
   Она скромно промолчала.
   А Он закрылся в своей комнате и, почувствовав себя вновь загнанным в угол и бесконечно одиноким, впервые в жизни ушёл в запой. На второй день Удача отобрала у него почти пустую бутылку коньяка.
   - Отдай, - пьяно икнул Он.
   - Хватит! - строго сказала Удача. - Второй день уже керосинишь! Как лечить Цирроз печени, я ещё не проходила.
   Он хотел было нахамить своей Удаче, но был сильно пьян и лишь отрешённо махнул рукой.
   Виллу они продали, как и должно было быть - быстро и задорого. Поездили по побережью по разным маленьким городкам. Жить в большом городе Он не привык и не горел желанием.
   Вскоре Он нашёл что искал: небольшой городок в живописной местности, прямо как из сказки. С трёх сторон его окружали, поросшие лесом высокие горы со сверкающими снежными вершинами, с одной стороны была маленькая тихая бухта, защищавшая городок от бурной стихии моря.
   На небольшой возвышенности за кирпичным забором с изящными вставками из кованого железа особняком стоял дом интересной постройки, с башнями и черепичной крышей, напоминавший средневековый замок. Вуаль моросящего дождя окутывала его налётом таинственности. С первого взгляда замок поражал воображение своей монументальностью. Он был большим и имел расписные башенные своды и решётчатые окна. Над высокой массивной дверью была высечена очень давняя дата его постройки.
   И внутренний интерьер поражал изысканностью и безупречным стилем настолько, что менять в нём не хотелось ничего. Наверно этот замок когда - то для себя строила сказочная воздушная фея, обладательница хорошего вкуса, а потом удачно вышла замуж в другое королевство.
   Внутри огромного каменного строения было на удивление тепло и уютно. По стенам длинных коридоров первого этажа, заканчивающихся винтовой лестницей, ведущей в винный погребок, написанные маслом портреты бывших владельцев замка уживались с замысловатыми пейзажами, а стены второго этажа - украшала коллекция старинного оружия. Мебель из дуба и ореха повторяла стиль постройки, но выглядела настолько новой, словно её только что привезли из магазина.
   Удача немного похлопотала, задействовала несколько нужных лиц и они купили этот замок, ни сколько за него не переплатив.
   И Он полюбил свой новый дом, скрывавший Его от всех посторонних прекрасным, крепким фасадом и радующим глаз внутренним интерьером. Порой Ему казалось, что этот замок Он когда - то видел в своём детском сне, засыпая на душистом сеновале.
   Сейчас Ему хотелось, что бы вокруг него было ещё красивее. И в нём проснулась творческая личность. Он подобрал в местной лавке куски цветного стекла и потихоньку начал из них собирать витраж на большой, выходящей в сад, веранде. Странно, Он никогда раньше этого не делал, но летевшая в витраже жар - птица, собранная из разноцветных осколков, стала его первым маленьким шедевром! И теперь Его было не остановить. Он с завидным энтузиазмом начал стеклить цветные витражи круглых окошек многочисленных башен замка.
   Однажды с высоты очередного окошка Он увидел, подъезжающий к дому, их зелёный внедорожник. Из него вышла Удача. Она ездила за покупками и теперь несла в дом две полные сумки. Из одной из них сверху торчали жёлтые, как солнечные лучики, бананы, а украшением верха другой сумки были гроздья крупного винограда.
   Он видел, как симпатичный юноша, видимо, специально поджидавший Удачу где - то возле дома, бросился ей помогать.
   Он спустился по винтовой лестнице на один пролёт и прошёл по выложенному каменными плитами коридору к тому окну, из которого было лучше видно подход к дому. Юноша показался Ему сильно смущённым и всячески старавшимся угодить Удаче. А она томно и сладко заглядывала ему в глаза, жеманно улыбаясь.
   Те же сцены Он наблюдал несколько дней назад. Задал было Удаче вопрос, но она лишь вызывающе посмотрела Ему в глаза. А сегодня она стояла перед парнем, кокетливо наклонив симпатичную головку, и протянув ему свою руку для облобызания. Парень бережно взял её руку и нежно поцеловал в запястье. При этом он слегка качнулся, словно у него помутилось в голове.
   Возле калитки Удача парня остановила, отобрала у него сумки и, перекинувшись парой слов, пошла в дом одна. А парень всё стоял и смотрел ей вслед. Вид у него был потерянный, какой бывает после ссоры или крушения особо радужных надежд.
   То, что Удача бессовестно флиртовала со всеми подряд, не было для Него новостью. Наверно так и должна вести себя красивая девочка тринадцати лет. Но парень был уже достаточно взрослым, чтобы отличить простое кокетство от настоящего чувства. А он робел и краснел перед этой дрянной девчонкой.
   В этот раз Он лишь посмотрел на Удачу неодобрительным взглядом, но смолчал. Но, когда посыльный передал Удаче прекрасный букет с запиской внутри, Он поинтересовался у Удачи, кто её кавалер?
   - Да так, - безразлично ответила Удача. Так безразлично, что Ему стало не по себе. - Клеится тут один. Инкассатором работает.
   - Цветы требуют ответной благодарности по отношению к тому, кто их подарил. А ты, надеюсь, понимаешь, что у вас с этим человеком не может быть ничего общего! - строго сказал Он, пропустив мимо ушей слово "инкассатор".
   - Я так ему и сказала, что мой папа обязательно будет против наших отношений!
   Удача с нервным смешком разорвала записку и заткнула букет в вазу, а вазу поставила на подоконник, не забыв послать в окно воздушный поцелуй.
   Цветы простояли в вазе несколько дней и не только не вяли, но и распустили все свои бутоны. Видно они были подарены с большой любовью. Они окутали гостиную таким нежным и стойким ароматом, который при любом движении в комнате, колыхался лёгким, веселящим ветерком. Цветы хотели прижиться, но их сменил следующий букет.
   Инкассатор от Удачи не отставал. Похоже, он имел твёрдый характер и серьёзные намерения. Он наивно полагал, что причиной её отказа ему во взаимности является его скромное благосостояние, увеличить которое было трудно, имея его небольшую зарплату. А девушка, как видно, привыкла жить в роскоши! А что мог предложить ей он? Великолепные розы? Но человеку для существования прежде всего нужны пища и кров, а цветы - это лишь украшение жизни, а не условия к существованию!
   Он долго мучился этим вопросом и, наконец, нашёл, как ему показалось, самое оптимальное и правильное решение проблемы. Сначала он после работы напоил водителя инкассаторской машины, смешав пиво с водкой, и потихоньку стянул у того его водительские права. Так, что на другой день, когда они должны были перевозить очень большую выручку, за руль пришлось сесть ему самому, потому, что остальные три его сослуживца водительских прав не имели.
   Собрав по маршруту инкассаторские мешки с выручкой, они спешили в последний магазин, в который часть пути нужно было ехать мимо старого, заброшенного кладбища. Они и так не любили этот безлюдный отрезок маршрута, а тут ещё, как на зло, забарахлила машина. Она чихала, фыркала, дёргалась, но ехать отказывалась. Шофер по рации попросил сидевших в кузове инкассаторов выйти и немного подтолкнуть машину. А, когда они нехотя открыли дверь, он прицельно и хладнокровно расстрелял их в упор из пистолета, который недавно купил по просьбе Удачи на чёрном рынке. Ведь она так хотела научиться стрелять!
   Дальше действовать надо было очень быстро. И у него всё получилось. Он оттащил на территорию кладбища мешки с деньгами и безжизненное тело одного, самого лёгкого инкассатора.
   Ещё в детстве, лазая по этому кладбищу, он нашёл там одно легко сдвигающееся старое надгробье. Почти возле дороги. Теперь он быстро отодвинул раскрошившуюся с краёв плиту, свалил в могилу своего мёртвого сослуживца и мешки с деньгами и задвинул плиту на место. Потом он прострелил себе руку, и, заскрежетав от боли зубами, выбросил далеко в бурьян купленный пистолет и вызвал по рации полицию.
   Ждать пришлось долго. Инкассатор согнул простреленную руку в локте и старательно прижал её к груди другой рукой. Он боялся, что изойдёт кровью и у него может помутиться сознание.
   Приехавшие на вызов полицейские увидели открытую инкассаторскую машину с двумя трупами в, залитом кровью, кузове и одного раненного, обессилевшего от сильной потери крови, почти без чувств сидевшего на земле, прислонившись к заднему колесу машины.
   Трупы отправили в морг, а раненого, после оказания ему медицинской помощи и сильного укола - на допрос.
   Бледный, с мутными глазами и каплями холодного пота на лбу, он вызывал сочувствие и ему хотелось верить. По его версии выходило так, что пропавший инкассатор, находившийся в отсеке с деньгами, по рации попросил его остановить машину, сказав, что он чувствует себя так плохо, что его сейчас начнёт рвать. Видимо накануне вечером он выпил лишнего и траванулся суррогатом. Шофёр знал, что по инструкции ему останавливаться не положено, но сослуживец попросил ещё раз. Да и потом они столько лет проработали вместе, что ни в чём плохом свою бригаду он даже не заподозрил.
   Когда шофер подошёл к двери машины, то тот, кому стало плохо, стоял, схватившись за живот, и не мог спуститься с машины. Шофёр подумал, что у того возможно воспалился аппендицит и прыгать ему нельзя. Он постарался помочь больному слезть аккуратно. Но больной, спустившись на землю, неожиданно выхватил пистолет и выстрелил в него. Шофёр сумел как - то отклониться и получил пулю в руку. Ему действительно было больно и он понадеялся, что два остальных, сидевших в кузове инкассатора обезвредят стрелявшего, поэтому сам он просто зажал свою руку, чтобы остановить фонтан крови.
   Он не успел заметить, что инкассаторы в машине были уже убиты.
   Тут рядом с ними остановилась тёмная иномарка. Стрелявший в него инкассатор перегрузил мешки в легковушку и уехал в ней. В суматохе он видимо забыл добить раненного шофёра.
   Номеров на легковой машине не было. Из людей там был лишь водитель, сидевший за рулём и, уехавший с ним инкассатор.
   Объявленный полицией план - перехват, результата не дал. Иномарка с деньгами испарилась.
   А в морге очнулся один из "убитых" инкассаторов. Когда он пришёл в себя после комы, ему срочно сделали операцию. Впоследствии он дал показания, что в него, как и в остальных, стрелял сам шофёр.
   Того опять забрали в полицию и наверно пытали, потому, что он скоро во всём сознался. Но на следственном эксперименте, на, который его привезли бледного, избитого и в наручниках, под плитой нашли лишь пропавшего мёртвого инкассатора.
   Как полицейские не старались, денег они не нашли.
   Инкассатора - убийцу судили, приговорили к смертной казни и куда - то увезли. Больше его в городке никто и никогда не видел.
   Маленький, спокойный городок, в котором сроду не было никаких происшествий, теперь бурлил, выдвигая версии одну сказочнее другой. А тут ещё и в газетах появилось объявление, что за любую информацию по этому делу обещано крупное денежное вознаграждение.
   Многие жители, даже не слишком стеснённые в деньгах, с надеждой прочёсывали окрестности городка, пытаясь отыскать пропавшие деньги, или какие либо улики по этому делу, но напрасно.
   Почитав газету, Он строго посмотрел на Удачу. Она ответила Ему самым невинным взором. Но их сказочный дом - замок для Него сразу потерял все краски. Обыденная подлая серость сразу повылезала из - зо всех углов.
   А тут ещё Он стал часто замечать худую бледную женщину, одетую в траур, подолгу стоящую напротив их дома и глядевшую в их окна. Возможно, это была мать расстрелянного инкассатора, а страшное горе почти лишило её рассудка.
   И Он понял, что и здесь Он долго не выдержит, потому, что Ему теперь казалось, что жители городка стали вроде бы как - то подозрительны к Ним.
   Наряду с тем, Он отлично понимал, что меньше всего на свете ему сейчас хотелось сменить место жительства. Он успел полюбить этот город и вряд ли у Него хватит сил вырвать его из своего сердца. Он и сам не заметил, когда успел привязаться к этим тенистым, узким улочкам, домам со сказочными башенками, к, выложенным плиткой с затейливым узором, тротуарам. Он даже не предполагал, что способен так привыкнуть к месту своего обитания! Но страшные подозрения грызли его душу и выносили мозг.
   - Опять переезжаем? - спросила Удача, однажды найдя Его в саду, безвольно сидящем на, влажной от вечерней росы, траве.
   Он промолчал, еле сдерживая в себе ярость. Ведь ей Он сейчас ничего не мог предъявить.
   Тем же вечером, дав объявление о продаже замка, они пили чай. Вдруг Он встал из - за стола и начал поспешно паковать чемоданы. Удача молча пошла собирать свои. Рассчитав удивлённую прислугу и заплатив за неделю вперёд сторожу, они погрузили вещи в машину и ближе к ночи выехали из сонного городка. Ночевать здесь Он уже просто не мог.
   Никто не заметил их отъезда, больше похожего на бегство. Стемнело. Дорога из городка была пустынна.
   Проезжая мимо заброшенного кладбища, Удача вдруг остановила внедорожник.
   - Помоги мне, - позвала она Его с собой.
   Его сердце замерло от жуткого предчувствия.
   Немного пройдя по заброшенному, неухоженному кладбищу, они подошли к маленькой часовне. Со стороны дороги, она казалась целой. Но с другой стороны одна стена была разрушена, возможно, уже давно. Внутри ветры забили часовню сухими ветками и прошлогодними, гнилыми листьями.
   Среди этого мусора и обсыпавшегося со стены кирпича можно было легко свернуть ногу. Поэтому она оставила Его стоять снаружи, а сама осторожно пошла вовнутрь. Прошуршав некоторое время мусором, она вытащила из часовни инкассаторские мешки. Они были тяжёлыми и от них страшно смердело смертью.
   - Помоги! - приказала она Ему.
   - Ах ты тварь! Ты всё знала! - заорал Он на неё.
   Удача посмотрела на него холодным вызывающим взглядом.
   - Не только знала, но и перепрятала, - сказала она так, словно рассказывала обычную сплетню. Ни одна чёрточка не дрогнула на её красивом лице.
   Он почувствовал себя запертым в ловушке, приманкой в которой была Его жизнь. В неистовстве Он бросился бежать, обдираясь о ржавые оградки и покосившиеся кресты. Он бежал, куда глаза глядят, лишь бы подальше от своей Удачи. Сухая трава и разросшийся кустарник в темноте казались вылезшими из земли корявыми руками. Дважды Он падал, сильно обдирая колени и локти. Но дикий страх поднимал Его, заставляя бежать всё дальше.
   Кладбище кончилось. Теперь вокруг был тёмный лес. А Он всё бежал и бежал, спотыкаясь в темноте о коряги, кустарник, путаясь в высокой траве. Бежал изо всех сил. Всё дальше от неё.
   Внезапно Он сильно запнулся больной ногой о низкий, почти незаметный пень и упал, застонав от боли. Встать Он не мог. Боль прошила всю ногу до самого бедра. Попробовал ползти, но частый кустарник вцепился в Его одежду. Он уткнулся лицом в мокрую от росы траву и заплакал.
   Плакал Он от боли и впервые от счастья, потому, что смог, наконец, сбежать от неё! Навсегда! А теперь будь, что будет! Лишь бы её больше никогда не было рядом!
   Немного успокоившись, Он начал различать ночные звуки леса. В темноте лес выглядел зловеще. В макушках деревьев тихо шелестел листьями ветер. Где - то рядом вспорхнула и перелетела на другое дерево ночная птица.
   Поблизости что - то быстро проползло по резко пахнувшей, сырой траве. На голодный желудок этот запах казался омерзительным. Потом к нему присоединилась ещё одна вонь, напоминавшая псину. Послышались ещё неясные шорохи. Ему показалось, что из темноты Его кто- то изучающе рассматривает. Вскоре шорохи превратились в крадущиеся шаги и послышалось чьё - то частое дыхание.
   Он со страхом поднял голову. Вокруг Него голодным блеском горели глаза бродячих собак. Их была целая стая и они нетерпеливо поскуливали, ожидая прыжка своего вожака на лежавшую на земле добычу.
   Он почувствовал резь в ладони, судорожно сжимавшей жухлую траву.
   - Ну и как тебе нравиться такая смерть? - Как наяву Он представил себе злорадную ухмылку Удачи. - Сейчас острые зубы вопьются тебе в шею!
   - Ну и пусть! Двум смертям не бывать, а одной не миновать, - отрешённо подумал Он и опять уткнулся лицом в траву, испытывая чувство сильного облегчения.
   Большая собака, со взбитой в колтуны длинной шерстью, щёлкнула зубами прямо у Него над головой. Другая издала злобное рычание.
   Он зажмурился и приготовился к самому страшному. Но тут неожиданно ярко вспыхнул свет. Это Удача включила фары машины. Собаки сразу отскочили в темноту.
   Как такое могло случиться? Наверно всё это время Он бежал по тёмной лесополосе, а Удача ехала за ним по дороге.
   - Вставай, - спокойно сказала Удача. - И садись в машину. Штаны - то сильно промочил? Теперь придётся на мойке ещё и салон чистить!
   Она осмотрела его укоризненным взглядом, словно собиралась Его отшлёпать.
   Он ошалело огляделся по сторонам. На ночном небе щё не погасла последняя звезда. И, похоже, что всё начинается сначала.
   - А, а! - взревел Он. - Будь ты проклята!
   - Спасибо, - сказала Удача. - Я тоже тебя люблю.
   Он сидел в машине, обхватив голову руками, и плакал от боли, раздиравшей Его грудь! Разве такой удачи Он хотел для себя? Ему и надо было всего лишь небольшой домик с хозяйством, стайку сопливых ребятишек, бойко бегавших по двору, а топом чинно сидящих за столом и уплетавших за обе щёки молочную кашу и её - хлопотливую хозяюшку с фиалковыми глазами. Он так явственно представил себе это своё счастье, что сразу не понял, что это был сон. Он заснул в машине, а проснулся лишь тогда, когда они остановились возле знакомой массивной двери своего замка с жар - птицей в витраже.
   - Сначала надо продать дом, а потом уже уезжать, - сказала Удача, загнав машину во двор и выгрузив чемоданы и инкассаторские мешки.
   - Я должен пойти в полицию, - решительно заявил Он. - Так дальше продолжаться не может! Вот до чего я с тобой докатился!
   - Иди, - одобрила Удача его выбор. - Эти деньги и так не совсем честные. Их владельцы живут в особняках, а не в лачугах. Да и за них уже отдали жизни четыре человека и один из них - добровольно. Теперь и Ты иди. Думаю, что Тебя даже наградят пулей в лоб, а деньги так и объявят не найденными.
   Иди лучше в ванну, а потом спать. Ужин я Тебе принесу. Завтра у нас хлопотный день. Покупатели придут смотреть замок. Не хочу продешевить!
   Ему показалось, что она с интересом наблюдала за Его метаниями.
   - Набегался, как мальчик, - с сарказмом ухмыльнулся Он своим мыслям, презирая себя и Удачу и вновь осознавая, насколько ненавидит её.
   Сгорбившись, Он побрёл по лестнице в свою ванну, с совершенно подавленным видом, волоча больную ногу и мысленно ругая всё вокруг и свою жизнь в частности.
   Из старинного зеркала в ванной комнате на Него смотрело Его отрешённое, бледное лицо с глубокими ранними морщинами на лбу и щеках и бесцветными глазами, выражавшими глубокую безнадёгу. Руки Его нервно тряслись, а душа, словно умерла.
   Прислонившись спиной к стене, Он вдруг начал истерически хохотать. Потом его хохот сменился рыданиями.
   Удача ему не мешала. Не хотела испортить колер его истерики, или у неё и без того было много дел?
   Удача не продешевила. После продажи замка у них было столько денег, что трещали по швам, набитые деньгами большие чемоданы. При желании им теперь можно было купить небольшой дворец и прожить в нём безбедно до глубокой старости.
   - Зачем тебе столько денег? - спросил Он свою Удачу.
   - А Ты хоть одну сказку до конца дочитал? - ответила она Ему вопросом на вопрос. - Помнишь, как она заканчивается?
   И стали они жить, поживать и добра наживать!
   - Ах, как же я забыл, что для тебя добро - это злато, серебро! - завёлся Он, неосознанно повышая голос. - А по мне добро - это добрые дела!
   Удача громко поаплодировала ему.
   - Так, давай каждый будет заниматься своим делом! - сказала она уже серьёзно. - Я занимаюсь решением материальных проблем и даю Тебе возможность творить всё, что хочешь! Только не слишком увлекайся, а то с тобой потом хлопотно.
   Так, что - дворец будем брать?
   Но Он дворец не хотел. Наоборот, назло Удаче Он выбрал довольно захудалый городишко и купил в нём невзрачный, стоящий на самой окраине домик, правда, в два этажа и то, только для того, что бы как можно реже сталкиваться с ней.
   Городок был небольшой. Гор здесь не было и моря тоже. И вообще окружающий пейзаж не прибавлял настроения: куда ни глянь, сплошная ровные поля, да полоски леса на горизонте. Основной достопримечательностью городка был большой парк с закрытой танцплощадкой, на который танцевали все и стар и млад, и небольшая церквушка, куда по утрам в воскресенье собирались самые набожные жители.
   Было возле городка небольшое, но глубокое озеро с заросшими кустарником берегами, но в нём никто не купался. Вода в нём была холодная. По утрам от него часто тянулся туман, разводящий вокруг неприятную сырость и осаживаясь большими каплями на оконных стёклах ближайших домов.
   А в хорошую погоду, ребятишки ловили в озере рыбу длинными, самодельными удочками.
   Домик стоял на тихой, заросшей старыми липами, улице. Окружавший его сад, спускался к самому оврагу. В саду росли вишни, яблони и виноград. Никаких экзотических растений не было. Лишь возле самого крыльца сладко благоухали "Чайные" розы.
   Удача тщательно мыла и скребла полы, потом крыльцо, а Он всё откладывал тот миг, когда Ему придётся войти в их новый дом. К вечеру заморосил холодный дождь. Косой ветер так и норовил задуть противные дождевые капли в лицо и за шиворот. А Он всё ещё упрямо стоял на крыльце. Вскоре от холода по телу прошла дрожь и нестерпимо заныла нога. И Он уныло переступил порог их следующего дома.
   - Разуйся! - зло сказала Удача, глянув в его сторону. - Я целый день тут чистоту наводила, пока Ты во дворе носом крутил.
   Он открыл было рот, чтобы сказать ей что - то обидное, но закрыл его снова. Удача была противна Ему до того, что Он решил не опускаться до пререканий с ней. Разувшись, Он не спеша пошёл по дому, лишь подумав про себя: - Ишь, как раскомандовалась! И вдруг с ужасом понял, что она это делает постоянно - распоряжается Его жизнью по своему усмотрению! А Он всего лишь покорно следует её бурным фантазиям и послушно тащиться за ней, постоянно ощущая себя овцой на закланье.
   Себе Он выбрал небольшую комнатку на втором этаже с окном со скрипящими петлями, выходящим в сад, даже не подумав о том, что в эту комнату редко попадали солнечные лучи. Его не смутило и то, что воздух здесь был сырой и затхлый. В углах стен на старых обоях, проглядывались пятна плесени.
   И остро чувствовалось, что в этом доме отродясь не было радости.
   Сумерки сгустились. Яркая луна, изредка выбираясь из - за туч, наблюдала в окно, как, превозмогая боль в ноге, Он выдвигал из комнаты в коридор всю купленную Удачей мебель. Оставил себе только шкаф, кровать, кресло и небольшой стол.
   - Очень мило, - сказала Удача и потом полночи громыхала, старательно распихивая, выброшенную им, мебель по другим комнатам дома, хотя это была нелёгкая работа для девушки.
   И серые будни пошли своим чередом.
   Как - то проснувшись утром, Он увидел на столике возле своей кровати поднос с горячим завтраком. Запах комнаты и хорошего кофе перебивал аромат букета "чайных" роз.
   - Так, надо будет вставить в дверь замок, - вместо благодарности решил Он.
   Но в город Ему идти совсем не хотелось, как и не хотелось вообще ничего. Хотелось лишь тишины и одиночества. Помаявшись бездельем ещё некоторое время, Он спустился по саду до самого оврага, прошёл вдоль забора и, к своему удивлению, обнаружил небольшую калитку, увитую колючим плющом, и запирающуюся на задвижку со стороны сада. Видимо прежние владельцы дома тоже больше любили окрестности, чем сам городок.
   Он шёл по шелковистой траве вдоль пологого оврага, посередине которого протекал небольшой ручеёк чистой воды. Местами он расширялся и образовывал небольшие заводи - болотца, где росли нежные голубые незабудки и хозяйничали наглые лягушки. Иногда из - под ног выпрыгивали непуганые чудные кузнечики, да с весёлым щебетанием сновали маленькие птички.
   - Наверно здесь в траве у них гнёзда, - подумал Он и уже внимательнее стал смотреть себе под ноги, что бы не дай бог случайно не наступить на яичную кладку или маленьких птенцов.
   Тишина и свежесть ярко зелёной травы немного успокоили Его истрёпанные нервы. Ему даже понравились эти простые, с неброской красотой, места. В них была какая - то особая первозданность бытия.
   Пройдя ещё немного вперёд, Он обратил внимание на крутые бережка ручья. Кое - где травы на них не было и в этих местах почва пестрела разноцветными полосками. Сначала Он подумал, что это ему показалось, но приглядевшись, Он понял, что это прослойки разноцветной глины: красной, белой, жёлтой, голубой. Он подошёл ближе, выковырнул маленький кусочек и скатал его пальцами. Да это действительно была цветная глина.
   Он вернулся в дом, взял маленькую лопатку и два ведра и принёс из оврага цветную глину.
   Удача собиралась в город, конечно по делам. Он велел ей зайти в книжный магазин и купить Ему книгу по гончарному ремеслу. Она недоумённо вскинула брови, но спорить не стала.
   - Ты, обязательно же, найдёшь её! Ты просто не сможешь её не найти! - напутствовал Он Удачу.
   Она вернулась к вечеру и привезла сумки с продуктами, книгу и гончарный станок.
   Обрадованный, как ребёнок своей новой игрушке, Он прихрамывая сам отнёс станок в сарай, удивляясь тому, как она грузила такую тяжесть.
   - Да, наверняка помог кто - нибудь, - успокоил Он свою совесть. - А, если и не помог, то так ей и надо!
   Наспех поужинав, Он начал старательно изучать по книге премудрости гончарного ремесла. Прошла неделя, в течение которой Он неоднократно возвращался мыслями к своему новому увлечению. И решил посетить рынок, что бы по - лучше усвоить здешние вкусы и потребности. Он неспешно обошёл все ряды и прилавки, но ни одной поделки из глины так и не нашёл.
   - Неужели местным жителям не интересно это ремесло, ведь сырьё у них под самым носом? - удивлялся Он. - А может у них просто нет свободного времени для такого вида творчества?
   Потом Он зашёл в посудную лавку. Ассортимент, продаваемой в ней посуды, удручал своей убогостью. Но очень кстати вчера туда завезли нужную лишь одному Ему глазурь, которую Он и купил.
   Вскоре Он уже знал, что хочет вылепить. И на другой день сразу после завтрака Он сел под навес сарая, настроил свой станок и принялся за работу с небывалым вдохновением. Понемногу из под его рук стали выходить затейливые миски, напоминающие раскрытый кочан капусты; кувшины в виде птиц с ручками - хвостами и крышками - гребешками; изящные вазочки и кувшинчики, из которых, казалось, вот, вот вылетит джин.
   И печь для обжига Он смастерил быстро и качественно и работал свои поделки, забыв о еде и отдыхе.
   Удача, делая дела по дому, с ухмылкой наблюдая за калейдоскопом радостных эмоций, быстро сменявшимися на его раскрасневшимся от усердия лице.
   Уже на следующее утро он выставил под ветвистым ореховым деревом, росшим возле его калитки, на длинном столике свои, сверкающие на солнце, чудо изделия, а сам по - удобнее устроился в теньке на плетёном стуле.
   Проходящие мимо по своим делам соседи и другие прохожие, останавливались ненадолго полюбоваться на эту высокохудожественную выставку посуды. Но никто ничего не покупал, видно пугаясь реальной стоимости такой красоты.
   Он даже немного загрустил.
   - Неужели никто так и не оценит Его старания и почему Его поделки никому не нравятся? А ведь настоящее искусство должно быть продаваемым, - размышлял Он, переставляя изящные чашки.
   Наконец решив, что у людей слишком мало денег, что бы лишний раз их тратить, Он стал предлагать свой товар не за деньги, а за еду.
   - Возьмите эту супницу, хозяюшка, всего за кусок пирога, - остановил Он, спешившую мимо толстушку.
   Та удивлённо подняла брови.
   - Вы шутите? Такая супница стоит дороже целого пирога! - изумилась толстушка.
   - А мне много не надо, - сказал Он. - Я буду рад, если вам она понравится и не будет пустовать на вашем столе!
   Толстушка немного подумала, вернулась домой и принесла кусок пирога с вишней. Она обменяла его на супницу с поварёшкой, подумав: - Наверно у богатых свои причуды!
   С её лёгкой руки у Него за полдня разобрали весь товар, наполнив ему едой небольшую корзину, в которой он утром принёс для себя кувшин воды и горсть винограда.
   - Ну и куда тебе столько? - с иронией поинтересовалась Удача. - На чёрный день закопаешь?
   Тут Он заметил худенькую девочку лет девяти, робко стоящую в тени орехового дерева. Она была похожа на ту девочужку из засыпанного снежной лавиной городка, которая восторженно хлопала в ладоши, когда Он забавно танцевал. Только та была пухленькая, улыбчивая и красиво одетая. А эта наверно голодает.
   У него с болью сжалось сердце.
   - Иди сюда, - позвал Он девочку. - Иди, не бойся.
   Он выложил для себя из корзины два куска пирога, а остальную еду отдал худенькой девочке.
   - Это тебе. И беги домой, а то уже темнеет, - он слегка подтолкнул девочку в спину и та, сильно засмущавшись, убежала, волоча его корзину.
   - Ну, ну, - сказала Удача. - Ужин ты себе сочинил самостоятельно. А компоту Тебе налить?
   - Налей, - разрешил Он.
   На другой день рано утром Он сходил за глиной, а потом лепил новые замысловатые чашки и блюдца. Так Он плодотворно проработал два дня, получая нескрываемое удовольствие. Он даже отказался от обеда, наскоро заменив его чашкой крепкого кофе. Оглядев свои поделки после обжига, Он остался доволен.
   На третий день деревянный стол возле Его калитки снова был полон красивой посудой. Теперь покупателей было больше. Наверно слух о чудаковатом торговце обошёл весь городок.
   Разобрали всё. Он был в восторге!
   Под вечер, когда солнце уже поклонилось западу и Его корзинка снова наполнилась едой, подошла женщина и попросила Его вылепить для неё горшочки с крышками. Он пообещал и уже хотел идти домой, как услышал скверную брань. К его калитке, пошатываясь, шёл пьяный, неопрятного вида мужик и тащил за собой за руку девочку. Ту самую, которой Он накануне отдал корзинку с едой. Она упиралась и плакала. В руке у неё болталась его пустая корзинка.
   Пьяный мужик продолжал ругаться и Он понял, что дело касается Его. Будто бы Он - поскудник едой приманивает к себе дочку этого пьяницы.
   - Должен же кто - то кормить ребёнка, если у папаши денег хватает только на выпивку, - неприязненно сказал Он и тут заметил синяк под глазом девочки. - А будешь ребёнка бить, я на тебя в полицию заявлю!
   Ему сильно захотелось дать пьянчуге в челюсть.
   - Да я сам тебя по судам затаскаю, извращенец! Ты что же думаешь, что если ты богатый, то можешь наших детей совращать? - брызгая слюной и сверкая лысиной в последних солнечных лучах, орал на всю улицу пьяный папаша. - У нас с этим строго! И не посмотрят на то, что ты богатый!
   - Да, угомонись, ты, - пыталась урезонить его, заказавшая горшки, тётка. - Чего ты городишь! Покормили твою дочку, так спасибо скажи! А Он - человек порядочный! Смотри, какую дочь вырастил, - указала она на, вышедшую на громкий шум, Удачу - красивую и холёную, в своей красной кофточке, расшитой красными камнями.
   Он взял у девочки пустую корзинку и снова отдал ей свою, полную едой. Сегодня в ней были не только пироги, но и фрукты и банка с вареньем.
   Девочка отрицательно замотала головой, со страхом глядя на пьяного отца.
   - Что пирожком откупиться хочешь? Деньги давай поскудник за моральное и материальное! - орал пьяный мужик, распаляясь всё больше.
   - Иди отсюда! - вытолкали пьянчугу, собравшиеся на крик соседи. - Совсем совесть пропил! Мелешь невесть что!
   - Как только язык твой поганый только поворачивается? - сразу несколько человек высказывали своё негодование, стараясь перекричать друг друга.
   - А что дочка? Жены - то у этого поскудника нет! - уже издалека орал пьяница.
   Зачем он это делал? Может сам верил в свой бред? Или его подвели субъективные представления о добре и зле? А может, когда сам грешил этим? В любом случае Он много что перечувствовал, наблюдая подобное хамство и понял, что плюнуть прямо ему в душу, пьянице удалось.
   Он понуро вошёл во двор и закрыл калитку.
   Удача наблюдала за ним.
   - Не делай добра, не огребёшь зла,- постебалась она за его спиной.- Кстати - народная мудрость!
   Ужинать Ему расхотелось, как и лепить тоже. Он лёг на кровать и пролежал почти весь следующий день.
   - Что ж не выполняешь заказ? Придёт тётенька, а горшков - то и нет, - подначивала Его Удача. - Ты же так любишь всем нравиться!
   Когда Он заставил себя пойти за глиной, пустое ведро показалось Ему неимоверно тяжёлым. И оно жгло руку, словно Он нёс полное ведро горячих углей. Ему казалось, что это было как раз то, что осталось от Его, сгоревшей со стыда, души. Он бросил ведро, идти стало легче. Он долго шёл, как слепой, не понимая куда, равнодушно взирая по сторонам. Его ноги сами выбирали путь.
   Пологие бережка расходились всё дальше в стороны. Овраг стал почти равниной. Изменилась и трава. Над ухом зазвенели комары. Запахло болотными цветами. Постепенно шелковистый ковёр исчез, а под ногами стали появляться поросшие редкой травой кочки. Немного дальше почва стала топкой и поначалу сырой запах сменился гнилостным.
   Он понял, что здесь начинаются бескрайние болота с редкими корявыми деревцами и водой между ними, блестящей на солнце, словно мутная слюда. В это болото впадал чистый и светлый в своём начале ручеёк. Он выбивался где - то из под земли тонкой, радостной струйкой, тёк по оврагу, а дальше, не найдя себе пути, топил равнину, превращая её в смрадное болото.
   - Как символично! - подумал Он с грустью.
   Краем глаза Он заметил за собой странного попутчика. Бородатый мужик с котомкой за плечами тоже пытался перейти через эту топь, видно обрадованный тем, что это реально возможно, потому, что Он, идущий впереди, до сих пор не утонул.
   А Он шёл, стараясь перепрыгивать с кочки на кочку, которых становилось всё меньше. Он брёл довольно долго, куда глаза глядят. Теперь его сапоги увязали в болотной жиже по щиколотку. Наконец Он остановился и огляделся. Его окружало безбрежное море болотной травы, среди которой темнели пятна мутной воды и пасмурное небо над головой.
   Что занесло Его сюда, в это необитаемое пространство, существующего лишь в Его воображении - несчастного безумца? Превратности Его злодейки судьбы?
   Но позади него, кряхтя и матерясь, шёл ещё один человек.
   В это время Его размышлений одна Его нога погрузилась слишком глубоко в трясину и Он понял, что мир вокруг стал непомерно агрессивен. Он заблудился и болото Его засасывает. Теперь Его охватила настоящая паника. Он был на волосок от гибели! Странно, но до этого момента Он ни разу не задумался над своими последующими действиями и, как оказалось, ещё не был готов умереть!
   - Зачем Я вообще полез в это болото?
   Его прошиб холодный пот.
   - Видать дураком родился, дураком и помру!
   Была бы хоть какая палка, то можно было бы нащупать дорогу! Но Он повёл себя так глупо, что ухитрился где - то потерять и свою лопату!
   Вдруг Он увидел далеко впереди стоящую на одной ноге птицу, очень похожую на цаплю.
   - Там твердая земля! Ведь птица не проваливается, а она большая и наверняка тяжёлая! - обрадовался Он и попытался бежать, последними усилиями воли выдёргивая своё, сводимое судорогой, тело из болотной власти.
   По его щекам потекли слёзы отчаяния. А птица исчезла так же внезапно, как и появилась. Возможно, это был глюк, спровоцированный болотным смрадом.
   Наконец Он упал вниз лицом и ощутил, как под его телом раскрывается вонючая болотная пасть и противная жижа пытается попасть Ему в рот и в нос. Вертя головой и отплёвываясь, Он судорожно пытался сообразить, что ему теперь делать?
   В это время позади себя Он услышал страшный крик мужика с котомкой за спиной. Того тоже по грудь засосала трясина. Но он протягивал Ему конец палки, которую держал двумя руками.
   - Может тебе лучше не рисковать? - прохрипел Он, выплёвывая горькую жижу.
   - Не рисковать куда лучше! - согласился мужик. - Но мы всё же рискнём и, возможно, выберемся отсюда!
   Слова мужика вселили в Него слабую надежду на их спасение. Он схватил, протянутый ему конец палки, но снова запаниковал.
   - А, если я утяну тебя за собой! - крикнул он в отчаянии.
   Ему показалось, что болотное эхо с большим удовольствием повторило Его слова.
   Но мужик был крепкий и продолжал потихоньку подтягивать Его к себе.
   Сбоку от Него оказалось корявая берёза, которую Он раньше не заметил. И появилась надежда на чудо, которому Он не хотел мешать! И Он свободной рукой ухватился за растущую прямо над жижей ветку.
   - У дерева есть корни и они растут в твёрдой почве,- лихорадочно крутилось у Него в голове. - Надо лишь подтянуться к стволу по - ближе и постараться нащупать земляную твердь!
   Его мышцы стали, словно, стальными. Он рванул своё тело к дереву, не отпуская палку. Теперь уже Он подтягивал к себе мужика, покрытого липкой болотной грязью. Наконец Ему удалось обхватить рукой корявый ствол. Ещё рывок и мужик оказался рядом! Он тоже схватился за дерево и уткнулся лицом в листья берёзы. Его плечи вздрагивали: мужик беззвучно плакал.
   - Ты так уверенно шёл, что я подумал, что ты знаешь дорогу через это болото, - наконец заговорил мужик. - И я пошёл за тобой!
   - По жизни я уже не раз уверенно заводил себя в трясину, - оправдываясь, констатировал Он.
   Отдышавшись, они осмотрели окрестности. Пейзаж изменился. Совсем недалеко появились другие деревья с более прямыми стволами и ярко - зелёной листвой. Значит, болото заканчивалось! Надо было только осторожно, очень осторожно ощупывать палкой почву впереди себя и с боков.
   Теперь уже мужик с палкой пошёл впереди, а Он очень старался идти по его шагам. Ему сейчас чертовски хотелось жить! Возможно потому, что впереди него шла живая плоть и чужая жизнь. Вот сейчас они перейдут через это болото и Он свободен! И впереди у Него новая жизнь!
   Ногам идти стало легче, они уже не утопали в трясине, а просто хлюпали по воде.
   Мужик обернулся. Его усатое одутоловатое лицо расплылось в радостной улыбке от уха до уха. И в тот же миг он оступился с тропинки и с хлюпаньем ухнул в трясину по самые уши.
   - Нет! - заорал Он, пытаясь схватить мужика за волосы, но у того под, сорванной с головы, шапкой оказалась сплошная синяя лысина.
   Глаза мужика наполнились диким ужасом.
   - Прощай, так мне и надо! Я сделал в жизни столько зла, что земля от меня отказалась, - прошептал он, сплёвывая мутную воду и вскоре скрылся под ней насовсем.
   Ещё некоторое время о нём напоминали, выходящие из болота пузырьки.
   И Ему показалось, что это не просто болото - оно живое. И оно только что сытно отобедало.
   - Нет! - кричал Он безумным голосом и бежал, не разбирая дороги. - Так нельзя! Ведь мужик сделал доброе дело - спас меня!
   Он даже не заметил, как выбежал на сухое место. Корявые, позеленевшие от вечной сырости деревья сменились стройными белоствольными берёзами, а зелёная трава пестрила ромашками и лиловыми колокольчиками. Они синхронно покачивались, беззвучно звоня по погибшей заблудшей душе.
   Потом среди берёз стали попадаться густые ели. Редкие сверестения скоро превратились в стройный птичий гомон. Белочки с рыжими хвостами сновали туда, сюда, заготавливая запасы на зиму. А возле дикой яблони, испугавшись его тяжёлых шагов, свернулись колючими клубочками ежиха с ежатами.
   Жизнь шла своим чередом. А Он чувствовал себя усталым и совершенно разбитым. И боялся даже оглянуться назад - на страшную пасть смрадного болота.
   Вскоре Он вышел на дорогу с твёрдым покрытием. И
   сразу увидел, стоящую у обочины, машину. За рулём внедорожника с невозмутимым видом сидела Удача. Её чёрные, блестящие волосы были взбиты сверху, с боков заколоты красивыми заколками, а дальше струились по спине крупными кудрями, словно эти страшные полдня она добросовестно провела в парикмахерской.
   - Ты доволен? - с издёвкой спросила Удача - Сними хотя бы сапоги!
   Она с отвращением смотрела на, представшее перед ней, грязное болотное чудище.
   Он снял сапоги и со злостью зашвырнул их как можно дальше.
   - Не вижу причин для дальнейшей скорби! - По - своему пожалела Его Удача. - Ведь у Тебя сегодня день рождения. И по такому случаю я заказала ресторан.
   - Сколько же мне лет? - вслух подумал Он. - Не помню.
   - Столько, что тебе пора бы перерасти своё ребячество!
   В машине было тепло и сухо. Из магнитолы доносилась негромкая приятная музыка. Внедорожник слегка покачивался на неровностях просёлочной дороги. А Он горько плакал.
   - Что ещё не так? - рассмеялась Удача. - Ты же вернулся и у тебя сегодня праздник!
   - Но мне очень дорого обошлось это возвращение, - мрачно сказал Он. - Сам Я был способен на самоубийство. А за Свою свободу отдал болоту своего случайного попутчика. Он не был Моим другом и по началу даже не вызывал у Меня симпатий. Но за Мою свободу он расплатился своей жизнью, которой у него больше никогда не будет!
   Он переживал.
   - Что делать? Оставить всё как есть? - устало размышлял Он по слабое шуршание шин. - Продолжать жить - это хорошо. Но платить за своё спасение жизнями других людей, случайно оказавшихся рядом, он опять был не готов!
   - Да не парься, ты! Этот мужик уже давно утонул в этом болоте и даже не понял этого. Теперь он блуждающее привидение и каждый раз пытается всё же перейти через болото с очередным проводником. Иногда помогает тому угробиться. А сегодня его последние мгновения просто пересеклись с Твоими! - Удача наверно решила, что Он достаточно пострадал и даже нуждается в некотором утешении.
   - У тебя всё просто, - мрачно согласился Он.
   Констатации данного факта оказалось достаточно, что бы Он продолжил воспринимать всё происходящее, как должное. И отпарившись в ванне, Он с Удачей отправился в ресторан. Конечно не от хорошей жизни, а, чтобы просто хорошенько напиться, и забыть страшные события сегодняшнего дня. И это Ему удалось.
   Вскоре Ему стало душно, несмотря на работавшие в ресторане кондиционеры. Он вышел на крыльцо и с удовольствием вдохнул неповторимый свежий аромат ночного воздуха.
   Чуть в стороне собралось несколько таксистов, в надежде на то, что некоторые пьяные тела, вывалившись из ресторана, не смогут самостоятельно добраться до дома. Он махнул одному из них рукой и жёлтое такси плавно притормозило у крыльца.
   - Куда едем? - поинтересовался таксист, вырулив от ресторана.
   - Вперёд, - выдохнул Он винным духом.
   Он и сам не знал, куда ехать. Осознавал лишь то, что Он жаждет находиться, как можно дальше от своей суки - Удачи!
   Таксист покосился на Его кольцо с большим чёрным бриллиантом, только что подаренным Ему Удачей в честь дня рождения, и понял, что там, где действительно дальше, ему будет ловчее завладеть этим сокровищем. И, чтобы скрыть вдруг открывшееся волнение, он включил музыку. Его пассажир не возражал, мирно клевал носом и не ведал, что поначалу лёгкий туман становиться густым. Свет фар такси пробивал его лишь на несколько метров, слабо освещая пустую дорогу.
   Его разбудили мигающие огни, внезапно возникшего перед ними, неохраняемого железно - дорожного переезда. Они росли и стремительно приближались.
   Находившийся в сильном нервном возбуждении, таксист недооценил серьёзности положения и нажал на газ. Возможно, он намеревался проскочить переезд, либо у бедняги совершенно сдали нервы.
   Яркий луч света, окружённый расплывчатым ореолом сырости, разрезал мглу и пронзительный рёв заложил уши. Совсем рядом истошно гудел поезд.
   - Тормози! - крикнул Он таксисту, но было уже поздно.
   Такси скакнуло на, ярко освещённых локомотивом рельсах и машина получила удар по касательной со стороны водителя. Скорый поезд стремительно проследовал дальше, а такси закувыркалось вниз по насыпи и потом ещё некоторое время прокладывало себе путь, ломая кусты молодой поросли.
   Ему в глаза ударил яркий молочный свет, такой яркий, что Он зажмурился. А свет не потускнел. Он снова открыл глаза и ощутил себя в ослепительно белой бесконечности. Она пугала.
   Приглядевшись, он понял, что у бесконечности всё же есть стены. Возле одной Он и сидит на белом стуле. А рядом с Ним, конечно, сидит Его Удача и разглядывает мыски своих лакированных туфелек.
   - Очнулся? - неприветливо спросила она, глянув на Него как - то сбоку.
   - Где я? - не понял Он.
   - В небесной канцелярии, - невозмутимо пояснила Удача.
   - А ты что здесь делаешь? - начал заводиться Он.
   - Вот подала за тебя резюме, теперь жду ответа, - театрально вздохнула Удача.
   - Ты что? Издеваешься надо мной? - Он нервно повысил голос.
   - Тихо! Здесь нельзя кричать! - осадила Его Удача.
   - А то что?
   Не успел Он договорить, как бесшумно приоткрылась поначалу невидимая дверь в противоположной стене и неведомая сила всосала Его в очень тёмную комнату. Темнота вокруг была практически чёрной и жуткой и нестерпимо воняла тухлым яйцом. Перед ним полыхал высоченный костёр. Кроваво - красный огонь ничего не освещал. А на фоне огня плясали черти, точно такие, какими их обычно рисуют в комиксах - страшилках.
   Один чёрт, который с вилами, схватил Его за руку и подпихнул к костру. Зловещее горячее пламя лизнуло Его щёку. Он пытался закричать, но у Него от страха пропал голос. Он зажмурился и в то же мгновение почувствовал, как та же таинственная сила выпихнула его назад из страшной комнаты.
   Вокруг опять был ослепительно белый свет, а под Ним белый стул. Он влип в стул и панически вцепился в него двумя руками.
   - Не переношу запах сероводорода! - закашлялась Удача.
   Он вопросительно уставился на неё, боясь произнести даже звук. И подскочил от страха, когда кто - то осторожно тронул Его за плечо.
   Он с трудом заставил себя обернуться. На Него умоляюще смотрел таксист.
   - Вы сюда? - кивнул он в сторону закрывшейся двери в страшную комнату.
   Он не мог вымолвить ни слова и лишь продолжал хлопать глазами.
   - Можно я пройду первым, - попросил таксист. - Говорят, что сегодня сюда только одно место.
   - А почему именно сюда? - удивился Он. - Может тебе лучше пойти в другую дверь?
   Он кивнул, на едва обозначившиеся контуры другой белой двери.
   - Нет, мне надо сюда, - замялся таксист. - Понимаешь, у меня жена здесь. Уже как полгода. Она, конечно, была редкая стерва, но я её до сих пор люблю и мне очень плохо без неё.
   - Но там, похоже, ад! - тихонько выдавил Он.
   - Я знаю, - вздохнул таксист. - Но мне не страшно. Со своей женой, ещё при жизни, я прошёл все круги ада.
   - А Фиалочки там нет,- с облегчением подумал Он.
   - Иди, если тебе неймётся, - милостиво разрешила Удача. - Он не торопиться. Он пока в коме.
   - Спасибо, - поблагодарил таксист и скрылся за дверью.
   Через мгновение Он пришёл в себя. Хмеля больше не было. Водитель лежал ничком, уткнувшись лицом в покорёженный руль. А Ему опять чертовски повезло! Прямо перед носом Он увидел спасительно распахнутую дверь их разбитой машины.
   Он долго обдирал ладони и колени, выползая обратно на железнодорожную насыпь. В окружавшем его густом тумане Он ничего не видел и не слышал, кроме звуков собственной возни.
   А на насыпи туман почти рассеялся. Распрямившись, Он увидел внедорожник, стоящий возле подмигивавшего в два ярких глаза переезда.
   - На минуту одного оставить нельзя, - ворчала Удача, заводя машину.
   Ощущение жизни у него свелось к зуду в ладонях и противному дрожанию в груди и коленях.
   - Ладно, успокойся, случаются вещи и похуже! А. вообще- то Тебе на меня молиться надо!
   Он не мог осознать смысл её слов, но понял, что сейчас Ему лучше не выпендриваться и послушно сел на заднее сиденье внедорожника. Через какое - то время Он расслабился и даже задремал. Проснулся Он от того, что увидел во сне утонувшего в болоте мужика. Тот улыбался своей последней, светлой улыбкой.
   - Таксист погиб, а я жив. Мужик меня спас, сделав доброе дело совершенно незнакомому человеку! - думал Он под лёгкое шуршание шин по асфальту. - Значит теперь за мной доброе дело!
   С самого утра дождь нудно шелестел в листьях деревьев, монотонно барабанил по оконному стеклу. Букет осенних цветов, стоящих на столе в красно - жёлтой вазе, распространял острый, раздражающий запах, постоянно напоминая о недавно случившихся неприятных инцидентах.
   Он разжёг камин, придвинул поближе к нему кресло и долго смотрел на, казавшийся живым, огонь, изредка переворачивая каминными щипцами догоравшие поленья.
   К вечеру к нему в комнату зашла Удача. Она держала в руке до боли знакомую коробочку.
   - Это колье Ты должен подарить нашей соседке! - приказала она. - Она прекрасная хозяйка, симпатичная, здоровая, да и на Тебя томно поглядывает! И дом у неё побольше нашего!
   - Но ты забыла всего лишь одну мелочь: у неё есть муж, - отвернулся Он, потому, что не хотел видеть Удачу.
   - Сейчас есть, а завтра...
   Не успела Удача договорить, как Он крепко схватил её за горло.
   - Только попробуй! - прохрипел он, гневно полыхнув глазами.
   На другой день заказчица зашла за горшками. Он соврал ей, что приболел и непогода помешала, но завтра Он их обязательно сделает. И собрался было приняться за работу.
   - Вы слышали новость? - спросила заказчица. - Сосед - то ваш вчера в погреб провалился! Хотел грибков к рюмочке винца достать, а лестница подгнила. Так шею себе и сломал!
   У Него потемнело в глазах. Его соседка вдруг так удачно овдовела! В гневе Он обернулся в поисках Удачи, но всё кругом поплыло и Он чуть не упал, с трудом удержавшись за забор.
   - Что - то Вам совсем плохо, - пожалела его тётка. - Бог с ними, с горшками этими. Потом слепите, когда выздоровеете!
   Всю последующую неделю Он работал без отдыха, словно от этого зависела его жизнь. И не знал чем отвлечь свои мысли. А они навязчиво лезли ему в голову. Его Удача приносит другим только горе, или среди бескрайнего моря чужого горя везёт только ему! Только как - то странно везёт! А Ему бы хотелось беззаботно смеяться вместе со всеми и радоваться чужому счастью!
   Удача убирала загрязнённый им глиной двор. Она спешила. Ведь по вечерам она уходила в парк на танцы на закрытую веранду и каждый раз её провожал домой какой- нибудь новый кавалер. Соседские девушки ненавидели её за то, что она кружит головы их парням. А ей, похоже, это даже нравилось. А Он жалел, что никому ни из девушек, ни из обманутых ею парней никогда не удастся ей отомстить! Как и Ему самому!
   Иногда приходила худенькая девочка, брала предложенную корзинку с едой и тут же убегала. От своих покупательниц Он знал, что матери у девочки нет и живёт она с отцом - пропойцей, смыслом жизни которого, было - найти деньги. Если ему это удавалось, то он тут же уходил в глубокий запой. Дочка его интересовала лишь в том смысле, если на ней как - то удавалось заработать. Совесть он свою пропил уже давно. А может и не было её у него никогда?
   Он уже забыл было про пьяницу, как тот появился снова. И с тем же репертуаром. Орал непотребными словами возле дома полночи, пока кто - то из соседей не догадался спустить с цепи свою собаку. Та быстро угнала пьяницу на другой конец городка, где он упал под кустом от усталости и заснул.
   А у Него в сердце засела заноза. Она не давала ему спать и Он до самого утра мерил шагами свою комнату. А за время завтрака Он всё обдумал и решил для себя, что ему надо делать.
   - Послушай, - сказал Он пьянице, когда тот появился снова. - Я хочу удочерить твою девочку. Тебе она в тягость. А у Меня ей будет лучше. Я смогу оплатить ей хорошее образование и дальше помогать по жизни.
   Но для этого надо, что бы ты от неё отказался, подписав все нужные бумаги.
   Сколько ты за это хочешь получить от Меня денег?
   Пьяница смотрел на него ошалелыми глазами. Он никак не мог понять, что от него хотят. Предлагают деньги, за то, что бы он отдал свою дочь чужим людям? Очень странно и как - то это не по - людски. А с другой стороны - зачем она ему нужна? Кормить её нечем, одевать не на что, так же как и учить!
   А вдруг она когда - нибудь сможет выйти замуж за богатого человека и тогда он с ними будет жить припеваючи? А вдруг не выйдет, да ещё принесёт нагулянное дитё в подоле? А им самим жрать нечего! По всему выходит, что лучше её отдать, но денег попросить много, чтобы не дай бог, не продешевить!
   Немного покочевряжившись, он согласился на отказ от своей кровинки, но попросил за любимую дочь полную корзинку денег.
   Стоявшие рядом соседки ахнули. Такой наглости они не ожидали даже от этого пропойцы!
   - А Вы же не сможете девочку удочерить, - с сомнением в голосе сказала соседка, у которой умер муж, свалившись в погреб. - Ведь для этого нужна полная семья, а у Вас жены нет...
   - А Я на вас и женюсь, - грустно улыбнулся Он. - Вы же теперь тоже одинока и, думаю, согласитесь обвенчаться со Мной. Хотя бы для счастья маленькой девочки.
   Женщина сначала вытаращила от удивления глаза, потом смутилась, потом подумала, что её разыгрывают и быстро ушла к себе домой. И несколько дней старательно обходила Его стороной. Его и Удачу.
   - Что же мне теперь сватов к ней засылать? - впервые спросил Он совета у своей Удачи.
   - Обойдётся! - грубо ответила Удача. - Много чести! Сама придёт!
   Он в очередной раз был обескуражен безобразной грубостью Удачи, но опять не нашёл нужных слов. Если бы она была его дочерью, Он бы выпорол её!
   Вскоре в городке объявилась банда. Сначала бандиты останавливали на улице загулявших допоздна горожан и вытряхивали содержимое их карманов. Потом налётчики, вооружённые пистолетами стали среди бела дня нагло врываться в офисы, магазины, центры развлечений, обменники.
   Местная газета пестрела сообщениями о новых дерзких ограблениях и шла нарасхват.
   Полицейские сбились с ног, но обезвредить банду им пока не удавалось. Банда налетала молниеносно, грабила и так же быстро скрывалась, словно растворяясь в воздухе, не оставляя никаких улик. Не помогали ни частые облавы, ни законспирированные засады. Ничего не знали и информаторы. Бандитам явно фартило.
   А полиция лишь разводила руками.
   А, когда бандиты начали по ночам вламываться в дома к одиноким горожанам и грабить их, в городке началась настоящая паника. С наступлением темноты люди теперь старались не выходить из своих домов, превращая их в настоящие крепости. Но их не спасали ни замки, ни засовы, ни сторожевые собаки, которые предпочитали трусливо прятаться от бандитов.
   В полиции сделали предположение, что бандиты используют против собак беззвучные свистки, выпускаемые для защиты от собак почтальонов и работников социальных служб. А следы за собой посыпают молотым красным перцем. Поэтому ни одна служебная собака их след взять не смогла.
   Положение дел стало угрожающим, когда в своих домах нашли двух застреленными одиноких горожан.
   И в воскресенье, после службы в церкви, к Ним постучалась их соседка - вдова. Она принесла пирог и напросилась на чай. За чаем она, смущаясь, промолвила: - Если, Вы, тогда говорили о венчании серьёзно, то я согласна. Ведь сейчас так страшно оставаться дома одной!
   Удача ехидно улыбнулась, а Он еле сдержался, что - бы не запустить в неё чайником.
   - Согласись, что я всё же не худший вариант! Ведь без меня Ты - никуда, - первой, после их долгого обоюдного молчания, заговорила Удача. - Ни жениться не сможешь, ни девочку удочерить. Ты же живёшь по чужому паспорту, оставленному тебе в залог за машину несостоявшимся папашей. А у него, если Ты помнишь, и жена в паспорте записана!
   Он опять промолчал, но поняв, что без Удачи ему действительно не обойтись, принял её план.
   - Похоже, понятие о добре и зле у нас выходят из моды?- неприменула задеть его за живое не сентиментальная Удача.
   На следующее утро Он пошёл в полицию и написал заявление об утере паспорта, сославшись на то, что, возможно, у Него его вытащили вместе с бумажником, которого Он так же не смог найти.
   Вскоре Ему выдали новый паспорт, который вместе с ним получала Удача. Она так отчаянно строила глазки паспортисту, что тот и не вспомнил спросить про, отсутствующий в паспорте штамп о составе семьи.
   А вот со священником пришлось договариваться материально. Он служил в этом приходе не первый год и давно научился все духовные ценности отцифровывать определёнными материальными благами. И был тем человеком, на милосердие которого не приходилось рассчитывать ни в коем случае.
   Эту миссию тоже на себя взяла Удача. Поначалу священник никак не хотел поверить в то, что Он никогда не был женат, а Удача - Его внебрачный ребёнок, записанный в документах её матери на её фамилию, у которой уже давно другая, крепкая семья. Но подумав, священник всё же согласился на венчание и деньги взял, вроде как на "благотворительность", но захотел лично поговорить со странным папой Удачи, поскольку ни разу не видел его в своей церкви.
   Он снял плащ и широкополую шляпу и повесил всё на вешалку в передней. Его дорогой светский костюм был верхом изящества, но слишком тёмного цвета, чем сильно оттенял бледность его лица. Он совсем не загорел, несмотря на недавно закончившееся лето. Ведь ему совершенно не обязательно часто бывать на солнце, как некоторым горожанам, с утра до вечера работающим в саду, поле или на улице.
   Священник удобно устроился в кожаном кресле напротив Него, скрестив ноги. Он сам налил себе кофе и выпил его без сахара, наслаждаясь насыщенным вкусом.
   - Я долго размышлял над тем, чем Вы занимаетесь. Сначала я подумал, что Вы на отдыхе, возможно на пенсии по инвалидности, - священник внимательно и серьёзно посмотрел на Него живыми, газами, искрящимися на морщинистом лице.
   Голуби сновавшие по карнизу окна видимо сбили его с мысли. Он немного помолчал, что - то обдумывая.
   - Расскажите мне правду: зачем вы лепите поделки и обмениваете их на еду на много ниже их стоимости? Что с Вашими деньгами Вам нечем другим заняться? Что с Вами? Какие Вы преследуете цели? Откуда такое веяние? Надеюсь, Вы понимаете, что оно может быть неправильно истолковано?
   - Я просто безответственный идиот, - грустно улыбнулся Он в ответ, понимая, что собеседник старательно ищет в его действиях подвох.
   Но Его легкомысленный ответ не удовлетворил ушлого собеседника.
   - Мне бы хотелось, чтобы Вы говорили со мной откровенно, как на исповеди!
   Он взял паузу, чтобы по - лучше обдумать ответ.
   - Я делаю работу, которая мне интересна. Она не раздражает и не опустошает меня, потому, что она мне по душе! - объяснил Он свою жизненную позицию.
   - Надеюсь на Вашу искренность, - произнёс священник бесцветным голосом, возможно, он не поверив Ему.
   Они выпили ещё кофе, потом пропустили по стаканчику домашнего вина, вглядываясь в сырую полутьму за окном.
   Голуби мирно ворковали на карнизе.
   - Возможно, вы ищите истину в жизни? Так истина в боге! Поймите его, ведь творец создал человека по образу и подобию своему!- с расстановкой произнёс священник.
   Наверняка он и шёл сюда затем, что бы сказать эти слова.
   - Бог - не человек, поэтому человеку никогда не понять бога! - сказал Он, и подумал, что Бог, когда создавал человека, и сам не знал, что у него получится. И просто понадеялся на "авось".
   И он понимал, что вряд ли священник простит его дерзость.
   Посидев немного и исчерпав все свои аргументы, священник налил себе ещё немного кофе и посмотрел на часы. Наконец он вылез из удобного кресла, попрощался и вышел из комнаты.
   Голуби окончательно изгадили весь карниз и тоже улетели.
   Он посмотрел в окно и громко рассмеялся, испугавшись своего смеха.
   - Что - то не так? - поинтересовалась Удача, заглянув в комнату, услышав его громкий, почти истерический смех.
   - Что- то не так здесь - это ты! - нагрубил Он ей и, не дожидаясь ответной любезности, ушёл в свою комнату.
   Удача обиженно поджала пухлые губки и тоже ушла.
   С соседкой Он обвенчался на новую луну. И на пышную свадьбу пригласил жителей всей своей улицы. Возле дома поставили в ряд несколько длинных столов. Удача и две соседки соревновались в изысках, не помещавшихся на столы, деликатесных блюд.
   Два оркестра поочерёдно сменяли друг друга и задорные мелодии заглушали свадебные тосты, звон бокалов и звали в пляс. Один весёлый хоровод сменялся другим. Люди с удовольствием пили, ели, плясали, веселились.
   Он предусмотрительно запер было Удачу в чулане, но она очень быстро оказалась рядом с ним за столом.
   - Не свадьба, а прямо поминки по засыпанному снегом городку, - процедила она сквозь зубы в отместку. - Уж лучше я буду здесь, на всякий случай!
   Но на свадьбе пожарных случаев не было, если не считать несколько порванных рубах и штанов, выбитых зубов и синяков. Так на то она и свадьба!
   Для соседских ребятишек накрыли отдельные столы со сладостями и наняли двух клоунов: Синего и Рыжего.
   Рыжий клоун работал лучше Синего. Не только артистический талант, но и острая потребность заработать, делали его настоящим комиком. Дети бегали за ним гурьбой, дивились его нехитрым фокусам, умилялись его шуткам и репризам, хохотали от души. Они его обожали и ему благодарно улыбались взрослые.
   Улучив минутку, когда детей позвали к столу, Рыжий клоун подошёл к Нему и, сидящей рядом с Ним Удаче.
   - Ты теперь с ним? - грустно спросил клоун.
   - Как видишь, - гордо подняла изящный подбородок Удача. - А ты как? - спросила она просто так. Ответ она знала.
   - Всё так же, - вздохнул клоун и по его, раскрашенному в сплошную улыбку, лицу покатились крупные слёзы. Он отвернулся, его плечи затряслись. Но он смог быстро овладеть собой и вскоре уже опять смешил стайку неугомонных ребятишек.
   - Мы можем ему чем - то помочь? - пожалел Он Рыжего клоуна.
   - Он сам себе уже однажды помог! - резко ответила Удача и упорхнула танцевать с самым красивым на свадьбе парнем.
   Его новая Жена - полноватая, но шустрая особа вытащила Его в круг танцующих и Он немного поплясал с ней, если движения его больной ноги вообще можно было назвать пляской.
   Он улыбался от острого ощущения нереальности происходящего. Хотя вино лилось рекой, рядом была Удача и свадьба долго не хотела расходиться по домам, даже дети, которым уже давно было пора спать всё ещё продолжали веселиться.
   Его новая жена всё время смущалась, её щеки то и дело покрывались нездоровым румянцем. И спать Он пошёл в другую комнату, объяснив ей, что они уже не молодые и Он понимает, что им нужно время, что бы привыкнуть друг к другу.
   Жена Его поняла и поблагодарила в душе за понимание. Тем более, что Его взрослая дочь не на шаг не отходила от отца.
   - И всё же, чем так несчастен рыжий клоун? - спросил Он у Удачи, когда они остались в гостиной одни, чтобы отдохнуть перед сном от дневной суеты.
   - Рыжий не всегда был клоуном, - нехотя начала вспоминать Удача. - Когда - то он был неустрашимым укротителем тигров и, заметь, первоклассным артистом. Звери слушались его беспрекословно и выполняли самые не мыслимые трюки. У него в группе кроме тигров работали лев, пантера и даже снежный барс, который, как принято читать, не поддаётся дрессировке.
   Билетов на представления с его участием было недостать. Зрители на представлениях сидели, затаив дыхание от страха, а потом от восторга долго аплодировали ему стоя.
   Естественно, он был очень обеспеченным. Со временем он купил дом, даже два - один за границей, где он собирался жить в старости, а пока часто выезжал туда после гастролей.
   Но вскоре в цирке появилась одна воздушная гимнастка. Она действительно была прелестна и очень талантлива. Но и очень ревнивая, или просто самодурка. Она на дух не переносила меня не только рядом с ним, но и вообще в цирке.
   А он влюбился в неё до беспамятства. Понимая, что для воздушной гимнастки у неё уже уходит возраст, он сделал ей предложение руки и сердца. Но прямо перед своим последним представлением она поставила ему ультиматум: или я или она! Он тщетно пытался объяснить ей, что это, по меньшей мере, абсурдно, но она ничего не хотела слушать.
   Подчиняясь ей, прямо во время её последнего представления он вывел меня на ступени цирка и сказал: - Уходи, ты свободна!
   Я ему напомнила, что этого мало.
   В глазах дрессировщика мелькнуло восхищённое понимание и он взял из перевёрнутой шляпы нищего, побиравшегося возле цирка, медную монету и подтолкнул меня к нему.
   - Бери, теперь это твоя Удача! - крикнул он нищему и быстро ушёл. Ведь там под куполом цирка в это время выступала его гимнастка.
   Её номер уже подходил к концу, но толи она уже начала уставать, толи ей немного не хватило удачи, но она сорвалась с трапеции и упала прямо на манеж, потому, что всегда работала без страховки. И сломала себе позвоночник.
   Дрессировщик потратил все свои сбережения, продал дома, потом зверей, возил её на вырученные от продажи деньги по лучшим профессорам и клиникам в надежде вылечить, но болезнь не отступила.
   Сейчас бывшая воздушная гимнастка сидит в убогой лачуге в инвалидном кресле, смотрит в засиженное мухами окно, а он пытается заработать на хлеб и обезболивающие средства для неё.
   Он посмотрел на Удачу помутневшим взглядом.
   - Я здесь ни при чём! - сразу ретировалась Удача. - Просто старик, которому он продал меня за медную монету, оказался серийным убийцей - маньяком. И возле цирка он не побирался, а караулил очередную жертву. Наверно, очередной жертвой его чёрной души и стала разбившаяся гимнастка.
   - А потом ты помогала ему убивать! - всё больше мрачнел Он.
   - Нет, это было его прерогативой, - потупила глазки Удача, возможно, испытывая приступ патологической скромности. - Я всего лишь спасала его от полиции. Это было моей обязанностью, как его Удаче.
   В городе он убивал редко. Всё - таки людно. Если только безлунной ночью. Обычно он подкарауливал свою жертву где - нибудь в парке, или в лесополосе около маленьких железнодорожных станций.
   Однажды он вышел из лесопосадки на железнодорожную платформу к подходившей электричке весь в крови и с окровавленным ножом в руке. Тогда на него уже велась охота: устраивались облавы, выставлялись полицейские посты. По этой платформе тоже прохаживались двое полицейских с заряженными пистолетами. Им надо было всего лишь вытащить оружие из кобуры, снять с предохранителя и не промахнуться. Но они предпочли его не заметить и прошли мимо.
   - Ты им в этом помогла? - зло спросил он.
   - Да, - спокойно ответила Удача. Она говорила совершенно искренне. - Он, безусловно, был последней сволочью, но та, которую он только, что изнасиловал и убил в ближайших кустах продавала всем желающим мужикам свою восьмилетнюю дочь за стакан водки. И ты знаешь, от покупателей отбоя не было. Так, что даже, если бы я была не его Удачей, а Фемидой, то и тогда я бы ещё подумала, кому из них помочь!
   - Надо было помочь девочке! - рассудил Он.
   - Чем? - удивилась Удача. - Во - первых по генам она пошла в мать, а во вторых у неё уже был букет приобретённых венерических заболеваний, а в своём нежном возрасте, она без секса уже не могла. Через полтора года, когда она уже успела заразить не одну сотню любителей изменять своим жёнам, она так же стала жертвой моего маньяка.
   - И как тебе не претит помогать таким моральным уродам?
   В душе у Него всё кипело.
   - Это моя обязанность быть отдачей, правильно вложенному в меня капиталу! И потом, я помогаю не только моральным уродам. Во время русско - турецкой войны я помогала Ивану Паскевичу.
   От приятных воспоминаний глаза Удачи засверкали.
   - Сейчас мало кто об этом знает, но он выиграл меня в карты ещё до окончания им Пажеского корпуса.
   - И ты приехала к нему на красном спортивном автомобиле!
   Сейчас Ему действительно было смешно.
   - А ты зря смеёшься! Я тогда ездила в карете в сопровождении летучего эскадрона гусар, - немного обиделась Удача.
   А Иван Паскевич тут же сумел понравиться самому императору Павлу Первому.
   Он не был шибко грамотным военным, но во время военных действий отличался безумной храбростью, потому, что полагался на меня. Его бросали на верную погибель, а он побеждал, потому, что ему нескромно везло! Даже его отец не раз признавал этот факт.
   Храбрые русские солдаты, которыми командовал Иван Паскевич, которому помогала я, тогда войну выиграли, а бездарные русские дипломаты всё профукали и России пришлось вернуть Турции все кровью завоёванные в этой войне города.
   А Иван Паскевич, геройски пройдя Русско - турецкую войну, через одиннадцать лет стал шефом Орловского полка в Киеве, а потом командующим двадцать шестой дивизии.
   Удача задумчиво замолчала, углубляясь в свои воспоминаниям. Видно и правда, ей было, что вспомнить.
   - А что было с тобой потом? - осторожно спросил Он, боясь снова услышать непотребное.
   - Потом - суп с котом! - огрызнулась Удача. - Не я виновата в том, что людей на свете всего десять - двадцать процентов. А остальные, как ты выражаешься, "моральные уроды"! И среди них Ты пытаешься выжить!
   - Тебя послушать, так и вообще на свет не стоит родиться! - немного простил Он Удачу.
   - Может кому - то и не стоит! - колюче посмотрела она на Него и они снова стали лучшими врагами друг другу.
   Девочку Он удочерил быстро. Опять же помог, венчавший Его священник, которому снова пришлось хорошо заплатить.
   Вскоре банда из городка исчезла так же внезапно, как и появилась. А Он заметил в своём буфете золотой поднос и по дюжине золотых вилок и ложек от чайных до столовых.
   Он схватил Удачу за волосы и хотел влепить её в стену.
   - Ой, только не начинай, а? - она легко отстранилась от него, поправила причёску и ушла на танцы.
   А он с дочкой ушёл жить в дом жены.
   Удача осталась в доме с ними по соседству. Днём они иногда мило общались, а на ночь расползались по своим углам.
   Его жена действительно оказалась доброй женщиной и хорошей матерью и хозяйкой. Её заботами приёмная дочка заметно похорошела, пополнела и даже пошла в рост. Соскучившись по нормальным человеческим отношениям, она ни на шаг не отходила от нового папы и мамы, чем грела им душу.
   Он, в подтверждение своих серьёзных намерений и, на зло, Удаче перевёл на жену Свой дом и подарил ей все драгоценности, хранившиеся в Его сейфе. Сделал Он это в присутствии Удачи, которая снесла этот удар молча.
   В первых числах осени они купили девочке учебники и ранец и отвели её в школу.
   А через некоторое время к ним заявился бывший отец девочки. У него очень быстро закончились деньги и теперь ему необходимо было добыть хотя бы немного на опохмелку.
   Удача стояла недалеко и не могла не слышать весь разговор. Но она лишь молча улыбалась. Эта её улыбка Ему была, как кость в горле. Сейчас Ему реально была нужна её помощь. Но она скромно удалилась, предоставив Ему самому расхлёбывать, заваренную Им самим кашу.
   Единственное, что пришло Ему в голову, это вынести алкашу бутылку, наполовину наполненную крысиным ядом, услужливо подставленную Ему на стол Удачей. Теперь Он окончательно понял, что отступать Ему некуда. Лучше уж сразу смириться со своей участью, чтобы прекратить зло.
   Алкаш взял бутылку, отхлебнул из горла, вытер губы тыльной стороной ладони и ушёл, унеся с собой остатки дорогого вина. Больше его в городке никто не видел. Сгинул куда - то, будто и не было его вовсе.
   И Он, наконец, согласился с тем фактом, что окончательно влип в очень плохую историю и отступать ему некуда. Тем более, что это была его личная месть! И Ему всякий раз становилось страшно от мысли, что когда - нибудь Его приёмная дочь вырастет, повзрослеет и пожалеет своего пропавшего отца. И тогда Он не сможет не сказать ей правду. Он понял, что лучшим способом будет ничего ей не рассказывать, а молчать. Замолчать навсегда!
   Наступил сезон затяжных осенних дождей. Наползшие на городок свинцовые тучи не пропускали солнечных лучей и днём едва рассветало. Жители без нужды старались не покидать свои дома, хотя уличное освещение работало круглосуточно.
   По узким мощёным улицам бежали непроходимые ручьи и стекали в небольшие овражки, ведущие в озеро. Уровень воды в нём стремительно возрастал и вскоре достиг критической отметки. Но дождь не переставал. Положение стало угрожающим: ещё немного и озеро могло стечь на городок.
   Местные власти мобилизовали на борьбу с разбушевавшейся стихией всё трудоспособное население мужского пола. Под не перестающим холодным дождём мужчины и подростки всеми возможными способами укрепляли дамбу, ограждавшую озеро со стороны городка.
   Он работать не мог. От ненастной погоды у Него жутко болела нога. Он постоянно стонал и не мог спать. Удача не раз предлагала свозить Его к хорошим врачам, но Он всячески игнорировал её заботу.
   Дождь не переставал и люди забеспокоились, что дамба может не выдержать напора воды, или вода хлынет верхом. Тогда было решено пожертвовать дорогой, соединявший городок с остальным миром и с противоположной стороны от дамбы вырыть водоотводы. Теперь, затаив дыхание, городок наблюдал сквозь бегущие по окнам дождевые струи, как в нескольких метрах от озера мощная техника рыла траншеи. Их обещали прорыть быстро, а к рассвету рекомендовали жителям городка закрыть в домах двери и ставни, потому, что сапёры взорвут земную породу между траншеями и озером. И вода должна будет найти себе дорогу, минуя городок.
   Уже ночью к Нему в дом постучала Удача.
   - Едем, пока дорогу не смыло! - сказала она Ему не терпящим возражений голосом.
   Он, застонав от боли, отвернулся от неё.
   - Поехал бы, Ты, и вправду, - посоветовала Ему жена.- Смотреть больно, ка Ты мучаешься!
   Он надел, поданный женой, дождевик и вышел в мутную стену дождя вслед за своей Удачей.
   Лишь только они отъехали от посёлка, как за ним в ярких всполохах огня, взлетели в небо чёрные комья земли. Сапёры взорвали перемычки между озером и траншеями. Но, уже начавшая переливаться через дамбу, вода сильно качнулась в сторону городка. Из окна несущегося прочь от городка внедорожника, Он видел, как высокая волна понеслась на городок, достигла крайних домов и схлынула, унося с собой линю электропередач, заборы и ветхие постройки и Его старый дом, в котором жила Удача, минуты назад стоявший на краю городка.
   Потом мощный поток воды устремился по траншеям и со страшным шумом догонял внедорожник, заливая дорогу позади него.
   Он молча сжимал зубы от физической и душевной боли и от осознания того, что Он опять в трудный момент бросил Свою жену и дочь. А Удача жала на газ, увозя его за много километров от них в дорогую клинику, откуда Он выписался только полгода спустя.
   Удача на это время сняла пустовавший дом и часто навещала Его. Она приносила Ему съестные передачи и разные новости.
   - Твои дочь и жена не пострадали, - рассказывала она. - Но думают, что мы с тобой погибли, не успев выехать с затопленной дороги.
   - Мы вернёмся! - надеялся Он, находясь некоторое время после выписки из больницы под наблюдением врача и живя в доме Удачи.
   - Мы обязательно должны вернуться! - вскоре сказал Он своей Удаче.
   - Я - Удача! Я не могу петлять и возвращаться. И для того, чтобы я сопутствовала Тебе, Ты всегда должен идти только вперёд! - развеяла Его надежды Удача. - К тому же Ты сам хотел уехать!
   И однажды, услышав скрип дверных петель внизу и тихое урчание автомобильного мотора, Он понял, что Удача куда - то выехала. Презирая себя в душе за трусость, Он опять сбежал в непроглядную ночь, надеясь вернуться к своей новой семье.
   Очнулся Он в полумраке от отвратительной вони общественного туалета, смешанной со знакомым запахом псины. Голова у Него кружилась и болела до тошноты. Особенно доставал затылок. В нём словно прорвался гнойный нарыв. Он приподнялся с пола и сел, прислонившись спиной к стене. Потрогал рукой затылок. Это прикосновение отдалось жуткой болью. Рука сделалась липкой. Он так и думал: Его затылок был в крови.
   Посидев, Он немного пришёл в себя. Но лучше ему от этого не стало. Прямо перед ним, так же как и с боков, темнела толстая железная решётка. А через небольшой коридор вдоль всей противоположной стены за другой такой же решёткой в одной большой клетке бегали волки. Их было много. Видимо почуяв запах крови, они рычали, оскалив клыки.
   Он в страхе озирался по сторонам. Возле него в соседних клетках сжались в комочки существа в лохмотьях, очень похожие на людей. Приглядевшись, Он понял, что эти жалкие существа и есть люди, только в сильно запущенном состоянии и почти обезумевшие от страха.
   Лампа, расположенная под потолком в коридоре между волками и людьми, постепенно прибавляла свет.
   Люди в клетках вскочили и прижались спинами к единственной бетонной стене. Повинуясь всеобщему страху, Он тоже попробовал встать, но у Него не хватило сил. Где - то на уровне Его головы в бетонную стену была вделана продольная железная трубка. Он ухватился за неё рукой и поднялся с пола.
   В это время раздался сильный щелчок, отрывающегося замка, и дверь клетки с волками с металлическим визгом начала потихоньку отползать в сторону.
   Почувствовав свободу, звери вырвались из своей клетки. Они с остервенением бросились на клетки с людьми. Встав на задние лапы, волки скалились, рычали, стараясь просунуть свои свирепые морды между железными прутьями.
   Он почувствовал, что Его мужество стремительно улетучивается и сейчас Он упадёт в обморок. Но к счастью опять раздался щелчок и волки, толкаясь и огрызаясь, вышли в открывшуюся решётчатую дверь в большой вольер за территорию здания. С той стороны в помещение ворвался холодный свежий ветер и тусклый свет. Там, вне стен едва светало.
   Лишь только дверь за волками закрылась, люди подняли, лежавшие в их клетках матрасики, повесили их на продольную трубу бетонной стены и быстро открыли двери своих клеток. Они хватали ведра с отходами своей жизнедеятельности и железные миски, по - видимому предназначенные для еды, и спешили к стене с лампой на верху. Из той стены торчали три водопроводных крана. Рядом валялись длинные резиновые шланги.
   Люди быстро и молча выливали в углубление у стены содержимое вёдер, и, открыв краны, холодной водой ополаскивали их и мыли железные миски. Потом, действуя как заведённые механизмы, натянув на краны шланги, струёй воды промывали свои клетки, а затем принялись мыть волчью клетку.
   Пол этого странного полуподвального помещения был сделан с наклоном в коридор и к отверстию под кранами. Когда вся грязь стекла из клеток и с пола коридора, люди суетливо начали обмываться сами.
   В лампе под потолком убавилось освещение.
   Люди быстро выключили воду, разбежались по своим клеткам и заперли свои двери изнутри.
   В клетке у волков сработал какой- то механизм и откуда - то из стены на пол вывалились окровавленные куски непонятной формы. Дверь вольера открылась. Волки побежали в свою клетку. Но теперь они не спешили, видимо соблюдая свою волчью иерархию.
   Сначала в куски жадно вцепились два матёрых волка, а уже потом к еде подошли голодные волчицы и молодые волки. Они принялись рвать и глотать куски мяса. Иногда они поднимали свои окровавленные морды и, сверкая глазами, злобно скалились в сторону людей.
   Один молодой волк справился со своим куском быстрее и, зарычав, попытался вырвать кусок у своего молодого собрата. Между ними завязалась драка. Матёрый волк одним броском настиг спорный кусок и, оттащив его в сторону, принялся рвать его сам. Молодые волки, слегка поджав хвосты, смотрели в его сторону. Но старый волк уже был сыт и вскоре отошёл от куска, в который тут же вцепились, следившие за ним, молодые самцы.
   Весь этот жуткий завтрак сопровождался взвизгами, редким отрывистым лаем и ворчанием волков, заставлявших вздрагивать людей, жавшихся к бетонной стене в своих клетках.
   Вскоре в волчьей клетке на полу остались лишь большие кости. Некоторые из них принялись грызть ещё не насытившиеся звери. А сытые волки, облизываясь, постепенно улеглись на пол.
   Тогда в своих клетках зашевелились, слегка отошедшие от ужасного зрелища люди. Они поставили свои миски на небольшие выступы на уровне пола.
   Глядя на них, Он также поставил свою миску.
   Через некоторое время с механическим шумом миски опустились куда - то в пол, а затем поднялись, наполненные какой - то мутноватой жидкостью.
   Он понял, что это был чуть тёплый суп, настолько жидкий, что пить после него было совсем необязательно, да и нечего.
   Люди быстро выпивали свой суп через край миски, потом старательно вылизывали опустевшую посуду, расстилали на, едва просохшем, полу матрасики и ложились спать. Сейчас это было не так опасно. Хотя клетки с людьми были маленькие и их вытянутые ноги упирались в прутья, но волки были сыты и дремали, закрытые в своей клетке стоявшей через небольшой коридор.
   Он тоже допил свой суп, хотя и с большой неохотой. Его до сих пор подташнивало от головной боли и от окружающего запаха, который постепенно становился всё смраднее. Люди и волки справляли нужду.
   Он лёг на грязный матрас, крепко зажмурил глаза, стараясь заснуть. Это было последней надеждой на то, что проснётся Он в другой реальности.
   Однако этого не случилось. К вечеру завыли проголодавшиеся волки и, не смотря на этот жуткий вой, у Него тоже от сильного голода свело живот.
   Вскоре лампа начала накаляться и всё повторилось: люди вскочили, открылась дверь у волков. Те вырвались и начали кидаться на клетки с людьми. Потом они выбежали в вольер.
   Там на свободе полыхал красный закат. И оттуда потянуло вечерней свежестью.
   Теперь и Он вместе со всеми людьми мыл свою миску и вонючее ведро, потом волчью клетку, потом и свою. Он едва успел умыться, как лампа начала тускнеть. Теперь надо было закрыться в своей клетке.
   На ужин волкам из стены выбросили свежий человеческий труп. И волки тут же с жадностью вцепились в него со всех сторон.
   У Него помутилось сознание, хорошо, что ненадолго.
   Оклемавшись, Он успел поставить свою миску на выступ в стене. Она опустилась в пол и вскоре поднялась, наполненная всё той же жидкостью, но с несколько иным, тошнотворным запахом.
   Есть он не мог, хотя Его желудок от голода сворачивался в трубочку. Перед его глазами, в волчьей клетке уже белели обглоданные кости, но волки не успокоились. Всю ночь они выли, носились по своей клетке, не раз затевая меж собой драку. Потом, поскуливая, разбегались в стороны зализывать раны, не забывая периодически жутко выть.
   У Него от страха волосы на голове вставали дыбом, а по коже бежал мороз. Он заметил, что люди в соседних клетках тоже не спят, а сидят, сжавшись в комок.
   У Него сильно пересохло во рту. Он попробовал облизать, запекшиеся от жажды, губы, но язык плохо слушался.
   - Вот почему я здесь не услышал ни одного человеческого слова, - подумал он. - Окружающий страх парализовал ум людей и им было не до разговоров, даже шёпотом. И этот, стоящий в спёртом воздухе страх, словно кнутом подстёгивал их к механическим действиям, делая их похожими на марионеток.
   Он вспомнил про свой суп и попробовал его выпить, чтобы немного промочить горло. Холодным суп казался ещё отвратительнее, но очень хотелось пить.
   Волки живо среагировали на его трапезу, бросаясь на стенки своей клетки и злобно рыча. Наверно за ужином они не наелись.
   Впервые Он испугался, что в этот раз чуда может не случиться и с ужасом подумал, что долго здесь не протянет и, возможно, очень скоро тронется умом.
   Где - то под утро волки немного успокоились, а люди задремали сидя на матрасиках в своих клетках. Несмотря на весь ужас Его нынешнего положения, Его тоже поклонило в сон. Он прислонился к шершавой каменной стене и Его сознание поплыло. Подчиняясь инстинкту самосохранения, истрёпанные нервы вводили организм в анабиоз.
   Заслышав слабый шорох, Он поднял голову вверх. Сначала ему показалось, что под каменным потолком трепещется летучая мышь. Но, приглядевшись, Он увидел, как в высоченном потолке что - то сдвинулось и над Его головой показался кусочек тёмного неба и несколько мутных звёздочек.
   Волки забеспокоились и, рыча, засуетились в своей клетке. А из образовавшегося в потолке отверстия к Нему, покачиваясь, спустилась толстая верёвка, конец которой остался где - то наверху.
   Он не верил своим глазам. Может это глюк?
   Но верёвка оказалась настоящей, шершавой на ощупь и вонючей. И Он уцепился за неё, как за последнее спасение, собираясь из последних сил вылезти наверх. И скорее всего, влез бы. Но в это время верёвку вместе с Ним кто - то сильно потянул вверх к открывшемуся люку в потолке. Судорожно вцепившись в верёвку руками, ногами и зубами, Он начал медленно подниматься к вверх.
   Его взгляд случайно упал на соседнюю клетку. Человек, сидевший в ней, смотрел на Него, висящего между волчьей ямой и свободой, с завистью и с мольбой в глазах. Но, всё же не проронил ни слова.
   Вскоре Он выбрался наружу. Здесь было темно и холодно, а внизу жутко выли волки.
   Вытянувший Его, крепкий мужчина, никак не мог разжать Его рук, судорожно сжимавших верёвку. Наконец, ему это удалось и мужик подтолкнул Его к краю плоской крыши, на которой они теперь стояли. С двух сторон крыша упиралась в уходящие ввысь стены из серого камня. А на земле, возле сторон, заканчивавшихся свободой, Он разглядел двух автоматчиков в камуфляжных одеждах. Обернувшись на шорох, Он увидел, как спасший его мужик кошкой спрыгнул с крыши и растворился в темноте.
   - Прыгай! - предложил Ему один автоматчик, державший Его на мушке.
   Он посмотрел вниз: невысоко метра два, не больше, а потом смерть...
   Но после щелчка затвора автомата Он прыгнул и приземлился на четвереньки, словно циркач. Видимо два дня, проведённые в волчьей яме, не прошли даром. Он научился концентрироваться.
   - Не зашибся? - заботливо поинтересовался второй автоматчик. - Вставай! Руки за голову и вперёд шагай!
   Он поднял руки и пошёл вперёд, спотыкаясь на ровном месте и морально готовясь к самому худшему. И услышал позади себя два сухих щечка. Втянув от страха голову в плечи, Он по инерции прошёл ещё пару шагов, вдоль стены монолитного каменного строения.
   И вздрогнул, когда кто - то цепко схватил Его за руку. Мужик, который вытащил его из ямы, резко развернул Его в обратную сторону. На земле лицом вниз валялись два расстрелянных в спину автоматчика. Его спаситель за руку потащил Его меж, едва различимых во тьме, густо растущих деревьев в противоположную сторону от высокого дома, походившего на мрачный замок.
   Они долго бежали, спотыкаясь, пока в темноте ярко не вспыхнули фары машины.
   За рулём тёмно - зелёного внедорожника сидела Удача. Она затащила Его в кабину и через опушенное стекло выбросила небольшой мешок.
   От замка взлетела сигнальная ракета, засыпая ночное небо искрами красных звёзд. В тот же миг реактивная граната прочертила вонючую дугу и стреском разнесла в щепки необхватный ствол векового дуба.
   Удача ударила по газам и внедорожник с визгом полетел вперёд, увозя их из этого ада. А вслед за ними, высвечивая множеством фар мрачные деревья старого леса, неслась погоня. Но неуклюжий "Хаммер" отставал, вынужденный объезжать узкие прогалы между растущих близко друг к другу деревьев.
   - Как себя чувствует сэр "ходячая совесть"? - язвительно бросила Удача в его сторону.
   Он хотел было привычно отбрехнуться, но смолчал.
   Робкий рассвет сменил темноту ночи.
   Вскоре они выскочили на автостраду. Несмотря на ранний час, по ней шло немало машин.
   Заметив в зеркало дальнего вида, преследовавший их "Хаммер", Удача лихо обогнала двухэтажный автобус и резко вырулила впереди него. Испугавшись такого манёвра, водитель автобуса крутанул руль и остановил автобус, перегородив им почти всю дорогу. И в панике открыл двери. Перепуганные пассажиры с криками выскакивали из автобуса, перекрывая проезд и попадая под пули озлобленных преследователей из "Хаммера".
   Удача давила на газ, ловко уворачиваясь между потоком автотранспорта. На ближайшей развилке она свернула на убитую дорогу, скрывавшуюся за неровностью рельефа местности. После нескольких минут езды по жутким колдобинам, стало понятно, что погоня либо безнадёжно отстала, либо совсем их потеряла.
   Ему так хотелось, чтобы Удача сказала что - нибудь, или хотя бы включила музыку, но она молчала, наверно на зло Ему. И Он опять заплакал. На этот раз Он плакал от радости, что выбрался, сам не зная откуда, от того, что сейчас вокруг Него нет того невообразимого кошмара. И от мучительного воспоминания последнего умоляющего взгляда человека, который остался там.
   - Надо пойти в полицию! - наконец вымолвил Он.
   Удача резко нажала на тормоз и остановила машину.
   - Скатертью дорога и попутного ветра в зад! - сухо и зло сказала она, глядя перед собой. - Я там уже была. Поэтому мы теперь спасаемся бегством.
   Хотя бы спасибо сказал, за то, что я вытащила тебя из- под каких- то придурков.
   Они помолчали. Потом Он сказал: - Поехали.
   - Как же тебе удалось вытащить меня оттуда? - осторожно спросил Он.
   - Пришлось подкупить охранника, - нехотя призналась Удача.
   Возможно, ей тоже были неприятны воспоминания прошлых суток.
   - В первую ночь дежурил жутко принципиальный тип и мне самой с трудом удалось скрыться. А в эту ночь работал другой. Этот - жадный. Я видела, как заблестели его глаза, когда я подала ему несколько золотых монет и пообещала ещё мешок после твоего освобождения. Он прямо на лету подхватил его. Жаль, что не знал, что там внутри железки. Да и золото ему не понадобится: сейчас он уже сидит на твоём месте.
   Дальше они долго ехали молча, думая каждый о своём.
   К середине дня автострада привела их к взморью. В ясном небе ласково светило солнце, отражаясь яркими бликами в синей морской глади.
   - Останови машину! - Он вдруг почувствовал острую необходимость отмыться в этой безбрежной морской ванне от грязи и вони, прихваченных им из волчьей ямы и от недавно пережитого там нервного потрясения.
   Он немного прошёлся вдоль моря по тёплому белому песку, зашёл в воду и прямо в одежде нырнул в невысокую волну. Теплый бархат морской воды приятно окутал его тело и он поплыл далеко вперёд, жмурясь от исходящих от воды блесков.
   Вскоре его одежда промокла и стала неприятно тяжёлой. Он повернул к берегу, доплыл до того места, где в море с горы падал водопад в несколько каскадов. Стоя в воде у летящего с огромной высоты пенящегося потока, Он долго стирал рубашку и брюки. Потом разложил их сушиться на песке, а сам опять с наслаждением плавал, пока не устал. Затем растянулся на песке рядом со своей одеждой и блаженно закрыл глаза.
   Но очень быстро их открыл. Ему просто необходимо было видеть всё вокруг себя: чистое, солнечное и яркое.
   Солнце накалило песок и воздух.
   Пляж был диким. Шезлонгов, зонтов, душевых кабин и раздевалок здесь не было. Но, всё же некоторые проезжавшие мимо машины останавливались и люди спешили к воде, чтобы искупаться в тёплом море.
   Искупавшись, люди уезжали, а Он снова шёл в воду, плавал, а потом опять грелся на солнце. Обгореть Он не боялся. Он так долго предпочитал жить в тени, что едва не превратился в нервную тень.
   Он не заметил, как и откуда взялся суетливый мужчина в помятых брюках и грязном свитере. Худой и небритый и давно не мытый. Несмотря на тёплую одежду, его тряс озноб. Он нервно прохаживался по обочине автострады, словно кого - то ждал.
   Наконец возле него затормозила неброская машина, такая, на какие обычно не обращают внимания. Незнакомец в прискоке бросился к её раскрывшейся двери, на ходу вынимая что - то из кармана брюк. Между ним и водителем произошёл быстрый обмен и машина, фыркнув и оставив за собой синее облачко выхлопных газов, понеслась дальше. А потрёпанный мужчина побрёл к самой воде. Там он сел на песок, отвернувшись к морю, зачерпнул в ладонь воды и что - то проделал со своей рукой. Через некоторое время он расслабленно поклониться в сторону. Потом упал. Из - под рукава его свитера выкатился шприц. Наркоман закатил глаза и застыл в немыслимо скорченной позе.
   Удача куда - то уехала, оставив Его с грязным торчком ночевать на белом морском песочке. Странно, но Он, по -удобнее устроившись недалеко от наркомана, тоже крепко заснул.
   - У тебя нету этого? - растолкал его утром наркоман, наверно приняв за своего.
   Солнце уже взошло и успело разогреть воздух и воду. Но наркомана потрясывало, у него начиналась ломка. Его грязно серого цвета помятое лицо перекосила болезненная гримаса.
   - И давно ты так? - сочувственно поинтересовался Он.
   - Не помню. Наверно давно, - то и дело озирался по сторонам наркоман. Его трясло. - Но раньше я был другим, - поспешил он заверить своего случайного собеседника. - Вот смотри!
   Он вынул из - под свитера из кармашка рубашки слегка поломанную фотографию пожилой респектабельной женщины приятной внешности.
   - Мама моя, - пояснил наркоман и стал старательно запихивать фотографию обратно.
   Через некоторое время подкатила Удача. Она привезла тёплые булки с изюмом и газированную воду. Наркоман тут же с жалобным видом плюхнулся перед ней на колени, выпрашивая денег на дозу.
   - Нет у меня, - отвернулась от него Удача. - Только на бензин немного осталось.
   Наркоман суетливо обхватил рукой её ногу и припал губами к лакированной туфельке. Он так хотел дозу, что у него кипел мозг.
   - Дай! Помру ведь! - умолял он.
   - Дай, - попросил Он. - Видишь, человек мучается.
   Наркоман глядел на них глазами преданного пса и с замиранием сердца ждал подачки.
   - Какой он человек? Ничуть не лучше того, кто держит волчий замок!- резко высвободила свою ногу Удача, но всё же швырнула на песок помятую денежную купюру.
   Наркоман подхватил деньги, благодарно раскланялся и смешно засеменил к дороге, поглядывая на солнце. Видимо пытался определить время.
   Пока Он и Удача жевали булки, возле наркомана опять затормозила машина. Получив дозу, торчок опять заспешил к воде. На этот раз он свалился быстрее и вытянулся, словно дождевой червь.
   Он растерянно глянул на Удачу, потом подошёл к наркоману и наклонился над распростёртым на песке телом. Тело не дышало, а по лицу расползлась синюшность. Из уголка приоткрытого рта показалась пена.
   Набежавшая волна смыла в море пустой шприц.
   - Передоз, - спокойно констатировала Удача.
   - Зачем ты дала ему такие большие деньги? - набросился Он на Удачу. - Нарочно?
   - Других у меня не было! - грубо ответила Удача. - Как же ты мне надоел со своими соплями!
   - Давай хотя бы сообщим в полицию! - Он не знал, что в таких случаях следует делать.
   - И как ты объяснишь ситуацию? - желчно спросила Удача. - Если бы ты за него не попросил, возможно, ничего страшного с ним бы не случилось. Его и так скоро найдут. Берег хорошо просматривается с дороги.
   - Ладно, едем отсюда, - согласился Он.
   Он вдруг отчётливо вспомнил, как отчаянно пытались выжить люди там, в волчьей яме, а этот взял и вырыл себе яму сам. А действительно, достоин ли он жалости?
   - Но всё же как- то не по людски, - колебался Он. - Надо хотя бы сообщить его матери. У него фотография в кармане.
   - А на фотографии написана её фамилия и адрес, - ёрничала Удача.
   Она как знала, что там была не только фамилия, но и имена сына и матери.
   Они проехали пару городков на побережье, прежде чем им подсказали адрес матери наркомана.
   Дверь дома, затерявшегося в зелени сада, им открыл немолодой слуга. Он сообщил, что мать наркомана дома, но она болеет, с трудом передвигается на инвалидной коляске и плохо видит. И ждёт возвращения непутёвого сына. И вообще было бы лучше оставить её в неведении.
   Пока они разговаривали, послышался лёгкий звон спиц и в переднюю выкатилась коляска с пожилой женщиной. Она глянула на гостей мутными глазами, её губы затряслись и по щеке покатилась слеза.
   - Сынок! - вскрикнула мать наркомана. Нечеловеческий стон вырвался из её истосковавшейся груди.
   Он сгорбился, напрасно пытаясь стать невидимым.
   - Наконец - то, сынок! А я думала, что не дождусь тебя! - сквозь слёзы причитала женщина. - А это кто с тобой? Дочка твоя?
   У неё действительно плохое зрение, как и слух, и, похоже, что она очень давно не видела своего сына.
   - Да, бабушка, это мы, - кротко произнесла Удача. - Ты ждала нас?
   Слуга вытаращил глаза и открыл было рот, но осёкся под гневным взглядом Удачи.
   - Ты что, совсем добить её хочешь? - зашипела она на ухо слуге.
   Окрылённая радостью пожилая женщина велела прислуге приготовить обед и комнаты для её сына и внучки, а сама усадила гостей на диван и, не отпуская руку "сына", всё расспрашивала и расспрашивала его. А Он, ошеломлённый таким поворотом событий, больше отмалчивался.
   Зато вовсю щебетала Удача. Она поведала женщине
   душещипательную историю своей жизни с отцом занимательнее любого сказочника. И Он узнал о себе много нового, что ему теперь предстояло запомнить.
   Женщина оказалась любящей матерью. Первым делом по её настоянию нашедшимся вдруг сыну и внучке выправили, вроде бы украденные у них, документы и прописали их в "отчем" доме.
   - Вы не знаете, кого вы впустили в свой дом! - иной раз хотелось крикнуть Ему, но у Него странным образом пропадал голос.
   И Удача напомнила Ему о том, что теперь они нищие бродяги, поскольку всё, что она нажила непосильным трудом, Он легкомысленно подарил своей второй жене.
   И они начали свою новую жизнь в статусе самых близких родственников совсем незнакомой им женщины. Потом женщина, видно израсходовав последний остаток сил, слегла и хозяйничать в доме стала Удача. Себя она естественно не обижала, но и не забывала и про Него.
   Вскоре женщины не стало и, поскольку никакого завещания не было найдено, дом и все денежные средства, стараниями Удачи перешли Ему - "законному сыну". Идти Ему было некуда, прислуга молча исполняла все Его приказания и Он с Удачей решил остаться в этом уютном доме, лелея в душе надежду когда - нибудь увидеть свою брошенную жену и дочь.
   Безусловно, Его иногда мучила совесть, но тут же в памяти вырисовывалась волчья яма. И Он, памятуя поговорку "от добра- добра не ищут", прожил в своём новом доме больше года. Пока однажды к вечеру к ним в дом постучался трясущийся, оборванец - наркоман, настоящий владелец этого дома.
   Поначалу Он обрадовался, что наркоман жив. Принял его радушно. Велел насильно отмыть и накормить и даже помечтал положить наркомана в клинику.
   - Под каким именем? - с нервным смешком поинтересовалась, собирающаяся на вечеринку Удача.
   А наркоман просил дозу. Удача принесла и швырнула ему заветный пакетик. Немного придя в себя, наркоман, наконец, понял, что произошло самое страшное - его место под солнцем занято каким- то самозванцем. Его лицо сделалось мертвенно бледным, а злые глаза явственно выражали угрозу.
   А Он был готов сквозь землю провалиться. А тут ещё и слуга заявил, что признал в наркомане своего настоящего хозяина, которого он растил с десяти лет и заявил, что будет свидетельствовать в суде за него.
   С того момента у Него не было ни одной спокойной минуты!
   И однажды утром слуга нашёл наркомана возле крыльца мёртвым.
   Он в бессилии сотрясал воздух сжатыми кулаками.
   - Твоя работа? - набросился Он на Удачу, когда та заявилась домой под утро. - Зачем так грубо?
   - С чего Ты взял, что это я сделала? - удивлённо округлила глаза Удача. - Напротив, по отношению к нему я выказывала чрезвычайное терпение. Да и меня дома - то со вчерашнего вечера не было!
   Она бросила насмешливый взгляд на Его поникшую фигуру. Поняв её бесстыдный намёк, Он обхватил голову руками, вышел из дома и сел на ступени. Просидев так некоторое время, Он понял, что не может осмыслить происходящее.
   На дворе стояло прекрасное солнечное утро, совершенно не соответствующее жутким обстоятельствам Его странной жизни, которые своими действиями ему подсовывала Его Удача. Решив, что виною всему она, Он встал и побрёл, куда глаза глядят.
   Он долго шёл по лесу, стараясь не выходить на дорогу.
   Временами из Его груди вырывался слабый стон. Это стонала Его измученная душа. Несмотря на все старания Удачи, приносимый её действиями душевный дискомфорт плачевно отразился на Его здоровье. Он задыхался и превратился в сгорбленного, седого старика, с трудом переносящего свои метания.
   Скоро у Него закончились силы и Он решил, что уже хватит. Он ушёл достаточно далеко. Он лёг на траву и уснул.
   Проснулся, когда его начали кусать муравьи. Да и светало уже. Пробившиеся сквозь ветви деревьев солнечные лучи несколько придали ему силы. Надо было торопиться. Впереди сквозь облетавшую листву проглядывалась дорога. Пройдя по ней ещё немного, Он узнал местность и рассмеялся от счастья. Он сердцем почувствовал, что это именно та дорога, к которой Он шёл все свои последние годы.
   Хмель свободы ударил ему в голову!
   Он нашёл сухое, но ещё крепкое дерево совсем недалеко от дороги. Побродив, увидел упавший, но крепенький сук. Отломил от него труху, а остальное принёс к сухому дереву. Сняв свитер, он крест на крест привязал им сук к дереву на уровне груди на подобие креста. Потом, в приливе кипучей энергии, Он долго собирал по окрестностям сухие ветки. Много веток. Их должно было хватить на большой костёр.
   Собрав ветки вокруг креста, он присел отдохнуть, полез в карман рубашки и с ужасом обнаружил, что потерял спички. Он опустил голову на, сложенные на коленях, руки и тихонько завыл.
   Рядом с Ним просигналила машина.
   Он нехотя поднял голову. Крупные слёзы досады покатились по Его морщинистому лицу. На другой стороне дороги, как насмешка, стояла красная спортивная двухместная машина, сверкающая своей новизной. Верх машины был откинут. Сидевшей за рулём красивой девочке в блестящей красной курточке на вид было не больше тринадцати лет.
   - Сука, - простонал он. - Сгинь!
   - Да, что ты? - сказала Удача спокойным голосом. - Если бы не я, где бы ты сейчас был? Ты же среднестатистический глупый и неблагодарный неудачник.
   - А ты интеллект, не обременённый моралью! - Он скорбно посмотрел на злую красавицу.
   - Бог не дает испытаний, которые Ты не сможешь выдержать! - торжественно заявила Удача.
   - Ты что? Ты смеёшься надо Мной? - взвился Он. - Страшно вспомнить, что Я пережил, связавшись с тобой! И Мои испытания кажутся лёгкими, потому, что это Я вынужден был их терпеть!
   Да и ты не от бога. Не обольщайся!
   - И это вся благодарность за то, что я столько сделала для того, чтобы Ты был счастлив? - обиженно потупила свои красивые глазки Удача.
   - Счастлив? Ах ты, подлая тварь! - у Него не хватало слов возмущения. - Ты же не живая! Поэтому тебе так легко быть жестокой! Ты можешь жить лишь чужой жизнью! Уходи, ты мне не нужна! Я не могу быть счастливым, делая несчастными других!
   - Но я не могу уйти так просто. Ты же за меня заплатил! - напомнила Удача.
   - Я заплатил? - удивился Он. - Когда?
   - Твоя жена отдала за Тебя платок, перевязав им руку старика, а тем самым и свою жизнь тому маньяку, у которого Ты меня купил.
   К тому времени ему уже опостылело убивать. Он решил пойти в полицию и добровольно сдаться, но понимал, что со мной у него это не получится. Он убежал от меня, долго скитался, поранил руку. Но я не могла просто так отпустить его. И тут, на его последнее счастье, появился Ты со своей женой. Представляешь, какое Ты ему доставил удовольствие?
   Удача смеялась!
   А Он только теперь понял, что заплатил за Свою удачу жизнью Своей жены. Ведь она умерла, что бы Он стал счастливым!
   - Человеческая жизнь вообще - то не очень соответствует твоим представлениям о справедливости! - Удача отвечала на Его мысли.
   - Раз я тебя купил, то, значит, Я могу тебя и продать! - вдруг осенило Его.
   Он вопросительно взглянул Удаче в глаза.
   Она молчала.
   В это время из - за поворота дороги показался мужик. Грязно одетый, с давно не стриженными, свалявшимися волосами, с многодневной, уже переходящей в бороду щетиной на лице, с опухшим, мятым лицом и набрякшими мешками под глазами. Движения его были странно заторможенными. Он был пьян или с глубокого похмелья.
   Увидев сидящего на обочине старика, он с удовольствием плюхнулся рядом. Стоящую на другой стороне дороги машину он не видел.
   - Отец, - обратился он к старику, - есть у тебя выпить или хотя бы закурить?
   - Я не пью и не курю, - скорбно сказал старик, порушив радужные надежды пьяницы.
   - А я вот пью, - нетрезво кивнул головой мужик. - Всё пропил! С работы меня за пьянку выгнали. Из дома я вынес всё, что мог и жена выгнала меня вон. Насовсем! Вот стерва! С больной головы я назанимался на опохмелку у друзей - алкашей, а отдавать нечем. Вот побили они меня, - показал он синяк под глазом и шишку на лбу. - Вот скрываюсь теперь от них, скитаюсь по белу свету! А куда идти - то, если удачи нет?
   - За удачу сначала надо заплатить! - внимательно посмотрел на него старик. - Только потом невозможно расплатиться...
   - Чем заплатить - то? У меня нет ничего! Пропил я всё? - развёл руками мужик.
   - А спички у тебя есть? - с надеждой спросил старик.
   Алкаш порылся по карманам и нашёл полустёртый, полупустой спичечный коробок.
   - Давай! - выхватил у него спички старик. - И иди вон в ту машину. Это теперь твоя Удача! - показал он рукой на противоположную сторону дороги, где стояла красная спортивная двухместная машина.
   Мужик колебался, думая, что это розыгрыш.
   - Иди, - позвала его, сидящая за рулём девушка. - Теперь я твоя Удача!
   Не веря своим ушам и глазам, мужик тяжело поднялся с земли и поковылял к машине.
   - А ты, дурак! - обратилась Удача к старику. - Что теперь будешь делать? Ты ведь даже не помнишь, как тебя зовут!
   - Не помню, - согласился старик, но Я помню свою жену! У неё были фиалковые глаза! И только с ней Я был счастлив! А тогда Я её предал! Мы ведь вместе должны были уйти, - старик снова заплакал и побрёл к смастерённому Им кресту.
   - Иди, иди, - зло рассмеялась Удача. - Ты же не помнишь то место?
   - Врёшь, помню! И дерево его помнит, поэтому оно и засохло! - вскипел старик.
   - Твоё мужество действительно заслуживает награды, так, что не буду тебе мешать. Хотя у меня были совсем другие планы на остаток твоей бестолковой жизни.
   Странно, но мне даже нечего пожелать тебе на дорожку. Если, только удачи?
   Девушка захлопнула дверь и спортивная машина фыркнув, умчалась, увозя спившегося мужика и его Удачу.
   А старик пошёл к своему кресту. Слабо шуршала под ногами высохшая трава. В ясной синеве неба ярко светило солнце. Но движения на дороге пока не было и никто не мог помешать ему.
   Старик снял брюки и рубашку и встал вплотную спиной к кресту. Сначала он крепко накрепко привязал брюками к кресту свои ноги, затем подвалил поближе к себе весь хворост. А потом рубашкой ухитрился привязать себя к кресту на уровне груди.
   Он в последний раз посмотрел на солнце. Оно было ослепительно и прекрасно. Он почувствовал, как у него задрожали колени и противно заныло в животе. Наконец, пересилив страх, он зажёг спичку и бросил её в хворост. Но спичка погасла. Тогда он сорвал с себя кусок майки, трясущимися от волнения руками поджёг его и плавно отпустил его вниз на хворост, прямо себе под ноги.
   Хворост затрещал, занявшись огнём.
   Старик облегчённо вздохнул.
   Огонь разгорелся быстро. Недаром Он насобирал самый сухой хворост - веточку к веточке. И нестерпимо горячий огонь лизнул ноги старика.
   - Прости меня, моя Фиалочка! Простите меня все! - кричал Он, стараясь заглушить своим криком нестерпимую боль, его горящей ещё живой плоти.
   Потом он замолчал, потеряв сознание от боли, или задохнувшись. А крест полыхал огненным факелом почти до самого неба.
   Вскоре на месте креста осталась лишь кучка серого пепла. Подувший лёгкий ветерок сдул пепел на асфальт дороги, прямо под колёса, первой, проезжавшей мимо этого страшного места, легковой машины.
   А через десять с небольшим лет в небольшом городке с вишнями, яблонями, грушами и виноградом в садах, появилась шикарная красная двухместная спортивная машина, которую раньше здесь никто не видел. За рулём машины сидела красивая девочка лет тринадцати в блестящей краской куртке, которую здесь почему - то никто не помнил.
   Лишь старому священнику она кого - то напоминала. Он силился напрячь свою память, но напрасно. Столько лиц прошло у него перед глазами за его долгую жизнь и службу в церквушке этого городка.
   Рядом с девочкой сидел пассажир - старый хорошо одетый господин с большими залысинами на лбу и набрякшими мешками под хитрыми глазами, какими отличаются запойные алкоголики.
   Машина остановилась возле дома женщины, ранее овдовевшей, а потом во время страшного разлива озера потерявшей и второго мужа. К ней только, что пришли сваты, что бы сосватать её приёмную дочь, симпатичную девушку, которой совсем недавно исполнилось девятнадцать лет.
   Матери девушки жених нравился: молодой, здоровый, симпатичный, вежливый из состоятельной семьи с хорошими моральными устоями и традициями.
   Девушка тоже была рада сватам. Её голубые глаза светились ясным радостным светом и, появляющиеся при улыбке, ямочки на щеках подтверждали её хорошее настроение и придавали ей некоторый шарм. По жениху она сохла уже больше трёх лет, а недавно они начали встречаться. И в мечтах она уже видела себя с ним под венцом в белом воздушном платье и с веночком из живых белых роз в волосах.
   Сваты уже успели выпить наливочки и вкусно закусить, когда в дверь постучали и в дом вошёл, приехавший на красной спортивной машине, дорого одетый господин. Его лицо было столь надменно, что у матери с дочкой мороз пошёл по коже.
   Безо всякого приветствия господин достал вексель на сумасшедшую сумму, который он якобы выкупил у, пропавшего и попавшего в беду, мужа этой женщины и теперь требовал его немедленной оплаты. Сумма по векселю была настолько велика, что, даже продав, имевшийся в собственности матери с дочерью, дом, его невозможно было погасить.
   Сватовство расстроилось и его отложили на неопределённое время.
   Мать вспомнила про драгоценности, когда - то подаренные ей её вторым мужем. На другой день господин привёл оценщика из ломбарда, но даже с, вырученными за драгоценности, деньгами нужная сумма не набиралась.
   Мать попробовала расспросить господина об её пропавшем муже: что с ним случилось и где он сейчас? На что господин ответил, что её муж попал в беду, а где он сейчас может быть, ему не известно, поэтому он и разыскал его жену и дочь.
   Мать с дочерью охватила паника. Ночью они не спали, плакали и вздрагивали от каждого шороха. На другой день пошли в церковь помолиться о пропавшем муже и отце и спросить совета у священника. Тот смог посоветовать им, лишь проверить в банке подлинность векселя, который находился у господина.
   Господин был крайне раздражён, но в банк пошёл, потому, что идти было совсем недалеко. Вексель оказался, конечно же, подлинным. Теперь мать с дочерью смотрели на господина с глубокой виной, с нескрываемым страхом и мольбой в глазах. То, что с ними будет дальше, теперь целиком зависело от него.
   Два дня прошло в томительном ожидании. Мать и дочь жили в постоянном страхе неизвестности. Наконец, господин соизволил появиться в их доме. Он деловито устроился в мягком кресле подле пылавшего камина, без спросу закурил дорогую сигару и долго, молча пускал дымовые кольца.
   Мать с дочерью стояли подле и ждали решения своей участи, с содроганием глядя на белые жемчужные запонки на его тонкой сорочке и кольцо с чёрным бриллиантом на его мизинце.
   - Я вижу, что эти две ночи вы не спали! Мне жаль вас и я готов обменять свой вексель на руку и сердце вашей дочери. Хотя дело это очень щепетильное, - надменным голосом обратился он к, онемевшей от ужаса, матери.
   Дочь, разрыдавшись, выскочила из комнаты.
   Господин был заинтригован её красотой, но, чувствуя её холодность по отношению к нему, проводил её циничным взглядом. Он обещал подождать ответа ещё два дня. В случае отрицательного ответа, он подаёт иск в суд на немедленную оплату векселя и тогда уже дальнейшая участь должниц его перестаёт интересовать!
   - Что делать? Идти в тюрьму или замуж за этого противного плешивого и, похоже, пьющего господина? - лихорадочно думала дочь.
   Ведь от её решения зависела её судьба и судьба матери. Была одна надежда на то, что господин старый и долго не протянет. Но ведь какое - то время с ним придётся жить, угождать ему, ложиться с ним в постель, изменяя своему любимому. От одной этой мысли дочери сразу становилось дурно.
   Мать молчала. Ей было очень жаль дочь. Сама она когда - то выходила замуж по обоюдной любви. Характер у её первого мужа был весёлый и покладистый. С ним она горя не знала и по прошествии многих лет он был нежен с ней иногда до игривости. Даже, когда она с возрастом располнела, то стала для него "лакомой пампушечкой".
   И второй муж, хоть нежности к ней никогда не проявлял, но и не обижал её. Хотя прожили они с ним совсем недолго, а потом он вдруг сгинул. Она и так никогда не думала, что он бросил её, а теперь оказалось, что он попал в беду.
   Поплакав, дочь сказала своему престарелому жениху "да" и грохнулась в обморок.
   Наверно, исполняя мечту своей далёкой юности, жених предпочёл подъехать с юной невестой к церкви на позолоченной карете, а не на автомобиле, как теперь было принято. Он вышел из кареты первым и подал невесте дрожащую от алкоголизма руку. Она посмотрела по сторонам жалобным взглядом, но не найдя поддержки, подала жениху свою руку и сошла с кареты на, специально для них постеленную, ковровую дорожку. Даже через свою белую капроновую перчатку ей было противно чувствовать старческую руку своего жениха.
   А он довольно улыбался, как наверно улыбались завоеватели, покорившие неприступную крепость.
   На фоне ярко наряженных гостей невеста в своем полупрозрачном свадебном платье белела невинным цветком. Стоя под венцом, она шёпотом повторяла за священником клятвенную речь, потому, что у неё от нервов перехватило горло. Крупные слёзы катились по её бледным щекам, а её, державшая горящую свечу, рука дрожала нервной дрожью.
   Среди гостей прошёл тихий ропот. Им, конечно, было жаль юную невесту, чем - то так провинившуюся перед Господом Богом.
   Лишь жених казался довольным всем и даже счастливым.
   Саму свадьбу, по настоянию жениха собрали в доме девушки. Её мать равнодушно согласилась. Какое это теперь имело значение? На свадебное застолье пригласили всех родственников: родных и двоюродных, кумовьев и кумушек. Осталось место за столом и для ближайших соседей.
   Сначала гости немного смущались не слишком счастливой свадьбе, но после первых тостов повеселели и даже пошли плясать. И попросили "танец молодых".
   Невеста, теперь уже ставшая венчаной женой, не смела ослушаться своего мужа и станцевала с ним вальс. Несмотря на свой кажущийся почтенным возраст, жених танцевал неплохо. А невеста белой лебёдушкой трепыхалась в объятьях запойного старого коршуна.
   У матери разрывалось сердце. Она даже подумала о том, что обязательно спихнёт с лестницы своего престарелого зятя, как только у неё появится такая возможность.
   А зять тем временем велел принести из погреба домашнее вишнёвое вино, яко бы когда - то приготовленное приёмным отцом девушки специально для её будущей свадьбы.
   За прошедшие годы мать девушки не раз спускалась по делам в этот погреб, но почему - то раньше не замечала этих ящиков с пыльными бутылками.
   Вино, цвета тёмной крови разлили по бокалам и никто не заметил, что на дне бутылок остались вишнёвые косточки. Господин - новоиспечённый муж произнёс тост, не выпить за который не мог никто. Хотя сам он, сославшись на свою, вдруг обострившеюся, желудочную язву не пил.
   Свадьба гудела, пела и плясала. А господин, притомившись, забрал свою жену и ушёл в приготовленную для них комнату. Вскоре ушла и Удача.
   Следующим утром господин вызвал полицию. Приехавшие стражи порядка увидели страшное зрелище: всю свадьбу - мёртвыми за столами. Лишь жена господина умерла в постели.
   Господин поднял начатую бутылку домашнего вишнёвого вина, понюхал её и передал полицейскому. От бутылки шёл запах синильной кислоты. Спирт, залитый когда - то в вишни с косточками, давно растворил оболочку косточек и вино превратилось в сильно действующий яд.
   Господин был убит свалившимся на него горем. Он был совершенно искренен с собой: его молодая жена была прехорошенькой женщиной и ему, естественно, хотелось переспать с ней, но он не успел.
   На другое утро господин вместе с своей Удачей вскрыл сейф в доме, забрал драгоценности и денежные знаки, собрал всё ценное, что уместилось в чемоданы. Он погрузил всё в красную спортивную машину и уехал, предварительно оповестив полицию о том, что он опасается за свою жизнь и поэтому немедленно покидает город.
   Над озером сгустился осенний туман. Видимость на дороге была нулевой. Любой водитель подумал бы стоит ли ехать, пока туман не рассеется? Но Удача уверенно давила на газ спортивной машины, шурша шинами по сырой опавшей листве, какая обычно бывает в конце осени. Рядом с ней сидел господин с лицом запойного алкоголика.
   - Успеть бы дом продать, - озабоченно сказала Удача.
   - А куда ты так спешишь? - поддержал разговор господин. Этот дом его особо не заботил. Денег у него и так было много.
   - Скоро тут начнётся война, - пророчила Удача, переключая скорость. - Здесь камня на камне не останется. И те, кто встретят эту войну, не раз позавидуют тем, кто так легко и быстро умер на твоей свадьбе!
   - А я даже не успел молодую жену попробовать! Зачем ты велела мне заставить её выпить вино? - господин был разочарован. - Ты неправильно планируешь мою жизнь!
   И вообще хотелось бы знать, сколько тебе лет?
   - У женщин не принято спрашивать про их возраст! - Удача обиженно вскинула подбородок.
   - Так - то у женщин! - господин мстил своей Удаче.
   - Самое счастливое число - тринадцать. Значит мне всегда тринадцать. Я же Удача!
   - Вот ты и рассуждаешь со своего возраста! - пробурчал господин. - А я, между прочим, взрослый мужчина. Хоть какие - то плотские наслаждения мне в ближайшем будущем светят?
   - В этот раз я хотела поступиться своими принципами, но подумала, что мы сможем найти тебе пару по возрасту, чтобы ты не смог размножаться, - стояла на своём Удача.
   - А почему я не должен размножаться? - пробило господина.
   - Потому, что ты дурак. А дураки только и могут, что размножаться, а кормить их и почему - то должны другие!
   Господин непонимающе вскинул брови. Потом до него дошёл смысл сказанного и его лицо приняло обидное выражение.
   - Вечно ты так!
   - Ты всё правильно понял, - Удача бросила на него взгляд, полный уничтожающего презрения. Она не была расположена к сантиментам. - Ты просто привык, что тебе последнее время отчаянно везёт!
   Тень раздражения пробежала по лицу господина.
   - Ты права, я уже смирился с тем, что со мной постоянно случаются чудеса. Только все они не были результатом моего личного выбора! А мне бы хотелось, чтобы парадом командовал я! Но в остальном всё, как всегда вышло просто замечательно!
   Господин по - удобнее устроился в кресле машины и сердито долго - долго смотрел в окно. Потом он закрыл глаза. Кругом был только туман и ничего интересного и он намеревался немного вздремнуть.
   - Однажды ты подавишься своим могуществом! - подумал он про Удачу и сам испугался. Ведь она запросто читала его мысли.
   Вскоре машина растворилась в сплошном тумане.

ПЕРЕВЁРНУТАЯ ЖИЗНЬ

   Сам дьявол нас влечёт сетями преступления
   И, смело шествуя среди зловонной тьмы,
   Мы к аду близимся.
   Шарль Пьер Бодлер.

I

   Сонный парк утонул в темноте. Лёгкий ветерок таинственно и тревожно шуршит в ветвях тёмных деревьев, колыша смутные тени, гонит по пустующим аллеям конфетные фантики, забивая их глубоко под старые лавочки. На тёмных кустах сирени слабо белеют пьяняще благоухающие гроздья. Полная луна, кровавым пятном, плещется в тёмной воде заросшего и загаженного дикими утками пруда. В её призрачном свете, пугающе похожие на фантастических чудовищ, чернеют остановленные на ночь аттракционы. Устрашающая тишина вокруг.
   И странное чмоканье режет слух.
   Перебивая перемешанные ветром лесные ароматы, запах тёплой крови щекочет нос. Он дурманит голову и вызывает необъяснимые желания. Они подкатывают откуда - то изнутри и переполняют грудь.
   Перед глазами слабо колышется большая рана с рваными краями. Из неё, пульсируя, вытекает кровь алая и липкая. Много крови. Она везде: на смятой влажной траве, на листьях сломанных веток испуганно прижавшихся друг к другу кустов, на изуродованном теле молодой брюнетки с перекошённым от ужаса и боли лицом, лежащей в кровавой луже.
   И серая мохнатая лапа, топчущаяся в ней.
   Рядом хрустнул сучок.
   Рана приближается ближе к глазам и превращается в кровавое месиво. Оно липнет к лицу, к носу и скрепит на зубах. Оно вызывает чувство жути, но оно желанно.
   Ещё один хруст и вырванный кровавый кусок человеческой плоти летит в сторону и, зацепившись за сучок, повисает на кусте сирени.
   И снова несносное чавканье, заставляющее волосы встать дыбом. Его сменяет долгий, протяжный волчий вой, от которого у невидимых обитателей ночного парка, кровь застывает в жилах. Нарушив тишину, он далеко плывёт в ночном воздухе, достигает границ парка и растворяется в ночном шуме городских окраин.
   - Нет!
   От неимоверного ужаса Лизе захотелось немедленно очутиться на другом краю вселенной!
   Проглотив свой беззвучный крик, она открыла глаза. Грудь сдавила духота. Тепло. Тихо. Кругом темно. Запахи другие, но знакомые. С трудом вернув землю под ноги и восстановив сбившееся от ужаса дыхание, она осторожно протянула руку в темноту и включила торшер.
   И снова пришёл страх. Всё вокруг неё было кроваво красное - скомканная подушка, сползшая на пол смятая простыня и ночная рубашка, растекающаяся по телу кровавым шёлком.
   У Лизы помутилось сознание и поплыло перед глазами. Она сдавленно вскрикнула, испугавшись собственного голоса.
   Какое - то время она пребывала в шоке, не в силах отмести от себя страшный сон, так похожий на воспоминания. Очнувшись, она рывком сбросила с кровати одеяло и простынь. Красная подушка пролетела через комнату и сползла по оконному стеклу.
   - Лиза, что ты делаешь? - раздражённо вскрикнула вошедшая в комнату мать, проснувшаяся от непонятного шума. - Ты что хулиганишь? Убирать тебя не заставишь, так хоть бы мой труд уважала! Вот неблагодарная!
   - Мам, у нас всё постельное бельё красное?
   Босая, нервно всхлипывавшая Лиза продолжала остервенело вышвыривать из шкафа пододеяльники, простыни, наволочки. Руки у неё дрожали.
   - Так тебе за это надо спасибо сказать! - всё больше раздражалась ничего не понимающая мать, собирая с пола разбросанное постельное бельё, которое она только вчера отгладила после стирки и аккуратно сложила в шкаф. - Ведь этот цвет стал твоим любимым, после того, как ты купила себе вот эту красную ночную сорочку. Ты что забыла, что сама попросила меня, чтобы твоя постель теперь соответствовала этому кружевному чуду?

II

   Солнце нехотя поднималось из - за тучки. Темнота потихоньку отступала. Ночной туман сползал с корявых стволов старых деревьев и таял, оставляя после себя повсеместную сырость. Запахи влажной листвы, травы и цветов становились всё острее. Пережившие страшную ночь птицы теперь всё громче и хлопотливее щебетали где - то в самой чаще угрюмого парка. Встроившаяся было в их свиристящий хор кукушка, поперхнулась и замолкла. Спускавшаяся с дерева белка, дёргано повертев головкой, стремглав бросилась обратно к своему дуплу.
   Встревоженная по непонятной причине, Лиза шла по ещё пустынной тополиной аллее. Потом она свернула с мощёной дорожки и, словно во сне, пошла по мокрой от росы траве в глухую часть парка, где она не была прежде. Как в бреду она обошла давно запущенные, поросшие одуванчиками и пыреем, засыпанные тополиным пухом клумбы, обожгла ноги о крапиву и больно оцарапалась о разросшийся колючий кустарник.
   - Блин, что я здесь делаю в такую рань? - мысленно спрашивала себя Лиза.
   Куда и зачем она шла, она не понимала. Ноги сами несли её в чащу зелёных зарослей, словно сами знали дорогу сюда.
   Обогнув пруд, она споткнулась о торчавший из земли корень огромного дерева. Теперь ей надо свернуть к кустам цветущей одичавшей сирени. Вот уже и старая лавочка, а возле неё в примятой кроваво - зелёной траве лежит молодая брюнетка из её страшного сна с до боли знакомым лицом и с кровавой раной на груди.
   - О, май гад! Как это может быть?
   Лиза побледнела и почувствовала, как к горлу неприятно подступает тошнота.
   - Или это был не сон? - гулко ухало её сердце.
   С квадратными от увиденного ужаса глазами она пулей вылетела на парковую дорожку, едва не сбив с ног двух дам преклонного возраста с утра пораньше выгуливавших на поводке пушистую чёрную кошку.
   Увидев обезумевшую от страха Лизу, кошка ощетинила загривок и зашипела, прижавшись к ногам хозяйки. Её глаза сверкали на Лизу жёлтым.
   - Милочка, что с вами? - встревоженно спросила дама, выронив из слабых ревматоидных рук веточки с первыми спелыми ягодами земляники. Они кровавыми каплями рассыпались по тротуарной плитке и запутались в ближайшей к дорожке траве.
   Пятясь, Лиза смотрела на них, не в силах отвести взгляд. Они впивались в глаза, растекались, заливая всё вокруг кроваво красной лужей.
   - С вами что - то случилось? - вторая дама почувствовала волнение и дрожь в старческих ногах. - На вас кто - то напал? Наверно надо вызвать полицию?
   Лиза перевела взгляд на её лицо. Черты она не видела, только облик. Но и он поплыл куда - то в сторону.
   - Там, там за кустами девушка, она мёртвая, - еле выдавила из себя Лиза похолодевшими губами и грохнулась в обморок.
   Она пришла в себя от того, что почувствовала лёгкие шлепки по щекам. Возле неё хлопотали люди.
   Лиза с трудом разлепила тяжёлые веки.
   - Вам лучше? - склонился над ней фельдшер "Скорой помощи" с ваткой, смоченной нашатырным спиртом.
   Отвратительный резкий запах раздирал нос. Лиза едва не задохнулась.
   - Да, вроде бы лучше, - как сквозь пелену услышала Лиза свой голос.
   - Говорить можете? - подошёл к Лизе статный мужчина, одетый в форму. Его лицо было обеспокоенным и серьёзным.
   Он помог Лизе подняться.
   - Кажется, могу, - Лиза еле ворочала пересохшим языком.
   В голове ещё звенели комары, но она постепенно приходила в себя. А легкий запах одеколона, исходившего от мужчины в форме, вызвал в ней новый приступ рвотного чувства. Не в силах сдержаться, Лиза, покачиваясь, отошла в сторону и ухватилась за шершавый ствол дерева. Её рвало.
   - Это вы нашли убитую?
   Дождавшись пока фельдшер привёл Лизу в чувство, мужчина в форме опять приставал к Лизе с вопросами.
   - Да, - хрипло прошептала Лиза, глянув на обезображенный труп. Ужас вновь пронзил её грудь. Она была готова бежать, куда глаза глядят, лишь бы как можно дальше от этого страшного места.
   - Вы знали её?
   Голос мужчины был жёстким. Он словно хотел, чтобы Лиза непременно сказала, что она знала убитую.
   - Нет.
   - Может где - то видели прежде?
   - Нет, не видела. Никогда прежде.
   Лиза плакала. Ноги её дрожали.
   - А как вы очутились здесь в такую рань?
   - Я не знаю.
   - Обычно так и отвечают убийцы, которых тянет на место преступления.
   У Лизы потемнело в глазах.
   - Впрочем, на такие зверства способен лишь маньяк со стажем.

III

   Ветер усиливался. Он гнал по небу низкие лохматые облака, вскоре плотно закрывшие солнце. Ветки плакучих ив слегка покачивались над морщинистым прудом. Старый парк тревожно перешёптывался листвой. Стая ворон с шумом кружила над огороженным пёстрой лентой местом, с распростёртым на земле разодранным трупом черноволосой девушки.
   - Труп свежий. Убийство было совершено этой ночью. Может ближе к утру, - исследовал мёртвое тело, немолодой судмедэксперт.
   - Что могло привести убитую ночью в парк? Даже интересно, за что могли убить такую красивую девушку? - работал по соседству худой с невыразительным лицом старший следователь прокуратуры. - Неужто из ревности? А может она просто искала на свою жопу приключения и нашла, или пришла на свидание с собственной смертью?
   Не было ни сумочки, ни телефона, ни документов, по которым возможно было бы установить её личность. Это сильно осложняло расследование.
   - Алкоголь, наркотики? - спросил следователь у судмедэксперта?
   - Не похоже, - отозвался эксперт. - Точнее - после вскрытия.
   - Если её убили с целью ограбления, то зачем так жестоко? Да и золотые серьги остались на ней. На работу маньяка не похоже. Рана рваная и глубокая. Чем такую можно сделать? Маньяк без инструментов не работает. А здесь на нож не похоже. Словно руками драли, или зубами.
   Так, стоп. На такое способен лишь сумасшедший. Хотя это тоже версия.
   И даже труп не попытались скрыть. Если только кто - то появился случайно и спугнул убийцу? Но почему возможный свидетель убийства не торопится с нами пообщаться? - недоумевал следователь.
   - Здесь поработал зверь, - указывая на прилипшие к краям большой рваной раны волоски серой шерсти, констатировал увиденное судмедэксперт. - Поэтому и куски плоти хаотично разбросаны вокруг.
   Его неестественно белые в медицинских перчатках руки слегка подрагивали от волнения. За годы его работы это рана была уникальной.
   - А, если точнее? Может всё же взбесившаяся собака? Возможно, даже её собственная, которую покойная выгуливала ночью в парке?
   Выстраивал следователь различные версии, поминутно уклоняясь от вспышек фотообъектива, снимавшего труп в различных ракурсах.
   - Но на таких высоченных каблуках с собакой вряд ли побегаешь. Хотя женская логика предполагает и не такое!
   - Точнее не знаю, - уклончиво ответил судмедэксперт, складывая в свой чемоданчик различные пакетики. - Вскрытие покажет, а пока я могу только предполагать.
   Он щёлкнул замками своего чемоданчика и пошёл в сторону оперативной машины.
   Следователь бросил на него недовольный взгляд и шумно застегнул молнию своей папки.
   Осмотр места преступления закончился. Теперь предстояло работать подъехавшему, наконец, полицейскому со служебно - розыскной собакой. Хотя толку от этого никто уже не ожидал. Слишком много ног уже потоптались на месте преступления.
   В сырой утренней мгле служебная собака след не взяла. Она, было, навострила уши, но, немного покрутившись на месте, замерла всем телом, поджала хвост и заскулила.

IV

   Лиза сидела за письменным столом, опершись подбородком на сцепленные руки, и бессмысленно смотрела в окно, по которому сновала жирная муха. Учебник математики, открытый на заданной на дом задаче, уныло отсвечивал рядом с закрытой тетрадью в противно красной обложке. Через некоторое время Лиза ощутила себя такой же мухой, видевшей близкую свободу, но беспрестанно натыкающуюся на сдерживающее её действия, прочное стекло.
   - Где она могла видеть лицо той несчастной девушки в парке? - Мысли мушиными лапками сновали в её голове, выдёргивая из памяти секундные видения, из которых ничего не возможно было понять. - Нет, они определённо никогда не встречались прежде. Скорее всего, она видела это лицо в своём страшном сне и запомнила его.
   - Лиза, иди обедать. Ты второй день ничего не ешь, - отвлекла Лизу от больных мыслей мать.
   От слов о еде Лиза почувствовала, что у неё от голода сводит желудок. Она с удовольствием отложила авторучку, с шумом захлопнула учебник, зашла на кухню и послушно села за стол.
   Мать поставила перед ней тарелку, полную слегка покачивающейся красной жижи.
   - Что это? - еле слышно прошептала Лиза, едва удержавшись на стуле.
   - Борщ, твой любимый, - мать заботливо придвинула тарелку поближе к дочери. - Ешь, пока не остыл.
   - А есть у нас что - нибудь другое? - жалобно простонала Лиза.
   - Борщ вкусный, только что сварила, - обиделась мать выходке неблагодарной дочери.
   Но та молчала, с ужасом глядя в тарелку, где в кроваво красной жидкости плавала красная капуста и куски варёного мяса.
   - Ну, не хочешь первое, могу бифштекс поджарить, - предложила мать. - Тебе с кровью, как ты любишь?
   Ощутив рвотный порыв, Лиза стремглав бросилась в туалет.
   - Ты что, беременна? - услышала она гневный голос матери прямо у себя на ухом.
   - Нет, - выдавила из себя Лиза вместе с очередной порцией горькой слюны.
   - Как же нет?
   - Ма, ты чё?! Что ль мне ветром надуло?
   - Точно нет? А то тот длинный в капюшончик запакованный, что возле тебя крутится, мне не нравится!
   Мать не знала, что и подумать. Ведь дочка смазливая и, в силу возраста, пока ещё глупая. И безотцовщина!
   - Мне тоже, - передёрнулась Лиза.
   Но больше всего ей не нравились приставания матери. Они не просто раздражали, они были невыносимы.
   - Съешь яблоко, через полчаса гарантированно проголодаешься, - предложила мать зашедшей на кухню дочери.
   Лиза осторожно взяла из фруктовой вазы яблоко. К счастью оно было зелёное, но очень твёрдое.
   - Давай кожуру срежу, - предложила свои услуги мать, сверкнув лезвием ножа.
   - Не надо, - сморгнула последнее видение Лиза и быстро вышла из кухни. В её груди клокотал страх.
   Она прокусила яблоко. Оно действительно было как каменное. Лиза машинально глянула на надкус и вздрогнула: на яблоке была кровь! Понимая, что это она ободрала десну, Лиза всё же швырнула яблоко в открытое окно, постаралась взять себя в руки и строго велела своей впечатлительности убраться куда - нибудь подальше и не высовываться.

V

   Вадим не отвечал. Похоже, что у него сел мобильник, а он этого и не заметил, потому, как беспросветно бухал все выходные. И возможно уснул прямо у барной стойки.
   Так и не дождавшись друга, ранее обещавшего довести его до Города на своей машине, Андрей закрыл на замок дачу, бревенчатый домик с террасой, и пошёл пешком на ближайшую железнодорожную станцию. Он надеялся успеть на последнюю электричку.
   Чтобы как - то сократить путь, и сэкономить несколько драгоценных минут, он решил часть пути пройти лесом. Темновато, конечно, но идти было не слишком далеко, от силы час.
   Спустя некоторое время, он благополучно миновал лесную балку и понял, что совсем скоро выберется на асфальтированную дорогу. Со всех сторон наползала мгла. Над головой шумели высокими стволами старые сосны.
   Меж их чёрных ветвей в темной бездне неба просвечивали звёзды. А полная луна огромным шаром уже выкатила на середину неба.
   Последнюю неделю жара стояла такая, что даже к ночи не отпускало. Густой запах разогретых за день старых елей кружил голову, заставляя с напряжением прислушиваться к шуршанию под ногами прошлогодней хвое, треску сухих веток и шишек, к тому, как с шумом лопались засохшие раздавленные им грибы.
   Какая - то большая ночная птица перелетела с ветки на ветку, заставив Андрея вздрогнуть. Казалась, она летела прямо на него, но передумав, опять скрылась в переплетённых тьмой ветвях. Проглотив страх, Андрей зашагал вперёд на знакомый урчащий звук.
   Впереди по кустам скользнул яркий сноп света и пролетел мимо. Дорога была рядом и по ней ехал грузовик, но в ненужную Андрею сторону. И Андрей не стал выказывать своего присутствия.
   Вскоре коряги и повыползшие корни деревьев под ногами сменились твёрдым покрытием. Идти стало легче.
   Но вдруг стихли все звуки разом, а запахи стали ещё тревожнее.
   Пытаясь подбодрить себя и хоть как - то поднять себе настроение, Андрей достал наушники и включил музыкальное приложение своего телефона.
   А мы прошли в такую даль через туман...
   Песня в наушниках звучала обнадёживающе. Андрей немного повеселел.
   Но потом пошёл "Бесконечный ад" в исполнении группы Animal ДжаZ: - Поначалу ищет принца, а влюбляется в убийцу...
   Андрей зачем - то обернулся. С низкорослого кустарника на дорогу скользнула серая мохнатая тень. По его внезапно взмокшей спине пробежал холодок. Он заставил себя идти быстрее. Но ощущение чужого пристального взгляда не проходило.
   Осторожно повернувшись назад, он увидел, что за ним, низко опустив голову, трусила большая собака. Он бросил в неё зажжённой зажигалкой. Собака поджала хвост и шарахнулась обратно в кустарник, но вскоре вылезла на дорогу и опять потащилась за ним. Она не отставала и становилась всё наглее. Поминутно оглядываясь на неё, Андрей испытывал страх, слово за ним следовало не дружелюбное домашнее животное, а свирепый зверь.
   - Волк! - наконец догадался Андрей. - Пипец! Но откуда, блин?
   Он ходил этой дорогой с самого детства с родителями, с друзьями, один, но никогда прежде не встречал здесь волков и даже не слышал о них от соседей по даче. А сейчас эта детская страшилка неотступно его преследовала.
   - Волки обычно нападают на людей зимой, когда они голодные, а летом в лесу полно всякой дичи, с которой волку справиться гораздо легче, чем со мной, - успокаивал себя Андрей, на всякий случай прибавляя шаг.
   Разглядев на обочине небольшой камень, он запустил им в волка. Волк отстал.
   Зато пристали комары, обитатели заболоченного луга, простиравшегося справа от дороги.
   - А может это всё же была собака? Ведь здесь совсем рядом деревня. Или волк?
   Андрей шёл быстро, но темнело ещё быстрее. Вскоре ночная темень скрыла на убитой машинами старой дороге все выбоины и канавы. И Андрей подвернул ногу.
   Вскрикнув от боли, он вынужден был опуститься на пыльный асфальт. Он осторожно сел, немного приподняв колено здоровой ноги, сосредоточенно вглядываясь в враждебную темноту ночи.
   И тут из темноты вышел волк. Вернее, это была волчица. Её глаза блеснули недобрым жёлтым светом.
   Немного постояв, волчица зарычала и, обнажив острые клыки, перемахнула через низкий кустарник. Теперь она была совсем близко. На расстоянии прыжка.
   Ещё через мгновение тёмной всклоченной тенью волчица бросилась на Андрея.
   - Волки питаются падалью... Но не в моём случае! Я беспомощно сижу на асфальте и даже не могу встать! Вот и всё! Капец!
   Андрей зажмурил глаза и мысленно приготовился к худшему. А оно задерживалось. Инстинктивно пошарив рукой по пыльному асфальту и напоровшись на что - то острое, он резко отдёрнул руку и с ужасом рухнул на спину.
   Но ничего не произошло.
   Переждав мгновение, показавшееся ему вечностью, Андрей осторожно открыл глаза. Было темно. Резко пахло сырыми листьями и псиной. Над ним нависло лохматое чудище. Его обнюхивала склонившаяся над ним волчица. Убрав ужасные клыки, она, как завороженная, долго смотрела в его испуганные синие глаза.
   Андрей застыл, затаив дыхание.
   По - щенячьи взвизгнув, волчица лизнула Андрея в нос, попятилась задом и быстро нырнула в темноту.
   Почувствовав, как быстро намокают его штаны, Андрей беспомощно заплакал. А впереди по дороге навстречу ему, прыгая по колдобинам, нёсся внедорожник, наконец, нашедшегося друга Вадима.

VI

   Полуденное солнце нещадно поджаривало город и больно слепило глаза. Окна домов сверкали белыми бликами. От проезжавших по дороге машин в разные стороны разбегалось множество озорных солнечных зайчиков. Они весело прыгали по лицам прохожих и смешно щекотали носы.
   Вдруг Лиза вздрогнула. Сладко заныло у неё в груди. Она почувствовала знакомый, будораживший кровь запах. А в толпе, идущей в потоке солнечного света к станции метро, она разглядела до боли родное лицо. Его мило обрамляли густые светлые кудри.
   Его она узнала бы из тысячи других!
   Щёки Лизы залил румянец, а сердце забилось сильно и часто. Но парень скользнул по ней довольно равнодушным взглядом красивых синих глаз и прошёл мимо. Похоже, что они не были знакомы.

VII

   Андрей шёл к метро. Его машина опять была в ремонте. И его подозрения в том, что прежний владелец, уступив ему её за дёшево, просто удачно избавился от неё, оказались не беспочвенны. Не успев выплатить кредит, взятый на покупку этой рухляди, на работу он уже который раз был вынужден ездить на метро. И потом целый день мотался, как проклятый, тщетно пытаясь выполнить план торгового представителя по продаже жевательных резинок.
   А выполнить его было почти невозможно, потому, что жвачки никогда не были предметом первой необходимости и за ними никогда не стояла очередь. Ими уже были завалены все магазины, а план продолжал расти.
   Хотя он уже привык получать каждое утро разгоны от своего менеджера, чувство неудовлетворённости жизнью нарастало как снежный ком. А тот грозил раздавить его ущемлённую личность и требовал кардинальных перемен.
   Андрей спешил и находился во взвинченном настроении, но не мог не заметить её, ту, которая шла ему навстречу быстрым шагом по яркому лучу солнечного света, стуча по асфальту высокими каблучками босоножек. Не то, чтобы она была писаная красавица, но на ней приятно отдыхал взгляд.
   Да и её, направленный прямо на него, блеснувший жёлтым, взгляд прожёг его. Но голова осталась ясной.
   Спускаясь по эскалатору, Андрей всё ещё вспоминал симпатичную светленькую девушку, случайно выхваченную им взглядом из пёстрой толпы. Он точно знал, что раньше никогда не встречался с ней, но чувство де-жа- вю не проходило. И оно не было радостным. Скорее в первую минуту он даже испугался чего - то необъяснимого.
   Не так давно пережив нападение волка, он переосмыслил своё отношение к жизни. Оказалось, что она реально может внезапно закончится. И его любимого может больше никогда не быть! А он ещё так молод и кроме глупостей ещё ничего не сумел сотворить! И осознание этого неоспоримого факта породило в его голове страх всего неясного.
   Но, не разглядев в девушке открытой опасности, он оглянулся, чтобы по - лучше запомнить её. Потом почувствовал, что воспоминать о незнакомке ему приятно. И встретив её после дождя на блестевшей на солнце мокрым блеском улице, улыбавшуюся своим светлым мыслям, он познакомился с ней.
   Его любовь к Ксюхе, с которой у него были полноценные и регулярные отношения, трещала по швам. А после знакомства с её родителями, где ему чётко дали понять, что для Ксении он не подходит по статусу, они стали часто ссориться. Скорее всего, родители промыли дочке мозги и Ксюха стала придирчивой и подозрительной. Теперь она быстро вычисляла всех его новых подружек и каждый раз закатывала ему по этому поводу грандиозные скандалы. А потом, в знак подтверждения его неземной любви к ней, делала ему чёткие намеки на дорогие подарки. И Андрей, понимая, что такое ему не по карману, воспринимал Ксюхину наглость, как личностное унижение.
   Постепенно Андрей охладевал к Ксюхе, кроме достоинств, стал замечать её изъяны, ещё охотнее смотрел на сторону, но на расставание пока не решался.
   А сейчас, когда Ксения с подругой улетела на отдых в Таиланд, а он почувствовал в себе возбуждённую заинтересованность к Лизе, то решил, не прерывая телефонного общения с бывшей подругой, получше узнать новую.
   Лиза действительно оказалась милым трогательным существом. Она не вешалась к нему на шею и стеснялась обращённого напрямую к ней внимания. И была очень молчалива. И в неё была какая - то тайна, которую он пытался постичь. Её хотелось изучать.

VIII

   А Лиза доучивалась последние в этом учебном году дни. Точнее сказать запоздало подтягивала хвосты по физике, химии и математике. Это было не просто, ведь знания за последние полгода у неё практически отсутствовали. И, если физик и химичка, убив на дополнительные занятия с Лизой две недели, потом пошли ей на встречу и поставили ей за год тройки, то учительница по математике упёрлась рогом и желала, чтобы Лиза сдала ей пару решённых в классе контрольных работ.
   А, увидев счастливую Лизу, гулявшую по улице с Андреем, она, ко всему прочему, попробовала пройтись и по этой теме. Но Лиза ошпарила её таким жёстким ответом, что математичка испугалась и предпочла надолго прикусить язык. Но на сдаче контрольных настояла.
   На том они и разошлись на некоторое время.
   С ясного голубого неба приветливо светило солнышко, в парках и скверах цвела сирень и оживлённо щебетали птички, а Лиза мучительно потела после уроков в душном классе, безуспешно пытаясь решить нереальные уравнения.
   Вчера она допоздна засиделась в сети и не выспалась. Теперь с тупой безнадёгой взирала на столбики до боли ненавистных цифр, пока желудок не ощутил внезапно пришедший голод. Если после, обнаруженного её в парке трупа, Лиза просила мать готовить только рыбу и салаты, то теперь ей очень сильно захотелось мяса!
   Лиза достала мобильник и написала матери.
   Сигнал отправленного SMS, громко прозвучавший в пустом классе, отразился на лице математички болезненной гримасой. Ещё больше ей не понравилось то, что пришёл ответ.
   - Наконец - то ты проголодалась! За мясом надо идти на рынок. Могу приготовить что - либо из полуфабрикатов из нашей палатки, - читала Лиза, слыша, как к ней семимильными шагами приближается злая училка.
   Она протянула к Лизе свою длинную худую руку, требуя сдать ей телефон.
   Лизу охватил приступ дикой ярости. Она едва сдержалась, чтобы не вцепиться зубами в костлявую руку вредного преподавателя математики. А математичка с силой выдернула из Лизиной руки мобильник и торжественно прошлёпала худыми ногами к своему столу.
   Лиза сконцентрировалась и приготовилась к прыжку.
   В этот момент, извинившись, в класс вкатилась кругленькая мамаша Лизиного одноклассника с просьбой к математичке о репетиторстве с её сыном, естественно не бесплатно.
   - Фигасе, сколько мяса! - сглотнула голодную слюну Лиза, глядя на пышное тело чужой мамочки.
   После её ухода лицо училки заметно подобрело. Но вредности в ней не убавилось. Она продолжала пунктуально мучить Лизу, выжидающе поглядывая в её сторону.
   Некоторое время Лиза мужественно боролась с приступами голода, пытаясь представить, как может быть отвратительна на вкус крыса - математичка. Когда её терпению пришёл конец, она положила на учительский стол, неровно вырванный из тетради, листок, исписанный ею от полноты чувств почти китайскими иероглифами.
   Математичка в сердцах отнесла свою облезлую фигуру и это безобразие - злополучный листок заведующей учебной частью. Та вызвала к себе в кабинет Лизу. Училки некоторое время молчали. По - видимому, они ожидали, что девочка начнёт плакать и рыдать, но Лиза молча стояла, переминаясь с ноги на ногу, затравленно переводя взгляд с одной на другую.
   Потом, спешившая домой, завуч горестно вздохнула, сказала Лизе несколько кислых слов и собственноручно вывела на листке отчётливую тройку. Математичка покрылась красными пятнами, Лиза облегчённо перевела дух, но их скрытая вражда не ушла, а лишь затаилась до следующего учебного года.

IX

   День был ненастным. С утра шёл сильный дождь. Потом он кончился, но сырость продолжала каплями стекать с крыш, с карнизов, с листьев деревьев.
   Несмотря на непогоду у Лизы "бабочки порхали в животе"! Ведь недавно позвонил Андрей и предложил ей свидание. Нацепив подходящее под настроение лёгкое светлое платье, уже через полчаса она вышла из метро и радостно махнула рукой ожидавшему её Андрею.
   Они долго гуляли по набережной, расцвеченной рядами красных огней, мерцавших в морщинистой тёмной воде реки. Расшалившийся ветер предательски дул в спину. Лизу потряхивало толи от переизбытка чувств, толи она просто озябла.
   - Дисюда, - Андрей, первые дни позволявший себе обнимать Лизу только взглядом, снял с себя куртку и накинул её Лизе на плечи. Хотя он осознавал, что теперь ему самому будет холодновато, сделал он это, чтобы угодить миленькой девочке и с видимым удовольствием.
   И Лиза, естественно, оценила его нежность. Её лицо просияло счастливой улыбкой, которую тут же сдуло очередным порывом ветра. Влюблённые, не сговариваясь, перешли поближе к домам.
   Пройдя несколько шагов, Лиза остановилась, резко развернулась и наткнулась на пылающий взгляд Андрея. Её душа мгновенно затрепетала. Она положила руки на сильные плечи желанного парня и лицом прижалась к его груди, где часто билось его разгорячённое сердце. Потом она подняла голову и придвинула своё лицо, предлагая себя для поцелуя.
   Андрей обнял Лизу и поцеловал в горячие губы. Крепко обнявшись, они стояли на тротуаре на промытой дождём вечерней улице, не замечая любопытных прохожих. Зато те замечали их.
   - Приклеилась! Ни стыда, ни совести, - злобно прошептала проходившая мимо старуха с неприятным лицом.
   - Бабуль, остынь. Тебе этого уже не понять! - улыбаясь, оговорил старуху Андрей.
   - Ещё и скалятся, - шипела бабка. Возможно, в ней ещё кипели страсти и обида на то, что её время уже прошло.
   Лизе захотелось придушить противную старуху. Её до того пробило на смущение и у неё нервно затрясся подбородок. Лиза опустила руки.
   - Да забей ты на неё, - успокаивал её Андрей, целуя слезинки, котившиеся по холодным Лизиным щекам. - Ну, что, двинули, сскушка?
   Они уже ушли довольно далеко, а Лиза всё продолжала затравленно оглядываться.
   Холодало. Андрей подумал о том, чтобы пригласить Лизу в тепло - в какой - либо из обжитых им клубов, но испугался, что там их мог срисовать кто - то из многочисленных Ксюхиных подруг и сразу поставить её обо всём в известность. А он ещё не готов был порвать с ней окончательно. Возможно, его действиями управляло пресловутое чувство собственности, потому, как его сердцем уже завладела молоденькая простушка Лиза.
   И ей сейчас реально было плохо!
   Они сбежали с ярко освещённой улицы, на которую похоже высыпал весь город, и вскоре перестали вспоминать про недавний конфуз. Потом блуждали по тёмным переулкам, полным свежим запахом сырых листьев. Казалось, что счастливее их не было никого на целом свете!
   Андрей крепко прижимал к себе Лизу за хрупкие плечи. Иногда он останавливался, проводил рукой по Лизиным влажным пепельным волосам и с наслаждением целовал её милое лицо.
   И думал: - А может ну её нах, эту Ксюху? На свою мизерную зарплату он всё равно её не потянет. Машина у него говно, живёт он с родителями в старенькой двушке в тухлом районе, на шикарную свадьбу, о которой в открытую мечтала Ксения, денег у него нет и не предвидится. А брать ещё один кредит, стало бы для него настоящей удавкой.
   И даже, если бы он на ней каким- то фантастическим образом женился, то жить с её родителями он бы не смог. Тогда ему нужно было бы брать ипотеку и выплачивать её всю свою дальнейшую жизнь.
   Да, какая ипотека! Он сейчас не мог себе позволить даже съёмную квартиру!
   Вот, если бы он, наконец, стал менеджером! Высокая зарплата, различные бонусы, соцпакет и другие привилегии. Воображение тут же нарисовало ему картину счастливой, безоблачной жизни. Он улыбнулся и опять поцеловал Лизу.
   Мать поглядывала в тёмное окно, за которым бездомной тоской тихонько посвистывал ветер. Она волновалась. Она ещё не привыкла к мысли, что дочь становится взрослой. Наконец её нервы сдали и она быстро набрала на мобильном номер дочери.
   - Лиза, пора домой! - сказала мать строгим голосом, без надежды быть услышанной.
   У Андрея тоже зазвучал мобильник. Звонила Ксения. Андрей сбросил вызов, решив перезвонить ей позже из какого - нибудь клуба.

X

   В парке было шумно и оживлённо. Играла музыка. Возле киосков с мороженым не кончались очереди. На "чёртовом колесе" и на каруселях не было свободных мест.
   Свет дня угасал, по аллеям расползались длинные причудливые тени. По ним под ногами у гуляющей публики сновали непослушные дети. За ними периодически проскальзывали их мамаши и до неприличия шустрые бабушки. Уединиться от этой суеты возможно было лишь на тенистых аллеях, где парк через дорогу переходил в лесополосу.
   - Вот и лежи тут, гадёныш!
   Молодая высокая брюнетка решительно положила в траву небольшой свёрток и, резко развернувшись, хотела было уйти. Ведь в парке темнело и она ненароком могла сломать каблуки своих новых босоножек.
   Но, как назло, оставленный ею свёрток заворочался и распищался.
   - Как же ты мне надоел, чёртово отродье! - процедила сквозь зубы брюнетка. - Хорош орать, услышит кто!
   Но писк продолжался и он очень нервировал брюнетку. С нескрываемой досадой она плюхнулась на колени и быстро развернула тряпочный кулёк. Лежавший в нём малыш слабо улыбнулся и протянул к ней ручки.
   - Ах, ты, маленькое дерьмо! Ты меня достал! Это из - за тебя всё пошло кувырком!
   Брюнетка брезгливо шлёпнула малыша по лицу. Он зашёлся плачем. Брюнетка взбесилась. С искажённым ненавистью лицом, она схватила малыша за горло и с силой стиснула пальцы. Малыш захрипел.
   В коктейле из запаха трав и цветов волчица учуяла запах ненависти. Она выскочила из кустов на небольшую поляну, подняла глаза на выкатившуюся ядовито - жёлтую луну, прижала уши к голове и завыла.
   Брюнетку охватил леденящий ужас. Малыш выскользнул из рук непутёвой мамаши и упал на тряпичный узел. Брюнетка побежала что было сил, испуганно замахав руками. Для крика у неё не было сил.
   Волчья пасть наполнилась слюной, а звериные глаза зажглись жёлтым. В два прыжка догнав беглянку, волчица свалила её на землю. Придавив брюнетку лапой к земле, она злобно зарычала.
   - Помогите! - успела крикнуть брюнетка и в тот же миг острые волчьи клыки впились в её худую длинную шею. После страшного хруста, ещё какое - то время она конвульсивно дёргала руками и ногами. Потом затихла.
   Волчица повернула морду к малышу. Тёплые капли стекавшей с неё крови попали ему на лицо. Малыш вздрогнул и перестал плакать. Оскалив клыки, волчица склонилась над ребёнком. Некоторое время они смотрели в глаза друг другу. Потом волчица отвела взгляд в сторону.
   Постояв так с минуту, она осторожно слизала с малыша кровавые капли. Почувствовав тепло её языка, озябший малыш протянул к ней ручонки и больно вцепился в серую шерсть её щеки. От малыша пахло живым мясом и мочой. Волчица зарычала и, слегка крутанув мордой, освободила свою щёку.
   Аккуратно перевернув носом малыша на живот, она схватила его за воротник байкового комбинезона и, словно щенка, потащила его из парка. Проигнорировав главный вход, она обогнула аллеи с влюблёнными парочками и сквозь разрушенный забор выбралась на обочину дороги.
   Перед глазами малыша запрыгали травинки, затем мелкие камушки, потом всё поплыло и он забылся, слегка придушенный натянутым комбинезоном.
   Волчица вынесла ребёнка на дорогу, осторожно опустила на пыльный асфальт и стала ждать.
   Вскоре впереди на тёмной дороге показались два ярко горящих глаза. Они быстро увеличивались. Машина приближалась на большой скорости. Вытянув острую морду, оскалив клыки, ощетинив загривок и поджав хвост, волчица стояла над телом малыша и злобно смотрела на приближающуюся машину.
   - Чёрт, что делает на дороге эта собака! Она что, решила совершить самоубийство? - молниеносно пронеслось в голове водителя.
   Он резко нажал на сигнал.
   Волчица, продолжая скалиться, не сдвинулась с места. Она лишь сильнее пригнулась к земле.
   - Сволочь! - водитель в бешенстве заскрежетал зубами.
   Мгновенно осознав, что затормозить он не успевает, он крутанул руль в сторону и нажал на тормоз. Машина заюзила, оставив на асфальте чёрные следы. Водитель мысленно попрощался со своей маленькой дочкой.
   Какое - то время он сидел в остановившейся машине, чувствуя, как холодный пот стекает по лицу. Потом он обернулся. Собака, как и прежде, стояла на дороге, повернув к нему оскаленную морду.
   - Ах, ты подлая тварь! - прошептал водитель. Кричать он не мог. У него пропал голос.
   Водителя затрясло. Он с трудом заставил себя вылезти из машины. Колени его дрожали. Только что пережитый стресс сожрал все силы. Но злость на собаку, из - за которой он несколько мгновений назад запросто мог вылететь на тот свет, была сильнее. Оглядываясь по сторонам, в надежде найти то, чем можно было запустить в мерзкое животное, он потихоньку приближался к лохматой собаке. Та продолжала стоять, явно испытывая его нервы. Потом, сверкнув в водителя жёлтыми глазами, прыгнула в сторону лесополосы и исчезла в темноте.
   В запрыгавшем по тёмному ночному шоссе слабом свете фар, ещё одной припозднившейся машины, водитель, наконец, увидел на дороге в том месте, где только что стояла собака, какой - то странный предмет. Ему показалось, что он шевельнулся. Водитель сделал ещё несколько шагов. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы разглядеть в предмете маленького ребёнка. Дыхание водителя замерло. Он едва не лишился сознания, осознав, что только что мог случайно лишить жизни крошечное, ни в чём не повинное существо, которое где - то стащила бешеная собака.
   Теперь уже ему, ставшему помехой движению, сигналила быстро приближавшаяся машина. Сидевший в ней парень, покрыв его трёхэтажным матом, остановился, собираясь втащить ему по полной. Ехавшая с ним девушка была настроена так же. Но, едва державшийся на ногах водитель со свёртком в руках сам уже шёл к их машине.
   - Это ребёнок! И, кажется, что он жив! - повторял он, пересохшим от пережитого ужаса ртом, растерянно глядя на парня с девушкой.
   Потом его трясло всю дорогу, как и в отделении полиции, куда они втроём привезли малыша.
   - Похоже, он не врёт. И про собаку тоже.
   Дежурный полицейский разглядел в зажатом кулачке малыша несколько длинных жёстких волосков.
   - Но уж как - то это всё странно. Прямо, как в популярном мультике!
   А Лиза открыла глаза. Никаких деревьев вокруг. Она лежит на своей кровати. Но странный смешанный запах не проходил. Неужели это опять не было сном?
   А, что, если это был не сон и она в действительности каким - то непостижимым образом становится волком? И вряд ли это понравится Андрею, когда он об этом узнает. Она просто потеряет его навсегда!
   И значит в парке ещё один растерзанный труп!
   И он вскоре нашла его.
   Волна удушливого страха накрыла Лизу. Труп был ужасен и напоминал плакат- пособие по разделки туш в мясном отделе. Обкусанные кисти рук. Лицо идентифицировать не представлялось возможным. Вместо него кровавое месиво, окаймлённое спутанными чёрными волосами. От шеи остались, лишь державшиеся на позвонках ободранные клочья шейных мышц. Из растерзанного живота торчали кишки.
   Лишь по залитым кровью клочьям, в недавнем прошлом бывшим синей блузкой, джинсам и босоножкам однокурсницы опознали в растерзанном трупе жившую на съёмной квартире студентку гуманитарного вуза. Ту, что недавно родила внебрачного ребёнка и пропала без вести четыре дня назад.

XI

   С заката по необъятному небу растянулись лиловые облака. В их длинных щелях догорало небесное зарево. Усталое солнце сползло за кроны деревьев и последними лучами цеплялось за их шершавые стволы.
   Лиза не узнавала парк. Деревья теперь не все были зелёными. Некоторые уже начали желтеть, или краснеть. Они изменили не только окрас, но и запах. Влажный и терпкий, он будоражил, пьянил и вселял в сердце какую - то запретную радость. Душа Лизы трепетала, как первые осенние листья, готовые сорваться и улететь при малейшем порыве ветерка.
   - Эй, овца, сюда иди! - услышала Лиза за своей спиной.
   Она оглянулась. Три девчонки, по виду старше Лизы, обращались именно к ней. Хотя само обращение ей не понравилось, Лиза смело пошла в их сторону.
   - Зачем звали?
   Вместо ответа самая симпатичная чикса схватила ничего не подозревавшую Лизу за волосы и повалила на землю. Быстро сев сверху, начала за волосы возить её лицом по земле.
   - Ты, чё, офигела? - вырвалась Лиза.
   Поднявшись, она рванула к незнакомке, но встречный удар свалил её вновь. А обидчица ударила Лизу ногой по голове.
   - Месите её! - крикнула она своим подругам.
   На Лизу посыпался град ударов. Поначалу, не врубаясь в происходящее, она лишь закрывала руками голову и лицо.
   - Полиция! - в ужасе закричала проходившая мимо женщина, но на её крик никто не обращал внимания. А юная парочка продолжала снимать драку на камеру мобильника.
   - Хорош, с неё, - скомандовала та, что затеяла драку, поправляя чёрные космы, растрепавшиеся в бою.
   - Слушай сюда, - зашипела она на Лизу. - Ещё раз тебя с Андреем увижу, мало тебе не покажется! Поняла?
   Она ещё раз больно пнула, лежащую в пыли Лизу в бок и, развернувшись, хотела было уйти. Но вскочившая на ноги Лиза уже держала её за волосы и рванула их со всей силы.
   Не устояв, незнакомка рухнула на колени. Лиза прижала её к земле. Подружки бросились на Лизу и начали пинать её ногами уже по - взрослому. Внутри Лизы взвыла волчица. Ещё мгновение и она начала бы перекидываться.
   - Ксюха! - подбежал опоздавший Андрей. - Ты, чё творишь? Чё за беспредел тут? Ну, ты, дикая!
   Девчонки отпрянули от Лизы и стояли с разъярёнными лицами, не зная, что делать дальше.
   Андрей поднял Лизу с земли. Она стыдливо отворачивала лицо. Оно было в ссадинах, а губы опухли.
   - Да пошёл ты в жопу! - процедила сквозь зубы Ксюха, обращаясь к Андрею. - Козёл!
   - Ты, чо, Ксюх, ссыканула? - усмехнулась одна подруга.
   - Короч, так. Завтра после школы встретите эту сучку и мочканёте, - тихо сказала Ксения, зло сверкнув глазами на Андрея и Лизу, удалившихся к крайней на аллее лавочке.
   - Фигасе, ты жёсткая! - восхитилась Ксюхой подруга, которой по жизни не важно как, лишь бы движуха была. -
   Да, не вопрос!
   Но другая округлила глаза.
   - Ты, охренела что ли? Нашими руками свои разборки делать? Я на это не подписывалась! - крикнула она.
   Взбунтовавшаяся подруга поправила модную курточку и, не оборачиваясь, пошла к выходу из парка, бубня на ходу: - От этой курвы, блин, вечно одни напряги, задолбала уже всех!

XII

   Лиза посмотрела на часы. Она пришла на свидание во время и теперь сильно волновалась от того, что её Андрея до сих пор не было рядом. Минуты ожидания казались ей вечностью. Настроение было поганое. Обидевшись, она уже готова была уйти, когда увидела спешащего к ней самого дорогого ей человека. В то время, когда он подходил к ней, его синие глаза заблестели особенно нежно.
   - Прости, опоздал, - с улыбкой извинился Андрей. - Но причина уважительная.
   Лиза ответила ему ласковым взглядом. Андрей был рядом и теперь она не могла на него сердиться.
   Андрей задержался не потому, что проспал. Позовчера он узнал, что Ксюха выкладывает посты с новым парнем. Сама она ему не звонила, но их видели вместе в ресторане, куда тот привёз её на своей крутой тачке. А вчера Ксюха на глазах Андрея села к новому знакомому в машину, освободив его от своего присутствия. Поначалу Андрей вскипел. Но потом осознал, что так будет лучше для всех. Ксения, похоже, нашла своё счастье. Да и у него теперь была Лиза, которая смотрела на него влюблённым взглядом. И ему с ней было легко. Перед ней не надо кидать понты, чтобы казаться лучше, чем он был на самом деле. Она принимала его таким, каков он есть. Он испытывал к ней влечение и желал, чтобы его отношения с Лизой перешли на новый, более серьёзный уровень.
   К тому же вчера, кроме очередной взрючки, ему на работе выдали зарплату. Так, что он смог позволить себе купить для Лизы первый, не слишком дорогой подарок - золотые серёжки. Хотя камушек в них был искусственный, зато дизайн впечатлял. Из - за них он и опоздал на свидание. Зато теперь он с нескрываемым чувством гордости попросил Лизу закрыть глаза.
   Лиза удивлённо подняла брови, но глаза послушно закрыла и почувствовала в своей ладони маленькую бархатистую коробочку.
   - Нравятся? - спросил Андрей, когда Лиза взглянула в коробку.
   - А то! Но они наверно, капец, какие дорогие?
   - Для тебя не жалко.
   - Короч, это ты мне подгон сделал за то, что за тебя огребла люлей? - искоса глянула Лиза на Андрея.
   - Не надо так, Лиз. Это не выпендрёж. Это я от сердца, - заверил Андрей.
   Теперь они молча шли в свете фонарей по, причудливо разлинованной тенями деревьев, алее пустынного парка. Нарушая прозрачную тишину, первые опавшие листья шуршали у них под ногами. Они скрывали мелкие камушки, которыми были засыпаны неровности дорожки.
   - Ой! - вскрикнула Лиза.
   Один камушек попал ей в туфельку и она на него наступила. Сильная боль прошила ступню. Андрей присел, снял туфельку с Лизиной ноги, вытряхнул камень и бережно надел туфлю обратно.
   Сегодняшний вечер был настолько трогательным, что Лиза потянулась к Андрею, обняла его и спрятала у него на груди свои, сочившиеся из - под длинных ресниц, первые слёзы счастья.
   Не понимая причину истерики, но пытаясь погасить её, Андрей прижал девушку к своему, часто бьющемуся сердцу и долго гладил её плечи. Лиза продолжала всхлипывать, но с каждым разом слабее.
   Темнело. Ветер затянул небо низкими растрёпанными тучками и заморосил мелкий холодный дождь.
   - Может, пойдём в кафешке посидим? - предложил Андрей.
   - Чтот мне не хочется туда. Там людей полно, а мне нужен только ты, - у переполненной чувствами Лизы дрогнул голос.
   Андрей взял в руки пылающее лицо Лизы, приблизил его к себе и поцеловал сначала нежно, а потом таким долгим поцелуем, что у Лизы не хватило дыхания. Она прижалась к нему плотнее так, что у Андрея перехватило дух. Его рука скользнула вниз и нащупала упругую девичью грудь.
   - Не надо, - прошептала Лиза, с силой высвобождаясь из крепких объятий парня.
   Конечно, Андрей был сильнее, но понимал, что если он попробует взять Лизу силой, то может её потерять насовсем. Задавив в себе порыв страсти, он ослабил объятья и попробовал контролировать ситуацию.
   - Всё хорошо? - выдохнул он.
   Переполненными счастьем глазами они долго смотрели друг на друга, а им за шею текли ледяные капли дождя.

XIII

   - Поздравляю! У нас труп, свеже найденный. Вернее то, что от него осталось. На сей раз наша давняя знакомая Ксюша - смуглянка. Нашли под окнами её дома.
   Поздно вечером соседи слышали крик, вызвали полицию. Она ещё дышала. На "Скорой" отправили в "Склиф". Рваная рана на груди, лицо обезображено укусами. Мать только по одежде опознала. Смерть наступила в больнице. Скончалась Ксюша не приходя в сознание.
   Никаких намёков на ограбления, как и половых притязаний не обнаружено.
   С момента смерти прошло уже десять часов. К тому же всю ночь шёл дождь, который подленько смыл все следы.
   Так, что, Нефёдов, ноги в руки и в морг, а то придётся тебе труп на похоронах изучать.
   - А почему опять я? У нас и так два жмура.
   - Дела по своим жмурам передашь Барановскому. А Ксюшу тебе. Уж больно её раны смахивают на те, что были на трупах, которых ранее обнаружили в парке. И повнимательнее, Нефёдов.
   Пресса смакует зверские подробности. Зверь, зверем, но оставленные следы породы собачьих до сих пор не идентифицированы. Возможно, под зверя косит очередной маньяк!

XIV

   Ночь. Клочки тумана путаются в тёмных кронах деревьев. Воздух влажный, пропитанный запахами листьев и травы. И ещё какой - то до боли знакомый, перехватывающий дыхание и будоражащий кровь!
   Неясные шорохи обернулись шагами множества лап. Лизу окружила волчья стая. Молодые самцы повизгивают, по собачьи вертя хвостами. Крупный волк обнюхивает Лизу. От него исходит запах самца и чего- то запретного. Волк - сильный "альфа". Он пришёл спариться с самкой оборотня, чтобы обновить кровь своего рода.
   Лизина душа трепещет, а в голове началась шальная пляска мыслей.
   Туман растаял. Красная луна придаёт силу и высвечивает каждый лист на крайних кустах. Выходить на опушку нельзя. Там остро чувствуется опасность.
   Лиза принюхалась к тревожному воздуху. Ей казалось, что за ними следят.
   Вдруг множество ярких вспышек ослепило глаза. На охотничьих "хамерах" и "УАЗах" разом зажглись фары и сильные прожектора.
   Залпом грохнули выстрелы.
   Молодой волк вмиг ощетинился, но сухой щелчок выстрела опередил его. Волк упал сразу, оскалив клыки. Тут же прилетел ещё один толчок воздуха, и в кустах взвизгнул другой, смертельно раненый волк. Стая вздрогнула и мгновенно рассыпалась в разные стороны.
   И снова вспышка, толчок и резкая боль в ухе! По шее побежала горячая струйка.
   - О, май гад! По мне стреляют! Больно - то как!
   Лиза ополоумела от страха. Она никогда не думала, что по ней когда - нибудь будут стрелять!
   Ещё щелчок и пуля прошла над головой, опалив макушку горячей волной. Следом за ней просвистела вторая и сразу же третья.
   Звать на помощь даже не приходило в голову.
   - Бежать! А не то запросто можно огрести по щам!
   Лиза почувствовала страх, от которого сердце скакнуло у неё в груди. Внезапно ей захотелось бежать, куда глаза глядят, не разбирая дороги.
   Сверкнув белыми клыками, она большими прыжками бросилась в непроходимую чащу, рефлекторно подчиняясь инстинкту самосохранения. Теперь она бежала на четвереньках, низко прижимаясь к земле от страха. Она вся превратилась в сплошное ухо. Сзади гремели выстрелы. Ей казалось, что пуля обязательно догонит её, продырявит шкуру и вопьётся ей в спину.
   - Нифигасе! Меня убьют! Нет! Не хочу! - протяжно взвыла она.
   От ужаса у неё свело плечи. Лиза теряла сознание. Последнее, что она успела почувствовать, было то, как со странным хрустом скомканного целлофана, с неё слезала кожа. Затем всё стихло.
   Ахнув, Лиза подскочила на кровати. Посидев немного, перевела дух и огляделась.
   Темно и тихо! Но запах другой. Так пахнет её комната! Тепло. По тусклому экрану телевизора ползали отражённые от окна тени.
   - Господи, я с ума схожу!
   Лиза натянула на себя одеяло и затаилась, пытаясь осознать, что же действительно с ней происходит. Слабо шевельнулась мысль, что это всё - таки был сон, заставлявший содрогаться сердце.
   - Но как же сильно болит ухо! И нет одной подаренной Андреем серёжки!
   Лиза пальцем осторожно тронула своё ухо. Оно было мокрое. Из края ушной раковины сочилась тёплая кровь. Комок страха, ещё не до конца рассосавшийся в её груди, снова нарастал.
   - А что, если это вовсе не сны и она в действительности каким - то непостижимым образом принимает облик волка?
   Нет, нет и нет! Это просто бред какой - то! Этого не может быть! Это только в детских сказках Иван Царевич ударялся оземь и превращался в волка. Но жизнь - это не сказка! В жизни всё гораздо сложнее! - Лиза всячески пыталась отогнать одолевавшие её страшные мысли и сомнения.
   Она решительно встала с кровати и пошла в ванную комнату. Ей необходимо было смыть себя всё то, что прилипло к ней в страшном сне и теперь нестерпимо чесалось. Сильно намылив губку, Лиза с остервенением тёрла своё тело, с ужасом ощущая боль от недавно полученных ушибов, обмывала себя горячей водой и тёрла снова и снова.
   Сквозь шелестящий шум водяных струй бивших из лейки душа она не сразу услышала телефонный звонок. Закрутив кран, она поняла, что он не был галлюцинацией.
   - Андрей! - радостно вспорхнуло её сердце. - Но почему так рано? Случилось что?
   Как была в мыльной пене, она выскочила из ванны, поскользнулась, с размаху ударилась локтем о косяк двери и, не замечая боли, пронеслась в прихожую к надрывно трезвонившему телефону.
   - Алё, Андрей!
   Звонила мама. Она сообщила, что ей опять придётся задержаться на работе. Ей это изрядно надоело, но её начальство настоятельно попросило её поработать за внезапно заболевшую сотрудницу.
   Приняв этот звонок за знак свыше, Лиза обмылась и натянула тренировочный костюм, чтобы совершить утреннюю пробежку, на которую она мысленно собиралась с каждого следующего понедельника. Но сейчас это было не столько оздоровительной процедурой, как жестокой необходимостью. Лиза знала, что в это утреннее время в ближайшем сквере владельцы выгуливали своих собак.
   - Если я волчица, то это должны почувствовать собаки!
   Лиза больше не могла себя сдерживать и решительно шагнула в сторону породистой овчарки. Та натянула поводок и глухо зарычала. У Лизы упало сердце.
   - Отойдите! - грозно воскликнула владелица собаки, боясь не удержать своего грозного защитника.

XV

   Зачётная тёлка, - Мишаня пропалил взглядом новую знакомую Андрея, с которой тот появился у барной стойки клуба и тут же отпустил в адрес Лизы скабрезную шутку. Он уже хряпнул алкоголя и отпустил возжи. И словил игривое настроение.
   - А твоя где? - поинтересовался Андрей у друга, рассеянно оглянувшись на танцзал.
   - Посрались мы! - уклончиво ответил Мишаня.
   - А эта - то чем не угодила? Опять тебе по ушам ездила, чтобы ты вошёл в контакт и удалил всех своих баб? А для тебя они не просто картотека, а память о твоих лучших годах!
   Но Андрей явно был не в курсе всех событий личной жизни своего друга с детства.
   - Нет. Короче так, эта стерва, как порядочная, отпросилась у меня на похороны бабушки, мне позвонила плачущим голосом, а сама всю ночь тусила с Егором и выкладывала свои похождения в энстаграм.
   А я ещё удивлялся, что как - то уж очень логично она мне в уши лила.
   Но ты знаешь, что со мной такие фокусы не работают! Послал я её и у меня прямо камень с почек!
   В тоне Мишани не было ни нотки сожаления. Похоже, было, что он просто угорал.
   - А щас я буду Сабзиру клеить. Знаешь такую?
   - Знаю, конечно. А кто это? - Андрей стебался над Мишаней, стараясь перекричать техно музыку, очень похожую на шум.
   - Вон та, которая беленькая. - Мишаня ткнул пальцем в перекаченную силиконом блондинку. - Видал какая!
   - Так она же толстая! - не унимался Андрей.
   - Какая она толстая? Вспомни свою бывшую. Вот та была точно пышка.
   Мишаня воспринимал трёп друга на полном серьёзе.
   - Какого хрена! У Ксюхи кость была широкая, - галантно заступился за свою бывшую девушку Андрей.
   - Ага, и она у неё с боков свисала, - усмехнулся Мишаня. - Особо со стрингов.
   На последних словах Мишани друзья громко заржали.
   Зазвучала модная мелодия. Тацпол взорвался восторгом.
   - Приколись! - Мишаня сунул в нос Андрею телефон с очередным клипом с You Tube. Просмотрев срамное видео, Андрей снисходительно ухмыльнулся.
   Лиза смотрела на Андрея, пытаясь разглядеть в нём того романтика, которого она приняла в его образе. Но от того не осталось и следа. Андрей изменился и продолжал её разочаровывать. То, как он и его друг относились к девушкам, было для неё оскорбительно.
   - Они не засаживают меня только потому, что я его теперешняя девушка. А доставать непристойностями его девушку нельзя! Но, что будет, если они расстанутся?
   Лиза чувствовала себя неуютно и одиноко здесь среди множества тел разгорячённых музыкой, танцами, алкоголем и слабыми наркотиками. И у неё от смущения слегка порозовели щёки, когда Андрей, пропустив стакан какого - то коктейля, принялся пялиться в разрез её блузки.
   - Поехали ко мне, - наклонился он к Лизиному уху. - Хата пустая. Мои родаки на дачу двинули.
   Принятый им алкоголь приятно затуманил мозги и в кровь пошёл адреналин.
   Мишаня подмигнул ей слегка окосевшим взглядом.
   Лиза оробела, вспомнив запах обхаживавшего её во сне волка.
   - А что будет, если...? - она не смогла додумать страшной мысли, но из своего личного крошечного опыта она знала, чем ей может грозить такой формат отношений.
   - Да не парься ты,- по - своему старался поддержать Лизу Мишаня.
   - Я не поеду, - заупрямилась она.
   - Почему? - обольстительно улыбнулся Андрей. На него воздействовал алкоголь и юная, свежая, симпатичная Лиза, не позволявшая себе ничего лишнего и в то же время ластившаяся к нему, всё больше разжигала в нём страсть.
   - Потому!
   - Это не ответ. Ты чего - то боишься?
   - Да нет, прос не хочу!
   - А я капец, как хочу, Лиз!
   - У меня это, критические дни, - соврала Лиза, испытывая сильное волнение.
   Она боялась таких улыбок. Ещё страшнее были поднимавшие волной грудь, её собственные незнакомые ранее жгучие желания. И, если бы Андрей проявил чуть больше напора, то смятение души привело бы её к тому, что она, скорее всего, сдалась бы. Но он был не слишком пьян, а значит обидчив.
   - Странная, ты, Лиз.
   - Я в курсе.
   - Пошли танцевать?
   На тацполе мощный звук и амфетамин, заставляли толпу двигаться в едином порыве, совершая немыслимые телодвижения, словно у всех разом поехала крыша.
   - А почему ты не носишь серьги? - вспомнил Андрей про свой подарок, стараясь перекричать неимоверный шум.
   - Я потеряла одну, - краснея, призналась Лиза.
   - Жаль!

XVI

   Лиза купила мороженное и свернула в парк. Обойдя стороной мамочек с колясками и бабулек с резвящимися внуками постарше, Лиза зашла вглубь парка. Теперь её окружали лишь старые клёны с трепещущими на ветру листьями, ярко блестящими на осеннем солнце, холодными и равнодушными. Их красота и неповторимый острый запах будоражили душу.
   На лице Лизы, скрытом вечерней темнотой, бродила застенчивая улыбка счастья. Несмотря на их недавнюю размолвку, Андрей снова ждал её на их месте.
   Осторожно ступая по посыпанной гравием дорожке, Лиза неслышно подкралась сзади и, встав на цыпочки, закрыла Андрею глаза своими руками.
   - Настёна, ты?
   Слова Андрея стеганули Лизу по самому сердцу. В него ворвалась мучительная ревность. Он ждал, но не её!
   Лиза отдёрнула руки, будто обожглась.
   - А, Лиза, блин, это ты? Давно не виделись. Как жизнь? - спросил Андрей обернувшись к ней.
   Видя, что ответ ему не интересен, Лиза промолчала.
   Вдруг почувствовав себя обиженной и одинокой, она стояла и с укором смотрела в родные, потрясающе прекрасные, синие и холодные глаза парня, вмиг ставшего чужим.
   Её волчица жалобно взвыла.
   Напрасно Лиза пыталась найти человеческие слова, чтобы удержать Андрея. Их не было. А он словно таял, превращаясь в туманную дымку.
   - Чёрт, нехорошо вышло, - Андрей рассеянно оглядывался по сторонам.
   Он действительно лохонулся, пригласив Настю на свидание в это место, с которым у него теперь было связано много приятных воспоминаний. Возможно потому, что ему сильно хотелось романтики, чтобы перекрыть меркантильность его отношений с Настей.
   Настя прежде училась с ним в одной школе тремя классами старше и жила неподалёку. Не смотря на это, они долго не виделись. И, когда Настя остановила машину, чтобы его подвести, Андрей поначалу её не узнал и даже слегка поморщился от звука её резкого голоса.
   Но отогревшись в её крутой, с наворотами иномарке и
   по - лучше приглядевшись к Насте, он вскоре нашёл её достаточно привлекательной и пригласил её в кафе на чашку дорого кофе.
   Понемногу они разговорились, точнее Настя рассказала о себе много интересного. То, что она работала менеджером в солидном банке, была "упакована" с головы до ног, но замуж не торопилась, желая сначала сделать карьеру, Андрею импонировало. Ещё приятнее ему было слышать, что, несмотря на его законченное прямо на первом курсе высшее образование, она могла бы устроить его оператором в тот же банк.
   - Не простой торговый представитель, а оператор солидного банка, - эти слова вот уже третий день ласкали слух Андрея и приятно грели его уши.
   А над Лизой обрушилось небо. Удар по самолюбию был слишком велик. А она ещё не научилась достойно проигрывать.
   Её сознание отказывалось принимать тот факт, что её ненаглядный Андрей вовсе не принц на белом коне, а всего лишь породистый, откормленный жеребец.
   Ещё мгновение и она бы зубами впилась ему прямо в горло. Но она не успела.
   - Ты, извини Лиз, я Настю жду, - запоздало сообщил Андрей ледяным голосом. - Удачи тебе.
   Увидев спешащую к нему высокую худую брюнетку, благоухавшую ароматом французских духов, он сознательно равнодушно отстранил он себя Лизу, посчитав, что так будет лучше для неё.
   - Извини...

XVII

   Учительница математики опять была недовольна Лизиной успеваемостью. Если в конце прошлого учебного года Лиза сносно отвечала у доски, то теперь она даже не слушала объяснений материала на уроках. Её мечтательный взгляд блуждал по окнам, часто останавливался на двери и повторить сказанное учителем она не могла.
   А за заслуженные ею двойки доставалось в основном математичке. Завуч сначала делала недовольные глаза, а потом и вовсе посоветовала учительнице оставлять Лизу после уроков и заниматься с ней индивидуально.
   Но и здесь математичка оказалась бессильна. После уроков Лиза оставаться категорически не желала.
   - Лиза, скажи, о чём ты думаешь? Чем ты собираешься заняться после окончания школы? Ведь ты не из тех, кто сможет себе на жизнь "насосать"!
   Математичка сознательно шла на крайние меры, отчитывая Лизу при всём классе. Девчонки тихонько захихикали, кто - то из парней тупо заржал.
   А Лиза мечтала о том, чтобы на неё как можно меньше обращали внимания. И теперь чувствовала, как её накрывает волна дикой злости.
   - Что ты ко мне цепляешься? - зло сощурив глаза, Лиза послала ответочку. - Потому, что тебе дома поругаться не с кем? Потому, что ты никому не нужна!
   Такой жестокости от Лизы учительница не ожидала. Лиза применила удар ниже пояса. Похоронив мать, математичка теперь действительно жила одна. И срываться дома она могла лишь на бессловесную кошку.
   Ко всему прочему эта дрянная девчонка с неожиданной быстротой и ловкостью, которых училка не могла от неё ожидать, вырвала из её костлявой руки свою тетрадь с двойкой за контрольную работу и порвала её на несколько частей.
   Щёки учительницы стали пунцовыми. Она отрыла было рот, чтобы поставить Лизу на место, но не могла собраться с мыслями. Дальше оскорблять Лизу она побоялась, а в нахлынувшем порыве сильного гнева, все хорошие слова моментально улетучились из её головы. Потом до конца урока она мучилась, пытаясь скрыть своё раздражение.
   Поняв, что с Лизой самой ей не совладать, она обратилась за помощью к школьному психологу.
   - А что вы от неё хотите? Лиза, бывшая детдомовка, - выслушав претензии математички, ответила психолог.
   - Но почему трудных детей отдают в неполные семьи? - недоумевала математичка.
   - Возможно ещё и потому, что полные из - за них распадаются.
   Психолог закурила.
   Математичке это не понравилось. Всё - таки они находились в храме науки, а не на какой - то вечеринке.
   - Да, бросьте вы, - перехватила её недовольный взгляд психолог. - Наши ученики сами дымят так, что в туалетах дым стоит коромыслом. А мы взрослые должны от них прятаться?
   - Мы должны не прятаться, а подавать положительный пример, - строго сказала математичка, открывая форточку.
   - Кстати, ко мне по поводу Лизы обращался наш физрук. Он напротив очень доволен произошедшей за лето в Лизе перемене. По его словам она стала ловчее и выносливее. Но на контакт не идёт. Заставить её участвовать в соревнованиях по лёгкой атлетике он не может ни кнутом, ни пряником.
   - Так, что же вы посоветуете мне в данном случае?
   Нервным движением худой руки математичка поправила свои чёрные волосы, выбивавшиеся из пучка. Её уже начала раздражать вся эта демагогия. Будучи математиком, она привыкла апеллировать цифрами и формулами и пришла не за тем, чтобы ей полоскали мозги, а за советом, как ей без жертв поменять минус на плюс.
   - А ничего. Оставьте всё как есть, - посоветовала ей психолог. - Это как раз тот случай из серии "куда кривая вывезет".

XVIII

   Осенний дождь лил как из ведра. А Лиза опять забыла дома зонт. Вернее, с некоторых пор она о нём и не помнила и брала его с собой лишь тогда, когда мать заботливо совала его ей в руки.
   Вообще - то промокнуть в Большом Городе практически нереально. Кругом магазины, кафешки, переходы, станции метро, где в промозглую погоду можно спрятаться хотя бы на время.
   Но всё это применимо к человеку. А Лиза, теперь неуютно чувствовавшая себя в большом скоплении людей, шла по растёкшемуся нескончаемой лужей тротуару, промокшая до нитки. Конечно, ей было холодно и она спешила домой, в своё логово. Только там проходило то чувство тревоги, которое преследовало её с самой весны.
   Она бесстрастно шлёпала промокшими батильонами по лужам, радуясь тому, что из - за дождя на улице она практически одна, когда её подхватил под руку, подбежавший сзади молодой, симпатичный мужчина.
   - Давай подвезу, промокла совсем, - пригласил он Лизу не терпящим возражения тоном.
   Его голос показался Лизе знакомым, только поэтому она не вырвалась и не убежала, а позволила втолкнуть себя в дорогую иномарку.
   В машине было сухо и тепло. На реверсе играла приятная музыка. А дождь, как сумасшедший, хлестал в лобовое стекло. Дворники не справлялись, но Лизе совсем не было страшно.
   От мужчины несло харизмой, а растекавшиеся вокруг него флюиды повергли Лизу в состояние лёгкой эйфории. Она не отводила глаз от его красивых холёных рук, легко управлявших машиной, и ловила себя на мысли, что хочет, чтобы мужчина непременно погладил её по голове.
   Но в планы мужчины это не входило. По отсутствию реакции на пылкие взгляды Лизы, было очевидно, что он и не замечал того, что смог так сильно понравиться этой миленькой, страстной девочке. Он вообще не был настроен на общение. Возможно, виною всему был дождь, заставлявшей его пристально вглядываться в сигнальные огни, идущих впереди машин и не забывать про боковые зеркала.
   - Где тебя высадить? - нарушил молчание мужчина.
   Его голос прервал Лизины мечты и вывел её из ступора. Лиза глянула в искажённое дождевыми потоками стекло, в котором совершенно невозможно было разобрать окружающее пространство и каким - то шестым чувством поняла, что она уже близко от своего дома.
   - Остановите у следующего поворота, - нехотя ответила она. - Дальше я дойду дворами.
   Поблагодарив, так и не узнанного ею водителя, Лиза снова вышла под дождь, занятая мыслями о том, где она могла раньше видеть этого мужчину. А, шагнув на тротуар, она нос к носу столкнулась с Андреем.
   - Привет, Елизавета, - остановил он Лизу. - А я и не знал, что ты знакома с Ильёй.
   Еле уловимые нотки ревности, проскользнувшие в голосе Андрея, слегка раззадорили Лизу.
   - Прикинь: мы вообще - то встречаемся, - кокетливо глянула она на Андрея, сразу забывшего про поливавший на него холодный дождь.
   - Да, чё ты? - удивился Андрей, проводив отъезжающую иномарку завистливым взглядом.
   - И он какает меня на своей крутой тачке, - продолжала Лиза, перехватив взгляд Андрея.
   - Я так и подумал, что ты по любви, - усмехнулся Андрей.
   - Ты, чем - то не доволен? - понесло Лизу.
   - Я - то доволен, - заверил Лизу Андрей. - Будем надеяться, что его жена и дети тоже.
   - Чёрт! - сразу вспомнила Лиза. - Ведь она видела Илью, когда гуляла с Андреем. И он тогда действительно был с высокой красивой блондинкой. И они поздоровались с Андреем. Поэтому Илья узнал её и подвёз.
   Несмотря на холод, щёки Лизы вспыхнули румянцем.
   - Сидела бы на попе ровно! - мысленно отчитала она себя. - Так нет, тебя так и тянет притянуть на неё очередное приключение!
   Взгляд Андрея теперь был недоверчивым.
   - Они прос ничего не знают, пока! - Лиза сделала акцент на последнем слове. - А, если когда и узнают, то надеюсь не от тебя!
   Сверкнув на Андрея жёлтыми глазами, Лиза нырнула в пелену дождя, скрывшую её слёзы досады.

XIX

   - Прикинь, кого я сегодня встретила? Твоего нового красавчика, - жеманно пропела Катя, чтобы заострить внимание одноклассницы на оставшемся у неё впечатлении об Андрее, которого она не так давно видела с Лизой.
   В подтверждении слов Катерины, её чуть раскосые глаза восхищённо блеснули. Она присела на край стола и на её левой ляжке там, где заканчивалась юбка, сквозь прозрачные колготы обозначилась новая татуировка.
   - Где ты его подцепила? - спросила Катерина, довольно заинтересованно.
   - Так, случайно познакомились, - поскромничала Лиза с наигранной весёлостью, в очередной раз испытав сильное недовольство собой. И улыбнулась, чтобы скрыть унизительное чувство притворства, неприятно защемившее сердце.
   - Ну, давай, рассказывай! У вас уже всё было? - приставала Катя, пытаясь узнать самое сокровенное. Именно это Лизу и коробило. Ведь они с Катей никогда не были близкими подругами.
   - Да не было ничего.
   Лиза очень стеснялась своих шрамов на спине и плечах, происхождение которых ей никто не мог объяснить и которые она тщательно скрывала под одеждой. Поэтому вместо реальной жизни она предпочитала основную часть своего свободного времени проводить в социальных сетях, читать красивые статусы и цитаты и выкладывать свои. Там ей было тепло и удобно и не надо было заморачиваться тем, чего она не понимала.
   А теперь, подозревая себя в том, что она не такая и может становиться волком, она часами рылась в интернете, по доступным страницам мистицизма, пытаясь найти похожие случаи.
   Они были. Сообщения обычно начинались словами "со мной тоже был похожий случай", а заканчивались полным бредом. И найти ответы на вопросы "почему я?" и "что мне делать?" она не могла и от этого просто старалась всячески ограничивать своё общение с нормальными людьми.
   - Да мы с ним уже разбежались, - нехотя призналась Лиза. Но её прорвало: - Вот, Кать, скажи, что я не так делала? Всё для него. А им только секс подавай. А, если нет, то ты и нафиг не нужна. Да, блин всегда так!
   - Да ты чё? - сомневалась Катя в искренности Лизиных слов. - Лиз, тебе сказать как есть, или останемся подругами?
   Катя достала сигарету и чиркнула зажигалкой. Но вспомнив, что находится в школе и перемена скоро закончится, убрала сигареты.
   - Лучше скажи, - согласилась Лиза, понимая, что если Катя решила её достать, то на полпути уже не остановится.
   И Катя включила учительницу: - Дура ты конкретная! - нараспев произнесла она покровительственным тоном. - Это мы, стараемся создать праздник из пустяков, чтобы стать немного счастливее. Это нам нужны романтики всякие, конфетки, цветочки, а парням нужен секс. Вот и этот, как и Павлик, слинял от тебя? Ты что действительно думаешь, что здоровый парень, который намного старше, будет с тобой за ручку ходить?
   - Но я ещё не готова, Кать!
   - В паре обязательно должен быть секс! Пусть даже не регулярный. Ну и что с того, что ты малолетка! Будете предохраняться, а то и с первого раза можно залететь. Все умные люди так делают. А флиртовать ты будешь уже с другими парнями, чтобы позлить своего.
   Катя сомкнула, наконец, свои надменные пухлые губки, хотя ей самой нравился этот разговор. Она видела, как не на шутку разволновалась эта "курица". Нужно только ещё немного сгустить краски, чтобы её добить! Она знала, что недавно Лиза за глаза осуждала её, называя прохаваной чиксой, которую домой провожают лишь накаченные парни, потому, как трезвые на неё не западают. И Катя не прочь была посмотреть, как с подруги с медным звоном слетит золотая корона невинности.
   - А Катька, блин, права! - у Лизы пелена упала с глаз. - Павлик, милый мальчик, хранивший голову в капюшончике, с таким характером, что с ним нереально было поссориться, бросил её! Потому, что она дура конкретная!
   Горькая правда слов Кати нарушила тонкое равновесие и в Лизе вновь проснулась взволнованная мечтательность. Ворвавшись без спросу в её маленький мирок, она сладко сжала сердце. Ей самой странны были эти мысли. Но то, что она живёт принципами мамы, одинокой женщины, у которой никогда не было мужа, стало очевидно.
   Лиза долго бродила по вечернему городу.
   В тёмной бездне неба ярко сверкала первая звезда. Под ней уныло темнела неровная линия домов, чернели голые сучья деревьев и пустующие лавочки. Под ногами жалобно хрустели подёрнутые первым заморозком растёкшиеся во время дождя по бетонным дорожкам небольшие лужицы.
   Лиза задыхалась от охватившего её возбуждения. Сейчас она точно знала, что обязательно устроит свидание с Андреем и очень смущалась своих мыслей. Ведь теперь, чтобы возобновить их прежние отношения, ей предстояло первой пойти навстречу и объясниться ему в любви.
   - Господи, неужели я сама должна ему сказать, что люблю его? А вдруг он осудит меня?
   Или я перестану себя контролировать и стану вдруг волчицей? А, если быть со мной, ему опасно для жизни! Но, может быть это всё кошмарные сны и я обычный человек?
   Лизе было очень страшно, но потерять Андрея насовсем она не могла!

XX

   Лиза снова прибывала в страшном сне. Он был жутким стремительным и уносящим в другую реальность.
   В ярком свете луны белеет чуть подёрнутая инеем жухлая трава, а на ней сверкает свежая, ещё водянистая кровь. Она пульсирует тёплым алым фонтанчиком, стекает с неподвижно лежащего на земле тела и собирается в небольшую лужицу.
   Кругом нереальная пустота и тишина, в которой нет ни времени, ни звуков, лишь одно отчётливое зловещее урчание. Потом звериный рык и окровавленные куски разлетаются в разные стороны.
   Лиза открыла глаза, ощущая щемящий страх и мерзкую пустоту в груди.
   За окном едва брезжил рассвет. Окно выходило на восток и первые солнечные лучи уже хозяйничали на шторах и стене маленькой Лизиной спальни.
   Полежав немного и поняв, что ей больше не уснуть, Лиза некоторое время в тупом оцепенении посидела на кровати, потом встала, прошла на кухню и зажгла газ под чайником. Но завтракать она не могла. Ясный сон был слишком свеж в её памяти. Лиза поняла, что надо идти в парк. Мать ещё не вернулась с ночной смены, так, что отпрашиваться ей было не у кого и она быстрым шагом направилась в предполагаемую сторону.
   Было свежо и тихо. На высоком прозрачном небе ни облачка. Лёгкий ветерок слабо перебирал тонкими полуголыми ветками берёз, а под ногами слабо шуршала высохшая трава, усыпанная опавшими листьями. В тех местах, куда не доходили солнечные лучи, белым налётом лежал иней.
   Доверившись инстинкту, Лиза вскоре вышла в ту сторону, где мимо парка проходила шоссейная дорога. Движения на ней ещё не наблюдалось. Но возле ближайшей автобусной остановки она увидела полицейскую машину и две иномарки. Несколько стоящих возле машин мужчин курили и негромко переговаривались меж собой, а два оперативника старательно обыскивали голые придорожные кусты.
   Испытывая тревогу, но не в силах удержаться, Лиза подошла максимально ближе.
   Чуть сбоку за низкими кустами лежал окровавленный труп очень знакомой женщины, одетой в серое, изодранное в нескольких местах, пальто. На нём бурели многочисленные пятна и затёки засохшей крови. Немного дальше, в стороне валялся новый коричневый портфель. Его осторожно приподнял один из полицейских.
   Лиза побелела. Спровоцированный видом растерзанного и выпотрошенного мёртвого тела и запёкшейся крови, шальной вихрь с шумом ударил ей в голову, наполнив рот тягучей слюной. А сильное нервное возбуждение сотрясло грудь и заставило непроизвольно задрожать руки.
   Лиза напряглась.
   ... На расстоянии трёх метром от обочины шоссе примятая трава и обломанные сучки крайнего куста носят следы борьбы. На почве участка обнаружены фрагменты тела, разбросанные в радиусе трёх - пяти метров, словно кто - то вырывал из жертвы куски мяса, мотал головой и швырял куски по сторонам. На листьях окружающих его кустов множественные брызги бурого цвета, предположительно крови жертвы, труп, которой лежит на спине. На шее трупа присутствует глубокая рваная рана.
   Как и в прошлые разы...
   Обследовавший труп оперативник, осторожно обходя пятно крови, внимательно вглядывался в детали, пытаясь здесь на выезде глубже задействовать своё внутреннее зрение. Внезапно, спиной почувствовав сильный страх, он обернулся и инстинктивно потянулся к кобуре.
   Возникшая перед ним миловидная девочка, чуть подавшись вперёд, буквально впёрлась взглядом в убитую.
   Пытаясь разглядеть опасность, оперативник оглянулся по сторонам. Ничего необычного не было. Но что - то было не так и он это чувствовал!
   Постояв немного в недоумении и вытерев со лба внезапно выступивший холодный пот, оперативник списал свой страх на воздействие на его подсознание силы страха невесть откуда взявшейся девочки, с длинными пепельными волосами, находящейся, как ему показалось, в полуобморочном состоянии.
   Заметив обращённое к ней внимание, Лиза, резко очнувшись, как ото сна, пришла в себя.
   - Что с ней было?
   И что будет?
   С нарастающим ужасом, она смотрела на труп, но никак не могла рассмотреть лицо. Оно было спрятано за растрёпанными чёрными волосами. А с костлявой неживой руки судмедэксперт в белых резиновых перчатках отдирал прилипшую серую шерсть.
   Подъехала пропахшая медициной карета "Скорой помощи", постояла с минуту и за ненадобностью была отпущена.
   - Смерть наступила не менее пятнадцати часов назад. Депонирование крови прекратилось. Мышечные ткани окоченели, - работал с трупом судмедэксперт. - Никаких следов применения оружия. Зато на теле остались следы зубов и, судя по размерам, они принадлежат не человеку, а крупному зверю. На руке жертвы и на одежде присутствуют волоски шерсти собаки, или хуже того, волка, - пояснял он следователю, упаковывая клок шерсти в маленький прозрачный мешочек.
   Его брови сосредоточенно сошлись на переносице, образовав глубокую складку.
   - Девочка, тебе, что приятно смотреть на труп? - повернулся к Лизе следователь Нефёдов. Но увидев её остекленевшие глаза, понял, что ей это неприятно и даже слишком.
   - Откуда она взялась? - крикнул он полицейскому в форме. - Уберите её за заграждение!
   - Автобус только что ушёл. Иди на остановку и сиди там. Тебе ждать ещё минут пятнадцать, - строго сказал Лизе тот, кто был в гражданском. - А труп в морг. Вызывай перевозку.
   Лиза кивнула в ответ и послушно подошла к остановке, где уже начали собираться люди. Они оживлённо обсуждали страшное происшествие, не обращая внимания на девочку - подростка, которая осторожно присела на свободный краешек лавочки. Стоять Лиза не могла. Её сотрясал нервный озноб. Она глубоко вздохнула, чтобы остановить бешеный ритм сердца, потом слабо застонала, закрыв лицо руками.
   Лиза узнала растерзанную женщину. Убитой была её учительница математики.
   И творила это бездумное зло она, Лиза - ученица девятого класса обычной московской школы. Оно было не просто нелепо и глупо. Оно ужасало своей бессмысленностью!

XXI

   Андрей докурил сигарету, раздавил ногой бычок, поднялся по крутой лестнице на пятый этаж и с силой нажал на звонок.
   - Проходи, - довольно мило пригласили его.
   Когда Лиза увидела Андрея, ей вдруг стало душно и жарко в наспех наброшенном коротком шёлковом халатике. На её висках предательски выступили мелкие капельки пота. Она почувствовала, что падает в пропасть.
   Андрей не торопясь повесил куртку на вешалку и прошёл за Лизой, бегло оглядывая квартиру.
   Чистенько. Не богато. Хотя квартира от казармы отличается лишь наличием штор на окнах и одного постера с изображением популярного актёра, да букета полевых цветов в кувшине, который давно не используют по назначению. Причём букет довольно странный с резким неприятным запахом. Андрей не был биологом и названия некоторых составляющих его растений не знал, но уж полынь в свою вазу он никогда бы не поставил.
   На журнальном столе, стоявшем возле дивана, красовались ваза с фруктами и два хрустальных бокала. Натюрморт дополняла бутылка "Виски", подаренного маме на работе на женский день.
   Немного поёрзав на уютном диване, Андрей, чтобы освоиться, налил вина в свой бокал и залпом выпил его. После долгого молчания, от которого можно было умереть, он плеснул алкоголь и в Лизин бокал.
   С застывшей на лице улыбкой, Лиза расположилась в кресле напротив. Она положила ногу на ногу, откинула назад копну пепельных волос и, испытывая чувство волнения и радости, кокетливо поиграла наполненным бокалом. Резкий запах алкоголя шибанул в нос, но Лиза неспешно пила "Виски", чувствуя, как у неё начинает кружиться голова.
   - Чёрт! Как она меня соблазняет! - Такой ход развития событий Андрея устраивал. - А я думал, что она пригласила меня для выноса мозга по поводу выяснения отношений.
   Он и пришёл - то лишь потому, что его Анастасия простыла, когда металась между распродажами и теперь усиленно лечилась.
   - А чё Илья? - с усмешкой спросил Андрей.
   - А ни чё, - уклончиво ответила Лиза, жеманно закатив глазки. - Занят чем - то. Да, что я пасу его что ли?
   - Он теперь тип звезда - в телевидении рулит. А ты не знала?
   "Виски" подействовал и вскоре взгляд Андрея стал маслянистым.
   - Да, простит меня Настя!
   Он перетянул Лизу поближе к себе на мягкий диван.
   - А всё - таки красивая эта Лиза, - расслабленно думал Андрей. - Особенно газа - огромные и зелёные, как у дикой кошки.
   Плюхнувшись рядом, Лиза прерывисто вздохнула, залилась краской и стыдливо прикрыла халатиком колени. Её глаза больше не были зелёными, как прежде, а сверкали жёлтыми искрами, выказывая болезненное ожидание.
   - Андрей.
   - Чё, моя?
   - Поцелуй меня, - робко попросила Лиза, пытаясь вымолить каплю мужской нежности.
   После мучительной липкой паузы Андрей убрал мешавшую ему Лизину руку и медленно потянулся губами к девичей груди. Он чувствовал, что теряет голову.
   - Ты, правда хочешь? - на всякий случай спросил Андрей, хотя видел, как у Лизы сносит крышу.
   Лиза молча кивнула. Говорить она не могла, так сильно трепетало у неё в груди. Чувствуя лёгкое головокружение, она уткнулась носом в светлые кудри Андрея. От внезапно нахлынувшего восторга, вызванного запахом мужчины - самца, у неё перехватило дыхание. Она задрожала и оглохла от стука входной двери.
   - Лиза, у нас гость? - удивилась мать, осуждающе взглянув на сервировку журнального стола. - Я чай поставлю.
   Лизе показалось, что её окатили кипятком. Она мгновенно перескочила в кресло и запахнула халатик.
   - Нет, спасибо, я уже ухожу, - усмехнулся Андрей, всем своим видом показывая горькое разочарование.
   Полный тухляк! Он надеялся на секс и уже пребывал в максимальной готовности, а его остановили в полушаге!
   Он нахально вылил в свой стакан останки вина и залпом выпил его, чтобы хоть чем - то отбить свой визит.
   - Позвони, - чуть слышно шепнула ему Лиза, удивляясь перемене выражения его лица. Сама она чувствовала, как краснеет, бледнеет и опять у неё начинает пылать лицо.
   - Зачем? - равнодушно спросил Андрей.
   Он видел, что его безразличный вопрос оскорбил Лизу. Ему немного было жаль её, но он ничем не мог ей помочь. Она малолетка, мать воспитывает её в строгости, да и он уже был в новых отношениях.
   Андрей ушёл, испытывая досаду, а Лиза осталась наедине с матерью. Они молчали, но между ними живо чувствовалась натянутость. Надо было что - то говорить, чтобы не молчать.
   - Тебе же только шестнадцать лет, - первой заговорила мать. - Ты, что хочешь стать мамой, не закончив даже девяти классов? И парень мне не понравился: взрослый, а ведёт себя нечистоплотно! И помни, что Дмитрий хитрый, а Андрей ещё хитрей!
   У Лизы дрогнули губы. Она с яростью глянула матери в глаза.
   - Тебе все мои парни не нравятся! Ты просто мне завидуешь. Ведь я нравлюсь мужчинам, а ты нет!
   Взглянуть в лицо матери она не смела. Ей было больно и стыдно. В глазах было темно, так сильно колотилось сердце. Разрыдавшись от обиды на всех сразу, Лиза закрылась в своей комнате и легла лицом на подушку, чтобы не закричать.

XXII

   - Это волки! И их много! - услышала Лиза приглушённый мужской голос.
   - Помилуйте, какие волки в Большом Городе? Их здесь отродясь не было, - усмехнулся в седые усы сидевший с краю мужчина.
   - Не в самом городе, а на окраине. Я лично видел там охотников в комуфляжках.
   - Тогда собаки, которые бездомные, - рассудительно заметил третий собеседник.
   - Нет, это всё неспроста, - вступил в разговор старик в очках с сильными линзами. - В нашем парке убивали всегда. Только раньше об этом умалчивали. Потом вроде как появился маньяк. Его вычислили и посадили. Он сидит уже который год, а убийства продолжаются. Теперь вот волки объявились.
   - Но волки на людей обычно нападают зимой, - сказал лысый мужчина с приглушённым голосом. - А сейчас осень.
   - Вот это и странно. Похоже, наш парк - гиблое место и оно собирает жертвы! - развил свою мысль старик. Его с крупными чертами лицо покрылось нервными багровыми пятнами.
   Лиза застыла на месте, вслушиваясь в разговор сидевших на лавочке пенсионеров. Со стороны могло показаться, что она забыла, куда ей надо идти. На самом деле она не могла совладать с охватившим её ужасом.
   Значит, это был не сон! Она действительно была ночью в лесу с волчьей стаей! И там потеряла серьгу! И не только тогда, но и во время всех странных убийств!
   Её стенания прервал звонок мобильного. Мать опять отрядили в неурочную ночную смену и она просила Лизу сходить в супермаркет и купить что - либо себе на завтрак.
   Молча выслушав мать, Лиза направила руку с телефоном к карману куртки, но, догнавший её сзади, пацан выхватил Лизин мобильник и быстро помчался вперёд, ловко лавируя среди прохожих. Мобильник был новый, да, и стерпеть такую дерзость Лиза не смогла, тем более от этого тщедушного малолетки.
   Она бежала за ним, боясь упустить его из виду. Впереди маячил вход в метро. Но пацан, оглянувшись на Лизу, пронёсся мимо. Он шустро преодолевал ограждения, перебегал с улицы на улицу через дворы и подземные переходы, словно по заранее намеченному маршруту.
   - Паркурщик что ли? - пронеслось в голове Лизы.
   Она почувствовала, что устала и вдруг подумала, что на четвереньках ей было бы бежать ловчее. Тем более, что город кончился. Последние дома остались позади, а впереди с одной стороны начиналась промзона, а с другой, прямо через дорогу - лес.
   Темнело. Пацан бежал к лесу. Ему навстречу медленно ехал крутой внедорожник. Поравнявшись с пацаном, он остановился. Из машины вышел высокий мажор и два парня покрупнее. Они стояли и смотрели на Лизу, а пацан спрятался за их спинами.
   Лиза остановилась, прямо копчиком почувствовав неладное. Что - то в парнях показалось ей очень знакомым. Нет, раньше она их определённо не видела. Но запах! Ветер дул с их стороны и Лиза хорошо чувствовала его.
   - Точно, - она не могла ошибиться. - Запах такой же, что исходил от волка - альфы, который тёрся возле неё ночью в парке перед отстрелом. А сейчас Этот волк заманил её сюда в безлюдное место.
   И темнеет быстро, хотя и не наглухо: луна полная.
   Мажор отделился от своего сопровождения и стал приближаться к Лизе. Та заметалась в замешательстве. К ней шёл самец, вызывая желания, которым трудно было сопротивляться.
   Но она же человек, в конце концов! А человеку от сильного волка не уйти!
   Вдруг у неё внезапно зачесалось всё тело, а мышцы и суставы скрутило так, будто началась ломка. Её тело трансформировалось. Клочья разорванной одежды полетели в стороны и она ощутила себя стоящей на четырёх ногах. Вернее на лапах, серых и мохнатых. А сзади у неё выхвостнулся хвост.
   - Нет!!!
   Ощущая панический страх от всего происходящего, Лиза помчалась прочь от самой себя. Она неслась, куда глаза глядят с бешеной скоростью, а сзади её догоняли городские оборотни, перекидываясь на ходу.
   Но Лиза оказалась быстрее. Перемахнув через ручей, протекавший на дне оврага, она долго петляла по лесу, запутывая следы. Потом, заслышав в стороне знакомые звуки редкого транспорта, она вышла из леса.

XXIII

   - Собачка, иди сюда, - позвал пьяньчужка молодую волчицу, высунувшую из кустов оскаленную морду. - Иди, не бойся, я не кусаюсь.
   Волчица неторопливо вышла на дорогу, постояла, как бы прислушиваясь к его словам, и протрусила в сторону пьяницы.
   - На, будешь? - протянул пьяньчужка волчице пластмассовую бутылку с остатками самогона.
   Волчица брезгливо крутанула мордой и отскочила, поджав хвост и злобно оскалив зубы.
   - Не желаешь самогон? - испытывая неподдельное изумление, пьяньчужка ушёл в интеллектуальный ступор, но мозг потомственного алкоголика не смог уловить сигнала ужаса. - Извини, подруга, коньяка нету. Не употребляю я его проклятого по причине нехватки финансов. Вечной нехватки.
   Пьяница горько вздохнул и обвёл окрестности мутным взглядом.
   - Не хошь, как хошь! Вольному воля! Я тебя заставить не могу. И откуда ты правильная такая? Прямо как моя Надюха! Ну, за тебя!
   Он вздохнул, опрокинул остаток самогона в рот и занюхал рукавом давно не стиранной рубашки.
   - Щас Надюхе цветов нарву и домой!
   Пьяньчужка потянулся было за растущей у дороги последней осенней ромашкой и полетел мордой в асфальт.
   Волчица подскочила к упавшему мужику, но, услышав шум приближавшейся машины подняла морду.
   - Смотри, волк! - воскликнул сидевший за рулём ППСник, указывая на ощетинившуюся волчицу, стоявшую широко расставив лапы над распростёртым на асфальте человеческим телом. Он инстинктивно нажал на клаксон.
   Испугавшись резкого звука, волчица отскочила и ринулась сквозь кустарник в лесополосу.
   Второй полицейский выскочил из машины и передёрнул затвор автомата, но сдержался мыслью о том, что придётся отписываться за патроны.
   - Ты как мужик, живой? - подбежал к лежащему телу ППСник.
   - Надюха! Рыбка моя! - расплылось в улыбке слабое подобие человека разумного, глядя на склонившегося над ним полицейского.
   - Понятно, - разочарованно протянул полицейский. -Мужик, стерлядь твоя по кустам ломанулась. Ползи туда.
   Он бегло оглядел небритое лицо и руки мужика. Вроде не в розыске.
   - Зря остановились. Обломали мужику свидание.
   ППСник развернулся и пошёл было назад к машине.
   - Давай его хоть обшмонаем, - предложил подошедший водитель патрульной машины.
   - Охота тебе мараться, шмонай,- передёрнулся первый полицейский. - У него кроме блох, если только сифак.
   Спихнув ногами пьяньчужку с дороги в кювет и брезгливо обтерев форменные ботинки о траву, ППСники развернулись и пошли к машине.
   - А волк не вернётся? - на минуту озаботился один страж порядка.
   - Не должен, напугали мы его. А, если вернётся, то поперхнётся. Да, не парься ты, летом волки сыты, - заверил его второй. - Волк хоть и санитар леса, но, если этот позарится на эту инфекцию, то жалеть нужно будет волка.
   ППСники сели в патрульную машину и, оглянувшись на барахтавшегося в кювете пьяницу, поехали дальше.
   - Откуда в большом Городе волки? - недоумевал один.
   - Оттуда, откуда крокодилы и питоны,- рассуждал второй. - Развелось, мать твою, натуралистов. Не знают, куда деньги девать! Спьяну купят звериного детёныша, пару месяцев им похваляться, а потом, опасаясь за свою жопу, на природу выгонят.
   - А может всё же собака?
   - Собаки пьяных не трогают. Наоборот ещё охранять начинают. А этот волчина может и загрыз бы, если бы не мы. До сих пор его оскаленные клыки в глазах стоят.
   Нет. Точно волк был.

XXIV

   Поскитавшись по лесополосе, Лиза перемахнула через дорогу. Она втянула носом воздух и ощутила резкие запахи суеты, выхлопов машин, перемешанные с вонью ближайших мусорок. Приближались первые дома, а погоня не отставала. Лиза чувствовала, как она рычала, выставив мощные клыки.
   Недолго думая, Лиза ринулась в сторону мусорных контейнеров, надеясь укрыться за их вонью. Тогда, возможно, гнавшиеся за ней оборотни потеряют её след. Надежда была слабой, но в это время на Лизино счастье к мусорке подъезжал "мусоровоз".
   Лиза спряталась за дальние контейнеры, с ужасом ожидая своей дальнейшей участи. Она сжалась в лохматый комок и пыталась затаиться. Но её тело продолжало жить своей, отдельной от разума жизнью. Оно корчилось.
   Послышался рвущий звук, который заглушил шум работающего "мусоровоза". Совершенно голая девушка метнулась к ближайшему дому, а водитель "мусоровоза" покрыл трёхэтажным матом ту суку, которая бросила возле контейнера мокрую, вонючую, рваную, лохматую шкуру.
   Подбежав к ближайшему дому, Лиза пулей взлетела на карниз над подъездной дверью, а затем на балкон второго этажа, на котором на верёвках сушилось выстиранное бельё. Она осторожно стянула с крайней верёвки ещё влажный халат, закуталась в него и забилась в угол балкона. Её трясло. То, что происходило с ней, никак не укладывалось в рамки её сознания.
   - Может, я сплю? - с надеждой подумала Лиза, на всякий случай, стараясь дышать через раз.
   Она долго сидела на чужом балконе, надеясь, что у хозяев нет привычки - по ночам выходить сюда покурить. Ночь была холодной, с первым заморозком. Крепенько промёрзнув и решив, что погоня её потеряла, Лиза слезла с чужого балкона и побежала по безлюдным улицам по направлению к своему дому.
   Ей опять повезло. Гопники и прочие ночные обитатели окраин Большого Города либо уже крепко спали, либо просто с ней не пересеклись. А на троллейбусной остановке стояла немалая толпа. Трудяги со смены, закончившейся ночью, добирались из промзоны домой. Они покосились на босую девушку в длинном домашнем халате, но смолчали, решив, что она сумасшедшая, сбежавшая из - под присмотра. А, столкнувшись с её затравленным взглядом, никто из них не решился напомнить ей оплатить проезд.
   От остановки до дома Лизу провожал охрипший от злобы пёс. Чтобы скрыться от разбуженных соседей, ей пришлось спрятаться на пыльном чердаке и просидеть там до прихода матери.
   Когда мать увидела дочь в чужом, мужском халате, её тряхнуло, как от удара током. Она решила, что Лиза попала к насильникам. Мать схватила трубку телефона, но от волнения никак не могла набрать нужный номер. Но узнав от дочери, что насилия не было и без соответствующих улик заявление в полиции у них не примут, она положила телефонную трубку, недоверчиво оглядела дочь и сказала: - Всё равно иди в ванну. От тебя несёт так, будто ты всю ночь провела в собачьей будке.

XXV

   Утреннее солнце быстро съело тонкий ледок с глубоких луж, а сменившийся ветер принялся нагонять тучи. Захолодало и пошёл первый крупный снег. Вскоре всё вокруг было засыпано белым рыхлым слоем зазимка, а снег не переставал. Непогода к вечеру и вовсе разошлась. Поднималась метель.
   Что - то внутреннее непознанное подняло Лизу с дивана и понесло в коридор к вешалке. Телевизор, по которому она смотрела интересный фильм, так и остался не выключенным. Она едва успевала за своими ногами. Вообще - то она уже начала привыкать к тому, что с некоторых пор её тело стало жить по каким - то своим неведомым ей правилам. Но что - то в этом было неправильное.
   На улице было свежо и скользко. Мокрые снежинки липли к лицу, лезли в рукава, залетали за воротник, обжигая холодом тонкую девичью шею. У Лизы замёрзли ноги, но она даже не думала повернуть в сторону своего дома. Холодный ветер резко бил в раскрасневшуюся Лизину щёку, засыпал колючим снегом глаза, теребил выбившуюся из - под шапки пепельную прядь волос. Она лишь нервно дёргала головой, даже не пытаясь подобрать волосы.
   Снег скрыл некоторые прежние запахи и принёс новые. Тревожно прислушиваясь и принюхиваясь, Лиза долго бродила по заснеженным улицам. Если бы у неё было слабое зрение, то вполне возможно, она бы заблудилась. А она искала.
   Да, она опять искала маму свою, ту - настоящую. Так бывало всякий раз, когда она переживала очередной жизненный стресс.
   Маму она не помнила, но точно знала, что она самая красивая и самая добрая. И она сама узнает дочь, как только увидит её, улыбнётся и, испытывая нежные чувства, обнимет Лизу. Если бы когда - то потерявшаяся мама вдруг нашлась, то её Лиза слушала бы беспрекословно. Ведь мама желала бы ей настоящего счастья, а не ханжеского. А Лиза устала бояться осуждений по поводу, что она опять ведёт себя неправильно. И ещё мама непременно разъяснила бы ей все её сомнения!
   Но мамы нигде не было.
   Зато Лиза увидела Андрея. Она сознательно задержалась возле небольшого магазина музыкальных инструментов. Она знала, что Андрей тут по радости и страху, вдруг охватившим её сердце. Она стояла, захватывая носом морозный воздух, нашпигованный колючими снежинками, делая вид, что рассматривает запорошенную витрину и пыталась успокоить охватившее её волнение.
   Через какое - то время Андрей с другом Вадимом вышел из дверей магазина и прошёл мимо.
   Чётко идя по следу, Лиза видела Андрея ещё несколько раз. Но он упорно её не замечал её, каждый раз растворяясь в белой холодной мгле. Его безразличие поражало Лизу.
   - Дура, трусиха! - ругала себя Лиза, издалека наблюдая за Андреем, но так ни разу не решилась к нему подойти.
   Незаметно для себя, Лиза вышла на заснеженную аллею и увидела несущегося прямо на неё рыжего бульдога. В паре шагов от неё пёс остановился на протоптанной тропинке и зарычал на помеху. Потом оскалил клыки. Лиза инстинктивно зарычала в ответ. Бульдог присел на все четыре лапы, смешно крутанулся на месте и бросился наутёк. А Лизу охватило отчаяние.
   - Господи, что происходит? - подняла она глаза к небу, с которого сыпал равнодушный снег. - Мало того, что она не может объяснить своё состояние, ещё эта безответная любовь? Она стала её разрушением, болезнью, кружившей голову и изводившей отчаянием разум и тело.
   Андрей, безусловно, видел упорно преследовавшую его Лизу, но всякий раз отводил взгляд в сторону. Сначала её детские игры смешили его, а потом начали раздражать.
   - Не дура же она? - злился он на Лизу. - Должна понимать, что их несуразные отношения закончились жирной точкой. И он не обязан утирать ей слёзы и сопли.
   Но Лиза не понимала. Не выдержав испытание одиночеством, она достала новый мобильный и, щурясь от снега, набрала номер Андрея.
   И в подробностях вспомнила свою последнюю с ним встречу, когда её светлые чувства чуть не утонули в разрушительных нечистотах и она едва не сделала что - то страшное. И у неё от стыда загорелись уши. Задыхаясь от злости на себя, Лиза сбросила вызов и сунула телефон в карман пальто.
   - Забыть! Надо его забыть, или я рискую сойти с ума! - твердила Лиза, понимая, что обманывает себя. - Забыть! Только вот как?
   Она закрыла глаза и сжала губы, чтобы не застонать, и пошла сквозь стужу ...
   - Ненавижу!

XXVI

   Морозный ветер играл позёмкой. Вокруг был только снег. У самого горизонта он сливался с темнотой. Очнувшись от холода в предрассветном сумраке, Лиза увидела перед своими глазами снег и он был розовым от крови, которая текла из неё. Она попробовала подняться, но земля ушла из - под ног и она снова уткнулась лицом в колючий снег.
   Хорошенько замёрзнув, Лиза перевернулась на спину.
   Пришёл тусклый зимний рассвет. Поглядев в низкое, подёрнутое снегопадом небо, она заставила себя подняться. Дыша паром в поднятый меховой воротник пальто, она попробовала идти по утоптанной тропинке в сторону домов.
   Мысли её путались.
   Лёгкий мороз холодил спину. Крупные снежинки запорошили ресницы и волосы. Они кружились и опускались на землю белыми парашютиками. Среди них красными ягодами проскальзывали крупные капли крови.
   - Может она просто шла по чужому следу? - слабая надежда шевельнулась в Лизином мозгу.
   Она не успела додумать, как ощутила резкий толчок в спину. Вывернувшая откуда - то машина, скрепя снегом, в условиях нулевой видимости задела Лизу.
   Лиза отлетела в сторону.
   Водитель не мог не почувствовать толчок, но автомобиль рванул полным ходом и затрясся по неровностям дороги. Снег клубами вырывался из- под колёс машины, поднимая белое облачко. Вскоре автомобиль вовсе исчез за домами.
   У Лизы помутилось сознание. Она снова рухнула в белый мягкий сугроб, но заставила себя подняться и оглянуться назад.
   - О нет!
   От увиденного у неё похолодела спина. Позади неё у последних деревьев, от которых она шла, среди белого снега зияло кровавое месиво.
   Лиза пошла назад. Там, среди зыбких, покрытых инеем кустиков полыни в кровавом снегу лежало растерзанное тело молодой брюнетки, благоухавшей ароматом французских духов. От него по снегу туда и обратно шли отчётливые волчьи следы и заканчивались Лизиных ног.
   В ужасе Лиза рванула прочь.
   А снег всё шёл и шёл, засыпая волчьи следы, как и всё вокруг. Бежать по мягкому снегу было тяжело. Закрутивший воронкой ветер забивал снегом глаза, сшибал с ног.
   Возле первых домов, обессилевшая Лиза остановилась, чтобы перевести дыхание.
   - Смотрите, здесь волк! - услышала она за своей спиной испуганный детский крик, растворившийся в бесконечности.
   Очнулась Лиза от того, что ей нечем было дышать, словно её нос был чем - то забит. Она осторожно потрогала его. На руке осталась размазанная полоска крови.
   Лиза подскочила на кровати.
   О, ужас! На её белой подушке растеклась красная лужица крови!

XXVII

   Лиза с матерью продолжали жить в одной квартире, часто ужинали вместе, делали уборку, иногда перекидывались парой слов, но продолжали оставаться чужими друг другу. Лишь однажды, когда Лиза с утра появилась с заплаканным лицом, мать забеспокоилась.
   - Лиза, на тебе лица нет. С парнем поссорилась? Ну и бог с ним! В твоём возрасте расставаться - это нормально.
   Ты сейчас должна парней перебирать, искать "под себя".
   В ответ Лиза посмотрела на мать ледяным взглядом и надолго закрылась в своей комнате.
   Мать понимала, что её дочь сейчас переживает обычные проблемы юности. Из своего жизненного опыта она знала, что пройдёт время и многие неудачи, которые Лизу сейчас так волнуют, померкнут в своём первоначальном значении. Возможно, некоторое время спустя, вспоминая о них, она улыбнётся. И, чтобы лишний раз не конфликтовать с Лизой, в душу к ней мать не лезла, но не отреагировать на окровавленную подушку она не могла.
   О настоящих проблемах дочери она и не подозревала.
   - У девочки высокое давление, отсюда и носовое кровотечение, - успокаивал маму молоденькой пациентки, только что назначенный на этот участок терапевт. - Для гипертоника она ещё слишком молода. Безусловно, редкий случай. Будем выяснять причины.
   Может проблемы в школе? Сейчас такая сложная программа, что не все ученики выдерживают.
   Лиза, покрытая красными пятнами, застёгивала блузку, путаясь в петлях. Она чувствовала себя неловко. Впервые при осмотре она испытала чувство стыдливости, когда доктор касался её тела стетоскопом и просто руками.
   Её тела вольно и деловито касались руки чужого ей, ещё не старого мужчины! Да ещё и доктора, который мог, если бы захотел увидеть странные, происходящие с телом метаморфозы.
   Но доктора волновало другое: - Откуда у девочки столько шрамов на спине? И в медицинской карте о них нет никаких записей.
   Он посмотрел на мать с подозрением.
   Мать и сама каждый раз холодела, глядя на эти ужасные красные полосы, плохо зарубцевавшихся ран.
   - Это из детства, - нехотя отозвалась она, многозначительно глянув на доктора. - С ними Лиза поступила в детский дом.
   Доктор понял её взгляд, но продолжал листать медицинскую карту Лизы и хмуриться.
   - Да, она у вас с низким гемоглобином часто лежит в стационаре. У неё были обмороки?
   - Не было никаких обмороков, - объясняла мама. - Лизу кладут в больницу каждый раз после плановых школьных медосмотров. Витамины ей колют.
   Врач удивлённо поднял лохматую бровь.

XXVIII

   Вот и новая жертва! Лежит на спине. Лицо застыло в гримасе ужаса. Глаза открыты. Снежинки забились в ресницы и уже не тают. С момента убийства прошло больше суток и это означает, что ушёл самый благоприятный для следствия момент розыска - по горячим следам.
   На кровавом снегу следы борьбы. Под обвисшими от снега ветвями берёзы валяется дамская сумочка. В ней косметичка, сигареты, деньги, водительское удостоверение и ключи с брелоком сигнализации.
   Брошенная у входа в парк дорогая немецкая машина принадлежала убитой.
   Удостоверение оказалось очень кстати. Оно быстро решило одну из проблем следствия - установления личности погибшей.
   В кармане мятого, испачканной кровью и серой шерстью короткой белой шубки трезвонил дорогой мобильный телефон. Покойную разыскивала мать.
   Следователь просмотрел входящие звонки. Последний был с неизвестного номера и вчера. Он позвонил по этому номеру. Оказалось, что он принадлежит службе соцопроса.
   Как говорится пальцем в небо!
   Что- то могли разъяснить SMS -ки? Но они были стёрты.
   Следователь знал, что такое обычно бывает, если есть тот, кто ревниво проверяет переписку.
   - Возможно это Андрей, который самый частый во входящих, - отметил следователь, зябко поводя плечами.
   Так о себе напоминал вчерашний загул.
   Утопая в снегу, оперативники тщательно обшарили все кусты. И никаких зацепок. Человеческих следов нет, кроме тех, которые оставила жертва.
   - И снова ищем зверя! - подытожил поиски следователь Нефёдов.
   - Но в этот году действительно было много волков. Правда, после отстрела их больше не видели. Может, какой - нибудь одиночка проголодался? Зима ведь, - поддакнул старший опер, вытащив свою сухопарую фигуру из заснеженных кустов.
   - Следы волчьи. Но волк не человек. Он убивает только, когда голоден. А тут просто загрыз девку и с честными глазами смылся. Где подвох?
   И его следы обрываются на дороге. Заметьте, не в лесной чаще, а на автомобильной дороге. Где логика? - вслух рассуждал старший оперативник.
   Следователь тоже полагался исключительно на логику и помощь свидетелей. Но их пока не было.
   - И опять молодая симпатичная брюнетка, зачем - то забредшая в занесённый снегом парк. И никто не подтвердил, что ей угрожали, - ломал он голову, сидя в своём кабинете за стаканом горячего чая. - Ох, не верю я в эти совпадения!
   - Найдите убийцу! - настаивали пышнотелая блондинка - мать убитой девушки, глядевший остекленевшими глазами отец и строгое непосредственное начальство следователя.
   Если бы это было так просто! Дело - то дерьмовое! Никаких концов, никаких свидетелей. Даже неизвестно, принесёт ли какую пользу заключение криминалистической экспертизы?
   - С чего начинать?
   Следователь обхватил ладонями виски, словно боясь пропустить хоть какую здравую мысль. Но в его распухшей от боли голове совершенно отсутствовало свободное пространственное воображение. Ему необходимо было сосредоточиться и собраться с мыслями.
   Перво наперво надо объединить все эти волчьи дела. Выявить круг людей, пересекавшихся со всеми убитыми. И, тогда можно будет предположить, чисто гипотетически, что у волка есть хозяин и он каким - то образом натравлял свою живую машину на убийства на этих баб, а потом, опять же неизвестным способом, призывал зверя и увозил его на машине.
   Бред какой - то. Такое возможно только, если этот волк киборг, в которого можно вложить нужную программу. Ведь научно доказано, что кошки и волки дрессировке не поддаются. Да и следствие первым витком старается охватить лишь самые реальные версии и факты, те, что бросаются в глаза.
   Хотя, если дело не засекретят и оно будет иметь широкий общественный резонанс, то это единственный верный путь.
   Короткий зимний день прошёл суетно и бестолково. К вечеру деревья за окном запорошило снегом, пепельница до краёв наполнилась окурками, а пазл так и не сложился.
   К тому же уже к ночи было совершено хулиганское нападение на следователя. Кудрявый блондин Андрей, у которого от отчаяния поехала крыша, едва не попортил его юридическое лицо.

XXIX

   На следующее утро следователя пригласили заглянуть к тем операм, которые обследовали последний, обнаруженный в парке, растерзанный труп. Старший опер пояснил, что к ним в отдел должен подойти один зоолог. Он проходит свидетелем по другому делу и, к тому же, располагает свободным временем. Будучи приглашённым для дачи свидетельских показаний в тот день, когда нашли труп, он из отрывочных фраз оперативников быстро просёк ситуацию и возымел некоторые соображения по этому делу. Возможно они как - то помогут следствию. А, если нет, то всё же следователю будет не лишним их послушать.
   Несмотря на крайнюю занятость, следователь всё же дождался прихода зоолога.
   - Скорее всего, вы имеете дело с оборотнем, - ошарашил присутствующих зоолог.
   - Извините меня, но я ценю своё рабочее время, - засобирался Нефёдов. - Оборотни бывают только в сказках.
   - И в сказках тоже, - ничуть не смутился зоолог. - Зря вы так скептически относитесь к моим словам. Если бы следственные органы по - больше привлекали к сотрудничеству компитентных специалистов, то и раскрываемость преступлений повысилась бы в разы. Да и вполне возможно, что самих преступлений стало бы гораздо меньше.
   - Ну, хорошо, отчасти вы правы, - не мог не согласиться следователь. - Я готов пожертвовать ещё тридцатью минутами, но не больше.
   - Мне рассказывала моя бабушка, что, когда они вернулись из эвакуации на оккупированную в прошлом немцами территорию, то первое время их сильно одолевали волки. Дичи в лесах в войну не осталось, были только голодные волки.
   Потом в лесу стали появляться обглоданные человеческие трупы, в основном отставших от своих и скрывавшихся в лесу немцев. На них присутствовали нехарактерные для волков обкусы и зверские растерзания.
   А позже, после того, как немцы пытались предпринять контратаку и их самолёты сбросили бомбы, некоторые из которых взорвались в лесу, ребятишки нашли шкуру, сброшенную оборотнем впопыхах.
   После серийных отстрелов волков, оборотень пропал. Тогда посчитали, что его смертельно ранили и он сдох где - то в своём логове, или гнезде.
   Но много позже, он появился снова. Одному туристу даже удалось снять его фоторужьём. Когда турист узнал, что он заснял, он тут же собрал свои манатки и был таков!
   Я тоже видел этот снимок и фото - свидетельства растерзанных им тел и поэтому пошёл учиться на зоолога.
   Зоолог стоял посреди кабинета, засунув руки в карманы брюк, и исподлобья оглядывал своих слушателей.
   - И судя по фотографии вашей жертвы, её растерзал оборотень. К тому же я теперь знаю, что это не первая его жертва и что нападает он на худых брюнеток. Согласитесь, что для дикого зверя такая избирательность весьма странна.
   И вам его не поймать. Потому, что он обладает звериным чутьём и человеческим разумом.
   - Спасибо за помощь,- засобирался Нефёдов.
   - А ещё оборотень кусается и может обратить им укушенного, - посмеялся один из оперов.
   - Зря смеётесь молодой человек. Но, если, не дай бог, он вас укусит, а не разорвёт, то его слюна, попавшая в вашу кровь, действительно может вызвать мутацию вашего организма. Шерстью вы вряд ли обрастёте, но проблем со здоровьем у вас будет достаточно.
   К тому же, если бы вы подняли ваш архив, то наверняка нашли бы немало дел с похожими смертельными ранами. Только жертвы там не были похожи друг на друга, потому, что оборотень в Большом Городе не один. Их много.
   - Вы бы лучше конкретно посоветовали как ловить оборотней? - сказал следователь, просто так, чтобы поддержать разговор. - Может нам дать объявления в газеты о том, что пусть зайдут, мы их ждём с нетерпением.
   - Это было бы неплохо, - согласился зоолог. - Если он в человеческом облике живёт среди людей, которые могут замечать, не присущие человеку странности: замкнутость, частое его отсутствие, беспричинную агрессию и его боятся все домашние и другие животные.
   - Но тогда нам придётся резко увеличить штат сотрудников. Иначе наш отдел завязнет в звонках. Ведь людям свойственна подозрительность и, к сожалению, подлость.
   - Вот, если бы за ним удалось понаблюдать... Но боюсь, что он непременно заметит слежку и будет атаковать. Да. К тому же ваш оборотень действует на большом пространстве.
   Хотя можно было бы поставить в парке несколько скрытых камер. Потом просмотреть отснятый материал. Авось да попадётся!
   - Боюсь, что под "авось" нас не будут финансировать,- на распев произнёс следователь Нефёдов. - Вот, если бы мы имели какие - либо научные подтверждения о существовании оборотней!
   - Да, я уверен, что они есть, - заверил следователя зоолог. - Только кому - то очень не выгодно их обнародовать. У нас, знаете ли, всё непознанное почему- то принято засекречивать.
   - Но почему? - постарался удивиться следователь, хотя сам не раз сталкивался с делами, которые впоследствии у него отбирали и передавали более компетентным органом. И о том, что они были раскрыты, он не слышал.
   - Во первых, - развивал мысль зоолог, - у нас мало молодых перспективных учёных. Наше государство не финансирует сомнительные разработки, хотя охотно вкладывает бешеные средства в сомнительные проекты. Не секрет, что все умные мозги утекают на запад. А наши корифеи от науки - это в основном престарелые личности, озабоченные тем, чтобы из - за каких - то там нестыковочек не потерять свои научные степени и звания.
   А во вторых - мы живём в эпоху гонки вооружений. И всё, что сильнее человека пытаются обратить против него.
   - Так, что же нам делать? Объявлять дело очередным "глухарём"? - покосился на зоолога следователь.
   - Скорее всего, оно так и будет, - вздохнул зоолог. - И ещё, я бы посоветовал вам быть крайне осторожными при раскрытии этого дела и лишний раз не подставляться. А то, может случиться так, что воров, насильников, убийц, маньяков просто больше не кому будет ловить!
   Нефёдов простился с зоологом с сожалением о потерянном времени, но позже у него не раз закрадывались сомнения в том, что зоолог беспокоился о жизни и здоровье стражей правопорядка. Вполне возможно, что так он пытался защитить оборотня и сохранить в природе редкий вид человека - мутанта.

XXX

   С самого утра Лиза испытывала непонятное волнение. Оно не прошло и днём. Но в школе ничего необычного не произошло. Дома тоже всё было, как обычно. Андрей не звонил и не писал.
   Возможно, она могла встретить его на улице?
   С этой мыслью Лиза уже собралась выйти из дома, как её остановила вернувшаяся с работы мать.
   - Лиза, мне надо с тобой поговорить, - сказала она более, чем серьёзно. - Вернее было бы сказать, что я хочу с тобой посоветоваться.
   Лиза попыталась быстренько вспомнить за собой косяки. Их было предостаточно. Особенно её гнобило последнее страшное происшествие в парке.
   - А вдруг мать о чём - то догадывается? Или того хуже: она знает правду?
   Лизе стало по - настоящему страшно. Она не знала, желает ли она правдивого ответа на свой вопрос? И не могла представить, какими могут быть последствия подобного разговора. Но послушно села на диван и сидела тихо, затаив дыхание.
   К счастью мать заговорила о другом.
   - Я хочу и мне советуют - взять из дома малютки полугодовалого мальчика. Он сирота. Его мать загрызли в парке одичавшие собаки, или она стала жертвой маньяка, или вообще какого - то изверга. Короче следствие об её гибели ещё не окончено, - быстро говорила мать. Было понятно, что она готовилась к этому разговору.
   Лиза глянула на свои, сцепленные на колене руки. От сильного напряжения, в котором она находилась, её пальцы, сжатые меж собой, как клещами, побелели.
   - Отца малыша установить не удалось. А остальным родственникам со стороны матери он не нужен.
   Отдавать его на усыновление молодой семье не хотят, боясь возврата. Ведь не известно, что он мог унаследовать по генам? Возможно, ничего хорошего. Отец его до сих пор не объявился. Так, что остаётся только догадываться, что это может быть за личность. Мать и вовсе пыталась его задушить.
   Когда его бросила на дороге укравшая его с места гибели собака, то на его шее обнаружили характерные синяки удушения.
   Щёки матери раскраснелись, глаза блестели. Она остановилась, перевела дух и продолжила: - Так, что воспитывать этого малыша должен специалист с соответствующим образованием.
   - То есть ты, - уточнила Лиза.
   - Другие отказываются.
   А мне, в случае усыновления обещали оплачиваемый отпуск по уходу за ним до трёх лет, квартиру большего размера и хорошую материальную поддержку, - продолжала мать. - А деньги нам с тобой сейчас нужны. Вряд ли ты после девятого класса сможешь дальше успешно учиться в школе. А так мы сможем позволить тебе обучение в колледже и на платном отделении.
   Да и вообще "заткнём все свои дыры".
   И тебе, вместо того, чтобы бесцельно мотаться по улицам, будет, чем заняться.
   Что ты скажешь?
   Лиза молчала.
   - Может это судьба делает мне такой подарок, дав возможность устроить жизнь маленькому существу, в смерти матери которого повинна я? - думала Лиза.
   - Ну, так что? - прервала молчание мать.
   - Давай возьмём.

XXXI

   Следователь Нефёдов объединил схожие дела по зверским убийствам брюнеток в парке и провёл большую, кропотливую работу. Результат его шокировал. Все брюнетки были знакомы с некой Лизой, ученицей девятого класса. Все, кроме первой жертвы. Но и там засветилась Лиза, которая обнаружила труп.
   Мало того, все жертвы при жизни конфликтовали с Лизой. Значит, у неё был мотив для убийств.
   Теперь ему надо было собрать как можно больше сведений об этой Лизе, чтобы подтвердить, или опровергнуть свою гипотезу.
   Но первый же разговор с бабульками у дома, где жила Лиза, рушил выстроенную Нефёдовым версию. Оказалось, что у Лизы никогда не было ни собаки, ни даже кошки. Не могла же она сама загрызть всех этих баб?
   Или могла?
   На этот вопрос следователь хотел получить ответ у школьного психолога.
   Оказалось, что Лиза в прошлом воспитанница детского дома. Приёмная мама Лизы всю жизнь проработала в этом детдоме с такими же оторвами, как Лиза. Кто как не она смог бы найти с Лизой общий язык? Ей Лизу и отдали.
   - А ребёнок она действительно трудный. Я дважды проводила с ней тесты. Результат меня шокировал. У девочки доминируют животные инстинкты, - охотно рассказывала психолог, попутно строя глазки приятному на вид Нефёдову. - У неё нет любимых и не любимых песен, книг и фильмов. Она равнодушна к косметике.
   Я была у неё дома. Спартанское жилище. Даже и не подумаешь, что там живёт шестнадцатилетняя девочка.
   Её любимое занятие - гулять в любую погоду. И заметьте, простудными заболеваниями она почти не болеет. К тому же она была одной из тех единиц, кто в прошлом учебном году не заразился гриппом. Да, она лежала раза три в стационаре, но там другое, похоже, что генетическое заболевание.
   Психолог так увлеклась своим монологом, что не замечала сыпавшегося на её юбку и на пол пепла с её сигареты.
   Вскоре следователю вообще расхотелось дальше разговаривать с психологом, в компетентности которой, он сильно сомневался, но та продолжала:
   - Можно утверждать, что она сама закалила свой организм, а можно предположить, что у неё иммунитет на известные инфекции и вирусы, - с удовольствием верещала школьный психолог. А Нефёдов всё чаще поглядывал на дверь.
   - Так, что Лиза ещё и большая загадка, которую интересно разгадывать. Если бы я в своё время не бросила медицинский институт, то сейчас в совокупности со своим образованием, я бы выбрала Лизу для защиты кандидатской диссертации по психологии, социологии и медицине.
   Психолог выбросила окурок в форточку.
   - Лиза словно дикий зверёк, которого пытаются одомашнить. Живёт в квартире, но только потому, что от неё это требуют. Подчиняется законам социума, исключительно оттого, что так надо. Но, если попробовать "погладить её против шерсти", она в ответ тут же оттяпает вам руку по самое плечо. Подруг у неё нет. В школе она держится особняком, но одноклассники её не гнобят, не достают, словно чувствуют какую - то необъяснимую, исходящую от неё силу.
   Сидя у себя в кабинете, следователь Нефёдов на свежую голову ещё раз прослушал запись разговора со школьным психологом.
   - Возможно, сама Лиза, в силу каких либо причин, возомнила себя оборотнем. Такие случаи психического раздвоения личности науке известны, - рассуждал Нефёдов. - А настоящий псих способен выказывать звериную силу.
   Что ж, дождёмся полнолуния и приставим к Лизе наружку. Осталось всего девять дней.

XXXII

   Поскучав в окно на подмокший фасад соседнего дома, Лиза вышла из квартиры и опять принялась бесцельно бродить по улицам. Зазимок растаял, но по - прежнему было свежо и она быстро озябла. Но идти домой в духоту маленькой квартиры ей не хотелось. Мама была занята оформлением усыновления, а одной метаться из - угла в угол, прислушиваясь ко всем шорохам и тревожно принюхиваясь, ей надоело.
   Зоопарк был открыт.
   Обрадовавшись, что нашла себе хоть какое - то развлечение, Лиза пошарила по карманам и наскребла денег на билет.
   Сезон прошёл, звери прятались от холода, посетителей было мало. Это радовало. Людскую толчею Лиза давно разлюбила.
   За стеклом волчьего вольера металась молодая волчица. Она была взволнована. Ещё два волка, дремали в углу, положив головы на вытянутые лапы.
   Лиза не осознано задержалась у вольера. Дремавшие волки очнулись и большими скачками подскочили к стеклу к тому месту, где стояла Лиза, проявляя к ней живой интерес.
   Девочка застыла, как завороженная.
   Остановилась и волчица. Она вела себя очень странно, совсем не свойственно диким зверям. Подняв морду, она упёрлась жёстким взглядом в глаза Лизы.
   Не замечая ветра, больно стегавшего лицо снежной крупой, Лиза жадно вдыхала холодный воздух, пытаясь остановить бешеный ритм сердца.
   Вдруг стало удивительно тихо. Ветер успокоился, но снег пошёл сильнее. Волчицу потряхивало. Её глаза сверкнули жёлтым.
   Не выдержав звериного натиска, Лиза на миг зажмурилась. И испугалась, вновь открыв глаза.
   Странные образы закрутились вокруг, как вызов из памяти! Мысли путались.
   Теперь она устало шла по лесной тропике. И застыла на опушке леса, прижав к груди корзинку с грибами. Она только что, чуть было не наступила на убитую волчицу.
   Вдруг трава зашевелилась и из неё высунулась забавная лохматая мордочка, а за ней ещё одна. Крошечные волчата выползали из норы и тянулись к Лизе, почуяв тёплую плоть. Их было шесть. Они дрожали от холода и трогательно жались к ногам Лизы, а она боялась пошевелиться, чтобы ненароком не наступить на них. И не смогла их бросить на верную погибель.
   Она вытряхнула из корзинки грибы, собрала в неё волчат и вышла из лесной чащи.
   Скоро ноги привели её во двор богатого дома. Оставаясь незамеченной, Лиза прошла через двор и спрятала волчат в сарае со свиньями за перегородкой, в небольшом ящике, забросав его сверху соломой.
   - Ты, куда это, воровка маленькая, молоко таскаешь? - больно схватила Лили за ухо высокая чернобровая красавица - дочка владельца богатого дома. - Мало, что мы тебя сиротку кормим, поим, одеваем?
   Лиза покраснела. От страха у неё подкосились ноги, она задрожала и кувшин с молоком выскользнул у неё из рук. Парное молоко разлилось по новому ламинату.
   - Кого ты в сарае прячешь?
   - Они такие маленькие, - промямлила Лиза, еле ворочая непослушным языком.
   - Кто они?
   - Щенки.
   - Щенки? И откуда ты их притащила?
   - Из леса.
   В полутьме сарая глаза хозяйской дочки сверкнули, как у кошки.
   - Щенки из леса? Так это же волчата! - сердито воскликнула она, разглядев в ящике копошащиеся комочки. - Ты, что, мерзавка, хочешь волчью стаю выкормить? Чтобы они потом скотину порезали, да и нас в придачу?
   - Нет! простите меня! - оправдывалась Лиза сквозь слёзы, чувствуя, как быстро сгущаются тучи у неё над головой. - Я сегодня же отнесу их обратно в лес. Честное слово! Клянусь вам!
   - Отнесёшь? Сегодня? - дочка рассмеялась холодным смешком, а глаза её остались безучастными. - Ну, смотри! Только сначала отмой от молока полы!
   Дочка брезгливо отряхнула руки и грациозной походкой пошла в дом.
   Когда вечером Лиза с корзиной в руке пришла в свинарник, перед её глазами предстала жуткая картина: в ящике на кровавой соломе лежали волчата. Они не шевелились.
   У Лизы сжалось в груди. Не чуя под собой земли, она вышла из тёмного сарая.
   На крыльце дома в последних бликах осеннего солнца стояла высокая черноволосая дочка владельца богатого дома. Она смотрела на Лизу и улыбалась.
   Проплакав до темноты в чулане, Лиза вытерла слёзы и тихонько прокралась на кухню. Захватив там спички, она вышла во двор. Трясясь от страха и от холода, пошла к сараю.
   Подожжённая солома зашипела. От неё повалил едкий жёлтый дым. Сквозь него прорывались огненные языки пламени. Деревянный сарай пылал. В нём отчаянно визжали сгоравшие заживо свиньи.
   В отблесках пламени с тёмного бездушного неба на крышу богатого дома, на деревья в саду, на жухлую траву тихо падали огромные первые снежинки.
   Маленькая девочка жалась к высокому кирпичному забору. Её трясло. Она не знала, как быть? Кованые ворота были закрыты.

XXXIII

   Лиза видела перед собой первый, пушистый, ослепительно белый снег. На него капали крупные пятна алой крови. И эта кровь текла из неё.
   - Что вы делаете, изверги! Вы же так ребёнка насмерть запорете! - сквозь пелену боли услышала она неуверенный мужской голос.
   - Простите её, она же совсем маленькая! - вторил ему женский плачь.
   - Где же полиция?

XXXIV

   - Как проходит эксперимент? - интересовался седовласый мужчина в военной форме, оглядывая большой кабинет из стекла и чего - то сверх белого.
   - С переменным успехом, но вас это не должно волновать. Результаты обнадёживающие. Во всяком случае, лучше, чем в предыдущих.
   Толстый, розовощёкий профессор в ослепительно белом халате, откинувшись на спинку кресла обитого белой кожей, словно провалился в глубокий сугроб. Он опёрся локтями на крышку белого стола и сложил холёные руки лодочкой, невольно акцентировав внимание собеседника на своих золотых швейцарских часах. Они едва слышно тикали о том, что их хозяин не только шёл в ногу со временем, но и, сумев несколько опередить его, успел в свой золотой век.
   - А, что девочка?
   - А, что девочка? Понаблюдаем пока, - рассказывал профессор, одновременно следя за несколькими большими мониторами похожими на плоские телевизоры, на которых крутились двойные цепи ДНК и мигали столбики постоянно менявшихся цифр.
   - У гибрида N 307 обострился нюх. Я полагаю, что она должна чуять чужую кровь, но видимо ещё стесняется об этом говорить. Она часто испытывает чувство тревоги и жалуется на боли в позвоночнике и, как ей кажется, и на галлюцинации.
   Здесь её подводит пресловутая заданность восприятия, заставляющая её принимать необъяснимые моменты, как безусловный факт. На самом деле это в её сознание прорываются обрывки её новой памяти и входят в диссонанс с первичным мозгом - мозгом позвоночника. А тот, чувствуя опасность и видя безвыходность ситуации, может заблокировать некоторые функции организма. К примеру, нашу химеру может парализовать, или она впадёт в кому и, естественно, не сможет перекидываться в зверя.
   Но после того, как мы навели ей ложную память и внедрили в её подсознание утверждение, что её жизнь в теле зверя - всего лишь сон, риск рецидивов заметно уменьшился.
   - А разве это возможно?
   - Это работает. Лиза не помнит сам процесс перекидывания. Во всяком случае, нам она об этом не рассказывала. И пока нам, без сбоев, удавалось вовремя возвращать её домой.
   Потом, когда она просыпается в своей постели, то не может вспомнить, как она попала на место трагедии, а оттуда домой.
   А, если она этого не помнит, значит, ничего не было, она просто видела сон.
   - Плохо то, что она девочка. Она могла бы состояться, как хороший специалист, любящая жена, заботливая мать...
   - Ах, оставьте, коллега! Вы же знаете, сколько сейчас среди подростков суидцидников и пофигистов. Они и так чувствуют себя неуютно, потому, что у них меняется гормональный фон. Появляется первая влюблённость. А тут ещё экзамены, а школьную программу в полной мере осваивает только каждый двадцать пятый. У остальных возникает непосильное давление на нервную систему. Подросток пытается спрятаться в семье, но у папы кризис среднего возраста: он влюбляется в молодуху и уходит из семьи. Да и мама приводит домой чужого мужика, которому её ребёнок, либо источник дополнительных наслаждений, либо вообще нафиг не нужен.
   Вот спинной мозг и решает, что для данного индивида проще - мстить всем, спрыгнуть с крыши, или забить на всё?
   А Лизу так вообще нашли в придорожном мусорном контейнере избитую и окровавленную. По - видимому, она понесла жестокое наказание, при экзекуции перестала подавать признаки жизни и от тела постарались избавиться. Она попала в реанимацию. Оттуда её забрали мы. Она ничего не помнила и была сильно напугана. Пережитый шок спровоцировал амнезию, а при приближении к ней медицинского персонала она пряталась под кровать или забивалась в угол. Её так и записали - волчонок.
   Так, что выбор у неё был небольшой. И мы ей предложили какое - никакое разнообразие.
   И ещё раз подтвердили научную гипотезу, что на земле существует раса людей - волков. Эти люди - звери обладают многими способностями недоступными нам - простым людям. Например, они обладают телепатическими способностями, а так же могут перемещаться в другие измерения.
   Очень может быть, что у Лизы в дальнейшем разовьются эти способности. А поскольку она ещё ребёнок, а не вполне сформировавшаяся личность, то установив над ней контроль, мы сможем использовать её способности в своих интересах.
   Но она долго не перекидывалась. Здоровье у неё завидное. Её клетки производили антитела на мутацию много лет. К тому же она оказалась дивергентом - человеком, не способным подчиняться. Пришлось оформить её в детский дом. Там она и стала Лизой.
   Девочка смышлёная и симпатичная. Её несколько раз пытались усыновить. Но она должна постоянно находиться под наблюдением и мы дали разрешение на усыновление лишь одинокой нянечке того же детдома. Она не в курсе эксперимента. До этой весны не было необходимости посвящать её в детали. Дальше посмотрим. Хотя уже сейчас в полнолуние, период активности оборотней, нам приходится корректировать график работы мамы и обеспечивать ей несколько ночных смен подряд.
   Радует то, что перекидывается Лиза на природе, а выходит и входит в дом человеком. А то ещё пришлось бы убирать за ней. Процесс перекидывания, знаете ли, довольно грязное таинство. Одно время мы даже подумывали вернуть Лизу к нам в институт. Но тогда не будет чистоты эксперимента. Ведь зверь должен жить на свободе.
   - Но такое раздвоение личности непременно приведёт к деградации личности девочки, или у неё может возникнуть конфликт намерений.
   Военного явно что - то не устраивало.
   - Безусловно, издержки неизбежны, - развёл руками профессор. - Но мы стараемся поддерживать в её сознании иллюзию сна.
   - А в образе волчицы девочка является объектом повышенной опасности. Насколько я знаю у вервольфов нет дисциплины - звериная половина слишком сильна.
   Отвечая на вопрос собеседника, профессор продолжал гнуть свою линию: - Когда Лиза возвращается к волчьей ипостаси, то в ней, безусловно, просыпается зверь и он требует новых и новых жертв. И Лиза должна чётко чувствовать врага, иначе она может впасть в безумие.
   Знаете, коллега, все звери опасны. Так что, как говориться, "волков бояться - в лес не ходить".
   А в дальнейшем я планирую координировать её действия, установив с ней телепатическую связь, гораздо совершеннее звериной. Ведь она не обычный зверь, да и наработки у нас есть, - пообещал профессор.
   - Значит, здесь у вас здесь функционирует настоящий "остров доктора Моро", населённый звероподобными людьми? - усмехнулся мужчина в военной форме.
   - И не только у нас, - кивнул профессор. - Наши коллеги из трёх Британских университетов шесть лет легально скрещивали ДНК человека с ДНК различных животных. И ещё неизвестно, каких химер и в каком количестве сумели вывести они?
   - Но, как мне известно, после разразившегося скандала их деятельность была объявлена вне закона, - парировал мужчина в форме.
   - Это всем известно и что с того? Их пожурили и разрешили им продолжить работы, но уничтожать химер после их четырнадцати недельного существования. А никто не знает, всех ли они уничтожили? И не успели англичане продемонстрировать научному миру овце - козу, как японцы озвучили, что собираются вывести человека - змею.
   - Час от часу не легче, - мужчине в форме было нелегко поспевать за полётом фантазии мужей от науки.
   - Дорогой вы мой, - рассмеялся профессор. - Не вам мне рассказывать, что работы, на которые потрачены огромные денежные средства, не сворачивают. Их просто прячут от постороннего взгляда. К тому же законы столь почтительно относятся к людям, имеющим деньги, что деньгами можно проплатить любое преступление, или фантазию, доведённую до крайних пределов возможного.
   Помолчав, профессор очертил воздушный полукруг холёной рукой с дорогими часами и продолжал живо вещать: - Оглянитесь вокруг, коллега. Все материки, да что там, вся планета земля - это остров некого доктора Моро, где сосуществует такое огромное разнообразие животного мира. И постоянно эволюционирующего, непостижимым образом. В прошлом на земле жили и вымерли динозавры и мамонты. На смену им пришли современные виды и подвиды млекопитающих. А одноклеточные существуют и поныне. Причём один вид медуз размером в пять миллиметров, старше динозавров и, благодаря постоянной регенерации, практически бессмертен и существует издревле и вечно.
   И при всём при этом присутствует смешение видов, на протяжении очень долгого времени дающих потомство. Взять, к примеру, утконоса. Это животное размножается яйцами и при этом своё потомство вскармливает молоком. И подобных случаев явной селекции довольно много.
   А человека от животного отличает всего лишь два процента ДНК. Да, тут просто руки чешутся на разные действа.
   В самом начале двадцатого столетия англичанин Фрэнсис Гольтон впервые представил научному миру Евгенику, как учение о селекции, применительно к человеку, применяемому для улучшения врождённых качеств определённой человеческой расы.
   А в двадцатом году я начал работать в Российском евгеническом обществе при Институте экспериментальной биологии. Потом в его украинском филиале, после ряда серьёзных экспериментов и исследований, единственным доступным по тем временам методом скрещивания, мы получили потомство от обезьяны и человека.
   В силу некоторых причин тогда было озвучено, что эксперимент провалился и потомство было не жизнеспособным. Но это была "деза". На самом деле мы получили гибрид - снежного человека.
   Мы тогда получили по тем временам почти идеального солдата, не нуждавшегося в обмундировании, физически сильного, который мог выжить в условиях довольно низких температур и способного к обучению.
   Но с усовершенствованием оружия, необходимость в них отпала. Подопытную группу ликвидировали. Хотя теперь известно, что не всю. Несколько экземпляров сбежали и благополучно продолжили размножение.
   - Вы, что хотите сказать, что вы один из основателей российской науки Евгеники? Так сколько же вам лет? - недоверчиво спросил военный.
   - Это к делу не относится, - опустил вопрос профессор и продолжил: - Не смотря на послевоенный запрет экспериментов над людьми, мы продвинулись далеко вперёд.
   Мужчина в форме, посмотрел на профессора и удивился: ни малейших следов смущения и раскаяния на его розовощёком лице не присутствовало.
   - Наше подсознание, продолжал профессор - это зверь с его навыками и опытом поколений. Он так же хранится в ДНК человека и его можно активировать. Мы сами в случае опасности неосознанно используем звериные повадки - слух, движение.
   А, что касается непосредственно Лизы, то нам очень повезло, что к нам она попала до двенадцати лет, пока организм девочки способен на любые изменения. А организм здорового ребёнка регенерируется не хуже, чем у ящерицы.
   Образ волка вызывал у неё чувство родства и тянущей пустоты. Пожалев в нежном детском возрасте загубленных по её вине волчат, она почувствовала их последние эмоции, увидела мир их глазами. А мы всего лишь закрепили эффект, вовремя пересадив ей стволовые клетки волчонка. Поколдовали немного и они выполнили свою функцию, - заверил профессор.
   - Насколько мне известно, у оборотней сильно завышено либидо. А вы не боитесь, что Лиза может родить не известных науке монстров? - помолчав, спросил военный.
   - Да, вы правы. Городские оборотни, почуяв свежую кровь, взяли её след и пару раз преследовали её для спаривания. Но, в силу своего возраста, Лиза ещё не была готова к этому.
   Да, и мы перевязали ей трубы. Так, что химера N 307 бесплодна.
   - А на что конкретно уже сейчас способны ваши мутанты?
   - Обижаете, коллега. Только они не мутанты, они химеры, - покачал головой профессор. - Трёх перевёртышей медведей и одного тигра из наиболее удачной серии мы продали в частный цирк. В человеческом обличии они разнорабочие, а зверями такое вытворяют на манеже, что в основном на них держится всё представление.
   Несколько волков у нас купили физические лица для участия в собачьих боях. Наши волки рвут бойцовских собак, как тузик грелку, а сами быстро регенерируются.
   Одного, правда, пристрелил разгневанный владелец убитой собаки. К счастью одна пуля попала в голову и волк сдох, не успев перекинуться и раскрыть свою тайну.
   Но это, естественно, лишь видимая верхушка айсберга. Основная часть нашей работы строго засекречена. Та, где мы вновь пытаемся создать совершенного солдата, который без разрушительных действий безжалостно истребит противника и даже избавит от утилизации отходов.
   - Тогда по делу, - военный достал бумагу с грифом совершенно секретно. - У меня приказ забрать у вас Лизу и ещё двух волчат. Они будут помещены на секретную военную базу. Там из них должны сделать настоящих солдат, а в образе волков они будут сражаться с нашими морпехами.
   - И солдаты, естественно, не будут знать, откуда появляются волки? - глаза профессора заинтересованно заблестели. - А присутствие постоянного страха неизвестного, способно деморализовать любого противника!
   - Естественно. Поначалу они и не поймут, куда они исчезают, - подтвердил догадку профессора военный. - Так мы подготовим своих спецов к действиям в сверх экстремальных условиях. И одновременно проверим поражающий фактор вашего товара.
   А морпехи покруче бойцовых собак. Хотя бы потому, что они вооружены не только холодным оружием.
   - Если смертельно раненый волк на глазах у морского пехотинца начнёт перекидываться в человека, это будет, безусловно, весело и чертовски нелепо, - усмехнулся профессор.
   - Ещё один вопрос, - уточнил военный. - А что, если приёмная мать Лизы поднимет шум по поводу исчезновения дочери?
   - Ничего страшного, - проинформировал профессор. - Полиция объявит Лизу в розыск, возможно даже поищет и, естественно ничего не найдёт.
   Да и маме особо некогда будет сильно заморачиваться. Она готовит документы на усыновление ещё одного малыша. А мы за ним понаблюдаем, авось и он на что сгодится.
   - Тогда собирайте ваших химер и готовьте их к транспортировке. На случай их непредвиденного перекидывания не мешало бы вколоть им снотворное. У нас через два часа вертолёт, а вы за это время получите оплату по безналу.
   Профессор поморщился.
   - Сами понимаете, - сказал военный. - Мы наличными не располагаем. Финансирование у нас государственное. И в случае успеха, мы продолжим сотрудничество с вами.
   Профессор выбрался из своего белоснежного сугроба и достал из шкафа бутылку дорогого вина. Он ловко откупорил, похожую на диковинный графин, бутылку и вино цвета алой крови заискрилось в бокалах.
   - Но Лиза обойдётся вам дороже, - профессор опустил взгляд в бокал. - Потому, что она уникальна. Вместе со второй сущностью она приобрела магические свойства. И, кроме звериного, она обладает чутьём, позволяющим ей распознавать энергетических двойников, любимого занятия высших магов.
   За успешную сделку!
   Смакуя, профессор выпил вино и, глядя на мониторы, констатировал: - Пока нас финансируют, значит это кому - то нужно. А наука сейчас может позволить любому заказчику любую вольность его фантазии, согласно нашему тарифу.
   Да и, не вам мне объяснять, что генная инженерия и сострадание - понятия несовместимые.

СЕРЕБРЯННЫЙ ДОЖДЬ

   И убивали люди на пищу.
   Вспыхнула война, погасшая на время.
   Куплен кровью кусок был каждый.
   Всякий в стороне сидел, угрюмо насыщаясь.
   Любви не стало...
   Страшнейший голод терзал людей
   И гибли люди.
   И пожирал скелет скелета.
   И даже псы хозяев раздирали...
   И мир был пуст, тот многоликий мир.

Джордж Лорд Байрон.

   Зарядили осенние дожди. Холодные и нудные, размывавшие свет витрин и фонарей, вызывающие апатию и депрессию. Ветер гудел в проводах, обрывал последние листья с деревьев и гнал, куда подальше тёмные рваные облака. А они снова наползали и дождь не прекращался уже несколько недель.
   Вдруг что - то изменилось в дожде. Тугие водяные нити стали серебряными, словно в небесную контору взяли креативного директора и он решил новогодним ёлочным дождём украсить посеревшую от сырости Европу, Северную Америку и Россию.
   Поначалу этот феномен посчитали, оптическим обманом. Но, когда, после снежной, сравнительно тёплой зимы весной сошёл снег, трава на всей посеребрённой территории не взошла и не набухли почки на деревьях, легкомысленно решили, что весна запаздывает. За несколько последних лет люди привыкли и не к таким сюрпризам природы. Но когда температура начала постепенно повышаться, а земля по - прежнему оставалась голой, про серебряные нити вспомнили не только учёные головы и другие дипломированные специалисты.
   Семена хлебных, бобовых и всех огородных культур, посаженые весной в открытый грунт, всходов не дали. Но те же семена и саженцы нормально взошли и росли в давно закрытом грунте. Владельцы крытых парников и оранжерей в несколько раз подняли цену на свою раннюю продукцию. Это вызвало всеобщее возмущение и кражи у них свежих овощей. Овощеводы усилили охрану, но случаи нападения на их владения участились.
   Почвоведы, ботаники, микробиологи и другие учёные ломали голову над возникшей проблемой. Химический состав открытого грунта не изменился, радиационный фон почвы остался прежним и соответствовал норме. Дожди разной интенсивности поливали землю. Количество атмосферных осадков по сравнению с предыдущим десятилетием не уменьшилось. Температурный режим почти не отличался от того, что был в парниках. Но в открытом грунте ничего не росло и даже не пыталось. Даже, если плодородным слоем открытого грунта засыпали опытные ящики и ставили их в закрытое помещение, то ничего не менялось. Земля отказывалась родить.
   В ней не было жизни. Остались лишь засохшие корешки погибших растений. Никто не нашёл ни личинок майского жука, ни в недалёком прошлом вездесущих муравьёв, ни грибниц.
   Прилетевшие было птицы, впервые за все годы наблюдений весной снова собрались в стаи и продолжили миграцию. За ними потянулись и те, у которых прежде никогда не было загран - туров. Полчища грызунов ринулись в города. Их пришлось потравить. За ними пошли голодные хищники. Домашнюю скотину резали из- за отсутствия корма. Консервные заводы работали круглосуточно, с трудом справляясь с наплывом сырья. Хищники стали нападать на скот, собак, а потом на людей.
   Запасы продовольствия быстро заканчивались. Началась паника и, как следствие, погромы магазинов и продовольственных баз. Для наведения порядка на помощь полиции были брошены войска. Но, через пару дней они легально переходили на сторону грабителей. Есть хотелось всем живым.
   Среди голодавших начались массовые эпидемии. Пришёл мор. Напуганное население начало мигрировать на юг. Те, кто остался по разным причинам на голодающей территории, потом умерли голодной смертью, либо их съели те, кто оказался сильнее физически.
   По Европе, России и Америке ветер носили пыль, засыпая пустые города, посёлки и безлистные леса.
   Учёные ухватились за версию о применении сверхмощного климатического оружия, но ни одна страна мира не взяла на себя ответственность за катастрофические последствия.
   Оставалась непроверенная теория того, что вода может поглощать и переносить информацию. Серебряные нити прошлогоднего дождя посчитали носителями определённого кода на бесплодие земли. А сами земли, орошённые информационным дождём, церковь объявила проклятыми.
   Срочно изучили все снимки НАССО того времени, когда шёл серебряный дождь, в обычном, инфракрасном и других режимах. Ничего неординарного не нашли. Над облаками и в около земном пространстве не было зафиксировано ни НЛО, ни чего - либо не обычного. Несколько международных космических станций и спутников, вращавшихся вокруг земли, находились в космосе не менее трёх месяцев до серебряного дождя. Большой штат сотрудников изучал все исходившие от них во то время сообщения. Опять ничего не обычного выявить не удалось.
   Если дождь и нёс соответствующую информацию, то исходила она откуда - то извне. И вряд ли такой сигнал мог дойти с другой планеты, не искажённым и не потерявшим информационную силу. Если тогда и правда была проведена информационная атака, то исходить она могла лишь от вселенского разума. И объяснить её пытались тем, что создатель готовит планету Земля для других форм жизни, или несёт наказание зарвавшимся землянам.
  
   По залитому ярким солнцем городку, мимо дорогих отелей, шикарных витрин ювелирных магазинов и многочисленных фонтанов плавно катили дорогие машины с открытым верхом, либо с работавшими кондиционерами.
   Недавно прошёл дождь. Капли влаги, блестевшие на листьях тропических растений, испарялись прямо на глазах, не оставляя желанной прохлады. Прохожих на улицах было мало. Жара загоняла праздно шатающихся жителей в тень пабов и открытых кафе.
   Профессор Васильев - плотный мужчина в очках на интеллигентском лице, проехал разморённый жарой городок, миновал чудом втиснутые между скал дорогие виллы и подъехал к скромному зданию НИИ. Он припарковал машину и не спеша пошёл к институту по пальмовой аллее, вытирая со лба пот и сосредоточенно смотря в себя.
   Васильев вошёл в кабинет директора - известного в научном мире академика, вспотевшим и в заметно возбуждённом состоянии.
   День стоял солнечный и яркий. Окно в кабинете было распахнуто. Прямо под ним о ровный песчаный берег, упиравшийся в белые утёсы плато, нежно ласкалось тёплое море. В дали его зеркальная гладь была почти ровной.
   Скользящие по тихой воде солнечные блики слепили глаза.
   Директор развлекал себя тем, что подсчитывал количество порой выпрыгивавших из воды дельфинов.
   Несколько дней до этого Васильев пребывал в сильном беспокойстве. Наблюдая его поведение, сотрудники ждали от него какой - либо оригинальной идеи. А он заговорил о каком - то обнаруженном им целителе, буквально творившим чудеса. То, что Васильев говорил, сильно волновало его и директор какое - то время слушал его, не перебивая. Потом решил с целителем познакомиться больше с познавательной целью, чем намереваясь вникнуть в суть проблемы.
   Загадочный протеже Васильева постучал в дверь кабинета в конце рабочего дня, когда директор, ворча себе под нос "никак не привыкну к такому жаркому климату", допил почти всю холодную минералку из встроенного в стену бара. В дверях возник пожилой человек, худой, обладающий заурядной внешностью в шмотье от кутюр.
   - Роман Аркадьевич, - отрекомендовался он, усаживаясь в кресло напротив директора НИИ.- Честь имею представить вам практическую возможность возродить Российские земли.
   - Простите, а вы кто по образованию? Должность у вас, как мне известно, довольно сомнительная, - с сарказмом усмехнулся директор, услышав про грандиозные планы никому неизвестного выскочки.
   - Можете считать меня просто богом РА с соответствующим дипломом, - серьёзно сказал Роман Аркадьевич.
   Васильев, смотревший в окно в сторону залитого вечерними огнями города, повернулся к Роману Аркадьевичу. Его возмутило такое столь высокое мнение, высказанное о себе наглым целителем. Он хотел было поставить того на место, но его перебил директор.
   - Хотелось бы воочию увидеть ваш диплом, а потом уже составить о вас личное мнение, - в голосе директора
   прозвучали металлические нотки.
   Сам директор был автором и соавтором многих научных разработок и неоднократным лауреатом международных премий. Он позволял другим восхвалять свои научные достижения, но считал признаком дурного тона хвалиться самому. И у него прямо зудело, прищемить хвост этому самовлюблённому павлину.
   Со скучающим видом Роман Аркадьевич достал два диплома престижных университетов и справку с места работы, зашифрованного несколькими заглавными буквами и некоторым количеством цифр.
   Потом он вообще перестал отвечать на вопросы и молча сидел некоторое время, глядя сквозь присутствующих остановившимся взглядом. Затем на его узком лице отразилась жалость и страх. А потом он вообще исчез вместе с документами. Просто растворился в воздухе.
   Директор недоумённо посмотрел на Васильева. Тот молча пожал плечами.
   Дар речи первым вернулся к директору.
   - На что вы рассчитывали, подсунув мне эту заштатную голограмму? - взревел он. Сильное нервное напряжение последнего года миграции вырвалось наружу.
   - Это была не проекция. Это абсолютно реальный человек. И он сам позвонил мне несколько дней назад. А, когда мы встретились, он выразил желание встретиться с моим непосредственным начальством, - лепетал обескураженный Васильев.
   - Так куда же он испарился? - побагровел лицом директор.
   Это оставалось вопросом всего вечера. Камерами наблюдения его выход из здания не был замечен.
  
   На другой день он вновь постучался в кабинет директора. Академик окинул его подозрительным взглядом и потянулся к кнопке вызова охраны. Но Роман Аркадьевич прервал его намерения взмахом руки, а сам подошёл к висящему на стене портрету чужого президента, оторвал от его величавого носа массивную бородавку, оказавшуюся маленькой полупрозрачной наклейкой, и положил её на стол директора. Тот недоумённо вскинул брови.
   - Вас контролируют. Это компьютер с микрофоном. Пишет информацию и передаёт,- Роман Аркадьевич кивнул на наклейку.
   Потом он вытащил зажигалку и поджёг её. Наклейка затрещала, завоняла и расплавленной каплей стекла в изящную пепельницу.
   - Смешно, - директор вымучено засмеялся. - Я бы и сам не прочь узнать, чего же мы такого здесь наработали?
   - Удивляюсь, как вас вообще до сих пор не закрыли? - не слишком вежливо задел самолюбие директора Роман Аркадьевич. - ЗАО талантливых изобразителей интеллектуально - творческого труда!
   - Сам удивляюсь, - пробурчал академик.
   Розовощёкий толстяк, он сам последний год лишь сидел на документах, да нёс груз ответственности за свой, разморённый жарой, пассивный коллектив, постоянно оставаясь в напрасных ожиданиях. Хотя, какие могут проводиться исследования и научные разработки при столь призрачной материальной базе института, когда невозможна даже постановка опытов.
   Но при этом на институтском оборудовании постоянно перегоняли что - то в змеевиках, крутили на центрифугах, сушили в термостатах, в общем - разрабатывали различные вещества для анонимных заказчиков.
   - Вот и я о том же, - кивнул Роман Аркадьевич. Он явно не был расположен к сарказму. - А зарплату надо отрабатывать, хотя бы частично.
   Хотя его речь прозвучала довольно пафосно.
   Оглядевшись, Роман Аркадьевич занял кресло, стоящее напротив стола директора.
   - Вы, как элита российской науки, обязаны организовать научную экспедицию в Россию, убедить в её целесообразности научное сообщество, добиться её финансирования и получить разрешение на выезд и свободное передвижение в нужных направлениях, - продолжил он, не терпящим возражения голосом.
   - То, что травка была качественная, я понял. Но никакая экспедиция сейчас практически невозможна, - сразу поставил жирную точку в разговоре начальник. - Наука сейчас финансируется по остаточному принципу. Меня просто пошлют по сексуально - эротическому маршруту и на север и на юг.
   - Это не беда, - продолжал координировать директора на действия Роман Аркадьевич, ничуть не обидевшись на некорректную шутку. - Вы найдёте спонсора, пообещав ему распоряжаться результатами ваших разработок. Не мне вам объяснять, что сейчас, фундаментальные исследования ведутся на остатке средств, заработанных по контрактам от коммерческой деятельности. Поэтому она естественным образом приветствуется.
   -Но... - директор и сам не понял, почему он так быстро перешёл от полного отказа к обороне.
   - Вот вы уже сомневаетесь в безнадёжности данного предприятия, - полностью взял инициативу в свои руки Роман Аркадьевич. - А, как известно, сомнение - это эмбрион мысли, из которого по идее в конечном итоге что - то должно родиться.
   - Вот именно, что по идее! Один мой знакомый академик уже пытался провернуть нечто такое! И знаете где он сейчас?
   - Где?
   - Где, где, в Караганде! А точнее ... Со всеми втекающими и вытекающими!
   Начальник нервно барабанил пальцами по столу, выражая лицом различные метаморфозы.
   - Никаких "но"! - Роман Аркадьевич оставался невозмутимым. - Поймите, если вы не приложите усилий для восстановления собственной страны на её собственной территории, то очень скоро вас закроют совсем, как лишний, вечно голодный рот.
   - Да, но для разрешения экспедиции нужно предоставить эту самую идею и её научные разработки, а их у нас нет. А, что конкретно есть у вас, мы не знаем? - вступил в разговор профессор Васильев, до этого сидевший с плотно сжатыми губами под работающим кондиционером.
   - Нет, так будут, - резко сказал Роман Аркадьевич, опустив ответ на конкретно поставленный ему вопрос. - Придумайте что - либо, всё, что взбредёт вам на ум! Чем- то вы здесь всё- таки занимаетесь?
   И идея должна быть как можно бредовее. Пусть чиновники от науки свято уверуют в то, что вы обычные авантюристы. Таких, они любят всем сердцем. Ведь коррупция не осталась на безлюдных российских просторах. Она вместе с рвачами и чиновниками благополучно перебралась сюда, в русскую резервацию. А, авантюристы всегда предложат чинушам солидный откат.
   А чиновники выдадут соответствующие бумаги. И тогда вы будите под защитой государства. А это первая необходимость.
   Дело в том, что на территории бывшей России уже работают несколько псевдонаучных экспедиций. На самом деле они вахтовым методом продолжают добычу золота, алмазов и других полезных ископаемых. И, доходы от их "научной" деятельности идут в карманы нескольких олигархов и чиновников, минуя государственный бюджет.
   И вряд ли эти богачи будут рады тому, что вы заявите о том, что хотите восстановить флору и фауну и переселить коренное население и государственную власть назад на исконно русские земли. Поэтому они, несомненно, проявят к вам огромный интерес и с удовольствием постараются от вас избавиться.
   Теперь вы понимаете, к чему вся эта конспирация?
   Не спрашивая разрешения, Роман Аркадьевич закурил. Он глубоко затянулся и выпустил дым из лёгких.
   - У нас не курят, - запоздало сообщил начальник, прикрывая пепельницу листком с каким - то приказом.
   - У вас и не работают, - усмехнулся Роман Аркадьевич.
   - Но, надеюсь, что меня вы введёте в курс того, для чего вы туда едете на самом деле?
   В глазах директора сверкнул огонёк злобы. Но он продолжал оставаться начальником и непременно хотел руководить. И ему очень хотелось нагреть руки на этом весьма сомнительном предприятии.
   - Нет! И не надейтесь, - не оправдал его надежды Роман Аркадьевич. - Согласитесь, когда что - то становится известно двоим, то это перестаёт быть тайной.
   А протечёт, загубим дело.
   - А будет ли результат? - в уголках рта директора продолжала гулять кривая усмешка.
   - Теоретически всё должно получиться, потому, что просчитано, - заверил несговорчивого директора Роман Аркадьевич.
  
   Начальником экспедиции был назначен профессор Дроздов. Несмотря на солидное научное звание, он оказался крепким молодым человеком с резкими чертами лица. Он холодно пожал протянутые ему для приветствия руки и больше никогда не позволял себе никакого панибратского отношения с коллективом.
   Кроме Романа Аркадьевича в состав экспедиционной группы вошли профессор кафедры почвоведения Васильев, старший научный сотрудник Зиночка, а так же кандидат наук Мымриков, с которым Васильев познакомился в холле отеля "Чёрный лебедь", уставленном фуршетными столиками, сервированными по поводу научной конференции по очередной охренизации.
   Научная общественность тогда по этому поводу рукоплескала и неиствовала!
   Мымриков обратил на себя внимание профессора тем, что после удачной постерной сессии получил несколько визитных карточек с просьбой прислать свои научные статьи для печати. Правда, были ли впоследствии представлены статьи, Васильев не знал.
   Усилии состав экспедиции двумя молодыми крепкими доцентами, взятыми, по - видимому, в расчёте на физическую работу.
   Рыженькая, сплошь покрытая конопушками Зиночка никогда не имела семьи. Но в её тихом омуте зашкаливали гормоны. Попав после биофака на работу в НИИ, она, после дневного пыхтения за рабочим столом, вечером в лаборантской в весёлой компании редко отказывалась выпить "чайку". Потом задыхалась от жарких прикосновений, поглаживаний, нетерпения и кратковременной любви, без обманов и надежд.
   Алкоголь снимал все запреты.
   Со временем её коллеги обзавелись семьями. А всеми забытая Зиночка, испытывая фобию из - за своей невзрачной внешности, продолжала поочерёдно и напрасно вздыхать по всем мужикам в научном институте, не предпринимая никаких конкретных действий.
   А теперь она как - то сразу прониклась к Роману Аркадьевичу. Она завороженно смотрела на него во все глаза и ловила каждое его слово и безоговорочно выполняла все его распоряжения.
   Васильев больше общался с Дроздовым и Мымриковым, а доценты постоянно были заняты, занимаясь закупкой амуниции, экипировки и провизии.
   Как только документы были оформлены, экспедиция на трёх внедорожниках, с прицепленными к ним трейлерами, отправилась к границе. За ними следовал новый экскаватор и грейдер.
  
   - Хотелось бы домой заехать, - со стеснительной улыбкой на губах помечтала в пути вслух сантиментальная Зиночка.
   В её глазах мелькнула грусть. Она понимала, что в её родном городе жизни больше нет. Но тянуло.
   - Молчи, женщина, - грубо заткнули Зиночку.
   Оказалось, что домой - туда, где они когда - то жили в России, хотелось всем. А ближе всех от места их назначения было Васильеву.
   Но, немного подумав, он сказал: - Какой там сейчас на хрен дом? Смотреть на то, что осталось, только сердце рвать! Если только сходить на могилы?
   Посмотрим, как будет со временем.
   Ругаясь в полголоса, Васильев сел в джип и упёрся взглядом в лобовое стекло. Было видно, как болезненно в него ударили воспоминания.
   По лицу Зиночки пробежала лёгкая тень. Конечно, никто не обязан был исполнять её капризы, но всё же!
   Границу миновали малой кровью. Скучавшие на КПП погранцы сильно обрадовались им, но не бесплатно. Они не стали "светить контрабанду", но после поверхностного досмотра багажа, часть выданной командировочной валюты осела в бездонных карманах строгих пограничников.
   Свежеоблегчённая научная экспедиция, матерно выругавшись в полголоса, помахала им на прощание ручкой, зашла на территорию бывшей России и отправилась на северо- восток. Прежде чем достигнуть пункта предписания, они должны были проехать почти половину территории бывшей в недалёком прошлом великой страны.
   Уж небо осенью дышало.
   Уж реже солнышко блистало.
   Короче становился день.
   Лесов таинственная сень?...
   Вместо желанной пушкинской осени были два дня из серии ужасов: безжизненная голая земля болезненно серого цвета, по которой небольшими воронками перекатывались пыльные смерчи, изъеденные термитами останки безлистных деревьев, наспех организованные захоронения людей и полуистлевшие останки погибших от голода зверей.
   И вселенский всевозможный мусор.
   И запылённые города - призраки.
   Особо было жаль дома - новостройки. Когда обманутые дольщики, ютясь в коммуналках и на съёмных квартирах, умирали от инфарктов, они стояли готовыми, трижды перепроданными и ждали очередного всплеска цен на квадратные метры. А теперь в них бесплатно хозяйничал ветер.
   Расстроенная Зиночка беспрестанно хлюпала носом и вытирала платочком мокрые глаза. Мужчины стойко молчали, но постепенно их взгляды становились всё мрачнее и тоскливее. На лицах учёных читалось настороженное выражение. Чем дальше они продвигались, тем мрачнее становилось у них на душе. Казалось, ещё чуть, чуть и ими всецело завладеет хандра.
   К вечеру второго дня, когда до места назначения оставалось всего несколько десятков километров, экспедиционную колонну остановила механизированная группа на новеньких бронетранспортёрах. Гул их моторов заглох, а луч установленного на башне прожектора заплясал по колонне экспедиции, выхватывая все детали. Следом за ним в сторону колонны развернулся ствол автоматической пушки, что было явной демонстрацией силы.
   Учёные немало удивились, встретив на просторах несуществующей страны действующее военное подразделение.
   - Здесь мы легитимная власть, - представился командир дивизии в чине полковника.
   - Свежо предание, но верится с трудом, - посмел усомниться Роман Аркадьевич, но был проигнорирован властью.
   - А почему вы едете именно в это место? - строго спросил полковник, внимательно изучив сопроводительные документы членов экспедиции.
   - Место нашего назначения и все детали экспедиции согласованы на самом верху, - сухо ответил Дроздов, глядя на колышущиеся на ветру бумажные листки, заверенные гербовыми печатями, зажатые в руке полковника.
   - Хорошо, тогда я задам вопрос по другому, - резко сказал полковник. - Что вы намерены исследовать возле законсервированного нефтяного месторождения?
   Откуда мне знать, что вы не исламские или ещё какие либо террористы?
   - Мы намерены изучать образцы грунта в том месте, где на карте не обозначено ни одно месторождение, - оборвал полковника Роман Аркадьевич.
   Его замечание возымело действие и полковник нехотя возвратил бумаги Дроздову.
   - И всё - таки я бы рекомендовал вам остановиться здесь. Почва она и тут почва, - усмехнулся полковник.
   Окурок вывалился из руки Дроздова.
   - Надо ехать. Наши джипы на резиновом ходу, а не на гусеничном. А в темноте, да по убитой дороге...
   Не договорив, Роман Аркадьевич направился к своему внедорожнику.
  
   Утро выдалось чистым и ясным. Свернув с трассы когда - то федерального значения, экспедиция, наконец, добралась до места. Нужная территория представляла собой равнину, покрытую остатками леса и, как зигзагом, окружённую рекой.
   Твёрдую, как камень землю сплошь покрывала тонкая потрескавшаяся корка. Её оживляли редкие бородавки из выползших на поверхность сухих корневищ, давно сгнившей травы. Завершали удручающую картину - колышущийся запах тлена и плотная тишина, больно давящая на уши.
   - Чем быстрее мы обживёмся на новом месте, тем больше будет шансов у нас выжить, - торопил коллег Роман Аркадьевич, но никто не принял его слова всерьёз.
   Усталость от далёкого странствия по угрюмой местности брала своё. Да и сильно разряжённом, почти лишённом кислорода, воздухе, какой обычно бывает на далёком севере, у всех быстро разболелись головы.
   Пока мужчины ставили в круг внедорожники, трейлеры и технику, Зиночка взяла из реки пробу воды. Немного поколдовав с ней, Зиночка заявила, что вода пригодна для хозяйственных нужд, а после абсорбирования и для питья. К тому же в реке водилась непуганая рыба, правда мелкая. И после двух консервных дней, блюдо из жареной рыбы предполагало праздник живота.
   Для акклиматизации Дроздов даже разрешил распить несколько бутылок водки из специально привезённых запасов для конспиративных целей. Возможных случайных и непрошеных гостей по инструкции полагалось поить ею до поросячьего визга, чтобы у них сразу отпадали все вопросы. А потом вывозить их подальше от их лагеря.
   Сам Дроздов по скайпу связался с руководством института. На некоторое время он так и залип над монитором.
   - Поздравляю. Мы объявлены в розыск. И мы вооружены и очень опасны.
   Дроздов выглядел несколько сконфуженным.
   - Мне это не нравится! - он перешёл на фальцет. По его выразительному лицу пробежала тень. - Я уже начинаю сожалеть, что впутался в это дело! Жаль, что сейчас уже ничего нельзя изменить!
   Его исповедь была очень странной для руководителя добровольной экспедиции. К тому же хорошо проплаченной.
   Доценты переглянулись.
   - Блестяще! - вскричал Роман Аркадьевич. - Я и так предполагал, что здесь творятся нечистые дела. А теперь и у меня нет никаких сомнений в истинных намерениях здешних военных!
   Он принялся расхаживать по трейлеру, засунув руки в карманы.
   - Значит, рядом с нами не законсервированное месторождение, а там ведутся нелегальные разработки. И опять мимо казны! Хотя и раньше богатства России потоком утекали в чьи - либо личные закрома. А теперь здесь орудуют бандиты. И не какая- то там кучка. Возможно даже, что подпольный синдикат. И они нас в покое не оставят.
   Значит, у нас на всё про всё есть всего несколько дней.
   - Но оставаться здесь очень опасно! - проскулил Дроздов. - Я, знаете ли, учёный, а не десантник.
   - Но всё одно контрактник, - похлопал его по плечу профессор Васильев и, поправив очки, первым пошел из трейлера.
   - И возьмите себя в руки, - остановился он в проёме двери. - Не хочется, чтобы наша экспедиция стухла прямо с головы.
   - Благодарю за оскорбление, - зло отозвался Дроздов.
  
   - У нас что- то затевается? - игриво спросила Зиночка, глянув на сосредоточенно хлопотавших возле раскладного стола доцентов. - Я что - то пропустила?
   Притомившиеся доценты - мастера на все руки, старались не зря. Все скоропортящиеся запасы, с истекающим сроком годности превратились в экзотические салаты с порой несочетаемыми ингредиентами. Отдельным блюдом подавалась жареная на гриле рыба. Букет разнообразных гастрономических ароматов, распространявшийся на всю округу, заманивал к столу. Экономили только хлеб.
   - Уважаемые господа! Разрешите приветствовать вас на родной земле, - начал было Васильев приветственную речь, но взглянув по сторонам, замолчал и лишь досадливо махнул рукой.
   На время за столом воцарилась неудобная тишина.
   - Вздрогнем? - предложил кандидат наук Мымриков, обладатель весёлой фамилии и камуфляжной панамки, смешно висящей на его оттопыренных ушах, пытаясь разрядить обстановку. - А то сидим, как не родные.
   Опрокинули по стакану, прислушались к ощущениям. Желудок зажгло, голова на время перестала болеть. В окружающей серой действительности пробились робкие краски.
   - Да, не жопься ты! Наливай, - подгоняли доценты, стоящего на разливе Мымрикова.
   Пропустили ещё по губастому, выдохнули, закусили. Мымриков достал из кармана пачку дорогих сигарет, угостил доцентов и прикурил. Но после пары затяжек, курящие почувствовали, что задыхаются и с досадой затушили сигареты.
   Вскоре после выпитого у компании заблестели газа, залоснились лбы и почти у каждого начали расслабляться внутренние пружины. На ум пошли смешные истории и не совсем пристойные анекдоты.
   Зиночка смущённо хмыкала в тарелку.
   У непьющего Васильева в этом марсианском климате быстро отяжелели веки, голова качнулась в бок. Он тяжело поднялся и пошёл в свой трейлер.
   А для здоровых телом доцентов с каждой опустошённым стаканам Зиночка становилась всё краше. А у Зиночки от откровенных мужских взглядов ёкнуло сердце.
   Хмельной Мымриков, как обычно заряженный гигантским оптимизмом, о чём - то зашептал ей на ушко. Она прерывисто вздохнула. И под воздействием алкоголя принялась кокетничать и косить глазами в стороны и посмеиваться истерическим смешком. А потом и вовсе, отделившись от масс, пьяной походкой ушла от костра в темноту возможно по нужде.
   Доцент Мымриков, решив сопроводить даму, проследовал за ней. Их не было так долго, что это заметила вся пьяная компания.
   После сочувственного "как бы не заблудились", доцент Шаров, тяжёлый и квадратный, всем своим видом как бы подтверждавший версию, что квадрат не всегда бывает круглым, пошёл по их следу. За ним, путаясь в своих ногах, потянулся и третий доцент по фамилии Сковорода, в сторону которого Зиночка весь вечер бросала весьма обнадёживающие взгляды.
   - Осади! - остановил его Шаров. - Лучше закуси, а то мордой ляжешь.
   Жующий Сковорода, активно работая челюстями, что - то примирительно прочавкал в ответ.
   А через минуту, услышав неясные шорохи и глухой стон, Роман Аркадьевич суетливыми телодвижениями рванул в предполагаемую сторону звуков. Но это было легкомысленное и крайне неразумное действие. Спустя бесконечно длившиеся мгновения, метрах в пятидесяти от костра в свете полной луны он увидел несколько внедорожников и три неаккуратно разбросанных на земле трупа. От увиденного у него похолодело во всех местах сразу. Яркая вспышка от удара по голове невольно оторвала его от увлекательного зрелища и он снопом рухнул на тёплую землю.
  
   Очнулся он от ощущения холода бетонного пола. С трудом поборов сонное состояние, Роман Аркадьевич открыл глаза. Слегка покрутил головой. Она болела и мешала жить.
   Возле него, постанывая, старались принять сидячее положение его коллеги Мымриков и Сковорода, которых он ранее принял за трупы.
   - Почему я смотрю на них снизу вверх? - задался вопросом Роман Аркадьевич.
   Он приподнялся на локтях и держась за раскалывавшуюся голову, сел, сложив ноги по турецки, и огляделся. По свету, пробивавшемуся из маленьких, расположенных под потолком окон, он понял, что там, на воле, уже наступило утро, а возможно и день.
   Роман Аркадьевич обвёл взглядом странное полуподвальное помещение с гнилыми трёх ярусными нарами вдоль стен. Что - то оно ему напоминало? Он напряг память. Точно - это было бывшее овощехранилище, а точнее хранилище поздних сортов капусты. Именно такие деревянные нары он, будучи студентом, имел удовольствие мыть и чистить две весны подряд.
   Зря он про это сказал. Кроме зрительных ассоциаций теперь всем явно почувствовались гнилостные запахи. И это на голодный с похмелья желудок!
   - Была у меня одна девушка, - Мымриков почему - то вдруг вспомнил свою давнюю любовь. - Кровь с молоком.
   - Сочувствую, - передёрнулся лицом Сковорода.
   В окружающей ужасающей вони сравнение "кровь с молоком" воспринималось буквально.
   Роман Аркадьевич снова закрыл глаза и постарался вызвать в памяти воспоминания о вчерашнем вечере. Это было трудно. Роман Аркадьевич знал, что в каждом человеке - девяносто процентов воды, но в нём сейчас, похоже, все девяносто процентов были тормозухой.
   - Поругался с Дроздовым, потом пили водку, - через силу прояснял он последующие события. - Затем почувствовал опасность, но не предотвратил её. Потом его вытащили из машины и понесли по прохладному воздуху. Затем державшие его руки разжались и он упал на пол, ударившись головой.
   Очнувшись, он попытался пнуть ногой стоявшего рядом мужика в полицейской форме, но промахнулся и опять схлопотал по мозгам.
   Воспоминания Романа Аркадьевича прервала неприятно скрипнувшая дверь. Она резко раскрылась. В помещение ворвался яркий солнечный свет. И в нём появились чёрные тени. Их было несколько и они протолкнули вперёд себя Шарова, Васильева и Дроздова и по хозяйски нерастраченной силой захлопнули за собой дверь. Хлопок прозвучал как выстрел, заставивший вздрогнуть каждого. Дроздов отступил назад, оступился на отвалившемся с потолка куске штукатурке и больно приземлился на пятую точку.
   Тени оказались крепкими парнями в совершенно новой полицейской форме, но без знаков различия. Но, наблюдая их, не обезображенные интеллектом лица, хотелось верить, что всё же это не те, самые достойные, которые после переаттестации перешли из милиции на работу в полицию.
   - Оклемались? - заботливо осведомился тот, по - видимому, старший, кто вошёл первым, поигрывая новой полицейской дубинкой. - Уплотним вас маленько, хотя коммунальные услуги нынче дороги.
   Сила, заключённая в его голосе шла от твёрдой уверенности в своей безнаказанности. И она возымела действие.
   Какое - то время царило молчание, потом с пола подал голос Дроздов: - Бить будете?
   Он поочерёдно жалобно заглядывал в просящие кирпича рожи.
   - Будем бить и сильно, если гнилой базар будет и от вас не будет чиста сердечного признания, зачем пожаловали, - угрожающе усмехнулся "полицейский".
   - Цель нашей экспедиции разыскать окаменелые личинки майского жука, которые, как стало известно из обнаруженных и недавно прочитанных шумерских текстов, имеют уникальное свойство увеличивать мужскую потенцию в полтора раза, а то и больше, - верещал Дроздов, принимая вертикальное положение.
   Старший "полицейский", закатив глаза к потолку и приняв умный вид, сопроводил речь Дроздова непринуждёнными взмахами дубинкой. Он не понял, что это - жлобный порожняк или чиста сердечное?
   Не предназначенное для размышления сознание его дало сбой.
   Но убедившись, что повторить услышанное своему начальству ему будет сложновато, перешёл ко второй части Марлизонского балета.
   - Сидеть тут тихо и выходить строго по очереди, кого позовут, - по отечески наставлял он членов, пока не удавшейся экспедиции, направляясь к двери.
   Его свита нехотя двинулась за ним. На пороге старший ещё раз оглядел пленников и, поймав их сосредоточенные взгляды на прогнившей двери, добавил: - И дверь не ломать. Не то произойдёт чиста английское убийство.
   В подтверждении его слов в дверях появилось корявое чудовище - рыжий дог. Из углов его зверской чёрной пасти красноречиво капала слюна.
   - Извините, конечно, а почему чиста английское?- вежливо поинтересовался Мымриков.
   - А потому, что тот, кто первым вырвется наружу без спроса, станет его английским вторым завтраком, - повысил голос на непонятливых старший, потрепав страшного сторожа по загривку.
   - Извините, а почему вторым завтраком, а не обедом?- опять спросил Мымриков.
   Поняв, наконец, что над ним стебутся, старший направился к остряку, чётко выговаривая на ходу: - Потому, что на обед у него будет ваша рыжая сучка.
   Что не нравится? Привередливые какие!
   На последнем слове он со вкусом саданул по лицу кандидата наук, но милосердно - кулаком с размаху.
   - Я понятно объясняю? - взревел он.
   - Да, ваше благородие, - утирая кровавые сопли, мрачно ответил Мымриков.
   Дверь за "полицейскими" закрылась сильным хлопком, а узники в страхе переглянулись. Только сейчас они заметили, что Зиночки с ними не было.
   - О, боже! - озвучил общее настроение Васильев.
   Потом шёпотом, чтобы не быть услышанными охранниками, решили на обещанном допросе держаться того же объяснения цели своей экспедиции, озвученном Дроздовым. И ради Зиночки пока не бузить. А постараться собрать больше информации.
   И стали гадать, в чьи лапы они угодили. Кто так коварно взял их в плен: продажные отбросы полиции, бандиты или какая - либо иностранная разведка. Но оказалось, что это были свои, родные.
  
   Допросы не заставили себя долго ждать. Как раз после второго завтрака, их начали тягать по одному.
   Когда Роман Аркадьевич, подталкиваемый в спину автоматом охранника, подошёл к двери в конце второго этажа соседнего с овощехранилищем здания, из неё, чертыхаясь, вывалился доцент Шаров.
   - Что это? - Роман Аркадиевич покосился на подбитый лиловый глаз Шарова.
   - Споткнулся, - нехотя ответил Шаров, досадливо сплюнув и махнув рукой на неудачу.
   Пинок по тому месту, где ноги встречаются со спиной, ускорил его движение.
   В большой обшарпанной комнате с зарешеченным окном вдоль стены вальяжно сидели парни в форме, а над полуразвалившимся письменным столом, опершись на локти, навис брюнет в гражданском.
   Старшой - верзила с кабаньими глазами, дёргая в стороны стволом, поднялся навстречу Роману Аркадьевичу, попутно рассуждая: - Сразу дать этому ботанику в дребло, или погодя?
   От него несло стойким перегаром, предвестником дурного настроения и дипломатия быстро закончилась отборным матом, трудно переводимым на литературный язык. Разговор был сильно гнилой.
   - Если ты, изделие номер один, щас запоёшь ту же песню про личинок, то я пройдусь не только по твоей морде лица, но и рёбра пересчитаю, а возможно их покрошу! - призвал Старшой Романа Аркадьевича, осознать торжественность момента.
   Роман Аркадьевич с ослиным упрямством повторил "песню" и, словил, прилетевший в солнечное сплетение мощный кулак волосатой руки старшого прямым ударом слева. Пол полетел ему навстречу. Оклемавшись, он тряхнул головой и хотел было подняться, но Старшой отточенным движением ноги, тяжёлым ботинком придавил его голову к замызганному полу. Потом, видимо решив, что этого не достаточно, снял ногу с лица Романа Аркадьевича и больно пнул ею ему в бок.
   - Зачем ты его так жестоко? Мог бы просто убить,- оскалился мужик в штатском.
   В ту же секунду у кого- то из охранников зазумерила рация.
   - Слон, тебя рация хочет,- отвлёк Старшого охранник.
   - На связи. Кто орёт и почему?
   - Это периметр беспокоит. У нас гости.
   - Кто?
   - Мать твою, маски в камуфляжках! - не выбирал выражения периметр. - Ребята ещё держатся, но силы не равны.
   - Какие маски? - не врубался старшой, продолжая наносить по телу Романа Аркадьевича точечные удары тяжёлым ботинком, только, что не урча от удовольствия.
   - Военные! Бьют на поражение!
   На кабаньем лице Старшого отразилась мучительная работа мысли. Он не понимал, кто так нагло посмел порушить его планы? Ведь у него здесь было всё схвачено и за всё проплачено! А тут: - На поражение!
   - Уходить надо! - скомандовал мужик в штатском, быстро вынырнув из - за стола.
   Тут же в подтверждении его слов совсем рядом раздались автоматные очереди. Из зарешеченного окна с дребезгом посыпались разбитые стёкла. Пули угодили в противоположную окну стену, только по счастливой случайности не задев никого из находившихся в комнате.
   - Этого в машину, - распорядился Старшой, указав ногой на Романа Аркадьевича, пытавшегося под столом укрыться от его навязчивого внимания.
   - А остальных? - осведомился другой охранник.
   -Чёрт с ними, - прохрипел Старшой, выталкивая Романа Аркадьевича из комнаты в другую дверь, поначалу казавшуюся шкафом.
   Они проскочили через небольшую комнату, судя по запаху гари бывшей кухней. Прямо за ней на потрескавшемся, залитом солнечным светом и свежей кровью асфальте стояли три крутых внедорожника. Территория простреливалась.
   Пригнувшись, добежали до ближайшей машины. Старшой, словно мешок, впихнул Романа Аркадьевича на заднее сиденье, а сам, закатив глаза и держась за дверь, стал плавно оседать на землю. По его форменной рубашке растекалось тёмное пятно, а пули продолжали входить в его обмякшее тело. Рядом с ним, охнув, свалился другой охранник. Из здания один за другим, стреляя на ходу, выскакивали "полицейские" без погон и падали в пыль.
   У второго внедорожника мотор взвыл до запредельных оборотов. Пробуксовав толстыми протекторами по асфальту, он рванул к воротам, но граната, выпущенная из РПГ, прочертив дымную дугу резко впечаталась ему в бок. Ухнуло так, что вздрогнула земля. Джип подпрыгнул и рассыпался, разорванный на части.
   Роман Аркадьевич, пытаясь форсировать события, постарался сползти с сиденья на пол. Но ещё один охранник, всё ещё пытался залезть в машину через противоположную дверь. Он вздрогнул - его голова разлетелась на части. Тело покачнулось и завалилось на Романа Аркадьевича. Тот, почувствовав на себе мёртвого и исходящий от него приторный, сладковато - тяжёлый запах крови, ощутил себя крайне неуютно.
   - Только бы не взорвали машину! - повторял он про себя как заклинание.
   Роман Аркадьевич боялся пошевелиться и почти не дышал, косясь на страшную сквозную рану накрывавшего его охранника. Кровь из раны перестала пузыриться и пениться, когда Шаров вытащил Романа Аркадьевича из внедорожника на асфальт и он упал рядом с другим мёртвым охранником. Роман Аркадьевич повернул голову. Чуть по - отдаль валялся третий джип, перевёрнутый на бок. Истекающий кровью водитель медленно отползал в тень высокого забора, где зияла небольшая воронка.
  
   - Руки в гору, мордой в пол! - приветствовала их маска с автоматом.
   Роман Аркадьевич обалдело мотал головой, прочищая пальцем оглохшее ухо. Он не выполнил приказ, за что и получил удар прикладом автомата.
   - Похоже, мы в жопе глубокой! - процедил сквозь зубы Шаров, нехотя опускаясь на землю.
   Он не испугался, но спорить с агрессивно настроенным автоматчиком в военной форме было себе дороже. Бойцы в масках плотно окружили здание, из которого их недавно вывели. Их было предостаточно, а они всё прибывали.
   - Встать! - через некоторое время строго скомандовал очередной бугай в камуфляже и опять без знаков различия.
   Его лицо скрывала чёрная маска. Но глаза, смотревшие сквозь прорези в маске, были злыми. Он бесцеремонно вытолкал Шарова и Романа Антоновича за ворота. Там на пустыре стоял вертолёт. Издалека он походил на гигантскую чёрную стрекозу. Его лопасти медленно вращались.
   Немного в стороне сжалась в кучку вся научная экспедиция. Все, кроме Люси. Вскоре её обнаружили в другом овощехранилище по примете. Возле запертой на замок двери, рвался с цепи рыжий дог.
   Бойцы в камуфляже и масках привычно и быстро сапогами и прикладами загнали учёных в вертолёт.
   - Куда мы летим? - приблизился к уху Романа Аркадьевича профессор Васильев, когда над головой взревел мотор. На нём не было лица. - Сюда нас на машине везли не больше пятнадцати минут.
   - Надеюсь, что нас не бьют? - заёрзал Дроздов.
   - Если везут, значит, не убьют? Ведь это можно было бы сделать здесь! - привёл весомый аргумент Роман Аркадьевич, брезгливо отодвинувшись от Дроздова.
   В вертолёте было шумно и неуютно. Вскоре вибрация усилилась. Огромный винт набирал скорость. После лёгкого толчка вертолёт пошёл на подъём. Он задрожал и надолго завис в воздухе. Потом пилот развернул вертолёт.
   Чтобы не выслушивать сентенций Дроздова, Роман Аркадьевич нагнулся и принялся растирать саднившую ногу, за что тут же получил затрещину, от сидящего рядом бойца в маске. А потом к горлу подкатила тошнота и ему стало так плохо, что захотелось лечь. Он закинул голову за спинку кресла и вытянул ноги. С тоской оглядев своих коллег, он понял, что им тоже было плохо, особенно, когда вертолёт проваливался в воздушные ямы. Лишь бойцы в масках чувствовали себя, как рыба в воде. Профессионалы!
   Вскоре вертолёт пошёл на снижение. Потом он подпрыгнул козликом и шум двигателя сразу смолк. Но кабина продолжала дрожать, пока винт крутился по инерции. Пленники добровольно поспешили вылезти из чрева чёрной стрекозы, словно мучившейся от несварения желудка.
   Сейчас члены экспедиции напоминали собой десант гуманоидов. С зелёными лицами, они разбрелись на полусогнутых дрожащих ногах и испортили экологию в радиусе ста метров. Несколько последующих минут их мучительно рвало. Достойно держался лишь Сковорода.
   Вертолёт приземлился возле полуразрушенной пром -зоны. Едва отдышавшихся членов экспедиции препроводили через огромный пустующий цех. Подгоняемые автоматчиками, пленники с трудом поднялись по грязной железной лестнице и очутились в небольшом кабинете со стенами из толстого зелёного стекла, примостившимся под высоким потолком цеха на манер ласточкиного гнезда. В нос шибанули запахи затхлости и скопившейся пыли.
   Роман Аркадьевич отметил, что им сквозь стекло виден весь цех, а их цеха нет.
   - Вот так отсюда когда - то шпионили за рабочими, - почему - то подумал он. - Возможно, и сейчас отсюда осуществляют общий мониторинг огромного пространства, уставленного множеством больших простаивающих станков. Хотя, если там внизу что- то произойдёт, то находящиеся здесь люди окажутся в ловушке. Или нет?
   Роман Аркадьевич пошарил глазами по потолку и заметил в нём закрытый люк, по всей видимости, ведущий на крышу здания. А каждая дверь рано, или поздно должна открыться! И на душе у него немного потеплело.
   - Сидеть тихо и сотрудничать с властью, - проинструктировал пленников боец в маске. - Тогда сохраните себе жизнь и частичное здоровье.
   - Граждане пленники, не дайте себя обмануть в другом месте! - зачем - то съязвил Мымриков. Возможно, у него начали сдавать нервы.
   Боец задержал на Мымрикове недобрый взгляд, но промолчал. Но потом всё же провёл удачный хук с левой. Мымриков охнул и стёк по стене вниз.
   - А нас кормить сегодня будут? - неприязненно поинтересовался Шаров у маски, когда тот собрался запереть пленников снаружи.
   - Этот вопрос не входит в мою компетенцию, - отозвался боец, закрывая дверь.
   Вскоре, топот солдатских берцов по железной лестнице затих. В кабинете стало так тихо, что было слышно, как со слабым щелчком каждую секунду подпрыгивала стрелка в висевших на стене электронных часах, с усердием продолжавших отсчитывать их биологическое время.
   - Похоже дело наше тухлое! - пробурчал Дроздов, осваивая задом единственное здесь пыльное кресло.
   Роман Аркадьевич оглядел кислые лица своих коллег. Все понимали, что глупо сотрясать воздух. К тому же откуда - то послышался слабый писк, словно кто - то крутил шкалу настройки старого радиоприёмника. Поняв, что их прослушивают, они совсем затихарились.
   Когда в пыльных восточных окнах цеха отразились первые лучи восходящего солнца, по лестнице затопали башмаки и дверь в стеклянную коморку снова открылась.
   - Мы осмотрели ваш лагерь, - сообщил старший группы шмона, которого прямо распирало от осознания собственной значимости. - Никаких буровых установок не обнаружили.
   - При помощи грейдера можно сделать ровную площадку, - вещала главная маска в камуфляже сухим казённым языком. Его губы медленно двигались в прорези чёрной маски, старательно выговаривая слова. - Теперь вы должны объяснить, зачем вам экскаватор?
   Теперь их допрашивали всех сразу, пытаясь склонить к сотрудничеству обещанием, что иначе они все жидко обгадятся! И, судя по грозному тону, это был не просто оборот речи.
   - А кормить нас сегодня будут? - вновь посмел осведомиться Шаров, демонстрируя захватчикам полное равнодушие на собственной квадратной небритой морде. И на последнем слове получил в неё резкий удар.
   На мгновение он застыл, посасывая разбитую губу, словно пробуя вкус крови. Затем зло сверкнул глазами. В приступе гнева его тело среагировало само. Шаров бросился на обидчика и попытался познакомиться с ним максимально близко, вбивая колено в его промежность. Не ожидавшая сопротивления маска скорчилась, но другая сзади подскочила к Шарову и огрела его табуретом по голове. Шаров, не устояв, рухнул на пол.
   Тот боец, которому прилетело от Шарова, стянул с лица маску и осклабился похотливой ухмылкой.
   - Фигня, прорвёмся, - выдавил из себя Сковорода, словно у него пересохло в горле, и сорвался с места.
   Он горел желанием впечатать эту ухмылку в стену, но тут же послушно рухнул рядком. Зиночка взвизгнула и у учёных не осталось сомнения, что перед ними не просто бандиты, а бывший спецназ.
   - Вы не уважаете нас, как человеческую единицу, - в негодовании ляпнул Мымриков первое, что пришло ему под панамку.
   Главный поднял на него враждебный взгляд и выматерил его по полной программе. В качестве ответной любезности Мымриков, которому подленько изменила выдержка, швырнул в него стул, но промахнулся и замер в предчувствии своей смерти.
   Главный сделал вид, что не заметил реверанса.
   - Ну, тебе, козёл, звиздец! - скрипнул зубами от злости, стоявший возле главного, боец и добавил несколько фраз нефильтрованной речью.
   Он выдернул железную ножку из стула и воткнул её Мымрикову в грудь. Всё произошло мгновенно. Противно хрустнуло сломанное ребро и кровь брызнула из Мымрикова, как вода из шланга. Он упал и некоторое время продолжал корчиться, натужно дыша с бульканьем выталкивая из лёгких кровь. Потом он дёрнулся, по телу пробежала предсмертная агония. Издав долгий протяжный стон, Мымриков затих. Его кровь медленно текла по грязному железному полу, образуя тёмную лужицу.
   - Не повезло, - усмехнулся боец, пнув кандидата наук носком ботинка. Тело не подавало признаков жизни.
   Бедный Мымриков, которого, всегда искали и находили приключения, больше не дышал!
   Роман Аркадьевич медленно поднял глаза к люку в потолке. О него билась отлетевшая душа покойного кандидата наук Мымрикова, спешащая на страшный суд.
   Вселенский ужас застыл в воздухе. Ощущение унизительного бессилия давило на пленников и бесило. Они не были солдатами, готовыми к сражениям. Мало того, лишь Сковорода и Шаров отслужили положенные два года в армии. Остальные были законченными ботаниками, привыкшими к колбам и пробиркам, к научным конференциям и симпозиумам.
   Да, им пообещали хорошие деньги. Но, никто из них не нанимался умирать!
   Зиночка истерически вскрикнула, но, глянув на озверевших похитителей, прикрыла рот рукой. Ей хватило ума, чтобы замолчать. Она сидела на стуле очень прямо, до крови закусив нижнюю губу, похолодевшая до кончиков пальцев, серая, как пепел и смотрела на распростёртого на полу Мымрикова невидящим взглядом.
   Наивное предположение, что над ними поиздеваются, но потом отпустят, рассыпалось в прах.
   Откуда- то с наружи послышался какой - неясный скрежет. Внизу бухнула граната и прогремел взрыв такой силы, что в стеклянном кабинете вздрогнул пол, о который грохнулись электронные часы.
   Похватав автоматы, маски горохом ссыпались с железной лестницы вниз.
   Мужик в штатском задержался и, поигрывая пистолетом, подошёл к Роману Аркадьевичу вплотную. Профессор Васильев, не зная, что предпринять в такой неординарной ситуации, крутанулся, задел стоящий рядом стул и уронил его на пол. Все машинально обернулись на звук, а когда вернули глаза на исходную, увидели нож, приставленный Шаровым к горлу мужика в штатском.
   Через секунду мужик дёрнулся, выронил пистолет и, схватившись рукой за истекающее кровью горло, мешком повалился на пол.
   Внизу уже в цеху шёл бой. Стреляли плотно. Пули с визгом рикошетили от стальных конструкций. Автоматные очереди прерывались грохотом от взрыва гранат. Звенели выбитые стёкла. Между оборудованием проскакивали люди в форме, периодически менявшие диспозицию. Иногда они падали. В коротких тихих паузах порой слышались вскрики и глухие стоны.
   И хотя дверь осталась открытой, пленники не сдвинулись с места. Воздух в кабинете быстро наполнился гарью и пылью, но никто не встал, чтобы закрыть дверь.
   Поохав, Сковорода пришёл в себя. Он приподнялся на руке и сел на пол, почесал голову и, нащупав нехилую шишку, удивлённо огляделся вокруг. Он открыл было рот, но наткнулся взглядом на Мымрикова и так и замер с открытым ртом, не произнеся ни слова. Лишь глазами, расширенными от ужаса, смотрел на навечно застывшую железяку в его груди.
   Шум внизу неожиданно стих. Пленники с испугом уставились в проём раскрытой двери, ожидая последующих событий. За ними никто не шёл ни сейчас, ни через пятнадцать минут.
   Первым шевельнулся Сковорода. Он осторожно выглянул за дверь и тихо спустился с лестницы. В цеху висела пыль и отвратительно воняло гарью. Бетонный пол был щедро усыпан битым оконным стеклом, кусками штукатурки, стреляными гильзами. И человеческими трупами в чёрных масках и в камуфляжной форме. Сковорода насчитал их пятнадцать. Их количество превышало тех, кто сопровождал их в вертолёте, а потом допрашивал. Значит, здесь у них была база.
   - Есть тут кто живой? - мысленно вопрошал Сковорода, косясь на трупы в камуфляжных костюмах залитых кровью.
   Словно в ответ на его мысли кто - то застонал рядом. Сковорода заглянул за какой - то непонятный ему станок. Возле него дёргался бандит, который убил Мымрикова. Возмездие за недавно совершённое зло настигло его автоматной очередью в живот.
   - Не жилец, - подумал Сковорода без сожаления. - И дёргаться ему осталось недолго.
   Позаимствовав у одного трупа автомат, он пошёл к широким воротам, осторожно с пятки на носок, выбирая место, куда ставить ногу. Шуметь он не хотел. Неизвестность пугала и заставляла осторожничать. Руки его дрожали, рубашка от вдруг проступившего пота липла к телу. Где - то рядом опять застонал раненый. Сковорода машинально оглянулся, но увидев, что это была вражеская маска, сплюнул и пошёл дальше. Возле ворот он собрался в пружину и бесшумно, как призрак, выскользнул из цеха.
   Ветер приятно освежил лицо. За воротами стоял погожий солнечный день.
   Сковорода осмотрелся. Возле соседнего длинного здания стоял БТР. Как ниоткуда перед ним возникли бойцы в форме и касках. Двое зашли с боков, как положено опытным бойцам, а третий упёрся автоматом ему в грудь.
   - Ну, вот и всё, - с безразличием подумал Сковорода, - допрыгался. На душе было паскудно.
   - Отставить! - команда прозвучала, как гром с неба.
   Боец убрал от Сковороды автомат и козырнул подошедшему полковнику.
   - Полковник Халявин собственнорыльно! - Сковорода уже не знал радоваться ли ему или как?
   - А мы вас уже обыскались, - обрадованно сообщил армейский полковник, признав Сковороду.
   Сковорода отметил, что лицо полковника дёргалось. Очевидно, он недавно перенёс контузию. Похоже, военные действия здесь, в несуществующей стране, шли регулярно.
   - Без обид, - полковник взглянул на Сковороду, а потом на автоматчиков. Те отошли в сторону.
   - Сука, - прошипела маска, которую контрактники вывели из здания под белы руки и, как спущенная пружина, бросилась на полковника.
   Боец попытался остановить бандита, но Халявин мгновенно остановил его знаком руки. - Пусть летит.
   Он уклонился в сторону и здоровенный бугай пролетел мимо точно мордой в стену.
  
   - Ну, как успехи на научном поприще? - на ломано - литературном наречии поинтересовался у Дроздова полковник Халявин.
   - Будут, - заверил полковника профессор Васильев, ответив за своего начальника, у которого до сих пор зуб на зуб не попадал.
   - Как вы узнали? - подошёл к полковнику Роман Аркадьевич. За ним подтянулись Шаров и смертельно бледная Зиночка. Она плелась, вцепившись в рукав окровавленной рубашки доцента.
   - Мы давно планировали разобраться с этой бандой, да всё, как говорится, руки не доходили, - туманно ответил полковник Халявин.- Но, после того, как ваша экспедиция в назначенное время не вышла на связь с руководством, мне было приказано стрелять на поражение.
   Я не стал уточнять про вас. Думаю, вы сами разберётесь.
   Роман Аркадьевич радостно разулыбался впервые за двое кошмарных суток и пропустил мимо ушей последние слова полковника.
   - Там один ваш? - кивнул полковник на вынесенные из цеха трупы.
   - Да, доцент Мымриков, - сразу поник профессор Васильев, протирая вдруг запотевшие очки. - Перспективный был учёный, мы с ним на научной конференции познакомились.
   - Значит, умный был? - почему - то усмехнулся полковник Халявин.
   Кандидата наук Мымрикова похоронили тут же возле пром - зоны, поскольку он уже не нуждался в транспортировке. Как герою, отсалютовали автоматной очередью. Вырытую сапёрными лопатками могилу решили сравнять с землёй, чтобы покойника не беспокоили мародёры.
   Зиночка беззвучно плакала, а мужчины вздыхали, но стойко молчали. Сыпанувший мелкий дождь был похож на опустившийся занавес, оповестивший об окончании очередного акта действа.
  
   -Могу гарантировать вам дня три - четыре тишины. Попробуйте успеть. Потом бандиты вновь активизируются. Их тут как грязи,- напутствовал экспедицию армейский полковник.
   А учёные, сидя в кузове трясущегося на ухабах военного грузовика, продолжали выразительно молчать. Бандитские разборки и нелепая смерть коллеги, подействовали на них опустошающе.
   А разошедшийся дождь, небрежно вытесняя тишину, продолжал динамично колотить по брезентовому верху. Машина прорывалась сквозь стену дождя.
   - Да, на брошенных бескрайних российских просторах, оказывается, есть жизнь, - думал Роман Аркадьевич, десантируясь из кузова машины прямиком в липкую грязь.
   Вернувшись в экспедиционный лагерь, Дроздов обнаружил пропажу всех деловых бумаг.
   - Кто спёр и зачем? - так и осталось вопросом.
   Хорошо, что деньги он припрятал умело. Сказался многолетний опыт совместного проживания с нелюбимой женой, когда он прятал от неё заначки на личную жизнь.
   Поохав, Дроздов разрешил бывшим пленникам помывку, активные медицинские мероприятия и обед. Расплескали по стаканам бутылку "виски". Одноразовые стаканчики они игнорировали. Выпили не пьянства ради, а за упокой души доцента Мымрикова. Хотя всем хотелось надраться в хлам!
   Но уже к вечеру Дроздов потребовал от всех полной отдачи. Он бегал от трейлера к трейлеру, сгоняя нерадивых сотрудников на работу. Но коллеги не спешили, словно не слышали матюгальника. После пережитого, им так сразу было трудно собрать волю в кулак. В конце концов, доценты вывалились из трейлера и приступили к рытью экскаваторам полукруглого котлована вокруг намеченного участка, а профессура принялась бензопилами валить трухлявые деревья.
   Солнце медленно клонилось к западу, скрываясь время от времени редкими облаками, от чего осваиваемая территория с периодичностью переходила от яркого света во власть сумерек и обратно.
   Экскаватор рычал и вздрагивал, с трудом вгрызаясь в спрессованную земную твердь. Потом отводил ковш в сторону и высыпал забранный грунт. Дым и земляная пыль висели коромыслом, попирая светлые периоды. Бензопилы визжали, как резаные поросята, постоянно забиваясь древесной трухой. Безлистные, корявые деревья падали, как подкошенные. Вскоре окружающий ландшафт стал неузнаваемым.
   Но через три часа, когда солнце опустилось за дальние холмы, работу пришлось прекратить. В сильно разряжённом, без достаточного количества кислорода воздухе было трудно дышать, в глазах темнело и стучало в висках. Для поднятия тонуса приняли по две таблетки и по плитке шоколада. За этими работами подступила темнота и вонь от работавших на солярке экскаваторов и бензопил, придавленная облаками, плотно нависла над территорией и грозила удушьем.
   Кашляя и матюгаясь, учёные мужи, забравшись в трейлер, сбросили затверделые под мышками спецовки, содрали мокрые от пота носки и долго старались расшевелить сросшиеся пальцы ног.
   - Кофе хотите? - томно спросила интимно вошедшая Зиночка.
   - И кофу тоже, - шумно сглотнул слюну Сковорода.
  
   На следующем сеансе связи руководство института сообщило Дроздову о претензиях, заявленных неким трестом, проводящим работы в непосредственной близости от местоположения экспедиции. Ему рекомендовали доехать до их конторы и прояснить ситуацию.
   Дроздов назначил себе переговоры на следующее утро и, страшно волнуясь за собственную шкуру, решил взять с собой обоих доцентов. Но ночью разыгралась буря. Небо щедро метало молнии и ударяло по ушам сухим треском. Сильный ветер, словно заблудившись в темноте, бросался из стороны в сторону, гоняя столбы пыли и руша трухлявые останки деревьев. Они страшно грохотали по крыше и стенам трейлеров. В окнах жалобно дрожали стёкла. Выглянуть наружу, значило остаться без двери, но с полным трейлером пыли и сухих веток.
   В эту ночь никто не заснул.
   Зиночка, жившая с Романом Аркадьевичем в одном трейлере, разгороженном на две части, вдруг вспомнила о боге и вопрошала: за что? Но тот безмолвствовал. Минуты казались вечностью. Нервы сдавали.
   Лишь к утру ветер стих. Но идти работать ни у кого не было сил. Дроздов распорядился всем отдыхать и все послушались, кроме Романа Аркадьевича. Тот обошёл лагерь. Всё было на месте, лишь занесено толстым слоем пыли. Он попробовал пилить, но потом тоже сдался и завалился спать. Засыпая, он услышал рокот заводимого гейдера. Пересилив дрёму, Роман Аркадьевич прошлёпал к двери и резко распахнул её.
   Возле техники копошились какие - то люди. Их было много. Что они делали, курочили ли технику, пытались сравнять экспедиционный лагерь с землёй, или хотели угнать машины, он не разобрал - не хватило времени. Явной была лишь угроза остановки их неотложных дел. Чувствуя перевес в силе, Роман Антонович бросился прямиком к трейлеру, в котором спали доценты. Подскочив к нему в два прыжка, он принялся колотить в дверь. И тут его заметили.
   Резкая боль в плече и чёрные точки перед глазами было последним, что он запомнил. Он упал и начал лихорадочную борьбу с гравитацией, безуспешно пытаясь подняться с земли. Потом его сознание поплыло.
   Подоспевший Шаров за ногу стянул с разворачивающегося грейдера одетого в чёрное качка. Тот ударился о гусеницу головой и на некоторое время вырубился. Но на доцента тут же наскочил второй амбал. Вышибая ему кадык, Шаров повернулся к третьему. Перехватив бьющую руку, он потянул вперёд, подставил подножку и перетянул по спине неудачливого вора оказавшейся под рукой железякой.
   Ещё один здоровяк с бейсбольной битой ринулся на Шарова, но его остановила короткая автоматная очередь, выпущенная Сковородой. Словно наткнувшись на невидимую преграду, здоровяк внезапно замер. Три пули угодили ему в грудь, взорвав фонтанчики тёмной крови. Не выпуская из рук биты, он повалился лицом в землю.
   Автомат, прихваченный Сковородой с разрешения полковника Халявина с пром- зоны, пригодился.
   Остальные нападавшие мгновенно растворились в темноте, оставив за собой звук своих удалявшихся машин.
   - Зря решили к нам наведаться - не свезло!
   Сковорода глянул в след несостоявшемуся противнику и брезгливо сплюнул.
   К счастью рана Романа Аркадьевича оказалась сквозной. Пуля по касательной задела ключицу, повредив лишь мягкие ткани. Но болело сильно. Рука повисла плетью и горела от шеи до кончиков пальцев. Каждый вздох отдавался во всём организме целым салютом боли. Обрабатывая рану, Шаров заставил Романа Антоновича выпить стакан спирта. Тот покрутил носом, но чувствуя необходимость, выпил.
   - Техника на месте? - спросил Роман Антонович, проваливаясь в сон.
   Шаров утвердительно кивнул.
   К вечеру лагерь ожил. За Дроздовым пришла машина от соседней конторы и он, пообщавшись с шофёром, уехал на переговоры один.
   - Хрен ли думать, убирать надо, - обращаясь к самому себе, скомандовал Шаров.
   Он притащил из трейлера щётки и тряпки, матюгнулся и приступил к грязной работе. К нему нехотя присоединился Сковорода и они принялись неистово вычищать пыль из механизмов и менять масла.
   Подошедшая было Зиночка, постаралась быть нужной, но расчихалась и быстро упорхнула. Но появился Васильев. Словив общий приступ энтузиазма, он сменил в золотой оправе очки на защитные из комплекта с бензопилой. Потом так же старательно мёл и протирал, пока не раскашлялся.
  
   Короткий осенний вечер сменился мглой.
   Рука противно ныла. Роман Аркадьевич стоял у окна и скучающим взглядом смотрел в вечерний сумрак. Из подъехавшего крутого внедорожника вышли трое мужчин и пошли в сторону трейлера. Хлопнула дверь и послышались быстрые шаги. В следующую минуту дверь отворилась и в комнату упал длинный луч света.
   В проёме двери стоял Дроздов, с мрачным видом нервно вертя в руках какие - то бумаги, свёрнутые в небольшой рулон. За его спиной отсвечивал полковник Халявин. Дроздов устало опустился на стул. Можно было подумать, что там, куда он ездил, на нём черти воду возили. Он провёл платком по взмокшему лбу и, с большим усилием воли взяв себя в руки.
   Поздоровавшись, полковник обратился ко всем сразу:
   - Послушайте, товарищи учёные! Вы, что и в самом деле считаете, что до вас из сотни миллионов россиян никто не смог бы вернуть всё взад?
   Тогда вы глубоко ошибаетесь.
   Я вас тоже понимаю: шум берёз, первый снег и всё такое. Лирика, романтика, ностальгия...
   Но никому из вас ни разу не приходилось попасть в снежную бурю в чистом поле, когда всё вокруг представляет собой холодный снежный куб? И при этом у вас нет никакой возможности не только вызвать помощь, но и элементарно согреться?
   Полковник говорил с нескрываемым раздражением.
   - А в резервации вам предоставили райские условия к существованию. Ну, так направьте свою кипучую деятельность на что - либо действительно полезное!
   А, если вам там слишком жарко, берите по - чаще отпуск и езжайте в Антарктиду. Помёрзните там с пингвинами и назад.
   Роман Аркадьевич понял, что Дроздов под натиском неведомой конторы решил свернуть экспедицию. Он сам связался с военными, раскрыл им истинные планы и нашёл у них защиту.
   - Профессор Дроздов, вы же ведущий учёный! Как вы можете? - Взывал он к совести начальника экспедиции. - За свои идеи надо бороться! Джордано Бруно за них пошёл на костёр!
   - Дорогой вы наш святоша! Вернитесь на грешную землю! И поймите, наконец, что здесь вы скорее повторите судьбу покойного Мымрикова, чем добьётесь каких - либо результатов своих изысканий.
   Полковник Халявин смотрел на Романа Аркадьевича так, словно хотел взглядом пробурить в нём дыру.
   - В своё время такие предсказатели, как Эдгар Кейси, Ванга утверждали, что Россия станет лидером мира, -парировал удар Роман Аркадьевич. - И вы полагаете, что это произойдёт на чужой территории?
   - Да бросьте вы нести всякую ахинею!
   Полковник растянул губы в презрительной ухмылке.
   - Я понимаю, интересы, какой кучки людей вы защищаете, - Роман Аркадьевич говорил тихо и отрывисто. - А знаете, с тех пор, когда меня начали убивать, мне вдруг понравилось жить и сопротивляться!
   И вообще, я привык доводить дела до конца и извлекать из них максимум возможного.
   - Вы просто научный червь! И не лезьте в политику!
   Лицо полковника исказилось до неузнаваемости.
   Характер у полковника Халявина был весьма своеобразный. Будучи старым служакой, он привык выполнять приказы, не обсуждая. Но порой ему явственно вспоминались страшные последствия, которые они принесли. И тогда он по нескольку дней мог прибывать в скверном настроении. Поэтому он предпочёл свернуть бесполезную дискуссию с несговорчивыми оппонентами и оставить всё, как говориться, на милость божью.
   - Какой любезный собеседник! - усмехнулся Васильев, когда за полковником закрылась дверь.
  
   Сковорода услышал крик в то время, когда он, сопя, боролся с упавшими штанами. Толи со сплошных концентратов, толи от постоянных стрессов, его желудок последнее время постоянно грозил взорваться. И всё свободное время Сковорода проводил в компании с биотуалетом.
   Кричала Зиночка так, что у неё саднило в горле. В её крике был панический ужас. У Сковороды сжало сердце. Недолго думая, он схватил стоявший в углу трофейный автомат и, имея вид сугубо жалкий, метнулся на улицу.
   Дверь Зиночкиного трейлера, который она делила с Романом Аркадьевичем, была распахнута. В столбе света бьющего из двери стоял растерянный Роман Аркадьевич. Этой ночью он спал плохо, но был не в курсе событий.
   - Зиночка,- закричал Сковорода.
   - Её нет!
   Сердце Сковороды забилось учащенно. Он огляделся: - Куда бы ей деться? Кругом голая земля. А за ней остатки трухлявого, полного термитов леса.
   Шума отъезжающей машины никто не слышал.
   Сковорода волчком закрутился на месте, судорожно соображая куда бежать? И чертыхнулся, когда на него сзади налетел Шаров.
   - На, - протянул он Сковороде факел. - Звёзд на небе, мать твою, до едрени фени, а луны нет.
   Сковорода чиркнул зажигалкой. Пламя загоревшегося факела встрепенулось, но быстро успокоилось и загорелось ровным светом. Сковорода помчался в сторону леса, вернее того, что от него осталось, не разбирая дороги. Самые тревожные мысли крутились в его голове.
   - Сюда! - Сковорода крикнул Шарову, наткнувшись на Зиночкин тапок.
   В том, что женщину похитили, не оставалось сомнений.
   - Зиночка! - продолжал звать Сковород а и его голос возбуждённо срывался на крик.
   Теперь они вдвоём бежали в сторону леса, рассекая ночную темноту горящим факелом. В его пляшущем свете высохший лес был пугающе безобразен. Чёрные безлистные ветви больно царапали лицо и тело. Бежать было тяжело. В разряжённом воздухе, где даже птицы не летали, срывалось дыхание. Корявые корни, повылезшие из земли, и рухнувшие трухлявые деревья делали погоню черепашьей.
   - Если машина похитителей стояла за лесом и уже уехала, то пешком мы её не догоним, - сокрушался Сковорода, продолжая выдёргивать ноги из корявого чёртова ковра.
   Но будто услышав его, Зиночка снова вскрикнула и совсем рядом, только чуть в стороне. Просайгачив ещё немного, Сковорода высветил лучом фонаря огромный шевелящийся клубок. Подскочив ближе, он разглядел ухватившуюся за дерево Зиночку и две огромные фигуры, пытавшиеся оторвать её от трухлявого ствола.
   - Помогите!- кричала Зиночка, увидев приближавшийся спасительный свет горящего факела.
   - Оставь её! - на полном скаку заорал Шаров, но фигуры не испугались и не бросились наутёк, как помечтал доцент. Более того, одна фигура, растопырив неестественно длинные руки, бросилась на Шарова и он увидел заросшее волосами лицо и оскаленные клыки. От ужаса Шаров дал очередь из автомата. Волосатое чудовище рухнуло ему практически под ноги и, продолжая рычать, задёргалось в конвульсиях.
   Вторая нечисть бросилось бежать, волоча за руку Зиночку. Далеко убежать оно не могло, но покалечить о корни женщину запросто. И Шаров выстрелил вновь. Волосатая фигура обернулась и посмотрела на доцента так, что он застыл на месте, а сама начала оседать. Она сделала полный поклон вперёд и завалилась мордой вниз. Зиночка жутко вскрикнула: чудовище едва не вывернуло ей руку. Подоспевший Сковорода с трудом разжал огромную лапу и дал под зад застывшей в поклоне нечисти.
   - Цела? - поднял он Зиночку с земли. Она дрожала. - У тебя кровь на лице! Он с трудом удержался, чтобы не крикнуть.
   - Цела, отчасти, - пыталась улыбнуться Зиночка. - А кровь? Да, наверно ободрала щёку о шершавую кору.
   Она бросилась к своему спасителю на шею, но застонала и схватилась за свой локоть. Сковорода осторожно обнял Зиночку и она тут же разрыдалась.
   - Обнимайтесь, не стесняйтесь, - нарочито протяжно благословил парочку Васильев. От радости он тоже хотел быть принятым в компанию обнимающихся, но понимал, что на этом празднике жизни, он лишний. - А то мы уже замучились отворачиваться, чтобы вашу дружбу не заметить. Конспираторы!
   - Что это за хрень? - осветил фонарём ещё дёргавшийся труп чудовища, подбежавший Дроздов.
   На его лице отразилась брезгливость. Он увидел то, что не ожидал увидеть и оно было ужасно. Двух метровая особь мужского пола с заросшей рыжими волосами головой, имело совершенно голое тело и такие же непропорциональные руки и ноги. Грязная, ободранная, в гематомах синюшная кожа, сквозь которую выступали бугристые синие вены была безобразно отвратительна. К тому же от свежего трупа отвратительно воняло протухшими огурцами.
   - Это либо поломанное ДНК, либо ошибка генной инженерии, или чья - то мерзкая шутка, - сквозь одышку констатировал увиденное Васильев. - Это мутант - человеко - обезьяна. Поэтому он и выжил, питаясь, скорее всего, как обезьяна - термитами.
   - Но откуда могла взяться эта шутка? - недоумевал Шаров, отходя подальше, чувствуя, что его вот, вот стошнит. - Да и не одна, а две!
   - Да, господи, боже мой! - возвёл глаза к небу Васильев. - Как будто это секрет, что в некоторых институтах проводили опыты по генной инженерии. А, когда на юг переезжали, свои произведения тут бросили. Они же без паспорта и лишние голодные рты.
   Вторая особь была тоже мужской. От этого экземплярп исходили такие флюиды жути, что у учёных в раз позеленели лица.
   - А с самочками у них, похоже, напряг, вот они и приняли нашу Зиночку за свою, - как можно тише сказал Васильев, кивая на растрёпанную рыжую копну её волос. - Наверняка пришли на запах нашего ужина, а потом подглядывали за ней, когда она купалась на ночь. И решили познакомиться.
   - Зиночка, а как так получилось, что дверь вашего трейлера оказалась гостеприимно распахнутой? - ухмыльнулся Дроздов.
   - Я, - замялась Зиночка. - Я забыла снять с верёвки стираное бельё и испугалась, что ночью пойдёт дождь.
   Дроздов ошалело взглянул на Зиночку и минуты на три разразился отборным матом, причём ни разу не повторившись.
   - Откуда такая беспечность! И это после того, что с нами было? - Дроздов никак не мог осмыслить кристально невинную глупость Зиночки.
   - Возможно, это они вызвали её, - заступился за Зиночку Роман Аркадьевич. - Меня тоже этой ночью мучили кошмары. Очень может быть, что они, обладая почти человеческой внешностью, не утратили звериной способностью к телепатии.
   - Так, быстро все в лагерь и не забудьте закрыть двери,- заторопился Дроздов. - А вдруг они такие тут были не одни?
   От его предположения всем сразу стало жутко и очень захотелось в тепло и свет ограниченного стенами, полом и потолком обжитого, более, менее безопасного пространства.
  
   Шаров сидел на корточках, прислонившись спиной к колесу трейлера и, не мигая, смотрел в темноту. Его знобило от осознания собственного перевоплощения. Если раньше он был добродушным парнем, навязчивой душой любой весёлой компании, то теперь стал подвержен припадкам дикой ярости, а потом долго пребывал в состоянии мрачной угрюмости.
   Сковорода молча опустился рядом.
   - Я только что убил два живых существа, - нарушил молчание Шаров.
   - Кто же мог подумать, что у них случится такой дисбаланс жидкостей в организме: моча в голову ударит, а кровь к жопе сольётся и они позарятся на Зиночку? - усмехнулся Сковорода.
   - Кто, кто? Мы должны были думать! Раз здесь продолжают жить люди, значит, может быть и кто - то ещё. И не обязательно разумный. Для поддержания жизни достаточно инстинктов.
   - Жалеешь их? - иронично поинтересовался Сковорода.
   - А то нет! - тихо сказал Шаров. - Их природа пощадила, раз они выжили в таких условиях, а я застрелил.
   Понимаешь, с испугу застрелил безоружных!
   Шаров вдруг захохотал. Его смех больше походил на истерику. Потом смех перешёл в нервный кашель. Его лицо покраснело.
   - Ты стрелял в конкретную опасность! - высказал своё мнение Сковорода, дождавшись пока друг отсмеётся. - Ты ещё тараканов пожалей, которых я задолбался давить. И откуда они только взялись?
   - Откуда? - Шаров взглянул на Сковороду с удивлением. - С нами приехали.
   Тараканы вообще великие путешественники. Они и на землю попали раньше человека и всей живности. С инопланетянами прилетели и выжили. А ведь тогда никто не оставлял им на ночь хлебных крошек на столах.
   Шаров говорил об этих мерзких усатых особях так трогательно, что его голос едва не срывался от восхищения. Он с тоской смотрел в звёздное небо, словно видел там чудесную планету тараканов, так щедро одарившую землю своими переселенцами.
   Сковорода косился на друга, не понимая, что сделало того сантиментальным, словно кисейную барышню. Скорее всего, нервы у Шарова были ни к чёрту!
   - Я читал, что раньше церковь продавала ордера на отпущение грехов. Убил кого, заплати попу и иди себе спокойно с неотягощённой душой, убивай дальше, - пытался поддержать товарища Сковорода. - Вот бы тебе тогда родиться!
   - Да пошёл ты! - выплеснул последние эмоции Шаров.
   От вех этих разговоров он - качок под два метра ростом, совсем раскис. Сковорода сунул ему в рот сигарету. Шаров никак не мог поймать пламя, его рука дрожала. Шаров прикурил, сделал пару затяжек и закашлялся, как пацан. В разряженном без пополнения кислородом воздухе было трудно дышать.
  
   - Всё с меня хватит! - мрачно думал Сковорода.
   Настроение его опустилось ниже плинтуса: не хотелось ни галстук привязывать, ни шнурки гладить.
   - Из - за сомнительных авантюр чокнутых профессоров рисковать жизнью любимой женщины? Ну, уж нет!
   Хорошо Шарову: его на вокзале жена провожала - платиновая блондинка с третьим размером груди. Вертлявая, правда, но любимый цвет и размер Сковороды. А его не провожал никто.
   Нет, женщины у Сковороды, конечно, были. Редко, конечно, как дождь в пустыне.
   В Университете Сковорода учился на бюджетном отделении и, чтобы не соскочить на платное, грыз гранит науки и днём и ночью. Стипендии хватало лишь на оплату койки в общежитии и, чтобы не сдохнуть с голоду. Получив диплом об окончании университета, Сковорода гордо выпятил грудь перед зеркалом и получил восемьдесят сантиметров на вдохе. И это при его запредельном росте. Не густо! С тем он и ушёл в армию. После дембеля прибавил два года в возрасте и десять килограмм в весе.
   С первой зарплаты, полученной на подвернувшейся ему хорошо оплачиваемой работе, он набил холодильник высоко - калорийной пищей и прописал себе утренние пробежки на свежем воздухе. Потом купил абонемент в качалку и всю зиму наращивал рельеф.
   И уже весной на утренней пробежке в парке рядом с ним семенила девушка Ирина, перебивавшая аромат едва распустившихся листочков, сладким парфюмом.
   Ирины приходили и уходили, надолго не задерживаясь. В общем, любовь была разная, хорошо хоть не заразная. Среди его подруг даже стала популярна поговорка: если решила выйти замуж, брось Сковороду.
   А здесь на мрачных, пустынных, почти марсианских просторах он встретил Зиночку - рыженькую хлопотунью - хозяюшку и потерял голову. А она дышала ему в ухо томной страстью.
   Некоторое время он был крайне задумчив. Коллеги не замечали его настроения, поскольку сами ещё находились под впечатлением сегодняшней, едва начавшейся ночи.
   Лишь немного отошедший сердцем Шаров постарался подлить масла в огонь: - Зинка мне тоже нравится. Хоть и шалава, но всё равно нравиться. Я бы замутил с ней.
   - Слыш, Шаров, ты это, по - спокойнее, - осадил его Сковорода. - Я на Зине жениться хочу.
   - Вообще - то я первый на неё глаз положил, а вас тут не стояло, - усмехнулся Шаров, но взглянув на посуровевшее лицо друга, искренне удивился: - А, нафига тебе этой геморрой?
   Сковорода покосился на приготовленный им для себя любимого стакан чая, глотнул, убедился, что чай нестерпимо горячий и вернул его на стол. Вскочил, с грохотом отодвинув стул так, что он влетел в противоположную стену.
   То, что надо спасать Зинаиду и раньше приходило ему в голову. Совсем не место хрупкой женщине здесь, где каждый миг грозит стать последним. Наконец, он твёрдо решил под покровом безлунной ночи забрать Зиночку, немного еды, трофейный автомат и на джипе рвануть к границе. Погранцам он оставит джип и часть своих командировочных, наконец, свой "Rolex", авось пропустят. А дальше, как бог даст!
   - Ой, Зиночка, что ты со мной делаешь?
   Но сначала надо достать аптечку. Благо, что повод был: ссадин и царапин на теле после погони было предостаточно.
   - Есть! - ликовала душа Сковороды. - Снотворного много и оно, о боже, ты всё - таки есть, кофейного цвета.
   Зажав пузырёк в руке, Сковорода прошёл в пищеблок, пытаясь сделать это незаметно. Там он растолок снотворное и высыпал его в банку с растворимым кофе, потряс продукт, чтобы перемешать и вернулся к коллегам. Они послушно его дождались.
   - Раз уж никто не спит, а не испить ли нам кофейку и желательно с коньячком, - предложил Сковорода.
   Он знал, что Зиночка кофе не пьёт, как и шампанское, потому, что от них у неё резко поднималось давление. А уж он свою чашку аккуратненько выльет!
   Но, увы, облом! Коллеги его не поддержали. Они попросили чаю.
   - Всё равно уйдём! - думал Сковорода, просидев коллективное чаепитие за компьютером Дроздова.
   Когда он вошёл, Шаров уже спал. Дождавшись его смачного храпа, Сковорода взял автомат, рюкзак со своими вещами и несколькими банками тушёнки, припрятанными час назад, мысленно попрощался с другом и вышел из трейлера.
   Ночь обдала сырой прохладой. На небе не осталось ни одной звезды. Дождь лениво поливал окрестности холодной изморосью. Голые деревья плакали тяжёлыми каплями.
   - Уезжать в дождь - хорошая примета, - подумал Сковорода.
   Он глянул на трейлер, где жила Зиночка. Окна были тёмными. Сковорода потоптался немного по раскисшей грязи, подставив пылающее лицо сыпавшим с неба холодным каплям, повернулся и пошёл обратно к себе. Шаров храпел, неудобно вывернув голову. Его подушка валялась на полу. Сковорода поднял её, отряхнул и подсунул под голову Шарова.
   - А? Что? - забормотал сонный Шаров.
   - Подушка твоя упала, - отозвался Сковорода. - Спи, утром рано вставать, работы много. А то в отведённый полковником срок не уложимся и ещё неизвестно насколько здесь задержаться придётся. Не факт, что не навсегда!
   Сковорода сделал несколько глотков из потаённой фляжки. Тревога растворилась в алкоголе, руки перестали дрожать.
  
   Утренний туман приподнялся с земли, заслонив восходящее солнце, но вскоре растаял. Оставшаяся на земле сырость быстро испарилась. Земля опять покрылась тонкой, морщинистой коркой.
   - Будем считать, что мы на военном положении, - провёл короткую планёрку Васильев.
   - Очень свежая мысль, - откликнулся Шаров.
   - Дисциплина строжайшая, уставших и больных не может быть! - рявкнул Васильев, даже не пытаясь, как прежде, искать к каждому свой подход.
   Наступила неловкая тишина. Шаров выглядел слегка смущённым. Всем потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что профессор не шутит.
   Затем, пребывая во власти всеобщего психоза, члены экспедиции надели незаслуженно забытые ими оранжевые спецовки и, работая до темноты, периодически глазами выискивали друг друга среди тёмного, кишащего термитами леса. Они уже адаптировались к висящему над лесом, удушливому смоку и так же, как и люди, работали по Стахановски.
   Кто - то уже привык к нехватке кислорода. А у Дроздова, несмотря на пламенный призыв Васильева, кровь пошла носом. Вроде бы случайно растерев её по всему лицу, он махнул рукой и бросил работу. Его проводили ехидными взглядами.
   Темнота наползла сразу вместе с лохматыми чёрными тучами. Гром, вот уже некоторое время рычащий вдалеке, приблизился. Налетел резкий порыв ветра. Небо с треском лопнуло и с него рухнул поток воды.
   Уставшие до чёртиков трудяги разбрелись по своим трейлерам. Завели было разговор на тему охраны периметра, но нормальных мер по решению проблемы так и не родили. Оставили всё на милость божью, а точнее на "авось".
   Зиночка поставила варить кофе для себя и Романа Аркадьевича, но вдруг побледнела и сползла на пол. Роман Аркадьевич слегка разбавил кофе холодной водой и выпоил Зиночку.
   - Лучше? - участливо поинтересовался он, усаживая Зину на её кровать. - Будет плохо, ложись.
   - И зачем только мы её взяли с собой? - думал Роман Аркадьевич, засыпая. - Здоровым мужикам невмоготу, Куда уж слабой женщине?
  
   Днём опять налетела пыльная буря и сразу запретила все работы. В этот раз ветер дул с такой силой, что перевернул один внедорожник.
   К вечеру захолодало.
   - Какой дубак! - старался перекричать мощные раскаты грома Шаров.
   - Ты Дроздова не видел? - перебил его жалобы Роман Аркадьевич.
   - Видел. Ещё с утра был живой и трезвый. А что?
   - Васильев его разыскивает.
   Ночь была жуткая: протяжно завывал ветер, сильный дождь барабанил в окна. Роман Аркадьевич лежал без сна, размышляя о своей жизни и ожидая чего - то неизбежного. Тягостное внутреннее напряжение стало обычным состоянием всех участников экспедиции. Но теперь должно было произойти что - то из ряда вон выходящее. Он это чувствовал.
   А дождь хлестал сильнее и сильнее.
   - Когда приходит старость, человек начинает тосковать по родине. По зелёным лесам, по бескрайним полям. По родному дому, в конце концов! Как он ни старался делать вид, что его это мало трогает...
   И это естественно!
   Роман Аркадьевич пытался успокоить себя.
  
   Зиночка проснулась от слабого шума. Она испуганно прислушалась. Тишина. Зиночка посмотрела в окно. Густой вечерний сумрак слабо разбавлял лунный свет. Зловещие тени от корявых деревьев, словно чёрные представители тёмных сил, росли и карабкались по трейлерам, изламывались в окнах и ползли выше. Они будто старались напугать, или предупреждали о чём - то.
   Но понимание таких нелепостей лежало за пределами разума Зиночки.
   Но сон прошёл. Зиночка перевернулась на другой бок, в надежде заснуть, когда до неё донеслись тяжёлые шаги и лёгкий скрип открываемой входной двери. Она соскользнула с постели и осторожно выглянула.
   - А, это вы, - она вздохнула с облегчением, узнав среди нескольких мужчин Дроздова.
   Но тут случилось нечто странное.
   - Он здесь, - прошептал Дроздов, глазами указывая на дверь Романа Аркадьевича.
   И тут же заметил её. И повернулся к ней. Злоба вспыхнула в его глазах, исказив красивые черты лица. Он был крайне ожесточён. Только сейчас Зиночка осознала весь ужас её положения. Она теперь не была уверена, что останется в живых. Она была близка к истерике.
   Смутное чувство тревоги овладело Романом Аркадьевичем. Вдруг в тишине раздался звук, от которого у него душа ушла в пятки. Громкий крик донёсся из комнаты Зиночки. Услышав этот отчаянный крик, он вскочил, молнией метнулся по комнате и распахнул дверь настежь.
   Роман Аркадьевич вбежал в комнату Зиночки и тут же сильный удар по голове оглушил его. Боли он не почувствовал. Была лишь яркая слепящая вспышка, меркнувшая в темноте.
   Через какое - то время он пришёл в сознание от того, что Зиночка сунула ему под нос склянку с какой - то вонючей жидкостью. Тошнота подступила к горлу, сгустилась и застыла. Его тело ещё жило, но уже просило, чтобы ему дали спокойно умереть. Сквозь помутнённое сознание Роман Аркадьевич сделал Зиночке знак рукой, чтобы она наклонилась ближе. Теперь она должна была продолжить его дело. Он ей доверял.
   - Только после того, как замкнёте круг, - еле слышно шептал он.
   Зиночка слушала, почти прислонив ухо к его губам, беспрестанно вытирая катившиеся по щекам слёзы, чтобы они не упали на его лицо.
   - Будьте мужественны, - прохрипел Роман Аркадьевич.
   Взгляд его был затуманен. Он сделал паузу толи, чтобы набраться сил, толи, чтобы Зиночка прониклась ответственностью момента.
   - И сделайте всё, что я сказал.
   На последнем слове Роман Аркадьевич застыл. Его остекленевшие глаза принялись изучать потолок, а веки затрепетали. Дыхание стало редким. Последние судороги не заставили себя долго ждать.
   Небо рухнуло на землю, по дороге зацепив голову Зиночки. Сбежавшиеся на Зиночкин крик участники экспедиции сиротливо стояли возле Романа Аркадьевича - мёртвого сгустка белковой материи, боясь взглянуть друг на друга. Им всем почему- то страшно захотелось жить.
   - Так не должно было быть! - в полном отчаянии прошептала Зиночка.
   Она сняла с шеи цепочку с крестиком и посмотрела на Сковороду. Тот молча приподнял ещё тёплую голову Романа Аркадьевича и надел на него последний подарок Зиночки.
  
   Большая грустная луна мерцала позолотой. Она многое видела на своём веку, оставаясь холодной.
   Армейский полковник с сопровождающим пропихнули его в комнату. Дроздов изменился в лице. Он боязливо попятился и упёрся в дверь, в которую его ввели. Но она оказалась закрытой. Теперь он пребывал в панике. Напряжение нарастало.
   - Судьба попёрла к нему боком, а рана на затылке объясняется тем, что он пытался увернуться, - полковник Халявин посмотрел в сторону прикрытого простынёй трупа, вытянувшегося на кровати.
   - Все улики против меня у вас за уши притянутые! А вы не предполагаете несчастный случай? - нервно вскрикнул Дроздов и осёкся под пристальным взглядом полковника.
   - У каждого несчастного случая есть конкретное имя и фамилия! - отчеканил полковник.
   Дроздов сбледнул с лица. В его груди рос болезненный ком страха. Он совсем не так представлял себе дальнейшее развитие событий.
   В дверь постучали. Взгляд Дроздова метнулся к двери. Боец с погонами старлея щёлкнул замком и впустил Зиночку. На ней не было лица.
   - Здрасте, - кивнула она всем и посмотрела на Дроздова так, что он покраснел.
   Полковник нацелился на Зиночку острым взглядом и Зиночка ощутила лёгкое пощипывание от пореза на носу.
   - Если это шутка, то весьма не удачная, - она не могла поверить в то, что Дроздов по своей воле связался с преступниками и боялась по глупости погубить этого талантливого учёного. - Если бы мой ответ помог распутать это ужасное дело.
   Полковник сел, оставив Дроздова стоять посреди трейлера, на виду у всех присутствующих.
   - Если он не имел преступных намерений, то почему молчит? - полковник изучающе посмотрел на Зиночку. - Значит, есть, что скрывать!
   - Я убеждена в его непричастности к этому преступлению. Он даже не был способен добить мышь, как - то попавшую в мышеловку, - твёрдо сказала Зиночка, справившись с негативными эмоциями.
   Полковник посмотрел на неё с удивлением: - А к нам от мышей заявлений не поступало. А профессор Дроздов - человек гораздо более сложный и опасный, чем об этом можно судить по его внешности. Он является не тем за кого себя выдавал. Как мы теперь знаем, большая часть его биографии была откровенной ложью. Он с самого начала преследовал свои шкурные интересы.
   Полковник явно знал куда больше, чем мог сказать. Возможно, в этом деле были замешаны фамилии, которые не принято трепать.
   - Если и случаются среди людей сукины дети, то первый из них - Дроздов. И на его милосердие нельзя рассчитывать ни в коем случае!
   К концу допроса на Зиночку было жалко смотреть, так она себя измучила, пытаясь не навредить.
   У Дроздова был вид человека, потерпевшего поражение. Однако, всё ещё пытаясь прикрыться панцирем власти, он решил выговориться, правда, с крайне тухлой миной.
   - Я и теперь думаю, что не считаться с угрожающей конкретной опасностью скорее глупость, чем храбрость. А я твёрдо убеждён в неотвратимости опасности, идущей за нами по пятам, - обратился он к своим непослушным коллегам. - Вы напрасно думаете, что преступления совершают одиночки. Это редкость. В основном за спинами настоящих преступников стоит могучая организованная сила, действующая вопреки закону и прикрывающая их.
   И примером тому может служить безвременная кончина вашего низложенного бога РА. А другой жизни у него не будет!
   Испуг промелькнул в глазах Зиночки. Её очень встревожило то, что говорил Дроздов. Выходит, что кругом ложь и обман т никому в этой жизни нельзя верить.
   Запихивая Дроздова в армейский внедорожник, Халявин пообещал участникам экспедиции, что переправит их горе руководителя через границу и сдаст властям.
   Закурив и сделав пару затяжек, он кивнул старлею и повернулся к Васильеву.
   - Здесь пластид, - указал он на рюкзак, поданный старлеем. - Надеюсь ваши доценты умеют с ним обращаться?
   После окончания ваших работ, отгоните технику поближе к границе и взорвёте её. Границу придётся перейти пешком и, рассеявшись, добираться до вашего института. И затаиться там месяца на три.
   - Зачем? - не понял Васильев. - Я головой отвечаю за вверенную мне технику!
   Васильев не был готов к такому повороту событий. На его лице повисло недоумение.
   - Затем, чтобы ваша голова осталась на ваших плечах.
   Я получил приказ незамедлительно уничтожить вас всех. Я человек военный и должен выполнить приказ.
   И, поверьте, я бы его выполнил, если бы за вас не вступился один очень влиятельный и заряженный бабками мужик. Он так поступил вовсе не потому, что он патриот. У него на этой территории осталось три металлургических комбината, на которых он успел половину оборудования сменить на новейшее. К тому же рядом с ними находится разрабатываемое месторождения руды. Он и предложил этот план действия и договорился с погранцами, чтобы они вас не заметили.
   Взрыв они зафиксируют и о нём доложат в своём видении событий. На этой территории копаться в обломках и разыскивать ваши останки никто не будет. А я доложу о вашем уничтожении. Так, что у вас осталось три дня. Не успеете - это ваши проблемы.
   - Вам страшно отказать, - нехотя согласился на поставленные условия Васильев и, заметно сгорбившись, потрухал по направлению своего трейлера.
  
   Через три дня величайшим трудом земляные работы были завершены. Грейдер сделал небольшое углубление на равнине наподобие неглубокого котлована. Спиленные деревья стояли по всей его площади уложенные в костры. Тела членов экспедиции немели от усталости, руки дрожали и не хотели слушаться. С трудом проглотили ужин и завалились спать.
   А, выйдя из трейлера полюбоваться ранним утром, Шаров вдруг обнаружил, что техники нет.
   - Ну ты и заспанец! - тряс он Сковороду за плечо. - Ты не поверишь, но нас всё- таки обокрали!
   В это невозможно было поверить: у них, ставших в высшей степени благоразумными и осторожными, прямо из - под носа увели экскаватор и грейдер! Какой выбор ассортимента! Какое низкое коварство!
   Но, почему - то воры побрезговали внедорожниками? Какие - то уж очень странные воры тут поработали.
   И экспедиция заволновалась. Потом полное недоумение сменило зашкалившие страсти.
   - How is it здесь был ночью? - разразился бурей эмоций Сковорода.
   - Мы вчера крепче кофе ничего не пили. А оно должно бодрить. Почему никто ничего не слышал? - при помощи не печатных слов пытался вывести стройное умозаключение Васильев, после смерти Романа Аркадьевича сам себя негласно назначивший бугром.
   Вся мужская составляющая экспедиции в недоумении повернулась к Зиночке.
   - Зинаида!
   В совершенных непонятках от того, в каком коварстве её подозревают, Зиночка вытаращила глаза, захлопала рыжими ресницами и покрылась красными пятнами.
   Сковорода покраснел тоже. Снотворное, когда - то подсыпанное им в кофе, сегодня ночью сработало эффективно. Большего идиотизма ситуации он и представить себе не мог.
   Уткнувшись взором во вспаханную гусеничной техникой землю, он обошёл опустевшую стоянку и пошёл по следам. Коллеги проводили его тяжёлым взглядом. Вскоре он скрылся за неровностями рельефа и вернулся лишь через два часа ни с чем, если не считать неприятного осадка на душе.
   Засунув своё плохое настроение как можно глубже, мужчины собрали одежду и последнюю еду и отогнали джипы как можно дальше. Оставалось лишь соединить окружавший поле ров с рекой, убрав перемычки. Но сначала надо было зажечь костры.
   Кучи из остатков трухлявого леса и трейлеры облили средством для розжига и подожгли двумя фронтами: сначала из середины, потом и с боков. Костры вспыхнули. Дым с каждым мгновением становился гуще. В небо взметнулись языки пламени. Гигантские столбы полыхали, озаряя окрестности. Они слегка колыхались, дующим со стороны оставшегося леса осенним ветром. Горело высоко и густо. Ввысь тёмного неба взлетали раскалённые искры.
   Шарова разобрал Кашель. Костры гудели. Стоять возле них стало невозможно. Сковорода с Шаровым всё смотрели на завораживающее пламя, отступая от пылающего жара. Ослеплённые огнём, спортивные доценты едва успели унести ноги. Остановившись за рвом, они смотрели на поле.
   Постепенно огонь начал угасать, Нопышущее жаром пепелище ещё дымилось.
   Часа через два взорвали перемычки и вода из реки хлынула в ров, окружив котлован, усыпанный горячим пеплом.
   - Только после того, как замкнётся круг, - шептала Зиночка, как молитву, выливая в ров из стального болона, воду привезённую Романом Аркадьевичем.
   Она так нервничала, что уронила болон в воду и зачем - то, бросилась его ловить. Выхватив, наконец, болон из воды, она прижала его к груди и с улыбкой смотрела, как вода из переполненного рва хлынула в котлован. От сырого горячего пепла в небо взвилось вонючее облако пара.
   Зажав нос, Зиночка понеслась на пригорок в сторону машин, стоявших на сухом дёрне. Только, когда завели джипы, она стянула с себя куртку с промокшими рукавами и бросила её на землю.
   Вышедшая луна посеребрила подопытное поле, обращённое в грязь.
  
   Город тонет в огнях и духоте южного вечера. Шелест пальмовых листьев сливается с шумом, скользящего по камням, невысокого водопада. Поток воды делает несколько прыжков по плитам и с брызгами уходит в море. Лёгкий бриз приносит запах моря и кипарисов. В прозрачном небе над волнами кружат стаи чаек. Весёлые дельфины самоотверженно обгоняют шикарную белую яхту. С неё доносятся приятные слухи звуки техномузыки.
   Лебеди в озере, живая лосось в магазинах, в фешенебельной квартире ждут гости и в бриллиантах жена, когда - то взявшая первенство в конкурсе красоты, применив технический приём.
   Нежный аромат магнолии под окном.
   Что ещё нужно человеку, чтобы достойно встретить старость?
   Рабочий день в НИИ вязко тянулся к концу. Профессор Васильев отзвонился жене, заверив её, что скоро будет и зашёл в кабинет директора института.
   - А всё - таки оно сработало!
   Васильев с директором разглядывал пришедшие весной из космоса снимки.
   - Мы получили ожидаемый результат: подопытное поле зазеленело, а в окружающем его лесу молодые побеги покрылись зелёной дымкой.
   Оно было ещё приятнее, потому, как за результат им теперь светили немалые материальные бонусы от заинтересованных в положительном результате лиц.
   - Я всё пытаюсь разгадать, в чём фишка? Что же вы такого там сделали, что сработало? - заинтересованно спросил академик.
   Его любопытство было не праздным, а сугубо профессиональным. Возможно, на опробованном методе он в соавторстве с Васильевым смог бы написать и опубликовать очередной научный труд. И получить нехилый гонорар, а может быть и престижную премию.
   - По версии Романа Аркадьевича огонь должен был уничтожить мёртвую информацию, принесённую в почву серебряным дождём. И заметьте, именно в почву, потому, что в реке жизнь осталась: и водяная трава и рыба.
   Роман Аркадьевич что - то откопал в архивах, что - то там забодяжил и, вылитая из заветного болона вода, закодированная им на жизнь, смешавшись с той, что пришла из реки в ров и впоследствии затопившая опытное поле, принесла новую живительную информацию, - с гордостью докладывал Васильев. И, как непосредственный участник имел на это полное право.
   - Интересный получается расклад, но уж больно всё смахивает на сказку, - недоверчиво усмехнулся директор.
   - Тут действуют силы, которых мы не понимаем! И к тому же есть результат, - сказал Васильев, отвечая скорее на лукавый взгляд академика, чем на его слова.
  
   А на Зиночку вдруг напала неизвестная науке болезнь. Сначала кожа на пальцах её рук и ног потемнела и сильно огрубела. Со временем на ней появились светло коричневые наросты.
   Все полученные Зиночкой за экспедицию деньги, ушли на лечение, которое ей не помогло.
   Наросты начали расти в длину, потемнели и вскоре приобрели очертания корявых коричневых корней.
   Зиночку поместили в научно - исследовательский институт и после некоторых наблюдений и тестов, попробовали их укоротить. Но ампутация вызвала у неё болевой шок такой силы, как, если бы резали её плоть по живому. И, вместо того, чтобы заживать, рубцы вновь начали отрастать коричневыми отростками по составу всё больше напоминавшими древесину.
   Пища у Зиночки не усваивалась и она перестала её принимать. Но пить ей хотелось постоянно. Её перевели на специальные поддерживающие растворы.
   Теперь Сковорода оплачивал Зиночкино лечение и часто навещал её. Он искренне клялся ей в вечной любви. Но долго не смог наблюдать за происходящими с ней метаморфозами и вскоре напросился в очередную экспедицию на свою историческую родину. Благо теперь таких было хоть отбавляй.
   А Зиночка и сама уже не могла смотреть на себя в зеркало. И ничего не могла делать своими странными руками, а так же ходить непонятными ногами, с каждым днём всё больше превращаясь в растение.

2015 год.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"