Борис Модестов - мой хороший друг, мы с ним даже учились на одном факультете.
Однажды утром, когда Борис - усталый и сонный - шел от метро к дому, у него за спиной кто-то сказал тонким детским голосом: - Дядя, а ты тоже ничего не кушаешь, только водку пьешь? Борис обернулся - позади него стояла маленькая девочка. - Ты, это... Почему это? Тебе кто такую ерунду сказал? - А вот и не ерунду. Мне бабушка сказала, что такие дяди могут совсем ничего не есть, а только водку пить. И так долго-долго, пока не помрут совсем. - Ну это может "такие дяди" и могут, а я, я девочка водки почти совсем не пью - я звукорежиссер, ну - песенки записываю и пою тоже, чтобы их слушать можно было, понимаешь? - Вот и бабушка говорит: "Ничего не делают, только песни орут и водку пьют". Хочешь чипсов? Борис надулся. - Бабушку свою угости, девочка. Как только Борис вошел в квартиру, он сразу сделал себе большой бутерброд с вареной колбасой, поставил на плиту сковороду и чайник и только тут вспомнил, что ел в последний раз позавчера вечером у своей бабушки - в квартире недалеко от станции метро Бауманская.
Борис проснулся утром и пошел на кухню сварить себе кофе. Кофе не было, жена тоже куда-то ушла - учиться, наверное. Тогда Борис сел сочинять музыку, как был - в одних трусах. Сочинять не получалось - очень хотелось кофе. Борис взял со стула рубашку и джинсы - оделся и, даже не умывшись, пошел в магазин. В супермаркете Борис долго не мог найти отдел, где продается кофе, а когда нашел, ему стало жаль денег - кофе стоил дорого. От огорчения он купил бутылку пива и сел ее пить под окнами своей съемной квартире на солнышке. Пиво быстро кончалось, но настроение у Бориса уже улучшилось. "Эх, блин, весна - скоро по ночам гулять будем", - подумал Борис и бросил бутылку с пивными опивками в сугроб. Потом еще посидел, покурил, а тут и Минус с портвейном подошел.
Борис очень любил котов. Коты такие ленивые, умные, понимающие. С котом всегда можно пообщаться - он лежит, смотрит на тебя и внимательно-внимательно слушает, словно бы и так все про тебя знает. Однажды в Зеленограде Борис целых два часа подряд говорил с котом своего друга Глазова - не умывался, не звонил папе и бабушке, а только пил вчерашнее выдохшееся пиво из пластиковой бутылки и рассказывал. А кот слушал. И вот перед его днем рождения жена спрашивает Бориса: - Чего тебе подарить-то, а Борис? - А он говорит, - кота мне подари, ну или джинсы новые. Жена пошла на рынок, где зверями торгуют, но только котята ей никакие не понравились, зато очень понравился большой и злобный такой, как ворона, попугай. Его-то она Борису и купила.
Когда Борис был немного моложе, с ним постоянно приключались всякие смешные истории. А потом истории случаться как-то перестали и Борис начал сам их выдумывать. Вот, однажды он провожал своего друга Глазова в город Зеленоград со станции электропоездов "Рижская". Людей на платформе почти не было, вечерело, смеркалось и холодало. От холода Борис принялся прыгать то на одной, а то на другой ноге. Вдруг из репродуктора что-то прошуршало, как если бы, скажем, у толстой тетки, которая там сидит, развязался шнурок на башмаке и она, согнувшись, полезла под стол его завязывать, а уже под столом поняла, что шнурок порвался, и сказала: "Ну, еб же ш твою мать". - Нет, ты слышал! Ты слышал, что она сказала? - Спросил у Глазова Борис. - Что-то не разобрал, а что? - Это она мне сказала. Она сказала: "Мужчина, немедленно перестаньте прыгать - вы не заяц!". Вот, что сказала. Нет, ну ни фига себе, а?
Борис всегда любил выпить и не делал из этого трагедии. Но, однажды утром, он проснулся и понял, что вчера произошло непоправимое, а что именно - он не помнит. От огорчения Борис замычал, вцепившись зубами в наволочку. Потом встал с кровати и пошел мыться и чистить зубы. На завтрак Борис заказал тосты, абрикосовый мед, клубничный творожок, мраморную ветчину, стакан апельсинового сока, быстрорастворимый витамин C и чашку кофе по-турецки. После завтрака он закурил и развернул газету. Борис почти докурил крепкую кубинскую сигару, когда зазвонил видеодомофон - это был шофер, который утром отвозил его в офис на совещание. В этот день Борис много и успешно работал - распекал заместителей, подписал два запланированных контракта и даже летал на вертолете в один отдаленный филиал компании. Только когда солнце наполовину зашло за соседний небоскреб и ковровое покрытие в пентхаусе главного офиса из темно-зеленого стало болотно-кровавым, Борис захлопнул крышку портативного компьютера, отложил в сторону бумаги и потянулся - день прошел удачно, завтра будет, о чем рассказать учредителям. Так Борис Модестов перешел на темную сторону Силы.
Как-то раз Борис Модестов познакомился с Александром Селезневым. Оба были сильно пьяны, но Борис сильнее, поэтому Селезнев сложил о нем превратное впечатление.
Однажды Борис проснулся в блиндаже, закутанный в парашют. Веселое солнышко щекотало Бориса, пробиваясь лучиком через дырочку в крыше, болела вывихнутая нога, очень хотелось пить и писать. - Я ранен - подумал Борис. - Я у своих. Через минуту в блиндаж вошел Глазов в джинсах и грязном кителе с оторванными пагонами. - Ну, чего, проснулся? Комары не кусали? Пора выбираться отсюда, а то скоро уже хозяева приедут. Через открытую дверь блиндажа виднелись аккуратные грядки с чахлой растительностью, между грядками загорала какая-то девица в лифчике. Война закончилась.
Рок-музыкант Борис Гребенщиков приехал в Москву с концертом. Он прибыл утренним поездом, а концерт был вечером, поэтому, чтобы чем-то себя занять Гребенщиков пошел в гости к своему московскому другу Саше Перову. У Саши в это время сидел Борис. Конечно, он обрадовался, что может познакомиться с Гребенщиковым, и начал его ждать, да так, что когда Гребенщиков вошел в квартиру, Борис очень удивился и от неожиданность пролил себе на джинсы целый стакан розового портвейна.
- Ну, блин, почему это всегда происходит именно со мной, ну что это такое, постоянное невезение, блин, - не на шутку расстроился Борис. Действительно, джинсы были белые, вельветовые, только что постиранные.
Саша с Гребенщиковым принялись Бориса утешать. Саша предложил ему камуфляжные штаны американской армии (он работал охранникам в американском посольстве), а Гребенщиков - свои кожаные джинсы, привезенные из Америки. Борис не хотел обидеть ни того, ни другого и принял оба подарка. На радостях он так напился, что скоро за ним приехала его жена - Лена, и забрала Бориса домой.
Словом, все закончилось хорошо, только Гребенщиков в тот день сильно опоздал на концерт, - никак не мог отстирать пятно от портвейна.
В другой раз Гребенщиков приехал в Москву на празднование дня рождения Перова. Бориса тоже позвали. Уже целый месяц он не пил алкогольных напитков, только воду "Аква Минерале", - от нее сознание Бориса становилось ясным, как магический кристалл.
Когда Гребенщиков спустился в бомбоубежище, Перов - охранник и живописец - использовал его как студию, то сразу увидел Бориса с бутылочкой минеральной воды. "Что бы ему сказать такое, - подумал Гребенщиков, - скажу "Здравствуйте, здравствуйте, дорогой тезка!"
- Здравствуйте, здравствуйте, уважаемый тезка! - Опередил его Борис. Гребенщиков смутился и пробормотал в ответ что-то неразборчивое.
Когда все расселись и выпили, Гребенщиков решил завести беседу. "Я вот, прочел тут дорогой книжку писателя Акунина, - ведь какое замечательное прошлое он нам придумал!", - хотел сказать он.
- А что, Борис Борисыч, как, по-вашему - Акунин хороший писатель? Он, знаете, придумал нам прекрасное прошлое, - сказал Борис.
Пораженный Гребенщиков немного помолчал, потом встал и ушел не прощаясь.
Перов и его гости были очень удивлены и расстроены, но потом как-то успокоились и принялись выпивать и веселиться, а Борис развлекал всех тем, что пел голосом Гребенщикова смешные пародийные песенки.
Лена, жена Бориса, очень любила своего мужа и уважала его образ жизни, но однажды она все же посоветовала ему найти работу. А Борис и сам давно собирался заняться чем-нибудь в этом роде. По совету Минуса он пошел в кадровое агентство, которое занималось тем, что искало для граждан работу по интересам: кому место топ-менеджера в сырьевой компании, кому директора издательского холдинга, а кому и системного администратора в "Газпроме".
Борису в этом агентстве сразу не понравилось - его буквально с порога посадили заполнять анкету со всякими каверзными вопросами, ответы на которые должны были выявить область его профпригодности. На 93 вопросе Борису надоело писать и вместо ответов на остальные 167 он в произвольном порядке написал "сам - дурак", "не скажу" и еще одно неприличное слово. После этого Борис незаметно ушел, оставив на столе обезображенный анкетный лист.
Лене Борис сказал, что скоро ему должны позвонить - пригласить на работу.
Прошло несколько дней. Проект трудоустройства Бориса был предан забвенью, он по-прежнему оставался звукорежиссером и совладельцем звукозаписывающей студии, к нему приходили гости, он ругался и мирился с женой. И вот однажды, когда Борис пил с Минусом розовый портвейн, к ним на кухню вбежала Лена со словами: "Борис, Борис - тебе звонят из агентства, по поводу работы - иди скорее к телефону!". Борис немного испугался, что его будут ругать за испорченную анкету, но все же пошел.
- Модестов Борис Михайлович?
- Да, это я.
- Меня зовут Роман Ротков, я старший менеджер рекрутингового агентства "Триза". Для вас появилась интересная вакансия в администрации президента. Не могли бы вы завтра подъехать к нам в восемнадцать тридцать, чтобы узнать подробности?"
Всю ночь Борис с Минусом отмечали такую неслыханную карьерную удачу, пили шампанское "Крона Российской Империи" и строили планы, а утром по радио сказали, что в России случился переворот, и была восстановлена монархическая система правления.
Летом Борис с друзьями отдыхал в Крыму. Он пил крымский портвейн и много плавал с маской и трубкой. Иногда Борис заплывал очень далеко, играл с дельфинами или нырял за раковинами и цветными камушками. Шли дни - Борис чувствовал себя в море все более свободно. Казалось, он может плыть несколько дней подряд совершенно не чувствуя усталости, под пропотевшей футболкой с надписью "Апокриф" бугрились тренированные мускулы - женщины и некоторые мужчины засматривались на него на улице, но он не замечал нескромных взглядов - ему хотелось чего-то большего, чем простая человеческая любовь.
Однажды он заплыл так далеко, что не мог понять, в какой стороне берег. Перед этим он выпил три бутылки портвейна, и страшно ему не было - он просто поплыл дальше, куда глаза глядят. Ближе к вечеру он увидел землю, а через четверть часа уже в полной темноте совершенно обессиленный выполз на пляж и сразу заснул.
Утром Борис проснулся оттого, что ему стало холодно и как-то неуютно. Он открыл глаза и словно бы сквозь туман увидел трех огромных обнаженных женщин, каждая из которых была, казалось, ростом с пятиэтажный дом или, как минимум, колхозницу работы архитектора Мухиной.
- Я в стране великанов, - подумал Борис. И правильно, в общем-то, подумал.